Уайт Этель Лина. Винтовая лестница

   Поднявшись на второй этаж, Элен опустилась на колени перед дверью мисс Варрен и стала осматривать ручку. Вдруг неясный звук заставил ее поднять голову и осмотреться.
   Ей показалось, что она видит призрак. С тихим скрипом дверь, ведущая на заднюю винтовую лестницу, открылась и снова закрылась, и на секунду в дверном проеме возникло незнакомое лицо.
   Испуганная этим мрачным видением, Элен не сразу поняла, что дверь действительно открылась, и к ней направляется профессор Варрен.
   «Это, наверное, был профессор, – подумала Элен. – Лицо, похожее на него. Может быть, виновато освещение. Здесь так темно».
   Элен пыталась утешить себя малоубедительными объяснениями, но рассудок восставал против них. В глазах стояла винтовая лестница и узкие переходы между площадками, где можно так легко спрятаться.
   Она напомнила себе, что днем невозможно проникнуть в дом незамеченным. И вдруг вспомнила слова миссис Оутс:
   «Убийца-маньяк сверхъестественно хитер. Он знает все».
   Элен вздрогнула и хотела уже рассказать профессору о таинственном призраке, но воспоминание о последнем разговоре с мисс Варрен остановило ее.
   Профессор рассеяно кивнул и прошел мимо.
   Возбужденная случившимся, Элен решила испытать, насколько у нее крепкие нервы, и спуститься по винтовой лестнице. Открыв дверь, на площадку и вглядываясь во ввинчивающиеся в темную глубину ступеньки, Элен чувствовала себя зверем, попавшим в ловушку. Спускаясь по последнему пролету, она окончательно струсила и почти прокатилась вниз, вспоминая бледное, искаженное злобой лицо призрака.

Глава VII
НОВАЯ СИДЕЛКА

   В кухне Элен встретили взрывы и шипение кипящего масла.
   Оутс, одетый в серый шерстяной свитер, поглощал огромные куски хлеба с холодным мясом.
   Встретив его прямой и бесхитростный взгляд, Элен почувствовала прилив радости. Мистер Оутс, как и его жена, всегда казался ей воплощением силы и покоя.
   – Как я рада, что вы вернулись, – сказала она. – С вами можно ничего не бояться, вы стоите троих.
   – Погодите, вот увидите, кого я привез…
   – Вы имеете в виду новую сиделку? – спросила, Элен.
   – Да, малютку, которую я подобрал у дверей медицинского центра. Она не уступит любому мужчине.
   – А какой у нее характер?
   – Ведьма, каких свет не видал. Говорит с людьми, будто набрала полный рот перьев. Она сразу поставила меня на место, чтобы я не забывался… Так вот, если она воспитанная дама, то я – Грета Гарбо.
   – А где она?
   – В маленькой гостиной, я подала ей туда обед, – ответила миссис Оутс.
   – В моей гостиной?
   Миссис Оутс и ее супруг улыбнулись. Преувеличенное чувство собственности Элен всегда смешило их.
   – Только на сегодняшний вечер, – успокоила девушку миссис Оутс. – Она сильно промокла, и я подумала, что ей лучше не дожидаться, пока все будет готово.
   «Пойду поздороваюсь с ней», – решила Элен, хотя ей хотелось не столько поздороваться, сколько посмотреть на новую сиделку.
   Когда Элен вошла в свое убежище, новая сиделка подняла голову и вежливо сказала:
   – Здравствуйте. Вы мисс Варрен?
   – Нет, я помощница, мисс Кейпел. Вам ничего не нужно?
   – Нет, спасибо. Я хочу спросить, почему меня поместили в кухне?
   – Это не кухня, – объяснила Элен, – это моя гостиная.
   – И вы тоже здесь обедаете?
   – Нет, я обедаю с членами семьи.
   Глубоко сидящие глаза сиделки заблестели, и Элен поняла, что та ей завидует. Хотя Элен не привыкла к тому, чтобы ей завидовали, внутренний голос подсказал, что надо смягчить обиду сестры Баркер.
   – Вообще-то у сиделки есть своя собственная гостиная на втором этаже, гораздо более комфортабельная, чем эта, – сказала она. – Вам будут подавать завтрак и обед туда. Сегодня мы поспешили, потому что вы очень замерзли и устали.
   – Не только замерзла и устала. Я еще очень напугана. Не думала, что дом расположен так далеко от города.
   – Но вы же знали, что он находится в сельской местности.
   – Я думала, что это обычный загородный коттедж. Мне сказали, что я буду ухаживать за леди Варрен, это звучало вполне прилично.
   – Боюсь, что больная покажется вам немного взбалмошной, – предупредила ее Элен. – Прежняя сиделка ее просто боялась.
   – Меня-то ей не испугать. Со мной ее шутки не пройдут.
   Когда вошла миссис Оутс, Элен почувствовала немалое облегчение.
   – Обед почти готов, остается только его подать, – объявила миссис Оутс. – Я заглянула к вам, чтобы спросить, не хотите ли вы немного пудинга или кусочек пирога с вареньем из крыжовника.
   – Нет, спасибо. А у вас нет никакого стимулирующего средства? – светским тоном спросила сестра Баркер.
   У миссис Оутс заблестели глаза.
   – В винном погребе полно. Но ключ всегда у хозяина. Если хотите, сестра, я поговорю с ним.
   – Нет, спасибо, лучше я сама поставлю в известность мисс Варрен о своих условиях… Очень странно, что она не спустилась сюда, чтобы поговорить со мной. Где она?
   – Сидит с леди Варрен. Я бы на вашем месте не очень-то спешила подниматься туда.
   Сестра Баркер обдумывала совет миссис Оутс.
   – Я прямо с дежурства. Мне надо хорошенько отдохнуть ночью.
   Она повернулась к Элен.
   – У вас хороший сон?
   – С десяти до семи без перерыва, – похвасталась девушка.
   – Тогда вам не повредит, если вы одну ночь не поспите. Сегодня вам придется провести ночь с леди Варрен.
   Элен охватил ужас.
   – Нет, нет! Я не могу!
   – А почему?
   – Я… В общем, это, наверное, глупо, но я ее боюсь.
   Сестра Баркер презрительно улыбнулась.
   – Глупости. Боитесь беспомощной старухи, прикованной к кровати? Никогда не слышала о таких капризах! Я договорюсь с мисс Варрен.
   Элен вспомнила о молодом докторе. Если она попросит его, он не откажет в ее просьбе.
   – Ну ладно, посмотрим, что скажет доктор, – сказала она.
   – А доктор молодой? – спросила сестра Баркер.
   – Довольно молодой, – ответила Элен.
   – Женатый?
   – Нет.
   – Знаете что, – обратилась миссис Оутс к Элен. – Лучше я поговорю с доктором. Этого требует профессиональная этика. Вы не должны говорить о больной.
   – Я никогда не говорю с ним о ней.
   – Странный дом, – перебила их сестра Баркер. – Я думала, что здесь полно прислуги. Почему в доме так пусто?
   – Да, очень странно, – заметила миссис Оутс. – Всегда было трудно находить прислугу, особенно молодых девушек. Во-первых, дом очень уединенный. И потом, у него дурная слава.
   – Дурная слава? – подхватила сестра Баркер, а Элен навострила уши, с нетерпением ожидая ответа миссис Оутс.
   – Да. Сейчас это уже почти легенда, но во времена отца нынешнего хозяина, сэра Роберта, одна из горничных утонула в колодце. Ее обманул поклонник, и поэтому все считали, что она бросилась в колодец. Кроме того, было еще убийство… младшая кухарка, которую нашли в доме мертвой. У нее было перерезано горло. Она ненавидела бродяг и всегда прогоняла их. Слышали, как один из них угрожал разделаться с ней. Его так и не нашли. С тех пор от дома попахивает чем-то неприятным.
   Элен крепко сжала руки.
   – Миссис Оутс, а где точно произошло убийство?
   – В темном проходе, там, где погреб. Мы с Оутсом зовем это место «тропа смерти».
   – Когда это случилось? – спросила Элен.
   – Незадолго до смерти сэра Роберта. Леди Варрен хотела оставить дом, потому что невозможно было найти прислугу. Они все время ссорились, пока не произошел этот несчастный случай.
   – А у профессора тоже трудности с прислугой? – поинтересовалась сестра Баркер.
   – До сих пор не было, – ответила миссис Оутс. – Всегда можно найти старушек и пожилых женщин, подходящих для приличного и спокойного дома. Все было хорошо до тех пор, пока снова не начались убийства.
   Сестра Баркер с мрачным удовлетворением облизнула губы.
   – Одно из них произошло довольно близко, правда?
   – Всего за несколько миль.
   – Ну что ж, – заметила сестра Баркер. – Мне нечего бояться, раз она здесь.
   – Вы имеете в виду мисс Кейпел? – спросила миссис Оутс.
   – Конечно.
   – Почему же убийца должен обязательно выбрать меня? – возразила Элен.
   – Потому что вы молодая и хорошенькая.
   – В таком случае мне тоже ничего не угрожает. Ни один мужчина даже не посмотрит на меня, пока здесь находится невестка профессора. От нее так и разит сексом.
   Сестра Баркер с мрачной многозначительностью покачала головой.
   – Нет, ей как раз нечего беспокоиться.
   – Почему?
   – Разве вы не заметили, что убийца всегда выбирает девушек, которые сами зарабатывают себе на жизнь? Может быть, это какой-нибудь контуженный, который вернулся с фронта и увидел, что на его прежнем месте работает женщина? Вся страна кишит работающими женщинами, как червями, пожирающими все рабочие места. А мужчины умирают с голоду.
   – Но ведь я не занимаюсь мужской работой, – возразила Элен.
   – Занимаетесь. Теперь в домах много мужской прислуги. И здесь есть мужчины. Ее муж. – Сестра Баркер кивнула в сторону миссис Оутс. – Вместо того, чтобы сидеть дома, вы уехали на заработки и отнимаете заработок у других.
   – Ну… а вы?
   – Сиделками всегда были только женщины.
   Миссис Оутс, поднявшись со стула, сделала попытку разрядить напряжение.
   – Ну ладно, кто бы там ни хотел обидеть нашу маленькую мисс Кейпел, ему сначала придется иметь дело с Оутсом и со мной.
   – Мне не страшно, даже если убийца выбрал именно меня, – ответила девушка.
   Но сестра Баркер, словно побуждаемая неким сверхъестественным инстинктом, оживила уснувший было страх Элен.
   – Во всяком случае, – заметила она, – у вас будет очень приятная компания – леди Варрен. Сегодня вы будете спать в ее комнате.
   Слушая ее, Элен поняла, что все кончено. Леди Варрен чувствовала, что Элен обязательно придет к ней. Старуха скалила зубы, как крокодил, знающий, что его жертва не ускользнет от него.
   Старуха будет ее ждать.
   Глава VIII. РЕВНОСТЬ
   Чем больше Элен раздумывала о перспективе провести ночь в Синей Комнате, тем меньше ей это нравилось. Элен была уверена, что мисс Варрен поддержит сиделку: статус сестры Баркер, опытной специалистки, был значительно выше, чем статус помощницы, не имевшей никакой специальности. Кроме того, у Элен было смутное подозрение, что доктор поддержит сестру – из чисто эгоистических соображений.
   «Если он изменит мне, я должна буду стиснуть зубы и примириться, – думала Элен. – Но сначала я должна сделать отчаянную попытку и воззвать к его лучшим чувствам».
   Пока Элен в кухне натирала мускатные орехи. Симона в гостиной бросила сигарету в огонь в камине, зевнула и встала. Голова ее супруга сразу же вынырнула из-за книги.
   – Куда ты идешь? – спросил он.
   – Одеться к обеду. А что?
   – Просто пробный ход, чтобы начать разговор. Культурный человек не может постоянно молчать, как это делаешь ты.
   Глаза Симоны блеснули из-под накрашенных бровей.
   – Ты все время спрашиваешь, – сказала она. – Я не привыкла к допросам, мне они неприятны. И вот еще что. Я не люблю, когда за мной следят.
   Ньютон выпятил нижнюю губу и тоже бросил сигарету в огонь.
   – Совершенно случайно я иду туда же, куда и ты, моя дорогая. Я тоже иду переодеваться к обеду.
   Симона круто повернулась.
   – Послушай, из уважения к профессору я не хочу устраивать тебе сцены в этом доме. Но предупреждаю раз и навсегда, с меня довольно!
   – И я тоже предупреждаю тебя. С меня довольно твоих заигрываний с Райсом.
   – Ох, не будь таким дураком и не начинай снова свои средневековые штучки. Я свободна и могу поступать, как хочу. Могу бросить тебя и сделаю это, если ты будешь продолжать в том же духе.
   – Может быть, потому-то я и стремлюсь удержать тебя, – ответил Ньютон. – Не забывай, единственный капитал членов этого семейства – мозги.
   Лицо Симоны разгладилось. Она посмотрела на мужа с некоторым интересом и, обернувшись у дверей гостиной, произнесла:
   – Я иду наверх. Одна.
   Ньютон мрачно взглянул на нее и поглубже сел в кресло. Но через некоторое время, отбросив книгу, бесшумно поднялся по ступенькам и, прислушиваясь, остановился на площадке.
   Симона поднялась на третий этаж, но не пошла в Красную Комнату. Вместо этого она подошла к двери Райса и легонько постучала:
   – Стив!
   Стефан лежал на кровати и курил. На его груди покоилась голова щенка. Услышав голос Симоны, Стефан нахмурился, а щенок повернул морду к двери. Белки его глаз сверкнули.
   – Не входите! – крикнул Стефан. – Я не одет.
   – Поскорее! Я хочу вас видеть.
   Симона направилась в Красную Комнату, которой уже успел завладеть ее супруг.
   – Что, не повезло? – нарочито игривым тоном спросил он, снимая пиджак.
   – Я просила не ходить за мной.
   – Я и не ходил. Я просто двигался, повинуясь законам природы. Даже ледники движутся, хотя мы не замечаем этого.
   – Если бы вы двигались с той же скоростью, что и ледники, я бы не жаловалась.
   Подойдя к гардеробу, Симона вынула черное бархатное платье, которое надевала к обеду с тех пор, как приехала в этот дом. Но потом отложила это платье и выбрала бледно-розовое атласное.
   – Прелестное платье для семейного обеда в сельской местности, – фыркнул Ньютон.
   – Я надела это платье не для вашего семейства, – презрительно ответила Симона.
   Закончив свой туалет, она вышла из комнаты и нарочно оставила дверь открытой, чтобы муж мог слышать, как она идет к двери Стефана.
   – Стив, – снова позвала Симона. – Я хочу с вами поговорить.
   – А, ладно.
   Вышел Стефан, заспанный и растрепанный.
   – У вас растрепались волосы, – сказала Симона, обеими руками разнимая его густую шевелюру.
   – Не надо. – Стефан сделал попытку вырваться. – Я не люблю, когда меня трогают.
   – Но мне это нравится.
   – Тогда продолжайте, дорогая.
   Стефан поднял голову и, ехидно улыбаясь, посмотрел на Ньютона.
   – Все это предназначается вам, Варрен. Ваша жена только практикуется на мне. Ньютон ухмыльнулся:
   – Надеюсь, моя жена и дальше будет использовать вас вместо манекена. Лишь бы она оставила меня в покое.
   Симона посмотрела на упрямый ежик рыжих волос.
   – Хоть причесывай, хоть нет – никакой разницы, – сказала она. – Стефан, вы еще не выразили своего восхищения моим новым платьем.
   – Сногсшибательно. Я убит. Очень красиво, и, главное, все на виду. Теперь уж никто не примет вас за монахиню.
   Ньютон пожал плечами и отвернулся.
   – Боюсь, что платье моей жены для меня не такая новость, как для вас. Да, между прочим, куда вы дели вашу собаку?
   – Она в моей спальне.
   – В спальне? Вы действительно зашли слишком далеко. Вряд ли это порядочно по отношению к хозяйке дома. Если хотите принять совет, отведите ее на ночь в гараж.
   – От вас я ничего не приму, – огрызнулся Стефан.
   – Даже мою жену? Что ж, большое спасибо.
   Насвистывая и безуспешно притворяясь, что ему все безразлично, Ньютон сбежал по ступенькам, ни разу не оглянувшись.
   – Пусть меня повесят, если я засуну щенка в эту проклятую дыру, – бушевал Стефан. – Он останется здесь, или я уйду вместе с ним.
   – Ради бога, забудьте о собаке, – воскликнула Симона. – Лучше скажите, вам действительно нравится мое платье?
   – Вот что я могу сказать, – продолжал бушевать Стефан. – Мне приятно смотреть на спину боксера, когда я поставил на него, но вне ринга мне наплевать на все голые спины на свете.
   – Грубиян! – крикнула Симона. – Я надела это платье для вас. Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили наш последний вечер. И меня.
   – Простите, дорогая, но после обеда я иду в бар.
   Глаза Симоны загорелись ревностью.
   – У вас свидание с официанткой, у которой волосы, как пакля!
   – Белочка? Да, верно. Но меня интересует нечто другое. Пиво. Замечательное пиво.
   – Лучше останьтесь со мной… Вы единственный мужчина, которого мне пришлось просить об этом.
   Стефан надул губы, словно избалованный ребенок. Ему хотелось провести вечер в мужском обществе, хотелось полной свободы и приятных собутыльников, которых он мог найти в маленьком сельском баре. Светловолосая хозяйская дочка была лишь незначительной частью этих радостей, поскольку наливала ему пиво в кружку. С шумом захлопнув за собой дверь, Стефан бросился на кровать.
   – Женщины хуже черта, – обратился он к щенку. – Никогда не женись, приятель.
   Симона, чье настроение значительно ухудшилось, сбежала по ступенькам. На втором этаже она столкнулась с миссис Оутс, которая показывала новой сиделке комнату больной. Увидев сестру Баркер, Симона немного успокоилась. Ревность дошла в ней до таких пределов, что ее раздражало бы присутствие хорошенькой сиделки.
   – Это молодая миссис Варрен, – прошептала миссис Оутс и постучала в дверь Синей Комнаты.
   Мисс Варрен открыла дверь, и в ее водянистых глазах появилось нечто вроде удовлетворения.
   – Я очень рада, что вы приехали, сестра.
   – Не сомневаюсь, что вы с удовольствием уступаете мне место, – заметила сестра Баркер. – Могу я видеть больную?
   Она уверенно вошла вслед за мисс Варрен в Синюю Комнату и остановилась у кровати, где, съежившись в комок, лежала леди Варрен. Глаза у нее были закрыты.
   – Надеюсь, вы ей понравитесь, – нерешительно пробормотала мисс Варрен.
   – О, мы скоро подружимся, – уверенно ответила сестра Баркер. – Я умею обращаться со стариками. С ними надо вести себя ласково, но твердо. Они точно дети.
   Леди Варрен открыла один глаз, имевший отнюдь не детское выражение.
   – Это новая сиделка? – спросила она.
   – Да, мама, – ответила мисс Варрен.
   – Отошли ее.
   – О боже, – прошептала она. – Боюсь, что вы тоже ей не нравитесь.
   – Пустяки, – заверила сестра Баркер. – Мы сегодня немного раздражительны, вот и все. Скоро это пройдет.
   – Отошли ее, – повторила леди Варрен. – Я хочу опять ту девушку.
   Сестра Баркер воспользовалась случаем завоевать благосклонность больной.
   – Сегодня вы получите ее, – пообещала она и отвела мисс Варрен в сторону.
   – Есть здесь немного бренди? Врачи рекомендуют мне принимать немного стимулирующего.
   Мисс Варрен беспокойно оглянулась.
   – Я думала, вас предупредили, что в доме не подают спиртного. Поэтому вам больше платят.
   – Но ведь нельзя не иметь бренди в комнате больного, – настаивала сиделка.
   – Моей матери не дают бренди, она живет на кислороде… Без него она не может обойтись… но… может быть… Я поговорю с профессором.
   Скользя перед огромной фигурой сестры Баркер, словно осенний высохший лист, подгоняемый восточным ветром, мисс Варрен прошла к двери профессора.
   В ответ на робкий стук профессор появился у дверей спальни, поздоровался с сиделкой и выслушал ее требование.
   – Конечно, вы получите бренди, если вам нужно. Я сейчас же спущусь в подвал и пошлю бутылку бренди в вашу комнату.
   Профессор прошел на кухню и попросил миссис Оутс подержать свечу.
   Хотя требование профессора содержало известную долю жестокости, миссис Оутс тотчас же повиновалась и пошла перед профессором, словно проводник. Дойдя до дверей, она остановилась, высоко держа свечу.
   Ключ повернулся в замке, и миссис Оутс вместе с профессором вошли в «святилище». Неприкрытая алчность блестела в глазах женщины, пока ее хозяин выбирал бутылку из множества бутылок в плетеной корзине.
   На обратном пути уже профессор возглавлял процессию, а миссис Оутс почтительно следовала за ним.
   Поставив бутылку на кухонный стол, он обратился к Элен:
   – Пожалуйста, отнесите ее в Синюю Комнату после того, как миссис Оутс откупорит бутылку.
   Когда профессор ушел, Элен сочувственно посмотрела на миссис Оутс.
   – Какое безобразие! Почему бы вам не отлить ложечку, чтобы выпить за здоровье леди Варрен?
   – Я бы никогда не посмела этого сделать, – ответила миссис Оутс. – Сиделка увидит, что бутылка неполная, и наябедничает на меня. А разбавлять водой такую чудесную вещь просто грех. Поскорее уносите ее, только не уроните.
   Как только миссис Оутс осталась одна, обнаружилась тайна ее доблестного поведения. Пробравшись в моечную, она нагнулась, чтобы подобрать нечто спрятанное под раковиной. Возвратившись в кухню, она улыбнулась, с триумфом глядя на свою добычу, и спрятала се в шкафу среди «пустышек» или «покойничков», как называл их Стефан.
   Это была вторая бутылка бренди.
   Глава IX. СТАРУХА ВСПОМИНАЕТ
   Элен постучала в Синюю Комнату, и сестра Баркер открыла ей дверь. В белом халате, с багровым лицом, окаймленным косынкой, она была похожа на монументальную футуристическую скульптуру.
   – А, это вы, – сказала она. – Хорошо, что пришли, я смогу немного поспать. Мне необходимо выспаться ночью, если я одна, без сменщицы, буду дежурить у больной.
   С мрачным блеском в глубоко сидящих глазах она добавила:
   – Я все устроила, вы проведете эту ночь здесь. Мисс Варрен присутствовала при разговоре, так что она знает, о чем мы договорились, а старуха, леди Варрен, – быстро поправилась она, – не возражает.
   Элен подумала, что будет разумнее, если протест будет исходить из официального источника.
   – Хорошо, сестра, – сказала она. – Но мне надо пере– одеться.
   – Ах да, вы переодеваетесь к обеду, верно?
   Взгляд ее был таким злобным, что Элен была рада поскорее убраться из комнаты.
   Войдя в спальню, Элен с испугом отпрянула от двери, увидев какую-то массу, пытавшуюся проникнуть к ней в окно.
   Она быстро нащупала выключатель и увидела, что испугалась напрасно: темная масса оказалась ветвями высокого кедра, которые бились в окно под порывами бури.
   «Это дерево словно хочет ворваться в дом, – подумала Элен. – Я должна закрыть окно».
   Закрепив обе створки, Элен увидела, что вода льется по стеклу, словно по водосточной трубе. Она была рада задернуть плотные занавески и насладиться контрастом между тревожным ландшафтом и спокойным уютом комнаты.
   Вспомнив, что ей предстоит провести эту ночь с леди Варрен, Элен, захотелось встретиться с доктором Перри и убедить его вступиться за нее.
   Спустившись на площадку второго этажа, Элен заметила, что дверь Синей Комнаты приоткрыта и в ее проеме блестит внимательный глаз сестры Баркер. Застигнутая врасплох, сестра быстро прикрыла дверь.
   В этом подглядывании было что-то вороватое и неприятное. Элен почувствовала беспокойство.
   «Эта сиделка следит за мной, – подумала она. – Очень странная женщина. Мне бы не хотелось остаться с ней в доме наедине».
   Не раздумывая, девушка двинулась в сторону Синей Комнаты. Сестра Баркер, видя, что ее засада раскрыта, отворила дверь.
   – Что вам надо? – нелюбезно спросила она.
   – Я хочу предупредить вас, – ответила Элен.
   Она остановилась, видя, что сестра Баркер с вожделением смотрит на ее открытую шею.
   – Какая у вас белая кожа!
   – Как у всех рыжих, – коротко объяснила Элен.
   – Вы сказали, что хотите меня предупредить?
   – Да. Не очень-то полагайтесь на то, что леди Варрен такая уж беспомощная.
   – Что вы хотите сказать?
   – Она кое-что прячет.
   – Что?
   – Если вы такая же хитрая, как она, то сами увидите, – ответила Элен, поворачиваясь к двери.
   – Подождите, – попросила сестра Баркер. – Вы сказали или слишком много, или слишком мало. Элен улыбнулась и покачала головой.
   – Спросите мисс Варрен. Я сказала ей и получила хороший щелчок по носу за все мои старания.
   Услышав из глубины комнаты низкий голос, Элен вздрогнула.
   – Это та девушка?
   – Да, миледи, – ответила сестра Баркер. – Хотите ее видеть?
   – Да.
   – Простите, – быстро перебила Элен. – Я очень спешу, мне надо помочь накрывать на стол.
   У сестры Баркер заблестели глаза, как у человека, чувствующего свою силу.
   – Почему вы так ее боитесь? – фыркнула она.
   – Вы бы тоже боялись, если бы знали то, что знаю я, – заметила Элен.
   Сестра Баркер схватила Элен за руку. Ее ноздри раздувались.
   – Обед может подождать. Мисс Варрен велела, чтобы леди развлекали и во всем слушались. Входите.
   У Элен упало сердце, когда она вошла в Синюю Комнату. Леди Варрен лежала в кровати, голова ее покоилась на высоко взбитых подушках. На ней был пушистый белый халат. Густые седые волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор и связаны розовыми бантиками.
   Очевидно, сестра Баркер первым делом украсила свою больную как жертвенного агнца. Элен понимала, что только своеобразное мрачное чувство юмора позволило леди Варрен стерпеть подобное унижение. Она хотела обмануть сиделку, внушив ей ложное чувство безопасности, чтобы правда показалась той еще более страшной.
   – Идите сюда, – сказала больная хриплым шепотом. – Я хочу что-то сказать вам.
   Она крепко схватила Элен за руку и притянула к себе.
   – В этом доме была убита девушка, – прошептала леди Варрен.
   – Да, я знаю, – успокаивающим тоном ответила Элен. – Но почему вы об этом подумали? Это ведь случилось так давно!
   – Откуда вы знаете? – выдохнула старуха.
   – Мне сказала миссис Оутс.
   – Она сказала вам, что девушку бросили в колодец?
   Элен вспомнила, что, по версии миссис Оутс, убийца использовал иной способ. Колодец фигурировал в эпизоде с самоубийством. Ее поразило, что миссис Оутс приукрасила правду, чтобы придать убийству еще более устрашающий и сенсационный характер.
   – Ну, это мог быть просто несчастный случай, – произнесла Элен вслух.