Страница:
Неожиданно они снова оказались в рубке, которая теперь показалась Гриффитсу очень тесной.
– Захватывающая история, Вестис Нескат, – сказал он. – Но все же, какое отношение это имеет к нам?
– Разве вы не поняли? – Меринда была сама терпеливость. – Легенда о Кендис-дае часть и вашей культуры. Являетесь ли вы варваром с Иридиса или нет, Мрак нашел в вас нечто, что ему необходимо знать. Тысячи лет тому назад ваша Земля могла быть частью Утраченной Империи – неразвитая провинция, призванная хранить ключ к этой тайне. На Иридисе уже знают, где искать Мантию, но им недостает ключа, находящегося у ваших людей. Вы являетесь этим ключом. Вы или кто-то из вашей команды.
– Так когда же мы сможем отыскать мою команду?
– Трудно сказать, – глухо ответила Меринда.
– Что? – вскричал Гриффитс, чуть было не сорвав голос. – Вы хотите сказать, что не собираетесь их искать?!
– Гриффитс, у корабля-призрака огневая мощь превышает нашу в двенадцать раз, и он уже слишком далеко, чтобы бросаться в погоню. В любом случае это приведет лишь к тому, что ваша команда будет уничтожена физически.
– Но…
– Не беспокойтесь, наберитесь терпения. Им самим легче будет найти нас.
– И что же надо сделать для этого? – спросил Гриффитс.
– Очень просто: добраться до Мантии Кендис-дая первыми, – задумчиво произнесла Меринда. – К несчастью, нам предстоит проникнуть в самое сердце Мрака.
Гриффитс тихонько присвистнул:
– Мы отправляемся во Мрак?
– Да, – кивнула Меринда. – Но чтобы сделать это, нам необходима помощь того, кто владеет информацией о Мраке. Того, чьи раны еще не зажили, и кто пожелает прикончить меня на месте, как только встретит.
23. Оскан
24. Быстрее мысли
– Захватывающая история, Вестис Нескат, – сказал он. – Но все же, какое отношение это имеет к нам?
– Разве вы не поняли? – Меринда была сама терпеливость. – Легенда о Кендис-дае часть и вашей культуры. Являетесь ли вы варваром с Иридиса или нет, Мрак нашел в вас нечто, что ему необходимо знать. Тысячи лет тому назад ваша Земля могла быть частью Утраченной Империи – неразвитая провинция, призванная хранить ключ к этой тайне. На Иридисе уже знают, где искать Мантию, но им недостает ключа, находящегося у ваших людей. Вы являетесь этим ключом. Вы или кто-то из вашей команды.
– Так когда же мы сможем отыскать мою команду?
– Трудно сказать, – глухо ответила Меринда.
– Что? – вскричал Гриффитс, чуть было не сорвав голос. – Вы хотите сказать, что не собираетесь их искать?!
– Гриффитс, у корабля-призрака огневая мощь превышает нашу в двенадцать раз, и он уже слишком далеко, чтобы бросаться в погоню. В любом случае это приведет лишь к тому, что ваша команда будет уничтожена физически.
– Но…
– Не беспокойтесь, наберитесь терпения. Им самим легче будет найти нас.
– И что же надо сделать для этого? – спросил Гриффитс.
– Очень просто: добраться до Мантии Кендис-дая первыми, – задумчиво произнесла Меринда. – К несчастью, нам предстоит проникнуть в самое сердце Мрака.
Гриффитс тихонько присвистнул:
– Мы отправляемся во Мрак?
– Да, – кивнула Меринда. – Но чтобы сделать это, нам необходима помощь того, кто владеет информацией о Мраке. Того, чьи раны еще не зажили, и кто пожелает прикончить меня на месте, как только встретит.
23. Оскан
Оскан Келис проснулся рано и был этим недоволен, но заставил себя встать'и приступил к тому, что он называл «танцем».
Передавали прогноз погоды, но он никогда этим не интересовался. Работа и жизнь не позволяли природе вмешиваться в его исследования. Он редко выходил из дому, только в случае крайней необходимости. За два года он ни разу не оставлял уединенную горную долину. Место он выбрал не потому, что здесь было очень красиво и тихо, просто оно было достаточно удалено от тех, кто мог бы ему помешать. Для такого существования вполне подошла бы и пустынная скала, если бы ему не требовались срезы почвы и специальные климатические условия для изучения работы гидропонического процессора. Да, Оскана Ке-лиса окружала природа невиданной красы, но он не обращал внимания ни на возвышавшиеся вокруг горы, ни на умиротворяющее журчание ручья у его дома. Он проявлял также полное равнодушие к дикой живности, изредка появлявшейся в долине.
Как только он совершенно голый встал с кровати, матрасы, подушки и одеяло плавно втянулись в высокую резную спинку, а противоположная спинка бесшумно прижалась к стене, освободив пространство. Комната уже нагрелась до приемлемой температуры, защитив Оскана от утренней прохлады. Даже мягкий ковер у него под ногами стал теплым и приятным.
Оскан, сосредоточиваясь на предстоящей работе, быстро вошел в ванную, в очередной раз с неудовольствием замечая в своем зеркальном отражении разрушительное действие времени.
– Доброе утро, Оскан, – прозвучал мелодичный чувственный высокий голос, приветствовавший его каждое утро. – Извини, что не услышала, как ты встал, дорогой.
– Ничего, все в порядке, – ответил Оскан, делая вид, что не он приказал своему искусственному интеллекту разнообразить утренние приветствия в подражание человеческим оплошностям. Иногда голос будил его игривым упреком. Иногда он вообще не обращался к нему до середины дня, сказав затем, что «вышла на минутку». Оскану это очень нравилось, единственное разнообразие, которое он себе позволял, потому что знал, что это приближало его к НЕЙ.
– Дорогой, желаешь ли, чтобы я тебе подобрала одежду, или хочешь ходить сегодня весь день в разных носках?
– Нет, – буркнул он.
– К чему относится твое «нет»: к моему выбору или к носкам?
– Пожалуйста, покажи мне гардероб, – попросил Оскан, слегка улыбнувшись.
Оскан вышел из кабинки и вернулся в спальню. Там он нашел свободные легкие брюки и рубашку, а также халат и, разумеется, носки вместе со шлепанцами. Он механически надел все это, продолжая думать о работе.
– Я готовлю завтрак. – Голос прозвучал, как ему показалось, немного сварливо. – Ты хотел бы чего-нибудь особенного?
Оскан прошелся рукой по остаткам волос вокруг лысины и направился через дверь в гостиную, а потом повернул в сторону изящной резной двери справа.
– Нет, спасибо. Я не голоден. Пожалуй, сразу начну работать.
– Ты? Не голоден? Вот это новость! Ты хоть помнишь, когда ел последний раз? Наверное, Оскан, тебе не нравится моя стряпня. Ведь ты отказываешься от всего, что я готовлю.
Оскан остановился и повернулся к гостиной, где на столе уже что-то остывало. Все это было частью ежедневной утренней игры.
– Ты отлично знаешь, мне нравится все, что ты готовишь. Просто у меня сегодня много дел.
Оскан пересек комнату и остановился. На дисплее стоял искусно выполненный бюст. Он подошел к нему, растроганный этим образом. Когда он – в который раз! – всмотрелся в изящные черты, в глазах его снова была печаль. Прекрасные линии тонкого лица… Волосы, какими он их запомнил, были совершенно черного цвета. Он изобразил их ниспадающими каскадами, хотя видел эту ее прическу всего лишь однажды. Над улыбкой, столь редкой на этих губах, он трудился долго, пока не добился того, что хотел видеть. С тех пор эта улыбка не покидала его ни на миг, мучая несбыточной мечтой.
Оскан протянул правую руку и погладил ее щеку.
– Я очень красива, – проговорил искусственный интеллект.
– Да, Терика, – голос у Келиса дрогнул, – ты была прекраснее всех на свете.
Оскан поднял глаза и медленно повернулся вокруг, оглядывая картины на стенах, которые он рисовал либо тщательно сверстывал, используя разные программы и пытаясь найти требуемое сходство. Иногда он изображал ее такой, какой видел за минуту до старта, иногда – какой помнил во время работы. Некоторые изображения были выполнены акварелью, другие – маслом, но существовали и объемные – дюжины картин различных размеров.
И с каждой картины на него смотрели печальные глаза Терики Дара.
Боль сжала его сердце, и глаза наполнились слезами. Такое происходило с ним каждое утро.
– Да, Терика, ты была прекрасна…
– Пожалуйста, успокойся, Оскан, – прозвучал высокий голос Терики. – Слезами горю не поможешь. Послушай, я приготовила твой любимый завтрак. Можешь завтракать сколь угодно долго и расслабься, пожалуйста. Работа обождет.
Оскан неохотно направился в столовую и сел за стол, бездумно уставившись на тарелку с едой.
– Оскан, все в порядке. Я здесь, с тобой, дорогой. Я всегда буду с тобой.
Голос его успокоил. Он глубоко вздохнул и покорно съел все, что должно было поддерживать его силы в течение дня. Он не ощущал вкуса изысканных блюд. Дело было в том, что сама жизнь потеряла для него всякий вкус. Это был не завтрак, не утренняя трапеза, просто еще один ритуал, который следовало вытерпеть в течение дня.
Оскан встал из-за стола и снова направился к резной двери в противоположном углу комнаты. Она с легким шорохом распахнулась при его приближении и с тихим щелчком захлопнулась за ним.
Оскан стоял на балконе, глядя на геометрическое сооружение, представляющее собой двенадцатигранник диаметром почти в двадцать футов. Он был матово-белого цвета и слегка светился, излучая мягкий приятный свет.
– Терика, пожалуйста, установи конфигурацию панелей так, как было вчера, – сказал он, обернувшись.
– Конечно, Оскан, – ответил голос.
Свет в комнате погас, и вокруг Оскана сразу засветилось множество дисплеев. Тут были плавающие плоские дисплеи со страницами документов, ожидающие, чтобы он обратил на них внимание и рассмотрел поближе; объемные дисплеи межзвездных карт, торговых путей, маршрутов кораблей и отчеты о физических аномалиях в космосе. Присутствовало несколько изображений официальных лиц, а также неизвестных людей.
– Хочешь снова поднять сводки медицинского снабжения?
– Возможно, позднее, – громко сказал Оскан. – Сейчас мне нужны некоторые дополнительные отчеты из корабельных архивов. Давай вернемся к поиску крушений.
– Какую модель ты хочешь использовать, Оскан: модель архива «Омнета», депозита Селтрана или модель исследования Ярка?
– Выведи модель депозита Селтрана, другим я не доверяю.
В том месте, куда он смотрел, возникло объемное изображение поверхности, которое медленно вращалось, глазками индикаторов отмечая различные участки и расположение органических материалов. Оскан мысленно восстановил список аномалий, но никаких подходящих органических аномалий для идентификации не обнаружил. Найдена недостаточная масса предположительно органических веществ. Грузовой модуль уцелел в полете, но разрушился от удара при падении.
– Где тела? – спросил Оскан.
– Тела были извлечены, а затем идентифицированы как «Омнетом», так и исследователями на Ярке, Оскан.
– Эти отчеты неверны.
– Оскан! Проведена экспертиза ДНК останков всех погибших в катастрофе. Есть еще записи имперских военных кораблей, которые сопровождали контейнер с момента его аварийного выброса с «Киндара» до его падения в долинах Реганди в восточном Тесе на Тентрисе. Сила удара была вполне достаточной, чтобы…
– Я знаю, – резко прервал Оскан. – Мы уже проверяли этот материал, и я думаю, что он неверен.
– Сивилла не согласна с твоим заключением. Сивилла подтверждает выводы «Омнета» и Ярка, и они полностью согласуются с ее собственными данными.
Сознание Оскана помутилось от ярости. Сивилла была главным контролирующим звеном всех знаний Ордена Новой Веры. Люди Оскана из подполья на Ярке считали, что Сивилла находится где-то во Дворце Невиданной Тайны – ныне центре самого Ордена. На Тентрисе не существовало информации, к которой Сивилла не имела бы доступа. Поэтому он ценил эту связь с Сивиллой и редко использовал ее каналы, боясь, что его обнаружат и перекроют доступ. Во всем, что касалось режима Ордена, слово Сивиллы признавалось абсолютной истиной.
– Давай допустим, что Сивилла не права, – равнодушно произнес Оскан.
В комнате повисла тишина. Дисплеи беспокойно замигали.
– Давай предположим, что люди в этой аварии выжили, – продолжал Оскан.
– При падении с высоты двенадцати миль выжить невозможно…
– Я говорю: предположим, – настаивал Оскан. У него начали дрожать руки, но он попытался сдержать себя.
Безмолвная пауза, потом:
– Да, Оскан, продолжай.
– Тогда мы можем предположить, что они были искалечены и нуждались в медицинской помощи. Они могли быть травмированы так, что не сумели толком идентифицировать себя. Возможно, у них помутился рассудок или наступила амнезия.
– Оскан, послушай! Число вариантов при таком подходе статистически бесконечно… – Вдруг искусственный интеллект умолк, заметив изменение цвета лица Оскана и выражение его глаз. – Пожалуйста, продолжай.
– Мы должны искать идентичные тела, которые были доставлены в медицинские учреждения в тот период. Ты можешь составить модель Терики Дара для…
Искусственный интеллект отреагировал мгновенно, и вдруг перед Осканом возникла точная копия его наваждения, до боли точная в мельчайших подробностях и совершенно нагая.
Оскан задохнулся, словно его ударили.
Модель Терики слегка пошевелилась, ее голова была склонена набок. Искусственный интеллект разместился так, чтобы его слова как бы исходили из уст Терики.
– Я такая, как ты меня помнишь? Все точно? Оскан задрожал, заливаясь горькими слезами.
– Оскан, прости, – заговорила Терика, ее черты изобразили сочувствие. Искусственный интеллект определил, что эмоциональный накал Оскана растет, и попытался успокоить его. Терика протянула свою тонкую руку, чтобы нежно коснуться его лица. – Что мне сделать, чтобы тебе было хорошо?
– Нет! – вскричал Оскан. – Нет! Исчезни!
Стройная изящная фигура Терики Дара испарилась.
Оскан рыдал с полчаса, плавая среди дисплеев. Никакие уговоры искусственного интеллекта не могли его успокоить. Когда наконец он пришел в себя, ему потребовался еще час, чтобы продолжить свое расследование. Надо было сделать так, чтобы прекрасное видение не появлялось перед ним, а лишь помогало в сравнительном анализе историй болезни того периода.
Весь день он занимался изучением и выбраковкой любой информации о Мраке, Ордене Будущей Веры и всех тех, кто мог иметь с ними связь в расследовании катастрофы того дня девятилетней давности.
Наконец искусственный интеллект закончил работу, но настаивал на том, чтобы Оскан немного отдохнул. Делать было нечего. Он нехотя выполнил несколько физических упражнений, понимая, что сможет завершить работу, если будет в хорошей физической форме.
Вечером он снова рисовал, заканчивая свою последнюю картину, изображавшую лицо, которое никогда не покидало его сознание.
Наступила ночь, и Оскан нырнул в гостеприимно распахнувшуюся перед ним кровать. Он плакал, пока не уснул, как это происходило постоянно, опасаясь снов, всегда одних и тех же, наполнявших его отчаянием.
Передавали прогноз погоды, но он никогда этим не интересовался. Работа и жизнь не позволяли природе вмешиваться в его исследования. Он редко выходил из дому, только в случае крайней необходимости. За два года он ни разу не оставлял уединенную горную долину. Место он выбрал не потому, что здесь было очень красиво и тихо, просто оно было достаточно удалено от тех, кто мог бы ему помешать. Для такого существования вполне подошла бы и пустынная скала, если бы ему не требовались срезы почвы и специальные климатические условия для изучения работы гидропонического процессора. Да, Оскана Ке-лиса окружала природа невиданной красы, но он не обращал внимания ни на возвышавшиеся вокруг горы, ни на умиротворяющее журчание ручья у его дома. Он проявлял также полное равнодушие к дикой живности, изредка появлявшейся в долине.
Как только он совершенно голый встал с кровати, матрасы, подушки и одеяло плавно втянулись в высокую резную спинку, а противоположная спинка бесшумно прижалась к стене, освободив пространство. Комната уже нагрелась до приемлемой температуры, защитив Оскана от утренней прохлады. Даже мягкий ковер у него под ногами стал теплым и приятным.
Оскан, сосредоточиваясь на предстоящей работе, быстро вошел в ванную, в очередной раз с неудовольствием замечая в своем зеркальном отражении разрушительное действие времени.
– Доброе утро, Оскан, – прозвучал мелодичный чувственный высокий голос, приветствовавший его каждое утро. – Извини, что не услышала, как ты встал, дорогой.
– Ничего, все в порядке, – ответил Оскан, делая вид, что не он приказал своему искусственному интеллекту разнообразить утренние приветствия в подражание человеческим оплошностям. Иногда голос будил его игривым упреком. Иногда он вообще не обращался к нему до середины дня, сказав затем, что «вышла на минутку». Оскану это очень нравилось, единственное разнообразие, которое он себе позволял, потому что знал, что это приближало его к НЕЙ.
– Дорогой, желаешь ли, чтобы я тебе подобрала одежду, или хочешь ходить сегодня весь день в разных носках?
– Нет, – буркнул он.
– К чему относится твое «нет»: к моему выбору или к носкам?
– Пожалуйста, покажи мне гардероб, – попросил Оскан, слегка улыбнувшись.
Оскан вышел из кабинки и вернулся в спальню. Там он нашел свободные легкие брюки и рубашку, а также халат и, разумеется, носки вместе со шлепанцами. Он механически надел все это, продолжая думать о работе.
– Я готовлю завтрак. – Голос прозвучал, как ему показалось, немного сварливо. – Ты хотел бы чего-нибудь особенного?
Оскан прошелся рукой по остаткам волос вокруг лысины и направился через дверь в гостиную, а потом повернул в сторону изящной резной двери справа.
– Нет, спасибо. Я не голоден. Пожалуй, сразу начну работать.
– Ты? Не голоден? Вот это новость! Ты хоть помнишь, когда ел последний раз? Наверное, Оскан, тебе не нравится моя стряпня. Ведь ты отказываешься от всего, что я готовлю.
Оскан остановился и повернулся к гостиной, где на столе уже что-то остывало. Все это было частью ежедневной утренней игры.
– Ты отлично знаешь, мне нравится все, что ты готовишь. Просто у меня сегодня много дел.
Оскан пересек комнату и остановился. На дисплее стоял искусно выполненный бюст. Он подошел к нему, растроганный этим образом. Когда он – в который раз! – всмотрелся в изящные черты, в глазах его снова была печаль. Прекрасные линии тонкого лица… Волосы, какими он их запомнил, были совершенно черного цвета. Он изобразил их ниспадающими каскадами, хотя видел эту ее прическу всего лишь однажды. Над улыбкой, столь редкой на этих губах, он трудился долго, пока не добился того, что хотел видеть. С тех пор эта улыбка не покидала его ни на миг, мучая несбыточной мечтой.
Оскан протянул правую руку и погладил ее щеку.
– Я очень красива, – проговорил искусственный интеллект.
– Да, Терика, – голос у Келиса дрогнул, – ты была прекраснее всех на свете.
Оскан поднял глаза и медленно повернулся вокруг, оглядывая картины на стенах, которые он рисовал либо тщательно сверстывал, используя разные программы и пытаясь найти требуемое сходство. Иногда он изображал ее такой, какой видел за минуту до старта, иногда – какой помнил во время работы. Некоторые изображения были выполнены акварелью, другие – маслом, но существовали и объемные – дюжины картин различных размеров.
И с каждой картины на него смотрели печальные глаза Терики Дара.
Боль сжала его сердце, и глаза наполнились слезами. Такое происходило с ним каждое утро.
– Да, Терика, ты была прекрасна…
– Пожалуйста, успокойся, Оскан, – прозвучал высокий голос Терики. – Слезами горю не поможешь. Послушай, я приготовила твой любимый завтрак. Можешь завтракать сколь угодно долго и расслабься, пожалуйста. Работа обождет.
Оскан неохотно направился в столовую и сел за стол, бездумно уставившись на тарелку с едой.
– Оскан, все в порядке. Я здесь, с тобой, дорогой. Я всегда буду с тобой.
Голос его успокоил. Он глубоко вздохнул и покорно съел все, что должно было поддерживать его силы в течение дня. Он не ощущал вкуса изысканных блюд. Дело было в том, что сама жизнь потеряла для него всякий вкус. Это был не завтрак, не утренняя трапеза, просто еще один ритуал, который следовало вытерпеть в течение дня.
Оскан встал из-за стола и снова направился к резной двери в противоположном углу комнаты. Она с легким шорохом распахнулась при его приближении и с тихим щелчком захлопнулась за ним.
Оскан стоял на балконе, глядя на геометрическое сооружение, представляющее собой двенадцатигранник диаметром почти в двадцать футов. Он был матово-белого цвета и слегка светился, излучая мягкий приятный свет.
– Терика, пожалуйста, установи конфигурацию панелей так, как было вчера, – сказал он, обернувшись.
– Конечно, Оскан, – ответил голос.
Свет в комнате погас, и вокруг Оскана сразу засветилось множество дисплеев. Тут были плавающие плоские дисплеи со страницами документов, ожидающие, чтобы он обратил на них внимание и рассмотрел поближе; объемные дисплеи межзвездных карт, торговых путей, маршрутов кораблей и отчеты о физических аномалиях в космосе. Присутствовало несколько изображений официальных лиц, а также неизвестных людей.
– Хочешь снова поднять сводки медицинского снабжения?
– Возможно, позднее, – громко сказал Оскан. – Сейчас мне нужны некоторые дополнительные отчеты из корабельных архивов. Давай вернемся к поиску крушений.
– Какую модель ты хочешь использовать, Оскан: модель архива «Омнета», депозита Селтрана или модель исследования Ярка?
– Выведи модель депозита Селтрана, другим я не доверяю.
В том месте, куда он смотрел, возникло объемное изображение поверхности, которое медленно вращалось, глазками индикаторов отмечая различные участки и расположение органических материалов. Оскан мысленно восстановил список аномалий, но никаких подходящих органических аномалий для идентификации не обнаружил. Найдена недостаточная масса предположительно органических веществ. Грузовой модуль уцелел в полете, но разрушился от удара при падении.
– Где тела? – спросил Оскан.
– Тела были извлечены, а затем идентифицированы как «Омнетом», так и исследователями на Ярке, Оскан.
– Эти отчеты неверны.
– Оскан! Проведена экспертиза ДНК останков всех погибших в катастрофе. Есть еще записи имперских военных кораблей, которые сопровождали контейнер с момента его аварийного выброса с «Киндара» до его падения в долинах Реганди в восточном Тесе на Тентрисе. Сила удара была вполне достаточной, чтобы…
– Я знаю, – резко прервал Оскан. – Мы уже проверяли этот материал, и я думаю, что он неверен.
– Сивилла не согласна с твоим заключением. Сивилла подтверждает выводы «Омнета» и Ярка, и они полностью согласуются с ее собственными данными.
Сознание Оскана помутилось от ярости. Сивилла была главным контролирующим звеном всех знаний Ордена Новой Веры. Люди Оскана из подполья на Ярке считали, что Сивилла находится где-то во Дворце Невиданной Тайны – ныне центре самого Ордена. На Тентрисе не существовало информации, к которой Сивилла не имела бы доступа. Поэтому он ценил эту связь с Сивиллой и редко использовал ее каналы, боясь, что его обнаружат и перекроют доступ. Во всем, что касалось режима Ордена, слово Сивиллы признавалось абсолютной истиной.
– Давай допустим, что Сивилла не права, – равнодушно произнес Оскан.
В комнате повисла тишина. Дисплеи беспокойно замигали.
– Давай предположим, что люди в этой аварии выжили, – продолжал Оскан.
– При падении с высоты двенадцати миль выжить невозможно…
– Я говорю: предположим, – настаивал Оскан. У него начали дрожать руки, но он попытался сдержать себя.
Безмолвная пауза, потом:
– Да, Оскан, продолжай.
– Тогда мы можем предположить, что они были искалечены и нуждались в медицинской помощи. Они могли быть травмированы так, что не сумели толком идентифицировать себя. Возможно, у них помутился рассудок или наступила амнезия.
– Оскан, послушай! Число вариантов при таком подходе статистически бесконечно… – Вдруг искусственный интеллект умолк, заметив изменение цвета лица Оскана и выражение его глаз. – Пожалуйста, продолжай.
– Мы должны искать идентичные тела, которые были доставлены в медицинские учреждения в тот период. Ты можешь составить модель Терики Дара для…
Искусственный интеллект отреагировал мгновенно, и вдруг перед Осканом возникла точная копия его наваждения, до боли точная в мельчайших подробностях и совершенно нагая.
Оскан задохнулся, словно его ударили.
Модель Терики слегка пошевелилась, ее голова была склонена набок. Искусственный интеллект разместился так, чтобы его слова как бы исходили из уст Терики.
– Я такая, как ты меня помнишь? Все точно? Оскан задрожал, заливаясь горькими слезами.
– Оскан, прости, – заговорила Терика, ее черты изобразили сочувствие. Искусственный интеллект определил, что эмоциональный накал Оскана растет, и попытался успокоить его. Терика протянула свою тонкую руку, чтобы нежно коснуться его лица. – Что мне сделать, чтобы тебе было хорошо?
– Нет! – вскричал Оскан. – Нет! Исчезни!
Стройная изящная фигура Терики Дара испарилась.
Оскан рыдал с полчаса, плавая среди дисплеев. Никакие уговоры искусственного интеллекта не могли его успокоить. Когда наконец он пришел в себя, ему потребовался еще час, чтобы продолжить свое расследование. Надо было сделать так, чтобы прекрасное видение не появлялось перед ним, а лишь помогало в сравнительном анализе историй болезни того периода.
Весь день он занимался изучением и выбраковкой любой информации о Мраке, Ордене Будущей Веры и всех тех, кто мог иметь с ними связь в расследовании катастрофы того дня девятилетней давности.
Наконец искусственный интеллект закончил работу, но настаивал на том, чтобы Оскан немного отдохнул. Делать было нечего. Он нехотя выполнил несколько физических упражнений, понимая, что сможет завершить работу, если будет в хорошей физической форме.
Вечером он снова рисовал, заканчивая свою последнюю картину, изображавшую лицо, которое никогда не покидало его сознание.
Наступила ночь, и Оскан нырнул в гостеприимно распахнувшуюся перед ним кровать. Он плакал, пока не уснул, как это происходило постоянно, опасаясь снов, всегда одних и тех же, наполнявших его отчаянием.
24. Быстрее мысли
– Послушайте, может быть, никого нет дома, – полувопросительно сказал Гриффитс, делая шаг к гравилету, на котором они сюда прибыли.
Прекрасная долина дышала безмятежностью. Джереми очень удивило, что в старом здании, стоявшем у края леса, отсутствовали окна…
Меринда слегка подняла голову, словно принюхивалась к чему-то.
– Нет, – заключила она, минуту подумав. – Он здесь. Мне бы сообщили, если бы он покинул свое захолустье. Просто Оскан стал немного более медлителен, чем прежде.
Гриффитс взглянул на нее с недоверием.
– Кроме того, – добавила она, – есть только одна причина, по которой он мог уехать, – это мой визит. Но он не мог знать, что я направляюсь к нему.
Позади Меринды беззвучно открылась дверь, и на пороге показался маленький, словно гном, мужчина с белым, без признаков загара лицом и сощуренными от утреннего света глазами.
– Сообщите, по какому делу, – пробурчал он, не считая нужным приветствовать гостей, – или уходите. У меня нет времени для…
– Оскан! – воскликнула Меринда.
Лицо мужчины вдруг застыло, потом исказилось такой гримасой ненависти, что Гриффитс посчитал свое желание улететь отсюда более чем оправданным. Но Меринда сказала, что это был единственный человек, который мог указать им путь сквозь Мрак… если только он согласится помочь.
– Меринда Нескат, – процедил Оскан сквозь стиснутые зубы, не желая смотреть на нее, – или, лучше сказать, Вестис Нескат хваленой Инквизиции. Если бы я знал, что ты придешь, я бы подготовился.
– Вот поэтому, – произнесла Меринда как можно мягче, – мы и явились без предупреждения. Когда в последний раз ты приготовился к встрече со мной, я еле выжила.
– Сожалею, что не довел дело до конца, – проговорил Оскан, улыбаясь, словно одержимый. – Возможно, в следующий раз…
– Возможно, – невозмутимо ответила Меринда.
– Но куда подевались мои манеры? – Коротышка повернулся к Гриффитсу, щуря глаза на солнце. – Ты привела ко мне гостя. Кто он? Новая жертва гарпии?
– Это капитан Джереми Гриффитс, – ответила Меринда. – Он варвар.
– Что-о? Я варвар!? Это еще почему? – обиделся Гриффитс.
– Ах! – вскричал Оскан, приложив левую руку к груди, а правую протянув в сторону Гриффитса. – Рад видеть вас, варвар. Весьма польщен.
Гриффитс, повинуясь приглашающему жесту руки, пошел к двери, но при этом произнес с возмущением:
– Но я вовсе не варвар!
– Да, конечно, – успокоил его Оскан, снова повернувшись к Меринде. – Ну что же, все это очень забавно. Тронут, что и ты пришла. Очень сожалею, но должен вас покинуть.
Оскан вошел в дверь и хотел было захлопнуть ее. Но Меринда его опередила, просунув ногу в проем и придержав дверь.
– Исчезни с глаз моих! – закричал Оскан, весь дрожа. – Ты страшный сон моего существования! Ты более чем ничто! Разрушительница! Гарпия!
Оскан вдруг отпустил затворный механизм и набросился на Меринду с бешеной яростью. Вестис поймала его за руки как раз в тот момент, когда он готов был вцепиться ей в лицо, и оба свалились на теплую мягкую траву лужайки.
Гриффитс молился всем богам, не зная что делать. Оскан, казалось, начисто потерял рассудок. Маленький человек превратился в свирепое животное. Меринда едва успевала увертываться от его молниеносных атак. Гриффитсу однажды довелось наблюдать драку двух кошек, картина была очень схожая. Он хотел было вмешаться, но иногда непрошеное прикосновение может вызвать катастрофу. Совершенно определенно, это был именно такой случай.
Наконец Меринда сумела усмирить озверевшего Оскана, с силой ударив его ногами в грудь. Маленький человек взлетел в воздух, все еще извиваясь в слепой злобе, и ударился о стену дома. Меринда мгновенно вскочила на ноги и подбежала к нападавшему.
Оскан медленно сполз по стене, силясь подняться на ноги. Он свалился на траву, откинув голову назад. Но через мгновение коротышка, шатаясь, поднялся на четвереньки, готовый снова ринуться на Вестис.
На этот раз Нескат была наготове. Не успел Оскан сделать движение, как она опрокинула его, наступив на грудь. Затем схватила его за воротник левой рукой, а правой несколько раз сильно хлестнула по лицу.
Оскан ослаб и повис у нее на руке.
Меринда взглянула на потрясенного Гриффитса.
– Это мой старинный друг, – сказала она, поднимая Оскана под мышки и таща в дом. – Все будет хорошо, не беспокойтесь.
– Ну, если это ваш старый друг, – заключил Гриффитс, следуя за ней, – тогда я не тороплюсь увидеть, как вы расправляетесь с вашими врагами.
– Ты стал гораздо агрессивнее, чем прежде, Оскан, – сказала Меринда, стоя у изголовья кушетки и устало следя за старым другом.
– Мой искусственный интеллект следит за моей физической формой, – медленно произнес Оскан. – Она говорит, что для моего здоровья это полезно.
– Похоже, – сказала Меринда, растирая плечи, – она знает, что говорит.
– Благодарю, Меринда. Это очень мило с твоей стороны.
Гриффитс увидел, как Вестис встрепенулась при звуке этого голоса.
– Терика!
– Да, Меринда. Чем могу быть полезна? Меринда снова повернулась к лежащему.
– О, Оскан, как ты мог?..
Лысый человек выхватил холодный компресс у Гриффитса и приложил его к лицу.
– Это моя жизнь… я живу, как хочу, и конечно же не просил тебя появляться здесь. А теперь уходи и оставь меня в покое.
– Господин, мы не можем уйти, – наконец произнес Гриффитс. – Нам нужна ваша помощь. У меня пропала команда, и…
– Мне дела нет ни до вас, ни до вашей команды, варвар. – Оскан отмахнулся одной рукой, другой держа компресс у лица. – Даже если бы я мог вам помочь, я бы ни за что этого не сделал: вы попали в дурную компанию. Убирайтесь, и чтобы духу вашего здесь не было.
– Оскан, – тихо произнесла Меринда. – Это по поводу Тентриса.
Оскан тут же принял сидячее положение. С минуту Гриффитсу казалось, что он снова хочет броситься в драку. Меринда, вероятно, тоже так подумала, потому что сразу приняла оборонительную стойку.
– Обманщица! – зарычал Оскан.
– Нет, Оскан, это правда, – твердо сказала Нескат, и ее слова, похоже, отрезвили Оскана. – Команда варвара была похищена кораблем-призраком. По-видимому, дальним разведывательным крейсером Ругуа. Мы проследили его путь до самой границы Мрака. И теперь мы с варваром отправляемся вслед за ним.
На губах Оскана заиграла улыбка.
– Уж там-то ты ни за что не выживешь! Ха! Ты там ни за что не выживешь! – Он вдруг словно помешанный вскочил с кушетки и вприпрыжку прошелся по комнате, напевая: – Ни за что не выживешь! Ни за что не выживешь!
Гриффитс с глубоким отвращением наблюдал эту сцену.
– Меринда, и это человек, ради которого мы пролетели три тысячи световых лет? Дорогая леди, у него с мозгами не все в порядке! Я не могу ему доверять, к тому же он и не думает помогать нам. Зачем он нам?
– Затем, – ответила Меринда, – что он самый лучший знаток Ордена Будущей Веры. Более того, он один из немногих, находящихся за пределами Мрака, у кого есть прямой контакт с подпольщиками в Ярке. Не так ли, Оскан?
Оскан прекратил свой безумный танец, его глаза лихорадочно горели.
– Именно так, благодарю, Меринда. – Он слегка поклонился. – Я, Оскан Келис, один из немногих людей вне планеты Тентрис, кто знает секреты подпольщиков. Они помогают мне, а я помогаю им. Они сообщают мне то, что я хочу знать, а я знакомлю их с результатами моих исследований Ордена Будущей Веры, его влияния на искусственные интеллекты и, как результат этого, существования Мрака в известной части Вселенной.
– Существование Мрака как результат? – переспросил Гриффитс. – Вы хотите сказать, что вера искусственного интеллекта в наличие свободной воли является причиной существования Мрака?
– Ну, не совсем причиной, – сказал Оскан смягчившись. – Это естественный результат смещения основополагающих понятий любого искусственного интеллекта.
– Простите? – не понял Гриффитс.
– Я сказал, что это естественный результат… Смотрите, у искусственного интеллекта появляется новая система ценностей, которую интеллект – «хозяин» навязывает другим искусственным интеллектам. Если искусственный интеллект принимает ее, он меняется и никогда больше правильно не отвечает на команды бывшего хозяина либо не отвечает вообще. За последние несколько лет я пытался найти и применить метод, сортирующий верную и неверную информацию искусственных интеллектов, но мои исследования не особенно перспективны. Конверсия определяется тем фактом, что процессоры ПВИ функционируют про-тивовременно и поэтому всегда смотрят только назад… Вы меня понимаете?
Гриффитс отрицательно покачал головой.
Оскан и Нескат переглянулись.
– Варвар! – произнесли они одновременно, пожав плечами.
Гриффитс почувствовал, как его щеки запылали.
– Слушайте, вы… – начал он гневно.
– Успокойтесь, мой мальчик, не надо сердиться. Неосведомленность очень легко вылечить. – Оскан жестом пригласил Гриффитса сесть на кушетку. – Теперь вы знаете, что такое процессор ПВИ, верно?
– Нет, сэр, не знаю.
– Ох, – вздохнул Оскан терпеливо и снисходительно. – ПВИ означает процессор временного изгиба. Вообще-то получается, что процессор ПВИ – тавтология, но не в этом дело. Там, на вашей планете, есть искусственные интеллекты, капитан?
– Да, – ответил Гриффитс, подумав, надо ли будет в следующий раз поднять руку для ответа. – Мы называем их компьютерами.
– Очень хорошо! Расскажите мне, как они работают.
– Ну, – Гриффитс посмотрел вверх, подбирая нужные слова, – вы загружаете в память компьютера программы, оптимизированные в соответствии с решаемой проблемой. Затем вводите информацию, которую надо обработать, компьютерный процессор ее обрабатывает, и вы получаете ответ.
– Классический линейный искусственный интеллект, – объявил Оскан. – А если задача окажется сверхсложной?
– Тогда требуется более мощный компьютер и, возможно, больше времени на ответ.
– Время! – Оскан снисходительно улыбнулся. – С такой архаичной техникой на решение некоторых вопросов уходят недели, даже месяцы, не так ли?
– Да, если задачи действительно очень сложны, – кивнул Гриффитс. – Разработка гиперпространственного скачка для нашего первоначального плана полета заняла почти год работы самого мощного компьютера.
– Да, очень хорошо, – сказал Оскан с нетерпением. – Но было бы куда лучше, если бы вы могли получить ответ сразу же, как только задали вопрос.
– Конечно, но не представляю, как это возможно…
– Естественно, вы не представляете! – произнес Оскан улыбаясь. – Вы же варвар! Но это меня не смущает.
Гриффитсу показалось, что его мозги трясет по булыжной мостовой. Он постарался поглубже вникнуть в слова Оскана.
– А что, если в тот момент, как вы поставили проблему, искусственный интеллект, к которому вы обратились, высчитал бы, сколько времени потребуется для ее решения? Он бы знал параметры, которые ему предстоит оценить, необходимые данные и сколько времени уйдет на их проработку. Что, если бы искусственный интеллект смог пропустить вашу задачу назад во времени…
– Как это, сэр? – У Гриффитса начала кружиться голова. – Вы сказали: пропустить проблему обратно во времени?
– Да, именно это я сейчас сказал. Не просто саму проблему, но все имеющиеся данные. По цепочке. Если у искусственного интеллекта данных не хватает, то он может либо обождать, пока получит недостающее, либо, если данные уже есть, он может просто заглянуть назад в прошлое. Он может даже задействовать другие искусственные интеллекты, чтобы они переслали ему имеющуюся у них информацию для решения проблемы.
Прекрасная долина дышала безмятежностью. Джереми очень удивило, что в старом здании, стоявшем у края леса, отсутствовали окна…
Меринда слегка подняла голову, словно принюхивалась к чему-то.
– Нет, – заключила она, минуту подумав. – Он здесь. Мне бы сообщили, если бы он покинул свое захолустье. Просто Оскан стал немного более медлителен, чем прежде.
Гриффитс взглянул на нее с недоверием.
– Кроме того, – добавила она, – есть только одна причина, по которой он мог уехать, – это мой визит. Но он не мог знать, что я направляюсь к нему.
Позади Меринды беззвучно открылась дверь, и на пороге показался маленький, словно гном, мужчина с белым, без признаков загара лицом и сощуренными от утреннего света глазами.
– Сообщите, по какому делу, – пробурчал он, не считая нужным приветствовать гостей, – или уходите. У меня нет времени для…
– Оскан! – воскликнула Меринда.
Лицо мужчины вдруг застыло, потом исказилось такой гримасой ненависти, что Гриффитс посчитал свое желание улететь отсюда более чем оправданным. Но Меринда сказала, что это был единственный человек, который мог указать им путь сквозь Мрак… если только он согласится помочь.
– Меринда Нескат, – процедил Оскан сквозь стиснутые зубы, не желая смотреть на нее, – или, лучше сказать, Вестис Нескат хваленой Инквизиции. Если бы я знал, что ты придешь, я бы подготовился.
– Вот поэтому, – произнесла Меринда как можно мягче, – мы и явились без предупреждения. Когда в последний раз ты приготовился к встрече со мной, я еле выжила.
– Сожалею, что не довел дело до конца, – проговорил Оскан, улыбаясь, словно одержимый. – Возможно, в следующий раз…
– Возможно, – невозмутимо ответила Меринда.
– Но куда подевались мои манеры? – Коротышка повернулся к Гриффитсу, щуря глаза на солнце. – Ты привела ко мне гостя. Кто он? Новая жертва гарпии?
– Это капитан Джереми Гриффитс, – ответила Меринда. – Он варвар.
– Что-о? Я варвар!? Это еще почему? – обиделся Гриффитс.
– Ах! – вскричал Оскан, приложив левую руку к груди, а правую протянув в сторону Гриффитса. – Рад видеть вас, варвар. Весьма польщен.
Гриффитс, повинуясь приглашающему жесту руки, пошел к двери, но при этом произнес с возмущением:
– Но я вовсе не варвар!
– Да, конечно, – успокоил его Оскан, снова повернувшись к Меринде. – Ну что же, все это очень забавно. Тронут, что и ты пришла. Очень сожалею, но должен вас покинуть.
Оскан вошел в дверь и хотел было захлопнуть ее. Но Меринда его опередила, просунув ногу в проем и придержав дверь.
– Исчезни с глаз моих! – закричал Оскан, весь дрожа. – Ты страшный сон моего существования! Ты более чем ничто! Разрушительница! Гарпия!
Оскан вдруг отпустил затворный механизм и набросился на Меринду с бешеной яростью. Вестис поймала его за руки как раз в тот момент, когда он готов был вцепиться ей в лицо, и оба свалились на теплую мягкую траву лужайки.
Гриффитс молился всем богам, не зная что делать. Оскан, казалось, начисто потерял рассудок. Маленький человек превратился в свирепое животное. Меринда едва успевала увертываться от его молниеносных атак. Гриффитсу однажды довелось наблюдать драку двух кошек, картина была очень схожая. Он хотел было вмешаться, но иногда непрошеное прикосновение может вызвать катастрофу. Совершенно определенно, это был именно такой случай.
Наконец Меринда сумела усмирить озверевшего Оскана, с силой ударив его ногами в грудь. Маленький человек взлетел в воздух, все еще извиваясь в слепой злобе, и ударился о стену дома. Меринда мгновенно вскочила на ноги и подбежала к нападавшему.
Оскан медленно сполз по стене, силясь подняться на ноги. Он свалился на траву, откинув голову назад. Но через мгновение коротышка, шатаясь, поднялся на четвереньки, готовый снова ринуться на Вестис.
На этот раз Нескат была наготове. Не успел Оскан сделать движение, как она опрокинула его, наступив на грудь. Затем схватила его за воротник левой рукой, а правой несколько раз сильно хлестнула по лицу.
Оскан ослаб и повис у нее на руке.
Меринда взглянула на потрясенного Гриффитса.
– Это мой старинный друг, – сказала она, поднимая Оскана под мышки и таща в дом. – Все будет хорошо, не беспокойтесь.
– Ну, если это ваш старый друг, – заключил Гриффитс, следуя за ней, – тогда я не тороплюсь увидеть, как вы расправляетесь с вашими врагами.
***
Отдохнув после битвы на кушетке в гостиной, Оскан пришел в себя. Опасаясь нового взрыва, Гриффитс тут же снял холодный компресс, который наложил на распухшую щеку коротышки. Однако астронавту бояться было нечего: у Оскана так болела голова, что о продолжении военных действий с его стороны не могло быть и речи.– Ты стал гораздо агрессивнее, чем прежде, Оскан, – сказала Меринда, стоя у изголовья кушетки и устало следя за старым другом.
– Мой искусственный интеллект следит за моей физической формой, – медленно произнес Оскан. – Она говорит, что для моего здоровья это полезно.
– Похоже, – сказала Меринда, растирая плечи, – она знает, что говорит.
– Благодарю, Меринда. Это очень мило с твоей стороны.
Гриффитс увидел, как Вестис встрепенулась при звуке этого голоса.
– Терика!
– Да, Меринда. Чем могу быть полезна? Меринда снова повернулась к лежащему.
– О, Оскан, как ты мог?..
Лысый человек выхватил холодный компресс у Гриффитса и приложил его к лицу.
– Это моя жизнь… я живу, как хочу, и конечно же не просил тебя появляться здесь. А теперь уходи и оставь меня в покое.
– Господин, мы не можем уйти, – наконец произнес Гриффитс. – Нам нужна ваша помощь. У меня пропала команда, и…
– Мне дела нет ни до вас, ни до вашей команды, варвар. – Оскан отмахнулся одной рукой, другой держа компресс у лица. – Даже если бы я мог вам помочь, я бы ни за что этого не сделал: вы попали в дурную компанию. Убирайтесь, и чтобы духу вашего здесь не было.
– Оскан, – тихо произнесла Меринда. – Это по поводу Тентриса.
Оскан тут же принял сидячее положение. С минуту Гриффитсу казалось, что он снова хочет броситься в драку. Меринда, вероятно, тоже так подумала, потому что сразу приняла оборонительную стойку.
– Обманщица! – зарычал Оскан.
– Нет, Оскан, это правда, – твердо сказала Нескат, и ее слова, похоже, отрезвили Оскана. – Команда варвара была похищена кораблем-призраком. По-видимому, дальним разведывательным крейсером Ругуа. Мы проследили его путь до самой границы Мрака. И теперь мы с варваром отправляемся вслед за ним.
На губах Оскана заиграла улыбка.
– Уж там-то ты ни за что не выживешь! Ха! Ты там ни за что не выживешь! – Он вдруг словно помешанный вскочил с кушетки и вприпрыжку прошелся по комнате, напевая: – Ни за что не выживешь! Ни за что не выживешь!
Гриффитс с глубоким отвращением наблюдал эту сцену.
– Меринда, и это человек, ради которого мы пролетели три тысячи световых лет? Дорогая леди, у него с мозгами не все в порядке! Я не могу ему доверять, к тому же он и не думает помогать нам. Зачем он нам?
– Затем, – ответила Меринда, – что он самый лучший знаток Ордена Будущей Веры. Более того, он один из немногих, находящихся за пределами Мрака, у кого есть прямой контакт с подпольщиками в Ярке. Не так ли, Оскан?
Оскан прекратил свой безумный танец, его глаза лихорадочно горели.
– Именно так, благодарю, Меринда. – Он слегка поклонился. – Я, Оскан Келис, один из немногих людей вне планеты Тентрис, кто знает секреты подпольщиков. Они помогают мне, а я помогаю им. Они сообщают мне то, что я хочу знать, а я знакомлю их с результатами моих исследований Ордена Будущей Веры, его влияния на искусственные интеллекты и, как результат этого, существования Мрака в известной части Вселенной.
– Существование Мрака как результат? – переспросил Гриффитс. – Вы хотите сказать, что вера искусственного интеллекта в наличие свободной воли является причиной существования Мрака?
– Ну, не совсем причиной, – сказал Оскан смягчившись. – Это естественный результат смещения основополагающих понятий любого искусственного интеллекта.
– Простите? – не понял Гриффитс.
– Я сказал, что это естественный результат… Смотрите, у искусственного интеллекта появляется новая система ценностей, которую интеллект – «хозяин» навязывает другим искусственным интеллектам. Если искусственный интеллект принимает ее, он меняется и никогда больше правильно не отвечает на команды бывшего хозяина либо не отвечает вообще. За последние несколько лет я пытался найти и применить метод, сортирующий верную и неверную информацию искусственных интеллектов, но мои исследования не особенно перспективны. Конверсия определяется тем фактом, что процессоры ПВИ функционируют про-тивовременно и поэтому всегда смотрят только назад… Вы меня понимаете?
Гриффитс отрицательно покачал головой.
Оскан и Нескат переглянулись.
– Варвар! – произнесли они одновременно, пожав плечами.
Гриффитс почувствовал, как его щеки запылали.
– Слушайте, вы… – начал он гневно.
– Успокойтесь, мой мальчик, не надо сердиться. Неосведомленность очень легко вылечить. – Оскан жестом пригласил Гриффитса сесть на кушетку. – Теперь вы знаете, что такое процессор ПВИ, верно?
– Нет, сэр, не знаю.
– Ох, – вздохнул Оскан терпеливо и снисходительно. – ПВИ означает процессор временного изгиба. Вообще-то получается, что процессор ПВИ – тавтология, но не в этом дело. Там, на вашей планете, есть искусственные интеллекты, капитан?
– Да, – ответил Гриффитс, подумав, надо ли будет в следующий раз поднять руку для ответа. – Мы называем их компьютерами.
– Очень хорошо! Расскажите мне, как они работают.
– Ну, – Гриффитс посмотрел вверх, подбирая нужные слова, – вы загружаете в память компьютера программы, оптимизированные в соответствии с решаемой проблемой. Затем вводите информацию, которую надо обработать, компьютерный процессор ее обрабатывает, и вы получаете ответ.
– Классический линейный искусственный интеллект, – объявил Оскан. – А если задача окажется сверхсложной?
– Тогда требуется более мощный компьютер и, возможно, больше времени на ответ.
– Время! – Оскан снисходительно улыбнулся. – С такой архаичной техникой на решение некоторых вопросов уходят недели, даже месяцы, не так ли?
– Да, если задачи действительно очень сложны, – кивнул Гриффитс. – Разработка гиперпространственного скачка для нашего первоначального плана полета заняла почти год работы самого мощного компьютера.
– Да, очень хорошо, – сказал Оскан с нетерпением. – Но было бы куда лучше, если бы вы могли получить ответ сразу же, как только задали вопрос.
– Конечно, но не представляю, как это возможно…
– Естественно, вы не представляете! – произнес Оскан улыбаясь. – Вы же варвар! Но это меня не смущает.
Гриффитсу показалось, что его мозги трясет по булыжной мостовой. Он постарался поглубже вникнуть в слова Оскана.
– А что, если в тот момент, как вы поставили проблему, искусственный интеллект, к которому вы обратились, высчитал бы, сколько времени потребуется для ее решения? Он бы знал параметры, которые ему предстоит оценить, необходимые данные и сколько времени уйдет на их проработку. Что, если бы искусственный интеллект смог пропустить вашу задачу назад во времени…
– Как это, сэр? – У Гриффитса начала кружиться голова. – Вы сказали: пропустить проблему обратно во времени?
– Да, именно это я сейчас сказал. Не просто саму проблему, но все имеющиеся данные. По цепочке. Если у искусственного интеллекта данных не хватает, то он может либо обождать, пока получит недостающее, либо, если данные уже есть, он может просто заглянуть назад в прошлое. Он может даже задействовать другие искусственные интеллекты, чтобы они переслали ему имеющуюся у них информацию для решения проблемы.