Страница:
Кейл взглянул на полковника. Тот умоляюще смотрел на него. Он был во власти его. И Кейл ответил:
- Ваше Величество, я встретил полковника сегодня в полете, и он устроил мне производство без платы.
Полковник был спасен. Императрица улыбнулась.
- Ладно, полковник. Я рада, что все так обошлось. До свидания.
Экран погас. Полковник опустился в кресло.
- Рад был вас видеть, мой мальчик, но теперь мне надо работать. Надеюсь увидеть вас через две недели с деньгами. Прощайте.
Это был полный крах - такого Кейл не ожидал от полковника. Тот явно веселился, наслаждаясь его замешательством.
- Императрице не понять, что значит отмена взяток. Лично я не могу этого сделать. Лучше повеситься. Человека, который попытается это сделать, сотрут в порошок. Это послужит вам уроком. До свидания.
Затевать драку в военном учреждении было бессмысленно. Очутившись за решеткой, он уже точно не сведет счеты с полковником.
...На Столицу опустился вечер. И звезды, проступающие сквозь сияние реклам, показались Кейлу ближе, чем вчера. Он осваивался в этом мире, нащупывал свой путь в его лабиринте. И надеялся пройти его до конца. Несмотря ни на что.
Первоначально он не хотел играть снова. Но деньги нужны были позарез. И он не мог забыть Люси.
Ждать целый день - слишком долго.
9
Кейл целеустремленно пробивался сквозь толпу народа, до отказа забившую Пенни Палас в этот вечер. В этой массе он казался щепочкой в бурном море.
Он не стал задерживаться около уже знакомых ему автоматов, и направился туда, где надеялся получить все.
В новой игре выигрыш колебался от 1:5 до 1:100. Внешне игра была устроена просто, но Кейл, кое-что все-таки узнавший о работе отца, знал, что за этой простотой скрываются хитроумнейшие ядерные устройства. Внутри пластикового шарика вращался небольшой, около дюйма в диаметре, стальной шарик, все быстрее и быстрее, и, наконец, набирал такую скорость, что пробивал стенку шара, вырывался наружу, подобно лучу света, свернутому неизвестным способом в кольцо, а потом вырвавшемуся на волю.
И тут, пролетев всего три фута, он останавливался и падал вниз, на дно, усеянное отверстиями каналов. Иллюзия была такова, что каждому игроку казалось, что шарик летит в его канал. Но это было не так. Выигрыш доставался лишь угадавшему.
Так Кейл впервые выиграл за одну партию 37 кредитов. Он был в восторге. Он поставил сразу на четыре канала, проиграл, но поставил еще раз и выиграл 90 кредитов. Так целый час он выигрывал в среднем один раз из пяти. Это было необычайно много даже для него. Теперь он ставил на канал по десять кредитов.
У него не было времени считать деньги. Время от времени он кидал накопившиеся монеты в разменный автомат и прятал полученные чеки во внутренний карман. И так много раз.
Временами он пытался остановиться. "У меня уже около 3 000 кредитов. Хватит, не нужно больше выигрывать за один раз, - думал он, - я могу прийти еще несколько раз".
Но игра заворожила его. Каждый раз, когда он так думал, шарик снова раскручивался, и он снова автоматически кидал деньги в каналы. Если он проигрывал, он хотел отыграться.
Если же он выигрывал, то ему казалась чудовищной мысль уйти отсюда, когда ему так везет.
"Хорошо, вот проиграю десять раз подряд, десять... раз... подряд..." - думал он. И ощущал во внутреннем кармане пачку чеков тысяч на сорок. Теперь он кидал в каналы не монеты, а чеки. Он не считал, сколько. Да это и неважно. Машина играла честно.
Игра опьянила его. Иначе нельзя сказать. Он не чувствовал себя, играя, как в тумане. Кейл начал понимать, что другие игроки заметили, что ему везет, и ставят на те же каналы, что и он. Но это его не тревожило. Он уже не мог уйти. Бессмысленно стоял он, ожидая начала игры. Но однажды оно затянулось. Он не понимал, что причиной послужил он, пока к нему не подошел какой-то толстяк и не сказал, масляно улыбаясь:
- Поздравляю, молодой человек. Мы рады вас видеть. Сегодня вам везет. Но другим леди и джентльменам мы должны сообщить неприятную новость: правила нашего заведения, утвержденные нашим правительством и самой Императрицей, диктуют нам требование к "счастливчикам", как мы их называем. Этот молодой человек - яркий пример. Поэтому все прочие играющие должны сделать свой выбор раньше, чем это сделает он. Машина сработает соответствующим образом. Не рекомендую подражать ему. Теперь это бесполезно. Желаю вам счастья, и в особенности вам, молодой человек.
Улыбаясь, он отошел. Машина закрутилась. Но после третьей игры подсознание снова просигнализировало ему, что он снова стал центром внимания, хотя не должен теперь быть им. Нужно убраться отсюда поскорее, решил он. Но едва он отвернулся от стола, как попал в объятия прелестной девушки, поцеловавшей его в губы.
- О, сделай меня такой же счастливой, ну, пожалуйста, сделай! шептала она.
Он высвободился из ее объятий, но забыл свое намерение. Новоприбывшие игроки пропихивались к столу, расталкивая тех, кто пришел раньше. С сопротивлявшимися жестоко расправлялись.
Кейл уже забыл о своем решении. Вокруг толпились десятки женщин, тянувших к нему руки, целующих его, едва он поворачивал голову, кружащуюся от запаха духов.
Даже рукой он не мог пошевелить, чтобы не коснуться женской плоти.
...Счастье не изменило ему. Он наслаждался далее каждым выигрышем. Но независимо от того, проиграл он или выиграл, женщины заключали его в объятия, целуя сочувственно или вознаграждающе.
И тут, когда он достиг предела счастья, двери Пенни Паласа захлопнулись. К нему снова подошел толстяк и сказал резким тоном:
- Хватит. Пора кончать с этой чепухой.
Кейл смотрел на него с растущим чувством тревоги.
- Я думаю... - протянул он, - я пойду, пожалуй...
Кто-то ударил его по лицу, очень сильно.
- Еще, - сказал толстяк, - он еще не понял.
Второй удар был сильнее. Туман рассеялся, и Кейл понял, что ему угрожает смертельная опасность.
- Что случилось? - спросил он, запинаясь. Он бросил взгляд на окружающих, только что рукоплескавших ему. Они поддержат его...
Он бросился на толстяка. Но его сразу остановили, грубые руки выпотрошили его карманы.
- Не будьте дураком, - донесся откуда-то голос толстяка. - Вы сами виноваты. Таким игрокам здесь нет места. Для таких случаев специально наняты тысячи людей, за десять кредитов каждый. Это в десятки раз меньше, чем может потерять игорный дом. В другой раз будете осторожней. Если он у вас будет.
- Что вы хотите сделать?
- Увидите. Давай, ребята, волоките его в грузовик, и снова откроем заведение.
Кейла протащили через какой-то темный коридор, какую-то комнату. И снова не он решал свою судьбу.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Макаллистер очнулся и обнаружил, что лежит на тротуаре. Он встал. Парк и город исчезли. Вместо них появилась длинная улица с магазинами в каждом доме. На него таращились какие-то люди. Чей-то голос сказал:
- Да это тот самый репортер, который вошел в оружейный магазин!
Он вернулся в свое время. Возможно, в тот же день. Он повернулся и пошел прочь, успев еще услышать, как тот же человек продолжал:
- Он явно не в себе, ребята. Сдается мне...
И все. Он усмехнулся:
- Не в себе. Они никогда не поймут, что случилось. Но должны найтись ученые, которые во всем разберутся. Главное, что я не взорвался...
Он пошел быстрее и скрылся из поля зрения толпы. Люди постепенно расходились, потеряв предмет интереса. Макаллистер завернул за угол и забыл о них.
- Нужно что-то делать.
Он не сразу понял, что это его слова. Делать? Но что? Хорошо, он дома. Нужно найти ученого... Это все можно сделать. Но кого? Он вспомнил своего знакомого, старого физика, профессора городского колледжа. Он повернул к телефонной будке и автоматически пошарил в кармане в поисках монеты. Но тут же понял, что одет в спецкостюм, а деньги внутри. Он оглянулся и замер в недоумении. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Это был другой город, огромный и сияющий. Была ночь. Он стоял посреди проспекта, казалось, уходящего в бесконечность. Дома и сама улица излучали свет, потоки света.
"Значит, это снова эра Ишер? Может быть. Тогда это значит, что они снова забрали его. Они все-таки люди и постараются спасти его. Наверно, у них прошло уже несколько недель", - подумал он.
Он нашел оружейный магазин. Окликнул какого-то прохожего. Тот остановился было, но, словно передумав, пошел дальше, не замечая Макаллистера. Он не стал его догонять.
И тут он осознал, что кроме этого человека на улицах никого не было. Город был пуст. До рассвета оставался еще час. Но не это беспокоило его. То, что он считал оружейным магазином, вблизи оказалось совсем другим. Магазина же нигде не было.
Но скоро утро. Люди выйдут на улицы. Его осмотрят величайшие ученые этой эпохи, и не в спешке и в суете, а спокойно, в огромных лабораториях. И тут наступил СКАЧОК.
Он был в центре бурана, неистовый снежный вихрь бил ему в лицо. Но он остался спокоен.
Гигантский город исчез, вместе с его сияющими домами и сверкающим проспектом. Вместо него был пустынный мир. Вдали, сквозь метель, просвечивали черные силуэты голых деревьев. Было утро. Он невольно двинулся к ним, но не смог преодолеть ураган. И зачем? Несколько минут он пробыл в далеком будущем, здесь пробудет еще несколько.
Костюм защищал его от холода и ветра. Бояться было нечего. И он спокойно ждал.
Буран исчез. И деревья. Он стоял на голом пляже, а перед ним расстилалось бескрайнее голубое море, омывающее белые остовы заброшенных зданий, тянувшиеся от горизонта до холмов, исчезая за ними. Это были развалины города. В воздухе витал запах древней смерти.
И снова СКАЧОК. Он был готов к нему, но все же немного испугался, очутившись посередине речного потока, как щепку швыряющего его вверх и вниз. Костюм, наполненный воздухом, поддерживал его на поверхности. Он начал пробиваться к берегу, поросшему деревьями в нескольких сотнях футов от него. Но тут же подумал: "Зачем?" И перестал бороться. Все было ясно. Он стал грузом на одном конце огромного маятника времени. И с каждым скачком его отбрасывало все дальше и дальше. Другого объяснения не было.
СКАЧОК. Он лежал ничком на зеленой траве. Поднявшись, он увидел неподалеку с полдюжины низких строений. Чужих строений. Нечеловеческих. Но это его не удивило. Теперь его занимал вопрос: каков период скачка?
Он взглянул на часы. Два часа сорок минут. То же самое время, в которое он вышел из магазина. Больше его ничто не удивляло. Он не сопротивлялся. Не совершал лишних движений. Прошлое - будущее, прошлое будущее...
Он размышлял. Он забыл какое-то решение, которое принял. Никак не мог вспомнить. Да, на другом конце была машина. Она двигает маятник. Вот о чем он должен думать.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
10
16 июля 4784, Ишер. В этот день Роберт Хедрук был вызван в Совет Организации. В полдень он покинул свой кабинет в Координационном Департаменте, располагавшемся в Королевском Отеле Столицы.
Хедрук вступил в Организацию меньше чем год назад. Он объяснил свое решение тем, что желает быть на стороне Организации в назревающем конфликте между ней и правительством. Досье у него было в порядке. Пройдя проверку на ПП-машине, он обнаружил столь выдающиеся способности, что им заинтересовался Совет Организации. Он был в Организации на особом счету, и назначение в Координационный Департамент было лишь первым шагом на его головокружительном пути вверх.
Многие члены Совета и высшие чиновники считали его карьеру слишком уж скорой и, пожалуй, даже вредной для Организации, некоторые считали его одиозной личностью, хотя и не питали к нему вражды. Слишком был велик авторитет ПП-машины, чей приговор озадачил даже его. Но он уже понял, что даже скептики не смеют критиковать его решения.
Правда, он мог контролировать свой мозг и, как никто другой, разбирался в технических особенностях машины, ее реакции на биологические процессы. Но главное, он симпатизировал Организации, а ПП-машина обладала особой чувствительностью к враждебному отношению к ней, так же как и двери оружейных магазинов, так же как бластеры оружейников. Некоторые особенности этого изобретения были новы для него, ибо были сделаны за два-три века до его вступления в Организацию. В его же интересах было поддерживать веру Совета в своего стража, так как она помогала ему продвигаться вверх.
Впрочем, это была наименее важная задача. Намного труднее было решить, что делать с Императрицей. Он мобилизовал все свои способности, предела которым не знал сам. Первая атака окончилась в пользу Императрицы: оружейные магазины были закрыты, по крайней мере, в городах. Но самой сложной была проблема маятника. Даже он не знал, как решить ее, но сделать это мог только он и никто другой. Это он знал.
...Он подошел к двери с табличкой: "Только для членов Совета. Посторонним вход воспрещен". Хедрук вошел.
Он оказался в странном зале, среднем по величине для Ишер: куб со стороной двести футов. Дверь высотой в сто футов начиналась прямо посередине стены. За ней в воздухе парила платформа с парами изоляционной обуви на ней. Хедрук встал на одну из пар, зажимы охватили его ноги, и он шагнул на решетку энергополя.
В центре комнаты, на высоте ста футов, семеро членов Совета столпились вокруг странной машины в пластиковом ящике. Они почти не обратили внимания на прибытие Хедрука. Тот почувствовал, что все чрезвычайно напряжены.
- Сейчас будет скачок, - сказал сзади Питер Кадрон.
Хедрук кивнул. Настроение членов Совета передалось ему, он так же пристально всматривался в механизм. Это был счетчик времени, карта переплетающихся линий, дрожащих и изменяющихся, как воздух в знойный день.
Теоретически линии шли из минус бесконечности в плюс бесконечность, но на самом деле все ограничивалось несколькими триллионами лет, дальше глаз не мог различить. В этом мареве проступали лишь два пятнышка - одно большое, около нулевой точки, другое, совсем маленькое, далеко от нее. Хедрук знал, что это увеличенное изображение реальных тел, которые в действительности были так малы, что дальнейшее увеличение было бесполезным.
И тут, едва Хедрук пристальней вгляделся в маленькое пятно, они переместились. Это движение не имело аналогов в микропространстве - зрение не могло уловить его. Тени как бы отдернулись. Отдернулись и появились снова, но в других местах. Где? Этого не мог сказать никто. Можно было дать лишь приблизительную оценку, более точную - для большого пятна.
Оно, бывшее на 1 месяц и 3 дня в прошлом, оказалось на 1 месяц, 3 дня и несколько часов в будущем. Маленькое пятно, бывшее в 97 биллионах лет в будущем, переместилось на 106 биллионов лет в прошлое. Хедрук повернулся к Кадрону.
- Сколько у него энергии?
- Хватит, чтобы взорвать планету. Ее негде было высвободить!
Хедрук не встречался с макаллистером. И вообще, это событие было ему знакомо лишь по отрывочным сведениям. Он и в Совет пришел для того, чтобы связать их.
Отведя в сторону Кадрона, Хедрук попросил его вкратце рассказать о случившемся, самую суть.
- Отлично, - ответил тот, - я расскажу. Суть в том, что нам стыдно.
- Вы поняли, что поступили неправильно?
- Нет, не совсем так. Давайте лучше по порядку. Дочь продавца гринвейского магазина услышала, как кто-то вошел, и решила обслужить его. Покупателем был странный человек, одетый как иностранец. Оказалось, что это городской репортер из двадцатого века. Естественно, что он был растерян, поражен случившимся. Оружейный магазин внезапно появился на улице маленького городка, где он жил. Представляю, какая это была сенсация. Хорошо, что его приняли за мираж, осязаемый мираж.
Полицейские не смогли войти в магазин. Тогда попробовал репортер, и это ему удалось. На него запрет не распространялся. При этом он ощутил какое-то напряжение, о чем и сказал девушке. Впоследствии стало ясно, что он стал первым человеком, получившим дозу энергии времени. Около 7 000 лет. Отец девушки сразу понял, что дело нечисто, включил приборы, датчики охраны, и выяснил, что магазин подвергся нападению, энергетической атаке. Он сообщил о случившемся Совету.
Когда мы явились, времени уже не оставалось, нужно было действовать. Макаллистер угрожал смертью целому городу, стоило ему выйти наружу. Атака продолжалась. Здание могло в любой момент спихнуть магазин во временной поток. Вероятно, и другие магазины подверглись нападению. Короче, нужна была передышка и отсрочка. И мы получили ее, подставив вместо себя Макаллистера. Мы одели его в изолирующий костюм, чтобы предотвратить взрыв.
Теперь он качается во времени как маятник. А на другом конце имперское здание. А что еще мы могли сделать? Нас вынудили так поступить. Мы ничего не знали о новом оружии. Нам еще повезло. Но все-таки... на душе кошки скребут.
- Он еще жив? - спросил Хедрук.
- Конечно. Костюм полностью автономен. Он проживет еще долго. Мы сказали ему, что постараемся его спасти...
- Понимаю, - ответил Хедрук. Он тоже был подавлен. Все произошло слишком быстро, чтобы он успел вмешаться.
- А теперь спасти журналиста не удается. Тот попал в самое пекло. Взрыв может уничтожить пространство.
- А что здание? - спросил Хедрук.
- С ним все в порядке. Колебания в пределах допустимого отклонения. Мы успеем что-нибудь придумать, прежде чем они за них выйдут.
- Но ученые смогут что-нибудь придумать?
- Исследователи зашли в тупик. Наука бессильна. Слава богу, что нам так повезло. Мы в состоянии высвободить энергию, в прошлом или в будущем. Но где? Когда? Особенно - когда? - ответил за Кадрона какой-то член Совета.
Тени на карте времени не двигались. Время скачка еще не наступило.
11
Постепенно напряженность смягчилась. Люди отошли от счетчика, кое-где вспыхивали споры.
Кто-то предлагал воспользоваться случаем и изучить возможность путешествия во времени. Советник Кедлонг ответил, что вряд ли теперь кто-нибудь отважится на это. Наконец, пунктуальный Дресли объявил о начале заседания:
- Джентльмены, в прошлый раз мистер Хедрук сообщил нам некоторые административные детали контратаки Организации. Мы признали необходимость его участия в этой акции. Теперь он пришел сообщить нам свои мысли о средствах достижения цели. Пожалуйста, мистер Хедрук!
- С моего вступления в Организацию ею было открыто 1242 новых магазина, преимущественно в сельской местности, установлено 3809 новых иногда весьма важных - контактов с имперскими военными и чиновниками.
Он коротко рассказал о системе классификации людей в группы на основе профессии, престижа, и что важнее всего, преданности Императрице.
- Несколько ученых, - продолжал Хедрук, - относящихся к Организации, как к неотъемлемой части Империи, сообщили нам все данные, известные и правительству, о машине времени. Кроме того, двое из четырех генералов, руководивших атакой, с самого начала были против этой авантюры, а после исчезновения здания к ним присоединился третий. К сожалению, четвертый, генерал Лукор, остался верен Императрице.
Из имперских вооруженных сил дезертировали тысячи офицеров. Член Имперского Совета принц дель Куртин открыто высказался против убийства Бантома Виккерса. Принц покинул дворец и отказался возвращаться в него до окончания атаки. Наконец, Императрица.
Двадцатилетняя Иннельда, осиротевшая в 11 лет, в 18 уже была коронована. Сейчас она еще на полпути от человека животного к человеку разумному.
Советники были удивлены перечислением известных им фактов. Но Роберту нужно было преподать им эти факты так, чтобы советники встали на его точку зрения, когда он изложит свою идею.
- В свои 25 лет Иннельда красива, эмоциональна, непостоянна в увлечениях, не желает стареть. Мне кажется, лучший метод борьбы с подобной особой - подготовить ей приемлемые пути отступления.
В такой замаскированной форме его предложение нельзя было, конечно, отвергнуть.
- Я думаю, Совет одобрит разработанную мною тактику. Есть несколько случаев, благоприятствующих окончанию войны. Императрица будет занята своими делами и забудет о войне.
Он сделал паузу, чтобы придать вес своим словам:
- Мой штаб внимательно изучает сложившуюся обстановку и немедленно известит вас о представившемся случае. Есть ли у вас вопросы?
Сперва все молчали. Затем кто-то спросил:
- Но вы имеете хотя бы приблизительное представление, что это может быть за случай?
- Трудно рассказать вам о формах. Императрица открыта со многих сторон. У нее есть трудности с набором в армию. Против нее интригует партия стариков, не принимающих ее за самостоятельного человека. Они утаивают от нее информацию. Она в старой ловушке - с уходом принца и его сторонников она отрезана от мира. Так или иначе, мы используем ее слабости.
- Это всего лишь метод.
- Да, только метод, - ответил Хедрук, - но верный метод.
- Неужели вы считаете себя мудрее ПП-машины?
- Я изучаю всю поступающую информацию.
- Но до сих пор только Совет мог принимать такого рода решения.
- Это всего лишь предложение. На решение я пока что не претендую.
Советник не ответил. Хедрук знал, что Совет очень чувствителен к посягательствам на его права. Не так-то просто будет убедить их принять то решение, которое ему нужно.
Заседание затянулось. Некоторые посматривали на часы, а иные подошли к счетчику времени.
Хедрук покинул зал и вернулся в свой кабинет. Тут же ему позвонила Люси.
- Им удалось вытолкнуть меня из игорного дома, несмотря на сопротивление. Я поняла, что происходит, только когда закрылись двери. Боюсь, что его увезли в один из Домов Иллюзий. Вы понимаете, что это значит!
Хедрук кивнул. Он видел, что девушка расстроена.
- Кроме того, иллюзии вредно влияют на способности калледетиков. Его везение может уже не вернуться к нему.
Хедрук внимательно изучал реакцию Люси. Потом он сказал:
- Жаль, что Кларк так быстро поддался соблазнам города. Но ведь он всего лишь одна из наших возможностей, так что можно без труда отказаться от нее. А малейшее внешнее вмешательство в его судьбу может привести к нежелательному для нас результату.
Вы можете быть свободны, Люси. Скоро вы получите новое задание.
Он сделал паузу:
- В чем дело? Он вам понравился?
Ответ был очевиден, достаточно было взглянуть на нее.
- Когда вы это поняли?
- Когда... его целовали другие женщины. Не думайте, - поспешно добавила она, - что я ревновала. Но мне было неприятно...
- Да, конечно, вряд ли Дом Иллюзий пойдет ему на пользу, - сказал Хедрук.
Этого было достаточно, чтобы заставить ее действовать. Не следовало слишком ускорять ход событий.
- Ну, пока, Люси, не расстраивайтесь, - закончил он.
Экран погас.
Постепенно здание Координационного Центра пустело. Хедрук достал микросхему счетчика времени - точно такого, который он видел два часа назад. Он получил его из Информационного Центра Организации. Как глава Департамента, он имел допуск ко всем разработкам Организации.
Впрочем, у него было подходящее объяснение: он рассчитывал, что чертежи могут натолкнуть его на решение задачи.
Положив пленку в карман, он покинул кабинет и спустился в собственно Королевский Отель, не занятый учреждениями Организации. Там он нашел свой номер и запер за собой дверь. Хедрук сразу пошел в библиотеку, занимавшую огромную комнату - какую полагалось иметь советнику Организации. Проверив отсутствие подслушивающих устройств, которых, как он и ожидал, не оказалось, Хедрук вложил одно из колец, бывших на руке, в гнездо электрической лампочки. Сверху отошла металлическая полоса. Хедрук дернул за нее и мгновенно перенесся на 1100 миль от Столицы, в одну из своих многочисленных тайных лабораторий, о которых и не подозревали члены Совета, так же как и о незарегистрированной установке в его номере.
Тут он был в безопасности. В сущности, Хедрук хотел всего лишь иметь копию с микропленки. В обычных условиях на это ушло бы слишком много времени.
Копию Хедрук положил в специальную шкатулку, где уже хранились тысячи копий секретнейших документов, накопившихся тут за тысячи лет.
Через час Роберт Хедрук, бессмертный основатель Организации, владелец множества величайших секретов, неизвестных никому, кроме него, возвратился в свой номер Королевского Отеля. И прошел в свой кабинет.
12
Выключив приемник, Люси Ралл торопливо прошла через холл, задержавшись лишь перед зеркалом поправить волосы.
То, что она увидела там, очень ей не понравилось. От ее красоты почти ничего не осталось: изможденное лицо, круги под глазами... "Может, Хедрук имел в виду именно это?"
Она вышла из игорного дома на Авеню, по-прежнему смеющуюся, расцвеченную огнями реклам. Однако, толпа с наступлением дня рассеивалась, люди расходились по домам. Но Люси медлила уходить, она еще не решила, что ей делать. Вряд ли она могла сделать что-либо для Кейла. Но и бросить его она не могла. Так она бродила по улице почти два часа. Люси пыталась проанализировать свои чувства. Почему она так привязалась к Кейлу? Она всегда считала, что выйдет замуж только за члена Организации. Это было само собой разумеющимся. И в школе, и в колледже все прочие - обычные люди - были для нее аутсайдерами. Почему же она думает о Кейле?
Хорошо, даже если бы она нашла Дом Иллюзий, в котором он заключен. Что бы она смогла сделать? Разве она может войти в Дом Иллюзий? Сама мысль об этом была кощунственной, она внезапно испугалась, что ее исключат из Организации только за это.
Но она вспомнила устав, заученный ею давным-давно, так что она даже не думала о нем. Но теперь она мысленно перелистала его страницы. И некоторые статьи предстали совсем в ином свете в той ситуации, в которой она очутилась.
- Ваше Величество, я встретил полковника сегодня в полете, и он устроил мне производство без платы.
Полковник был спасен. Императрица улыбнулась.
- Ладно, полковник. Я рада, что все так обошлось. До свидания.
Экран погас. Полковник опустился в кресло.
- Рад был вас видеть, мой мальчик, но теперь мне надо работать. Надеюсь увидеть вас через две недели с деньгами. Прощайте.
Это был полный крах - такого Кейл не ожидал от полковника. Тот явно веселился, наслаждаясь его замешательством.
- Императрице не понять, что значит отмена взяток. Лично я не могу этого сделать. Лучше повеситься. Человека, который попытается это сделать, сотрут в порошок. Это послужит вам уроком. До свидания.
Затевать драку в военном учреждении было бессмысленно. Очутившись за решеткой, он уже точно не сведет счеты с полковником.
...На Столицу опустился вечер. И звезды, проступающие сквозь сияние реклам, показались Кейлу ближе, чем вчера. Он осваивался в этом мире, нащупывал свой путь в его лабиринте. И надеялся пройти его до конца. Несмотря ни на что.
Первоначально он не хотел играть снова. Но деньги нужны были позарез. И он не мог забыть Люси.
Ждать целый день - слишком долго.
9
Кейл целеустремленно пробивался сквозь толпу народа, до отказа забившую Пенни Палас в этот вечер. В этой массе он казался щепочкой в бурном море.
Он не стал задерживаться около уже знакомых ему автоматов, и направился туда, где надеялся получить все.
В новой игре выигрыш колебался от 1:5 до 1:100. Внешне игра была устроена просто, но Кейл, кое-что все-таки узнавший о работе отца, знал, что за этой простотой скрываются хитроумнейшие ядерные устройства. Внутри пластикового шарика вращался небольшой, около дюйма в диаметре, стальной шарик, все быстрее и быстрее, и, наконец, набирал такую скорость, что пробивал стенку шара, вырывался наружу, подобно лучу света, свернутому неизвестным способом в кольцо, а потом вырвавшемуся на волю.
И тут, пролетев всего три фута, он останавливался и падал вниз, на дно, усеянное отверстиями каналов. Иллюзия была такова, что каждому игроку казалось, что шарик летит в его канал. Но это было не так. Выигрыш доставался лишь угадавшему.
Так Кейл впервые выиграл за одну партию 37 кредитов. Он был в восторге. Он поставил сразу на четыре канала, проиграл, но поставил еще раз и выиграл 90 кредитов. Так целый час он выигрывал в среднем один раз из пяти. Это было необычайно много даже для него. Теперь он ставил на канал по десять кредитов.
У него не было времени считать деньги. Время от времени он кидал накопившиеся монеты в разменный автомат и прятал полученные чеки во внутренний карман. И так много раз.
Временами он пытался остановиться. "У меня уже около 3 000 кредитов. Хватит, не нужно больше выигрывать за один раз, - думал он, - я могу прийти еще несколько раз".
Но игра заворожила его. Каждый раз, когда он так думал, шарик снова раскручивался, и он снова автоматически кидал деньги в каналы. Если он проигрывал, он хотел отыграться.
Если же он выигрывал, то ему казалась чудовищной мысль уйти отсюда, когда ему так везет.
"Хорошо, вот проиграю десять раз подряд, десять... раз... подряд..." - думал он. И ощущал во внутреннем кармане пачку чеков тысяч на сорок. Теперь он кидал в каналы не монеты, а чеки. Он не считал, сколько. Да это и неважно. Машина играла честно.
Игра опьянила его. Иначе нельзя сказать. Он не чувствовал себя, играя, как в тумане. Кейл начал понимать, что другие игроки заметили, что ему везет, и ставят на те же каналы, что и он. Но это его не тревожило. Он уже не мог уйти. Бессмысленно стоял он, ожидая начала игры. Но однажды оно затянулось. Он не понимал, что причиной послужил он, пока к нему не подошел какой-то толстяк и не сказал, масляно улыбаясь:
- Поздравляю, молодой человек. Мы рады вас видеть. Сегодня вам везет. Но другим леди и джентльменам мы должны сообщить неприятную новость: правила нашего заведения, утвержденные нашим правительством и самой Императрицей, диктуют нам требование к "счастливчикам", как мы их называем. Этот молодой человек - яркий пример. Поэтому все прочие играющие должны сделать свой выбор раньше, чем это сделает он. Машина сработает соответствующим образом. Не рекомендую подражать ему. Теперь это бесполезно. Желаю вам счастья, и в особенности вам, молодой человек.
Улыбаясь, он отошел. Машина закрутилась. Но после третьей игры подсознание снова просигнализировало ему, что он снова стал центром внимания, хотя не должен теперь быть им. Нужно убраться отсюда поскорее, решил он. Но едва он отвернулся от стола, как попал в объятия прелестной девушки, поцеловавшей его в губы.
- О, сделай меня такой же счастливой, ну, пожалуйста, сделай! шептала она.
Он высвободился из ее объятий, но забыл свое намерение. Новоприбывшие игроки пропихивались к столу, расталкивая тех, кто пришел раньше. С сопротивлявшимися жестоко расправлялись.
Кейл уже забыл о своем решении. Вокруг толпились десятки женщин, тянувших к нему руки, целующих его, едва он поворачивал голову, кружащуюся от запаха духов.
Даже рукой он не мог пошевелить, чтобы не коснуться женской плоти.
...Счастье не изменило ему. Он наслаждался далее каждым выигрышем. Но независимо от того, проиграл он или выиграл, женщины заключали его в объятия, целуя сочувственно или вознаграждающе.
И тут, когда он достиг предела счастья, двери Пенни Паласа захлопнулись. К нему снова подошел толстяк и сказал резким тоном:
- Хватит. Пора кончать с этой чепухой.
Кейл смотрел на него с растущим чувством тревоги.
- Я думаю... - протянул он, - я пойду, пожалуй...
Кто-то ударил его по лицу, очень сильно.
- Еще, - сказал толстяк, - он еще не понял.
Второй удар был сильнее. Туман рассеялся, и Кейл понял, что ему угрожает смертельная опасность.
- Что случилось? - спросил он, запинаясь. Он бросил взгляд на окружающих, только что рукоплескавших ему. Они поддержат его...
Он бросился на толстяка. Но его сразу остановили, грубые руки выпотрошили его карманы.
- Не будьте дураком, - донесся откуда-то голос толстяка. - Вы сами виноваты. Таким игрокам здесь нет места. Для таких случаев специально наняты тысячи людей, за десять кредитов каждый. Это в десятки раз меньше, чем может потерять игорный дом. В другой раз будете осторожней. Если он у вас будет.
- Что вы хотите сделать?
- Увидите. Давай, ребята, волоките его в грузовик, и снова откроем заведение.
Кейла протащили через какой-то темный коридор, какую-то комнату. И снова не он решал свою судьбу.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Макаллистер очнулся и обнаружил, что лежит на тротуаре. Он встал. Парк и город исчезли. Вместо них появилась длинная улица с магазинами в каждом доме. На него таращились какие-то люди. Чей-то голос сказал:
- Да это тот самый репортер, который вошел в оружейный магазин!
Он вернулся в свое время. Возможно, в тот же день. Он повернулся и пошел прочь, успев еще услышать, как тот же человек продолжал:
- Он явно не в себе, ребята. Сдается мне...
И все. Он усмехнулся:
- Не в себе. Они никогда не поймут, что случилось. Но должны найтись ученые, которые во всем разберутся. Главное, что я не взорвался...
Он пошел быстрее и скрылся из поля зрения толпы. Люди постепенно расходились, потеряв предмет интереса. Макаллистер завернул за угол и забыл о них.
- Нужно что-то делать.
Он не сразу понял, что это его слова. Делать? Но что? Хорошо, он дома. Нужно найти ученого... Это все можно сделать. Но кого? Он вспомнил своего знакомого, старого физика, профессора городского колледжа. Он повернул к телефонной будке и автоматически пошарил в кармане в поисках монеты. Но тут же понял, что одет в спецкостюм, а деньги внутри. Он оглянулся и замер в недоумении. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Это был другой город, огромный и сияющий. Была ночь. Он стоял посреди проспекта, казалось, уходящего в бесконечность. Дома и сама улица излучали свет, потоки света.
"Значит, это снова эра Ишер? Может быть. Тогда это значит, что они снова забрали его. Они все-таки люди и постараются спасти его. Наверно, у них прошло уже несколько недель", - подумал он.
Он нашел оружейный магазин. Окликнул какого-то прохожего. Тот остановился было, но, словно передумав, пошел дальше, не замечая Макаллистера. Он не стал его догонять.
И тут он осознал, что кроме этого человека на улицах никого не было. Город был пуст. До рассвета оставался еще час. Но не это беспокоило его. То, что он считал оружейным магазином, вблизи оказалось совсем другим. Магазина же нигде не было.
Но скоро утро. Люди выйдут на улицы. Его осмотрят величайшие ученые этой эпохи, и не в спешке и в суете, а спокойно, в огромных лабораториях. И тут наступил СКАЧОК.
Он был в центре бурана, неистовый снежный вихрь бил ему в лицо. Но он остался спокоен.
Гигантский город исчез, вместе с его сияющими домами и сверкающим проспектом. Вместо него был пустынный мир. Вдали, сквозь метель, просвечивали черные силуэты голых деревьев. Было утро. Он невольно двинулся к ним, но не смог преодолеть ураган. И зачем? Несколько минут он пробыл в далеком будущем, здесь пробудет еще несколько.
Костюм защищал его от холода и ветра. Бояться было нечего. И он спокойно ждал.
Буран исчез. И деревья. Он стоял на голом пляже, а перед ним расстилалось бескрайнее голубое море, омывающее белые остовы заброшенных зданий, тянувшиеся от горизонта до холмов, исчезая за ними. Это были развалины города. В воздухе витал запах древней смерти.
И снова СКАЧОК. Он был готов к нему, но все же немного испугался, очутившись посередине речного потока, как щепку швыряющего его вверх и вниз. Костюм, наполненный воздухом, поддерживал его на поверхности. Он начал пробиваться к берегу, поросшему деревьями в нескольких сотнях футов от него. Но тут же подумал: "Зачем?" И перестал бороться. Все было ясно. Он стал грузом на одном конце огромного маятника времени. И с каждым скачком его отбрасывало все дальше и дальше. Другого объяснения не было.
СКАЧОК. Он лежал ничком на зеленой траве. Поднявшись, он увидел неподалеку с полдюжины низких строений. Чужих строений. Нечеловеческих. Но это его не удивило. Теперь его занимал вопрос: каков период скачка?
Он взглянул на часы. Два часа сорок минут. То же самое время, в которое он вышел из магазина. Больше его ничто не удивляло. Он не сопротивлялся. Не совершал лишних движений. Прошлое - будущее, прошлое будущее...
Он размышлял. Он забыл какое-то решение, которое принял. Никак не мог вспомнить. Да, на другом конце была машина. Она двигает маятник. Вот о чем он должен думать.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
10
16 июля 4784, Ишер. В этот день Роберт Хедрук был вызван в Совет Организации. В полдень он покинул свой кабинет в Координационном Департаменте, располагавшемся в Королевском Отеле Столицы.
Хедрук вступил в Организацию меньше чем год назад. Он объяснил свое решение тем, что желает быть на стороне Организации в назревающем конфликте между ней и правительством. Досье у него было в порядке. Пройдя проверку на ПП-машине, он обнаружил столь выдающиеся способности, что им заинтересовался Совет Организации. Он был в Организации на особом счету, и назначение в Координационный Департамент было лишь первым шагом на его головокружительном пути вверх.
Многие члены Совета и высшие чиновники считали его карьеру слишком уж скорой и, пожалуй, даже вредной для Организации, некоторые считали его одиозной личностью, хотя и не питали к нему вражды. Слишком был велик авторитет ПП-машины, чей приговор озадачил даже его. Но он уже понял, что даже скептики не смеют критиковать его решения.
Правда, он мог контролировать свой мозг и, как никто другой, разбирался в технических особенностях машины, ее реакции на биологические процессы. Но главное, он симпатизировал Организации, а ПП-машина обладала особой чувствительностью к враждебному отношению к ней, так же как и двери оружейных магазинов, так же как бластеры оружейников. Некоторые особенности этого изобретения были новы для него, ибо были сделаны за два-три века до его вступления в Организацию. В его же интересах было поддерживать веру Совета в своего стража, так как она помогала ему продвигаться вверх.
Впрочем, это была наименее важная задача. Намного труднее было решить, что делать с Императрицей. Он мобилизовал все свои способности, предела которым не знал сам. Первая атака окончилась в пользу Императрицы: оружейные магазины были закрыты, по крайней мере, в городах. Но самой сложной была проблема маятника. Даже он не знал, как решить ее, но сделать это мог только он и никто другой. Это он знал.
...Он подошел к двери с табличкой: "Только для членов Совета. Посторонним вход воспрещен". Хедрук вошел.
Он оказался в странном зале, среднем по величине для Ишер: куб со стороной двести футов. Дверь высотой в сто футов начиналась прямо посередине стены. За ней в воздухе парила платформа с парами изоляционной обуви на ней. Хедрук встал на одну из пар, зажимы охватили его ноги, и он шагнул на решетку энергополя.
В центре комнаты, на высоте ста футов, семеро членов Совета столпились вокруг странной машины в пластиковом ящике. Они почти не обратили внимания на прибытие Хедрука. Тот почувствовал, что все чрезвычайно напряжены.
- Сейчас будет скачок, - сказал сзади Питер Кадрон.
Хедрук кивнул. Настроение членов Совета передалось ему, он так же пристально всматривался в механизм. Это был счетчик времени, карта переплетающихся линий, дрожащих и изменяющихся, как воздух в знойный день.
Теоретически линии шли из минус бесконечности в плюс бесконечность, но на самом деле все ограничивалось несколькими триллионами лет, дальше глаз не мог различить. В этом мареве проступали лишь два пятнышка - одно большое, около нулевой точки, другое, совсем маленькое, далеко от нее. Хедрук знал, что это увеличенное изображение реальных тел, которые в действительности были так малы, что дальнейшее увеличение было бесполезным.
И тут, едва Хедрук пристальней вгляделся в маленькое пятно, они переместились. Это движение не имело аналогов в микропространстве - зрение не могло уловить его. Тени как бы отдернулись. Отдернулись и появились снова, но в других местах. Где? Этого не мог сказать никто. Можно было дать лишь приблизительную оценку, более точную - для большого пятна.
Оно, бывшее на 1 месяц и 3 дня в прошлом, оказалось на 1 месяц, 3 дня и несколько часов в будущем. Маленькое пятно, бывшее в 97 биллионах лет в будущем, переместилось на 106 биллионов лет в прошлое. Хедрук повернулся к Кадрону.
- Сколько у него энергии?
- Хватит, чтобы взорвать планету. Ее негде было высвободить!
Хедрук не встречался с макаллистером. И вообще, это событие было ему знакомо лишь по отрывочным сведениям. Он и в Совет пришел для того, чтобы связать их.
Отведя в сторону Кадрона, Хедрук попросил его вкратце рассказать о случившемся, самую суть.
- Отлично, - ответил тот, - я расскажу. Суть в том, что нам стыдно.
- Вы поняли, что поступили неправильно?
- Нет, не совсем так. Давайте лучше по порядку. Дочь продавца гринвейского магазина услышала, как кто-то вошел, и решила обслужить его. Покупателем был странный человек, одетый как иностранец. Оказалось, что это городской репортер из двадцатого века. Естественно, что он был растерян, поражен случившимся. Оружейный магазин внезапно появился на улице маленького городка, где он жил. Представляю, какая это была сенсация. Хорошо, что его приняли за мираж, осязаемый мираж.
Полицейские не смогли войти в магазин. Тогда попробовал репортер, и это ему удалось. На него запрет не распространялся. При этом он ощутил какое-то напряжение, о чем и сказал девушке. Впоследствии стало ясно, что он стал первым человеком, получившим дозу энергии времени. Около 7 000 лет. Отец девушки сразу понял, что дело нечисто, включил приборы, датчики охраны, и выяснил, что магазин подвергся нападению, энергетической атаке. Он сообщил о случившемся Совету.
Когда мы явились, времени уже не оставалось, нужно было действовать. Макаллистер угрожал смертью целому городу, стоило ему выйти наружу. Атака продолжалась. Здание могло в любой момент спихнуть магазин во временной поток. Вероятно, и другие магазины подверглись нападению. Короче, нужна была передышка и отсрочка. И мы получили ее, подставив вместо себя Макаллистера. Мы одели его в изолирующий костюм, чтобы предотвратить взрыв.
Теперь он качается во времени как маятник. А на другом конце имперское здание. А что еще мы могли сделать? Нас вынудили так поступить. Мы ничего не знали о новом оружии. Нам еще повезло. Но все-таки... на душе кошки скребут.
- Он еще жив? - спросил Хедрук.
- Конечно. Костюм полностью автономен. Он проживет еще долго. Мы сказали ему, что постараемся его спасти...
- Понимаю, - ответил Хедрук. Он тоже был подавлен. Все произошло слишком быстро, чтобы он успел вмешаться.
- А теперь спасти журналиста не удается. Тот попал в самое пекло. Взрыв может уничтожить пространство.
- А что здание? - спросил Хедрук.
- С ним все в порядке. Колебания в пределах допустимого отклонения. Мы успеем что-нибудь придумать, прежде чем они за них выйдут.
- Но ученые смогут что-нибудь придумать?
- Исследователи зашли в тупик. Наука бессильна. Слава богу, что нам так повезло. Мы в состоянии высвободить энергию, в прошлом или в будущем. Но где? Когда? Особенно - когда? - ответил за Кадрона какой-то член Совета.
Тени на карте времени не двигались. Время скачка еще не наступило.
11
Постепенно напряженность смягчилась. Люди отошли от счетчика, кое-где вспыхивали споры.
Кто-то предлагал воспользоваться случаем и изучить возможность путешествия во времени. Советник Кедлонг ответил, что вряд ли теперь кто-нибудь отважится на это. Наконец, пунктуальный Дресли объявил о начале заседания:
- Джентльмены, в прошлый раз мистер Хедрук сообщил нам некоторые административные детали контратаки Организации. Мы признали необходимость его участия в этой акции. Теперь он пришел сообщить нам свои мысли о средствах достижения цели. Пожалуйста, мистер Хедрук!
- С моего вступления в Организацию ею было открыто 1242 новых магазина, преимущественно в сельской местности, установлено 3809 новых иногда весьма важных - контактов с имперскими военными и чиновниками.
Он коротко рассказал о системе классификации людей в группы на основе профессии, престижа, и что важнее всего, преданности Императрице.
- Несколько ученых, - продолжал Хедрук, - относящихся к Организации, как к неотъемлемой части Империи, сообщили нам все данные, известные и правительству, о машине времени. Кроме того, двое из четырех генералов, руководивших атакой, с самого начала были против этой авантюры, а после исчезновения здания к ним присоединился третий. К сожалению, четвертый, генерал Лукор, остался верен Императрице.
Из имперских вооруженных сил дезертировали тысячи офицеров. Член Имперского Совета принц дель Куртин открыто высказался против убийства Бантома Виккерса. Принц покинул дворец и отказался возвращаться в него до окончания атаки. Наконец, Императрица.
Двадцатилетняя Иннельда, осиротевшая в 11 лет, в 18 уже была коронована. Сейчас она еще на полпути от человека животного к человеку разумному.
Советники были удивлены перечислением известных им фактов. Но Роберту нужно было преподать им эти факты так, чтобы советники встали на его точку зрения, когда он изложит свою идею.
- В свои 25 лет Иннельда красива, эмоциональна, непостоянна в увлечениях, не желает стареть. Мне кажется, лучший метод борьбы с подобной особой - подготовить ей приемлемые пути отступления.
В такой замаскированной форме его предложение нельзя было, конечно, отвергнуть.
- Я думаю, Совет одобрит разработанную мною тактику. Есть несколько случаев, благоприятствующих окончанию войны. Императрица будет занята своими делами и забудет о войне.
Он сделал паузу, чтобы придать вес своим словам:
- Мой штаб внимательно изучает сложившуюся обстановку и немедленно известит вас о представившемся случае. Есть ли у вас вопросы?
Сперва все молчали. Затем кто-то спросил:
- Но вы имеете хотя бы приблизительное представление, что это может быть за случай?
- Трудно рассказать вам о формах. Императрица открыта со многих сторон. У нее есть трудности с набором в армию. Против нее интригует партия стариков, не принимающих ее за самостоятельного человека. Они утаивают от нее информацию. Она в старой ловушке - с уходом принца и его сторонников она отрезана от мира. Так или иначе, мы используем ее слабости.
- Это всего лишь метод.
- Да, только метод, - ответил Хедрук, - но верный метод.
- Неужели вы считаете себя мудрее ПП-машины?
- Я изучаю всю поступающую информацию.
- Но до сих пор только Совет мог принимать такого рода решения.
- Это всего лишь предложение. На решение я пока что не претендую.
Советник не ответил. Хедрук знал, что Совет очень чувствителен к посягательствам на его права. Не так-то просто будет убедить их принять то решение, которое ему нужно.
Заседание затянулось. Некоторые посматривали на часы, а иные подошли к счетчику времени.
Хедрук покинул зал и вернулся в свой кабинет. Тут же ему позвонила Люси.
- Им удалось вытолкнуть меня из игорного дома, несмотря на сопротивление. Я поняла, что происходит, только когда закрылись двери. Боюсь, что его увезли в один из Домов Иллюзий. Вы понимаете, что это значит!
Хедрук кивнул. Он видел, что девушка расстроена.
- Кроме того, иллюзии вредно влияют на способности калледетиков. Его везение может уже не вернуться к нему.
Хедрук внимательно изучал реакцию Люси. Потом он сказал:
- Жаль, что Кларк так быстро поддался соблазнам города. Но ведь он всего лишь одна из наших возможностей, так что можно без труда отказаться от нее. А малейшее внешнее вмешательство в его судьбу может привести к нежелательному для нас результату.
Вы можете быть свободны, Люси. Скоро вы получите новое задание.
Он сделал паузу:
- В чем дело? Он вам понравился?
Ответ был очевиден, достаточно было взглянуть на нее.
- Когда вы это поняли?
- Когда... его целовали другие женщины. Не думайте, - поспешно добавила она, - что я ревновала. Но мне было неприятно...
- Да, конечно, вряд ли Дом Иллюзий пойдет ему на пользу, - сказал Хедрук.
Этого было достаточно, чтобы заставить ее действовать. Не следовало слишком ускорять ход событий.
- Ну, пока, Люси, не расстраивайтесь, - закончил он.
Экран погас.
Постепенно здание Координационного Центра пустело. Хедрук достал микросхему счетчика времени - точно такого, который он видел два часа назад. Он получил его из Информационного Центра Организации. Как глава Департамента, он имел допуск ко всем разработкам Организации.
Впрочем, у него было подходящее объяснение: он рассчитывал, что чертежи могут натолкнуть его на решение задачи.
Положив пленку в карман, он покинул кабинет и спустился в собственно Королевский Отель, не занятый учреждениями Организации. Там он нашел свой номер и запер за собой дверь. Хедрук сразу пошел в библиотеку, занимавшую огромную комнату - какую полагалось иметь советнику Организации. Проверив отсутствие подслушивающих устройств, которых, как он и ожидал, не оказалось, Хедрук вложил одно из колец, бывших на руке, в гнездо электрической лампочки. Сверху отошла металлическая полоса. Хедрук дернул за нее и мгновенно перенесся на 1100 миль от Столицы, в одну из своих многочисленных тайных лабораторий, о которых и не подозревали члены Совета, так же как и о незарегистрированной установке в его номере.
Тут он был в безопасности. В сущности, Хедрук хотел всего лишь иметь копию с микропленки. В обычных условиях на это ушло бы слишком много времени.
Копию Хедрук положил в специальную шкатулку, где уже хранились тысячи копий секретнейших документов, накопившихся тут за тысячи лет.
Через час Роберт Хедрук, бессмертный основатель Организации, владелец множества величайших секретов, неизвестных никому, кроме него, возвратился в свой номер Королевского Отеля. И прошел в свой кабинет.
12
Выключив приемник, Люси Ралл торопливо прошла через холл, задержавшись лишь перед зеркалом поправить волосы.
То, что она увидела там, очень ей не понравилось. От ее красоты почти ничего не осталось: изможденное лицо, круги под глазами... "Может, Хедрук имел в виду именно это?"
Она вышла из игорного дома на Авеню, по-прежнему смеющуюся, расцвеченную огнями реклам. Однако, толпа с наступлением дня рассеивалась, люди расходились по домам. Но Люси медлила уходить, она еще не решила, что ей делать. Вряд ли она могла сделать что-либо для Кейла. Но и бросить его она не могла. Так она бродила по улице почти два часа. Люси пыталась проанализировать свои чувства. Почему она так привязалась к Кейлу? Она всегда считала, что выйдет замуж только за члена Организации. Это было само собой разумеющимся. И в школе, и в колледже все прочие - обычные люди - были для нее аутсайдерами. Почему же она думает о Кейле?
Хорошо, даже если бы она нашла Дом Иллюзий, в котором он заключен. Что бы она смогла сделать? Разве она может войти в Дом Иллюзий? Сама мысль об этом была кощунственной, она внезапно испугалась, что ее исключат из Организации только за это.
Но она вспомнила устав, заученный ею давным-давно, так что она даже не думала о нем. Но теперь она мысленно перелистала его страницы. И некоторые статьи предстали совсем в ином свете в той ситуации, в которой она очутилась.