Страница:
...В лесу... Фу! Словно веером опахнуло...
Лежишь, и ни до чего тебе дела нет...
Убьет ли Пилсудский Шептицкого в их поединке или Шептицкий Пилсудскому черепную расколет коробку... Только иногда мыслишка в голове, как кирпич, тяжело повернется: "А лучше, чтоб этот того, а тот этого... Обоюдно".
...Жарит...
-- Тпр-р-р!.. Куда, Рябая?! Да куда ж это ты, Рябая? Скажи, а?! Тпр-р-р! Тпр-р-р! Да чтоб ты ж ему сдохла! Тпр-р-р!
В лесу содом... Трещит орешник, летят сухие ветки... Какая-то бешеная лавина мчится лесом к опушке...
И в этом шуме, в этой буре треска и топота, то и дело взрывается зло, встревоженно, со слезами:
-- Куда, Манька?
-- Куда, Мура?!
-- Куда, Рыжая?!
-- А подохла б она тебе?!
-- Тпр-р-р! Тпр-р-р! Тпр-р-р!
А лавина несется...
Вот выскочила Мура на опушку... Глаза дикие, красные... Вся дрожит... Стала...
Хвост автомобильной шиной...
-- Пр-р-р, Мура!
...Что раскаленным железом жигануло!..
Мячиком пляшет на месте, подскакивает, как молодая серна, яростно вскидывает задними ногами, хвост свернулся еще круче...
М-м-му!
И стрелою в яр!..
Берет барьер, как премированный скакун, и катит рожью, просом, огурцами к колодцу...
За ней "колбасой" лупит Кондратов третьяк половый...
Он идет как-то с вывертом. Голова набок, передними ногами загребает так, словно хочет схватить что-то впереди, прижать к себе, стиснуть и переть дальше... У него "м-м-м-у" мужественное, злобное и угрожающее... Хвост обручем...
На миг останавливается перед огорожей-барьером... Вдруг с силой бьет левой задней, и уже только "обруч" его мелькает среди колосьев...
Мура осталась далеко позади...
...Минута... И развернутой колонной вихрем шпарит все стадо...
Молодняк идет шаля, "с коленцами"...
Солидная Чернуха, которая "вот уж восьмую весну все бычков да бычков", трусит в арьергарде, как "комическая старуха" за балетом в веселой оперетке...
...Огорожи нет. Торчат только колья...
И плачет, распрямляясь, рожь, плачет просо, плачут огурцы...
А по лесу, приближаясь к опушке, бежит, спотыкаясь:
-- Тпр-р-р! Тпр-р-р! Тпр-р-р!
-- Не уберег, охламон?! Не уберег?!
-- А что я сделаю, когда они чисто сказились!
-- Сказились?! Как на улицу, так на цепи не удержишь, а скот, так в жите?!
-- Сами попробуйте! Завернет хвост, да и подался! Что я его, за хвост весь день держать буду?
-- И держи! Видишь, что задирает, возьми и "отдери"!
Хлясь! Хлясь! Хлясь!
-- Я больше не буду! Ей-бо, не буду!..
А Онисько:
-- Вот же нечистая сила! Отрубишь ему хвост -- мух нечем отгонять... Оставишь ему хвост -- бесится. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Положение безвыходное.
1923 ______________________________________________________________________
Мед
-- Мед -- штука сладкая...
Это старейший у нас пасечник дед Глушко говорит. Сидим на пасеке, трубками попыхиваем, пчелками любуемся...
А они дождем золотым на солнце к летку падают.
И гудят, гудят, гудят...
-- Гудёт! Медок несет!
-- Хорошая, дедусь, насекомая! Маленькая такая, проворная... А гляди, будет с чем зимой коржи есть!
-- Тваринка действительно бедовая! Ишь, как гудёт!.. Да-а-а! Загудел это и я как-то!.. Во, брат, загудел! Думал, амба мне! Конец, думал, старому Глушко!
-- А вы чего "загудели"? По-пчелиному, что ли?
-- По-пчелиному... Как грохнулся, так думал, что черепков старуха не соберет... А все язык наш поганый! Не удержишься, скажешь, согрешишь, вот оно тебя и кинет!.. С пчелами надо по-хорошему... Божья она тварь и порядок любит...
-- А что случилось, дед?
-- Случилось... Такое случилось, что по сю пору в три погибели согнувшись хожу... Рой снимал... Только это пообедали, вышел в сад, гляжу, летит... Я колоду, лестницу и жду, где сядет... Сел, видите, вон на тот бересток... Хоть оно и высоконько, а чтоб неудобно -сказать нельзя! Лестница достает, и колоду подставить можно так, что стряхнешь -- и все. Мой, думаю, будет! Поставил лестницу, полез... И колоду в самый раз пристроил... Только наладился стряхнуть -- оно, бисова тварь, прости господи: дзз! и в самый нос -- раз!
Да так больно, как никогда.
Отмахнулся! Только слезы: кап! кап! кап! Чувствую, разносит мой нос! Как на рысаке несет!
Тряхнул еще...
А их штук десять в лоб как ужарят!
-- Черти б вас!..
Только это промолвил "черти", как:
Трах!
(А колоду с роем держу!)
Трах! -- да как поперло, как поперло, так ей-богу, прости господи, саженей с пять, ноги кверху, головой вниз, летел, что ястреб. А потом, как шваркнуло, я аж крякнул.
Шваркнуло да еще и колоду на голову надело! Они как жиганут меня со всех сторон, еле из колоды выдрался да так драпанул, что к борову в хлев угодил...
Упал и стону!
Выволокла старуха из хлева, насилу опамятовался! Чуть богу душу не отдал. Такого мне меду дали!
Вот как бывает!
"А ты не чертыхайся, ежели с пчелами возжаешься", -- говорит старуха.
Оно и правда. Я уже сам приметил: коли на пасеке черта помянул, удирай лучше. Особливо когда за роем лезешь.
Черт, знаете, да еще при трухлявой лестнице, всегда вам такую холеру отмочит...
А мед... мед, что и говорить, штука сладкая.
1923 ______________________________________________________________________
Как я рыбу ловил
Ну и утро! Не утро, а стихи!
Вверху -- небо. Внизу -- земля. А впереди -- пруд... Знаете ли вы, что такое пруд?
Это такая большая-пребольшая в земле глубокая тарелка, а в ней не "Soupe a-la pejsann" (как в меню "Ренессанса" пишут), а вода.
А в воде -- рыба, раки...
Предо мной, как удильщиком, задание: поймать эту рыбу, а если случится, то и рака.
Это во-первых.
Во-вторых, получить от этого всего: 1) удовольствие, 2) отдых душе моей истерзанной и 3) уху из свежей рыбы...
Для этого я с собой взял:
а) обязательное постановление Харьковского губисполкома за No 118 (правила ловли рыбы):
б) сантиметр;
в) циркуль;
г) зонтик (солнце);
д) кошелку с пятком таранок, бутылкой перцовки (довоенного качества), два фунта хлеба и пр.;
е) удостоверение личности;
ж) учетную карточку;
з) удочку;
и) жену.
Все, значит, что полагается.
Закинул...
-- Клюет, дядя?
-- Проходи! Проходи! В свое время клюнет!
Ушел... И издалека уже, на мотив "гречаников":
Удит, дядя, удит,
Чем ужинать будет?..
"Смейся, думаю, смейся!"
Первые два с половиной часа стоически смотрел в пруд и думал: "Представить себе только: кислород с водородом, какое-то там H2O, а сколько рыбы...".
А я, можно сказать, человек, homo, и хоть бы паршивенькая тюлька.
Как вдруг: прыг-прыг-прыг! Поплавок!
Дерг!
-- Есть!! Ага! Лови, жена, лови-лови-лови! Держи! Поймала?
-- Вот!
-- Карасик? Давай сантиметр. Давай циркуль! Давай обязательное постановление губисполкома. Там как сказано? "Карась не меньше чем в три вершка. Мерить от середины глаза до заднепроходного плавника"... Хорошо! Ищи глаз!
-- Есть!
-- Ищи середину глаза! Нашла? Клади сантиметр... Та-а-ак-с! Держи!.. Ищи заднепроходный плавник!
-- Я не знаю где!
-- Ищи сзади! Раз заднепроходный, значит, сзади. В проходе! Нашла?!
-- Да нет его!
-- Зоологию забыла? Чему вас только в гимназиях учили? Давай сюда!
-- Ай! Уже!
-- Что уже?
-- Выскользнул! В воду! Вон-вон-вон! По-о-плыл!
-- Вот тоже! А еще на курсах была! И в Вукоопспилке [1] служила! Паршивой рыбки удержать не можешь!..
Прыг-прыг-прыг! Поплавок.
-- "Прочая рыба"?! Сколько там для "прочей" отмерено?
-- Три вершка!
-- Давай сантиметр! Глаз есть! Поворачивайся, "прочая". Где тут у тебя "плавник заднепроходный"? Нету! Смотри: плавника нет! Щука отъела! Как же теперь?
-- А я не знаю!
-- Выпущу! Иди обратно в пруд! Плавают тут без "заднепроходных". А потом отвечай!
-- О-о-о! Рачок! Иди, иди, иди! Ну смотри, как там раки? Откуда их мерить?
-- Два вершка! От конца головы до конца хвоста!
-- Давай сантиметр! Начнем с головы.
-- Да это ж ты с хвоста начинаешь!
-- Как с хвоста?! Это же "шейка"! А на шее и голова!
-- Да это хвост, а не шея. Сам ничего не знаешь, а ругаешься!
-- Не все ли тебе равно -- от хвоста к голове будем мерить или от головы к хвосту?
-- Ну?!
-- Вершок и семь восьмых. Иди к черту! Плыви! Не мог на паршивенькую восьмушку вырасти?! А тоже лезет! Идем домой! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ужинал дядя не "чем", а таранью.
1923 ------
[1] _Вукоопспилка_ -- Всеукраинский союз обществ потребительской кооперации. ______________________________________________________________________
Когда сельских клубов еще не было
Тому лет этак...
Да что там лет?!
Молодые, словом, были! Зеленые! На сердце зелено... Подмывало что-то... Жгло... Рвалось наружу...
Если по-нынешнему -- допризывники.
Лежишь это, бывало, на леваде, смотришь на небо, как Большой Пес Медведице подмигивает, и самому подмигивать хочется...
А в спину тебя словно что-то подталкивает...
Лежишь и вскидываешься...
В жилах -- электрификация.
Во взгляде -- стабилизация.
В отношении садов -- конфискация.
В отношении девчат -- концессии.
А уж как выскочишь со двора, черта с два вспомнишь о репатриации, возвращении в отчизну.
Это -- по теперешней терминологии, новые слова.
А по-тогдашнему -- так мать скупым словом все это квалифицировала:
-- И чего тебя, сукин ты сын, черти крутят?!
А вас бы не крутили?
На небе месяц. В пруд кто-то полтинников набросал: они покатились-покатились и стали -- прилаживаются, как бы им поудобнее лечь. И без звона.
Вот так -- хата в саду... Сад большой-большой, и кругом липы. За садом левада. За левадой вербы кудрявые, а за вербами клуня, а в клуне Ганна, а Ганне семнадцать...
Еще с полудня:
-- Ганна, приду...
-- Там видно будет!
-- Ганна!
-- Ишь... Молоко не обсохло. Парубки...
-- Ганна!
-- Собак напущу!
-- Убери Лапка...
-- Куда?
-- В клуню! К себе!
-- А ты тихо... Батько в сенях.
-- Ладно... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Тихо-тихо... Только где-то далеко на выгоне:
Черня-а-вую да беля-а-вую...
Плетень. Да какой там плетень?! Нету плетня... Нет и стены, и решеток бы не было.
Вербы... Стежка... Вишняк...
Мимо крыльца кошкою: "Батько в сенях"...
Стук-стук... Стук-стук...
-- Ганна!
-- Грррр!
-- Лапко! Лапунь! Лапуся! На-на-на! Тш...
-- Ганна!
-- Грррр! Гав!!
-- Лапунечка! Тшш... тшш...
-- Гав! Гав! Гав! Гррр! Гав! Гав! Гав!
Скрип...
-- Какой там чертов сын?.. А?..
Батько... У батька чистик...
Молнией по стежке...
Гоп! И на ограде...
Фью-ю-ю!
-- Ой!
Чистик вонзается прямо в поясницу...
Кувырк...
-- Будешь ходить?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Клубы, беседы, кружки, собрания...
Тут поясница не заболит.
1922 ______________________________________________________________________
Борись!
Самогон надо вывести.
(Из газет.)
Он самый обыкновенный человек.
У него шесть десятин земли, две кобылицы, один жеребенок, девять кур с петухом, подсвинок, шестеро детей (две дочки на выданье, два сына-подростка, а другие еще малы -- в школу ходят), жена, женина мать и корова...
Одним словом, он хозяин...
Продналог сдал, подворно-денежный сдал... на посев осталось...
Пудов двадцать, пожалуй, еще и лишнего. Далее: у него ведь шестеро детей! Стало быть, шестеро кумовьев, шесть кумушек, две невестки, шестеро сватов, четыре золовки, три свояка, четыре брата, тридцать три племянника и племянницы, двадцать семь соседей (в одной стороне живут, ей-богу!), пятнадцать просто очень хороших людей; у того, гляди, гвоздочек, у того ремень на чересседельник, у того еще что-нибудь...
У него "храм", новый год, богоявление, сорок святых, мясоед, масленица, заговенье, великий пост, Евдокии, разговенье, светлое воскресение, вознесение, троицын день, Параскевы, Прокопия, Петра, Полупетра, Ильи, спаса, первая пречистая, вторая пречистая, Семена, воздвижения, покрова, Андрея, Кузьмы, Демьяна, Михаила, Филиппа, филипповка, рождество, канун Нового года.
Это ведь обязательно: хоть тресни, а выпей.
Слушайте дальше.
Родины, крестины, вводины [1], обручение, свадьба, похороны, девятый день, сороковый день, годовщина...
Как, по-вашему, все это не обязывает?!
А корова отелится, а кобыла жеребенка приведет, а свинья опоросится?..
Опять-таки кабана закололи?
Надо или не надо?
А поездка на базар или на ярмарку?
Сапоги надо?
Надо!..
А обмыть их надо?
Нет?!
Бросьте, пожалуйста, шутки...
Черта лысого они вам тогда носиться будут!..
А покупать сапоги, да так, чтобы через месяц головки пришивать?..
Да ведь на это какие "лимоны" нужны -- на головки!..
А колеса нужны?
А макотра нужна?
А спички нужны?
И это чтобы без магарыча?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Безнадежное дело!
1923 ______________________________________________________________________
Гинекология
Медицинского персонала на селе немного...
Вот и тут... Село немалое, окруженное со всех сторон хуторами, а больница за восемь верст.
Между тем, благодарение милосердному, санитарная неграмотность среди населения понемногу ликвидируется...
Немало тут "специалистов" по всяким болезням, начиная от сглаза и кончая бешенством, но ни в одной области не просветился так люд православный, как в области гинекологии, крайне необходимой на селе, очень деликатной науки... Мы не ошибемся, если скажем, что чуть ли не каждая особа женского пола, хоть немного, а знает-таки, что делать, когда над хатой кружит аист, чтобы принести счастливцу мальчика или девочку...
А немало есть и хороших специалистов-гинекологов, которые имеют большую практику, яйца зарабатывают целыми копами, а полотно -- целыми штуками и разрешают вопросы гинекологии значительно скорее и смелее, чем какой-нибудь харьковский профессор...
Р-р-раз, и готово.
Клиник, операционных комнат еще нет: операции делаются в хате, в амбаре или в овине. Оперируют в большинстве случаев женщины, но есть и мужчины-гинекологи...
Есть даже, как мне рассказывали, простой дьяк, который сделает вам операцию -- что орех раскусит.
Мне хочется познакомить горожан с опытом села в этом деле... Ибо часто приходится видеть, как прекрасная женщина, сидя за конторским столом или за "Ундервудом" или просто идя по улице, задумывается, глаза ее затуманиваются, и на прекрасное лицо ложатся тени... Как знать, может быть, ей просто замуж хочется, но частенько настроение это от того, о чем вы догадываетесь...
* * *
Вот что в таких случаях делают опытные дочери нашего села...
Когда дочь Евы, вставши утром, чувствует, что вот сюда у нее подкатывает и сильно тянет на соленый огурец, она начинает подпрыгивать на месте. Стоит, стоит, а потом изогнется и вдруг бешено прыгает.
Гоп! Гоп!..
И прислушивается...
Ничего...
Грустно покачает головой и идет полоть картофель.
На другой день, когда тяга к соленому огурцу еще больше, еще сильнее, она берется поднимать сундук.
Наклоняется к нему, обхватывает руками и тянет вверх...
-- Что ты, Малаша, делаешь? -- спрашивает мать.
-- Да что-то наш сундук будто боком стоит... Так вот я хочу его прямо поставить...
-- Так давай вдвоем!
-- Нет, я сама... Он не очень тяжелый... Вот смотрите... Ги... Ги...
-- Надорвешься, сумасшедшая!..
-- Вот еще!..
Повозившись с сундуком, женщина или девушка стоит и прислушивается.
Ничего...
Тогда она идет под навес и чего-то долго возится там...
Приходит отец и говорит:
-- Какой это черт мне веялку перекинул?
...Не берет и веялка...
Много еще существует и других подобных же способов "управиться с ношей"...
Часто случается видеть, как молодая девушка рысью мчит через канавы к речке с кадкой, полной мокрого белья...
Или в хлеву живую корову с места на место переставляет...
Да всего и не перечтешь!..
И после каждого такого приема стоит грустная и прислушивается...
Ничего...
После этого еще мрачнее становится лицо и глаза бегают по избе...
Дальше идет уже "химизация"...
Химизация до тех пор, пока в ушах, как на пасху, во все колокола зазвонит.
Не берет...
Тогда применяют так называемый артиллерийский способ.
Набивают себя порохом.
Не стреляет...
Тогда идут в рожь за "рожками".
"Рожки" эти едят ложками...
Не трубит...
Тогда крадут из кладовой десяток яиц и направляются к "специалисту".
-- Голубушка!
Самодеятельности в области гинекологии конец... Работа переходит уже к специалисту.
* * *
Специалисты...
Ну, тут уж, ясное дело, деталей нельзя указать: у каждого свои способы...
В большинстве случаев в качестве гинекологического инструмента пользуются головной шпилькой, изогнутой в конце крючком...
Операция эта называется: "Выцарапывать"...
Во многих случаях помогает также и острое веретено...
Это называется: "Прокалывать".
После операции кровь струится восемь верст -- до ближайшей больницы.
И все.
Потом месяцев шесть ходит женщина, согнувшись в три погибели.
-- Что-то у меня внутри... Одни говорят грыжа, а другие соячница [1].
Курс лечения закончен...
Способы эти можно легко применять и в городе, разумеется, с небольшими вариациями...
Вместо кадки можно бегать по лестнице с "Ундервудом", вместо сундука можно подымать письменный стол или пытаться передвинуть железную кассу, если работаешь в бухгалтерии, или просто шкаф с "делами".
Ну, а о городских "специалистах" не буду писать: там их достаточно.
1925 ------
[1] _Соячница_ -- болезнь желудка. ______________________________________________________________________
Про веселое сусличье житье-бытье
Борьба с вредителями в сельском
хозяйстве прошла хорошо с помощью
обязательных постановлений.
(Из доклада на съезде
по борьбе с вредителями.)
На зеленом ковре озими степной была глубокая нора... А в той норе жил да поживал старый Суслик, председатель исполнительного комитета сусличьих советов...
Только три дня, как вылез старый Суслик из глубокой норы, разбуженный стрелами весеннего солнца...
Сидит старый Суслик у глубокой норы, под ласкающими лучами весеннего солнца, обвеваемый нежным степным зефиром.
Сидит старый Суслик на задних лапках, острым взглядом сусличьим степи черноземные оглядывая, передними лапками по животу барабаня...
"Ох и работка же будет!" -- думает старый Суслик...
А работа будет, ибо дружно взялась озимая пшеница, ибо рожь сочная буйно кустится, мощь черноземную в колосья всасывая...
Усмехается старый Суслик, любуясь на буйные зеленя...
И радостный свист, пронзительный свист разнесся по зеленой озими, с нивы на ниву перекидываясь.
То свистит старый Суслик, председатель исполнительного комитета сусличьих советов, пробуждая люд сусличий трудящийся от зимнего сна...
Крепко спал всю зиму люд сусличий, украинскую пшеницу переваривая...
Просыпается люд сусличий трудящийся, потягивается, лапкой умывается, из черных глубоких нор на весеннее солнышко выскакивая...
Слышит посвист радостный, пронзительный и бежит к норе председателя исполнительного комитета сусличьих советов.
И держат суслики совет: как дальше быть, чтоб лето красное любо-весело всем прожить, чтоб сытыми и здоровыми заснуть в предстоящую зиму...
И свистнул председатель исполнительного комитета советов сусличьих.
-- Слушайте меня, суслики, товарищи мои милые и дорогие... Муха гессенская, пролетая над моей норой, прогудела мне весточку грозную... Прогудела мне муха гессенская, что собрался в Харькове II съезд всеукраинский, чтоб начать борьбу с вредителями... Лютый съезд, многочисленный съезд... Купоросом зеленым размахивает, парижской жидкостью побрызгивает, газами шипит ядовитыми... Что делать будем, как спасем себя?!
И свистнул рыжеватый суслик, умудренный опытом:
-- А видела ли муха этот купорос? А нюхала ли она газы ядовитые?!
-- Не спрашивал я, видела ли то... А по постановлениям о борьбе сама, говорит, лазила...
-- По постановлениям?..
И как свистнет рыжеватый суслик радостно, как подскочит на три сажени!.. И прошелся гопаком да метелицей:
И жить будем,
И гулять будем...
И пошло по зеленой озими сусличье веселье...
Танцы, песни и прыжки...
И свистнул старый Суслик, председатель исполнительного комитета советов сусличьих:
-- Тише, ребята! Вносите резолюцию!
Свистит рыжеватый суслик, умудренный опытом:
-- Предлагаю резолюцию:
"Общее собрание украинских сусликов, всесторонне обсудив предложение, выражает горячую благодарность Наркомзему за заботливое к ним отношение... Особенно сердечный привет станции по борьбе с вредителями...
Да здравствуют постановления!
Гессенскую муху, золотогузку, боярышницу и братьев своих полевых мышей просим присоединиться к нашей резолюции!..
Украинские суслики".
И поднялся лес лапок сусличьих на зеленой озими...
И опять завел рыжий суслик веселую песню:
И жить будем,
И гулять будем,
А как родится пшеница,
Поедать будем...
1924 ______________________________________________________________________
Вечорницы
Песня есть такая:
Ой, не ходи, Грицю,
Та й на вечорницi,
Бо на вечорницях
Дiвки-чарiвницi.
Славная песня... Жалобная такая, жалобная... Про вечорницы песня...
Вот и песня есть о вечерницах хорошая, и девчата на тех вечерницах чародейки, а вспоминать о них мне нелегко...
Тяжеловато мне о вечерницах вспоминать...
Персональные, сказать бы, воспоминания.
Вот, допустим, вы? Скажите, только по совести скажите, если бы вам на двадцатый повернуло, да если в груди мех кузнечный, а там, где теперь перебои да колики, так там все время:
-- Та-тах! Та-тах! Та-та!
Твердо так, как молотом по наковальне...
А ниже, где теперь изжога, где икота, где бурчит и неприятно саднит, так вот там распирало... Вот так подкатится снизу к легким, обхватит таким горячим-горячим, сожмется, стиснется и рвет... Просто-таки рвет... И в виски пламенем полыхает... А по жилам вороной баской жеребец так и смалит во весь дух...
Да если бы из хаты, что вот так наискосок от вашей, совсем недалечко, через дорогу только прыгнуть, чтобы из той хаты по сугробам скакало веселое:
Ой, на дворе метелица,
Что же старший не женится...
Усидели бы вы дома? Не выскочили бы как бешеный из сеней и не ударили бы наискосок, через дорогу?
Нет?
Брешете! Не усидели бы!
И меня мать за это била...
Била и еще приговаривала:
-- А не ходи, висельник, на те вечорницы!
Да чапыгой -- раз!
Не люблю я ни вечорниц, ни той песни!..
Хоть и пела ее мать на иной голос, да все равно слова, может, только чуть-чуть не одинаковые...
Личное, скажете?
Да, личное, но что поделаешь?.. Факт остается фактом...
И этот факт испортил мне все впечатление от вечорниц...
А в самом деле, какая хорошая штука -- эти вечорницы!..
Особенно для девушек...
Танцы, песни, веселье...
Хлопцы веселые, а девчата еще веселее...
Тот подбежит, щипнет, тот подскочит, лапнет...
Да все с присказками, с припевками...
На столе чарка, сало, кныш...
-- Выпей, Марина!
-- И такое выдумаешь... Сроду не пила...
-- Сроду ты маленькая была... Вот на, попробуй...
-- И-и-и! Да горькое какое!
-- Это сначала горькое, потом будет сладкое...
И вправду, потом так сладко-сладко делается... Голова будто на качелях... А потом жарко... И кровь горит...
А потом ворота дегтем вымазаны...
А еще аж потом-потом -- ребеночек...
А потом батька со двора гонит. Мать за волосы волочит...
Сладко так, сладко после вечорниц!..
Где же, как не на вечерницах, про все узнаешь, обо всем доведаешься?..
И что на Ониськовом поле что-то колосья скрутками покрутило. Что ни зайдет Онисько ячмень косить -- никак не косится... Только бабка Паталиха и научила.
"Выйди, -- говорит, -- на свою ниву после полуночи, когда еще и петухи не пели. Да стань ты задом к месяцу, трижды перекрестись, а тогда правой ногой дрыгни, а левой топни. Да двенадцать раз вокруг нивы оббеги так, чтобы не дышать, а тогда упади на меже на колени да проговори:
-- Сгинь! Сгинь! Сгинь! Пропади, нечистая сила!
Тогда и закосится".
Где же об этом дознаешься?
...А что под старой греблей гадюка сажен двенадцать длиной живет, а на голове у нее венец тот, которым ведьмы на Ивана Купала венчаются...
...А у Иванихи позавчера ночью ведьму видели. Корову доить приходила. Насилу Иваниха открестилась. Дважды перекрестилась -- не берет. Тогда она третий раз ка-а-ак крестанется, так та ведьма туманом-туманом через Филиппову леваду так и поплыла...
А Иваниху утром еле живую нашли. Ничего и выговорить не может, только плюется да крестится.
Еще вечером совсем здоровая жинка была, даже два кухля самогонки выдула.
...А до Свирида вурдалак прошлой ночью приходил. Кудлатый такой и мохнатый. Стучал в дверь да: "Отдай, Свирид, кошелек с золотом, а то я из тебя кровь выпью!" Свирид перед иконой свечку засветил да за топор... Скрип, из хаты, а оно как ударится об землю да, словно человек, на коня! Да улицей! Свирид вдогонку топором. И не попал. А ехало -- ну точнехонько шенгереевский стражник.
...А что земля на трех огромных рыбах стоит, на китах... Так вот недели две тому назад у одной рыбы пузо зачесалось. Она повернулась почесаться, а в той Африке, где китайцы живут, земля трястись пошла... Множество церквей разрушено.
Где же об этом узнаешь, кроме вечорниц?
А теперь что?
-- В клуб идите! На собрание идите! На чистку идите! Во Всерабземлес идите...
И парубки не щиплются, и самогонки нет, и ворота чистые, и ребеночка нет. Волосы на голове целые. Родные не проклинают...
Ну, что за жизнь?
И вспомнить нечего...
Да рассказывают тебе, что земля круглая, что она вокруг себя сама вертится и вокруг солнца вертится...
Лежишь, и ни до чего тебе дела нет...
Убьет ли Пилсудский Шептицкого в их поединке или Шептицкий Пилсудскому черепную расколет коробку... Только иногда мыслишка в голове, как кирпич, тяжело повернется: "А лучше, чтоб этот того, а тот этого... Обоюдно".
...Жарит...
-- Тпр-р-р!.. Куда, Рябая?! Да куда ж это ты, Рябая? Скажи, а?! Тпр-р-р! Тпр-р-р! Да чтоб ты ж ему сдохла! Тпр-р-р!
В лесу содом... Трещит орешник, летят сухие ветки... Какая-то бешеная лавина мчится лесом к опушке...
И в этом шуме, в этой буре треска и топота, то и дело взрывается зло, встревоженно, со слезами:
-- Куда, Манька?
-- Куда, Мура?!
-- Куда, Рыжая?!
-- А подохла б она тебе?!
-- Тпр-р-р! Тпр-р-р! Тпр-р-р!
А лавина несется...
Вот выскочила Мура на опушку... Глаза дикие, красные... Вся дрожит... Стала...
Хвост автомобильной шиной...
-- Пр-р-р, Мура!
...Что раскаленным железом жигануло!..
Мячиком пляшет на месте, подскакивает, как молодая серна, яростно вскидывает задними ногами, хвост свернулся еще круче...
М-м-му!
И стрелою в яр!..
Берет барьер, как премированный скакун, и катит рожью, просом, огурцами к колодцу...
За ней "колбасой" лупит Кондратов третьяк половый...
Он идет как-то с вывертом. Голова набок, передними ногами загребает так, словно хочет схватить что-то впереди, прижать к себе, стиснуть и переть дальше... У него "м-м-м-у" мужественное, злобное и угрожающее... Хвост обручем...
На миг останавливается перед огорожей-барьером... Вдруг с силой бьет левой задней, и уже только "обруч" его мелькает среди колосьев...
Мура осталась далеко позади...
...Минута... И развернутой колонной вихрем шпарит все стадо...
Молодняк идет шаля, "с коленцами"...
Солидная Чернуха, которая "вот уж восьмую весну все бычков да бычков", трусит в арьергарде, как "комическая старуха" за балетом в веселой оперетке...
...Огорожи нет. Торчат только колья...
И плачет, распрямляясь, рожь, плачет просо, плачут огурцы...
А по лесу, приближаясь к опушке, бежит, спотыкаясь:
-- Тпр-р-р! Тпр-р-р! Тпр-р-р!
-- Не уберег, охламон?! Не уберег?!
-- А что я сделаю, когда они чисто сказились!
-- Сказились?! Как на улицу, так на цепи не удержишь, а скот, так в жите?!
-- Сами попробуйте! Завернет хвост, да и подался! Что я его, за хвост весь день держать буду?
-- И держи! Видишь, что задирает, возьми и "отдери"!
Хлясь! Хлясь! Хлясь!
-- Я больше не буду! Ей-бо, не буду!..
А Онисько:
-- Вот же нечистая сила! Отрубишь ему хвост -- мух нечем отгонять... Оставишь ему хвост -- бесится. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Положение безвыходное.
1923 ______________________________________________________________________
Мед
-- Мед -- штука сладкая...
Это старейший у нас пасечник дед Глушко говорит. Сидим на пасеке, трубками попыхиваем, пчелками любуемся...
А они дождем золотым на солнце к летку падают.
И гудят, гудят, гудят...
-- Гудёт! Медок несет!
-- Хорошая, дедусь, насекомая! Маленькая такая, проворная... А гляди, будет с чем зимой коржи есть!
-- Тваринка действительно бедовая! Ишь, как гудёт!.. Да-а-а! Загудел это и я как-то!.. Во, брат, загудел! Думал, амба мне! Конец, думал, старому Глушко!
-- А вы чего "загудели"? По-пчелиному, что ли?
-- По-пчелиному... Как грохнулся, так думал, что черепков старуха не соберет... А все язык наш поганый! Не удержишься, скажешь, согрешишь, вот оно тебя и кинет!.. С пчелами надо по-хорошему... Божья она тварь и порядок любит...
-- А что случилось, дед?
-- Случилось... Такое случилось, что по сю пору в три погибели согнувшись хожу... Рой снимал... Только это пообедали, вышел в сад, гляжу, летит... Я колоду, лестницу и жду, где сядет... Сел, видите, вон на тот бересток... Хоть оно и высоконько, а чтоб неудобно -сказать нельзя! Лестница достает, и колоду подставить можно так, что стряхнешь -- и все. Мой, думаю, будет! Поставил лестницу, полез... И колоду в самый раз пристроил... Только наладился стряхнуть -- оно, бисова тварь, прости господи: дзз! и в самый нос -- раз!
Да так больно, как никогда.
Отмахнулся! Только слезы: кап! кап! кап! Чувствую, разносит мой нос! Как на рысаке несет!
Тряхнул еще...
А их штук десять в лоб как ужарят!
-- Черти б вас!..
Только это промолвил "черти", как:
Трах!
(А колоду с роем держу!)
Трах! -- да как поперло, как поперло, так ей-богу, прости господи, саженей с пять, ноги кверху, головой вниз, летел, что ястреб. А потом, как шваркнуло, я аж крякнул.
Шваркнуло да еще и колоду на голову надело! Они как жиганут меня со всех сторон, еле из колоды выдрался да так драпанул, что к борову в хлев угодил...
Упал и стону!
Выволокла старуха из хлева, насилу опамятовался! Чуть богу душу не отдал. Такого мне меду дали!
Вот как бывает!
"А ты не чертыхайся, ежели с пчелами возжаешься", -- говорит старуха.
Оно и правда. Я уже сам приметил: коли на пасеке черта помянул, удирай лучше. Особливо когда за роем лезешь.
Черт, знаете, да еще при трухлявой лестнице, всегда вам такую холеру отмочит...
А мед... мед, что и говорить, штука сладкая.
1923 ______________________________________________________________________
Как я рыбу ловил
Ну и утро! Не утро, а стихи!
Вверху -- небо. Внизу -- земля. А впереди -- пруд... Знаете ли вы, что такое пруд?
Это такая большая-пребольшая в земле глубокая тарелка, а в ней не "Soupe a-la pejsann" (как в меню "Ренессанса" пишут), а вода.
А в воде -- рыба, раки...
Предо мной, как удильщиком, задание: поймать эту рыбу, а если случится, то и рака.
Это во-первых.
Во-вторых, получить от этого всего: 1) удовольствие, 2) отдых душе моей истерзанной и 3) уху из свежей рыбы...
Для этого я с собой взял:
а) обязательное постановление Харьковского губисполкома за No 118 (правила ловли рыбы):
б) сантиметр;
в) циркуль;
г) зонтик (солнце);
д) кошелку с пятком таранок, бутылкой перцовки (довоенного качества), два фунта хлеба и пр.;
е) удостоверение личности;
ж) учетную карточку;
з) удочку;
и) жену.
Все, значит, что полагается.
Закинул...
-- Клюет, дядя?
-- Проходи! Проходи! В свое время клюнет!
Ушел... И издалека уже, на мотив "гречаников":
Удит, дядя, удит,
Чем ужинать будет?..
"Смейся, думаю, смейся!"
Первые два с половиной часа стоически смотрел в пруд и думал: "Представить себе только: кислород с водородом, какое-то там H2O, а сколько рыбы...".
А я, можно сказать, человек, homo, и хоть бы паршивенькая тюлька.
Как вдруг: прыг-прыг-прыг! Поплавок!
Дерг!
-- Есть!! Ага! Лови, жена, лови-лови-лови! Держи! Поймала?
-- Вот!
-- Карасик? Давай сантиметр. Давай циркуль! Давай обязательное постановление губисполкома. Там как сказано? "Карась не меньше чем в три вершка. Мерить от середины глаза до заднепроходного плавника"... Хорошо! Ищи глаз!
-- Есть!
-- Ищи середину глаза! Нашла? Клади сантиметр... Та-а-ак-с! Держи!.. Ищи заднепроходный плавник!
-- Я не знаю где!
-- Ищи сзади! Раз заднепроходный, значит, сзади. В проходе! Нашла?!
-- Да нет его!
-- Зоологию забыла? Чему вас только в гимназиях учили? Давай сюда!
-- Ай! Уже!
-- Что уже?
-- Выскользнул! В воду! Вон-вон-вон! По-о-плыл!
-- Вот тоже! А еще на курсах была! И в Вукоопспилке [1] служила! Паршивой рыбки удержать не можешь!..
Прыг-прыг-прыг! Поплавок.
-- "Прочая рыба"?! Сколько там для "прочей" отмерено?
-- Три вершка!
-- Давай сантиметр! Глаз есть! Поворачивайся, "прочая". Где тут у тебя "плавник заднепроходный"? Нету! Смотри: плавника нет! Щука отъела! Как же теперь?
-- А я не знаю!
-- Выпущу! Иди обратно в пруд! Плавают тут без "заднепроходных". А потом отвечай!
-- О-о-о! Рачок! Иди, иди, иди! Ну смотри, как там раки? Откуда их мерить?
-- Два вершка! От конца головы до конца хвоста!
-- Давай сантиметр! Начнем с головы.
-- Да это ж ты с хвоста начинаешь!
-- Как с хвоста?! Это же "шейка"! А на шее и голова!
-- Да это хвост, а не шея. Сам ничего не знаешь, а ругаешься!
-- Не все ли тебе равно -- от хвоста к голове будем мерить или от головы к хвосту?
-- Ну?!
-- Вершок и семь восьмых. Иди к черту! Плыви! Не мог на паршивенькую восьмушку вырасти?! А тоже лезет! Идем домой! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ужинал дядя не "чем", а таранью.
1923 ------
[1] _Вукоопспилка_ -- Всеукраинский союз обществ потребительской кооперации. ______________________________________________________________________
Когда сельских клубов еще не было
Тому лет этак...
Да что там лет?!
Молодые, словом, были! Зеленые! На сердце зелено... Подмывало что-то... Жгло... Рвалось наружу...
Если по-нынешнему -- допризывники.
Лежишь это, бывало, на леваде, смотришь на небо, как Большой Пес Медведице подмигивает, и самому подмигивать хочется...
А в спину тебя словно что-то подталкивает...
Лежишь и вскидываешься...
В жилах -- электрификация.
Во взгляде -- стабилизация.
В отношении садов -- конфискация.
В отношении девчат -- концессии.
А уж как выскочишь со двора, черта с два вспомнишь о репатриации, возвращении в отчизну.
Это -- по теперешней терминологии, новые слова.
А по-тогдашнему -- так мать скупым словом все это квалифицировала:
-- И чего тебя, сукин ты сын, черти крутят?!
А вас бы не крутили?
На небе месяц. В пруд кто-то полтинников набросал: они покатились-покатились и стали -- прилаживаются, как бы им поудобнее лечь. И без звона.
Вот так -- хата в саду... Сад большой-большой, и кругом липы. За садом левада. За левадой вербы кудрявые, а за вербами клуня, а в клуне Ганна, а Ганне семнадцать...
Еще с полудня:
-- Ганна, приду...
-- Там видно будет!
-- Ганна!
-- Ишь... Молоко не обсохло. Парубки...
-- Ганна!
-- Собак напущу!
-- Убери Лапка...
-- Куда?
-- В клуню! К себе!
-- А ты тихо... Батько в сенях.
-- Ладно... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Тихо-тихо... Только где-то далеко на выгоне:
Черня-а-вую да беля-а-вую...
Плетень. Да какой там плетень?! Нету плетня... Нет и стены, и решеток бы не было.
Вербы... Стежка... Вишняк...
Мимо крыльца кошкою: "Батько в сенях"...
Стук-стук... Стук-стук...
-- Ганна!
-- Грррр!
-- Лапко! Лапунь! Лапуся! На-на-на! Тш...
-- Ганна!
-- Грррр! Гав!!
-- Лапунечка! Тшш... тшш...
-- Гав! Гав! Гав! Гррр! Гав! Гав! Гав!
Скрип...
-- Какой там чертов сын?.. А?..
Батько... У батька чистик...
Молнией по стежке...
Гоп! И на ограде...
Фью-ю-ю!
-- Ой!
Чистик вонзается прямо в поясницу...
Кувырк...
-- Будешь ходить?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Клубы, беседы, кружки, собрания...
Тут поясница не заболит.
1922 ______________________________________________________________________
Борись!
Самогон надо вывести.
(Из газет.)
Он самый обыкновенный человек.
У него шесть десятин земли, две кобылицы, один жеребенок, девять кур с петухом, подсвинок, шестеро детей (две дочки на выданье, два сына-подростка, а другие еще малы -- в школу ходят), жена, женина мать и корова...
Одним словом, он хозяин...
Продналог сдал, подворно-денежный сдал... на посев осталось...
Пудов двадцать, пожалуй, еще и лишнего. Далее: у него ведь шестеро детей! Стало быть, шестеро кумовьев, шесть кумушек, две невестки, шестеро сватов, четыре золовки, три свояка, четыре брата, тридцать три племянника и племянницы, двадцать семь соседей (в одной стороне живут, ей-богу!), пятнадцать просто очень хороших людей; у того, гляди, гвоздочек, у того ремень на чересседельник, у того еще что-нибудь...
У него "храм", новый год, богоявление, сорок святых, мясоед, масленица, заговенье, великий пост, Евдокии, разговенье, светлое воскресение, вознесение, троицын день, Параскевы, Прокопия, Петра, Полупетра, Ильи, спаса, первая пречистая, вторая пречистая, Семена, воздвижения, покрова, Андрея, Кузьмы, Демьяна, Михаила, Филиппа, филипповка, рождество, канун Нового года.
Это ведь обязательно: хоть тресни, а выпей.
Слушайте дальше.
Родины, крестины, вводины [1], обручение, свадьба, похороны, девятый день, сороковый день, годовщина...
Как, по-вашему, все это не обязывает?!
А корова отелится, а кобыла жеребенка приведет, а свинья опоросится?..
Опять-таки кабана закололи?
Надо или не надо?
А поездка на базар или на ярмарку?
Сапоги надо?
Надо!..
А обмыть их надо?
Нет?!
Бросьте, пожалуйста, шутки...
Черта лысого они вам тогда носиться будут!..
А покупать сапоги, да так, чтобы через месяц головки пришивать?..
Да ведь на это какие "лимоны" нужны -- на головки!..
А колеса нужны?
А макотра нужна?
А спички нужны?
И это чтобы без магарыча?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Безнадежное дело!
1923 ______________________________________________________________________
Гинекология
Медицинского персонала на селе немного...
Вот и тут... Село немалое, окруженное со всех сторон хуторами, а больница за восемь верст.
Между тем, благодарение милосердному, санитарная неграмотность среди населения понемногу ликвидируется...
Немало тут "специалистов" по всяким болезням, начиная от сглаза и кончая бешенством, но ни в одной области не просветился так люд православный, как в области гинекологии, крайне необходимой на селе, очень деликатной науки... Мы не ошибемся, если скажем, что чуть ли не каждая особа женского пола, хоть немного, а знает-таки, что делать, когда над хатой кружит аист, чтобы принести счастливцу мальчика или девочку...
А немало есть и хороших специалистов-гинекологов, которые имеют большую практику, яйца зарабатывают целыми копами, а полотно -- целыми штуками и разрешают вопросы гинекологии значительно скорее и смелее, чем какой-нибудь харьковский профессор...
Р-р-раз, и готово.
Клиник, операционных комнат еще нет: операции делаются в хате, в амбаре или в овине. Оперируют в большинстве случаев женщины, но есть и мужчины-гинекологи...
Есть даже, как мне рассказывали, простой дьяк, который сделает вам операцию -- что орех раскусит.
Мне хочется познакомить горожан с опытом села в этом деле... Ибо часто приходится видеть, как прекрасная женщина, сидя за конторским столом или за "Ундервудом" или просто идя по улице, задумывается, глаза ее затуманиваются, и на прекрасное лицо ложатся тени... Как знать, может быть, ей просто замуж хочется, но частенько настроение это от того, о чем вы догадываетесь...
* * *
Вот что в таких случаях делают опытные дочери нашего села...
Когда дочь Евы, вставши утром, чувствует, что вот сюда у нее подкатывает и сильно тянет на соленый огурец, она начинает подпрыгивать на месте. Стоит, стоит, а потом изогнется и вдруг бешено прыгает.
Гоп! Гоп!..
И прислушивается...
Ничего...
Грустно покачает головой и идет полоть картофель.
На другой день, когда тяга к соленому огурцу еще больше, еще сильнее, она берется поднимать сундук.
Наклоняется к нему, обхватывает руками и тянет вверх...
-- Что ты, Малаша, делаешь? -- спрашивает мать.
-- Да что-то наш сундук будто боком стоит... Так вот я хочу его прямо поставить...
-- Так давай вдвоем!
-- Нет, я сама... Он не очень тяжелый... Вот смотрите... Ги... Ги...
-- Надорвешься, сумасшедшая!..
-- Вот еще!..
Повозившись с сундуком, женщина или девушка стоит и прислушивается.
Ничего...
Тогда она идет под навес и чего-то долго возится там...
Приходит отец и говорит:
-- Какой это черт мне веялку перекинул?
...Не берет и веялка...
Много еще существует и других подобных же способов "управиться с ношей"...
Часто случается видеть, как молодая девушка рысью мчит через канавы к речке с кадкой, полной мокрого белья...
Или в хлеву живую корову с места на место переставляет...
Да всего и не перечтешь!..
И после каждого такого приема стоит грустная и прислушивается...
Ничего...
После этого еще мрачнее становится лицо и глаза бегают по избе...
Дальше идет уже "химизация"...
Химизация до тех пор, пока в ушах, как на пасху, во все колокола зазвонит.
Не берет...
Тогда применяют так называемый артиллерийский способ.
Набивают себя порохом.
Не стреляет...
Тогда идут в рожь за "рожками".
"Рожки" эти едят ложками...
Не трубит...
Тогда крадут из кладовой десяток яиц и направляются к "специалисту".
-- Голубушка!
Самодеятельности в области гинекологии конец... Работа переходит уже к специалисту.
* * *
Специалисты...
Ну, тут уж, ясное дело, деталей нельзя указать: у каждого свои способы...
В большинстве случаев в качестве гинекологического инструмента пользуются головной шпилькой, изогнутой в конце крючком...
Операция эта называется: "Выцарапывать"...
Во многих случаях помогает также и острое веретено...
Это называется: "Прокалывать".
После операции кровь струится восемь верст -- до ближайшей больницы.
И все.
Потом месяцев шесть ходит женщина, согнувшись в три погибели.
-- Что-то у меня внутри... Одни говорят грыжа, а другие соячница [1].
Курс лечения закончен...
Способы эти можно легко применять и в городе, разумеется, с небольшими вариациями...
Вместо кадки можно бегать по лестнице с "Ундервудом", вместо сундука можно подымать письменный стол или пытаться передвинуть железную кассу, если работаешь в бухгалтерии, или просто шкаф с "делами".
Ну, а о городских "специалистах" не буду писать: там их достаточно.
1925 ------
[1] _Соячница_ -- болезнь желудка. ______________________________________________________________________
Про веселое сусличье житье-бытье
Борьба с вредителями в сельском
хозяйстве прошла хорошо с помощью
обязательных постановлений.
(Из доклада на съезде
по борьбе с вредителями.)
На зеленом ковре озими степной была глубокая нора... А в той норе жил да поживал старый Суслик, председатель исполнительного комитета сусличьих советов...
Только три дня, как вылез старый Суслик из глубокой норы, разбуженный стрелами весеннего солнца...
Сидит старый Суслик у глубокой норы, под ласкающими лучами весеннего солнца, обвеваемый нежным степным зефиром.
Сидит старый Суслик на задних лапках, острым взглядом сусличьим степи черноземные оглядывая, передними лапками по животу барабаня...
"Ох и работка же будет!" -- думает старый Суслик...
А работа будет, ибо дружно взялась озимая пшеница, ибо рожь сочная буйно кустится, мощь черноземную в колосья всасывая...
Усмехается старый Суслик, любуясь на буйные зеленя...
И радостный свист, пронзительный свист разнесся по зеленой озими, с нивы на ниву перекидываясь.
То свистит старый Суслик, председатель исполнительного комитета сусличьих советов, пробуждая люд сусличий трудящийся от зимнего сна...
Крепко спал всю зиму люд сусличий, украинскую пшеницу переваривая...
Просыпается люд сусличий трудящийся, потягивается, лапкой умывается, из черных глубоких нор на весеннее солнышко выскакивая...
Слышит посвист радостный, пронзительный и бежит к норе председателя исполнительного комитета сусличьих советов.
И держат суслики совет: как дальше быть, чтоб лето красное любо-весело всем прожить, чтоб сытыми и здоровыми заснуть в предстоящую зиму...
И свистнул председатель исполнительного комитета советов сусличьих.
-- Слушайте меня, суслики, товарищи мои милые и дорогие... Муха гессенская, пролетая над моей норой, прогудела мне весточку грозную... Прогудела мне муха гессенская, что собрался в Харькове II съезд всеукраинский, чтоб начать борьбу с вредителями... Лютый съезд, многочисленный съезд... Купоросом зеленым размахивает, парижской жидкостью побрызгивает, газами шипит ядовитыми... Что делать будем, как спасем себя?!
И свистнул рыжеватый суслик, умудренный опытом:
-- А видела ли муха этот купорос? А нюхала ли она газы ядовитые?!
-- Не спрашивал я, видела ли то... А по постановлениям о борьбе сама, говорит, лазила...
-- По постановлениям?..
И как свистнет рыжеватый суслик радостно, как подскочит на три сажени!.. И прошелся гопаком да метелицей:
И жить будем,
И гулять будем...
И пошло по зеленой озими сусличье веселье...
Танцы, песни и прыжки...
И свистнул старый Суслик, председатель исполнительного комитета советов сусличьих:
-- Тише, ребята! Вносите резолюцию!
Свистит рыжеватый суслик, умудренный опытом:
-- Предлагаю резолюцию:
"Общее собрание украинских сусликов, всесторонне обсудив предложение, выражает горячую благодарность Наркомзему за заботливое к ним отношение... Особенно сердечный привет станции по борьбе с вредителями...
Да здравствуют постановления!
Гессенскую муху, золотогузку, боярышницу и братьев своих полевых мышей просим присоединиться к нашей резолюции!..
Украинские суслики".
И поднялся лес лапок сусличьих на зеленой озими...
И опять завел рыжий суслик веселую песню:
И жить будем,
И гулять будем,
А как родится пшеница,
Поедать будем...
1924 ______________________________________________________________________
Вечорницы
Песня есть такая:
Ой, не ходи, Грицю,
Та й на вечорницi,
Бо на вечорницях
Дiвки-чарiвницi.
Славная песня... Жалобная такая, жалобная... Про вечорницы песня...
Вот и песня есть о вечерницах хорошая, и девчата на тех вечерницах чародейки, а вспоминать о них мне нелегко...
Тяжеловато мне о вечерницах вспоминать...
Персональные, сказать бы, воспоминания.
Вот, допустим, вы? Скажите, только по совести скажите, если бы вам на двадцатый повернуло, да если в груди мех кузнечный, а там, где теперь перебои да колики, так там все время:
-- Та-тах! Та-тах! Та-та!
Твердо так, как молотом по наковальне...
А ниже, где теперь изжога, где икота, где бурчит и неприятно саднит, так вот там распирало... Вот так подкатится снизу к легким, обхватит таким горячим-горячим, сожмется, стиснется и рвет... Просто-таки рвет... И в виски пламенем полыхает... А по жилам вороной баской жеребец так и смалит во весь дух...
Да если бы из хаты, что вот так наискосок от вашей, совсем недалечко, через дорогу только прыгнуть, чтобы из той хаты по сугробам скакало веселое:
Ой, на дворе метелица,
Что же старший не женится...
Усидели бы вы дома? Не выскочили бы как бешеный из сеней и не ударили бы наискосок, через дорогу?
Нет?
Брешете! Не усидели бы!
И меня мать за это била...
Била и еще приговаривала:
-- А не ходи, висельник, на те вечорницы!
Да чапыгой -- раз!
Не люблю я ни вечорниц, ни той песни!..
Хоть и пела ее мать на иной голос, да все равно слова, может, только чуть-чуть не одинаковые...
Личное, скажете?
Да, личное, но что поделаешь?.. Факт остается фактом...
И этот факт испортил мне все впечатление от вечорниц...
А в самом деле, какая хорошая штука -- эти вечорницы!..
Особенно для девушек...
Танцы, песни, веселье...
Хлопцы веселые, а девчата еще веселее...
Тот подбежит, щипнет, тот подскочит, лапнет...
Да все с присказками, с припевками...
На столе чарка, сало, кныш...
-- Выпей, Марина!
-- И такое выдумаешь... Сроду не пила...
-- Сроду ты маленькая была... Вот на, попробуй...
-- И-и-и! Да горькое какое!
-- Это сначала горькое, потом будет сладкое...
И вправду, потом так сладко-сладко делается... Голова будто на качелях... А потом жарко... И кровь горит...
А потом ворота дегтем вымазаны...
А еще аж потом-потом -- ребеночек...
А потом батька со двора гонит. Мать за волосы волочит...
Сладко так, сладко после вечорниц!..
Где же, как не на вечерницах, про все узнаешь, обо всем доведаешься?..
И что на Ониськовом поле что-то колосья скрутками покрутило. Что ни зайдет Онисько ячмень косить -- никак не косится... Только бабка Паталиха и научила.
"Выйди, -- говорит, -- на свою ниву после полуночи, когда еще и петухи не пели. Да стань ты задом к месяцу, трижды перекрестись, а тогда правой ногой дрыгни, а левой топни. Да двенадцать раз вокруг нивы оббеги так, чтобы не дышать, а тогда упади на меже на колени да проговори:
-- Сгинь! Сгинь! Сгинь! Пропади, нечистая сила!
Тогда и закосится".
Где же об этом дознаешься?
...А что под старой греблей гадюка сажен двенадцать длиной живет, а на голове у нее венец тот, которым ведьмы на Ивана Купала венчаются...
...А у Иванихи позавчера ночью ведьму видели. Корову доить приходила. Насилу Иваниха открестилась. Дважды перекрестилась -- не берет. Тогда она третий раз ка-а-ак крестанется, так та ведьма туманом-туманом через Филиппову леваду так и поплыла...
А Иваниху утром еле живую нашли. Ничего и выговорить не может, только плюется да крестится.
Еще вечером совсем здоровая жинка была, даже два кухля самогонки выдула.
...А до Свирида вурдалак прошлой ночью приходил. Кудлатый такой и мохнатый. Стучал в дверь да: "Отдай, Свирид, кошелек с золотом, а то я из тебя кровь выпью!" Свирид перед иконой свечку засветил да за топор... Скрип, из хаты, а оно как ударится об землю да, словно человек, на коня! Да улицей! Свирид вдогонку топором. И не попал. А ехало -- ну точнехонько шенгереевский стражник.
...А что земля на трех огромных рыбах стоит, на китах... Так вот недели две тому назад у одной рыбы пузо зачесалось. Она повернулась почесаться, а в той Африке, где китайцы живут, земля трястись пошла... Множество церквей разрушено.
Где же об этом узнаешь, кроме вечорниц?
А теперь что?
-- В клуб идите! На собрание идите! На чистку идите! Во Всерабземлес идите...
И парубки не щиплются, и самогонки нет, и ворота чистые, и ребеночка нет. Волосы на голове целые. Родные не проклинают...
Ну, что за жизнь?
И вспомнить нечего...
Да рассказывают тебе, что земля круглая, что она вокруг себя сама вертится и вокруг солнца вертится...