Страница:
Бхагаван Шри Раджниш говорит: «Никто не может достичь Бога. Всегда происходит обратное: Бог приходит к вам. Он находит вас, когда вы готовы. А готовность – это не что иное, как восприимчивость. Когда вы полностью готовы воспринимать, исчезает эго. Вы становитесь пустым храмом, в котором никого нет.
Тилопа говорит в своей песне: станьте полым, как бамбук, пусть ничего не останется внутри. И внезапно в тот момент, когда вы превратитесь в полый бамбук, божественные уста прикасаются к вам, бамбук превращается во флейту, и начинается песня…»38
Бог избирает пророков по своему усмотрению, причем невозможно заранее сказать, кто достоин быть избранным, а кто нет: «Низводит Он дух от Своего повеления тому, кому пожелает из рабов, чтобы тот увещевал о дне встречи (т. е. о том, что придется держать отчет перед Богом. – Авт.)» (К. 40:15).
Мы не знаем, какими качествами следует обладать, чтобы стать пророком. Выбор Бога часто непредсказуем. Он может пасть на молодого или старого, на богатого или бедного, на образованного либо неграмотного, на речистого либо косноязычного. «Он вводит в Свою милость, кого пожелает» (К. 42:6).
Как правило, избранничество является неожиданностью для самих избранных, причем некоторые неохотно принимают его. Например, будущий пророк Иеремия, когда Бог воззвал к нему, возразил: «О, Господи Боже! Я не умею говорить, ибо я еще молод», на что Бог сказал ему: «Не говори „я молод“; ибо ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь, и все, что повелю тебе, скажешь» (Иер. 1:6–7).
А Моисей, препираясь с Всевышним, даже возбудил Его гнев:
«И сказал Моисей Господу: о, Господи! Человек я не речистый, и таков был и вчера и третьего дня, и когда Ты начал говорить с рабом Твоим: я тяжело говорю и косноязычен.
Господь сказал: кто дал уста человеку? Кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? Не Я ли Господь? Итак пойди, и Я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить.
Моисей сказал: Господи! Пошли другого, кого можешь послать. И возгорелся гнев Господень на Моисея…» (Исх. 4:10–14).
Как видим, Бог делает избранному предложение, от которого невозможно отказаться.
«Ибо если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую!» – пояснял апостол Павел (1 Кор. 9:16).
Обычно избранничество не сулит пророку, с человеческой точки зрения, ничего хорошего. Пророческую стезю трудно назвать гладкой. Писания полны сообщений о том, что люди неохотно верят пророкам, не слушают их увещаний, зачастую объявляют их невменяемыми, а то и убивают.
Коран рассказывает, что когда к людям был послан Гуд, чтобы нести слово Бога, старейшины народа сказали ему: «Мы видим, что ты в помешательстве ума; и право, мы уверены, что ты ничто иное, как обманщик» (К. 7:63).
Такова же была реакция людей и на явление других пророков: в седьмой главе Корана перечисляется целый ряд аналогичных случаев, а в другом месте Коран констатирует: «Всякий раз, когда посланный приносил вам откровения, если он не льстил вашим страстям, вы надувались от гнева; вы одних считали лжецами, других убивали» (К. 2:81).
«И Он посылал к ним пророков для обращения их к Господу, – говорит Библия, – и они увещевали их, но те не слушали» (2 Пар. 24:19).
«И посылал к ним Господь Бог отцов их, посланников Своих от раннего утра, потому что Он жалел Свой народ и Свое жилище. Но они издевались над посланными от Бога и пренебрегали словами Его, и ругались над пророками Его, доколе не сошел гнев Господа на народ Его, так что не было ему спасения» (2 Пар. 36:15, 16).
«…Сделались упорны и возмутились против Тебя, и презрели закон Твой, убивали пророков Твоих, которые увещевали их обратиться к Тебе, и делали великие оскорбления» (Неем. 9:26).
«Ожидая их обращения, Ты медлил многие годы и напоминал им Духом Твоим чрез пророков Твоих, но они не слушали» (Неем. 9:30).
Положение ничуть не изменилось и во времена Иисуса, так что и Евангелия горестно констатируют: «Премудрость Божия сказала: пошлю к ним пророков и апостолов, и из них одних убьют, а других изгонят, да взыщется от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира» (Лк. 11:49–50).
В этих словах выражена зловещая закономерность: от древнейших времен до нынешних судьба пророков печальна, а люди упорны в своем невежестве и неверии.
Евангелия напоминают о печальной судьбе пророка Захарии, убитого между храмом и жертвенником (Мф. 23:35, Л к. 11:51). История Захарии такова: вдохновленный Духом Божиим, Захария обратился к соплеменникам: «Так говорит Господь: для чего вы преступаете повеления Господни? не будет успеха вам; и как вы оставили Господа, то и Он оставит вас». И вот результат: «сговорились против него, и побили его камнями, по приказанию царя [Иоаса], на дворе дома Господня» (2 Пар. 24:19–21).
Но что там ветхозаветные пророки! Уже в евангельскую эпоху Иоанн, крестивший Иисуса, был обезглавлен в темнице Иродом младшим. Сам Иисус был осмеян, назван обманщиком и египетским фокусником и предан позорной казни под улюлюканье толпы. Много неприятностей пришлось претерпеть и Мухаммеду, и тем, кто был после него. Такова участь пророков.
Они знали об этой закономерности, знали о печальной судьбе предшественников, предвидели, что и с ними поступят так же, – и все-таки делали то, что должны были делать.
Их трудно заподозрить в честолюбии, в том, что они пророчествовали ради будущей славы. Мы знаем: некоторые из них пытались уклониться от избранничества – тот же Моисей, да и Иисус, моливший Бога: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26:39). Но веление Бога – обстоятельство непреодолимой силы, сопротивляться ему невозможно. Тут как на войне – погибни, но выполни приказ. Поэтому свидетельствам пророков, передающих нам слова Бога, можно доверять.
Нет пророка в своем отечестве
Откровение
Тилопа говорит в своей песне: станьте полым, как бамбук, пусть ничего не останется внутри. И внезапно в тот момент, когда вы превратитесь в полый бамбук, божественные уста прикасаются к вам, бамбук превращается во флейту, и начинается песня…»38
Бог избирает пророков по своему усмотрению, причем невозможно заранее сказать, кто достоин быть избранным, а кто нет: «Низводит Он дух от Своего повеления тому, кому пожелает из рабов, чтобы тот увещевал о дне встречи (т. е. о том, что придется держать отчет перед Богом. – Авт.)» (К. 40:15).
Мы не знаем, какими качествами следует обладать, чтобы стать пророком. Выбор Бога часто непредсказуем. Он может пасть на молодого или старого, на богатого или бедного, на образованного либо неграмотного, на речистого либо косноязычного. «Он вводит в Свою милость, кого пожелает» (К. 42:6).
Как правило, избранничество является неожиданностью для самих избранных, причем некоторые неохотно принимают его. Например, будущий пророк Иеремия, когда Бог воззвал к нему, возразил: «О, Господи Боже! Я не умею говорить, ибо я еще молод», на что Бог сказал ему: «Не говори „я молод“; ибо ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь, и все, что повелю тебе, скажешь» (Иер. 1:6–7).
А Моисей, препираясь с Всевышним, даже возбудил Его гнев:
«И сказал Моисей Господу: о, Господи! Человек я не речистый, и таков был и вчера и третьего дня, и когда Ты начал говорить с рабом Твоим: я тяжело говорю и косноязычен.
Господь сказал: кто дал уста человеку? Кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? Не Я ли Господь? Итак пойди, и Я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить.
Моисей сказал: Господи! Пошли другого, кого можешь послать. И возгорелся гнев Господень на Моисея…» (Исх. 4:10–14).
Как видим, Бог делает избранному предложение, от которого невозможно отказаться.
«Ибо если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую!» – пояснял апостол Павел (1 Кор. 9:16).
Обычно избранничество не сулит пророку, с человеческой точки зрения, ничего хорошего. Пророческую стезю трудно назвать гладкой. Писания полны сообщений о том, что люди неохотно верят пророкам, не слушают их увещаний, зачастую объявляют их невменяемыми, а то и убивают.
Коран рассказывает, что когда к людям был послан Гуд, чтобы нести слово Бога, старейшины народа сказали ему: «Мы видим, что ты в помешательстве ума; и право, мы уверены, что ты ничто иное, как обманщик» (К. 7:63).
Такова же была реакция людей и на явление других пророков: в седьмой главе Корана перечисляется целый ряд аналогичных случаев, а в другом месте Коран констатирует: «Всякий раз, когда посланный приносил вам откровения, если он не льстил вашим страстям, вы надувались от гнева; вы одних считали лжецами, других убивали» (К. 2:81).
«И Он посылал к ним пророков для обращения их к Господу, – говорит Библия, – и они увещевали их, но те не слушали» (2 Пар. 24:19).
«И посылал к ним Господь Бог отцов их, посланников Своих от раннего утра, потому что Он жалел Свой народ и Свое жилище. Но они издевались над посланными от Бога и пренебрегали словами Его, и ругались над пророками Его, доколе не сошел гнев Господа на народ Его, так что не было ему спасения» (2 Пар. 36:15, 16).
«…Сделались упорны и возмутились против Тебя, и презрели закон Твой, убивали пророков Твоих, которые увещевали их обратиться к Тебе, и делали великие оскорбления» (Неем. 9:26).
«Ожидая их обращения, Ты медлил многие годы и напоминал им Духом Твоим чрез пророков Твоих, но они не слушали» (Неем. 9:30).
Положение ничуть не изменилось и во времена Иисуса, так что и Евангелия горестно констатируют: «Премудрость Божия сказала: пошлю к ним пророков и апостолов, и из них одних убьют, а других изгонят, да взыщется от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира» (Лк. 11:49–50).
В этих словах выражена зловещая закономерность: от древнейших времен до нынешних судьба пророков печальна, а люди упорны в своем невежестве и неверии.
Евангелия напоминают о печальной судьбе пророка Захарии, убитого между храмом и жертвенником (Мф. 23:35, Л к. 11:51). История Захарии такова: вдохновленный Духом Божиим, Захария обратился к соплеменникам: «Так говорит Господь: для чего вы преступаете повеления Господни? не будет успеха вам; и как вы оставили Господа, то и Он оставит вас». И вот результат: «сговорились против него, и побили его камнями, по приказанию царя [Иоаса], на дворе дома Господня» (2 Пар. 24:19–21).
Но что там ветхозаветные пророки! Уже в евангельскую эпоху Иоанн, крестивший Иисуса, был обезглавлен в темнице Иродом младшим. Сам Иисус был осмеян, назван обманщиком и египетским фокусником и предан позорной казни под улюлюканье толпы. Много неприятностей пришлось претерпеть и Мухаммеду, и тем, кто был после него. Такова участь пророков.
Они знали об этой закономерности, знали о печальной судьбе предшественников, предвидели, что и с ними поступят так же, – и все-таки делали то, что должны были делать.
Их трудно заподозрить в честолюбии, в том, что они пророчествовали ради будущей славы. Мы знаем: некоторые из них пытались уклониться от избранничества – тот же Моисей, да и Иисус, моливший Бога: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26:39). Но веление Бога – обстоятельство непреодолимой силы, сопротивляться ему невозможно. Тут как на войне – погибни, но выполни приказ. Поэтому свидетельствам пророков, передающих нам слова Бога, можно доверять.
Нет пророка в своем отечестве
Почему люди во все времена отвергали свидетельства пророков? В чем причина такого отношения?
В Евангелии от Иоанна дается такое объяснение: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое: а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15:19).
Возможно причина в том, что посланником Бога оказывается обычный человек, такой же, как и все, не лишенный человеческих слабостей и недостатков?
Иисус сетовал: «пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел сын человеческий[8], ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Мф. 11:18, 19). Людям не угодишь!
Вот если бы к ним явилось какое-нибудь диковинное существо и его приход сопровождался бы необычными явлениями – они бы поверили скорее. «Если бы к нам были посланы ангелы, или увидели мы нашего Господа», – отражает Коран (25:23) точку зрения недоверчивых. «Да, они удивляются, – говорит Коран, – что к ним явился проповедник из среды их самих» (50:2). «Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве», – постулировал Иисус (Лк. 4:24).
Другой причиной отрицания пророчеств является инертность человеческого сознания.
Известно, что из двух утверждений, сделанных по одному поводу, лучше и надежнее усваивается первое, услышанное человеком, – независимо от его истинности или неистинности. Второе утверждение, пусть даже более правильное, неизбежно сравнивается с первым и воспринимается уже не само по себе, а в связи с ранее усвоенным и очень часто на этом основании отвергается. Этот механизм действует безотказно, и даже человек, знающий об этом эффекте, тем не менее, всегда охотнее усваивает первое, чем второе. Именно поэтому так трудно пробивают себе дорогу новые идеи и новые знания. «Не приходит к ним ни одно напоминание от Милосердного новое, без того, чтобы они от него не отвернулись», – сокрушался пророк Мухаммед (26:4). Шарообразность земли, ее вращение, гелиоцентризм, эволюционное развитие природы, теория относительности – все эти идеи, которые мы сейчас считаем очевидными, были усвоены с огромным трудом, в течение длительного времени, с колоссальными издержками и человеческими жертвами, хотя все они содержались в откровениях, полученных много тысяч лет назад.
Еще труднее усвоение новой информации в вопросах веры. Ранее воспринятые более примитивным сознанием, искаженные и переиначенные сведения об устроении мира, о существе Бога и человека, освященные традицией и объявленные сакральными, во все времена препятствуют принятию новых знаний, которые открывает нам Бог.
Представьте себе, как трудно было проповедовать единобожие среди язычников – политеистов. Коран напоминает по этому поводу историю Ноя:
«Мы послали Ноя к его народу. Он сказал ему: О народ мой! Поклонись Богу. Зачем вы поклоняетесь другим божествам кроме Него? Я боюсь за ваше заблуждение в великий день.
Старейшины народа сказали ему: Мы видим, что ты в великом заблуждении.
О народ мой! Я не в заблуждении, я послан от Владыки вселенной. Я объявляю вам повеления Господни, и даю вам спасительные советы. Я знаю о Боге то, чего вы не знаете. Вы удивляетесь, что слова Господа вашего приходят через человека из вашей среды, обязанного увещевать вас…
Но эти люди приняли его за обманщика. Мы спасли его и тех, которые за ним следовали в ковчеге, и потопили тех, которые наши знамения считают за ложь. Это был народ слепых» (К. 7:57–62).
Вот так! Даже гибель от грядущего потопа, от которой можно было спастись, если бы люди поверили Ною, не остановила упорствующих. Такова сила инерции человеческого разума!
Еще одна причина отторжения информации, получаемой через пророков, в том, что она выражает позицию Бога, которая во многом противоречит человеческой, земной точке зрения и может восприниматься как опасная, угрожающая самим основам человеческого существования.
Здесь речь идет уже не о силе привычки, не о дискомфорте, причиняемом новым знанием, а о том, что проникнувшийся им человек действительно пренебрегает ценностями и интересами, которые обычным людям представляются фундаментальными, жизненно необходимыми. И это на самом деле так, противоречие здесь не мнимое, а реальное. С позиции Бога не только человеческие удобства и удовольствия представляются ненужными, но и сама жизнь человека имеет ценность лишь постольку, поскольку она целесообразна для осуществления воли Бога. Понятно, что большинство людей всегда ощущало и будет ощущать в такой позиции угрозу своему существованию и потому отторгало (и продолжает отторгать) от себя эту информацию либо принимать ее в усеченном, искаженном, адаптированном к своему нынешнему состоянию виде.
Все три названные причины отторжения пророческих свидетельств имеют один корень – несовершенство человеческого существа, несовершенство человеческого разума.
В Евангелии от Иоанна дается такое объяснение: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое: а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15:19).
Возможно причина в том, что посланником Бога оказывается обычный человек, такой же, как и все, не лишенный человеческих слабостей и недостатков?
Иисус сетовал: «пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел сын человеческий[8], ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Мф. 11:18, 19). Людям не угодишь!
Вот если бы к ним явилось какое-нибудь диковинное существо и его приход сопровождался бы необычными явлениями – они бы поверили скорее. «Если бы к нам были посланы ангелы, или увидели мы нашего Господа», – отражает Коран (25:23) точку зрения недоверчивых. «Да, они удивляются, – говорит Коран, – что к ним явился проповедник из среды их самих» (50:2). «Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве», – постулировал Иисус (Лк. 4:24).
Другой причиной отрицания пророчеств является инертность человеческого сознания.
Известно, что из двух утверждений, сделанных по одному поводу, лучше и надежнее усваивается первое, услышанное человеком, – независимо от его истинности или неистинности. Второе утверждение, пусть даже более правильное, неизбежно сравнивается с первым и воспринимается уже не само по себе, а в связи с ранее усвоенным и очень часто на этом основании отвергается. Этот механизм действует безотказно, и даже человек, знающий об этом эффекте, тем не менее, всегда охотнее усваивает первое, чем второе. Именно поэтому так трудно пробивают себе дорогу новые идеи и новые знания. «Не приходит к ним ни одно напоминание от Милосердного новое, без того, чтобы они от него не отвернулись», – сокрушался пророк Мухаммед (26:4). Шарообразность земли, ее вращение, гелиоцентризм, эволюционное развитие природы, теория относительности – все эти идеи, которые мы сейчас считаем очевидными, были усвоены с огромным трудом, в течение длительного времени, с колоссальными издержками и человеческими жертвами, хотя все они содержались в откровениях, полученных много тысяч лет назад.
Еще труднее усвоение новой информации в вопросах веры. Ранее воспринятые более примитивным сознанием, искаженные и переиначенные сведения об устроении мира, о существе Бога и человека, освященные традицией и объявленные сакральными, во все времена препятствуют принятию новых знаний, которые открывает нам Бог.
Представьте себе, как трудно было проповедовать единобожие среди язычников – политеистов. Коран напоминает по этому поводу историю Ноя:
«Мы послали Ноя к его народу. Он сказал ему: О народ мой! Поклонись Богу. Зачем вы поклоняетесь другим божествам кроме Него? Я боюсь за ваше заблуждение в великий день.
Старейшины народа сказали ему: Мы видим, что ты в великом заблуждении.
О народ мой! Я не в заблуждении, я послан от Владыки вселенной. Я объявляю вам повеления Господни, и даю вам спасительные советы. Я знаю о Боге то, чего вы не знаете. Вы удивляетесь, что слова Господа вашего приходят через человека из вашей среды, обязанного увещевать вас…
Но эти люди приняли его за обманщика. Мы спасли его и тех, которые за ним следовали в ковчеге, и потопили тех, которые наши знамения считают за ложь. Это был народ слепых» (К. 7:57–62).
Вот так! Даже гибель от грядущего потопа, от которой можно было спастись, если бы люди поверили Ною, не остановила упорствующих. Такова сила инерции человеческого разума!
Еще одна причина отторжения информации, получаемой через пророков, в том, что она выражает позицию Бога, которая во многом противоречит человеческой, земной точке зрения и может восприниматься как опасная, угрожающая самим основам человеческого существования.
Здесь речь идет уже не о силе привычки, не о дискомфорте, причиняемом новым знанием, а о том, что проникнувшийся им человек действительно пренебрегает ценностями и интересами, которые обычным людям представляются фундаментальными, жизненно необходимыми. И это на самом деле так, противоречие здесь не мнимое, а реальное. С позиции Бога не только человеческие удобства и удовольствия представляются ненужными, но и сама жизнь человека имеет ценность лишь постольку, поскольку она целесообразна для осуществления воли Бога. Понятно, что большинство людей всегда ощущало и будет ощущать в такой позиции угрозу своему существованию и потому отторгало (и продолжает отторгать) от себя эту информацию либо принимать ее в усеченном, искаженном, адаптированном к своему нынешнему состоянию виде.
Все три названные причины отторжения пророческих свидетельств имеют один корень – несовершенство человеческого существа, несовершенство человеческого разума.
Откровение
Когда Бог открывает пророку Свою волю или сообщает новое знание – это называют откровением.
Это слово имеет несколько значений. Откровение – это и процесс передачи информации от Бога человеку, и сама эта информация, а еще так называют книги, в которых излагается такая информация.
В Библии, среди книг Нового Завета, имеется приписываемая Иоанну Богослову книга, которая так и называется: «Откровение». В этой книге автор живописует привидевшиеся ему картины гибели мира.
Немногие знают, что Откровение Иоанна – не единственная книга такого рода. Известны также Откровение Петра, Откровение Павла, Откровение Пресвятой Богородицы. Эти книги, однако, по некоторым причинам не вошли в состав Библии и были объявлены апокрифами (греч. apokryphos — «тайный, сокровенный»).
По большому счету, большинство библейских книг[9] можно назвать Откровениями, в особенности Пятикнижие Моисея и книги пророков, поскольку в них звучит живой голос Бога. По той же причине Откровением может быть назван Коран, индийские Веды, зороастрийская Авеста и вообще все священные писания.
Особенность откровения в том, что благодаря ему мы получаем знания, которые не могли бы получить никаким иным способом. Во многих отношениях мы так и остались бы невеждами, если бы не откровение.
Все открытия, сделанные людьми, были результатами откровения. Механизм этого явления приоткрывают признания ученых, поэтов, которые утверждали, что не сами они были авторами своих лучших произведений или открытий, а получали эту информацию откуда-то свыше. Когда озарение приходит днем, во время бодрствования, трудно определить его источник – пришло ли оно извне или рождено самим мозгом. Другое дело, когда информация приходит во сне, – тогда ведь сознание спит, и истина врывается в мозг, минуя обычные пути.
Сократ (470–399 гг. до н. э.) утверждал, что многие свои идеи увидел во сне.
Другой грек, Синезий (373–414 гг. н. э.), епископ греческой колонии Кирена в Северной Африке, оставил автобиографический отчет о том, как сны помогали ему разрешать теологические проблемы.
Эдгар Аллан По видел сюжеты и фабулы своих историй в сновидениях, а английский эссеист А. Бенсон был вдохновлен сновидением на написание поэмы «Феникс».
Уильям Блейк (1757–1827), художник, гравер, поэт, многие свои работы создавал с качеством, подобным сновидению. Он рассказывал, что, занимаясь поисками наиболее дешевого способа гравирования для своих иллюстрированных песен, он однажды увидел сон, в котором его покойный брат Роберт обратился к нему и подсказал способ гравирования по меди. Проснувшись, Уильям немедленно проверил этот способ и убедился, что его можно использовать.
В сфере музыки некоторые знаменитые произведения также связаны с откровениями, явившимися во сне. Джузеппе Тартини (1692–1770), итальянский скрипач и композитор, рассказал, как в возрасте 21 года ему приснился сон, что он продал душу дьяволу. Во сне он отдал дьяволу свою скрипку, но каково же было его удивление, когда он услышал, как скрипка заиграла неизвестную ему сонату, изысканно красивую и превосходящую самые смелые взлеты его фантазии. Джузеппе был восхищен, приведен в восторг, очарован, его дыхание остановилось… и он проснулся. «…Схватив скрипку, я старался вернуть звуки, которые только что слышал. Но они исчезли. Я потом сочинил „Сонату дьявола“, это была моя лучшая вещь, но как далеко было ей до того, что слышал я во сне…» В сновидении Тартини был явлен творческий результат, но он не смог схватить его в той степени, которая бы его удовлетворила.
В качестве классического примера внезапного озарения часто приводят сон Дмитрия Менделеева, благодаря которому человечество получило Периодическую систему химических элементов. Зимой 1867-68 года Менделеев начал писать учебник «Основы химии» и сразу столкнулся с трудностями систематизации фактического материала. В ночь на 17 февраля 1869 года, утомленный бесплодными размышлениями, Дмитрий Иванович уснул, и ему приснилось, будто он раскладывает пасьянс (а он был большой любитель пасьянсов). Рассматривая во сне карточную колоду, он увидел, что свойства каждой фигуры определяются ее численным значением. Когда последовательность карт одной масти от туза до короля заканчивается, за ней следует такая же последовательность карт другой масти, и так далее, образуя чередование периодов.
Утром, после завтрака, Менделеев закрылся в своем кабинете. Он достал из конторки пачку визитных карточек и стал на их обратной стороне писать символы элементов и их главные химические свойства, а на уголках проставил атомные массы, как проставляют значения в уголках игральных карт. Затем он стал раскладывать эти карточки наподобие приснившегося ему пасьянса, рядами. В каждом ряду элементы шли в порядке возрастания атомного веса (подобно значению карт), но при этом элементы со сходными свойствами располагались в одном столбце, друг под другом (как карты одного значения, но разной масти).
Так был открыт Периодический закон, ознаменовавший поворотный пункт в развитии химической науки: это было начало всей современной химии. Висящая в химических кабинетах Периодическая таблица Менделеева сохранила сходство с разложенным пасьянсом.
Еще около двух недель ушло на проверку столь внезапно явившейся информации. Некоторые элементы не хотели вставать на свое место: их атомный вес не соответствовал тому, какой должен был быть согласно Периодическому закону. Например, атомный вес бериллия (Be) во времена Менделеева полагали равным 14, как у азота (N), и потому этот элемент следовало бы поставить вместе с азотом между углеродом (С12) и кислородом (О16). Но бериллий – это металл, а азот и кислород – бесцветные газы. Между ними нет ничего общего. Менделеев, не проводя никаких экспериментов, ничтоже сумняшеся зачеркнул на карточке бериллия цифру «14» и написал вместо нее «9»: теперь бериллий вписался между литием (Li7) и бором (В11). Под ним оказался магний (Mg), металл, по свойствам сходный с бериллием.
Была еще одна трудность: в некоторых рядах оставались свободные, незанятые места, нарушая стройность химического «пасьянса». Но Менделеев был настолько захвачен открывшейся ему идеей периодичности, настолько в ней уверен, что предположил: в пустых клетках должны быть какие-то элементы, просто они еще не открыты. И его предсказания – и по поводу атомного веса бериллия, и по поводу недостающих элементов – впоследствии блестяще подтвердились.
Вечером 1 марта 1869 года Менделеев набело переписал составленную им таблицу и под названием «Опыт системы элементов, основанной на их атомном весе и химическом сходстве» послал ее в типографию, сделав пометки для наборщиков и поставив дату «17 февраля 1869 года» (по старому стилю) – дата, когда он стал свидетелем откровения.
Правда, Менделеев стеснялся способа, благодаря которому было совершено открытие. Когда его спрашивали, как он пришел к мысли о Периодическом законе, он говорил, что расположил элементы по их атомным весам и заметил периодичное чередование их свойств. То есть утверждал, что закон выведен из имеющихся данных методом индукции. Как будто до него такая простая и очевидная мысль никому не приходила в голову. И потом: если бы он просто выстроил известные в его время элементы по известным тогда атомным весам, то никакого периодического закона он бы не открыл (вспомним хотя бы злополучный бериллий). На самом деле произошло обратное: на основании открывшегося ему во сне Периодического закона (то есть дедуктивным методом) он уточнил неверно определенные атомные веса и предположил существование недостающих элементов. Лукавит Дмитрий Иванович… Принцип расположения элементов утром 17 февраля уже был в его голове, и под эту схему он подогнал упрямые факты. А накануне вечером этой схемы еще не было. Именно в эту ночь идея Периодического закона была вложена в сознание Менделеева.
Стесняться здесь, вообще говоря, нечего. Напротив, полезно было бы изучить это явление, попытаться понять принцип совершения открытий, исследовать механизм появления новых идей.
Другой классический случай – сон немецкого химика Фридриха Августа Кекуле, увиденный им в 1865 году, во время поездки в омнибусе, и до сих пор не позабытый человечеством. В то время он думал о строении молекулы бензола. А приснился ему бал, кружились пары. И это уже не пары, а целые группы атомов. Одна из них незаметно держалась в стороне и этим привлекла внимание. «Мой умственный взгляд, – вспоминает Кекуле, – мог теперь различать длинные ряды, извивающиеся подобно змеям. Но смотрите! Одна из змей схватила свой хвост и в таком виде, как бы дразня, завертелась перед моими глазами… Словно вспышка молнии разбудила меня…» Кекуле внезапно понял, что бензол представляет собой не разомкнутую (линейную) углеводородную цепь, а циклическое соединение – замкнутое карбонное кольцо. Молекула его имеет форму правильного шестиугольника. Это открытие было переворотом в органической химии. Никто не помышлял в ту пору ни об электронной плотности, ни о рентгеноструктурном анализе, поэтому и не догадались, зачем Уроборос[10], а это был именно он, кусал собственный хвост. Понадобилось сто лет (!), чтобы обнаружить над и под плоской шестиугольной молекулой по электронному облаку, имеющему форму кольца или бублика.
Август Кекуле не побоялся изложить историю своего открытия на научном съезде в 1890 году. А завершил он свое выступление так: «Давайте изучать сны, джентльмены, и тогда мы, возможно, придем к истине».
Изучать сны – значит изучать откровение, ведь сновидение является одной из форм откровения.
Пришедшее во сне откровение принесло в 1936 году Нобелевскую премию за исследования в области медицины и психологии Отто Леви, немецкому психологу, жившему в США. Считалось, что нервные импульсы в организме передаются электрической волной. Леви в беседе с коллегами в 1903 году предположил, что возможна химическая трансмиссия нервного импульса, но он не увидел способа доказать свое предположение, и в его сознании эта идея ушла на второй план. Она возникла вновь в 1920 году: «…В ночь накануне Пасхального Воскресенья этого года, – вспоминал ученый, – я проснулся, повернулся к свету и сделал несколько заметок на обрывке тонкой бумаги. Затем я снова уснул. В шесть часов утра у меня возникло ощущение, что я этой ночью записал что-то очень важное, но я не смог расшифровать каракули. Следующей ночью, в три часа, идея возвратилась ко мне. Это был замысел эксперимента, который помог бы определить, правомочна ли гипотеза химической трансмиссии, которую я высказал семнадцать лет назад. Я немедленно поднялся, пошел в лабораторию и на лягушачьем сердце поставил эксперимент, который представился мне во сне… Результаты этого эксперимента стали основой теории химической трансмиссии нервного импульса».
Будучи студентом, знаменитый физик Нильс Бор увидел странный сон. Он видел себя на солнце из горящего газа. Планеты со свистом проносились мимо. Они были связаны с солнцем тонкими нитями и вращались вокруг него. Вдруг газ затвердел, солнце и планеты уменьшились. В этот момент Бор проснулся и осознал, что открыл модель атома, которую столько времени искал. «Солнце» было неподвижным ядром, центром, вокруг которого вращались электроны. Вся современная атомная физика и ее применение вышли из этого сна39.
Однажды осенью 1940 года, прочтя в газетах сообщение о бомбардировке Лондона, один из инженеров американской телефонной компании «Белл» увидел во сне, что чертит план аппарата, позволяющего направлять зенитные орудия именно в то место, где пройдет самолет, траектория и скорость которого известны. Проснувшись, он набросал схему по памяти. Изучение этого аппарата, впервые использовавшего принцип радара, велось крупнейшим ученым Нобертом Винером, и его размышления по этому поводу привели к рождению кибернетики40.
«Всякая продуктивность высшего порядка, – писал Гете, – всякая значительная идея, всякое изобретение, всякая крупная мысль, приносящая плоды и имеющая длительный результат, – все это не подвластно, все это не признает ничьей власти на земле. Такие явления человек должен рассматривать как неожиданные подарки свыше, как чистых детей Божьих, которые ему надлежит принять с радостной благодарностью и чтить. Здесь есть нечто родственное демоническому, которое полновластно овладевает человеком и делает с ним все, что угодно, и которому он отдается бессознательно, воображая, что поступает по собственным побуждениям».
Может быть, сравнение приходящих в голову идей с «чистыми детьми Божьими» навеяно религиозным мироощущением, господствующим в период жизни великого поэта? Нет, видимо, дело не в этом. Стивен Кинг, писатель технократической эпохи, описывает творческий процесс почти в тех же выражениях. Поэты, говорит Кинг, вылавливают стихи из эфира. «Серьезное искусство приходит… оттуда! А писатели – избранные стенографы, записывающие божественный диктант»41. Между Гете и Кингом пролетела даже не одна, а несколько эпох: две мировые войны, научно-техническая революция, «победа» прагматизма и рационализма над мистикой и идеализмом. Но, как и прежде, источником всякой свежей идеи, всякого открытия, изобретения продолжает оставаться откровение.
«Хорошие идеи рассказов приходят в буквальном смысле ниоткуда, падают прямо на голову с ясного неба… Ваша работа не искать эти идеи, а узнать их, когда они появятся», – таков совет «великого и ужасного» Стива начинающим писателям42.
Безусловные результаты откровения – знания, которыми обладали древние. Уже древним грекам были известны вещи, к пониманию которых экспериментальная наука смогла подобраться только две тысячи лет спустя.
Пифагор (VI в. до н. э.) утверждал, что Земля имеет форму шара, как и небесный огонь, и что Земля вращается вокруг центрального огня, вызывая смену времен года и солнечные и лунные затмения.
Аристарх Самосский (ок. 320 – ок. 250 гг. до н. э.) высказал идею, что Земля движется вокруг Солнца.
Анаксимен (ок. 585–525 гг. до н. э.) указал на планеты как на движущиеся тела.
Парменид из Элеи (род. ок. 540 г. до н. э.) говорил о темной природе Луны, которая лишь излучает свет Солнца, сама же не способна светиться.
Это слово имеет несколько значений. Откровение – это и процесс передачи информации от Бога человеку, и сама эта информация, а еще так называют книги, в которых излагается такая информация.
В Библии, среди книг Нового Завета, имеется приписываемая Иоанну Богослову книга, которая так и называется: «Откровение». В этой книге автор живописует привидевшиеся ему картины гибели мира.
Немногие знают, что Откровение Иоанна – не единственная книга такого рода. Известны также Откровение Петра, Откровение Павла, Откровение Пресвятой Богородицы. Эти книги, однако, по некоторым причинам не вошли в состав Библии и были объявлены апокрифами (греч. apokryphos — «тайный, сокровенный»).
По большому счету, большинство библейских книг[9] можно назвать Откровениями, в особенности Пятикнижие Моисея и книги пророков, поскольку в них звучит живой голос Бога. По той же причине Откровением может быть назван Коран, индийские Веды, зороастрийская Авеста и вообще все священные писания.
Особенность откровения в том, что благодаря ему мы получаем знания, которые не могли бы получить никаким иным способом. Во многих отношениях мы так и остались бы невеждами, если бы не откровение.
Все открытия, сделанные людьми, были результатами откровения. Механизм этого явления приоткрывают признания ученых, поэтов, которые утверждали, что не сами они были авторами своих лучших произведений или открытий, а получали эту информацию откуда-то свыше. Когда озарение приходит днем, во время бодрствования, трудно определить его источник – пришло ли оно извне или рождено самим мозгом. Другое дело, когда информация приходит во сне, – тогда ведь сознание спит, и истина врывается в мозг, минуя обычные пути.
Сократ (470–399 гг. до н. э.) утверждал, что многие свои идеи увидел во сне.
Другой грек, Синезий (373–414 гг. н. э.), епископ греческой колонии Кирена в Северной Африке, оставил автобиографический отчет о том, как сны помогали ему разрешать теологические проблемы.
Эдгар Аллан По видел сюжеты и фабулы своих историй в сновидениях, а английский эссеист А. Бенсон был вдохновлен сновидением на написание поэмы «Феникс».
Уильям Блейк (1757–1827), художник, гравер, поэт, многие свои работы создавал с качеством, подобным сновидению. Он рассказывал, что, занимаясь поисками наиболее дешевого способа гравирования для своих иллюстрированных песен, он однажды увидел сон, в котором его покойный брат Роберт обратился к нему и подсказал способ гравирования по меди. Проснувшись, Уильям немедленно проверил этот способ и убедился, что его можно использовать.
В сфере музыки некоторые знаменитые произведения также связаны с откровениями, явившимися во сне. Джузеппе Тартини (1692–1770), итальянский скрипач и композитор, рассказал, как в возрасте 21 года ему приснился сон, что он продал душу дьяволу. Во сне он отдал дьяволу свою скрипку, но каково же было его удивление, когда он услышал, как скрипка заиграла неизвестную ему сонату, изысканно красивую и превосходящую самые смелые взлеты его фантазии. Джузеппе был восхищен, приведен в восторг, очарован, его дыхание остановилось… и он проснулся. «…Схватив скрипку, я старался вернуть звуки, которые только что слышал. Но они исчезли. Я потом сочинил „Сонату дьявола“, это была моя лучшая вещь, но как далеко было ей до того, что слышал я во сне…» В сновидении Тартини был явлен творческий результат, но он не смог схватить его в той степени, которая бы его удовлетворила.
В качестве классического примера внезапного озарения часто приводят сон Дмитрия Менделеева, благодаря которому человечество получило Периодическую систему химических элементов. Зимой 1867-68 года Менделеев начал писать учебник «Основы химии» и сразу столкнулся с трудностями систематизации фактического материала. В ночь на 17 февраля 1869 года, утомленный бесплодными размышлениями, Дмитрий Иванович уснул, и ему приснилось, будто он раскладывает пасьянс (а он был большой любитель пасьянсов). Рассматривая во сне карточную колоду, он увидел, что свойства каждой фигуры определяются ее численным значением. Когда последовательность карт одной масти от туза до короля заканчивается, за ней следует такая же последовательность карт другой масти, и так далее, образуя чередование периодов.
Утром, после завтрака, Менделеев закрылся в своем кабинете. Он достал из конторки пачку визитных карточек и стал на их обратной стороне писать символы элементов и их главные химические свойства, а на уголках проставил атомные массы, как проставляют значения в уголках игральных карт. Затем он стал раскладывать эти карточки наподобие приснившегося ему пасьянса, рядами. В каждом ряду элементы шли в порядке возрастания атомного веса (подобно значению карт), но при этом элементы со сходными свойствами располагались в одном столбце, друг под другом (как карты одного значения, но разной масти).
Так был открыт Периодический закон, ознаменовавший поворотный пункт в развитии химической науки: это было начало всей современной химии. Висящая в химических кабинетах Периодическая таблица Менделеева сохранила сходство с разложенным пасьянсом.
Еще около двух недель ушло на проверку столь внезапно явившейся информации. Некоторые элементы не хотели вставать на свое место: их атомный вес не соответствовал тому, какой должен был быть согласно Периодическому закону. Например, атомный вес бериллия (Be) во времена Менделеева полагали равным 14, как у азота (N), и потому этот элемент следовало бы поставить вместе с азотом между углеродом (С12) и кислородом (О16). Но бериллий – это металл, а азот и кислород – бесцветные газы. Между ними нет ничего общего. Менделеев, не проводя никаких экспериментов, ничтоже сумняшеся зачеркнул на карточке бериллия цифру «14» и написал вместо нее «9»: теперь бериллий вписался между литием (Li7) и бором (В11). Под ним оказался магний (Mg), металл, по свойствам сходный с бериллием.
Была еще одна трудность: в некоторых рядах оставались свободные, незанятые места, нарушая стройность химического «пасьянса». Но Менделеев был настолько захвачен открывшейся ему идеей периодичности, настолько в ней уверен, что предположил: в пустых клетках должны быть какие-то элементы, просто они еще не открыты. И его предсказания – и по поводу атомного веса бериллия, и по поводу недостающих элементов – впоследствии блестяще подтвердились.
Вечером 1 марта 1869 года Менделеев набело переписал составленную им таблицу и под названием «Опыт системы элементов, основанной на их атомном весе и химическом сходстве» послал ее в типографию, сделав пометки для наборщиков и поставив дату «17 февраля 1869 года» (по старому стилю) – дата, когда он стал свидетелем откровения.
Правда, Менделеев стеснялся способа, благодаря которому было совершено открытие. Когда его спрашивали, как он пришел к мысли о Периодическом законе, он говорил, что расположил элементы по их атомным весам и заметил периодичное чередование их свойств. То есть утверждал, что закон выведен из имеющихся данных методом индукции. Как будто до него такая простая и очевидная мысль никому не приходила в голову. И потом: если бы он просто выстроил известные в его время элементы по известным тогда атомным весам, то никакого периодического закона он бы не открыл (вспомним хотя бы злополучный бериллий). На самом деле произошло обратное: на основании открывшегося ему во сне Периодического закона (то есть дедуктивным методом) он уточнил неверно определенные атомные веса и предположил существование недостающих элементов. Лукавит Дмитрий Иванович… Принцип расположения элементов утром 17 февраля уже был в его голове, и под эту схему он подогнал упрямые факты. А накануне вечером этой схемы еще не было. Именно в эту ночь идея Периодического закона была вложена в сознание Менделеева.
Стесняться здесь, вообще говоря, нечего. Напротив, полезно было бы изучить это явление, попытаться понять принцип совершения открытий, исследовать механизм появления новых идей.
Другой классический случай – сон немецкого химика Фридриха Августа Кекуле, увиденный им в 1865 году, во время поездки в омнибусе, и до сих пор не позабытый человечеством. В то время он думал о строении молекулы бензола. А приснился ему бал, кружились пары. И это уже не пары, а целые группы атомов. Одна из них незаметно держалась в стороне и этим привлекла внимание. «Мой умственный взгляд, – вспоминает Кекуле, – мог теперь различать длинные ряды, извивающиеся подобно змеям. Но смотрите! Одна из змей схватила свой хвост и в таком виде, как бы дразня, завертелась перед моими глазами… Словно вспышка молнии разбудила меня…» Кекуле внезапно понял, что бензол представляет собой не разомкнутую (линейную) углеводородную цепь, а циклическое соединение – замкнутое карбонное кольцо. Молекула его имеет форму правильного шестиугольника. Это открытие было переворотом в органической химии. Никто не помышлял в ту пору ни об электронной плотности, ни о рентгеноструктурном анализе, поэтому и не догадались, зачем Уроборос[10], а это был именно он, кусал собственный хвост. Понадобилось сто лет (!), чтобы обнаружить над и под плоской шестиугольной молекулой по электронному облаку, имеющему форму кольца или бублика.
Август Кекуле не побоялся изложить историю своего открытия на научном съезде в 1890 году. А завершил он свое выступление так: «Давайте изучать сны, джентльмены, и тогда мы, возможно, придем к истине».
Изучать сны – значит изучать откровение, ведь сновидение является одной из форм откровения.
Пришедшее во сне откровение принесло в 1936 году Нобелевскую премию за исследования в области медицины и психологии Отто Леви, немецкому психологу, жившему в США. Считалось, что нервные импульсы в организме передаются электрической волной. Леви в беседе с коллегами в 1903 году предположил, что возможна химическая трансмиссия нервного импульса, но он не увидел способа доказать свое предположение, и в его сознании эта идея ушла на второй план. Она возникла вновь в 1920 году: «…В ночь накануне Пасхального Воскресенья этого года, – вспоминал ученый, – я проснулся, повернулся к свету и сделал несколько заметок на обрывке тонкой бумаги. Затем я снова уснул. В шесть часов утра у меня возникло ощущение, что я этой ночью записал что-то очень важное, но я не смог расшифровать каракули. Следующей ночью, в три часа, идея возвратилась ко мне. Это был замысел эксперимента, который помог бы определить, правомочна ли гипотеза химической трансмиссии, которую я высказал семнадцать лет назад. Я немедленно поднялся, пошел в лабораторию и на лягушачьем сердце поставил эксперимент, который представился мне во сне… Результаты этого эксперимента стали основой теории химической трансмиссии нервного импульса».
Будучи студентом, знаменитый физик Нильс Бор увидел странный сон. Он видел себя на солнце из горящего газа. Планеты со свистом проносились мимо. Они были связаны с солнцем тонкими нитями и вращались вокруг него. Вдруг газ затвердел, солнце и планеты уменьшились. В этот момент Бор проснулся и осознал, что открыл модель атома, которую столько времени искал. «Солнце» было неподвижным ядром, центром, вокруг которого вращались электроны. Вся современная атомная физика и ее применение вышли из этого сна39.
Однажды осенью 1940 года, прочтя в газетах сообщение о бомбардировке Лондона, один из инженеров американской телефонной компании «Белл» увидел во сне, что чертит план аппарата, позволяющего направлять зенитные орудия именно в то место, где пройдет самолет, траектория и скорость которого известны. Проснувшись, он набросал схему по памяти. Изучение этого аппарата, впервые использовавшего принцип радара, велось крупнейшим ученым Нобертом Винером, и его размышления по этому поводу привели к рождению кибернетики40.
«Всякая продуктивность высшего порядка, – писал Гете, – всякая значительная идея, всякое изобретение, всякая крупная мысль, приносящая плоды и имеющая длительный результат, – все это не подвластно, все это не признает ничьей власти на земле. Такие явления человек должен рассматривать как неожиданные подарки свыше, как чистых детей Божьих, которые ему надлежит принять с радостной благодарностью и чтить. Здесь есть нечто родственное демоническому, которое полновластно овладевает человеком и делает с ним все, что угодно, и которому он отдается бессознательно, воображая, что поступает по собственным побуждениям».
Может быть, сравнение приходящих в голову идей с «чистыми детьми Божьими» навеяно религиозным мироощущением, господствующим в период жизни великого поэта? Нет, видимо, дело не в этом. Стивен Кинг, писатель технократической эпохи, описывает творческий процесс почти в тех же выражениях. Поэты, говорит Кинг, вылавливают стихи из эфира. «Серьезное искусство приходит… оттуда! А писатели – избранные стенографы, записывающие божественный диктант»41. Между Гете и Кингом пролетела даже не одна, а несколько эпох: две мировые войны, научно-техническая революция, «победа» прагматизма и рационализма над мистикой и идеализмом. Но, как и прежде, источником всякой свежей идеи, всякого открытия, изобретения продолжает оставаться откровение.
«Хорошие идеи рассказов приходят в буквальном смысле ниоткуда, падают прямо на голову с ясного неба… Ваша работа не искать эти идеи, а узнать их, когда они появятся», – таков совет «великого и ужасного» Стива начинающим писателям42.
Безусловные результаты откровения – знания, которыми обладали древние. Уже древним грекам были известны вещи, к пониманию которых экспериментальная наука смогла подобраться только две тысячи лет спустя.
Пифагор (VI в. до н. э.) утверждал, что Земля имеет форму шара, как и небесный огонь, и что Земля вращается вокруг центрального огня, вызывая смену времен года и солнечные и лунные затмения.
Аристарх Самосский (ок. 320 – ок. 250 гг. до н. э.) высказал идею, что Земля движется вокруг Солнца.
Анаксимен (ок. 585–525 гг. до н. э.) указал на планеты как на движущиеся тела.
Парменид из Элеи (род. ок. 540 г. до н. э.) говорил о темной природе Луны, которая лишь излучает свет Солнца, сама же не способна светиться.