Страница:
Впервые разглядев друг на друга при лунном свете после своего падения, Клара и Дора шарахнулись в разные стороны и едва не соскользнули с крыши мчащегося поезда. Теперь они стояли, раскрыв в немом ужасе рты и округлив глаза. Обе с головы до босых ног были теперь блестящего черного цвета. Два силуэта со сверкающими в сумраке белками глаз потрясенно замерли в лунном сиянии.
– К-к-клара?..
– До-дор-ра?
– Что с тобой стряслось? Ты почернела как… как… галоша! Посмотри на себя!
– Это ты на себя посмотри – Отелло-Фрутелла! У меня чуть инфаркт не случился, когда я тебя увидела! Чуть инсульт не случился!
– А у меня – аппендицит чуть не случился!
– Тебе ж его вырезали лет сто назад. Что ж ты врешь?!
– Ну, тогда грипп! У меня чуть грипп не случился! А! А-А!! А-а-апчхи!!! Вот видишь, до чего ты меня довела!
Дорин чих мог иметь самые катастрофические последствия. Например, когда на нее однажды набросилось чиханье из-за смога в Большом Городе, Доре удавалось вычихивать из окна довольно крупные предметы, а из Клариной головы – даже свежесочиненные кларики. Поэтому едва Дора начинала чихать, как Клара пыталась сменить тему разговора и отвлечь свою подругу от этого ужасного занятия. На этот раз она начала себя обнюхивать. Дора сразу же перестала чихать и уставилась на спутницу.
– Ты чего вынюхиваешь-то?
– Слушай, Дора! Так ведь это мазут!
– Какой мазут?
– Ну, на котором поезда ездят – как бензин у машин. Мы с тобой провалились и в него вляпались! Поэтому мы такие черные!
– Круто, Клара!
– Супер, Дора!
– Смотри-смотри – вон звездочки в ряд идут, а потом линия загибается. Это знаешь что?
– Сосиска?
– Сама ты… шпикачка пражская. Это созвездие «Клюка Клары».
– А почему Клары-то? А не Доры, например?
– «Клюка Клара» звучит лучше.
– Да? Ну тогда… тогда смотри – вон видишь круг справа от «Клюки Клары»? Это – «Дыра Доры»!
– Какая еще дыра?
– Черная! Черная дыра. Туда что ни попадет – все пропадет. Клюка твоя, сосиска, котлета, бутерброд какой-нибудь…
– Да-а… Хотела бы я сейчас на месте этой дыры оказаться – сырничков туда закинула бы и кофейком полила!
– Так пошли на абордаж!
Клара и Дора решили спуститься к какому-нибудь окну и вежливо рассказать пассажирам, что они-де не местные, денег и документов у них нет, одежду украли. А потом попросить хоть что-нибудь перекусить.
Первой вниз полезла Дора. Она оказалась перед единственным освещенным купе во всем поезде, в остальных пассажиры уже улеглись спать. Заглянув в окно, Дора увидела сидевшего к ней боком у маленького столика мужчину, который что-то увлеченно писал левой рукой, прямо не снимая плаща с поднятым воротником и шляпы с широкими полями. Рядом с бумагой и почтовым конвертом на столике лежал большой разобранный пистолет и принадлежности для его чистки – маленький шомпол с щеточкой, масленка и тряпочка. В лежавшей отдельно обойме зловеще поблескивали мутно-желтыми гильзами патроны, тут же был и отвинченный от дула здоровенный глушитель для беззвучной стрельбы. Дора даже не заметила, как взлетела по клюшке обратно на крышу.
– Что случилось?
– Да там… нет там никого! Твоя очередь побираться!
Но Клару тоже ждала неудача. В купе, к которому она спустилась, все, видимо, давным-давно легли спать. Клара робко постучала согнутым пальцем в окно. Спустя некоторое время отдернулась занавеска, и за стеклом показалось заспанное лицо женщины в бигуди. Она некоторое время вглядывалась в темноту, держа у лба ладонь козырьком и щурясь. И уже решив, что стук ей почудился, широко зевнула… да так и застыла с перекошенным ртом, увидев повисшую снаружи Клару. Клара смущенно и дружелюбно улыбнулась. Женщина беззвучно завопила, вцепившись обеими руками в бигуди, и отшатнулась от окна. Вскоре на ее месте показался недовольный мужчина. Мужчина подозрительно осмотрелся, постаравшись заглянуть наверх. Потом нервно задернул занавеску. Долго он еще отчитывал жену за то, что она «смотрит по телевизору на ночь всякую чертовщину». А наверху Дора отчитывала Клару за ее игру в железнодорожное привидение.
Теперь Бешеные Бабки разработали простой и жесткий план. Часть первая: зацепиться ручкой клюшки за верхний край вагона и спуститься к окну любого купе. Часть вторая: открыть его и влезть внутрь. Часть третья и последняя: быстро найти пищу и подняться обратно. Бабки, наверное, очень удивились бы, узнав, что в криминальном мире для них существует даже специальное название – «форточницы». Впрочем, старухи не собирались душить и грабить возвращавшихся с отдыха граждан. Им нужно было всего лишь не умереть с голоду, а для этого хватило б и пары сухих печений.
Бабки продолжали свой путь в сторону хвоста состава, периодически спускались вниз, пытаясь влезть в купе. Однако, несмотря на теплый вечер, все окна были почему-то наглухо закрыты пассажирами изнутри, и замки не поддавались даже бабкиным клюшкам.
Старухи все ползли и ползли, спускались и поднимались. Они узнавали о том, что находится в данный момент под ними, по запаху. Один раз запахло дымом – Дора предложила бежать за огнетушителем, но Клара сказала, что они проползают вагон для курящих. Однажды запахло очень вкусно – Дора сказала, что это вагон-ресторан, но спускаться туда нет смысла, потому что еду сторожат повара. А несколько раз пахло чрезвычайно неприятно. И тогда никто ничего не говорил, потому что всем и так было ясно, что они проползают. Бабки хоть и были бешеными, но все-таки ослабли от голода и очень устали спускаться к окнам по клюшкам и вновь подниматься ни с чем на крышу. Поэтому, когда они доползли до очередной зоны кухонных запахов, Клара с Дорой устроили привал.
– Угощайся, Дорочка! Только не спеши, начни с закусок, то есть занюшек. Вот, как тебе этот салат с крабами? Правда пахнет Океаном?
– В котором утопли наши манатки. Нюхни-ка лучше вот этой горчички. Сразу в мозгах прояснится.
– Мозги сегодня тоже удались, в сухарях – понюхай, понюхай, не стесняйся, – продолжала измываться Клара.
– А я и не стесняюсь, сухарь ты без мозгов! Уже живот подводит от твоих аппетитных разговорчиков… Ой… Тс-с!
– А теперь нюхните-ка, мадам Дора, нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного гуся, и нашу знаменитую фаршированную грибами…
– Да тихо ты! – прошипела громким шепотом Дора, одной рукой зажимая подруге рот, а другой указывая на что-то впереди. – Смотри вон…
Прямо перед Бабками по крыше мчащегося поезда не спеша шел крупный пятнистый кот. Кот вылез из какой-то щели в вагоне-ресторане и теперь удалялся в сторону хвоста состава, торжественно задрав свой хвост.
Бешеные Бабки, не сговариваясь, опустились на четвереньки и, хищно облизнувшись, отправились вслед за животным. Трудно сказать, что двигало ими. Возможно, исследовательский азарт – интересно же, откуда и куда ходят коты по крышам железнодорожных экспрессов. А может быть… Не хочется думать страшного, но кто знает… Говорят, попав в безвыходное положение, страдающие от голода люди съедают, случается, даже своих товарищей. Во всяком случае, Дора уже крепко сжала в руке верную клюшку и начала делать ей странные движения аборигена, собирающегося метнуть бумеранг. Как вдруг…
…кот пропал.
Просто нырнул куда-то и был таков. Бабки в недоумении остановились на последнем вагоне поезда и начали лихорадочно ощупывать все вокруг, пытаясь понять, куда подевался преследуемый. Они колотили кулаками по крыше и вопили:
– Караул! Добыча сбежала!
– Тревога! Пожар!!!
И едва Клара произнесла это магическое слово, как захрюкал где-то зуммер тревоги, под Бабками автоматически раскрылся люк пожарного хода, они опять провалились внутрь экспресса…
На этот раз вокруг снова было темно, но ничего нигде не капало и ничем неприятным не пахло. Пахло очень даже приятно, а приземлились Бабки на что-то мягкое.
– Слушай, Дора. Это явно не мазут. Скорее уж зефир.
– Зефирчику сейчас не помешало бы.
Вдруг зуммер замолк, и вспыхнул свет. Бабки от неожиданности зажмурились и услышали приятный мужской голос, обладатель которого явно был несколько растерян.
– О… Э-э… Хоу! Приветствую вас на борту «Полуночного экспресса»! Признаться, меня не оповестили, что здесь такие высокие гости… Мне показалось, вы подали сигнал. Я к вашим услугам, медам.
Старухи осторожно раскрыли глаза и увидели, что они сами сидят на большом белом диване с мягкими подушками посреди огромного шикарно обставленного купе, а в дверях застыл в поклоне симпатичный подтянутый молодой человек в синей униформе.
– Вы, наверное, не понимаете наш язык… Может быть, желаете перекусить. Ням-ням, так сказать, с дорожки… Могу предложить салат с крабами, мозги в сухарях…
Бабкам очень хотелось есть. И разумеется, они с удовольствием бы чего-нибудь перекусили. Тем более что пока им удалось перекусить только фонарь на крыше поезда. Дора с трудом сдерживалась, чтобы не завопить: «Да-да-да! Желаем! Тащи скорее чего-нибудь-все-равно-чего!!» Но старухи сообразили, что их приняли за иностранок и лучше пока помалкивать, чтобы не рассекретить себя и не быть изгнанными из этого рая на колесах.
А Молодой Проводник продолжал как ни в чем не бывало перечислять многочисленные пункты меню:
– …нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного гуся, нашу знаменитую фаршированную грибами…
И тут Клара не выдержала.
– Кофе и сырников!! – завопила она. – Сырников!!!
– Магарамба! – добавила Дора.
Глава третья,
Многие умные книги учат тому, что победа может обернуться поражением, богатство – бедностью, радость – горем, надежда – разочарованием. Потому-то любители умных книг часто такие мрачные и неразговорчивые. Эти несчастные постоянно готовятся к краху. И чем лучше идут их дела, тем хуже им становится, – ведь чем выше взлетишь, тем больнее падать.
Но хотелось бы привести другой пример. Вот перед вами две старухи-безбилетницы – полуголые и выпачканные мазутом. Еще минуту назад они мерзли обдуваемые ночными ветрами на крыше мчащегося железнодорожного состава. Были даже – страшно подумать! – готовы напасть в голодном бреду на бездомное животное. И вот они уже раскинулись на мягком белом диване в купе люкс вагона бизнес-класса! И, надо сказать, Бешеные Бабки всегда были уверены в лучшем исходе даже самых неприятных событий. Возможно, кто-то объяснит это тем, что Бешеные Бабки никогда не читали умных книг. Однако причина в другом. Наши старухи никогда не падали духом благодаря своему оптимизму. И в результате находили выход даже в самых безвыходных ситуациях. Так что мой вам совет: всякий раз, попадая в передрягу, подумайте – а как бы отнеслись к происходящему Клара и Дора?
Тут самое время заметить, что, хотя все пассажиры возвращались с Курорта в Большой Город в одном экспрессе, путешествовали они все же по-разному. Кто-то ехал третьим классом – и кроме как ехать, мог разве что питаться в вагоне-ресторане фирменными пирожками «Красная Шапочка», да просматривать городскую прессу (например, газету «Яичница») в вагоне-читальне. Те, кто выложил свои ЧТ (надеюсь, вы помните, что так назывались местные деньги – Чего-то Там) за второй класс, имели возможность не только перекусить и почитать, но и посмотреть фильм в вагоне-кинотеатре. Но самый важный вагон – вагон бизнес-класса – находился в хвосте экспресса. Здесь располагалось купе люкс с шикарным постельным бельем, собственный маленький кинотеатр, бар, тренажерный зал и даже бассейн с сауной и джакузи[14].
Разумеется, любой пожелал бы путешествовать в бассейне, а не читать в дороге «Яичницу» или жевать «Красную Шапочку». Поэтому для того, чтобы все пассажиры не побежали в бизнес-вагон, билеты в него сделали такими дорогими, что обычно он вообще ездил пустой. А проводники бизнес-класса, совершенно не скучавшие без богатеньких пассажиров, целыми днями булькали в джакузи или занимались на тренажерах – отчего и стали невероятно чистыми и тренированными.
И вот теперь…
– У нас гости! – запыхавшийся Молодой Проводник стоял перед своими коллегами, расслаблявшимися в вагоне бизнес-класса. Главный Проводник в этот момент лежал, даже не снимая своей синей формы, на надувном матрасе в бассейне и задумчиво курил сигару, а молоденькая смазливая Проводница крутила педали велотренажера.
– Какие еще гости? – лениво выпуская тонкой струйкой дым, произнес человек на матрасе. – Денег на поездки в бизнес-классе хватает только у Мэра, Директора Завода да Продюсера. Да и те предпочитают летать на самолете. Так что все это, сынок, наше…
Главный Проводник, не поднимаясь, сделал широкий жест рукой, обводя все богатства шикарного вагона.
– По крайней мере, пока мы здесь работаем, – не переставая куда-то мчаться, не трогаясь при этом с места, добавила Проводница. – Так что снимай пиджак, иди подкачайся. Супер!
– Да они с нас сейчас не пиджаки, а скальпы снимут! Две дикарки из Африки! В национальных нарядах, с бумерангами!! Наверняка прибыли морем и едут с дружественным визитом к Мэру!
– Как же мы их проглядели? – Главный Проводник резко сел на матрасе, случайно опустив ноги в ботинках в воду.
– Да их в темноте-то и не разглядишь – они ж черные! Я услышал пожарную тревогу. Ну, думаю, опять этот кот проклятый лазает. Прихожу в купе люкс – а они сидят на диване. Черные на белом. И смотрят так кровожадно – небось, людоедки. Я тогда начинаю им перечислять наше меню. Предлагаю все подряд. И салат с крабами, и мозги в сухарях, и нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного…
– Да к черту меню! И что?! – нетерпеливо крикнул Главный Проводник.
– И тут одна как закричит – «сыренького, сыренького!». Мяса сырого, что ли, захотела?.. Ох, сожрут они нас тут.
– Ой-ой-ой! Не супер! Мы пропали! – Проводница уже спрыгнула с тренажера, кое-как натянула форму и скакала на одной ножке, надевая узкую туфлю.
– Спокойно! Ты, – обратился Главный Проводник к Молодому, – неси заказ, да побыстрее. А ты, велосипедистка, иди подслушивай и подглядывай, чего там эти каннибалки делают. А я пока, – он оправил форму и подтянул узел галстука, – свяжусь с начальством.
– Гениально, шеф! – воскликнули в один голос Проводник и Проводница.
И они разбежались в соответствии с выработанным планом.
А ничего не подозревавшие о том, какую панику они вызвали среди обслуживающего персонала, старухи резвились в купе люкс. Бывают такие люди, которые говорят: «Фу-у… замотался… С ног падаю… Надо передохнуть!» И начинают спортом заниматься. Или плясать. Это называется – «активный отдых». Вот Бешеные Бабки были как раз из таких «отдыхающих». Мало они летали над поездом, шишки себе набивали, у окон висели, на четвереньках по крыше наперегонки с котом бегали. Так теперь еще начали сражаться на подушках да фехтовать на клюшках. А потом, подпрыгивая на диване, точно на батуте, запели на чистейшем людоедском языке.
Поддиванный ужас (Рэмбо не понравилось бы такое слово применительно к его состоянию, и он сказал бы – возбуждение) кота был вызван тем, что он узнал Клару и Дору. Даже вымазанных мазутом. Даже в дикарских юбках. Даже горланящих на африканском языке. Рэмбо отлично помнил – стоило двум этим старухам появиться на горизонте, жизнь суперагента всякий раз осложнялась самыми непредвиденными обстоятельствами. Со времени шапочного знакомства с Кларой и Дорой он успел:
быть выстиранным в стиральной машине;
превратиться в глыбу льда во время «путешествия» на крыле реактивного самолета;
упасть в Океан с высоты 10 тысяч метров;
прокатиться на доске для серфинга и заработать от того чудовищную морскую болезнь[15];
и т. д.
А сегодня на крыше поезда, по которой он возвращался изрядно отяжелевший после ужина на кухне вагона-ресторана, очумевшие Бабки хотели его, похоже, слопать. Чего ожидать дальше, Рэмбо не знал.
Клара с Дорой продолжали подлетать по очереди под потолок, когда раздался вежливый стук в дверь.
– Открымбо!
– Входимба!
В дверях появился Молодой Проводник, державший на подносе блюдо, накрытое пузатой серебряной крышкой.
– Парное! – гордо объявил он и торжественно снял крышку.
На блюде лежал огромный кусок сырого мяса.
Бабки переглянулись и уставились на Молодого Проводника.
– Это чегомба?
– Свежайшее сырое мясо, медам, – говядина. Как заказывали.
«Чокнутый», – подумала Клара.
«Точно! Или людоед», – мысленно уточнила Дора.
«Сейчас или никогда!» – решил Рэмбо и вылетел из-под дивана.
Это был уже не кот. Это была ракета класса «земля – мясо». Достоинство этих ракет в том, что им практически невозможно противостоять. Ни одна оборонная система даже самого высокоразвитого государства не в силах остановить учуявшую кусок мяса кошку. И тем более суперагента.
Рэмбо летел как резко распрямившаяся мощная пружина. Уши прижаты, передние лапы вытянуты, когти выпущены. Ни Молодой Проводник, ни старухи еще не успели ничего понять, как кот вцепился в кусок мяса мертвой хваткой, упал вместе с ним в отставленную в сторону полукруглую серебряную крышку и полетел в ней по коридору. Крышка вместе с котом и мясом грохнулась и скользила еще несколько метров по полу, пока не уперлась в ногу какого-то мужчины. Это был Главный Проводник, стоявший в коридоре под руку с Проводницей. Рэмбо отчаянно взвыл, выскочил из крышки, волоча мяса в зубах, и скрылся.
Главный Проводник рассмеялся, поднял с грохотом плясавшую на полу крышку и направился с Проводницей к Кларе и Доре.
– Хоу! Не судите нас строго, уважаемые гостьи. Животное есть животное – что с него возьмешь. Бич «Полуночного экспресса». Вроде бы уже все щели задраили, в вагонах объявления повесили – «Внимание! Не открывайте окна! Бродячий кот!». И все равно. Пардон, забыл представиться. Главный Проводник – шеф вот этих двух юных оболтусов.
Он указал на растерянного Молодого Проводника и улыбавшуюся Проводницу и с хорошо отрепетированным достоинством почтительно склонил голову. Проводница тоже приветственно кивнула Бабкам. Те присели в глубоком книксене, придерживая тростниковые юбки руками.
– Вот и прекрасно! Еще раз прошу простить нас за некоторую суматоху и путаницу. Нас не успели предупредить. Но я только что звонил в Большой Город, – Главный Проводник благоговейно поднял указательный палец вверх, Бабки посмотрели туда же. – Там вас с нетерпением ждут. Мы окажем вам наилучший прием. А сейчас ты – снова на кухню. Да принеси сырники, а не сырое мясо. Каннибалов давно нет даже в Африке, балбес. Вы ведь хотели сырников, не так ли?
Клара отчаянно закивала.
– А ты, – шеф повернулся к Проводнице, – принеси дамам купальные принадлежности. Им с дороги надо произвести водные процедуры. А ты проследи, чтобы все было в порядке.
Говоря «проследи», он со значением кивнул и незаметно подмигнул Проводнице.
– Есть, шеф! – в один голос сказали его подчиненные.
– Разрешите оставить вас? Мы всегда рядом и готовы помочь, – Главный Проводник отдал старухам честь двумя пальцами и аккуратно прикрыл дверь в их купе.
– Значит, слушайте, – громким шепотом обратился он к своим подчиненным. – Глаз с этих аборигенок не спускать. В Городе про них первый раз слышат. Подозрительные они какие-то – вроде ни слова по-нашему не знают, а как речь о еде заходит, все, канальи, понимают…
– Дора, хорош! – кричала Клара подруге. – Я уже сварилась!
А Дора все поддавала парку.
Тем, кто никогда не был в бане или сауне, следует знать, что самое главное в этом развлечении – кто дольше просидит в невыносимой жаре. И жара эта посильнее, чем в Великой Пустыне, в которой старухи как-то раз чуть не погибли. Происходит все в маленькой, обитой деревом комнатке, где на лавках рассаживаются голые мужчины и женщины (старухи – это редкость). В углу комнатки – печка, поджаривающая камни. Заводила плещет на эти камни воду, она превращается в обжигающий пар, и всем в сауне становится очень жарко. Вот, собственно, и все. Считается, что это страшно полезно для здоровья. Для тех, у кого здоровье настолько поправилось, что он уже не может без посторонней помощи подняться с лавки и выбраться наружу, в хороших саунах предусмотрена свисающая с потолка специальная ручка, за которую можно в случае чего дернуть. Сразу же раздастся тревожный сигнал, примчится дежурная бригада врачей и спасет жизнь банного фанатика.
Бешеные Бабки несколько раз бегали то в сауну, то в джакузи
Бешеные Бабки несколько раз бегали то в сауну, то в джакузи. А потом еще долго плескались в бассейне. В бассейне было хорошо – вокруг не плавало ни медуз, ни разноцветных ботинок, ни крабов-убийц. Потом Клара с Дорой осваивали спортивные тренажеры. Кларе больше всего понравилась автоматическая дорожка для бега, а Доре – велотренажер (она ведь обожала кататься на чем угодно). После этого они поднимали штангу и хвастались друг перед другом своими стремительно выросшими мышцами. А посетив душ, старухи поняли, что зверски устали, и повалились на диван.
– Когда он сырнички-то принесет, этот тормоз вагонный?.. – зевая, спросила неизвестно кого Клара.
И Бешеные Бабки захрапели, провалившись в сон.
Молодой Проводник, насвистывая под нос что-то веселенькое, топал по вагонам с подносом в руках, балансируя, когда поезд подскакивал на стыках рельсов. Он вошел в последний вагон экспресса, и у дверей купе люкс его остановила взволнованная Проводница.
– Тс-с-с! – сделав страшные глаза и приставив палец к губам, произнесла она. – Я раскрыла ужасный секрет! Как ты думаешь – меня наградят?
– За что? За то, что ты целый день на тренажере катаешься?
– Я сегодня, между прочим, только полдня каталась. Я раскрыла шпионский заговор! Эти старухи, которые в купе, знаешь кто такие?
– Кто-кто… Туземки-людоедки-африканки – кто еще?
– Нет! Они – это не они!
– А кто же они тогда?
– А ты сам посмотри.
Проводница приоткрыла специальный тайный глазок в двери, и Молодой Проводник прильнул к нему.
– Ну и ничего такого…
Он увидел огромный белый диван, на котором лежали их гостьи-африканки… Африканки?! Но их кожа была такой же белой, как у него самого!
Молодой Проводник резко выпрямился:
– Измена! Они сменили кожу!
– А я что говорила! Я – за шефом. А ты давай беги за кроликами! Пока эти шпионки не проснулись!
Вдруг раздался зуммер тревоги. Бабки побросали мегафоны и начали кидать в Океан красно-белые спасательные круги. Бабки все кидали и кидали, а кругов становилось все больше и больше. И тут они заметили, что люди на пляже показывали куда-то пальцами и кричали. Бабки схватили огромные бинокли и увидели, что в плавающих кругах стали появляться женские головки.
– К-к-клара?..
– До-дор-ра?
– Что с тобой стряслось? Ты почернела как… как… галоша! Посмотри на себя!
– Это ты на себя посмотри – Отелло-Фрутелла! У меня чуть инфаркт не случился, когда я тебя увидела! Чуть инсульт не случился!
– А у меня – аппендицит чуть не случился!
– Тебе ж его вырезали лет сто назад. Что ж ты врешь?!
– Ну, тогда грипп! У меня чуть грипп не случился! А! А-А!! А-а-апчхи!!! Вот видишь, до чего ты меня довела!
Дорин чих мог иметь самые катастрофические последствия. Например, когда на нее однажды набросилось чиханье из-за смога в Большом Городе, Доре удавалось вычихивать из окна довольно крупные предметы, а из Клариной головы – даже свежесочиненные кларики. Поэтому едва Дора начинала чихать, как Клара пыталась сменить тему разговора и отвлечь свою подругу от этого ужасного занятия. На этот раз она начала себя обнюхивать. Дора сразу же перестала чихать и уставилась на спутницу.
– Ты чего вынюхиваешь-то?
– Слушай, Дора! Так ведь это мазут!
– Какой мазут?
– Ну, на котором поезда ездят – как бензин у машин. Мы с тобой провалились и в него вляпались! Поэтому мы такие черные!
– Круто, Клара!
– Супер, Дора!
Вот это был кларик! Бабки даже пропели его раза три-четыре, приплясывая прямо на крыше и хохоча. Потом они устали и немножко посидели молча, рассматривая звезды и давая названия на ходу выдуманным созвездиям.
Посадили нас в мазут
И бесплатно в нем везут.
Пусть отыщут контролеры
Ночью черных Клару с Дорой.
– Смотри-смотри – вон звездочки в ряд идут, а потом линия загибается. Это знаешь что?
– Сосиска?
– Сама ты… шпикачка пражская. Это созвездие «Клюка Клары».
– А почему Клары-то? А не Доры, например?
– «Клюка Клара» звучит лучше.
– Да? Ну тогда… тогда смотри – вон видишь круг справа от «Клюки Клары»? Это – «Дыра Доры»!
– Какая еще дыра?
– Черная! Черная дыра. Туда что ни попадет – все пропадет. Клюка твоя, сосиска, котлета, бутерброд какой-нибудь…
– Да-а… Хотела бы я сейчас на месте этой дыры оказаться – сырничков туда закинула бы и кофейком полила!
– Так пошли на абордаж!
Клара и Дора решили спуститься к какому-нибудь окну и вежливо рассказать пассажирам, что они-де не местные, денег и документов у них нет, одежду украли. А потом попросить хоть что-нибудь перекусить.
Первой вниз полезла Дора. Она оказалась перед единственным освещенным купе во всем поезде, в остальных пассажиры уже улеглись спать. Заглянув в окно, Дора увидела сидевшего к ней боком у маленького столика мужчину, который что-то увлеченно писал левой рукой, прямо не снимая плаща с поднятым воротником и шляпы с широкими полями. Рядом с бумагой и почтовым конвертом на столике лежал большой разобранный пистолет и принадлежности для его чистки – маленький шомпол с щеточкой, масленка и тряпочка. В лежавшей отдельно обойме зловеще поблескивали мутно-желтыми гильзами патроны, тут же был и отвинченный от дула здоровенный глушитель для беззвучной стрельбы. Дора даже не заметила, как взлетела по клюшке обратно на крышу.
– Что случилось?
– Да там… нет там никого! Твоя очередь побираться!
Но Клару тоже ждала неудача. В купе, к которому она спустилась, все, видимо, давным-давно легли спать. Клара робко постучала согнутым пальцем в окно. Спустя некоторое время отдернулась занавеска, и за стеклом показалось заспанное лицо женщины в бигуди. Она некоторое время вглядывалась в темноту, держа у лба ладонь козырьком и щурясь. И уже решив, что стук ей почудился, широко зевнула… да так и застыла с перекошенным ртом, увидев повисшую снаружи Клару. Клара смущенно и дружелюбно улыбнулась. Женщина беззвучно завопила, вцепившись обеими руками в бигуди, и отшатнулась от окна. Вскоре на ее месте показался недовольный мужчина. Мужчина подозрительно осмотрелся, постаравшись заглянуть наверх. Потом нервно задернул занавеску. Долго он еще отчитывал жену за то, что она «смотрит по телевизору на ночь всякую чертовщину». А наверху Дора отчитывала Клару за ее игру в железнодорожное привидение.
Теперь Бешеные Бабки разработали простой и жесткий план. Часть первая: зацепиться ручкой клюшки за верхний край вагона и спуститься к окну любого купе. Часть вторая: открыть его и влезть внутрь. Часть третья и последняя: быстро найти пищу и подняться обратно. Бабки, наверное, очень удивились бы, узнав, что в криминальном мире для них существует даже специальное название – «форточницы». Впрочем, старухи не собирались душить и грабить возвращавшихся с отдыха граждан. Им нужно было всего лишь не умереть с голоду, а для этого хватило б и пары сухих печений.
Бабки продолжали свой путь в сторону хвоста состава, периодически спускались вниз, пытаясь влезть в купе. Однако, несмотря на теплый вечер, все окна были почему-то наглухо закрыты пассажирами изнутри, и замки не поддавались даже бабкиным клюшкам.
Старухи все ползли и ползли, спускались и поднимались. Они узнавали о том, что находится в данный момент под ними, по запаху. Один раз запахло дымом – Дора предложила бежать за огнетушителем, но Клара сказала, что они проползают вагон для курящих. Однажды запахло очень вкусно – Дора сказала, что это вагон-ресторан, но спускаться туда нет смысла, потому что еду сторожат повара. А несколько раз пахло чрезвычайно неприятно. И тогда никто ничего не говорил, потому что всем и так было ясно, что они проползают. Бабки хоть и были бешеными, но все-таки ослабли от голода и очень устали спускаться к окнам по клюшкам и вновь подниматься ни с чем на крышу. Поэтому, когда они доползли до очередной зоны кухонных запахов, Клара с Дорой устроили привал.
– Угощайся, Дорочка! Только не спеши, начни с закусок, то есть занюшек. Вот, как тебе этот салат с крабами? Правда пахнет Океаном?
– В котором утопли наши манатки. Нюхни-ка лучше вот этой горчички. Сразу в мозгах прояснится.
– Мозги сегодня тоже удались, в сухарях – понюхай, понюхай, не стесняйся, – продолжала измываться Клара.
– А я и не стесняюсь, сухарь ты без мозгов! Уже живот подводит от твоих аппетитных разговорчиков… Ой… Тс-с!
– А теперь нюхните-ка, мадам Дора, нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного гуся, и нашу знаменитую фаршированную грибами…
– Да тихо ты! – прошипела громким шепотом Дора, одной рукой зажимая подруге рот, а другой указывая на что-то впереди. – Смотри вон…
Прямо перед Бабками по крыше мчащегося поезда не спеша шел крупный пятнистый кот. Кот вылез из какой-то щели в вагоне-ресторане и теперь удалялся в сторону хвоста состава, торжественно задрав свой хвост.
Бешеные Бабки, не сговариваясь, опустились на четвереньки и, хищно облизнувшись, отправились вслед за животным. Трудно сказать, что двигало ими. Возможно, исследовательский азарт – интересно же, откуда и куда ходят коты по крышам железнодорожных экспрессов. А может быть… Не хочется думать страшного, но кто знает… Говорят, попав в безвыходное положение, страдающие от голода люди съедают, случается, даже своих товарищей. Во всяком случае, Дора уже крепко сжала в руке верную клюшку и начала делать ей странные движения аборигена, собирающегося метнуть бумеранг. Как вдруг…
…кот пропал.
Просто нырнул куда-то и был таков. Бабки в недоумении остановились на последнем вагоне поезда и начали лихорадочно ощупывать все вокруг, пытаясь понять, куда подевался преследуемый. Они колотили кулаками по крыше и вопили:
– Караул! Добыча сбежала!
– Тревога! Пожар!!!
И едва Клара произнесла это магическое слово, как захрюкал где-то зуммер тревоги, под Бабками автоматически раскрылся люк пожарного хода, они опять провалились внутрь экспресса…
На этот раз вокруг снова было темно, но ничего нигде не капало и ничем неприятным не пахло. Пахло очень даже приятно, а приземлились Бабки на что-то мягкое.
– Слушай, Дора. Это явно не мазут. Скорее уж зефир.
– Зефирчику сейчас не помешало бы.
Вдруг зуммер замолк, и вспыхнул свет. Бабки от неожиданности зажмурились и услышали приятный мужской голос, обладатель которого явно был несколько растерян.
– О… Э-э… Хоу! Приветствую вас на борту «Полуночного экспресса»! Признаться, меня не оповестили, что здесь такие высокие гости… Мне показалось, вы подали сигнал. Я к вашим услугам, медам.
Старухи осторожно раскрыли глаза и увидели, что они сами сидят на большом белом диване с мягкими подушками посреди огромного шикарно обставленного купе, а в дверях застыл в поклоне симпатичный подтянутый молодой человек в синей униформе.
– Вы, наверное, не понимаете наш язык… Может быть, желаете перекусить. Ням-ням, так сказать, с дорожки… Могу предложить салат с крабами, мозги в сухарях…
Бабкам очень хотелось есть. И разумеется, они с удовольствием бы чего-нибудь перекусили. Тем более что пока им удалось перекусить только фонарь на крыше поезда. Дора с трудом сдерживалась, чтобы не завопить: «Да-да-да! Желаем! Тащи скорее чего-нибудь-все-равно-чего!!» Но старухи сообразили, что их приняли за иностранок и лучше пока помалкивать, чтобы не рассекретить себя и не быть изгнанными из этого рая на колесах.
А Молодой Проводник продолжал как ни в чем не бывало перечислять многочисленные пункты меню:
– …нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного гуся, нашу знаменитую фаршированную грибами…
И тут Клара не выдержала.
– Кофе и сырников!! – завопила она. – Сырников!!!
– Магарамба! – добавила Дора.
Глава третья,
в которой рассказывается о том:
– почему проводники вагона бизнес-класса всегда опрятны и подтянуты;
– далеко ли можно уехать на велотренажере;
– как выжить в сауне;
– чем Клара и Дора похожи на Майкла Джексона;
– что ботинки иногда путешествуют без своих хозяев.
Многие умные книги учат тому, что победа может обернуться поражением, богатство – бедностью, радость – горем, надежда – разочарованием. Потому-то любители умных книг часто такие мрачные и неразговорчивые. Эти несчастные постоянно готовятся к краху. И чем лучше идут их дела, тем хуже им становится, – ведь чем выше взлетишь, тем больнее падать.
Но хотелось бы привести другой пример. Вот перед вами две старухи-безбилетницы – полуголые и выпачканные мазутом. Еще минуту назад они мерзли обдуваемые ночными ветрами на крыше мчащегося железнодорожного состава. Были даже – страшно подумать! – готовы напасть в голодном бреду на бездомное животное. И вот они уже раскинулись на мягком белом диване в купе люкс вагона бизнес-класса! И, надо сказать, Бешеные Бабки всегда были уверены в лучшем исходе даже самых неприятных событий. Возможно, кто-то объяснит это тем, что Бешеные Бабки никогда не читали умных книг. Однако причина в другом. Наши старухи никогда не падали духом благодаря своему оптимизму. И в результате находили выход даже в самых безвыходных ситуациях. Так что мой вам совет: всякий раз, попадая в передрягу, подумайте – а как бы отнеслись к происходящему Клара и Дора?
Тут самое время заметить, что, хотя все пассажиры возвращались с Курорта в Большой Город в одном экспрессе, путешествовали они все же по-разному. Кто-то ехал третьим классом – и кроме как ехать, мог разве что питаться в вагоне-ресторане фирменными пирожками «Красная Шапочка», да просматривать городскую прессу (например, газету «Яичница») в вагоне-читальне. Те, кто выложил свои ЧТ (надеюсь, вы помните, что так назывались местные деньги – Чего-то Там) за второй класс, имели возможность не только перекусить и почитать, но и посмотреть фильм в вагоне-кинотеатре. Но самый важный вагон – вагон бизнес-класса – находился в хвосте экспресса. Здесь располагалось купе люкс с шикарным постельным бельем, собственный маленький кинотеатр, бар, тренажерный зал и даже бассейн с сауной и джакузи[14].
Разумеется, любой пожелал бы путешествовать в бассейне, а не читать в дороге «Яичницу» или жевать «Красную Шапочку». Поэтому для того, чтобы все пассажиры не побежали в бизнес-вагон, билеты в него сделали такими дорогими, что обычно он вообще ездил пустой. А проводники бизнес-класса, совершенно не скучавшие без богатеньких пассажиров, целыми днями булькали в джакузи или занимались на тренажерах – отчего и стали невероятно чистыми и тренированными.
И вот теперь…
– У нас гости! – запыхавшийся Молодой Проводник стоял перед своими коллегами, расслаблявшимися в вагоне бизнес-класса. Главный Проводник в этот момент лежал, даже не снимая своей синей формы, на надувном матрасе в бассейне и задумчиво курил сигару, а молоденькая смазливая Проводница крутила педали велотренажера.
– Какие еще гости? – лениво выпуская тонкой струйкой дым, произнес человек на матрасе. – Денег на поездки в бизнес-классе хватает только у Мэра, Директора Завода да Продюсера. Да и те предпочитают летать на самолете. Так что все это, сынок, наше…
Главный Проводник, не поднимаясь, сделал широкий жест рукой, обводя все богатства шикарного вагона.
– По крайней мере, пока мы здесь работаем, – не переставая куда-то мчаться, не трогаясь при этом с места, добавила Проводница. – Так что снимай пиджак, иди подкачайся. Супер!
– Да они с нас сейчас не пиджаки, а скальпы снимут! Две дикарки из Африки! В национальных нарядах, с бумерангами!! Наверняка прибыли морем и едут с дружественным визитом к Мэру!
– Как же мы их проглядели? – Главный Проводник резко сел на матрасе, случайно опустив ноги в ботинках в воду.
– Да их в темноте-то и не разглядишь – они ж черные! Я услышал пожарную тревогу. Ну, думаю, опять этот кот проклятый лазает. Прихожу в купе люкс – а они сидят на диване. Черные на белом. И смотрят так кровожадно – небось, людоедки. Я тогда начинаю им перечислять наше меню. Предлагаю все подряд. И салат с крабами, и мозги в сухарях, и нежнейшее фуа-гра – паштет из печени специально откормленного…
– Да к черту меню! И что?! – нетерпеливо крикнул Главный Проводник.
– И тут одна как закричит – «сыренького, сыренького!». Мяса сырого, что ли, захотела?.. Ох, сожрут они нас тут.
– Ой-ой-ой! Не супер! Мы пропали! – Проводница уже спрыгнула с тренажера, кое-как натянула форму и скакала на одной ножке, надевая узкую туфлю.
– Спокойно! Ты, – обратился Главный Проводник к Молодому, – неси заказ, да побыстрее. А ты, велосипедистка, иди подслушивай и подглядывай, чего там эти каннибалки делают. А я пока, – он оправил форму и подтянул узел галстука, – свяжусь с начальством.
– Гениально, шеф! – воскликнули в один голос Проводник и Проводница.
И они разбежались в соответствии с выработанным планом.
А ничего не подозревавшие о том, какую панику они вызвали среди обслуживающего персонала, старухи резвились в купе люкс. Бывают такие люди, которые говорят: «Фу-у… замотался… С ног падаю… Надо передохнуть!» И начинают спортом заниматься. Или плясать. Это называется – «активный отдых». Вот Бешеные Бабки были как раз из таких «отдыхающих». Мало они летали над поездом, шишки себе набивали, у окон висели, на четвереньках по крыше наперегонки с котом бегали. Так теперь еще начали сражаться на подушках да фехтовать на клюшках. А потом, подпрыгивая на диване, точно на батуте, запели на чистейшем людоедском языке.
За всем этим в ужасе наблюдал из-под роскошного белого дивана тот самый кот, которого чуть было не настигли на крыше вагона Кларабамба с Дорамамбой. Вряд ли тем, кто знаком с приключениями Клары и Доры, нужно напоминать, что Рэмбо – единственный в мире представитель семейства кошачьих, который считал себя суперагентом, выполняющим секретную миссию. И у Рэмбо было по крайней мере одно (помимо прославленного в кино имени) основание для таких мыслей – цвет его шерсти. Этот цвет хорошо знаком любому, кто хоть раз видел полевую форму военных. Он называется хаки. К тому же грязно-зеленая шкура Рэмбо была покрыта темными маскировочными разводами. Признайтесь, таких котов вам встречать не доводилось.
Кларабамба с Дорамамбой
Гнались за гиппопотамбой.
А потомбо долго-долго
Удирамбо от Кинг-Конга.
Поддиванный ужас (Рэмбо не понравилось бы такое слово применительно к его состоянию, и он сказал бы – возбуждение) кота был вызван тем, что он узнал Клару и Дору. Даже вымазанных мазутом. Даже в дикарских юбках. Даже горланящих на африканском языке. Рэмбо отлично помнил – стоило двум этим старухам появиться на горизонте, жизнь суперагента всякий раз осложнялась самыми непредвиденными обстоятельствами. Со времени шапочного знакомства с Кларой и Дорой он успел:
быть выстиранным в стиральной машине;
превратиться в глыбу льда во время «путешествия» на крыле реактивного самолета;
упасть в Океан с высоты 10 тысяч метров;
прокатиться на доске для серфинга и заработать от того чудовищную морскую болезнь[15];
и т. д.
А сегодня на крыше поезда, по которой он возвращался изрядно отяжелевший после ужина на кухне вагона-ресторана, очумевшие Бабки хотели его, похоже, слопать. Чего ожидать дальше, Рэмбо не знал.
Клара с Дорой продолжали подлетать по очереди под потолок, когда раздался вежливый стук в дверь.
– Открымбо!
– Входимба!
В дверях появился Молодой Проводник, державший на подносе блюдо, накрытое пузатой серебряной крышкой.
– Парное! – гордо объявил он и торжественно снял крышку.
На блюде лежал огромный кусок сырого мяса.
Бабки переглянулись и уставились на Молодого Проводника.
– Это чегомба?
– Свежайшее сырое мясо, медам, – говядина. Как заказывали.
«Чокнутый», – подумала Клара.
«Точно! Или людоед», – мысленно уточнила Дора.
«Сейчас или никогда!» – решил Рэмбо и вылетел из-под дивана.
Это был уже не кот. Это была ракета класса «земля – мясо». Достоинство этих ракет в том, что им практически невозможно противостоять. Ни одна оборонная система даже самого высокоразвитого государства не в силах остановить учуявшую кусок мяса кошку. И тем более суперагента.
Рэмбо летел как резко распрямившаяся мощная пружина. Уши прижаты, передние лапы вытянуты, когти выпущены. Ни Молодой Проводник, ни старухи еще не успели ничего понять, как кот вцепился в кусок мяса мертвой хваткой, упал вместе с ним в отставленную в сторону полукруглую серебряную крышку и полетел в ней по коридору. Крышка вместе с котом и мясом грохнулась и скользила еще несколько метров по полу, пока не уперлась в ногу какого-то мужчины. Это был Главный Проводник, стоявший в коридоре под руку с Проводницей. Рэмбо отчаянно взвыл, выскочил из крышки, волоча мяса в зубах, и скрылся.
Главный Проводник рассмеялся, поднял с грохотом плясавшую на полу крышку и направился с Проводницей к Кларе и Доре.
– Хоу! Не судите нас строго, уважаемые гостьи. Животное есть животное – что с него возьмешь. Бич «Полуночного экспресса». Вроде бы уже все щели задраили, в вагонах объявления повесили – «Внимание! Не открывайте окна! Бродячий кот!». И все равно. Пардон, забыл представиться. Главный Проводник – шеф вот этих двух юных оболтусов.
Он указал на растерянного Молодого Проводника и улыбавшуюся Проводницу и с хорошо отрепетированным достоинством почтительно склонил голову. Проводница тоже приветственно кивнула Бабкам. Те присели в глубоком книксене, придерживая тростниковые юбки руками.
– Вот и прекрасно! Еще раз прошу простить нас за некоторую суматоху и путаницу. Нас не успели предупредить. Но я только что звонил в Большой Город, – Главный Проводник благоговейно поднял указательный палец вверх, Бабки посмотрели туда же. – Там вас с нетерпением ждут. Мы окажем вам наилучший прием. А сейчас ты – снова на кухню. Да принеси сырники, а не сырое мясо. Каннибалов давно нет даже в Африке, балбес. Вы ведь хотели сырников, не так ли?
Клара отчаянно закивала.
– А ты, – шеф повернулся к Проводнице, – принеси дамам купальные принадлежности. Им с дороги надо произвести водные процедуры. А ты проследи, чтобы все было в порядке.
Говоря «проследи», он со значением кивнул и незаметно подмигнул Проводнице.
– Есть, шеф! – в один голос сказали его подчиненные.
– Разрешите оставить вас? Мы всегда рядом и готовы помочь, – Главный Проводник отдал старухам честь двумя пальцами и аккуратно прикрыл дверь в их купе.
– Значит, слушайте, – громким шепотом обратился он к своим подчиненным. – Глаз с этих аборигенок не спускать. В Городе про них первый раз слышат. Подозрительные они какие-то – вроде ни слова по-нашему не знают, а как речь о еде заходит, все, канальи, понимают…
– Дора, хорош! – кричала Клара подруге. – Я уже сварилась!
А Дора все поддавала парку.
Тем, кто никогда не был в бане или сауне, следует знать, что самое главное в этом развлечении – кто дольше просидит в невыносимой жаре. И жара эта посильнее, чем в Великой Пустыне, в которой старухи как-то раз чуть не погибли. Происходит все в маленькой, обитой деревом комнатке, где на лавках рассаживаются голые мужчины и женщины (старухи – это редкость). В углу комнатки – печка, поджаривающая камни. Заводила плещет на эти камни воду, она превращается в обжигающий пар, и всем в сауне становится очень жарко. Вот, собственно, и все. Считается, что это страшно полезно для здоровья. Для тех, у кого здоровье настолько поправилось, что он уже не может без посторонней помощи подняться с лавки и выбраться наружу, в хороших саунах предусмотрена свисающая с потолка специальная ручка, за которую можно в случае чего дернуть. Сразу же раздастся тревожный сигнал, примчится дежурная бригада врачей и спасет жизнь банного фанатика.
Бешеные Бабки несколько раз бегали то в сауну, то в джакузи. А потом еще долго плескались в бассейне. В бассейне было хорошо – вокруг не плавало ни медуз, ни разноцветных ботинок, ни крабов-убийц. Потом Клара с Дорой осваивали спортивные тренажеры. Кларе больше всего понравилась автоматическая дорожка для бега, а Доре – велотренажер (она ведь обожала кататься на чем угодно). После этого они поднимали штангу и хвастались друг перед другом своими стремительно выросшими мышцами. А посетив душ, старухи поняли, что зверски устали, и повалились на диван.
– Когда он сырнички-то принесет, этот тормоз вагонный?.. – зевая, спросила неизвестно кого Клара.
И Бешеные Бабки захрапели, провалившись в сон.
Молодой Проводник, насвистывая под нос что-то веселенькое, топал по вагонам с подносом в руках, балансируя, когда поезд подскакивал на стыках рельсов. Он вошел в последний вагон экспресса, и у дверей купе люкс его остановила взволнованная Проводница.
– Тс-с-с! – сделав страшные глаза и приставив палец к губам, произнесла она. – Я раскрыла ужасный секрет! Как ты думаешь – меня наградят?
– За что? За то, что ты целый день на тренажере катаешься?
– Я сегодня, между прочим, только полдня каталась. Я раскрыла шпионский заговор! Эти старухи, которые в купе, знаешь кто такие?
– Кто-кто… Туземки-людоедки-африканки – кто еще?
– Нет! Они – это не они!
– А кто же они тогда?
– А ты сам посмотри.
Проводница приоткрыла специальный тайный глазок в двери, и Молодой Проводник прильнул к нему.
– Ну и ничего такого…
Он увидел огромный белый диван, на котором лежали их гостьи-африканки… Африканки?! Но их кожа была такой же белой, как у него самого!
Молодой Проводник резко выпрямился:
– Измена! Они сменили кожу!
– А я что говорила! Я – за шефом. А ты давай беги за кроликами! Пока эти шпионки не проснулись!
Вот такую чушь несли одетые в оранжевые жилеты Клара с Дорой, приплясывая с двумя мегафонами в руках на площадке спасательной вышки. А весь пляж слушал их речитатив. Клара с Дорой недоуменно переглядывались, но не могли остановиться и продолжали.
Внимание! Внимание!
Освободить эфир!
Спасательницы бешеные вновь спасают мир!
Спасательница Клара,
спасательница Дора
Спасут кого угодно без лишних разговоров.
Смогли бы мы, спасатели, Спасителя спасти,
Но нам пока не встретился Спаситель на пути.
Вдруг раздался зуммер тревоги. Бабки побросали мегафоны и начали кидать в Океан красно-белые спасательные круги. Бабки все кидали и кидали, а кругов становилось все больше и больше. И тут они заметили, что люди на пляже показывали куда-то пальцами и кричали. Бабки схватили огромные бинокли и увидели, что в плавающих кругах стали появляться женские головки.