Вебер Дэвид Марк. Космическая станция 'Василиск'

   Дверь узла связи закрылась, и женщина, поправив респиратор, вернулась в лабораторию к своим собственным обязанностям.
   Саммерваль бросил взгляд на экран кома, кивнул дежурному оператору, вышедшему без единого слова, и опустился в освободившееся кресло. Долгая привычка заставила его дважды проверить шифровальные схемы.
   - Итак? - спросил он без предисловий.
   - Похоже, у нас проблема, - донесся осторожный ответ.
   Собеседник имел выраженный сфинксианский акцент. Даже слишком выраженный, почти театральный. Если ему охота сохранять дополнительный уровень безопасности, пусть потешится. Хозяин хорошо платил Саммервалю за услуги.
   - Какая?
   - АЗА засекло новый мекохе.
   - Как?
   - Мы точно не знаем - наш информатор не смог сказать, - но я полагаю, это побочный эффект действий Харрингтон. Она высвободила много людей АЗА, и они расширили патрулирование.
   При имени Харрингтон глаза Саммерваля вспыхнули, плотно сжатые губы скривились. Он никогда не встречался с коммандером, но ненавидел ее от всей души. Она олицетворяла слишком многое из его собственного прошлого, и Денвер ощутил знакомую дрожь в нервах. Однако профессионализм взял верх, и опасные примитивные реакции отошли на второй план.
   - Что им известно? - спросил он.
   - Мы опять-таки не можем сказать точно, но они проводили анализы добытого вещества. Разница слишком велика, чтобы они не сообразили. Наверное, они уже догадались обо всем. Другой источник сообщил мне, что Харрингтон отозвала с таможни один из своих ботов.
   - Для прочесывания орбиты, - бесстрастно прокомментировал Саммерваль.
   - Вероятно.
   - Не "вероятно" - точно. Я ведь говорил вам, что рискованно производить столь чистое вещество.
   - Ходульники предпочитают его в таком виде.
   - К черту ходульников! - Саммерваль говорил почти мягко, но взгляд его оставался жестким. - Вы платите за фрахт, и решение за вами, но стоит какому-нибудь из трехногих уродов выкурить трубочку нашего зелья, он тут же становится опаснее ядерной бомбы.
   - Разве вас это должно волновать? - поинтересовался наниматель.
   - Нет, просто я уверен, что именно качество мекохе привлекло внимание АЗА. Ладно, извините, это ваша операция. Каких действий вы ждете с моей стороны?
   - Последите за безопасностью, особенно за воздушным сообщением. Если они совершают облеты, мы не можем позволить им отыскать нас.
   - Я могу сократить грузовые рейсы. Могу даже свести к минимуму пешее передвижение вокруг комплекса, - ответил Саммерваль. - Но мне не укрыться от флотских сенсоров. Наше силовое реле торчит, как перст, и как только они его заметят, тут же все поймут, несмотря на любую защиту. И вы это знаете.
   Он предпочел не напоминать, как возражал против передачи энергии по лучу. Затраты на подземный кабель ничтожны по сравнению со средствами, вложенными работодателями в операцию, зато обнаружение базы сделалось бы гораздо более затруднительным. Предложение отвергли в самом начале.
   - Знаю, - согласился человек на экране. - Просто никто никогда не рассчитывал столкнуться с флотскими сенсорами. - В устах босса подобное высказывание практически равнялось извинениям. - Но коль скоро пришлось, мы не ждем от вас чудес. С другой стороны, их и не надо. Помните, у нас есть люди в том лагере. Может, не настолько высокопоставленные, чтобы влезть в кабинет Мацуко или подключиться к ее переговорам, но вполне способные дать нам знать, если АЗА зашевелится еще более активно. Мы попытаемся подключиться к информационным каналам Харрингтон и последить за ее разведывательными отчетами. Не получится - по крайней мере предупредим вас за шесть-семь часов как минимум, прежде чем что-либо местное двинется в вашу сторону.
   Саммерваль прикинул в уме. Шести часов более чем достаточно для вывода людей. Для эвакуации хотя бы десятой доли оборудования необходимо не меньше суток.
   - Что будем делать с железом?
   - Если хватит времени, возьмите с собой. Если же нет, - хозяин пожал плечами, - это всего лишь оборудование. Мы можем заменить его.
   - Понятно. - Саммерваль побарабанил пальцами по краю пульта. Что-нибудь еще?
   - Если что-нибудь стрясется, я снова свяжусь с вами.
   - Понятно, - повторил Саммерваль и отключил связь.
   Несколько минут он в раздумье сидел перед молчащим экраном, затем поднялся и принялся мерить шагами маленький переговорный пункт. Во всей этой операции всегда были не устраивающие его детали. Полная же беззаботность работодателя относительно потери целого лабораторного комплекса вообще представляла загадку. Сами приборы не так уж дороги, но их скрытная доставка и тайное размещение на планете стоили немало. Утрата производственной базы потребует организации новой, следовательно, снова появится угроза обнаружения.
   Или нет?
   Он перестал вышагивать. Предположим, у них уже есть запасная лаборатория. Да, это возможно, и это дает ответы на некоторые вопросы, для которых иначе не нашлось бы осмысленных объяснений. В первую очередь, например, почему Контора пошла на такие расходы? Продавать наркотики кучке примитивных аборигенов - не самый верный способ обогатиться. Любой местный товар можно получить гораздо менее затратным и вполне законным способом но если медузиане тайно расплачиваются за зелье никому не известными сокровищами? Саммерваль только производил мекохе, и лишь небольшую часть расходовал на разведчиков и часовых из числа ходульников. Остальное уходило для продажи где-то еще.
   И уж если работодатели собрались стать наркоторговцами, почему их выбор пал на мекохе? Контора могла выбирать еще из полудюжины других местных наркотиков и интоксикантов. Может, не столь дорогих, но более простых в производстве - и без побочных эффектов, непременно привлекающих внимание АЗА. Только сумасшедшего не озаботит массовое распространение средства, способного превратить самого мирного туземца в разъяренного маньяка.
   Но проблемы Конторы и есть проблемы Конторы, а вот доставить неприятности комиссар-резиденту, АЗА и Королевскому Флоту Мантикоры замечательно само по себе.
   Саммерваль снова принялся вышагивать. Взгляд его потемнел и потяжелел от воспоминаний. В иные времена его благородие капитан Королевского Корпуса морской пехоты Мантикоры Денвер Саммерваль мог запросто оказаться по другую сторону баррикады. Но Корпус посчитал, что совершил ошибку, приняв его в свои ряды, и исправил ее, устроив торжественный спектакль под названием "Военный трибунал".
   ... Звенящая тишина повисла над зрителями. Его парадный меч лежит на столе острием к нему. Перед столом выстроились старшие офицеры, а председатель суда зачитывает официальный приговор. Барабанная дробь. И вот капитан Денвер Саммерваль, промаршировав, предстает перед своим полком. Самый младший по званию солдат под медленный барабанный бой срывает с него погоны и знаки отличия, а полковой командир попирает их кованым каблуком. Раздается сухой металлический звон - и парадный меч ломается в затянутых в перчатки руках полковника...
   О да, он помнит. И, несмотря на свою ненависть, он знает, что они были правы. Они овцы, а Саммерваль - волк. И даже тогда, давно, он прокладывал себе путь по-волчьи - зубами.
   Денвер рухнул в кресло перед терминалом, ухмыльнувшись в слепой экран.
   ... Его отец тоже был там. Его добродетельный, благородный папочка, вопреки их бедности, цепляющийся за остатки славы Саммервалей. Что дали им некогда высокопоставленные и могущественные предки, чтобы они могли подражать их манерам и прославлять их имя? Саммервальской ветви не досталось ничего из богатства и власти, принадлежавшей прямой линии герцогов Кромарти!
   Он стиснул руки на коленях и закрыл глаза. Его родич нынче сидел в кресле премьер-министра. И даже в те времена драгоценный герцог Кромарти занимал место Лорда-казначея, второго по старшинству человека в Правительстве Ее Величества. Шевельнул ли он хоть пальцем, чтобы помочь дальнему родственнику? Только не он, благородный, достойный, лицемерный ублюдок!
   Но это тоже правильно. Саммерваль заставил руки расслабиться. Мысль о вызванных его позором сплетнях и косых взглядах в адрес благородного герцога доставила ему удовольствие. А выражение отцовского лица, когда ломали меч! Всю жизнь папаша долдонил о долге и ответственности, о славной роли их семьи в истории Королевства. Но долг и ответственность не покрыли его долгов, а фамильная история не принесла ему страха и уважения окружающих.
   Денвер все заработал сам, презрев семейную спесь.
   Он снова открыл глаза, уставившись на отражение в экране кома.
   Вспомнились тишина после рассвета и тяжесть кобуры. Секунданты и распорядитель дуэли замерли с суровыми лицами, а в тридцати метрах над скошенной травой возвышается побледневший Баллард... нет, первым был Скотт. Потом ладонь ощутила отдачу, белая рубаха Скотта расцвела багровым, и он упал.
   Деловая операция, ничего больше, сказал себе Саммерваль, зная, что лжет. О да, действительно, денег хватило, чтобы на некоторое время покрыть все долги. Но настоящей наградой было ликование - когда пуля разорвала на части аристократическое сердце мишени. И ради этого ликования он с легкостью принял новое предложение.
   Однако в конце концов все равно победили те, кого Денвер ненавидел всей душой. "Профессиональный дуэлянт" - объявили про него громогласно, "наемный убийца" - подразумевали они на самом деле. Так оно и было. Здесь, в тихой пустой комнате, не имело смысла таиться от самого себя. Только он убивал, даже если нанимателей устраивало и ранение. Вкус крови оказался слишком сладок, аура страха слишком опьяняюща, и, в конце концов, Корпус решил, что с него достаточно.
   Он убил "собрата офицера" - как будто форма имела значение! Дуэли в армии Ее Величества разрешались, и семьи убитых не могли привлечь его к уголовной ответственности. Саммерваль сам стоял под огнем противника. Доказательства оплаты отсутствовали. Но правду знали все. Не представляло особого труда составить список азартных игр, женщин, адюльтеров, послуживших провокацией. Не было секретом и высокомерие по отношению к старшим по званию, возрастающее одновременно с его репутацией. Для командования всего этого оказалось достаточно, чтобы признать капитана Денвера Саммерваля "недостойным носить мундир офицера Ее Величества" и устроить ему спектакль в то яркое, жаркое утро.
   И привести сюда...
   Ноздри Саммерваля раздулись, и он вытолкнул себя из кресла.
   Ладно. Операция под угрозой, а его безопасность - его забота. Да будет так. Слишком много записей, слишком много улик, но, как сказал работодатель, лаборатория - это только оборудование.
   Есть очень разные пути эвакуации, подумал он с медленной хищной улыбкой. Если уж приходится бросать аппаратуру, то можно оставить ее так, чтобы это доставило ему личное удовольствие.
   Денвер открыл дверь переговорного пункта и быстро прошел через зал. Предстояло сделать кое-какие приготовления.
   Глава 15
   Неброско одетый человек смотрелся в удобном мягком кресле роскошного офиса несколько неуместно. Смуглое и худое лицо посетителя выражало только те эмоции, какие он сам считал нужными демонстрировать. В данный момент взгляд его был тяжел. Мужчина отпил из предложенного бокала и поставил его на стол. Перезвон льдинок напомнил какую-то хрупкую мелодию. Хозяин кабинета, занимавший кресло напротив, силился скрыть тревогу.
   - Мне грустно слышать о ваших... непредвиденных трудностях, мистер Каннинг, - почти ласково произнес посетитель глубоким, хорошо поставленным голосом. - Надеюсь, они не нарушат наш график.
   Уоллес Каннинг, консул Народной Республики Хевен на планете Медуза, почувствовал, что его лоб покрылся бусинами пота. Его гость мог носить и дорогой гражданский костюм, но, глядя на него, Каннинг всегда видел подобающую ему серо-зеленую униформу контр-адмирала Народного Флота Республики Хевен, украшенную эмблемой Разведывательного Управления в виде песочных часов и меча.
   - Не могу сказать с уверенностью, - произнес он, тщательно подбирая слова. - Все слишком зыбко и неустойчиво. Пока мы не будем знать о действиях Харрингтон на шаг вперед, нам ничего не остается, кроме как строить прогнозы да перепроверять наши уязвимые места.
   - Понимаю. - Адмирал поджал губы и откинулся на спинку своего кресла, вертя в руках стакан и слушая звяканье льдинок.
   Каннинг старался не ежиться под его ровным взглядом.
   - Мне кажется, - резюмировал гость, - здесь имела место некоторая халатность, мистер консул. Нас заверяли, что ситуация под контролем. В самом деле, я ожидал рутинного визита, надеялся получить ваш рапорт об окончательной готовности, а теперь слышу, что вы можете только "строить прогнозы" последующих действий противника. - Он покачал головой. - Любая тайная операция включает неотъемлемый фактор риска. На эту мы извели слишком много сил и времени. Операция "Одиссей" слишком важна для нас и не может строиться на догадках и полевой работе, которая может быть полностью сведена на нет одним-единственным непредвиденным фактором.
   - Ничего не поделаешь. В сложившемся положении нет ничьей персональной вины. Ни здесь, ни в поле. - Консул решил сыграть роль человека, пекущегося о своих подчиненных, а не только о себе. - И "единственный фактор", упомянутый вами, не был предусмотрен ни здесь, ни в Республике. Мы исходили из многолетнего опыта, адм.. сэр. На станцию "Василиск" еще никогда не присылали никого вроде этой сумасшедшей.
   - Понимаю. Вообще-то, мистер Каннинг, я один из тех, кто назначал исходные сроки для приведения в действие операции "Одиссей", и мы принимали в расчет Павла Юнга.
   - Да. И все шло точно по плану, пока не появилась она. С тех пор... Каннинг развел руками.
   - Я принимаю во внимание изменения в обстоятельствах, мистер Каннинг.
   Адмирал произносил слова тоном человека, разговаривающего с очень маленьким ребенком. Консул внутренне сжался, но предпочел не возражать.
   - Более того, в отличие от вас, у меня имеется досье коммандера Харрингтон, - продолжал разведчик. - Должен с сожалением заметить, что оно не настолько обширно, как мне бы хотелось. Вы, должно быть, знаете, РУФ (* Разведывательное Управление Флота.) редко глубоко копает под тех, кто еще не вошел в Реестр, разве что они происходят из очень выдающихся семей. Все, что у нас есть по ней, это стандартные выписки и архивные справки, но даже их достаточно, чтобы понять: она - полная противоположность этому высокородному кретину Юнгу. И в конечном счете я вынужден признать: появление коммандера Харрингтон действительно является полной неожиданностью, поскольку этот олух Яначек давно превратил станцию "Василиск" в помойку, и стоящих офицеров сюда назначать не должны. Тем не менее, - гость улыбнулся расслабившемуся было консулу, - мистер Каннинг, я не могу отделаться от ощущения, что вы слишком беспечно относитесь к своей безопасности. С самого начала вы, похоже, полагались не на собственные меры предосторожности, а почти исключительно на безалаберность КФМ. Изначально, - он изящно повел рукой, - это бездействие составляло часть нашего оригинального плана, но вам все-таки не следовало рассчитывать на бесконечное сохранение беспорядка. Безусловно, ваши приготовления потребовали полного пересмотра, как только Харрингтон принялась все здесь перетряхивать.
   - Я... - Каннинг резко поднялся и прошел к бару. Слегка трясущимися руками налил себе мартини, сделал глоток, затем вернулся обратно к адмиралу. - Я предпринял некоторые меры предосторожности, сэр, что бы вы ни думали. Признаю, меры стандартные, да и я проявил некоторую медлительность, пока не осознал происходящее и не приспособился к присутствию Харрингтон. Но поймите, я проработал здесь более шести местных лет, и в первый раз за все время мантикорский офицер почесался сверить декларации с номерами на контейнерах.
   - Будь сверка деклараций или даже аресты контрабандистов единственными нашими неприятностями, я бы так не беспокоился, мистер Каннинг, - произнес гость с убийственной четкостью. - Но ведь это не единственные наши неприятности, не так ли? Коммандер активно поддерживает Мацуко и АЗА. Одни только местные силы, освобожденные от таможенных обязанностей и контроля за перелетами, представляют крупную угрозу безопасности всей операции. Добавьте сюда сообщения информантов о регулярных облетах... - Он печально покачал головой.
   - Я бы не стал утверждать, будто мы совершенно голые, сэр. - Каннинг сделал еще один глоток из бокала. - Согласен, выход ее воздушных разведчиков на точку - это только вопрос времени. Но, как я уже говорил причем без малейшей самоуверенности с моей стороны, - у нас имеется надежное многоуровневое прикрытие специально для такого случая. При всей своей активности Харрингтон и близко не подобралась к капитану Коглину. Что до остальных ее действий, - консул перешел к более жесткой обороне, - я делаю все возможное для отзыва коммандера. Нами послано более двадцати личных протестов. Также мы ведем работу с представителями других инопланетных баз и надеемся послать еще больше. Мантикорское Адмиралтейство должно почуять запах жареного, особенно в свете собственных политических разногласий.
   - Я знаю о протестах, мистер Каннинг. Вы, несомненно, правы относительно давления, оказываемого ими на Адмиралтейство. Но не приходило ли вам в голову, что ее начальство теперь имеет все основания поинтересоваться, на какую такую мозоль наступила нам Харрингтон?
   Консул вспыхнул, и сквозь его тревогу проступили первые проблески гнева. Хорошо адмиралу постфактум выкобениваться и критиковать, но чего еще он ожидал от Каннинга? У дипломата нет иного наступательного оружия, кроме протестов. И вообще, не отправь он их, представитель Флота наверняка пообрывал бы ему уши уже за это!
   - Ладно, довольно о пролитом молоке... - Адмирал вздохнул, поставил стакан на маленький столик и поднялся. - Почему бы вам не рассказать мне о чем-нибудь хорошем?
   Он подошел к столу Каннинга и склонился над развернутым планом местности. Бумажная карта куда менее подробна и проста в обращении по сравнению с гологра-фической - зато она не значится в электронной базе консульства. Кроме того, ее можно свернуть и засунуть в огнеупорный сейф. Эти соображения делали несущественными любые временные неудобства. Адмирал нахмурился, водя пальцем по линиям рельефа. В отличие от большинства своих современников в военном флоте, он одинаково свободно обращался как с планетарными, так и с космическими картами, поскольку его отдельное безымянное подразделение РУФ больше занималось троянскими конями, нежели открытыми боевыми действиями. Гость постучал по изображению пальцем и поднял глаза на Каннинга.
   - Лаборатория находится здесь, на плато. У нее есть прямой канал связи с нашим орбитальным коллектором?
   - Нет, сэр. - Каннинг подошел к столу и выдавил первую за все время беседы улыбку. - Он питается от наземных генераторов, расположенных здесь и здесь, - он указал на два горных пика, - и от базовой наземной станции, с коллектором вообще не соединенной. - Под вопросительным взглядом адмирала его улыбка сделалась шире. - Мы присосались к собственному запасному коллектору дамы Эстель.
   - Вы хотите сказать, что тянете энергию из Мантикорской электросети?
   - Нет, сэр. Мы вообще не входим в сеть. Это их вспомогательный коллектор, его используют, когда основной выключают для профилактики или ремонта. Если не считать их энергетиков, которые проводят регулярные тестовые прокачки, мы единственные, кто им пользуется. Даже если наше подключение найдут, то все равно не смогут узнать, кто его установил, а попытка расследовать, как он туда попал, направит их внимание в некоторых очень... интересных направлениях.
   - Понимаю, - разведчик кивнул с первыми, чуть заметными признаками одобрения. - Но, разумеется, если они его обнаружат, они также найдут и наземную станцию, которую он питает, не так ли?
   - Да, сэр, найдут, но здесь как раз вступает в силу упомянутый мною план прикрытия. За полевые операции отвечает полковник Вестерфельдт, и он проделал великолепную работу по сокрытию наших настоящих следов и созданию ложных. На самом деле мы даже хотим, чтобы они нашли станцию - и лабораторию, - если хорошенько поищут.
   Адмирал поднял брови, и Каннинг, довольный собой, продолжил:
   - У нас имеется резервная лаборатория, с питанием от собственных гидрогенераторов. Если АЗА наткнется на первую, оно выяснит мало полезного, разве только схватят кого-нибудь нз нашего персонала. Но даже если и так, вся аппаратура произведена не в Республике. Большая часть ее изготовлена... скажем, неким мантикорским торговым картелем...
   Адмирал улыбнулся тонко и понимающе.
   - Тамошний главный по безопасности и сами лаборанты - тоже с Мантикоры, и понятия не имеют, на кого работают. Они уверены - на доморощенный преступный синдикат. И наконец, мы потребовали от наших мантикорских козлов отпущения вести подробнейшую отчетность для их фиктивных нанимателей. Накрыв лабораторию, АЗА обнаружит записи и направит дальнейшие поиски в совершенно противоположную сторону.
   - Понимаю, - повторил адмирал, высмотрел на карте место далеко к югу от широкого плато и ткнул в него пальцем. - А основная площадка?
   - Полностью защищена, сэр, - уверенно произнес Каннинг. - Все под землей, никогда никаких прямых контактов ни с лабораториями, ни с воздушными средствами. Любой груз проходит через эту военную базу, - он указал место сильно к западу, - и оттуда переправляется по земле караванами ходульников. Тамошний персонал полковника Вестерфельдта отбирался очень тщательно, на случай обнаружения АЗА. В отличие от техников в запасной лаборатории, они все мантикорцы с длинным криминальным прошлым, и никто из них не знает точно, на кого работает полковник.
   - Неплохо, - голос адмирала заметно потеплел. - Возможно, я позволил себе излишний пессимизм, мистер Каннинг. Вы превзошли мои ожидания и качественно обеспечили безопасность.
   - Ну, не только я, - откликнулся консул. - По полевым работам у нас здесь полковник Вестерфельдт, а ваши собственные люди подобрали отличное прикрытие для присутствия Коглина. И конечно, посол Гоуэн, который, по сути, координировал с Мантикоры большую часть операции...
   Он едва скрыл самодовольную усмешку, когда адмирал задумчиво кивнул. Посол представлял собой весьма крупную рыбу. Отставной руководитель Долистов, к тому же имеющий могущественных друзей на самом Хевене. Никогда не повредит переложить ответственность (и любую потенциальную вину) на плечи более широкие, чем твои собственные. А даже Флотская Разведка не решится очертя голову противостоять Гоуэну.
   - Итак. - Адмирал вернулся к креслу, подхватил бокал и задумчиво отпил, глядя в окно на ярко освещенную территорию консульства. - Вы рассеяли мои опасения насчет наземной безопасности, но остается орбита, а здесь-то как раз Харрингтон может причинить нам наибольший урон.
   - И да, и нет, сэр. - Каннинг присоединился к созерцанию. - Она опоздала. Все необходимое уже внизу и на местах. Осталось еще некоторое количество мекохе, произведенного на орбите, но без него можно обойтись. Я по собственной инициативе отменил два последних рейса, поскольку не вижу смысла рисковать без необходимости. Коглин в полной безопасности, пока сидит у себя на корабле и не высовывается. Связи с поверхностью он не поддерживает, и у Харрингтон нет оснований к нему цепляться.
   - Хорошо, - адмирал перешел на дружелюбный тон. - Тем не менее, даже если все остальное идет прекрасно, само присутствие "Бесстрашного" на орбите Медузы может сорвать операцию в самом начале. Мне не нравится тесное сотрудничество Харрингтон с АЗА. У нее там лучшая часть морпехов с полным боевым снаряжением. Их достаточно для реального изменения в соотношении сил.
   - При всем моем уважении, сэр, думаю, это маловероятно. Чтобы подействовать на настоящую операцию сколько-нибудь существенным образом, необходимо знать о том, что надвигается, и заранее разработать контрмеры. Когда мы окажемся в анклавах, нас уже не остановит целый полк морпехов.
   - Возможно... - Адмирал с минуту покачивался на каблуках, потирая кончиком пальца краешек стакана. - А может, и нет. Что ваши источники на Мантикоре говорят о Юнге?
   - Его корабль на "Гефесте". По всем признакам, он просек, что напортачил. Скорее всего - прилагает максимум усилий, чтобы вернуться сюда до того, как Харрингтон выставит его в еще более неприглядном свете.
   - Боюсь, это весьма затруднительно, - заметил адмирал, - выставить Павла Юнга большим дураком, чем он есть.
   Он еще несколько секунд покачивался в молчаливом раздумье, затем кивнул своим мыслям.
   - Выясните, как долго он там проторчит, мистер Каннинг. Не сомневаюсь, по прибытии Юнг ушлет Харрингтон на самые границы пикета, подальше от Медузы. Я бы предпочел к началу операции видеть на орбите именно его. Возможно, придется все отложить, пока он не объявится.
   - Это может оказаться непросто, - осторожно произнес Каннинг. - У нас уже почти все готово, а Шаман в нетерпении роет копытом землю. Вряд ли удастся долго сохранять ситуацию без изменения. Реальный час "Ч" всегда несколько размыт, знаете ли. Коглин также не может торчать наверху до бесконечности, не вызывая интереса со стороны той же Харрингтон.
   - Возможно. Но, как я уже сказал, к началу операции "Бесстрашный" должен находиться не ближе четырех часов полетного времени от Медузы. Касательно Коглина... думаю, его прикрытие продержится еще некоторое время. И полагаю, при необходимости я смогу сохранить наши активы на станции еще три-четыре мантикорских месяца.