Страница:
Как мы знаем, московиты заняли Полоцк в 1563 г., после чего русская протестантская община там была распущена. В своих толкованиях славянской религиозной истории, составленных в 1650 г., Андреас Венгерский рассказывает, что царь Иван IV повелел казнить священника Фому, и что Фому утопили в реке.564 Предпс гается, что в своем рассмотрении протестантского движения в Литве в XVI веке, А. Венгерский использовал в качестве источника устные предания польских протестантов и, возможно, какие-то письменные памятники. Однако его рассказ содержит некоторые хронологические и иные ошибки, и мы не можем быть уверены в том что казнь Фомы действительно имела место. Если Фома был у6ит по царскому приказу, официальная русская летопись отметила бы это событие, но казнь Фомы там не упомянута.565
Феодосии и Игнатий поселились в Волыни и продолжали там свою религиозную деятельность, по всей видимости, достаточно успешно. Новгородский монах Зиновий Отенский в своем полемическом трактате против протестантизма называл Феодосия предшественником Антихриста. Зиновий писал, что «дьявол совратил Восток через Мухаммеда, Запад — через Мартина Немца (Лютера), а Литву — через Косого (Феодосия)».566
Нет статистических данных о западных русских, обращенных в разные протестантские конфессии. Несомненно, что наибольший процент обращения приходил на высшее русское дворянство, и молодое поколение Ходкевичей, Воловичей, Сапегов, князей Вишневецких и многих других выдающихся родов отрекались от православия. В таких городах как Полоцк и Витебск, протестант составляли, по-видимому, меньшинство населения.
Об отношении к протестантизму крестьян мы можем только догадываться. В таких областях, как Новогрудок, — где, согласно П. Скарге, сотни православных церквей прекратили действовать — крестьяне, вероятно, были лишены общения с православными священниками. Выражали ли они свое негодование по этому поводу, мы не знаем. Когда Курбский говорил, что Волынь стая протестантской, он, вероятно, имел в виду только дворянство. Судя по последующим событиям, — к примеру, противостоянию крестьян Брестской унии, — мы можем думать, что крестьяне были менее расположены менять свою религиозную принадлежность нежели дворянство. Нет также свидетельств о том, что православные приходские священники были сколько-нибудь глубоко затронуты протестантизмом. Большинство из них, во всяком случае, осталось православными.
Укоренение протестантизма в Польше, Литве и Западной Руси можно в какой-то степени приписать высокому интеллектуальному уровню и честности как его иностранных лидеров, так и выходцев из коренного населения. Следует заметить, что сам Фауст Соццинни приехал в Польшу в 1579 г. и поселился вблизи Кракова. Главной слабостью протестантского движения было отсутствие единства среди его последователей. Каждое из его основных направлений — лютеранство, кальвинизм и антитринитаринизм — распадалось на большое количество малых общин, или сект. В одном только Вильно в 1592 г. было 72 различных протестантских общины.
4. Католическая контрреформация
5. Православие в Западной Руси
6. Причины конфликта между епископами и мирянами
7. Западнорусские епископы и Рим
Феодосии и Игнатий поселились в Волыни и продолжали там свою религиозную деятельность, по всей видимости, достаточно успешно. Новгородский монах Зиновий Отенский в своем полемическом трактате против протестантизма называл Феодосия предшественником Антихриста. Зиновий писал, что «дьявол совратил Восток через Мухаммеда, Запад — через Мартина Немца (Лютера), а Литву — через Косого (Феодосия)».566
Нет статистических данных о западных русских, обращенных в разные протестантские конфессии. Несомненно, что наибольший процент обращения приходил на высшее русское дворянство, и молодое поколение Ходкевичей, Воловичей, Сапегов, князей Вишневецких и многих других выдающихся родов отрекались от православия. В таких городах как Полоцк и Витебск, протестант составляли, по-видимому, меньшинство населения.
Об отношении к протестантизму крестьян мы можем только догадываться. В таких областях, как Новогрудок, — где, согласно П. Скарге, сотни православных церквей прекратили действовать — крестьяне, вероятно, были лишены общения с православными священниками. Выражали ли они свое негодование по этому поводу, мы не знаем. Когда Курбский говорил, что Волынь стая протестантской, он, вероятно, имел в виду только дворянство. Судя по последующим событиям, — к примеру, противостоянию крестьян Брестской унии, — мы можем думать, что крестьяне были менее расположены менять свою религиозную принадлежность нежели дворянство. Нет также свидетельств о том, что православные приходские священники были сколько-нибудь глубоко затронуты протестантизмом. Большинство из них, во всяком случае, осталось православными.
Укоренение протестантизма в Польше, Литве и Западной Руси можно в какой-то степени приписать высокому интеллектуальному уровню и честности как его иностранных лидеров, так и выходцев из коренного населения. Следует заметить, что сам Фауст Соццинни приехал в Польшу в 1579 г. и поселился вблизи Кракова. Главной слабостью протестантского движения было отсутствие единства среди его последователей. Каждое из его основных направлений — лютеранство, кальвинизм и антитринитаринизм — распадалось на большое количество малых общин, или сект. В одном только Вильно в 1592 г. было 72 различных протестантских общины.
4. Католическая контрреформация
На первых порах ни католики, ни православные в Великом княжестве Литовском не оказались способными противостоять протестантскому движению на достаточно высоком интеллектуальном уровне.
Римская церковь, озабоченная распространением протестантства, настаивала на его искоренении. В 1557 г. король Сигизмунд Август издал указ, запрещающий превращение католических церквей в протестантские молельные дома. Семью годами позже король обнародовал еще два указа. В первом объявлялось об изгнании из страны всех иностранцев, проповедующих отказ от католицизма; второй убеждал поляков поддерживать католическую веру. Все эти меры оказались тщетными. Сам же Сигизмунд Август не заботился о религиозных проблемах и не был склонен к тому, чтобы проводить в жизнь свои указы против еретиков. Кроме этого, двое Радзивиллов — Черный и Рудый — имели на него огромное влияние, а сестра Радзивилла Рудого Барбара, как мы знаем, была второй женой Сигизмунда Августа.
Римский католицизм в Польше можно было спасти не путем подавления еретиков (по крайней мере не только подобными мерами), а с помощью энергичных духовных усилий и интеллектуального лидерства. Такое лидерство обеспечивали иезуиты. Oни впервые появились в Польше в 1564 г., а в Литве — в 1569 г. Основной упор они делали на образовании. В течение 20 лет они создали целый ряд превосходных школ и университетов, куда даже некатолики стремились отправить своих детей. Первое иезуитское училище в Литве было основано в 1570 г.; восемью годами позже оно разрослось до университета (называвшегося «академией»). Таким образом католическая контрреформация началась в Польше и Литве.567
Выдающуюся роль в католическом движении этого период играл талантливый польский писатель и оратор Петр Скарга, который стал иезуитом в Риме в 1569 г., а четырьмя годами позже возвратился в Польшу. Помимо создания школ иезуиты организовывали католические общины и братства, устраивали публичные религиозные церемонии, которые привлекали тысячи участников и зрителей, и проводили открытые религиозные дискуссии, ведя спор как с православными, так и с протестантами. В результате их умелой пропаганды прозелитства, дворянство, особенно молодое поколение, начало склоняться к католическому вероисповедания В 1574 г. П. Скарге удалось обратить в католицизм старшего сына Радзивилла Черного — Николая Криштофа (тогда ему было 25 лет). Другой сын Черного, Юрий (тогда — 18 лет) вскоре последовал примеру старшего брата. На следующий год папа назначу Юрия заместителем епископа, а в 1579 г. — епископом Вильно. Епископ Юрий организовал в Вильно аутодафе, подвергнув публичному сожжению антикатолические книги, многие из которые были изданы его покойным отцом. Что же касается наиболее видных православных семей, то старший сын князя Константина Острожского Януш и единственный сын князя Андрея Курбского Дмитрий тоже были обращены в католицизм.
Сигизмунд Август умер в 1572 г. Через четыре года междуцарствия благородный венгерский воевода из Трансильвании Стефа Баторий (по-венгерски Bathory) был избран королем, при условии, что женится на сестре Сигизмунда Августа Анне. Баторш. талантливый военачальник и сильный правитель, оказывал полную поддержку контрреформации. В 1576 г. Польша и Литва стали оформившимися иезуитскими «областями». Когда Баторий занял Полоцк в 1579 г., он немедленно основал там иезуитский колледж, отдав иезуитам все, кроме одной, православные церкви и все полоцкие православные монастыри с принадлежащими им земельными угодьями. Варшавский сейм 1585 г. одобрил действия короля.568
В своей антиправославной пропаганде иезуиты уделяли значительное внимание проведению в жизнь идеи церковной унии. В 1577 г. в католической типографии, основанной в Вильно Николаем Криштофом Радзивиллом, была издана на польском языке книга Петра Скарги «О единстве церкви божьей» (О jednosci Kosciola Bozego). В этом же году иезуит Антонио Поссевино основал в Риме Русскую семинарию, чтобы воспитывать молодых русских в католическом духе.569 В 1583 г. в Риме был опубликован русский перевод католического христианского устава Петра Канизиуса, а в Вильно в 1585 г. был опубликован католический катехизис, тоже в переводе на русский язык.570
В октябре 1582 г. папа Григорий XIII ввел новый (так называемый григорианский) календарь. Это было сделано без предварительного согласования с восточной церковью, и православные в Западной Руси отказались признать его. Эта, на первый взгляд, небольшая техническая проблема вызвала раздражение и беспорядок в западнорусских церковных делах; по мнению Оскара Халецкого, «вероятно, тактической ошибкой было настаивать на немедленном принятии той перемены, которая затронула обыденную жизнь консервативного православного народа».571
Иезуиты, проповедовавшие в Молдавии, убеждали Святой Престол в том, что целесообразнее будет не делать принятие григорианского календаря условием унии с Римом. Однако Поссевино, который в период между 1581 и 1587 гг. был главным римским поверенным в русских делах, делал многое для того, чтобы ввести новый календарь, и глубоко возмущался сопротивлением этому в Западной Руси.572 Нельзя забывать о том, что главной целью Поссевино было обращение Московии в католицизм, и он считал, что обращение Западной Руси должно было стать первым шагом в этом направлении.
После смерти Батория в 1586 г. в Польше наступил новый период междуцарствия. На пустующий трон по выбору нового короля были выдвинуты три потенциальных кандидата: Сигизмунд Шведский, Максимилиан Австрийский и царь Федор (сын царя Ивана Грозного) Московский.573 У последнего было много сторонников среди шляхты. К тому времени Поссевино потерял всякую надежду на обращение в католицизм как Западной Руси, так и Московии, и в своем письме к Станиславу Гомолинскому от 5 мая 1587 г.574 он предупреждал об опасности избрания в Польше некатолического короля и особенно возражал против избрания царя. Возобладали сторонники Сигизмунда Шведского, и он стал королем Польши под именем Сигизмунда III. Сын шведского короля Юхана III и польской принцессы Катерины, к которой царь Иван IV неудачно сватался в 1560 г., Сигизмунд III правил в Польше с 1587 по 1632 гг. и проявил себя еще более верным сторонником иезуитов, чем даже до него Стефан Баторий.
Римская церковь, озабоченная распространением протестантства, настаивала на его искоренении. В 1557 г. король Сигизмунд Август издал указ, запрещающий превращение католических церквей в протестантские молельные дома. Семью годами позже король обнародовал еще два указа. В первом объявлялось об изгнании из страны всех иностранцев, проповедующих отказ от католицизма; второй убеждал поляков поддерживать католическую веру. Все эти меры оказались тщетными. Сам же Сигизмунд Август не заботился о религиозных проблемах и не был склонен к тому, чтобы проводить в жизнь свои указы против еретиков. Кроме этого, двое Радзивиллов — Черный и Рудый — имели на него огромное влияние, а сестра Радзивилла Рудого Барбара, как мы знаем, была второй женой Сигизмунда Августа.
Римский католицизм в Польше можно было спасти не путем подавления еретиков (по крайней мере не только подобными мерами), а с помощью энергичных духовных усилий и интеллектуального лидерства. Такое лидерство обеспечивали иезуиты. Oни впервые появились в Польше в 1564 г., а в Литве — в 1569 г. Основной упор они делали на образовании. В течение 20 лет они создали целый ряд превосходных школ и университетов, куда даже некатолики стремились отправить своих детей. Первое иезуитское училище в Литве было основано в 1570 г.; восемью годами позже оно разрослось до университета (называвшегося «академией»). Таким образом католическая контрреформация началась в Польше и Литве.567
Выдающуюся роль в католическом движении этого период играл талантливый польский писатель и оратор Петр Скарга, который стал иезуитом в Риме в 1569 г., а четырьмя годами позже возвратился в Польшу. Помимо создания школ иезуиты организовывали католические общины и братства, устраивали публичные религиозные церемонии, которые привлекали тысячи участников и зрителей, и проводили открытые религиозные дискуссии, ведя спор как с православными, так и с протестантами. В результате их умелой пропаганды прозелитства, дворянство, особенно молодое поколение, начало склоняться к католическому вероисповедания В 1574 г. П. Скарге удалось обратить в католицизм старшего сына Радзивилла Черного — Николая Криштофа (тогда ему было 25 лет). Другой сын Черного, Юрий (тогда — 18 лет) вскоре последовал примеру старшего брата. На следующий год папа назначу Юрия заместителем епископа, а в 1579 г. — епископом Вильно. Епископ Юрий организовал в Вильно аутодафе, подвергнув публичному сожжению антикатолические книги, многие из которые были изданы его покойным отцом. Что же касается наиболее видных православных семей, то старший сын князя Константина Острожского Януш и единственный сын князя Андрея Курбского Дмитрий тоже были обращены в католицизм.
Сигизмунд Август умер в 1572 г. Через четыре года междуцарствия благородный венгерский воевода из Трансильвании Стефа Баторий (по-венгерски Bathory) был избран королем, при условии, что женится на сестре Сигизмунда Августа Анне. Баторш. талантливый военачальник и сильный правитель, оказывал полную поддержку контрреформации. В 1576 г. Польша и Литва стали оформившимися иезуитскими «областями». Когда Баторий занял Полоцк в 1579 г., он немедленно основал там иезуитский колледж, отдав иезуитам все, кроме одной, православные церкви и все полоцкие православные монастыри с принадлежащими им земельными угодьями. Варшавский сейм 1585 г. одобрил действия короля.568
В своей антиправославной пропаганде иезуиты уделяли значительное внимание проведению в жизнь идеи церковной унии. В 1577 г. в католической типографии, основанной в Вильно Николаем Криштофом Радзивиллом, была издана на польском языке книга Петра Скарги «О единстве церкви божьей» (О jednosci Kosciola Bozego). В этом же году иезуит Антонио Поссевино основал в Риме Русскую семинарию, чтобы воспитывать молодых русских в католическом духе.569 В 1583 г. в Риме был опубликован русский перевод католического христианского устава Петра Канизиуса, а в Вильно в 1585 г. был опубликован католический катехизис, тоже в переводе на русский язык.570
В октябре 1582 г. папа Григорий XIII ввел новый (так называемый григорианский) календарь. Это было сделано без предварительного согласования с восточной церковью, и православные в Западной Руси отказались признать его. Эта, на первый взгляд, небольшая техническая проблема вызвала раздражение и беспорядок в западнорусских церковных делах; по мнению Оскара Халецкого, «вероятно, тактической ошибкой было настаивать на немедленном принятии той перемены, которая затронула обыденную жизнь консервативного православного народа».571
Иезуиты, проповедовавшие в Молдавии, убеждали Святой Престол в том, что целесообразнее будет не делать принятие григорианского календаря условием унии с Римом. Однако Поссевино, который в период между 1581 и 1587 гг. был главным римским поверенным в русских делах, делал многое для того, чтобы ввести новый календарь, и глубоко возмущался сопротивлением этому в Западной Руси.572 Нельзя забывать о том, что главной целью Поссевино было обращение Московии в католицизм, и он считал, что обращение Западной Руси должно было стать первым шагом в этом направлении.
После смерти Батория в 1586 г. в Польше наступил новый период междуцарствия. На пустующий трон по выбору нового короля были выдвинуты три потенциальных кандидата: Сигизмунд Шведский, Максимилиан Австрийский и царь Федор (сын царя Ивана Грозного) Московский.573 У последнего было много сторонников среди шляхты. К тому времени Поссевино потерял всякую надежду на обращение в католицизм как Западной Руси, так и Московии, и в своем письме к Станиславу Гомолинскому от 5 мая 1587 г.574 он предупреждал об опасности избрания в Польше некатолического короля и особенно возражал против избрания царя. Возобладали сторонники Сигизмунда Шведского, и он стал королем Польши под именем Сигизмунда III. Сын шведского короля Юхана III и польской принцессы Катерины, к которой царь Иван IV неудачно сватался в 1560 г., Сигизмунд III правил в Польше с 1587 по 1632 гг. и проявил себя еще более верным сторонником иезуитов, чем даже до него Стефан Баторий.
5. Православие в Западной Руси
Оказавшись между протестантизмом и католицизмом, православие в Западной Руси боролось за свое выживание. Как уже было сказано, православные иерархи противостояли здесь другим конфессиям. Среди приходских священников лишь немногие имели достаточно образования и способностей, чтобы проявить заботу о повышении интеллектуального уровня паствы. Что касается западнорусских монахов, то они занимались в Дерманьском монастыре на Волыни переводом (с греческого и латыни) религиозной литературы, но им не хватало ни денег, ни инициативы.
В таких условиях именно православные миряне должны были взять на себя защиту своей веры и поддержку образования и обучения. В этом движении приняли участие как православные вельможи, так и горожане. В городах основали целый ряд православных братств с целью поддержания церкви.575 Следует заметить, что, как и в случае с развитием протестантизма в Западной Руси, значительную роль в этом движении сыграли переселенцы из Восточной Руси.
Выдающимися западнорусскими православными вельможами, активно поддерживающих православное образование и письменность, были князь Острожский и Григорий Александрович Ходкевич. Из православных горожан наиболее хорошо известны Кузьма и Лукаш Мамоничи из Вильно. Константин Острожский основал школу высшей ступени в Остроге, где изучались как церковнославянский, так и греческий языки, а также две типографии — одну в Остроге, а другую в Дерманьском монастыре. Именно в острожской типографии в 1581 г. был издан полный текст Библии на кириллице. Григорий Ходкевич также поддерживал издание различных религиозных книг в Заблудове. Другие православные религиозные книги были изданы в Вильно в типографии братьев Мамоничей. Мамоничи являлись печатниками литовского правительства, и именно в их типографии был опубликован Третий Литовский Статут 1588 г.576
Теперь вернемся к деятельности городских братств. Небольшие объединения такого типа существовали в русских городах как в Восточной, так и в Западной Руси, начиная со средних веков. В связи с религиозным кризисом в Западной Руси теперь были организованы братства нового типа, главной задачей которых стало религиозное просвещение.577 Первое подобное братство появилось во Львове в 1586 г. Два года спустя в Вильно было организовано второе. Эти два объединения стали ведущими центрами православия. Позднее братства такого же характера возникли в Киеве, Луцке, Минске, Витебске, Полоцке и других западнорусских городах. Православные братства основывали школы, типографии и больницы; издавали религиозные книги и поддерживали православие во многих других отношениях. В большинстве школ в дополнение к церковнославянскому преподавались латинский и польский языки.
Среди выходцев из Восточной Руси наиболее стойко поддерживал православие в Западной Руси князь Андрей Михайлович Курбский, который установил близкие отношения с князем Острожским и братьями Мамоничами и вдохновлял православный народ на стойкое сопротивление и протестантизму и католицизму. Он взялся за пополнение собраний православных библиотек новыми переводами основных работ отцов церкви. Хотя в дни своей юности он был знаком с Максимом Греком и восхищался им, он в то время не знал ни греческого, ни латинского языков. Последний из них он изучал после приезда в Западную Русь и преуспел в нем достаточно, чтобы взяться за перевод с латыни на русский трудов Иоанна Дамаскина, Иоанна Хризостома и других византийских религиозных авторитетов. Курбский убедил своего племянника, князя Михаила Оболенского, поступить студентом в Краковский университет, а после этого завершить свое образование в Италии. Оболенский помог своему дяде с некоторыми переводами. Курбский умер в 1583 г.578
Замечательным духовным лидером из Восточной Руси был монах Артемий.579 Артемий (родился позже 1500 г.) был псковичом и в молодости хорошо знал Покровско-Печорский монастырь Как и Курбский, он был поклонником Максима Грека. Он принадлежал к мистической ветви православия и следовал традициям Нила Сорского. Московский церковный собор 1554-1555 гг., осудивший Феодосия Косого (он действительно порвал с православием), обвинил Артемия в ереси. Артемий, как и Феодосии, бежал в Литву. В Западной Руси православие Артемия не ставилось под сомнение, и он принял активное участие в православном движении, общаясь с разными людьми и составляя много посланий. Как и Нил Сорский, он ценил молитву и размышления выше, чем церковный ритуал, но с точки зрения догматики он был православным и не мог принять ни лютеранства, ни кальвинизма, написав несколько посланий против протестантизма. Он умер незадолго до 1575 г. Курбский высоко ценил его, а выдающийся западнорусский православный писатель XVII века, Захария Копыстенский, в своей книге «Палинодия» (написанной около 1622 г.) говорит, что «Артемий отвратил многих людей в Литве от арианской и лютеранской ереси, и именно через него Господь не позволил русским людям в Литве принять ересь».580
Нам также не следует забывать москвича Ивана Федорова, который организовал московскую типографию и возглавлял ее с 1563 по 1565 гг., а во времена опричнины бежал в Литву и работал печатником русских книг — сначала в Заблудове под патронажем Григория Ходкевича, после этого — во Львове, и наконец, в Остроге под защитой князя Константина Острожского.581 Хотя Иван Федоров не был религиозным писателем, как печатник он внес огромный вклад в православное просветительское движение. Когда он работал в московской типографии, ему помогал уроженец Западной Руси, Петр Мстиславец (т.е. — из Мстиславля). Петр бежал из Москвы вместе с Иваном, и они продолжали вместе печатать книги в Западной Руси.
В таких условиях именно православные миряне должны были взять на себя защиту своей веры и поддержку образования и обучения. В этом движении приняли участие как православные вельможи, так и горожане. В городах основали целый ряд православных братств с целью поддержания церкви.575 Следует заметить, что, как и в случае с развитием протестантизма в Западной Руси, значительную роль в этом движении сыграли переселенцы из Восточной Руси.
Выдающимися западнорусскими православными вельможами, активно поддерживающих православное образование и письменность, были князь Острожский и Григорий Александрович Ходкевич. Из православных горожан наиболее хорошо известны Кузьма и Лукаш Мамоничи из Вильно. Константин Острожский основал школу высшей ступени в Остроге, где изучались как церковнославянский, так и греческий языки, а также две типографии — одну в Остроге, а другую в Дерманьском монастыре. Именно в острожской типографии в 1581 г. был издан полный текст Библии на кириллице. Григорий Ходкевич также поддерживал издание различных религиозных книг в Заблудове. Другие православные религиозные книги были изданы в Вильно в типографии братьев Мамоничей. Мамоничи являлись печатниками литовского правительства, и именно в их типографии был опубликован Третий Литовский Статут 1588 г.576
Теперь вернемся к деятельности городских братств. Небольшие объединения такого типа существовали в русских городах как в Восточной, так и в Западной Руси, начиная со средних веков. В связи с религиозным кризисом в Западной Руси теперь были организованы братства нового типа, главной задачей которых стало религиозное просвещение.577 Первое подобное братство появилось во Львове в 1586 г. Два года спустя в Вильно было организовано второе. Эти два объединения стали ведущими центрами православия. Позднее братства такого же характера возникли в Киеве, Луцке, Минске, Витебске, Полоцке и других западнорусских городах. Православные братства основывали школы, типографии и больницы; издавали религиозные книги и поддерживали православие во многих других отношениях. В большинстве школ в дополнение к церковнославянскому преподавались латинский и польский языки.
Среди выходцев из Восточной Руси наиболее стойко поддерживал православие в Западной Руси князь Андрей Михайлович Курбский, который установил близкие отношения с князем Острожским и братьями Мамоничами и вдохновлял православный народ на стойкое сопротивление и протестантизму и католицизму. Он взялся за пополнение собраний православных библиотек новыми переводами основных работ отцов церкви. Хотя в дни своей юности он был знаком с Максимом Греком и восхищался им, он в то время не знал ни греческого, ни латинского языков. Последний из них он изучал после приезда в Западную Русь и преуспел в нем достаточно, чтобы взяться за перевод с латыни на русский трудов Иоанна Дамаскина, Иоанна Хризостома и других византийских религиозных авторитетов. Курбский убедил своего племянника, князя Михаила Оболенского, поступить студентом в Краковский университет, а после этого завершить свое образование в Италии. Оболенский помог своему дяде с некоторыми переводами. Курбский умер в 1583 г.578
Замечательным духовным лидером из Восточной Руси был монах Артемий.579 Артемий (родился позже 1500 г.) был псковичом и в молодости хорошо знал Покровско-Печорский монастырь Как и Курбский, он был поклонником Максима Грека. Он принадлежал к мистической ветви православия и следовал традициям Нила Сорского. Московский церковный собор 1554-1555 гг., осудивший Феодосия Косого (он действительно порвал с православием), обвинил Артемия в ереси. Артемий, как и Феодосии, бежал в Литву. В Западной Руси православие Артемия не ставилось под сомнение, и он принял активное участие в православном движении, общаясь с разными людьми и составляя много посланий. Как и Нил Сорский, он ценил молитву и размышления выше, чем церковный ритуал, но с точки зрения догматики он был православным и не мог принять ни лютеранства, ни кальвинизма, написав несколько посланий против протестантизма. Он умер незадолго до 1575 г. Курбский высоко ценил его, а выдающийся западнорусский православный писатель XVII века, Захария Копыстенский, в своей книге «Палинодия» (написанной около 1622 г.) говорит, что «Артемий отвратил многих людей в Литве от арианской и лютеранской ереси, и именно через него Господь не позволил русским людям в Литве принять ересь».580
Нам также не следует забывать москвича Ивана Федорова, который организовал московскую типографию и возглавлял ее с 1563 по 1565 гг., а во времена опричнины бежал в Литву и работал печатником русских книг — сначала в Заблудове под патронажем Григория Ходкевича, после этого — во Львове, и наконец, в Остроге под защитой князя Константина Острожского.581 Хотя Иван Федоров не был религиозным писателем, как печатник он внес огромный вклад в православное просветительское движение. Когда он работал в московской типографии, ему помогал уроженец Западной Руси, Петр Мстиславец (т.е. — из Мстиславля). Петр бежал из Москвы вместе с Иваном, и они продолжали вместе печатать книги в Западной Руси.
6. Причины конфликта между епископами и мирянами
Хотя на подъеме протестантского движения в Литве православные одинаково спорили и с протестантами, и с католиками, отношение православных к протестантизму значительно переменилось, когда в Литве началась католическая контрреформация. И православные и протестанты вынуждены были теперь защищаться от нападок со стороны иезуитов. Именно протестанты приняли на себя главный удар на Варшавском сейме 1573 г. в борьбе за право некатолических церквей на существование. Была сформирована особая комиссия шляхты, в которой также приняли участие католики, и было провозглашено религиозное перемирие.582
И протестантам, и православным было ясно, что главное наступление католиков на обе инакомыслящие конфессии еще впереди, и вполне естественными были определенные попытки скоординировать действия обеих конфессий для противостояния иезуитам. Среди православных, которые намеревались вступить в сотрудничество с протестантами, был сам князь Константин Острожский. Он пригласил нескольких протестантских писателей к своему двору в Остроге и поручил одному из них, арианину Мотовиле, написать по-русски опровержение трактатов иезуита Петра Скарги. Острожский попросил также еще одного протестанта перевести на польский язык сделанный Курбским русский перевод рассуждения Иоанна Хризостома о вере, надежде и любви. Когда Курбский узнал об этом сотрудничестве с протестантами, он сурово раскритиковал действия Острожского. Другие друзья Острожского тоже были обеспокоены его дружескими отношениями с протестантами. Острожский отвечал, что в схватках с иезуитами поддержка протестантов может оказаться полезной.
Хотя догматически православные оставались верны своей традиционной вере, в православном движении этого периода в Западной Руси были свои особенности, возмущавшие иерархов западнорусской церкви, как имевшие примесь протестантизма. Будучи не в состоянии обеспечить себе духовное лидерство среди верующих, многие православные иерархи возражали против все возрастающего активного вмешательства мирян в церковные дела. Особенно они были возмущены деятельностью братств.
Помимо принципиальных вопросов, отношения между иерархами и членами братств усугубляли неизбежные личные конфликты. Западнорусские православные иерархи оказались в трудном положении между возрастающим давлением католического правительства и усугубляющейся враждебностью православной паствы. Это психологически готовило почву для того, чтобы некоторые иерархи стали склоняться к принятию унии с Римом.
При таком положении дел патриарх константинопольский нашел необходимым лично проинспектировать западнорусскую церковь (которая, о чем следует вспомнить, была митрополией константинопольского патриаршества) и исправить наиболее явные дефекты в ее организации.
В 1588 г. патриарх Иеремия II решил посетить Западную Русь и Москву. Московская церковь, как мы знаем, стала автокефальной в 1448 г. и канонически более не была подчинена патриарху константинопольскому. Однако патриарх константинопольский и три других восточных патриарха почитались в Москве, как высшие прелаты православной церкви. Мотивов, побудивших Иеремию посетить Москву, были много. Наряду со всем прочим, он ожидал получить в Москве большие пожертвования от царя и русской церкви на нужды константинопольского престола, который находился в то время в плачевном состоянии.583
Иеремия достиг польской границы в мае 1588 г. Он был принят в Польше с почтением, соответствующим его должности. По совету канцлера Яна Замойского король Сигизмунд III выдал Иеремии грамоту, позволяющую ему путешествовать по Польше и Литве (следует заметить, что Замойский, как и многие поляки в то время, выступал против иезуитов, чью деятельность он считал вредоносной для католицизма и Польши). 3 июня патриарх Иеремия прибыл в Вильно, где был торжественно встречен православной паствой. Иеремия благословил недавно созданное православное братство в Вильно, а затем проследовал в Смоленск, откуда направился в Москву.584
Иеремия возвратился в Литву в июле 1589 г. К этому времени многие священники и все западнорусские прелаты во главе с митрополитом Онисифором собрались в Вильно. Патриарх обсуждал с духовенством беспорядки в западнорусской церкви. Узнав, что некоторые священнослужители являются двоеженцами, он издал приказ лишить всех виновных духовного сана. По этой причине он отлучил от церкви самого митрополита Онисифора (21 июля 1589 г.).
Шесть дней спустя король Сигизмунд назначил новым митрополитом Михаила Рогозу, монаха дворянского происхождения. Патриарх посвятил его в духовный сан, хотя у него были сомнения по поводу соответствия его этой должности.585 Из Вильно Иеремия направился в Брест, где назначил своим экзархом в Западной Руси епископа Кирилла Терлецкого из Лунка.586 Этим патриарх, по всей видимости, показал, что он хочет следить за митрополитом Михаилом. Последний, что вполне понятно, возмутился поступком Иеремии. На обратном пути домой патриарх остановился в Тернополе, куда, чтобы проститься с ним и получить его благословение, прибыли митрополит и пятеро епископов. В Тернополе патриарх утвердил привилегии львовского братства и провозгласил, что оно освобождается от власти львовского епископа Гедеона Балабана и получает право назначать и освобождать от должности священников Успенской церкви во Львове, над которой у братства было право патронажа (13 ноября 1589 г.).587 Поскольку отношения между епископом Гедеоном и львовским братством были натянутыми еще до патриаршей грамоты, епископ был очень сильно оскорблен этим постановлением патриарха.
И протестантам, и православным было ясно, что главное наступление католиков на обе инакомыслящие конфессии еще впереди, и вполне естественными были определенные попытки скоординировать действия обеих конфессий для противостояния иезуитам. Среди православных, которые намеревались вступить в сотрудничество с протестантами, был сам князь Константин Острожский. Он пригласил нескольких протестантских писателей к своему двору в Остроге и поручил одному из них, арианину Мотовиле, написать по-русски опровержение трактатов иезуита Петра Скарги. Острожский попросил также еще одного протестанта перевести на польский язык сделанный Курбским русский перевод рассуждения Иоанна Хризостома о вере, надежде и любви. Когда Курбский узнал об этом сотрудничестве с протестантами, он сурово раскритиковал действия Острожского. Другие друзья Острожского тоже были обеспокоены его дружескими отношениями с протестантами. Острожский отвечал, что в схватках с иезуитами поддержка протестантов может оказаться полезной.
Хотя догматически православные оставались верны своей традиционной вере, в православном движении этого периода в Западной Руси были свои особенности, возмущавшие иерархов западнорусской церкви, как имевшие примесь протестантизма. Будучи не в состоянии обеспечить себе духовное лидерство среди верующих, многие православные иерархи возражали против все возрастающего активного вмешательства мирян в церковные дела. Особенно они были возмущены деятельностью братств.
Помимо принципиальных вопросов, отношения между иерархами и членами братств усугубляли неизбежные личные конфликты. Западнорусские православные иерархи оказались в трудном положении между возрастающим давлением католического правительства и усугубляющейся враждебностью православной паствы. Это психологически готовило почву для того, чтобы некоторые иерархи стали склоняться к принятию унии с Римом.
При таком положении дел патриарх константинопольский нашел необходимым лично проинспектировать западнорусскую церковь (которая, о чем следует вспомнить, была митрополией константинопольского патриаршества) и исправить наиболее явные дефекты в ее организации.
В 1588 г. патриарх Иеремия II решил посетить Западную Русь и Москву. Московская церковь, как мы знаем, стала автокефальной в 1448 г. и канонически более не была подчинена патриарху константинопольскому. Однако патриарх константинопольский и три других восточных патриарха почитались в Москве, как высшие прелаты православной церкви. Мотивов, побудивших Иеремию посетить Москву, были много. Наряду со всем прочим, он ожидал получить в Москве большие пожертвования от царя и русской церкви на нужды константинопольского престола, который находился в то время в плачевном состоянии.583
Иеремия достиг польской границы в мае 1588 г. Он был принят в Польше с почтением, соответствующим его должности. По совету канцлера Яна Замойского король Сигизмунд III выдал Иеремии грамоту, позволяющую ему путешествовать по Польше и Литве (следует заметить, что Замойский, как и многие поляки в то время, выступал против иезуитов, чью деятельность он считал вредоносной для католицизма и Польши). 3 июня патриарх Иеремия прибыл в Вильно, где был торжественно встречен православной паствой. Иеремия благословил недавно созданное православное братство в Вильно, а затем проследовал в Смоленск, откуда направился в Москву.584
Иеремия возвратился в Литву в июле 1589 г. К этому времени многие священники и все западнорусские прелаты во главе с митрополитом Онисифором собрались в Вильно. Патриарх обсуждал с духовенством беспорядки в западнорусской церкви. Узнав, что некоторые священнослужители являются двоеженцами, он издал приказ лишить всех виновных духовного сана. По этой причине он отлучил от церкви самого митрополита Онисифора (21 июля 1589 г.).
Шесть дней спустя король Сигизмунд назначил новым митрополитом Михаила Рогозу, монаха дворянского происхождения. Патриарх посвятил его в духовный сан, хотя у него были сомнения по поводу соответствия его этой должности.585 Из Вильно Иеремия направился в Брест, где назначил своим экзархом в Западной Руси епископа Кирилла Терлецкого из Лунка.586 Этим патриарх, по всей видимости, показал, что он хочет следить за митрополитом Михаилом. Последний, что вполне понятно, возмутился поступком Иеремии. На обратном пути домой патриарх остановился в Тернополе, куда, чтобы проститься с ним и получить его благословение, прибыли митрополит и пятеро епископов. В Тернополе патриарх утвердил привилегии львовского братства и провозгласил, что оно освобождается от власти львовского епископа Гедеона Балабана и получает право назначать и освобождать от должности священников Успенской церкви во Львове, над которой у братства было право патронажа (13 ноября 1589 г.).587 Поскольку отношения между епископом Гедеоном и львовским братством были натянутыми еще до патриаршей грамоты, епископ был очень сильно оскорблен этим постановлением патриарха.
7. Западнорусские епископы и Рим
Меры, принятые патриархом Иеремией в его попытке реорганизовать администрацию западнорусской церкви, оказались неэффективными. Особо возмущало епископов то, что патриарх поддерживал братства.
В 1591 г. четыре западнорусских епископа, включая назначенного патриархом экзарха Кирилла Терлецкого и епископа Львова Гедеона Балабана, направили конфиденциальное письмо королю Сигизмунду III, сообщая ему, что они готовы принять унию с Римом на том условии, что славянский ритуал западнорусской церкви не будет изменен.588 Таким образом, патриарх напрасно доверял Кириллу, поскольку тот предпочел иметь дело с митрополитом Михаилом и епископом Гедеоном и искать протекции у папы. Теперь католики начали систематично готовить почву для организации тех, кто будет поддерживать идею унии среди православных лидеров до публичного объявления об унии. В 1593 г. король назначил одного из русских вельмож, кастеляна Бреста Адама Поцея (по-польски — Pociej), епископом Владимира-Волынского, Он стал монахом и получил новое имя Ипатий.589
В 1591 г. четыре западнорусских епископа, включая назначенного патриархом экзарха Кирилла Терлецкого и епископа Львова Гедеона Балабана, направили конфиденциальное письмо королю Сигизмунду III, сообщая ему, что они готовы принять унию с Римом на том условии, что славянский ритуал западнорусской церкви не будет изменен.588 Таким образом, патриарх напрасно доверял Кириллу, поскольку тот предпочел иметь дело с митрополитом Михаилом и епископом Гедеоном и искать протекции у папы. Теперь католики начали систематично готовить почву для организации тех, кто будет поддерживать идею унии среди православных лидеров до публичного объявления об унии. В 1593 г. король назначил одного из русских вельмож, кастеляна Бреста Адама Поцея (по-польски — Pociej), епископом Владимира-Волынского, Он стал монахом и получил новое имя Ипатий.589