— Похоже, что там никого нет. Подождем еще несколько минут, — сказал Снид. — Потом я высажу окно.
Окна, как обнаружилось при осмотре, были плотно закрыты, но со стороны крыльца было две узких полоски оконного матового стекла.
— Здесь не пролезть, — сказал Снид, очевидно имея в виду свою тушу.
— А я? — мрачно отозвался Дик.
Он сходил к машине и вернулся с отверткой. Пока толстяк восхищенно следил за ним, Дик полностью снял все оконные стекла. Единственно, чего он боялся, чтобы внутри не оказалось ставней или решеток, но, очевидно, мистер Коди решил, что узость окошка является достаточной защитой.
С помощью двух детективов Дик боком, ногами вперед, протискивался в отверстие, через которое, казалось, не могло пройти ни одно человеческое существо. Голова была самой трудной частью его тела в смысле протискивания через щель, но, наконец, он оказался внутри цел и невредим, если не считать легких ссадин на ушах.
В холле царила полная темнота. Не было слышно ни звука, лишь медленное, торжественное тиканье часов на лестнице. Вдруг Дик принюхался. У него было сверхъестественное обоняние, и сейчас он учуял нечто, заставившее его похолодеть. Посветив фонариком на дверь, он снял цепочку, отодвинул задвижку и впустил своих спутников.
— Здесь произошло убийство, — кратно отметил он. — Чувствуете запах крови?
— Крови? — встревожился Снид. — Боже милостивый! Нет! А ты чувствуешь?
Мартин утвердительно кивнул. Он осматривал стены, чтобы найти выключатель и зажечь свет, и вскоре наткнулся на щиток с пятью выключателями. Включил их все: зажглась лишь лампа в холле и еще одна на лестничной площадке, вне поля видимости. Свет в этом доме регулировался внешними выключателями. Вдруг Дик почувствовал, что рука Снида вцепилась в его руку.
— Смотри! — сказал инспектор.
Он смотрел на лестницу и, следуя его взгляду, Дик увидел нечто, чего он сразу не осознал. За тем постепенно до него дошло, что он смотрит на тень, отпечатавшуюся на стене лестничной площадки. Фигура ка бы преклонилась через невидимые перила, поскольку резные стойку и широкие перила четко вырисовывались на стене, покрытой обоями…
Источник света, который Дик зажег на лестничной площадке, находился, очевидно, внизу, за неподвижной фигурой, и поэтому тень была отчетливой, без искажений…
Вытащив из кармана револьвер, Дик побежал вверх по лестнице, оглядываясь через плечо, и Снид увидел, что он остановился на лестничной площадке, осмотрелся и позвал:
— Понимайся, Снид!
Инспектор последовал за Диком, вошел на первую лестничную площадку и, повернувшись, наткнулся взглядом на бледное лицо с уставившимися на него невидящими глазами, лицо полной женщины, которая полувисела, полулежала на перилах. Обе руки ее были крепко сжаты в кулаки, а на лице застыл неизъяснимый ужас…
21
22
23
24
Окна, как обнаружилось при осмотре, были плотно закрыты, но со стороны крыльца было две узких полоски оконного матового стекла.
— Здесь не пролезть, — сказал Снид, очевидно имея в виду свою тушу.
— А я? — мрачно отозвался Дик.
Он сходил к машине и вернулся с отверткой. Пока толстяк восхищенно следил за ним, Дик полностью снял все оконные стекла. Единственно, чего он боялся, чтобы внутри не оказалось ставней или решеток, но, очевидно, мистер Коди решил, что узость окошка является достаточной защитой.
С помощью двух детективов Дик боком, ногами вперед, протискивался в отверстие, через которое, казалось, не могло пройти ни одно человеческое существо. Голова была самой трудной частью его тела в смысле протискивания через щель, но, наконец, он оказался внутри цел и невредим, если не считать легких ссадин на ушах.
В холле царила полная темнота. Не было слышно ни звука, лишь медленное, торжественное тиканье часов на лестнице. Вдруг Дик принюхался. У него было сверхъестественное обоняние, и сейчас он учуял нечто, заставившее его похолодеть. Посветив фонариком на дверь, он снял цепочку, отодвинул задвижку и впустил своих спутников.
— Здесь произошло убийство, — кратно отметил он. — Чувствуете запах крови?
— Крови? — встревожился Снид. — Боже милостивый! Нет! А ты чувствуешь?
Мартин утвердительно кивнул. Он осматривал стены, чтобы найти выключатель и зажечь свет, и вскоре наткнулся на щиток с пятью выключателями. Включил их все: зажглась лишь лампа в холле и еще одна на лестничной площадке, вне поля видимости. Свет в этом доме регулировался внешними выключателями. Вдруг Дик почувствовал, что рука Снида вцепилась в его руку.
— Смотри! — сказал инспектор.
Он смотрел на лестницу и, следуя его взгляду, Дик увидел нечто, чего он сразу не осознал. За тем постепенно до него дошло, что он смотрит на тень, отпечатавшуюся на стене лестничной площадки. Фигура ка бы преклонилась через невидимые перила, поскольку резные стойку и широкие перила четко вырисовывались на стене, покрытой обоями…
Источник света, который Дик зажег на лестничной площадке, находился, очевидно, внизу, за неподвижной фигурой, и поэтому тень была отчетливой, без искажений…
Вытащив из кармана револьвер, Дик побежал вверх по лестнице, оглядываясь через плечо, и Снид увидел, что он остановился на лестничной площадке, осмотрелся и позвал:
— Понимайся, Снид!
Инспектор последовал за Диком, вошел на первую лестничную площадку и, повернувшись, наткнулся взглядом на бледное лицо с уставившимися на него невидящими глазами, лицо полной женщины, которая полувисела, полулежала на перилах. Обе руки ее были крепко сжаты в кулаки, а на лице застыл неизъяснимый ужас…
21
— Мертва, — отозвался Снид, когда они медленно поднимались по ступенькам, ведущим на верхнюю лестничную площадку.
Следов насилия видно не было. Она стояла на коленях на низком диванчике, который падал вместе с перилами, но сбалансировал, и, когда наступила смерть, диванчик продолжал поддерживать ее в таком положении. Они осторожно опустили тело на пол, и инспектор бегло осмотрел его.
— Испуг, — кратко сообщил он. — Я видел мужчину в подобном состоянии лет десять назад. Она увидела что-то ужасное…
— Что у нее в руке? — неожиданно спросил Дик и попытался разжать туго сжатые пальцы. Внезапно что-то со звоном упало на паркетный пол, и Дик не смог удержать удивленного возгласа. Это был ключ — родной брат тому, который хранился у банкира Мартина.
Двое мужчин молча посмотрели друг на друга и затем Снид спросил:
— Где Коди?
Он осматривал стену, ища телефонный провод, и Дик Мартин, угадав его намерение, показал вниз.
— Ты ищешь телефон? Он в библиотеке. Я видел его, когда был здесь однажды ночью. Святой Моисей! Смотри сюда!
Лестница была покрыта темным серым ковром, толстым и слишком роскошным для того, чтобы лежать здесь. Дик кое-чего не заметил, когда поднимался наверх, держа фонарик перед собой. Это был красный отпечаток голой ступни… Остановившись, Дик прикоснулся к нему пальцем.
— Кровь, — констатировал он. — Я думаю, это ее запах я почувствовал. Интересно, откуда на этих ступнях кровь?
Внизу они нашли еще один отпечаток. На самом деле, кровавое пятно было на каждой второй ступени, и чем ниже они спускались, тем четче были отпечатки.
— Он перескакивал через две, а здесь через три ступеньки, — кивнул Дик. — Должен быть след и в холле.
Пол в вестибюле был из полированного дерева, но на нем лежали три или четыре персидских ковра, так что они вначале не заметили отпечатков, пока не стали целенаправленно искать их.
— Вот один, — показал Дик, — а вот другой… Они ведут из той комнаты. Должно быть, босые ноги бродили здесь бесцельно — отпечатки есть на всех коврах.
Дик попытался открыть дверь, но она не поддавалась.
— Замок с пружиной, — воскликнул Снид. — Защелкивается автоматически, когда закрывают дверь. Что напротив этой комнаты?
Напротив запертой комнаты была другая, открытая. В ней в два ряда горели светильники, что вначале вызвало у Дика подозрение, но потом он вспомнил, что сам включил их, повернув выключатели в холле. Это, очевидно, была столовая; прекрасно меблированная и пустая. Окна были закрыты; ничего необычного здесь не было, и они вернулись к проблеме запертой двери.
Дик возил в машине внушительный набор инструментов, но для того, чтобы открыть дверь, потребовался домкрат. Маленький ломик, который он просунул между дверью и порожком, оказался бесполезным, но когда он применил домкрат в сочетании с длинным столом, замок наконец сломался.
Дверь приоткрылась, и Дик бросил взгляд в библиотеку, где его принимал Коди. Глаза детектива, направленные на письменный стол, на котором по-прежнему горела красная лампа, сразу же заметили перевернутый телефон. Дик сделал два шага в комнату, за ним вошел Снид. Вдруг погас свет — и не только в этой комнате, но и в холле…
— Кто-нибудь трогал выключатели?
— Нет сэр, — ответил детектив за дверью.
Дик вытащил свой фонарик и осторожно направился к столу. Обходя край большого дивана, который пересекал всю комнату, он увидел свернувшееся сбоку стола тело, и достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что здесь произошло.
Бертрам Коди лежал на спине, ноги отброшены в сторону — очень неприятное зрелище; очевидно, человек, который убил его, не пользовался никаким другим оружием, кроме согнутой, залитой кровью кочерги, валявшейся рядом. Рука Коди все еще сжимала телефонную трубку. Очевидно, он говорил по телефону, когда был нанесен смертельный удар.
Все ящики стола были вывернуты, опустошены, и их содержимое, вероятно, изъято, поскольку убийца оставил лишь листок бумаги.
Снид вытащил из кармана пару нитяных перчаток, надел их и аккуратно подняв кочергу, положил ее на стол. Он дал указание одному из своих людей, который вышел из библиотеки, очевидно, к телефону в столовой, поскольку Дик услышал, как он что-то говорил.
— Я послал за фотографом из Скотланд-Ярда и за местной полицией, — сказал он. — На кочерге наверняка есть отпечатки пальцев, что будет очень кстати.
В дальнем конце комнаты дверь была дверь, и Дик обнаружил, что она приоткрыта. Дверь вела в небольшие апартаменты, которые, очевидно, использовались как комната, куда подавали завтрак, поскольку на буфете стояли небольшая электроплитка и электрический тостер. Здесь одно окно было открыто.
— Конечно, это звонил Коди, — задумчиво сжал губы Дик. — А Сибиллу Ленсдаун привезла сюда миссис Коди. Мы должны найти девушку!
Он был болен от страха за Сибиллу, а старший коллега даже не догадывался, что за буря сомнений скрывается за спокойным его поведением.
— Кто-то бродит здесь неподалеку, — сказал Снид. — Свет погас не случайно.
В этот момент детектив, посланный в столовую позвонить в Скотланд-Ярд, вернулся.
— Когда я говорил, кто-то перерезал телефонный провод, — объявил он. Наступила тишина.
— Ты уверен?
— Абсолютно уверен, сэр, — ответил детектив. — Я только дозвонился до Ярда и начал говорить с мистером Элмером, как телефон замолк…
К счастью, у двух из трех полицейских были фонарики, и один из них пошел посмотреть закрытый плавкий предохранитель. Вскоре он вернулся и заявил, что там нет и намека на перегорание пробки.
— Я посмотрю наверху, — сказал Дик. — Ты, Снид, оставайся здесь.
Он поднялся, миновав лежащую на площадке ужасную фигуру, и прошел по всем комната. Здесь не было признаков беспорядка или пребывания в доме девушки. Но потом, посветив фонариком на темный ковер, он снова увидел пятна и стал их пристально рассматривать. Вероятно, босоногий мужчина ходил взад-вперед по коридору, и Дик Мартин подумал, что он был ранен где-то здесь, поскольку отпечатков стопы видно не было, но через определенные промежутки можно было различить пятнышки крови, а на белой стене было пятно, которое, очевидно, указывало на место, где произошло ранение.
Вскоре он нашел комок грязного тряпья, который, без сомнения, использовали как повязку. Решение пришло неожиданно. Убийцей был тот человек, в которого он стрелял в Селфорд-Парке, полуголый дикарь, напавший на него той ночью в Галлоуз-Хилл. Когда он убивал Коди, повязка сползла и рана снова начала кровоточить.
Дик шел по следу до поворота на узкий пролет лестницы, ведущей на верхний этаж. Сейчас он находился в мансарде. Очевидно, попасть сюда можно было двумя путями, поскольку с площадки, на которой он находился, открывался вид только на три комнаты. Одна из них была чуланом; вторая представляла собой помещение, в котором ничего подозрительного, кроме большой цинковой емкости, не было. Только в третьей, последней комнате с левой стороны детектив обнаружил кое-что. Дверь была сломана и висела на одной петле; замок был разбит на три части. По мере того, как луч фонарика освещал комнату, Дик увидел кровать, и вдруг… сердце его остановилось. На полу, почти у своих ног, он заметил платочек, покрытый красными пятнами.
Дик поднял его трясущейся рукой и увидел вышитые инициалы «С.Л.» Это был платочек Сибиллы.
Следов насилия видно не было. Она стояла на коленях на низком диванчике, который падал вместе с перилами, но сбалансировал, и, когда наступила смерть, диванчик продолжал поддерживать ее в таком положении. Они осторожно опустили тело на пол, и инспектор бегло осмотрел его.
— Испуг, — кратко сообщил он. — Я видел мужчину в подобном состоянии лет десять назад. Она увидела что-то ужасное…
— Что у нее в руке? — неожиданно спросил Дик и попытался разжать туго сжатые пальцы. Внезапно что-то со звоном упало на паркетный пол, и Дик не смог удержать удивленного возгласа. Это был ключ — родной брат тому, который хранился у банкира Мартина.
Двое мужчин молча посмотрели друг на друга и затем Снид спросил:
— Где Коди?
Он осматривал стену, ища телефонный провод, и Дик Мартин, угадав его намерение, показал вниз.
— Ты ищешь телефон? Он в библиотеке. Я видел его, когда был здесь однажды ночью. Святой Моисей! Смотри сюда!
Лестница была покрыта темным серым ковром, толстым и слишком роскошным для того, чтобы лежать здесь. Дик кое-чего не заметил, когда поднимался наверх, держа фонарик перед собой. Это был красный отпечаток голой ступни… Остановившись, Дик прикоснулся к нему пальцем.
— Кровь, — констатировал он. — Я думаю, это ее запах я почувствовал. Интересно, откуда на этих ступнях кровь?
Внизу они нашли еще один отпечаток. На самом деле, кровавое пятно было на каждой второй ступени, и чем ниже они спускались, тем четче были отпечатки.
— Он перескакивал через две, а здесь через три ступеньки, — кивнул Дик. — Должен быть след и в холле.
Пол в вестибюле был из полированного дерева, но на нем лежали три или четыре персидских ковра, так что они вначале не заметили отпечатков, пока не стали целенаправленно искать их.
— Вот один, — показал Дик, — а вот другой… Они ведут из той комнаты. Должно быть, босые ноги бродили здесь бесцельно — отпечатки есть на всех коврах.
Дик попытался открыть дверь, но она не поддавалась.
— Замок с пружиной, — воскликнул Снид. — Защелкивается автоматически, когда закрывают дверь. Что напротив этой комнаты?
Напротив запертой комнаты была другая, открытая. В ней в два ряда горели светильники, что вначале вызвало у Дика подозрение, но потом он вспомнил, что сам включил их, повернув выключатели в холле. Это, очевидно, была столовая; прекрасно меблированная и пустая. Окна были закрыты; ничего необычного здесь не было, и они вернулись к проблеме запертой двери.
Дик возил в машине внушительный набор инструментов, но для того, чтобы открыть дверь, потребовался домкрат. Маленький ломик, который он просунул между дверью и порожком, оказался бесполезным, но когда он применил домкрат в сочетании с длинным столом, замок наконец сломался.
Дверь приоткрылась, и Дик бросил взгляд в библиотеку, где его принимал Коди. Глаза детектива, направленные на письменный стол, на котором по-прежнему горела красная лампа, сразу же заметили перевернутый телефон. Дик сделал два шага в комнату, за ним вошел Снид. Вдруг погас свет — и не только в этой комнате, но и в холле…
— Кто-нибудь трогал выключатели?
— Нет сэр, — ответил детектив за дверью.
Дик вытащил свой фонарик и осторожно направился к столу. Обходя край большого дивана, который пересекал всю комнату, он увидел свернувшееся сбоку стола тело, и достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что здесь произошло.
Бертрам Коди лежал на спине, ноги отброшены в сторону — очень неприятное зрелище; очевидно, человек, который убил его, не пользовался никаким другим оружием, кроме согнутой, залитой кровью кочерги, валявшейся рядом. Рука Коди все еще сжимала телефонную трубку. Очевидно, он говорил по телефону, когда был нанесен смертельный удар.
Все ящики стола были вывернуты, опустошены, и их содержимое, вероятно, изъято, поскольку убийца оставил лишь листок бумаги.
Снид вытащил из кармана пару нитяных перчаток, надел их и аккуратно подняв кочергу, положил ее на стол. Он дал указание одному из своих людей, который вышел из библиотеки, очевидно, к телефону в столовой, поскольку Дик услышал, как он что-то говорил.
— Я послал за фотографом из Скотланд-Ярда и за местной полицией, — сказал он. — На кочерге наверняка есть отпечатки пальцев, что будет очень кстати.
В дальнем конце комнаты дверь была дверь, и Дик обнаружил, что она приоткрыта. Дверь вела в небольшие апартаменты, которые, очевидно, использовались как комната, куда подавали завтрак, поскольку на буфете стояли небольшая электроплитка и электрический тостер. Здесь одно окно было открыто.
— Конечно, это звонил Коди, — задумчиво сжал губы Дик. — А Сибиллу Ленсдаун привезла сюда миссис Коди. Мы должны найти девушку!
Он был болен от страха за Сибиллу, а старший коллега даже не догадывался, что за буря сомнений скрывается за спокойным его поведением.
— Кто-то бродит здесь неподалеку, — сказал Снид. — Свет погас не случайно.
В этот момент детектив, посланный в столовую позвонить в Скотланд-Ярд, вернулся.
— Когда я говорил, кто-то перерезал телефонный провод, — объявил он. Наступила тишина.
— Ты уверен?
— Абсолютно уверен, сэр, — ответил детектив. — Я только дозвонился до Ярда и начал говорить с мистером Элмером, как телефон замолк…
К счастью, у двух из трех полицейских были фонарики, и один из них пошел посмотреть закрытый плавкий предохранитель. Вскоре он вернулся и заявил, что там нет и намека на перегорание пробки.
— Я посмотрю наверху, — сказал Дик. — Ты, Снид, оставайся здесь.
Он поднялся, миновав лежащую на площадке ужасную фигуру, и прошел по всем комната. Здесь не было признаков беспорядка или пребывания в доме девушки. Но потом, посветив фонариком на темный ковер, он снова увидел пятна и стал их пристально рассматривать. Вероятно, босоногий мужчина ходил взад-вперед по коридору, и Дик Мартин подумал, что он был ранен где-то здесь, поскольку отпечатков стопы видно не было, но через определенные промежутки можно было различить пятнышки крови, а на белой стене было пятно, которое, очевидно, указывало на место, где произошло ранение.
Вскоре он нашел комок грязного тряпья, который, без сомнения, использовали как повязку. Решение пришло неожиданно. Убийцей был тот человек, в которого он стрелял в Селфорд-Парке, полуголый дикарь, напавший на него той ночью в Галлоуз-Хилл. Когда он убивал Коди, повязка сползла и рана снова начала кровоточить.
Дик шел по следу до поворота на узкий пролет лестницы, ведущей на верхний этаж. Сейчас он находился в мансарде. Очевидно, попасть сюда можно было двумя путями, поскольку с площадки, на которой он находился, открывался вид только на три комнаты. Одна из них была чуланом; вторая представляла собой помещение, в котором ничего подозрительного, кроме большой цинковой емкости, не было. Только в третьей, последней комнате с левой стороны детектив обнаружил кое-что. Дверь была сломана и висела на одной петле; замок был разбит на три части. По мере того, как луч фонарика освещал комнату, Дик увидел кровать, и вдруг… сердце его остановилось. На полу, почти у своих ног, он заметил платочек, покрытый красными пятнами.
Дик поднял его трясущейся рукой и увидел вышитые инициалы «С.Л.» Это был платочек Сибиллы.
22
На его зов к нему поднялся Снид, и они вместе обыскали всю комнату.
— Пятна крови на двери; ты видел их? Здесь, внизу, — сказал Снид, освещая лампой дверь. — Отпечатки пальцев, и очень четкие. Тот, кто пытался войти, подсунул руку под дверь и таким образом приподнял ее, снимая с петель. Посмотри на размер отпечатков! Это, без сомнения, отпечатки того, кто посетил тебя, Мартин!
Дик кивнул.
— Других следов насилия нет. Крови на полу нет, — вслух размышлял Снид и вдруг уставился на открыток чердачное окошко. — Я слишком толст, чтобы пролезть через него. Посмотри, что там можно найти?
Под квадратным отверстием стоял стул. Дик встал на него, уцепился за края чердачного окошка, подтянулся и пролез в окно. Он находился на уровне выступа крыши шириной около метра. С одной стороны, по всей длине крыши, шел низкий парапет, в то время как другая сторона круто поднималась к коньку. Дик посветил фонариком и увидел два желтых выступа над парапетом.
— Лестница, — сказал Дик и направился туда. Легко было понять, почему лестница не привлекла его внимания, когда он впервые поверхностно осматривал дом. В этом месте внешняя стена дома отступала назад под прямым углом и именно в этом углу была установлена лестница, причем не очень надежно.
— Она, должно быть, получила какую-то помощь извне, — сообщил Дик о своем открытии, вернувшись к коллеге. — Это не могли быть слуги, поскольку слуг в доме нет.
— Помоги мне взобраться, — попросил инспектор.
Казалось, что нет сил, способных протащить этого гиганта через чердачное окошко, но на самом деле он был силен, как бык, и, к утешению Дика, единственная помощь, в которой он нуждался, — это одобрение его ловкости.
— А как насчет Коулера? — тяжело дыша, предположил Снид.
Он посмотрел на свинцовую крышу и вдруг воскликнул:
— Здесь тоже эти кровавые пятна. И на лестнице они опять видны. Вот это пятно видно достаточно отчетливо.
Дик похолодел от ужаса. Надежда, возродившаяся было в его сердце, снова угасла.
— Я подержу лестницу. Спустись и посмотри, что там есть, — сказал Снид и, схватившись за парапет, поддержал лестницу в то время как Дик спустился на темную землю.
Он оказался в начале огорода. Бесполезно было искать следы ног на покрытой гравием дорожке, которая вела через грядки с овощами прямо к небольшому фруктовому саду.
— Держи лестницу! — закричал Снид. — Она падает.
Несмотря на тревогу, Мартин не мог подавить улыбку, глядя на отвагу великана. Он ухватился за лестницу, и Снид спрыгнул вниз с удивительной ловкостью. Вместе они быстро осмотрели все вокруг.
— Они не должны были пойти к дому, поскольку дорогу эту преграждает живая изгородь. Есть только один выход — через сад, — инспектор Снид в растерянности чесал затылок. — Мы не ошибемся, если проследуем по этой тропинке до конца.
Они прошли первую грядку и подошли ко второй.
— Я думаю, это была неплохая идея… — начал Снид.
Ба-бах! Ба-бах!
Из темноты впереди них вылетели два пусковых факела; что-то, как возбужденная оса, прожужжало за ними.
— Выключай фонарь и ложись! — прошипел инспектор и через долю секунды они бок о бок лежали на дорожке.
Затем где-то впереди раздалось злое стаккато пальбы. Вой пуль казался сплошным, без пауз. Чмоканье и шорох при прохождении их через листву и удары при соприкосновении с твердыми ветками были почти непрерывными. Обстрел прекратился так же неожиданно, как и начался. Мужчины напряженно прислушивались. Не доносилось ни звука, но вдруг до чуткого уха Дика донеслось «ш-ш-ш-ш…», как будто неизвестный противник зацепился за куст. Дик, крепко державший перед собой пистолет, дважды выстрелил в направлении, откуда доносился шум. Никаких признаков присутствия человека, ни крика, ни шороха…
— Что у них здесь? — прошептал, тяжело дыша, Снид. — Полк солдат, что ли?
— Один человек с двумя пистолетами, — ответил в том же тоне Дик. — Я не успел подсчитать, но мне кажется, было сделано двадцать выстрелов.
Прошло еще несколько минут…
— Полагаю, мы уже можем подняться.
— Я так не думаю, — заметил Димк.
Он уже полз вперед на руках и коленях. Это была очень болезненная процедура; болела шея, острые камешки впивались в колени через брюки, пальцы были в крови, поскольку не так уж легко ползать с крупнокалиберным пистолетом в руке. Таким образом Дик добрался до места, где заканчивалась гравийная дорожка и начиналась грунтовая, проложенная между деревьями. Он долгое время прислушивался, потом встал на ноги.
— Все нормально, — сказал он. Не успел Дик закончить фразу, как почти в лицо ему грянул выстрел…
— Пятна крови на двери; ты видел их? Здесь, внизу, — сказал Снид, освещая лампой дверь. — Отпечатки пальцев, и очень четкие. Тот, кто пытался войти, подсунул руку под дверь и таким образом приподнял ее, снимая с петель. Посмотри на размер отпечатков! Это, без сомнения, отпечатки того, кто посетил тебя, Мартин!
Дик кивнул.
— Других следов насилия нет. Крови на полу нет, — вслух размышлял Снид и вдруг уставился на открыток чердачное окошко. — Я слишком толст, чтобы пролезть через него. Посмотри, что там можно найти?
Под квадратным отверстием стоял стул. Дик встал на него, уцепился за края чердачного окошка, подтянулся и пролез в окно. Он находился на уровне выступа крыши шириной около метра. С одной стороны, по всей длине крыши, шел низкий парапет, в то время как другая сторона круто поднималась к коньку. Дик посветил фонариком и увидел два желтых выступа над парапетом.
— Лестница, — сказал Дик и направился туда. Легко было понять, почему лестница не привлекла его внимания, когда он впервые поверхностно осматривал дом. В этом месте внешняя стена дома отступала назад под прямым углом и именно в этом углу была установлена лестница, причем не очень надежно.
— Она, должно быть, получила какую-то помощь извне, — сообщил Дик о своем открытии, вернувшись к коллеге. — Это не могли быть слуги, поскольку слуг в доме нет.
— Помоги мне взобраться, — попросил инспектор.
Казалось, что нет сил, способных протащить этого гиганта через чердачное окошко, но на самом деле он был силен, как бык, и, к утешению Дика, единственная помощь, в которой он нуждался, — это одобрение его ловкости.
— А как насчет Коулера? — тяжело дыша, предположил Снид.
Он посмотрел на свинцовую крышу и вдруг воскликнул:
— Здесь тоже эти кровавые пятна. И на лестнице они опять видны. Вот это пятно видно достаточно отчетливо.
Дик похолодел от ужаса. Надежда, возродившаяся было в его сердце, снова угасла.
— Я подержу лестницу. Спустись и посмотри, что там есть, — сказал Снид и, схватившись за парапет, поддержал лестницу в то время как Дик спустился на темную землю.
Он оказался в начале огорода. Бесполезно было искать следы ног на покрытой гравием дорожке, которая вела через грядки с овощами прямо к небольшому фруктовому саду.
— Держи лестницу! — закричал Снид. — Она падает.
Несмотря на тревогу, Мартин не мог подавить улыбку, глядя на отвагу великана. Он ухватился за лестницу, и Снид спрыгнул вниз с удивительной ловкостью. Вместе они быстро осмотрели все вокруг.
— Они не должны были пойти к дому, поскольку дорогу эту преграждает живая изгородь. Есть только один выход — через сад, — инспектор Снид в растерянности чесал затылок. — Мы не ошибемся, если проследуем по этой тропинке до конца.
Они прошли первую грядку и подошли ко второй.
— Я думаю, это была неплохая идея… — начал Снид.
Ба-бах! Ба-бах!
Из темноты впереди них вылетели два пусковых факела; что-то, как возбужденная оса, прожужжало за ними.
— Выключай фонарь и ложись! — прошипел инспектор и через долю секунды они бок о бок лежали на дорожке.
Затем где-то впереди раздалось злое стаккато пальбы. Вой пуль казался сплошным, без пауз. Чмоканье и шорох при прохождении их через листву и удары при соприкосновении с твердыми ветками были почти непрерывными. Обстрел прекратился так же неожиданно, как и начался. Мужчины напряженно прислушивались. Не доносилось ни звука, но вдруг до чуткого уха Дика донеслось «ш-ш-ш-ш…», как будто неизвестный противник зацепился за куст. Дик, крепко державший перед собой пистолет, дважды выстрелил в направлении, откуда доносился шум. Никаких признаков присутствия человека, ни крика, ни шороха…
— Что у них здесь? — прошептал, тяжело дыша, Снид. — Полк солдат, что ли?
— Один человек с двумя пистолетами, — ответил в том же тоне Дик. — Я не успел подсчитать, но мне кажется, было сделано двадцать выстрелов.
Прошло еще несколько минут…
— Полагаю, мы уже можем подняться.
— Я так не думаю, — заметил Димк.
Он уже полз вперед на руках и коленях. Это была очень болезненная процедура; болела шея, острые камешки впивались в колени через брюки, пальцы были в крови, поскольку не так уж легко ползать с крупнокалиберным пистолетом в руке. Таким образом Дик добрался до места, где заканчивалась гравийная дорожка и начиналась грунтовая, проложенная между деревьями. Он долгое время прислушивался, потом встал на ноги.
— Все нормально, — сказал он. Не успел Дик закончить фразу, как почти в лицо ему грянул выстрел…
23
Град пуль обрушился на Дика. Пролетевшие у левого глаза пули почти ослепили его. Оглушенный близостью выстрела, он пошатнулся и упал на колени. Впереди себя Дик услышал топот бегущих ног. Поднявшись, он выстрелил на шум и тут же упал снова. Убийца натянул тонкую проволоку между деревьями, за которую Дик и зацепился. Как они потом обнаружили, такие прикрытия на пути отступления были установлены на тропинке на определенном расстоянии друг от друга.
В ту ночь Дик находился на волосок от смерти.
— Он удрал?
Мартин утвердительно кивнул головой.
— Да. Здесь есть боковая тропинка, идущая параллельно участку с фруктовыми деревьями, длиной около двухсот метров. До своего первого посещения я тщательно осматривал усадьбу. Особенно заинтересовал меня тогда план участка. Чувствуя, что это может помочь мне в сложной ситуации, я внимательно рассмотрел план всей усадьбы еще до того, как выехать из города.
К дому Дик возвращался озадаченный и раздраженный. Где Сибилла Ленсдаун? Десятки раз он повторял себе, что девушка не может быть в опасности, иначе он бы это почувствовал. Почему он так был в этом уверен, он ни за что в жизни не смог бы объяснить, но знал, что инстинкт его не подводит. Когда они подошли к дому, свет уже горел и один из офицеров доложил о том, что произошло. Дело было, сказал он, во внешнем трансформаторе — стальной будке с железной дверью, находящейся в дальнем конце площадки для игр.
— Здесь цепь была разорвана, — объяснил он. — С телефоном еще проще. Провод был перерезан вне дома.
При электрическом освещении они очень тщательно обследовали весь дом, но ничего, что могло бы помочь разгадке тайны, так и не нашли. Когда детективы осматривали спальню миссис Коди, появилась местная полиция. Очевидно, в Скотланд-Ярде услышали достаточно много из прерванного телефонного разговора, связались с полицией Суссекса, и из Чичестера на автомобиле прибыл специальный отряд полиции.
Снид подождал, пока офицеры распределятся по дому, и продолжил свою работу, прерванную их прибытием. Он в это время подбирал ключи к маленькой шкатулке индийской работы.
— Поищите еще под кроватью, — лаконично обронил он. — Странно, но некоторые люди прячут вещи под кроватями; у других категорий людей принято прятать все под подушками. Думаю, этот подходит.
Он повернул ключик и открыл шкатулку. Она была заполнена бумагами: письмами, старыми счетами. Здесь лежала концертная программка большой давности, возможно, ассоциирующаяся в сознании бедной умершей женщины с тем, что было романтичного в ее жизни.
— Возьми верхнюю пачку, а я просмотрю остальное.
Дик развязал ленточку, которой были перевязаны бумаги, и начал читать. Там была пара писем, написанных детским почерком, а одно из них было коряво подписано: «Твой любящий племянник, Джон Коулер».
— Я думал, что у нее только один племянник — Том.
— Никогда не знаешь, сколько у людей может быть племянников, — безразлично отозвался Снид, — но здесь говорится о Томе. Должно быть, это его брат?
Снид поднял взгляд.
— Интересно, где этот проклятый шофер? Я послал за ним. Он исчез еще прошлой ночью, и я не исключаю возможности, что он как-то связан с убийством.
— А я это полностью исключаю, — Дик был категоричен. — Я знаю Коулера
— он не такой. Я бы не доверил ему ничего ценного и того, что можно унести, но он обычный вор, не убийца.
Снид хрюкнул, не совсем согласный с Диком, и продолжал читать. Наконец, почти на дне пачки, которую исследовал Дик, он обнаружил записку, написанную хорошим почерком.
«Дорогая миссис Коулер.
Я видел Сталлетти, и он сказал мне, что его светлость, конечно, очень больны. Надеюсь, Вы будете сообщать мне последние новости по причине, которую Вы хорошо знаете, и о которой нет необходимости упоминать.
Искренне Ваш Н.Бертрам».
— Он назвал себя Бертрам, а почерк Коди, — сказал задумчиво Снид. — Бертрам? Кажется, я знаю это имя.
Дик смотрел поверх письма в пустоту.
— Тогда они все знают друг друга, — медленно протянул он. — Коди, миссис Коди, Сталлетти и последний лорд Селфорд. Когда Коди говорил, что ничего не знает о лорде Селфорде, он врал.
— В любом случае, ты узнал это, — отозвался Снид.
Дик просматривал письмо за письмом, но никакой дополнительной информации, кроме брачного свидетельства, не получил. Его, однако, нашли после того, как все было вывалено из шкатулки.
— Хм-м, — хмыкнул Дик, — они поженились спустя восемь месяцев после смерти последнего лорда Селфорда, по специальному разрешению. Свидетелями были Сталлетти и Уильям Браун. Итак, кто этот Уильям Браун, черт подери?
— Фамилия нередкая, — саркастически произнес Снид.
Закончив обследование, они возвратились в библиотеку. Снид взял Дика, у которого глаза ввалились от усталости, за руку и вывел его в тихий коридор.
— Куда мы еще пойдем? — с просил он.
— Не знаю, — беспомощно отозвался Дик.
Он сунул руку в карман, вытащил ключ и рассматривал его.
— Номер четыре! Еще бы три найти и тогда кого-то повесят за ту ночную работу!
— Куда мы еще пойдем? — снова спросил Снид.
Дик посмотрел на часы. Стрелки указывали на четверть третьего.
— Селфорд-Менор, — отрезал он. — Так случилось, что мы находимся в трех милях от этого благородного дома.
Они вышли через калитку, у которой Дик оставил машину.
— Что ты предполагаешь там найти?
— Точно не знаю, — ответил Дик, сев в машину и поставив ногу на стартер. — Но я уверен, что что-нибудь найду!
Машина тронулась, но не плавно. Она переваливалась и тряслась. Дик был вынужден выскочить из нее…
— Боюсь, что придется добираться пешком, — сказал он, посветив фонариком на колеса. Каждый скат был порезан в десятке мест и совсем спущен.
В ту ночь Дик находился на волосок от смерти.
— Он удрал?
Мартин утвердительно кивнул головой.
— Да. Здесь есть боковая тропинка, идущая параллельно участку с фруктовыми деревьями, длиной около двухсот метров. До своего первого посещения я тщательно осматривал усадьбу. Особенно заинтересовал меня тогда план участка. Чувствуя, что это может помочь мне в сложной ситуации, я внимательно рассмотрел план всей усадьбы еще до того, как выехать из города.
К дому Дик возвращался озадаченный и раздраженный. Где Сибилла Ленсдаун? Десятки раз он повторял себе, что девушка не может быть в опасности, иначе он бы это почувствовал. Почему он так был в этом уверен, он ни за что в жизни не смог бы объяснить, но знал, что инстинкт его не подводит. Когда они подошли к дому, свет уже горел и один из офицеров доложил о том, что произошло. Дело было, сказал он, во внешнем трансформаторе — стальной будке с железной дверью, находящейся в дальнем конце площадки для игр.
— Здесь цепь была разорвана, — объяснил он. — С телефоном еще проще. Провод был перерезан вне дома.
При электрическом освещении они очень тщательно обследовали весь дом, но ничего, что могло бы помочь разгадке тайны, так и не нашли. Когда детективы осматривали спальню миссис Коди, появилась местная полиция. Очевидно, в Скотланд-Ярде услышали достаточно много из прерванного телефонного разговора, связались с полицией Суссекса, и из Чичестера на автомобиле прибыл специальный отряд полиции.
Снид подождал, пока офицеры распределятся по дому, и продолжил свою работу, прерванную их прибытием. Он в это время подбирал ключи к маленькой шкатулке индийской работы.
— Поищите еще под кроватью, — лаконично обронил он. — Странно, но некоторые люди прячут вещи под кроватями; у других категорий людей принято прятать все под подушками. Думаю, этот подходит.
Он повернул ключик и открыл шкатулку. Она была заполнена бумагами: письмами, старыми счетами. Здесь лежала концертная программка большой давности, возможно, ассоциирующаяся в сознании бедной умершей женщины с тем, что было романтичного в ее жизни.
— Возьми верхнюю пачку, а я просмотрю остальное.
Дик развязал ленточку, которой были перевязаны бумаги, и начал читать. Там была пара писем, написанных детским почерком, а одно из них было коряво подписано: «Твой любящий племянник, Джон Коулер».
— Я думал, что у нее только один племянник — Том.
— Никогда не знаешь, сколько у людей может быть племянников, — безразлично отозвался Снид, — но здесь говорится о Томе. Должно быть, это его брат?
Снид поднял взгляд.
— Интересно, где этот проклятый шофер? Я послал за ним. Он исчез еще прошлой ночью, и я не исключаю возможности, что он как-то связан с убийством.
— А я это полностью исключаю, — Дик был категоричен. — Я знаю Коулера
— он не такой. Я бы не доверил ему ничего ценного и того, что можно унести, но он обычный вор, не убийца.
Снид хрюкнул, не совсем согласный с Диком, и продолжал читать. Наконец, почти на дне пачки, которую исследовал Дик, он обнаружил записку, написанную хорошим почерком.
«Дорогая миссис Коулер.
Я видел Сталлетти, и он сказал мне, что его светлость, конечно, очень больны. Надеюсь, Вы будете сообщать мне последние новости по причине, которую Вы хорошо знаете, и о которой нет необходимости упоминать.
Искренне Ваш Н.Бертрам».
— Он назвал себя Бертрам, а почерк Коди, — сказал задумчиво Снид. — Бертрам? Кажется, я знаю это имя.
Дик смотрел поверх письма в пустоту.
— Тогда они все знают друг друга, — медленно протянул он. — Коди, миссис Коди, Сталлетти и последний лорд Селфорд. Когда Коди говорил, что ничего не знает о лорде Селфорде, он врал.
— В любом случае, ты узнал это, — отозвался Снид.
Дик просматривал письмо за письмом, но никакой дополнительной информации, кроме брачного свидетельства, не получил. Его, однако, нашли после того, как все было вывалено из шкатулки.
— Хм-м, — хмыкнул Дик, — они поженились спустя восемь месяцев после смерти последнего лорда Селфорда, по специальному разрешению. Свидетелями были Сталлетти и Уильям Браун. Итак, кто этот Уильям Браун, черт подери?
— Фамилия нередкая, — саркастически произнес Снид.
Закончив обследование, они возвратились в библиотеку. Снид взял Дика, у которого глаза ввалились от усталости, за руку и вывел его в тихий коридор.
— Куда мы еще пойдем? — с просил он.
— Не знаю, — беспомощно отозвался Дик.
Он сунул руку в карман, вытащил ключ и рассматривал его.
— Номер четыре! Еще бы три найти и тогда кого-то повесят за ту ночную работу!
— Куда мы еще пойдем? — снова спросил Снид.
Дик посмотрел на часы. Стрелки указывали на четверть третьего.
— Селфорд-Менор, — отрезал он. — Так случилось, что мы находимся в трех милях от этого благородного дома.
Они вышли через калитку, у которой Дик оставил машину.
— Что ты предполагаешь там найти?
— Точно не знаю, — ответил Дик, сев в машину и поставив ногу на стартер. — Но я уверен, что что-нибудь найду!
Машина тронулась, но не плавно. Она переваливалась и тряслась. Дик был вынужден выскочить из нее…
— Боюсь, что придется добираться пешком, — сказал он, посветив фонариком на колеса. Каждый скат был порезан в десятке мест и совсем спущен.
24
Тот момент ужаса, когда Сибилла увидела круглое лицо Коулера, шофера, запечатлелся в ее памяти на всю жизнь. За спиной она слышала бормотанье и шарканье шагов человеко-зверя, который пытался открыть дверь. Над нею, за решеткой и стеклом — другой потенциальный враг. На мгновение лицо исчезло, она услышала ужасный скрежет, и решетка повернулась на своих ржавых петлях. Через несколько секунд была поднята рама чердачного окошка, и рука Коулера дотянулась до нее. Ни на миг не задумавшись, девушка вскочила на стул, схватилась за руку и оказалась наверху.
— Задержитесь вы на долю секунды, и я бы задохнулся! — выдохнул Коулер, и девушка поверила.
Через плечо она увидела, что дверь выгнулась, затем, когда огромное тело навалилось на нее, раздался оглушительный треск.
— Подтягивайтесь сами, — сказал шофер. Упершись ногами и держа девушку за руки, он поднял ее достаточно высоко, так что сейчас она сама могла выкарабкаться на покрытую свинцом крышу.
Коулер настороженно огляделся. Обернувшись, он увидел, что дверь разбита вдребезги. Поддерживая девушку за руку, он повел ее по крыше. Старый фонарик в одну свечу был единственным источником света для них, но девушка все же рассмотрела верхнюю часть лестницы, без подсказки вступила на нее и, вспомнив детство, соскользнула вниз. Это было не очень пристойно, зато быстро. Едва она коснулась земли ногами, как ее догнал Коулер.
Он оглянулся и с опаской посмотрел на парапет. В этот момент облака закрыли луну, но было достаточно светло, чтобы различить силуэт голого гиганта, когда он только ступил на лестницу. Времени оттащить лестницу уже не было.
Схватив девушку за руку, Коулер потащил ее по дорожке, потом резко свернул и, прокладывая дорогу между деревьями, бежал без остановки, пока они не достигли неглубокой ямы, через которую он помог девушке перепрыгнуть.
Фонарик Коулер отбросил до того, как стало светло. Дорогу им освещал только мерцающий свет луны. По другую сторону ямы Коулер остановился.
— Не шумите! — прошептал он.
Девушка ничего не слышала, но мужчина насторожился.
— Только бы добраться до машины, — пробормотал он. — Вперед!
Они миновали пшеничное поле и выбежали к воротам, которые оказались открытыми. Вскоре беглецы были уже на дороге, идущей вдоль высокой старой стены.
— Это Селфорд-парк, — пояснил Коулер, и они пошли дальше.
Селфорд-парк! Она не предполагала, что они находятся возле этого ужасного места, и, узнав, вздрогнула.
— Дальше в стене есть пролом. Думаю, что это лучшее место, чтобы перехватить вас. Если он нападет на наш след, мы не сможет уйти от него.
— Кто «он»? — спросила Сибилла. — Что произошло? Я слышала, кто-то кричал…
— И я это слышал, — добавил Коулер. — Думал, что это вы. Поэтому взял лестницу и поднялся наверх посмотреть, что случилось. Я раньше бывал наверху и знаю, что старое чердачное окно похоже на книгу.
Он не стал объяснять, что по натуре своей относится к людям любопытным и недоверчивым, что у него есть свое особое мнение об искренности Коди относительно определенных вещей, и что он на свой страх и риск провел частное расследование. Как оказалось впоследствии, его предположение, что Коди — глава бандитской шайки (мистер Коулер неизбежно мыслил большими категориями) было очень далеко от истины. Он нанес много тайных визитов в запретную часть дома, однако они ничего не дали для подтверждения его естественных предубеждений против человека, который был его хозяином.
— Что-то происходит; я знаю, что… — сказал он, когда они шли по дороге. — Я видел его только раз на расстоянии и чуть не умер от страха. Мне в голову пришла идея, но это, наверное, вас не заинтересует. Здесь есть дыра в стене.
Даже при дневном освещении эту дыру не было видно, поскольку она была полностью закрыта непроходимым барьером рододендронов, но Коулер и здесь уже бывал ранее. Он приподнял ветку и когда девушка пролезла под нею, то оказалось в парке.
Девушка эта часть парка была незнакома и когда они пробирались через заросли травы, Коулер сказал ей, что место называется Шефердс Медоуз и здесь старый лорд держал своих знаменитых овец саутдаунской породы.
Он рассказал девушке, что миссис Коди — его тетя. Новость эта очень удивила ее.
— Она взяла меня, когда я был еще совсем маленьким, меня и моего брата Джонни. Брат умер, когда мне было шесть лет.
— И вы всю жизнь прожили у нее? — спросила Сибилла, радуясь, что этот разговор отвлекает ее от собственных проблем.
— Задержитесь вы на долю секунды, и я бы задохнулся! — выдохнул Коулер, и девушка поверила.
Через плечо она увидела, что дверь выгнулась, затем, когда огромное тело навалилось на нее, раздался оглушительный треск.
— Подтягивайтесь сами, — сказал шофер. Упершись ногами и держа девушку за руки, он поднял ее достаточно высоко, так что сейчас она сама могла выкарабкаться на покрытую свинцом крышу.
Коулер настороженно огляделся. Обернувшись, он увидел, что дверь разбита вдребезги. Поддерживая девушку за руку, он повел ее по крыше. Старый фонарик в одну свечу был единственным источником света для них, но девушка все же рассмотрела верхнюю часть лестницы, без подсказки вступила на нее и, вспомнив детство, соскользнула вниз. Это было не очень пристойно, зато быстро. Едва она коснулась земли ногами, как ее догнал Коулер.
Он оглянулся и с опаской посмотрел на парапет. В этот момент облака закрыли луну, но было достаточно светло, чтобы различить силуэт голого гиганта, когда он только ступил на лестницу. Времени оттащить лестницу уже не было.
Схватив девушку за руку, Коулер потащил ее по дорожке, потом резко свернул и, прокладывая дорогу между деревьями, бежал без остановки, пока они не достигли неглубокой ямы, через которую он помог девушке перепрыгнуть.
Фонарик Коулер отбросил до того, как стало светло. Дорогу им освещал только мерцающий свет луны. По другую сторону ямы Коулер остановился.
— Не шумите! — прошептал он.
Девушка ничего не слышала, но мужчина насторожился.
— Только бы добраться до машины, — пробормотал он. — Вперед!
Они миновали пшеничное поле и выбежали к воротам, которые оказались открытыми. Вскоре беглецы были уже на дороге, идущей вдоль высокой старой стены.
— Это Селфорд-парк, — пояснил Коулер, и они пошли дальше.
Селфорд-парк! Она не предполагала, что они находятся возле этого ужасного места, и, узнав, вздрогнула.
— Дальше в стене есть пролом. Думаю, что это лучшее место, чтобы перехватить вас. Если он нападет на наш след, мы не сможет уйти от него.
— Кто «он»? — спросила Сибилла. — Что произошло? Я слышала, кто-то кричал…
— И я это слышал, — добавил Коулер. — Думал, что это вы. Поэтому взял лестницу и поднялся наверх посмотреть, что случилось. Я раньше бывал наверху и знаю, что старое чердачное окно похоже на книгу.
Он не стал объяснять, что по натуре своей относится к людям любопытным и недоверчивым, что у него есть свое особое мнение об искренности Коди относительно определенных вещей, и что он на свой страх и риск провел частное расследование. Как оказалось впоследствии, его предположение, что Коди — глава бандитской шайки (мистер Коулер неизбежно мыслил большими категориями) было очень далеко от истины. Он нанес много тайных визитов в запретную часть дома, однако они ничего не дали для подтверждения его естественных предубеждений против человека, который был его хозяином.
— Что-то происходит; я знаю, что… — сказал он, когда они шли по дороге. — Я видел его только раз на расстоянии и чуть не умер от страха. Мне в голову пришла идея, но это, наверное, вас не заинтересует. Здесь есть дыра в стене.
Даже при дневном освещении эту дыру не было видно, поскольку она была полностью закрыта непроходимым барьером рододендронов, но Коулер и здесь уже бывал ранее. Он приподнял ветку и когда девушка пролезла под нею, то оказалось в парке.
Девушка эта часть парка была незнакома и когда они пробирались через заросли травы, Коулер сказал ей, что место называется Шефердс Медоуз и здесь старый лорд держал своих знаменитых овец саутдаунской породы.
Он рассказал девушке, что миссис Коди — его тетя. Новость эта очень удивила ее.
— Она взяла меня, когда я был еще совсем маленьким, меня и моего брата Джонни. Брат умер, когда мне было шесть лет.
— И вы всю жизнь прожили у нее? — спросила Сибилла, радуясь, что этот разговор отвлекает ее от собственных проблем.