Уайт Джеймс. Межзвездная неотложка

   Но ни на то, чтобы объяснить свои чувства, ни на то, чтобы их оспорить, времени не было. Мэрчисон выпрямилась и вопросительно посмотрела на Приликлу – тот трясся от порывов эмоциональных ветров, налетавших на него со всех сторон, и молчал.
   – Было бы лучше, если бы мы продолжали помогать естественному процессу, – сказала Ча Трат. – Найдрад теперь нужно менять положительную и отрицательную гравитацию на ближайшие пять схваток, на этот раз чередуя нулевую силу с тремя <G>, направление вниз. Следите за тем, чтобы не произошло сильного смещения других органов. Это существо никогда прежде не подвергалось воздействию усиленной гравитации.
   – Теперь вижу головку целиком! – воскликнула Мэрчисон, прервав Ча Трат. – И плечики. Черт подери, вот он, у меня, паршивец!
   – Найдрад, – торопливо сказала Ча Трат, – держите три <G>, пока не выйдет послед, потом верните гравитацию в норму. Мэрчисон, положите младенца между пучками пальцев слева от моей головы. Я чувствую, что Коун получит заряд бодрости, если прижмет к себе новорожденного.
   Она видела, как инстинктивно сомкнулись пальцы Коун, обнимая крошечное дитя, которое для соммарадванской части ее сознания являло собой одушевленный подергивающийся ужас, а для гоглесканской – создание неописуемой красоты. Ча Трат осторожно подняла голову, отстранилась и отпустила шерсть Коун.
   – И вновь твои чувства верны, Ча Трат, – сказал Приликла. – Хотя пациентка без сознания, она излучает более сильные эмоции.
   – Но погодите, – обеспокоенно вмешалась Мэрчисон, – нам же говорили, что для того, чтобы как следует позаботиться о новорожденном, она должна быть в сознании. Мы же не подозревали, что...
   Она умолкла, поскольку Ча Трат, обладавшая теперь знаниями гоглесканской целительницы, суетилась около Коун и делала все необходимое.
   Соммарадванское воспитание не позволяло ей сказать не правду. Но в создавшемся положении была такая масса межличностных заморочек, а времени на то, чтобы собраться с духом и рассказать правду, не было.
   Ча Трат, дождавшись того момента, когда обрезали и перевязали пуповину, мягко проговорила:
   – Между классом ФОКТ и моим типом физиологической классификации много общего, а уж нам, женщинам, инстинкты подсказывают, что надо делать в таких случаях.
   Землянка с сомнением покачала головой и сказала:
   – Твои женские инстинкты будут посильнее и поправильнее моих.
   – Друг Мэрчисон, – вмешался Приликла, и голос его показался очень громким, поскольку искажатели звука, посадив аккумуляторы, умолкли. – Давайте поговорим о женских инстинктах в более подходящее время. Друг Найдрад, поставь на место колпак носилок, включи внутренний обогреватель на три деления, сохраняй внутри атмосферу чистого кислорода и следи, чтобы не появились признаки отсроченного шока. Эмоциональное излучение указывает на состояние сильной слабости, однако оно стабильно. Прямой опасности нет. К нижним конечностям возвращаются кровоток и подвижность. Всем нам будет лучше, а особенно – пациентке, когда она попадет на корабль, где ей поможет наше реанимационное оборудование. Прошу, поторапливайтесь.
   Все, кроме Ча Трат, – мягко добавил эмпат. – С тобой, мой соммарадванский друг, мне хотелось бы обменяться парой слов наедине.
   Тележка, которую повела Найдрад, уже тронулась с места. Мэрчисон и Данальта побежали рядом. Но вот Мэрчисон обернулась. Лицо ее покраснело, и на нем застыло уже знакомое Ча Трат выражение.
   – Не ругай ее слишком сильно, Приликла, – попросила землянка. – Думаю, Ча Трат сделала большое дело, пускай даже временами она и забывала, кто тут главный. Ну, то есть я хочу сказать, что Ча Трат – это приобретение для эксплуатационного отдела, а для медицинского персонала – потеря.
   Мэрчисон отвернулась и побежала за носилками, а Ча Трат смотрела ей вслед, испытывая сразу три набора чувств. На соммарадванский взгляд Мэрчисон представляла собой маленькую, вялую и непривлекательную женскую особь. Для гоглесканского разума она была всего лишь одним из многих инопланетных чудищ. А вот на взгляд землянина она была совсем другим существом – много лет знакомым, очень умным, по профессиональным качествам уступавшим только Торннастору, дружелюбным, милым, честным, красивым и желанным. Некоторые из этих качеств Мэрчисон только что продемонстрировала. Но вот совершенно неожиданное физическое влечение, которое испытала к ней Ча Трат, а также возникшие на почве этого влечения картины интимных отношений – отвратительные и мерзкие – все это так напугало соммарадванку, что гоглесканская часть ее сознания была готова испустить призыв к соединению.
   Мэрчисон была женщиной-землянкой, а Ча Трат – женщиной-соммарадванкой. Она обязана была прекратить испытывать эту глупую привязанность к представительнице другой расы, причем одного с ней пола. Она вспомнила разговор о мнемограммах с чародеем О'Марой, о том, как она сама сопереживала кельгианам, тралтанам, мельфианам.
   Но их опыт не был ее опытом – решительно напомнила она себе. Она была и останется Ча Трат. Гоглесканка и землянин, проникшие в ее разум, были всего лишь гостями. И один из этих гостей доставлял ей массу беспокойств своими мыслями о существе по имени Мэрчисон. Однако нельзя было позволить, чтобы эти мысли действовали на ее собственные чувства.
   Когда фигура Мэрчисон, так растревожившая соммарадванку, наконец удалилась и землянские страсти в душе Ча Трат улеглись, она сказала:
   – А теперь, как я понимаю, начинается дерганье за уши недисциплинированного техника, страдающего манией величия?
   Приликла сел на крышу над дверью домика Коун, чтобы сравняться ростом с Ча Трат, и негромко проговорил:
   – Ты великолепно контролируешь свои эмоции, друг Ча. Прими мои поздравления. Однако то, что ты произнесла слова, свойственные землянам, явно хорошо понимая их смысл, а также твое поведение в очень сложной клинической ситуации, заставляет меня задуматься о том, что же с тобой произошло.
   Пойми, я всего лишь размышляю вслух, – продолжал эмпат. – Ты тут даже не нужна – на самом деле тебе просто строго воспрещается говорить, верны мои предположения или нет. Я бы предпочел остаться в неведении на этот счет.
   Однако Ча Трат с первых же слов эмпата стало ясно, что он точно знает, что с ней случилось, хотя уверенность он выдавал за подозрения. Он подозревал, что Ча Трат разделила сознание с Коун, а через нее и с Конвеем, и что именно опыт диагноста руководил действиями Ча Трат до и во время рождения ребенка Коун. Поэтому цинрусскиец не чувствовал себя задетым всем происшедшим – диагност стоял на служебной лестнице неизмеримо выше Старшего врача, даже такой диагност, который на время поселился в сознании подчиненного. Не обиделись бы и другие члены бригады, узнай они правду.
   Но они ничего не должны заподозрить – по крайней мере до тех пор, пока Ча Трат не вернется в хозяйственные туннели Главного Госпиталя Сектора.
   – Судя по твоему последнему эмоциональному излучению, – продолжал Приликла, – я подозреваю, что ты испытала к другу Мэрчисон сильные, но спутанные чувства сексуального порядка. И эти чувства твоей соммарадванской натуре противны. Но представь себе, как будет потрясена Мэрчисон, если заподозрит, что ты, существо с абсолютно чуждой физиологией, в силу обстоятельств вынужденное работать рядом с ней, смотришь на нее глазами ее мужа и ощущаешь ту же силу чувств, что и он. А если это заподозрят и другие, эмоциональное излучение бригады станет приносить мне невыносимую боль.
   – Понимаю, – проговорила Ча Трат.
   – Патофизиолог Мэрчисон очень умна, – продолжал цинрусскиец, – и со временем сама поймет, что произошло. Вот почему мне бы хотелось, чтобы при первой же возможности ты объяснила деликатность создавшегося положения другу Коун и попросила ее молчать об этом.
   А друг Коун, – мягко добавил Приликла, – владеет памятью и чувствами не только Конвея, но и Ча Трат.
   Несколько мгновений Ча Трат не могла вымолвить ни слова – сознание гоглесканки готово было поглотить ее собственное, заливало его смесью страха, любопытства и родительской заботы. Наконец она спросила:
   – А Коун сможет говорить?
   – У меня такое чувство, что и она, и ребенок идут на поправку, – ответил Приликла и встряхнул крыльями, готовясь взлететь. – Ну, если мы сейчас же не тронемся в путь, наши подумают, что я занимаюсь рукоприкладством.
   Сама мысль о том, что Приликла способен нанести кому-то какую бы то ни было травму, казалась настолько странной, что и соммарадванке, и гоглесканке, и землянину стало смешно. Крылья эмпата заработали, растревоженный воздух пошевелил волосы Ча Трат, и она громко рассмеялась. Она зашагала следом за остальными к посадочной площадке.
   – Но ты должна понять, друг Ча, – сказал эмпат, и ножки его задрожали от огорчения, – что об этом придется рассказать О'Маре.

Глава 15

   К тому времени, как пациентов доставили на лечебную палубу «Ргабвара», оба успели прийти в сознание и издавали громкие свистящие звуки. Правда, звуки, издаваемые новорожденным, оставались непереведенными, а то, что говорила Коун, делилось на непрерывные выражения благодарности за спасение ее жизни и слабый, но настойчивый интерес к своему клиническому состоянию. Те диагнозы, которые целительница ставила себе сама, подтверждались биодатчиками и наблюдениями Приликлы, пусть и не выражавшимися в цифрах, но от этого не менее точных. Теперь, в специальной палате для ФОКТ, когда Коун была отделена от дружески настроенных инопланетных чудищ плотной прозрачной стеной, подсознательные страхи значительно ослабли, и она была готова разговаривать с кем угодно и когда угодно.
   Даже с членами экипажа, которые с разрешения капитана Флетчера ненадолго отлучились из отсека управления, чтобы поздравить пациентку и наговорить ей кучу вежливого вранья насчет того, как явно умен ее отпрыск, как похож на маму, как восхитительно красив. А родившийся младенец был мужского пола, с весом выше среднего. Несмотря на все увещевания Приликлы о том, что роженице и ребенку нужен покой, атмосфера около палаты Коун скорее напоминала вечеринку, нежели лечебную палубу корабля-неотложки.
   Но вот появился капитан Флетчер, и никому не потребовались эмпатические таланты, чтобы почувствовать, как изменилась атмосфера. Капитан для проформы поинтересовался самочувствием Коун, после чего быстро обратился к Приликле.
   – Старший врач, необходимо принять решение, – сказал он, – причем такое, на какое способны только вы и ваши сотрудники. Несколько минут назад мы получили сигнал из госпиталя. В сообщении говорится, что в этом секторе обнаружен аварийный маяк. Пострадавший корабль находится в пяти часах подпространственного полета отсюда. Маяк не относится ни к одному из тех, что используют корабли Федерации, следовательно, пострадавшие представляют собой вид, нам неизвестный. Из-за этого трудно понять, какое время потребуется для проведения операции по их спасению. Может быть, несколько часов, а может быть, несколько дней.
   Вопрос в том, – закончил капитан, – когда госпитализировать ваших пациентов – до того, как мы ответим на просьбу о помощи, или после того?
   Принять решение было непросто. Оба пациента чувствовали себя неплохо и в срочном лечении не нуждались. Однако принадлежали к малоизученному виду, поэтому в любое время можно было ожидать непредвиденных осложнений. К всеобщему удивлению, обсуждению положила конец сама Коун, прервав жаркие, но непродолжительные дебаты.
   – Пожалуйста, друзья, – вставила она во время одной из редких пауз. – Гоглесканские женщины быстро поправляются после родов. Заверяю вас как целительница и мать, что такая отсрочка не вредна ни мне, ни ребенку. Так или иначе, мы получаем здесь намного больше внимания, чем на Гоглеске.
   – Вы кое о чем забываете, – спокойно проговорила Мэрчисон. – Встреча с абсолютно незнакомой формой жизни может окончиться плачевно. Да они могут напугать даже нас, не говоря уже о гоглесканке, впервые в жизни покинувшей родную планету.
   – Может, и так, – отозвалась Коун, – но они почти наверняка находятся в худшем, чем я, состоянии.
   – Хорошо, – сказал Приликла и повернулся к капитану. – Похоже, друг Коун напомнила нам о нашем медицинском долге. Передайте в госпиталь, что «Ргабвар» ответит на сигнал бедствия.
   Флетчер быстро ушел, а цинрусскиец продолжал:
   – Теперь следует поесть и поспать, поскольку неизвестно, когда нам еще предоставится такая возможность. Слежение за биодатчиками пациентки будет производиться автоматически, и при любом изменении состояния я буду получать сигнал. Пациентам тоже надо отдохнуть, но это не получится, если я оставлю тут хотя бы одного дежурного. Все уходим. Приятного сна, друг Коун.
   Приликла грациозно влетел в антигравитационную центральную шахту, оттуда пролетел над обеденной и рекреационными палубами, а за ним обычным манером проследовали Найдрад, Данальта, Мэрчисон и Ча Трат. Около лестницы землянка остановилась и положила руку на одну из срединных конечностей Ча Трат.
   – Постой, пожалуйста, – сказала она, – я хочу поговорить с тобой.
   Ча Трат остановилась, но не произнесла ни слова. Прикосновение чужих пальцев, нежно сжавших ее руку, зрелище мягкого розового землянского лица вызвали у нее такие чувства, которые вовсе не положено было испытывать соммарадванину, а уж тем более – женской особи. Медленно, чтобы не обидеть землянку, она высвободила руку и постаралась унять разбушевавшиеся чувства.
   – Я волнуюсь за спасение корабля, Ча Трат, – сказала Мэрчисон, – беспокоюсь о том, какое впечатление на тебя произведут пострадавшие. Травмы там могут оказаться серьезные – переломы, взрывные декомпрессии. Как правило, после таких ранений мало кто остается в живых. Похоже, ты никак не можешь удержаться от того, чтобы не сунуть свой нос в медицинские дела, но на этот раз ты должна постараться – очень постараться – не иметь ничего общего с пострадавшими.
   И не дав Ча Трат даже рта раскрыть, Мэрчисон продолжала:
   – Твоя работа с Коун достойна всяческих похвал, хотя я так и не поняла до конца, что там произошло. В общем, тебе здорово повезло. Но если бы Коун или ее ребенок, или они оба умерли, как бы ты себя чувствовала? И что еще более важно – что бы ты с собой сделала?
   – Ничего, – ответила Ча Трат, изо всех сил стараясь убедить себя в том, что выражение розового лица – это всего лишь дружеское участие к подчиненной, принадлежащей к другому виду, а не что-то более личное. Она торопливо проговорила:
   – Мне было бы очень плохо, но я не стала бы снова увечить себя. Этический кодекс воина-хирурга очень строг. Но даже на Соммарадве некоторые коллеги не придерживаются его так, как я. Они завидовали мне и не любили меня именно из-за этого. Кодекс и теперь не потерял для меня своей ценности, но и в Главном Госпитале Сектора и на Гоглеске существуют свои, не менее важные законы. Наши точки зрения переменились...
   Она запнулась, боясь, что проговорилась, однако Мэрчисон не заметила множественного числа.
   – Мы называем это расширением кругозора, – сказала патофизиолог. – Ты успокоила меня, Ча Трат. Жаль, что... В общем, когда я говорила, что в твоем лице эксплуатационный отдел совершил ценное приобретение, а медики понесли утрату, я говорила правду. Твои руководители считают тебя несговорчивой личностью. А после того, что произошло у чалдериан и на худларианской операции, я сомневаюсь, чтобы тебя пустили бы на практику хоть в какую-нибудь палату. Но может быть, если бы ты дождалась, когда страсти улягутся, а пока постаралась бы не привлекать к себе внимание, а я бы могла кое с кем из сотрудников потолковать о переводе тебя в состав медицинского персонала. Ну, как тебе такое предложение?
   – Я благодарна, – ответила Ча Трат, отчаянно пытаясь найти какую-нибудь отговорку и закончить разговор с существом, которое было ей не только симпатично как личность, но чьи физические качества вызывали у нее совершенно отличные от благодарности чувства – чувства, связанные с необходимостью продолжения рода. Она решила, что такую проблему может решить только заклинание Омары. – И еще я жутко проголодалась, – быстро добавила она.
   – Проголодалась! – воскликнула Мэрчисон, повернулась к Ча Трат спиной и снова стала взбираться по лесенке на палубу, где располагалась столовая. Смеясь, она проговорила:
   – Знаешь, Ча Трат, порой ты мне напоминаешь моего мужа.
   После еды соммарадванке удалось отдохнуть, но заснуть она не сумела. После трехчасовых мучений Ча Трат решила придумать себе дело – проверить, как работают системы жизнеобеспечения и доставки питания к планете Коун. Гоглесканка тоже не спала, и, пока она кормила младенца, они негромко поговорили. Вскоре мать и дитя уснули, и Ча Трат осталась одна. Она молча рассматривала оборудование, расставленное на лечебной палубе, при ночном освещении напоминавшее жутких механических призраков. В конце концов явился Приликла.
   – Тебе удалось переговорить с другом Коун? – спросил эмпат, порхая над спящими гоглесканцами.
   – Да, – ответила Ча Трат. – Она сделает так, как вы попросили, чтобы избежать недоразумений.
   – Спасибо, друг Ча, – сказал Приликла. – Чувствую, остальные проснулись и вот-вот придут сюда. А мы уж вот-вот доберемся до...
   Договорить ему не дали два удара в колокол, означавшие, что корабль вышел в обычное пространство. Через несколько минут зазвучал голос лейтенанта Хаслама из отсека управления:
   – Установлен отдаленный сенсорный контакт с большим звездолетом. Данных, говорящих о наличии повышенного уровня радиации, нет. Облако из мелких обломков не обнаружено. Нет также и признаков катастрофы. Корабль вращается вокруг продольной оси и медленно переворачивается вдоль вертикальной. Мы настроили телескоп, подключили его к датчику и сейчас передадим изображение на ваш монитор.
   В центре экрана появился узкий ворсистый треугольник. Хаслам настраивал резкость, и контуры корабля становились все четче.
   – Через десять минут начнутся перегрузки. Приготовьтесь. Гравитационные компенсаторы установлены на три <G>. С кораблем поравняемся меньше, чем через два часа.
   Ча Трат и Коун вместе с медиками смотрели на экран монитора. Приликла весь дрожал, воспринимая нетерпение, исходившее от членов бригады. Медики уже приготовились к операции спасения и гадали, к какому типу физиологической классификации относятся обитатели звездолета. А капитан Флетчер уже мог сделать кое-какие выводы, несмотря на расстояние, разделявшее два корабля.
   – Судя по нашему астронавигационному компьютеру, – сказал он, – ближайшая звезда отстоит на одиннадцать световых лет и не имеет планетарной системы, следовательно, корабль не оттуда. Звездолет достаточно велик, но все же не настолько, чтобы быть самогенерирующим. Весьма вероятно, что он оборудован таким же гипердвигателем, как «Ргабвар». Внешне он не напоминает ни одно судно из тех, что значатся во флотском реестре Федерации.
   Несмотря на большие размеры, – продолжал капитан, – у корабля аэродинамически четкая треугольная конфигурация, типичная для судна, которому нужно маневрировать в планетарной атмосфере. Большая часть известных нам рас, совершающих полеты в космосе, по техническим и экономическим причинам предпочитают строить атмосферно-космические корабли небольшого размера. А более крупные превращать в орбитальные станции, и тогда не заботиться об обтекаемости их формы. Мне известны два исключения из этого правила – это те случаи, когда существа, построившие атмосферно-космические корабли, сами очень велики по размерам.
   – Вот красота! – воскликнула Найдрад. – Будем спасать кучу великанов!
   – Пока это всего лишь предположения, – сказал капитан. – Ваш экран этого не покажет, а вот у нас уже видны кое-какие структурные элементы. Кораблик этот явно собрали не ювелиры. Общий принцип сборки – простота и сила взамен сложности. Уже видны небольшие люки для входа и осмотра оборудования, и два покрупнее – видимо, шлюзы. Не исключено, что это грузовые люки, но вероятность того, что хозяева корабля очень велики, не...
   – Не бойся, друг Коун, – быстро вмешался Приликла. – Даже обезумевший худларианин не прорвется через перегородку, которой тебя окружила Ча Трат, да и пациенты наши так или иначе будут без сознания. С вами все будет в порядке.
   – Ощущаются спокойствие и благодарность, – отозвалась гоглесканка и не без усилия добавила, оставив безличность:
   – Спасибо вам.
   – Друг Флетчер, – обратился эмпат к капитану, – могли бы вы высказать еще какие-либо соображения об обитателях корабля, помимо того, что они велики и, вероятно, не обладают ловкостью рук?
   – Я как раз и собирался продолжить, – ответил капитан. – Анализ утечки внутренней атмосферы показывает...
   – Значит, повреждена обшивка, – встряла Ча Трат. – Снаружи или изнутри?
   – Техник, – сердито проговорил капитан, одновременно напомнив соммарадванке и о ее ранге, и о нарушении субординации. – К вашему сведению, крайне трудно, дорого и не нужно делать большой космический корабль абсолютно герметичным. Гораздо более практично сохранять внутри корабля номинальное внутреннее давление и заменять микроскопический объем утекшего воздуха свежим. И если бы в данном случае мы не обнаружили никакой утечки воздуха, это означало бы, что его попросту нет внутри корабля и звездолет открыт, если можно так выразиться, всем ветрам.
   Однако признаков повреждения обшивки не наблюдается, – продолжал капитан, – а показатели датчиков и результаты анализа вытекающего газа позволяют предположить, что в составе команды корабля – теплокровные кислорододышащие существа. Их требования к температуре и давлению среды близки к нашим.
   – Спасибо, друг Флетчер, – поблагодарил капитана Приликла и вернулся к коллегам, которые молча смотрели на экран монитора.
   Изображение медленно вращающегося и переворачивающегося корабля все росло и в конце концов переполнило экран, и тогда Мэрчисон сказала:
   – Корабль не поврежден, но неуправляем, и, судя по тому, что говорят датчики, утечки из главного реактора не наблюдается. Следовательно, экипаж скорее поражен какой-то болезнью, нежели пострадал от травм. Какое-то заболевание приковало хозяев корабля к койкам или вообще убило. Если говорить о заболевании, я бы прежде всего предположила вдыхание токсичного газа, случайно вырвавшегося из...
   – Нет, мадам, – оборвал ее Флетчер, остававшийся на связи. – Если бы имела место такая сильная утечка газа, это показал бы наш газовый анализатор. С атмосферой внутри у них все в порядке.
   – Либо, – как ни в чем не бывало продолжала Мэрчисон, – какое-то токсичное вещество могло отравить их запасы жидкости и еды. Так или иначе, живых там нет. Наша работа сведется исключительно к посмертному обследованию, регистрации физиологического типа незнакомых нам ранее существ, а все остальное ляжет на плечи Корпуса Мониторов.
   «Все остальное», как уже знала Ча Трат, состояло в детальном изучении энергетического и жизнеобеспечения судна, его навигационной системы с тем, чтобы оценить уровень технического развития данной цивилизации. Отсюда можно было получить сведения о курсе корабля до того, как произошло несчастье, и понять, с какой планеты вылетело судно. Одновременно проводилось тщательное исследование интерьера кают, предметов искусства – картин, поделок, личных вещей, книг, записей, развлекательных программ – и все ради того, чтобы узнать, что за народец обитал на родной планете пострадавших.
   Когда-нибудь на эту планету должны были отправиться эксперты Корпуса Мониторов по культурным связям, и тогда там, как и на родной Соммарадве Ча Трат, все переменится.
   – Если нет живых, мадам, – с сожалением в голосе проговорил Флетчер, – значит, нет работы для «Ргабвара». Но убедиться в этом мы сможем, только если проникнем в корабль и осмотрим его. Старший врач, вы хотите послать со мной кого-нибудь из своих людей? Правда, проникнуть в корабль – это дело техники, и вы тут ни к чему. Лейтенант Чен и техник Ча Трат, вы будете помогать мне на выходе... Постойте, с кораблем что-то происходит!
   Ча Трат очень удивилась, что капитан поручает ей такое ответственное дело, и сильно разволновалась – вдруг у нее что-то не получится и она не оправдает его доверия. Но еще больше ее пугала мысль о том, что они могут увидеть, когда попадут внутрь корабля. Однако на экране творилось такое, что все остальные тревоги отступили.
   Скорость вращения корабля здорово увеличилась, клубы пара закрыли нос и корму. Ча Трат слегка замутило от сочувствия к тому, кто мог находиться внутри корабля и быть в сознании. Но вот снова заговорил Флетчер.
   – Поворотные дюзы! – воскликнул он. – Видимо, кто-то пытается ликвидировать вращение, но делает только хуже. Может быть, уцелевший член экипажа нездоров или ранен, или незнаком с пультом управления. Но теперь мы точно знаем, что кто-то остался в живых. Доддс, как только мы поравняемся, сбейте вращение и состыкуйтесь с кораблем. Доктор Приликла, похоже, работа для вас все-таки найдется.
   – Порой, – проговорила Мэрчисон, не обращаясь ни к кому конкретно, – так приятно обмануться.
   Ча Трат облачалась в скафандр и слушала, о чем говорят члены медицинской бригады с Флетчером. Не присутствуй при этом маленький эмпат, разговор неудержимо вылился бы в горячий спор.