Уайт Этель Лина. Винтовая лестница

   – Как вы установили, что убийство было совершено в роще? – спросил профессор.
   – Она зажала в руках сосновые иголки, и одежда ее была порвана, словно ее протащили через изгородь… Конечно, очень трудно проследить за всеми импульсами маньяка, однако кажется явной нелепостью принимать такие ненужные предосторожности. Тело могло бы лежать несколько часов в роще, и его бы там никто не увидел.
   – Неизвестно, – заметил профессор. – Можете быть уверены, что его поступок, кажущийся нам абсурдным, продиктован определенной навязчивой идеей.
   Ньютон, разделявший неприязнь к его эксцентричному соседу, хмыкнул:
   – Бин был счастлив, когда пришел домой и увидел на ступеньках труп.
   – Он был немного не в себе, – холодно сказал доктор Перри. – Довольно сильный шок для человека в его возрасте. Вообще-то насильственная смерть – не очень забавная вещь, особенно для жертвы. Хочу, чтобы вы хорошенько поняли: вокруг вас бродит сумасшедший убийца. Он почувствовал вкус крови и, вероятнее всего, будет убивать еще и еще. И он очень близко.
   – Неужели… неужели убийца попытается проникнуть в дом? – дрожащим голосом спросила мисс Варрен.
   – Старайтесь не допустить этого. Думаю, вам не надо напоминать, чтобы вы закрыли двери и окна. Примите все меры предосторожности, даже если они покажутся вам чрезмерными.
   – Я позаботилась об этом. С того времени, как была убита… гувернантка.
   – Хорошо. Вы, как умная женщина, поняли, какая опасность угрожает вам всем в этом доме, особенно некоторым вашим подчиненным. У вас будет все в порядке. – Доктор повернулся к двери.
   – Я должен покинуть вас, – продолжил он бодрым тоном. – Профессор, надеюсь, вы понимаете, как важно, чтобы сегодня ночью все мужчины оставались в доме. Надо защитить двух молодых женщин.
   Он посмотрел на Элен, потом на Симону, которая ответила ему обольстительной улыбкой.
   Она прислонилась подбородком к плечу профессора и сказала:
   – Вы ведь не позволите доктору уйти, не предложив ему что-нибудь выпить?
   Прежде чем доктор успел отреагировать на это предложение, вмешалась Элен:
   – У меня осталось немного кофе внизу. Принести его сюда?
   – Как раз то, что надо, – заметил доктор. – Но я бы лучше спустился вниз и немного просох у камина.
   Полуподвальная гостиная выглядела уютной и светлой.
   – Чему вы улыбаетесь? – спросил доктор Перри, жадно глотая горячий кофе из большой чашки.
   – Конечно, мне не стоило бы улыбаться, – извиняющимся тоном сказала Элен. – Все ужасно. Но это жизнь. А я так мало видела и сделала…
   – Чем вы занимались?
   – Работала по дому. Нянчила чужих детей.
   – И все еще не унываете?
   – Нет. Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди. Доктор Перри нахмурился.
   – Разве вы не слышали пословицу: «Любопытство погубило кошку»? Я думаю, если вы увидите дымящуюся бомбу, то сочтете себя обязанной проверить запал.
   – Я этого не сделаю, если буду знать, что передо мной бомба. Но как я узнаю, что это бомба, если не рассмотрю ее?
   – А разве обязательно узнавать?
   – Да, для меня обязательно.
   – Господи, – простонал доктор Перри. – Неужели у вас недостаточно ума, чтобы понять: кровожадный тигр в человеческом облике подстерегает вас, желая превратить в… в то, что осталось от Сервиден.
   – Ой, не надо! – внезапно побледнев, крикнула Элен.
   – Но я же хочу вас напугать! Такой маньяк бывает совершенно нормальным в промежутках между приступами безумия. Он может жить в одном доме с вами, например, в этом доме, и вы будете считать его нормальным, как считаете нормальным молодого Райса или профессора.
   Элен вздрогнула.
   – А может, это женщина? – спросила она.
   – Вряд ли. Разве что необыкновенно сильная женщина.
   – Во всяком случае, мне очень хотелось бы знать, кто убийца.
   И Элен в нескольких словах сообщила доктору Перри о человеке, который прятался за деревом. На этот раз ей не надо было останавливаться на деталях, она и без того достигла желаемого эффекта; доктор смотрел на нее, нахмурившись, и крепко сжал губы, пытаясь скрыть беспокойство.
   – Вы не считаете меня дурой за то, что я убежала?
   – Я думаю, это был самый разумный поступок в вашей жизни.
   – Жаль, что я хорошенько не рассмотрела его; – заметила Элен. – Вы думаете, он местный?
   Доктор Перри отрицательно покачал головой.
   – Нет. Это убийство явно связано с прежними. Первые два совершены в городе, вполне вероятно, что убийца оттуда. Полиции прежде всего надо узнать, что делал вчера вечером какой-нибудь уважаемый житель этого города, и посмотреть, не оторван ли кусок бахромы от его белого шелкового шарфа.
   – Вы хотите сказать, что есть какая-то улика? – спросила Элен.
   – Да. Я нашел эту бахрому во рту Сервиден. Должно быть, она вцепилась в нее зубами, когда боролась с убийцей. Ему нелегко было справиться с ней… Пойдемте со мной, вы посмотрите, чтобы все было заперто как следует.
   Элен послушно пошла за ним, хотя без дрожи не могла подумать о том, что он уйдет в грозную темноту. Откинув щеколду, она мельком увидела в слабом свете лампы мокрые деревья, окаймляющие подъезд к дому, и вечнозеленые кусты во дворе, которые склонялись под порывами ветра, словно стремились оторваться от своих корней.
   Она захлопнула дверь и почувствовала себя в относительной безопасности. После оглушительного свиста бури холл казался тихим и застывшим, как мельничный пруд.
   Элен направилась вниз, в свою полуподвальную гостиную. Но не успела она удобно устроиться перед камином, как дверь приоткрылась и показалась голова миссис Оутс.
   – Я хочу сказать вам, – хрипло прошептала она. – В этой новой сиделке есть что-то странное.

Глава XIV
ОСТОРОЖНОСТЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО

   Элен посмотрела на миссис Оутс с некоторым опасением.
   – Вообще-то она грубиянка, но что в ней странного?
   – Много всего, – таинственно кивнула миссис Оутс. – Я кое-что заметила еще раньше, но не обратила внимания, а теперь вспомнила и заинтересовалась.
   – Например? – настаивала Элен.
   – Всякие мелочи, – неопределенно ответила миссис Оутс. – Мне бы хотелось поговорить с Оутсом, уж он-то мог бы объяснить. Я хочу спросить его, где он посадил в свою машину эту сиделку. Оутса даже младенец обведет вокруг пальца..
   – Он сказал нам, что посадил ее у медицинского центра, – напомнила Элен.
   – Правильно, но как это было? Я знаю Оутса. Он может подъехать к дому и остановиться. Раз меня не было с ним, то некому было выйти из машины и позвонить в дверь, как полагается. Он мог просто нажать на сигнал и ждать, что будет. И когда увидел кого-то в белом халате и косынке, не задумываясь, посадил эту особу в машину и привез сюда, даже не проверив, кого везет.
   – Да… – протянула Элен. – Но если это не настоящая сиделка, все равно она не могла совершить убийство, потому что в то время была в машине вместе с вашим мужем.
   – Какое убийство? – спросила Оутс.
   Элен любила рассказывать о трагических событиях, не касавшихся лично ее. Но реакция миссис Оутс на рассказ о смерти Сервиден была обескураживающей. Вместо того, чтобы задрожать от ужаса, она приняла известие совершенно спокойно, словно такое случалось каждую неделю.
   – Вот как, – пробормотала миссис Оутс. – Помяните мое слово, прежде чем мы станем старше на одну ночь, – если только доживем до ночи, – здесь будет еще одно убийство.
   – Вы оптимистка! – воскликнула Элен.
   – Я не доверяю новой сиделке. Люди говорят, что у этого психа наверняка есть сообщница, которая заговари– вает с девушками, чтобы. Отвлечь, а потом уж он набрасывается на них.
   – Приманка? – спросила Элен. – Обещаю вам, если сиделка пригласит меня погулять с ней в саду, я не пойду.
   – Но она здесь не для этого, – сказала миссис Оутс, – Она здесь для того, чтобы открыть ему дверь.
   Это была очень неприятная мысль. Элен снова напомнила себе, как одинок этот дом, вокруг которого бушует буря?
   – Пойду наверх, посмотрю, что там делается, – сказала она, чувствуя, что ей нужно сменить компанию.
   Первым человеком, которого она встретила в холле, был Стефан Райс. Он открыл шкаф для верхней одежды и снимал с вешалки старую куртку.
   – Разве можно выходить из дома в такую бурю? – воскликнула Элен.
   – Тихо. Смываюсь в кабак. Я должен посидеть с нормальными парнями, чтобы отбить вкус этой мерзкой интрижки и этого отвратительного дома. Я даже могу провести смелый эксперимент и выпить пива. Я отчаян– ный парень и способен на все.
   – Мне кажется, на одно вы неспособны. – Элен захотелось уколоть Райса.
   – А именно?
   – Удрать с чужой женой.
   – Что верно, то верно, – кивнул Стефан. – Никаких женщин. – Он протянул руку ладонью кверху. – Сестренка, не найдется несколько монет? Хочу подвести счет в баре. Я отдал последнее за щенка.
   – А где он?
   – У меня в комнате. Спит на кровати… Сестренка а как насчет денег?
   – У меня нет, – смущенно сказала Элен. – Мне заплатят только в конце месяца.
   – Не везет. Ну ладно, простите, что попросил. Остается только Симона. У нее полно этого мусора.
   Как раз в это время Симона вышла в холл.
   – Куда вы направляетесь? – спросила она.
   – Прежде всего, моя дорогая, я направляюсь к вам, чтобы попросить немного наличных. Потом намереваюсь пойти в бар, чтобы передать его владельцу упомянутые наличные.
   Симона нахмурила подкрашенные брови.
   – Вы могли не изобретать предлога, чтобы пойти туда, – сказала она. – Я знаю, что, вас притягивает.
   – Белочка? – простонал Райс. – Ради бога, бросьте это. Она хорошая девочка. Мы с ней друзья, только и всего.
   Из кабинета профессора вышел Ньютон, и Райс умолк.
   – Профессор просит всех зайти к нему в кабинет, – сказал Ньютон. – Он хочет сделать объявление.
   Профессор сидел за столом и тихо говорил о чем-то со своей сестрой. Элен заметила, что он побледнел и осунулся. Она заметила также, что рядом с ним на столе стоит стакан с водой и бутылочка с белыми таблетками.
   – Я должен сказать вам кое-что, – объявил профессор. – Это касается всех. Сегодня ночью никто не должен выходить из дома.
   – Но, сэр, у меня важное свидание, – быстро отреагировал Стефан.
   – Значит, вы не пойдете на него. – Но я ведь не ребенок.
   – Докажите. Если вы действительно взрослый, то должны понять, что нам угрожает опасность и что долг каждого из мужчин остаться сегодня дома.
   Стефан не сдавался:
   – Я бы железно остался, если бы в этом был какой-то смысл. Но это ведь чушь! Убийца не заберется в дом.
   – Вы забыли о девушке, которая была убита в собственной спальне? – безжизненно спросила мисс Вар-рен.
   – Она оставила окно открытым, – объяснил Стефан.
   – Но вы слышали, что сказал доктор?
   – И вы слышали, что сказал я, – сурово заметил профессор. – Я хозяин этого дома и не допущу, чтобы из-за вашего упрямства кто-нибудь подвергся опасности. Я запрещаю открывать двери при каких бы то ни было обстоятельствах.
   На этот раз возразил Ньютон.
   – Это уж слишком, шеф, – сказал он. – Может прийти кто угодно, например, полиция.
   Профессор взял со стола бумаги, показывая, что устал от споров.
   – Прошу, чтобы мои указания были исполнены, – сказал он. – И предупреждаю: всякий, кто выйдет из дома хотя бы на минутку, не войдет в него. Дверь будет заперта за ним или за ней и больше не откроется.
   – Но если мы узнаем голос, разве этого не достаточно? – робко спросила Элен, подумав в первую очередь о докторе Перри.
   – Конечно, нет, – ответил профессор. – Повторяю. Вы не должны открывать никому. Это все. Мисс Кейпел, не будете ли вы так любезны передать мои указания миссис Оутс и сестре Баркер?
   – Хорошо, профессор, – сказала Элен и вспомнила об Оутсе.
   – А как же Оутс?
   – Останется за дверью, – последовал неумолимый ответ. – Он может поставить машину в гараж и остаться там до утра.
   – Но леди Варрен может понадобиться кислород!
   – Леди Варрен придется потерпеть. Может быть, я лучше, чем все вы, понимаю, как обстоит дело. В дни моей молодости, когда я был в Индии, тигр кружил у загородки для скота. Он прорывался снова и снова, несмотря на все предосторожности. – Профессор замолчал, потом тихо добавил: – А сейчас тигр кружит возле нашего дома.
   В это время раздался громкий стук во входную дверь.

Глава XV
ОТКУДА СТАРУХА УЗНАЛА

   Стук прекратился, и раздались настойчивые звонки. Элен вскочила.
   – Я открою.
   Она пошла к двери и тут же опомнилась. Никто в комнате не пошевельнулся, но все смотрели на нее сердито или с удивлением, в зависимости от темперамента.
   Профессор обратился к мисс Варрен, его глаза на-смешливо блеснули:
   – Слабое звено.
   Элен покраснела до ушей.
   – Простите, я забыла…
   – Вот вам пример, – недовольным тоном произнес профессор. – Я не хочу проявлять излишнюю строгость, но мы должны понять, что забывчивость в данном случае граничит с неповиновением.
   Вновь постучали в дверь, громко залился звонок. Несмотря на то, что Элен оказалась в центре внимания и старалась сдерживаться, для нее было мучительно стоять неподвижно и ничего не делать.
   – Послушайте, сэр, – вмешался Стефан. – Не кажется ли вам, что это зашло слишком далеко? То есть я хочу сказать, что нельзя закрываться наглухо. Это может быть почтальон, доставивший мне доплатное письмо, в котором говорится, что моя кузина Фанни скончалась и оставила мне в наследство все свое состояние.
   Профессор с терпением учителя, объясняющего правило не слишком понятливому ученику, сказал:
   – Я распорядился, Райс. Было бы весьма неразумным с моей стороны повторять ошибку, за которую я только что упрекал мисс Кейпел. Если мы сразу же начнем делать исключения из тех правил предосторожности, которые сами установили для себя, то эти правила станут совершенно бесполезными.
   – Да, сэр. Но мне действует на нервы, что я не знаю, кто снаружи.
   – О, мой дорогой Райс, почему вы сразу не сказали? – По губам профессора скользнула улыбка и сразу же пропала. – Конечно, это полиция.
   – Полиция? – словно эхо, отозвался Ньютон. – Но что им здесь надо?
   – Простая формальность, поскольку наш дом находится в радиусе этого… этого дела. Они, очевидно, желают знать, не можем ли мы предоставить им какую-нибудь новую информацию. Если бы они выслушали наш отрицательный ответ и спокойно удалились, я бы, пожалуй, нарушил свое правило в их пользу.
   – Но их нельзя держать за дверью, Себастьян! – воскликнула мисс Варрен.
   – Я и не собираюсь вечно держать их за дверью. Если они придут завтра, мы их немедленно впустим. Я хозяин собственного дома и, как мне кажется, уже потратил слишком много времени на всякие пустяки.
   – Но я могла бы рассказать им кое-что, – заметила Элен.
   – Мисс Кейпел, может быть, у вас есть ясные, продуманные факты, которые могут быть полезны поли ции? Может быть, вы видели преступника и способны дать его описание?
   – Нет.
   – Может быть, у вас есть какое-нибудь предположение о том, кто он или где находится?
   – Нет, – снова ответила Элен, думая, что лучше бы ей провалиться сквозь землю.
   – Так. Может быть, у вас есть какая-нибудь более или менее обоснованная версия?
   – Нет. Но… но я думаю, что он прячется за деревьями.
   Симона с трудом подавила смех, даже мисс Варрен улыбнулась.
   – Благодарю вас, мисс Кейпел, – сказал профессор. – Я думаю, полиция подождет до завтра. А вы, будьте так добры, сообщите о моем решении миссис Оутс и сестре Баркер.
   Когда Элен проходила наверх, холл был пуст. Звонки и стук прекратились. Подойдя к Синей Комнате, она увидела сестру Баркер, которая, казалось, поджидала Элен, прислушиваясь к ее шагам.
   – Мне нужно кое-что рассказать вам, – прошептала Элен. – Совершено еще одно убийство.
   Сестра Баркер внимательно выслушала все детали, задала множество вопросов относительно характера Сер-виден, ее обязанностей, ее любовников и коротко рассмеялась.
   – Небольшая потеря для общества. Такой сорт девиц напрашивается на это.
   – Какой «сорт» вы имеете в виду? – спросила Элен.
   – О, я знаю этот тип. Можете мне не рассказывать… Потаскушка. Черные глазки, которые словно говорят каждому мужчине: «Пойдем в темный уголок», пухлые красные губы, зовущие к поцелую. Сплошная похоть!
   – Вы раньше слышали о Сервиден? – спросила Элен, удивленно глядя на сиделку.
   – Конечно, нет.
   – Тогда откуда вы знаете, как она выглядела?
   – Я знаю, как выглядят девушки из Уэльса.
   – Но ведь они не все такие! Сестра Баркер сменила тему.
   – Что касается указаний профессора, то ко мне они не имеют никакого отношения. Открывание дверей не входит в обязанности сиделки. И я не стану рисковать жизнью и выходить из дома в такую бурю. Я не настолько глупа.
   – Сестра! – раздался уже знакомый Элен бас. Сиделка повернулась к девушке.
   – Я хочу спуститься в кухню и кое-что приготовить. Вы сможете остаться с ней на минуту?
   – Конечно, – ответила Элен.
   – Больше не боитесь? И когда вы успели стать такой храброй?
   Элен вошла в Синюю Комнату, надеясь, что леди Варрен будет ей рада. Но, казалось, леди Варрен забыла о своем интересе к Элен.
   – Что это был за стук? – спросила она.
   – У вас очень чуткий слух, – ответила Элен, пытаясь придумать какое-нибудь объяснение.
   – Я прекрасно вижу, слышу, определяю на запах, на вкус и на ощупь, – резко сказала леди Варрен. – Лучше, чем вы. Вы можете сказать, какая разница между непрожаренным бифштексом и настоящим бифштексом с кровью?
   – Нет.
   Следующий вопрос был куда менее приятным.
   – А вы можете целить в глаз человеку и попасть, не промахнувшись?.. Что это был за стук?
   Она не успела договорить. Дверь открылась, и в Синюю Комнату вошел профессор.
   – Сегодня ты поздно, Себастьян, – воскликнула леди Варрен.
   – Простите, матушка, – извинился профессор.
   – Почта сегодня тоже запоздала, – небрежно заметила леди Варрен.
   – Она опоздала из-за бури, – объяснил профессор.
   – Дай мне сигарету, Себастьян.
   – А ваше сердце? Стоит ли вам курить?
   – Мое сердце сегодня не хуже, чем вчера, а тогда ты не имел ничего против. Дай сигарету и расскажи, что нового.
   Профессор открыл портсигар и сухим голосом сделал обзор новостей, напоминавший Элен передовую статью газеты «Таймс», разрезанную на мелкие кусочки.
   – Нет никого глупее этих политиканов, – заметила леди Варрен. – Были какие-нибудь убийства?
   – Я должен отослать вас к миссис Оутс. Это больше по ее части, – ответил, отворачиваясь, профессор, – Простите, матушка, мне надо еще поработать.
   – Не переработай, – предупредила его старуха. – У тебя мешки под глазами.
   – Я плохо спал. – Профессор слабо улыбнулся. – Если бы это не было так пошло и избито, я бы сказал, что всю ночь не смыкал глаз.
   – Где Ньютон? – спросила старуха.
   – Он скоро зайдет навестить вас.
   – Прекрасно. Скажи ему, что жизнь коротка, пусть не опоздает к последнему нашему прощанию перед сном.
   Профессор церемонно пожал ей руку и пожелал доброй ночи. Повинуясь его взгляду, Элен вышла с ним за дверь.
   – Попросите сиделку ничего не говорить леди Варрен… о том, что случилось сегодня вечером.
   – Да, я понимаю, – кивнула Элен.
   Когда она вернулась в Синюю Комнату, леди Варрен внимательно посмотрела на нее своими прищуренными черными глазами.
   – Подойдите сюда, – сказала она. – Было совершено еще одно убийство. Уже нашли тело?

Глава XVI
ЕЩЕ ОДНА БРЕШЬ

   Леди Варрен схватила Элен за руку, и та поняла, что лгать бесполезно.
   – Откуда вы знаете? – спросила она.
   Старуха с хрипом втянула в себя воздух.
   – Ах! Значит, они нашли ее. Это стучала полиция. Я знала… Расскажи мне все.
   – Это была Сервиден, – сказала Элен. – Помните? Она обычно вытирала пыль у вас под кроватью, а вы еще говорили, что у нее пахнет от ног. Ее задушили в роще, а после отнесли в сад капитана Бина. Это он ее нашел.
   – Есть какие-нибудь улики?
   – Одна. Она оторвала зубами кусок бахромы от белого шелкового шарфа убийцы.
   – Хорошо, это все. Уходи, – приказала леди Варрен.
   Чтобы старуха снова не выкинула что-нибудь, Элен уселась у камина, откуда могла наблюдать за кроватью. Она попыталась поточнее представить себе ситуацию.
   «В доме находится семейство Варрен – это четыре человека, потом миссис Оутс, сестра Баркер, Райс и я. Всего восемь. Мы должны легко справиться с одним человеком, даже если он так умен и хитер, как говорит профессор».
   Элен нахмурилась, представив, какие страсти бушуют в этом доме и какие осложнения возникли в любовном треугольнике. Она была бы еще больше обеспокоена, если бы знала, что происходит в это время в большой гостиной.
   Приказ профессора о полной изоляции больше всего задел Стефана. Прекратив бесконечное хождение по ковру, он обратился к Ньютону.
   – С должным уважением и прочим мусором по отношению к вашему достойному батюшке, Варрен, я должен сказать, что он нас не понимает. Наше поколение не боится всякого старья – живого, мертвого или полумертвого. Мы сбились все вместе, как крысы в водосточном желобе: это действует мне на нервы.
   – А я обожаю, – вмешалась Симона. – Это вроде рассказов о том, как несколько супружеских пар завалило снегом в одной хижине. Когда они выйдут оттуда, парочки составятся по-новому.
   Она, казалось, совершенно забыла о приличиях и жадно смотрела на Стефана, словно они были вдвоем на необитаемом острове.
   – Каковы ваши планы, Стефан? – спросила Симона.
   – Прежде всего, – ответил он, – я провалю экзамены.
   – Прекрасное утешение для шефа, – заметил Ньютон.
   – Потом, – продолжал Стефан, – я отправлюсь в Канаду и стану лесорубом.
   – Вашей собаке придется пройти карантин, – язвительно напомнил Ньютон.
   – Тогда я останусь в Англии специально, чтобы угодить вам, Варрен, и каждое воскресенье буду приезжать пить чай с Симоной, как раз в то время, когда вы отдыхаете.
   Ньютон вздрогнул и посмотрел на часы.
   – Я должен пойти к бабушке.
   Еще больше сгорбившись, Ньютон выскользнул из комнаты.
   Когда он ушел, Стефан сделал инстинктивный рывок к двери. Но, прежде чем он достиг ее, Симона преградила ему путь.
   – Нет! – крикнула она. – Не уходите. Оставайтесь, давайте поговорим. Предположим, у вас есть деньги, что бы вы сделали тогда?
   – Предположим? – Стефан засмеялся. – Я бы сделал все, что делаю обычно. Занимался бы спортом. Немного поездил бы по свету. Совершил бы вылазку в Монте-Карло.
   – Это вам нравится?
   – Еще бы! Но какой толк говорить об этом?
   – У меня есть деньги!
   – Тем лучше для вас, – ответил он:
   – Да, я могу делать, что захочу. Это придает уверенности.
   – Ни одна женщина не может быть слишком уверенной в себе. – Стефан отчаянно старался вести разговор на уровне легкомысленной светской беседы. – Тогда она начинает презирать судьбу.
   Симона, казалось, не слышала его. Она подошла ближе и положила руки ему на плечи.
   – Стив, когда вы завтра уйдете, я уйду вместе с вами.
   – О, нет, дорогая! – быстро ответил он.
   – Да! – настаивала Симона. – Я без ума от вас. Стефан в отчаянии облизал губы.
   – Послушайте, вы сегодня устали и перенервничали. У вас бред. Вы сами не понимаете, что говорите. Есть еще старина Ньютон.
   – Он может развестись со мной. Мне нет до него никакого дела. Даже если он не даст развод, мне безразлично. Нам будет хорошо вместе.
   Стефан, как загнанный зверь, посмотрел в сторону двери.
   – Вы мне не нравитесь, – сказал он.
   – Это скоро пройдет, – доверительным тоном ответила Симона. – Вы просто глупый мальчик со множеством тормозов. Видимо, тут замешана другая женщина.
   Отчаяние заставило Стефана солгать.
   – Конечно. Так бывает всегда.
   – Я вас ненавижу! – в бешенстве крикнула Симона. – Надеюсь, что вы сдохнете в канаве, как собака!
   Она выбежала из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь. Стефан глубоко вздохнул:
   – Слава тебе, Господи!
   Но этот инцидент встревожил его. Он опасался, что Симона изберет какую-нибудь особо изощренную форму мести. Внушая себе, что нет никакого смысла вступать в конфликт, поскольку завтра он уедет, Стефан пытался отвлечься от своих проблем за чтением нового романа.
   Но что-то отвлекало его. Он поднял голову и прислушался. Сквозь рев бури прорывался слабый вой. Так могла выть собака, попавшая в беду.
   Стефан закусил губу и встревоженно нахмурился. Несмотря на возражения, высказанные им, он сознавал, что указания профессора, вероятно, оправданны, и был готов безоговорочно выполнить их. Но профессор говорил о «мужчине, женщине или ребенке». О животных не было сказано ни слова.
   Стефан подумал, что его терпение подвергается жестокому испытанию. Если это ловушка, значит, кто-то узнал о его слабости и старается ее использовать.
   «Это Ньютон, – подумал Стефан. – Он старается выманить меня из дома. Этот дурак полагает, что ему следует защищать от меня жену».
   Еле слышный жалобный вой заставил его вскочить на ноги. Но он снова сел.
   – Бросьте. Не выйдет. Меня не выманишь. Я не могу рисковать жизнью женщин.