Он взглянул на Ронина.
– Ты представляешь, что будет с Фригольдом, если люди узнают, что на поверхности можно жить? Что там тоже есть люди. Все сразу рванутся Наверх. Фригольд рухнет. Власти саардинов придет конец. А покуда мы заперты здесь, у нас просто нет выбора.
– Но здесь мы умрем. Мы уже умираем медленно, но верно, – возмутился Ронин. – И власти должны это понимать.
Боррос кивнул.
– Да, они понимают. Но ты сам говоришь, что это медленная смерть. Вот и они полагают, что век, может быть, два мы еще протянем. А потом... – Он пожал плечами. – Они живут настоящим.
Колдун провел руками по одеялу.
– Я видел, что там, на поверхности, – сказал Ронин.
– Да?
– Есть такая машина – Линзы. Она показывает поверхность планеты. Там все покрыто снегом и льдом. Все.
Колдун усмехнулся:
– Прямо над нами – да. Слежавшийся лед. Пласт глубиной в километр, я думаю, хотя точно это не определишь. Но я узнал, что наш Фригольд расположен вот здесь, – растопырив пальцы обеих рук, он описал в воздухе сферу и указал на самый ее верх, – то есть если представить планету как шар, мы находимся примерно в этой точке. Близко к полюсу. Полюса расположены сверху и снизу шара. Здесь всегда все покрыто льдом. Тысячу лет назад снега и льда было меньше, сейчас они покрывают большую площадь. Но отнюдь не всю планету. Ты понимаешь? У центра планеты теплее, земля там коричневая, а в ясном небе сияет солнце. Оно согревает людей и землю.
– Откуда ты знаешь?
Боррос пожал плечами:
– Все равно это все бесполезно. Знания бессмысленны. Потому что уже очень скоро мы все... и Фригольд, и те люди, которые живут на поверхности... все будет уничтожено.
– Ты говорил об этом, когда...
– Да, ты при этом присутствовал, и ты видел, в каком я был состоянии. Тогда я был еще более восприимчив к излучениям.
– Это было... я как будто чувствовал чье-то присутствие.
Колдун кивнул:
– Вполне вероятно. В последнее время они как-то особенно активизировались.
– Но что это было?
– Я пока не могу объяснить. Сам еще толком не знаю.
– Но это реально?
– О да. Только, мне кажется, очень далеко отсюда.
– И что теперь?..
– Теперь нам нужно принять решение. Нам обоим. Я должен выбраться на поверхность, к людям, которые Наверху. Я даже не знаю, можно ли остановить эту... силу. Но я все равно должен хотя бы попытаться. И ты тоже, мне кажется.
Ронину не понравился самонадеянный тон колдуна. Боррос вообще был ему несимпатичен. Почему-то Ронин ему не доверял, хотя и знал, что колдун прав. И это ужасно его раздражало.
Колдун улыбнулся – ледяной, неприятной улыбкой, в которой сквозила какая-то фатальная неизбежность.
– Да, вижу, я в тебе не ошибся. Хорошо. Стало быть, решено. И вот еще что: прежде чем мы попытаемся отсюда выбраться, тебе надо спуститься вниз...
Улыбка растаяла, как кусок льда в огне.
– Ниже девяносто девятого уровня.
... – У меня нет чернил, – сказал Боррос, уколов палец иглой. – Я постараюсь тебе объяснить как можно подробнее, но, боюсь, что мои познания ограничены.
Колдун надавил на палец, и из крошечной ранки показалась кровь.
– Но это все-таки лучше, чем ничего.
Он начал что-то чертить на куске ткани.
– Но ведь девяносто девятый – это последний уровень, – выпалил Ронин. – Под ним – только каменное основание Фригольда.
– Еще одна ложь, – назидательно проговорил Боррос. – В чем, в чем, а в обмане они преуспели. Там, внизу, под Фригольдом, – остатки цивилизации... цивилизации наших предков. Я это знаю точно. Потому что Корабб была там. Корабб – моя жена. Мне сказали, что она погибла. Она работала на одном из этих громадных преобразователей энергии. Сказали, что она попала в машину и ее изрезало на куски, так что спасти ее не удалось. Это случилось шесть циклов назад, и все это время я верил... – Он покачал головой. – Я не знаю, во что я верил.
– Так что же случилось?
– Я никогда этого не узнаю. Я могу только предположить. За десять циклов до того, как мне сообщили о ее гибели, она мне сказала, что нашла что-то вроде прохода под Фригольд на девяносто девятом уровне Я, естественно, загорелся. Еще бы! Я как представил себе, какие тайны и знания могли там скрываться! Не могли же они сжечь все до последнего – ведь кое-какие книги и карты остались даже у нас, наверху. А уж машины... Впрочем, я отвлекаюсь. Я, естественно, понимал, что мне самому никогда не добраться до этого уровня, и я попросил ее предпринять небольшую вылазку. В общем, она побывала под Фригольдом, и я убедился, что был прав. Ее, наверное, поймали, когда она отправилась Вниз во второй раз, и захотели узнать, что она там обнаружила. Фрейдал, должно быть, заинтересовался... ты видел, насколько силен был его интерес. Потом ее, может быть, и отпустили.
Боррос замолчал. Ронин следил за тем, как он выводит какие-то линии на кусочке ткани.
– Я не знаю, что нам угрожает. Но ответ – там, Внизу. Ты должен найти его и принести сюда. Только тогда мы с тобой сможем уйти Наверх, – продолжил колдун. – Тебе нужно найти один свиток с надписью, сделанной особыми знаками. Я здесь рисую тебе эти знаки, чтобы ты не перепутал их с другими. На свитке будет заголовок. Смотри – вот он! Это все, что мне известно. Кто знает, может быть, там мы найдем описание этой таинственной силы, которая нам угрожает... и как от нее защититься. – Боррос пожал плечами. – Это наша единственная надежда.
Он передал Ронину лоскут ткани, затвердевший от высыхающей на нем крови.
– И еще одно, Ронин. Постарайся вернуться до того, как они растерзают меня на куски.
Они услышали чьи-то шаги, приглушенные голоса. Звуки были едва различимы, но неумолимо приближались из-за поворота.
Ронин нажал на кнопку, и массивные металлические двери лифта закрылись, погружая их в бархатную темноту и непроницаемую тишину.
– Мы никуда не едем.
Ронин вслепую нащупал кнопку с цифрой «девяносто девять». Она засветилась мертвенно-голубым светом. Лифт сдвинулся с мертвой точки и поехал вниз.
Ронин однажды уже ездил в лифте. Он сразу же сообразил, что здесь что-то не так. Вместо того, чтобы медленно и равномерно опускаться, кабина дергалась и ходила ходуном. Они с трудом держались на ногах, прижимаясь к стене, чтобы не упасть.
Лифт падал вниз все быстрей и быстрей. Кабина все больше и больше раскачивалась.
Потом она накренилась. В желудках людей появилось какое-то странное, очень мерзкое ощущение. Тошнота подступила к горлу. Им показалось, что они стали вдруг невесомыми. Ронин понял, что оборвался трос. С ужасающей скоростью они неслись в лифтовую шахту. Уши закладывало... рядом раздался стон.
Ронин застыл на пороге своих апартаментов. Он сразу почувствовал, что внутри кто-то был. Он понял это в тот момент, когда потянулся к выключателю. Тут же отдернул руку и проскользнул внутрь, прекрасно осознавая, что его силуэт четко вырисовывается на фоне освещенного коридора.
На противоположной от двери стене висел в ножнах меч. При сложившихся обстоятельствах – далековато.
Ронин добрался до противоположной стены, и никто его не остановил. Он осторожно взял меч, не спуская глаз с двери во вторую комнату. Туда он вошел быстро, одновременно переступив порог и включив свет. Меч он держал перед глазами, чтоб защитить их в первые мгновения от яркого света.
Щурясь и моргая, к нему повернулся Г'фанд. На нем были темные леггинсы и светлая рубашка из плотной ткани.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Ронин, стараясь не выдавать своего явного облегчения.
Ученый был бледным и очень уставшим, как будто он долго не спал.
– Хочу тебе кое-что сказать...
Несмотря на очевидную усталость, во всем его облике ощущалась несгибаемая решимость, которую Ронин раньше в нем не замечал.
– А чего ты тогда здесь прячешься?
– Я слышал, что кто-то хотел войти, и подумал, что это, наверное, К'рин.
Ронин не смог сдержать улыбки.
– Я уверен, что она поняла бы все правильно.
Г'фанд слегка покраснел.
– Я... это могло быть не очень удобно.
Ронин развернулся и вышел в первую комнату. Г'фанд поплелся за ним.
Ронин включил свет, снял со стены ножны и убрал меч.
– Так что ты хотел мне сказать?
Г'фанд взъерошил свои длинные волосы.
– Больше я здесь не могу. Я должен уйти. Я знаю, что ты по этому поводу думаешь! Но ты можешь хотя бы понять, почему я хочу уйти. Уж лучше замерзнуть там, на поверхности, чем медленно умирать здесь, во Фригольде. Здесь мы все похоронены заживо. Это не жизнь, понимаешь. Хоть на какое-то время я стану свободным. А то здесь я как в клетке. Я задыхаюсь!..
Ронин почему-то подумал об огромной библиотеке Саламандры. Бесчисленные ряды книг, которые Г'фанд никогда не сможет прочитать.
– Успокойся, – сказал он. – Это все разговоры. Вряд ли ты сделаешь это.
– Нет, я сделаю. – Г'фанд помрачнел. – Ты такой же, как все остальные. Ты меня и за человека-то не считаешь. Но я теперь тоже могу обращаться с оружием... я владею мечом и кинжалом...
– А что ты будешь есть? – спросил Ронин, извлекая из шкафа легкую кольчугу.
– Вот что, – не без гордости проговорил ученый и достал из-за пазухи две широкие полоски.
– Пищевые наполнители?! – изумился Ронин. – Где ты их взял?
– Украл. Не беспокойся, никто их не хватится...
Ронин застегнул кольчугу.
– Стало быть, ты серьезно.
– Еще как серьезно, – кивнул Г'фанд.
Ронин вспомнил вдруг одну фразу из их недавнего разговора. Ученый поведал ему по секрету, что расшифровал какую-то древнюю запись. Тогда Ронин как-то не придал этому значения, но теперь...
– Хочешь пойти прогуляться. Я правильно понял?
Г'фанд с удивлением взглянул на него.
– Ронин, мне нужно идти сейчас... в эту смену.
Ронин достал из шкафа что-то еще и, держа это в вытянутой руке, произнес этаким небрежным тоном:
– Если хочешь пройтись, пойдем лучше со мной.
– С тобой?! Но что... – Ученый вытаращился на пищевые наполнители в руках Ронина. Точно такие же, как у него. Как завороженный наблюдал он за тем, как меченосец наматывает их на руку.
– Так ты идешь или нет? Я ухожу прямо сейчас.
– Но куда?.. Я не...
– Если нам повезет, то из Фригольда. Объясню все по дороге. На вот, возьми.
Он протянул ученому кинжал.
Ронин стал нажимать на другие кнопки – на все без разбору. На них загорались какие-то двойки и тройки. Лифт стремительно падал вниз. Голубой огонек на пульте управления дразнил Ронина своим бледным свечением.
И тут вспомнил. Красная кнопка сверху! Ронин нажал на нее.
Лифт остановился так резко, что у них с Г'фандом подкосились ноги. Кабина, подрагивая, повисла в шахте. Оборвавшийся трос извивался над ней, звеня. Ронин поднялся на ноги. Сделал несколько глубоких вдохов. Г'фанд жадно глотал ртом воздух, не в силах встать.
– Ронин, мы...
– Все разговоры потом. Надо быстрее отсюда выбираться. Тормоза могут не выдержать.
Ронин принялся жать на все кнопки подряд, но двери не открывались. Тогда он просунул пальцы в щель между дверями и попробовал раздвинуть их силой.
– Помоги мне. Быстрей! Мы должны их открыть.
Г'фанд стоял на коленях, прижимая руки к бокам. Он поднял голову. Видок у него был жалкий. Пряди длинных волос прилипли ко лбу и щекам, а сам он, казалось, приклеился к полу.
– Мы... мы чуть не погибли...
– Помоги мне! – взревел Ронин.
– Нас чуть не прихлопнуло, как клопов... – бормотал ученый.
Его глаза возбужденно сверкали. Он пребывал в невменяемом состоянии. Картины ужасной гибели, которые нарисовало ему его собственное воображение, потрясли его до глубины души.
Ронин рывком поставил ученого на ноги и попытался немного подбодрить:
– Г'фанд, мы живы! Понимаешь? Мы живы! Но мы можем погибнуть, если не выберемся отсюда! Я один не смогу открыть двери. Мне нужна твоя помощь.
Взгляд Г'фанда стал наконец осмысленным.
– Да, да, конечно. Мы их откроем. Вместе.
Теперь они оба просунули пальцы в щель между дверями и попытались раздвинуть створки. Они так напрягались, что уже очень скоро у них разболелись руки и плечи. Пот градом катился по лицам. Щипало глаза. Ничего не было видно. Мышцы ломило. Ноги онемели. Стиснув зубы, Ронин с Г'фандом продолжали тянуть...
Дверь немного поддалась. Оба уже задыхались, но эта маленькая победа придала им сил, и они налегли на дверь с удвоенной решимостью, не позволив себе даже возгласа радости, чтобы не тратить энергии попусту. И дверь открылась.
Когда щель между створками стала достаточно широкой для того, чтобы сквозь нее мог протиснуться человек, они отпустили дверь. Руки были как будто налиты свинцом. Дыхание сбилось. Во рту пересохло.
Взглянув наверх, они обнаружили, что застряли между этажами. Но им повезло. Примерно в метре над ними виднелся открытый выход. Внешних защитных дверей не было. Там, где они крепились когда-то, торчали какие-то обломки, похожие на гниющие зубы.
Ронин с Г'фандом облегченно вздохнули. Но обрадовались они рано! Раздался зловещий звук ломающегося металла, и лифт угрожающе накренился. Ронин крепко сцепил руки. Ученый встал на них, как на ступеньку, и подтянулся вверх, цепляясь за край выхода на этаж. Лифт снова заскрежетал. Г'фанд, напрягшись, подтянул одну ногу и выбрался наконец на этаж.
Кабина опять покачнулась, снизу раздался пронзительный металлический скрежет. Лифт задрожал и начал медленно оседать. Тормоза все же не выдержали. Кабина раскачивалась из стороны в сторону. Теперь только какие-то выступы в стенах шахты удерживали ее от падения. Ронин изловчился и подпрыгнул. Оглушающий скрежет металла, казалось, проник ему в мозг. Ему удалось ухватиться руками за край выхода на этаж. Но рука его, мокрая от пота, соскользнула, и на мгновение Ронин повис на одной руке. Лифт дрогнул и пополз вниз. Г'фанд, однако, успел схватить Ронина за руку и подтянуть наверх. Ронин сделал еще одно нечеловеческое усилие и с помощью Г'фанда выбрался на этаж. Кабина с грохотом рухнула вниз, просвистев всего в нескольких сантиметрах от Ронина...
– Где мы? – прошептал Г'фанд.
– Почти в самом низу, – пожал плечами Ронин.
– И что нам теперь надо делать?
– Найти выход на девяносто девятый уровень. Для начала попробуем здесь.
Он указал на сумрачный коридор, залитый слабым светом. Его не чинили, наверное, лет триста. Интересно, подумал Ронин, добрались мы хотя бы до этажей для рабочих? Осветительная система здесь еще работала, хотя лампы горели совсем-совсем тускло, а кое-где перегорели вообще. Очевидно, со светом здесь частые перебои, потому что в небрежно выбитых нишах потрескивали зажженные факелы. Отблески рыжего пламени сливались с мертвенно-голубоватым искусственным свечением. Сочетание было не из приятных.
Они остановились. Прислушались, но не услышали ничего, кроме звука капающей воды и шороха маленьких лапок...
Они молча двинулись вперед. Стены здесь были совсем поблекшими. Согласно Уставу, каждый этаж должен быть выкрашен в определенный цвет, чтобы можно было быстро определить, на каком именно уровне ты находишься. Здесь это не представлялось возможным. Мало того, что вся краска давно повыцвела, стены были покрыты толстым слоем грязи и испещрены непристойными надписями и картинками.
Они не встретили ни души. Коридор словно вымер. В некоторых местах стены и потолок покрывала паутина трещин, иной раз настолько широких, что края их уже не совпадали. Очередное свидетельство заброшенности и упадка. Иногда Ронину с Г'фандом приходилось перелезать через завалы камней и щебенки. Освещение становилось все хуже и хуже.
Ронин вытянул руку и, придержав Г'фанда, пристально вгляделся вперед.
Не прошли они и шести метров, как им пришлось остановиться.
Впечатление было такое, что на коридор обрушился гигантский кулак. Наверное, что-то взорвалось на внутренней лестнице. Взрывом снесло часть стены, а в полу образовалась дыра шириной метра в полтора. Ронин с Г'фандом осторожно приблизились к краю провала и глянули вниз. Судя по всему – на следующий уровень. Там все полыхало в пожаре.
– Мороз меня раздери! – прошептал Г'фанд, вытирая пот со лба. – Что там происходит?
Ронин молчал; вглядываясь в коридор с той стороны провала.
– Может быть, там нужна помощь?
– На этих уровнях, похоже, никого нет, – сказал Ронин. Кажется, что-то его тревожило.
– И все же...
– Наша задача сейчас – перебраться через этот провал. А там мы все равно ничего не сделаем.
Г'фанд огляделся по сторонам.
– А что, если вернуться и попробовать обойти с другой стороны?
– Мы и так много времени потеряли. И кто знает, в каком состоянии там коридор. Может быть, с той стороны еще хуже. Надо идти вперед. Назад пути нет.
Он шагнул к проему в развороченной стене, заглянул туда и позвал Г'фанда. Там обнаружилась металлическая балка, которую, очевидно, сорвало взрывом. Вдвоем они вытащили ее в коридор и перебросили через дыру в полу. Железяка оказалась достаточно длинной. Ронин встал на этот импровизированный мост и немного попрыгал на нем, проверяя его на прочность.
Он пошел первым. Балка была узкой, не более семи сантиметров в ширину, зато с плоской и ровной поверхностью.
Прямо под ним зияла дыра, далеко внизу, в темноте, плясало алое пламя. Его пляшущие языки дрожали, образуя причудливые рисунки. Они то вздымались вверх, то отступали, стелясь понизу. Одного взгляда на эту пляску огня Ронину оказалось достаточно. Больше он вниз не смотрел. Взяв себя в руки, он медленно продвигался вперед. Шаг за шагом. Сантиметр за сантиметром... Раскинув руки, чтобы удерживать равновесие.
Перебравшись на ту сторону провала, Ронин сделал знак Г'фанду. Ученый шагнул на балку и пошел над пылающей пропастью.
– Следи за своими движениями, – посоветовал ему Ронин. – Прежде чем сделать шаг, убедись, что ты стоишь твердо. Вот так. Не торопись и не смотри вниз. Ну давай, вперед...
Г'фанд был уже на середине пути, как вдруг его нога неожиданно соскользнула с балки. Он покачнулся и сорвался в зияющую дыру. Падая, он инстинктивно взмахнул руками, ища, за что ухватиться. Это его спасло. Ему удалось уцепиться за балку одной рукой. Он повис, раскачиваясь из стороны в сторону и делая отчаянные попытки схватиться за балку второй рукой.
Сначала Ронин подумал, что стоит попробовать подползти к нему на животе, но по здравом размышлении решил, что балка может не выдержать их обоих. Выяснять, так ли это, не было ни времени, ни желания.
– Г'фанд! – крикнул он. – Прекрати дергаться. Опусти ноги и постарайся ими не двигать. Тебе надо перестать раскачиваться. Хорошо, теперь подтянись. Нет, левее. Так, еще. Тяни руку дальше.
Г'фанд наконец ухватился за балку второй рукой и повис на вытянутых руках, неподвижный, как бревно. Он взглянул на Ронина. Длинные волосы лезли ему в глаза, и ученый тряхнул головой. Потные руки заскользили по металлу. Хорошо еще, ученый вовремя сообразил, что он делает, и прекратил мотать головой.
– Тихо, Г'фанд, тихо, – сказал Ронин. – Слушай меня и делай, как я говорю. Передвинь одну руку вперед. Смотри вверх, а не вниз.
На лице Г'фанда отразилось невероятное напряжение.
– Хорошо. Теперь еще раз. Думай только о следующем движении. Сосредоточься. Руки передвигай по очереди. Так. Еще раз.
Ронин не умолкал ни на мгновение, подбодряя ученого. И Г'фанд все-таки преодолел весь этот мучительный путь над пропастью, перебравшись над ней на одних руках. Когда Ронин вытащил его на край провала, ученого била дрожь. Он отвернулся, и его вырвало.
С нижнего уровня уже поднимались клубы удушливого черного дыма. Мерцание пламени становилось все ярче. Теперь из провала послышался приглушенный топот сапог по камню, а потом – какой-то сухой треск. Звук был на удивление отчетливым.
Ронин приобнял Г'фанда за плечи, поднял его с пола и оттащил подальше от крошащегося края ямы.
– Прости, но нам надо поторопиться.
Г'фанд вытер рот и кивнул.
– Да, – прошептал он одними губами. – Я в порядке.
Они двинулись вперед.
Г'фанд смотрел на все это широко распахнутыми от ужаса глазами.
– Холод меня побери! Что здесь было?
Ронин в ответ промолчал. Они направились дальше по грязному извилистому коридору, то и дело натыкаясь на «залежи» смердящих тел. Меченосцев среди них не было. Отсюда Ронин сделал вывод, что он был прав: это действительно уровень для рабочих.
Кто-то маленький выскочил из одной из дверей и понесся прямо на него. Ронин перехватил бегущего, едва удержавшись на ногах. Оказалось, что его чуть не сбила девочка. Она принялась отчаянно вырываться. Он поднял ее над полом, чтобы как следует рассмотреть. Первое живое существо, встреченное ими на этом уровне. Длинные прямые волосы. Худенькое, изможденное личико. Девочка плакала. И в глазах ее, затуманенных слезами, Ронин увидел такую тоску и страдание, что ему стало не по себе.
– Тебе больно? – спросил он, но девочка не ответила.
То ли она не хотела отвечать, то ли не могла.
Г'фанд тронул Ронина за плечо и указал на дверь, из которой выбежала девочка. Оттуда вывалилась высокая дородная женщина с коротко постриженными волосами, каким-то голодным ртом и тусклым взглядом. Увидев Ронина с девочкой, она завопила и бросилась к ним.
– Что вы с ней делаете?
Девочка разрыдалась еще пуще. Женщина протянула к ней грязную руку со сломанными ногтями, похожую на длинную хищную лапу. Девочка в страхе прижалась к Ронину и вцепилась в него с каким-то странным отчаянием.
Но женщина все-таки вырвала малышку из рук меченосца и взмахнула длинным изогнутым ножом с запекшейся на нем кровью.
– Животные! Звери! Вам мало меня?! Вы и ее тоже хотите...
– Она сама... – начал было Ронин, но женщина его не слушала.
– Хотите забрать ее и позабавиться где-нибудь в темной комнате, да? Убирайтесь отсюда! – Она повернулась и, схватив девочку за руку, потащила ее за собой по коридору к той самой двери, из которой они обе появились. Ронин смотрел им вслед, пока они не скрылись за дверью. Ему казалось, он все еще чувствует цепкие судорожные объятия ребенка. Ощущение было такое, как будто его обнимала его пропавшая сестренка.
Он рванулся вперед, на бегу крикнув Г'фанду: «За мной!»
Они ворвались в дверь.
Внутри было темно и душно. Комнаты – намного меньше, чем наверху. Трехкомнатные апартаменты, рассчитанные на две-три семьи. Здесь царил настоящий бедлам. Разбитая мебель, осколки глиняной посуды, какие-то рваные тряпки. Скользкий от грязи пол весь в подтеках и лужах. В первой комнате не было никого, и Ронин с Г'фандом прошли во вторую.
Из груды мусора торчала чья-то рука. Ронин вытащил меч и откопал тело. Это был рабочий. Крупный мужчина с широченными плечами и огромными руками. Рядом с ним валялся тяжелый рычаг, по всей видимости, оторванный от какой-то машины и хорошо послуживший в качестве дубины. Ронин перевернул тело на спину. Грудь рабочего представляла собой сплошное кровавое месиво. Крови было так много, что Ронин даже не смог определить, сколько ударов ему нанесли.
– Мороз меня побери! – выругался он. – Они что здесь, все с ума посходили?
Г'фанд отвернулся.
Они прошли в последнюю комнату. Включенная лампа, свисавшая с потолка, легонько раскачивалась, и тени двигались, меняя очертания.
У противоположной стеньг стояла кровать, перед которой застыла коленопреклоненная женщина. Одной рукой она обнимала плачущую девчушку, а второй – одновременно сжимая нож с такой силой, что побелели костяшки пальцев, – прижимала к себе крошечное обмякшее тельце ребенка с поврежденной ножкой. Глаза ее были широко распахнуты, но взгляд не выражал ничего. Из уголка рта тонкой струйкой стекала слюна. Ронин с Г'фандом остановились в дверях.
– Звери! Гады! – закричала женщина. – Еще один шаг, и вы отправитесь следом за вашим приятелем. Он свое получил. И вы тоже получите.
Г'фанд в потрясении уставился на нее.
– Это ты его так обработала?
Она засмеялась пронзительным, жутким смехом. Глаза ее закатились. Девочка попыталась вырваться.
– Ты представляешь, что будет с Фригольдом, если люди узнают, что на поверхности можно жить? Что там тоже есть люди. Все сразу рванутся Наверх. Фригольд рухнет. Власти саардинов придет конец. А покуда мы заперты здесь, у нас просто нет выбора.
– Но здесь мы умрем. Мы уже умираем медленно, но верно, – возмутился Ронин. – И власти должны это понимать.
Боррос кивнул.
– Да, они понимают. Но ты сам говоришь, что это медленная смерть. Вот и они полагают, что век, может быть, два мы еще протянем. А потом... – Он пожал плечами. – Они живут настоящим.
Колдун провел руками по одеялу.
– Я видел, что там, на поверхности, – сказал Ронин.
– Да?
– Есть такая машина – Линзы. Она показывает поверхность планеты. Там все покрыто снегом и льдом. Все.
Колдун усмехнулся:
– Прямо над нами – да. Слежавшийся лед. Пласт глубиной в километр, я думаю, хотя точно это не определишь. Но я узнал, что наш Фригольд расположен вот здесь, – растопырив пальцы обеих рук, он описал в воздухе сферу и указал на самый ее верх, – то есть если представить планету как шар, мы находимся примерно в этой точке. Близко к полюсу. Полюса расположены сверху и снизу шара. Здесь всегда все покрыто льдом. Тысячу лет назад снега и льда было меньше, сейчас они покрывают большую площадь. Но отнюдь не всю планету. Ты понимаешь? У центра планеты теплее, земля там коричневая, а в ясном небе сияет солнце. Оно согревает людей и землю.
– Откуда ты знаешь?
Боррос пожал плечами:
– Все равно это все бесполезно. Знания бессмысленны. Потому что уже очень скоро мы все... и Фригольд, и те люди, которые живут на поверхности... все будет уничтожено.
– Ты говорил об этом, когда...
– Да, ты при этом присутствовал, и ты видел, в каком я был состоянии. Тогда я был еще более восприимчив к излучениям.
– Это было... я как будто чувствовал чье-то присутствие.
Колдун кивнул:
– Вполне вероятно. В последнее время они как-то особенно активизировались.
– Но что это было?
– Я пока не могу объяснить. Сам еще толком не знаю.
– Но это реально?
– О да. Только, мне кажется, очень далеко отсюда.
– И что теперь?..
– Теперь нам нужно принять решение. Нам обоим. Я должен выбраться на поверхность, к людям, которые Наверху. Я даже не знаю, можно ли остановить эту... силу. Но я все равно должен хотя бы попытаться. И ты тоже, мне кажется.
Ронину не понравился самонадеянный тон колдуна. Боррос вообще был ему несимпатичен. Почему-то Ронин ему не доверял, хотя и знал, что колдун прав. И это ужасно его раздражало.
Колдун улыбнулся – ледяной, неприятной улыбкой, в которой сквозила какая-то фатальная неизбежность.
– Да, вижу, я в тебе не ошибся. Хорошо. Стало быть, решено. И вот еще что: прежде чем мы попытаемся отсюда выбраться, тебе надо спуститься вниз...
Улыбка растаяла, как кусок льда в огне.
– Ниже девяносто девятого уровня.
... – У меня нет чернил, – сказал Боррос, уколов палец иглой. – Я постараюсь тебе объяснить как можно подробнее, но, боюсь, что мои познания ограничены.
Колдун надавил на палец, и из крошечной ранки показалась кровь.
– Но это все-таки лучше, чем ничего.
Он начал что-то чертить на куске ткани.
– Но ведь девяносто девятый – это последний уровень, – выпалил Ронин. – Под ним – только каменное основание Фригольда.
– Еще одна ложь, – назидательно проговорил Боррос. – В чем, в чем, а в обмане они преуспели. Там, внизу, под Фригольдом, – остатки цивилизации... цивилизации наших предков. Я это знаю точно. Потому что Корабб была там. Корабб – моя жена. Мне сказали, что она погибла. Она работала на одном из этих громадных преобразователей энергии. Сказали, что она попала в машину и ее изрезало на куски, так что спасти ее не удалось. Это случилось шесть циклов назад, и все это время я верил... – Он покачал головой. – Я не знаю, во что я верил.
– Так что же случилось?
– Я никогда этого не узнаю. Я могу только предположить. За десять циклов до того, как мне сообщили о ее гибели, она мне сказала, что нашла что-то вроде прохода под Фригольд на девяносто девятом уровне Я, естественно, загорелся. Еще бы! Я как представил себе, какие тайны и знания могли там скрываться! Не могли же они сжечь все до последнего – ведь кое-какие книги и карты остались даже у нас, наверху. А уж машины... Впрочем, я отвлекаюсь. Я, естественно, понимал, что мне самому никогда не добраться до этого уровня, и я попросил ее предпринять небольшую вылазку. В общем, она побывала под Фригольдом, и я убедился, что был прав. Ее, наверное, поймали, когда она отправилась Вниз во второй раз, и захотели узнать, что она там обнаружила. Фрейдал, должно быть, заинтересовался... ты видел, насколько силен был его интерес. Потом ее, может быть, и отпустили.
Боррос замолчал. Ронин следил за тем, как он выводит какие-то линии на кусочке ткани.
– Я не знаю, что нам угрожает. Но ответ – там, Внизу. Ты должен найти его и принести сюда. Только тогда мы с тобой сможем уйти Наверх, – продолжил колдун. – Тебе нужно найти один свиток с надписью, сделанной особыми знаками. Я здесь рисую тебе эти знаки, чтобы ты не перепутал их с другими. На свитке будет заголовок. Смотри – вот он! Это все, что мне известно. Кто знает, может быть, там мы найдем описание этой таинственной силы, которая нам угрожает... и как от нее защититься. – Боррос пожал плечами. – Это наша единственная надежда.
Он передал Ронину лоскут ткани, затвердевший от высыхающей на нем крови.
– И еще одно, Ронин. Постарайся вернуться до того, как они растерзают меня на куски.
* * *
Пульт управления казался достаточно простым. Только бы он работал!Они услышали чьи-то шаги, приглушенные голоса. Звуки были едва различимы, но неумолимо приближались из-за поворота.
Ронин нажал на кнопку, и массивные металлические двери лифта закрылись, погружая их в бархатную темноту и непроницаемую тишину.
– Мы никуда не едем.
Ронин вслепую нащупал кнопку с цифрой «девяносто девять». Она засветилась мертвенно-голубым светом. Лифт сдвинулся с мертвой точки и поехал вниз.
Ронин однажды уже ездил в лифте. Он сразу же сообразил, что здесь что-то не так. Вместо того, чтобы медленно и равномерно опускаться, кабина дергалась и ходила ходуном. Они с трудом держались на ногах, прижимаясь к стене, чтобы не упасть.
Лифт падал вниз все быстрей и быстрей. Кабина все больше и больше раскачивалась.
Потом она накренилась. В желудках людей появилось какое-то странное, очень мерзкое ощущение. Тошнота подступила к горлу. Им показалось, что они стали вдруг невесомыми. Ронин понял, что оборвался трос. С ужасающей скоростью они неслись в лифтовую шахту. Уши закладывало... рядом раздался стон.
* * *
За долгие годы практики Ронин развил в себе некоторые безотчетные инстинкты. Есть вещи, которые должны быть сначала определены, затем поняты и внедрены в подсознание. Так вырабатываются рефлексы, которые потом нужно просто «оттачивать». Это требует времени.Ронин застыл на пороге своих апартаментов. Он сразу почувствовал, что внутри кто-то был. Он понял это в тот момент, когда потянулся к выключателю. Тут же отдернул руку и проскользнул внутрь, прекрасно осознавая, что его силуэт четко вырисовывается на фоне освещенного коридора.
На противоположной от двери стене висел в ножнах меч. При сложившихся обстоятельствах – далековато.
Ронин добрался до противоположной стены, и никто его не остановил. Он осторожно взял меч, не спуская глаз с двери во вторую комнату. Туда он вошел быстро, одновременно переступив порог и включив свет. Меч он держал перед глазами, чтоб защитить их в первые мгновения от яркого света.
Щурясь и моргая, к нему повернулся Г'фанд. На нем были темные леггинсы и светлая рубашка из плотной ткани.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Ронин, стараясь не выдавать своего явного облегчения.
Ученый был бледным и очень уставшим, как будто он долго не спал.
– Хочу тебе кое-что сказать...
Несмотря на очевидную усталость, во всем его облике ощущалась несгибаемая решимость, которую Ронин раньше в нем не замечал.
– А чего ты тогда здесь прячешься?
– Я слышал, что кто-то хотел войти, и подумал, что это, наверное, К'рин.
Ронин не смог сдержать улыбки.
– Я уверен, что она поняла бы все правильно.
Г'фанд слегка покраснел.
– Я... это могло быть не очень удобно.
Ронин развернулся и вышел в первую комнату. Г'фанд поплелся за ним.
Ронин включил свет, снял со стены ножны и убрал меч.
– Так что ты хотел мне сказать?
Г'фанд взъерошил свои длинные волосы.
– Больше я здесь не могу. Я должен уйти. Я знаю, что ты по этому поводу думаешь! Но ты можешь хотя бы понять, почему я хочу уйти. Уж лучше замерзнуть там, на поверхности, чем медленно умирать здесь, во Фригольде. Здесь мы все похоронены заживо. Это не жизнь, понимаешь. Хоть на какое-то время я стану свободным. А то здесь я как в клетке. Я задыхаюсь!..
Ронин почему-то подумал об огромной библиотеке Саламандры. Бесчисленные ряды книг, которые Г'фанд никогда не сможет прочитать.
– Успокойся, – сказал он. – Это все разговоры. Вряд ли ты сделаешь это.
– Нет, я сделаю. – Г'фанд помрачнел. – Ты такой же, как все остальные. Ты меня и за человека-то не считаешь. Но я теперь тоже могу обращаться с оружием... я владею мечом и кинжалом...
– А что ты будешь есть? – спросил Ронин, извлекая из шкафа легкую кольчугу.
– Вот что, – не без гордости проговорил ученый и достал из-за пазухи две широкие полоски.
– Пищевые наполнители?! – изумился Ронин. – Где ты их взял?
– Украл. Не беспокойся, никто их не хватится...
Ронин застегнул кольчугу.
– Стало быть, ты серьезно.
– Еще как серьезно, – кивнул Г'фанд.
Ронин вспомнил вдруг одну фразу из их недавнего разговора. Ученый поведал ему по секрету, что расшифровал какую-то древнюю запись. Тогда Ронин как-то не придал этому значения, но теперь...
– Хочешь пойти прогуляться. Я правильно понял?
Г'фанд с удивлением взглянул на него.
– Ронин, мне нужно идти сейчас... в эту смену.
Ронин достал из шкафа что-то еще и, держа это в вытянутой руке, произнес этаким небрежным тоном:
– Если хочешь пройтись, пойдем лучше со мной.
– С тобой?! Но что... – Ученый вытаращился на пищевые наполнители в руках Ронина. Точно такие же, как у него. Как завороженный наблюдал он за тем, как меченосец наматывает их на руку.
– Так ты идешь или нет? Я ухожу прямо сейчас.
– Но куда?.. Я не...
– Если нам повезет, то из Фригольда. Объясню все по дороге. На вот, возьми.
Он протянул ученому кинжал.
* * *
В воздухе что-то звенело, и этот пронзительней вибрирующий звук постепенно становился все громче. Кабина лифта тряслась и грозила в любой момент развалиться на части.Ронин стал нажимать на другие кнопки – на все без разбору. На них загорались какие-то двойки и тройки. Лифт стремительно падал вниз. Голубой огонек на пульте управления дразнил Ронина своим бледным свечением.
И тут вспомнил. Красная кнопка сверху! Ронин нажал на нее.
Лифт остановился так резко, что у них с Г'фандом подкосились ноги. Кабина, подрагивая, повисла в шахте. Оборвавшийся трос извивался над ней, звеня. Ронин поднялся на ноги. Сделал несколько глубоких вдохов. Г'фанд жадно глотал ртом воздух, не в силах встать.
– Ронин, мы...
– Все разговоры потом. Надо быстрее отсюда выбираться. Тормоза могут не выдержать.
Ронин принялся жать на все кнопки подряд, но двери не открывались. Тогда он просунул пальцы в щель между дверями и попробовал раздвинуть их силой.
– Помоги мне. Быстрей! Мы должны их открыть.
Г'фанд стоял на коленях, прижимая руки к бокам. Он поднял голову. Видок у него был жалкий. Пряди длинных волос прилипли ко лбу и щекам, а сам он, казалось, приклеился к полу.
– Мы... мы чуть не погибли...
– Помоги мне! – взревел Ронин.
– Нас чуть не прихлопнуло, как клопов... – бормотал ученый.
Его глаза возбужденно сверкали. Он пребывал в невменяемом состоянии. Картины ужасной гибели, которые нарисовало ему его собственное воображение, потрясли его до глубины души.
Ронин рывком поставил ученого на ноги и попытался немного подбодрить:
– Г'фанд, мы живы! Понимаешь? Мы живы! Но мы можем погибнуть, если не выберемся отсюда! Я один не смогу открыть двери. Мне нужна твоя помощь.
Взгляд Г'фанда стал наконец осмысленным.
– Да, да, конечно. Мы их откроем. Вместе.
Теперь они оба просунули пальцы в щель между дверями и попытались раздвинуть створки. Они так напрягались, что уже очень скоро у них разболелись руки и плечи. Пот градом катился по лицам. Щипало глаза. Ничего не было видно. Мышцы ломило. Ноги онемели. Стиснув зубы, Ронин с Г'фандом продолжали тянуть...
Дверь немного поддалась. Оба уже задыхались, но эта маленькая победа придала им сил, и они налегли на дверь с удвоенной решимостью, не позволив себе даже возгласа радости, чтобы не тратить энергии попусту. И дверь открылась.
Когда щель между створками стала достаточно широкой для того, чтобы сквозь нее мог протиснуться человек, они отпустили дверь. Руки были как будто налиты свинцом. Дыхание сбилось. Во рту пересохло.
Взглянув наверх, они обнаружили, что застряли между этажами. Но им повезло. Примерно в метре над ними виднелся открытый выход. Внешних защитных дверей не было. Там, где они крепились когда-то, торчали какие-то обломки, похожие на гниющие зубы.
Ронин с Г'фандом облегченно вздохнули. Но обрадовались они рано! Раздался зловещий звук ломающегося металла, и лифт угрожающе накренился. Ронин крепко сцепил руки. Ученый встал на них, как на ступеньку, и подтянулся вверх, цепляясь за край выхода на этаж. Лифт снова заскрежетал. Г'фанд, напрягшись, подтянул одну ногу и выбрался наконец на этаж.
Кабина опять покачнулась, снизу раздался пронзительный металлический скрежет. Лифт задрожал и начал медленно оседать. Тормоза все же не выдержали. Кабина раскачивалась из стороны в сторону. Теперь только какие-то выступы в стенах шахты удерживали ее от падения. Ронин изловчился и подпрыгнул. Оглушающий скрежет металла, казалось, проник ему в мозг. Ему удалось ухватиться руками за край выхода на этаж. Но рука его, мокрая от пота, соскользнула, и на мгновение Ронин повис на одной руке. Лифт дрогнул и пополз вниз. Г'фанд, однако, успел схватить Ронина за руку и подтянуть наверх. Ронин сделал еще одно нечеловеческое усилие и с помощью Г'фанда выбрался на этаж. Кабина с грохотом рухнула вниз, просвистев всего в нескольких сантиметрах от Ронина...
* * *
В ноздри ударила резкая вонь: смешанный запах гниющего мусора, нечистот и застарелого пота. Когда они проходили мимо зияющих черных дверных проемов, запах усиливался. Г'фанд любопытства ради заглянул в один из таких проемов и тут же в ужасе отпрянул. Ронин оттащил его прочь, задержав дыхание. Он, однако, успел заметить чей-то сверкнувший глаз – один глаз – и ужасающую черноту на том месте, где должен был быть другой. Под полом все время что-то копошилось и раздавались какие-то странные звуки.– Где мы? – прошептал Г'фанд.
– Почти в самом низу, – пожал плечами Ронин.
– И что нам теперь надо делать?
– Найти выход на девяносто девятый уровень. Для начала попробуем здесь.
Он указал на сумрачный коридор, залитый слабым светом. Его не чинили, наверное, лет триста. Интересно, подумал Ронин, добрались мы хотя бы до этажей для рабочих? Осветительная система здесь еще работала, хотя лампы горели совсем-совсем тускло, а кое-где перегорели вообще. Очевидно, со светом здесь частые перебои, потому что в небрежно выбитых нишах потрескивали зажженные факелы. Отблески рыжего пламени сливались с мертвенно-голубоватым искусственным свечением. Сочетание было не из приятных.
Они остановились. Прислушались, но не услышали ничего, кроме звука капающей воды и шороха маленьких лапок...
Они молча двинулись вперед. Стены здесь были совсем поблекшими. Согласно Уставу, каждый этаж должен быть выкрашен в определенный цвет, чтобы можно было быстро определить, на каком именно уровне ты находишься. Здесь это не представлялось возможным. Мало того, что вся краска давно повыцвела, стены были покрыты толстым слоем грязи и испещрены непристойными надписями и картинками.
Они не встретили ни души. Коридор словно вымер. В некоторых местах стены и потолок покрывала паутина трещин, иной раз настолько широких, что края их уже не совпадали. Очередное свидетельство заброшенности и упадка. Иногда Ронину с Г'фандом приходилось перелезать через завалы камней и щебенки. Освещение становилось все хуже и хуже.
Ронин вытянул руку и, придержав Г'фанда, пристально вгляделся вперед.
Не прошли они и шести метров, как им пришлось остановиться.
Впечатление было такое, что на коридор обрушился гигантский кулак. Наверное, что-то взорвалось на внутренней лестнице. Взрывом снесло часть стены, а в полу образовалась дыра шириной метра в полтора. Ронин с Г'фандом осторожно приблизились к краю провала и глянули вниз. Судя по всему – на следующий уровень. Там все полыхало в пожаре.
– Мороз меня раздери! – прошептал Г'фанд, вытирая пот со лба. – Что там происходит?
Ронин молчал; вглядываясь в коридор с той стороны провала.
– Может быть, там нужна помощь?
– На этих уровнях, похоже, никого нет, – сказал Ронин. Кажется, что-то его тревожило.
– И все же...
– Наша задача сейчас – перебраться через этот провал. А там мы все равно ничего не сделаем.
Г'фанд огляделся по сторонам.
– А что, если вернуться и попробовать обойти с другой стороны?
– Мы и так много времени потеряли. И кто знает, в каком состоянии там коридор. Может быть, с той стороны еще хуже. Надо идти вперед. Назад пути нет.
Он шагнул к проему в развороченной стене, заглянул туда и позвал Г'фанда. Там обнаружилась металлическая балка, которую, очевидно, сорвало взрывом. Вдвоем они вытащили ее в коридор и перебросили через дыру в полу. Железяка оказалась достаточно длинной. Ронин встал на этот импровизированный мост и немного попрыгал на нем, проверяя его на прочность.
Он пошел первым. Балка была узкой, не более семи сантиметров в ширину, зато с плоской и ровной поверхностью.
Прямо под ним зияла дыра, далеко внизу, в темноте, плясало алое пламя. Его пляшущие языки дрожали, образуя причудливые рисунки. Они то вздымались вверх, то отступали, стелясь понизу. Одного взгляда на эту пляску огня Ронину оказалось достаточно. Больше он вниз не смотрел. Взяв себя в руки, он медленно продвигался вперед. Шаг за шагом. Сантиметр за сантиметром... Раскинув руки, чтобы удерживать равновесие.
Перебравшись на ту сторону провала, Ронин сделал знак Г'фанду. Ученый шагнул на балку и пошел над пылающей пропастью.
– Следи за своими движениями, – посоветовал ему Ронин. – Прежде чем сделать шаг, убедись, что ты стоишь твердо. Вот так. Не торопись и не смотри вниз. Ну давай, вперед...
Г'фанд был уже на середине пути, как вдруг его нога неожиданно соскользнула с балки. Он покачнулся и сорвался в зияющую дыру. Падая, он инстинктивно взмахнул руками, ища, за что ухватиться. Это его спасло. Ему удалось уцепиться за балку одной рукой. Он повис, раскачиваясь из стороны в сторону и делая отчаянные попытки схватиться за балку второй рукой.
Сначала Ронин подумал, что стоит попробовать подползти к нему на животе, но по здравом размышлении решил, что балка может не выдержать их обоих. Выяснять, так ли это, не было ни времени, ни желания.
– Г'фанд! – крикнул он. – Прекрати дергаться. Опусти ноги и постарайся ими не двигать. Тебе надо перестать раскачиваться. Хорошо, теперь подтянись. Нет, левее. Так, еще. Тяни руку дальше.
Г'фанд наконец ухватился за балку второй рукой и повис на вытянутых руках, неподвижный, как бревно. Он взглянул на Ронина. Длинные волосы лезли ему в глаза, и ученый тряхнул головой. Потные руки заскользили по металлу. Хорошо еще, ученый вовремя сообразил, что он делает, и прекратил мотать головой.
– Тихо, Г'фанд, тихо, – сказал Ронин. – Слушай меня и делай, как я говорю. Передвинь одну руку вперед. Смотри вверх, а не вниз.
На лице Г'фанда отразилось невероятное напряжение.
– Хорошо. Теперь еще раз. Думай только о следующем движении. Сосредоточься. Руки передвигай по очереди. Так. Еще раз.
Ронин не умолкал ни на мгновение, подбодряя ученого. И Г'фанд все-таки преодолел весь этот мучительный путь над пропастью, перебравшись над ней на одних руках. Когда Ронин вытащил его на край провала, ученого била дрожь. Он отвернулся, и его вырвало.
С нижнего уровня уже поднимались клубы удушливого черного дыма. Мерцание пламени становилось все ярче. Теперь из провала послышался приглушенный топот сапог по камню, а потом – какой-то сухой треск. Звук был на удивление отчетливым.
Ронин приобнял Г'фанда за плечи, поднял его с пола и оттащил подальше от крошащегося края ямы.
– Прости, но нам надо поторопиться.
Г'фанд вытер рот и кивнул.
– Да, – прошептал он одними губами. – Я в порядке.
Они двинулись вперед.
* * *
Вскоре они увидели людей. Первых людей на этом этаже. Но все они были мертвы. Тела разбросаны по коридору, как будто их разметала какая-то страшная сила. Все – покалеченные, изуродованные и обожженные. Некоторые так сильно, что невозможно было разглядеть их лица. Повсюду виднелись лужи темной засохшей крови.Г'фанд смотрел на все это широко распахнутыми от ужаса глазами.
– Холод меня побери! Что здесь было?
Ронин в ответ промолчал. Они направились дальше по грязному извилистому коридору, то и дело натыкаясь на «залежи» смердящих тел. Меченосцев среди них не было. Отсюда Ронин сделал вывод, что он был прав: это действительно уровень для рабочих.
Кто-то маленький выскочил из одной из дверей и понесся прямо на него. Ронин перехватил бегущего, едва удержавшись на ногах. Оказалось, что его чуть не сбила девочка. Она принялась отчаянно вырываться. Он поднял ее над полом, чтобы как следует рассмотреть. Первое живое существо, встреченное ими на этом уровне. Длинные прямые волосы. Худенькое, изможденное личико. Девочка плакала. И в глазах ее, затуманенных слезами, Ронин увидел такую тоску и страдание, что ему стало не по себе.
– Тебе больно? – спросил он, но девочка не ответила.
То ли она не хотела отвечать, то ли не могла.
Г'фанд тронул Ронина за плечо и указал на дверь, из которой выбежала девочка. Оттуда вывалилась высокая дородная женщина с коротко постриженными волосами, каким-то голодным ртом и тусклым взглядом. Увидев Ронина с девочкой, она завопила и бросилась к ним.
– Что вы с ней делаете?
Девочка разрыдалась еще пуще. Женщина протянула к ней грязную руку со сломанными ногтями, похожую на длинную хищную лапу. Девочка в страхе прижалась к Ронину и вцепилась в него с каким-то странным отчаянием.
Но женщина все-таки вырвала малышку из рук меченосца и взмахнула длинным изогнутым ножом с запекшейся на нем кровью.
– Животные! Звери! Вам мало меня?! Вы и ее тоже хотите...
– Она сама... – начал было Ронин, но женщина его не слушала.
– Хотите забрать ее и позабавиться где-нибудь в темной комнате, да? Убирайтесь отсюда! – Она повернулась и, схватив девочку за руку, потащила ее за собой по коридору к той самой двери, из которой они обе появились. Ронин смотрел им вслед, пока они не скрылись за дверью. Ему казалось, он все еще чувствует цепкие судорожные объятия ребенка. Ощущение было такое, как будто его обнимала его пропавшая сестренка.
Он рванулся вперед, на бегу крикнув Г'фанду: «За мной!»
Они ворвались в дверь.
Внутри было темно и душно. Комнаты – намного меньше, чем наверху. Трехкомнатные апартаменты, рассчитанные на две-три семьи. Здесь царил настоящий бедлам. Разбитая мебель, осколки глиняной посуды, какие-то рваные тряпки. Скользкий от грязи пол весь в подтеках и лужах. В первой комнате не было никого, и Ронин с Г'фандом прошли во вторую.
Из груды мусора торчала чья-то рука. Ронин вытащил меч и откопал тело. Это был рабочий. Крупный мужчина с широченными плечами и огромными руками. Рядом с ним валялся тяжелый рычаг, по всей видимости, оторванный от какой-то машины и хорошо послуживший в качестве дубины. Ронин перевернул тело на спину. Грудь рабочего представляла собой сплошное кровавое месиво. Крови было так много, что Ронин даже не смог определить, сколько ударов ему нанесли.
– Мороз меня побери! – выругался он. – Они что здесь, все с ума посходили?
Г'фанд отвернулся.
Они прошли в последнюю комнату. Включенная лампа, свисавшая с потолка, легонько раскачивалась, и тени двигались, меняя очертания.
У противоположной стеньг стояла кровать, перед которой застыла коленопреклоненная женщина. Одной рукой она обнимала плачущую девчушку, а второй – одновременно сжимая нож с такой силой, что побелели костяшки пальцев, – прижимала к себе крошечное обмякшее тельце ребенка с поврежденной ножкой. Глаза ее были широко распахнуты, но взгляд не выражал ничего. Из уголка рта тонкой струйкой стекала слюна. Ронин с Г'фандом остановились в дверях.
– Звери! Гады! – закричала женщина. – Еще один шаг, и вы отправитесь следом за вашим приятелем. Он свое получил. И вы тоже получите.
Г'фанд в потрясении уставился на нее.
– Это ты его так обработала?
Она засмеялась пронзительным, жутким смехом. Глаза ее закатились. Девочка попыталась вырваться.