Джон Стар увидел сверхъестественное сходство с куполовидными, обладающими пучками щупалец существами, благодаря которым эти создания приобрели имя Медузиан.
Издалека они не выглядели внушительно. Была в них некоторая гротескность, медлительность, неуклюжесть. Они не казались разумными, хотя в том, как они двигались, явно по собственной воле перемещаясь над черными стенами, были сила и тайна, вызывающие уважение. Сознание того факта, что они были строителями этого черного метрополиса, давало основание для благоговения и ужаса.
Плот плыл, пока не оказался в тени черной стены. Гладкий металл круто уходил к зениту, скрывая механизмы и парящих Медузиан. Плот врезался в твердый металл в том месте, где он поднимался из воды. Затем бурлящий поток оттащил его назад.
- Надо высадиться,- сказал Джей Калам,- на краю джунглей, у стены.
Они разбросали маскировочные ветки и ухватились за длинные шесты. Они старались подтолкнуть плот к берегу в том месте, где река поворачивала вспять от металлической твердыни.
ЖИЛЬ ХАБИБУЛА И ЧЕРНАЯ НАПАСТЬ
Они покинули плот, когда тот коснулся дна, прихватив с собой лишь свое грубое оружие, а Жиль Хабибула свою бесценную бутылку вина. Хал Самду стоял на мелководье, сомкнув гигантскую ладонь на дубине и глядя на темную преграду, роняющую тень на черные джунгли. Глядел, беспомощно качая головой.
- Как?..
- Найдется способ,- пообещал Джей Калам, хотя даже его уверенности, похоже, слегка поубыло.- Прежде всего надо пройти через джунгли.
Они атаковали живую стену, вступив в схватку со смертью, подстерегающей за ней. Острые, как когти, отравленные шипы. Кровососущий мох. Свернувшиеся щупальца пурпурных лиан. Цветы со смертоносным запахом. Животная смерть, которая подползала, набрасывалась и налетала. Однако четверым мужчинам уже довелось пройти суровую школу, с этими джунглями они имели дело на равных. С дюжину часов плавания в засасывающей грязи или в рубке смертоносных лиан, или в ползании между частоколом ядовитых шипов, или в отпугивании поднятым кинжалом или нацеленным копьем голодных существ, которые выскакивали из зарослей, поднимались из грязи или падали сверху, и они вышли с берега реки на возвышенность, а Жиль Хабибула по-прежнему нес свою бутылку вина.Поблизости, справа от них, высилась стена, крутая и черная, могучая, уходившая на милю вверх. Равнина, на которой они оказались, простиралась влево, покрытая местами травой с красивыми листочками, отливающими металлически-яркой голубизной. В туманной дали она постепенно переходила в голубые холмы. От голубых холмов к черному городу шел акведук.
Задумчивые глаза Джея Калама изучали прямой канал из гладкого черного металла длиной во много миль, который проходил от холмов к черному городу по древним, высоко поднятым аркам.
- Один шанс,- сказал он серьезно.- Надо попробовать.
Они зашли в джунгли, чтобы скрыться из виду, прошли двадцать миль и поднялись на голубые холмы. Там они поели, поспали, но оставалось еще много часов до заката, когда они оказались на огромной дамбе из черного металла под резервуаром.
Поблизости не было охранников, однако они пробирались по дамбе очень осторожно. Они быстро вскарабкались на мокрые стены и через ограждение из черного металла, наконец, выбрались на край незакрытого сверху канала. Внизу ревел холодный чистый поток из трехсотфутовой ширины резервуара, темный и глубокий.
- Вода,- лаконично заключил Джей Калам,- подается в город.
Он нырнул. Остальные последовали за ним, оставив все, кроме шипов-кинжалов.
Чистый ледяной поток нес их по черному каналу. Могучая дамба осталась позади, стены города приближались, готовясь встретить их. Они держались на плаву в несущем их желтом потоке и старались сохранить дыхание.
Впереди, в черной стене, появилась крошечная арка. Она становилась все больше и внезапно поглотила их. Они оказались в ревущей мгле. Арка обрамляла кусочек малинового неба, быстро уменьшавшийся. Затем быстрый поток нес их в полной темноте.
В ушах барабанил гром, все усиливающийся и оглушающий.
- Водопад,- предупредил Джей Калам. Крик его был унесен прочь. Они влетели в круговорот бушующей воды. Ревущие струи терзали их, безжалостное течение тащило на дно. Свирепые водовороты вращали их среди душившей пены. И все это в ревущем мраке.
Джон Стар хватал ртом воздух, задыхаясь в ревущей пене. Он боролся с водоворотом, утягивающим его вниз, вниз, вниз. Непреодолимое давление сокрушало тело. Он чувствовал боль удушья. Он отчаянно пытался выплыть, а дикая вода издевалась над ним. Она выбрасывала его вверх и опять утаскивала вниз.
Когда он вынырнул во второй раз, он сумел остаться на плаву. Он поплыл прочь из хаоса водопада. Он выплыл в огромный пещероподобный резервуар, совершенно темный. О его огромных размерах он мог догадываться лишь по грохоту, отражающемуся от потолка.
Плывя, он кричал и услышал, как с несомненной радостью плаксиво засопел Жиль Хабибула:
- О, дружище, ты, выходит, вынес все это! Это было ужасное время, дружок. Страшное дело, дружище, нырять среди этих ужасных водопадов в коварной тьме.
Но я все же сохранил мою драгоценную бутылочку винца!
Потом их окликнул Хал Самду, чуть позже они наткнулись на Джея Калама. Все они поплыли прочь от грохота и, наконец, оказались у края резервуара. Он был скользкий, металлический, недоступный для подъема.
- Ах, теперь мы должны утонуть, как столь многие котята в жалком ведре! захныкал Жиль Хабибула.- После всех этих жутких напастей, которые мы претерпели!
Они плыли вдоль скользкой стены, пока не наткнулись вслепую на большой металлический буй с прочной цепью над ним. Должно быть, сказал Джей Калам, это был механизм, который измерял уровень воды в резервуаре. Они полезли вверх по цепи.
Наконец, она привела их, измученных, с кровоточащими руками, к огромному барабану, на который была намотана. Здесь они увидели незначительный просвет и поползли к нему по огромной оси барабана, мокрой, скользкой от сконденсированной влаги.
Пробираясь по уходящему, казалось, в бесконечность валу, они обнаружили маленькую круглую дыру в крыше резервуара... Должно быть, она была оставлена для ремонта. Они пролезли сквозь нее. Жиль Хабибула застрял и оставался там, пока остальные не вытащили его, и здесь, на крыше резервуара, они уже оказались, несомненно, в городе.
Они стояли на нижнем краю конической черной металлической крыши, на головокружительной высоте в две тысячи футов, и склон был чрезмерно крут. Стоя здесь, на опасном краю, Джон Стар испытал умопомрачительный шок, порожденный кошмарной непривычностью окружающего. Он стоял в замешательстве. Здания, башни, трубы, резервуары - все это возвышалось над ним, словно черный фантастический лес напротив мертвенно-бледного неба, завораживающе-колоссальный. Самые высокие строения тянулись, как он установил, на две мили в высоту. Если этот черный метрополис чудовищных Медузиан имел порядок либо планировку, то он не мог уловить ничего из этого. Черная стена окружала правильный многоугольник, однако внутри нее все было странно, удивительно, невообразимо и полностью сбивало с толку.
Там не было улиц, лишь разверстые пещероподобные бездны между гороподобными черными строениями. Медузианам не нужны были улицы. Они не ходили, они летали! Двери открывались в пустое пространство не ниже, чем в десяти тысячах футов от поверхности. Громадные черные здания не имели единой высоты и формы. Некоторые были квадратными, некоторые - цилиндрическими или куполообразными, некоторые - террасо-видными, некоторые, подобно резервуару, на котором они стояли,- крутосклонными. Повсюду среди них находились удивительные машины невообразимого предназначения, за исключением тех, что явно были летательными аппаратами или межзвездными кораблями, причаленными к посадочным площадкам,- но все черные, уродливые, колоссальные. Страшный инструментарий науки, более старой, чем жизнь на Земле.
Четверо мужчин стояли некоторое время в полном замешательстве, забыв об осторожности.
- Проклятие моим драгоценным глазам! - простонал Жиль Хабибула.- Ни улиц, ни земли, ни ярусов - лишь путаница коварного черного металла. Мы не сможем сдвинуться с места, пока не раздобудем какие-нибудь жалкие крылья.
- Должно быть, это центральная башня,- сказал Джей Калам.- Черный форт, о котором говорил командор Ульмар. До него еще мили.- Он показал на зловещее внушительное строение, что высилось в красноватой и сумрачной дали словно гора черного чужеродного металла, на посадочных площадках которой находились колоссальные корабли-пауки и огромные машины непонятного назначения, выпирающие из ее хмурых стен.
Устало и безнадежно он покачал головой.
- Надо вернуться,- прошептал он,- и спрятаться до заката.
- Или эти чудовища,- пообещал Жиль Хабибула,- увидят...
- Одно, по-моему,- вмешался Джон Стар,- уже увидело.
Пожалуй, сотни хозяев города были видны им с того момента, как они поднялись на крышу. Зеленоватые полусферические купола плыли над черным металлом, темные щупальца трепетали. Все они были далеко и казались незначительными по сравнению с плодами своих трудов. Однако сейчас один из них внезапно поднялся над острием конической крыши.
Жиль Хабибула нырнул в дыру, через которую они вылезли. Он застрял. Прежде, чем остальные успели помочь ему, Медузианин оказался у них над головами.
Размеры его были поразительными. Те, что парили вдали, по сравнению с ним выглядели крошечными. Зеленый купол, влажный и медленно пульсирующий, был в длину двадцать футов. Висящие щупальца были в два раза длиннее. Он был бесконечно ужасным. Огромный сгусток, желевидный и скользкий, прозрачный, зеленый. Пучки свисающих щупальцев, медленно извивающихся, сильных и очень красивых, несомненно, с точки зрения их владельца.
Глаза Горгоны!
Вытянутые овальные колодцы пурпурного пламени. Во весь глаз зрачок, окаймленный мохнатой черной мембраной. Озера холодной и безжалостной мудрости, состарившейся еще тогда, когда Земля была молодой.
Джон Стар вообще-то не превратился в камень, хотя первобытный ужас при этом пурпурном взгляде парализовал его члены резким холодом, замедлил сердцебиение, покрыл тело потом. Онемев от страха, они стояли неподвижно, а щупальца обвивались вокруг них, вырывали шипы-кинжалы из бесчувственных рук и выдергивали Жиля Хабибулу, словно пробку из бутылки. Они были подняты и слабо сопротивлялись в жестких тонких щупальцах.
- Мое смертельное вино! - задыхался Жиль Хабибула.
Бутылка выпала из его кармана. Словно сливовая косточка, она полетела в бездну. Ей предстояло падать две тысячи футов.
- Моя несчастная бутылочка вина! - И он захныкал в кольцах щупальцев.
Движимое неизвестной им силой, непонятно как преодолевая гравитацию, существо взмыло вместе с ними над титаническим черным беспорядком города и полетело в направлении - Джон Стар отметил это с мрачным удовлетворением черной цитадели.
Они боролись с ужасом, парализовавшим их.
- Что-то с мозгом,- прохрипел Джей Калам, когда их уносили.- Эта сила, о которой мы не подозревали, заставляет чувствовать собственное ничтожество.
Существо принесло их к громадному зданию, влетело в открывшиеся над пустотой двери в пяти тысячах футов над землей. Оно пронесло их через колоссальный, освещенный зеленым холл, сунуло в прямоугольное отверстие в полу и бесцеремонно выронило.
Ползая в комнате площадью двадцать квадратных футов, с черными стенами, они обнаружили подле себя человека. Или то, что когда-то было человеком. Изнуренный, оборванный, он спал лицом вниз, глубоко, с хрипом, дыша. Джон Стар, после того как Медузианин скрылся за отверстием, закрывшимся наверху, потряс его.
Немой лихорадочный ужас загорелся в красных глазах на бледном изнуренном лице.
Он испустил пронзительный хриплый визг болезненного ужаса и вцепился в диком безумном страхе в руку Джона Стара, а сам Джон закричал, ибо этим существом был Эрик Ульмар, красивый надменный офицер, который намеревался стать императором Системы, а стал этим скорченным жалким ничтожеством.
- Пощади меня! Пощади меня! - Голос его был тоньше и пронзительнее, чем обычный человеческий.- Я сделаю, что ты попросишь. Я сделаю все на свете! Я заставлю ее выдать тайну. Я убью ее, если захочешь. Однако я не могу оставаться здесь больше. Выпусти меня!
- Мы не причиним тебе вреда.- Джон Стар попытался успокоить дрожащую тварь, закашлявшуюся от собственных криков.- Мы люди. Мы тебе не повредим. Я Джон Ульмар, ты меня знаешь.
- Джон Ульмар? - Красные лихорадочные глаза уставились на него, и в них внезапно появилась яростная надежда.- О да, ты Джон.
Дрожащая тварь, внезапно всхлипнув, вцепилась в его плечо.
- Медузиане! - в этом вопле была сверхчеловеческая обида.- Они нас провели! Они уничтожат человечество!
Они бомбят Систему красным газом, который пожирает человеческие тела и сводит с ума. Они уничтожают человечество.
- Аладори? - спросил Джон Стар.- Где она?
- Они заставили меня пытать ее,- хныкал жалобный дикий голос.- Им нужна ее тайна. Им нужна АККА! Однако она не сказала! И они не хотят подарить мне смерть, пока она не скажет! Они не дают мне умереть! - взвизгнул он.- Они не дают мне умереть!
Но, когда она скажет, они убьют всех нас.
В ЛОВУШКЕ
- Моя несчастная бутылочка вина! - жалобно хныкал Жиль Хабибула.- Я вынес ее с утонувшего крейсера. Я пронес ее сквозь шипастые джунгли. Я перенес ее через высокие горы. Целый месяц я берег ее на плоту. Я рисковал своей смертельной жизнью, чтобы спасти ее, сражаясь с коварным летучим чудовищем. Я нырял за нею в ужасные пучины желтой реки. Я чуть не утонул с нею в водопаде за акведуком.
Единственная бутылочка вина на всем этом черном и чудовищном континенте!
Рыбьи глаза заволокло туманом, а туман уступил место дождю слез. Он опустился на металлический пол камеры, словно подкошенный.
- Бедный старый Жиль Хабибула, одинокий, брошенный, преданный старый солдат Легиона! Обвиненный в пиратстве, преследуемый, словно крыса, за пределами своей родной Системы, пойманный, словно смертельная крыса, в коварную мышеловку, чтобы подвергнуться пыткам и быть убитым чудовищами чужой звезды.
И, о, господи, даже этого недостаточно! Я пронес эту бутылочку сквозь омерзительные пучины бед и лишений. Я держал ее против света очень много раз, о том знает сладкая жизнь, и старый мой рот увлажнялся. Всегда я берег ее на случай большой нужды. Да-да, именно для такого случая смертельной необходимости, как сейчас.
И она упала! Упала с двух тысяч ужасных футов. Каждая ее драгоценная капелька! Пропала! Ах, бедный Жиль Хабибула!
Голос его прерывался катаклизмами печали, землетрясениями вздохов и бурями слез.
Джон Стар снова допросил Эрика Ульмара. Он заснул, этот измученный человеческий обломок. Его тощее изнуренное тело было полностью измотано взрывом истерии. Когда он проснулся, он был спокоен и, погрузившись в апатию, говорил хмурым усталым голосом:
- Медузиане намерены оставить эту планету. Они долго боролись, чтобы поддержать жизнь в своем родном городе. И они делали чудеса. Создали красный газ, чтобы удержать атмосферу от замерзания, и грабили другие миры, чтобы возместить истощенные собственные ресурсы. Но теперь они вступают в финальную битву, потому что умирающая планета притягивается к гаснущей звезде.
Даже им не остановить ее. Им приходится уходить.
- Они уже основали форпост в Системе, ты говоришь?
- Да,- продолжал он с безжизненной монотонностью.- Они уже покорили земную Луну. Они генерируют на ней новую атмосферу, заполняя ее красным ядовитым газом, и они строят на ней крепость из черного сплава, который они используют вместо железа. Там будет база против Земли.
- Но Легион?!
- Конечно, Легион Пространства уничтожен. Последние дезорганизованные остатки его были распылены в тщетной атаке на Луну. Зеленый Холл тоже прекратил существование. В Системе не осталось организации. Ей нечем защищаться. Из форта на Луне Медузиане несут гибель всей человеческой расе.
Они обстреливают огромными снарядами, заполненными красным газом, Землю и все остальные человеческие планеты. Постепенно концентрация газа в атмосфере увеличивается. Вскоре люди повсюду будут безумны и начнут заживо гнить.
Я знаю, что лишь немногие из Медузиан отправились в Систему, однако их огромный флот уже сформирован и оснащен, и готов нести мигрирующие орды, которым предстоит оккупировать наши покоренные планеты.
В поведении Эрика Ульмара произошла перемена. Вначале голос его представлял тонкий истерический визг. Теперь же можно было расслышать мрачные тона. Лицо его по-прежнему хранило былую красоту под золотистыми волосами, хотя, измученное, морщинистое, грязное,
оно стало теперь опустошающе-спокойным. Он говорил о планах Медузиан с равнодушием, почти механически, словно судьба Системы его больше не касалась.
- А Аладори? - спросил Джон Стар.- Где она?
- Она заперта в соседней камере, рядом с нами.
- Рядом с нами! - выдохнул Хал Самду, хрипя от радости.- Так близко!
- Но ты говорил, что ее подвергли... - Джон Стар не мог сдержать болезненного вздоха и гнева в голосе,- подвергли пыткам?..
- Медузиане хотят знать ее тайну,- последовал безжизненный невыразительный ответ.- Им нужны чертежи АККА. Поскольку они не могут общаться с нею непосредственно - она не знает кода,- ведь они заставляют меня пробовать вытянуть из нее секрет. Однако она не сказала.
Мы использовали различные способы.- Голос его стал тихим.- Запугивание, гипноз, боль.- Но она не сказала...
- Ты...- прохрипел Хал Самду,- ты... зверь... трус...
Он бросился к нему через всю камеру, яростно стиснув громадные кулаки.
Эрик Ульмар метнулся прочь, заорав:
- Не надо! Не подпускайте его ко мне! Я не виноват. Они пытали меня! Я не выдержал! Они пытали меня! Они не дают мне умереть!
- Хал! - серьезно запротестовал Джей Калам.- Это ничего не изменит. Мы должны узнать то, что он сможет нам рассказать.
- Но он... - задыхался гигант,- он пытал Аладори.
- Я знаю, Хал,- вздохнул Джон Стар, удерживая его за руку, хотя и сам разделял его свирепый импульс уничтожить это уже нечеловеческое существо.- То, что он расскажет, может помочь нам спасти ее.
Он повернулся к Эрику Ульмару.
- Ты говоришь, в соседней камере? Здесь есть стража?
- Не давайте ему прикасаться ко мне! - последовало жалкое безжизненное хныканье.- Да, один из Медузиан всегда дежурит в большом холле наверху.
- Если мы сможем пройти мимо стражника, отсюда есть выход?
- Ты имеешь в виду выход в город?
- Да,- произнес Джей Калам, и в его тихом спокойном голосе была удивительная уверенность.- Мы намерены бежать. Ты поможешь нам вывести ее из города и смонтировать ее оружие. Затем Медузианам придется подчиниться нам, если мы не решим стереть этот город с лица планеты.
- Нет, вам никогда не выбраться из города,- тихо ответило забитое существо.- Вам не выбраться из холла. Он открывается в шахту глубиной в милю. Это просто крутая голая стена за дверью. Даже если вы спуститесь, вам не пройти через город. У Медузиан нет улиц. Они летают.
Однако об этом бесполезно даже говорить. Вам ни за что не выбраться из камеры. Даже Аладори вы не сможете выпустить. Скользящие решетки заперты. Вы безоружные узники, а еще надеетесь выкрасть что-нибудь у Медузиан, стерегущих свою самую мощную твердыню.
Голос его утонул в мрачном сожалении.
Беспокойный, словно пойманный в капкан зверь, Джон Стар осмотрел помещение.
Пустая металлическая камера, квадратная с небольшой площадью. В десяти футах над головой было прямоугольное отверстие, через которое их сюда бросили, забранное скользящей решеткой с мелкими ячейками. Из тусклого просторного холла наверху сквозь решетку просачивался зеленый свет. Глаза его, искавшие какое-либо оружие или просто что-нибудь, что могло бы помочь им бежать, не обнаружили в камере ничего, что можно было бы сдвинуть. Это была просто кубическая коробка из неизменного черного сплава.
Хал Самду бегал рысью взад-вперед по твердому голому полу, глаза его, горящие как у загнанного зверя, иногда свирепо смотрели на Эрика Ульмара.
- Вам никогда не выбраться из этой камеры,- настаивал ровный нечеловеческий голос,- потому что вскоре вас убьют. Они вернутся, чтобы заставить меня вновь попытаться получить чертежи от Аладори. Она скажет на этот раз. Они приготовили луч, который жжет, причиняя боль как от контакта с огнем, и при этом убивает очень нескоро. Но как только она расскажет, они обязательно нас прикончат. Они обещали подарить мне смерть, когда она признается.
- Тогда,- яростно пробормотал Джон Стар,- мы должны выбраться.
Хал Самду ударил кулаками в черную стену. Стена
ответила глухой тяжелой вибрацией, меланхоличным рокотом рока. Он стер кровь с суставов.
- Вам не выбраться,- ныл Эрик.- Замок...
- Один из нас обладает известной сноровкой,- сказал Джей Калам.- Жиль, ты должен открыть решетку.
Жиль Хабибула встал на ноги в углу камеры, вытирая слезы с рыбьих глаз.
- О да,- простонал он более легким тоном.- Один из нас обладает известной сноровкой. Случилось так, что его отец конструировал замки, однако даже ему потребовались годы упорных упражнений, чтобы превратить увлечение в искусство.
Жалкая сноровка! О, драгоценная жизнь знает, что ей никогда не воздавалось должное. О, я, несчастный! Менее достойные, чем я, люди добивались богатства, почестей и известности, не обладая и половиной моего гения и десятой долей навыка. И этот талант, и это огромное количество затраченных усилий принесли старому бедному Жилю Хабибуле лишь забвение, бедность и неблагодарность.
Смерть моя! Не будь этой сноровки, я ни за что не оказался бы здесь, не гнил бы в руках бесчисленного множества жутких чудовищ, готовящих мне пытку или смерть! О нет! Если бы не это дело на Венере двадцать лет назад, я бы ни за что не оказался в Легионе. Именно сноровка и соблазнила меня... Она, да еще известность одного погреба с вином...
Бедный старый Жиль, приведенный своим гением к болезням, истощению и смерти.
- Но сейчас появился шанс возместить эти потери с помощью твоего искусства. Ты можешь открыть замок? - спросил Джон Стар.
- О, дружище! Зачем ты ко мне так несправедлив? Будь я художником, поэтом, жалким музыкантом, ты ни за что бы не стал усомняться в силе моего искусства. При моем гении она прогремела бы в Системе от края и до края. О, дружище, такова, выходит, моя горькая участь!
Раз уж даже ты, дружище, усомнился в моем гении.
Огромные слезы брызнули на нос.
- Давай, Жиль! - закричал Джей Калам.- Покажи ему!
Они втроем подняли Жиля Хабибулу, что на этот раз оказалось гораздо проще, нежели в предыдушие. Так что он смог добраться до железного забрала в десяти футах над полом.
Он посмотрел на черный ящичек замка, ощупал его необычайно уверенными, необычайно деликатными пальцами. Он прислонился ухом к замку, постучал по нему, сунул руку сквозь решетку и, прислушиваясь, что-то сдвинул.
- Мои смертельные глаза,- наконец, жалобно вздохнув, сказал он.- Я никогда не встречал столь хитроумного замка. Он комбинированный. Ящичек удивительно крепок, и некуда вставить инструмент, чтобы проверить его, и эта коварная штука вместо цилиндров содержит рычаги. Никогда не встречал такого замка в Системе.
Он опять внимательно прислушался к слабому щелканью в замке, прижимая подушечки пальцев то тут, то там, выявляя, где вибрация выдает внутренний механизм.
- Проклятие моим бедным старым костям! - пробормотал он.- Умнейшая, новейшая идея! Если бы я смог вернуться в Систему, патенты на нее дали бы мне те известность и благополучие, которых я был незаслуженно лишен. Это замок, который способен бросить вызов гению даже Жиля Хабибулы.
Внезапно он судорожно вздохнул.
- Опустите меня! Приближается ужасное чудовище!
Они опустили его на пол. Наверху, над решеткой, появилась огромная зеленая полусфера. Грубая масса блестящей скользкой просвечивающей плоти. Пульсирующе-странной, замедленной жизни. Огромный овальный глаз уставился на них со столь жуткой силой, что Джон Стар почувствовал себя так, будто он читает у них в умах.
Темное щупальце уронило сквозь зарешеченное отверстие четыре небольших коричневых кирпичика. Эрик Ульмар, мгновенно, выйдя из апатии, схватил один из них и яростно вгрызся в него.
- Пища,- пробормотал он набитым ртом.- Это все, что они нам дают.
Джон Стар нашел один из кирпичиков - темный влажный студень. Он имел странный неприятный запах и был безвкусен.
- Еда! - захныкал Жиль Хабибула, надкусив другой кирпичик.- О, ради доброй жизни, если они называют это пищей, я прежде съем мои жалкие ботинки, как уже сделал это в тюрьме на Марсе.
- Мы должны это съесть,- сказал Джей Калам.- Даже если это неудобоваримо. Нам нужны силы.
Зеленоватая трепещущая масса их тюремщика вдруг отплыла прочь от решетки. Они подняли Жиля Хабибулу, чтобы тот возобновил борьбу с замком. Он что-то раздраженно бормотал время от времени. Дыхание, ввиду усилий, перешло в медленные вздохи. На лице выступил пот мерцающий в тусклом зеленом свете, что просачивался сквозь решетку.
Наконец, послышался громкий щелчок. Он снова вздохнул и поднял нос к прутьям решетки. Затем он потряс головой и торопливо прошептал:
- Во имя жизни, отпустите меня!
- Ты не можешь открыть? - спросил в отчаянии Джон Стар.
- А, дружище, ты по-прежнему сомневаешься? - Он печально вздохнул.- Вот она, цена, которую человек должен заплатить за драгоценную искру гения. Не было еще замка, который не смог открыть Жиль Хабибула. Хотя жизнь знает, что многие честолюбивые взломщики пытались это сделать.
Издалека они не выглядели внушительно. Была в них некоторая гротескность, медлительность, неуклюжесть. Они не казались разумными, хотя в том, как они двигались, явно по собственной воле перемещаясь над черными стенами, были сила и тайна, вызывающие уважение. Сознание того факта, что они были строителями этого черного метрополиса, давало основание для благоговения и ужаса.
Плот плыл, пока не оказался в тени черной стены. Гладкий металл круто уходил к зениту, скрывая механизмы и парящих Медузиан. Плот врезался в твердый металл в том месте, где он поднимался из воды. Затем бурлящий поток оттащил его назад.
- Надо высадиться,- сказал Джей Калам,- на краю джунглей, у стены.
Они разбросали маскировочные ветки и ухватились за длинные шесты. Они старались подтолкнуть плот к берегу в том месте, где река поворачивала вспять от металлической твердыни.
ЖИЛЬ ХАБИБУЛА И ЧЕРНАЯ НАПАСТЬ
Они покинули плот, когда тот коснулся дна, прихватив с собой лишь свое грубое оружие, а Жиль Хабибула свою бесценную бутылку вина. Хал Самду стоял на мелководье, сомкнув гигантскую ладонь на дубине и глядя на темную преграду, роняющую тень на черные джунгли. Глядел, беспомощно качая головой.
- Как?..
- Найдется способ,- пообещал Джей Калам, хотя даже его уверенности, похоже, слегка поубыло.- Прежде всего надо пройти через джунгли.
Они атаковали живую стену, вступив в схватку со смертью, подстерегающей за ней. Острые, как когти, отравленные шипы. Кровососущий мох. Свернувшиеся щупальца пурпурных лиан. Цветы со смертоносным запахом. Животная смерть, которая подползала, набрасывалась и налетала. Однако четверым мужчинам уже довелось пройти суровую школу, с этими джунглями они имели дело на равных. С дюжину часов плавания в засасывающей грязи или в рубке смертоносных лиан, или в ползании между частоколом ядовитых шипов, или в отпугивании поднятым кинжалом или нацеленным копьем голодных существ, которые выскакивали из зарослей, поднимались из грязи или падали сверху, и они вышли с берега реки на возвышенность, а Жиль Хабибула по-прежнему нес свою бутылку вина.Поблизости, справа от них, высилась стена, крутая и черная, могучая, уходившая на милю вверх. Равнина, на которой они оказались, простиралась влево, покрытая местами травой с красивыми листочками, отливающими металлически-яркой голубизной. В туманной дали она постепенно переходила в голубые холмы. От голубых холмов к черному городу шел акведук.
Задумчивые глаза Джея Калама изучали прямой канал из гладкого черного металла длиной во много миль, который проходил от холмов к черному городу по древним, высоко поднятым аркам.
- Один шанс,- сказал он серьезно.- Надо попробовать.
Они зашли в джунгли, чтобы скрыться из виду, прошли двадцать миль и поднялись на голубые холмы. Там они поели, поспали, но оставалось еще много часов до заката, когда они оказались на огромной дамбе из черного металла под резервуаром.
Поблизости не было охранников, однако они пробирались по дамбе очень осторожно. Они быстро вскарабкались на мокрые стены и через ограждение из черного металла, наконец, выбрались на край незакрытого сверху канала. Внизу ревел холодный чистый поток из трехсотфутовой ширины резервуара, темный и глубокий.
- Вода,- лаконично заключил Джей Калам,- подается в город.
Он нырнул. Остальные последовали за ним, оставив все, кроме шипов-кинжалов.
Чистый ледяной поток нес их по черному каналу. Могучая дамба осталась позади, стены города приближались, готовясь встретить их. Они держались на плаву в несущем их желтом потоке и старались сохранить дыхание.
Впереди, в черной стене, появилась крошечная арка. Она становилась все больше и внезапно поглотила их. Они оказались в ревущей мгле. Арка обрамляла кусочек малинового неба, быстро уменьшавшийся. Затем быстрый поток нес их в полной темноте.
В ушах барабанил гром, все усиливающийся и оглушающий.
- Водопад,- предупредил Джей Калам. Крик его был унесен прочь. Они влетели в круговорот бушующей воды. Ревущие струи терзали их, безжалостное течение тащило на дно. Свирепые водовороты вращали их среди душившей пены. И все это в ревущем мраке.
Джон Стар хватал ртом воздух, задыхаясь в ревущей пене. Он боролся с водоворотом, утягивающим его вниз, вниз, вниз. Непреодолимое давление сокрушало тело. Он чувствовал боль удушья. Он отчаянно пытался выплыть, а дикая вода издевалась над ним. Она выбрасывала его вверх и опять утаскивала вниз.
Когда он вынырнул во второй раз, он сумел остаться на плаву. Он поплыл прочь из хаоса водопада. Он выплыл в огромный пещероподобный резервуар, совершенно темный. О его огромных размерах он мог догадываться лишь по грохоту, отражающемуся от потолка.
Плывя, он кричал и услышал, как с несомненной радостью плаксиво засопел Жиль Хабибула:
- О, дружище, ты, выходит, вынес все это! Это было ужасное время, дружок. Страшное дело, дружище, нырять среди этих ужасных водопадов в коварной тьме.
Но я все же сохранил мою драгоценную бутылочку винца!
Потом их окликнул Хал Самду, чуть позже они наткнулись на Джея Калама. Все они поплыли прочь от грохота и, наконец, оказались у края резервуара. Он был скользкий, металлический, недоступный для подъема.
- Ах, теперь мы должны утонуть, как столь многие котята в жалком ведре! захныкал Жиль Хабибула.- После всех этих жутких напастей, которые мы претерпели!
Они плыли вдоль скользкой стены, пока не наткнулись вслепую на большой металлический буй с прочной цепью над ним. Должно быть, сказал Джей Калам, это был механизм, который измерял уровень воды в резервуаре. Они полезли вверх по цепи.
Наконец, она привела их, измученных, с кровоточащими руками, к огромному барабану, на который была намотана. Здесь они увидели незначительный просвет и поползли к нему по огромной оси барабана, мокрой, скользкой от сконденсированной влаги.
Пробираясь по уходящему, казалось, в бесконечность валу, они обнаружили маленькую круглую дыру в крыше резервуара... Должно быть, она была оставлена для ремонта. Они пролезли сквозь нее. Жиль Хабибула застрял и оставался там, пока остальные не вытащили его, и здесь, на крыше резервуара, они уже оказались, несомненно, в городе.
Они стояли на нижнем краю конической черной металлической крыши, на головокружительной высоте в две тысячи футов, и склон был чрезмерно крут. Стоя здесь, на опасном краю, Джон Стар испытал умопомрачительный шок, порожденный кошмарной непривычностью окружающего. Он стоял в замешательстве. Здания, башни, трубы, резервуары - все это возвышалось над ним, словно черный фантастический лес напротив мертвенно-бледного неба, завораживающе-колоссальный. Самые высокие строения тянулись, как он установил, на две мили в высоту. Если этот черный метрополис чудовищных Медузиан имел порядок либо планировку, то он не мог уловить ничего из этого. Черная стена окружала правильный многоугольник, однако внутри нее все было странно, удивительно, невообразимо и полностью сбивало с толку.
Там не было улиц, лишь разверстые пещероподобные бездны между гороподобными черными строениями. Медузианам не нужны были улицы. Они не ходили, они летали! Двери открывались в пустое пространство не ниже, чем в десяти тысячах футов от поверхности. Громадные черные здания не имели единой высоты и формы. Некоторые были квадратными, некоторые - цилиндрическими или куполообразными, некоторые - террасо-видными, некоторые, подобно резервуару, на котором они стояли,- крутосклонными. Повсюду среди них находились удивительные машины невообразимого предназначения, за исключением тех, что явно были летательными аппаратами или межзвездными кораблями, причаленными к посадочным площадкам,- но все черные, уродливые, колоссальные. Страшный инструментарий науки, более старой, чем жизнь на Земле.
Четверо мужчин стояли некоторое время в полном замешательстве, забыв об осторожности.
- Проклятие моим драгоценным глазам! - простонал Жиль Хабибула.- Ни улиц, ни земли, ни ярусов - лишь путаница коварного черного металла. Мы не сможем сдвинуться с места, пока не раздобудем какие-нибудь жалкие крылья.
- Должно быть, это центральная башня,- сказал Джей Калам.- Черный форт, о котором говорил командор Ульмар. До него еще мили.- Он показал на зловещее внушительное строение, что высилось в красноватой и сумрачной дали словно гора черного чужеродного металла, на посадочных площадках которой находились колоссальные корабли-пауки и огромные машины непонятного назначения, выпирающие из ее хмурых стен.
Устало и безнадежно он покачал головой.
- Надо вернуться,- прошептал он,- и спрятаться до заката.
- Или эти чудовища,- пообещал Жиль Хабибула,- увидят...
- Одно, по-моему,- вмешался Джон Стар,- уже увидело.
Пожалуй, сотни хозяев города были видны им с того момента, как они поднялись на крышу. Зеленоватые полусферические купола плыли над черным металлом, темные щупальца трепетали. Все они были далеко и казались незначительными по сравнению с плодами своих трудов. Однако сейчас один из них внезапно поднялся над острием конической крыши.
Жиль Хабибула нырнул в дыру, через которую они вылезли. Он застрял. Прежде, чем остальные успели помочь ему, Медузианин оказался у них над головами.
Размеры его были поразительными. Те, что парили вдали, по сравнению с ним выглядели крошечными. Зеленый купол, влажный и медленно пульсирующий, был в длину двадцать футов. Висящие щупальца были в два раза длиннее. Он был бесконечно ужасным. Огромный сгусток, желевидный и скользкий, прозрачный, зеленый. Пучки свисающих щупальцев, медленно извивающихся, сильных и очень красивых, несомненно, с точки зрения их владельца.
Глаза Горгоны!
Вытянутые овальные колодцы пурпурного пламени. Во весь глаз зрачок, окаймленный мохнатой черной мембраной. Озера холодной и безжалостной мудрости, состарившейся еще тогда, когда Земля была молодой.
Джон Стар вообще-то не превратился в камень, хотя первобытный ужас при этом пурпурном взгляде парализовал его члены резким холодом, замедлил сердцебиение, покрыл тело потом. Онемев от страха, они стояли неподвижно, а щупальца обвивались вокруг них, вырывали шипы-кинжалы из бесчувственных рук и выдергивали Жиля Хабибулу, словно пробку из бутылки. Они были подняты и слабо сопротивлялись в жестких тонких щупальцах.
- Мое смертельное вино! - задыхался Жиль Хабибула.
Бутылка выпала из его кармана. Словно сливовая косточка, она полетела в бездну. Ей предстояло падать две тысячи футов.
- Моя несчастная бутылочка вина! - И он захныкал в кольцах щупальцев.
Движимое неизвестной им силой, непонятно как преодолевая гравитацию, существо взмыло вместе с ними над титаническим черным беспорядком города и полетело в направлении - Джон Стар отметил это с мрачным удовлетворением черной цитадели.
Они боролись с ужасом, парализовавшим их.
- Что-то с мозгом,- прохрипел Джей Калам, когда их уносили.- Эта сила, о которой мы не подозревали, заставляет чувствовать собственное ничтожество.
Существо принесло их к громадному зданию, влетело в открывшиеся над пустотой двери в пяти тысячах футов над землей. Оно пронесло их через колоссальный, освещенный зеленым холл, сунуло в прямоугольное отверстие в полу и бесцеремонно выронило.
Ползая в комнате площадью двадцать квадратных футов, с черными стенами, они обнаружили подле себя человека. Или то, что когда-то было человеком. Изнуренный, оборванный, он спал лицом вниз, глубоко, с хрипом, дыша. Джон Стар, после того как Медузианин скрылся за отверстием, закрывшимся наверху, потряс его.
Немой лихорадочный ужас загорелся в красных глазах на бледном изнуренном лице.
Он испустил пронзительный хриплый визг болезненного ужаса и вцепился в диком безумном страхе в руку Джона Стара, а сам Джон закричал, ибо этим существом был Эрик Ульмар, красивый надменный офицер, который намеревался стать императором Системы, а стал этим скорченным жалким ничтожеством.
- Пощади меня! Пощади меня! - Голос его был тоньше и пронзительнее, чем обычный человеческий.- Я сделаю, что ты попросишь. Я сделаю все на свете! Я заставлю ее выдать тайну. Я убью ее, если захочешь. Однако я не могу оставаться здесь больше. Выпусти меня!
- Мы не причиним тебе вреда.- Джон Стар попытался успокоить дрожащую тварь, закашлявшуюся от собственных криков.- Мы люди. Мы тебе не повредим. Я Джон Ульмар, ты меня знаешь.
- Джон Ульмар? - Красные лихорадочные глаза уставились на него, и в них внезапно появилась яростная надежда.- О да, ты Джон.
Дрожащая тварь, внезапно всхлипнув, вцепилась в его плечо.
- Медузиане! - в этом вопле была сверхчеловеческая обида.- Они нас провели! Они уничтожат человечество!
Они бомбят Систему красным газом, который пожирает человеческие тела и сводит с ума. Они уничтожают человечество.
- Аладори? - спросил Джон Стар.- Где она?
- Они заставили меня пытать ее,- хныкал жалобный дикий голос.- Им нужна ее тайна. Им нужна АККА! Однако она не сказала! И они не хотят подарить мне смерть, пока она не скажет! Они не дают мне умереть! - взвизгнул он.- Они не дают мне умереть!
Но, когда она скажет, они убьют всех нас.
В ЛОВУШКЕ
- Моя несчастная бутылочка вина! - жалобно хныкал Жиль Хабибула.- Я вынес ее с утонувшего крейсера. Я пронес ее сквозь шипастые джунгли. Я перенес ее через высокие горы. Целый месяц я берег ее на плоту. Я рисковал своей смертельной жизнью, чтобы спасти ее, сражаясь с коварным летучим чудовищем. Я нырял за нею в ужасные пучины желтой реки. Я чуть не утонул с нею в водопаде за акведуком.
Единственная бутылочка вина на всем этом черном и чудовищном континенте!
Рыбьи глаза заволокло туманом, а туман уступил место дождю слез. Он опустился на металлический пол камеры, словно подкошенный.
- Бедный старый Жиль Хабибула, одинокий, брошенный, преданный старый солдат Легиона! Обвиненный в пиратстве, преследуемый, словно крыса, за пределами своей родной Системы, пойманный, словно смертельная крыса, в коварную мышеловку, чтобы подвергнуться пыткам и быть убитым чудовищами чужой звезды.
И, о, господи, даже этого недостаточно! Я пронес эту бутылочку сквозь омерзительные пучины бед и лишений. Я держал ее против света очень много раз, о том знает сладкая жизнь, и старый мой рот увлажнялся. Всегда я берег ее на случай большой нужды. Да-да, именно для такого случая смертельной необходимости, как сейчас.
И она упала! Упала с двух тысяч ужасных футов. Каждая ее драгоценная капелька! Пропала! Ах, бедный Жиль Хабибула!
Голос его прерывался катаклизмами печали, землетрясениями вздохов и бурями слез.
Джон Стар снова допросил Эрика Ульмара. Он заснул, этот измученный человеческий обломок. Его тощее изнуренное тело было полностью измотано взрывом истерии. Когда он проснулся, он был спокоен и, погрузившись в апатию, говорил хмурым усталым голосом:
- Медузиане намерены оставить эту планету. Они долго боролись, чтобы поддержать жизнь в своем родном городе. И они делали чудеса. Создали красный газ, чтобы удержать атмосферу от замерзания, и грабили другие миры, чтобы возместить истощенные собственные ресурсы. Но теперь они вступают в финальную битву, потому что умирающая планета притягивается к гаснущей звезде.
Даже им не остановить ее. Им приходится уходить.
- Они уже основали форпост в Системе, ты говоришь?
- Да,- продолжал он с безжизненной монотонностью.- Они уже покорили земную Луну. Они генерируют на ней новую атмосферу, заполняя ее красным ядовитым газом, и они строят на ней крепость из черного сплава, который они используют вместо железа. Там будет база против Земли.
- Но Легион?!
- Конечно, Легион Пространства уничтожен. Последние дезорганизованные остатки его были распылены в тщетной атаке на Луну. Зеленый Холл тоже прекратил существование. В Системе не осталось организации. Ей нечем защищаться. Из форта на Луне Медузиане несут гибель всей человеческой расе.
Они обстреливают огромными снарядами, заполненными красным газом, Землю и все остальные человеческие планеты. Постепенно концентрация газа в атмосфере увеличивается. Вскоре люди повсюду будут безумны и начнут заживо гнить.
Я знаю, что лишь немногие из Медузиан отправились в Систему, однако их огромный флот уже сформирован и оснащен, и готов нести мигрирующие орды, которым предстоит оккупировать наши покоренные планеты.
В поведении Эрика Ульмара произошла перемена. Вначале голос его представлял тонкий истерический визг. Теперь же можно было расслышать мрачные тона. Лицо его по-прежнему хранило былую красоту под золотистыми волосами, хотя, измученное, морщинистое, грязное,
оно стало теперь опустошающе-спокойным. Он говорил о планах Медузиан с равнодушием, почти механически, словно судьба Системы его больше не касалась.
- А Аладори? - спросил Джон Стар.- Где она?
- Она заперта в соседней камере, рядом с нами.
- Рядом с нами! - выдохнул Хал Самду, хрипя от радости.- Так близко!
- Но ты говорил, что ее подвергли... - Джон Стар не мог сдержать болезненного вздоха и гнева в голосе,- подвергли пыткам?..
- Медузиане хотят знать ее тайну,- последовал безжизненный невыразительный ответ.- Им нужны чертежи АККА. Поскольку они не могут общаться с нею непосредственно - она не знает кода,- ведь они заставляют меня пробовать вытянуть из нее секрет. Однако она не сказала.
Мы использовали различные способы.- Голос его стал тихим.- Запугивание, гипноз, боль.- Но она не сказала...
- Ты...- прохрипел Хал Самду,- ты... зверь... трус...
Он бросился к нему через всю камеру, яростно стиснув громадные кулаки.
Эрик Ульмар метнулся прочь, заорав:
- Не надо! Не подпускайте его ко мне! Я не виноват. Они пытали меня! Я не выдержал! Они пытали меня! Они не дают мне умереть!
- Хал! - серьезно запротестовал Джей Калам.- Это ничего не изменит. Мы должны узнать то, что он сможет нам рассказать.
- Но он... - задыхался гигант,- он пытал Аладори.
- Я знаю, Хал,- вздохнул Джон Стар, удерживая его за руку, хотя и сам разделял его свирепый импульс уничтожить это уже нечеловеческое существо.- То, что он расскажет, может помочь нам спасти ее.
Он повернулся к Эрику Ульмару.
- Ты говоришь, в соседней камере? Здесь есть стража?
- Не давайте ему прикасаться ко мне! - последовало жалкое безжизненное хныканье.- Да, один из Медузиан всегда дежурит в большом холле наверху.
- Если мы сможем пройти мимо стражника, отсюда есть выход?
- Ты имеешь в виду выход в город?
- Да,- произнес Джей Калам, и в его тихом спокойном голосе была удивительная уверенность.- Мы намерены бежать. Ты поможешь нам вывести ее из города и смонтировать ее оружие. Затем Медузианам придется подчиниться нам, если мы не решим стереть этот город с лица планеты.
- Нет, вам никогда не выбраться из города,- тихо ответило забитое существо.- Вам не выбраться из холла. Он открывается в шахту глубиной в милю. Это просто крутая голая стена за дверью. Даже если вы спуститесь, вам не пройти через город. У Медузиан нет улиц. Они летают.
Однако об этом бесполезно даже говорить. Вам ни за что не выбраться из камеры. Даже Аладори вы не сможете выпустить. Скользящие решетки заперты. Вы безоружные узники, а еще надеетесь выкрасть что-нибудь у Медузиан, стерегущих свою самую мощную твердыню.
Голос его утонул в мрачном сожалении.
Беспокойный, словно пойманный в капкан зверь, Джон Стар осмотрел помещение.
Пустая металлическая камера, квадратная с небольшой площадью. В десяти футах над головой было прямоугольное отверстие, через которое их сюда бросили, забранное скользящей решеткой с мелкими ячейками. Из тусклого просторного холла наверху сквозь решетку просачивался зеленый свет. Глаза его, искавшие какое-либо оружие или просто что-нибудь, что могло бы помочь им бежать, не обнаружили в камере ничего, что можно было бы сдвинуть. Это была просто кубическая коробка из неизменного черного сплава.
Хал Самду бегал рысью взад-вперед по твердому голому полу, глаза его, горящие как у загнанного зверя, иногда свирепо смотрели на Эрика Ульмара.
- Вам никогда не выбраться из этой камеры,- настаивал ровный нечеловеческий голос,- потому что вскоре вас убьют. Они вернутся, чтобы заставить меня вновь попытаться получить чертежи от Аладори. Она скажет на этот раз. Они приготовили луч, который жжет, причиняя боль как от контакта с огнем, и при этом убивает очень нескоро. Но как только она расскажет, они обязательно нас прикончат. Они обещали подарить мне смерть, когда она признается.
- Тогда,- яростно пробормотал Джон Стар,- мы должны выбраться.
Хал Самду ударил кулаками в черную стену. Стена
ответила глухой тяжелой вибрацией, меланхоличным рокотом рока. Он стер кровь с суставов.
- Вам не выбраться,- ныл Эрик.- Замок...
- Один из нас обладает известной сноровкой,- сказал Джей Калам.- Жиль, ты должен открыть решетку.
Жиль Хабибула встал на ноги в углу камеры, вытирая слезы с рыбьих глаз.
- О да,- простонал он более легким тоном.- Один из нас обладает известной сноровкой. Случилось так, что его отец конструировал замки, однако даже ему потребовались годы упорных упражнений, чтобы превратить увлечение в искусство.
Жалкая сноровка! О, драгоценная жизнь знает, что ей никогда не воздавалось должное. О, я, несчастный! Менее достойные, чем я, люди добивались богатства, почестей и известности, не обладая и половиной моего гения и десятой долей навыка. И этот талант, и это огромное количество затраченных усилий принесли старому бедному Жилю Хабибуле лишь забвение, бедность и неблагодарность.
Смерть моя! Не будь этой сноровки, я ни за что не оказался бы здесь, не гнил бы в руках бесчисленного множества жутких чудовищ, готовящих мне пытку или смерть! О нет! Если бы не это дело на Венере двадцать лет назад, я бы ни за что не оказался в Легионе. Именно сноровка и соблазнила меня... Она, да еще известность одного погреба с вином...
Бедный старый Жиль, приведенный своим гением к болезням, истощению и смерти.
- Но сейчас появился шанс возместить эти потери с помощью твоего искусства. Ты можешь открыть замок? - спросил Джон Стар.
- О, дружище! Зачем ты ко мне так несправедлив? Будь я художником, поэтом, жалким музыкантом, ты ни за что бы не стал усомняться в силе моего искусства. При моем гении она прогремела бы в Системе от края и до края. О, дружище, такова, выходит, моя горькая участь!
Раз уж даже ты, дружище, усомнился в моем гении.
Огромные слезы брызнули на нос.
- Давай, Жиль! - закричал Джей Калам.- Покажи ему!
Они втроем подняли Жиля Хабибулу, что на этот раз оказалось гораздо проще, нежели в предыдушие. Так что он смог добраться до железного забрала в десяти футах над полом.
Он посмотрел на черный ящичек замка, ощупал его необычайно уверенными, необычайно деликатными пальцами. Он прислонился ухом к замку, постучал по нему, сунул руку сквозь решетку и, прислушиваясь, что-то сдвинул.
- Мои смертельные глаза,- наконец, жалобно вздохнув, сказал он.- Я никогда не встречал столь хитроумного замка. Он комбинированный. Ящичек удивительно крепок, и некуда вставить инструмент, чтобы проверить его, и эта коварная штука вместо цилиндров содержит рычаги. Никогда не встречал такого замка в Системе.
Он опять внимательно прислушался к слабому щелканью в замке, прижимая подушечки пальцев то тут, то там, выявляя, где вибрация выдает внутренний механизм.
- Проклятие моим бедным старым костям! - пробормотал он.- Умнейшая, новейшая идея! Если бы я смог вернуться в Систему, патенты на нее дали бы мне те известность и благополучие, которых я был незаслуженно лишен. Это замок, который способен бросить вызов гению даже Жиля Хабибулы.
Внезапно он судорожно вздохнул.
- Опустите меня! Приближается ужасное чудовище!
Они опустили его на пол. Наверху, над решеткой, появилась огромная зеленая полусфера. Грубая масса блестящей скользкой просвечивающей плоти. Пульсирующе-странной, замедленной жизни. Огромный овальный глаз уставился на них со столь жуткой силой, что Джон Стар почувствовал себя так, будто он читает у них в умах.
Темное щупальце уронило сквозь зарешеченное отверстие четыре небольших коричневых кирпичика. Эрик Ульмар, мгновенно, выйдя из апатии, схватил один из них и яростно вгрызся в него.
- Пища,- пробормотал он набитым ртом.- Это все, что они нам дают.
Джон Стар нашел один из кирпичиков - темный влажный студень. Он имел странный неприятный запах и был безвкусен.
- Еда! - захныкал Жиль Хабибула, надкусив другой кирпичик.- О, ради доброй жизни, если они называют это пищей, я прежде съем мои жалкие ботинки, как уже сделал это в тюрьме на Марсе.
- Мы должны это съесть,- сказал Джей Калам.- Даже если это неудобоваримо. Нам нужны силы.
Зеленоватая трепещущая масса их тюремщика вдруг отплыла прочь от решетки. Они подняли Жиля Хабибулу, чтобы тот возобновил борьбу с замком. Он что-то раздраженно бормотал время от времени. Дыхание, ввиду усилий, перешло в медленные вздохи. На лице выступил пот мерцающий в тусклом зеленом свете, что просачивался сквозь решетку.
Наконец, послышался громкий щелчок. Он снова вздохнул и поднял нос к прутьям решетки. Затем он потряс головой и торопливо прошептал:
- Во имя жизни, отпустите меня!
- Ты не можешь открыть? - спросил в отчаянии Джон Стар.
- А, дружище, ты по-прежнему сомневаешься? - Он печально вздохнул.- Вот она, цена, которую человек должен заплатить за драгоценную искру гения. Не было еще замка, который не смог открыть Жиль Хабибула. Хотя жизнь знает, что многие честолюбивые взломщики пытались это сделать.