Третьяков Виталий. Увидеть Дракона

- Видно я проклят как раз, если тут надо мной все издева-
ются, даже ты, моя предреченная жертва. Сколько же мне брести
еще от выбора к выбору, где силы взять и веру ?
Он со стоном вздохнул.
- О господи ! Теперь он будет философствовать до утра!
- Уже ночь ?
- Глубокая.
- Ты видишь все отсюда, все сразу?
- Могу, но не все и не сразу, конечно.
- Что будет, если я тебя не убью ?
- Вздор.
- А если я взмахну крест-накрест и крикну "Жечь его огнем" ?
Я при этом потаенно смерил взглядом размеры необычных но-
жен.
- Злобный муравей. Ты думаешь, я единожды проникал в тайну
моей смерти ? Будь покоен, ошибки нет.
- Попробуй еще раз, но с другого боку. Вдруг я сам не за-
хочу тебя убивать ? Уйду восвояси, по-тихому, и никто никогда
не узнает про Этерика, который отрекался от своего имени ?
Дракон ни мысли не проронил в ответ. В пещере стало тем-
неть. Только отдельные красные сполохи пробегали все реже по
чернеющему фону. Тяжесть доспехов наваливалась на меня. Я при-
нял целиком голод и усталость, копившиеся незаметно. Мне не
хватало воздуха, спертого толщей времени и камня, к ногам
прильнул холод и последовал выше.
В полной темноте я упал наземь и закричал через смертель-
ную слабость, - Драко-оон !
Он вернулся очень вовремя, приподнял меня мягким теплым
невидимым крылом и озабоченно подумал, - Вот новости. Что бы я
делал теперь с твоим трупом ?
Я блаженствовал.
- Что будет, ты узнал ?
- Я не могу понять. Я бессилен. Там какой-то страшный
барьер, и большой. Это мне не по зубам. Никогда так не бывало.
Я не хочу. Что ты наделал. Мне страшно. Я не знаю, что будет.
Прошу тебя, исполни свой долг. Не нарушай цепь Судьбы. Тогда
хаос, распадется все.
- И смерти ты более не боишься ? А что же цепь Судьбы, что
станется с нею, когда исчерпаются твои записи на тысячу лет
вперед ?
- Это уже не наше дело. Ты верно сказал, мастер, мы с то-
бой, ты и я, лишь рабы провидения, их у него довольно и без
нас. Так или иначе, будет, как решат Вершители Судьбы, и никто
им не помеха.
- Никто, кроме жалкого клопа, вроде меня, если я откажусь
выполнить мой долг перед ними. А моя воля свободна, и я не знаю
других вершителей, кроме господа бога моего, и только он меня
осудит по делам моим. Ни люди, ни драконы, ни судьбы страны Мо.
- Вот, вот что пугает. От каких малостей зависит исход со-
бытий. Сколько усилий потом надо извести, чтоб повернуть их
по-прежнему. Годами исправлять одну оплошность.
- Ты хочешь уверить меня, будто способен вмешаться в тече-
ние жизни, повернуть ее так, как тебе вздумается ?
- Как я предсказал.
- Вот бред. Пускай ты маг, но ты не вездесущ. Поди сотри
круги от камня, который в воду упал. Но ты ведь говоришь не о
луже, о царствах, да, о внешнем мире ?
- Чаще всего маг не действует, а советует. А исполнителей
найдут. Вольных или невольных, купят на золото, на красивые
слова, на страх. Как мне опустошить некий край ? Наверное, наш-
лю орду язычников, или полчища саранчи, или опрокину на него с
ясного неба пылающее море серы и смолы ? Или же слуги пресвет-
лого короля на быстрых драконах в безлунную ночь пронесутся над
городами и селами и сбросят на радость нищему люду вороха ста-
рого, но крепкого еще платья ? А потом черная зараза охватит ту
землю, от края и до края, и сын не подаст руки больной матери,
и жених - невесте. А то еще неведомо откуда прибредут бойкие
проповедники и посулят рай на земле, поругают чужеземных свя-
тош, и готово. Шайки головорезов грабят, жгут и оскверняют - и
все во имя божье, союзника и соучастника каждого из них. Все
это назовут войной за веру, великой, очистительной, истинно на-
родной, и только немногие мудрые из жреческого сословия страны
Мо будут знать правду, а многие подданные пресветлого короля -
ее крупинки, и я...
- Да веруют ли они во Христа ?
- Веруешь ли ты во Христа, мастер Вилл ?
Тотчас с губ моих сорвалось, будто отдельно от меня,
"Credo in domine...", но он продолжал, - Ты, обученный убивать
мирных летучих тварей, одаренных - пускай не в полной мере -
речью и разумом, как и твои соплеменники, которых Он завещал
тебе любить паче себя самого !
- Что ты мелешь ?
- Ты бы уничтожил их всех - гордых детьми матерей, и самих
детенышей, и любящих отцов - всех до единого, ради почестей и
богатства, ради славы среди твоего лживого, трусливого народа.
А когда соперник не по силам тебе, ты взываешь к своему богу
или обращаешься к козням, достойным сатаны.
- Скольких безвинных загубили твои любящие отцы, пожгли, и
подавили, и растерзали !
Я, не раздумывая долее, подбежал к каменному кувшину и
протянул руки. Только протянул. Меч сам взвился и, резко пере-
вернувшись в воздухе, опустился и приник к моей ладони. Горный
уксус брызгами разлетелся с лезвия. Его капли с шипением рас-
творялись в белый пар.
Я не чувствовал ни малейшего веса, тело исчезло, меч зас-
ветился, обретая ореол голубых лучей, который разгорался яр-
ко...
- Почему же никто не удосужился рассказать тебе, что все
эти чудища безраздельно повиновались людям - жестоким, глупым,
честным, точно таким же, как ты ? Почему ты не знаешь, что и
ваши светские и духовные владыки с ранних лет моего заточения и
по сию пору ищут дружбы и службы пресветлого короля страны Мо,
сиречь моей, вон сколько их сменилось, пресветлых, - ищут, а не
полагаются на свою совесть, или разумение, и уж не на милость
божью.
Я хотел что-то крикнуть. Но судорога овладела моим горлом,
я не мог развести челюсти, они дрожали, и зубы лязгали с гром-
ким стуком.
- Да по своей ли воле ты сам очутился в этом гиблом месте ?
Кто был твой проводник в горах ? Почему отец Олорий с такой
легкостью благословил тебя на невозможный подвиг, да еще в кон-
це триместра ?
- Отыди, Сатана. Отче наш, иже еси на...
- Мы звенья одной цепи, мастер Вилл. И то, что ты меня
принужден убить - случайность, неожиданная, невероятная, но и
она согласна с тем законом, которому я служу. И ты послужишь.
Да. Я вижу, я сумел тебя уязвить. Кончай со мной, ну. Не думай !
Я тоже устал от рассуждений. Не медли ! Чего ты медлишь ?!
Я покачал мечом.
- Не знаю почему, но я верю тебе, Дракон.
- Потолкуй потом с пресветлым королем. Ты ему понравишься.
Отчего-то мое существование стало тяготить страну Мо, хоть я не
ем, не пью, не испражняюсь, и не испускаю вонючий дым, как сот-
ни их печей на угле.
- Элайя был прав. Не знаю, какому промыслу суждено править
нашим миром, но в любом случае это бремя невыносимое. Дракон,
Дракон, придет ли царство божие на землю ?
- Я никогда его не провидел. Но вы еще пуще расплодитесь,
научитесь лучше убивать и отречетесь ото всякой веры.
- Ну да, верно, чего еще могут желать Дракон и Хозяин его ?
- Он и твой Хозяин ! Имя его неизреченно !
- Нет ! Отныне я сам себе господин ! Будь Он Дьяволом,
будь Он Христом или Магометом, но ежели это по Его воле куется
драконами и людьми вечная цепь над миром, то я проклинаю Его
власть ! И я - малое дитя человеческое, жалкий раб, открытый
всем Его угрозам, - я сумею, слышишь, отринуть Его закон, Его
порядок ! Вот посмотрим, как ужасен хаос, которым меня пугает
Его прислужник...
- Что ты бормочешь такое ? Приди в себя ! Ты кощунствуешь,
мастер Вилл ! Мальчик, не губи себя, я забыл сказать, что...
- А вот теперь ты станешь врать ! А соврешь ты себе, Дра-
кон ?
- Что ?
Я провел мечом крест-накрест, и голубой ореол расширился и
сомкнулся вокруг меня.
Сияние в глазах моих, и его рукоять в моей руке !
- СВОБОДЕН.
Наверное, меч распался чуть погодя, не то бы не быть мне
живу. Меня в моем голубом коконе мгновенно выбросило до облаков
и выше, и вмяло при этом, распластало, будто изнутри в скорлупу
большого яйца.
Словно сквозь редкую завесу бело-голубых искр я озирал
страну Мо всю, как рисуют торговые пути на пергамене - линии
дорог и пятнышки селений, горы вокруг, блестящая полоса Внут-
реннего Моря.
Дракон не сумел соврать себе, иначе бы он попытался спа-
лить себя сам с хвоста и брюха, лишь бы не нарушилась цепь, о
целости которой он так беспокоился. Мили и мили земли поднялись
и опали, когда он вознесся из своей темницы, и точно пирамидой
фараонов вспахало шумный каменный город и нависшее над ним
плоскогорье с королевским замком.
Одна громадная борозда поглотила все, долго еще не прекра-
щалось движение вывороченных и разломанных скал, и долго вски-
пали тучи песка и праха. Он пролетел дважды из конца в конец
страны Мо, разминаясь, низко над землею, влача смертоносный
хвост, убивая без счету коварных трусливых людишек и своих же
нежно любимых сородичей.
Я плавно приближался к заснеженным клыкам, черным пастям,
бирюзовым ледникам, но все следил за ним, резвившимся в тесном
кольце гор. Потом Дракон поднялся выше (я падал, падал, ветер
загудел в ушах, голубые огоньки еле мерцали), перемахнул через
дальний горный заслон и пропал над морем.
А я вновь припал к жесткой груди земли. Последнее волшеб-
ство сохранило меня от увечий. Козы прыснули во все стороны,
когда я свалился прямо посреди кучи их. Я лежал, как упал, нав-
зничь, захватывал большие пучки травы и рвал ее, а она резала
мне руки. Я боялся увидеть хоть частичку пустыни, которая оста-
лась после Дракона. Я не хотел видеть ничего. Но овчарка не да-
ла мне пролежать бездумно. Ее лай временами заглушал грома, ро-
котавшие в низинах.
Быстро густели багровые сумерки. Маленький тусклый диск
солнца в них казался ощипанным. По лаю меня разыскали пастухи,
накануне перегнавшие коз на высокогорное пастбище. По всему,
они не потеряли присутствия духа в самый разгар светопреставле-
ния.
До месяца мгла держалась над миром, было страшно холодно,
мы берегли топливо и ходили за стадом. Простые, равнодушные лю-
ди, они не утруждали себя пространными разговорами, и я не же-
лал лучшего. Я истязался новыми сомнениями.
Есть детская сказка.
- Делай со мною, что захочешь, мастер Лис, но только, ради
всего святого, не бросай в колючий куст терновника !
- Ага, мастер Кролик, ты сам назвал свою участь !
Почем я знаю, не лицемерил ли Дракон, настойчиво требуя,
чтоб я его прикончил ? И тайно стремясь к свободе, которой я,
ослепленный гордыней, его и одарил.
Но постепенно бедная монотонная жизнь пригасила всякую ду-
шевную боль. Я даже стал думать о будущем. Не тысячелетнем, на-
сущном. Вот протянем как-нибудь зиму, накоплю припасов и от-
правлюсь разведывать дорогу обратно. А куда мне идти ? Если во-
обще цел внешний мир. В коллеж ? На мою далекую родину?
Я чувствую себя не повзрослевшим в этой сумрачной стране,
а постаревшим, но понимаю, что и это пройдет. Натура возьмет
свое с течением времени, ведь главный смысл и оправдание жизни
человеческой в том, чтоб жить как можно дольше, несмотря ни на
что, наперекор всему.
Пыльная пелена в небе истощается, и по ночам я выхожу
смотреть на звезды. Глаза привыкают, я начинаю различать знако-
мые сочетания и наблюдаю за тем, как стройно и торжественно ми-
роздание кружится вокруг меня.
Я стараюсь ни о чем не думать и ничего не вспоминать, и
вот ко мне нисходит музыка небесных сфер, она звучит в голове,
минуя слух, будто мысли Дракона снова оживают во мне. А иногда
холод гонит меня с места, как я ни кутаюсь в старую овчину, и я
встаю и иду к козам. Все одно заснуть не смогу. Я не сплю с той
поры, как согнал Дракона. Похоже, что я действительно проживу
на треть против положенного срока, а вот стану ли счастливее
хоть на йоту ?
Кто ответит мне ?

1987-1988