Страница:
«Деятельный и искусный инженер», Федор Виллимович (его часто звали Васильевичем) со всей страстью включился в труды по созиданию северной столицы: осуществил углубление Фонтанки и строительство ее набережной, участвовал в прокладке Екатерининского канала, строил каменные гавани в Кронштадте, реконструировал Ладожский канал, нанимался мощением улиц, канализацией Литейной стороны. Талантливый гидравлик, он возглавил гидротехнические работы в столице. «Не силою богатства и не сокровищами, от предков приобретенными, но отличными души своей дарованиями» Баур быстро завоевал славу и любовь на своей второй родине. Более всего импонировали его искренность, великодушие, справедливость.
Широкую известность Бауру принес проект Таицкого водовода, который позволил обеспечить превосходной водой Царское Село. Баур блистательно реализовал идею русских военных инженеров первой половины XVIII века создать систему водоснабжения этого пригорода; пострадавшего в 1760-х годах от засухи. Строительство водовода было завершено в 1787 году, уже после кончины Баура.
Еще важным делом мастера явилось завершение постройки Большого театра (ныне на его месте здание консерватории).
Баур строил мосты, дороги, дома, не сохранившиеся усадебные комплексы под Гатчиной и Ораниенбаумом, вел строительные работы в Петропавловской крепости. Не реализована реконструкция солеваренного завода в Старой Руссе, возведены укрепления в Риге и Ревеле, Нарве и Рогачеве, устроен водопровод в Москве, издана первая карта Молдавии. Поразительно, что все это сделано всего за несколько лет. Екатерина II высоко ценила Баура. Он был награжден многими орденами, в том числе орденом Александра Невского.
О нем говорили, что он «никогда и никакими трудами не утомлялся», однако ратные и мирные труды подорвали здоровье этого, подлинного рыцаря инженерного дела. Баур скончался в 1783 году, когда ему было всего 52 года. Современники сожалели, что не осталось хорошего портрета инженера.
О Бауре напоминает благородного облика строгий двухэтажный дом, построенный им в начале 1780-х годов на набережной Фонтанки, 2. Здесь он, примерный муж и отец, жил в последние годы. До наших дней дом сохранил свое историческое наименование: «Баурский дом». Под этим названием он вошел в перечень памятников архитектуры, и это лучшее свидетельство того, что имя Баура, патриота и гражданина России, не будет забыто. Служение Родине было для него не только долгом, но и естественной потребностью человека.
Илларион Голенищев-Кутузов
Птенцы «гнезда Петрова»
Пьетро Антонио Трезини
Андрей Квасов
Луиджи Руска
Широкую известность Бауру принес проект Таицкого водовода, который позволил обеспечить превосходной водой Царское Село. Баур блистательно реализовал идею русских военных инженеров первой половины XVIII века создать систему водоснабжения этого пригорода; пострадавшего в 1760-х годах от засухи. Строительство водовода было завершено в 1787 году, уже после кончины Баура.
Еще важным делом мастера явилось завершение постройки Большого театра (ныне на его месте здание консерватории).
Баур строил мосты, дороги, дома, не сохранившиеся усадебные комплексы под Гатчиной и Ораниенбаумом, вел строительные работы в Петропавловской крепости. Не реализована реконструкция солеваренного завода в Старой Руссе, возведены укрепления в Риге и Ревеле, Нарве и Рогачеве, устроен водопровод в Москве, издана первая карта Молдавии. Поразительно, что все это сделано всего за несколько лет. Екатерина II высоко ценила Баура. Он был награжден многими орденами, в том числе орденом Александра Невского.
О нем говорили, что он «никогда и никакими трудами не утомлялся», однако ратные и мирные труды подорвали здоровье этого, подлинного рыцаря инженерного дела. Баур скончался в 1783 году, когда ему было всего 52 года. Современники сожалели, что не осталось хорошего портрета инженера.
О Бауре напоминает благородного облика строгий двухэтажный дом, построенный им в начале 1780-х годов на набережной Фонтанки, 2. Здесь он, примерный муж и отец, жил в последние годы. До наших дней дом сохранил свое историческое наименование: «Баурский дом». Под этим названием он вошел в перечень памятников архитектуры, и это лучшее свидетельство того, что имя Баура, патриота и гражданина России, не будет забыто. Служение Родине было для него не только долгом, но и естественной потребностью человека.
Илларион Голенищев-Кутузов
В плеяде военных инженеров – строителей города на Неве – одно из имен привлекает особое внимание: Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов (1708–1784). Нетрудно догадаться, что это отец великого полководца.
…В 1737 году Илларион Голенищев-Кутузов блестяще окончил основанную Петром I Инженерную школу (в нее он впоследствии определил единственного своего сына Михаила). Школа была центром отечественной военно-инженерной мысли, давала обширные и разнообразные знания. Нынешний ее адрес: набережная Ждановки, 13 (Военный инженерный институт им. А.Ф. Можайского).
Рис. В.Г. Исаченко. Канал Грибоедова
Генерал-майор И.М. Голенищев-Кутузов вместе с сыном, в ту пору капитаном, участвовал в Русско-турецкой войне под командованием П.А. Румянцева, в других походах. Его воинскую доблесть оценивали столь же высоко, как и инженерные труды. Он был влиятельным государственным деятелем, сенатором, человеком гуманным, заботливым и справедливым. Не случайно его прозвище – «разумная книга» (к нему шли за советом и помощью). Михаил Илларионович многим был обязан отцу: рано похоронив жену, тот все свободное время отдавал сыну, дал ему прекрасные воспитание и образование. Илларион Матвеевич более 30 лет посвятил строительству, возводил оборонительные сооружения, мосты, набережные, жилые дома. Почти все это либо не сохранилось, либо исчезло в напластованиях поздних времен. Однако он все же оставил после себя выдающееся творение, какому могли бы позавидовать многие именитые зодчие: это «Екатерининский славный канал» (канал Грибоедова), как называл его позже М.Е. Салтыков-Щедрин. Имя Голенищева-Кутузова как его автора известно немногим. Сходная судьба у народных песен, авторы которых забыты. Проект канала инженер предложил еще при Елизавете Петровне, но строительство началось в 1764 году в царствование Екатерины II. Необходимость его сооружения была тогда очевидной – город страдал от наводнений, а речка Кривуша (или Глухая речка), вытекавшая из болота, что находилось где-то на месте Русского музея, не могла служить надежным препятствием для стихии. Предполагалось, что канал сможет защитить город. Истинной картины наводнений тогда не знали.
Автор Екатерининского канала сохранил изгибы Кривуши в очертаниях одетой в гранит набережной. За свой многолетний труд Илларион Матвеевич получил из рук Екатерины II золотую табакерку с бриллиантами. Строительство в основном было завершено в 1790 году, после кончины автора, его коллегами И. Борисовым и В. Назимовым. Канал получил похвалы современников; вот лишь одно из сообщений в газете: «Вырыванием сего канала, примечания достойного, возвышена и высушена вся оная сторона, снабжена хорошею речною водою, и живущие по оному пользуются ныне удобностью привоза дров и других потребностей на барках» (1794 г.).
Екатерининский канал – одно из поэтичнейших мест города. Никто не проходит равнодушно мимо великолепных каменных мостов, переброшенных через канал. А ведь первый из них – арочный Казанский мост по Невскому проспекту – был построен в 1766 году тоже «под смотрением» Голенищева-Кутузова. Расширяя мост в 1805 году, Л. Руска сохранил его облик.
Еще одно произведение Голенищева-Кутузова – Воскресенская церковь в селе Ступино Торопецкого уезда Псковской губернии. Здесь Михаил Илларионович хоронил отца в 1784 году.
Есть что-то символическое в том, что бронзовый Кутузов стоит у канала Грибоедова близ Казанского моста – у творений своего отца. И в нашей памяти их имена должны быть рядом.
…В 1737 году Илларион Голенищев-Кутузов блестяще окончил основанную Петром I Инженерную школу (в нее он впоследствии определил единственного своего сына Михаила). Школа была центром отечественной военно-инженерной мысли, давала обширные и разнообразные знания. Нынешний ее адрес: набережная Ждановки, 13 (Военный инженерный институт им. А.Ф. Можайского).
Генерал-майор И.М. Голенищев-Кутузов вместе с сыном, в ту пору капитаном, участвовал в Русско-турецкой войне под командованием П.А. Румянцева, в других походах. Его воинскую доблесть оценивали столь же высоко, как и инженерные труды. Он был влиятельным государственным деятелем, сенатором, человеком гуманным, заботливым и справедливым. Не случайно его прозвище – «разумная книга» (к нему шли за советом и помощью). Михаил Илларионович многим был обязан отцу: рано похоронив жену, тот все свободное время отдавал сыну, дал ему прекрасные воспитание и образование. Илларион Матвеевич более 30 лет посвятил строительству, возводил оборонительные сооружения, мосты, набережные, жилые дома. Почти все это либо не сохранилось, либо исчезло в напластованиях поздних времен. Однако он все же оставил после себя выдающееся творение, какому могли бы позавидовать многие именитые зодчие: это «Екатерининский славный канал» (канал Грибоедова), как называл его позже М.Е. Салтыков-Щедрин. Имя Голенищева-Кутузова как его автора известно немногим. Сходная судьба у народных песен, авторы которых забыты. Проект канала инженер предложил еще при Елизавете Петровне, но строительство началось в 1764 году в царствование Екатерины II. Необходимость его сооружения была тогда очевидной – город страдал от наводнений, а речка Кривуша (или Глухая речка), вытекавшая из болота, что находилось где-то на месте Русского музея, не могла служить надежным препятствием для стихии. Предполагалось, что канал сможет защитить город. Истинной картины наводнений тогда не знали.
Автор Екатерининского канала сохранил изгибы Кривуши в очертаниях одетой в гранит набережной. За свой многолетний труд Илларион Матвеевич получил из рук Екатерины II золотую табакерку с бриллиантами. Строительство в основном было завершено в 1790 году, после кончины автора, его коллегами И. Борисовым и В. Назимовым. Канал получил похвалы современников; вот лишь одно из сообщений в газете: «Вырыванием сего канала, примечания достойного, возвышена и высушена вся оная сторона, снабжена хорошею речною водою, и живущие по оному пользуются ныне удобностью привоза дров и других потребностей на барках» (1794 г.).
Екатерининский канал – одно из поэтичнейших мест города. Никто не проходит равнодушно мимо великолепных каменных мостов, переброшенных через канал. А ведь первый из них – арочный Казанский мост по Невскому проспекту – был построен в 1766 году тоже «под смотрением» Голенищева-Кутузова. Расширяя мост в 1805 году, Л. Руска сохранил его облик.
Еще одно произведение Голенищева-Кутузова – Воскресенская церковь в селе Ступино Торопецкого уезда Псковской губернии. Здесь Михаил Илларионович хоронил отца в 1784 году.
Есть что-то символическое в том, что бронзовый Кутузов стоит у канала Грибоедова близ Казанского моста – у творений своего отца. И в нашей памяти их имена должны быть рядом.
Птенцы «гнезда Петрова»
Зодчие Петербурга XVIII века оставили нам богатейшее наследие, значительная часть которого сохранилась. Архитектура нашего города той поры – уникальное явление, рожденное титаническим трудом многих русских и западноевропейских архитекторов, инженеров, строителей. Громкая и вполне заслуженная слава Растрелли, Старова, Кваренги и других великих мастеров отодвинули на второй и даже на третий план первых строителей, плодотворно трудившихся на берегах Невы. Это неудивительно: помнят о тех зодчих, чьи строения по сей день украшают город, и забывают о тех, чьи сооружения исчезли в напластованиях позднейших эпох, хотя их создатели в том и неповинны. Это естественный процесс.
Среди строителей Петербурга, начиная с первых лет его создания, важнейшее место занимали военные инженеры. Их огромный вклад в формирование облика города на Неве и его пригородов до сих пор является наименее изученным.
Первые петербургские зодчие были под стать самому царю: Петр I и не позволил бы быть иными. Эпоха выдвинула людей несокрушимой воли и энергии, предприимчивых, разносторонне одаренных. Такими были и русские мастера, и их зарубежные коллеги, которые во множестве приезжали в новую столицу. Голландцы, немцы, англичане, итальянцы, французы становились здесь вполне своими людьми, верой и правдой служа новой Родине. Упомянем хорошо известного всем, кто знает жизнь и творчество Пушкина, его славного предка – Ибрагима Петровича Ганнибала, жившего в России с 1706 года. Он был одним из «птенцов гнезда Петрова», учился во Франции. Плоды его неутомимой деятельности – куртины и бастионы Петропавловской крепости, перестроенные им в середине XVIII века, Аннинские укрепления в Выборге, усадьба в Суйде (Гатчинский район). Он строил на Ладоге, в Кронштадте, Ревеле (Таллине), в Сибири. Сын Ганнибала, Иван, также известен перестройками в Петропавловской крепости в 1880-е годы.
Жизнь едва ли не каждого зодчего той поры воспринимается сегодня как увлекательный роман, в котором сочетается героическое и порой комическое, взлеты и падения, неожиданные, причудливые повороты судьбы. Эти люди были подлинными детьми своего века.
Выходец из Англии Эдвард Лейн удостоился чести быть соавтором самого Петра I. Его деятельность в Кронштадте отличалась огромным размахом: он строил каналы, доки, гавани, оборонительные сооружения. Работал с полным напряжением сил в полном согласии с Петром I (а сотрудничать с ним, точнее, детально разрабатывать его замыслы было чрезвычайно трудно).
А.Е. Мартынов. «Петербургский Большой театр». 1820-е гг.
И. де Колонг был начальником Инженерной школы при Петре I и позднее. По его проекту возведен Комендантский дом в Петропавловской крепости (1740-е годы). В 1721 году в Россию приехал военный инженер Б.-Х. Миних, имевший уже опыт работы в Германии и Франции. Он основал 1-й кадетский корпус, строил укрепления в Выборге, Кронштадте, Петергофский водовод, сооружения в Петропавловской крепости. Сохранилась созданная им система прудов в Гостилицах, где находилась усадьба Миниха. Он много работал в районе? называемом Песками? и многих других.
Комендантский дом в Петропавловской крепости. Современное фото
Мастера XVIII столетия были яркими личностями, вобравшими в себя все противоречия эпохи. Необходимо было сооружать фортификационные строения, мосты, каналы – они брались за любое дело, при необходимости становились архитекторами. В наши дни нередко можно услышать вопрос: так кем же были эти строители? А они совмещали в себе способности зодчих, гидротехников, педагогов… Ведь в то время не могло быть узкой специализации. И опять же примером специалиста-универсала был Петр I, человек с несомненным архитектурным дарованием. Влияние его могучей личности озарило весь XVIII век. Строители 1780–1790 годов не уступали своим предшественникам.
Баурский канал и Гранитный бассейн в Царском Селе. Окончание Таицкого водовода. 1913 г.
Фридрих Вильгельм Баур (у нас его звали Федором Виллимовичем, или Васильевичем) приехал в Россию в 1769 году и за 14 лет до кончины успел создать Таицкий водовод (Тайцы – Царское Село), провести большие работы по устройству Екатерининского (Грибоедова) канала, набережных Фонтанки. Он строил мосты, усадьбы в окрестностях Петербурга, каналы, работал в Кронштадте и Москве. Именно Баур завершил сооружение Большого театра (стоял на месте консерватории). Личность Баура, его темперамент, энергия, активная гражданская позиция сродни художникам эпохи Возрождения. О нем напоминает благородного облика дом у Прачечного моста на набережной Фонтанки, 2. Здание вошло в списки памятников архитектуры как дом Баура: здесь он жил (возможно, он и был его строителем). Генерал Баур пользовался большим уважением. Об этом говорит хотя бы тот факт, что через два года после его кончины вышло в свет описание жизни и деятельности мастера.
И.К. Герарда называли архитектором «императорских водных строений». Видный гидростроитель, он получил хорошее образование за рубежом и в России, строил Ладожский канал (его первым строителем был еще в петровскую эпоху Григорий Скорняков-Писарев, кстати, также военный инженер), склады Новой Голландии, внеся изменения в проект С.И. Чевакинского и Ж.-Б. Деламота. Одно из главных произведений Герарда известно всем – это Обводный канал (начат в 1804–1805 гг.). Он занимался реконструкцией набережных Мойки и Фонтанки, возведением набережной Стрелки Васильевского острова. Велик перечень трудов Герарда в Царском Селе (г. Пушкин): мосты, каналы, каскады прудов…
Отец великого полководца Кутузова И.М. Голенищев-Кутузов был строителем Казанского моста (по Невскому проспекту через канал Грибоедова) и Екатерининского канала (ныне – канал Грибоедова).
Роль первых строителей Петербурга трудно переоценить. Они заложили основу одного из красивейших городов мира и явили нам пример служения Родине. Их имена не должны быть забыты.
Среди строителей Петербурга, начиная с первых лет его создания, важнейшее место занимали военные инженеры. Их огромный вклад в формирование облика города на Неве и его пригородов до сих пор является наименее изученным.
Первые петербургские зодчие были под стать самому царю: Петр I и не позволил бы быть иными. Эпоха выдвинула людей несокрушимой воли и энергии, предприимчивых, разносторонне одаренных. Такими были и русские мастера, и их зарубежные коллеги, которые во множестве приезжали в новую столицу. Голландцы, немцы, англичане, итальянцы, французы становились здесь вполне своими людьми, верой и правдой служа новой Родине. Упомянем хорошо известного всем, кто знает жизнь и творчество Пушкина, его славного предка – Ибрагима Петровича Ганнибала, жившего в России с 1706 года. Он был одним из «птенцов гнезда Петрова», учился во Франции. Плоды его неутомимой деятельности – куртины и бастионы Петропавловской крепости, перестроенные им в середине XVIII века, Аннинские укрепления в Выборге, усадьба в Суйде (Гатчинский район). Он строил на Ладоге, в Кронштадте, Ревеле (Таллине), в Сибири. Сын Ганнибала, Иван, также известен перестройками в Петропавловской крепости в 1880-е годы.
Жизнь едва ли не каждого зодчего той поры воспринимается сегодня как увлекательный роман, в котором сочетается героическое и порой комическое, взлеты и падения, неожиданные, причудливые повороты судьбы. Эти люди были подлинными детьми своего века.
Выходец из Англии Эдвард Лейн удостоился чести быть соавтором самого Петра I. Его деятельность в Кронштадте отличалась огромным размахом: он строил каналы, доки, гавани, оборонительные сооружения. Работал с полным напряжением сил в полном согласии с Петром I (а сотрудничать с ним, точнее, детально разрабатывать его замыслы было чрезвычайно трудно).
И. де Колонг был начальником Инженерной школы при Петре I и позднее. По его проекту возведен Комендантский дом в Петропавловской крепости (1740-е годы). В 1721 году в Россию приехал военный инженер Б.-Х. Миних, имевший уже опыт работы в Германии и Франции. Он основал 1-й кадетский корпус, строил укрепления в Выборге, Кронштадте, Петергофский водовод, сооружения в Петропавловской крепости. Сохранилась созданная им система прудов в Гостилицах, где находилась усадьба Миниха. Он много работал в районе? называемом Песками? и многих других.
Мастера XVIII столетия были яркими личностями, вобравшими в себя все противоречия эпохи. Необходимо было сооружать фортификационные строения, мосты, каналы – они брались за любое дело, при необходимости становились архитекторами. В наши дни нередко можно услышать вопрос: так кем же были эти строители? А они совмещали в себе способности зодчих, гидротехников, педагогов… Ведь в то время не могло быть узкой специализации. И опять же примером специалиста-универсала был Петр I, человек с несомненным архитектурным дарованием. Влияние его могучей личности озарило весь XVIII век. Строители 1780–1790 годов не уступали своим предшественникам.
Фридрих Вильгельм Баур (у нас его звали Федором Виллимовичем, или Васильевичем) приехал в Россию в 1769 году и за 14 лет до кончины успел создать Таицкий водовод (Тайцы – Царское Село), провести большие работы по устройству Екатерининского (Грибоедова) канала, набережных Фонтанки. Он строил мосты, усадьбы в окрестностях Петербурга, каналы, работал в Кронштадте и Москве. Именно Баур завершил сооружение Большого театра (стоял на месте консерватории). Личность Баура, его темперамент, энергия, активная гражданская позиция сродни художникам эпохи Возрождения. О нем напоминает благородного облика дом у Прачечного моста на набережной Фонтанки, 2. Здание вошло в списки памятников архитектуры как дом Баура: здесь он жил (возможно, он и был его строителем). Генерал Баур пользовался большим уважением. Об этом говорит хотя бы тот факт, что через два года после его кончины вышло в свет описание жизни и деятельности мастера.
И.К. Герарда называли архитектором «императорских водных строений». Видный гидростроитель, он получил хорошее образование за рубежом и в России, строил Ладожский канал (его первым строителем был еще в петровскую эпоху Григорий Скорняков-Писарев, кстати, также военный инженер), склады Новой Голландии, внеся изменения в проект С.И. Чевакинского и Ж.-Б. Деламота. Одно из главных произведений Герарда известно всем – это Обводный канал (начат в 1804–1805 гг.). Он занимался реконструкцией набережных Мойки и Фонтанки, возведением набережной Стрелки Васильевского острова. Велик перечень трудов Герарда в Царском Селе (г. Пушкин): мосты, каналы, каскады прудов…
Отец великого полководца Кутузова И.М. Голенищев-Кутузов был строителем Казанского моста (по Невскому проспекту через канал Грибоедова) и Екатерининского канала (ныне – канал Грибоедова).
Роль первых строителей Петербурга трудно переоценить. Они заложили основу одного из красивейших городов мира и явили нам пример служения Родине. Их имена не должны быть забыты.
Пьетро Антонио Трезини
Прочное место в петербургском зодчестве занимают представители рода Трезини, в первую очередь, конечно, строители петровской эпохи. Но есть в этом ряду все еще недостаточно изученный мастер – большой архитектор и незаурядный человек Пьетро Антонио Трезини (в России его называли Петром Андреевичем). Был ли он сыном Доменико? Возможно.
Быть может, исследователи искусства XVIII века когда-нибудь сумеют дать точную и глубокую характеристику этого крупного и оригинального зодчего-новатора. Он родился в 1692 году, учился Антонио в Италии, там же, по-видимому, и строил первые свои здания. С 1726 года молодой зодчий в Петербурге. Ом строит множество частных домов, Монетный двор близ Литейного двора, Таможенное и Конюшенное ведомства (не сохранились). С 1735 по 1746 год Трезини отдает много сил и времени реконструкции и отделке Исаакиевской церкви (находилась близ монферрановского творения). Значительные и притом сохранившиеся постройки Пьетро Антонио – жилые дома № 32 и № 34 на Невском проспекте (1738–1739), сооружение которых было связано с проектированием им костела Св. Екатерины. Именно Трезини создал первый проект костела, определив его положение в глубине участка. Проект стал осуществляться лишь через четверть века Ж.-Б. Валлен-Деламотом и А. Ринальди. Жилые дома в 1893 году весьма тактично надстроил А.А. Клевщинский. Трезини завершил постройку госпиталя на Выборгской стороне (перестроен в Х!Хв.).
С рисунка М.И. Махаева. Усадьба Бестужева-Рюмина на Каменном острове. 1753 г.
С 1742 года Трезини – главный архитектор Петербурга и в то же время – Александро-Невской лавры. В этом монастыре он продолжал начатое предшественниками, вел планировочные работы и создал изумительной красоты Федоровскую церковь с корпусами и воротами. Созданное здесь великолепно связывает архитектуру Петербурга с московской. А в Москве Трезини построил церковь Климента на Пятницкой улице, не имеющую аналогов в архитектуре Москвы. Превосходно найденный силуэт, безупречные пропорции делают эту стройную петербургскую церковь шедевром русского зодчества XVIII века. Почти все работы зодчего завершались позднее, когда он вынужден был покинуть Россию (в 1751 или 1755 г.). Можно лишь догадываться о драматических эпизодах его жизни, о соперничестве с Ф.Б. Растрелли, об изнурительных отчетах, придирках чиновников, о зависти коллег…
Рис. В.Г. Исаченко. Федоровская церковь в Александро-Невской лавре
В 1748 году Трезини выполнил проект величественного ансамбля Троице-Сергиевой пустыни, осуществленный в 1756–1763 гг. Перестройки XIX столетия и разрушения минувшей войны привели к почти полной утрате этого лучшего, наряду со Смольным монастырем, ансамбля барокко в нашем городе (ныне здесь монастырь, ул. Буденного, близ Стрельны).
Пьетро Антонио был создателем дворцово-паркового комплекса А.П. Бестужева-Рюмина на Каменном острове, известного только по гравюрам и рисункам М.И. Махаева. И снова мы должны употреблять слова: впервые, уникальный, великолепный, ибо Трезини создал единственный в своем роде, необычайно живописный, связанный с пейзажем ансамбль. На его фундаменте строит Каменноостровский дворец.
Храм во имя Св. Живоначальной Троицы
Именно Трезини был первым в Петербурге строителем пятиглавых храмов. Таков был Спасо-Преображенский, начатый М.Г. Земцовым и блестяще завершенный Трезини в 1754 году. В 1825–1827 годах сгоревший собор возобновил В.П. Стасов, сохранивший план, общую композицию и части стен предшественника.
Акварель В.Г. Исаченко. Владимирский собор
Шедевр отечественного зодчества XVIII столетия (наряду со Смольным и Никольским соборами) – Владимирская церковь (Владимирская площадь). О ней немало сказано, она давно получила высокую оценку специалистов, однако автор ее окончательно не установлен. Скорее всего именно П.А. Трезини был создателем этого шедевра или же, во всяком случае, зодчим, причастным к его созданию. В нем несомненно присутствуют «трезиниевские» черты. Трудно найти в списке зодчих первой половины XVIII столетия другого возможного автора. И хотя церковь была построена в 1760-е годы, это не противоречит возможности нашего предположения – ведь и другие работы Трезини завершались значительно позже. Последнее слово – за исследователями зодчества XVIII века. Не исключено, что именно он был автором церкви Св. Пантелеймона и других зданий. Но в любом случае имя П.А. Трезини должно стоять рядом с именем Растрелли, как имя крупнейшего русского зодчего эпохи расцвета барокко.
Рис. В.Г. Исаченко. Церковь Св. Пантелеймона
Быть может, исследователи искусства XVIII века когда-нибудь сумеют дать точную и глубокую характеристику этого крупного и оригинального зодчего-новатора. Он родился в 1692 году, учился Антонио в Италии, там же, по-видимому, и строил первые свои здания. С 1726 года молодой зодчий в Петербурге. Ом строит множество частных домов, Монетный двор близ Литейного двора, Таможенное и Конюшенное ведомства (не сохранились). С 1735 по 1746 год Трезини отдает много сил и времени реконструкции и отделке Исаакиевской церкви (находилась близ монферрановского творения). Значительные и притом сохранившиеся постройки Пьетро Антонио – жилые дома № 32 и № 34 на Невском проспекте (1738–1739), сооружение которых было связано с проектированием им костела Св. Екатерины. Именно Трезини создал первый проект костела, определив его положение в глубине участка. Проект стал осуществляться лишь через четверть века Ж.-Б. Валлен-Деламотом и А. Ринальди. Жилые дома в 1893 году весьма тактично надстроил А.А. Клевщинский. Трезини завершил постройку госпиталя на Выборгской стороне (перестроен в Х!Хв.).
С 1742 года Трезини – главный архитектор Петербурга и в то же время – Александро-Невской лавры. В этом монастыре он продолжал начатое предшественниками, вел планировочные работы и создал изумительной красоты Федоровскую церковь с корпусами и воротами. Созданное здесь великолепно связывает архитектуру Петербурга с московской. А в Москве Трезини построил церковь Климента на Пятницкой улице, не имеющую аналогов в архитектуре Москвы. Превосходно найденный силуэт, безупречные пропорции делают эту стройную петербургскую церковь шедевром русского зодчества XVIII века. Почти все работы зодчего завершались позднее, когда он вынужден был покинуть Россию (в 1751 или 1755 г.). Можно лишь догадываться о драматических эпизодах его жизни, о соперничестве с Ф.Б. Растрелли, об изнурительных отчетах, придирках чиновников, о зависти коллег…
В 1748 году Трезини выполнил проект величественного ансамбля Троице-Сергиевой пустыни, осуществленный в 1756–1763 гг. Перестройки XIX столетия и разрушения минувшей войны привели к почти полной утрате этого лучшего, наряду со Смольным монастырем, ансамбля барокко в нашем городе (ныне здесь монастырь, ул. Буденного, близ Стрельны).
Пьетро Антонио был создателем дворцово-паркового комплекса А.П. Бестужева-Рюмина на Каменном острове, известного только по гравюрам и рисункам М.И. Махаева. И снова мы должны употреблять слова: впервые, уникальный, великолепный, ибо Трезини создал единственный в своем роде, необычайно живописный, связанный с пейзажем ансамбль. На его фундаменте строит Каменноостровский дворец.
Именно Трезини был первым в Петербурге строителем пятиглавых храмов. Таков был Спасо-Преображенский, начатый М.Г. Земцовым и блестяще завершенный Трезини в 1754 году. В 1825–1827 годах сгоревший собор возобновил В.П. Стасов, сохранивший план, общую композицию и части стен предшественника.
Шедевр отечественного зодчества XVIII столетия (наряду со Смольным и Никольским соборами) – Владимирская церковь (Владимирская площадь). О ней немало сказано, она давно получила высокую оценку специалистов, однако автор ее окончательно не установлен. Скорее всего именно П.А. Трезини был создателем этого шедевра или же, во всяком случае, зодчим, причастным к его созданию. В нем несомненно присутствуют «трезиниевские» черты. Трудно найти в списке зодчих первой половины XVIII столетия другого возможного автора. И хотя церковь была построена в 1760-е годы, это не противоречит возможности нашего предположения – ведь и другие работы Трезини завершались значительно позже. Последнее слово – за исследователями зодчества XVIII века. Не исключено, что именно он был автором церкви Св. Пантелеймона и других зданий. Но в любом случае имя П.А. Трезини должно стоять рядом с именем Растрелли, как имя крупнейшего русского зодчего эпохи расцвета барокко.
Андрей Квасов
«Строитель чудотворный» – эти пушкинские слова о Петре I можно отнести едва ли не к каждому из зодчих Петербурга XVIII века, тем более что от одной из самых блистательных эпох архитектуры города сохранилось в памяти людской не так уж много имен. Так, о расцвете барокко говорят имена Растрелли, Чевакинского да еще нескольких мастеров. Об остальных изредка вспоминают разве что историки зодчества. Причин тому немало – утрачены документы, чертежи, и, быть может, главная – то, что неумолимое время скрыло от нас их произведения. Одни исчезли за поздними напластованиями, другие снесены в XIX–XX веках. Но разве повинны в том создатели?
Многие из нас помнят, как в 1961 году варварски, трусливо и подло взорвали церковь Успения Богородицы на Сенной, возведенную в середине XVIII века на месте небольшой деревянной церковки 1730-х годов. Идя в новый храм, люди говорили, что идут «ко Спасу, на Сенную» (это название прежней церкви, которую перенесли сюда с Выборгской стороны, с места, где построили Сампсониевский собор).
Но вот исчезла церковь на Сенной – не стало самой площади. Разве можно называть площадью совершенно неорганизованное, аморфное пространство, а ныне некую свалку, где так и хочется вспомнить незабвенного Салтыкова-Щедрина, сказавшего, что Сенная площадь – это «единственное место, где и полиция не требует внешней благопристойности».
Церковь Успения Богородицы
Снос храма был признан огромной градостроительной ошибкой. В последующие годы архитектурная общественность отстаивала необходимость его восстановления. В 1988–1989 годах на целой серии совещаний архитекторы, художники, историки убедительно доказали, что автором снесенного храма был когда-то известный, а затем почти забытый мастер барокко Андрей Васильевич Квасов, брат известного зодчего-градостроителя Алексея Васильевича Квасова.
Документы тщательного обследования памятника, обмерные чертежи, выполненные до сноса (авторские чертежи и другие материалы не найдены), подтвердили правоту историка Ю.М. Денисова и архитектора Д.А. Бутырина, автора проекта воссоздания церкви в виде, максимально близком первоначальному. Их мнение поддержали крупные специалисты Г.Н. Булдаков, Ю.С. Ушаков, В.В. Антонов и многие другие. Никто даже не пытался оспаривать убеждение в авторстве Андрея Квасова.
Церковь Успения сооружена в 1753–1765 годах. Это был единственный в городе храм, в облике которого отдаленно угадывались элементы украинского зодчества (в силуэте куполов, в своеобразной приземистости…) – недаром Квасов до ее возведения успел основательно поработать на Украине и оказать заметное влияние на тогдашнее местное зодчество. Долгое время автором, по традиции, называли Ф.Б. Растрелли (ему приписывались почти все значительные постройки середины XVIII в.), быть может потому, что церковь возводили на средства богатейшего купца, коллежского асессора С.Я. Яковлева, которому Растрелли (опять же предположительно!) строил неподалеку нарядный особняк (снесен, стоял на участке дома № 10–12 по Московскому проспекту).
Принадлежность храма Успения на Сенной другому автору вызывает к нему повышенный интерес, тем более что храм был произведением оригинальным, незаурядным. К сожалению, мы все еще не знаем ни точной даты рождения Андрея Васильевича Квасова (предположительно около 1718 г.), ни года кончины (1770-е гг., где-то на Украине). Но зато твердо можем назвать одно из его петербургских творений – Большой Царскосельский дворец, за роскошными фасадами которого скрыт основной объем изящного двухэтажного здания с одноэтажными флигелями. Оно было спроектировано и построено воспитанником Канцелярии от строений молодым зодчим Андреем Квасовым. Императрица Елизавета Петровна высоко ценила его «прилежность» и «искусство». Работая над сооружением царских палат в 1743–1748 годах, он тактично включил в их объем небольшой дворец Екатерины I, возведенный ранее И. Браунштейном и И. Ферстером.
Помощником Квасова, затем соавтором был Савва Чевакинский, внесший в начальный проект палат ряд изменений. В современном Екатерининском дворце-музее хранится деревянная модель «сочиненного» двумя зодчими замечательного здания.
Вскоре Растрелли при активном участии Чевакинского перестроил и расширил дворец, придал фасадам новое декоративное оформление. Но и сделанное Квасовым не исчезло полностью – именно его следует считать первым (после Земцова) создателем царскосельского ансамбля. Ему принадлежит первоначальный проект Эрмитажа и других каменных и деревянных строений, к сожалению, утраченных.
Рис. В.Г. Исаченко. Храм в Гостилицах
Однако вернемся к храму на Сенной. Квасов не стал делать его похожим на другие церкви эпохи барокко. Причем, не о «чистоте» стиля заботился. Зодчий «в целом художнически выразил идею кокота (птицы), прикрывающего крыльями своих птенцов». Такую высокую и точную оценку дал церкви через сто лет после ее постройки историк А. Томилин. Многие художники разных времен запечатлели облик храма, который ничто не могло затмить: ни растущие ввысь дома, ни огромные корпуса Сенного рынка, ни изменяющийся городской пейзаж. Самое важное – церковь была важнейшим звеном в системе площадей: Сенной, Никольской и Покровской. Она создавала особую духовную атмосферу, придавала площади определенный характер.
Если когда-нибудь проблема восстановления Спаса на Сенной станет реальностью, нужно будет обязательно восстановить четырехкопонный портик входа в колокольню, построенный в конце XVIII века, предположительно И.Е. Старовым. Работа была выполнена настолько тактично, что другой зодчий – Луиджи Руска, возводя в 1818 году напротив здание гауптвахты, повторил в нем портик церкви. В этом и проявилось незаурядное градостроительное чутье архитектора: оба портика образовали единственные в своем роде пропилеи, оформлявшие выезд с Сенной на Садовую улицу.
Из наследия Андрея Квасова назовем его собственный дом на Большой Морской ул., 54, сооруженный по его проекту в 1759–1761 годах. Двухэтажное, в стиле барокко, здание в 1841 году надстроил и перестроил П.И. Таманский.
Недавно отреставрирована прекрасная церковь в Гостилицах (Ломоносовский район), где Квасов создал дворцово-парковый комплекс для А.Г. Разумовского (сохранились фрагменты).
Тема особого разговора – творчество зодчего на Украине, где он сыграл важнейшую роль в распространении приемов русского барокко. Создал регулярную планировку города Глухова, возвел там триумфальную арку, губернаторский дом и загородный дворец. Трудился в Киеве, Батурине, Нежине, проектировал парки, был умелым организатором всего архитектурно-строительного процесса, преподавал. Строил для А.Г. и К.Г. Разумовских. Далеко не все сохранилось. Быть может, лучшее творение Квасова на Украине – стройный пятиглавый собор в Козельце. В плане – крест с закругленными концами.
Остается добавить, что младший брат Андрея Квасова – Алексей (ок. 1730–1772), человек богато одаренный, приобрел заслуженную известность как автор генеральных планов Петербурга, Твери, Казани, Астрахани (1760-е гг.), предмостных площадей на пересечении Фонтанки и Гороховой улицы и т. п. Занимался он реконструкцией Адмиралтейской части, строительством жилых домов на Невском проспекте и Морских улицах.
Многие из нас помнят, как в 1961 году варварски, трусливо и подло взорвали церковь Успения Богородицы на Сенной, возведенную в середине XVIII века на месте небольшой деревянной церковки 1730-х годов. Идя в новый храм, люди говорили, что идут «ко Спасу, на Сенную» (это название прежней церкви, которую перенесли сюда с Выборгской стороны, с места, где построили Сампсониевский собор).
Но вот исчезла церковь на Сенной – не стало самой площади. Разве можно называть площадью совершенно неорганизованное, аморфное пространство, а ныне некую свалку, где так и хочется вспомнить незабвенного Салтыкова-Щедрина, сказавшего, что Сенная площадь – это «единственное место, где и полиция не требует внешней благопристойности».
Снос храма был признан огромной градостроительной ошибкой. В последующие годы архитектурная общественность отстаивала необходимость его восстановления. В 1988–1989 годах на целой серии совещаний архитекторы, художники, историки убедительно доказали, что автором снесенного храма был когда-то известный, а затем почти забытый мастер барокко Андрей Васильевич Квасов, брат известного зодчего-градостроителя Алексея Васильевича Квасова.
Документы тщательного обследования памятника, обмерные чертежи, выполненные до сноса (авторские чертежи и другие материалы не найдены), подтвердили правоту историка Ю.М. Денисова и архитектора Д.А. Бутырина, автора проекта воссоздания церкви в виде, максимально близком первоначальному. Их мнение поддержали крупные специалисты Г.Н. Булдаков, Ю.С. Ушаков, В.В. Антонов и многие другие. Никто даже не пытался оспаривать убеждение в авторстве Андрея Квасова.
Церковь Успения сооружена в 1753–1765 годах. Это был единственный в городе храм, в облике которого отдаленно угадывались элементы украинского зодчества (в силуэте куполов, в своеобразной приземистости…) – недаром Квасов до ее возведения успел основательно поработать на Украине и оказать заметное влияние на тогдашнее местное зодчество. Долгое время автором, по традиции, называли Ф.Б. Растрелли (ему приписывались почти все значительные постройки середины XVIII в.), быть может потому, что церковь возводили на средства богатейшего купца, коллежского асессора С.Я. Яковлева, которому Растрелли (опять же предположительно!) строил неподалеку нарядный особняк (снесен, стоял на участке дома № 10–12 по Московскому проспекту).
Принадлежность храма Успения на Сенной другому автору вызывает к нему повышенный интерес, тем более что храм был произведением оригинальным, незаурядным. К сожалению, мы все еще не знаем ни точной даты рождения Андрея Васильевича Квасова (предположительно около 1718 г.), ни года кончины (1770-е гг., где-то на Украине). Но зато твердо можем назвать одно из его петербургских творений – Большой Царскосельский дворец, за роскошными фасадами которого скрыт основной объем изящного двухэтажного здания с одноэтажными флигелями. Оно было спроектировано и построено воспитанником Канцелярии от строений молодым зодчим Андреем Квасовым. Императрица Елизавета Петровна высоко ценила его «прилежность» и «искусство». Работая над сооружением царских палат в 1743–1748 годах, он тактично включил в их объем небольшой дворец Екатерины I, возведенный ранее И. Браунштейном и И. Ферстером.
Помощником Квасова, затем соавтором был Савва Чевакинский, внесший в начальный проект палат ряд изменений. В современном Екатерининском дворце-музее хранится деревянная модель «сочиненного» двумя зодчими замечательного здания.
Вскоре Растрелли при активном участии Чевакинского перестроил и расширил дворец, придал фасадам новое декоративное оформление. Но и сделанное Квасовым не исчезло полностью – именно его следует считать первым (после Земцова) создателем царскосельского ансамбля. Ему принадлежит первоначальный проект Эрмитажа и других каменных и деревянных строений, к сожалению, утраченных.
Однако вернемся к храму на Сенной. Квасов не стал делать его похожим на другие церкви эпохи барокко. Причем, не о «чистоте» стиля заботился. Зодчий «в целом художнически выразил идею кокота (птицы), прикрывающего крыльями своих птенцов». Такую высокую и точную оценку дал церкви через сто лет после ее постройки историк А. Томилин. Многие художники разных времен запечатлели облик храма, который ничто не могло затмить: ни растущие ввысь дома, ни огромные корпуса Сенного рынка, ни изменяющийся городской пейзаж. Самое важное – церковь была важнейшим звеном в системе площадей: Сенной, Никольской и Покровской. Она создавала особую духовную атмосферу, придавала площади определенный характер.
Если когда-нибудь проблема восстановления Спаса на Сенной станет реальностью, нужно будет обязательно восстановить четырехкопонный портик входа в колокольню, построенный в конце XVIII века, предположительно И.Е. Старовым. Работа была выполнена настолько тактично, что другой зодчий – Луиджи Руска, возводя в 1818 году напротив здание гауптвахты, повторил в нем портик церкви. В этом и проявилось незаурядное градостроительное чутье архитектора: оба портика образовали единственные в своем роде пропилеи, оформлявшие выезд с Сенной на Садовую улицу.
Из наследия Андрея Квасова назовем его собственный дом на Большой Морской ул., 54, сооруженный по его проекту в 1759–1761 годах. Двухэтажное, в стиле барокко, здание в 1841 году надстроил и перестроил П.И. Таманский.
Недавно отреставрирована прекрасная церковь в Гостилицах (Ломоносовский район), где Квасов создал дворцово-парковый комплекс для А.Г. Разумовского (сохранились фрагменты).
Тема особого разговора – творчество зодчего на Украине, где он сыграл важнейшую роль в распространении приемов русского барокко. Создал регулярную планировку города Глухова, возвел там триумфальную арку, губернаторский дом и загородный дворец. Трудился в Киеве, Батурине, Нежине, проектировал парки, был умелым организатором всего архитектурно-строительного процесса, преподавал. Строил для А.Г. и К.Г. Разумовских. Далеко не все сохранилось. Быть может, лучшее творение Квасова на Украине – стройный пятиглавый собор в Козельце. В плане – крест с закругленными концами.
Остается добавить, что младший брат Андрея Квасова – Алексей (ок. 1730–1772), человек богато одаренный, приобрел заслуженную известность как автор генеральных планов Петербурга, Твери, Казани, Астрахани (1760-е гг.), предмостных площадей на пересечении Фонтанки и Гороховой улицы и т. п. Занимался он реконструкцией Адмиралтейской части, строительством жилых домов на Невском проспекте и Морских улицах.
Луиджи Руска
В плеяде зодчих, создавших неповторимо прекрасный облик «пушкинского Петербурга», достойное место занимает один из талантливейших мастеров русского классицизма Луиджи (Алоизий Иванович) Руска. На лучших его постройках установлены памятные доски, одну из самых известных работ архитектора – портик дорического ордера на Перинной линии горожане называют «портиком Руска». Значение этого небольшого здания как важнейшего композиционного звена в ансамбле Невского проспекта и прилегающих улиц трудно переоценить. Перекликаясь с величественным фасадом Михайловского дворца (ныне – Русского музея), оно замыкает перспективу улицы Бродского. Портик Руска органично входит в ансамбль торговых зданий, гармонируя с шедеврами Ж.-Б. Вален-Деламота и Д. Кваренги.
Произведения Л. Руска отличаются той же благородной простотой и гармонией, что и постройки его великих современников, слава которых часто заслоняет имя этого большого, но еще недостаточно оцененного зодчего, градостроителя, художника.
Произведения Л. Руска отличаются той же благородной простотой и гармонией, что и постройки его великих современников, слава которых часто заслоняет имя этого большого, но еще недостаточно оцененного зодчего, градостроителя, художника.