Уильямс Шон. Еретик Силы 1: Обломки

   – Нет, все в порядке, – сказала Лейя, остановившись прямо перед Трамом. – Могу я узнать, что за вопросы вы тут… обсуждали?
   – Да ничего особенного, – сказал Трам, смущенно поглядев на других фианцев. – Кажется, произошла небольшая авария в электросистеме в тех помещениях, которые мы вам предоставили, и мы должны просить…
   – С сожалением просить! – вставил еще один фианин, стоявший рядом с Трамом.
   – С сожалением просить, – поправился Трам, – не могли бы вы переместиться…
   – Мы не заметили никаких аварий, – сказала Лейя. – Мой муж спит сейчас, и я просила бы его не беспокоить. Он пилотировал корабль в течение всего перелета и очень устал.
   – Конечно, принцесса, конечно. – Трам начал кланяться, совершая своими тонкими руками странные движения. – Мы никогда не побеспокоим великого Хэна Соло в редкие моменты отдыха.
   Тахири скрыла улыбку. Она не сомневалась, что под "аварией" имелся в виду выход из строя жучков, которые заглушил Джаг. Наверное, это должно было сильно разочаровать фианцев.
   – Благодарю вас, – сказала Лейя, едва заметно улыбнувшись Тахири. – Я уверена, он оценит это. А сейчас, я надеюсь, вы не будете против, если я с моими спутниками совершу небольшую экскурсию по городу.
   Трам выпрямился, его лицо осветилось гордостью.
   – Конечно, принцесса! Мы очень рады будем показать вам наш прекрасный город! – Он щелкнул пальцами, и все сопровождавшие его фиане разбежались. – Я немедленно пошлю кого-нибудь известить Советника…
   – Это займет время, – сказала Лейя, шагая вперед так быстро, что маленькому фианину пришлось почти бежать за ней. – А я сейчас не в настроении ждать. Как я уже сказала, мы проделали долгое путешествие, и мне необходимо размять ноги. Может быть, вы составите нам компанию, Примас Трам?
   Фианец нервно бежал за ней, явно очень взволнованный.
   – Но как же Советник Джобет и Примас Пирша? – пролепетал он. – Я должен известить их…
   – Я уверена, мы встретимся с ними в свое время, – Лейя даже не замедлила шаг. – Вы слышали такую поговорку, что путешествия расширяют разум? Я столько дней провела в тесной корабельной каюте, и такт соскучилась по свободному пространству. Должна сказать, мне очень нравится такая архитектура. Просто, но элегантно. Эти здания специально построены в стиле Старой Республики?
   Продолжая в таком духе, Лейя просто не давала фианцу вставить хоть одно слово, хотя бы заявить, что у него просто нет времени, чтобы сопровождать их сейчас. Тахири наслаждалась зрелищем Трама, пытающегося хоть что-то сказать. Не отрывая глаз от фианца, принцесса незаметным жестом приказала Тахири зайти в другой коридор. Тахири незаметно проскользнула в коридор, ее босые ноги бесшумно ступали по каменному полу.
   Она нервничала и чувствовала себя немного виноватой. Пока голос Лейи затихал вдали, Тахири положила руку на эфес светового меча и попыталась Силой просканировать пространство вокруг нее. В дипломатическом квартале города было предельно тихо, и большая часть его была пуста. Это ее не слишком удивило. На Галантосе никогда не было слишком много посетителей с других планет, поэтому не удивительно, что эта часть города чаще всего была пуста. Неприятные впечатления Борска Фэй'лиа после визита на Галантос несколько лет назад привели к тому, что официальные лица Новой Республики избегали посещений этой планеты. После йеветского кризиса никто не вспоминал о Галантосе, казалось, он просто исчез с карты Галактики.
   Тахири подумал, что со стороны фианцев было странно вкладывать большие средства в роскошные дома для гостей, которые вряд ли к ним явятся. Причем эти здания были не просто в хорошем состоянии. Они явно были новыми. "Зачем было строить их сейчас, во время войны?"
   Принимая во внимание, что тут наверняка полно средств наблюдения, Тахири подавила желание проникнуть в другие помещения для гостей. Она подозревала, что в этих новых зданиях кто-то живет или недавно жил, и ей очень хотелось узнать, кто именно. Это было просто почти инстинктивное чувство, но она научилась не оставлять такие предчувствия без внимания. Здесь явно было что-то нехорошее, она была уверена в этом. Если не в последние несколько дней, то точно в последний месяц. Впрочем, исследовать комнаты можно на обратном пути, когда она изучит большую часть этого места, и шанс быть пойманной будет не так велик.
   Следуя своим инстинктам, она находила путь в многочисленных коридорах, пока не достигла поста охраны, отделяющего гостиницу для дипломатов от остальной части города. Двое охранников были очень заняты обсуждением последних изменений в уставе, и, казалось, не заметили ее. Тахири, потянувшись к ним в Силе, внушила им мысль на время оставить пост и проверить, что находится за углом. И пока они проверяли, она прошла через их пост с таким беззаботным видом, как только могла.
   Город за пределами дипломатического квартала был гораздо более шумным. Улицы-коридоры имели гораздо меньше украшений, но их крыши были прозрачными, что позволяло дневному свету проходить внутрь и обходиться без искусственного освещения. Кроме фианцев здесь были и существа других рас – Тахири заметила пару печальных гранов и группу оживленно болтающих суллустиан. Она предположила, что в этой части, вероятно, находятся правительственные здания, потому что большинство фианцев здесь носили похожую одежду: не униформу, но гораздо более консервативную, чем где-либо еще в городе. Они тоже видели Тахири, но никак на ее присутствие не отреагировали. Более того, казалось, что они пытаются избегать ее, как будто она их пугала.
   Это взволновало ее не меньше чем подозрительно новые дипломатические здания. Почему фиане ее боятся? Может быть. Дело не в ней самой, а в том, что она относится к другой расе? Но что могло внушить фианцам ксенофобию? Страх перед йеветами она могла понять, но граны и суллустианцы?
   Тахири отложила пока эти мысли. Она обсудит их с Лейей и другими, когда вернется в гостиницу. Сейчас она сосредоточилась на том, чтобы наблюдать за происходящим вокруг, и при этом заметить, если за ней следят.
   Ее комлинк запищал. Не останавливаясь, она поднесла его к губам и сказала:
   – Слушаю.
   – Это Лейя. Тахири, где ты? Примас Трам заметил, что мы тебя потеряли. Честно говоря, я это не сразу заметила, потому что очень увлеклась экскурсией.
   Тахири улыбнулась.
   – Извините, – сказала она, принимая игру. – Я должна была связаться с вами. Я пошла в свою комнату, чтобы взять кое-что, а когда хотела догнать вас, заблудилась.
   – Может быть, послать кого-нибудь, чтобы они привели тебя к нам?
   – Нет, все в порядке. Я могу сама вернуться назад.
   – Ты уверена?
   Тахири слышала, как позади Лейи что-то бормочет Трам, но не расслышала, что именно.
   – Если я не смогу найти дорогу, я свяжусь с вами. А пока я в безопасности.
   Это был не слишком хороший аргумент. Она не находилась на улицах, где ей могли угрожать преступники. Она была внутри правительственного здания, наполненного клерками. И Трам мог жестко настаивать на ее возвращении, потому что ее присутствие нервирует служащих.
   – Прекрасно, Тахири, – сказала Лейя. – Возвращайся, когда сможешь. Вот что я тебе скажу: наслаждайся жизнью, пока ты молода. И я уверена, Примас Трам согласится с этим.
   Связь прекратилась. Тахири улыбнулась еще шире, представив, в каком отчаянии должен уже находиться Трам от непрерывной болтовни Лейи.
   Потом Тахири вдруг подумала, что фиане, которых она видела во время пути сюда, вовсе не так разговорчивы как Примас Пирша или ее помощник. Они разговаривали друг с другом вполне нормально. Тахири предположила, что фианийка, вероятно пыталась избежать неудобных вопросов и очень нервничала.
   Она продолжала изучать здание, но не находила ничего нового. Коридоры были все одинаковые, и все двери, которые она находила, вели в какие-то кладовые или офисы, заполненные чиновниками. Так как она не знала, что точно надо искать, что могло бы объяснить выход из строя систем гиперпространственной связи на Галантосе, она не имела никаких ясных целей. И после целого часа поисков она уже стала уставать от этой игры "найди то, не знаю что".
   Решив вернуться в гостиницу, она нашла турболифт и спустилась на десять этажей, чтобы запутать "хвост", если он все-таки был. Через некоторое время она вернулась к посту охраны, через который проходила до этого. Те же самые охранники очень обрадовались, увидев ее.
   – Госпожа Вейла! Вы вернулись!
   – Пожалуйста, простите, что мы не показали вам дорогу. Это наша ошибка, – добавил второй.
   – Все в порядке, – сказала она. – Я прекрасно прогулялась.
   – Пожалуйста, позвольте нам проводить вас обратно в гостиницу. Нам не хотелось бы, чтобы вы опять потерялись.
   – В этом нет необходимости, – сказала она, сделав жест рукой. – Я сама могу найти дорогу.
   – Я уверен, что в этом нет необходимости, – сказал один охранник, вернувшись на свой пост.
   – Она сама сможет найти дорогу, – подтвердил его напарник.
   Тахири и самом деле помнила дорогу обратно, но сейчас она направлялась не туда. Она снова прислушалась к своим инстинктам. Кто-то жил в этих комнатах – теперь она была убеждена в этом еще больше, чем до того. Она закрыла свои глаза, чтобы не отвлекаться на физические чувства, и шла туда, куда ее вела Сила. Кто бы ни был гостем фианцев, она могла чувствовать следы их присутствия вокруг себя – в стенах, коврах, потолке… Она двигалась по коридору, и с каждым шагом это чувство становилось все сильнее, наконец, достигнув своего пика, когда она подошла к коридору, ведущему к широкому окну. Окно смотрело прямо в небо Галантоса, сквозь декоративное стекло проникал солнечный свет, рассыпаясь на радужные оттенки.
   Она вошла в коридор, ее руки прикасались к каждой двери, которая была в коридоре. Казалось, они все были лишены чего-то необычного, но здесь чувство стало таким сильным, что оно было почти осязаемым. Кто-то…
   Она неожиданно остановилась. Все ее тело загорелось, когда ее руки коснулись двери, расположенной в дальнем конце коридора. Обычно она не могла чувствовать живых существ так сильно, особенно в окружении незнакомого мира. Та почему же здесь что-то особенное? Что заставляет ее желудок выворачиваться наизнанку при мысли о том, чтобы открыть эту дверь. Почему что-то здесь заставляет ее испытывать такой страх?
   "Вот дура!", выругала она себя, "Ты рыцарь-джедай, ты вооружена, а перед тобой пустая комната. Здесь нет ничего, чего можно было бы бояться"
   Дверь открылась, когда она нажала на кнопку замка. Здесь явно нечего прятать, иначе дверь была бы заперта. Но странное присутствие ударило ее как волна спертого воздуха, заставив ее вздрогнуть.
   Где-то вдалеке она услышала голоса, зовущие ее, и, несмотря на свой страх, она вошла в комнату. Ее движения были медленными и неловкими, как будто она передвигалась по мимбанскому болоту.
   Как и ожидалось, комната была незанята. Однако, это не означало, что она была пуста. Ощущение чьего-то присутствия было настолько сильным, что, казалось, ее тело взорвется.
   Все еще позволяя своим инстинктам вести себя, Тахири шагнула к кровати и подняла покрывало, чтобы посмотреть, что под ним. Ничего там не обнаружив, она подняла весь матрас.
   Здесь.
   Она прикоснулась к крошечному серебристому предмету, лежавшему на пыльном полу. И в этот момент она испытала сильнейший удар, заставивший ее упасть. Она лежала на полу, сжимая предмет, пытаясь восстановить дыхание и сражаясь с тьмой, подступавшей к ее разуму.
   Это было то, что звало ее сюда.
   – Госпожа Вейла! Вы в порядке?
   Это фианец звал ее? Она не была уверена; она была слишком занята, пытаясь остаться в сознании.
   – Вы должны пойти с нами, пожалуйста! Вы не должны оставаться здесь!
   Она почувствовала, что вполне согласна с этим, но сейчас она не могла управлять своим телом. Ее движения были неуклюжими, как у куклы, она чувствовала себя так, как будто заблудилась в густом тумане.
   Повернув голову, она увидела троих фианцев-охранников, стоящих в дверях. Один из них подошел к ней, помог ей подняться, и повел ее в коридор. Охранники что-то говорили, но она не могла различить слова, она как будто находилась вне своего тела, наблюдая сверху за тем, что происходит. И все это было из-за той вещи, которую она сейчас держала в руках…
   Она попыталась рассмотреть этот предмет более внимательно. На вид он был серебряным, но был сделан из незнакомого ей материала и имел вид некоей медузы с круглой головой и множеством щупальцев.
   Но Тахири знала, что это такое. Хотя она никогда не видела его до этого, она немедленно его узнала.
   Это было изображение божества йуужань-вонгов. Йун-Йаммука, Убийца.
   Вопль раздался внутри нее, крича на языке, которого она не могла знать: Юк ла-на висса крэй!
   Тахири прижала тотем к своей груди. Мир вокруг нее сделался серым, и, наконец, провалился во тьму.
 

***

 
   Через неделю, последовавшую после рассказа истории о Рапуунге, Ном Анор сопровождал И'пана в походе на верхние уровни подземелья. Используя свое знание секретных кодов и систем безопасности, Ном Анор помог Опозоренным добыть много материалов, которые были нужны им для постройки их новых домов, при этом им досталось много вещей, к которым прежде они не имели доступа. Медленно но верно Опозоренные становились должны ему, их жизнь становилась лучше, что было бы невозможно, если бы не Ном Анор. Он помог им найти светляков, которые снабжали их освещением, когда биолюминесцентные светильники начали изнашиваться, и аркшей, которые давали Опозоренным тепло во время холодных подземных ночей. И х'мерриг, биологический процессор, производивший значительную часть их пищи, тоже был его заслугой. Ном Анор воровал со спокойной совестью, не думая о том, что эти кражи могут повредить военным усилиям Шимрры. Все, что волновало его сейчас – заслужить доверие своих новых компаньонов.
   Однако, сейчас и это было не столь важным. У них с И'паном была на этот раз иная задача.
   – Долго еще идти? – раздраженно спросил Ном Анор, протискиваясь между двумя огромными трубами.
   – Уже почти пришли. – И'пан посмотрел вокруг и направился к маленькому отверстию в стене. Оно вело в феррокритовый туннель, когда-то предназначенный для ремонтных дроидов, обслуживавших бесконечные подземные кабели. Туннель не имел входа, кроме того, что был пробит кем-то в феррокрите. Ном Анор подумал, что этот туннель мог тянуться по диаметру всей этой проклятой планеты.
   Влезая в туннель, они переступили через ржавые останки дроида, поваленного набок и сожженного. Выражение, застывшее на почерневшем лице дроида было жуткой пародией на жизнь. Ном Анор не удержался от того, чтобы пнуть эту пакость.
   Скоро они достигли узкой трещины в стене туннеля, и И'пан приложил палец к губам, призывая к тишине. Потом он неуклюже, но все же бесшумно проскользнул в трещину. Ном Анор напряженно ждал в туннеле, опасаясь ловушки. В этом отвратительном месте было даже негде спрятаться.
   Рука И'пана неожиданно появилась из трещины и жестом позвала Ном Анора.
   – Их здесь нет, – прошептал И'пан. – Мы должны ждать…
   Ном Анор последовал за ним в трещину. Несмотря на годы своей шпионской деятельности в обществе неверных, он все еще не мог привыкнуть к острым граням, плоским поверхностям и слишком ровным углам, которые были свойственны строениям неверных. В природе ничто не имело таких свойств, как эти искусственные пародии на жизнь. Как будто сам их дизайн был предназначен высасывать жизнь из населявших их существ, в тщетной попытке заполнить собственную страшную пустоту.
   Единственная дверь в помещении была закрыта снаружи. Ном Анор мысленно сказал себе, что, если он будет терпелив, он скоро сможет вернуться на нижние уровни, где углы и поверхности были не такими идеально ровными, иногда они казались даже почти естественными. Почти…
   И'пан лежал в углу, в темноте казалось, что это просто кучка мусора и лохмотьев. Найдя место в центре комнаты, где кто-то постелил ковер вуррук, Ном Анор сконцентрировался на дыхательных упражнениях, чтобы провести время. Сейчас он чувствовал себя гораздо более здоровым, чем до Эбака-9. Он раньше не замечал, как годы постоянного стресса истощили его тело, но несколько недель активных упражнений вернули его в форму. Его пульс снова был сильным, и раны на его руках зажили, превратившись в очень красивые шрамы. Он чувствовал себя моложе на десять лет. В этом плане жизнь в изгнании, несомненно пошла ему на пользу.
   Звук шагов с другой стороны двери прервал его медитацию. Ном Анор и И'пан встали на ноги, когда дверь открылась и в помещение вошли трое йуужань-вонгов. Их лидер, высокий мужчина, подошел к И'пану, критически посмотрев на Ном Анора. В одной руке у вошедшего был мешок, который он отдал И'пану.
   И'пан взял мешок.
   – Аарн, Т'лисс, Шуун-ми, – обратился он к каждому из вошедших. – Я привел с собой кое-кого, кто хочет больше узнать о джиидаи.
   Трое Опозоренных внимательно посмотрели на Ном Анора. Они явно не узнали бывшего Исполнителя. Он же хорошо знал такой тип существ. От них исходила атмосфера униженности и раболепия. Перед этим И'пан объяснил ему, что те, с кем они должны встретиться, не принадлежат к подземным изгоям. Они были агентами еретиков, внедренными в рабочие бригады, обслуживавшие инфраструктуру Йуужань'Тара.
   – Его зовут… – начал И'пан, но Ном Анор быстро шагнул вперед, оттолкнув Опозоренного.
   – Мое имя Аморрн.
   Он решил использовать фальшивое имя потому, что они могли не доверять бывшему Исполнителю, но главным образом для того, чтобы до Шимрры не дошли слухи, что Ном Анор жив.
   Высокий кивнул.
   – Меня зовут Шуун-ми. Я брат Ниириит по яслям. Когда она впала в ересь, я освободил ее из тюрьмы жрецов и помог ей бежать. Она говорила обо мне?
   Ниириит ничего о нем не говорила, но Ном Анор видел в печальных глазах Опозоренного сильное желание услышать подтверждение. Вместе с Ниириит вся ее семья стала Опозоренными, и у ее брата оказалось достаточно храбрости, чтобы сопротивляться существующему порядку.
   – Она многое мне рассказывала, – сказал Ном Анор. – Она говорила, что ты тоже веришь в джедаев.
   Это было почти правдой. Она рассказывала о тех, кто верит в немного другую версию ереси. Ном Анор много говорил с ней на тему джедаев, но она ни разу не упоминала этого Шуун-ми. Ном Анор подумал, что, вероятно, верность ереси выжгла все остальные ее чувства, возможно даже любовь к Кунре, если она когда-то была.
   – Я обращаю внимание на то, что говорят другие, – осторожно сказал Шуун-ми.
   – Ты расскажешь мне, что это?
   Женщина, сопровождавшая Шуун-ми, нервно оглядывалась.
   – Здесь не время и не место, – сказала она. – Мы должны вернуться, и…
   – Ты иди, Т'лисс, – сказал Шуун-ми. – Скажи Ш'симму, что мы задержимся в йорик-инкубаторе. Это более важно. – Он повернулся к Ном Анору, его узкие глаза внимательно изучали бывшего Исполнителя. – Это такое же подходящее место, как и любое другое.
   Т'лисс кивнула и поспешно вышла из комнаты.
   – Мы не хотим, чтобы из-за нас вы попали в неприятности, – сказал Ном Анор.
   – Нас долго не будут искать, – сказал Аарн. – На поверхности творится сплошной хаос. Что-то причиняет дхурйаму сильный дискомфорт. Он работает очень нестабильно. Многие были лишены своих постов и стали Опозоренными, когда их начальники обвинили их в неэффективности работ. Но нам от этого беспорядка только легче.
   Ном Анор слушал с изумлением. Аарн был еретиком иного рода – еретиком-мятежником. Раньше Ном Анор не знал, что такие вещи обсуждались на всех уровнях общества йуужань-вонгов, даже среди Опозоренных.
   – И'пан рассказал мне историю, которую он слышал на Дуро, – сказал Ном Анор, скрыв свое удивление. – Но он сказал также, что разных версиях истории есть расхождения.
   Шуун-ми кивнул.
   – В версии, которую он рассказал, Вуа Рапуунга убила Межань Кваад. Но я слышал, что Вуа остался жив и позже пожертвовал собой, дав джиидаи возможность бежать. И еще я слышал, что его убил его брат по яслям, Хал Рапуунг. Хал очень хотел, чтобы все признали, что Межань Кваад опозорила его брата намеренно, и это вовсе не гнев богов, но Хал не мог принять джиидаи как союзников. Когда Вуа погиб, его сторонники напали на Хала и убили его, и пока они сражались, джиидаи успели убежать.
   – Но если и так, – сказал Ном Анор, – идея истории осталась та же самая, не так ли?
   Шуун-ми встряхнул головой.
   – Здесь тоже есть расхождения. Известно, что джиидаи обвинялись в использовании искусственного огня во время нападения на нашу базу на Йавине-4. Это нарушение Первого Закона. Большинство из нашего народа, слышавших об этом, испугались этого и предпочли игнорировать вместо того, чтобы рассмотреть и обдумать это, и таким путем прийти к лучшему пониманию учения джиидаи. Но именно понимание – ключ ко всему. Энакин Соло доказал, что он больше чем просто неверный, использующий машины. Позже, когда его брат и сестра по яслям были в опасности, он пожертвовал собой в славном бою, чтобы они смогли остаться в живых и выполнить задание. Он не испугался смерти. Мы оба знаем, что он сделал это не из глупости. Это была стратегия – стратегия, которой мы должны учиться.
   Ном Анор кивнул, осмысливая то, что он услышал. История Вуа Рапуунга снова всплыла в его памяти. В действительности там не было восстания, не было сражения между воинами, защищавшими различные идеологии, как рассказывал И'пан. Но Шуун-ми не упомянул о массовом жертвоприношении Опозоренных на Йавине-4. Смерть тысяч Опозоренных была не столь важна, как смерть кого-то значительного.
   Тот факт, что Ном Анор отказался от вызова на дуэль с великим Энакином Соло, к счастью, тоже был никому не известен. Исполнитель убил целый взвод своих воинов из бластера неверных, чтобы сохранить эту тайну.
   – Откуда ты узнал эту историю, – спросил Ном Анор.
   – От меня, – выступил вперед Аарн. Этот относительно молодой мужчина имел характерные черты, говорящие о поколениях Опозоренных до него. В других условиях Ном Анор нашел бы оскорбительным для себя находиться с ним в одном помещении, не то что разговаривать.
   – А я слышал ее от наших рабочих, прилетевших с Гаркви.
   – А они откуда?
   Аарн пожал плечами, его изуродованное лицо нахмурилось.
   – Я не знаю, – сказал он. – А зачем тебе это?
   Ном Анор тоже пожал плечами.
   – Мне просто интересно, как две истории об одних и тех же событиях могут так сильно различаться. Это было бы понятно, если бы все это произошло очень давно. Одна из версий должна быть частично неверной – но это не значит, что другая абсолютно верна. Если одна может лгать, почему не могут обе?
   – Они достаточно похожи, чтобы убедить меня, что по крайней мере их основа правильна, – сказал Шуун-ми. – Ты знаешь, как быстро распространяются слухи. Слова, передающиеся из уст в уста, могут очень быстро исказить истину. Но это не меняет сути истории.
   Ном Анор кивнул, предпочтя согласиться с точкой зрения Шуун-ми.
   – Но в какой истории тогда больше правды? В той, где джиидаи использовали огонь или нет?
   – Ты должен следовать своим инстинктам, – сказал Аарн.
   Ном Анор взглянул на Опозоренного, едва заметно усмехнувшись. Как странно: теперь ему приходится добиваться доверия этих низких существ, тогда как еще несколько месяцев назад он посчитал бы ниже своего достоинства даже думать о них.
   – Я надеялся последовать за историей к ее источникам, – сказал он, обращаясь к Шуун-ми. – К одному из тех, кто был на Йавине-4 и видел все это собственными глазами, и кому хватило смелости рассказать об этом другим.
   – Я не знаю, кто бы это мог быть, – сказал Шуун-ми. – И не знаю, может ли знать кто-нибудь еще.
   – В истории не упоминается, кто был ее первым рассказчиком?
   Брат Ниириит покачал головой.
   – Я бы помнил, если бы упоминалось. Этот рассказчик был бы так же знаменит, как сам Вуа Рапуунг.
   "И он был бы мертв, так же как Вуа Рапуунг", подумал Ном Анор. Слушать истории о еретиках – это одно, но узнать, кто нарушил прямой приказ Мастера Войны Цавонга Ла – совсем другое. В общем, это мог быть кто угодно: воин мог узнать ее от вывезенного оттуда раба, формовщица Нен Йим могла рассказать о своих экспериментах на Йавине-4. Или кто-то из домена, враждебного домену Кваад, мог распространять такие слухи. Возможностей распространения истории было очень много.
   – Есть ли еще какие-нибудь различия между версиями истории? – спросил он, пытаясь выглядеть невинным последователем учения джедаев, чтобы не заподозрили, что у него есть скрытые мотивы.
   – Есть некоторое несходство относительно времени событий, – сказал Ааарн.
   – Да, я слышал, что одна версия утверждает, что это произошло, когда Йавин-4 был еще в руках джиидаи. Это не беспокоит тебя?
   – Этого не может быть, – сказал Аарн. – Версии истории могут изменяться, но меня бы больше обеспокоило, если бы все версии оказались вдруг слишком одинаковыми.
   – А ты знаешь, кто еще рассказывает эту историю?
   – Знаю нескольких, – сказал Шуун-ми. – Обычно ее рассказывают друзьям или родственникам, которым особенно доверяют, а те рассказывают ее другим. Так она и распространяется. Конечно, тот факт, что неизвестно, кто кому рассказывал какую версию истории, может быть разочаровывающим, но так безопаснее для нас всех.
   "И это правильно", подумал Ном Анор. Иначе джедайский миф не смог бы так распространиться и не достиг бы его ушей. В то же время, отследить все источники ереси в таких условиях было крайне трудно. Шимрра не будет счастлив, если Ном Анор сообщит ему только половину информации. Пока Верховный Сюзерен не удостоверится, что уничтожены все источники ереси, он не поверит, что с ней покончено. Это, несомненно, разочарует его, и источником этого разочарования будет Ном Анор…