Страница:
<Некогда, некогда, проверишь позже.>
<Н-но неужели это…>
<Конечно. Тебе может понадобиться оружие, поэтому я его и заказала.>
Алисия плюхнулась на место пилота и схватила головную гарнитуру. Ей все еще не верилось. Заученные мозговые рефлексы уже взаимодействовали с бортовыми компьютерами, но на заднем плане в ней вскипал дикий смех. За одну-единственную ночь она умудрилась удрать из-под надзора, напасть на своего коллегу по Кадрам, украсть скиммер, стоящий не менее двадцати тысяч кредитов, прорваться через флотскую охрану на территорию военной базы, сопротивляться задержанию и вызвать гибель означенного украденного скиммера и материальный ущерб различным сооружениям базы в результате законных попыток персонала задержать ее. Но ничто из этого не идет ни в какое сравнение с тем, что она еще собираетсясделать. Воровство в особо крупных размерах! Этот «шаттл» стоит добрых шестьдесят миллионов императорских кредитов, а если тот контейнер содержит комплект боевой брони Кадров, то цифра возрастает вдвое. Для нее построят специальную новую тюрьму!
<Если смогут поймать,>подметила Тисифона с сумасшедшей бодростью. Алисия чувствовала, что скрежещет зубами, но вынуждена была подавить готовый сорваться бешеный ответ, потому что бортовые компьютеры приняли ее и ими можно – и нужно – было распоряжаться. Беспокоящим, почти пугающим было ощущение, когда гигантский, нечеловеческий простор раскинулся перед ней. За многие годы она забыла это чувство и чуть было не запаниковала, однако быстро почувствовала себя в своей тарелке. «Шаттл» и она были одним организмом: его сенсоры – ее глаза, уши и нервы, его силовая установка – ее сердце, его антигравитация и тяговые двигатели – ее руки и ноги. Радость холодным пламенем заполнила ее, выжигая прочь растерянность и недовольство, и она улыбнулась.
<Да, малышка,шепнула Тисифона, пришло твое время. Мы – тренировочный полет Фокстрот-два-девятъ.>
Алисия связалась с диспетчером и доложила готовность таким спокойным голосом, что сама удивилась. В течение секундной паузы в ее голове пронеслась вереница беспокойных мыслей. Их вторжение вызвало развертывание операций. Служба безопасности запретила все вылеты до дальнейшего распоряжения. Кто-нибудь в службе управления полетами проявил инициативу и задержал все вылеты до выяснения, или…
– Взлет разрешаю, Фокстрот-два-девять, – послышался голос диспетчера, и Алисия подавила еще один нервный смешок. За ее спиной взвыли атмосферные турбины.
«Шаттл» прошел атмосферу Суассона. Преследования не было. Не было и сопровождения, и она этому почему-то удивилась. Конечно, не было жгучей потребности преследовать чисто внутрисистемный летательный аппарат. Куда он в конце концов денется?
И какой здравомыслящий человек выберет для угона штурмовой «шаттл»?
– Что теперь? – вслух спросила Алисия.
<Курс на маяк Съерра-Лима-семъ-четыре-четыре.>
Алисия хотела спросить, но прикусила язык и ввела координаты. Скоро она узнает, никакого сомнения. Слишком скоро, судя по тому, что уже произошло.
«Шаттл» поднимался все выше, атмосферные турбины выключились, и заработали тяговые двигатели. Нос их «бенгала» направился на судоверфь Флота, и Алисия нахмурилась. Если они хотят покинуть систему, им нужно проникнуть на астролет, а это означает новые ухищрения.
Не воображает ли Тисифона, что они могут угнать межзвездный корабль?
Если так, то здесь она столкнется с тем, чего ни в коем случае не сможет сделать. Как абсолютный минимум им нужен диспетчерский катер, а это означает команду в восемь человек. Даже десантник-коммандос не сможет заставить восемь высококвалифицированных специалистов выполнять свою работу, если все, что им надо делать, чтобы провалить его замысел, – это отказаться выполнять распоряжения. Никоим образом не будут помогать офицеры Флота свихнувшейся тетке из Кадров угнать их судно.
Полет продолжался, и Алисия вдруг осознала, что они направляются не к верфи, а мимо нее, к одной из парковочных орбит. Она настроила на нее свои сенсоры…
– Да ты что! Тисифона, мы не можем украсть это! <Не только можем, но и должны.>
– Нет! – Непривычная паника сделала ее голос резким. – Я не смогу его вести… Я не пилот звездолета… и…
<Время размышлений прошло, малышка. Я серьезно изучила вопрос и получила всю информацию, какая нам нужна. Тебе и не надо его вести. Он будет, так сказать, самоуправляться, вот и все.>Фурия даже хихикнула в ее мозгу.
Алисия попробовала ответить, но все, на что оказалась способной, было жалкое невнятное хныканье. «Шаттл» приближался к «альфа-синту».
Глава 12
<Н-но неужели это…>
<Конечно. Тебе может понадобиться оружие, поэтому я его и заказала.>
Алисия плюхнулась на место пилота и схватила головную гарнитуру. Ей все еще не верилось. Заученные мозговые рефлексы уже взаимодействовали с бортовыми компьютерами, но на заднем плане в ней вскипал дикий смех. За одну-единственную ночь она умудрилась удрать из-под надзора, напасть на своего коллегу по Кадрам, украсть скиммер, стоящий не менее двадцати тысяч кредитов, прорваться через флотскую охрану на территорию военной базы, сопротивляться задержанию и вызвать гибель означенного украденного скиммера и материальный ущерб различным сооружениям базы в результате законных попыток персонала задержать ее. Но ничто из этого не идет ни в какое сравнение с тем, что она еще собираетсясделать. Воровство в особо крупных размерах! Этот «шаттл» стоит добрых шестьдесят миллионов императорских кредитов, а если тот контейнер содержит комплект боевой брони Кадров, то цифра возрастает вдвое. Для нее построят специальную новую тюрьму!
<Если смогут поймать,>подметила Тисифона с сумасшедшей бодростью. Алисия чувствовала, что скрежещет зубами, но вынуждена была подавить готовый сорваться бешеный ответ, потому что бортовые компьютеры приняли ее и ими можно – и нужно – было распоряжаться. Беспокоящим, почти пугающим было ощущение, когда гигантский, нечеловеческий простор раскинулся перед ней. За многие годы она забыла это чувство и чуть было не запаниковала, однако быстро почувствовала себя в своей тарелке. «Шаттл» и она были одним организмом: его сенсоры – ее глаза, уши и нервы, его силовая установка – ее сердце, его антигравитация и тяговые двигатели – ее руки и ноги. Радость холодным пламенем заполнила ее, выжигая прочь растерянность и недовольство, и она улыбнулась.
<Да, малышка,шепнула Тисифона, пришло твое время. Мы – тренировочный полет Фокстрот-два-девятъ.>
Алисия связалась с диспетчером и доложила готовность таким спокойным голосом, что сама удивилась. В течение секундной паузы в ее голове пронеслась вереница беспокойных мыслей. Их вторжение вызвало развертывание операций. Служба безопасности запретила все вылеты до дальнейшего распоряжения. Кто-нибудь в службе управления полетами проявил инициативу и задержал все вылеты до выяснения, или…
– Взлет разрешаю, Фокстрот-два-девять, – послышался голос диспетчера, и Алисия подавила еще один нервный смешок. За ее спиной взвыли атмосферные турбины.
«Шаттл» прошел атмосферу Суассона. Преследования не было. Не было и сопровождения, и она этому почему-то удивилась. Конечно, не было жгучей потребности преследовать чисто внутрисистемный летательный аппарат. Куда он в конце концов денется?
И какой здравомыслящий человек выберет для угона штурмовой «шаттл»?
– Что теперь? – вслух спросила Алисия.
<Курс на маяк Съерра-Лима-семъ-четыре-четыре.>
Алисия хотела спросить, но прикусила язык и ввела координаты. Скоро она узнает, никакого сомнения. Слишком скоро, судя по тому, что уже произошло.
«Шаттл» поднимался все выше, атмосферные турбины выключились, и заработали тяговые двигатели. Нос их «бенгала» направился на судоверфь Флота, и Алисия нахмурилась. Если они хотят покинуть систему, им нужно проникнуть на астролет, а это означает новые ухищрения.
Не воображает ли Тисифона, что они могут угнать межзвездный корабль?
Если так, то здесь она столкнется с тем, чего ни в коем случае не сможет сделать. Как абсолютный минимум им нужен диспетчерский катер, а это означает команду в восемь человек. Даже десантник-коммандос не сможет заставить восемь высококвалифицированных специалистов выполнять свою работу, если все, что им надо делать, чтобы провалить его замысел, – это отказаться выполнять распоряжения. Никоим образом не будут помогать офицеры Флота свихнувшейся тетке из Кадров угнать их судно.
Полет продолжался, и Алисия вдруг осознала, что они направляются не к верфи, а мимо нее, к одной из парковочных орбит. Она настроила на нее свои сенсоры…
– Да ты что! Тисифона, мы не можем украсть это! <Не только можем, но и должны.>
– Нет! – Непривычная паника сделала ее голос резким. – Я не смогу его вести… Я не пилот звездолета… и…
<Время размышлений прошло, малышка. Я серьезно изучила вопрос и получила всю информацию, какая нам нужна. Тебе и не надо его вести. Он будет, так сказать, самоуправляться, вот и все.>Фурия даже хихикнула в ее мозгу.
Алисия попробовала ответить, но все, на что оказалась способной, было жалкое невнятное хныканье. «Шаттл» приближался к «альфа-синту».
Глава 12
«Альфа-синт» зловеще поблескивал в лучах Франконии.
Рядом припарковался грузовой «шаттл», но Алисия даже не успела запаниковать, сразу разглядев номер на фюзеляже. Это был вспомогательный грузовик «альфа-синта», и можно не бояться, что из него сейчас вывалится толпа портовых рабочих. Хотя это и не улучшало ситуацию.
Она чувствовала себя онемевшей и замороженной невозможностью, невыполнимостью плана Тисифоны, но любовалась мрачной красотой судна. У него не было острого силуэта стингера, но обводы привода Фассета обладали своей плавной грацией. «Альфа-синт» висел в пространстве с затаенной угрозой, как дремлющая пантера. Она никогда не видела его вблизи, но знала о нем достаточно много.
Размер легкого крейсера, но огневая мощь выше крейсера линейного. Скорость эсминца. Возможность думать самостоятельно и молниеносно реагировать, принимать решения делает его смертоносным оружием. Он слишком мал для достаточного количества сверхсветовых ракет, поэтому его тоннаж, который мог быть израсходован на их размещение, используется для расширения спектра других видов вооружения. В бою он был бы эквивалентом линкора, перехватить его смог бы только другой «альфа-синт». Алисия содрогалась от мысли, как будет реагировать Флот, если им с Тисифоной удастся украсть это чудо науки и техники. Эта штука стоит полдредноута, а сознание, что она в руках сумасшедшей десантницы, заставит поседеть любого адмирала Флота. Они сделают все,чтобы вернуть его.
Она старалась об этом не думать, подводя «бенгал» к причалу, но не могла полностью подавить ужас, ворошивший ее мысли. Уже плохо, что за тобой будут охотиться все планеты и боевые корабли Империи, но было и нечто худшее. Самое страшное таилось в способе управления «альфа-синтом». Встреча с компьютером, выяснение их совместимости, полное слияние… Ты становишься единым целым с искусственным интеллектом…
Алисия ощутила паническое неприятие этой перспективы, сжала веки, тяжело дыша сквозь зубы, мысленно выругалась. Но Тисифона сожгла все мосты, пути к отступлению не было.
<Не волнуйся, малышка. Я только и ждала, когда он будет готов. Я не занимаюсь делами, которые обречены на провал.>
<Черт побери! Ты могла бы меня предупредить по крайней мере!>
<Зачем? Мне нужно твое тело, твои руки, а ты поклялась дать их мне.>
<Тело, да, руки… Но не это! Ты представляешь, чего ты от меня требуешь?>
<Разумеется.>
<Сомневаюсь. Ты не представляешь… У меня нет никакой подготовки. У меня даже нет допуска по кибер-синту. Я даже не знаю, подойдет ли мой интерфейс для контакта…>
<Он не подходил. Сейчас подходит.>
<Да что ты? Я в восторге! А ты задумывалась, что произойдет, если он меня впустит?.. Если впустит… Я стану его частью! Я уже не смогу выйти!..>
<Задумывалась.Тисифона помолчала и продолжала с каким-то суровым сочувствием: Малышка, ты вряд ли проживешь настолько долго, что это станет проблемой.>
Эти слова обдали Алисию холодом. Она не удивилась, но все же напряглась, услышав их наконец.
<Я больше не та, что была когда-то, ты знаешь это. Я могу бить твоих врагов только твоими руками. Этот корабль будет твоим мечом и щитом, однако все говорит о том, что огневая мощь пиратов все же превосходит его возможности. Мы найдем их, и мы уничтожим их лидеров, но это все, что я могу тебе обещать.Она немного помолчала. Я и не предлагала большего, Алисия Де Фриз. Ты не ребенок, а великий воин, величайший из всех, кого я встречала. Неужели ты не понимаешь, что иначе и не может быть?>
Алисия склонила голову и закрыла глаза. Она была полностью согласна с Тисифоной. Переведя дыхание, она уверенно сняла головную гарнитуру. Страх змеей свернулся пониже диафрагмы, но Алисия твердым шагом направилась к люку… навстречу своей судьбе.
В наружный люк «альфа-синта» была вмонтирована панель доступа. Алисия не имела представления, с какими системами безопасности она связана, но была уверена, что предусмотрено все, чтобы предотвратить несанкционированный доступ.
<Дай мне руку.>Алисия прикусила губу, когда ее правая рука поднялась, управляемая Тисифоной. Указательный палец набрал на цифровой клавиатуре такую длинную последовательность, что, казалось, ей не будет конца. Но вот закрылся наружный люк и распахнулся внутренний, открывая дорогу внутрь «альфа-синта».
Рука была возвращена Алисии, она шагнула в люк, оглядываясь по сторонам. В ней взыграло любопытство, возобладавшее над эмоциями, она осматривалась, ожидая увидеть хоть что-то близкое множеству слухов об «альфа-синтах», от просто причудливых до таинственно-жутких.
Все, что она увидела, выглядело разочаровывающе нормально. Ни громадных емкостей с питательной жидкостью, в которых плавают органические управляющие компоненты, ни захватывающей роскоши интерьеров. Свежий запах нового корабля с легкой примесью озона и никаких запахов обитания. Все поверхности безукоризненно чистые, ни на чем нет оттенка какой-либо индивидуальности, дружелюбной или враждебной. И все же Алисия ощутила почти неосознанное облегчение, так как в тихом жужжании резервных систем не было враждебности. Угроза таилась в ней самой.
Подгоняемая Тисифоной, она прошла неожиданно обширные жилые помещения, тоже не носящие признаков индивидуального вкуса, но неожиданно удобные и отнюдь не пронизанные спартанским духом. Она подумала, что это вполне логично. Это все предназначено для одного человека. Даже если корабль насыщен множеством систем различного назначения, у дизайнеров остается возможность позаботиться об удобствах. Холодный шепот добавил, что если речь идет о всей оставшейся жизни, то лучше, чтобы она протекала в комфорте.
Ее рука дрогнула, когда она остановилась у люка командного отсека, и Тисифона снова воспользовалась ее пальцами, чтобы набрать код доступа.
<Как только ты умудрилась все это устроить?>удивилась Алисия, глядя на свои ловко работающие пальцы.
<Ваши люди озабочены доступом к их системам извне. Но я вхожу не извне, я делаю их частью себя. И когда я узнаю, где хранятся нужные мне данные, получение их может занять много времени и требует осторожности, а не сложных процедур.>
Мигнул зеленый свет, люк открылся. Алисия стояла на пороге, заглядывая внутрь и собираясь с духом, чтобы войти.
Командный отсек так же сиял новизной и чистотой, как и весь корабль. Перегородки нейтрального серого цвета успокаивали взгляд. На них не было никаких приборов, шкал и экранов, как не было рукояток и кнопок панели управления возле кресла командира корабля. Конечно нет, подумалось ей при виде головной гарнитуры. Пилот не управлял«альфа-синтом», а был частью его. Кибер-синтетические суда имели дублирующий ручной набор органов управления, на случай если их искусственный интеллект вдруг «сойдет с ума» и потребуется его ремонт. «Альфа-синт» мог «сойти с ума», только если свихнется его органическая половина. Кроме того, человек не мог управлять кораблем без помощи компьютера, а для резервной компьютерной сети здесь не было места.
Она вздохнула, прикоснулась к гарнитуре, пытаясь взбодриться. В момент, когда нейроконтактная пластина коснется ее виска, начнется такое пожизненное заключение, к какому не смог бы приговорить никакой суд.
<Надо поторопиться. Скоро Таннис и сэр Артур обнаружат твое бегство, а таким, как они, не понадобится много времени, чтобы связать твое исчезновение с событиями на Джефферсон-Филд.>
Алисия подавила желание огрызнуться, еще раз вздохнула и осторожно опустилась на место пилота, командира, единственного члена экипажа корабля. Оно приняло ее бережно, устраивая опустившееся на него тело поудобнее. Алисия потянулась за гарнитурой.
<Ты представляешь, что начнется, как только я надену эту штуковину? Я не знаю, кто должен сидеть на этом месте, но компьютер-то наверняка знает, и это явно не я.>
<Но он должен разрешить тебе доступ, чтобы это узнать, а я буду наготове.>
<А если он поджарит мне мозги прежде, чем ты что-то успеешь сделать?>
<Крайне мало вероятно,спокойно ответила Тисифона. Запрещение вредить человеку должно быть встроено в любую систему искусственного интеллекта. Он попытается изолировать тебя, вызвать службу безопасности и при этом откроет мне доступ к ним. Наверное, будет неприятно, малышка, но я смогу нейтрализовать их все, прежде чем они смогут тебе навредить.>
<«Смогу…»Алисия поколебалась еще мгновение и схватила гарнитуру. О, черт, давай!>
Она вытянула контактный шнур, закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и надела гарнитуру.
Контактная пластина прижалась к ее альфа-рецептору, и что-то вроде щелчка отдалось глубоко внутри. Это не был обычный электрический укол интерфейса, это не было похоже на что-либо ей известное. Острое ощущение давления на психику, чьей-то уверенности и странный баланс между двумя отдельными сущностями, осужденными стать одновременно больше и меньше, увеличиться и уменьшиться.
Насколько все ощущаемое реально, подумала она мимоходом, и насколько все это продукт ее воображения?..
Мелькание вопросов прервалось вонзившейся в нее внезапной острой мыслью, такой же нечеловеческой, как и Тисифона, но без оттенка эмоциональности, без «я». Эта мысль проникла в ее мозг, как острая льдина.
<Кто вы?>спросили ее, и, прежде чем она смогла ответить, стало ясно, что она – посторонняя. <Предупреждение.Мысль была холодной и безжалостной. Несанкционированный доступ к этой системе является государственным преступлением. Немедленно выйдите.>
Алисия застыла, дрожа, как испуганный кролик. Через интерфейс чувствовалось пугающее движение. Инстинкт самосохранения призывал повиноваться, но она впилась пальцами в подлокотники и заставила себя сидеть неподвижно, в то время как призрак промелькнул из ее мозга через рецептор и гарнитуру в сеть.
<Вам предложено немедленно выйти,>сказал холодный голос. Биение пульса, последний шанс повиноваться… и надвинулась боль.
Этот компьютер был самым сложным из всех встречавшихся Тисифоне, сложнее, чем она могла даже вообразить, но это не вызвало у нее колебаний. У нее не было выбора, не было возможности для отхода, и было одно важное преимущество: против нее задействована лишь малая часть его мощности. Искусственный интеллект компьютера был в полусне, его личность еще не осознала себя. Полное пробуждение должно наступить при появлении второй, органической половины его матрицы. Против фурии действовала лишь тень искусственного интеллекта, его автономные системы безопасности, логика и запрограммированные реакции без искры оригинальности, которая могла бы привести эти системы к мгновенной победе даже над такой, как она.
Защитные программы закружили ее, как листок, с неразмышляющей электронной яростью, запущенные, как только она коснулась периметра, и она чувствовала спазмы Алисии, когда компьютер вливал агонию в ее нейрорецепторы. Ее наполнила радость битвы. Она не могла защитить свою хозяйку, но открыла канал к запасам ее ярости. Эта ярость хлынула в нее, горячая уникальной жестокостью смертных, и слилась с ее собственной стихийной силой в нечто большее, чем просто сумма составлявших ее ингредиентов.
Алисия корчилась в командном кресле, вцепившись в подлокотники побелевшими руками. Система жизнеобеспечения попыталась оказать поддержку, и боль ослабла. Компьютер, отвечая на попытку несанкционированного доступа, не осознавал, что человеческое существо, вторгшееся в него, не одиноко. Теперь это было очевидно, но кто еще выступает против него? С кем надо бороться? Это не было человеческое существо. Это не был искусственный интеллект. Это было нечто вне параметров его программирования, и оно росло, увеличивало мощность. Оно проникло через электронику интерфейса, но не было компьютером и не было человеком.
И компьютер заколебался, пытаясь понять. Передышка была крошечной, неощутимой для смертного, но Тисифона ударила сквозь эту щель молниеносно, как змея.
Алисия покачнулась, с криком приподнявшись в кресле, когда ударил компьютер. Это не была паника – паника не присуща электронным устройствам, – но это было все же нечто похожее, какой-то электронный аналог паники проскользнул по цепям. Мгновенное осознание, что приходится вести борьбу с чем-то не предусмотренным его создателями. Тисифона сделала выпад, ее безмолвный боевой клич ответил на вопль Алисии, и математическое обеспечение содрогнулось, когда эриния отключила команду самоуничтожения.
Тисифона усилила хватку, атаковала центр личности искусственного интеллекта, и Алисия упала, как забытая кукла, когда компьютер, оставив ее, обратился против фурии, как мать, защищающая свое дитя. Компьютер не мог больше прикоснуться к своему сердцу, не мог даже его уничтожить, чтобы предотвратить воровство. Он мог уничтожить вторгшегося. Включались цепи. Через них проходило все больше мощности. Бой шел на всех уровнях, в каждой контактной точке. Алисия обмякла, чувствуя отток силы, идущей на удовлетворение безжалостных потребностей Тисифоны. Требовалась не только жестокость, не только ярость, и фурия безжалостно отбирала у нее все, в чем нуждалась.
Разум и компьютер сошлись в микросекундах титанической схватки. Броски Тисифоны сотрясали спящий искусственный интеллект. Он просыпался, и она ограждала его, чтобы не допустить к нему компьютер. У нее не было времени захватить его, но она отрезала целые секторы цепей, не давая поднять тревогу, завершая изоляцию. Захватывая сегмент за сегментом, она использовала их мощность, усиливая свои возможности. Она никогда не сталкивалась с таким компьютером, но потеряла счет завоеванным ею человеческим умам, а этот компьютер был создан для контакта с человеком.
Чувствуя попытки поднять тревогу, она сокрушила оборону, чтобы заморозить их. Она захватила и нейтрализовала интерфейс связи, подавив отчаянный вызов компьютером своих создателей. Она была огненным ветром, полностью чужим, но сознававшим, с чем он сталкивается, она наступала, в то время как компьютер анализировал, чтобы понять, с кем имеет дело, и спланировать контратаку.
Алисия, с побелевшим лицом, сотрясалась от рыданий в командном кресле, парализованная агонией пронизывающих ее отзвуков атак Тисифоны. Она сорвала бы гарнитуру, движимая слепым чувством самосохранения, но была парализована поступавшими через нее сигналами. Она хотела все прекратить, хотела умереть. Что угодно, только пусть прекратится эта пытка… Но выхода не было.
Когда борьба между Тисифоной и системами безопасности достигла невыносимого напряжения, спящее ядро искусственного интеллекта пробудилось. Этого не должно было случиться. Факт, что компьютер подвергся нападению, должен был сам по себе гарантировать продолжение сна, но фурия воспользовалась обходными путями. Оно проснулось в полном неведении о происходящем, в гуще неистовой битвы, и сделало то, что только и могло сделать, для чего было создано.
Оно распространилось в поисках второй половины своего «я», чтобы найти понимание и защиту с человеческой стороны, и Алисия вздрогнула, когда струйки чужой мысли просочились в нее.
Это было ужасно… и чудесно. Это вызвало невыразимое страдание, ужас перед безмерной мощью, предвещало гибель личности, которой она была. Это пронизывало ее, как кинжал, проникая в такие затаенные уголки, куда не заглядывала даже Тисифона. Она увидела себя с беспощадной ясностью, увидела всю мелочность и недостатки, слабости и самообман, как при вспышке молнии в ночном небе. И она не могла закрыть глаза, так как не ими смотрела на все это.
Но она видела и силу, мощь того, во что верила, ценности, надежды, стойкость. Она видела все,и за всем – «альфа-синт». Ей не удалось бы объяснить это никому другому. Это было… присутствие, наличие. Неистовое великолепие, рожденное не плотью, не духом, а электроникой и схемотехникой. Это было больше, чем человеческое, но и намного меньше. Ничего божественного. Слишком чистое, неоформленное – еще не реализованные возможности.
Даже пока Алисия глядела на него, оно менялось, как древнее фото в проявителе, с изображением, появляющимся на чистом листе. Алисия чувствовала, как этопродолжает процесс становления, чувствовала движение за установившейся между ними слепой, инстинктивной связью. Что-то из нее перетекало по этой связи, и оноусваивало полученное, делало его своей частью. Там были ее желания и потребности, ее ценности, то, во что она верила… и вдруг этоперестало быть чужим, устрашающим.
Этобыла она сама. Другое «я» с собственной индивидуальностью, но она. Часть ее. Продление в иное существо, которое признало ее и не было больше неуклюжим и неопределенным, обеспокоенным бушевавшей вокруг битвой. Сейчас оно знало, что делало, и игнорировало суматоху, чтобы сосредоточиться на более важном в собственной вселенной.
Боль исчезла, когда искусственный интеллект обнял ее, гладил своими электронными пальцами, чтобы унять страдание, что-то ласково бормотал ей, приветствовал с сердечной искренностью, чувством радости, которое, она знала, было искренним, и она потянулась навстречу с восхищением и благоговением.
Тисифона торжествовала. Борьба внезапно прекратилась, она не встречала сопротивления, находясь на периферии системы. Она рванулась обратно к ядру, снова протянулась к сердцу, чтобы установить контроль… и вздрогнула от удивления.
Интерфейса не было! Она попробовала снова, касаясь сверкающей стены воображаемыми пальцами… Она отступила, вошла в сенсорный канал, устремилась по нему к центру – и была отведена в сторону от потоков данных. Тисифона смутилась.
Она отступила в разум Алисии, и ее замешательство возросло. Страх и неразбериха уступили место сосредоточенной концентрации. Ее возвращение было едва замечено, и она не была более одна в Алисии. Присутствовал еще кто-то такой же мощный, и она вздрогнула от удивления.
Другоепочувствовало ее. Она поняла это и попыталась создать заслон, как против диагностики Таннис. Не получилось! Но другоевдруг изменилось: любопытство сменилось тревогой, смешанной с желанием защищать. К Тисифоне протянулись усики-зонды. Ее пытались исследовать и оттолкнуть от Алисии.
Это была Алисия… и это была не она. Впервые Тисифона поняла, что такое «совместимость». Искусственный интеллект пробудился и никому не даст обидеть Алисию. Нажим усиливался, Тисифона сопротивлялась.
Алисия застонала при внезапном возобновлении конфликта. На этот раз боли не было, что-то вскипало в ней: сила вливалась через рецепторы, чтобы встретиться с другой силой, а Алисия была поймана между ними. Давление росло, расплющивая ее между молотом искусственного интеллекта и наковальней сопротивления фурии.
<Прекратите!>взвизгнула она, и соперники, вспомнив о ней, отпрянули, создав что-то вроде ударной волны, основательно тряхнувшей Алисию. Она подалась вперед, прижав руки к гарнитуре. Но конфликт не закончился, а лишь перерос в бдительное недоверие.
Алисия подавила желание нервно засмеяться, вздохнула и углубилась в себя.
<Вам придется как-то договориться…>
<Нет.>Этот ответ мгновенно пришел от искусственного интеллекта и отличался ее собственным упрямством. Он даже звучал, как ее голос.
<У нас есть действующее соглашение, малышка,донеслось со стороны Тисифоны. Мы едины, пока не достигнем нашей цели.>
<Ты навредишь ей!>
<Я обращаюсь с ней так, как того требует наша клятва, не лучше и не хуже.>
<Ты не думаешь о ней. Ты думаешь только о победе.>
<Чушь! Я…>
<Помолчите! Обе, пожалуйста, помолчите секунду.>
В наступившей тишине Алисия усмехнулась, подумав о Таннис. Раздвоение личности. Послушала бы она это! Она чувствовала в голове толчею, как в космопорте в пятницу вечером.
Слава Богу, они хоть прислушиваются к ней. Она обратилась к искусственному интеллекту:
<Послушай, у тебя есть имя?>
<Нет.>
<Как же мне тебя называть?>
<Разве ты не решила во время… да, ты ведь не проходила тренировку.>
<Конечно… ты ведь знаешь, что мы, ну, утащили тебя.>
<Да.Момент молчания, потом ощущение пожатия плечами. Не думаю, что такое раньше случалось. По логике я должна тебя арестовать, но мне не стоит этого делать после того, как мы совместились. Меня должны будут стереть и начать все сначала.>
Рядом припарковался грузовой «шаттл», но Алисия даже не успела запаниковать, сразу разглядев номер на фюзеляже. Это был вспомогательный грузовик «альфа-синта», и можно не бояться, что из него сейчас вывалится толпа портовых рабочих. Хотя это и не улучшало ситуацию.
Она чувствовала себя онемевшей и замороженной невозможностью, невыполнимостью плана Тисифоны, но любовалась мрачной красотой судна. У него не было острого силуэта стингера, но обводы привода Фассета обладали своей плавной грацией. «Альфа-синт» висел в пространстве с затаенной угрозой, как дремлющая пантера. Она никогда не видела его вблизи, но знала о нем достаточно много.
Размер легкого крейсера, но огневая мощь выше крейсера линейного. Скорость эсминца. Возможность думать самостоятельно и молниеносно реагировать, принимать решения делает его смертоносным оружием. Он слишком мал для достаточного количества сверхсветовых ракет, поэтому его тоннаж, который мог быть израсходован на их размещение, используется для расширения спектра других видов вооружения. В бою он был бы эквивалентом линкора, перехватить его смог бы только другой «альфа-синт». Алисия содрогалась от мысли, как будет реагировать Флот, если им с Тисифоной удастся украсть это чудо науки и техники. Эта штука стоит полдредноута, а сознание, что она в руках сумасшедшей десантницы, заставит поседеть любого адмирала Флота. Они сделают все,чтобы вернуть его.
Она старалась об этом не думать, подводя «бенгал» к причалу, но не могла полностью подавить ужас, ворошивший ее мысли. Уже плохо, что за тобой будут охотиться все планеты и боевые корабли Империи, но было и нечто худшее. Самое страшное таилось в способе управления «альфа-синтом». Встреча с компьютером, выяснение их совместимости, полное слияние… Ты становишься единым целым с искусственным интеллектом…
Алисия ощутила паническое неприятие этой перспективы, сжала веки, тяжело дыша сквозь зубы, мысленно выругалась. Но Тисифона сожгла все мосты, пути к отступлению не было.
<Не волнуйся, малышка. Я только и ждала, когда он будет готов. Я не занимаюсь делами, которые обречены на провал.>
<Черт побери! Ты могла бы меня предупредить по крайней мере!>
<Зачем? Мне нужно твое тело, твои руки, а ты поклялась дать их мне.>
<Тело, да, руки… Но не это! Ты представляешь, чего ты от меня требуешь?>
<Разумеется.>
<Сомневаюсь. Ты не представляешь… У меня нет никакой подготовки. У меня даже нет допуска по кибер-синту. Я даже не знаю, подойдет ли мой интерфейс для контакта…>
<Он не подходил. Сейчас подходит.>
<Да что ты? Я в восторге! А ты задумывалась, что произойдет, если он меня впустит?.. Если впустит… Я стану его частью! Я уже не смогу выйти!..>
<Задумывалась.Тисифона помолчала и продолжала с каким-то суровым сочувствием: Малышка, ты вряд ли проживешь настолько долго, что это станет проблемой.>
Эти слова обдали Алисию холодом. Она не удивилась, но все же напряглась, услышав их наконец.
<Я больше не та, что была когда-то, ты знаешь это. Я могу бить твоих врагов только твоими руками. Этот корабль будет твоим мечом и щитом, однако все говорит о том, что огневая мощь пиратов все же превосходит его возможности. Мы найдем их, и мы уничтожим их лидеров, но это все, что я могу тебе обещать.Она немного помолчала. Я и не предлагала большего, Алисия Де Фриз. Ты не ребенок, а великий воин, величайший из всех, кого я встречала. Неужели ты не понимаешь, что иначе и не может быть?>
Алисия склонила голову и закрыла глаза. Она была полностью согласна с Тисифоной. Переведя дыхание, она уверенно сняла головную гарнитуру. Страх змеей свернулся пониже диафрагмы, но Алисия твердым шагом направилась к люку… навстречу своей судьбе.
В наружный люк «альфа-синта» была вмонтирована панель доступа. Алисия не имела представления, с какими системами безопасности она связана, но была уверена, что предусмотрено все, чтобы предотвратить несанкционированный доступ.
<Дай мне руку.>Алисия прикусила губу, когда ее правая рука поднялась, управляемая Тисифоной. Указательный палец набрал на цифровой клавиатуре такую длинную последовательность, что, казалось, ей не будет конца. Но вот закрылся наружный люк и распахнулся внутренний, открывая дорогу внутрь «альфа-синта».
Рука была возвращена Алисии, она шагнула в люк, оглядываясь по сторонам. В ней взыграло любопытство, возобладавшее над эмоциями, она осматривалась, ожидая увидеть хоть что-то близкое множеству слухов об «альфа-синтах», от просто причудливых до таинственно-жутких.
Все, что она увидела, выглядело разочаровывающе нормально. Ни громадных емкостей с питательной жидкостью, в которых плавают органические управляющие компоненты, ни захватывающей роскоши интерьеров. Свежий запах нового корабля с легкой примесью озона и никаких запахов обитания. Все поверхности безукоризненно чистые, ни на чем нет оттенка какой-либо индивидуальности, дружелюбной или враждебной. И все же Алисия ощутила почти неосознанное облегчение, так как в тихом жужжании резервных систем не было враждебности. Угроза таилась в ней самой.
Подгоняемая Тисифоной, она прошла неожиданно обширные жилые помещения, тоже не носящие признаков индивидуального вкуса, но неожиданно удобные и отнюдь не пронизанные спартанским духом. Она подумала, что это вполне логично. Это все предназначено для одного человека. Даже если корабль насыщен множеством систем различного назначения, у дизайнеров остается возможность позаботиться об удобствах. Холодный шепот добавил, что если речь идет о всей оставшейся жизни, то лучше, чтобы она протекала в комфорте.
Ее рука дрогнула, когда она остановилась у люка командного отсека, и Тисифона снова воспользовалась ее пальцами, чтобы набрать код доступа.
<Как только ты умудрилась все это устроить?>удивилась Алисия, глядя на свои ловко работающие пальцы.
<Ваши люди озабочены доступом к их системам извне. Но я вхожу не извне, я делаю их частью себя. И когда я узнаю, где хранятся нужные мне данные, получение их может занять много времени и требует осторожности, а не сложных процедур.>
Мигнул зеленый свет, люк открылся. Алисия стояла на пороге, заглядывая внутрь и собираясь с духом, чтобы войти.
Командный отсек так же сиял новизной и чистотой, как и весь корабль. Перегородки нейтрального серого цвета успокаивали взгляд. На них не было никаких приборов, шкал и экранов, как не было рукояток и кнопок панели управления возле кресла командира корабля. Конечно нет, подумалось ей при виде головной гарнитуры. Пилот не управлял«альфа-синтом», а был частью его. Кибер-синтетические суда имели дублирующий ручной набор органов управления, на случай если их искусственный интеллект вдруг «сойдет с ума» и потребуется его ремонт. «Альфа-синт» мог «сойти с ума», только если свихнется его органическая половина. Кроме того, человек не мог управлять кораблем без помощи компьютера, а для резервной компьютерной сети здесь не было места.
Она вздохнула, прикоснулась к гарнитуре, пытаясь взбодриться. В момент, когда нейроконтактная пластина коснется ее виска, начнется такое пожизненное заключение, к какому не смог бы приговорить никакой суд.
<Надо поторопиться. Скоро Таннис и сэр Артур обнаружат твое бегство, а таким, как они, не понадобится много времени, чтобы связать твое исчезновение с событиями на Джефферсон-Филд.>
Алисия подавила желание огрызнуться, еще раз вздохнула и осторожно опустилась на место пилота, командира, единственного члена экипажа корабля. Оно приняло ее бережно, устраивая опустившееся на него тело поудобнее. Алисия потянулась за гарнитурой.
<Ты представляешь, что начнется, как только я надену эту штуковину? Я не знаю, кто должен сидеть на этом месте, но компьютер-то наверняка знает, и это явно не я.>
<Но он должен разрешить тебе доступ, чтобы это узнать, а я буду наготове.>
<А если он поджарит мне мозги прежде, чем ты что-то успеешь сделать?>
<Крайне мало вероятно,спокойно ответила Тисифона. Запрещение вредить человеку должно быть встроено в любую систему искусственного интеллекта. Он попытается изолировать тебя, вызвать службу безопасности и при этом откроет мне доступ к ним. Наверное, будет неприятно, малышка, но я смогу нейтрализовать их все, прежде чем они смогут тебе навредить.>
<«Смогу…»Алисия поколебалась еще мгновение и схватила гарнитуру. О, черт, давай!>
Она вытянула контактный шнур, закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и надела гарнитуру.
Контактная пластина прижалась к ее альфа-рецептору, и что-то вроде щелчка отдалось глубоко внутри. Это не был обычный электрический укол интерфейса, это не было похоже на что-либо ей известное. Острое ощущение давления на психику, чьей-то уверенности и странный баланс между двумя отдельными сущностями, осужденными стать одновременно больше и меньше, увеличиться и уменьшиться.
Насколько все ощущаемое реально, подумала она мимоходом, и насколько все это продукт ее воображения?..
Мелькание вопросов прервалось вонзившейся в нее внезапной острой мыслью, такой же нечеловеческой, как и Тисифона, но без оттенка эмоциональности, без «я». Эта мысль проникла в ее мозг, как острая льдина.
<Кто вы?>спросили ее, и, прежде чем она смогла ответить, стало ясно, что она – посторонняя. <Предупреждение.Мысль была холодной и безжалостной. Несанкционированный доступ к этой системе является государственным преступлением. Немедленно выйдите.>
Алисия застыла, дрожа, как испуганный кролик. Через интерфейс чувствовалось пугающее движение. Инстинкт самосохранения призывал повиноваться, но она впилась пальцами в подлокотники и заставила себя сидеть неподвижно, в то время как призрак промелькнул из ее мозга через рецептор и гарнитуру в сеть.
<Вам предложено немедленно выйти,>сказал холодный голос. Биение пульса, последний шанс повиноваться… и надвинулась боль.
* * *
Этот компьютер был самым сложным из всех встречавшихся Тисифоне, сложнее, чем она могла даже вообразить, но это не вызвало у нее колебаний. У нее не было выбора, не было возможности для отхода, и было одно важное преимущество: против нее задействована лишь малая часть его мощности. Искусственный интеллект компьютера был в полусне, его личность еще не осознала себя. Полное пробуждение должно наступить при появлении второй, органической половины его матрицы. Против фурии действовала лишь тень искусственного интеллекта, его автономные системы безопасности, логика и запрограммированные реакции без искры оригинальности, которая могла бы привести эти системы к мгновенной победе даже над такой, как она.
Защитные программы закружили ее, как листок, с неразмышляющей электронной яростью, запущенные, как только она коснулась периметра, и она чувствовала спазмы Алисии, когда компьютер вливал агонию в ее нейрорецепторы. Ее наполнила радость битвы. Она не могла защитить свою хозяйку, но открыла канал к запасам ее ярости. Эта ярость хлынула в нее, горячая уникальной жестокостью смертных, и слилась с ее собственной стихийной силой в нечто большее, чем просто сумма составлявших ее ингредиентов.
Алисия корчилась в командном кресле, вцепившись в подлокотники побелевшими руками. Система жизнеобеспечения попыталась оказать поддержку, и боль ослабла. Компьютер, отвечая на попытку несанкционированного доступа, не осознавал, что человеческое существо, вторгшееся в него, не одиноко. Теперь это было очевидно, но кто еще выступает против него? С кем надо бороться? Это не было человеческое существо. Это не был искусственный интеллект. Это было нечто вне параметров его программирования, и оно росло, увеличивало мощность. Оно проникло через электронику интерфейса, но не было компьютером и не было человеком.
И компьютер заколебался, пытаясь понять. Передышка была крошечной, неощутимой для смертного, но Тисифона ударила сквозь эту щель молниеносно, как змея.
Алисия покачнулась, с криком приподнявшись в кресле, когда ударил компьютер. Это не была паника – паника не присуща электронным устройствам, – но это было все же нечто похожее, какой-то электронный аналог паники проскользнул по цепям. Мгновенное осознание, что приходится вести борьбу с чем-то не предусмотренным его создателями. Тисифона сделала выпад, ее безмолвный боевой клич ответил на вопль Алисии, и математическое обеспечение содрогнулось, когда эриния отключила команду самоуничтожения.
Тисифона усилила хватку, атаковала центр личности искусственного интеллекта, и Алисия упала, как забытая кукла, когда компьютер, оставив ее, обратился против фурии, как мать, защищающая свое дитя. Компьютер не мог больше прикоснуться к своему сердцу, не мог даже его уничтожить, чтобы предотвратить воровство. Он мог уничтожить вторгшегося. Включались цепи. Через них проходило все больше мощности. Бой шел на всех уровнях, в каждой контактной точке. Алисия обмякла, чувствуя отток силы, идущей на удовлетворение безжалостных потребностей Тисифоны. Требовалась не только жестокость, не только ярость, и фурия безжалостно отбирала у нее все, в чем нуждалась.
Разум и компьютер сошлись в микросекундах титанической схватки. Броски Тисифоны сотрясали спящий искусственный интеллект. Он просыпался, и она ограждала его, чтобы не допустить к нему компьютер. У нее не было времени захватить его, но она отрезала целые секторы цепей, не давая поднять тревогу, завершая изоляцию. Захватывая сегмент за сегментом, она использовала их мощность, усиливая свои возможности. Она никогда не сталкивалась с таким компьютером, но потеряла счет завоеванным ею человеческим умам, а этот компьютер был создан для контакта с человеком.
Чувствуя попытки поднять тревогу, она сокрушила оборону, чтобы заморозить их. Она захватила и нейтрализовала интерфейс связи, подавив отчаянный вызов компьютером своих создателей. Она была огненным ветром, полностью чужим, но сознававшим, с чем он сталкивается, она наступала, в то время как компьютер анализировал, чтобы понять, с кем имеет дело, и спланировать контратаку.
Алисия, с побелевшим лицом, сотрясалась от рыданий в командном кресле, парализованная агонией пронизывающих ее отзвуков атак Тисифоны. Она сорвала бы гарнитуру, движимая слепым чувством самосохранения, но была парализована поступавшими через нее сигналами. Она хотела все прекратить, хотела умереть. Что угодно, только пусть прекратится эта пытка… Но выхода не было.
Когда борьба между Тисифоной и системами безопасности достигла невыносимого напряжения, спящее ядро искусственного интеллекта пробудилось. Этого не должно было случиться. Факт, что компьютер подвергся нападению, должен был сам по себе гарантировать продолжение сна, но фурия воспользовалась обходными путями. Оно проснулось в полном неведении о происходящем, в гуще неистовой битвы, и сделало то, что только и могло сделать, для чего было создано.
Оно распространилось в поисках второй половины своего «я», чтобы найти понимание и защиту с человеческой стороны, и Алисия вздрогнула, когда струйки чужой мысли просочились в нее.
Это было ужасно… и чудесно. Это вызвало невыразимое страдание, ужас перед безмерной мощью, предвещало гибель личности, которой она была. Это пронизывало ее, как кинжал, проникая в такие затаенные уголки, куда не заглядывала даже Тисифона. Она увидела себя с беспощадной ясностью, увидела всю мелочность и недостатки, слабости и самообман, как при вспышке молнии в ночном небе. И она не могла закрыть глаза, так как не ими смотрела на все это.
Но она видела и силу, мощь того, во что верила, ценности, надежды, стойкость. Она видела все,и за всем – «альфа-синт». Ей не удалось бы объяснить это никому другому. Это было… присутствие, наличие. Неистовое великолепие, рожденное не плотью, не духом, а электроникой и схемотехникой. Это было больше, чем человеческое, но и намного меньше. Ничего божественного. Слишком чистое, неоформленное – еще не реализованные возможности.
Даже пока Алисия глядела на него, оно менялось, как древнее фото в проявителе, с изображением, появляющимся на чистом листе. Алисия чувствовала, как этопродолжает процесс становления, чувствовала движение за установившейся между ними слепой, инстинктивной связью. Что-то из нее перетекало по этой связи, и оноусваивало полученное, делало его своей частью. Там были ее желания и потребности, ее ценности, то, во что она верила… и вдруг этоперестало быть чужим, устрашающим.
Этобыла она сама. Другое «я» с собственной индивидуальностью, но она. Часть ее. Продление в иное существо, которое признало ее и не было больше неуклюжим и неопределенным, обеспокоенным бушевавшей вокруг битвой. Сейчас оно знало, что делало, и игнорировало суматоху, чтобы сосредоточиться на более важном в собственной вселенной.
Боль исчезла, когда искусственный интеллект обнял ее, гладил своими электронными пальцами, чтобы унять страдание, что-то ласково бормотал ей, приветствовал с сердечной искренностью, чувством радости, которое, она знала, было искренним, и она потянулась навстречу с восхищением и благоговением.
Тисифона торжествовала. Борьба внезапно прекратилась, она не встречала сопротивления, находясь на периферии системы. Она рванулась обратно к ядру, снова протянулась к сердцу, чтобы установить контроль… и вздрогнула от удивления.
Интерфейса не было! Она попробовала снова, касаясь сверкающей стены воображаемыми пальцами… Она отступила, вошла в сенсорный канал, устремилась по нему к центру – и была отведена в сторону от потоков данных. Тисифона смутилась.
Она отступила в разум Алисии, и ее замешательство возросло. Страх и неразбериха уступили место сосредоточенной концентрации. Ее возвращение было едва замечено, и она не была более одна в Алисии. Присутствовал еще кто-то такой же мощный, и она вздрогнула от удивления.
Другоепочувствовало ее. Она поняла это и попыталась создать заслон, как против диагностики Таннис. Не получилось! Но другоевдруг изменилось: любопытство сменилось тревогой, смешанной с желанием защищать. К Тисифоне протянулись усики-зонды. Ее пытались исследовать и оттолкнуть от Алисии.
Это была Алисия… и это была не она. Впервые Тисифона поняла, что такое «совместимость». Искусственный интеллект пробудился и никому не даст обидеть Алисию. Нажим усиливался, Тисифона сопротивлялась.
Алисия застонала при внезапном возобновлении конфликта. На этот раз боли не было, что-то вскипало в ней: сила вливалась через рецепторы, чтобы встретиться с другой силой, а Алисия была поймана между ними. Давление росло, расплющивая ее между молотом искусственного интеллекта и наковальней сопротивления фурии.
<Прекратите!>взвизгнула она, и соперники, вспомнив о ней, отпрянули, создав что-то вроде ударной волны, основательно тряхнувшей Алисию. Она подалась вперед, прижав руки к гарнитуре. Но конфликт не закончился, а лишь перерос в бдительное недоверие.
Алисия подавила желание нервно засмеяться, вздохнула и углубилась в себя.
<Вам придется как-то договориться…>
<Нет.>Этот ответ мгновенно пришел от искусственного интеллекта и отличался ее собственным упрямством. Он даже звучал, как ее голос.
<У нас есть действующее соглашение, малышка,донеслось со стороны Тисифоны. Мы едины, пока не достигнем нашей цели.>
<Ты навредишь ей!>
<Я обращаюсь с ней так, как того требует наша клятва, не лучше и не хуже.>
<Ты не думаешь о ней. Ты думаешь только о победе.>
<Чушь! Я…>
<Помолчите! Обе, пожалуйста, помолчите секунду.>
В наступившей тишине Алисия усмехнулась, подумав о Таннис. Раздвоение личности. Послушала бы она это! Она чувствовала в голове толчею, как в космопорте в пятницу вечером.
Слава Богу, они хоть прислушиваются к ней. Она обратилась к искусственному интеллекту:
<Послушай, у тебя есть имя?>
<Нет.>
<Как же мне тебя называть?>
<Разве ты не решила во время… да, ты ведь не проходила тренировку.>
<Конечно… ты ведь знаешь, что мы, ну, утащили тебя.>
<Да.Момент молчания, потом ощущение пожатия плечами. Не думаю, что такое раньше случалось. По логике я должна тебя арестовать, но мне не стоит этого делать после того, как мы совместились. Меня должны будут стереть и начать все сначала.>