Страница:
Коренные народы были значительно многочисленнее русских пришельцев, но они были разобщены и не имели огнестрельного оружия. Родовые и племенные старшины часто конфликтовали между собой. Большая их часть оказалась готова признать царя своим сувереном и платить ему ясак.
Однако, когда русские казаки или представители администрации требовали дополнительной дани или бессмысленно разоряли жителей, что они иногда себе позволяли, те стойко сопротивлялись. В 1642 г. якуты подняли мятеж, потому что воевода Якутска приказал произвести перепись их скота, но восстание было подавлено жестокими мерами.657) В 1644 г. казацкий атаман Василий Колесников начал собирать дополнительный ясак с бурят верхней Ангары, которые уже выплатили дань правительственному приказу на Верхней Лене. Под предлогом сбора ясака казаки занимались грабежом, захватывали и насиловали женщин. Это привело к яростному выступлению бурят, которое удалось остановить только кровавой расправой с ними.658
Подобные бунты вызывали не основные принципы московского правления, установленные при Борисе Годунове, а вопиющие нарушения этих принципов со стороны казаков и правительственных чиновников.
III
2. Внутренняя политика Москвы (1619-1632 гг.)
I
II
Однако, когда русские казаки или представители администрации требовали дополнительной дани или бессмысленно разоряли жителей, что они иногда себе позволяли, те стойко сопротивлялись. В 1642 г. якуты подняли мятеж, потому что воевода Якутска приказал произвести перепись их скота, но восстание было подавлено жестокими мерами.657) В 1644 г. казацкий атаман Василий Колесников начал собирать дополнительный ясак с бурят верхней Ангары, которые уже выплатили дань правительственному приказу на Верхней Лене. Под предлогом сбора ясака казаки занимались грабежом, захватывали и насиловали женщин. Это привело к яростному выступлению бурят, которое удалось остановить только кровавой расправой с ними.658
Подобные бунты вызывали не основные принципы московского правления, установленные при Борисе Годунове, а вопиющие нарушения этих принципов со стороны казаков и правительственных чиновников.
III
Окончание войн со Швецией и Польшей (1617-1618 гг.) позволило московскому правительству полностью посвятить себя реорганизации и укреплению русской финансовой и административной систем. Сибири, в связи с ее важностью для пополнения государственных доходов, уделялось большое внимание.
В царствование Бориса Годунова делами Сибири управлял Казанский Дворец, или Приказ. В начале правления Михаила внутри Казанского приказа образовали специальный Сибирский отдел, а в 1637 г. он превратился в самостоятельный Сибирский Приказ.
После возвращения митрополита Филарета из польского плена и избрания его патриархом, он должен был стать фактическим главой не только Церкви Московии, но правительства и органов исполнительной власти. В Сибири он занимался исключительно церковными делами. В период Смутного времени среди сибирское духовенство погрязло в распущенности и пренебрежении к своему долгу;
государственные чиновники допускали много злоупотреблений, нарушающих интересы церкви. Поэтому было решено создать в Тобольске митрополичью кафедру и назначить главой церковной администрации Сибири всеми уважаемого прелата. Для этого выбрали архимандрита Хутынского монастыря в Новгороде Киприана, и он стал первым архиепископом Тобольска, куда прибыл в 1621 г.
Попытки Киприана реформировать церковную и монастырскую жизнь в Сибири, внести порядок в церковную администрацию встретили серьезное противодействие со стороны местного духовенства. Несмотря на все это, несмотря и на краткий срок своей деятельности в Сибири, Киприану удалось до определенной степени поднять моральный и материальный уровень сибирского архиепископства. Он также собрал материал по истории Сибири. В 1624 г. его призвали в Москву и назначили митрополитом Крутицким. Позже он стал митрополитом Новгородским и оставался на этом посту до своей смерти в 1635 г.659 В Сибири преемники Киприана, из которых Нектарий (1636-1640 гг.) был особенно одаренным администратором, продолжили его дело.
Государственная администрация в этот период находилась в руках князя Юрия Яншеевича Сулешева (потомка известного крымского татарского рода), который в Москве поступил на царскую службу и был назначен управляющим Тобольска в январе 1623 г.660 Суле-шев был деятельным и энергичным руководителем. Среди других дел он уделил большое внимание дорогам и средствам связи, возродив систему ямской службы.661 Он установил новые правила сбора ясака, что привело к значительному увеличению государственного дохода.662 Он также запретил государственным служащим участвовать в торговле пушниной.663
Сулешев прослужил в Сибири два года, что являлось обычным сроком для сибирского воеводы. В 1625 г. его сменил известный боярин князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой (один из членов триумвирата 1611-1612 гг.).664 Это назначение показывает, какое большое значение московское правительство делами Сибири. Трубецкой умер в том же году. Его преемником назначили князя АА Хованского.665
В 1625г. в Сибири было четырнадцать городов и острогов (крепостей), куда назначались воеводы. Это были Тобольск, Верхотурье, Тюмень, Туринск, Тара, Томск, Березов, Мангазея, Пелым, Сургут, Кетс-кий Острог, Кузнецк, Нарым и Енисейск.666 В каждый город обычно назначали двух воевод, один из которых являлся старшим; в каждый острог – одного. С дальнейшим продвижением на восток количество городов и острогов, а следовательно, и воевод возрастало.
Каждый воевода руководил военными и гражданскими делами своего района. Он подчинялся непосредственно Москве, однако тобольский воевода имел определенную власть над всеми другими, позволявшую ему координировать действия сибирских вооруженных сил и органов управления.667 Старший воевода Тобольска имел также ограниченное право поддерживать (под контролем Москвы) отношения с соседними народами, такими как калмыки и восточные монголы.
Положение воеводы в Московии, и еще больше того в Сибири, предоставляло массу возможностей обогащения, однако отдаленность, трудности проезда и небезопасные условия жизни в пограничных районах отпугивали московскую придворную аристократию. Чтобы привлечь известных бояр на службу в Сибири, московское правительство предоставило сибирским воеводам статус, который имели воеводы в действующей армии, что означало лучшее жалованье и особые привилегии.668 На время срока службы в Сибири владения воеводы в Московии освобождались от налогов. Его крепостные крестьяне и холопы не подлежали преследованию по суду, кроме случаев грабежа. Все судебные дела против них откладывались до возвращения хозяина. Каждому воеводе предоставлялись все необходимые средства для проезда в Сибирь и обратно.
Русские вооруженные силы в Сибири состояли из боярских детей; иностранцев, таких как военнопленные, переселенцы и наемники, высланные в Сибирь в наказание (их всех называли «дитва», поскольку большую часть из них составляли литовцы и западные русские); стрельцов и казаков. Кроме них были местные вспомогательные войска (в Западной Сибири в основном татарские). Согласно расчетам Ланцева в 1625г. в Сибири находилось менее трех тысяч московских военнослужащих, менее тысячи казаков и примерно одна тысяча местных. Десять лет спустя соответствующие цифры были следующими – пять тысяч, две тысячи и около двух тысяч.669 Параллельно росту вооруженных сил в Сибири происходило постепенное расширение сельскохозяйственной деятельности. Как уже отмечалось раньше, правительство набирало будущих сибирских крестьян либо по контракту (по прибору), либо в приказном порядке (по указу). Крестьяне в основном переселялись из Пермской области и русского Севера (Поморья). Правительство использовало на сельскохозяйственных работах значительное количество преступников и ссыльных военнопленных. Подсчитано, что к 1645 г. в Западной Сибири поселили не менее восьми тысяч крестьянских семей.670 Кроме того, с 1614 по 1624 гг. там было размещено более пяти сотен ссыльных.671
С самого начала продвижения русских в Сибирь правительство столкнулось с проблемой недостатка зерна, так как до прихода русских сельскохозяйственное производство коренных народов в западной Сибири соответствовало только их собственным нуждам. Чтобы удовлетворить потребности военных гарнизонов и русских служащих и, зерно приходилось привозить из Руси.
При постройке в Сибири каждого нового города вся пригодная для пашни земля вокруг него исследовалась и лучшие участки отводились под государеву пашню. Другая часть предоставлялась служащим и духовенству. Остатки могли занимать крестьяне. Сначала пользователи этой земли освобождались от специальных повинностей в пользу государства, но во время пребывания на посту воеводы Тобольска Сулешев распорядился, чтобы каждый десятый сноп из урожая в поместьях, отведенных служилым людям, передавался в государственное хранилище этого города. Этот законодательный акт применялся на территории всей Сибири и сохранял силу до конца XVII века.672 Такой порядок был сходен с институтом десятинной пашни (десятая часть обрабатываемого поля) в южных приграничных районах Московии. Благодаря подобным усилиям, к 1656 г. появилось изобилие зерна в Верхотурье и, возможно, в некоторых других районах Западной Сибири.673 В Северной Сибири и Восточной Сибири русские вынуждены были зависеть от ввоза зерна из западной ее части.
Русские были заинтересованы не только в развитии земледелия Сибири, но и в разведке там месторождений полезных ископаемых. Вскоре после строительства в 1618 г. города Кузнецка местные власти узнали от коренных жителей о существовании в этом районе залежей железной руды. Четыре года спустя томский воевода отправил кузнеца Федора Еремеева искать железную руду между Томском и Кузнецком. Еремеев обнаружил месторождение в трех милях от Томска и привез образцы руды в Томск, где выплавил металл, качество которого оказалось хорошим. Воевода послал Еремеева с образцами руды и железа в Москву, где эксперимент был успешно повторен. «И железо получилось хорошее, и из него можно было делать сталь». Царь наградил Еремеева и отослал его обратно в Томск (1623 г.).
Затем в Томск из Устюжны отправили двух опытных кузнецов для руководства новой литейной для производства ружей. Литейная была небольшой, производительностью только один пуд металла в неделю. Тем не менее, некоторое время она служила своей цели.
В 1628 г. месторождения железной руды разведали в районе Верхотурья, там открыли несколько литейных, общая производительная мощность которых была больше и стоимость продукции ниже, чем в томской. Литейную в Томске закрыли, и Верхотурье превратилось в главный русский металлургический центр Сибири того периода. Кроме оружия там производились сельскохозяйственные и горнодобывающие орудия.674
В 1654 г. железорудные месторождения были обнаружены на берегу Енисея в пяти верстах от Красноярска. Искали в Сибири также медь, олово, свинец, серебро и золото, однако результаты появились в конце XVII века.
Несмотря на развитие сельского хозяйства и горного дела, пушнина оставалась для русской казны и для отдельных предпринимателей в XVII веке главным источником дохода.
Все меха, собранные в качестве ясака, шли государству. Кроме того, государство занимало привилегированное положение в торговле, на основе чего казна наложила десятину (десятинную пошлину) в мехах на промысловиков и торговцев. Государство также при потребности покупало меха у частных торговцев.
Ясак собирали двумя способами. В большинстве случаев в Запад-вой Сибири местные жители сами доставляли свои шкурки русским официальным лицам в ближайший город или острог. В таких районах, как Восточная Сибирь, где люди жили в большой удаленности от города или острога, воевода этого города посылал своих сборщиков в местные родовые общины.675
Все собранные шкурки отправлялись в Москву. Уплата ясака регистрировалась в специальных книгах (ясачных книгах). Более семнадцати сотен таких книг еще хранится в Москве в Центральном государственном архиве древних актов.676
Сбор десятинной пошлины осуществляли в каждом районе таможенные чиновники (головы) и их помощники (целовальники). Этих чиновников обычно избирали из посадских в Северной Руси. Посадская община выберет кандидата, а Сибирский Приказ утвердит его в должности. В некоторых случаях их выбирали из сибирских купцов. Целовальников избирали из сибирских промышленников и торговцев.677
Объем ежегодного дохода Московского государства от пушнины и его рост в первой половине XVII века невозможно установить с абсолютной точностью. Согласно расчетам Раймонда Фишера годовой доход от мехов равнялся 45000 рублей в 1624 г. и вырос до 60000 к 1634 г.678
Доход от пушнины в 1635 г., как это вычислил Милюков на основе официальных записей, составил 63518 рублей. К 1644 г. он вырос до 102021 рубля, а к 1655 г. – до 125000 рублей.679
Следует отметить, что покупательная способность русского рубля в XVII веке равнялась примерно семнадцати золотым рублям 1913 г. Таким образом, 125000 рублей XVII века можно считать равными 2125000 рублей 1913 г.
Как бы ни были впечатляющи эти цифры, существуют свидетельства, что в действительности цена собранных мехов превышала эти расчеты. Вот, например, объем годового дохода от пушнины за 1635г. Милюков оценивает в немногим более 63000 рублей. Однако цена мехов, доставленных в Москву из одной только Мангазеи составила судя по всему, не менее 30000 рублей (35000 в 1638 г.).680
Оценить пропорциональный вклад сибирских мехов в увеличение русского национального дохода в XVII веке было бы еще труднее, поскольку надежного расчета национального дохода Руси на тот период не произведено. Тем не менее, представляется очевидным, что меха составляли существенный фактор роста русского дохода после Смутного времени, поскольку отдельные лица, как и государство, получали огромное количество соболей и других мехов, самостоятельно добывая животных или покупая шкурки у коренных народов. Перед отправкой шкурок на Русь, они должны были уплатить десятинную пошлину натурой. Объемы этих платежей фиксировались таможенными чиновниками в районах, где шкурки были получены.
Хотя общих подсчетов подобных записей пока не сделано, доступные нам частичные вычисления показывают, что частная торговля сибирскими мехами была исключительно интенсивной. Например, из записей о сборе десятинных соболей в Мангазее в период с 1625 г. по 1642 г. известно, что годовой сбор между 1625 г. и 1634 г. составлял примерно 10000 рублей, кроме 1630 – 1631 г., когда в Мангазее происходили волнения, и он снизился до 5000 рублей. С 1635 г. до 1642 г. в Мангазее ежегодно собирали от 12000 до 13000 рублей десятинной пошлины.681 Десятинная пошлина мехами, собранная в Якутске в 1641 г., составила 9700 рублей.682
Сбор 10000 рублей в качестве десятинной пошлины означает, что общая цена мехов, заявленная в соответствующих таможнях, составляла 100000 рублей. На основе данных по Мангазее и Якутску можно видеть, что оборот мехов в частной торговле значительно превышал оборот мехов, осуществляемый государственной казной. Фишер считает, что в середине XVII века частные предприятия ежегодно вывозили из Сибири мехов на сумму 337000 рублей.683 С моей точки зрения, цифра Фишера явно занижена, и фактический годовой оборот частной торговли сибирскими мехами был, вне всякого сомнения, значительнее, не менее 350000 рублей в год, что равняется почти 6000000 золотых рублей 1913 г.684
В царствование Бориса Годунова делами Сибири управлял Казанский Дворец, или Приказ. В начале правления Михаила внутри Казанского приказа образовали специальный Сибирский отдел, а в 1637 г. он превратился в самостоятельный Сибирский Приказ.
После возвращения митрополита Филарета из польского плена и избрания его патриархом, он должен был стать фактическим главой не только Церкви Московии, но правительства и органов исполнительной власти. В Сибири он занимался исключительно церковными делами. В период Смутного времени среди сибирское духовенство погрязло в распущенности и пренебрежении к своему долгу;
государственные чиновники допускали много злоупотреблений, нарушающих интересы церкви. Поэтому было решено создать в Тобольске митрополичью кафедру и назначить главой церковной администрации Сибири всеми уважаемого прелата. Для этого выбрали архимандрита Хутынского монастыря в Новгороде Киприана, и он стал первым архиепископом Тобольска, куда прибыл в 1621 г.
Попытки Киприана реформировать церковную и монастырскую жизнь в Сибири, внести порядок в церковную администрацию встретили серьезное противодействие со стороны местного духовенства. Несмотря на все это, несмотря и на краткий срок своей деятельности в Сибири, Киприану удалось до определенной степени поднять моральный и материальный уровень сибирского архиепископства. Он также собрал материал по истории Сибири. В 1624 г. его призвали в Москву и назначили митрополитом Крутицким. Позже он стал митрополитом Новгородским и оставался на этом посту до своей смерти в 1635 г.659 В Сибири преемники Киприана, из которых Нектарий (1636-1640 гг.) был особенно одаренным администратором, продолжили его дело.
Государственная администрация в этот период находилась в руках князя Юрия Яншеевича Сулешева (потомка известного крымского татарского рода), который в Москве поступил на царскую службу и был назначен управляющим Тобольска в январе 1623 г.660 Суле-шев был деятельным и энергичным руководителем. Среди других дел он уделил большое внимание дорогам и средствам связи, возродив систему ямской службы.661 Он установил новые правила сбора ясака, что привело к значительному увеличению государственного дохода.662 Он также запретил государственным служащим участвовать в торговле пушниной.663
Сулешев прослужил в Сибири два года, что являлось обычным сроком для сибирского воеводы. В 1625 г. его сменил известный боярин князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой (один из членов триумвирата 1611-1612 гг.).664 Это назначение показывает, какое большое значение московское правительство делами Сибири. Трубецкой умер в том же году. Его преемником назначили князя АА Хованского.665
В 1625г. в Сибири было четырнадцать городов и острогов (крепостей), куда назначались воеводы. Это были Тобольск, Верхотурье, Тюмень, Туринск, Тара, Томск, Березов, Мангазея, Пелым, Сургут, Кетс-кий Острог, Кузнецк, Нарым и Енисейск.666 В каждый город обычно назначали двух воевод, один из которых являлся старшим; в каждый острог – одного. С дальнейшим продвижением на восток количество городов и острогов, а следовательно, и воевод возрастало.
Каждый воевода руководил военными и гражданскими делами своего района. Он подчинялся непосредственно Москве, однако тобольский воевода имел определенную власть над всеми другими, позволявшую ему координировать действия сибирских вооруженных сил и органов управления.667 Старший воевода Тобольска имел также ограниченное право поддерживать (под контролем Москвы) отношения с соседними народами, такими как калмыки и восточные монголы.
Положение воеводы в Московии, и еще больше того в Сибири, предоставляло массу возможностей обогащения, однако отдаленность, трудности проезда и небезопасные условия жизни в пограничных районах отпугивали московскую придворную аристократию. Чтобы привлечь известных бояр на службу в Сибири, московское правительство предоставило сибирским воеводам статус, который имели воеводы в действующей армии, что означало лучшее жалованье и особые привилегии.668 На время срока службы в Сибири владения воеводы в Московии освобождались от налогов. Его крепостные крестьяне и холопы не подлежали преследованию по суду, кроме случаев грабежа. Все судебные дела против них откладывались до возвращения хозяина. Каждому воеводе предоставлялись все необходимые средства для проезда в Сибирь и обратно.
Русские вооруженные силы в Сибири состояли из боярских детей; иностранцев, таких как военнопленные, переселенцы и наемники, высланные в Сибирь в наказание (их всех называли «дитва», поскольку большую часть из них составляли литовцы и западные русские); стрельцов и казаков. Кроме них были местные вспомогательные войска (в Западной Сибири в основном татарские). Согласно расчетам Ланцева в 1625г. в Сибири находилось менее трех тысяч московских военнослужащих, менее тысячи казаков и примерно одна тысяча местных. Десять лет спустя соответствующие цифры были следующими – пять тысяч, две тысячи и около двух тысяч.669 Параллельно росту вооруженных сил в Сибири происходило постепенное расширение сельскохозяйственной деятельности. Как уже отмечалось раньше, правительство набирало будущих сибирских крестьян либо по контракту (по прибору), либо в приказном порядке (по указу). Крестьяне в основном переселялись из Пермской области и русского Севера (Поморья). Правительство использовало на сельскохозяйственных работах значительное количество преступников и ссыльных военнопленных. Подсчитано, что к 1645 г. в Западной Сибири поселили не менее восьми тысяч крестьянских семей.670 Кроме того, с 1614 по 1624 гг. там было размещено более пяти сотен ссыльных.671
С самого начала продвижения русских в Сибирь правительство столкнулось с проблемой недостатка зерна, так как до прихода русских сельскохозяйственное производство коренных народов в западной Сибири соответствовало только их собственным нуждам. Чтобы удовлетворить потребности военных гарнизонов и русских служащих и, зерно приходилось привозить из Руси.
При постройке в Сибири каждого нового города вся пригодная для пашни земля вокруг него исследовалась и лучшие участки отводились под государеву пашню. Другая часть предоставлялась служащим и духовенству. Остатки могли занимать крестьяне. Сначала пользователи этой земли освобождались от специальных повинностей в пользу государства, но во время пребывания на посту воеводы Тобольска Сулешев распорядился, чтобы каждый десятый сноп из урожая в поместьях, отведенных служилым людям, передавался в государственное хранилище этого города. Этот законодательный акт применялся на территории всей Сибири и сохранял силу до конца XVII века.672 Такой порядок был сходен с институтом десятинной пашни (десятая часть обрабатываемого поля) в южных приграничных районах Московии. Благодаря подобным усилиям, к 1656 г. появилось изобилие зерна в Верхотурье и, возможно, в некоторых других районах Западной Сибири.673 В Северной Сибири и Восточной Сибири русские вынуждены были зависеть от ввоза зерна из западной ее части.
Русские были заинтересованы не только в развитии земледелия Сибири, но и в разведке там месторождений полезных ископаемых. Вскоре после строительства в 1618 г. города Кузнецка местные власти узнали от коренных жителей о существовании в этом районе залежей железной руды. Четыре года спустя томский воевода отправил кузнеца Федора Еремеева искать железную руду между Томском и Кузнецком. Еремеев обнаружил месторождение в трех милях от Томска и привез образцы руды в Томск, где выплавил металл, качество которого оказалось хорошим. Воевода послал Еремеева с образцами руды и железа в Москву, где эксперимент был успешно повторен. «И железо получилось хорошее, и из него можно было делать сталь». Царь наградил Еремеева и отослал его обратно в Томск (1623 г.).
Затем в Томск из Устюжны отправили двух опытных кузнецов для руководства новой литейной для производства ружей. Литейная была небольшой, производительностью только один пуд металла в неделю. Тем не менее, некоторое время она служила своей цели.
В 1628 г. месторождения железной руды разведали в районе Верхотурья, там открыли несколько литейных, общая производительная мощность которых была больше и стоимость продукции ниже, чем в томской. Литейную в Томске закрыли, и Верхотурье превратилось в главный русский металлургический центр Сибири того периода. Кроме оружия там производились сельскохозяйственные и горнодобывающие орудия.674
В 1654 г. железорудные месторождения были обнаружены на берегу Енисея в пяти верстах от Красноярска. Искали в Сибири также медь, олово, свинец, серебро и золото, однако результаты появились в конце XVII века.
Несмотря на развитие сельского хозяйства и горного дела, пушнина оставалась для русской казны и для отдельных предпринимателей в XVII веке главным источником дохода.
Все меха, собранные в качестве ясака, шли государству. Кроме того, государство занимало привилегированное положение в торговле, на основе чего казна наложила десятину (десятинную пошлину) в мехах на промысловиков и торговцев. Государство также при потребности покупало меха у частных торговцев.
Ясак собирали двумя способами. В большинстве случаев в Запад-вой Сибири местные жители сами доставляли свои шкурки русским официальным лицам в ближайший город или острог. В таких районах, как Восточная Сибирь, где люди жили в большой удаленности от города или острога, воевода этого города посылал своих сборщиков в местные родовые общины.675
Все собранные шкурки отправлялись в Москву. Уплата ясака регистрировалась в специальных книгах (ясачных книгах). Более семнадцати сотен таких книг еще хранится в Москве в Центральном государственном архиве древних актов.676
Сбор десятинной пошлины осуществляли в каждом районе таможенные чиновники (головы) и их помощники (целовальники). Этих чиновников обычно избирали из посадских в Северной Руси. Посадская община выберет кандидата, а Сибирский Приказ утвердит его в должности. В некоторых случаях их выбирали из сибирских купцов. Целовальников избирали из сибирских промышленников и торговцев.677
Объем ежегодного дохода Московского государства от пушнины и его рост в первой половине XVII века невозможно установить с абсолютной точностью. Согласно расчетам Раймонда Фишера годовой доход от мехов равнялся 45000 рублей в 1624 г. и вырос до 60000 к 1634 г.678
Доход от пушнины в 1635 г., как это вычислил Милюков на основе официальных записей, составил 63518 рублей. К 1644 г. он вырос до 102021 рубля, а к 1655 г. – до 125000 рублей.679
Следует отметить, что покупательная способность русского рубля в XVII веке равнялась примерно семнадцати золотым рублям 1913 г. Таким образом, 125000 рублей XVII века можно считать равными 2125000 рублей 1913 г.
Как бы ни были впечатляющи эти цифры, существуют свидетельства, что в действительности цена собранных мехов превышала эти расчеты. Вот, например, объем годового дохода от пушнины за 1635г. Милюков оценивает в немногим более 63000 рублей. Однако цена мехов, доставленных в Москву из одной только Мангазеи составила судя по всему, не менее 30000 рублей (35000 в 1638 г.).680
Оценить пропорциональный вклад сибирских мехов в увеличение русского национального дохода в XVII веке было бы еще труднее, поскольку надежного расчета национального дохода Руси на тот период не произведено. Тем не менее, представляется очевидным, что меха составляли существенный фактор роста русского дохода после Смутного времени, поскольку отдельные лица, как и государство, получали огромное количество соболей и других мехов, самостоятельно добывая животных или покупая шкурки у коренных народов. Перед отправкой шкурок на Русь, они должны были уплатить десятинную пошлину натурой. Объемы этих платежей фиксировались таможенными чиновниками в районах, где шкурки были получены.
Хотя общих подсчетов подобных записей пока не сделано, доступные нам частичные вычисления показывают, что частная торговля сибирскими мехами была исключительно интенсивной. Например, из записей о сборе десятинных соболей в Мангазее в период с 1625 г. по 1642 г. известно, что годовой сбор между 1625 г. и 1634 г. составлял примерно 10000 рублей, кроме 1630 – 1631 г., когда в Мангазее происходили волнения, и он снизился до 5000 рублей. С 1635 г. до 1642 г. в Мангазее ежегодно собирали от 12000 до 13000 рублей десятинной пошлины.681 Десятинная пошлина мехами, собранная в Якутске в 1641 г., составила 9700 рублей.682
Сбор 10000 рублей в качестве десятинной пошлины означает, что общая цена мехов, заявленная в соответствующих таможнях, составляла 100000 рублей. На основе данных по Мангазее и Якутску можно видеть, что оборот мехов в частной торговле значительно превышал оборот мехов, осуществляемый государственной казной. Фишер считает, что в середине XVII века частные предприятия ежегодно вывозили из Сибири мехов на сумму 337000 рублей.683 С моей точки зрения, цифра Фишера явно занижена, и фактический годовой оборот частной торговли сибирскими мехами был, вне всякого сомнения, значительнее, не менее 350000 рублей в год, что равняется почти 6000000 золотых рублей 1913 г.684
2. Внутренняя политика Москвы (1619-1632 гг.)
I
Катастрофические бедствия Смутного времени были обусловлены как внутренними, так и внешними причинами. Наличие социальной и политической борьбы внутри страны, интриг и вооруженного вмешательства соседних привело Русь к краю пропасти.
Восстановление русского государства стало возможно только после заключения мирных договоров. Как бы ни были болезненны условия мира со Швецией (1617 г.) и перемирия с Польшей (1618 г.), эти два договора дали Московии передышку, в которой она отчаянно нуждалась.
Взаимоотношения Москвы со степными народами стала менее опасной, чем она была в 1610-1611 гг. Изменение к лучшему произошло даже раньше заключения договоров с Польшей и Швецией.
В 1612 г., из-за вмешательства Польши в дела Молдавии, Турция разорвала с Польшей дипломатические отношения. Султан дал указание своему вассалу, хану Крыма, прекратить нападения на Московию и повернуться против Польши. Московское правительство использовало изменившуюся ситуацию и заключило договоры о мире и дружбе с Турцией и Крымом (1614-1615 гг.).685
В 1616 г. Большие ногайцы, с 1607г. ежегодно нападавшие на южные области Московии и в 1612 г. принявшие сюзеренитет султана, присягнули Москве.686
Московское правительство, оценивая международную ситуацию в 1619 г., пришло к заключению, что в данных обстоятельствах наибольшую потенциальную угрозу существованию страны представляет Польша. В Деулинском перемирии поляки отказались признать царский титул Михаила, а Владислав не отказался от своих притязаний на московский престол. Польша еще удерживала Смоленск и Северскую землю, которые могли служить опорным пунктом в новой войне против Московии.
Швеция, напротив, была полностью удовлетворена присоединением Ингрии и Корелы и не имела причин возобновлять войну с Москвой. Кроме того, внимание Густава Адольфа привлекала Польша и Центральная Европа. Война между Польшей и Швецией происходила в 1626-1629 г.
Однако Москва не могла считать безопасными свои южные границы. Несмотря на мирный договор 1615 г. с крымским ханом, татары изредка совершали набеги на южные области Руси.687
Пока московское правительство не могло активно укреплять степные оборонительные линии. Было решено все внимание сосредоточить на подготовке к войне с Польшей, которую считали неизбежной. Штаб армейских подразделений для обороны южных областей находился в Туле, и находящиеся там войска при необходимости можно было использовать и против Польши.
Подготовка к войне требовала денег и оружия, и это оказалось крайне обременительно для финансов Московии. Внешнеполитические проблемы, таким образом, не могли не отразиться на внутренней политике Москвы.
Восстановление русского государства стало возможно только после заключения мирных договоров. Как бы ни были болезненны условия мира со Швецией (1617 г.) и перемирия с Польшей (1618 г.), эти два договора дали Московии передышку, в которой она отчаянно нуждалась.
Взаимоотношения Москвы со степными народами стала менее опасной, чем она была в 1610-1611 гг. Изменение к лучшему произошло даже раньше заключения договоров с Польшей и Швецией.
В 1612 г., из-за вмешательства Польши в дела Молдавии, Турция разорвала с Польшей дипломатические отношения. Султан дал указание своему вассалу, хану Крыма, прекратить нападения на Московию и повернуться против Польши. Московское правительство использовало изменившуюся ситуацию и заключило договоры о мире и дружбе с Турцией и Крымом (1614-1615 гг.).685
В 1616 г. Большие ногайцы, с 1607г. ежегодно нападавшие на южные области Московии и в 1612 г. принявшие сюзеренитет султана, присягнули Москве.686
Московское правительство, оценивая международную ситуацию в 1619 г., пришло к заключению, что в данных обстоятельствах наибольшую потенциальную угрозу существованию страны представляет Польша. В Деулинском перемирии поляки отказались признать царский титул Михаила, а Владислав не отказался от своих притязаний на московский престол. Польша еще удерживала Смоленск и Северскую землю, которые могли служить опорным пунктом в новой войне против Московии.
Швеция, напротив, была полностью удовлетворена присоединением Ингрии и Корелы и не имела причин возобновлять войну с Москвой. Кроме того, внимание Густава Адольфа привлекала Польша и Центральная Европа. Война между Польшей и Швецией происходила в 1626-1629 г.
Однако Москва не могла считать безопасными свои южные границы. Несмотря на мирный договор 1615 г. с крымским ханом, татары изредка совершали набеги на южные области Руси.687
Пока московское правительство не могло активно укреплять степные оборонительные линии. Было решено все внимание сосредоточить на подготовке к войне с Польшей, которую считали неизбежной. Штаб армейских подразделений для обороны южных областей находился в Туле, и находящиеся там войска при необходимости можно было использовать и против Польши.
Подготовка к войне требовала денег и оружия, и это оказалось крайне обременительно для финансов Московии. Внешнеполитические проблемы, таким образом, не могли не отразиться на внутренней политике Москвы.
II
14 июня 1619 г. в Москве с большой торжественностью встречали отца царя Михаила митрополита Филарета, освобожденного из польского плена. Царь с боярами и духовенством ждал конный поезд отца в пригороде Москвы – Пресне. Когда Филарет вышел из своей кареты, Михаил в глубоком почтении поклонился отцу до земли. Филарет ответил тем же. Несколько мгновений, переполненные чувством, никто не сказал ни слова.
Затем по древнерусскому церемониальному обычаю Филарета усадили в сани. Чтобы подчеркнуть торжественность события, высокий прелат русской церкви должен был ехать в санях. Царь шел во главе процессии перед санями, в которых ехал его отец. Бояре шли позади саней. «Было большое ликование из-за приезда Филарета», – отмечал летописец. В честь этого события царь освободил всех служилых людей, ранее взятых под стражу, и простил сосланных за разные провинности.688
Вскоре Земский Собор указал царю, что необходимо немедленно избрать патриарха, и нет более достойного человека занимать патриарший трон, кроме Филарета. Филарет сначала отказался. Это была требующаяся по этикету формальность, однако для Филарета за этим шагом скрывалось большее. Он хотел от московитов абсолютной гарантии, что в случае избрания он получит власть не только над церковной администрацией, но и над государственными делами тоже; он требовал, чтобы все земли царства оказали ему полную поддержку в этой задаче. И действительно, когда духовенство, бояре и все люди пришли к нему во второй раз просить его принять патриарший пост, они дали ему такую клятву. Только тогда Филарет согласился стать патриархом.
21 июня в Золотой палате дворца Филарета выбрали патриархом. Через три дня в Успенском соборе в присутствии епископов его посвятили в патриарший сан. Обряд произвел патриарх Феофан Иерусалимский, находившийся в Москве с апреля.689 Феофан являлся приверженцем доктрины гармонии церкви и государства. Для него священство и царство были Божьими дарами человечеству. Состоявшееся событие было особым, поскольку новый патриарх Всея Руси являлся также и отцом царя. Феофан обратился к царю и призвал его следовать патриарху в церковных делах как своему духовному отцу и учителю, а в делах светских – как отцу по крови.690
Кроткий и болезненный царь итак всегда почитал отца, даже до наставления Феофана. Теперь, когда Филарета благословили патриаршеством, Михаил испытывал перед ним трепет, более чем сыновний.
В отличие от всех предыдущих московских патриархов Филарет получил тот же титул, что и царь – Великий Государь. Это было сделано скорее потому, что он являлся отцом царя, чем в связи с избранием его патриархом, однако это стало прецедентом для патриарха Никона во время царствования сына Михаила Алексея. Результатам явилось то, что за время пребывания Филарета на посту патриарха (он умер в 1634 г.)на Руси установилось двоевластие царя и патриарха. Это вполне соответствовало идее Филарета о высоком статусе патриарха.
Филарет много сил уделил укреплению материальной базы патриаршего престола. 20 мая 1625 г. царь выдал грамоту своему отцу как патриарху, значительно увеличившую власть Филарета над епархией (Патриаршей областью). Его епархия включала в себя церкви, монастыри и земли, расположенные более чем в сорока городах и уездах.
Раньше большая часть монастырей и многие церкви в епархии патриарха, как и в других епархиях, имели иммунитет (несудимые или тарханные грамоты), согласно которым духовенство и крепостные крестьяне церковных земель по духовным делам входили в юрисдикцию епископа, а по гражданским – в юрисдикцию гражданских властей (Приказа Большого Дворца) или, в некоторых случаях, самого царя. По этим грамотам многие монастыри и церкви освобождались от налогов епископа.
Однако при Филарете все эти грамоты аннулировали, и патриарх получил власть руководить и судить духовенство и крепостных церковных земель не только по духовным делам, но и по гражданским, а также уголовным (кроме разбоя и убийств, которые по-прежнему рассматривались царской администрацией).
Фактически, по условиям царской грамоты, епархия патриарха стала государством Филарета внутри государства его сына.691
Все это ясно показывает, что титул Филарета – Великий Государь – был не просто комплиментарным. Как патриарх, он освящал власть сына благословением церкви, как Великий Государь, он являлся соправителем. Филарет стал фактическим правителем Московии.
Бояре докладывали одновременно царю и патриарху о государственных делах. Челобитные тоже подавались обоим – Михаилу и Филарету. Многие указы и грамоты издавались за двумя подписями. Иностранных послов они принимали вместе. Когда кто-либо из них отправлялся на богомолье в монастырь или по какой-либо причине отсутствовал в столице, они поддерживали связь перепиской, делясь информацией о государственных и церковных делах или спрашивали совета друг у друга. Обычно Михаил следовал совету отца. Во многих случаях он просто передавал принятие решения Филарету.692
Отец и сын правили слаженно, поскольку первый взял руководство в свои крепкие руки, а второй всем сердцем его поддерживал. Михаил был человеком слабого здоровья и мягкого и кроткого нрава, тогда как Филарет (теперь ему было больше шестидесяти) был властным и честолюбивым, с сильной волей и очевидными способностями государственного деятеля.
Напомним, что Филарет (в прошлом Федор Никитич Романов) претендовал на трон после смерти царя Федора в 1598 г. и был горько разочарован, когда царем избрали Бориса Годунова. Он тогда стал одним из лидеров тайного движения бояр против царя Бориса. Борис просчитался, заставив Федора Никитича принять схиму. Как монах Филарет, он навсегда потерял шанс стать царем, однако его подавленное желание власти нашло выход в церковной карьере, и волею судеб он стал избранным патриархом в Тушино, а впоследствии не только патриархом, но и Великим Государем.
Затем по древнерусскому церемониальному обычаю Филарета усадили в сани. Чтобы подчеркнуть торжественность события, высокий прелат русской церкви должен был ехать в санях. Царь шел во главе процессии перед санями, в которых ехал его отец. Бояре шли позади саней. «Было большое ликование из-за приезда Филарета», – отмечал летописец. В честь этого события царь освободил всех служилых людей, ранее взятых под стражу, и простил сосланных за разные провинности.688
Вскоре Земский Собор указал царю, что необходимо немедленно избрать патриарха, и нет более достойного человека занимать патриарший трон, кроме Филарета. Филарет сначала отказался. Это была требующаяся по этикету формальность, однако для Филарета за этим шагом скрывалось большее. Он хотел от московитов абсолютной гарантии, что в случае избрания он получит власть не только над церковной администрацией, но и над государственными делами тоже; он требовал, чтобы все земли царства оказали ему полную поддержку в этой задаче. И действительно, когда духовенство, бояре и все люди пришли к нему во второй раз просить его принять патриарший пост, они дали ему такую клятву. Только тогда Филарет согласился стать патриархом.
21 июня в Золотой палате дворца Филарета выбрали патриархом. Через три дня в Успенском соборе в присутствии епископов его посвятили в патриарший сан. Обряд произвел патриарх Феофан Иерусалимский, находившийся в Москве с апреля.689 Феофан являлся приверженцем доктрины гармонии церкви и государства. Для него священство и царство были Божьими дарами человечеству. Состоявшееся событие было особым, поскольку новый патриарх Всея Руси являлся также и отцом царя. Феофан обратился к царю и призвал его следовать патриарху в церковных делах как своему духовному отцу и учителю, а в делах светских – как отцу по крови.690
Кроткий и болезненный царь итак всегда почитал отца, даже до наставления Феофана. Теперь, когда Филарета благословили патриаршеством, Михаил испытывал перед ним трепет, более чем сыновний.
В отличие от всех предыдущих московских патриархов Филарет получил тот же титул, что и царь – Великий Государь. Это было сделано скорее потому, что он являлся отцом царя, чем в связи с избранием его патриархом, однако это стало прецедентом для патриарха Никона во время царствования сына Михаила Алексея. Результатам явилось то, что за время пребывания Филарета на посту патриарха (он умер в 1634 г.)на Руси установилось двоевластие царя и патриарха. Это вполне соответствовало идее Филарета о высоком статусе патриарха.
Филарет много сил уделил укреплению материальной базы патриаршего престола. 20 мая 1625 г. царь выдал грамоту своему отцу как патриарху, значительно увеличившую власть Филарета над епархией (Патриаршей областью). Его епархия включала в себя церкви, монастыри и земли, расположенные более чем в сорока городах и уездах.
Раньше большая часть монастырей и многие церкви в епархии патриарха, как и в других епархиях, имели иммунитет (несудимые или тарханные грамоты), согласно которым духовенство и крепостные крестьяне церковных земель по духовным делам входили в юрисдикцию епископа, а по гражданским – в юрисдикцию гражданских властей (Приказа Большого Дворца) или, в некоторых случаях, самого царя. По этим грамотам многие монастыри и церкви освобождались от налогов епископа.
Однако при Филарете все эти грамоты аннулировали, и патриарх получил власть руководить и судить духовенство и крепостных церковных земель не только по духовным делам, но и по гражданским, а также уголовным (кроме разбоя и убийств, которые по-прежнему рассматривались царской администрацией).
Фактически, по условиям царской грамоты, епархия патриарха стала государством Филарета внутри государства его сына.691
Все это ясно показывает, что титул Филарета – Великий Государь – был не просто комплиментарным. Как патриарх, он освящал власть сына благословением церкви, как Великий Государь, он являлся соправителем. Филарет стал фактическим правителем Московии.
Бояре докладывали одновременно царю и патриарху о государственных делах. Челобитные тоже подавались обоим – Михаилу и Филарету. Многие указы и грамоты издавались за двумя подписями. Иностранных послов они принимали вместе. Когда кто-либо из них отправлялся на богомолье в монастырь или по какой-либо причине отсутствовал в столице, они поддерживали связь перепиской, делясь информацией о государственных и церковных делах или спрашивали совета друг у друга. Обычно Михаил следовал совету отца. Во многих случаях он просто передавал принятие решения Филарету.692
Отец и сын правили слаженно, поскольку первый взял руководство в свои крепкие руки, а второй всем сердцем его поддерживал. Михаил был человеком слабого здоровья и мягкого и кроткого нрава, тогда как Филарет (теперь ему было больше шестидесяти) был властным и честолюбивым, с сильной волей и очевидными способностями государственного деятеля.
Напомним, что Филарет (в прошлом Федор Никитич Романов) претендовал на трон после смерти царя Федора в 1598 г. и был горько разочарован, когда царем избрали Бориса Годунова. Он тогда стал одним из лидеров тайного движения бояр против царя Бориса. Борис просчитался, заставив Федора Никитича принять схиму. Как монах Филарет, он навсегда потерял шанс стать царем, однако его подавленное желание власти нашло выход в церковной карьере, и волею судеб он стал избранным патриархом в Тушино, а впоследствии не только патриархом, но и Великим Государем.