Вэнс Джек Холбрук. Чудовище на орбите

   Пока они работали, Блейскел продолжала болтать.
   - Скажем, эта кровать! Эрлу не нравится спать в гамаке, как все остальные. Он носит пижамы с магнитной нитью, которые прижимают его к кровати, словно он на Земле… И чтение это, и науки -честное слово, нет тут ничего такого, чем бы стоило заниматься парню! И его телескоп! Он сидит в куполе и часами глазеет на Землю!
   - Может, ему хочется посетить Землю?
   - Не удивлюсь, если вы близки к истине,- кивнула Блейскел.- Земля полна для него очарования, смешанного с отвращением. Но он не может оставить Эберкромби, вы знаете.
   - Это странно. Почему бы и нет?
   - Потому что тогда он лишится наследства. Собственник должен оставаться при своей собственности, так записано в уставе Эберкромби. Это его кабинет.- Она указала на серую дверь.- И сейчас я дам вам немножко полюбоваться им, чтобы вас не мучило любопытство и вы не нажили себе неприятности в дальнейшем. Не удивляйтесь тому, что увидите. Там нет ничего опасного.
   С видом жрицы, совершающей таинство, Блейскел немножко повозилась с дверью, заслонив ее от Джин.
   Дверь распахнулась. Блейскел самодовольно ухмылялась, а Джин в испуге отскочила назад.
   - Ну, ну, не волнуйтесь, я сказала, что здесь нет ничего страшного. Это один из экспонатов зоологической коллекции Эрла, на которую он тратит столько средств и усилий.
   Джин глубоко вздохнула и подошла поближе к черному рогатому существу, стоящему на двух ногах прямо за дверью. Оно склонилось вперед, словно готовилось обнять непрошеного гостя кожистыми лапами.
   - Это наиболее ужасная вещь,- самодовольно сказала Блейскел.- Насекомых и жуков он держит здесь, драгоценные камни здесь, старые музыкальные диски здесь, марки здесь, книги разбросаны по всему кабинету. Отвратительные вещи., Я стыжусь их. Я бы не хотела узнать, что вы заглядываете в эти отвратительные книги, хотя мистер Эрл смотрит на них с восхищением.
   - Нет, миссис Блейскел,- смиренно произнесла Джин,- я не интересуюсь такого рода вещами. Если это то, что я думаю.
   Блейскел энергично кивнула:
   - Именно то, что вы думаете, и даже хуже.- Она не стала распространяться по поводу своего знакомства с библиотекой, и Джин подумала, что спрашивать неудобно.
   - Ну, насмотрелись? - раздался мрачный саркастический голосу них за спиной. Эрл пнул ногой в стену и ринулся через комнату. Дверь захлопнулась.
   - Мистер Эрл, я лишь показывала новой девушке места, которых следует избегать,- умиротворяюще сказала Блейскел.-Я не хотела, чтобы она хлопнулась от разрыва сердца, если по неведению заглянет сюда.
   Эрл хмыкнул:
   - Если она заглянет, когда я здесь, она хлопнется от чего-нибудь большего, чем простой разрыв сердца.
   - Я тоже кое-что соображаю.- Джин повернулась.- Пойдемте, миссис Блейскел, давайте удалимся, чтобы мистер Эрл мог успокоиться. Я не хочу, чтобы он оскорблял ваши чувства.
   - Он не оскорбляет…- заикаясь, выдавила Блейскел.
   Эрл прошел в кабинет и захлопнул за собой дверь. Глаза Блейскел наполнились слезами:
   - О, моя дорогая, я так не люблю грубостей…
   Они принялись работать молча и покончили со спальной комнатой. У двери Блейскел доверительно прошептала на ухо Джин:
   - Как вы думаете, почему Эрл так груб и раздражителен?
   - Понятия не имею,- вздохнула Джин.- Ума не приложу.
    ^:- Ладно,- осмотрительно сказала Блейскел,- в нем все кипит по поводу… своего облика. Он не выносит, когда кто-нибудь на него смотрит. Он думает, что над ним посмеиваются. Его так гложет худоба, что он только об этом и думает. Я слышала, как он говорил об этом миссис Кларе. Конечно, над ним не смеются, лишь жалеют. Он ест как лошадь, глотает гормональные препараты, но все равно остается худым, весь сплошные нервы.- Она задумчиво посмотрела на Джин.- Я думаю, мы установим вам такой же режим и посмотрим, получится ли из вас хорошенькая женщина.- Затем она с сомнением покачала головой и прищелкнула языком.- Нет, это не в вашей крови, как говорит миссис Клара. Я не вижу этого в вашей крови.

6

   В туфли Джин были вставлены тоненькие красные шнурки, в волосы вплетены красные ленточки, на щеке красивая черная точка. Она подшила свой комбинезон так, чтобы он подчеркивал талию и бедра. Перед тем как выйти из комнаты, она посмотрела на себя в зеркало.
   - Может, именно я шагаю не в ногу! Как я буду выглядеть, потяжелев на парочку сотен фунтов? Нет, определенно нет. Я тип Гавроша. Когда мне будет шестьдесят, я буду выглядеть как росомаха, но ближайшие сорок лет - разбегайтесь мужчины!
   Она запустила себя по коридору мимо Плезанса, мимо музыкальных комнат, официальных гостиных, трапезной, к спальным. Остановилась у двери Эрла и распахнула ее, толкая перед собой электростатический пылесос.
   Комната была темной, прозрачные стены на ночь становились матовыми под действием поля скрэмблера, создающего оптические помехи.
   Джин нашла выключатель и зажгла свет.
   Эрл не спал. Он лежал на боку, желтая магнитная пижама вдавливала его в матрас. Лицо прикрывало бледно-голубое стеганое одеяло. Прикрыв глаза руками, он бросил на Джин испепеляющий взгляд. От бешенства он не способен был даже шевельнуться. Джин, уперев руки в бедра, звонко произнесла:
   - Вставайте, лежебока! Или станете таким же толстым, как все остальные здешние бездельники.
   Молчание было удручающим и зловещим. Джин наклонилась и пощупала руку Эрла.
   - Вы живы?
   Эрл, не двигаясь, сказал низким хриплым голосом:
   - Вы всегда сначала делаете, потом думаете?
   - Я пришла исполнить свои повседневные обязанности. Я закончила Плезанс. Следующая комната - ваша.
   Глаза Эрла метнулись к часам.
   - В семь утра?
   - Почему бы и нет? Чем скорее я кончу, тем раньше займусь своими делами.
   - К черту ваши дела. Убирайтесь отсюда, пока целы.
   - Нет, сэр. Я действую по собственному усмотрению. Как только закончу работу, буду заниматься самовыражением. Нет ничего важнее.
   - . Уходите.
   - Я художница, пишу красками. А может, в этом году я буду поэтессой или танцовщицей. Я замечательная балерина. Смотрите.
   Джин сделала пируэт, и толчок вполне изящно унес ее к потолку. Уж об этом она позаботилась.
   - Если бы я не надела магнитные туфли, то кружилась бы полтора часа. Гран жете плевое дело…
   Эрл приподнялся на локте, энергично моргая и бросая на девушку свирепые взгляды, словно вот-вот собрался на нее броситься.
   - Вы или сошли с ума, или без меры нахальны, что то же самое.
   - Вовсе нет,- сказала Джин.- Я очень вежлива. Вежливость можно оценивать по-разному, но это не значит, что вы правы всегда.
   Эрл снова плюхнулся на кровать.
   - Приберегите аргументы для старика Вебарда,- сказал он заплетающимся языком.- Ну, в последний раз - уходите!
   - Я уйду,- сказала Джин,- но вы будете жалеть.
   - Жалеть?! - Голос его поднялся почти на октаву.- Почему это я буду жалеть?
   - Потому что я пожалуюсь на вашу грубость и скажу мистеру Вебарду, что хочу уволиться.
   - Я собирался сегодня поговорить с Вебардом, поговорю и на эту тему, и, может быть, вас попросят уволиться раньше…-процедил сквозь зубы Эрл.- Чудеса! - добавил он с горечью.- Чучело горничная врывается на рассвете…
   Джин изумленно уставилась на него:
   - Чучело! Я? На Земле я считалась красавицей. Я могу уйти отсюда, уйти со станции какая есть, и люди будут останавливаться, завидев меня, потому что я чертовски красива.
   - Это станция Эберкромби,- сухо ответил Эрл.- Благодарите Господа.
   - Вы сами довольно привлекательны,- задумчиво сказала Джин.
   Эрл сел, лицо его налилось кровью.
   - Убирайтесь отсюда! - закричал он.- Вы уволены!
   - Фу! - ответила Джин.- Вы не посмеете меня уволить.
   - Я? Не посмею? - вкрадчиво спросил Эрл.- Это еще почему?
   - Потому что я умнее вас.
   В горле Эрла что-то захрипело.
   - И что заставляет вас так думать? Джин рассмеялась:
   - Вы были бы совсем душечка, Эрл, не будь так обидчивы.
   - Прекрасно, мы выясним это в первую очередь. Почему я так обидчив?
   Джин пожала плечами:
   - Я сказала, что вы прекрасно выглядите, а вы чуть не лопнули от злости.- Она изобразила взрыв обеими ладонями.- Я называю это обидчивостью.
   Мрачная улыбка Эрла заставила Джин вспомнить о Фосерингее. Если Эрла толкнуть слишком сильно, он заупрямится. Но он не так упрям, как, скажем, Ансел Клеллан. Или Фиоренцо. Или Парти Маклур. Или Фосерингей. Или как она сама.
   Он уставился на нее, словно увидел в первый раз. Этого она и хотела.
   - Почему вы думаете, что вы умнее меня? - выдавил он.
   - О, не знаю… Вы умны?
   Его взгляд стрельнул по дверям кабинета, по лицу пробежал мимолетный трепет удовлетворения.
   - Да, я умен.
   - Играете ли вы в шахматы?
   - Конечно, играю,-заявил он воинственно.- Я один из лучших игроков среди ныне здравствующих.
   - Я побила бы вас одной левой.- Джин играла в шахматы четыре раза в жизни.
   - Я бы хотел, чтобы у вас было кое-что, чего нет у меня,- неторопливо сказал он.- Я забрал бы это у вас.
   Джин бросила на него игривый взгляд:
   - Давайте сыграем на фанты.
   - Нет!
   - Ха,- рассмеялась она, тая в глазах бешеные искорки.
   Он вспыхнул:
   - Прекрасно.
   - Но не сейчас…- Джин подобрала пылесос. Она сделала больше, чем надеялась. Девушка небрежно поглядела через плечо.
   - Я должна приступить к работе. Если меня здесь обнаружит миссис Блейскел, то скажет, что я вас соблазняю.
   Он фыркнул, словно сердитый кабан-блондинчик. Но два миллиона долларов есть два миллиона долларов. И все не так уж плохо. Главное, он не оказался толстым. Ей удалось внедрить мысль о себе в его мозг.
   - Подумайте о фантах,- сказала Джин.- Я приступаю к работе.
   Она вышла из комнаты, бросив на него еще один взгляд через плечо. Она надеялась, что взгляд этот был загадочным. -
   Помещения обслуживающего персонала находились в главном цилиндре станции Эберкромби. Джин сидела в углу столовой, наблюдая, как завтракают другие слуги. Еда состояла из какао со взбитыми сливками, булочек, мороженого. Разговор велся раздражительный, на высоких тонах. «Откуда взялся миф, что толстяки апатичны и простодушны»,- подумала Джин.
   Краешком глаза она заметила, что в комнату вплыл Вебард с серым от ярости лицом.
   Она низко склонилась над своим пузырем какао, из-под ресниц наблюдая за управляющим.
   Вебард глядел прямо на нее, губы всасывали воздух, щеки-пузыри дрожали. На мгновение показалось, что он навалится всем весом прямо на нее, притянутый одной лишь силой злости. Каким-то образом он сдержал себя. Он огляделся и заметил Блейскел. Щелчок пальцев дал ему импульс движения к торцу стола, где она сидела, удерживаемая магнитами комбинезона.
   Вебард склонился к ней и что-то пробормотал на ухо. Джин не могла слышать слов, но увидела, как лицо Блейскел изменилось и глаза ее забегали по комнате.
   Толстяк завершил инсценировку и почувствовал себя лучше. Он вытер ладони об обширные темно-синие бархатные брюки, развернулся, используя быстрый поворот плеч, и послал себя к двери толчком пальца ноги.
   Вебард плыл с непостижимым величием, будто шествовал сквозь воздух. Полное, как луна, лицо, тяжелые веки, безмятежно розовые щеки, круглый, словно опухший, подбородок, лощеный, отливающий маслянистым оттенком, безукоризненный - ни дефекта, ни морщинки; полусфера туловища, затем раздвоенная нижняя часть в роскошном темно-синем бархате. Это чудо проплывало мимо с монументальностью груженной рудой баржи.
   Джин осознала, что Блейскел делала ей знаки от дверей, таинственно шевеля толстыми пальчиками. Женщина ждала в маленькой каморке, которую называла своим офисом. На лице ее сменялись эмоции.
   - Мистер Вебард сообщил мне серьезную информацию,- сказала она тоном, долженствующим быть суровым.
   Джин изобразила встревоженность:
   - Обо мне?
   Блейскел решительно кивнула:
   - Мистер Эрл выражает недовольство вашим странным поведением этим утром. В семь утра, а может быть, даже раньше…
   - Возможно, Эрл имел дерзость…- пробормотала Джин.
   - Мистер Эрл,- строго поправила Блейскел.
   - - Миссис Блейскел, мне чуть ли жизни не стоило удрать от него.
   Блейскел смущенно заморгала:
   - Мистер Вебард сообщил мне нечто совсем иное. Он сказал, что вы…
   - Разве это разумно? Разве это могло быть, миссис Би?
   - Ну… нет,- признала Блейскел, положив пальцы на подбородок и постукивая по зубам ногтем.- Несомненно, при ближайшем рассмотрении, все это покажется странным.- Она взглянула на Джин.- Но как…
   - Он позвал меня в комнату и затем…- Джин вообще не умела плакать и потому скрыла лицо в ладонях.
   - Ну, слушайте,- сказала Блейскел,- я, в любом случае, не поверила мистеру Вебарду. Он… он…- Она не смогла выдавить из себя вопрос.
   Джин покачала головой.
   - Этого не было, он недостаточно старался.
   - Опять начинается,- пробормотала Блейскел.- А я-то думала, он перерос этот нонсенс.
   - Нонсене? - произнесла Джин, будто понимая, о чем речь.
   Блейскел смущенно отвела глаза.
   - Эрл прошел несколько стадий возмужания, и я не знаю даже, какая из них вызывала наибольшее беспокойство… Год или два назад, когда Хьюго был еще жив и семья была вместе, он посмотрел столько земных фильмов, что начал восхищаться земными женщинами. И нас всех это обеспокоило. Благодарю небеса, он полностью перерос это омерзительное занятие, но зато стал еще более робок и погружен в себя.- Она вздохнула.- Если хотя бы одна из наших прелестных девушек со станции полюбила его ради него самого, за его блестящий ум… Но нет, все они романтичны, их больше привлекают круглые пышные тела и красивая плоть, а бедный корявый Эрл уверен, что девушки улыбаются ему только из-за его денег, и, скажу вам, он, вероятно, прав! - Женщина задумчиво поглядела на Джин.- Мне пришло в голову, что Эрл мог вернуться к своей старой- ну, скажем, странности. Да, вы прелестное создание и действовали из лучших побуждений, но вы такая…
   - Ладно,- удрученно согласилась Джин. Очевидно, этим утром она все же достигла не многого. Но каждая кампания имеет свои неудачи.
   - В любом случае, мистер Вебард просил дать вам другие обязанности, подальше от мистера Эрла, потому что он явно преисполнился к вам антипатии… После случившегося, думаю, вы не будете возражать.
   - Конечно, нет,- отсутствующе сказала Джин.- Эрл - ханжа, несносный, ненормальный мальчишка…
   - С завтрашнего дня вы лишь прибираете в Плезансе и смотрите за периодикой, а также поливаете растения в атриуме. Ну, а дальше - посмотрим.
   Джин кивнула и повернулась, чтобы уйти.
   - Да, еще одна вещь,- неуверенно сказала Блейскел.
   Джин остановилась. Казалось, Блейскел не находит подходящих слов, и тут ее словно прорвало:
   - Будьте осторожны, особенно когда вы одни рядом с мистером Эрлом. Вы знаете, это станция Эберкромби, и Эрл Эберкромби здесь Высший Суд. Случаются иногда странные вещи…
   Джин спросила потрясенным шепотом:
   - Вы имеете в виду физическое насилие, миссис Блейскел?
   Блейскел поперхнулась и покраснела.
   - Да, я полагаю, можно назвать это так… Иногда наружу выходят некоторые очень позорные вещи.
   Впрочем, пересказывать их вам было бы нехорошо, вы среди нас только один день. Но будьте осторожны. Я не хочу, чтобы ваша душа была на моей совести.
   - Я буду осторожна,- успокаивающим тоном пообещала Джин.
   Блейскел кивнула, давая понять, что нравоучительная беседа подошла к концу.
   Джин вернулась в столовую. В самом деле, очень мило, что Блейскел так беспокоилась о ней, словно любила ее. Джин фыркнула: вот еще! Женщины никогда ее не любили, потому что рядом с ней их мужчины теряли голову. Не то чтобы Джин намеренно флиртовала - по крайней мере, не всегда,- но было в ней нечто такое, что интересовало мужчин, даже пожилых. Пожилые клялись в том, что относятся к ней всего лишь как к ребенку, но глаза их блуждали по ее телу не хуже, чем у молодых.
   Но на станции Эберкромби все было по-иному. Джин удрученно осознала, что здесь к ней никто не ревновал, ни один человек. Все шло по-другому: ее жалели. Но Блейскел нравилось держать ее под крылышком; Джин почувствовала приятное теплое чувство. Может быть, когда она получит эти два миллиона долларов… Мысли ее вернулиеь к Эрлу. Теплое ощущение улетучилось.
   Эрл, высокомерный, раздражительный Эрл неистовствовал, потому что она помешала его отдыху. Ощетинившийся Эрл думал, что она корявая и чахлая! Джин толкнулась в направлении кресла. Плюхнувшись в него, она схватила свой пузырь с какао и присосалась к носику.
   Эрл! Она представила угрюмое лицо, белокурые волосы, перезрелый рот, кряжистое тело, которое он столь жаждал наполнить жиром. И этого человека она должна склонить к семейным узам. На Земле или любой другой планете во Вселенной это бы было детской игрой…
   Но здесь станция Эберкромби!
   Джин обдумывала проблему, потягивая какао. Шансы на то, что Эрл полюбит ее и сделает ей законное предложение, казались ничтожными. Можно ли поставить его в положение, где ради спасения репутации он женится на ней? Вероятно, нет. На станции Эберкромби именно женитьба на ней навсегда уронит его репутацию. Тем не менее еще оставались закоулки, которые следовало изучить. Предположим, она побьет Эрла в шахматы, сделав ставкой женитьбу. Едва ли. Эрл слишком пронырлив и нечестен. Он не заплатит. Необходимо заставить его захотеть на ней жениться. Следовательно, она должна стать для него желанной, а это, в свою очередь, потребует пересмотра всего мировоззрения Эрла. Прежде всего он должен почувствовать, что его облик не столь отвратителен, хотя на самом деле он именно таков. Нужно возвысить мораль Эрла до такой степени, чтобы он почувствовал себя на станции самым главным и был бы горд свадьбой с одной из представительниц своего вида.
   Другой вариант действий. Можно втоптать в грязь самоуважение Эрла, заставить его почувствовать себя настолько жалким и беспомощным, что он будет стыдиться высунуть лицо за пределы комнаты, в которой живет. Тогда он сможет жениться на ней как лучшей из тех, кто рядом… И еще одна возможность: месть. Если Эрл осознает, что жирные девушки, которые его окружают, на самом деле за спиной потешаются над йим, он может жениться на ней из чувства противоречия.
   Самая последняя возможность: принуждение. Женитьба или смерть. Она подумала о ядах и противоядиях, болезнях и лекарствах, ноже под ребра.
   Джин сердито швырнула пустой пузырь из-под какао в мусорную корзину. Обман, сексуальный соблазн, лесть, запугивание, страх, месть - что из этого подходит более всего? Нет, рано делать выводы. Ей нужно время, нужна дополнительная информация. Наверняка у Эрла есть уязвимое место, которое можно использовать.
   Если у них найдутся общие интересы, она продвинется много дальше. Новый импульс плану может дать дальнейшее изучение занятий Эрла.
   Зазвенел колокольчик, на доске вызова появилась цифра, раздался голос:
   - Плезанс. Появилась Блейскел.
   - Это вам, мисс. Идите туда, держитесь скромнее и спросите миссис Клару, что ей нужно, затем будете свободны до трех.

7

   Однако Клары Эберкромби там не было. Плезанс был оккупирован молодежью, там весело болтали и спорили человек двадцать - тридцать. На девушках были пастельных тонов сатин, бархат, кисея. Вокруг пухлых розовых тел, словно пена, вились кружевные оборочки и манжеты. Юноши щеголяли элегантным темно-серым и темно-синим, а также рыжевато-коричневым и бежевым с украшениями военного стиля белого и малинового цветов.
   Вдоль стены располагался десяток миниатюрных театральных декораций. Выше, на бумажной ленте были начертаны слова: «Пандора в Элисе, либретто Перси Стеваника, музыка Колина О'Кейси».
   Джин огляделась, чтобы найти того, кто ее вызвал. Эрл повелительно поднял палец. Джин на магнитных подошвах пошла туда, где он плавал возле одной из декораций. Он указал на мешанину из какао и взбитых сливок, прилепившуюся к краю декорации как опухоль - очевидно, лопнул пузырь.
   - Вытрите,- сказал Эрл суровым тоном.
   Несомненно, он хотел заставить ее вытереть пятно и сделать вид, что ее не узнал. Она покорно кивнула.
   - Я возьму контейнер и губку.
   Когда она вернулась, Эрл уже разговаривал на другом конце комнаты с шарообразной девушкой в блестящем платье из розового бархата. Над каждым ухом у нее были прилеплены розовые бутончики. Она забавлялась смешной маленькой белой собачкой, с показным интересом слушая Эрла.
   Джин работала насколько возможно медленно, наблюдая за ними краешком глаза. Ее слуха достигали обрывки беседы: «…Лапвил просто замечательно поставил этот спектакль, но я вижу, Майре не даст такой же возможности. ..», «.. .Если зрелище будет стоить больше десяти тысяч долларов, миссис Клара вложит в фонд еще десять тысяч, так она сказала. Помните об этом! Маленький театр - и весь наш!» Возбуждение, таинственные шепотки наполняли Плезанс: «…Почему бы в водной сцене не пустить хор плыть по небу, словно стаю лун?»
   Джин наблюдала за Эрлом. Он внимал словам толстой девушки и отвечал ей, стараясь изображать близкие дружеские отношения и веселое настроение. Девушка вежливо кивала и кривила лицо в улыбке. Джин заметила, что глаза ее следили за здоровенным парнем, чье тело выплескивалось из брюк цвета сливы, как парус, надутый ветром. Наконец, Эрл увидел, что девушка не слушает его. Он запнулся, затем с еще большим упорством принялся шутить и подтрунивать. Толстая девушка облизнула губы и поглядела вверх, где давился от смеха юноша в пурпурных штанах.
   Внезапная мысль заставила Джин поспешить с работой. Без сомнения, Эрл застрял здесь до самого ленча - еще часа на два. А Блейскел освободила ее от обязанностей до трех.
   Она вытолкнула себя из зала, освободилась от причиндалов уборщицы и нырнула в коридор, ведущий к личным помещениям Эрла.
   У каюты миссис Клары она остановилась и прислушалась. Храп!
   До комнаты Эрла еще пятьдесят футов. Она быстро осмотрелась, открыла дверь и осторожно проскользнула внутрь.
   Комната была пуста, Джин быстро огляделась. Туалет и раздевалка - с одной стороны, затопленная солнцем ванная комната - с другой.
   В противоположном конце комнаты находилась высокая серая дверь, ведущая в кабинет. На ней табличка, явно сделанная совсем недавно: «Частные владения. Опасно. Не входить».
   Джин остановилась и задумалась. Какая опасность? Эрл мог при входе в свои владения установить хитроумные охранные устройства.
   Она осмотрела кнопку, включающую механизм раздвижной двери. На самой двери была бесхитростная задвижка. Она могла включать сигнализацию, а могла и не включать. Джин прижала пряжку пояса к заслонке, чтобы не размыкать электрический контур, отодвинула щеколду и осторожно, ногтем, нажала кнопку. Она слышала о кнопках, которые стреляли шприцами, если на них нажать.
   Гудения механизмов не последовало. Дверь осталась на месте.
   Джин раздраженно выругалась сквозь зубы. Ни замочной скважины, ни кнопок цифрового замка… А ведь Блейскел не испытала никаких затруднений, когда открывала эту дверь. Джин попыталась воспроизвести ее движения. Подошла к косяку и подняла голову, чтобы видеть стену в отраженном свете… На глянце имелось едва заметное пятнышко. Она присмотрелась внимательнее. Мерцание говорило о том, что перед ней фотоэлемент.
   Она положила палец на зрачок и нажала кнопку. Дверь открылась. Несмотря на предупреждение, Джин отшатнулась, увидев страшную черную фигуру, которая клонилась вперед, словно желая ее схватить.
   Она подождала. Через секунду дверь плавно встала на место. Джин вернулась в коридор, заняв такое место, откуда можно нырнуть в спальню миссис Клары, если подозрительная тварь вывалится в коридор. Эрл мог не удовлетвориться установкой секретного электрического замка.
   Прошли пять минут. Мимо проплыла личная горничная Клары, маленькая шарообразная китаянка, глаза - как два черных блестящих жука. Больше никого.
   Джин снова проплыла в комнату Эрла и пересекла ее. Снова она прочла табличку: «Частные владения. Опасно. Не входить».
   Она колебалась: «Мне шестнадцать. Идет семнадцатый. Слишком мало, чтобы умирать. Странное существо в кабинете с дьявольскими трюками - это всего лишь часть мебели». Пожала плечами и отогнала предательские мысли. «Что только не сделает человек ради денег». Затем открыла дверь и скользнула внутрь.
   Дверь за ней закрылась. Джин торопливо отодвинулась подальше от демонической твари и принялась осматривать святилище Эрла. Она посмотрела направо, налево, вверх, вниз.
   - Здесь много такого, на что стоит посмотреть,- пробормотала она.- Надеюсь, Эрл не сбежит от овечьих глаз жирной подруги, не решит, что самое время ознакомиться с какими-нибудь новыми газетными вырезками…
   Джин вернула энергию в магниты туфель и принялась раздумывать, с чего начать. Комната походила скорее на склад или музейный запасник, чем на кабинет. Здесь царил полный беспорядок: организованный, рассортированный, каталогизированный утонченным умом, но все-таки беспорядок. До некоторой степени комната была красива. Ее пропитывал дух эрудиции. Стены, отделанные темными деревянными панелями. Дальняя стена словно расплавленная лава - сквозь розовое окно древнего картезианского собора бил яростный свет открытого космоса.
   «Слишком быстро Эрл занял все наружные стены,- сказала себе Джин.- Коллекция витражей требует слишком много места на стенах, а у Эрла должны иметься и другие коллекции. Возможно, есть еще одна комната». Кабинет, как бы он ни был огромен, занимал лишь половину помещений Эрла. Но и здесь было на что посмотреть.