Владимир Дайнес
Фельдмаршал Манштейн – лучший полководец Гитлера
© Дайнес В.О., 2013
© ООО «Издательство «Яуза», 2013
© ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
© ООО «Издательство «Яуза», 2013
© ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Глава 1
Офицер имперской армии и рейхсвера
В 1806 г. между коалицией европейских держав (Великобритания, Россия, Пруссия, Саксония, Швеция) и Францией началась война, в которой союзники планировали изгнать французские войска с захваченных ими территорий и восстановить дореволюционные порядки во Франции. Однако Наполеон в сражениях под Йеной и Ауэрштедтом разбил в октябре прусскую армию герцога К. Брауншвейгского и за шесть недель занял почти всю Пруссию с ее столицей Берлином. В этом сражении принимал участие штандарт-юнкер фон Левински, дед будущего генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна. В дальнейшем фон Левински сражался против французов уже в качестве офицера.
По стопам отца пошли и оба сына, завершив военную карьеру командирами корпусов. Один из них, генерал-лейтенант Эдвард (Эдуард) Эвальд Эрих фон Левински, женился на Хелене фон Шперлинг. Супруги жили в согласии, воспитывая девять детей, четверо из которых также стали офицерами. 24 ноября 1887 г. в Берлине в семье фон Левински родился десятый ребенок, нареченный при крещении Фридрихом. Сразу же после его появления на свет родители телеграфировали майору Георгу фон Манштейну и его супруге Хедвиг, урожденной фон Шперлинг: «Сегодня родился ваш здоровый мальчик. Мать и дитя в полном здравии. Сердечно поздравляем! Хелен и Левински»[1].
Читатель, ознакомившись с этой телеграммой, пребывает в неудомении: кто же родитель ребенка? Все очень просто. Сестры Хелена и Хедвиг фон Шперлинг были неразлучны с детства. Хедвиг не могла иметь ребенка, а потому сестры решили, что в случае появления на свет мальчика в семье фон Левински он будет передан бездетной паре. Так и поступили после крестин малыша. Приемные родители окружили его глубокой и нежной заботой. Мальчика теперь величали Фриц Эрих фон дер Левински, названный фон Манштейн. В ходе дальнейшего повествования мы будем его именовать Эрихом фон Манштейном, ибо под этим именем он более всего известен, как на Западе, так и в России. Сам он впоследствии спокойно отнесся к тому, что попал в семью фон Манштейнов. «Я узнал, что мама с папой не являются моими физическими родителями, уже в раннем детстве, – пишет Эрих фон Манштейн. – Благодаря тесным семейным связям в нашем роду я не страдал ни от какого внутреннего конфликта. Так как я с первых сознательных дней своей жизни находился в доме своих приемных родителей, они, само собой разумеется, заняли в моем сознании места моих отца и матери»[2]. Для Эриха авторитет приемного отца, придававшего большое значение таким понятиям, как долг и честь, был непререкаемым.
Итак, из одной семьи потомственных военных Эрих попал в другую, имевшую увесистый послужной список. Георг фон Манштейн, по утверждению Эриха фон Манштейна, являлся выходцем из рода вождей древних пруссов. Шестнадцать предков по прямой генеалогической линии фон Манштейна были генералами прусско-немецкой или русской службы. Среди них полковник гвардии русской службы, генерал-майор прусской службы Кристоф Герман фон Манштейн, автор труда «Записки историческия, политическия и военныя о России с 1727 г. по 1744 год, сочиненныя г. Манштейном, бывшим в русско-императорской и прусско-королевской службах», опубликованного в 1770–1772 гг. в Лейпциге, Амстердаме, Париже и Лондоне, а затем в Санкт-Петербурге[3]. Его потомок Альбрехт-Густав фон Манштейн (1805–1877) был генералом от инфантерии прусской службы, отцом Георга фон Манштейна. По приглашению Петра I на службу в русскую армию прибыл генерал прусской службы Эрнст-Себастиан фон Манштейн, который стал генерал-поручиком. Добавим еще, что Эрих фон Манштейн состоял в дальнем родстве с генерал-фельдмаршалом П. фон Гинденбургом-Бенкендорфом, будущим президентом Веймарской республики.
Семьи фон Манштейна и фон Левински не были богачами в прямом смысле этого слова, но и не бедствовали. После франко-прусской войны 1870–1871 гг. император Вильгельм I по представлению рейхстага пожаловал им пенсии, которые позволили вести безбедную жизнь.
Эрих, по собственному признанию, был физически слабым ребенком. Однако приемные родители сделали все возможное для того, чтобы укрепить его здоровье. В результате при поступлении в кадетский корпус Эриха признали «условно годным». Он был довольно живым и восприимчивым мальчиком, с легким характером, что особенно сказывалось во время учебы в лицее в Страсбурге. Учителя не раз отмечали, что Эрих «совершенно неусидчив» и «при большем прилежании с его способностями он мог бы учиться гораздо лучше». Но природная одаренность позволила Эриху показывать хорошие результаты в учебе, чем он неоднократно удивлял своих учителей. Еще одной чертой характера Эриха, по его утверждению, являлось очень развитое чувство справедливости, которое объединялось в душе с сильным духом противоречия. С этим утверждением можно согласиться, так как в последующем фон Манштейн не раз высказывал свое несогласие с Гитлером по оперативно-стратегическим вопросам.
Родословная, несомненно, повлияла на выбор профессии Эрихом, который воспитывался в доброй прусской традиции. В 1899 г. он окончил лицей, а в следующем году поступил в кадетский корпус. Два года учился в городе Плене, а затем еще четыре – в главном кадетском корпусе в Лихтерфельде. Вспоминая о том времени, фон Манштейн отмечал, что воспитание было строгим, а полученное образование в известном смысле однобоким, так как кадетов готовили в первую очередь к будущей профессии солдата. Врожденное честолюбие не позволяло ему прятаться от физической нагрузки за спинами товарищей, что сделало Эриха достаточно выносливым. «Жесткая муштра со стороны командиров рот и старших по комнатам, наверное, была не слишком приятна, – пишет он, – но отнюдь не вредила нашей подготовке. В любом случае здесь мы получали куда лучшее и более современное физическое воспитание, чем в гражданских школах. Ну, а с точки зрения науки наше образование соответствовало уровню реальной гимназии»[4].
В марте 1906 г. после окончания кадетского корпуса Э. фон Манштейн получил звание прапорщика и был определен в элитный 3-й прусский полк пешей гвардии. Он был сформирован в мае 1860 г. и имел славную боевую историю. Личный состав полка принимал участие в войнах против Дании (1864 г.), Австрии (1866 г.) и Франции (1870–1871 гг.). Гвардия, по воспоминанию фон Манштейна, в те времена не являлась парадным учреждением. К офицерам гвардии предъявлялись высокие требования, что не позволяло им расслабляться. 21 января 1907 г. фон Манштейну было присвоено воинское звание лейтенант (со стажем с июня 1905 г.). Он последовательно прошел должности гимнастического инструктора, адъютанта батальона[5], был избран членом офицерского суда. Должность адъютанта батальона позволила ему постичь основы штабной службы, которые впоследствии пригодились при прохождении военной лестницы.
Фон Манштейн живо интересовался всем тем, что происходило в развитии военной мысли того времени. В Германии тогда преобладали взгляды генерал-фельдмаршалов X. Мольтке (Старшего) и А. фон Шлиффена, генералов Ю. Верди дю Вернуа, З. Шлихтинга, К. фон дер Гольца и Ф. Бернгарди.
Мольтке (Старший) в своих трудах проводил мысль о неизбежности войн и их «цивилизующей» роли. Он считал необходимым использовать все возможности страны в интересах ведения войны, упреждать противника в мобилизации армии и развертывании ее на границе, внезапно открывать военные действия, двигаясь к одному пункту с разных направлений («врозь идти, вместе драться»), охватывать врага с флангов. Особо подчеркивалось, что необходимо разгромить противника в одном генеральном сражении, атаковав с фронта и с флангов, и тем самым добиться победы в быстротечной войне. Мольтке (Старший) понимал, что Германия уступает своим вероятным противникам в силах и средствах, а потому одновременная война против Франции и России могла стать опаснейшим испытанием для молодой Германской империи. В этих условиях он считал быстрое окончание войны «величайшим благом»[6].
Концепция скоротечной, молниеносной войны («блицкриг» – нем. Blitzkrieg, от Blitz – «молния», Krieg – «война») нашла свое яркое выражение в работах фон Шлиффена. В меморандуме «Война против Франции» (декабрь 1905 г. – январь 1906 г.), ставшем позднее известным как план Шлиффена, отмечалось, что война Германии с Францией должна была быть скоротечной и закончиться через несколько недель поражением Франции. После этого планировалось сосредоточить основные силы против России для достижения победы в короткие сроки. Фон Шлиффен отстаивал идею окружения армий противника путем стратегического охвата и разгрома его в большом генеральном сражении. Его взгляды о характере ведения будущей войны были возведены правящими кругами Германии в ранг государственной военной доктрины, получившей в исторической литературе наименование «доктрины Шлиффена».
Идеи Мольтке (Старшего), фон Шлиффена и их последователей наложили отпечаток на систему боевой подготовки и обучения командных кадров. Войска обучались, в первую очередь, умению вести наступательный бой. В германском Строевом пехотном уставе 1906 г. отмечалась необходимость выработать у личного состава навыки безостановочного наступления под лозунгом «Вперед на противника, чего бы это ни стоило». Для этого рекомендовалось стягивать к полю сражения все силы до последнего батальона и сразу вводить их в бой. Такая тактика обеспечивала разгром противника при успехе, но при неудаче могла привести к разгрому собственной армии[7].
На тактических занятиях фон Манштейн приобрел навыки осуществления стремительного охватывающего маневра на флангах с целью окружения противника. Он получил хорошие практические навыки в изучении и оценке местности и обстановки, выборе позиций, отдаче приказаний и распоряжений. Одновременно командный состав уделял внимание охране своих флангов, используя для этого конницу, специальные части и резервы. Слабым местом в подготовке войск было ведение боя в окружении, который не предусматривался уставами и не был разработан. Фронтальный удар и фронтальное наступление с целью прорыва считались нецелесообразными вследствие трудности их осуществления в условиях, когда армии противников обладали значительной огневой мощью. Особое значение придавалось ведению разведки противника путем использования конницы, привязных аэростатов, самолетов, наземного наблюдения, подслушивания и агентуры. Фон Манштейн уделял большое внимание обучению одиночного бойца, действиям в составе подразделений в различных условиях обстановки.
При обучении войск и командиров определенное внимание уделялось вопросам организации и ведения оборонительного боя. В теоретическом плане проблема соотношения наступления и обороны решалась немецкой военной мыслью в целом правильно. Однако Бернгарди, фон дер Гольц и фон Шлиффен все время подчеркивали, что оборона противоречит не только всему опыту военной истории Германии, но и особенностям самого национального характера немецкого солдата. Оборона признавалась важным видом боевых действий «там, где она стратегически необходима». Она должна быть активной и маневренной. На тактических занятиях и учениях отрабатывались вопросы подготовки и проведения контратак и контрударов с целью нанесения противнику наиболее чувствительных потерь и создания необходимых предпосылок для перехода в контрнаступление. Это соответствовало требованиям фон Шлиффена, подчеркивавшего, что современная оборона – это контрнаступление, или что «наступление является лучшим способом обороны»[8].
Иногда фон Манштейну предоставлялась возможность выступать на собрании офицеров с докладами и сообщениями по военной истории и различным вопросам боевой подготовки.
Более двух лет фон Манштейн настойчиво овладевал навыками штабной службы, достигнув на этом поприще немалых результатов. И не случайно 1 октября 1913 г. его направляют на учебу в Военную академию (Preußische Kriegsakademie). Она была основана в октябре 1810 г. известным прусским реформатором генералом Г.И.Д. фон Шарнгорстом (Шарнхорст) для подготовки офицеров с высшим военным образованием.
К моменту поступления фон Манштейна в академию мир уже стоял на пороге мировой войны. Германия, игравшая главную роль в Тройственном союзе[9], преследовала несколько целей. К ним относились: разгром Англии и захват ее колоний; разгром Франции и закрепление за собой Эльзаса и Лотарингии; нанесение поражения Бельгии и Голландии и захват колоний этих держав; ослабление России и захват Польши, Украины и Прибалтики; подчинение своему влиянию Турции и Болгарии; прочное укрепление на Балканах совместно с Австро-Венгрией.
Тройственному союзу противостояли Англия, Франция и Россия. Союз между Россией и Францией был оформлен в 1891–1893 гг. В апреле 1904 г. Англия и Франция заключили «сердечное согласие» («l’Entente cordiale»)[10]. В 1908 г. было завершено образование военно-политического блока России и Англии[11]. В итоге был создан военно-политический блок, получивший наименование Антанта. Англия планировала устранить Германию как конкурента, а вместе с тем ослабить своих союзников – Францию и Россию. Франция намечала вернуть Эльзас и Лотарингию, а Россия – задержать экспансию Австро-Венгрии в Сербию, Герцеговину и Боснию, овладеть Босфором и Дарданеллами, закрепить свои позиции на Балканах.
С началом Первой мировой войны завершилась учеба фон Манштейна в академии, так как ее закрыли, а слушателей отправили на фронт. Фон Манштейн 2 августа 1914 г. получил назначение на должность адъютанта 2-го гвардейского резервного полка. Эта должность была очень ответственной, так как в обязанности полкового адъютанта входили не только вопросы управления личным составом, но также разработка мобилизационных мероприятий и многое другое. Фон Манштейн принимал участие в наступлении из Верхней Силезии на Вислу и в тяжелых боях под крепостью Ивангород (Демблин). В данном случае речь идет о Варшавско-Ивангородской наступательной операции, проведенной войсками русских Северо-Западного и Юго-Западного фронтов с 15 (28) сентября по 26 октября (8 ноября) 1914 г. с целью разгрома германской и австро-венгерской армий на Средней Висле.
Командующий русской 4-й армией генерал А.Е. Эверт сумел в ночь на 27 сентября (10 октября) переправить свои войска за Вислу. Здесь у левобережных укреплений крепости Ивангород с 11 (24) октября развернулись ожесточенные бои с германскими войсками. Им на помощь поспешила австро-венгерская 1-я армия генерала В. Данкля фон Красника. Однако командующий русским Юго-Западным фронтом сумел неожиданно для противника перебросить на левый берег Вислы 4-ю и 9-ю армии, которые 11 (24) октября нанесли удар по 1-й армии с обоих флангов. В результате она была разгромлена во встречном сражении и в беспорядке отступила. 14 (27) октября начался общий отход противника на исходные позиции. В ходе Варшавско-Ивангородской операции был развеян миф о непобедимости германской армии. Однако она сумела избежать окончательного разгрома из-за того, что русское командование не проявило должной твердости в руководстве войсками.
Фон Манштейн вместе с частями 1-й гвардейской резервной дивизии под непрерывными ударами русских войск отходил к границе Верхней Силезии. В одном из боев он был тяжело ранен. Это произошло следующим образом.
Вечером 16 ноября 1914 г. связисты 1-й гвардейской резервной дивизии перехватили русские радиограммы, в которых содержались сведения о возможном отходе русских частей. Командир дивизии, стремясь не допустить этого, приказал создать в каждом полку специальный отряд силой до батальона с задачей в течение ночи начать преследование противника. Обер-лейтенант фон Манштейн добился у командира полка полковника фон Крамера разрешения принять участие в операции в качестве адъютанта батальона, которым командовал майор фон Бассевитц. Однако радиограммы оказались ложными. Батальон, в котором находился фон Манштейн, у Катовице (Верхняя Силезия) наткнулся на оборонительную позицию. Полагая, что там находится арьергард русских, гвардейцы перешли в атаку. В это время неожиданно началась контратака русских подразделений. Фон Манштейн, шедший впереди батальона вместе с фон Бассевитцем и знаменосцем, был ранен. Спас фон Манштейна один из гвардейцев, убив лежавшего на нем врага.
Рана оказалась тяжелой. Более полугода фон Манштейн лечился в госпитале. 17 июня 1915 г. его выписали и назначили адъютантом и офицером Генерального штаба в армейскую группу «Гальвиц»[12]. Ею командовал генерал артиллерии Макс-Карл-Вильгельм фон Гальвиц фон Дрейлинг (1852–1937), ранее возглавлявший Гвардейский резервный корпус. Фон Манштейн, получив в июле звание капитана, принимает участие в наступлениях в Северной Польше и в Сербии.
В конце марта 1916 г. генерал фон Гальвиц был переведен на Западный фронт, где возглавил Западную группу войск, действовавшую под крепостью Верден на левом берегу р. Маас. Он к тому времени высоко оценил способности фон Манштейна, а потому добился разрешения об его переводе на Запад. В составе Западной группы фон Манштейн летом 1916 г. принял участие в одном из самых кровопролитных сражений Первой мировой войны – Верденском сражении. На верденской «мясорубке», или «мельнице» Маасского района, как ее называл начальник германского Генерального штаба генерал пехоты Э. фон Фалькенгайн, было перемолото до 120 дивизий, в том числе 69 французских и 50 германских[13]. Обе стороны потеряли до 1 млн человек.
Фон Манштейн, испытав тяжелое поражение под Верденом, стал участником еще одного грандиозного сражения, теперь на р. Сомма. В июне 1916 г. он назначается адъютантом и офицером Генштаба 1-й армии, которой командовал генерал Ф. фон Белов. Операция на Сомме с самого начала приняла характер методичного прогрызания английскими и французскими войсками германской обороны. Здесь впервые фон Манштейну довелось увидеть применение англичанами в сентябре нового боевого средства – танков. Из 50 боевых машин в поддержке атаки пехоты приняло участие только 18 единиц, остальные либо застряли в грязи, либо остановились из-за поломки механизмов. С помощью танков на фронте в 10 км за пять часов английская пехота продвинулась вперед на 4–5 км. Танки произвели на германскую пехоту огромное психологическое воздействие. Она в панике бросала оборонительные позиции и убегала, прячась в укрытиях или сдаваясь в плен. Английские войска, наступавшие за танками, без особых потерь захватывали оставленные окопы, брошенные пулеметы и орудия.
Однако английским и французским войскам в ходе сражения не удалось полностью прорвать оборону германских войск. Они сумели лишь вклиниться в нее в полосе шириной до 35 км и на глубину до 10 км. В середине ноября 1916 г. из-за плохой погоды и истощения ресурсов боевые действия на Сомме были прекращены. В их орбиту было втянуто 150 дивизий, до 10 тыс. орудий, 1 тыс. самолетов и много другой техники. Французы потеряли 341 тыс. человек, англичане – 453 тыс., а потери германцев достигли 538 тыс. человек[14], из них 105 тыс. пленными. Для Германии эти потери были столь значительными, что она впоследствии не смогла восстановить прежнюю боеспособность и моральный дух войск.
Операция на Сомме вскрыла несостоятельность теории прорыва позиционного фронта, основанной на ударе в одном пункте и методических атаках. Удар в одном пункте при несовершенных средствах и методах позволял германскому командованию снимать войска с других участков, перебрасывать их в район прорыва и закрывать образовавшиеся бреши. Наращивание сил и средств обороняющимися, инженерное усиление обороны на направлении наступления происходили быстрее, чем продвижение наступающих войск. Методизм наступления обрекал атаки на затухание, локализацию, расчленение общей атаки на ряд разрозненных и изолированных атак. Наступление, проводившееся густыми волнами стрелковых цепей, останавливалось сильным пулеметным огнем. Контратаки и контрудары резервов окончательно локализовали успехи, достигнутые в ходе атак.
Личные наблюдения и опыт позиционных сражений за Верден и на р. Сомме оказали значительное влияние на представления фон Манштейна о войне и его взгляды на руководство операциями и войсками. Но об этом мы скажем позднее.
Германское командование, не имея сил для отражения наступления союзников, а также учитывая трудность удержания разрушенных артиллерией позиций на р. Сомме, решило в начале февраля 1917 г. отвести свои войска на заранее подготовленную и хорошо укрепленную позицию «Зигфрид». Ее строительство началось еще в сентябре 1916 г. по линии Аррас, Сен-Кантен, Ла-Фер на р. Эна, срезая Нуайонский выступ. Это давало возможность высвободившимися войсками усилить важный центральный участок фронта и пополнить его резервы.
9 апреля 1917 г. в 5 часов 30 минут союзники приступили к проведению операции Нивеля с целью прорвать линию «Зигфрид» и добиться решительного перелома на Западном фронте[15]. Первыми нанесли вспомогательный удар английские войска у Арраса на 20-километровом фронте южнее Живанши. 12 апреля началось наступление на обеспечивающем направлении французских 4-й и 3-й армий. 16 апреля в сражение на главном направлении вступили французские 5-я и 6-я армии. Однако германское командование, которому стал известен план операции противника, укрепило резервами свои войска первой линии. В результате союзные войска, несмотря на неоднократные атаки, не смогли прорвать линию «Зигфрид». По настоянию французского правительства, извещенного об огромных потерях, операция Нивеля 5 мая была прекращена. В «бойне Нивеля» французы потеряли только убитыми и ранеными 180 тыс. человек, англичане – 160 тыс. Потери германской армии составили 163 тыс. человек, из них 29 тыс. пленными[16].
Фон Манштейну, получившему значительную практику штабной службы в оперативном звене, была предоставлена возможность проявить себя на тактическом уровне. 1 октября 1917 г. его назначили первым офицером Генерального штаба (начальник штаба и оперативного отделения) 4-й кавалерийской дивизии, которая действовала в Курляндии. В своих воспоминаниях фон Манштейн отмечает, что здесь впервые познакомился с большевизмом, к которому у него осталась стойкая неприязнь.
4 мая 1918 г. фон Манштейна переводят на Западный фронт на должность первого офицера Генерального штаба 213-й пехотной дивизии. Германское верховное командование, стремясь отвлечь часть расположенных в Пикардии и во Фландрии резервов Антанты, решило в конце мая предпринять наступление в районе Шмен-де-Дам на участке между Реймсом и р. Уазой, а затем возобновить операции против английских войск на Сомме или во Фландрии. Для этого привлекались 18-я, 7-я, 1-я армии группы армий кронпринца Вильгельма. К 27 мая германское командование сосредоточило в районе планируемого наступления 34 дивизии, 5263 орудия, 1233 миномета и около 500 самолетов[17]. Им противостояла 6-я французская армия, располагавшаяся на 90-километровом фронте. Она имела 1400 орудий. Германские войска создали на участке прорыва двойное превосходство над противником по количеству дивизий первого эшелона и почти четырехкратный перевес в артиллерии.
По стопам отца пошли и оба сына, завершив военную карьеру командирами корпусов. Один из них, генерал-лейтенант Эдвард (Эдуард) Эвальд Эрих фон Левински, женился на Хелене фон Шперлинг. Супруги жили в согласии, воспитывая девять детей, четверо из которых также стали офицерами. 24 ноября 1887 г. в Берлине в семье фон Левински родился десятый ребенок, нареченный при крещении Фридрихом. Сразу же после его появления на свет родители телеграфировали майору Георгу фон Манштейну и его супруге Хедвиг, урожденной фон Шперлинг: «Сегодня родился ваш здоровый мальчик. Мать и дитя в полном здравии. Сердечно поздравляем! Хелен и Левински»[1].
Читатель, ознакомившись с этой телеграммой, пребывает в неудомении: кто же родитель ребенка? Все очень просто. Сестры Хелена и Хедвиг фон Шперлинг были неразлучны с детства. Хедвиг не могла иметь ребенка, а потому сестры решили, что в случае появления на свет мальчика в семье фон Левински он будет передан бездетной паре. Так и поступили после крестин малыша. Приемные родители окружили его глубокой и нежной заботой. Мальчика теперь величали Фриц Эрих фон дер Левински, названный фон Манштейн. В ходе дальнейшего повествования мы будем его именовать Эрихом фон Манштейном, ибо под этим именем он более всего известен, как на Западе, так и в России. Сам он впоследствии спокойно отнесся к тому, что попал в семью фон Манштейнов. «Я узнал, что мама с папой не являются моими физическими родителями, уже в раннем детстве, – пишет Эрих фон Манштейн. – Благодаря тесным семейным связям в нашем роду я не страдал ни от какого внутреннего конфликта. Так как я с первых сознательных дней своей жизни находился в доме своих приемных родителей, они, само собой разумеется, заняли в моем сознании места моих отца и матери»[2]. Для Эриха авторитет приемного отца, придававшего большое значение таким понятиям, как долг и честь, был непререкаемым.
Итак, из одной семьи потомственных военных Эрих попал в другую, имевшую увесистый послужной список. Георг фон Манштейн, по утверждению Эриха фон Манштейна, являлся выходцем из рода вождей древних пруссов. Шестнадцать предков по прямой генеалогической линии фон Манштейна были генералами прусско-немецкой или русской службы. Среди них полковник гвардии русской службы, генерал-майор прусской службы Кристоф Герман фон Манштейн, автор труда «Записки историческия, политическия и военныя о России с 1727 г. по 1744 год, сочиненныя г. Манштейном, бывшим в русско-императорской и прусско-королевской службах», опубликованного в 1770–1772 гг. в Лейпциге, Амстердаме, Париже и Лондоне, а затем в Санкт-Петербурге[3]. Его потомок Альбрехт-Густав фон Манштейн (1805–1877) был генералом от инфантерии прусской службы, отцом Георга фон Манштейна. По приглашению Петра I на службу в русскую армию прибыл генерал прусской службы Эрнст-Себастиан фон Манштейн, который стал генерал-поручиком. Добавим еще, что Эрих фон Манштейн состоял в дальнем родстве с генерал-фельдмаршалом П. фон Гинденбургом-Бенкендорфом, будущим президентом Веймарской республики.
Семьи фон Манштейна и фон Левински не были богачами в прямом смысле этого слова, но и не бедствовали. После франко-прусской войны 1870–1871 гг. император Вильгельм I по представлению рейхстага пожаловал им пенсии, которые позволили вести безбедную жизнь.
Эрих, по собственному признанию, был физически слабым ребенком. Однако приемные родители сделали все возможное для того, чтобы укрепить его здоровье. В результате при поступлении в кадетский корпус Эриха признали «условно годным». Он был довольно живым и восприимчивым мальчиком, с легким характером, что особенно сказывалось во время учебы в лицее в Страсбурге. Учителя не раз отмечали, что Эрих «совершенно неусидчив» и «при большем прилежании с его способностями он мог бы учиться гораздо лучше». Но природная одаренность позволила Эриху показывать хорошие результаты в учебе, чем он неоднократно удивлял своих учителей. Еще одной чертой характера Эриха, по его утверждению, являлось очень развитое чувство справедливости, которое объединялось в душе с сильным духом противоречия. С этим утверждением можно согласиться, так как в последующем фон Манштейн не раз высказывал свое несогласие с Гитлером по оперативно-стратегическим вопросам.
Родословная, несомненно, повлияла на выбор профессии Эрихом, который воспитывался в доброй прусской традиции. В 1899 г. он окончил лицей, а в следующем году поступил в кадетский корпус. Два года учился в городе Плене, а затем еще четыре – в главном кадетском корпусе в Лихтерфельде. Вспоминая о том времени, фон Манштейн отмечал, что воспитание было строгим, а полученное образование в известном смысле однобоким, так как кадетов готовили в первую очередь к будущей профессии солдата. Врожденное честолюбие не позволяло ему прятаться от физической нагрузки за спинами товарищей, что сделало Эриха достаточно выносливым. «Жесткая муштра со стороны командиров рот и старших по комнатам, наверное, была не слишком приятна, – пишет он, – но отнюдь не вредила нашей подготовке. В любом случае здесь мы получали куда лучшее и более современное физическое воспитание, чем в гражданских школах. Ну, а с точки зрения науки наше образование соответствовало уровню реальной гимназии»[4].
В марте 1906 г. после окончания кадетского корпуса Э. фон Манштейн получил звание прапорщика и был определен в элитный 3-й прусский полк пешей гвардии. Он был сформирован в мае 1860 г. и имел славную боевую историю. Личный состав полка принимал участие в войнах против Дании (1864 г.), Австрии (1866 г.) и Франции (1870–1871 гг.). Гвардия, по воспоминанию фон Манштейна, в те времена не являлась парадным учреждением. К офицерам гвардии предъявлялись высокие требования, что не позволяло им расслабляться. 21 января 1907 г. фон Манштейну было присвоено воинское звание лейтенант (со стажем с июня 1905 г.). Он последовательно прошел должности гимнастического инструктора, адъютанта батальона[5], был избран членом офицерского суда. Должность адъютанта батальона позволила ему постичь основы штабной службы, которые впоследствии пригодились при прохождении военной лестницы.
Фон Манштейн живо интересовался всем тем, что происходило в развитии военной мысли того времени. В Германии тогда преобладали взгляды генерал-фельдмаршалов X. Мольтке (Старшего) и А. фон Шлиффена, генералов Ю. Верди дю Вернуа, З. Шлихтинга, К. фон дер Гольца и Ф. Бернгарди.
Мольтке (Старший) в своих трудах проводил мысль о неизбежности войн и их «цивилизующей» роли. Он считал необходимым использовать все возможности страны в интересах ведения войны, упреждать противника в мобилизации армии и развертывании ее на границе, внезапно открывать военные действия, двигаясь к одному пункту с разных направлений («врозь идти, вместе драться»), охватывать врага с флангов. Особо подчеркивалось, что необходимо разгромить противника в одном генеральном сражении, атаковав с фронта и с флангов, и тем самым добиться победы в быстротечной войне. Мольтке (Старший) понимал, что Германия уступает своим вероятным противникам в силах и средствах, а потому одновременная война против Франции и России могла стать опаснейшим испытанием для молодой Германской империи. В этих условиях он считал быстрое окончание войны «величайшим благом»[6].
Концепция скоротечной, молниеносной войны («блицкриг» – нем. Blitzkrieg, от Blitz – «молния», Krieg – «война») нашла свое яркое выражение в работах фон Шлиффена. В меморандуме «Война против Франции» (декабрь 1905 г. – январь 1906 г.), ставшем позднее известным как план Шлиффена, отмечалось, что война Германии с Францией должна была быть скоротечной и закончиться через несколько недель поражением Франции. После этого планировалось сосредоточить основные силы против России для достижения победы в короткие сроки. Фон Шлиффен отстаивал идею окружения армий противника путем стратегического охвата и разгрома его в большом генеральном сражении. Его взгляды о характере ведения будущей войны были возведены правящими кругами Германии в ранг государственной военной доктрины, получившей в исторической литературе наименование «доктрины Шлиффена».
Идеи Мольтке (Старшего), фон Шлиффена и их последователей наложили отпечаток на систему боевой подготовки и обучения командных кадров. Войска обучались, в первую очередь, умению вести наступательный бой. В германском Строевом пехотном уставе 1906 г. отмечалась необходимость выработать у личного состава навыки безостановочного наступления под лозунгом «Вперед на противника, чего бы это ни стоило». Для этого рекомендовалось стягивать к полю сражения все силы до последнего батальона и сразу вводить их в бой. Такая тактика обеспечивала разгром противника при успехе, но при неудаче могла привести к разгрому собственной армии[7].
На тактических занятиях фон Манштейн приобрел навыки осуществления стремительного охватывающего маневра на флангах с целью окружения противника. Он получил хорошие практические навыки в изучении и оценке местности и обстановки, выборе позиций, отдаче приказаний и распоряжений. Одновременно командный состав уделял внимание охране своих флангов, используя для этого конницу, специальные части и резервы. Слабым местом в подготовке войск было ведение боя в окружении, который не предусматривался уставами и не был разработан. Фронтальный удар и фронтальное наступление с целью прорыва считались нецелесообразными вследствие трудности их осуществления в условиях, когда армии противников обладали значительной огневой мощью. Особое значение придавалось ведению разведки противника путем использования конницы, привязных аэростатов, самолетов, наземного наблюдения, подслушивания и агентуры. Фон Манштейн уделял большое внимание обучению одиночного бойца, действиям в составе подразделений в различных условиях обстановки.
При обучении войск и командиров определенное внимание уделялось вопросам организации и ведения оборонительного боя. В теоретическом плане проблема соотношения наступления и обороны решалась немецкой военной мыслью в целом правильно. Однако Бернгарди, фон дер Гольц и фон Шлиффен все время подчеркивали, что оборона противоречит не только всему опыту военной истории Германии, но и особенностям самого национального характера немецкого солдата. Оборона признавалась важным видом боевых действий «там, где она стратегически необходима». Она должна быть активной и маневренной. На тактических занятиях и учениях отрабатывались вопросы подготовки и проведения контратак и контрударов с целью нанесения противнику наиболее чувствительных потерь и создания необходимых предпосылок для перехода в контрнаступление. Это соответствовало требованиям фон Шлиффена, подчеркивавшего, что современная оборона – это контрнаступление, или что «наступление является лучшим способом обороны»[8].
Иногда фон Манштейну предоставлялась возможность выступать на собрании офицеров с докладами и сообщениями по военной истории и различным вопросам боевой подготовки.
Более двух лет фон Манштейн настойчиво овладевал навыками штабной службы, достигнув на этом поприще немалых результатов. И не случайно 1 октября 1913 г. его направляют на учебу в Военную академию (Preußische Kriegsakademie). Она была основана в октябре 1810 г. известным прусским реформатором генералом Г.И.Д. фон Шарнгорстом (Шарнхорст) для подготовки офицеров с высшим военным образованием.
К моменту поступления фон Манштейна в академию мир уже стоял на пороге мировой войны. Германия, игравшая главную роль в Тройственном союзе[9], преследовала несколько целей. К ним относились: разгром Англии и захват ее колоний; разгром Франции и закрепление за собой Эльзаса и Лотарингии; нанесение поражения Бельгии и Голландии и захват колоний этих держав; ослабление России и захват Польши, Украины и Прибалтики; подчинение своему влиянию Турции и Болгарии; прочное укрепление на Балканах совместно с Австро-Венгрией.
Тройственному союзу противостояли Англия, Франция и Россия. Союз между Россией и Францией был оформлен в 1891–1893 гг. В апреле 1904 г. Англия и Франция заключили «сердечное согласие» («l’Entente cordiale»)[10]. В 1908 г. было завершено образование военно-политического блока России и Англии[11]. В итоге был создан военно-политический блок, получивший наименование Антанта. Англия планировала устранить Германию как конкурента, а вместе с тем ослабить своих союзников – Францию и Россию. Франция намечала вернуть Эльзас и Лотарингию, а Россия – задержать экспансию Австро-Венгрии в Сербию, Герцеговину и Боснию, овладеть Босфором и Дарданеллами, закрепить свои позиции на Балканах.
С началом Первой мировой войны завершилась учеба фон Манштейна в академии, так как ее закрыли, а слушателей отправили на фронт. Фон Манштейн 2 августа 1914 г. получил назначение на должность адъютанта 2-го гвардейского резервного полка. Эта должность была очень ответственной, так как в обязанности полкового адъютанта входили не только вопросы управления личным составом, но также разработка мобилизационных мероприятий и многое другое. Фон Манштейн принимал участие в наступлении из Верхней Силезии на Вислу и в тяжелых боях под крепостью Ивангород (Демблин). В данном случае речь идет о Варшавско-Ивангородской наступательной операции, проведенной войсками русских Северо-Западного и Юго-Западного фронтов с 15 (28) сентября по 26 октября (8 ноября) 1914 г. с целью разгрома германской и австро-венгерской армий на Средней Висле.
Командующий русской 4-й армией генерал А.Е. Эверт сумел в ночь на 27 сентября (10 октября) переправить свои войска за Вислу. Здесь у левобережных укреплений крепости Ивангород с 11 (24) октября развернулись ожесточенные бои с германскими войсками. Им на помощь поспешила австро-венгерская 1-я армия генерала В. Данкля фон Красника. Однако командующий русским Юго-Западным фронтом сумел неожиданно для противника перебросить на левый берег Вислы 4-ю и 9-ю армии, которые 11 (24) октября нанесли удар по 1-й армии с обоих флангов. В результате она была разгромлена во встречном сражении и в беспорядке отступила. 14 (27) октября начался общий отход противника на исходные позиции. В ходе Варшавско-Ивангородской операции был развеян миф о непобедимости германской армии. Однако она сумела избежать окончательного разгрома из-за того, что русское командование не проявило должной твердости в руководстве войсками.
Фон Манштейн вместе с частями 1-й гвардейской резервной дивизии под непрерывными ударами русских войск отходил к границе Верхней Силезии. В одном из боев он был тяжело ранен. Это произошло следующим образом.
Вечером 16 ноября 1914 г. связисты 1-й гвардейской резервной дивизии перехватили русские радиограммы, в которых содержались сведения о возможном отходе русских частей. Командир дивизии, стремясь не допустить этого, приказал создать в каждом полку специальный отряд силой до батальона с задачей в течение ночи начать преследование противника. Обер-лейтенант фон Манштейн добился у командира полка полковника фон Крамера разрешения принять участие в операции в качестве адъютанта батальона, которым командовал майор фон Бассевитц. Однако радиограммы оказались ложными. Батальон, в котором находился фон Манштейн, у Катовице (Верхняя Силезия) наткнулся на оборонительную позицию. Полагая, что там находится арьергард русских, гвардейцы перешли в атаку. В это время неожиданно началась контратака русских подразделений. Фон Манштейн, шедший впереди батальона вместе с фон Бассевитцем и знаменосцем, был ранен. Спас фон Манштейна один из гвардейцев, убив лежавшего на нем врага.
Рана оказалась тяжелой. Более полугода фон Манштейн лечился в госпитале. 17 июня 1915 г. его выписали и назначили адъютантом и офицером Генерального штаба в армейскую группу «Гальвиц»[12]. Ею командовал генерал артиллерии Макс-Карл-Вильгельм фон Гальвиц фон Дрейлинг (1852–1937), ранее возглавлявший Гвардейский резервный корпус. Фон Манштейн, получив в июле звание капитана, принимает участие в наступлениях в Северной Польше и в Сербии.
В конце марта 1916 г. генерал фон Гальвиц был переведен на Западный фронт, где возглавил Западную группу войск, действовавшую под крепостью Верден на левом берегу р. Маас. Он к тому времени высоко оценил способности фон Манштейна, а потому добился разрешения об его переводе на Запад. В составе Западной группы фон Манштейн летом 1916 г. принял участие в одном из самых кровопролитных сражений Первой мировой войны – Верденском сражении. На верденской «мясорубке», или «мельнице» Маасского района, как ее называл начальник германского Генерального штаба генерал пехоты Э. фон Фалькенгайн, было перемолото до 120 дивизий, в том числе 69 французских и 50 германских[13]. Обе стороны потеряли до 1 млн человек.
Фон Манштейн, испытав тяжелое поражение под Верденом, стал участником еще одного грандиозного сражения, теперь на р. Сомма. В июне 1916 г. он назначается адъютантом и офицером Генштаба 1-й армии, которой командовал генерал Ф. фон Белов. Операция на Сомме с самого начала приняла характер методичного прогрызания английскими и французскими войсками германской обороны. Здесь впервые фон Манштейну довелось увидеть применение англичанами в сентябре нового боевого средства – танков. Из 50 боевых машин в поддержке атаки пехоты приняло участие только 18 единиц, остальные либо застряли в грязи, либо остановились из-за поломки механизмов. С помощью танков на фронте в 10 км за пять часов английская пехота продвинулась вперед на 4–5 км. Танки произвели на германскую пехоту огромное психологическое воздействие. Она в панике бросала оборонительные позиции и убегала, прячась в укрытиях или сдаваясь в плен. Английские войска, наступавшие за танками, без особых потерь захватывали оставленные окопы, брошенные пулеметы и орудия.
Однако английским и французским войскам в ходе сражения не удалось полностью прорвать оборону германских войск. Они сумели лишь вклиниться в нее в полосе шириной до 35 км и на глубину до 10 км. В середине ноября 1916 г. из-за плохой погоды и истощения ресурсов боевые действия на Сомме были прекращены. В их орбиту было втянуто 150 дивизий, до 10 тыс. орудий, 1 тыс. самолетов и много другой техники. Французы потеряли 341 тыс. человек, англичане – 453 тыс., а потери германцев достигли 538 тыс. человек[14], из них 105 тыс. пленными. Для Германии эти потери были столь значительными, что она впоследствии не смогла восстановить прежнюю боеспособность и моральный дух войск.
Операция на Сомме вскрыла несостоятельность теории прорыва позиционного фронта, основанной на ударе в одном пункте и методических атаках. Удар в одном пункте при несовершенных средствах и методах позволял германскому командованию снимать войска с других участков, перебрасывать их в район прорыва и закрывать образовавшиеся бреши. Наращивание сил и средств обороняющимися, инженерное усиление обороны на направлении наступления происходили быстрее, чем продвижение наступающих войск. Методизм наступления обрекал атаки на затухание, локализацию, расчленение общей атаки на ряд разрозненных и изолированных атак. Наступление, проводившееся густыми волнами стрелковых цепей, останавливалось сильным пулеметным огнем. Контратаки и контрудары резервов окончательно локализовали успехи, достигнутые в ходе атак.
Личные наблюдения и опыт позиционных сражений за Верден и на р. Сомме оказали значительное влияние на представления фон Манштейна о войне и его взгляды на руководство операциями и войсками. Но об этом мы скажем позднее.
Германское командование, не имея сил для отражения наступления союзников, а также учитывая трудность удержания разрушенных артиллерией позиций на р. Сомме, решило в начале февраля 1917 г. отвести свои войска на заранее подготовленную и хорошо укрепленную позицию «Зигфрид». Ее строительство началось еще в сентябре 1916 г. по линии Аррас, Сен-Кантен, Ла-Фер на р. Эна, срезая Нуайонский выступ. Это давало возможность высвободившимися войсками усилить важный центральный участок фронта и пополнить его резервы.
9 апреля 1917 г. в 5 часов 30 минут союзники приступили к проведению операции Нивеля с целью прорвать линию «Зигфрид» и добиться решительного перелома на Западном фронте[15]. Первыми нанесли вспомогательный удар английские войска у Арраса на 20-километровом фронте южнее Живанши. 12 апреля началось наступление на обеспечивающем направлении французских 4-й и 3-й армий. 16 апреля в сражение на главном направлении вступили французские 5-я и 6-я армии. Однако германское командование, которому стал известен план операции противника, укрепило резервами свои войска первой линии. В результате союзные войска, несмотря на неоднократные атаки, не смогли прорвать линию «Зигфрид». По настоянию французского правительства, извещенного об огромных потерях, операция Нивеля 5 мая была прекращена. В «бойне Нивеля» французы потеряли только убитыми и ранеными 180 тыс. человек, англичане – 160 тыс. Потери германской армии составили 163 тыс. человек, из них 29 тыс. пленными[16].
Фон Манштейну, получившему значительную практику штабной службы в оперативном звене, была предоставлена возможность проявить себя на тактическом уровне. 1 октября 1917 г. его назначили первым офицером Генерального штаба (начальник штаба и оперативного отделения) 4-й кавалерийской дивизии, которая действовала в Курляндии. В своих воспоминаниях фон Манштейн отмечает, что здесь впервые познакомился с большевизмом, к которому у него осталась стойкая неприязнь.
4 мая 1918 г. фон Манштейна переводят на Западный фронт на должность первого офицера Генерального штаба 213-й пехотной дивизии. Германское верховное командование, стремясь отвлечь часть расположенных в Пикардии и во Фландрии резервов Антанты, решило в конце мая предпринять наступление в районе Шмен-де-Дам на участке между Реймсом и р. Уазой, а затем возобновить операции против английских войск на Сомме или во Фландрии. Для этого привлекались 18-я, 7-я, 1-я армии группы армий кронпринца Вильгельма. К 27 мая германское командование сосредоточило в районе планируемого наступления 34 дивизии, 5263 орудия, 1233 миномета и около 500 самолетов[17]. Им противостояла 6-я французская армия, располагавшаяся на 90-километровом фронте. Она имела 1400 орудий. Германские войска создали на участке прорыва двойное превосходство над противником по количеству дивизий первого эшелона и почти четырехкратный перевес в артиллерии.