Уэйс Маргарет. Испытание близнецов

   — чей-то яростный рев.
   — Это Карамон! — сказал себе Тассельхоф и протиснулся в окно. Спрыгнув на пол, он с удовольствием отметил про себя, что Цитадель в данный момент висит на месте и никуда лететь не собирается. И, как определил кендер прислушавшись, зычный рев Карамона и сочная брань Таниса раздавались где-то совсем недалеко.
   — Как любезно с их стороны дождаться меня, — пробормотал Тас с довольным видом и бесшумно выскользнул из комнаты.
   Очутившись в освещенном факелами коридоре с гладкими белыми стенами, кендер замер и попытался сориентироваться. Звуки битвы раздавались откуда-то сверху. Тас, заметив в конце коридора ступени, направился в ту сторону. В качестве меры предосторожности он выхватил из-за пояса свой маленький ножик, но по дороге ему так никто и не попался.
   — Гм… — фыркнул Тассельхоф. — Я был прав. Здесь намного безопаснее, чем в городе. Надо бы не забыть упомянуть об этом при Танисе. Интересно, кстати, где они могут быть и как мне до них добраться?
   После десяти минут почти вертикального подъема по крутым ступенькам кендер остановился, чтобы немного отдышаться. Вглядываясь в полумрак, освещенный редкими факелами, он сообразил, что поднимается по узкой лестнице между внешней и внутренней стенами одной из башен Цитадели. Звуки схватки все еще достигали его слуха, однако теперь ему казалось, будто Карамон и Танис рубятся с врагом прямо за стеной напротив него, но он никак не мог придумать, как ему туда попасть. Разочарованный и усталый, Тас решил на время перестать думать об этом и сосредоточиться на других проблемах.
   «Я могу спуститься вниз и попробовать поискать другую дорогу, — размышлял он, — а могу продолжить подъем. Спуститься вниз, конечно, намного легче, однако там, скорее всего, окажется слишком многолюдно. Зато наверху может отыскаться какая-нибудь дверь, иначе зачем у них тут лестница?»
   Подчиняясь велениям логики, Тас решил продолжить подъем, хотя это и означало, что шум битвы будет понемногу удаляться и в конце концов окажется под ним. Прошло еще несколько минут, и он уже готов был поверить, что эту лестницу выстроил какой-нибудь пьяный гном с извращенным чувством юмора, однако ступени внезапно кончились, и Тас оказался на крохотной площадке перед дверью, появление которой он и предсказывал.
   — Ага, здесь тоже замок! — сказал себе кендер, с удовольствием потирая руки. Уже довольно долгое время ему никак не удавалось попробовать свои силы на каком-нибудь простеньком запорном устройстве, и Тас Начинал всерьез опасаться, что его навыки и сноровка в этом деле могут быть частично утрачены. Внимательно осмотрев запор, кендер осторожно положил руку на ручку двери. К его огромному разочарованию, она оказалась не заперта.
   — Ну хорошо, — вздохнул Тас, стараясь скрыть досаду. — Все равно у меня нет с собой никаких инструментов.
   С этими словами он тихонько толкнул дверь и осторожно заглянул внутрь.
   За дверью не оказалось ничего, кроме каких-то деревянных перил. Тас шагнул через порог и попал на узкий балкон, опоясывающий внутренность башни. Шум битвы слышался здесь намного громче, ибо эхом отражался от стен огромного каменного колодца, на который изнутри была похожа башня Цитадели. Тассельхоф сделал несколько шагов по деревянному полу балкона и, перегнувшись через перила, посмотрел вниз, откуда доносились звон стали и яростные крики.
   — Эй, Танис! Карамон! закричал кендер приветливо. — Вы еще не узнали, как сдвинуть с места эту штуку?

Глава 4

   Танис и Карамон находились с противоположной стороны башни, на таком же балконе, что и Тассельхоф, только расположенном несколькими ярусами ниже. Оба героя с трудом отбивались от небольшой армии гоблинов и драконидов, заполонивших ведущие на балкон ступени. Сдерживать напор врага обоим помогала массивная деревянная скамья, которую они установили поперек верхней площадки лестницы. За их спиной находилась дверь, и Тасу показалось, что Танис с Карамоном пытались добраться до нее, но были остановлены преследователями и вынужденно вступили в бой.
   Карамон, чьи руки по локоть были выпачканы в зеленой крови, был занят расплющиванием драконидских голов увесистым дрыном, в котором Тассельхоф без труда опознал кусок перил. Для того чтобы сражаться с рептилиями, это было самое подходящее оружие. Меч Таниса весь был иззубрен, кольчуга на руках и плечах рассечена во многих местах, и из ран сочилась кровь. На стальном нагруднике полуэльфа кендер разглядел внушительную вмятину, также указывающую на то, что друзьям пришлось без него жарковато.
   С первого же взгляда Тассельхофу стало ясно, что положение у Карамона и Таниса безвыходное. Дракониды не могли приблизиться к преградившей им путь скамье, чтобы сбросить ее вниз или просто перебраться через нее. С другой стороны, как только друзья оставят свою баррикаду, противник настигнет — их и задавит своей численностью.
   — Танис! Карамон! — снова позвал кендер. — Сюда! Я тут!
   При звуке его голоса оба воина посмотрели вверх в крайнем удивлении. Затем Карамон увидел кендера и закричал во всю силу легких:
   — Тассельхоф! Эта дверь позади нас — она заперта. Мы не можем выбраться отсюда.
   — Я сейчас! — с восторгом отозвался кендер и перекинул ногу через перила, готовясь спрыгнуть вниз, что, несомненно, привело бы его прямо в центр событий.
   — Нет! — раздался голос Таниса. — Отопри ее с другой стороны! С другой! — И он показал рукой, где кендер должен оказаться.
   — Ох, — разочарованно вздохнул Тас. — Разумеется. Никаких проблем…
   Он перебрался обратно на балкон и уже готов был выскочить за дверь, как вдруг внизу что-то изменилось. Дракониды внезапно прекратили атаку, словно их внимание отвлекло нечто необычное. Тас услышал резкие слова команд и, снова перегнувшись через перила, увидел, как они отталкивают друг друга, освобождая проход и скаля свои острые зубы. Танис и Карамон, которых тоже насторожила внезапная заминка, выглянули из-за своей баррикады.
   По лестнице медленно поднимался рослый драконид в черной мантии, расшитой колдовскими знаками. В когтистой передней конечности он сжимал магический посох — вырезанное из дерева изображение готовящейся ужалить змеи.
   Бозак! Черный маг! Тассельхоф почувствовал себя почти так же, как перед заходом Хирсаха на посадку. Воины противника принялись убирать мечи в ножны, уверенные, что на этом битва и закончится. Несомненно, колдун мог решить проблему гораздо быстрее и эффективнее, чем они сами.
   Тассельхофу было хорошо видно, как рука Таниса метнулась к поясу и принялась лихорадочно его ощупывать. Ничего! Лицо полуэльфа смертельно побледнело. В отчаянии воин принялся оглядывать пол вокруг себя.
   — Знаешь что, — сказал Тас самому себе, — похоже, настал момент, когда магический браслет мог бы кое-кому очень и очень пригодиться. Танис, я уверен, ищет именно его. Наверное, он не знает, что потерял свою волшебную игрушку. Как вовремя я его подобрал…
   Он сунул руку в кошелек и выудил браслет.
   — Эй, Танис, вот он! Ты выронил его, а я нашел! Лови!!! — закричал он, размахивая браслетом в воздухе.
   Танис посмотрел вверх, брови его сдвинулись к переносице самым устрашающим образом, и кендер почел за благо не мешкать. Швырнув браслет вниз, он выждал несколько мгновений, надеясь, что полуэльф поблагодарит его (тот почему-то этого не сделал), потом тихонько вздохнул.
   — Через минуту я буду у вас! — обнадежил он друзей и ринулся вниз по ступенькам.
   «Он, конечно, поступил очень неблагодарно, — размышлял Тас на бегу. — И он совсем не похож на прежнего Таниса, который так любил веселые розыгрыши.
   Наверное, на него таким образом подействовала слава, ведь быть героем так нелегко, так непросто…»
   Задумчиво покачивая головой, Тас прислушался и уловил за стеной приглушенное бормотание мага. Затем раздалось несколько несильных взрывов, после чего разочарованно и злобно завопили дракониды.
   — Этот браслет немного их остудит, — пробормотал Тассельхоф. — Но медлить нельзя. Интересно, как я попаду на противоположную сторону башни? Боюсь, что для этого мне придется спуститься до самого низа.
   Он довольно быстро достиг первого этажа, промчался мимо комнаты, сквозь окно которой проник в Цитадель, и наконец достиг коридора, соединяющегося с первым под прямым углом. Тасу оставалось только надеяться, что этот путь выведет его на ту сторону башни, где находились Танис и Карамон.
   Сверху донесся еще один взрыв, и Тас почувствовал, как Цитадель содрогнулась. Кендер побежал быстрее и на огромной скорости обогнул еще один угол.
   Бамс! С разбегу кендер врезался в нечто приземистое и темное, что опрокинулось навзничь с коротким шумом, похожим на резкий выдох.
   От удара и сам Тассельхоф полетел вверх тормашками. Упав на пол, он лежал очень тихо, борясь с ощущением — главным виновником которого был отвратительный запах, — что его ударили по голове мешком, плотно набитым гниющими объедками.
   Потрясенный, кендер все же кое-как встал на ноги и выхватил свой маленький кинжал, приготовившись подороже продать свою жизнь.
   Неизвестное существо тоже поднялось с пола.
   — 0оох!.. — сказало оно, приложив руку ко лбу. Оглядевшись по сторонам, существо увидело перед собой кендера с лицом, исполненным мрачной решимости.
   Свет факелов отразился от острого ножа, и болезненное «О-ох!» сменилось испуганным «А-аа-ах!».
   С этим вскриком вонючая тварь потеряла сознание и грохнулась на пол.
   — Овражный гном! — фыркнул Тас и с отвращением сморщил нос. Спрятав нож за пояс, он пошел было прочь, но вдруг остановился.
   — А что? — сказал он себе. — Это может быть весьма кстати.
   Вернувшись к валявшейся на полу куче тряпья, кендер нащупал под ней тщедушное тело и потряс.
   — Эй, очнись! — позвал он.
   Судорожно вздохнув, овражный гном открыл глаза, но, увидев склонившегося к нему кендера, побледнел и торопливо закрыл их снова, притворяясь, будто опять потерял сознание.
   Тас потряс гнома сильнее. Со вздохом тот приоткрыл один глаз, но кендер почему-то никуда не исчез. Бедняге оставалось только одно — прикинуться мертвым, что он тут же и сделал. (При этом овражные гномы задерживают дыхание и становятся совершенно негнущимися и твердыми. ) — Ну ладно, идем,
   — раздраженно бросил Тас, в третий раз тряхнув гнома. — Мне нужна твоя помощь.
   — Уходи! — отозвалась куча тряпок замогильным голосом. — Моя умирать!
   — Еще нет, — сказал Тассельхоф самым страшным голосом, на какой был способен. — Но скоро умрешь, если не поможешь мне.
   И он замахнулся ножом.
   Овражный гном громко икнул от страха и проворно сел, смущенно почесывая за ухом. Увидев кендера, он неожиданно обнял его обеими руками и заголосил:
   — Ты меня спасать! Я быть мертвый, ты меня лечить! Твоя есть великий жрец!
   — Ничего подобного, — отрезал Тас, несколько озадаченный неожиданной реакцией овражного гнома. — А теперь отпусти. Нет, ты запутался в шнурке от кошелька…Не так!..
   После некоторых усилий ему удалось наконец отцепить от себя маленькое грязное существо. Заставив овражного гнома встать на ноги, Тас строго на него посмотрел.
   — Мне нужно пройти на другую сторону башни, — заявил он. — Я правильно иду?
   Маленький гном задумчиво посмотрел вдоль коридора, затем повернулся к кендеру.
   — Эта путь правильная, — сказал он затем, указывая в ту сторону, куда Тас двигался до столкновения с ним.
   — Вот и хорошо. — Кендер двинулся было дальше, но услышал за спиной недоумевающий голосок.
   — Какое такая башни? — пробормотал овражный гном, почесывая макушку.
   Резко остановившись, Тас обернулся назад с весьма свирепым выражением на лице, которое на сей раз не было наигранным. Рука его сама собой поползла к рукоятке заткнутого за пояс ножа.
   — Моя пойти с великий жрец, — поспешно объявил гном. — Моя проводить!
   «Неплохая идея!» — подумал кендер и, схватив овражного жителя за грязную ладошку, поволок за собой. Вскоре они отыскали еще одну . ведущую вверх лестницу, и Тас начал быстро подниматься по ней. Звуки боя слышались здесь гораздо отчетливее, и гном-грязнуля явно утратил значительную часть своего энтузиазма.
   Через десяток ступеней он даже попытался вырвать свою крошечную лапку из руки кендера.
   — Моя уже один раз была мертвый! — воскликнул он, отчаянно трепыхаясь. — Когда ты мертвый два раза, твоя кладут в деревянный коробка и кидают глубокий ям. Моя не нравится!
   Подобную теорию Тас слышал впервые, и она показалась ему довольно любопытной, однако у него не было времени на подробные расспросы. Не выпуская руки овражного гнома, он с не кендерской силой поволок его вверх по ступеням — туда, где раздавались хриплые крики и смачные удары.
   Как и с противоположной стороны башни, эта лестница тоже заканчивалась дверью, только здесь дверь была заперта, а из замочной скважины, К которой приник кендер, доносились проклятия Карамона и хриплое дыхание Таниса.
   Тассельхоф подергал ручку на себя (на тот случай, если Карамон открывал дверь не в ту сторону) и, убедившись, что она действительно закрыта, с довольным видом потер руки.
   — Хорошая дверь, — заявил он, оглядывая толстые дубовые доски. — Крепкая!
   С этими словами Тас снова наклонился к замочной скважине и крикнул в нее:
   — Эй! Я здесь!
   — Открой… — послышалась возня, — дверь! — донесся в ответ гулкий рев Карамона.
   — Я делаю, что могу! — слегка раздраженно отозвался кендер. — У меня нет с собой инструментов, придется положиться на импровизацию. Продержитесь еще немножко!
   И он схватил за шиворот жалкое существо, которое, почувствовав себя на свободе, медленно отползало обратно к лестнице. Не тратя времени на уговоры, Тас показал своему провожатому нож, и тот в ужасе повалился на, пол.
   — Моя остаться! — взвизгнул он в отчаянии. Вернувшись к двери, Тас вставил острый кончик ножа в замочную скважину и начал осторожно ковыряться в механизме. Замок почти поддался, когда что-то тяжелое ударило в дверь с противоположной стороны, и кинжал полетел на пол.
   — Эй, там, поосторожнее! — сердито крикнул кендер. — Так вы мне не поможете!
   Подавив досадливый вздох, Тас снова вставил нож в замок.
   Овражный гном тем временем подполз ближе, с интересом наблюдая за действиями кендера.
   — Твоя не знать! — объявил он неожиданно. — Моя думать, твоя не такой уж великий!
   — Что за чушь? — отмахнулся Тас, сосредоточившись на своем любимом занятии.
   — Дверь не открывать ножом, дверь открывать ключом! — сказала куча тряпья с бесконечным презрением.
   — Моя очень хорошо знать! огрызнулся Тассельхоф. — Только у меня нет клю…Ну-ка, дай сюда!
   И он сердито выхватил у гнома ключ, который тот вертел в руке. Вставив его в замочную скважину, Тас повернул его на один оборот и, услышав щелчок, резким рывком распахнул дверь. В ту же секунду, чуть не сбив кендера с ног, в дверь ворвался Танис, а за ним — Карамон, который тут же захлопнул дверь за собой, отломив кончик меча драконида, сунувшегося было следом. Подпирая дверь спиной и хрипло дыша, Карамон посмотрел на кендера.
   — Запри, живо! — прохрипел он.
   Тассельхоф быстро повернул ключ в обратную сторону. Из-за двери послышались яростные вопли, треск и тупые удары.
   — Я думаю, дверь задержит их, — заметил Танис, переводя дух.
   — Боюсь, ненадолго, особенно если за дело возьмется Бозак. Идемте! — отозвался Карамон.
   — Куда? — спросил Танис, вытирая с лица пот. Плечо его было рассечено, кровь сочилась и из многочисленных порезов на руках; в остальном же полуэльф почти не пострадал. Карамона кровь покрывала с ног до головы, но, поскольку она была зеленого цвета, Тассельхоф почти сразу понял, что это скорее всего жидкость, текущая в жилах драконидов.
   — Мы так и не узнали, где находится устройство, заставляющее . крепость летать!
   — Готов поклясться, что он знает! — вставил Тас, указывая на овражного гнома. — Именно для этого я и захватил его в плен, — добавил кендер, весьма довольный своей персоной.
   Сильнейший удар сотряс дверь, и Карамон обернулся.
   — Давайте убираться отсюда, — пробормотал Танис.
   — Как твое имя? — спросил он у гнома уже по пути вниз.
   — Рунс, — отозвался тот, с подозрением косясь на Тассельхофа.
   — Очень хорошо, Руне, — кивнул Танис, ненадолго задержавшись на полутемной лестничной площадке, чтобы перевести дыхание. — Покажи нам, пожалуйста, где находится устройство, заставляющее Цитадель лететь.
   — Кресло Капитана Ветров, — добавил Карамон, строго глядя на крошечное грязное существо с высоты своего гигантского роста. — Мы слышали, как один из гоблинов называл его именно так.
   — Это секрет! — важно объявил Рунс. — Моя не сказать. Моя обещать.
   Карамон посмотрел на маленького гнома столь свирепо, что Руне побледнел — это было заметно даже сквозь слой грязи на его лице. Тас, испугавшись, что добытый им с таким трудом «язык» сейчас снова потеряет сознание, решил вмешаться.
   — Да он просто не знает, пуф-ф! — поддразнил он, подмигивая Карамону.
   — Моя знать! — оскорбился овражный гном. — А ты пытаться меня обмануть, но моя не поддаваться простой трюк, глупый кендер.
   Теперь пришел черед Тассельхофу обидеться. Со вздохом разочарования он прислонился к стене и негодующе отвернулся. Карамон снова попытался запугать гнома, но тот, хоть и съежился внутри своего тряпья, посмотрел на гиганта с вызовом.
   — Твоя свинья не вытянуть из меня тайна! — гордо объявил он, скрещивая грязные ручонки на тщедушной груди, заляпанной остатками похлебки. К счастью для него, Карамон не понял оскорбления или просто не расслышал его, так как сверху донеслись громкий треск и возбужденные голоса драконидов.
   — Гм, Рунс, — Танис доверительно склонился к грязному существу, — а что именно ты не должен нам выдавать?
   Руне несколько приободрился и сделал значительное лицо.
   — Моя не должна никому говорить, что Кресло Капитана Ветров находиться на верхний этаж средний башня, — отчеканил он и показал Танису маленький кулак.
   — Моя не сказать и вы не заставить мне!..
   Через некоторое время они оказались на углу коридора, который вел к Креслу Капитана (так заявил Рунс, который направлял их, останавливаясь у каждой двери и говоря: «Эта ход идти не секретное место!»). Двигался маленький отряд с предельной осторожностью, тем более что в коридоре оказалось как-то уж слишком тихо. И худшие их опасения оправдались. Не успели они дойти и до половины коридора, как позади с треском распахнулась потайная дверь и оттуда выскочило десятка два драконидов под предводительством Бозака.
   — Прячьтесь за меня! — приказал Танис, обнажая меч. — Браслет у меня…Я так думаю, — добавил он неуверенно, вспомнив о идущем рядом Тасе. Посмотрев на свое запястье, он убедился, что серебряный браслет все еще на месте, и вздохнул с облегчением. Дракониды ожидали приказаний Бозака.
   — Танис, — негромко сказал Карамон, также берясь за меч и скрываясь за спиной друга, — Наше время кончается, я чувствую это. Мне нужно добраться до Башни Высшего Волшебства как можно скорее. Один из нас должен подняться в рубку и сдвинуть эту штуку с места.
   — Но один человек не сможет сдержать натиск всей этой компании, — возразил Танис, кивая на толпящихся в коридоре многочисленных врагов. — Нам некого туда послать.
   Неожиданно он замолчал на полуслове и вопросительно посмотрел на Карамона.
   Он почти догадался.
   — Ты серьезно? — спросил он после небольшой паузы.
   — Иного выхода нет, — проворчал Карамон, прислушиваясь к бормотанию Бозака, который затянул длинное певучее заклинание.
   Потом оба, и Танис и Карамон, посмотрели на Тассельхофа.
   — Нет, — начал Танис. — Невозможно…
   — Это единственный наш шанс, — продолжал настаивать Карамон. Танис в ответ только покачал головой.
   Кендер, в недоумении переводивший взгляд с гиганта на Таниса и обратно, неожиданно понял все.
   — О Карамон! — ахнул он, прижав руки к груди и едва не порезавшись собственным ножом. — О Танис! Как здорово! Я уверен, что вы будете мной гордиться! Я доставлю вас к Башне, чего бы это мне ни стоило! Вы не пожалеете, честное кендерское! А теперь, Руне, мне понадобится твоя помощь…
   Схватив овражного гнома за руку, Тассельхоф понесся дальше по коридору в направлении винтовой лестницы, указывая на которую Руне заявил:
   — Моя ни. за что не скажет что этот лестница ведет к секретному месту!
   Кресло Капитана Ветров, созданное для управления Воздушной Цитаделью властителем Ариакасом — бывшим Повелителем Драконов, командовавшим армией Властительницы Тьмы во времена Войны Копья, — вошло в историю как одно из самых блестящих творений его гениального, хотя и жестокого ума. Оно помещалось в специально выстроенной комнатке на верхнем этаже самой высокой башни Цитадели.
   Поднявшись по узким ступенькам, Капитан должен был пробраться сквозь люк в потолке, и только после этого он оказывался в маленькой круглой рубке без окон, в центре которой находилось небольшое возвышение.. Никакого кресла здесь, естественно, не было, только на самой платформе, на расстоянии футов трех одна от другой, стояли две небольшие колонны.
   При виде их Тас, тащивший за собой Рунса, глубоко вздохнул. Колонны, высотой в четыре фута каждая, казались отлитыми из серебра и были прекраснее всего, что кендер когда-либо видел. Поверхность их была украшена изящными письменами и магическими рисунками, а каждая линия, каждый штрих были заполнены золотом, сверкавшим при свете факелов, словно паутина с капельками застрявшей в ней росы на восходе солнца. На вершине каждой колонны Тассельхоф заметил большие блестящие шары, сделанные из черного кварца, — Твоя не входить на возвышение, — строго сказал овражный гном.
   — Ты знаешь, как управляться с этими шарами, Рунс? — спросил Тассельхоф, вскарабкавшись на платформу, которая возвышалась над полом фута на три.
   — Нет, — спокойно ответило жалкое существо, величественно складывая руки на груди и свирепо глядя на кендера. — Моя никогда не быть здесь. Моя не выполнять поручения для главный маг. Моя никогда не входить эта комната и не делать для маг, что он хотеть. Моя никогда не видеть, как большая главный маг летать много раз.
   — А где этот большой главный маг сейчас? — с опаской поинтересовался Тассельхоф, оглядываясь по сторонам.
   — Его нет внизу, — с достоинством ответил Руне. — И его не готовиться разнести твои друзья на мелкий кусочек.
   — Ах этот… — Тас задышал свободнее. — Но если его здесь нет, кто же будет управлять Цитаделью?
   — Ага, понятно, — сказал Тас после непродолжительных размышлений и ступил обеими ногами на черные круги, которые он заметил между колоннами. Судя по всему, они были сделаны из того же камня, что и шары. Из люка донеслись приглушенный взрыв и крики драконидов. Судя по всему, браслет Таниса продолжал успешно отражать магические атаки, а Карамон доделывал остальное.
   — Твоя не должна смотреть на черный круг в потолке, — подсказал Руне.
   Тас немедленно поднял голову и ахнул от удивления. В потолке обнаружился черный экран того же диаметра, что и возвышение, на котором кендер стоял.
   Теперь он начал понемногу светиться сверхъестественным голубовато-белым светом.
   — Ну хорошо, Руне, — сказал Тассельхоф, готовый пуститься в пляс от восторга. — Что я не должен делать дальше?
   — Твоя не должна класть руки на черные шары, — последовал категорический ответ. — Твоя даже не может представить этот большой магия…
   — Танис! — закричал кендер в люк. — В каком направлении от нас находится Башня?
   Не сразу он получил ответ на свой вопрос. Клинки зазвенели внизу с особой яростью, затем раздался хриплый вопль. Кендеру на мгновение показалось, что звуки эти приближаются. Потом донесся задыхающийся бас Карамона:
   — На северо-западе! Почти точно на северо-западе!
   — Понял! — Тассельхоф встал поудобнее на черных кругах в полу и поднял руки, чтобы положить на шары…
   — Проклятье! — выругался он. — Я слишком мал!
   Некоторое время он стоял неподвижно, потом махнул Рунсу:
   — Эй ты, скажи-ка мне вот что… — Он замялся, формулируя вопрос. — Руки и ноги не должны быть на шарах и черных кругах одновременно?
   Вопрос поверг Рунса в крайнее смятение. Он только смотрел на Таса и молчал, широко открыв рот, но кендеру показалось, что ответ он знает и так.
   Свирепо глянув на овражного гнома (ему просто необходимо было глянуть на кого-то свирепо — так он был разочарован), Тас решил подпрыгнуть и дотронуться до шаров. Ему это удалось, однако, как только его ноги оторвались от площадки, экран над головой мгновенно потемнел.
   — Ну что теперь делать?! — простонал он. — Карамон и Танис без труда смогли бы дотронуться до шаров, однако они слишком заняты и в ближайшее время — судя по звукам — не собираются заглянуть ко мне хотя бы на минутку. Как же быть?!
   Внезапно в его голове молнией пронеслась блестящая мысль.
   — Рунс! — позвал он. — Иди сюда!
   Гном подозрительно сощурился и попятился.
   — Моя нельзя! — заявил он.