Страница:
АМАНДА: Большинство молодых людей находят приключения в своей работе.
ТОМ: Тогда большинство молодых людей не работают в магазине.
АМАНДА: В мире полно молодых людей, которые работают в магазинах и в конторах и на фабриках.
ТОМ: И все они находят приключения в своей работе?
АМАНДА: Или находят, или обходятся без них. Не все так помешаны на приключениях.
ТОМ: Природный инстинкт мужчины в том, чтобы быть любовником, охотником, борцом, а в магазине ни один из этих инстинктов не может проявиться!
АМАНДА: Инстинкт мужчины! Не надо мне приводить в пример инстинкт! Инстинкт это то, с чем люди покончили! Инстинкт бывает у животных. Сознательные христиане не желают его!
ТОМ: А что тогда, мама, желают сознательные христиане?
АМАНДА: Высших материй! Материй разума и духа! Только животные должны удовлетворять свои инстинкты! Уж конечно, твои цели несколько выше их! Выше, чем у обезьян – свиней –
ТОМ: Я полагаю, что ничуть не выше.
АМАНДА: Ты шутишь. Однако, я не об этом хотела поговорить.
ТОМ (вставая): У меня мало времени.
АМАНДА (останавливая его за плечо): Садись.
ТОМ:Ты хочешь, чтобы я в магазине отметился с опозданием, мама?
АМАНДА: У тебя есть пять минут. Я хочу поговорить о Лоре.
(Надпись на экране: «Планы и приготовления.»)
ТОМ: Хорошо! Что насчет Лоры?
АМАНДА: Нам надо бы что-нибудь планировать и приготовлять для нее. Она старше тебя на два года, и ничего не происходит. Она просто плывет по течению, ничего не делая. Меня ужасно пугает, как она плывет по течению.
ТОМ: Наверное, она из тех девушек, которых люди называют домашними.
АМАНДА: Нет таких девушек, а если и есть, то очень их жаль! То есть, конечно, если только это не ее собственный дом, вместе с мужем!
ТОМ: Что?
АМАНДА: О, я вижу письмена на стене так же ясно как я вижу свой нос передо мной[11]! Это ужасно! Ты все больше и больше напоминаешь мне своего отца! Он все время отсутствовал без всяких объяснений! – Потом уехал! До свидания!Оставил меня со всеми пожитками. Я видела это письмо, что ты получил от Торгового Флота. Я знаю, о чем ты мечтаешь. Я не слепая. (Она замолкает.) Что ж, очень хорошо. Тогда решайся на это! Но не раньше, чем у тебя появится замена.
ТОМ: Что ты имеешь в виду?
АМАНДА: Я имею в виду, что как только у Лоры появится кто-нибудь, кто позаботится о ней, как только она выйдет замуж, заведет свой дом, самостоятельный – ну, тогда ты будешь свободен отправляться куда тебе заблагорассудится, по земле, по морю, куда только тебя понесет ветер! Но до тех пор, ты должен присматривать за сестрой. Я не говорю за мной, я старая и на меня не стоит обращать внимания! Я говорю за сестрой, потому что она молодая и зависимая.
Я устроила ее в колледж – полный провал! Это ее так напугало, что у нее расстроился желудок. Я привела ее в Лигу Молодежи в церкви. Опять фиаско. Она ни с кем не разговаривала, и никто не разговаривал с ней. И теперь, все, чем она занимается, так это играется с этими кусочками стекла и слушает эти затасканные пластинки. Что это за жизнь для девушки?
ТОМ: Что я могу поделать с этим?
АМАНДА: Преодолей свой эгоизм! О себе, о себе, о себе, это все о чем ты думаешь!
(Том вскакивает и идет взять пальто. Оно громоздкое и уродливое. Он надевает шапку-ушанку.)
Где твой шарф? Надень свой шерстяной шарф!
(Он раздраженно выхватывает его из шкафа, обматывает несколько раз вокруг шеи и туго завязывает оба конца на узел.)
Том! Я не сказала то, о чем я тебя хотела попросить.
ТОМ: Я слишком опаздываю –
АМАНДА (хватает его за руку – очень решительно; затем робко): Там в магазине, разве там нет – приятных молодых людей?
ТОМ: Нет!
АМАНДА: Там должны быть – хоть кто-нибудь…
ТОМ: Мама – (Он жестикулирует.)
АМАНДА: Найди кого-нибудь порядочного – непьющего и попроси его придти к сестре!
ТОМ: Что?
АМАНДА: Для сестры! Встретиться! Познакомиться!
ТОМ (ударяя в дверь): О, Боже мо-ой!
АМАНДА: Ты сделаешь?
(Он открывает дверь. Она говорит умоляюще.)
Сделаешь?
(Он начинает спускаться по пожарной лестнице.)
Сделаешь? Сделаешь, милый?
ТОМ (оборачивается назад): Да!
(Колеблясь, Аманда закрывает дверь с беспокойным, но чуть обнадеженным выражением лица.)
(Образ на экране: Обложка цветного журнала.)
(Луч света застает Аманду у телефона.)
АМАНДА: Элла Картрайт? Это Аманда Вингфилд! Как ваши дела, милочка? Как ваши почки?
(Пятисекундная пауза.)
Ужас!
(Снова пауза.)
Вы христианская мученица, да, милочка, так и есть, христианская мученица! Да, я только что заметила в своей маленькой книжке, что ваша подписка на Спутник только что истекла. Я знала, что вы не захотите пропустить этот чудный роман, который появляется со следующим номером. Это Бэсси Мэй Хоппер, ее первая вещь после Медового месяца для троих. Ведь какая это была необыкновенная и интересная история! Так вот, я уверена, что этот роман еще очаровательней. С запутанной светской подоплекой. Это о любителях лошадей в Лонг Айланде.
(Свет гаснет.)
СЦЕНА ПЯТАЯ
СЦЕНА ШЕСТАЯ
ТОМ: Тогда большинство молодых людей не работают в магазине.
АМАНДА: В мире полно молодых людей, которые работают в магазинах и в конторах и на фабриках.
ТОМ: И все они находят приключения в своей работе?
АМАНДА: Или находят, или обходятся без них. Не все так помешаны на приключениях.
ТОМ: Природный инстинкт мужчины в том, чтобы быть любовником, охотником, борцом, а в магазине ни один из этих инстинктов не может проявиться!
АМАНДА: Инстинкт мужчины! Не надо мне приводить в пример инстинкт! Инстинкт это то, с чем люди покончили! Инстинкт бывает у животных. Сознательные христиане не желают его!
ТОМ: А что тогда, мама, желают сознательные христиане?
АМАНДА: Высших материй! Материй разума и духа! Только животные должны удовлетворять свои инстинкты! Уж конечно, твои цели несколько выше их! Выше, чем у обезьян – свиней –
ТОМ: Я полагаю, что ничуть не выше.
АМАНДА: Ты шутишь. Однако, я не об этом хотела поговорить.
ТОМ (вставая): У меня мало времени.
АМАНДА (останавливая его за плечо): Садись.
ТОМ:Ты хочешь, чтобы я в магазине отметился с опозданием, мама?
АМАНДА: У тебя есть пять минут. Я хочу поговорить о Лоре.
(Надпись на экране: «Планы и приготовления.»)
ТОМ: Хорошо! Что насчет Лоры?
АМАНДА: Нам надо бы что-нибудь планировать и приготовлять для нее. Она старше тебя на два года, и ничего не происходит. Она просто плывет по течению, ничего не делая. Меня ужасно пугает, как она плывет по течению.
ТОМ: Наверное, она из тех девушек, которых люди называют домашними.
АМАНДА: Нет таких девушек, а если и есть, то очень их жаль! То есть, конечно, если только это не ее собственный дом, вместе с мужем!
ТОМ: Что?
АМАНДА: О, я вижу письмена на стене так же ясно как я вижу свой нос передо мной[11]! Это ужасно! Ты все больше и больше напоминаешь мне своего отца! Он все время отсутствовал без всяких объяснений! – Потом уехал! До свидания!Оставил меня со всеми пожитками. Я видела это письмо, что ты получил от Торгового Флота. Я знаю, о чем ты мечтаешь. Я не слепая. (Она замолкает.) Что ж, очень хорошо. Тогда решайся на это! Но не раньше, чем у тебя появится замена.
ТОМ: Что ты имеешь в виду?
АМАНДА: Я имею в виду, что как только у Лоры появится кто-нибудь, кто позаботится о ней, как только она выйдет замуж, заведет свой дом, самостоятельный – ну, тогда ты будешь свободен отправляться куда тебе заблагорассудится, по земле, по морю, куда только тебя понесет ветер! Но до тех пор, ты должен присматривать за сестрой. Я не говорю за мной, я старая и на меня не стоит обращать внимания! Я говорю за сестрой, потому что она молодая и зависимая.
Я устроила ее в колледж – полный провал! Это ее так напугало, что у нее расстроился желудок. Я привела ее в Лигу Молодежи в церкви. Опять фиаско. Она ни с кем не разговаривала, и никто не разговаривал с ней. И теперь, все, чем она занимается, так это играется с этими кусочками стекла и слушает эти затасканные пластинки. Что это за жизнь для девушки?
ТОМ: Что я могу поделать с этим?
АМАНДА: Преодолей свой эгоизм! О себе, о себе, о себе, это все о чем ты думаешь!
(Том вскакивает и идет взять пальто. Оно громоздкое и уродливое. Он надевает шапку-ушанку.)
Где твой шарф? Надень свой шерстяной шарф!
(Он раздраженно выхватывает его из шкафа, обматывает несколько раз вокруг шеи и туго завязывает оба конца на узел.)
Том! Я не сказала то, о чем я тебя хотела попросить.
ТОМ: Я слишком опаздываю –
АМАНДА (хватает его за руку – очень решительно; затем робко): Там в магазине, разве там нет – приятных молодых людей?
ТОМ: Нет!
АМАНДА: Там должны быть – хоть кто-нибудь…
ТОМ: Мама – (Он жестикулирует.)
АМАНДА: Найди кого-нибудь порядочного – непьющего и попроси его придти к сестре!
ТОМ: Что?
АМАНДА: Для сестры! Встретиться! Познакомиться!
ТОМ (ударяя в дверь): О, Боже мо-ой!
АМАНДА: Ты сделаешь?
(Он открывает дверь. Она говорит умоляюще.)
Сделаешь?
(Он начинает спускаться по пожарной лестнице.)
Сделаешь? Сделаешь, милый?
ТОМ (оборачивается назад): Да!
(Колеблясь, Аманда закрывает дверь с беспокойным, но чуть обнадеженным выражением лица.)
(Образ на экране: Обложка цветного журнала.)
(Луч света застает Аманду у телефона.)
АМАНДА: Элла Картрайт? Это Аманда Вингфилд! Как ваши дела, милочка? Как ваши почки?
(Пятисекундная пауза.)
Ужас!
(Снова пауза.)
Вы христианская мученица, да, милочка, так и есть, христианская мученица! Да, я только что заметила в своей маленькой книжке, что ваша подписка на Спутник только что истекла. Я знала, что вы не захотите пропустить этот чудный роман, который появляется со следующим номером. Это Бэсси Мэй Хоппер, ее первая вещь после Медового месяца для троих. Ведь какая это была необыкновенная и интересная история! Так вот, я уверена, что этот роман еще очаровательней. С запутанной светской подоплекой. Это о любителях лошадей в Лонг Айланде.
(Свет гаснет.)
СЦЕНА ПЯТАЯ
Надпись на экране: «Возвещение[12]»
Постепенно появляется свет и слышна музыка.
Ранние сумерки весеннего вечера. В квартире Вингфилдов только что закончили ужин. В мрачной столовой Аманда и Лора в неярких цветных платьях убирают посуду со стола; их оточенные движения сродни танцу или ритуалу, их движущиеся очертания бледны и безмолвны, как мотыльки. Том в белой рубашке и брюках встает из-за стола и направляется к пожарному выходу.
АМАНДА (когда Том проходит мимо): Сынок, сделай мне одолжение.
ТОМ: Какое?
АМАНДА: Причеши свои волосы! С причесанными волосами ты такой красавчик!
(Том ссутулившись устраивается на диване с вечерней газетой в руках. Ее огромный заголовок гласит: «Победа Франко.»)
В одном только я хотела, чтобы ты подражал своему отцу.
ТОМ: В чем же?
АМАНДА: В том, как он всегда заботился о своей внешности. Он никогда не позволял себе неряшливости.
(Он отбрасывает газету и направляется к пожарному выходу.)
Куда ты идешь?
ТОМ: Иду покурить снаружи.
АМАНДА: Ты слишком много куришь. Пачку в день по пятнадцать центов за пачку. Сколько это будет в месяц? Том, сколько будет пятнадцать на тридцать? Посчитай и ты удивишься, какую сумму ты мог бы сэкономить. Достаточную, чтобы оплатить вечерние уроки в Вашингтонском Университете! Только подумай, сынок, как это было бы замечательно для тебя!
(Том остается холоден к ее идее.)
ТОМ: Я лучше буду курить. (Он выходит на площадку, позволяя двери с шумом захлопнуться)
АМАНДА (резко): Я знаю! В этом-то все несчастье… (Оставшись одна, она обращает взгляд на портрет мужа.)
(Танцевальный мотив: «Мир ждет восхода!»)
ТОМ (обращаясь к публике): Через переулок от нас находился Райский Танцевальный Зал. Весенними вечерами окна и двери были распахнуты и музыка выливалась наружу. Иногда, огни в зале гасили, оставляя лишь большой, свисавший с потолка стеклянный шар. Он медленно вращался, наполняя сумерки мягкими радужными цветами. Тогда оркестр начинал играть вальс или танго, что-нибудь с медленным и чувственным ритмом. Парочки выходили на улицу в относительную уединенность переулка. Можно было видеть, как они целуются за канавами и телефонными столбами, тем самым вознаграждая себя за жизнь без всяких перемен или приключений, как моя собственная. Перемены и приключения в этом году были неизбежны. Они поджидали этих ребят прямо за углом. Парящие в дымке Берктесгадена, пойманные в складках зонтика Чемберлена[13]. В Испании была Герника! А здесь только свинг[14] и ликер, танцевальные залы, бары и кинотеатры, и секс, подвешенный в темноте, как люстра и наполняющий мир недолгими обманчивыми радугами… Весь мир жил ожиданием бомбардировок!
(Аманда отрывается от портрета и выходит наружу.)
АМАНДА (вздыхая): Площадка пожарной лестницы жалкая замена крыльцу. (Она стелет газету на ступеньку и садится, так грациозно и жеманно, как если бы она усаживалась на качели на веранде в Миссисипи.) Куда ты смотришь?
ТОМ: На луну.
АМАНДА: Разве сейчас видна луна?
ТОМ: Она всходит над Кулинарией Гарфинкеля.
АМАНДА: В самом деле! Маленькая серебряная туфелька. Ты уже загадал желание?
ТОМ: А-га.
АМАНДА: О чем ты загадал?
ТОМ: Это секрет.
АМАНДА: Секрет, хм? Ну, тогда и я не скажу свое желание. Буду такой же загадочной, как и ты.
ТОМ: Думаю, я легко смогу догадаться о чем ты загадала.
АМАНДА: Моя голова такая прозрачная?
ТОМ: Ты не сфинкс.
АМАНДА: Да, у меня нет секретов. Я скажу тебе, о чем я загадала на луну. Удачи и счастья моим дорогим детям! Я загадываю это при луне, и когда луны нет, я все равно желаю этого.
ТОМ: Я думал, ты загадала о визитере.
АМАНДА: С чего это ты так говоришь?
ТОМ: Разве ты не помнишь, что просила меня привести его?
АМАНДА: Я помню, я подала мысль, что было бы не плохо, если бы ты привел домой для своей сестры какого-нибудь приятного молодого человека из магазина. Думаю даже, что я делала это предложение не один раз.
ТОМ: Да, ты неоднократно повторяла это.
АМАНДА: Ну и?
ТОМ: У нас будет визитер.
АМАНДА: Что?
ТОМ: Визитер!
(Возвещение отмечается музыкой.)
(Аманда встает.)
(Образ на экране: Визитер с букетом.)
АМАНДА: Ты хочешь сказать, что ты пригласил какого-то приятного молодого человека к нам домой?
ТОМ: Ага. Я пригласил его на ужин.
АМАНДА: В самом деле?
ТОМ: Да!
АМАНДА: Ты пригласил, и он – согласился?
ТОМ: Согласился!
АМАНДА: Так, так – так, так! Это – замечательно!
ТОМ: Я был уверен, что ты будешь довольна.
АМАНДА: Так, значит, это точно?
ТОМ: Абсолютно точно.
АМАНДА: Скоро?
ТОМ: Очень скоро.
АМАНДА: Ради Бога, перестань прикидываться и расскажи мне все!
ТОМ: Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?
АМАНДА: Естественно, хотелось бы знать, когда он приходит!
ТОМ: Он приходит завтра.
АМАНДА: Завтра?
ТОМ: Ага. Завтра.
АМАНДА: Но, Том!
ТОМ: Да, мама?
АМАНДА: До завтра у меня не остается времени!
ТОМ: Времени для чего?
АМАНДА: Для приготовлений! Почему ты не позвонил мне сразу же, как только ты пригласил его, в ту же минуту, как он согласился! Теперь, разве ты не видишь, я бы уже могла готовиться!
ТОМ: Тебе не обязательно так суетиться.
АМАНДА: О, Том, Том, Том, конечно же, мне обязательно надо суетиться! Я хочу, чтобы все было в порядке, а у нас так неряшливо и вещи разбросаны где попало. Уж мне придется придумывать что-нибудь на скорую руку!
ТОМ: Я не понимаю, зачем тебе вообще что-нибудь придумывать.
АМАНДА: Ты просто не знаешь. Не можем же мы принимать визитера в свинарнике! Нужно отполировать все мое свадебное серебро, постирать столовую скатерть с вышитой монограммой! Нужно помыть окна и повесить свежие занавески. А одежда? Нам надо что-то одеть на себя, не так ли?
ТОМ: Мама, из-за этого парня совсем не стоит суетиться!
АМАНДА: Да понимаешь ли ты, что это первый молодой человек, которого мы познакомим с твоей сестрой? Это ужасно, кошмарно, позорно, что наша бедная маленькая сестрица ни разу не принимала ни одного визитера! Том, зайди внутрь. (Она открывает дверь.)
ТОМ: Зачем?
АМАНДА: Я хочу спросить тебяо чем-то.
ТОМ: Если ты будешь так суетиться, то я все отменю, я скажу, чтобы он не приходил!
АМАНДА: Конечно же, ты ничего подобного не сделаешь. Ничто так не оскорбляет людей как отозванное приглашение. Просто это значит, что я должна буду работать как турок! Блестяще мы не выступим, но проверку выдержим. Зайди внутрь.
(Том, тяжело вздыхая, следует за ней внутрь.)
Садись.
ТОМ: Ты хочешь, чтоб я сел в каком-нибудь конкретном месте?
АМАНДА: Слава Богу, я купила этот новый диван! К тому же я плачу за торшер, который мне недавно доставили. А если надеть ситцевые чехлы, то это так украсит комнату! Конечно, я надеялась, что мы поменяем обои… Как зовут этого молодого человека?
ТОМ: О'Коннор.
АМАНДА: Так, завтра пятница – это значит рыба! У меня есть кусок лососины – с соусом Дорки! Чем он занимается? Работает в магазине?
ТОМ: Конечно! Где бы еще я –
АМАНДА: Том, он – не пьет?
ТОМ: Почему ты спрашиваешь об этом?
АМАНДА: Потому что твой отец пил!
ТОМ: Не надо начинать об этом!
АМАНДА: Значит, он пьет?
ТОМ: Я ничего об этом не знаю!
АМАНДА: Узнай, убедись в этом! Меньше всего я желала бы для своей дочери парня, который пьет!
ТОМ: А ты не слишком забегаешь вперед? Мистер О'Коннор еще не появился на сцене!
АМАНДА: Но появится завтра. Чтобы встретиться с твоей сестрой, а что я знаю о его характере? Ничего! Даже старые девы счастливей жен пьяниц!
ТОМ: О, Боже мой!
АМАНДА: Молчи!
ТОМ (наклоняясь, чтобы прошептать): Далеко не все парни женятся на своих знакомых девушках.
АМАНДА: О, будь рассудительным, Том – и не язви!
(Она берет щетку для волос.)
ТОМ: Что ты делаешь?
АМАНДА: Я собираюсь расчесать этот вихор! (Она нападает на его волосы с щеткой.) Какую должность в магазине занимает этот молодой человек?
ТОМ (с мрачным видом подчиняясь щетке и допросу): Этот молодой человек занимает должность почтового клерка, мама.
АМАНДА: Похоже, что это довольно ответственная работа, работа, которой мог бы заниматься и ты, если бы только у тебя было больше предприимчивости. Сколько он зарабатывает? Ты не знаешь?
ТОМ: Я бы предположил, что-то около восьмидесяти пяти долларов в месяц.
АМАНДА: Хм – сумма не царская, но –
ТОМ: На двадцать долларов больше, чем у меня.
АМАНДА: Да, уж я это хорошо знаю! Но для семейного человека, на восемьдесят пять долларов в месяц можно только сводить концы с концами…
ТОМ: Да, но Мистер О'Коннор не семейный человек.
АМАНДА: Разве он не может стать таковым, а? Когда-нибудь в будущем?
ТОМ: Понимаю. Планы и приготовления.
АМАНДА: Ты единственный из известных мне молодых людей, который игнорирует тот факт, что будущее становится настоящим, настоящее прошлым, а прошлое обращается в вечное сожаление, если ты его не планировал!
ТОМ: Я подумаю об этом еще раз, и посмотрю, что из этого получится.
АМАНДА: Не говори так надменно с матерью! Расскажи мне побольше об этом – как его имя?
ТОМ: Джеймс Д. О'Коннор. Д. от Делани.
АМАНДА: Ирландец с обеих сторон! Помилуй! И не пьет?
ТОМ: Мне позвонить ему прямо сейчас и спросить?
АМАНДА: Единственный способ как можно узнать о таких вещах так это через осторожные расспросы при подходящем случае. Когда я была девушкой в Блу Маунтан и были подозрения, что молодой человек выпивает, та девушка, чье внимание он привлекал, если была такая девушка, иногда обращалась к пастору его церкви, или к нему обращался ее отец, если отец был жив, и таким образом разузнавала все о характере молодого человека. Вот каким образом тактично устраиваются такие дела, чтобы предохранить молодую женщину от совершения трагической ошибки!
ТОМ: Тогда, как же получилось, что ты совершила трагическую ошибку?
АМАНДА: Этот невинный взгляд твоего отца обманул всех! Он улыбался – и мир был зачарован! Отдаться на милость красивой внешности это худшее, что может сделать девушка! Я надеюсь, Мистер О'Коннор не слишком красив.
ТОМ: Нет, он не слишком красив. Он весь в веснушках, и у него маленький нос.
АМАНДА: Но ведь не так чтобы совсем невзрачный?
ТОМ: Не так чтобы совсем невзрачный. Я бы сказал, этак, средней невзрачности.
АМАНДА: Главное в человеке это характер.
ТОМ: Как раз то, о чем я всегда говорил, мама.
АМАНДА: Ты никогда ничего подобного не говорил, и я подозреваю, что никогда об этом и не думал.
ТОМ: Не будь со мной такой подозрительной.
АМАНДА: По крайней мере, я надеюсь, что он из людей напористых и предприимчивых.
ТОМ: Мне кажется, он действительно стремится улучшить свое положение.
АМАНДА: У тебя есть основания так думать?
ТОМ: Он ходит в вечернюю школу.
АМАНДА (сияя от удовольствия): Чудесно! И чем он занимается, то есть, что он изучает?
ТОМ: Радиотехнику и публичные выступления!
АМАНДА: Это значит, что он собирается преуспеть в этом мире! Любой молодой человек, занимающийся публичными выступлениями, нацеливается на руководящую должность! А радиотехника? Вещь для будущего! Оба эти факта многое разъясняют. Такие вещи мать должна знать о любом молодом человеке, который собирается посетить ее дочь. С серьезными намерениями, или – нет.
ТОМ: Небольшое предостережение. Он не знает о Лоре. Я не раскрыл ему наши черные секретные планы. Я просто сказал, почему бы тебе не зайти к нам на ужин? Он сказал, хорошо, и на этом разговор закончился.
АМАНДА: Ну уж, конечно! Ты красноречив как рыба. Однако, он узнает о Лоре как только появится здесь. Когда он увидит, как она мила и любезна и привлекательна, он возблагодарит свою счастливую звезду за то, что был приглашен на ужин.
ТОМ: Мама, я не стал бы так рассчитывать на Лору.
АМАНДА: Что ты имеешь в виду?
ТОМ: Лора кажется такой мне и тебе, потому что она наша и мы любим ее. Мы даже не замечаем больше, что она калека.
АМАНДА: Не говори калека! Ты же знаешь, я никогда не позволяю употреблять это слово!
ТОМ: Но взгляни на факты, мама. Она калека – и это еще не все –
АМАНДА: Что ты имеешь в виду «не все»?
ТОМ: Лора очень отличается от других девушек.
АМАНДА: Я думаю, это отличие только в ее пользу.
ТОМ: Не совсем так – в глазах других – посторонних людей – она ужасно застенчива и живет, замкнувшись в своем мире, и людям вне нашего дома она кажется немного чудаковатой.
АМАНДА: Не говори чудаковатой!
ТОМ: Посмотри фактам в лицо. Она действительно чудаковата.
(Музыка в танцевальном зале переходит в танго с грустным и в чем-то зловещим мотивом.)
АМАНДА: Могу я спросить – в чем она чудаковата?
ТОМ (ласково): Она живет в своем собственном мире – мире маленьких стеклянных украшений, мама…
(Он поднимается. Аманда остается с щеткой в руках, встревожено глядя на него.)
Она слушает старые пластинки и – вот и все – (Он бросает взгляд на себя в зеркале и направляется к двери.)
АМАНДА (резко): Куда ты идешь?
ТОМ: Я иду в кино. (Он выходит через внешнюю дверь.)
АМАНДА: Только не в кино, каждый вечер в кино! (Она быстро подбегает к двери.) Я не верю, что ты каждый раз ходишь в кино!
(Он ушел. Аманда некоторое время беспокойно глядит ему в след. Затем энергия и оптимизм снова возвращаются к ней, и она поворачивается от двери и идет к портьерам.)
Лора! Лора!
(Лора отзывается из кухни.)
ЛОРА: Да, мама.
АМАНДА: Оставь эту посуду и подойди сюда!
(Лора появляется с кухонным полотенцем в руках. Аманда радостно обращается к ней.)
Лора, подойди сюда и загадай желание на луну!
(Образ на экране: Луна.)
ЛОРА (появляясь): Луна – луна?
АМАНДА: Маленькая серебряная туфелька луны. Посмотри через левое плечо, Лора, и загадай желание!
(Лора слегка растерянна, как будто ее только что разбудили. Аманда берет ее за плечо и поворачивает под углом к двери.)
Вот теперь! Теперь, милая, загадывай!
ЛОРА: Что мне загадать, мама?
АМАНДА (ее голос дрожит, иглаза внезапно наполняются слезами): Счастья! Удачи!
(Доносятся звуки скрипки, и сцена затемняется.)
Постепенно появляется свет и слышна музыка.
Ранние сумерки весеннего вечера. В квартире Вингфилдов только что закончили ужин. В мрачной столовой Аманда и Лора в неярких цветных платьях убирают посуду со стола; их оточенные движения сродни танцу или ритуалу, их движущиеся очертания бледны и безмолвны, как мотыльки. Том в белой рубашке и брюках встает из-за стола и направляется к пожарному выходу.
АМАНДА (когда Том проходит мимо): Сынок, сделай мне одолжение.
ТОМ: Какое?
АМАНДА: Причеши свои волосы! С причесанными волосами ты такой красавчик!
(Том ссутулившись устраивается на диване с вечерней газетой в руках. Ее огромный заголовок гласит: «Победа Франко.»)
В одном только я хотела, чтобы ты подражал своему отцу.
ТОМ: В чем же?
АМАНДА: В том, как он всегда заботился о своей внешности. Он никогда не позволял себе неряшливости.
(Он отбрасывает газету и направляется к пожарному выходу.)
Куда ты идешь?
ТОМ: Иду покурить снаружи.
АМАНДА: Ты слишком много куришь. Пачку в день по пятнадцать центов за пачку. Сколько это будет в месяц? Том, сколько будет пятнадцать на тридцать? Посчитай и ты удивишься, какую сумму ты мог бы сэкономить. Достаточную, чтобы оплатить вечерние уроки в Вашингтонском Университете! Только подумай, сынок, как это было бы замечательно для тебя!
(Том остается холоден к ее идее.)
ТОМ: Я лучше буду курить. (Он выходит на площадку, позволяя двери с шумом захлопнуться)
АМАНДА (резко): Я знаю! В этом-то все несчастье… (Оставшись одна, она обращает взгляд на портрет мужа.)
(Танцевальный мотив: «Мир ждет восхода!»)
ТОМ (обращаясь к публике): Через переулок от нас находился Райский Танцевальный Зал. Весенними вечерами окна и двери были распахнуты и музыка выливалась наружу. Иногда, огни в зале гасили, оставляя лишь большой, свисавший с потолка стеклянный шар. Он медленно вращался, наполняя сумерки мягкими радужными цветами. Тогда оркестр начинал играть вальс или танго, что-нибудь с медленным и чувственным ритмом. Парочки выходили на улицу в относительную уединенность переулка. Можно было видеть, как они целуются за канавами и телефонными столбами, тем самым вознаграждая себя за жизнь без всяких перемен или приключений, как моя собственная. Перемены и приключения в этом году были неизбежны. Они поджидали этих ребят прямо за углом. Парящие в дымке Берктесгадена, пойманные в складках зонтика Чемберлена[13]. В Испании была Герника! А здесь только свинг[14] и ликер, танцевальные залы, бары и кинотеатры, и секс, подвешенный в темноте, как люстра и наполняющий мир недолгими обманчивыми радугами… Весь мир жил ожиданием бомбардировок!
(Аманда отрывается от портрета и выходит наружу.)
АМАНДА (вздыхая): Площадка пожарной лестницы жалкая замена крыльцу. (Она стелет газету на ступеньку и садится, так грациозно и жеманно, как если бы она усаживалась на качели на веранде в Миссисипи.) Куда ты смотришь?
ТОМ: На луну.
АМАНДА: Разве сейчас видна луна?
ТОМ: Она всходит над Кулинарией Гарфинкеля.
АМАНДА: В самом деле! Маленькая серебряная туфелька. Ты уже загадал желание?
ТОМ: А-га.
АМАНДА: О чем ты загадал?
ТОМ: Это секрет.
АМАНДА: Секрет, хм? Ну, тогда и я не скажу свое желание. Буду такой же загадочной, как и ты.
ТОМ: Думаю, я легко смогу догадаться о чем ты загадала.
АМАНДА: Моя голова такая прозрачная?
ТОМ: Ты не сфинкс.
АМАНДА: Да, у меня нет секретов. Я скажу тебе, о чем я загадала на луну. Удачи и счастья моим дорогим детям! Я загадываю это при луне, и когда луны нет, я все равно желаю этого.
ТОМ: Я думал, ты загадала о визитере.
АМАНДА: С чего это ты так говоришь?
ТОМ: Разве ты не помнишь, что просила меня привести его?
АМАНДА: Я помню, я подала мысль, что было бы не плохо, если бы ты привел домой для своей сестры какого-нибудь приятного молодого человека из магазина. Думаю даже, что я делала это предложение не один раз.
ТОМ: Да, ты неоднократно повторяла это.
АМАНДА: Ну и?
ТОМ: У нас будет визитер.
АМАНДА: Что?
ТОМ: Визитер!
(Возвещение отмечается музыкой.)
(Аманда встает.)
(Образ на экране: Визитер с букетом.)
АМАНДА: Ты хочешь сказать, что ты пригласил какого-то приятного молодого человека к нам домой?
ТОМ: Ага. Я пригласил его на ужин.
АМАНДА: В самом деле?
ТОМ: Да!
АМАНДА: Ты пригласил, и он – согласился?
ТОМ: Согласился!
АМАНДА: Так, так – так, так! Это – замечательно!
ТОМ: Я был уверен, что ты будешь довольна.
АМАНДА: Так, значит, это точно?
ТОМ: Абсолютно точно.
АМАНДА: Скоро?
ТОМ: Очень скоро.
АМАНДА: Ради Бога, перестань прикидываться и расскажи мне все!
ТОМ: Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?
АМАНДА: Естественно, хотелось бы знать, когда он приходит!
ТОМ: Он приходит завтра.
АМАНДА: Завтра?
ТОМ: Ага. Завтра.
АМАНДА: Но, Том!
ТОМ: Да, мама?
АМАНДА: До завтра у меня не остается времени!
ТОМ: Времени для чего?
АМАНДА: Для приготовлений! Почему ты не позвонил мне сразу же, как только ты пригласил его, в ту же минуту, как он согласился! Теперь, разве ты не видишь, я бы уже могла готовиться!
ТОМ: Тебе не обязательно так суетиться.
АМАНДА: О, Том, Том, Том, конечно же, мне обязательно надо суетиться! Я хочу, чтобы все было в порядке, а у нас так неряшливо и вещи разбросаны где попало. Уж мне придется придумывать что-нибудь на скорую руку!
ТОМ: Я не понимаю, зачем тебе вообще что-нибудь придумывать.
АМАНДА: Ты просто не знаешь. Не можем же мы принимать визитера в свинарнике! Нужно отполировать все мое свадебное серебро, постирать столовую скатерть с вышитой монограммой! Нужно помыть окна и повесить свежие занавески. А одежда? Нам надо что-то одеть на себя, не так ли?
ТОМ: Мама, из-за этого парня совсем не стоит суетиться!
АМАНДА: Да понимаешь ли ты, что это первый молодой человек, которого мы познакомим с твоей сестрой? Это ужасно, кошмарно, позорно, что наша бедная маленькая сестрица ни разу не принимала ни одного визитера! Том, зайди внутрь. (Она открывает дверь.)
ТОМ: Зачем?
АМАНДА: Я хочу спросить тебяо чем-то.
ТОМ: Если ты будешь так суетиться, то я все отменю, я скажу, чтобы он не приходил!
АМАНДА: Конечно же, ты ничего подобного не сделаешь. Ничто так не оскорбляет людей как отозванное приглашение. Просто это значит, что я должна буду работать как турок! Блестяще мы не выступим, но проверку выдержим. Зайди внутрь.
(Том, тяжело вздыхая, следует за ней внутрь.)
Садись.
ТОМ: Ты хочешь, чтоб я сел в каком-нибудь конкретном месте?
АМАНДА: Слава Богу, я купила этот новый диван! К тому же я плачу за торшер, который мне недавно доставили. А если надеть ситцевые чехлы, то это так украсит комнату! Конечно, я надеялась, что мы поменяем обои… Как зовут этого молодого человека?
ТОМ: О'Коннор.
АМАНДА: Так, завтра пятница – это значит рыба! У меня есть кусок лососины – с соусом Дорки! Чем он занимается? Работает в магазине?
ТОМ: Конечно! Где бы еще я –
АМАНДА: Том, он – не пьет?
ТОМ: Почему ты спрашиваешь об этом?
АМАНДА: Потому что твой отец пил!
ТОМ: Не надо начинать об этом!
АМАНДА: Значит, он пьет?
ТОМ: Я ничего об этом не знаю!
АМАНДА: Узнай, убедись в этом! Меньше всего я желала бы для своей дочери парня, который пьет!
ТОМ: А ты не слишком забегаешь вперед? Мистер О'Коннор еще не появился на сцене!
АМАНДА: Но появится завтра. Чтобы встретиться с твоей сестрой, а что я знаю о его характере? Ничего! Даже старые девы счастливей жен пьяниц!
ТОМ: О, Боже мой!
АМАНДА: Молчи!
ТОМ (наклоняясь, чтобы прошептать): Далеко не все парни женятся на своих знакомых девушках.
АМАНДА: О, будь рассудительным, Том – и не язви!
(Она берет щетку для волос.)
ТОМ: Что ты делаешь?
АМАНДА: Я собираюсь расчесать этот вихор! (Она нападает на его волосы с щеткой.) Какую должность в магазине занимает этот молодой человек?
ТОМ (с мрачным видом подчиняясь щетке и допросу): Этот молодой человек занимает должность почтового клерка, мама.
АМАНДА: Похоже, что это довольно ответственная работа, работа, которой мог бы заниматься и ты, если бы только у тебя было больше предприимчивости. Сколько он зарабатывает? Ты не знаешь?
ТОМ: Я бы предположил, что-то около восьмидесяти пяти долларов в месяц.
АМАНДА: Хм – сумма не царская, но –
ТОМ: На двадцать долларов больше, чем у меня.
АМАНДА: Да, уж я это хорошо знаю! Но для семейного человека, на восемьдесят пять долларов в месяц можно только сводить концы с концами…
ТОМ: Да, но Мистер О'Коннор не семейный человек.
АМАНДА: Разве он не может стать таковым, а? Когда-нибудь в будущем?
ТОМ: Понимаю. Планы и приготовления.
АМАНДА: Ты единственный из известных мне молодых людей, который игнорирует тот факт, что будущее становится настоящим, настоящее прошлым, а прошлое обращается в вечное сожаление, если ты его не планировал!
ТОМ: Я подумаю об этом еще раз, и посмотрю, что из этого получится.
АМАНДА: Не говори так надменно с матерью! Расскажи мне побольше об этом – как его имя?
ТОМ: Джеймс Д. О'Коннор. Д. от Делани.
АМАНДА: Ирландец с обеих сторон! Помилуй! И не пьет?
ТОМ: Мне позвонить ему прямо сейчас и спросить?
АМАНДА: Единственный способ как можно узнать о таких вещах так это через осторожные расспросы при подходящем случае. Когда я была девушкой в Блу Маунтан и были подозрения, что молодой человек выпивает, та девушка, чье внимание он привлекал, если была такая девушка, иногда обращалась к пастору его церкви, или к нему обращался ее отец, если отец был жив, и таким образом разузнавала все о характере молодого человека. Вот каким образом тактично устраиваются такие дела, чтобы предохранить молодую женщину от совершения трагической ошибки!
ТОМ: Тогда, как же получилось, что ты совершила трагическую ошибку?
АМАНДА: Этот невинный взгляд твоего отца обманул всех! Он улыбался – и мир был зачарован! Отдаться на милость красивой внешности это худшее, что может сделать девушка! Я надеюсь, Мистер О'Коннор не слишком красив.
ТОМ: Нет, он не слишком красив. Он весь в веснушках, и у него маленький нос.
АМАНДА: Но ведь не так чтобы совсем невзрачный?
ТОМ: Не так чтобы совсем невзрачный. Я бы сказал, этак, средней невзрачности.
АМАНДА: Главное в человеке это характер.
ТОМ: Как раз то, о чем я всегда говорил, мама.
АМАНДА: Ты никогда ничего подобного не говорил, и я подозреваю, что никогда об этом и не думал.
ТОМ: Не будь со мной такой подозрительной.
АМАНДА: По крайней мере, я надеюсь, что он из людей напористых и предприимчивых.
ТОМ: Мне кажется, он действительно стремится улучшить свое положение.
АМАНДА: У тебя есть основания так думать?
ТОМ: Он ходит в вечернюю школу.
АМАНДА (сияя от удовольствия): Чудесно! И чем он занимается, то есть, что он изучает?
ТОМ: Радиотехнику и публичные выступления!
АМАНДА: Это значит, что он собирается преуспеть в этом мире! Любой молодой человек, занимающийся публичными выступлениями, нацеливается на руководящую должность! А радиотехника? Вещь для будущего! Оба эти факта многое разъясняют. Такие вещи мать должна знать о любом молодом человеке, который собирается посетить ее дочь. С серьезными намерениями, или – нет.
ТОМ: Небольшое предостережение. Он не знает о Лоре. Я не раскрыл ему наши черные секретные планы. Я просто сказал, почему бы тебе не зайти к нам на ужин? Он сказал, хорошо, и на этом разговор закончился.
АМАНДА: Ну уж, конечно! Ты красноречив как рыба. Однако, он узнает о Лоре как только появится здесь. Когда он увидит, как она мила и любезна и привлекательна, он возблагодарит свою счастливую звезду за то, что был приглашен на ужин.
ТОМ: Мама, я не стал бы так рассчитывать на Лору.
АМАНДА: Что ты имеешь в виду?
ТОМ: Лора кажется такой мне и тебе, потому что она наша и мы любим ее. Мы даже не замечаем больше, что она калека.
АМАНДА: Не говори калека! Ты же знаешь, я никогда не позволяю употреблять это слово!
ТОМ: Но взгляни на факты, мама. Она калека – и это еще не все –
АМАНДА: Что ты имеешь в виду «не все»?
ТОМ: Лора очень отличается от других девушек.
АМАНДА: Я думаю, это отличие только в ее пользу.
ТОМ: Не совсем так – в глазах других – посторонних людей – она ужасно застенчива и живет, замкнувшись в своем мире, и людям вне нашего дома она кажется немного чудаковатой.
АМАНДА: Не говори чудаковатой!
ТОМ: Посмотри фактам в лицо. Она действительно чудаковата.
(Музыка в танцевальном зале переходит в танго с грустным и в чем-то зловещим мотивом.)
АМАНДА: Могу я спросить – в чем она чудаковата?
ТОМ (ласково): Она живет в своем собственном мире – мире маленьких стеклянных украшений, мама…
(Он поднимается. Аманда остается с щеткой в руках, встревожено глядя на него.)
Она слушает старые пластинки и – вот и все – (Он бросает взгляд на себя в зеркале и направляется к двери.)
АМАНДА (резко): Куда ты идешь?
ТОМ: Я иду в кино. (Он выходит через внешнюю дверь.)
АМАНДА: Только не в кино, каждый вечер в кино! (Она быстро подбегает к двери.) Я не верю, что ты каждый раз ходишь в кино!
(Он ушел. Аманда некоторое время беспокойно глядит ему в след. Затем энергия и оптимизм снова возвращаются к ней, и она поворачивается от двери и идет к портьерам.)
Лора! Лора!
(Лора отзывается из кухни.)
ЛОРА: Да, мама.
АМАНДА: Оставь эту посуду и подойди сюда!
(Лора появляется с кухонным полотенцем в руках. Аманда радостно обращается к ней.)
Лора, подойди сюда и загадай желание на луну!
(Образ на экране: Луна.)
ЛОРА (появляясь): Луна – луна?
АМАНДА: Маленькая серебряная туфелька луны. Посмотри через левое плечо, Лора, и загадай желание!
(Лора слегка растерянна, как будто ее только что разбудили. Аманда берет ее за плечо и поворачивает под углом к двери.)
Вот теперь! Теперь, милая, загадывай!
ЛОРА: Что мне загадать, мама?
АМАНДА (ее голос дрожит, иглаза внезапно наполняются слезами): Счастья! Удачи!
(Доносятся звуки скрипки, и сцена затемняется.)
СЦЕНА ШЕСТАЯ
Свет падает на площадку пожарной лестницы. Том курит, прислонившись к решетке.
(Образ на экране: Герой средней школы.)
ТОМ: Итак, на следующий вечер я привел Джима к нам домой на ужин. Я был поверхностно знаком с Джимом еще в средней школе. В школе Джим был героем. Он обладал замечательным ирландским добродушием и жизнерадостностью, и внешностью прилежно отполированной фарфоровой чашки. Казалось, он постоянно движется в луче света. Он был звездой баскетбола, капитаном дискуссионного клуба, президентом выпускного класса и песенного клуба, и пел мужские партии в ежегодных небольших операх. Он передвигался только бегом или вприпрыжку, и никогда не ходил шагом. Казалось, что он вот-вот преодолеет загон тяготения. В юности он продвигался вперед с такой скоростью, что вполне логично было бы ожидать, что к тридцати он достигнет Белого Дома и никак не меньше. Но видимо, помехи усилились после окончания школы в Солдане. Его скорость заметно снизилась. Спустя шесть лет после школы он занимал должность немногим выше моей.
(Образ на экране: Конторский служащий)
С ним одним в магазине я был в приятельских отношениях. Он ценил меня как человека, помнящего о его былой славе, бывшего свидетелем его баскетбольных побед и завоеванного Серебряного кубка в соревновании дискуссионного клуба. Он знал о моем секретном обыкновении уединяться в умывальную комнату, когда торговля в магазине шла медленно, и трудиться над стихотворениями. Он называл меня Шекспиром. И хотя другие парни в магазине смотрели на меня с подозрительной враждебностью, Джим относился ко мне с юмором. Постепенно его отношение повлияло на остальных, их враждебность смягчилась, и они стали улыбаться мне, как улыбаются глядя на собаку странного вида, рысцой перебегающей дорогу в отдалении.
Я знал, что Джим и Лора были знакомы друг с другом в Солдане, и слышал как Лора восхищенно отзывалась о его голосе. Я не знал, помнит ли ее Джим или нет. Насколько Джим блистал в школе, настолько Лора оставалась в тени. Если он и помнил Лору, то не как мою сестру, ибо когда я пригласил его на ужин, он широко улыбнулся и сказал: «Ты знаешь, Шекспир, я никогда не думал, что у тебя есть родня!»
Ему предстояло это обнаружить…
(Надпись на экране: «Звук приближающегося шага»)
(Фигура Тома затемняется, и свет появляется в гостиной Вингфилдов – нежный лимонный свет. Пятница, около пяти часов вечера, время поздней весны, которая появляется, «рассыпая по небу стихи.»)
(Готовясь к приходу визитера, Аманда работала как турок. Результаты впечатляют. Новый торшер с розовым шелковым абажуром стоит на своем месте, цветной бумажный фонарик прикрывает разбитое крепление люстры на потолке, на окнах новые вздымающиеся белые шторы, на стульях и диване яркие ситцевые чехлы, впервые появляется пара новых диванных подушек. На полу в беспорядке разбросаны открытые коробки и папиросная бумага.)
(Лора стоит посреди комнаты, подняв руки, пока Аманда присев перед ней с благоговением и обрядовой торжественностью поправляет складки на ее новом платье. Платье окрашено и создано по памяти. Волосы Лоры уложены по-другому; нежесткая прическа ей больше к лицу. В Лоре открылась хрупкая неземная прелесть: она похожа на задетое светом прозрачное стеклышко, со скоротечным блеском, нереальным, преходящим.)
АМАНДА (раздраженно): Почему ты дрожишь?
ЛОРА: Мама, ты заставила меня так волноваться!
АМАНДА: Из-за чего это я заставила тебя волноваться?
ЛОРА: Из-за всей этой суматохи! Ты превращаешь это в событие такой важности!
АМАНДА: Я не понимаю тебя, Лора. Ты же не можешь довольствоваться тем, что просто сидишь дома, и тем не менее, как только я пытаюсь что-нибудь устроить для тебя, ты как бы противишься этому (Она встает.) Посмотри на себя! Нет, погоди! Погоди минутку – у меня идея!
ЛОРА: Что такое?
(Аманда достает две пуховки, заворачивает их в платки и засовывает Лоре за пазуху.)
ЛОРА: Мама, что ты делаешь?
АМАНДА: Они называют это «Веселыми Обманщиками»!
ЛОРА: Я не стану их носить!
АМАНДА: Станешь!
ЛОРА: Зачем мне это надо?
АМАНДА: Потому что, если быть жестоко откровенной, у тебя плоская грудь.
ЛОРА: Выглядит так, как будто мы подстраиваем западню.
АМАНДА: Все симпатичные девушки это западня, симпатичная западня, и мужчины именно этого от них и ожидают.
(Надпись на экране: «Симпатичная западня.»)
А теперь взгляни на себя, молодая леди. Ты никогда не будешь красивей, чем сейчас. (Она отходит назад, чтобы полюбоваться Лорой.) Теперь мне надо привести в порядок себя. Ты удивишься, увидев как выглядит твоя мать!
(Аманда проходит сквозь портьеры, весело напевая. Лора медленно подходит к длинному зеркалу и пристально и сосредоточенно смотрит на себя. Ветер медленно и грациозно всколыхнул вовнутрь белые шторы, издавая тихий печальный вздох.)
АМАНДА (откуда-то из-за портьер): Еще не слишком темно.
(Лора медленно поворачивается у зеркала с беспокойным взглядом.)
(Надпись на экране: «Это моя сестра. Встречайте ее с музыкой!» Играет музыка.)
АМАНДА (смеясь, все еще невидима): Я покажу тебе кое-что. Я произведу эффектное появление!
ЛОРА: Каким образом, мама?
АМАНДА: Облеки свою душу в терпение – и ты увидишь! Я возвратила к жизни кое-что из этого старого сундука. В конце концов, мода не так ужсильно переменилась… (Она раздвигает портьеры.) А взгляни на свою мать! (На ней девическое платье из желтоватого муслина с голубым шелковым поясом. У нее в руках букет нарциссов – историяеемолодости почти ожила. Теперь она лихорадочно говорит): В этом платье я вела кадриль. Дважды выигрывала кекуок[15] в Сансет Хилле, одевала его однажды весной на Губернаторский Бал в Джексоне! Видишь, Лора, как я скользила по залу? (Она приподнимает юбку и семенящими шагами проходиться по комнате.) По воскресеньям я одевала это платье для моих визитеров! Оно было на мне в тот день, когда я встретила твоего отца… Всю ту весну у меня был малярийный жар. Смена климата Восточного Теннесси на климат Дельты – ослабила сопротивляемость. Все это время у меня была небольшая температура – не достаточная, чтобы быть опасной – но достаточная, чтобы сделать меня неугомонной и легкомысленной! Приглашения сыпались – праздники по всей Дельте! «Оставайся в постели,» говорила мама, «у тебя жар!» – но я просто не могла. Я принимала хинин, но все ходила и ходила! Вечера, танцы! После обеда длинные, длинные прогулки на лошадях! Пикники – чудесно! Так чудесно, эта провинциальная природа в мае – вся в кружевах кизила, буквально затоплена нарциссами! В ту весну я сходила с ума от нарциссов. Нарциссы стали моим абсолютным помешательством. Мама говорила, «Милая, у нас нет больше места для нарциссов.» А я приносила еще. Как только я их где– нибудь замечала, я говорила, «Остановитесь! Остановитесь! Я вижу нарциссы!» Я заставляла молодых людей помогать мне срывать нарциссы! Это стало курьезом, Аманда и ее нарциссы. В конце концов, не осталось ни одной вазы, куда можно было бы их поставить, все возможные места были заполнены нарциссами. Нет ваз? Хорошо, я сама буду держать их! И тогда я – (Она останавливается перед портретом. Играет музыка.) встретила твоего отца! Малярийный жар, и нарциссы, и потом – этот – парень…. (Она зажигает розоватую лампу.) Надеюсь, они доберутся сюда до того, как начнется дождь. (Она пересекает комнату и ставит нарциссы в вазу на столе.) Я дала твоему брату немного лишних денег, чтобы он и Мистер О'Коннор могли взять таксомотор домой.
(Образ на экране: Герой средней школы.)
ТОМ: Итак, на следующий вечер я привел Джима к нам домой на ужин. Я был поверхностно знаком с Джимом еще в средней школе. В школе Джим был героем. Он обладал замечательным ирландским добродушием и жизнерадостностью, и внешностью прилежно отполированной фарфоровой чашки. Казалось, он постоянно движется в луче света. Он был звездой баскетбола, капитаном дискуссионного клуба, президентом выпускного класса и песенного клуба, и пел мужские партии в ежегодных небольших операх. Он передвигался только бегом или вприпрыжку, и никогда не ходил шагом. Казалось, что он вот-вот преодолеет загон тяготения. В юности он продвигался вперед с такой скоростью, что вполне логично было бы ожидать, что к тридцати он достигнет Белого Дома и никак не меньше. Но видимо, помехи усилились после окончания школы в Солдане. Его скорость заметно снизилась. Спустя шесть лет после школы он занимал должность немногим выше моей.
(Образ на экране: Конторский служащий)
С ним одним в магазине я был в приятельских отношениях. Он ценил меня как человека, помнящего о его былой славе, бывшего свидетелем его баскетбольных побед и завоеванного Серебряного кубка в соревновании дискуссионного клуба. Он знал о моем секретном обыкновении уединяться в умывальную комнату, когда торговля в магазине шла медленно, и трудиться над стихотворениями. Он называл меня Шекспиром. И хотя другие парни в магазине смотрели на меня с подозрительной враждебностью, Джим относился ко мне с юмором. Постепенно его отношение повлияло на остальных, их враждебность смягчилась, и они стали улыбаться мне, как улыбаются глядя на собаку странного вида, рысцой перебегающей дорогу в отдалении.
Я знал, что Джим и Лора были знакомы друг с другом в Солдане, и слышал как Лора восхищенно отзывалась о его голосе. Я не знал, помнит ли ее Джим или нет. Насколько Джим блистал в школе, настолько Лора оставалась в тени. Если он и помнил Лору, то не как мою сестру, ибо когда я пригласил его на ужин, он широко улыбнулся и сказал: «Ты знаешь, Шекспир, я никогда не думал, что у тебя есть родня!»
Ему предстояло это обнаружить…
(Надпись на экране: «Звук приближающегося шага»)
(Фигура Тома затемняется, и свет появляется в гостиной Вингфилдов – нежный лимонный свет. Пятница, около пяти часов вечера, время поздней весны, которая появляется, «рассыпая по небу стихи.»)
(Готовясь к приходу визитера, Аманда работала как турок. Результаты впечатляют. Новый торшер с розовым шелковым абажуром стоит на своем месте, цветной бумажный фонарик прикрывает разбитое крепление люстры на потолке, на окнах новые вздымающиеся белые шторы, на стульях и диване яркие ситцевые чехлы, впервые появляется пара новых диванных подушек. На полу в беспорядке разбросаны открытые коробки и папиросная бумага.)
(Лора стоит посреди комнаты, подняв руки, пока Аманда присев перед ней с благоговением и обрядовой торжественностью поправляет складки на ее новом платье. Платье окрашено и создано по памяти. Волосы Лоры уложены по-другому; нежесткая прическа ей больше к лицу. В Лоре открылась хрупкая неземная прелесть: она похожа на задетое светом прозрачное стеклышко, со скоротечным блеском, нереальным, преходящим.)
АМАНДА (раздраженно): Почему ты дрожишь?
ЛОРА: Мама, ты заставила меня так волноваться!
АМАНДА: Из-за чего это я заставила тебя волноваться?
ЛОРА: Из-за всей этой суматохи! Ты превращаешь это в событие такой важности!
АМАНДА: Я не понимаю тебя, Лора. Ты же не можешь довольствоваться тем, что просто сидишь дома, и тем не менее, как только я пытаюсь что-нибудь устроить для тебя, ты как бы противишься этому (Она встает.) Посмотри на себя! Нет, погоди! Погоди минутку – у меня идея!
ЛОРА: Что такое?
(Аманда достает две пуховки, заворачивает их в платки и засовывает Лоре за пазуху.)
ЛОРА: Мама, что ты делаешь?
АМАНДА: Они называют это «Веселыми Обманщиками»!
ЛОРА: Я не стану их носить!
АМАНДА: Станешь!
ЛОРА: Зачем мне это надо?
АМАНДА: Потому что, если быть жестоко откровенной, у тебя плоская грудь.
ЛОРА: Выглядит так, как будто мы подстраиваем западню.
АМАНДА: Все симпатичные девушки это западня, симпатичная западня, и мужчины именно этого от них и ожидают.
(Надпись на экране: «Симпатичная западня.»)
А теперь взгляни на себя, молодая леди. Ты никогда не будешь красивей, чем сейчас. (Она отходит назад, чтобы полюбоваться Лорой.) Теперь мне надо привести в порядок себя. Ты удивишься, увидев как выглядит твоя мать!
(Аманда проходит сквозь портьеры, весело напевая. Лора медленно подходит к длинному зеркалу и пристально и сосредоточенно смотрит на себя. Ветер медленно и грациозно всколыхнул вовнутрь белые шторы, издавая тихий печальный вздох.)
АМАНДА (откуда-то из-за портьер): Еще не слишком темно.
(Лора медленно поворачивается у зеркала с беспокойным взглядом.)
(Надпись на экране: «Это моя сестра. Встречайте ее с музыкой!» Играет музыка.)
АМАНДА (смеясь, все еще невидима): Я покажу тебе кое-что. Я произведу эффектное появление!
ЛОРА: Каким образом, мама?
АМАНДА: Облеки свою душу в терпение – и ты увидишь! Я возвратила к жизни кое-что из этого старого сундука. В конце концов, мода не так ужсильно переменилась… (Она раздвигает портьеры.) А взгляни на свою мать! (На ней девическое платье из желтоватого муслина с голубым шелковым поясом. У нее в руках букет нарциссов – историяеемолодости почти ожила. Теперь она лихорадочно говорит): В этом платье я вела кадриль. Дважды выигрывала кекуок[15] в Сансет Хилле, одевала его однажды весной на Губернаторский Бал в Джексоне! Видишь, Лора, как я скользила по залу? (Она приподнимает юбку и семенящими шагами проходиться по комнате.) По воскресеньям я одевала это платье для моих визитеров! Оно было на мне в тот день, когда я встретила твоего отца… Всю ту весну у меня был малярийный жар. Смена климата Восточного Теннесси на климат Дельты – ослабила сопротивляемость. Все это время у меня была небольшая температура – не достаточная, чтобы быть опасной – но достаточная, чтобы сделать меня неугомонной и легкомысленной! Приглашения сыпались – праздники по всей Дельте! «Оставайся в постели,» говорила мама, «у тебя жар!» – но я просто не могла. Я принимала хинин, но все ходила и ходила! Вечера, танцы! После обеда длинные, длинные прогулки на лошадях! Пикники – чудесно! Так чудесно, эта провинциальная природа в мае – вся в кружевах кизила, буквально затоплена нарциссами! В ту весну я сходила с ума от нарциссов. Нарциссы стали моим абсолютным помешательством. Мама говорила, «Милая, у нас нет больше места для нарциссов.» А я приносила еще. Как только я их где– нибудь замечала, я говорила, «Остановитесь! Остановитесь! Я вижу нарциссы!» Я заставляла молодых людей помогать мне срывать нарциссы! Это стало курьезом, Аманда и ее нарциссы. В конце концов, не осталось ни одной вазы, куда можно было бы их поставить, все возможные места были заполнены нарциссами. Нет ваз? Хорошо, я сама буду держать их! И тогда я – (Она останавливается перед портретом. Играет музыка.) встретила твоего отца! Малярийный жар, и нарциссы, и потом – этот – парень…. (Она зажигает розоватую лампу.) Надеюсь, они доберутся сюда до того, как начнется дождь. (Она пересекает комнату и ставит нарциссы в вазу на столе.) Я дала твоему брату немного лишних денег, чтобы он и Мистер О'Коннор могли взять таксомотор домой.