Уорнер Холли. Новая прекрасная жизнь

   Дэвид взял ее лицо в ладони, прижался лбом к пылающему лбу.
   – Ты нужна мне, Кэрол! Господи, только бы она поняла!
   И она наконец сделала это. Закрыла глаза, и из ее уст, словно отлетающая душа, вырвалось долгожданное:
   – Останься со мной!
   Это был первый кирпич, выпавший из стены, которой она окружила свое сердце. Но стена еще стояла, высокая и прочная, как предупреждение каждому, кто осмелился бы штурмовать сердце Кэрол.
   Что ж, ему приходилось покорять самые неприступные вершины...

***

   Иногда ночью Кэрол поворачивалась к нему, силясь разглядеть его черты в слабом свете луны, чтобы еще раз убедиться, что он здесь, рядом. При свете дня она обязана быть сильной и жесткой, но ночью...
   Ночью позволено многое.
   Ее взгляд скользил по широким плечам, сильным предплечьям, мускулистым бедрам. Медленно она протянула руку и, накрыв ладонью самое уязвимое место, принялась ласкать, чувствуя, как твердеет под ее руками мужская плоть.
   Дэвид чуть слышно застонал и открыл глаза. В его взгляде боролись смущение и благодарность. Кэрол наклонилась и, не прекращая ласки, принялась целовать его грудь, спускаясь все ниже и ниже по животу, навстречу своим неутомимым рукам...
   Ей не потребовалось много усилий, чтобы довести его до экстаза. Она чувствовала, как бешено пульсирует кровь в его венах, и все ускоряла свое движение...
   Покрытый испариной, враз ослабевший, он привлек ее к себе и поцеловал.
   – Почему? – был его вопрос.
   – Потому что, – не удержалась она от маленькой мести.
   Сильные женщины никогда не теряют контроля над собой.
   – Я не понимаю тебя, Кэрол, – снова заговорил Дэвид. – Но ты можешь убить меня на месте, прямо сейчас, и я даже не подумаю сопротивляться... Что ты делаешь?
   – Я хочу заняться с тобой любовью, – ответила она. – Если, конечно, тебя хватит на это.
   Он зарычал и одним движением водрузил ее на себя. На сей раз все преимущества были у нее. Она двигалась не спеша, задавая темп. Ее обнаженное тело было полностью открыто его восхищенному взгляду, и она наслаждалась собственным отражением в его глазах.
   Руки Дэвида гладили ее грудь, безошибочно определяя, что именно ей нужно. Целую вечность продолжалась головокружительная скачка, и каждое движение приносило безмерное удовольствие обоим.
   Физическое удовлетворение – ничего больше. Это просто не может стать ничем большим.
   Не должно.
   Кэрол ощутила, как в горле собирается тугой комок, и ускорила движение, чтобы растущее наслаждение заглушило все другие чувства, и ей это удалось.
   Наконец она достигла своего предела и, обессиленная, свернулась калачиком на его груди, страстно желая, чтобы он обещал ей сейчас весь мир.
   Горькая ирония заключалась в том, что, если бы даже он сделал это, она бы ему не поверила.
   Дэвид обнял ее, нежно поглаживая по спине, и Кэрол была благодарна ему за молчание. Она слушала, как бьется его сердце и безуспешно старалась усмирить свое.
   Рано или поздно, она научится делать это в совершенстве.

***

   Каждый год компания «Мэттьюс куинз» отмечала День Независимости пикниками. В этом году весь свободный персонал «Королевы Анны» собрался на барбекю в тенистой эвкалиптовой роще в четверти мили от пляжей Хиллсборо-Бей, так что участники пикника то и дело по двое, по трое исчезали, чтобы окунуться в теплую воду Мексиканского залива, а затем с новой энергией принимались веселиться.
   Когда Кэрол приехала к месту сбора, там находились около тридцати человек, большую часть которых она знала по работе. По всей округе разносился аромат свежезажаренного мяса. Около часа Кэрол неприкаянно бродила от одной группы к другой, внимательно разглядывая каждую возвращающуюся с пляжа компанию. Но Дэвида нигде не было видно.
   Она была сильно разочарована и даже огорчена этим обстоятельством, хотя и старалась не подавать виду. В конце концов, сегодня был выходной.
   Между ней и Дэвидом никогда не существовало никаких соглашений насчет совместного проведения выходных дней. И все же Кэрол привыкла в таких случаях рассчитывать на него. Тем более что он и так почти каждую ночь проводил в ее доме.
   В ванной Кэрол специально для Дэвида появились новая зубная щетка, второе полотенце и бритвенный станок. Целая полка в ее гардеробе была занята его вещами – на случай, если ему придется переодеться после особенно грязного этапа ремонтных работ.
   Большую часть времени Кэрол вполне устраивала некоторая неопределенность их взаимоотношений, но время от времени – когда Дэвид ночевал у себя – разражался кризис, во время которого она бурно рыдала в подушку и отчаянно колотила по ней кулаком, проклиная всех мужчин на свете.
   Было бы гораздо легче, если бы он поклялся ей в вечной любви, или попросил переехать к нему, или – еще того лучше – похитил ее и увез на край света.
   Но это не значит, что я влюблена в него, говорила себе Кэрол.
   Дэвид по-прежнему помогал ей обустраивать дом. На прошлой неделе, взобравшись на крышу, он заново переложил черепицу, так что теперь можно было не опасаться, что комнаты зальет дождем.
   Он заменил расшатавшиеся ступени крыльца и соорудил над ним красивый навес. Заново выкрасил стены в гостиной, взбираясь на такую головокружительную высоту, что Кэрол боялась даже смотреть на него.
   Но он по-прежнему не прикасался к чердаку.
   Должно быть, упорное нежелание Кэрол подниматься по лестнице выше четвертой ступеньки не осталось незамеченным, потому что на все ее рассуждения, что надо бы сделать что-то с прогнившими перекрытиями, немедленно следовал ответ:
   – Давай после ужина вместе сходим наверх и посмотрим, с чего надо начать.
   Естественно, после ужина Кэрол уже не рисковала возвращаться к этой теме.
   Впрочем, у Дэвида и без чердака хватало работы. Каждый раз, когда Кэрол казалось, что уже сделанного ремонта достаточно, чтобы выставить дом на продажу, Дэвид находил еще одну вескую причину отложить это событие. И конечно, в запасе всегда оставался чердак.
   Кэрол в десятый раз дошла до границы рощи, чтобы поглядеть на шоссе, на котором, как назло, снова не было ни одной машины. Возвращаясь назад, она наткнулась на старшего Мэттьюса с тарелкой в одной руке и бокалом в другой.
   – Мисс Тернер! Как поживаете, моя дорогая? – радостно приветствовал он ее.
   – Хорошо, благодарю вас, мистер Мэттьюс.
   – Попробуйте мясо. Оно сегодня удалось.
   Кэрол из вежливости положила кусочек себе на тарелку. Гейбрил все еще стоял рядом с ней, так что она была вынуждена продолжить беседу. Набравшись смелости, она задала ему вопрос, который терзал ее уже несколько недель:
   – Неужели это правда, мистер Мэттьюс, что вы собираетесь скоро жениться? Если да, то позвольте вас поздравить.
   – С чего вы взяли подобную глупость? – вскинул брови старик.
   – Но Дэвид говорил...
   – У Дэвида, – перебил ее мистер Мэттьюс, – чересчур живое воображение. В этом его главная проблема.
   – Значит, вы не собираетесь жениться на танцовщице из варьете? – Кэрол уже не знала, чему верить.
   – В моем возрасте это выглядело бы чересчур вызывающе, – безмятежно отозвался ее собеседник.
   – Но я слышала, что вы покупаете спортивный самолет, собираетесь получить лицензию пилота... Мистер Мэттьюс, вы уверены, что... с вами все в порядке?
   – Что за намеки? Я уже давно не был в таком порядке, как сейчас, – сухо ответил мистер Мэттьюс.
   – Значит, никакого самолета нет?
   – Нет.
   – А ваша женитьба?..
   – Повторяю, это глупости!
   – Но та дама, с которой встречался Дэвид... миссис Шарпантье...
   – Милая мисс Тернер, – неожиданно отеческим тоном заговорил Гейбрил, – во Флориде есть множество людей, которые рады будут подтвердить все, что угодно, если я попрошу их об этом.
   – Выходит, все это было нарочно придумано? – прозрела наконец Кэрол. – Но зачем? Почему вы так жестоко поступаете с вашим сыном?
   – Дэйву необходима хорошая встряска, чтобы он смог навести порядок в своей голове. Я только немного помог ему в этом. Сейчас у него появилась отличная возможность понять, чего же он хочет на самом деле. Честь имею.
   Старик с заговорщическим видом подмигнул Кэрол и направился туда, где его старший сын собрал вокруг себя толпу молодежи.

***

   Окончательно убедившись, что Дэвид не приедет на пикник, Кэрол отправилась домой. И, только припарковав машину у собственного забора, она поняла, чем Дэвид был занят все это время.
   Под козырьком ее обновленного крыльца висел переносной фонарь, и в его желтоватом свете было видно, что крыльцо и ступени аккуратно выкрашены в зеленый цвет. Дэвид, весь перепачканный краской, с большой малярной кистью в руках колдовал над входной дверью.
   – Ты весь день проработал, – сказала Кэрол, подходя к крыльцу.
   – Да, – отозвался он, критически оглядывая свое творение. – Я решил, что всю возню с краской лучше закончить за один день, чтобы было меньше стирки.
   – Почему ты не заходишь? Похоже, тебе не помешал бы глоток чего-нибудь крепкого.
   Дэвид тыльной стороной руки вытер пот со лба, оставив на нем широкую зеленую полосу.
   – Хочу сначала закончить красить дверь. Иногда, вот как сейчас Дэвид казался ей особенно трогательным и уязвимым. В такие минуты она действительно готова была поверить, что он никогда не причинит ей боли. Возможно, она действительно любит его.
   – Ты не пришел на пикник, – с укором в голосе сказала Кэрол.
   – Я бываю там каждый год. Иногда можно позволить себе отдохнуть, . – возразил он.
   – Ты это называешь отдыхом? – Кэрол обвела рукой крыльцо. – Пойдем в дом.
   – Мне осталось совсем немного.
   – Сейчас же! – заявила Кэрол не терпяшим возражений тоном.
   – Что это с тобой сегодня? – удивился Дэвид, но, тем не менее, послушно сунул кисть в банку с краской.
   – Ты не можешь до конца дней бегать от своего отца. Это разрушительно действует на психику.
   – Ты слишком много слушаешь выступления Роз, – пробурчал он. – Может быть, займемся психоанализом в другой раз?
   – Нам нужно поговорить, – настаивала Кэрол.
   – Слова здесь бесполезны, – вздохнул Дэвид. – Словами ничего не добьешься. Я не могу бесконечно ходить кругами около отца в ожидании его решения, как избалованный ребенок, выпрашивающий конфету. Я предпочитаю заняться чем-нибудь более конструктивным... Например, покрасить твое крыльцо.
   – Оно теперь действительно замечательно выглядит, – снисходительно признала Кэрол.
   – Значит, я прощен? – Он улыбнулся ей той чуть смущенной мальчишеской улыбкой, которая всегда заставляла ее трепетать.
   – Только если немедленно отправишься в душ, потому что иначе я отказываюсь целовать тебя.
   – Это ультиматум? – вздернул бровь Дэвид.
   – Категорический, – решительно ответила она.

***

   Через полчаса, когда Дэвид вышел из душа, Кэрол наградила его таким количеством поцелуев, что их хватило бы на целую армию.
   – Давай включим телевизор и посмотрим фейерверк, – предложила она.
   – У меня есть предложение получше, – ответил Дэвид. – Я приставлю к дому лестницу, и мы посмотрим его прямо с крыши.
   – Дэвид, нет!
   Не слушая ее отчаянных протестов, он принес лестницу и установил возле входной двери. Поставив ногу на первую ступеньку, он протянул Кэрол руку.
   – Иди сюда. Увидишь, это будет здорово!
   Кэрол была твердо убеждена в обратном. От одной мысли о высоте у нее подкашивались ноги и холодело в груди.
   – Ну, давай же! – настаивал Дэвид.
   Он отпустил лестницу и шагнул по направлению к молодой женщине.
   Кэрол зажмурилась и стиснула кулаки, готовая закричать, если он попробует заставить ее силой. Но две теплые руки, опустившиеся на ее плечи, были на удивление нежными.
   – Боишься? – негромко спросил Дэвид.
   – Нет! – запальчиво выкрикнула она, а затем, уже тише, добавила: – Немножко.
   – Я помогу тебе.
   В его голосе звучали любовь и забота – чувства, о которых он никогда не говорил ей, и Кэрол вновь захотелось поверить.
   – Тебе не нужно открывать глаз, – продолжал Дэвид. – Просто держись крепче за меня и ничего не бойся.
   Он обнял за талию и положил ее руки на боковины лестницы.
   – А если крыша не выдержит? – прошептала она.
   – Выдержит. Не забывай, я просидел на ней три дня, когда перекладывал черепицу.
   – А если я упаду?
   – Я ведь держу тебя.
   – А если...
   – Не думай об этом. Просто двигайся вперед. Фейерверк вот-вот начнется.
   Дэвид приподнял ее и поставил на первую ступеньку.
   – Ну, как ощущения? – поинтересовался он.
   – Не знаю, – неуверенно ответила Кэрол. – Я... я просто стою, вот и все.
   – Тогда попробуй сделать шаг вперед, – посоветовал Дэвид.
   Кэрол послушалась и оторвала одну ногу от ступеньки. Дэвид подхватил ее и помог нащупать следующую перекладину. Затем еще одну.
   Медленно, с остановками, продвигались они вверх по лестнице. Кэрол вся дрожала, из-под закрытых век текли слезы, но она упрямо переставляла ноги.
   Наконец лестница кончилась. Дэвид помог Кэрол перебраться на крышу и усадил рядом с собой.
   – Теперь можешь открывать глаза, – сказал он.
   – Я боюсь, – прошептала Кэрол.
   Полоса зеленого огня выросла над городом и немедленно рассыпалась на тысячи таких же зеленых звезд. Стало так светло, что Кэрол почувствовала это даже с закрытыми глазами. Ее ресницы дрогнули и чуть-чуть приподнялись. И тут же, с криком восторга, она широко открыла глаза.
   – Какое чудо!
   – Я знал, что тебе понравится, – засмеялся Дэвид.
   Кэрол запрокинула голову, любуясь все новыми и новыми огненными фонтанами. Ее глаза блестели от возбуждения, она кричала и хлопала в ладоши при каждой новой вспышке. Но Дэвид обратил внимание, что она старается не смотреть вниз, за край крыши, где колыхалась влажная, белесая полутьма.
   Он незаметно вздохнул. Первый шаг сделан, но им предстоял еще долгий обратный путь.
   – Мне пора уходить.
   – Но ты можешь остаться?
   Дэвид кивнул.
   – Могу.
   Они занимались любовью, впервые отбросив все заботы и условности. Кэрол закрывала глаза, и перед ней вновь вспыхивали разноцветные огни фейерверка. Голова кружилась и сердце замирало не то от впервые изведанного ощущения парения над бездной, не то от другого чувства, такого земного... и такого возвышенного.
   Дэвид и раньше говорил, что она нужна ему, но только сегодня Кэрол впервые по-настоящему почувствовала это.

14

   Открытие после реконструкции отеля «Королева Виктория» не являлось сколько-нибудь значительным событием в Палм-Бич, городе, посвятившим себя ежедневному удовлетворению самых разнообразных потребностей нескольких сотен туристов. Тем не менее, как это бывает на подобных мероприятиях, народу собралось много.
   Дэвиду представился отличный случай взять у Кэрол еще несколько уроков в такой до сих пор ускользавшей от его внимания сфере деятельности, как проведение презентаций. И он продолжал учиться, с жадностью впитывая любую полезную информацию, так что мало-помалу начал чувствовать себя скорее хозяином, чем гостем этого шоу.
   Знаменитый список Дэвида закончил свое существование, замененный всего двумя жизненно-важными пунктами. Над пунктом номер два он собирался поработать после возвращения в Тампу. Пунктом номер один следовало заняться немедленно.
   Дождавшись окончания официальной части, Дэвид направился в банкетный зал, рассчитывая застать отца там. Еще с порога он разглядел в самом центре людского водоворота яркую вспышку рыжих волос Кэрол и уверенно направился туда, справедливо рассудив, что в силу служебных обязанностей она наверняка находится неподалеку от Гейбрила.
   Его отец действительно оказался возле Кэрол, хотя Дэвид отказывался признавать свою подругу в этой холодноватой и уверенной в себе женщине в элегантном деловом, костюме. Его Кэрол была совсем другой, живой и горячей, такой беззащитной и в то же время упрямой. Его Кэрол постоянно побуждала его к действию, поддерживала угасающую временами веру в себя. Эта – подавляла. Желание Дэвида поговорить с отцом в ее присутствии заметно ослабело, но он все же протолкался сквозь толпу и подошел к нему.
   – Отличный праздник, Дэйв! – приветствовал его отец. – Ты действительно здорово поработал.
   – Спасибо, папа.
   – Позволь представить тебе Билла Хейеса из Солт-Лейк-Сити. Билл владеет сетью отелей на Западном побережье и как раз собирается расширяться.
   – Рад познакомиться, – вежливо наклонил голову Дэвид.
   – Так вот, значит, какой этот ваш сын, о котором вы рассказывали всякие чудеса, мистер Мэттьюс! – воскликнул жизнерадостный светловолосый толстяк, пожимая протянутую ему руку.
   Дэвид вопросительно покосился на отца, но – тот словно бы не заметил его взгляда.
   – Продолжая наш разговор по поводу «Мэттьюс куинз» – снова заговорил он, обращаясь к толстяку, но Дэвид решительно перебил его:
   – Папа, нам нужно поговорить.
   Гейбрил нахмурил брови.
   – Неужели этот разговор не может подождать, пока мы закончим?
   – Нет, – непреклонным тоном ответил Дэвид. Гейбрил картинно закатил глаза и развел руками.
   – Дети всегда требуют внимания, Билл, – заметил он со смехом. – Даже когда им кажется, что они уже большие. Не удивлюсь, если Дэйв хочет сообщить мне, что прямо сейчас отправляется на Тихий океан бить китов.
   Никогда в жизни подобная идея не приходила в голову Дэвиду, и он не был расположен шутить сейчас. Он отвел отца в сторону и, не теряя времени даром, заявил напрямую:
   – Я хочу управлять компанией! Похоже, Гейбрил удивился.
   – Какой компанией?
   – «Мэттьюс куинз».
   – Серьезно? Мне казалось, что рутина тебя не привлекает.
   – Раньше я тоже так думал. Но я ошибался.
   Ответная улыбка отца была полна скепсиса.
   – Ты не можешь продать наше семейное дело.
   – Но что ты станешь делать, если я передам его тебе? У тебя должен быть какой-то план, не так ли?
   – Я собираюсь провести полное техническое переоборудование трех самых старых отелей, одного за другим. После этого мы сможем предоставить нашим клиентам ряд дополнительных услуг, прибыль от которых за три года покроет все затраты, а за следующие пять позволит вдвое увеличить доходы.
   – И ты думаешь, что справишься с этим?
   – Я могу попытаться.
   – Дэйв, я собирался продать компанию, чтобы до конца жизни получать хорошую ренту и иметь возможность заниматься тем, чем хочу. А теперь ты говоришь, что я должен просто отдать ее тебе. Где же здесь мой интерес?
   – Твоя доля прибыли сохранится. Со временем она составит довольно значительную сумму. Я не собираюсь грабить тебя.
   – Да, но этих запланированных тобой прибылей придется ждать не меньше трех лет. Я уже не так молод, чтобы тратить время на ожидание.
   – Мы можем обсудить вопрос о дополнительной компенсации... Отец, наша компания носит имя Мэттьюса. Твое имя. И мое тоже. Это имеет значение, не так ли?
   – Возможно. Но руководство компанией требует гигантских усилий, знаний, ответственности, наконец.
   – Кэрол поможет мне.
   – Может быть, стоит сначала спросить об этом ее?
   Гейбрил обернулся и помахал рукой Кэрол, прося подойти. Дэвид смотрел, как она приближается, и думал, что его судьба сейчас целиком находится в руках женщины, которая даже не догадывается об этом.
   – Мисс Тернер, – заговорил старший Мэттьюс, когда Кэрол присоединилась к ним, – мой сын пришел ко мне с просьбой передать управление компанией в его руки. Он считает, что у него хватит для этого способностей. Что вы об этом думаете?
   Кэрол одарила Дэвида задумчивым взглядом.
   – Я думаю, сэр, что вы недооцениваете вашего сына и делаете это совершенно напрасно. Он по-настоящему глубокий, умный и целеустремленный человек, и лично я считаю, что у него действительно очень большой потенциал.
   Неужели Кэрол действительно так хорошо думает о нем? Губы Дэвида непроизвольно растянулись в улыбке, которая не имела никакого отношения к «Мэттьюс куинз» и самое прямое – к Кэрол.
   – Но ему не хватает опыта, – заметил Гейбрил.
   – Это верно, сэр.
   – Дэвид говорит, что вы могли бы помочь ему на первых порах. Но это нелегкая задача. Вы готовы взяться за нее?
   – Он говорит, что нуждается в моей помощи? – В серых глазах Кэрол мелькнуло странное выражение, заставившее Дэвида насторожиться. – Если я действительно нужна ему, то, конечно, сделаю все, что в моих силах. Но не думаю, что моя помощь будет иметь серьезное значение. Дэвид способен на многое и без меня.

***

   Самые лучшие помещения в «Королеве Виктории» были отведены для Гейбрила Мэттьюса и его ближайшего окружения, в которое попала и Кэрол. Ее двухкомнатный номер выглядел просто роскошно, не идя ни в какое сравнение со скромным жилищем в Тампе. Дизайнеры стремились придать всему облику отеля классический английский стиль, поэтому номер украшали мягкие глубокие диваны с полосатой обивкой, тяжелые портьеры на окнах и позолоченная лепнина на потолке. По обеим сторонам от диванов размещались бронзовые лампы на тяжелых мраморных основаниях. На стенах висели гравюры с изображением охотничьих сцен.
   Большую часть второй комнаты занимала самая огромная кровать, какую Кэрол только доводилось видеть: поистине монументальное сооружение на четырех львиных лапах, увенчанное балдахином с золотыми кистями. Кэрол тут же решила, что за единственную имеющуюся в их с Дэвидом распоряжении ночь в «Королеве Виктории» использует все возможности этой кровати.
   Если Дэвид придет.
   Он уже заполучил то, что ему требовалось. Теперь компания «Мэттьюс куинз» в его руках и все его мысли заняты этой новой игрушкой для взрослых мальчиков.
   Можно не сомневаться, что у него все будет в порядке. И вряд ли у него останется время для других игрушек. Дэвид победил, но она, Кэрол, проиграла.
   Шесть лет она ждала Ламберта, и все, что получила в результате, – это разбитые надежды. Сколько ей придется ждать Дэвида и чем это может кончиться?
   Ответ очевиден: Дэвид из тех мужчин, которых можно прождать всю жизнь, но так и не дождаться. Бедное, глупое сердце Кэрол было бы готово ждать, но рассудок подсказывал, что эта затея обречена.
   На сей раз она будет умницей. Она не позволит своей новой прекрасной жизни вновь разлететься на мелкие осколки...
   Часы пробили полночь, и одновременно раздался стук в дверь.
   Дэвид подхватил ее в объятия прямо с порога и закружил по комнате в каком-то диком танце.
   – Мне никогда бы не удалось добиться этого, если бы не ты, – произнес он, целуя ее.
   Кэрол покачала головой.
   – Ты мог бы сделать все и сам, просто тебе понадобилось бы больше времени.
   Но Дэвид не желал слушать этого. На свет появилась бутылка шампанского, хлопнула пробка, и вино, шипя, полилось в бокалы.
   – За нового главу компании «Мэттьюс куинз»! – провозгласила Кэрол.
   Дэвид чокнулся с ней и мгновенно осушил свой бокал.
   – Как думаешь, с чего мне лучше начать? – возбужденно блестя глазами, заговорил он. – «Королеву Изабеллу» нужно перестраивать целиком, там все прогнило. Но это долго. Ремонт «Королевы Анны» займет меньше времени, и она вскоре сможет опять приносить доход...
   Кэрол поморщилась. Так она и думала: новая игрушка.
   – Может, отложим разговоры о бизнесе на потом? – попросила она, беря его за руку.
   Он растерянно заморгал, но тут же на его губах появилась лукавая усмешка.
   – Готов поспорить, у тебя есть идеи получше, а?
   Кэрол подняла свой бокал и сквозь него послала Дэвиду призывный взгляд.
   – Есть одна идея, – произнесла она голосом, который, как ей казалось, должен был звучать сексуально.
   Дэвид подмигнул ей.
   – Кажется, я знаю, что ты имеешь в виду.
   Нетрудно догадаться, подумала Кэрол, но она ошибалась. Дэвид сунул руку в карман и достал... колоду карт.
   – Ставлю мой галстук против твоих шпилек, что обыграю тебя.
   – Дэйв, нет...
   Он вздернул бровь и, склонив голову набок, оглядел ее с ног до головы.
   – Струсила?
   Это был вызов, и Кэрол не могла не принять его. Одним движением она придвинула кресло к ломберному столику и уселась в него.
   – Галстук против шпилек и левой туфли! – азартно выкрикнула она.
   – Годится! – тут же согласился Дэвид, усаживаясь напротив.
   По тому, как он ловко перетасовал карты, Кэрол поняла, что имеет дело с профессионалом. Кажется, она опять попалась. Решительно, этот человек не перестает удивлять ее. Но и у Кэрол найдется для него парочка сюрпризов. Если Дэвид Мэттьюс рассчитывает на легкую победу, то он здорово заблуждается.
   Первую партию она проиграла почти сразу. Одна жалкая пара не оставляла никаких шансов на выигрыш. Дэвид раздал карты во второй раз.
   На сей раз Кэрол получила стрит. И Дэвид с небрежным видом бросил к ее ногам галстук и пиджак.
   На этом ее везение кончилось. В результате следующих трех партий она лишилась обеих туфель, серебряного браслета, одной сережки и юбки. Дэвид же по-прежнему оставался почти полностью одетым.
   – Кэрол, радость моя, – заметил он, тасуя колоду в шестой раз, – честно говоря, я ожидал от тебя большего. Может быть, ты так скверно играешь только потому, что тебе не терпится раздеться?
   Кэрол ответила ему зверской гримасой.
   – Даже не мечтай об этом! Сейчас я покажу тебе, как надо играть!