Видар Гарм. Бег по кругу

   — И все-таки, Прайд, — перебил его Крюгер, — где я вас видел?
   «Вот прицепился!» — Прайд хмуро глянул на Б.Крюгера и почти грубо спросил:
   — В связи с неадекватностью моего внешнего вида я бы хотел попросить, освободить меня от дежурства, а кроме того выяснить могу ли я попасть в вычислительный центр института?
   Крюгер на секунду прищурился, разглядывая Прайда, словно целясь в него из бластера, а потом устало кивнул:
   — Да, конечно… Недавно опять был курьер, подтвердивший ваши полномочия.
   — Тогда выпишете мне пропуск, — сказал Прайд, осторожно проводя ладонью по своей обожженной щеке.
   Помещение вычислительного центра находилось в том крыле здания института, куда вел единственный и столь тщательно контролируемый проход, что у Прайда мгновенно отпали всякие сомнения — попасть или ускользнуть из ВЦ незамеченным абсолютно невозможно.
   В самом помещении было пустынно и тихо.
   Прайд прошелся между рядами столов, на которых стояло множество разнокалиберных компьютеров. От аналогичных погибшему лэптопу Прайда, до солидных многопроцессорных комплексов.
   Но нигде не было видно ни единого человека.
   «Бред какой-то», — раздраженно подумал Прайд, — «если не обслуживать и не контролировать, то хотя бы наблюдать за всем этим барахлом кто-то должен?!»
   Прайд было собрался уходить, когда, наконец, обнаружил неприметную боковую дверь.
   За дверью была крохотная, но безбожно захламленная комната. В полумраке, царящем здесь, Прайд не сразу разглядел складную походную кровать в углу и скорчившегося на ней человека, лежащего лицом к стене.
   «Мертв?!» — Прайд поспешно шагнул вперед и тронул лежащего за плечо.
   — Убери лапы! — глухо рыкнул лежащий и с трудом сел на кровати.
   «Живой! Хоть и отчасти. Это обнадеживает. Вокруг и так слишком много трупов.»
   — Меня зовут Генри Прайд. Я… психолог.
   — Вот вали туда, куда тебя зовут! — мрачно проворчал внушительного вида здоровяк, который сидя на кровати смотрел на Прайда не снизу вверх, а глаза в глаза. Глаза у здоровяка были умные и злые. — Чего вылупился?! Полицейская крыса…
   — Я психолог, — твердо сказал Прайд.
   — Эти сказки можешь рассказывать знакомым девочкам, — верзила встал и, не обращая на Прайда никакого внимания, лениво потянулся. Зрелище было впечатляющим — словно дрессированный медведь встал на задние лапы.
   Прайд невольно сделал шаг назад. Ко всему, здоровяк был еще и основательно проспиртован.
   — Пси-хо-лог! За те десять лет, что я здесь болтаюсь, как… в проруби, этих психологов в институте перебывало как… дерьма! А приглядишься повнимательней и впрямь одно дерьмо, — здоровяк поскреб огромной пятерней под мышкой.
   «И это интеллектуальная элита института?!» — Прайд по привычки прищурил глаза, так легко отступать было не в его правилах. — Вам знакомо имя профессора Вольдмана?
   — Дерьмо!
   — А уборщика Клемма Роджерса?
   — Дерь-мо!
   — А…
   — Дерьмо!
   — А сам-то ты кто?
   — Дер… — здоровяк осекся и пристально трезвыми и злыми глазками посмотрел на Прайда. Между нами, если я сейчас тебя отсюда вышвырну, то руководство института и не пикнет! Нас, квалифицированных программистов осталось только трое, вместо двенадцати человек по штату. Понял ты, клоп?! — здоровяк не торопясь протянул по направлению к Прайду огромную пятерню, похожую на вывернутую облезлым мехом наружу рукавицу.
   Прайд не дожидаясь дальнейшего развития сюжета с силой пнул верзилу ребром ботинка под коленку и тут же, сложив руки замком, ударом снизу вверх проверил челюсть здоровяка на прочность.
   Очевидно верзила никак не ожидал такого оборота — взмахнув пару раз руками, словно умирающий лебедь, здоровяк обрушился на кровать, которая под ним развалилась, сверху упало несколько ящиков…
   Прайд наклонился над слабо шевелящейся кучей и холодно произнес:
   — Сейчас я тебя придушу, и в штате у вас останется только два высококвалифицированных программиста, но уж наверняка более воспитанных.
   — Ладно, — глухо из-под ящиков проворчал поверженный верзила. — Давай говорить серьезно.
   — А я и так все время серьезный, — мрачно сказал Прайд.
   — Ну хорошо, — миролюбиво буркнул верзила, — извини, погорячился! Просто с этим делом о Исчезновениях совершенно задергали. Тут и так покоя нет. Зона активизировалась, компьютеры барахлят, от сети отключили, морды всякие шныряют… подозрительные… У тебя сигареты есть? А то вдобавок ко всем мерзостям, у меня еще и сигареты кончились.
   — Держи, — Прайд протянул пачку здоровяку, наконец, показавшемуся из-под кучи хлама. Осторожно двумя пальцами верзила вытянул из пачки сигарету.
   — Только не надо мне рассказывать сказки про психологию, — хмыкнул верзила осторожно ощупывая челюсть, — я скорей поверю, что ты тренер детской команды по бейсболу… А на досуге, по вечерам, стучишь… на барабане где-нибудь в стриптиз-клубе. Но тем ни менее, я тебе искренне советую — не лезь ты в это дело!
   — У меня такое ощущение, что человечество разделилось на две половины: одной приспичило чтобы я постоянно куда-то лез, а вторая твердо убеждена, что этого делать не стоит. Но тех и других объединяет то, что их прямо таки распирает от добрых советов.
   — Ладно, — примирительно хмыкнул высококвалифицированный специалист. — Это в принципе не мое дело… Просто на твоем месте…
   — Можешь считать, что тебе крайне повезло и… смело оставайся на своем, — проворчал Прайд пристраиваясь на какой-то ящик.
   — Эй поосторожней! Там ведь… а впрочем черт с ним! — вздохнул верзила и с ожесточением затянулся почти угасшей сигаретой. — Так что, конкретно, тебя интересует?
   — Кто дежурил в тот день, когда пропал Вольдман?
   — Я.
   — А когда исчез Роджерс?
   — Я.
   — Если ты скажешь, что и в тот день, когда исчез Адамс, дежурил тоже ты…
   — Тоже я!
   — Тогда, учитывая твои каннибальские наклонности, я начинаю догадываться что произошло, — мрачно сказал Прайд, пристально разглядывая верзилу. — Как тебя зовут, кстати?
   — Черта с два! То есть, зовут меня Алек, Алек Кроун. А вот то, что ты начинаешь догадываться, что произошло — это, как раз, черта с два! — Алек нервно затянулся, и Прайд отметил, что у программиста подрагивают руки.
   «С чего бы? Такое ощущение, что парень чего-то боится, а напугать такого бугая…» — Прайд хмыкнул.
   — Зря скалишься! Не знаю, что тебе известно… Но я согласен поверить даже в потустороннее влияние злых сил! — Алек встал и, насколько позволяла захламленная территория, стал метаться из угла в угол. — Я действительно дежурил почти все дни, кроме позавчерашнего, когда происходили эти… дела. Но тем ни менее я так совершенно и не представляю, что же происходило на самом деле. Вот только…
   — Что только? — Прайд чуть напрягся, ему показалось, что за стеной в зале, где стояли компьютеры, раздался какой-то посторонний звук.
   — Не знаю… Это только какое-то смутное ощущение… Но каждый раз, когда происходили исчезновения, я был в зале, меня что-то на мгновение отвлекло, а когда я оборачивался — человека не было! — Алек поежился. — Когда это случилось в первый раз, я почти не принял это во внимание. Мало ли, может человек как-то незаметно вышел… А когда это случилось третий раз подряд — я чуть не спятил!!! И каждый раз происходил сбой в каналах коммутации с центральным информационным банком сети. И вообще… компью…
   Алек оборвал фразу на полуслове и прислушался.
   — Что компьютеры? — тихо напомнил Прайд.
   Алек невольно передернул плечами и тоже едва слышно пробормотал:
   — Я… я стал… их бояться. У меня такое чувство…
   Алек хотел что-то еще добавить, но знакомый вой — сигнал общей тревоги — заставил его вновь поежиться и скороговоркой пробубнить:
   — И Зона, вот активизировалась — четвертый прорыв за последние два месяца! Почти двухлетняя норма. Такого никогда не бывало! — Алек нехотя повернулся спиной к Прайду и собрался было направится в зал. — Позавчера пропал Фридкин. Я его хорошо знал. Он как раз дежурил в тот день, — Алек замер в дверях, достал из-за пазухи плоскую флягу и хорошенько к ней приложился. — Хочешь? — спросил он не оборачиваясь.
   — Нет, — сказал Прайд, задумчиво глядя в могучую спину, сейчас неестественно ссутулившуюся. Но ведь телекамеры слежения…
   — Сбой в системе слежения! Только что был человек — сбой — и… никого. Я же говорил, спятить можно!
   — Ладно пошли в зал — тревога все таки, — сказал Прайд в широкую спину Алека Кроуна.
   — Какого черта я должен здесь болтаться?! Уволюсь!!!
   — Это не ко мне, — равнодушно пожал плечами Прайд, — это к Крюгеру. Он кажется заведует у вас кадрами?!
   — К черту Крюгера! Дерьмо!!! — Алек наконец распахнул двери и шагнул в зал.
   Прайд двинулся следом. На мгновение его что-то отвлекло, Прайд повернул голову влево, но ничего особенного не увидел, а когда посмотрел вперед то Алека Кроуна в зале уже не было.
   На всех дисплеях мигала одна и та же фраза — тревожные красные буквы — «СБОЙ В СИСТЕМЕ!».
   И лишь на ближе всего расположенном к Прайду экране холодным голубым светом пылали слова:
   «Прайд Генри, частный детектив, разведен, слабое звено — Фобос.»
   — А! Я таки вспомнил в связи с чем мне знакомо ваше имя. Вы ведь каким-то образом замешаны в скандале с Фобосом?!
   Прайд вздрогнул и с трудом оторвал взгляд от экрана.
   «Я начинаю потихоньку сходить с ума! Сначала у меня прямо из под носа исчезают люди, а потом я не замечаю как Крюгер оказывается у меня за спиной», — Прайд медленно повернулся и тупо уставился на сияющий лик Б.Крюгера.
   — Да-да, — радостно забубнил Крюгер, — я вспомнил. Вы помогли стартовать с земли кораблю битком набитому мутантами!
   «Их всего-то было трое…»
   — … а на Фобосе им потом предоставили убежище. Фобос ведь отказывается принимать Экологическую инспекцию с Земли.
   «Инквизиторы!»
   Крюгер окинул хозяйским взглядом компьютерный зал и удивленно произнес:
   — А куда подевался Алек? Что происходит? Нас наконец подключили к сети, а здесь творится бог знает что?!
   — Как подключили? — резко спросил Прайд. — «Олби ведь обещал мне еще два дня?!»
   — Что значит: как подключили?! Обычно. Советник Чени посодействовал, — Крюгер презрительно ухмыльнулся. — А вы, Прайд, значит психолог?
   «Будто ты с самого начала не знал кто я», — раздраженно подумал Прайд. — «Дерьмо!»
   — Вы конечно понимаете Прайд, что теперь, когда наши компьютеры имеют выход на Главную Информационную базу, вам не следует более оставаться в стенах института, — Крюгер высокомерно смерил Прайда холодным взглядом. — Общественное мнение может неверно истолковать ваше присутствие здесь. И все-таки, интересно, как вы сочетаете свою профессию… живодера и благотворительность по отношению к мутантам? Я имею в виду ту историю с Фобосом? Просто удивительно, как я мог ее забыть?!
   — По-моему, я слышал сигнал тревоги, — стараясь говорить спокойно произнес Прайд. — «Если бы тебя это коснулось так же как меня, ты вряд ли бы забыл.»
   — За нас не волнуйтесь, — иронично ухмыльнулся Крюгер, — это всего лишь сбой в системе слежения.
   «И все же я сгоню с тебя спесь!» — холодно подумал Прайд. — Алек Кроун исчез. Так что я думаю у вас и так будет забот по уши. К чему вам Фобос?
   — Как исчез?! — взревел Крюгер.
   — Как и все предыдущие до него, то есть, бесследно, — невозмутимо сказал Прайд, повернулся к Б.Крюгеру спиной и пошел на выход. На пороге Прайд оглянулся, Крюгер стоял посреди зала и беспомощно озирался, а вокруг расположились компьютеры, пялящиеся на одинокого человека равнодушными мертвыми зрачками дисплеев.
   Охранник на выходе не стал задерживать Прайда, даже не обыскал, а лишь презрительно ухмыльнулся.
   «Сволочь, небось слушая новости об очередной расправе над очередным мутантом эта гнида спокойно пьет пиво и тихо радуется, а тех кто вынужден заниматься этой грязной работой он, видите ли, презирает», — Прайд нагло ухмыльнулся охраннику в лицо. — А что приятель, давно ты проверял свой генетический код? Сколько времени ты уже работаешь в контакте с зоной?
   Улыбка тут же сползла с побледневшего лица охранника, а Прайд не дожидаясь ответов на свои зловещие вопросы, покинул здание института.
   Крисс терпеливо ждала его на заднем сиденье в машине, смиренно сложив руки на коленях. Общий пейзаж портил только лежащий рядом огромный револьвер.
   Прайд сел за руль, мимоходом поймал в зеркале напряженный взгляд Крисс и попытался улыбнуться. Крисс осторожно коснулась кончиками пальцев его обожженной щеки.
   — Джо просил тебе передать, чтобы ты не ночевал пока дома, — тихо сказала Крисс.
   Прайд отстраненно кивнул и, достав из тайника бластер, переложил его в карман куртки.
   — Может он и прав, — невесело усмехнулся Прайд и невольно поморщился — обожженная щека покрылась коркой, больно стягивающей кожу. — «Заживает как на собаке… Вот и не забывай, что ты, всего лишь презренный пес — пес-ищейка, внезапно почуявшая след.»
   Прайд вывел машину со стоянки и не спеша поехал прочь от института.
   — Может Джо и прав, — немного помолчав спокойно повторил Прайд, — мы сейчас на минутку заскочим ко мне — я заберу кое-какие мелочи, а потом что-нибудь придумаем: в городе полно пустующих домов.
   Прайд осторожно притормозил около своего подъезда и, не выключая двигатель, выскользнул из машины.
   — Ты только не выходи из машины! Чтобы не произошло!!! — на бегу крикнул он Крисс.
   Почти вплотную к подъезду загораживая проход стоял хорошо знакомый автомобиль.
   "Проклятие! Хард. Только его сейчас не хватало, — подумал Прайд огибая машину и мимоходом касаясь капота — двигатель еще не остыл — видимо Хард приехал несколько секунд назад. Прайду даже показалось, что он слышит отзвук шагов доносящийся с верхних этажей.
   И тут где-то высоко над головой что-то грохнуло, дождем посыпались осколки стекол, камни, еще какие-то дымящиеся куски… Прайд прикрывая голову руками метнулся обратно к машине.
   — Похоже Джо был таки прав: ночевать там на самом деле не стоило. Бедный Хард! На том свете он будет локти кусать — в кои-веки успел раньше меня и невпопад!!! — Прайд плюхнулся за руль и поспешно тронул машину с места.
   Проскакивая мимо машины Харда, сиротливо припаркованной у подъезда, Прайд краем глаза увидел, что за ней притаилась какая-то смутно знакомая фигура.
   Что-то звякнуло, и в боковом стекле рядом с головой Прайда образовалось аккуратное отверстие.
   — Крисс, пригнись!!! — Прайд прибавил газу. Уточнением личности прятавшегося он решил заняться как-нибудь в другой раз, при более благоприятных обстоятельствах. Тем более, что вдалеке уже послышался звук сирены патрульной машины.
   — У тебя всегда такая насыщенная жизнь, Генри? — сдавленным голосом спросила Крисс, свернувшаяся калачиком на заднем сиденье.
   — Нет. Обычно все выглядит гораздо банальней. Просто с годами, наверное, накапливается все больше и больше страждущих, аллергеном для которых служит моя скромная персона.
   — Почему? По-моему, ты достаточно обаятельный?!
   — Возможно это как раз и является основной причиной.
   — Опять ты надо мной смеешься?
   — Нет. Я же обещал, — Прайд устало покачал головой, — наоборот, я похоже в первый раз пытаюсь всерьез проанализировать ситуацию. Разве ты не замечала, что чем более обаятелен человек, тем большее раздражение он подчас вызывает, как по количеству раздраженных, так и по качеству раздражения. Или красота?! Разве ты не ощущала на себе, как много есть желающих ее растоптать или унизить? Причем эта тенденция прогрессирует во времени. Общество прямо-таки аккумулирует раздражение, причисляя к факторам, его провоцирующим, все новые и новые элементы.
   — Для меня это слишком сложно, — тихо произнесла Крисс. — Я могу, наконец, сесть нормально?
   — Я думаю ты это просто обязана сделать! Во-первых твои колени, торчащие выше головы, меня отвлекают, а во-вторых, еще неизвестно, когда тебе представится такая возможность в следующий раз. Кто знает, что нас ждет в следующую минуту… Наверное Джо был кругом прав, напрасно я впутываю тебя в это дело, — Прайд вздохнул, — а с нашей эпохой всеобщего раздражения — на самом деле — все просто. Это наверное лишь проявления запущенного комплекса неполноценности. Циклопические сферы зон отчуждения — символ нашего времени. Похоже, что каждый человек сейчас представляет из себя такую зону. И вместо того, чтобы бескорыстно первому протянуть руку, мы ищем мифический тайный смысл в чужих порывах, пытаемся заранее просчитать возможные негативные последствия. И все от априорного признания собственной ущербности, иногда мнимой, а иногда и нет. Наше отношение к отклонению от стандарта, независимо в какую сторону — к новому необычному, или просто непохожему — это лишь зеркальное отражение отношения к самому себе. Как страх перед жизнью, это всего лишь парадоксальное отражение нашего страха перед смертью. Как ненависть, которая при ближайшем рассмотрении может оказаться… любовью, и любовь, внезапно оборачивающаяся ненавистью.
   — Для меня это действительно слишком сложно, — покачала головой Крисс, и осторожно погладила Прайда по обожженной щеке. — Слишком абстрактно. Для меня зло гораздо конкретней. Я не знаю насколько опасны мутанты, но я считаю, что гораздо опасней те люди, которые сначала стреляют, а потом еще пытаются рассуждать, что иначе они не могли бы поступить, а то, не дай бог, человечеству бы грозила такая опасность… Соблюдение генетической гигиены, регулируемой в государственном масштабе, кажется мне обыкновенным, пусть генетическим, но расизмом. Какое вообще мы имеем право лишать жизни живое существо, лишь на том основании, что оно не похоже на нас?!
   — Ты знаешь кто я? — устало спросил Прайд притормозив машину.
   — Да, — ответила Крисс, не переставая осторожно гладить Прайда по щеке.
   — Я сыщик! Я выискиваю скрытых мутантов!!!
   — Я знаю, — кивнула Крисс.
   — И я… знаю кто… ты.
   — Я поняла, что ты догадался, — спокойно сказала Крисс. Рука на щеке Прайда замерла, но не дрогнула. — Да, мой генетический код отличен от твоего, Генри. Я, действительно, мутант. И у меня есть связь с зоной, при институте где сегодня тебя чуть не убили. Зона давно пытается наладить контакт с внешним миром, но встречает здесь лишь барьер — барьер ненависти, а не просто силовое поле.
   — У меня нет ненависти к мутантам, — хрипло выдавил Прайд и закрыл глаза, особенно остро ощущая мягкую теплую руку на своей щеке. — Просто у меня такая работа…
   — Я все знаю. И про Фобос тоже.
   Прайд ожидал этого, но все равно вздрогнул и невольно застонав сквозь крепко стиснутые зубы, почувствовал как опустошающей волной накатывает безысходная усталость. Прайд бессильно уткнулся разгоряченным лбом в ветровое стекло.
   — Твой сын Макс, ты помог ему бежать на Фобос… И еще двум… другим мутантам.
   — Его хотели отдать экологической комиссии, — Прайд вновь застонал, — в лучшем случае его ждала депортация в зону! А в худшем…
   — Как и всех нас, — тихо сказала Крисс за его спиной. — Уже не первый год мы пытаемся достучаться до вас. Но вы делаете вид, что нас не существует вовсе. Либо просто убивая, либо вышвыривая в зоны. По принципу: с глаз долой и нет проблемы.
   — Я не могу иначе… Это мой… долг, — хрипло выдавил Прайд.
   — А с Максом ты смог?
   — Макс…
   — А меня ты теперь сдашь экологический инспекции?
   — Но… Я должен подумать.
   — Думай Генри. Лучше поздно, чем постфактум, — Крисс села, поджав под себя ноги и стала молча глядеть в окно.
   — Прайд поднял тяжелую, словно наполненную ртутью голову и с трудом повернулся лицом к Крисс.
   — Ты ищешь во мне чужие враждебные черты? — печально спросила Крисс, не отрывая отрешенно взгляда от унылого пейзажа за окном.
   — Нет, — с трудом произнес Прайд, язык у него словно одеревенел и ворочался с трудом. — Я хочу понять: все что между нами произошло было заранее запланировано или…
   — А что между нами такого произошло?
   — Ты выбрала не совсем удачное время, чтобы расквитаться со мной за то, что я над тобой подтрунивал.
   — Дурачок! Конечно… запланировано. Только я, похоже, перевыполнила план. Вечно я путаю — когда надо лишь сыграть роль, а когда вжиться в нее настолько, что позволить ей начать играть со мной… Слишком это зыбкая грань — между игрой и жизнью. И если я теперь не знаю как мне жить дальше — это игра?
   — Давай уедем на Фобос, — сказал Прайд, стараясь говорить, по-возможности, спокойно. — Они оказываются допускать к себе экологические инспекции.
   — Ты же хорошо понимаешь, если мы так сделаем, то в конце-концов управившись здесь экологическая инспекция доберется и до Фобоса. Во имя твоего сына и остальных, я должна быть здесь.
   — Они тебя убьют, — печально сказал Прайд.
   — Ну, пока у меня есть ты, сделать это будет не так уж просто, — улыбнулась Крисс.
   Прайд наконец почувствовал как от ее улыбки начинает потихоньку спадать нервное напряжение и отступать опустошенность. Он слабо улыбнулся в ответ:
   — От столь откровенной лести растает любой, даже менее самолюбивый мужчина, чем я.
   — Эту фразу можно интерпретировать, как согласие помочь мне?
   — Эту фразу, по крайней мере, можно интерпретировать! Но этим мы займемся позднее, а сейчас, в первую очередь, мы должны определиться с ночлегом. Не в машине же нам спать?! — бодро сказал Прайд, украдкой бросая взгляд на обнаженные колени Крисс.
   Крисс моментально сделала ангельское лицо и покорно произнесла:
   — Ну, в этом вопросе я полностью полагаюсь на тебя. Тем более, что по части сна ты уже успел зарекомендовать себя прошлой ночью, — но потом не удержалась и тихонько хихикнула.
   Прайд подозрительно покосился на ее смеющееся лицо, но сам не выдержал и широко улыбнулся, а потом и вовсе расхохотался. Впервые за последние три года.
   — Ну вот, здесь нас никто не найдет! — Прайд окинул хозяйским взглядом новые владения. Квартира была меблирована даже лучше, чем его старая. Прайд уже давно мог бы подыскать нечто подобное, но привычка, склонность к бродячей жизни — все как-то руки не доходили.
   Крисс заглянула на кухню. Водопровод работал, газ тоже был. Даже сохранилась кое-какая посуда.
   — У меня в багажнике есть коробка с консервами, — бодро сказал Прайд, — я всегда таскаю с собой некоторый запас. Жизнь такая непредсказуемая штука, а я бы хотел гарантировать себе хотя бы минимум комфорта.
   — Я знаю, — улыбнулась Крисс, — все мужчины жутко кичатся своей неприхотливостью и умением выживать в экстремальных условиях, но при этом ни за что не упустят возможность вкусно поесть.
   — Конечно, — самодовольно хмыкнул Прайд, — я при всей своей гипертрофированной склонности к авантюрам еще к тому же жутко хозяйственный! А в перерывах между тем как стреляю или стреляют в меня — обожаю готовить.
   — Обожать и уметь — это разные философские понятия.
   — Сейчас ты сможешь уточнить это на практике, — гордо заявил Прайд, — и я думаю, что тебе станет стыдно за неуместный в данном вопросе скептицизм!
   — Посмотрим, — интригующе промурлыкала Крисс.
   Прайд сходил к машине и принес в дом сначала лэптоп, а потом коробку с консервами. Его видавший виды автомобиль ничем не выделялся среди припаркованных и просто брошенных машин на небольшой стоянке, зажатой с трех сторон пустующими домами.
   Потом Прайд оккупировал кухню, предварительно изгнав оттуда Крисс, мотивируя это тем, что мол когда он готовит, то должен сосредоточиться и полагаться на вдохновение, а Крисс его отвлекает, заставляя мысли течь совершенно в другом направлении.
   — Каюсь! И после ужина готова искупить вину, — восторженно прошептала Крисс, когда через полчаса Прайд торжественно пригласил ее к столу. — Но ты опять надо мной смеешься — все это никак не возможно было приготовить из тех несчастных банок и пакетов, которые ты принес из машины. Тем более за полчаса!
   Прайд гордый произведенным эффектом, скромно потупившись пробормотал:
   — Это что, это так — на скорую руку… А вот завтра я съезжу за продуктами…
   — И тогда нам будет ничего уже не страшно. Мы обманем их все! Мы умрем не с чужой помощью, а сами — от обжорства. И смерть эта будет прекрасной.
   — Я могу предложить так же и другой вариант, — совсем уж застенчиво сказал Прайд. — Тем более, что кто-то обещал искупить свою вину.
   — Я готова, — невинно похлопала огромными пушистыми ресницами Крисс, — надеюсь только, что мы все же успеем перебраться из кухни в комнату?
   — Я думаю, — серьезным тоном сказал Прайд, — что да, хотя это и не имеет принципиального значения. Некоторое время я еще могу потерпеть, но все же не стоит затягивать решение столь животрепещущего вопроса, — и Прайд легко подхватил Крисс на руки…
   Через час, когда Крисс уже спала, Прайд встал и подключил компьютерного патриарха к сетевому коммутатору.
   Информационный блок посвященный общедоступным событиям не содержал ничего интересного. Прайд лишь мельком отметил, что напряженность, увязываемая с наличием в городе возможных мутантов продолжает необоснованно нагнетаться.
   Прайд хорошо представлял какую потенциальную опасность могут таить непредсказуемые свойства мутантов, но он так же хорошо знал, что мутанты никогда не идут на обострение отношений вне кризисных и безвыходных ситуаций. А с некоторых пор, Прайд мог считать, что знает мутантов лучше и глубже, чем кто-либо, может даже лучше самих мутантов. Ведь его сын Макс был мутантом. Макс, которого он в свое время таскал на плечах, которому вытирал сопливый нос, а порою, окончательно выведенный из себя разбушевавшимся бесенком, и вынужденно прикладывался к традиционной точке, служащей незадачливым воспитателям как средство радикального воздействия в экстремальных ситуациях, порою ошибочно принимаемую за панацею в разрешении всех возникающих конфликтов.