Страница:
– В девять? Что вы задумали? – всполошилась Джанет. – Я не хочу, чтобы вы дрались друг с другом!
– Не беспокойтесь, – взглянув на нее, сказал Адриан. – Я не собираюсь с ним драться. Если он, конечно, примет все условия.
У Джанет упало сердце. Ее охватили дурные предчувствия.
– Какие условия? – еле слышно спросила она.
– Речь идет, разумеется, об условиях вашего брачного контракта, – спокойно сказал Адриан.
– Что?! – ужаснулась Джанет. – Вы хотите, чтобы я вышла замуж за О'Брайена? Но это невозможно!
И, вырвав свою руку из руки Даррага так резко, словно обожглась о раскаленное железо, Джанет отошла от него на несколько дюймов.
Дарраг криво усмехнулся, но ничего не сказал.
– Боюсь, Джанет, что у вас нет другого выхода, – промолвил Адриан. – Ваша судьба была решена в ту минуту, когда вы, нарушив правила приличий, отдались на волю своих чувств.
– Но, судя по всему, лорд Кристофер тоже нарушил сегодня правила приличий, – заметила Джанет, не желая сдаваться.
– Возможно. Но разница состоит в том, что его никто не застиг врасплох.
Джанет задохнулась от отчаяния. Все происходящее казалось ей дурным сном.
– Но я не могу выйти замуж за О'Брайена. Он мне не пара. Этот человек – не джентльмен, он всего лишь архитектор.
Глубоко вздохнув, Дарраг расправил плечи. Он не собирался скрывать свой титул.
– Вообще-то я... – начал было он, но Джанет не дала ему договорить.
– Брак с этим человеком поставит крест на моем будущем, – жалобным голосом продолжала она. – Ведь я собиралась вернуться в Лондон, занять свое прежнее место в высшем обществе, выйти замуж за аристократа.
Адриан, качая головой, изумленно посмотрел на Джанет.
– Да ни один порядочный джентльмен на вас теперь не посмотрит! – воскликнул он. – Как вы не понимаете? Мистер О'Брайен – ваша единственная надежда. – Вздохнув, Адриан продолжал более мягким тоном: – Вы должны взглянуть правде в глаза, Джанет.
– Но...
– Никаких «но», – перебил ее Адриан и, повернувшись, обратился к О'Брайену: – А теперь я жду, что вы скажете, сэр.
Скрестив руки на груди, Дарраг принял воинственную позу.
– Мне нечего добавить, – заявил он. – Я считаю, что все необходимое уже сказано.
Джанет видела, что на его скулах ходят желваки. Почему он злился? Может быть, Даррагу не понравилось то, что она не хочет выходить за него замуж? Нет, вряд ли. У него самого наверняка не было никакого желания жениться на ней. Однако, похоже, они оба попали ловушку.
Джентльмены из Королевского общества садоводов не станут держать язык за зубами и в красочных щекотливых подробностях опишут каждому, кто готов будет слушать, то, что они видели в оранжерее Мерриуэдера. И эта пикантная история станет достоянием света быстрее, чем лошадь-фаворитка успеет пересечь финишную черту на скачках в Дерби.
Если же Джанет смирится со своей горькой судьбой и выйдет замуж за Даррага, то сплетни вскоре прекратятся. Но ее будущее будет безвозвратно погублено этим браком.
Для вступления в брак одного физического влечения было мало. Джанет знала, что если она выйдет замуж за богатого аристократа, то получит деньги и титул. И это будет компенсацией за отсутствие чувств. Но Дарраг, насколько ей было известно, не имел ни состояния, ни положения в обществе.
Поэтому у Джанет был только один выход – любым способом избежать брака с Даррагом, сохранив шанс когда-нибудь выгодно выйти замуж.
– А я не считаю, что все уже сказано, – заявила она, оспаривая последнее утверждение Даррага. – Если вы не возражаете, Рейберн, я хотела бы поговорить с мистером О'Брайеном наедине. Нам надо кое-что обсудить.
Адриан, нахмурившись, перевел взгляд с Джанет на Даррага.
– У вас будет возможность все обсудить завтра, – заявил он, – после того, как мы договоримся о вашей свадьбе. А до тех пор ни о каком свидании наедине не может быть и речи. Мне кажется, вы и без того слишком много времени провели с глазу на глаз. Порядочная девушка обычно общается с молодыми людьми в присутствии компаньонки.
– Я давно уже обхожусь без нянек, – с вызовом заявила Джанет.
– Может быть, в этом и заключается корень всех проблем, – заметил Адриан. – Пойдемте, Джанет, я провожу вас по черной лестнице в вашу комнату. Думаю, вы вряд ли захотите сейчас вернуться в бальный зал.
– Не идите ни на какие условия, пока мы с вами не поговорим, – повернувшись к Даррагу, шепнула она.
Дарраг бросил на Джанет загадочный взгляд, и выражение его сурового лица со сведенными на переносице бровями смягчилось. Он взял ее руку и, наклонившись, поцеловал ее.
– Не вешайте нос, – понизив голос, промолвил Дарраг. – В конце концов все образуется.
Она взглянула в его синие, как летнее небо, глаза, поблескивавшие в полумраке тускло освещенной оранжереи, и в ее душе зародилась надежда на то, что все будет так, как сказал Дарраг.
Глава 13
Глава 14
– Не беспокойтесь, – взглянув на нее, сказал Адриан. – Я не собираюсь с ним драться. Если он, конечно, примет все условия.
У Джанет упало сердце. Ее охватили дурные предчувствия.
– Какие условия? – еле слышно спросила она.
– Речь идет, разумеется, об условиях вашего брачного контракта, – спокойно сказал Адриан.
– Что?! – ужаснулась Джанет. – Вы хотите, чтобы я вышла замуж за О'Брайена? Но это невозможно!
И, вырвав свою руку из руки Даррага так резко, словно обожглась о раскаленное железо, Джанет отошла от него на несколько дюймов.
Дарраг криво усмехнулся, но ничего не сказал.
– Боюсь, Джанет, что у вас нет другого выхода, – промолвил Адриан. – Ваша судьба была решена в ту минуту, когда вы, нарушив правила приличий, отдались на волю своих чувств.
– Но, судя по всему, лорд Кристофер тоже нарушил сегодня правила приличий, – заметила Джанет, не желая сдаваться.
– Возможно. Но разница состоит в том, что его никто не застиг врасплох.
Джанет задохнулась от отчаяния. Все происходящее казалось ей дурным сном.
– Но я не могу выйти замуж за О'Брайена. Он мне не пара. Этот человек – не джентльмен, он всего лишь архитектор.
Глубоко вздохнув, Дарраг расправил плечи. Он не собирался скрывать свой титул.
– Вообще-то я... – начал было он, но Джанет не дала ему договорить.
– Брак с этим человеком поставит крест на моем будущем, – жалобным голосом продолжала она. – Ведь я собиралась вернуться в Лондон, занять свое прежнее место в высшем обществе, выйти замуж за аристократа.
Адриан, качая головой, изумленно посмотрел на Джанет.
– Да ни один порядочный джентльмен на вас теперь не посмотрит! – воскликнул он. – Как вы не понимаете? Мистер О'Брайен – ваша единственная надежда. – Вздохнув, Адриан продолжал более мягким тоном: – Вы должны взглянуть правде в глаза, Джанет.
– Но...
– Никаких «но», – перебил ее Адриан и, повернувшись, обратился к О'Брайену: – А теперь я жду, что вы скажете, сэр.
Скрестив руки на груди, Дарраг принял воинственную позу.
– Мне нечего добавить, – заявил он. – Я считаю, что все необходимое уже сказано.
Джанет видела, что на его скулах ходят желваки. Почему он злился? Может быть, Даррагу не понравилось то, что она не хочет выходить за него замуж? Нет, вряд ли. У него самого наверняка не было никакого желания жениться на ней. Однако, похоже, они оба попали ловушку.
Джентльмены из Королевского общества садоводов не станут держать язык за зубами и в красочных щекотливых подробностях опишут каждому, кто готов будет слушать, то, что они видели в оранжерее Мерриуэдера. И эта пикантная история станет достоянием света быстрее, чем лошадь-фаворитка успеет пересечь финишную черту на скачках в Дерби.
Если же Джанет смирится со своей горькой судьбой и выйдет замуж за Даррага, то сплетни вскоре прекратятся. Но ее будущее будет безвозвратно погублено этим браком.
Для вступления в брак одного физического влечения было мало. Джанет знала, что если она выйдет замуж за богатого аристократа, то получит деньги и титул. И это будет компенсацией за отсутствие чувств. Но Дарраг, насколько ей было известно, не имел ни состояния, ни положения в обществе.
Поэтому у Джанет был только один выход – любым способом избежать брака с Даррагом, сохранив шанс когда-нибудь выгодно выйти замуж.
– А я не считаю, что все уже сказано, – заявила она, оспаривая последнее утверждение Даррага. – Если вы не возражаете, Рейберн, я хотела бы поговорить с мистером О'Брайеном наедине. Нам надо кое-что обсудить.
Адриан, нахмурившись, перевел взгляд с Джанет на Даррага.
– У вас будет возможность все обсудить завтра, – заявил он, – после того, как мы договоримся о вашей свадьбе. А до тех пор ни о каком свидании наедине не может быть и речи. Мне кажется, вы и без того слишком много времени провели с глазу на глаз. Порядочная девушка обычно общается с молодыми людьми в присутствии компаньонки.
– Я давно уже обхожусь без нянек, – с вызовом заявила Джанет.
– Может быть, в этом и заключается корень всех проблем, – заметил Адриан. – Пойдемте, Джанет, я провожу вас по черной лестнице в вашу комнату. Думаю, вы вряд ли захотите сейчас вернуться в бальный зал.
– Не идите ни на какие условия, пока мы с вами не поговорим, – повернувшись к Даррагу, шепнула она.
Дарраг бросил на Джанет загадочный взгляд, и выражение его сурового лица со сведенными на переносице бровями смягчилось. Он взял ее руку и, наклонившись, поцеловал ее.
– Не вешайте нос, – понизив голос, промолвил Дарраг. – В конце концов все образуется.
Она взглянула в его синие, как летнее небо, глаза, поблескивавшие в полумраке тускло освещенной оранжереи, и в ее душе зародилась надежда на то, что все будет так, как сказал Дарраг.
Глава 13
На следующее утро Дарраг явился в усадьбу Мерриуэдеров ровно в девять часов.
Лакей, выполняя распоряжения герцога, провел гостя в маленький кабинет, располагавшийся в глубине дома. Судя по обстановке, хозяином этой комнаты был мужчина. Стены помещения были обиты панелями из орехового дерева и украшены гравюрами с изображением птиц и сцен охоты. Старомодная мебель выглядела несколько громоздкой. Огонь в камине не был разведен, и в воздухе стоял запах остывшей золы, кожи и табака.
Помня последние слова Джанет, Дарраг надеялся встретить ее по дороге в кабинет. Но ему так и не удалось увидеться с ней.
Впрочем, им не о чем было говорить. Их застали врасплох в самый щекотливый момент любовного свидания. О Боже! Дарраг с ужасом вспоминал, что в тот момент, когда в оранжерею вошла толпа гостей, он стоял на коленях на столе между раздвинутых ног Джанет и расстегивал пуговицы на панталонах. Такую откровенную сцену можно было, пожалуй, увидеть только в борделе.
Произошло или нет соитие, не имело никакого значения. Картина, представшая взорам пораженных гостей, была слишком красноречива. Джанет считалась теперь совращенной девицей, а он сам – человеком, погубившим ее. Чтобы избежать серьезных неприятностей, им волей-неволей придется пожениться. Дарраг поступил бы как последний подлец, если бы бросил Джанет в такой ситуации. Впрочем, у него не было никакого желания уклоняться от женитьбы.
Этой ночью ему не спалось. Ворочаясь в постели, Дарраг ждал, что его охватит чувство ужаса при мысли о необходимости жениться на Джанет. Однако никакой паники он не испытывал. Более того, Дарраг ощущал какое-то странное удовлетворение, когда думал о том, что Джанет будет безраздельно принадлежать ему. Она станет его женой, и он должен будет защищать ее и заботиться о ней до конца своих дней.
Дарраг надеялся, что, надев ей на палец обручальное кольцо, он утолит наконец свой чувственный голод, который мучил его так неистово, словно он был зеленым юнцом, вступившим в пору полового созревания, а не взрослым мужчиной. Дарраг до сих пор не понимал, как он мог прошлым вечером потерять голову до такой степени, что позабыл обо всем на свете.
От прикосновений Джанет у него бурлила кровь, все тело Даррага жгло огнем страсти. И даже ночью, лежа в постели, он все еще тосковал по ее объятиям и ласкам.
Дарраг начал уже строить планы на будущее. Он хотел поехать с молодой женой в длительное свадебное путешествие, во время которого они могли бы долгое время проводить в постели, наслаждаясь друг другом. Их любовные утехи были бы разнообразны и изобретательны. Но сначала Даррагу нужно было уговорить Джанет пойти с ним к алтарю. Она, конечно, находилась в безвыходной ситуации. Однако, учитывая ее характер, от Джанет можно было ожидать чего угодно.
Тем не менее Дарраг не сомневался, что Джанет принесет клятвы супружеской верности и станет его женой. Он знал, что ему удастся преодолеть ее сдержанность и развеять все опасения.
Подойдя к книжному шкафу, Дарраг пробежал глазами по корешкам стоявших на полке томов. Вскоре дверь открылась, и в кабинет вошел Рейберн.
Как и положено английскому аристократу, герцог был одет сдержанно и с большим вкусом. На нем были строгий синий испанский сюртук, бежевые панталоны и безупречно белая рубашка. Дарраг сразу догадался, у какого портного одевался Рейберн. Это был Уэстон, модный дорогой лондонский закройщик.
Дарраг тоже выглядел сегодня неплохо. Собираясь на встречу с Рейберном, он надел прекрасно сидевшие на нем коричневые панталоны, белую рубашку, жилет из золотистой ткани и сюртук из дорогого тонкого сукна.
Рейберн прошел в комнату, но не протянул руки гостю. Дарраг заметил это и решил не здороваться с герцогом первым.
Гладко выбритое лицо Адриана хранило мрачное выражение. Дарраг понял, что он не намерен шутить.
– Я рад, что вы сдержали слово и пришли, чтобы продолжить наш разговор, – начал Рейберн. – Я не знаю, что вы за человек, и поэтому не был уверен, что вы утром явитесь сюда.
Дарраг напрягся.
– Я знаю, что такое честь, – заявил он. – И поскольку мне тоже пока неизвестно, что вы за человек, я в виде исключения не принимаю ваши слова за оскорбление. Но это в первый и последний раз.
Рейберн с уважением посмотрел на своего собеседника.
– Мы оба прекрасно понимаем, почему вы приехали сюда, – промолвил он. – Поэтому опустим ненужные детали, которые, честно говоря, неприятно обсуждать. Достаточно будет сказать, что сегодня ночью, когда вчерашняя сцена в оранжерее неожиданно всплыла в моей памяти, я тут же постарался как можно быстрее стереть всякие воспоминания о ней.
Обойдя массивный письменный стол, герцог присел на его край и, потянувшись, взял в руки стеклянное пресс-папье.
– Итак, полагаю, вы готовы поступить надлежащим образом и сделать предложение моей невестке? – спросил он.
– Да, готов.
Рейберн помолчал, с небрежным изяществом перекидывая пресс-папье с одной ладони на другую.
– Несмотря на ее не совсем пристойное поведение вчера вечером, должен подчеркнуть, что Джанет – леди из высшего общества, – заметил он.
На губах Даррага заиграла ироническая улыбка.
– Она много раз давала мне это понять.
– А как вы познакомились? – поинтересовался герцог. – Насколько я понимаю, это произошло здесь, в усадьбе. Мне говорили, что вы работали у Мерриуэдеров и в качестве архитектора руководили реконструкцией их дома. Надо сказать, что вы прекрасно справились со своей задачей.
Услышав комплимент в свой адрес, Дарраг поклонился.
– Да, западное крыло дома было заново возведено по моему проекту. Что же касается моих отношений с леди Джанет, то я умолчу о них. Это слишком интимная тема, и я не собираюсь посвящать в нее никого, даже вас, ваша светлость.
Пресс-папье застыло в руке Рейберна.
– К нашему общему прискорбию, вчера вечером эта тема перестала быть интимной, – заявил он. – Надеюсь, вы оба понимаете это. Именно поэтому мы с вами сегодня вынуждены вести этот разговор. Скажите, как вы собираетесь обеспечивать мою невестку?
Дарраг в упор взглянул на герцога, который с вызовом смотрел на него.
– Не беспокойтесь, заверяю вас, что она ни в чем не будет нуждаться.
– Речь идет не просто об удовлетворении скромных потребностей. Джанет не привыкла к лишениям. Она родилась и воспитывалась в роскоши, в достатке, соответствующем ее положению в обществе. Другой жизни моя невестка не знает. Приданое, которое отец Джанет дает за ней, очень незначительно и не сможет обеспечить ей привычные условия существования. Возможно, вы рассчитывали на него и мои слова разочаровали вас. Брентфорд – истинный джентльмен, но он любит сорить деньгами. Надеюсь, вы понимаете, что я этим хочу сказать.
– Он часто ходит на скачки и играет в азартные игры?
– Да, именно так он проводит досуг. Кроме того, у него есть еще несколько излюбленных занятий, которые тоже дорого ему обходятся, – вздохнув, сказал герцог и поставил пресс-папье на стол. – Именно поэтому я решил выделить определенную сумму на содержание леди Джанет. Эти деньги должны обеспечить ей если не роскошную, то, во всяком случае, комфортную и беззаботную жизнь.
И герцог назвал такую огромную сумму, что у Даррага глаза полезли на лоб от изумления. Это предложение свидетельствовало о том, что Рейберн был очень богатым человеком. Вполне возможно, что его состояние превосходило то, которым владели члены королевской семьи.
– Впрочем, у вас не будет возможности распоряжаться суммой, о которой я говорю, по своему усмотрению, – продолжал герцог. – Деньги будут поступать два раза в год и предназначаться для определенных целей. Вы не сможете бесконтрольно расходовать их. Кроме того, вам необходимо будет найти подходящее жилье здесь или в Англии. Я оплачу его покупку или строительство. Недвижимость будет, конечно, оформлена на мое имя или на имя вашей жены.
– Разумеется, – процедил Дарраг сквозь зубы.
Он едва сдерживался, чтобы не нагрубить герцогу. Даррага бесило то, Рейберн принимает его за человека, который может позариться на деньги жены. Впрочем, таких мужчин действительно было много. Кстати, к ним относился и отец Джанет.
Дарраг постарался успокоиться, напомнив себе о том, что Рейберн плохо знает его. Герцог вел себя весьма предусмотрительно, пытаясь сделать все возможное для того, чтобы обеспечить будущее своей невестки. На его месте Дарраг поступил бы точно так же.
– Женившись на Джанет, – сказал герцог, – вы получите двойную выгоду – будете обеспечены материально и приобретете более высокое положение в обществе. У меня масса связей и знакомств, которые будут полезны вам. Впрочем, правила приличия требуют, чтобы вы после свадьбы прекратили брать вознаграждение за свою работу в качестве архитектора. Если леди Джанет будет довольна своим браком и жизнью с вами, вы вполне можете надеяться на то, что со временем получите дворянство и даже титул, скажем, баронета.
Слушая герцога, Дарраг покачивался с пяток на носки, едва сдерживая негодование.
– Вы пытаетесь подкупить меня, ваша светлость, – наконец заговорил он. – Ваше предложение оскорбило бы любого человека, хотя бы в малой степени наделенного таким чувством, как гордость. Если бы я действительно оказался подлецом, способным пойти на подобную сделку, то леди Джанет вряд ли была бы счастлива в браке. Жалкий ублюдок, ищущий свою выгоду, вступая в брак по расчету, недостоин ее. Что же касается меня, то мне нет никакой необходимости идти на ваши условия.
Рейберн с недовольным видом приподнял бровь.
– Вы отказываетесь от содержания? Возможно, вас оскорбило мое предложение, но мне в первую очередь необходимо быть совершенно уверенным в том, что Джанет будут обеспечены подобающие условия жизни. Юридически женщины являются рабами мужчин. Все их состояние переходит под контроль мужа с момента заключения брака. Поэтому я и пытаюсь гарантировать Джанет и детям, которые родятся от вашего союза, защиту и содержание, приличествующее статусу леди, данному моей невестке от рождения.
– Я тоже хочу этого. Поверьте, у меня достаточно средств, чтобы обеспечить достойную жизнь жене и нашим детям, если Господь даст нам их. Наверное, мне следует извиниться перед вами за то, что я не представился должным образом в начале нашего разговора. – Дарраг подошел к герцогу. – Давайте покончим с этим недоразумением. Меня зовут Дарраг Родерик О'Брайен, граф Малхолленд. Если вас интересует история нашего рода, то я одиннадцатый граф в цепочке моих предков. Мой славный род, к которому принадлежали отважные люди, восходит к великому ирландскому королю Брайену Бору. Мои владения находятся в графстве Клэр. Там недалеко от моря расположены моя большая усадьба и прекрасные земли. Думаю, что мой род, которому издавна принадлежало это поместье, является более древним, чем ваш. – Дарраг с вызовом взглянул на Рейберна. – В течение последних десяти лет я много работал, чтобы возродить былое благосостояние моего семейства. И я не стыжусь этого. Теперь у меня много денег, и леди Джанет ни в чем не будет нуждаться. Я в состоянии покупать ей дорогие наряды и шелковое постельное белье. Не знаю, какой муж из меня получится, поскольку у меня еще не было опыта семейной жизни, но могу сказать, что я вступаю в этот брак по зову сердца, и думаю, что леди Джанет со временем тоже проникнется ко мне искренними чувствами.
– Если все это так, то зачем вы вводили нас в заблуждение? – с недоумением спросил Рейберн. – К чему этот обман? Почему вы выдавали себя за простолюдина, единственным богатством которого является талант архитектора?
Дарраг потер подбородок.
– Видите ли, это недоразумение произошло из-за характера Джанет. Я несколько раз пытался сказать ей, кто я на самом деле, однако она постоянно перебивала меня и не давала ничего толком объяснить. Вчера вечером эта история повторилась снова. Она – чрезвычайно упрямая девица и предпочитает верить в то, во что ей хочется. В конце концов я махнул на это рукой.
Улыбка озарила лицо Рейберна, словно восходящее солнце мрачный пейзаж. Не удержавшись, он засмеялся.
– Значит, вы не сердитесь на меня? – с облегчением спросил Дарраг.
– Нисколько. Ей повезло. Представляю, как она будет удивлена и обрадована, когда узнает правду о вас.
Дарраг снова потер подбородок.
– Знаете, я попросил бы вас некоторое время не говорить ей об этом, если вы, конечно, не против хранить все, что услышали, в секрете. Возможно, я слишком самонадеян, но мне бы хотелось, чтобы Джанет полюбила меня таким, каким я ей сейчас представляюсь, – простолюдином без гроша в кармане и положения в обществе. А потом, когда мы докажем друг другу свою любовь, она узнает о том, что является графиней и владеет большим состоянием. Думаю, нам хватит нескольких недель, чтобы разобраться в своих чувствах. Как только Джанет признается, что я дорог ей, я тут же открою всю правду о себе.
Герцог нахмурился.
– Вы затеяли опасную игру, – сказал он. – А что, если вы ошибаетесь и Джанет не испытывает к вам никаких нежных чувств?
Однако Дарраг почти не сомневался в своей правоте. Внутренний голос подсказывал ему, что Джанет испытывала не только физическое влечение. Ее чувства к нему были намного глубже. Именно зарождающаяся в душе Джанет любовь заставила ее, рискуя своей репутацией, очертя голову броситься в объятия Даррага в оранжерее дома Мерриуэдеров. Забыв обо всем на свете, она готова была отдаться ему.
Ее поведение можно было бы объяснить внезапно вспыхнувшей страстью, но Дарраг считал, что эмоции Джанет не так примитивны. Ею двигало не только желание физической близости с ним. Вряд ли юная леди, так высоко ценившая свое положение в обществе, безрассудно подвергала бы опасности собственное будущее, если бы ее сердце молчало. И теперь Дарраг затеял игру, чтобы выяснить, насколько серьезны и глубоки были чувства Джанет.
Впрочем, сам он уже отбросил в сторону все сомнения, решив, что Джанет любит его. Однако Даррагу хотелось, чтобы она призналась в этом себе и ему.
– Нет, я не ошибаюсь, – промолвил Дарраг, хотя, может быть, ему не следовало поверять Рейберну свои сокровенные мысли. – А теперь скажите, вы согласны хранить молчание о том, что узнали, и дать мне возможность открыть Джанет правду тогда, когда я сочту это нужным?
Герцог добродушно усмехнулся, и в его карих глазах вспыхнули озорные искорки.
– Вы хотите поводить Джанет за нос? Прекрасная идея! Не все же ей обманывать других. Я даю вам слово молчать и разрешаю жениться на ней. Надеюсь, вы не сбежите до свадьбы.
– Нет, конечно. Я понимаю, что мы вступаем в брак под давлением обстоятельств, но судьба порой творит настоящие чудеса. Даже если бы известные события не заставили меня жениться на Джанет, я бы все равно рано или поздно сделал ей предложение.
Рейберн протянул Даррагу руку.
– В таком случае рад принять вас в нашу семью, лорд Малхолленд.
– Зовите меня Дарраг, ваша светлость. К чему эти формальности?
Лакей, выполняя распоряжения герцога, провел гостя в маленький кабинет, располагавшийся в глубине дома. Судя по обстановке, хозяином этой комнаты был мужчина. Стены помещения были обиты панелями из орехового дерева и украшены гравюрами с изображением птиц и сцен охоты. Старомодная мебель выглядела несколько громоздкой. Огонь в камине не был разведен, и в воздухе стоял запах остывшей золы, кожи и табака.
Помня последние слова Джанет, Дарраг надеялся встретить ее по дороге в кабинет. Но ему так и не удалось увидеться с ней.
Впрочем, им не о чем было говорить. Их застали врасплох в самый щекотливый момент любовного свидания. О Боже! Дарраг с ужасом вспоминал, что в тот момент, когда в оранжерею вошла толпа гостей, он стоял на коленях на столе между раздвинутых ног Джанет и расстегивал пуговицы на панталонах. Такую откровенную сцену можно было, пожалуй, увидеть только в борделе.
Произошло или нет соитие, не имело никакого значения. Картина, представшая взорам пораженных гостей, была слишком красноречива. Джанет считалась теперь совращенной девицей, а он сам – человеком, погубившим ее. Чтобы избежать серьезных неприятностей, им волей-неволей придется пожениться. Дарраг поступил бы как последний подлец, если бы бросил Джанет в такой ситуации. Впрочем, у него не было никакого желания уклоняться от женитьбы.
Этой ночью ему не спалось. Ворочаясь в постели, Дарраг ждал, что его охватит чувство ужаса при мысли о необходимости жениться на Джанет. Однако никакой паники он не испытывал. Более того, Дарраг ощущал какое-то странное удовлетворение, когда думал о том, что Джанет будет безраздельно принадлежать ему. Она станет его женой, и он должен будет защищать ее и заботиться о ней до конца своих дней.
Дарраг надеялся, что, надев ей на палец обручальное кольцо, он утолит наконец свой чувственный голод, который мучил его так неистово, словно он был зеленым юнцом, вступившим в пору полового созревания, а не взрослым мужчиной. Дарраг до сих пор не понимал, как он мог прошлым вечером потерять голову до такой степени, что позабыл обо всем на свете.
От прикосновений Джанет у него бурлила кровь, все тело Даррага жгло огнем страсти. И даже ночью, лежа в постели, он все еще тосковал по ее объятиям и ласкам.
Дарраг начал уже строить планы на будущее. Он хотел поехать с молодой женой в длительное свадебное путешествие, во время которого они могли бы долгое время проводить в постели, наслаждаясь друг другом. Их любовные утехи были бы разнообразны и изобретательны. Но сначала Даррагу нужно было уговорить Джанет пойти с ним к алтарю. Она, конечно, находилась в безвыходной ситуации. Однако, учитывая ее характер, от Джанет можно было ожидать чего угодно.
Тем не менее Дарраг не сомневался, что Джанет принесет клятвы супружеской верности и станет его женой. Он знал, что ему удастся преодолеть ее сдержанность и развеять все опасения.
Подойдя к книжному шкафу, Дарраг пробежал глазами по корешкам стоявших на полке томов. Вскоре дверь открылась, и в кабинет вошел Рейберн.
Как и положено английскому аристократу, герцог был одет сдержанно и с большим вкусом. На нем были строгий синий испанский сюртук, бежевые панталоны и безупречно белая рубашка. Дарраг сразу догадался, у какого портного одевался Рейберн. Это был Уэстон, модный дорогой лондонский закройщик.
Дарраг тоже выглядел сегодня неплохо. Собираясь на встречу с Рейберном, он надел прекрасно сидевшие на нем коричневые панталоны, белую рубашку, жилет из золотистой ткани и сюртук из дорогого тонкого сукна.
Рейберн прошел в комнату, но не протянул руки гостю. Дарраг заметил это и решил не здороваться с герцогом первым.
Гладко выбритое лицо Адриана хранило мрачное выражение. Дарраг понял, что он не намерен шутить.
– Я рад, что вы сдержали слово и пришли, чтобы продолжить наш разговор, – начал Рейберн. – Я не знаю, что вы за человек, и поэтому не был уверен, что вы утром явитесь сюда.
Дарраг напрягся.
– Я знаю, что такое честь, – заявил он. – И поскольку мне тоже пока неизвестно, что вы за человек, я в виде исключения не принимаю ваши слова за оскорбление. Но это в первый и последний раз.
Рейберн с уважением посмотрел на своего собеседника.
– Мы оба прекрасно понимаем, почему вы приехали сюда, – промолвил он. – Поэтому опустим ненужные детали, которые, честно говоря, неприятно обсуждать. Достаточно будет сказать, что сегодня ночью, когда вчерашняя сцена в оранжерее неожиданно всплыла в моей памяти, я тут же постарался как можно быстрее стереть всякие воспоминания о ней.
Обойдя массивный письменный стол, герцог присел на его край и, потянувшись, взял в руки стеклянное пресс-папье.
– Итак, полагаю, вы готовы поступить надлежащим образом и сделать предложение моей невестке? – спросил он.
– Да, готов.
Рейберн помолчал, с небрежным изяществом перекидывая пресс-папье с одной ладони на другую.
– Несмотря на ее не совсем пристойное поведение вчера вечером, должен подчеркнуть, что Джанет – леди из высшего общества, – заметил он.
На губах Даррага заиграла ироническая улыбка.
– Она много раз давала мне это понять.
– А как вы познакомились? – поинтересовался герцог. – Насколько я понимаю, это произошло здесь, в усадьбе. Мне говорили, что вы работали у Мерриуэдеров и в качестве архитектора руководили реконструкцией их дома. Надо сказать, что вы прекрасно справились со своей задачей.
Услышав комплимент в свой адрес, Дарраг поклонился.
– Да, западное крыло дома было заново возведено по моему проекту. Что же касается моих отношений с леди Джанет, то я умолчу о них. Это слишком интимная тема, и я не собираюсь посвящать в нее никого, даже вас, ваша светлость.
Пресс-папье застыло в руке Рейберна.
– К нашему общему прискорбию, вчера вечером эта тема перестала быть интимной, – заявил он. – Надеюсь, вы оба понимаете это. Именно поэтому мы с вами сегодня вынуждены вести этот разговор. Скажите, как вы собираетесь обеспечивать мою невестку?
Дарраг в упор взглянул на герцога, который с вызовом смотрел на него.
– Не беспокойтесь, заверяю вас, что она ни в чем не будет нуждаться.
– Речь идет не просто об удовлетворении скромных потребностей. Джанет не привыкла к лишениям. Она родилась и воспитывалась в роскоши, в достатке, соответствующем ее положению в обществе. Другой жизни моя невестка не знает. Приданое, которое отец Джанет дает за ней, очень незначительно и не сможет обеспечить ей привычные условия существования. Возможно, вы рассчитывали на него и мои слова разочаровали вас. Брентфорд – истинный джентльмен, но он любит сорить деньгами. Надеюсь, вы понимаете, что я этим хочу сказать.
– Он часто ходит на скачки и играет в азартные игры?
– Да, именно так он проводит досуг. Кроме того, у него есть еще несколько излюбленных занятий, которые тоже дорого ему обходятся, – вздохнув, сказал герцог и поставил пресс-папье на стол. – Именно поэтому я решил выделить определенную сумму на содержание леди Джанет. Эти деньги должны обеспечить ей если не роскошную, то, во всяком случае, комфортную и беззаботную жизнь.
И герцог назвал такую огромную сумму, что у Даррага глаза полезли на лоб от изумления. Это предложение свидетельствовало о том, что Рейберн был очень богатым человеком. Вполне возможно, что его состояние превосходило то, которым владели члены королевской семьи.
– Впрочем, у вас не будет возможности распоряжаться суммой, о которой я говорю, по своему усмотрению, – продолжал герцог. – Деньги будут поступать два раза в год и предназначаться для определенных целей. Вы не сможете бесконтрольно расходовать их. Кроме того, вам необходимо будет найти подходящее жилье здесь или в Англии. Я оплачу его покупку или строительство. Недвижимость будет, конечно, оформлена на мое имя или на имя вашей жены.
– Разумеется, – процедил Дарраг сквозь зубы.
Он едва сдерживался, чтобы не нагрубить герцогу. Даррага бесило то, Рейберн принимает его за человека, который может позариться на деньги жены. Впрочем, таких мужчин действительно было много. Кстати, к ним относился и отец Джанет.
Дарраг постарался успокоиться, напомнив себе о том, что Рейберн плохо знает его. Герцог вел себя весьма предусмотрительно, пытаясь сделать все возможное для того, чтобы обеспечить будущее своей невестки. На его месте Дарраг поступил бы точно так же.
– Женившись на Джанет, – сказал герцог, – вы получите двойную выгоду – будете обеспечены материально и приобретете более высокое положение в обществе. У меня масса связей и знакомств, которые будут полезны вам. Впрочем, правила приличия требуют, чтобы вы после свадьбы прекратили брать вознаграждение за свою работу в качестве архитектора. Если леди Джанет будет довольна своим браком и жизнью с вами, вы вполне можете надеяться на то, что со временем получите дворянство и даже титул, скажем, баронета.
Слушая герцога, Дарраг покачивался с пяток на носки, едва сдерживая негодование.
– Вы пытаетесь подкупить меня, ваша светлость, – наконец заговорил он. – Ваше предложение оскорбило бы любого человека, хотя бы в малой степени наделенного таким чувством, как гордость. Если бы я действительно оказался подлецом, способным пойти на подобную сделку, то леди Джанет вряд ли была бы счастлива в браке. Жалкий ублюдок, ищущий свою выгоду, вступая в брак по расчету, недостоин ее. Что же касается меня, то мне нет никакой необходимости идти на ваши условия.
Рейберн с недовольным видом приподнял бровь.
– Вы отказываетесь от содержания? Возможно, вас оскорбило мое предложение, но мне в первую очередь необходимо быть совершенно уверенным в том, что Джанет будут обеспечены подобающие условия жизни. Юридически женщины являются рабами мужчин. Все их состояние переходит под контроль мужа с момента заключения брака. Поэтому я и пытаюсь гарантировать Джанет и детям, которые родятся от вашего союза, защиту и содержание, приличествующее статусу леди, данному моей невестке от рождения.
– Я тоже хочу этого. Поверьте, у меня достаточно средств, чтобы обеспечить достойную жизнь жене и нашим детям, если Господь даст нам их. Наверное, мне следует извиниться перед вами за то, что я не представился должным образом в начале нашего разговора. – Дарраг подошел к герцогу. – Давайте покончим с этим недоразумением. Меня зовут Дарраг Родерик О'Брайен, граф Малхолленд. Если вас интересует история нашего рода, то я одиннадцатый граф в цепочке моих предков. Мой славный род, к которому принадлежали отважные люди, восходит к великому ирландскому королю Брайену Бору. Мои владения находятся в графстве Клэр. Там недалеко от моря расположены моя большая усадьба и прекрасные земли. Думаю, что мой род, которому издавна принадлежало это поместье, является более древним, чем ваш. – Дарраг с вызовом взглянул на Рейберна. – В течение последних десяти лет я много работал, чтобы возродить былое благосостояние моего семейства. И я не стыжусь этого. Теперь у меня много денег, и леди Джанет ни в чем не будет нуждаться. Я в состоянии покупать ей дорогие наряды и шелковое постельное белье. Не знаю, какой муж из меня получится, поскольку у меня еще не было опыта семейной жизни, но могу сказать, что я вступаю в этот брак по зову сердца, и думаю, что леди Джанет со временем тоже проникнется ко мне искренними чувствами.
– Если все это так, то зачем вы вводили нас в заблуждение? – с недоумением спросил Рейберн. – К чему этот обман? Почему вы выдавали себя за простолюдина, единственным богатством которого является талант архитектора?
Дарраг потер подбородок.
– Видите ли, это недоразумение произошло из-за характера Джанет. Я несколько раз пытался сказать ей, кто я на самом деле, однако она постоянно перебивала меня и не давала ничего толком объяснить. Вчера вечером эта история повторилась снова. Она – чрезвычайно упрямая девица и предпочитает верить в то, во что ей хочется. В конце концов я махнул на это рукой.
Улыбка озарила лицо Рейберна, словно восходящее солнце мрачный пейзаж. Не удержавшись, он засмеялся.
– Значит, вы не сердитесь на меня? – с облегчением спросил Дарраг.
– Нисколько. Ей повезло. Представляю, как она будет удивлена и обрадована, когда узнает правду о вас.
Дарраг снова потер подбородок.
– Знаете, я попросил бы вас некоторое время не говорить ей об этом, если вы, конечно, не против хранить все, что услышали, в секрете. Возможно, я слишком самонадеян, но мне бы хотелось, чтобы Джанет полюбила меня таким, каким я ей сейчас представляюсь, – простолюдином без гроша в кармане и положения в обществе. А потом, когда мы докажем друг другу свою любовь, она узнает о том, что является графиней и владеет большим состоянием. Думаю, нам хватит нескольких недель, чтобы разобраться в своих чувствах. Как только Джанет признается, что я дорог ей, я тут же открою всю правду о себе.
Герцог нахмурился.
– Вы затеяли опасную игру, – сказал он. – А что, если вы ошибаетесь и Джанет не испытывает к вам никаких нежных чувств?
Однако Дарраг почти не сомневался в своей правоте. Внутренний голос подсказывал ему, что Джанет испытывала не только физическое влечение. Ее чувства к нему были намного глубже. Именно зарождающаяся в душе Джанет любовь заставила ее, рискуя своей репутацией, очертя голову броситься в объятия Даррага в оранжерее дома Мерриуэдеров. Забыв обо всем на свете, она готова была отдаться ему.
Ее поведение можно было бы объяснить внезапно вспыхнувшей страстью, но Дарраг считал, что эмоции Джанет не так примитивны. Ею двигало не только желание физической близости с ним. Вряд ли юная леди, так высоко ценившая свое положение в обществе, безрассудно подвергала бы опасности собственное будущее, если бы ее сердце молчало. И теперь Дарраг затеял игру, чтобы выяснить, насколько серьезны и глубоки были чувства Джанет.
Впрочем, сам он уже отбросил в сторону все сомнения, решив, что Джанет любит его. Однако Даррагу хотелось, чтобы она призналась в этом себе и ему.
– Нет, я не ошибаюсь, – промолвил Дарраг, хотя, может быть, ему не следовало поверять Рейберну свои сокровенные мысли. – А теперь скажите, вы согласны хранить молчание о том, что узнали, и дать мне возможность открыть Джанет правду тогда, когда я сочту это нужным?
Герцог добродушно усмехнулся, и в его карих глазах вспыхнули озорные искорки.
– Вы хотите поводить Джанет за нос? Прекрасная идея! Не все же ей обманывать других. Я даю вам слово молчать и разрешаю жениться на ней. Надеюсь, вы не сбежите до свадьбы.
– Нет, конечно. Я понимаю, что мы вступаем в брак под давлением обстоятельств, но судьба порой творит настоящие чудеса. Даже если бы известные события не заставили меня жениться на Джанет, я бы все равно рано или поздно сделал ей предложение.
Рейберн протянул Даррагу руку.
– В таком случае рад принять вас в нашу семью, лорд Малхолленд.
– Зовите меня Дарраг, ваша светлость. К чему эти формальности?
Глава 14
– Ты прекрасно выглядишь, – сказала Вайолет.
Нервно расхаживавшая по небольшому церковному притвору Джанет, не замедляя шага, взглянула на свой наряд. Именно в нем она должна была пережить поворотный момент в своей судьбе. И это вызывало у нее тревогу.
Это было то платье, которое когда-то подарил ей Дарраг и которое она вернула ему, не желая принимать от него дорогих подарков.
Несколько дней назад Дарраг вновь принес ей его и с сияющими от счастья глазами спросил, согласна ли она надеть этот наряд на церемонию бракосочетания.
Застигнутая врасплох Джанет, чувства которой находились в полном смятении, пробормотала «да».
И теперь она не жалела о том, что облачилась в него. Это было чудесное свадебное платье. Джанет с первого взгляда влюбилась в него. Оно так хорошо сидело на ней, как будто было сшито для нее на заказ. Изящный нежно-розовый наряд, подол которого украшали вышитые белые розы с зелеными листьями, выглядел очень романтично. Но любоваться собой Джанет мешали мысли о том событии, которое должно было состояться сегодня.
Дрожа от волнения, Джанет сцепила пальцы рук.
– О Боже, что же мне делать?! – в отчаянии воскликнула она, остановившись перед сестрой.
Вайолет положила руку на плечо Джанет, пытаясь успокоить ее.
– Делай то, что диктуют обстоятельства, – посоветовала она. – Через несколько минут ты пойдешь по церковному проходу к алтарю, чтобы сочетаться браком с мистером О'Брайеном. Ты ничего не можешь изменить, поэтому просто смирись. Помни, что у тебя нет другого выхода.
Джанет было больно слышать эти слова. Они звучали для нее как погребальный звон. В течение пяти дней, прошедших с той ночи, когда ее с Даррагом застали наедине в оранжерее, Джанет отчаянно пыталась найти какой-нибудь способ, чтобы избежать замужества. Однако ей так и не удалось ничего придумать. С каждым новым утром ее паника нарастала.
Родные не могли или не желали ей помочь. Во время встречи в маленьком кабинете дома Мерриуэдеров Дарраг и Адриан, похоже, обо всем договорились. Во всяком случае, они вышли из комнаты, улыбаясь и разговаривая как лучшие друзья. Сначала это не на шутку встревожило, а затем взбесило Джанет. Каким образом им удалось так быстро поладить? Неужели Адриану было все равно, что Дарраг происходил из простонародья? Джанет думала, что герцог вряд ли обрадуется тому, что архитектор Мерриуэдеров станет членом его семьи. Но похоже, она ошибалась.
В тот же день Даррагу были представлены Вайолет, Кит и Элиза Хаммонд. После небольшого замешательства все они подпали под власть обаяния Даррага. В конце концов у Джанет сложилось впечатление, что она и Дарраг были помолвлены скорее по выбору семьи, чем по необходимости. Лишь сама невеста и Мерриуэдеры были не в восторге от предстоящей свадьбы.
Владельцы усадьбы не могли спокойно смотреть на Джанет. Особенно Катберт. Он багровел и начинал что-то бормотать себе под нос всякий раз, когда она попадалась ему на пути. Уилда изо всех сил старалась быть учтивой и приветливой, но уже не относилась к Джанет с прежней теплотой.
Джанет не обижалась на них. Она понимала, что сама была во всем виновата. Несмотря на то что свадьба спасала ее репутацию, скандала, связанного с ее именем, все же было не избежать. В отличие от Лондона подобные инциденты не часто происходят в глубинке и поэтому надолго возбуждают всеобщий интерес, порождая множество слухов.
У жениха и невесты в эти предсвадебные дни не было возможности поговорить с глазу на глаз. Они смогли перекинуться всего лишь парой ничего не значащих слов. Первоначальный план Джанет подстеречь Даррага, когда он явится утром в усадьбу, чтобы поговорить с Адрианом, провалился потому, что Бетси не разбудила ее вовремя. Джанет проспала. Когда же она оделась и спустилась вниз, было уже поздно: мужчины закрылись в кабинете, где проходили их переговоры.
Джанет думала, что после беседы с герцогом Дарраг захочет поговорить с ней с глазу на глаз. Однако он явился в гостиную, где она находилась вместе со своей сестрой и Элизой, и не сделал ни малейшей попытки уединиться с ней.
– Мы поженимся, – заявил Дарраг таким тоном, как будто уже все было решено и не требовало никаких обсуждений.
Джанет хотела возразить ему, но не стала с ним спорить в присутствии посторонних. Однако прежде чем Джанет удалось под благовидным предлогом выставить за дверь Вайолет и ее подругу, Дарраг заявил, что немедленно отправляется в Дублин за специальным разрешением на вступление в брак. Свадьба должна была состояться сразу после его возвращения.
Джанет не понимала, к чему такая спешка. Но ее родственники, судя по всему, были довольны, что она и Дарраг без промедления вступят в брак. Тянуть со свадьбой означало бы раздувать в обществе скандал, сопровождавшийся слухами, сплетнями и всеобщим осуждением Джанет.
И вот теперь Джанет стояла в притворе церкви, одетая в свадебное платье, которое, по существу, не являлось свадебным, и должна была через несколько минут сочетаться браком с человеком, за которого не собиралась выходить замуж. Она не хотела становиться женой Даррага, несмотря на то что одно его прикосновение заставляло учащенно биться ее сердце и подгибаться колени, несмотря на его власть над ней и ее эмоциями. Да, в его присутствии она, как безумная, готова была то плакать, то смеяться. Но Джанет отдавала себе отчет в том, что ей будет очень непросто жить с Даррагом. Хотя, с другой стороны, ей уж точно не придется с ним скучать.
Нервно расхаживавшая по небольшому церковному притвору Джанет, не замедляя шага, взглянула на свой наряд. Именно в нем она должна была пережить поворотный момент в своей судьбе. И это вызывало у нее тревогу.
Это было то платье, которое когда-то подарил ей Дарраг и которое она вернула ему, не желая принимать от него дорогих подарков.
Несколько дней назад Дарраг вновь принес ей его и с сияющими от счастья глазами спросил, согласна ли она надеть этот наряд на церемонию бракосочетания.
Застигнутая врасплох Джанет, чувства которой находились в полном смятении, пробормотала «да».
И теперь она не жалела о том, что облачилась в него. Это было чудесное свадебное платье. Джанет с первого взгляда влюбилась в него. Оно так хорошо сидело на ней, как будто было сшито для нее на заказ. Изящный нежно-розовый наряд, подол которого украшали вышитые белые розы с зелеными листьями, выглядел очень романтично. Но любоваться собой Джанет мешали мысли о том событии, которое должно было состояться сегодня.
Дрожа от волнения, Джанет сцепила пальцы рук.
– О Боже, что же мне делать?! – в отчаянии воскликнула она, остановившись перед сестрой.
Вайолет положила руку на плечо Джанет, пытаясь успокоить ее.
– Делай то, что диктуют обстоятельства, – посоветовала она. – Через несколько минут ты пойдешь по церковному проходу к алтарю, чтобы сочетаться браком с мистером О'Брайеном. Ты ничего не можешь изменить, поэтому просто смирись. Помни, что у тебя нет другого выхода.
Джанет было больно слышать эти слова. Они звучали для нее как погребальный звон. В течение пяти дней, прошедших с той ночи, когда ее с Даррагом застали наедине в оранжерее, Джанет отчаянно пыталась найти какой-нибудь способ, чтобы избежать замужества. Однако ей так и не удалось ничего придумать. С каждым новым утром ее паника нарастала.
Родные не могли или не желали ей помочь. Во время встречи в маленьком кабинете дома Мерриуэдеров Дарраг и Адриан, похоже, обо всем договорились. Во всяком случае, они вышли из комнаты, улыбаясь и разговаривая как лучшие друзья. Сначала это не на шутку встревожило, а затем взбесило Джанет. Каким образом им удалось так быстро поладить? Неужели Адриану было все равно, что Дарраг происходил из простонародья? Джанет думала, что герцог вряд ли обрадуется тому, что архитектор Мерриуэдеров станет членом его семьи. Но похоже, она ошибалась.
В тот же день Даррагу были представлены Вайолет, Кит и Элиза Хаммонд. После небольшого замешательства все они подпали под власть обаяния Даррага. В конце концов у Джанет сложилось впечатление, что она и Дарраг были помолвлены скорее по выбору семьи, чем по необходимости. Лишь сама невеста и Мерриуэдеры были не в восторге от предстоящей свадьбы.
Владельцы усадьбы не могли спокойно смотреть на Джанет. Особенно Катберт. Он багровел и начинал что-то бормотать себе под нос всякий раз, когда она попадалась ему на пути. Уилда изо всех сил старалась быть учтивой и приветливой, но уже не относилась к Джанет с прежней теплотой.
Джанет не обижалась на них. Она понимала, что сама была во всем виновата. Несмотря на то что свадьба спасала ее репутацию, скандала, связанного с ее именем, все же было не избежать. В отличие от Лондона подобные инциденты не часто происходят в глубинке и поэтому надолго возбуждают всеобщий интерес, порождая множество слухов.
У жениха и невесты в эти предсвадебные дни не было возможности поговорить с глазу на глаз. Они смогли перекинуться всего лишь парой ничего не значащих слов. Первоначальный план Джанет подстеречь Даррага, когда он явится утром в усадьбу, чтобы поговорить с Адрианом, провалился потому, что Бетси не разбудила ее вовремя. Джанет проспала. Когда же она оделась и спустилась вниз, было уже поздно: мужчины закрылись в кабинете, где проходили их переговоры.
Джанет думала, что после беседы с герцогом Дарраг захочет поговорить с ней с глазу на глаз. Однако он явился в гостиную, где она находилась вместе со своей сестрой и Элизой, и не сделал ни малейшей попытки уединиться с ней.
– Мы поженимся, – заявил Дарраг таким тоном, как будто уже все было решено и не требовало никаких обсуждений.
Джанет хотела возразить ему, но не стала с ним спорить в присутствии посторонних. Однако прежде чем Джанет удалось под благовидным предлогом выставить за дверь Вайолет и ее подругу, Дарраг заявил, что немедленно отправляется в Дублин за специальным разрешением на вступление в брак. Свадьба должна была состояться сразу после его возвращения.
Джанет не понимала, к чему такая спешка. Но ее родственники, судя по всему, были довольны, что она и Дарраг без промедления вступят в брак. Тянуть со свадьбой означало бы раздувать в обществе скандал, сопровождавшийся слухами, сплетнями и всеобщим осуждением Джанет.
И вот теперь Джанет стояла в притворе церкви, одетая в свадебное платье, которое, по существу, не являлось свадебным, и должна была через несколько минут сочетаться браком с человеком, за которого не собиралась выходить замуж. Она не хотела становиться женой Даррага, несмотря на то что одно его прикосновение заставляло учащенно биться ее сердце и подгибаться колени, несмотря на его власть над ней и ее эмоциями. Да, в его присутствии она, как безумная, готова была то плакать, то смеяться. Но Джанет отдавала себе отчет в том, что ей будет очень непросто жить с Даррагом. Хотя, с другой стороны, ей уж точно не придется с ним скучать.