Вилье Де. К западу от Иерусалима

   - Сейчас, может быть, что-нибудь прояснится, - вздохнул Френсис Пауэр.
   - Да, стоит рискнуть, - сказал Рэдфорд.
   В дверь постучали. Скоростные лифты доставляли пассажиров на семнадцатый этаж за несколько секунд.
   - Войдите, - крикнули в один голос Рэдфорд и Донован.
   Малко вошел в кабинет. Он уже был знаком с Рэдфордом и Пауэром и представился Доновану. Последний был приятно поражен изысканным видом и необыкновенно живыми золотистыми глазами Малко. На Малко был костюм из синего альпака безупречного покроя. "Не менее пятисот долларов, - подумал Донован. - Тайные агенты ни в чем себе не отказывают. Неудивительно, что бюджет ЦРУ - камень преткновения на американском Конгрессе".
   - Вы тоже ждете Фостера Хиллмана? - спросил Малко. - Прошу извинить меня, я немного опоздал.
   Голос был таким же изысканным, как и одежда. Френсис Пауэр опустил глаза. Донован подошел к окну. Рэдфорд медленно сказал:
   - Фостер Хиллман умер три часа назад. Он выбросился из окна.
   Малко посмотрел на генерала. Атмосфера неожиданно накалилась. Малко слишком долго работал в разведке, чтобы не уловить подозрительности трех собеседников.
   - Почему он это сделал? - спросил он. Рэдфорд покачал головой.
   - Непонятно. Может быть, вам что-нибудь известно?
   Тон был угрожающим. Малко сел на банкетку и объяснил:
   - Мистер Хиллман позвонил мне вчера домой в Пугкипси.
   Рэдфорд перебил его.
   - В котором часу?
   - Около десяти часов вечера. Мне показалось, что он звонил из дома.
   - Что Он сказал вам?
   Трое мужчин пожирали Малко глазами, словно Джоконду.
   - Он хотел встретиться со мной, чтобы поручить мне одну миссию, и назначил встречу на пять часов сегодня, ничего не уточняя.
   - Он когда-нибудь раньше вызывал вас таким образом? - спросил Донован.
   - Никогда. Вы знаете, что я причислен к Плановому отделу и обычно имею дело с Дэвидом Уайзом либо с одним из его помощников.
   - Вы встречались раньше с Фостером Хиллманом?
   Малко чуть заметно улыбнулся.
   - Да. В Вене, два года назад. Он помог мне тогда в одном деле.
   - В каком деле? - спросил Рэдфорд.
   Малко колебался.
   - Я не могу вам сказать. Речь идет об одном конфиденциальном деле, касающемся Управления, и только Фостер Хиллман мог бы дать мне разрешение обнародовать это.
   Сдержанность Малко приятно поразила генерала Рэдфорда.
   - Как, по-вашему, это может иметь отношение к вызову? - спросил он.
   - Не думаю, - ответил Малко. - С тем делом покончено.
   - А как вы думаете, почему Хиллман непосредственно обратился к вам, вместо того чтобы идти по команде?
   - Мне кажется, ему хотелось поручить миссию человеку, знакомому ему лично.
   Последовало тяжелое молчание. По-видимому, Малко не совсем убедил мужчин. Хорошую шутку сыграл с ним Хиллман, ничего не скажешь!
   - Надеюсь, вы не подозреваете Фостера Хиллмана в предательстве? перешел он в контрнаступление.
   Рэдфорд поднял на него налитые кровью глаза и медленно сказал:
   - В ближайшие дни очень многие люди будут задавать себе этот вопрос, и ответить на него придется нам. Вы сумеете нам помочь?
   Малко осторожно ответил:
   - Мне ничего не известно об этом деле, кроме того что Фостер Хиллман обратился ко мне за помощью. Между тем ситуация изменилась настолько, что ему пришлось покончить жизнь самоубийством...
   - Вы не видите никакой связи между его смертью и тем, что он обратился к вам за помощью? - спросил Донован.
   Малко внимательно посмотрел в голубые глаза шефа Безопасности.
   - Никакой, - сухо ответил он.
   В кабинете снова воцарилось тяжелое молчание.
   Малко поднялся.
   - Господа, поскольку моя встреча не состоялась, я прошу у вас разрешения удалиться... Остаюсь в вашем распоряжении... Вы знаете, где меня найти.
   Донован и Рэдфорд переглянулись. Рэдфорд сказал:
   - Прежде чем уйти, подождите, пожалуйста, несколько минут в коридоре. Возможно, вы нам понадобитесь.
   Дело начинало принимать оборот, который вовсе не устраивал Малко. Он бы дорого заплатил, чтобы Фостер Хиллман не выпрыгнул в окно до его прихода. Малейший промах, и он становится подозреваемым номер один. Малко едва удержался, чтобы не хлопнуть дверью, выходя в коридор, где стояли двое охранников.
   - Что вы на это скажете? - спросил Рэдфорд, как только за Малко закрылась бронированная дверь.
   Донован уклончиво ответил:
   - SAS уже давно работает на нас, у него безупречная репутация и такое же личное дело. Я не думаю, что он причастен к этой истории.
   - Если только Фостер Хиллман не покончил с собой после их разговора.
   - Конечно, бывали случаи, когда агентов переманивали. Имеется много способов давления на человека...
   Рэдфорд закурил новую сигару и выглянул в окно. Неожиданно он обернулся и сказал:
   - Я более чем когда-либо убежден, что мы не должны сейчас оглашать это событие перед широкой публикой.
   Донован покачал головой.
   - На это необходимо разрешение Президента.
   - А что касается ЦРУ? - спросил Рэдфорд.
   - Мы можем свести утечку информации к светским сплетням. Разумеется, это дойдет до иностранной разведки, но там не получат нашего подтверждения, скажем, в течение недели. В случае, если у нас будет согласие Президента.
   Рэдфорд был доволен.
   - Фостер Хиллман выбрал смерть, надеясь, что унесет с собой в могилу ключ к разгадке этой истории. Значит, что-нибудь может произойти, если сохранить его смерть в тайне.
   - Это хитро, - согласился Донован, - но если кто-то захочет связаться с Хиллманом, то сразу обнаружит его отсутствие.
   Рэдфорд криво усмехнулся.
   - Вы когда-нибудь слышали о голограммах?
   - Что-то слышал, но не имею о них точного представлениям, - признался Донован.
   - Это электронное устройство, разработанное для Планового отдела. Оно оснащено компьютером и магнитофоном и может имитировать голос человека. У русских есть точно такое же. Именно по этой причине мы запретили командованию Военно-Воздушных Стратегических Сил подчиняться голосу Президента в случае конфликта.
   - По-моему, вы ушли от темы разговора. Рэдфорд покачал головой.
   - Отнюдь. Надо будет в этот кабинет посадить агента с голограммой. Мы располагаем достаточным количеством записей голоса Фостера Хиллмана. Разумеется, прослушиваться будут все телефонные разговоры, и наш агент выйдет на связь только-с человеком, который может иметь отношение к делу. Сейчас главное - напасть на след.
   - А кто будет агентом?
   - Принц Малко Линге. Таким образом, мы убиваем двух зайцев: если он замешан в этой истории, он окажется в щекотливом положении.
   Донована и Пауэра не очень все это привлекало, но они не успели возразить: зазвонил один из трех стоящих на столе телефонов, связанный с Белым Домом.
   Все присутствующие в кабинете впервые слышали этот звонок.
   Генерал Рэдфорд снял трубку. Лицо его было напряженным.
   Через несколько секунд, прикрыв трубку, он сообщил:
   - Сейчас со мной будет говорить Президент. Думаю, что по поводу Фостера Хиллмана.
   Левой рукой он включил громкоговоритель, чтобы присутствующие могли слышать их разговор.
   Через несколько секунд в трубке раздался щелчок, вслед за которым послышался голос Президента, растягивающего слова, как это принято на Юге США.
   - Вам известно, что толкнуло Фостера Хиллмана на этот шаг?
   - Нет, господин Президент, мы этого не знаем, - ответил Рэдфорд. Есть предположение, что это нервное переутомление.
   - У него были раньше нервные приступы? - сухо спросил Президент.
   - Нет, господин Президент, но...
   - Надо исключить эту версию, - сказал Президент. - У вас есть другие соображения?
   Френсис Пауэр и Нед Донован, как завороженные, смотрели на трубку.
   Рэдфорд провел свободной рукой по вспотевшему лбу. Он отдал бы десять звездочек тому, кто бы поменялся сейчас с ним местами.
   - Перед смертью Фостер Хиллман уничтожил свое личное дело, и сейчас мы должны действовать с большой осторожностью.
   - Хорошо, - вздохнул Президент. - Можно предположить, что смерть Фостера Хиллмана имеет отношение к государственной безопасности. Что вы собираетесь предпринять, генерал Рэдфорд?
   - У меня есть один план, господин Президент... Рэдфорд изложил Президенту свою идею и заключил:
   - Мне нужно разрешение на сохранение в тайне смерти Хиллмана.
   Последовало долгое молчание, после чего Президент спросил:
   - Кто полномочен дать такое разрешение?
   - Вы, господин Президент, - ответил генерал Рэдфорд.
   - Генерал, - заявил Президент, ни минуты не колеблясь. - Делайте все, что сочтете необходимым для выяснения причины смерти Фостера Хиллмана. До нового распоряжения самоубийство Фостера Хиллмана сохраняется в тайне. Желаю удачи. Надеюсь, что результаты не заставят себя ждать.
   Раздался щелчок. Президент повесил трубку. Напряженность Рэдфорда спала. Он молча подошел к двери, открыл ее и пригласил Малко, погруженного в чтение правил по технике безопасности.
   Когда Малко вошел в кабинет, Рэдфорд взял его за локоть и сказал:
   - SAS, вы поможете нам выяснить причину самоубийства шефа. С этой минуты вас зовут Фостер Хиллман.
   Так как Малко смотрел на него, ничего не понимая, он принялся объяснять свой план, не упустив таинственного телефонного разговора, вызвавшего тревогу в ЦРУ. У Малко не было выбора: его отказ укрепил бы подозрение остальных.
   - Два года назад Фостер Хиллман спас мне жизнь, - сказал он. - Я сделаю все, что в моих силах.
   Генерал Рэдфорд одобрительно кивнул.
   - Операцию начнем завтра утром. Для начала вы придете сюда, в кабинет. С этого момента вы не имеете права ни с кем контактировать. Вы переночуете сегодня в зале для отдыха или прямо здесь, на диване. Я распоряжусь, чтобы вас никто не беспокоил.
   Глава 3
   Малко глубоко вздохнул. Это было соблазнительно, но очень дорого.
   Предприниматель, занимавшийся реставрацией его замка в Австрии, предложил проект, согласно которому древние камни должны поглотить баснословную сумму. В архивах деревни Лицена он наткнулся на старинные гравюры с изображением замка в XVIII веке.
   Предприниматель предлагал князю Малко Линге придать новый блеск старому замку, опираясь на гравюры. Все это обойдется в каких-то двести пятьдесят тысяч австрийских шиллингов или около десяти тысяч долларов...
   Малко не мог оторвать глаз от эскиза архитектора. Он вынул из кармана авторучку, вздохнул и поставил подпись.
   Теперь дело было за десятью тысячами долларов.
   Если бы не его работа в ЦРУ, замок до сих пор лежал бы в руинах. Реставрация замка поглощала колоссальные суммы, но наполняла смыслом жизнь Малко. Он дал себе слово, что, когда замок будет закончен, он оставит работу в секретной службе, женится и будет жить спокойно.
   Малко откинулся назад в кресле покойного Фостера Хиллмана. Мечты о замке отступили, реальность не вдохновляла его.
   В кабинете было неуютно. Из ящиков письменного стола вынули все их конфиденциальное содержимое, а также личные вещи Хиллмана. Малко чувствовал себя героем романов Кафки. Он был заперт в кабинете, не имея права выйти из него, не зная, чего ждать. Два раза в день охранник приносил поднос с едой и молча ставил его на стол.
   Накануне к нему заходили поболтать Донован и Дэвид Уайз, шеф Планового отдела. Они присутствовали при установке голограммы, снабженной голосами Малко и Хиллмана. Ловушка заключалась в этом большом черном ящике, стоящем на столе. Но кого надо ловить? После самоубийства Фостера Хиллмана прошло двое суток, но телефоны молчали, и они не продвинулись ни на шаг.
   Обыск в квартире главы ЦРУ ничего не дал, равно как и проверка финансовой службой ФБР его банковских счетов. Все источники поступления денежных средств не представляли тайны и были очевидными.
   То же самое в отношении его частной жизни. Сыщики Неда Донована ничего не обнаружили ни в газетных архивах, ни в других федеральных службах. Фостер Хиллман больше всего в жизни опасался гласности. Когда семь лет назад он возглавил ЦРУ, то незаметно изъял и сжег все статьи, в которых что-либо упоминалось о нем. Остальные документы хранились в уничтоженном им самим деле.
   Разумеется, у Хиллмана было несколько близких друзей, но у ЦРУ были связаны руки: официально Хиллман был жив.
   "Я состарюсь в этом кабинете", - с грустью подумал Малко.
   Два телефона из трех были отключены, работала только прямая линия, подсоединенная к голограмме. Агенты Донована фильтровали звонки, немедленно обрывая разговоры, не имеющие отношения к делу: Малко тоже не должен знать секреты ЦРУ.
   Генерал Рэдфорд временно исполнял функции главы Управления. О роли, отведенной в этом деле Малко, были осведомлены только несколько человек: генерал Рэдфорд, Донован, Пауэр, Дэвид Уайз и Президент.
   Малко провел уже две ночи на диване, и ему казалось, что так недолго свихнуться.
   Донован решил сначала оставить своего агента в квартире Хиллмана, но затем передумал: внезапное отсутствие шефа ЦРУ может вызвать какое-нибудь шевеление.
   Сидя в кресле, Малко думал о необычной судьбе Фостера Хиллмана. Что могло толкнуть главу "невидимого кабинета" США, человека вне всяких подозрений, выброситься из окна, да еще в прекрасный летний день?
   Погрузившись в мысли, Малко не сразу осознал, что звонил телефон.
   Впервые за два дня.
   Это было настолько неожиданно, что первые секунды Малко тупо смотрел на телефонный аппарат, затем его сердце запрыгало в груди: если Донован пропустил этот звонок, значит...
   Он снял трубку?
   - Алло?
   - Хиллман?
   Малко хорошо выучил урок.
   - Он самый.
   Малко был ошеломлен, услышав женский голос с певучим акцентом.
   - Вы не пришли на свидание, - продолжал хрипловатый, низкий голос. Между тем это был последний срок...
   Ответ Малко был готов два дня назад.
   - Я не смог, - сказал он. - Важное совещание с Президентом.
   Его сердце готово было выпрыгнуть из груди: ведь именно этот голос толкнул Фостера Хиллмана на самоубийство.
   - Меня это не касается, - грубо ответила женщина. - Приходите сегодня вечером со всеми документами. В противном случае завтра будет поздно. Понятно?
   Он испугался, что она сейчас бросит трубку.
   - В котором часу? - быстро спросил он.
   - В то же время, на том же месте.
   Думать было некогда.
   - Я предпочел бы встретиться в другом месте, - сказал Малко поспешно. - Так надежнее.
   - Почему?
   В голосе звучала подозрительность.
   - Так надежнее, - повторил он. - Вы знаете, чем я рискую.
   - Вы ничем не рискуете, - угрожающе заметила женщина. - Никто не может вас заподозрить.
   - Я настаиваю на встрече в другом месте.
   Он почувствовал, что его тактика одержала верх. Женщина сказала после секундной паузы:
   - Хорошо. Приходите к кинотеатру "Суперстар", на 42-й авеню, в восемь часов вечера.
   Она повесила трубку. Малко был весь в поту. Голова шла кругом: значит, Фостер Хиллман действительно был предателем. Невероятно.
   У него не было времени на размышления. Две минуты спустя в кабинет ворвались генерал Рэдфорд и Нед Донован. Рэдфорд, в сорочке с засученными рукавами, с покрытыми черными волосами руками, больше, чем когда-либо, походил на орангутанга. Он был совершенно невменяем, как если бы ему вдруг сообщили, что русские уже в течение десяти лет находятся на Луне.
   - Теперь мы знаем, почему Фостер Хиллман покончил с собой, - сказал он.
   Донован посмотрел на него с удивлением.
   - Что, интересно, помешало предупредить нас, чем ему угрожали?
   На 42-й авеню, расположенной между Бродвеем и Восьмой авеню, было много невзрачных кинотеатров, книжных лавок, продающих тонны садомазохистской литературы, и жалких кафе.
   Поскольку это было единственным местом в городе, где билеты в кино стоили дешевле, чем комната в отеле, а все кинотеатры работали до пяти часов утра, то беднота установила здесь свою штаб-квартиру, не говоря уже о проститутках, вербующих клиентов в темных залах за пять долларов.
   Малко, ослепленный неоновыми огнями, несмотря на черные очки, и оглушенный музыкой, доносившейся из лавок, где продавали диски, остановился у кинотеатра "Суперстар".
   Группа негров блаженно созерцала порноснимки из фильма "Секс в Бангкоке"...
   Элегантный костюм Малко привлекал взгляды прохожих. Не считая нескольких туристов, неведомо как сюда попавших, остальные представляли отбросы общества, готовые на все ради вознаграждения в несколько долларов.
   Какой-то негр толкнул Малко, просвистев на ухо:
   - Хотите травки? Десять бабок.
   Малко подошел к кассе и купил билет в кинотеатр.
   В зале было холодно. Кондиционер работал на полную мощность, пытаясь устранить из зала вонь. Половина мест была свободна.
   Идя навстречу клиентуре, дирекция кинотеатра предпочитала оставлять зал погруженным в полумрак, чтобы скрыть от глаз шокирующие сцены. Глаза Малко быстро свыклись с темнотой.
   Необычное место для свидания с главой ЦРУ. Атмосфера в зале была тошнотворной: смесь запахов пота, грязи, дешевых духов и вонючего табака. Обивка кресла, на которое сел Малко, была липкой от грязи. Его передернуло от отвращения.
   Он взглянул на часы: четверть девятого.
   Где-то в зале находилась женщина, владеющая секретом Фостера Хиллмана, женщина, способная шантажировать главу ЦРУ! К сожалению, у Малко не было никакой возможности распознать ее. Он слышал только ее голос... Слишком мало. Где-то он уже слышал похожий певучий акцент.
   Не имея права проводить операции на американской территории, ЦРУ обратилось за помощью к ФБР. Двадцать пять агентов растворились в зале или прохаживались по улице. Два человека наблюдали за залом из кабины киномеханика. Оба телохранителя Малко, Крис Джонс и Милтон Брабек, с шести часов вечера изучали снимки "Секса в Бангкоке".
   Однако та, с которой у него было назначено свидание, ждала не его, а Фостера Хиллмана. Надо было найти двойника шефа ЦРУ...
   Малко почти не смотрел на экран. Он даже не был уверен, что женщина находится в зале. Она могла остаться на улице, рассматривая прохожих. Лишь бы возня ФБР не вспугнула ее.
   Сидевший рядом с ним толстяк в расстегнутой до пупка сорочке шумно ел арахис, сопровождая гнусными замечаниями непристойные сцены на экране. Он фамильярно хлопал Малко по ляжке, делясь с ним впечатлениями. Малко пересел на другое место в свободный ряд.
   Тотчас же рядом с ним села женщина, несмотря на то что вокруг было много свободных мест.
   Малко замер Он не был Фостером Хиллманом, и никто не мог знать о его роли... Самые невероятные гипотезы пронеслись в его голове. Он искоса посмотрел на соседку, миловидную блондинку лет тридцати. От нее пахло терпкими, но вполне сносными духами. Она открыла сумочку, вынула из нее белый прямоугольник, визитку, и спокойно сунула ее в левый карман пиджака Малко. После этого она встала и быстро удалилась.
   Малко вскочил с места. Стоило ему крикнуть, как фильм бил бы прерван, а все выходы перекрыты. Он уже собирался открыть рот, когда увидел, что женщина села в четвертом ряду возле одинокого мужчины.
   Временно успокоившись, Малко вынул визитку и чуть не расхохотался несмотря на серьезность положения. Красивые готические буквы сообщали: Глория Френч, массаж на дому в любое время, по договоренности...
   Результат был скорее плачевным.
   Он оглянулся: в зале теперь сидело около двадцати одиноких женщин, не считая многочисленных пар. Незнакомка могла прийти в сопровождении мужчины...
   Он подумал о Фостере Хиллмане, находившемся в морге ЦРУ в трехстах милях отсюда. Если бы он мог заговорить...
   Фильм закончился, и в зале зажегся свет. Малко оглядимся вокруг. Большинство посетителей направились к выходу, некоторые продолжали дремать.
   Малко посмотрел на часы, и сердце у него сжалось: половина десятого. Возможно, что женщина пришла и ушла несолоно хлебавши.
   Думая о незнакомке, Малко неожиданно вспомнил, где он слышал похожий акцент: в Иране, во время последней миссии в Тегеран. Сомнений не было: это был иранский акцент.
   Хоть какой-то след. Он стал высматривать в зале женщин восточного типа. К счастью, зал был на три четверти пуст. Малко направился к выходу. На почтительном расстоянии от него следовали охранники.
   После прохлады в зале воздух на улице казался пыльным и удушливым. Те же негры по-прежнему таращили глаза на афиши с обнаженными девушками, а из лавки напротив раздавались оглушительные звуки твиста.
   К Малко подошел Крис.
   - Приятное местечко, - сказал он. - Останемся еще на один сеанс?
   Малко не ответил, всматриваясь в прохожих. Неоновые лампы ярко освещали улицу.
   И вдруг он увидел ее.
   Она стояла на тротуаре напротив, под неоновой лампой кинотеатра "Линкс". Женщина лет сорока, в черном строгом костюме, очень элегантная. Немного выпуклые черные глаза, нос с горбинкой и большой чувственный рот. Черные волосы, разделенные на прямой пробор, стянуты на затылке. Бесспорно, она была женщиной Востока, и скорее всего, светской.
   Малко, не отрываясь, смотрел на нее. Незнакомка не спускала глаз с выхода из кинотеатра "Суперстар", не обращая внимания цепляющихся к ней мужчин.
   Она могла в любой момент раствориться в толпе...
   - Следуйте за мной, - приказал он Крису. - Быстро.
   Отойдя в тень, Малко бросился на мостовую, едва не угодив под такси, шофер которого осыпал его грубой бранью.
   Незнакомка находилась в пятидесяти метрах. Малко направился в ее сторону. Несмотря на отчаянные жесты Криса, машины ехали, не останавливаясь. Милтон стоял еще на противоположном тротуаре, разрываясь между долгом и вероятностью погибнуть под колесами...
   Незнакомки не было на месте, она удалялась от кинотеатра "Линкс" торопливыми шагами. Малко догнал ее. Сомнений не было: эта женщина родилась между Бейрутом и Карачи. В левой руке она держала элегантную сумку из крокодиловой кожи.
   Ее взгляд на секунду остановился на Малко. Он преградил ей дорогу. Она снова посмотрела на него и на шаг отступила.
   - Фостер Хиллман не смог прийти, - тихо сказал Малко. - Он попросил меня проводить вас к нему.
   Черные глаза округлились. Женщину охватила паника. Она попятилась и сухо сказала:
   - Я не понимаю. Оставьте меня.
   Она быстро шла по Бродвею и через пять минут могла затеряться в толпе или сесть в машину и укатить... Он узнал голос: этот же голос он слышал по телефону. Крис и Милтон, запыхавшись, подбежали к нему.
   - В чем дело? - спросили они.
   - Нам нужна вон та женщина, - указал Малко на удаляющийся силуэт. У него не было времени предупредить агентов ФБР. Высокая фигура Криса уже пробиралась сквозь толпу, расталкивая прохожих.
   Женщина опередила его метров на сто. Малко увидел в руке Криса маленький никелированный кольт.
   - Крис, не стреляйте! - закричал он.
   Какая-то женщина в толпе громко завизжала.
   - Полиция!
   Здоровый тип попытался задержать Криса, но согнулся от полученного пинка в живот. На другой стороне улицы мужчина в белом плаще достал из кармана переговорное устройство. Незнакомка остановилась на красный свет между Бродвеем и 42-й авеню. Мимо нее сплошным потоком мчались машины по магистрали шириной более двадцати пяти метров.
   Малко удалось вырваться из толпы, оставив ей на растерзание Криса и Милтона.
   Женщина обернулась и увидела его.
   Не колеблясь, она бросилась в поток машин. Малко в ужасе заметил, что ее задела одна из машин и женщина остановилась посредине шоссе.
   В тридцати метрах, на другой стороне улицы, был вход в метро, где она могла исчезнуть через десять секунд. К стоящему на краю тротуара Малко подбежал Крис. Со всех сторон выползали агенты ФБР. Малко указал им на женщину, но они были еще слишком далеко от нее.
   Незнакомка продвинулась еще на три метра. Крис бросился на мостовую. Прямо на него ехало такси. Крис выстрелил в воздух, такси резко затормозило.
   Один из агентов ФБР выбежал на мостовую, вытянув вперед скрещенные руки; его спасла только быстрая реакция: он едва успел отскочить в сторону от ехавшего прямо на него "форда". Когда зажегся желтый свет, женщина уже почти достигла противоположного тротуара. Малко отделяло от нее метров двадцать.
   Внезапно на тротуар величественно выехал полицейский на лошади. Он указал палкой на женщину.
   - Идите сюда, - громко крикнул он, заранее представляя, как оштрафует даму на пять долларов. Она нарушила одно из правил уличного движения. В США с этим не шутят.
   Полицейский уже спрыгивал с лошади, повернувшись спиной к женщине.
   Малко, Крис и два агента ФБР вскрикнули одновременно. Женщина, достав из сумочки пистолет, спокойно целилась в спину полицейскому.
   Уличное движение приглушило звук двух выстрелов. Полицейский покачнулся, его левая нога застряла в стремени, каска свалилась с головы на тротуар. Хорошо выдрессированная лошадь заржала, но с места не тронулась. Полицейский повернул к убийце, пробегавшей мимо него и не удостоившей его взглядом, удивленное лицо с вылезшими из орбит глазами, он с трудом вынул из кобуры револьвер с барабаном, взвел курок, целясь в силуэт, направляющийся к входу в метро. Теряя сознание, он услышал крики: "Не стреляйте!", но это был старый, дисциплинированный полицейский, олицетворяющий Закон. Если в него выстрелили, он тоже должен выстрелить. Иначе к чему мы придем?
   Он нажал на курок в тот момент, когда Крис уже стрелял в него из своего пистолета. Пуля ранила полицейского в запястье с опозданием на секунду.
   Пуля полицейского попала в спину женщины, между лопатками. Она взмахнула руками, упала назад, перевернулась и замерла перед газетным стендом на грязном асфальте.