В морском сражении Франция и Испания потеряли двадцать два корабля, в то время как Великобритания – ни одного. Во время битвы при Трафальгаре командующий английским флотом Г. Нельсон, чьи личная отвага и искусство флотоводца сыграли решающую роль в сражении, а его имя стало символом военно-морской мощи Великобритании, погиб. Будущий король Георг IV, который в молодости служил с Нельсоном, писал: «Одно только его имя говорило за себя. “Нельсон” и “победа” были для нас равнозначны, а в сердца врагов его имя вселяло страх и смятение». Трафальгарское сражение, являясь частью войны третьей коалиции[4] и главным морским противостоянием XIX века, знаменито также тем, что стало одной из последних великих битв эпохи парусного флота. Но для трех народов, морские силы которых встретились в решающей схватке у испанского берега в Атлантическом океане, эта битва имеет разное значение. Для англичан Трафальгар – это триумфальная победа, которая принесла Англии больше столетия безраздельного мирового господства на морях. После нее страна стала полновластной хозяйкой океанов. Британский флот стал своеобразным гарантом безопасности островной торговой империи, так как обладал возможностями для нанесения ощутимых ударов по континентальным государствам Европы. Англия доказала свою решимость бороться до победного конца и продемонстрировала всему миру влияние морской мощи, которая не только защитила Британские острова, но и сыграла важнейшую роль в разгроме Наполеоновской империи. После поражения при Трафальгаре Наполеон Бонапарт оставил свой план нападения на южную часть Англии и начал войну против двух других главных сил Европы: России и Австрии. Какая-либо конкуренция с Великобританией на море была признана невозможной – сначала Наполеоном, а затем – и правителями других государств. Наряду с битвой при Ватерлоо, Трафальгар стал знаковым событием, завершившим длительный англо-французский конфликт, который получил название Вторая Столетняя война.
   Для испанцев же Трафальгарское сражение было и остается горьким поражением. Кроме всего прочего, битва ознаменовала начало заката владычества Испанской империи в Южной Америке. «Гибель таких капитанов, как Фредерико Гравина, Чуррука и Алькала Гальяно, была невосполнима, – утверждает испанский военно-морской историк Хосе Гонзалес-Аллер. – Мы потеряли надежду снова стать великой морской державой».
   Еще более катастрофичным поражение в знаменитом сражении оказалось для Франции. В сердце французов Трафальгар до сих пор остается глубокой, незаживающей раной; бесполезной жертвой, принесенной отчаявшимся адмиралом Вильневом, которого Наполеон не без основания прямо упрекал в крушении своих планов. Говоря впоследствии об итогах Трафальгарской битвы, он сокрушался, что не сумел найти на пост главнокомандующего
   морскими силами талантливого военачальника: «Я никогда не переставал искать человека, способного к морскому делу, однако же все усилия мои остались тщетными, и я не мог никаким образом найти такого человека. В этом роде службы есть такие особенности, такая техника, что все мои усилия не удавались… Встреть я кого-нибудь, кто бы сумел отгадать и привести в исполнение мои мысли, чего бы мы с ним ни сделали! Но во все продолжение моего царствования у меня не нашлось гениального моряка».
   Несколько месяцев спустя после сражения адмирал Пьер Шарль Вильнев, которого обвиняли в поражении Объединенного флота, погиб в городе Ренн в Бретани от ножевых ранений. Обстоятельства его смерти так и остались невыясненными: по одной версии, не выдержав позора, вице-адмирал покончил с собой, согласно другой – Вильнева убили, отомстив таким образом за проигранное сражение. Но только ли французский флотоводец был виноват в исходе Трафальгарского сражения? И могла ли Франция избежать катастрофических последствий этой битвы? На эти вопросы историки до сих пор не могут дать однозначного ответа. Но, так или иначе, вся история и предыстория знаменитого сражения является красноречивым свидетельством пагубных последствий, к которым приводят национальное тщеславие и политический авантюризм. И упрекнуть в этом можно скорее не в меру амбициозного и честолюбивого Наполеона, нежели его нерешительного, хотя и добросовестного, знающего морское дело флотоводца.

Амьенский мир, или «война без войны»

   Как известно, непрекращающееся противостояние шло между Великобританией и Францией в течение всего XVIII века. Точнее, это была целая череда войн. Первой стала война Аугсбургской лиги (1688–1697), затем последовали войны за Испанское (1701–1714) и за Австрийское наследства (1740–1748), Семилетняя война (1756–1763),
   война за независимость США (1775–1783). Причиной этих постоянных конфликтов стало обоюдное стремление Великобритании и Франции к господству в Европе, а также к созданию колониальных империй в остальных частях света, прежде всего в Северной Америке и Индии. Кульминацией Второй Столетней войны стали наполеоновские войны (1800–1815). Никогда прежде и никогда позднее борьба Англии и Франции не достигала такого накала, как в этот период. В 1805 году главной наземной силой Европы была армия Первой Французской империи под командованием Наполеона; на море такой силой был королевский Военно-морской флот Великобритании.
   В марте 1802 года Англия и Франция заключили в Амьене мирный договор, завершивший войну 1800–1802 годов между этими странами и распад второй антифранцузской коалиции. Однако для Великобритании Амьенский договор был невыгодным, поскольку, согласно его условиям, она отказывалась от всех своих завоеваний и обязалась возвратить союзникам все захваченные ею колонии, оставляя за собой лишь острова Тринидад и Цейлон. Кроме того, заключение этого договора не разрешило противоречий между Англией и Францией. Британская империя, которая в начале XIX столетия владела на Среднем Востоке и в Индии, стремилась захватить французские колонии и установить безраздельное господство в Европе. Поэтому мир не мог быть длительным. Заключая договор, обе стороны действовали неискренне, рассматривая его лишь как краткое перемирие, и готовились к продолжению борьбы. Недаром два года, прошедшие с момента его заключения, в Европе называли «войной без войны». Первой собрала достаточные силы для возобновления боевых действий Англия. В мае 1803 года, как и ожидалось, она снова объявила войну Франции.
   К началу нового военного конфликта положение Великобритании укрепилось. За годы предшествовавшей войны и короткого перемирия британская морская мощь выросла неимоверно: только за восемь военных лет морские силы Британии увеличились с 135 линейных кораблей и 133 фрегатов до 202 и 277 соответственно (во Франции же, напротив, число таких кораблей уменьшилось с 80 и 66 до 39 и 35). Такому росту Британского флота в немалой степени способствовали 50 линейных кораблей, захваченных у Франции и ее союзников за время предшествующих военных действий. А между тем, число 50 было еще далеко от общего итога потерь союзных держав, потому что Франция лишилась 55 кораблей, Голландия ^18, Испания – 10 и Дания – 2. В сравнении с этими 85 линейными кораблями, захваченными или истребленными, жертвы Англии были гораздо менее ощутимы. С 1793-го по 1802 год Британский флот лишился не более 20 кораблей, причем из них только пять достались неприятелю, остальные же 15 стали жертвами различных несчастных случаев.
   В декабре 1804 года на стороне французов неожиданно выступила Испания, объявившая Великобритании войну.
   5 января 1805 года в Париже был подписан, а 18 числа того же месяца ратифицирован в Мадриде ее новый союзный договор с Францией. Согласно его условиям, Испания обязалась предоставить Франции к 21 марта свой достаточно сильный флот, то есть, по крайней мере, 25 линейных кораблей и 11 фрегатов. Пришвартованные в Картахене, Кадисе и Ферроле, эти суда должны были действовать совместно с французскими эскадрами. При этом военное управление всеми союзными силами было вверено Наполеону. Ситуация становилась весьма серьезной.
   
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента