Вебер Дэвид Марк. Путь Эскалибура

   Глядя, как четырехрукие верзилы, втаптывая в пыль лиловую траву, катятся на позиции его людей, сэр Джордж готов был поклясться, что их по крайней мере в два раза больше, чем насчитал Компьютер. Правду говорят, что у страха глаза велики.
   «Эти парни в два раза крупнее моих ребят, — мрачно подумал он. — Потому-то мне и кажется, что против нас выступило все население Шаакуна!»
   — Пойду-ка я, милорд, к сэру Ричарду, — сказал Скиннет и с невеселой улыбкой добавил: — А вы уж сделайте милость, не позвольте этим многоруким тварям себя убить.
   — Это не входит в мои планы, — заверил ветерана сэр Джордж. — Моя жена никогда мне этого не простит.
   — При всем моем почтении к вашей леди, милорд, прощение ее в этом деле мало что значит, — не принял шутливого тона Скиннет. — Представьте, какой бардак тут начнется, если руководить нашим войском возьмется кто-то другой, — он выразительно ткнул пальцем в сторону зависшего над землей аэрокара. — Верно вам говорю, в этом случае живые позавидуют павшим!
   Сэр Джордж посмотрел вверх и коротко фыркнул.
   — Постараюсь, чтобы до этого не дошло. А ты правда поезжай к сэру Ричарду и проследи, чтобы тот не слишком увлекался.
   — Об этом не беспокойтесь, сэр. Мы с сэром Ричардом хорошо научились понимать друг друга. А уж с его оруженосцем мы точно столкуемся. — Закаленный ветеран коварно хмыкнул. — Иначе я отыскал бы умельца, который этой ночью малость надрезал бы ему подпругу.
   — Ну и негодяй же ты, Уолтер Скиннет! — осклабился сэр Джордж.
   — Да неужто? — Скиннет сделал вид, что задумался, затем покачал головой, поскольку в доспехах не больно-то пожмешь плечами. — Конечно, вы правы, милорд. Но, говорят, в чистилище не так уж и плохо. Только подумайте, сколько герцогов и графов составят мне компанию!
   Он рассмеялся и пустил своего жеребца рысью в направлении всадников, построенных вокруг личного штандарта сэра Ричарда. Сэр Джордж сам бы хотел гарцевать среди них на Сатане, но не мог себе этого позволить. Официально командиром их смешанного войска был демонический шут, и, возможно, он сам верил, что командует им. Но сэр Джордж и его солдаты прекрасно знали, кто тут на самом деле главный. Именно барон, с помощью Компьютера в качестве переводчика, сплотил людей и союзников, создал из них боеспособную армию. И потому именно его люди и вставшие под их знамена четырехрукие считали своим настоящим командиром.
   Некоторые из дружественных людям племен разделяла вековая вражда, корни которой были столь же запутанны, как и корни распрей многих шотландских кланов. Общие беды и запах добычи могли на время сбить их в единую стаю, но даже мысль о том, чтобы очутиться под командованием одного из своих заклятых врагов была невыносимой для них. Сэр Джордж был поставлен командиром над ними самим «божественным» двоеротым. О странном чужеземном воителе было известно только то, что его отряд разгромил во много раз превосходящее его войско тулаа и, перебив почти пять тысяч четырехруких воинов, потерял всего четверых своих.
   Барон знал, что союзники считают его сверхсуществом, почти равным демоническому шуту, и испытываемое к нему чувство священного трепета вместе с сознанием того, что он стоял вне местных свар и усобиц, делало его приемлемым для четырехруких командиром, каким не мог стать ни один из их вождей. А это означало, что он должен находиться здесь, в центре войска, где старшие командиры могут его видеть и откуда ему будет виден весь ход сражения.
   Лично он прекрасно обошелся бы без роли непобедимого вождя и обязанностей, связанных с ней, но выбора не было — пришлось взвалить на свои плечи и то и другое. И потому он провел последний месяц — согласно подсчетам отца Тимоти, — делая из трех главных союзных племен и зависимых от них более мелких племен армию, которая на сегодняшний день насчитывала, включая англичан, девятнадцать тысяч воинов. Это оказалось непростой задачей, но и не настолько трудной, как он ожидал. Местные вожди были такими же коварными, беспринципными интриганами, как и предводители любой феодальной армии Земли, однако у них не было такого же опыта плетения интриг. Сэр Джордж не поднялся бы за последние пятнадцать лет своей жизни до звания старшего командира, если бы не научился общаться с куда более искусными хитрецами. Пройдя хорошую школу, теперь он ловко манипулировал четырехрукими вождями, дабы создать к моменту сражения слаженное боеспособное войско.
   Сложнее всего было убедить демонического шута не мешать ему заниматься делом, в котором он разбирался не в пример лучше него. Барон до сих пор не знал, что надобно двоеротому и его гильдии от обитателей этого мира. Насколько он мог судить, у местных жителей не было вообще ничего такого, что могло бы привлечь купцов, владеющих чудесами и «технологиями», доступными демоническому шуту. Но даже владей они неким сокровищем, кружной путь, избранный двоеротым, казался ему в высшей степени странным. Вероятно, у таинственной гильдии существовала веская причина для вторжения на Шаакун, но сэру Джорджу до сих пор было о ней ничего не известно. Если гильдия во что бы то ни стало желала торговать с четырехрукими или брать с них дань, почему бы ей было не принудить их к этому, воспользовавшись своим невероятным оружием? Отряд драконолюдей с их огненным оружием легко мог уничтожить армию во много раз большую, чем та, что катилась сейчас на войско сэра Джорджа… даже если бы этим отрядом командовал демонический шут. Впрочем, поправил себя барон, тут он, пожалуй, погорячился. Двоеротый был столь некомпетентен в воинском деле, что мог бы проиграть и заведомо выигрышное сражение. В этом отношении до него далеко было даже французам.
   Некомпетентность эта ярко проявилась сразу же, как только демонический шут начал создавать союз местных племен, признав в конце концов перспективным предложенный сэром Джорджем план. Промахи эти были отчасти следствием того, что поначалу он не видел, особой нужды в создании такого союза и не был готов к такому повороту событий. Он рассчитывал, что, когда сэр Джордж со своим войском задаст хорошую взбучку тулаа, остальные племена примут продиктованные им условия и вопрос будет исчерпан. Увы, тут он просчитался, и разгром тулаа только усложнил стоящую перед ним задачу, хотя барон неоднократно намекал ему, что не слишком-то разумно уничтожать военную силу того, кто мог бы заставлять других выполнять твои требования. Но двоеротый, естественно, не прислушался к словам «примитивного землянина» и поступил по-своему.
   Чем больше сэр Джордж наблюдал за действиями демонического шута на Шаакуне, тем сильнее они его озадачивали. Даже если не задаваться вопросом о том, почему существо с таким оружием, и возможностями нуждается в мечниках и лучниках, оставалось непонятным, почему двоеротый столь несведущ в том, как их следует использовать. Создавалось впечатление, что, похищая англичан с Земли, он вообще смутно понимал, зачем это ему нужно. Несмотря на всю его самоуверенность, он явно учился постигать азы совершенно незнакомого ему дела… и сэру Джорджу, невольно ставшему его учителем, было очевидно, что ученик звезд с неба не хватает.
   Это было неплохо до тех пор, пока он позволял кому-то из тех, кто знает воинское ремесло — в частности сэру Джорджу Винкастеру, — заниматься подготовкой кампании. В этом случае невежество его в данном вопросе не влекло за собой никаких скверных последствий. Понимание двоеротым того, что интуиция и политический опыт сэра Джорджа необходимы ему столь же сильно, как и его командирские навыки, шло англичанам на пользу. По крайней мере сейчас, хотя в будущем это могло дорого обойтись барону. Ни один генерал не захочет оказаться в полной зависимости от одного из своих офицеров, какими бы талантами тот ни обладал. Немало таких «незаменимых» командиров были отстранены от должности или предательски убиты, как только начали затмевать своих начальников. Хотя двоеротый изначально был уверен в том, что отряд похищенных им англичан не представляет для него никакой опасности. По-видимому, это проистекало из его непомерной самоуверенности или нежелания понять, что преданность англичан своему истинному командиру может хоть чем-то ему угрожать, и сэр Джордж надеялся, что демонический шут не переменит своего мнения на этот счет.
   Но что бы ни сулило грядущее, сейчас именно сэру Джорджу и Компьютеру выпало на долю разбираться в спорах своих четырехруких союзников и сплачивать их ряды, дабы они помогли людям одержать победу над противниками демонического шута. И потому-то, думал барон, ему надлежит стоять на вершине холма, в центре своего смешанного войска, наблюдая за действиями двуруких и четырехруких командиров.
   Войско союзников растянулось на три четверти мили в обе стороны от того места, где он стоял, и, на его взгляд, фронт оказался слишком длинным, несмотря на то что в резерве оставалось почти пять тысяч воинов, а в самых уязвимых точках бойцы его стояли в двенадцать рядов. Именно из-за длины фронта Скиннет и сэр Ричард должны были действовать самостоятельно, взяв на себя командование правым крылом армии сэра Джорджа. Сэру Брайану Стэнхопу и Давиду Хоуису барон доверил командовать левом крылом, а Рольф Грэйхэм и сэр Энтони Фицхью отвечали за лучников, стоящих в центре. Разделив кавалерию на два отряда, сэр Джордж сознавал, что ослабляет силу своего ударного отряда, но пошел на это, чтобы укрепить решимость и дисциплину не слишком-то надежных союзников.
   Однако сейчас его заботило не столько ослабление конницы, сколько тот факт, что ему предстояло командовать огромной армией, насчитывавшей девятнадцать тысяч бойцов. Никогда прежде ему не доводилось вести в бой такую силу, и он не был уверен, что кто-нибудь из земных полководцев собирал под свою руку столь крупное войско. На Земле руководство такой армией было бы невероятно трудным делом, но у сэра Джорджа имелись преимущества, которых лишены были полководцы его родного мира. Благодаря Компьютеру он хорошо знал поле боя, подробно изучив его «голографические» изображения, сделанные с высоты птичьего полета, и мог получать сведения о ходе сражения с такой быстротой и точностью, которых не могли обеспечить самые лучшие гонцы. Кроме того, Компьютер мог общаться с любым из его находящихся на поле боя людей так же легко, как и в лагере, и барон имел возможность передавать им через него приказы, не опасаясь, что они опоздают или вообще не дойдут до адресата.
   В какой-то момент сэр Джордж пожалел, что не использовал всех этих возможностей в сражении с тулаа, но, поразмыслив, пришел к выводу, что, возможно, тогда и не стоило смущать его людей слишком большим вовлечением в дело «технологий» демонического шута. Но с тех пор, обучая воинов, он пользовался ими все время, и его люди привыкли к тому, что теперь им не нужны сигналы горна или курьеры. Он ввел много новшеств, хотя и допускал, что не все они сработают в этом сражении в полную силу, но убежден был по крайней мере в том, что его войско не потерпит поражения из-за путаницы в приказах. Мгновенная связь с любым из солдат и командиров обеспечивала его армии немыслимую прежде согласованность действий, которая должна была стать залогом победы предстоящего сражения.
   Разумеется, огромное количество в ней четырехпалых в известной мере снижало эту согласованность, но «передатчики» демонического шута должны были помочь им и тут. Их было не так много, как хотелось бы сэру Джорджу, но они имелись у каждого предводителя крупного племени и у большинства из подчиненных им вождей более мелких племен. Через них Компьютер должен был передавать союзникам переведенные на их язык приказы сэра Джорджа, хотя сначала идея эта пришлась не по нраву бестелесному обладателю опекавшего англичан голоса. Компьютер не сказал этого прямо, но по его молчанию сэр Джордж понял, что предложение это вызывает у него какие-то опасения. Однако, посоветовавшись с демоническим шутом, Компьютер все же согласился, что возможность четко и быстро связываться с союзниками давала армии сэра Джорджа неоценимые преимущества перед противником, и, кроме того, поскольку сообщения предполагалось передавать через «божественные устройства», они должны были помочь укрепить четырехруких в вере, что двоеротый является по меньшей мере полубогом.
   Сэр Джордж был добрым христианином и чувствовал себя очень неуютно, выдавая демонического шута за «божество». Еще больше огорчало его то, что и сам он в глазах местных жителей выступал кем-то вроде архангела, но даже угрызения совести не заставили его отказаться от преимуществ, которые сулила мгновенная связь с подчиненными. В конце концов он утешился тем, что местные никогда не слышали о Христе, так что все равно были обречены на муки адские. А раз уж Сын Божий своевременно к ним не явился, то, стало быть, у него имелись для этого веские причины. Он простит сэру Джорджу его вынужденное святотатство.
   Барон хмыкнул и, продолжая наблюдать за приближением противника, невольно припомнил выражение лица Тимоти, когда ему пришло в голову поделиться с ним своими мыслями. Н-да-а-а… Удивительно будет, если отец Тимоти не наложит на него за них соответствующую епитимью.
   Отогнав эту мысль, сэр Джордж отметил, что четырехрукие наступают нынче куда медленнее и осторожнее, чем тулаа. И все же они приблизились уже настолько, что пришла пора оторваться от размышлений и полностью сосредоточиться на предстоящем сражении.
   При ближайшем рассмотрении вражеское войско оказалось организовано значительно лучше, чем казалось на первый взгляд. То, что издали выглядело толпой, постепенно превратилось в две широкие колонны, каждый ряд которой состоял примерно из сотни воинов. Итак, две колонны, по восемь-девять тысяч четырехруких в каждой. Отряды из четырех-пяти тысяч бойцов прикрывали фланги. Остальная часть войска — плотная масса копьеметателей — располагалась между колоннами, и при виде ее барон скривился, словно от глотка скисшего вина. Копьеметателей было тысяч семь-восемь, и на сей раз они занимали позицию, которая обеспечивала им наилучшую позицию для стрельбы.
   Намерения врага были очевидны. Четырехрукие собирались, подойдя поближе, обрушить на центр войска сэра Джорджа шквал дротиков, после чего бросить на него воинов, вооруженных секирами. План был прост и безупречен, поскольку позволял противнику в полной мере использовать свое численное преимущество.
   «Да и к чему, спрашивается, этим ребятам хитрить, имея столь неоспоримый перевес в силе? — мрачно спросил себя сэр Джордж. — Хитрить и изворачиваться предстоит мне, чтобы сдержать эту массу четырехруких здоровяков…»
   — Тайрнанто начинают беспокоиться, — прозвучал в его ушах бесстрастный, как всегда, голос Компьютера. — Кое-кто из младших вождей требует разрешения атаковать.
   — Скажи Старамхану, чтобы он не забывал о нашем плане! — отрезал сэр Джордж.
   — Принято, — спокойно ответил Компьютер, и сэр Джордж нервно почесал нос под бацинетом. Не хватало только, чтобы его союзники вернулись к своей обычной тактике!
   Так бы они, безусловно, и поступили, дай им волю, хотя должны бы, кажется, понимать, что при таком численном перевесе противника атаковать его — чистое самоубийство. О, эти парни похожи на французов даже больше, чем он думал! Хотелось бы верить, что его авторитет заставит их повиноваться и сохранять спокойствие, потому что, если проклятая привычка первыми лезть в драку одержит верх, последствия этого будут поистине гибельными.
   Барон заворочался в седле, покосился на Снеллгрэйва, с трудом преодолевая искушение спуститься к Старамхану и лично сделать ему внушение. Это отняло бы у него несколько минут, к тому же с позиций четырехруких он не смог бы окинуть взглядом все поле боя. И, главное, в этом не было нужды. Если вождь четырехруких не послушается голоса из «божественного устройства», то с тем же успехом он может пренебречь личным приказом сэра Джорджа. Нет уж, раз он решил использовать чудесные способности Компьютера, нечего попусту суетиться и штопать дыры до того, как они появились.
   Нападающие между тем прибавили шагу. Они были все еще слишком далеко, чтобы различать отдельные голоса, но даже если бы сэр Джордж мог их услышать, он все равно не понял бы ни слова. Впрочем, ему не надо было знать язык четырехруких и слышать их крики, чтобы понять, что за ними последует. Отдельные вопли заглушил гортанный боевой клич, прокатившийся по рядам атакующих, быстрее и громче забили боевые барабаны, и вся масса четырехруких устремилась вперед.
   Теперь их боевые вопли зазвучали по-другому, в них явственно слышался вызов. Они глумились над сородичами, дразнили и обзывали трусами за то, что те стоят на месте, вместо того чтобы броситься вперед, навстречу врагу, как подобает воинам. По рядам армии сэра Джорджа прошел гневный ропот, но вожди быстро утихомирили своих подчиненных, и барон вздохнул с облегчением, поздравив себя с тем, что время на обучение союзников не было потрачено впустую. Слава богу, союзники не покинули строй, теперь они покажут безмозглым крикунам, чем отличаются воины от толпы неумных драчунов.
   Враг перешел с длинных прыжков на стремительный бег, и сэр Джордж внутренне подобрался, когда вражеские копьеметатели начали пускать в его бойцов первые дротики.
   — Компьютер, поднять щиты! — крикнул он, и по всему фронту его войска поднялись прямоугольные павезы, образовав над ним нечто вроде крыши.
   Четырехрукие союзники барона бурно запротестовали, когда он впервые попытался научить их пользоваться щитами. Никому из них не понравилось предложение занять половину рук бесполезными кусками дерева вместо оружия. Но он настоял на своем, и после демонстрации преимуществ, которые дает воину щит, протесты улеглись. Кое-кто, правда, продолжал ворчать, но большинство изъявило готовность взять в руки щиты и посмотреть, на что они годятся… особенно после того, как Компьютер сообщил им, сколько копьеметателей собрали враги.
   А теперь дротики сыпались с неба смертоносным градом, и сэр Джордж слышал, как они барабанят о поднятые щиты. Раздались крики боли — дротики таки находили свою цель, вонзаясь в тела, но большая часть из них либо отскочила от щитов, либо застряла в них.
   Постепенно град дротиков прекратился — похоже, нападавшие были обескуражены своей неудачей. Они не имели понятия о щитах, а ведь на Земле их применяли с незапамятных времен! Обычно павезы использовали при осадах, защищая лучников от ответных выстрелов, а не в открытом поле. Связано это было с тем, что людям-лучникам нужны были для стрельбы обе руки, так что павезами их либо прикрывал кто-то другой, либо их устанавливали на специальные подставки. Но жители Шаакуна имели по четыре руки и потому могли защищать себя сами. Поначалу они ощущали себя более уязвимыми по сравнению с теми, кто держал оружие во всех четырех руках, но, попрактиковавшись со щитами, начали привыкать к ним и оценили по достоинству. Теперь они орали не хуже атакующих, всячески издеваясь над тщетными потугами копьеметателей поразить их.
   Вражеская армия продолжала бежать вперед, выкрикивала яростные боевые кличи и оскорбления, но никто из союзников не пытался больше броситься ей навстречу. Когда обе колонны приблизились, он выкрикнул еще один приказ, и его собственные копьеметатели вступили в дело. Огонь их из-за павез был не так густ, как у нападавших, но отчасти это компенсировало количество стрелков, поскольку их барон вербовал в свою армию с особым упорством. Набрать их было непросто, ведь четырехрукие отдавали предпочтение рукопашному бою, точно так же как и французские рыцари. Дротики и копьеметалки были охотничьим оружием Шаакуна, и большинство четырехруких умело владеть им, не считая подходящим для серьезного боя.
   Сэр Джордж решил эту проблему, проявив свойственное ему упорство, и переупрямил-таки несговорчивых союзников, в результате чего половина сражавшихся на его стороне четырехруких пошла в копьеметатели. Многие из них, правда, настояли на том, чтобы как сменное оружие взять топор или цеп, но у каждого был по крайней мере один колчан, полный дротиков, и теперь они смертоносным градом обрушили их на врагов.
   Результат был именно такой, как и предсказывал сэр Джордж. Несмотря на то что копьеметатели врага могли использовать все четыре руки и огонь их был вдвое гуще, они сразу же понесли большие потери. Воины сэра Джорджа убирали павезы и открывались лишь тогда, когда метали дротики сами. Противники же их были совершенно беззащитны. Сначала копьеметатели, а затем и наступающие колонны секироносцев стали заметно замедлять ход. Передние ряды их редели с устрашающей быстротой, а задние, натыкаясь на утыканные дротиками тела соратников, не слишком-то на них напирали.
   Половина копьеметателей сэра Джорджа сосредоточила свой огонь на шедших во главе колонн воинах. Другая половина продолжала метать копья во вражеских стрелков. Воздух был полон летящих дротиков, боевых кличей, пыли, воплей раненых и умирающих четырехруких, и сэру Джорджу все труднее было следить за картиной разворачивавшегося перед его глазами сражения.
   — Компьютер! Передай Рольфу, чтобы тот ударил по правой колонне!
   — Принято, — ответил бесстрастный голос, и мгновением позже над полем боя прозвучал странный звук — словно сотни людей разом ударили по струнам расстроенных арф. Лучников было намного меньше, чем копьеметателей, но их скорострельность была выше, били они дальше, точнее, а доспехи, которыми снабдили их «производственные модули» демонического шута, почти полностью защищали владельцев от вражеских дротиков.
   Стрелы с отточенными стальными наконечниками посыпались на правую колонну, которая меньше пострадала от копьеметателей сэра Джорджа, и последствия этого не замедлили сказаться. Четырехрукие падали один за другим, и вскоре колонна остановилась, увязнув в телах мертвых и раненых. Атакующие замешкались. Поредевшие передовые ряды окончательно остановились, потрясенные и сбитые с толку, представляя собой великолепные мишени, по которым промазал бы разве что слепой. Драгоценные мгновения утекали одно за другим, и вместе с ними исчезала вероятность того, что четырехруким удастся каким-то образом переломить ход сражения. Сэр Джордж десятки раз видел такие ситуации — это был момент, когда вера в близкую победу внезапно превращается в ужас поражения, — и сейчас же все понял.
   Колонна потопталась еще несколько мгновений, колеблясь под страшным градом стрел и дротиков, а потом начала рассыпаться. Сплоченная масса воинов исчезла словно по мановению волшебной палочки, превратившись в охваченную паникой толпу. И вот уже толпа эта обратилась в бегство. Теперь каждый из бегущих думал только о себе, каждый спасался, как мог…
   — Скажи Рольфу, чтобы переместил копьеметателей! — рявкнул сэр Джордж. — Передай Уолтеру и сэру Ричарду приказ выдвинуться вперед и обойти моутхай справа. Пусть нападут на них с тыла!
   — Принято.
   Итак, правая колонна была разбита и обращена в бегство, но левая все еще продолжала наступать. Сэр Джордж предпочел бы остановить ее стрелами и дротиками, однако атакующие отвернули от центра и оказались вне досягаемости его лучников. Колонна отклонились слишком далеко вправо, и ребятам Грэйхэма было их не достать. Что ж, пусть сосредоточат огонь на копьеметателях врага, чтобы окончательно подавить их сопротивление и позволить союзникам, поддерживаемым отрядом сэра Брайана, состоящим из пеших и конных латников, докончить разгром колонны.
   Дротики продолжали лететь навстречу наступающим до последнего мгновения. Смертоносный град пробивал бреши в их рядах, но четырехрукие все же продвигались вперед, охваченные боевым азартом и жаждой вступить в рукопашную схватку. Ряды заостренных кольев и густо рассыпанные между ними кальтропы замедляли их наступление, однако остановить не могли. Четырехрукие гибли десятками, сотнями, а живые шагали по их трупам, оглашая окрестности леденящими душу боевыми кликами. Они стремились во что бы то ни стало добраться до трусливых врагов и показать им, как воюют настоящие мужчины.
   То же самое жаждали сделать истомившиеся в обороне союзники сэра Джорджа, Они чуяли, что в битве уже наступил перелом, и рвались в бой в предвкушении скорой победы. Потери, понесенные ими в перестрелке дротиками, были несравнимы с теми, какими они могли бы быть. Какими бы они были непременно, не будь у них павез, на использовании которых настоял двурукий командир. И вот наконец этот самый командир звал их в бой. О, теперь-то они покажут ему свою мощь! Теперь они проучат этих дерзких крикунов, обвинявших их в трусости и слабосилии!..
   Многие четырехрукие побросали щиты, когда дело дошло до рукопашной. Копьеметатели отбросили ставшие бесполезными дротики и копьеметалки и схватились за секиры. До сэра Джорджа донеслось ликующее завывание — его союзники бросились навстречу остаткам левой колонны.