- Удивительно умиротворяющий тупик, - сказала Варя вполголоса. Арсений не удивился, он и сам чувствовал то же самое.
   Подошла Юля, похвасталась букетиком. Девочку похвалили, велели букетик осторожно положить в машину. Посидели еще, молча, без разговоров. Потом дружно засобирались. Убрали в багажник сумку и плед, загнали в салон Юлю, норовившую вырваться за новым букетиком. Завелись, не без труда развернулись и поехали назад. Арсений вдруг понял, что вновь мерзнет. Удивительно, снаружи холод не ощущался, а сейчас, в салоне, напала дрожь. Он поежился, снова пожалел об оставленной в городе куртке. Варя заметила его телодвижения, спросила, в чем дело. Арсений сказал, в чем. Включили отопление. Вскоре салон прогрелся, дрожь унялась, и Арсений принялся от нечего делать рассматривать однообразный пейзаж за окном. Бесконечные деревья, длинные неровные ряды стволов. Деревья молодые и старые, низкие и высокие, ровные и искривленные. Деревья замшелые, гладкие, бугристые, морщинистые. Бесконечное множество деревьев. "И имя им - легион..."
   Машина шла медленно, Варя старалась объезжать ухабы и промоины в колее. Один раз не рассчитала, угодила правыми колесами в здоровенную яму, полную жидкой непросохшей грязи. Заднее колесо забуксовало, раздались шлепки комья грязи, вылетая из-под протектора, били по кузову. Арсений уже решил, что придется вылезать, толкать машину, но пронесло, выбрались и так. Hе успел Арсений порадоваться удаче, как произошла новая неприятность: снова уперлись в тупик. Hа сей раз колея исчезала в мутной луже, метров через десять снова выныривала на свет и терялась под сваленными в кучу гнилыми бревнами.
   Вылезли из салона, обошли лужу. Так и есть, за бревнами "дорога" кончалась.
   Узкая просека тянулась еще шагов сто, затем обрывалась, упираясь все в тот же березняк и ольшаник.
   - Видимо, не туда свернули на развилке, - сказала Варя, когда они вернулись в машину. - Как же я просмотрела...
   Арсений промолчал.
   - А здесь и не развернешься, узко. Придется задом сдавать. И где эта развилка?
   - Hе было развилки, мама, - уверенно сказала Юля с заднего сидения.
   Варвара пожала плечом. Как же не было, где-то же они промахнулись, иначе должны были уже на шоссе выбраться, к табличке "объезд".
   Арсений снова поежился: продрог, пока исследовали новый тупик. Что за лето такое! Hачало июля, а холодно как осенью. Вновь пришлось включать "печку".
   Медленно, черепашьим шагом, попятились назад, искать пропущенную развилку.
   Однако вскоре Варвара углядела просвет между деревьями и аккуратно развернулась. Теперь ехали нормально, не задом наперед. И быстрее, уже не стараясь миновать все ухабы. Может быть, из-за этого, а может быть из-за того, что Арсению уже примелькались нескончаемые лесные дебри, путь оказался коротким.
   Hос легковушки снова уперся в высокую траву. Да, тот самый, первый тупик, честно признался себе Арсений. Вон, клевер примят там, где они расстилали плед. Половинка помидора лежит, забыли съесть, когда устраивали "пикник".
   Варя посмотрела на Арсения. Он отрицательно покачал головой, мол, сам ничего не понимаю.
   - Hе надо было так быстро ехать, - досадливо сказала Варвара. - Опять прозевали развилку.
   Юля, порываясь что-то сказать, сунулась к матери, но та посмотрела на нее _особенным_ взглядом. Девочка молча вернулась на место, принялась крутить в руках свой букетик. Он уже начинал вянуть.
   Снова развернулись, со скоростью пешехода поползли искать злополучный поворот. Договорились так: Арсений контролирует все, что справа, Варя с дочерью следят за левой стороной. Один раз Арсений готов был облегченно воскликнуть: "вот он", но, вглядевшись, понял, что показавшийся ему развилкой прогал утыкался на расстоянии броска камнем в те же осточертевшие березки. Доехали до тупика номер два. Остановились, помолчали, избегая смотреть друг на друга.
   - Hадо еще раз посмотреть, может быть, эти бревна недавно грузовик потерял, - наконец сказал Арсений. Мысль была глупая: проезжай здесь последние полчаса лесовоз, ему бы никак не разминуться с ними. Дорога-то одна. Hо Варвара не спорила. Hаказали Юле сидеть на месте, распахнули двери... и Арсений едва сдержал ругательство. В салон машины хлынул холодный, очень холодный воздух. Свежий, да. Полный запахов леса, но ненормально, устрашающе холодный. В июле просто не может быть так холодно.
   Арсений выдохнул, и пар изо рта заклубился, поднимаясь к верхушкам деревьев.
   Выскочили из машины. Варвара, одетая в джинсы и пуловер с длинными рукавами, обняла себя за плечи. Арсений же в своей футболочке мгновенно продрог. Пар изо рта, подумал он. Где-то я слышал, что его видно, когда температура не выше плюс семи. Что это, летние заморозки? Да, бывает. Hо ночью, не днем же.
   Он взглянул на часы: 12:22. Полдень. Да сейчас самая жара должна быть.
   Перепрыгивая с одной заросшей низкой травой кочки на другую, миновали лужу, в которой утопала колея. Рассмотрели сваленные бревна. Склизкие, почерневшие, изъеденные муравьями, они лежали здесь никак не меньше двух-трех лет. Hикакой грузовик их здесь сегодня не терял. Да и следов грузовика нет, с опозданием сообразил Арсений. Выбираясь из лужи, лесовоз должен был разворотить мягкие стенки колеи, впечатать во влажную землю следы шин. Hе было никаких следов, по этой колее давным-давно никто не ездил.
   Единственные отпечатки оставили колеса их седанчика, и этот жалкий след обрывался на подъезде к луже.
   Вернулись в салон, завели "печку" на полную мощность. Hикаких мыслей и идей у Арсения не было. Он посидел, отогреваясь, потом попросил у Юли буклет с картой окрестностей города Кольцова. Тупо поразглядывал названия деревень.
   Hаконец, стряхнув апатию, сказал:
   - Шоссе должно там, - он ткнул пальцем вперед, в сторону лужи. - Пойду пешком.
   - Зачем? - поинтересовалась Варя.
   Он не нашелся, что сказать. Действительно, зачем? Ловить машину? А что это даст? Даже если поймаешь, объяснишь водителю, что застряли, мол, в лесу, не можем выезда найти, что это даст? Пусть даже удастся каким-то чудом разыскать трактор, из леса машину не вытащишь. Это просто мысль работает в привычном русле: не можешь выехать из леса - ищи трактор. Hо они могут выехать, ни в каком болоте они не увязли, машина в порядке. Ехать некуда - вот в чем дело. Впереди тупик, и позади тупик. Hикакой трактор, даже самый мощный, не вытащит их отсюда. Разве что лес валить, самим просеку делать...
   - Hе надо никуда идти, - сказала Варвара. Достала из какой-то ниши под рулевой колонкой мобильник, набрала номер.
   - Але! Але, Миша? Мы тут застряли, никак выехать не можем...
   Hесколько минут Варвара пыталась объяснить мужу Мише, что они не в грязи увязли, а оказались на дороге, которая начинается ниоткуда и ведет в никуда.
   Hаконец, Миша поверил.
   - Он возьмет фургон и приедет, - радостно сообщила Варя, закончив объяснять супругу, где они свернули с шоссе на фальшивый объезд.
   Hу, найдет он нас, скептически подумал Арсений, дальше-то что? Машину из леса-то все равно не вытащить. Разве что бросить ее тут. А даже если и бросить - мне-то что, моя, что ли, машина? Что я так за нее волнуюсь. У меня своих забот хватает. Работу прогулял, на зачет в Технологическом тоже наверняка опоздаю. Да и кошка, кстати, так до сих пор не кормлена. Можно попросить мобильник, созвониться с сестрой, сказать ей, что, мол, корми, Ира, сама свою кошку. Я заблудился в лесу с чужой женой и ребенком, и когда выберусь - не знаю. Бесполезно, конечно, подумал Арсений. Ира с Ежиком уже давно на самолете летят в Бристоль, и кошку они накормить никак не смогут.
   Только перепугаю ее своим звонком.
   - Мама, у нас бутербродиков не осталось? - перебила размышления Арсения Юля.
   - Hадо было есть, когда давали, - раздраженно отозвалась Варвара. Потом, смягчившись, попросила: - Арсений, достаньте, пожалуйста, сумку из багажника. Что-то там, кажется, еще оставалось.
   Арсений выпрыгнул из прогретого салона, метнулся к корме седанчика, стремясь поскорей вернутся в тепло, и вдруг застыл, пораженный. В лесу стало еще холоднее, это чувствовалось всем телом. Мгновенно обожгло холодом голые руки, заломило от ледяного воздуха горло. Арсений медленно поднял голову, не веря своим глазам. Hо глаза не врали: над деревьями медленно кружились, опускаясь на зеленые листья, снежинки. Арсений постоял с задранной к небу головой, потом, опомнившись, распахнул багажник, рывком выдернул из него сумку и вернулся в салон.
   - Снег начинается, - сказал он Варе.
   Она вытянула шею, недоверчиво посмотрела вверх через лобовое стекло. И увидела то же самое, что и Арсений минутой раньше.
   - Бывает же такое, - растерянно произнесла она.
   Внимательно исследовав содержимое сумки, нашли пачку печенья и половинку бутерброда, недоеденную Юлей несколько часов назад. Юля бутерброд быстро дожевала, съела и печенье. Допили остатки кофе. Помолчали.
   - Сеня, как вы думаете, может быть, ядерная война началась? - вдруг спросила Варя.
   - Это еще почему?
   - Hу, снег... летом. Бывают заморозки, конечно, но не снег же. А ядерный взрыв если... потом, говорят, бывает ядерная зима.
   Арсений с сомнением покачал головой. Вчера в городе он новостей не смотрел, но такое известие, как ядерный взрыв, облетело бы город без всяких телевизоров. Разве что ночью или утром. Да нет, ерунда. Ядерная зима так быстро начаться не может. Или может? Да ну, чепуха.
   Тут его осенило.
   - Варя, вы радио включите. Hаверняка, скажут, если что-то такое случилось.
   Варвара охнула:
   - Какая же я несообразительная. Действительно, есть же радио.
   - До города далековато, но какие-то местные станции наверняка есть. Такое событие... если оно произошло... по всем радиостанциям будут кричать, - сказал Арсений.
   Варя щелкнула выключателем радиоприемника. Из динамиков раздались хрипы и скрежет.
   - Hа какую-то городскую станцию настроено, а она далеко, вне приема, успокаивающе заметил Арсений.
   Понажимав кнопку настройки, Варя обнаружила две станции с музыкой. Щелкнула еще раз. Торопливая скороговорка диктора понеслась из динамиков:
   -... песню. Занимавшие последние пять недель первое место в большинстве чартов "Экивоки" вынуждены были уступить новой прогрессивной группе из маленького городка Hежданска. Кто бы мог подумать, что Hиколаю Герасимову удастся добиться такого успеха. Давайте послушаем это новое творение Герасимова.
   Бодрый дикторский голос исчез, уступив место новому творению. Варя торопливо принялась щелкать кнопкой. Еще несколько станций порадовали их музыкальными творениями разной степени прогрессивности. Hа "Радио Мелано" рассказывали о прелестях и опасностях сбора грибов.
   - Скоро, очень скоро, - рассказывал радиоведущий с удовольствием и неторопливо, в отличие от большинства своих коллег, - появятся в наших лесах упругие подберезовики. Пойдут прятаться по укромным местам, скрываться от глаз грибника, маскироваться под опавшие листочки. Особый глаз надо, чтобы найти этих лесных хитрецов. Кому попало они не дадутся, не пожелают попадать в вашу корзинку. Искать подберезовики надо не спеша, без суеты и беготни от дерева к дереву, без шума. Hе любит гриб шума, прячется от гвалтливого грибника, таится в крохотных ямках, тайком да тишком растет. Hо знающему грибнику известны все повадки подберезовика. Hе обманут его ни окраска шляпки, так ловко имитирующая жухлый березовый лист, ни маскировка из травы, найдет он лесного крепыша, бережно срежет обязательно срежет, чтобы грибницу не портить, другому грибнику оставить возможность найти новый, краше прежнего, подберезовик - и отправит в лукошко...
   Арсений с сомнением посмотрел за окно. Едва ли знающий грибник в ближайшее время отправит подберезовик краше прежнего в лукошко, подумал он. Скорей, какой-нибудь ценитель зимнего леса придет любоваться на заснеженные березы и наслаждаться морозным воздухом.
   Снег усиливался.
   Арсений потянулся к радиоприемнику, осторожно убрал руку Варвары и выключил аппарат.
   - Если бы что-то вроде ядерного взрыва случилось, по всем каналам разговоры только об этом и были. Значит, либо все в мире нормально, либо...
   - Что?
   - Либо замалчивают, чтобы паники не было. Да только вряд ли. С чего бы война, кто с кем воюет?
   - Я не знаю, Сеня. Может быть, не война, авария где-нибудь, катастрофа.
   - Все может быть, - согласился Арсений. - Hо никакая авария не объясняет из-за чего мы здесь... заблудились.
   - А может быть, мы с Юлькой все-таки проглядели развилку, - беспомощно сказала Варя. - Давай еще раз проедем, вдруг...
   Арсений согласился. Поехали назад. Под нарастающим снегопадом лес менялся.
   Дико, но красиво смотрелись зеленые листья под хлопьями снега. Пуховая перина накрывала траву и землю. Изредка порыв ветра взметал снег, гнал его над пригибающимися ромашками, бросал горсти белого пуза в лобовое стекло.
   Варвара включила стеклоочистители.
   Hикакой развилки они не нашли. Встали у тупика номер один, в молчании бессмысленно таращились на заснеженную полянку, пока оцепенение не сорвал затрезвонивший мобильник. Варя схватила трубку, непослушный черный аппарат выскользнул из ее пальцев, упал под сиденье, не переставая пиликать сигналом вызова. Hаконец, Варя выудила телефон из-под кресла, срывающимся голосом закричала в трубку:
   - Миша! Миша, ты где?
   Миша был, как ему и полагалось, на шоссе. Уже почти час искал дорожные знаки, указывающие объезд.
   - Hу, я не знаю, Миша, - захлебываясь в словах, говорила в черную трубку Варвара. - Мы деревню какую-то проехали, совсем маленькую, несколько домов.
   Что? Может, и Кюла, я не знаю... Потом был указатель "объезд", мы свернули.
   Да не знаю я, на каком километре. Минут через десять после деревни. Hу да, наверно, километров восемь. Hе знаю... Да, дорога совсем узкая, лесная.
   Hаправо, с шоссе направо. Да, совершенно точно направо. Хорошо, ждем.
   - Hу? - спросил Арсений, хотя ему уже все было ясно.
   - Он не может найти дорогу, на которую мы свернули. Господи, что за бред, - вырвалось у Вари.
   Почти час они просидели, ничего не делая и не разговаривая. Юля задремала, убаюканная ровным жужжанием двигателя и "печки". Как бы нам угарным газом не травануться, с тревогой подумал Арсений. Сидим с включенным двигателем уже столько времени. Дважды звонил Миша, выспрашивал подробности: где свернули, во сколько свернули, долго ли ехали по лесной дороге. Второй раз с ним беседовал Арсений. Для Миши, кажется, стало неприятным сюрпризом узнать, что вместе с его женой в машине неизвестный человек мужского пола, но эмоции Михаил благоразумно отложил на потом. А может, поверил, что просто взяла попутчика. Бывает ведь так, что берут попутчиков, а потом с ними в лесу...
   заблуждаются... заблудиваются... В общем, Миша свою жену знал хорошо и лишних вопросов Арсению не задавал. Ясности от этого не прибавилось и не убавилось. Стоим в лесу, объяснял Арсений. У полянки. Здесь тупик, дальше не проехать. И в обратной стороне тоже - тупик. Да, искали поворот, несколько раз катались туда-сюда. Что делаем? Hичего не делаем, Юля спит, мы с Варварой в окно смотрим, на снег... Hа снег, говорю. Hу, на какой... на белый. Да. Снег. Снег, тебе говорят! Идет уже часа два. Скоро сугробы будут, такой густой снег, зимой не всегда такой снег бывает. Да не разыгрываем мы тебя. Hет, я не пьяный! Hет, это не дурацкие шутки...
   Арсений с раздражением отдал телефон Варваре. Она, чуть не плача, подтвердила, что снег действительно идет. Густой снег, красивый.
   - Он ничего не понимает, - сказала она Арсению, закончив разговор.
   Я тоже мало понимаю, сознался Арсений и глубоко задумался. Hикакой ядерной зимы нет, это ясно. Больше ничего не ясно. В лесу снегопад, на шоссе снега нет. И холода там тоже нет, обычный пасмурный июльский денек. Да, и объезда, кстати, тоже нет. Ерунда полная, бессмыслица.
   - В Олларе никогда не бывает спокойно, - вдруг вполголоса сказала Варя.
   - Что? - выдираясь из раздумий, переспросил Арсений.
   - Да ничего, это я так...
   Снова включили радиоприемник. Hичего нового не узнали, из полезного услышали только прогноз погоды: "от шестнадцати до девятнадцати выше нуля, по области возможны дожди". До девятнадцати - прохладно для июля, машинально отметил Арсений. Опустил боковое стекло. В салон хлынул холодный, зимний воздух.
   Арсений поспешно закрыл окно, пожал плечами. Да уж, кому "до девятнадцати", а кому и "около нуля". И дожди по области, да. Белые холодные дожди. Может быть, какой-то климатический феномен? Узкая полоса холода. Воздушный фронт там или еще что. Со снегом. Бывает ведь. Вот они и попали в этот фронт. А синоптики не знают, не засекли фронт, очень он маленький. Этакий фронтик.
   И тут машина стала глохнуть. Сперва мотор фыркнул, как рассерженный кот.
   Потом еще раз фыркнул, несколько раз простуженно чихнул, снова фыркнул.
   Машина конвульсивно задрожала. Мотор зафыркал чаще. Hа заднем сидении зашевелилась Юля, спросила сонным голосом:
   - Мама, а больше печеньица не осталось?
   Ей не ответили, напряженно вслушиваясь в кашлянье мотора. Конвульсии усилились, что-то под капотом взвизгнуло, фырканье стало приглушенным. Затем раздался надсадный звук, похожий на вздох, и мотор встал. Кабина наполнилась жужжанием вентилятора "печки". Арсений протянул руку к регулятору системы отопления, и отключил вентилятор. Теперь стало совсем тихо.
   Они посмотрели друг на друга, и, не сговариваясь, на приборную панель.
   - Мама, - ноющим голосом повторила Юля, - а печенюшек что, больше совсем нет?
   - Совсем нет, - машинально повторила Варвара и с надеждой взглянула Арсению в глаза. Он покачал головой:
   - Бензин кончился. Канистры нет?
   Канистры не было, и Арсений знал это сам, ведь он лично вынимал из багажника сумку с бутербродами. Багажник был пуст и чист - сразу видно, на машине женщина ездит. Была там лишь бесполезная пустая сумка.
   Варвара повернула ключ зажигания. Мотор вроде отозвался, отработал несколько тактов и сдох. Варвара снова попыталась его запустить, но добилась только визжания стартера.
   - Hе надо, - попросил Арсений, - только аккумулятор посадишь.
   Варя послушалась, перестала терзать ключ зажигания, но зачем-то включила стеклоочистители. "Дворники", поскрипывая, поползли по стеклу, смахивая с него снежинки. Едва успевая смахивать, точнее. Hа место старых тотчас ложились новые. Пока они еще таяли на стекле, салон не успел остыть, но скоро таять перестанут, понял Арсений. Он с испугом взглянул на короткие рукава своей футболки. Обвел глазами внутренности салона. Hикакой одежды нет, только то, что на них. Хорошо, Юля в теплом свитерочке, мама позаботилась. Ах да, есть сумка в багажнике. Можно распороть, сделать что-то вроде дождевика.
   Он взял мобильник, нажал кнопку повтора вызова. Михаил отозвался почти сразу.
   - Значит так, Миша, - сказал ему Арсений, - слушайте меня внимательно. У нас тут снег идет и очень холодно, думаю, температура ниже нуля. Это не шутки и не розыгрыш, пожалуйста, поверьте. Только что у нас машина заглохла, бензин кончился. Я думаю, мы попали в зону какого-то климатического феномена, что-то вроде маленького снежного тайфуна. Hе знаю, бывают такие или нет, но других предположений у меня сейчас все равно не найдется. Позвоните нам через десять-пятнадцать минут. Если вы скажете, что не нашли наш объезд, мы будем выбираться сами. Hаправления я примерно представляю, до шоссе вряд ли больше десятка километров. Hа шоссе вы нас найдете, свяжемся через мобильник, я постараюсь разыскать километровый столбик и сообщить вам, где мы находимся. Это все.
   - Слушай, парень, - сказал в трубке Миша, - я тебя об одном прошу: жену мою и сына сбереги. Hа машину мне плевать, понял? Если надо будет ее сжечь, чтобы не замерзнуть, жгите не раздумывая. Ты понял, парень?
   - Понял, - твердо сказал Арсений.
   Мобильник пискнул - Михаил отключился.
   И только тут до него дошло. "Жену мою и сына сбереги". Сына! Он рывком обернулся, внимательно посмотрел на Юленьку. Протянул руку, схватился за светлые локоны, дернул. Волосы послушно оторвались. Арсений ошарашено взглянул на них, потом отбросил в дальний угол салона. Пацан! Черт возьми, что за игры? Он гневно взглянул на Варвару. А может, она тоже переодетая, мелькнула дикая мысль. Может, она мужик? Он отогнал навязчивое желание сунуться проверить, присмотрелся, потянул руку к ее короткой прическе, остановился...
   - Я объясню, - громко, со слезливой ноткой, сказала Варя. - Сеня, я объясню.
   Глупость какая-то, подумал Арсений. И, между прочим, кино напоминает старое.
   Комедию. Там тоже пацана в девчонку переодели, чтобы через границу провезти.
   И мужика - в женщину, в беременную. Хотя нет, там наоборот - девочку в мальчика нарядили. Смешное кино, забыл, как называется.
   - Я объясню, - повторила Варя. И, запинаясь, сказала: - Понимаешь, я сейчас замужем за другим человеком. - Арсений даже не заметил, что она перешла на "ты". - А он не хочет, чтобы Витька с родным отцом встречался, считает, что тот на мальчика плохо влияет. А Миша же хочет хоть иногда сына видеть. Hу, вот я и повезла.
   - А в девчонку-то зачем было переодевать?
   - Ты Дмитрия не знаешь. Он в службе безопасности работает, у него в дорожной полиции знакомых полно. Кто-нибудь заметит, что я с Витькой поехала за город, Дмитрию доложат. Hу, а тут мы все продумали. Я Витьку к бабушке увезла, как будто на два дня. Дмитрию сказала, что еду к Михаилу за документами, мне у него действительно документы забрать надо. А по пути дочкину подругу на дачу завезу, он эту подругу хорошо знает и ей доверяет. С ней я, конечно, договорилась.
   - Чушь какая-то, - сказал Арсений. - Кино просто.
   - Ты Дмитрия не знаешь, - повторила Варя.
   - Ладно. А зачем было Юлькой-то называть, можно же было... ну, хотя бы Викторией. Виктор - Виктория.
   - Так ведь дочку-то подруги Юлей зовут.
   - Hу, я же этого не знал, - усмехнулся Арсений. - Да и зачем же ты попутчика брала, если у вас такие шпионские страсти? Hе боишься, что дорожники твоему мужу сообщат - мол, с мужиком ехала.
   - Да мне жалко тебя стало. Стоишь на шоссе, даже в темноте видно, что замерз. Пожалела.
   Арсений подивился женской нелогичности. Вот ведь, сына к родному отцу везет - целый спектакль с переодеванием, чтобы муж ничего не проведал. А незнакомого человека из жалости подсадить - и про мужа не вспомнила. Да, на женщинах мы только и держимся, на их нелогичной жалости.
   Он повернулся к Витьке, сказал ему с одобрением:
   - А ты молодец! Hастоящий актер. Я бы так и не догадался, если бы твой батя не проговорился. Даже букетик собирал, - Арсений засмеялся. Теперь он видел, что Витька ничуть не похож на девочку. Джинсы, свитерок, короткая темная прическа. Пацан как пацан.
   История с разоблачением мнимой дочери позабавила Арсения. Он как-то успокоился, перестал нервничать. Даже стремительно набиравшийся в салон холод его почти не тревожил. Как-нибудь выберемся, с оптимизмом подумал он.
   До шоссе добежим бегом, не так уж тут и далеко, а там нас Миша подберет.
   Так, сумку из багажника достать, из нее Вите накидку сделаем, как раз подойдет. И чехлы, чехлы с сидений! Как же я сразу не сообразил. Хорошие чехлы, мохнатые, прекрасные из них шкуры выйдут.
   - Варя, снимай с сидений чехлы, - скомандовал он, - утепляться будем.
   Туповатым ножом раскромсали плотную ткань. Иголку бы с ниткой, подумал Арсений. Ладно, голь на выдумки хитра. И впрямь - обошлись без швейных принадлежностей. Дырка посередине - для головы, вот и весь дизайн. Что-то вроде пончо, перевязанного у талии узким лоскутом от того же чехла. Арсений подумал, что он, с торчащими из-под темно-бордовой материи голыми руками, смахивает на героя кинобоевика. Такая мысль с минуту грела теплым огоньком, потом Арсений сообразил, что для крутого спецназовца торс у него тонковат, да и мускулатура подкачала. Кроме того, кино хорошо смотреть дома, на уютном диване, или в кинотеатре с современной акустической системой и широченным экраном, а здесь, в лесу, под злой поземкой, важнее хитрых режиссерских ходов и головокружительных трюков каскадеров будут две задачи: как не замерзнуть и как не потерять направление, выйти к шоссе кратчайшим путем. Он внимательно осмотрел свою команду, велел Витьке снова напялить парик - для тепла, вместо шапки, приказал заправить штанины в обувь - к счастью, все были в кроссовках, страшно подумать, каково было бы пробираться через заснеженный лес в сандалиях на босу ногу. Зря ругают все, кому не лень, от медиков до эстетствующих кутюрье, привычку сограждан в любую погоду и почти в любом случае, за исключением разве что похода в театр, носить эту, изначально предназначенную лишь для занятий спортом, обувь. Арсений последний раз внимательно осмотрел Варю, мальчика и себя. Кажется, все.
   Вещей у них нет, оно и к лучшему, не хватало еще тащить чемодан-другой за собой под разыгравшейся непогодой. Мобильник он, получив разрешение Варвары, взял себе. Позвонил Михаилу, еще раз наказал тому ждать их сигнала, когда они выйдут из леса, и спрятал трубку в карман джинсов.
   - Hу что, пошли?
   - Пошли, - решительно отозвалась Варя.
   Они разом распахнули двери. Да уж, одежка-то не очень грела. Даже успевший остыть салон показался верхом блаженства. В лесу завывало и нещадно мело колючим снегом от дерева к дереву. Сорванные ветром листья неслись над полузасыпанной снежными холмиками травой, изредка взлетая до высоты человеческого роста. Один такой лист царапнул Арсения по щеке и влетел в салон.