Страница:
Ищем Англию? Это тоже довольно просто – надо всего лишь найти на глобусе группу больших островов рядом с Европой. Острова, если кто забыл, это участки суши, окруженные со всех сторон водами океана, моря, озера или реки. Вот и с Англией та же история – чтобы попасть на ее зеленые лужайки, немецким, французским или советским войскам прежде надо преодолеть естественный противотанковый ров, больше известный как пролив Ла-Манш. Последний раз это удалось французам во время царствования Иоанна Безземельного, в девичестве – принца Джона, брата короля Ричарда Львиное Сердце, в далеком 1216 году. А вот Наполеону Бонапарту это уже не удалось, поскольку на пути в Англию появилось рукотворное препятствие – британский Королевский флот. К началу Второй мировой войны Королевский флот располагал следующими силами: 15 линкоров и линейных крейсеров (еще 4 строились), 6 авианосцев (еще 6 в постройке), 63 крейсера (плюс 19 строившихся), 168 эскадренных миноносцев[21]. Для сравнения СССР в 1941-м имел 3 линкора, 7 крейсеров, 54 эсминца и лидера. При этом даже самые старые из британских линкоров были заметно больше и сильнее советского «наследия прогнившего царского режима». СССР в 1941-м тоже строил 3 новых линкора (изначально 4, но постройку одного прекратили в 1940-м). Но и прибавив их, мы все увидим, что британский флот «давил массой» советский примерно… ну, примерно так же, как 25 000 танков превосходят 547.
Конечно, сравнивать корабли с танками – дело неблагодарное, примерно как выяснять, поборет ли слон кита или наоборот. Однако для «общего понимания» ситуации все же стоит попытаться.
Например, мы знаем, что стоимость вступившего в строй в 1940 г. немецкого линкора «Бисмарк» составила 196 800 000 рейхсмарок, достроенного годом позже «Тирпица» – 191 600 000 рейхсмарок. Для сравнения – стоимость танка Pz.III серии M – 103 163 рейхсмарки (без пушки и радиостанции), «четверки» серии F2 (с длинноствольной 75-мм пушкой) в полной комплектации – 115 962 рейхсмарки[22]. Давайте напишем эти числа рядышком в столбик, чтобы сопоставить:
«Бисмарк» 196 800 000 рейхсмарок
Pz.IVF2 115 962 рейхсмарки
Один линкор – и почти две танковые группы, которых, напоминаем, в 1941-м у Гитлера сыскалось всего четыре. Конечно, в немецкие танковые группы входили далеко не одни «голые» танки, но и линкор у Гитлера был не один. К осени 1939-го кригмарине имели в своем составе 2 линкора, 3 так называемых «карманных линкора», 2 тяжелых и 6 легких крейсеров, 34 эсминца и миноносца, 12 миноносцев, 57 подводных лодок. В течение 1939–1945 гг. было закончено постройкой еще 2 линкора, 2 тяжелых крейсера, 18 эсминцев, 36 миноносцев и около 1100 (!!!) подводных лодок[23]. Последняя цифра особенно интересна в том плане, что подводные лодки немцы строили фактически до последнего дня войны – а подлодка VII серии стоила рейху около 4 700 000 рейхсмарок, более крупная и мореходная «девятка» влетала казне фюрера уже в 6 400 000 марок, ну а общие затраты Германии только на подводный флот составили порядка пяти с половиной миллиардов рейхсмарок. Учитывая, что судостроительная промышленность, как показал опыт СССР, не без проблем, но вполне себе конвертируется в танковую, о перспективах отказа немцев от строительства флота в пользу сухопутных войск лучше лишний раз не задумываться.
Смотрим дальше, на США. Тоже большая страна, и границы у нее немаленькие. Но вот по суше эти границы всего с двумя странами – Канадой и Мексикой. Танковые войска британского доминиона располагали аж 14-ю легкими танками Mk. VI, полученными из Великобритании летом 1939-го. Мексиканские бронечасти, как несложно догадаться, пугали американских военных еще меньше, как, впрочем, и угроза танкового блицкрига со стороны более отдаленных соседей по американскому субконтиненту.
Конечно, теоретически Канада и Мексика могли бы послужить плацдармом для агрессии против США, но для этого любому потенциальному агрессору пришлось бы сначала как-то перетащить свои войска даже не через тридцатикилометровый пролив, а переплыть целый океан. А океан – это уже, как мы знаем, зона ответственности флота. Флот США к середине тридцатых имел в своем составе 15 одних только линейных кораблей и 3 авианосца[24], не говоря о тучных табунах всякой мореплавательной мелочи вроде крейсеров и эсминцев. Однако и такой флот не давал американцам до конца ощутить себя защищенными. Сразу после окончания действия лимитирующего размеры флотов Вашингтонского договора они немедленно заложили еще два линкора, а после начала войны в Европе – еще 8, не забывая при этом и про авианосцы, ну и, конечно же, про другие типы кораблей.
Как видим, если посчитать и сухопутного слоненка, и морского удава в одних и тех же попугаях, танковая армада СССР перестает казаться чем-то затмевающим все прочие страны. Просто в силу банальной географии руководство других стран несколько иначе расставляло приоритеты строительства своих вооруженных сил. Для США и Англии главным являлся именно флот, способный предотвратить появление на их территории вражеских сухопутных армий – и, добавим, способный обеспечить свободный маневр собственными войсками. Большой и сильный флот позволял этим государствам в мирное время содержать армию «по остаточному принципу» – танки строятся быстрее, чем корабли, а промышленности не нужно будет под бомбами ехать за тысячи километров и там заново налаживать производство посреди чистого поля. Так и получилось в 1940-м, когда наиболее боеспособные части кадровой британской армии были разгромлены во Франции, почти вся их техника и вооружение остались на пляжах Дюнкерка, однако немецкие танки так и не появились на подступах к Лондону.
Для СССР, так же как и для Российской империи, протяженная сухопутная граница (и не очень дружелюбные соседи за ней) диктовала необходимость содержания в первую очередь армии. Очень большой армии – огромная территория и слабость коммуникаций вынуждала пытаться быть сильным везде, а все флоты, эскадры и флотилии СССР, даже случись им каким-то чудом объединиться, никак не могли помешать немецким танкам дойти до Минска, Киева или Москвы.
А теперь давайте вспомним, с чего мы начали эту главу? Второй вопрос – почему же 22 июня у немцев было так мало танков?
Действительно, у Гитлера есть немецкие танковые заводы, которые уже сейчас могут «дать стране» по 1000 танков каждый месяц[25]. У Гитлера – захваченные во Франции трофеи, порядка 2000 танков только новых типов, хватит еще на две танковые группы образца 1941-го. Будет их шесть вместо четырех – и уже не надо делать «роковую паузу» после смоленского сражения, не надо совершать «приведший Рейх к гибели поворот на юг».
Гитлер получил танковые заводы на оккупированной территории Франции. И при всем этом он выставляет против СССР всего-то 3300 танков? Ну плюс 250 самоходных орудий, ну и еще всякой гусенично-бронированной мелочи, которую мало кто считает (мы попробуем, но чуть позже). И с этим он собрался нападать на страну, где еще в 1933-м «единственный русский танковый завод выпускал в день 22 машины»[26]?
Ну как же, скажут некоторые информированные читатели, – все дело в том, что Гитлер и не хотел нападать на СССР. А вот когда товарищ Сталин замахнулся на Германию освободительным топором, тут попавший в безвыходное положение фюрер и бросился отчаянно, как кролик на удава. С тем, что было.
Есть такая версия. Однако вот незадача, разработка плана, получившего впоследствии наименование «Барбаросса», началась 21 июля 1940 г. Почти за год до начала войны. Еще есть время увеличить производство на своих заводах, есть время собрать «веником с пола» и подлатать французские трофеи, да и самих французов с их заводами напрячь… много еще чего можно сделать. Но – не делается. И после 22 июня не делается. Лишь после Сталинградской катастрофы «проснувшийся» Гитлер 13 января 1943 г объявляет «тотальную мобилизацию». Не поздновато ли спохватился запуганный жутким Сталиным кролик?
Впрочем, не будем зря гадать. Слово рейхсминистру вооружений и военной промышленности Альберту Шпееру:
«Одним из самых поразительных явлений войны остается тот факт, что Гитлер старался оградить свой народ от тягот, которые Рузвельт или Черчилль взваливали на свои народы без всяких колебаний. Разрыв между тотальной мобилизацией рабочей силы в демократической Англии и халатным подходом к этому вопросу в авторитарной Германии отражает обеспокоенность режима возможным отливом народного благоволения. Руководящие круги не желали сами приносить жертвы, но они не ожидали их и от народа, стараясь поддерживать его по возможности в добром расположении духа. Гитлер и большинство его сподвижников пережили солдатами революцию 1918 г. и никогда не забывали. В частных разговорах Гитлер часто давал понять, что, памятуя уроки 1918 г., любая осторожность не будет чрезмерной. Для упреждения недовольства расходовались большие, чем в демократических странах, средства – на обеспечение населения потребительскими товарами, на военные пенсии или на пенсии вдовам погибших на фронте мужчин. Тогда как Черчилль ничего не обещал своему народу, кроме “крови, слез, тяжелой работы и пота”, у нас на всех этапах и при всех кризисах войны монотонно звучал пароль Гитлера: “Окончательная победа будет за нами». Это было признанием политической слабости, в этом просматривались серьезные опасения утраты популярности, из которой мог бы развиться внутриполитический кризис”[27].
Выше мы говорили об уроках Первой мировой для русских офицеров. У офицеров немецкой армии тоже был свой опыт Первой мировой войны – опыт «пушек, которые съели масло». Опыт проигранной войны. И опыт проигранного ресурсного противостояния с Антантой.
В Первую мировую на Германию и Австро-Венгрию работала промышленность двух крупных держав Европы. На Антанту – весь оставшийся мир.
«Лето 1918 года… На каждый немецкий аэроплан приходится по меньшей мере пять английских и американских. На одного голодного, усталого немецкого солдата в наших окопах приходится пять сильных, свежих солдат в окопах противника. На одну немецкую армейскую буханку хлеба приходится пятьдесят банок мясных консервов на той стороне».
Это уже Эрих Мария Ремарк. Он был на той войне и знал, о чем пишет. Ефрейтор Адольф Гитлер тоже очень хорошо это помнил.
В принципе можно сказать, что перед немецкими офицерами стояла в чем-то схожая с их советскими коллегами задача. Советские военачальники знали, что промышленность у них слабая и соревнования с крупными западными державами не выиграет. Немецкие знали, что промышленность у них сильная, но затевать ресурсную борьбу со всем остальным светом не стоит – можно надорваться. И они нашли свой вариант ответа.
«Замысел главнокомандующего сухопутными войсками сводится к тому, чтобы внезапным вторжением на польскую территорию упредить организованную мобилизацию и сосредоточение польской армии и концентрическими ударами из Силезии, с одной стороны, из Померании – Восточной Пруссии, с другой, разгромить главные силы польской армии, находящиеся западнее линии рр. Висла – Нарев.
Возможные действия противника из Галиции должны быть нейтрализованы.
Главная идея уничтожения польской армии западнее линии рр. Висла – Нарев при устранении воздействия, ожидаемого из Галиции, останется неизменной, даже если в период предшествующей напряженности польская армия будет приведена в боевую готовность…»[28]
Молниеносная война, блицкриг. Об этом уже написано много книг и наверняка будет написано еще больше. Но наша книга не о блицкриге – мы говорим о танках.
График численности танков 1-й танковой группы – пример танкового блицкрига в действии:
Взлеты после провалов – это отнюдь не пополнения с заводов. Это лишь возвращение подбитых танков из ремонта. Советские танковые соединения тоже смогут рисовать подобные графики – в сорок третьем, сорок четвертом, сорок пятом…
А немецкие будут таять, как снег под теплым весенним солнышком, отчаянно затыкая дыры в расползающемся под ударами Красной Армии фронте.
22 июня 1941 г. на поле боя столкнулись два подхода к войне, в том числе и к войне танковой. Одна страна готовилась наступать – готовилась к быстрой и короткой войне. Войне, для которой не нужно напрягать промышленность, достаточно обеспечить сравнительно небольшие по численности войска запасными частями и ремонтными средствами. Если поле боя будет оставаться за нами, процент безвозвратных потерь все равно будет невелик – главное, чтобы наступление развивалось успешно.
Вторая страна готовилась к войне долгой и жестокой. К эвакуации промышленности. К большим потерям. К тому, что эти потери надо будет восполнять «здесь и сейчас», затыкая дыры на месте погибших, «сточившихся в ноль», частей. К войне, для победы в которой потребуется очень много танков. Пусть даже с запчастями к ним будет не очень – подбитый танк не вытащить с поля боя, если поле боя досталось врагу, стоять насмерть на новом рубеже выпадет другому. И так до тех пор, пока вражеский блицкриг не начнет буксовать.
Вы сможете назвать эти страны в правильном порядке?
Приложение к главе 1
На основе анализа материалов разведывательного управления о степени развития танковой промышленности этих государств и их ориентировочной производственной мощности приходим к следующим цифрам.
Германия
Основные фирмы, выпускающие танки:
ФАМО-Юнкерс (ориентировочно) 3–4 танка ежедневно
Даймлер-Бенц 2—3
Эдельшталь 4—5
Мительшталь 5—6
Алькет 5—7
что составляет 20–25
танков ежедневно
Сюда необходимо еще внести поправку выпуска танков неизвестными нам заводами примерно 20–25 %. Кроме основного танкового производства, Германия практикует выдачу заказов на изготовление небольших партий танков на нетанковых заводах (вспомогательных) с тем, чтобы эти заводы освоили производство танков и в случае необходимости могли быстро перейти на массовое их производство, так что необходимо увеличить выпуск за счет этих производств на 10–15 %. Таким образом, Германия имеет месячный ориентировочный выпуск 1000–1200 шт., основной тип которых Т-III – Т-IV с 30-мм и 40-мм бронированием.
В состав Германии влились заводы «Шкода» с производственной ориентировочной мощностью 150–175 танков типа Ш-IIа, Т-21, ЧМКД – 100 38-Т и 50–60 V8HZ, толщина брони этих танков от 15 до 50 мм; завод «Урсис» (бывшей Польши), где запущен серийный выпуск 11-тонного танка в количестве 30–40 танков в месяц.
В общем приблизительном количестве месячный выпуск даст германской армии 1300–1550 танков, не принимая во внимание выпуск вступающих в строй заводов оккупированной территории Франции.
Конечно, выпуск такого количества танков в известной степени будет лимитироваться наличием материала, но такую производственную возможность нужно иметь в виду.
Япония
Производит отечественные танки на своих арсеналах (Асакский, Нагасаксий, Какутский, Токийский) и частных фирмах, которые дают среднемесячный выпуск танков 220–250 шт. с толщиной брони от 10 до 30 мм.
Германию и Японию делить нельзя и необходимо учитывать как одну ось, а отсюда средний месячный выпуск танков этой оси будет 1550–1800 шт., что в год составит 18 600—21 600 шт.
Анализируя конструкцию выпускаемых машин иностранных армий, можно сделать вывод, что от выпуска тонкобронных танков и вооруженных только пулеметами – отказались. В основном толщина брони выпускаемых танков колеблется в пределах 20–50 мм.
Вооружение – пушка, начиная с калибра 20 мм и до 75 мм, спаренная с пулеметом.
Как вывод, можно сделать следующее заключение, что капстраны по танкостроению имеют явную тенденцию на увеличение бронезащиты, на усиление мощности вооружения, на увеличение скорости движения.
На основе этого краткого анализа танкостроения капиталистических стран, с учетом значительного преимущества боевых качеств наших танков, количественное производство их все же недостаточно (500–550 шт.). Особенно необходимо обратить внимание на выпуск средних (типа Т-34) и легких (типа Т-50) танков.
Предложения по развертыванию производства танков на 1942–1945 гг.
По танку Т-40: выпуск танков Т-40 с 1.7.42 г. прекратить.
Основание – танк с тонкобронной защитой и специального назначения, его применение очень ограниченно. Для выполнения же специальных задач будет достаточно количества, выпущенного до 1942 г.
Во-вторых, танки этого класса будут нести большие потери от противотанковых орудий мелкого калибра, от которых они не защищены и не могут парировать своим огнем. При установке же на танк 20-мм пушки будет затруднено ведение огня на плаву. Для борьбы с пехотой противника не возле водных преград Красная Армия имеет достаточно тонкобронных и более эффективных танков.
По танку Т-50: кроме основного завода № 174, переключить на выпуск этих танков завод № 37. Бронекорпуса для этого завода поставляет Подольский завод, а поставщик брони – Кулебакский завод, на котором можно развернуть цех изготовления корпусов, для чего использовать имеющуюся коробку, оснастив станками.
К освоению производства танков Т-50 указанные заводы приступают с начала 4-го квартала 1941 г., а с 1.7.42 г. начало серийного выпуска.
Кроме того привлечь к выпуску этого типа танков с полным циклом еще один завод – цех Краматорского комбината, производство для него брони развернуть на Таганрогском заводе им. Андреева или на Днепропетровском заводе им. Петровского, обязав эти заводы начать освоение с 3–4 квартала 1941 г. и с 1.1.42 г. перейти на серийный выпуск…
По танку Т-34: завод № 183 до конца 1941 г. выпускает Т-34 по существующим чертежам, внеся лишь изменения по смотровым приборам, гусенице, вентилятору. Проектирует, изготовляет и испытывает Т-34-Т[29] из расчета начала его серийного выпуска с 1.1.42 г…
Завод СТЗ изготовляет Т-34 по существующим чертежам до 1.7.42 г., а с 1.1.42 г. подготавливает переход на Т-34-Т…
В дополнение к этому привлечь к изготовлению танков этого типа с полным циклом еще один завод – цех комбината «Уралмаш» (в Свердловске)…
Все указанные заводы должны приступить к освоению производства с 3 кв. 1941 г. и начать серийное производство указанных танков с 1.4.42 года. Как мобилизационный запас привлечь к производству танков Т-34 Харьковский тракторный завод.
По танку КВ: Кировский завод дорабатывает танк с 90-мм бронированием и осваивает его серийный выпуск в 1941 г. Проектирует и изготавливает танк тяжелого бронирования (125–150 мм толщины) с началом выпуска не позже 1.4.42 г.
Завод ЧТЗ в 1942 г. выпускает танк КВ-1 (75-мм бронирование).
Проведение таких мероприятий по развертыванию танковой промышленности даст возможность значительно увеличить количественное производство танков. Значительно обезопасит территориально, так как танковая промышленность будет рассредоточена в различных пунктах.
Докладывая свои соображения, прошу возбудить ходатайство о проведении намеченных мероприятий.
Панов[30]
Глава 2. Так сколько же их было?
Конечно, сравнивать корабли с танками – дело неблагодарное, примерно как выяснять, поборет ли слон кита или наоборот. Однако для «общего понимания» ситуации все же стоит попытаться.
Например, мы знаем, что стоимость вступившего в строй в 1940 г. немецкого линкора «Бисмарк» составила 196 800 000 рейхсмарок, достроенного годом позже «Тирпица» – 191 600 000 рейхсмарок. Для сравнения – стоимость танка Pz.III серии M – 103 163 рейхсмарки (без пушки и радиостанции), «четверки» серии F2 (с длинноствольной 75-мм пушкой) в полной комплектации – 115 962 рейхсмарки[22]. Давайте напишем эти числа рядышком в столбик, чтобы сопоставить:
«Бисмарк» 196 800 000 рейхсмарок
Pz.IVF2 115 962 рейхсмарки
Один линкор – и почти две танковые группы, которых, напоминаем, в 1941-м у Гитлера сыскалось всего четыре. Конечно, в немецкие танковые группы входили далеко не одни «голые» танки, но и линкор у Гитлера был не один. К осени 1939-го кригмарине имели в своем составе 2 линкора, 3 так называемых «карманных линкора», 2 тяжелых и 6 легких крейсеров, 34 эсминца и миноносца, 12 миноносцев, 57 подводных лодок. В течение 1939–1945 гг. было закончено постройкой еще 2 линкора, 2 тяжелых крейсера, 18 эсминцев, 36 миноносцев и около 1100 (!!!) подводных лодок[23]. Последняя цифра особенно интересна в том плане, что подводные лодки немцы строили фактически до последнего дня войны – а подлодка VII серии стоила рейху около 4 700 000 рейхсмарок, более крупная и мореходная «девятка» влетала казне фюрера уже в 6 400 000 марок, ну а общие затраты Германии только на подводный флот составили порядка пяти с половиной миллиардов рейхсмарок. Учитывая, что судостроительная промышленность, как показал опыт СССР, не без проблем, но вполне себе конвертируется в танковую, о перспективах отказа немцев от строительства флота в пользу сухопутных войск лучше лишний раз не задумываться.
Смотрим дальше, на США. Тоже большая страна, и границы у нее немаленькие. Но вот по суше эти границы всего с двумя странами – Канадой и Мексикой. Танковые войска британского доминиона располагали аж 14-ю легкими танками Mk. VI, полученными из Великобритании летом 1939-го. Мексиканские бронечасти, как несложно догадаться, пугали американских военных еще меньше, как, впрочем, и угроза танкового блицкрига со стороны более отдаленных соседей по американскому субконтиненту.
Конечно, теоретически Канада и Мексика могли бы послужить плацдармом для агрессии против США, но для этого любому потенциальному агрессору пришлось бы сначала как-то перетащить свои войска даже не через тридцатикилометровый пролив, а переплыть целый океан. А океан – это уже, как мы знаем, зона ответственности флота. Флот США к середине тридцатых имел в своем составе 15 одних только линейных кораблей и 3 авианосца[24], не говоря о тучных табунах всякой мореплавательной мелочи вроде крейсеров и эсминцев. Однако и такой флот не давал американцам до конца ощутить себя защищенными. Сразу после окончания действия лимитирующего размеры флотов Вашингтонского договора они немедленно заложили еще два линкора, а после начала войны в Европе – еще 8, не забывая при этом и про авианосцы, ну и, конечно же, про другие типы кораблей.
Как видим, если посчитать и сухопутного слоненка, и морского удава в одних и тех же попугаях, танковая армада СССР перестает казаться чем-то затмевающим все прочие страны. Просто в силу банальной географии руководство других стран несколько иначе расставляло приоритеты строительства своих вооруженных сил. Для США и Англии главным являлся именно флот, способный предотвратить появление на их территории вражеских сухопутных армий – и, добавим, способный обеспечить свободный маневр собственными войсками. Большой и сильный флот позволял этим государствам в мирное время содержать армию «по остаточному принципу» – танки строятся быстрее, чем корабли, а промышленности не нужно будет под бомбами ехать за тысячи километров и там заново налаживать производство посреди чистого поля. Так и получилось в 1940-м, когда наиболее боеспособные части кадровой британской армии были разгромлены во Франции, почти вся их техника и вооружение остались на пляжах Дюнкерка, однако немецкие танки так и не появились на подступах к Лондону.
Для СССР, так же как и для Российской империи, протяженная сухопутная граница (и не очень дружелюбные соседи за ней) диктовала необходимость содержания в первую очередь армии. Очень большой армии – огромная территория и слабость коммуникаций вынуждала пытаться быть сильным везде, а все флоты, эскадры и флотилии СССР, даже случись им каким-то чудом объединиться, никак не могли помешать немецким танкам дойти до Минска, Киева или Москвы.
А теперь давайте вспомним, с чего мы начали эту главу? Второй вопрос – почему же 22 июня у немцев было так мало танков?
Действительно, у Гитлера есть немецкие танковые заводы, которые уже сейчас могут «дать стране» по 1000 танков каждый месяц[25]. У Гитлера – захваченные во Франции трофеи, порядка 2000 танков только новых типов, хватит еще на две танковые группы образца 1941-го. Будет их шесть вместо четырех – и уже не надо делать «роковую паузу» после смоленского сражения, не надо совершать «приведший Рейх к гибели поворот на юг».
Гитлер получил танковые заводы на оккупированной территории Франции. И при всем этом он выставляет против СССР всего-то 3300 танков? Ну плюс 250 самоходных орудий, ну и еще всякой гусенично-бронированной мелочи, которую мало кто считает (мы попробуем, но чуть позже). И с этим он собрался нападать на страну, где еще в 1933-м «единственный русский танковый завод выпускал в день 22 машины»[26]?
Ну как же, скажут некоторые информированные читатели, – все дело в том, что Гитлер и не хотел нападать на СССР. А вот когда товарищ Сталин замахнулся на Германию освободительным топором, тут попавший в безвыходное положение фюрер и бросился отчаянно, как кролик на удава. С тем, что было.
Есть такая версия. Однако вот незадача, разработка плана, получившего впоследствии наименование «Барбаросса», началась 21 июля 1940 г. Почти за год до начала войны. Еще есть время увеличить производство на своих заводах, есть время собрать «веником с пола» и подлатать французские трофеи, да и самих французов с их заводами напрячь… много еще чего можно сделать. Но – не делается. И после 22 июня не делается. Лишь после Сталинградской катастрофы «проснувшийся» Гитлер 13 января 1943 г объявляет «тотальную мобилизацию». Не поздновато ли спохватился запуганный жутким Сталиным кролик?
Впрочем, не будем зря гадать. Слово рейхсминистру вооружений и военной промышленности Альберту Шпееру:
«Одним из самых поразительных явлений войны остается тот факт, что Гитлер старался оградить свой народ от тягот, которые Рузвельт или Черчилль взваливали на свои народы без всяких колебаний. Разрыв между тотальной мобилизацией рабочей силы в демократической Англии и халатным подходом к этому вопросу в авторитарной Германии отражает обеспокоенность режима возможным отливом народного благоволения. Руководящие круги не желали сами приносить жертвы, но они не ожидали их и от народа, стараясь поддерживать его по возможности в добром расположении духа. Гитлер и большинство его сподвижников пережили солдатами революцию 1918 г. и никогда не забывали. В частных разговорах Гитлер часто давал понять, что, памятуя уроки 1918 г., любая осторожность не будет чрезмерной. Для упреждения недовольства расходовались большие, чем в демократических странах, средства – на обеспечение населения потребительскими товарами, на военные пенсии или на пенсии вдовам погибших на фронте мужчин. Тогда как Черчилль ничего не обещал своему народу, кроме “крови, слез, тяжелой работы и пота”, у нас на всех этапах и при всех кризисах войны монотонно звучал пароль Гитлера: “Окончательная победа будет за нами». Это было признанием политической слабости, в этом просматривались серьезные опасения утраты популярности, из которой мог бы развиться внутриполитический кризис”[27].
Выше мы говорили об уроках Первой мировой для русских офицеров. У офицеров немецкой армии тоже был свой опыт Первой мировой войны – опыт «пушек, которые съели масло». Опыт проигранной войны. И опыт проигранного ресурсного противостояния с Антантой.
В Первую мировую на Германию и Австро-Венгрию работала промышленность двух крупных держав Европы. На Антанту – весь оставшийся мир.
«Лето 1918 года… На каждый немецкий аэроплан приходится по меньшей мере пять английских и американских. На одного голодного, усталого немецкого солдата в наших окопах приходится пять сильных, свежих солдат в окопах противника. На одну немецкую армейскую буханку хлеба приходится пятьдесят банок мясных консервов на той стороне».
Это уже Эрих Мария Ремарк. Он был на той войне и знал, о чем пишет. Ефрейтор Адольф Гитлер тоже очень хорошо это помнил.
В принципе можно сказать, что перед немецкими офицерами стояла в чем-то схожая с их советскими коллегами задача. Советские военачальники знали, что промышленность у них слабая и соревнования с крупными западными державами не выиграет. Немецкие знали, что промышленность у них сильная, но затевать ресурсную борьбу со всем остальным светом не стоит – можно надорваться. И они нашли свой вариант ответа.
«Замысел главнокомандующего сухопутными войсками сводится к тому, чтобы внезапным вторжением на польскую территорию упредить организованную мобилизацию и сосредоточение польской армии и концентрическими ударами из Силезии, с одной стороны, из Померании – Восточной Пруссии, с другой, разгромить главные силы польской армии, находящиеся западнее линии рр. Висла – Нарев.
Возможные действия противника из Галиции должны быть нейтрализованы.
Главная идея уничтожения польской армии западнее линии рр. Висла – Нарев при устранении воздействия, ожидаемого из Галиции, останется неизменной, даже если в период предшествующей напряженности польская армия будет приведена в боевую готовность…»[28]
Молниеносная война, блицкриг. Об этом уже написано много книг и наверняка будет написано еще больше. Но наша книга не о блицкриге – мы говорим о танках.
График численности танков 1-й танковой группы – пример танкового блицкрига в действии:
Взлеты после провалов – это отнюдь не пополнения с заводов. Это лишь возвращение подбитых танков из ремонта. Советские танковые соединения тоже смогут рисовать подобные графики – в сорок третьем, сорок четвертом, сорок пятом…
А немецкие будут таять, как снег под теплым весенним солнышком, отчаянно затыкая дыры в расползающемся под ударами Красной Армии фронте.
22 июня 1941 г. на поле боя столкнулись два подхода к войне, в том числе и к войне танковой. Одна страна готовилась наступать – готовилась к быстрой и короткой войне. Войне, для которой не нужно напрягать промышленность, достаточно обеспечить сравнительно небольшие по численности войска запасными частями и ремонтными средствами. Если поле боя будет оставаться за нами, процент безвозвратных потерь все равно будет невелик – главное, чтобы наступление развивалось успешно.
Вторая страна готовилась к войне долгой и жестокой. К эвакуации промышленности. К большим потерям. К тому, что эти потери надо будет восполнять «здесь и сейчас», затыкая дыры на месте погибших, «сточившихся в ноль», частей. К войне, для победы в которой потребуется очень много танков. Пусть даже с запчастями к ним будет не очень – подбитый танк не вытащить с поля боя, если поле боя досталось врагу, стоять насмерть на новом рубеже выпадет другому. И так до тех пор, пока вражеский блицкриг не начнет буксовать.
Вы сможете назвать эти страны в правильном порядке?
Приложение к главе 1
Анализ производственных возможностей танковой промышленности вероятных противников и предложения по развертыванию производства танков в СССР
Наши основные вероятные противники «соседи» Германия, ЯпонияНа основе анализа материалов разведывательного управления о степени развития танковой промышленности этих государств и их ориентировочной производственной мощности приходим к следующим цифрам.
Германия
Основные фирмы, выпускающие танки:
ФАМО-Юнкерс (ориентировочно) 3–4 танка ежедневно
Даймлер-Бенц 2—3
Эдельшталь 4—5
Мительшталь 5—6
Алькет 5—7
что составляет 20–25
танков ежедневно
Сюда необходимо еще внести поправку выпуска танков неизвестными нам заводами примерно 20–25 %. Кроме основного танкового производства, Германия практикует выдачу заказов на изготовление небольших партий танков на нетанковых заводах (вспомогательных) с тем, чтобы эти заводы освоили производство танков и в случае необходимости могли быстро перейти на массовое их производство, так что необходимо увеличить выпуск за счет этих производств на 10–15 %. Таким образом, Германия имеет месячный ориентировочный выпуск 1000–1200 шт., основной тип которых Т-III – Т-IV с 30-мм и 40-мм бронированием.
В состав Германии влились заводы «Шкода» с производственной ориентировочной мощностью 150–175 танков типа Ш-IIа, Т-21, ЧМКД – 100 38-Т и 50–60 V8HZ, толщина брони этих танков от 15 до 50 мм; завод «Урсис» (бывшей Польши), где запущен серийный выпуск 11-тонного танка в количестве 30–40 танков в месяц.
В общем приблизительном количестве месячный выпуск даст германской армии 1300–1550 танков, не принимая во внимание выпуск вступающих в строй заводов оккупированной территории Франции.
Конечно, выпуск такого количества танков в известной степени будет лимитироваться наличием материала, но такую производственную возможность нужно иметь в виду.
Япония
Производит отечественные танки на своих арсеналах (Асакский, Нагасаксий, Какутский, Токийский) и частных фирмах, которые дают среднемесячный выпуск танков 220–250 шт. с толщиной брони от 10 до 30 мм.
Германию и Японию делить нельзя и необходимо учитывать как одну ось, а отсюда средний месячный выпуск танков этой оси будет 1550–1800 шт., что в год составит 18 600—21 600 шт.
Анализируя конструкцию выпускаемых машин иностранных армий, можно сделать вывод, что от выпуска тонкобронных танков и вооруженных только пулеметами – отказались. В основном толщина брони выпускаемых танков колеблется в пределах 20–50 мм.
Вооружение – пушка, начиная с калибра 20 мм и до 75 мм, спаренная с пулеметом.
Как вывод, можно сделать следующее заключение, что капстраны по танкостроению имеют явную тенденцию на увеличение бронезащиты, на усиление мощности вооружения, на увеличение скорости движения.
На основе этого краткого анализа танкостроения капиталистических стран, с учетом значительного преимущества боевых качеств наших танков, количественное производство их все же недостаточно (500–550 шт.). Особенно необходимо обратить внимание на выпуск средних (типа Т-34) и легких (типа Т-50) танков.
Предложения по развертыванию производства танков на 1942–1945 гг.
По танку Т-40: выпуск танков Т-40 с 1.7.42 г. прекратить.
Основание – танк с тонкобронной защитой и специального назначения, его применение очень ограниченно. Для выполнения же специальных задач будет достаточно количества, выпущенного до 1942 г.
Во-вторых, танки этого класса будут нести большие потери от противотанковых орудий мелкого калибра, от которых они не защищены и не могут парировать своим огнем. При установке же на танк 20-мм пушки будет затруднено ведение огня на плаву. Для борьбы с пехотой противника не возле водных преград Красная Армия имеет достаточно тонкобронных и более эффективных танков.
По танку Т-50: кроме основного завода № 174, переключить на выпуск этих танков завод № 37. Бронекорпуса для этого завода поставляет Подольский завод, а поставщик брони – Кулебакский завод, на котором можно развернуть цех изготовления корпусов, для чего использовать имеющуюся коробку, оснастив станками.
К освоению производства танков Т-50 указанные заводы приступают с начала 4-го квартала 1941 г., а с 1.7.42 г. начало серийного выпуска.
Кроме того привлечь к выпуску этого типа танков с полным циклом еще один завод – цех Краматорского комбината, производство для него брони развернуть на Таганрогском заводе им. Андреева или на Днепропетровском заводе им. Петровского, обязав эти заводы начать освоение с 3–4 квартала 1941 г. и с 1.1.42 г. перейти на серийный выпуск…
По танку Т-34: завод № 183 до конца 1941 г. выпускает Т-34 по существующим чертежам, внеся лишь изменения по смотровым приборам, гусенице, вентилятору. Проектирует, изготовляет и испытывает Т-34-Т[29] из расчета начала его серийного выпуска с 1.1.42 г…
Завод СТЗ изготовляет Т-34 по существующим чертежам до 1.7.42 г., а с 1.1.42 г. подготавливает переход на Т-34-Т…
В дополнение к этому привлечь к изготовлению танков этого типа с полным циклом еще один завод – цех комбината «Уралмаш» (в Свердловске)…
Все указанные заводы должны приступить к освоению производства с 3 кв. 1941 г. и начать серийное производство указанных танков с 1.4.42 года. Как мобилизационный запас привлечь к производству танков Т-34 Харьковский тракторный завод.
По танку КВ: Кировский завод дорабатывает танк с 90-мм бронированием и осваивает его серийный выпуск в 1941 г. Проектирует и изготавливает танк тяжелого бронирования (125–150 мм толщины) с началом выпуска не позже 1.4.42 г.
Завод ЧТЗ в 1942 г. выпускает танк КВ-1 (75-мм бронирование).
Проведение таких мероприятий по развертыванию танковой промышленности даст возможность значительно увеличить количественное производство танков. Значительно обезопасит территориально, так как танковая промышленность будет рассредоточена в различных пунктах.
Докладывая свои соображения, прошу возбудить ходатайство о проведении намеченных мероприятий.
Панов[30]
Глава 2. Так сколько же их было?
Казалось бы, вопрос довольно странный. Количество танков у СССР и Германии на 22.06.1941 давным-давно известно всем интересующимся. Да к чему далеко ходить – наша же первая глава начиналась с этих цифр. 24 000 и 3300.
Однако давайте попробуем копнуть чуть глубже – все ли так просто с этими цифрами?
Итак, на 1 июня 1941 г. в Красной Армии числилось на вооружении 25 932 танка, САУ и танкеток – всего-всего, включая в это число даже переделанные в тягачи танкетки Т-27[31]. Из них 13 981 танк находился в западных округах, а остальные занимались своими бронетанковыми делами на всей остальной территории СССР от Владивостока до Кушки.
У Германии к 22 июня имелось 5154 танка (плюс 377 штурмовых орудий StuG.III), из которых 3658 (плюс 252 штурмовых орудия) находилось на границе СССР. Впрочем, остальные немецкие танки тоже не маялись от безделья – они гоняли по Африке англичан или просто катались взад-вперед вдоль Ла-Манша, чтобы у Черчилля случайно не возникло намерений высадиться во Франции раньше 44-го.
Казалось бы, все просто. Но…
Во-первых, как мы уже видим, всего у Германии нашлось несколько больше танков, чем пресловутые 3300. Да, конечно, 22 июня они не стояли радующим глаз рядком на берегах Буга, но и все 25 932 танка РККА тоже не были выстроены в уходящий за линию горизонта ряд на противоположном берегу. Перебросить же танковую дивизию с Дальнего Востока ничуть не проще, чем проделать ту же операцию с дивизией из Франции. Скорее наоборот – расстояния в Европе меньше, а железнодорожная сеть не в пример гуще. Да и Япония летом 1941-го выглядит не слишком миролюбиво и дружелюбно. Нападет, не нападет… этого в тот момент еще не знают даже сами японцы – борьба между «северным» и «южным» (против США) вариантами у них в самом разгаре.
Так что танки внутренних округов мы пока отложим в сторону и внимательней приглядимся к округам приграничным.
«Приказами КО № 12–16 1940 года и Наставлением по учету и отчетности в Красной Армии предусматривалось деление всего имущества по качественному состоянию на следующие категории:
1-я категория – новое, не бывшее в эксплуатации, отвечающее требованиям технических условий и вполне годное к использованию по прямому назначению.
2-я категория – бывшее (находящееся) в эксплуатации, вполне исправное и годное к использованию по прямому назначению. Сюда же относится имущество, требующее войскового ремонта (текущий ремонт).
3-я категория – требующее ремонта в окружных мастерских (средний ремонт).
4-я категория – требующее ремонта в центральных мастерских и на заводах (капитальный ремонт)»[32].
Стоит сразу отметить, что аналогов 3-й и 4-й категории в немецких списках попросту нет – в немецкой системе учета танки, отправленные на заводы для ремонта или модернизации, не числились на балансах частей. Потому, включая эти категории в сравнение, мы ставим друг напротив друга исправную и боеготовую «единичку» и отправленный еще в далеком 1940-г. на ремонт на Кировский завод Т-28, который завод вот уж три месяца ищет – и никак не может найти ни в собранном виде, ни в разобранном, ни в ломе и мусоре[33]. И одних таких танков, которые на бумаге есть, а фактически переданы в ремонт на заводы промышленности, в одних только западных приграничных округах числилось около шестисот – 603 штуки, если и Ленинградский военный округ учесть.
Впрочем, даже с вычетом их цифра внушительна – в западных округах готовы встретить врага 2145 линейных танков первой категории и 7900 – второй. Уже далеко не та неисчислимая орда, как в начале главы, но еще вполне себе монголо-татарский тумен, даже немного перебравший за круглых десять тысяч. И кажется уже, что можно вздохнуть, утереть пот со лба и обрадоваться: ну все, наконец-то мы их посчитали!
Однако главная проблема нас еще ждет впереди.
Давайте еще раз:
2-я категория – бывшее (находящееся) в эксплуатации, вполне исправное и годное к использованию по прямому назначению. Сюда же относится имущество, требующее войскового ремонта (текущий ремонт).
Обычно танки, проходившие по этой категории, зачисляют в боеготовые «всем скопом». Только вот правильно ли это?
Вторая категория учета – это совсем не простая категория. Она очень интересна. Нет, не так – она очень-очень-очень интересна.
Однако давайте попробуем копнуть чуть глубже – все ли так просто с этими цифрами?
Итак, на 1 июня 1941 г. в Красной Армии числилось на вооружении 25 932 танка, САУ и танкеток – всего-всего, включая в это число даже переделанные в тягачи танкетки Т-27[31]. Из них 13 981 танк находился в западных округах, а остальные занимались своими бронетанковыми делами на всей остальной территории СССР от Владивостока до Кушки.
У Германии к 22 июня имелось 5154 танка (плюс 377 штурмовых орудий StuG.III), из которых 3658 (плюс 252 штурмовых орудия) находилось на границе СССР. Впрочем, остальные немецкие танки тоже не маялись от безделья – они гоняли по Африке англичан или просто катались взад-вперед вдоль Ла-Манша, чтобы у Черчилля случайно не возникло намерений высадиться во Франции раньше 44-го.
Казалось бы, все просто. Но…
Во-первых, как мы уже видим, всего у Германии нашлось несколько больше танков, чем пресловутые 3300. Да, конечно, 22 июня они не стояли радующим глаз рядком на берегах Буга, но и все 25 932 танка РККА тоже не были выстроены в уходящий за линию горизонта ряд на противоположном берегу. Перебросить же танковую дивизию с Дальнего Востока ничуть не проще, чем проделать ту же операцию с дивизией из Франции. Скорее наоборот – расстояния в Европе меньше, а железнодорожная сеть не в пример гуще. Да и Япония летом 1941-го выглядит не слишком миролюбиво и дружелюбно. Нападет, не нападет… этого в тот момент еще не знают даже сами японцы – борьба между «северным» и «южным» (против США) вариантами у них в самом разгаре.
Так что танки внутренних округов мы пока отложим в сторону и внимательней приглядимся к округам приграничным.
«Приказами КО № 12–16 1940 года и Наставлением по учету и отчетности в Красной Армии предусматривалось деление всего имущества по качественному состоянию на следующие категории:
1-я категория – новое, не бывшее в эксплуатации, отвечающее требованиям технических условий и вполне годное к использованию по прямому назначению.
2-я категория – бывшее (находящееся) в эксплуатации, вполне исправное и годное к использованию по прямому назначению. Сюда же относится имущество, требующее войскового ремонта (текущий ремонт).
3-я категория – требующее ремонта в окружных мастерских (средний ремонт).
4-я категория – требующее ремонта в центральных мастерских и на заводах (капитальный ремонт)»[32].
Стоит сразу отметить, что аналогов 3-й и 4-й категории в немецких списках попросту нет – в немецкой системе учета танки, отправленные на заводы для ремонта или модернизации, не числились на балансах частей. Потому, включая эти категории в сравнение, мы ставим друг напротив друга исправную и боеготовую «единичку» и отправленный еще в далеком 1940-г. на ремонт на Кировский завод Т-28, который завод вот уж три месяца ищет – и никак не может найти ни в собранном виде, ни в разобранном, ни в ломе и мусоре[33]. И одних таких танков, которые на бумаге есть, а фактически переданы в ремонт на заводы промышленности, в одних только западных приграничных округах числилось около шестисот – 603 штуки, если и Ленинградский военный округ учесть.
Впрочем, даже с вычетом их цифра внушительна – в западных округах готовы встретить врага 2145 линейных танков первой категории и 7900 – второй. Уже далеко не та неисчислимая орда, как в начале главы, но еще вполне себе монголо-татарский тумен, даже немного перебравший за круглых десять тысяч. И кажется уже, что можно вздохнуть, утереть пот со лба и обрадоваться: ну все, наконец-то мы их посчитали!
Однако главная проблема нас еще ждет впереди.
Давайте еще раз:
2-я категория – бывшее (находящееся) в эксплуатации, вполне исправное и годное к использованию по прямому назначению. Сюда же относится имущество, требующее войскового ремонта (текущий ремонт).
Обычно танки, проходившие по этой категории, зачисляют в боеготовые «всем скопом». Только вот правильно ли это?
Вторая категория учета – это совсем не простая категория. Она очень интересна. Нет, не так – она очень-очень-очень интересна.