Страница:
Под ураганным огнем противника, преодолевая его упорное сопротивление, части бригады ворвались в район наблюдательной вышки. Здесь, в районе питомника, на опушке леса у Волейкова завязался бой. По-прежнему впереди и справа были танки Т-34 Буршика, на броне которого сидел командир взвода автоматчиков А. Сохор. Слева шла танковая рота Р. Тесаржика[40] с автоматчиками.
Из-за складок местности показывается танк «Бахмач». Выстрелом из командирского танка «Жижка» уничтожено самоходное орудие «фердинанд». Перед мостом танки остановились. Мост может быть заминирован. Вперед пошла пехота. Обходным маневром автоматчики захватывают мост.
Противник, не выдержав удара, стал отступать. Чехи атаковали юго-западную окраину Сырецких лагерей. День на исходе. Танки Буршика и Тесаржика вышли на рубеж Дегтяри – Сырецкие казармы, затем повернули в направлении завода «Большевик», который немцами был превращен в сильный узел сопротивления. На безлюдной, охваченной пожаром улице, не обращая внимания на огонь немецких пулеметов, к притормозившей машине Буршика подбежали две радостно кричащие девушки. Они взволнованно машут руками и на что-то указывают. Йозеф сажает одну из них, Ольгу Кучерову, русскую чешку, в танк, чтобы та указывала дальнейшее направление движения. Другая девушка, ее звали Лида Уваренко, убегает вперед вместе с пехотинцами.
Здесь на одном из перекрестков, у проходной завода «Большевик», чехи были остановлены сильным огнем немецких пушек и автоматов. Девушка повела их обходным путем через дворы и переулки. Буршик приказывает танкам «Лидице», «Яношик» и «Соколово» блокировать завод снаружи. Небольшой маневр, и три первых танка быстро повернули налево, объезжая несколько домов. Откуда-то сбоку раздался выстрел, и тут же последовал сильный удар по броне «Лидице» – она выдержала. Стоять нельзя: танк на открытом месте.
– Обойти «фердинанд», подавить огонь! – приказал командир роты Писарскому.
На пути танка овраг, наклон 40 градусов. На броне автоматчики, но механик-водитель осторожно и решительно провел машину по склону оврага.
Преодолев овраг, танкисты увидели не один «фердинанд», а два. Стоп! Прямой наводкой…Огонь! Всей своей огневой мощью обрушился танк на спрятавшегося в засаде «фердинанда». Он вспыхнул. Такая же участь постигла и вторую самоходную установку врага.
В это же время «Ян Жижка» проломил ворота завода и въехал во двор, неся гибель последним очагам сопротивления. Взлетели на воздух два укрепленных гнезда, с трубы свалился пулемет. Улица, ведущая в центр города, была освобождена.
Главное теперь – быстрее прорваться к центру Киева и расчленить силы врага.
К несчастью, передатчик радиостанции командирского танка вышел из строя, и подпоручик Буршик руководил своими танками, высунувшись наружу, пуская время от времени осветительные ракеты с заранее обусловленными сигналами. В некоторые танки роты попали вражеские снаряды, но не вывели их из строя. Продвижение танков было настолько стремительным, что Буршик был вынужден, вскочив на броню танка подпоручика Писарского, передать по его рации команду о приостановке движения. Автоматчики явно не успевали очищать улицы, дома и опорные пункты от немцев.
В густых сумерках танки остановились перед самым Крещатиком. Дальше ехать было нельзя. Пространство перед площадью простреливалось «фердинандом» и танками, стоявшими в засаде на противоположной стороне. Шел шестнадцатый час непрерывного боя. О «фердинанде» Буршик доложил подъехавшему с передовым отрядом командиру 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанту А.Г. Кравченко. Тот посмотрел на три больших звезды[41] на погонах Сохора, на погоны его товарищей, где было по таких же две больших звезды, назвал их дипломатично «Товарищи командиры» и попросил расчистить своими танками площадь. Четыре чехословацких офицера твердо заявили, что у них другое задание, но они готовы помочь танкистам Кравченко в зачистке прилегающих улиц.
Наконец генерал Кравченко приказал командиру своего передового отряда, чтобы тот пробил дорогу танком. Только выехал первый танк на площадь, как раздался взрыв мины и одновременно выстрел из немецкой танковой пушки. Танк загорелся. Также был подбит и следующий танк,[42] который попытался проникнуть на площадь на большом ходу. Генерал после этого приказал выдвинуть 122-мм гаубицы на прямую наводку и расстрелять угловые дома улицы, выходившие на площадь. Артиллеристы задание выполнили и один немецкий танк зажгли. Остальные танки и самоходки противника с района площади отступили. Кравченко за руку попрощался с чехословацкими офицерами, и советские танки пошли дальше.
– Ну что, Стёпа, – обратился Йозеф к заряжающему танка Вайде,[43] – скоро Закарпатье. Подумаешь, 400 километров.
В два часа ночи пришел приказ продолжать наступление. Танк Буршика в продолжающемся бою уничтожил бронетранспортер, в котором немцы приготовили взрывчатку к подрыву моста, ведущему на житомирское шоссе.
К утру танки Буршика и Тесаржика, автоматчики Сохора прорвались к вокзалу, а 6 ноября в 6 час. 50 мин. вышли к Днепру южнее Лавры.
– Как же тепло, по-родному относились советские люди, к нам, чехам и словакам! – вспоминал Йозеф Буршик. – Встанем на привал у деревни, – тут же несут, кто что имеет: молоко, картошку, огурцы, яблоки. Видим, что последним человек с нами делится, отказываемся от подарка. А они – чаще всего это были старики, молодые женщины или подростки – просят: «Не обижайте отказом, мы чехов и словаков чтим за родных, за славян. И с общим врагом ведь теперь воюем. Так что кушайте на здоровье, силы копите для боев».
Такой же была атмосфера при освобождении Киева. Когда его жители узнавали, что мы чехословаки, невзирая на опасность, которая грозила – ведь мы воевали, – нас начинали останавливать, целовать и обнимать. От радости нас готовы были немножко задавить».
В последующем подвижная группа из семи легких танков Т-70, двух Т-34, автоматчиков и саперов участвовала в обезвреживании групп немцев, оставшихся в тылу. После освобождения города танкисты пополнили боеприпасы и топливо и продолжали преследование отступающих немцев. Однако вскоре был получен по радио приказ: остановить преследование, вырыть капониры для танков и занять оборону.
По приказу командарма 38-й армии генерал-полковника Москаленко пять танков роты Буршика вошли в состав штурмовой группы, в которой были восемь советских танков. Группа получила задачу – овладеть деревней Петривка, расположенной в 10 километрах от линии обороны чехословацкой бригады.
Вспоминая о бое за Петривку, Буршик писал, что он решил атаковать хутор только одним взводом. Два оставшиеся взвода получили приказ найти удобные скрытые позиции, засекать места сопротивления и огневых средств неприятеля и точной стрельбой танковых пушек их уничтожать. Так, при своеобразной артиллерийской поддержке собственных танков, ему удалось добиться успеха. Штурмовая группа в боях за Петривку уничтожила 15 гитлеровцев, но и сама понесла значительные потери: 2 танка, 4 убитых и 10 раненых.
Враг почти окружил в хуторе вырвавшуюся далеко вперед группу чехословаков. Уже заканчивались боеприпасы, но в последнюю минуту подошла на помощь еще одна рота, и они сумели продержаться до поздней ночи. Когда немцы попытались взять группу в клещи, они были вынуждены отступить.
Еще в самом начале атаки Петривки танк «Лидице» провалился в так называемую «волчью» яму по самую башню.
– Немедленно выбирайтесь из танка через башню! – приказал Буршик Писарскому. – Приказываю поджечь танк!
Однако экипаж не выполнил второй части приказа. Писарский, спустившись снова в танк, открыл огонь из пушки по наседавшему врагу, а остальные члены экипажа пустили в ход автоматы. Они отбили атаку врага. В течение семи часов под огнем врага экипаж орудовал лопатами для выхода танка.
При отходе штурмовой группы, буквально в последнюю минуту, когда немцы уже «доставали» задницу штыками, другим танком «Лидице» зацепили за трос и вытащили из ямы. Автоматчики сразу же его облепили, и он на полном газу вступил в бой.
«В боях за освобождение Киева…он стремительно вел собственным личным примером свою роту в атаку.
Несмотря на сильный артиллерийский огонь и потерю собственных танков, он прорвался совместно с ротой через три рубежа противника, чем помог и поддерживающему им батальону достигнуть поставленной задачи. Он лично огнем из танка уничтожил 1 «фердинанд», 3 орудия, 2 дзота, 2 пулеметных гнезда и 1 транспортер с взрывчатыми веществами и командой, которая готовилась взорвать мост на житомирском шоссе, чему он воспрепятствовал.
В бою за хутор Петривка южнее Коммуны Чайка 11 ноября 1943 г. он, поддерживая наступление стрелковой роты, прорвал с тремя танками рубеж обороны противника, ворвался в село и подавил огневые точки противника. Несмотря на то что один его танк загорелся, он ворвался с двумя танками в село, выбил оттуда противника, располагающего двойным перевесом сил, и нанес ему тяжелые потери».
В начале декабря в СССР с официальным визитом прибыл президент республики доктор Бенеш.[44] Для встречи с ним в столицу выехала делегация из двадцати военнослужащих 1-й чехословацкой отдельной бригады. В специально выделенном поезде, который отошел от киевского вокзала 16 декабря 1943 г., в числе делегатов оказался Йозеф Буршик и его боевой товарищ Рихард Тесаржик. Делегатов в дороге развлекала певица и два музыканта. Однако поезд внезапно атаковали немецкие бомбардировщики. Машинист быстро затормозил, и все начали выскакивать из вагонов. В поезде остались сидеть только два человека – Буршик и Тесаржик. Какая разница, где в тебя попадет бомба – здесь или на улице – так оба они размышляли. Друзья подняли рюмки с водкой и провозгласили тост «За долгие лета!». После серии бомб, которые упали в 15 метрах от полотна и, к счастью, не причинили никому вреда, поездка продолжилась.
На вокзале делегацию встречал посол Чехословакии в Советском Союзе Зденек Фирлингер. В тот же день делегация в здании посольства была представлена президенту Бенешу. Буршику президент сказал: «Я рад, что Ходский край имеет такого героя, который рисковал жизнью за дело народа и для народа».
Слова президента привели Буршика в смущение. Был он заметно счастлив. Позднее президент вручил награды. Буршик был отмечен еще двумя Чехословацкими Военными крестами в 1939 г.
21 декабря 1943 г. за отличия в боях по освобождению Киева воины 1-й отдельной ордена Суворова II степени и ордена Богдана Хмельницкого I степени Чехословацкой бригады Указом Президиума Верховного Совета СССР Й. Буршик, А. Сохор и Р. Тесаржик были удостоены звания Героя Советского Союза.
23 декабря того же года чехословацкая делегация в составе генералов Пика, Кратохвила и Свободы и шести офицеров прибыла в Колонный зал Московского Кремля. В раздевалке сняли шинели и сдали личное оружие. Поприветствовал их сам Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин, который после этого сел в отдельное кресло и в дальнейшей процедуре участия не принимал. Его заместитель Н.Я. Натацевич расставил всех по воинским званиям. Первым стал Пика, далее Свобода, Кратохвил, Буршик и Тесаржик, за ними остальные.
Первому Золотая Звезда, орден Ленина и папка с документами была вручена Й. Буршику.
На церемонии присутствовали журналисты и кинооператоры. Кадры торжественного мероприятия демонстрировались во всех кинотеатрах, не только в СССР, а и в странах антигитлеровской коалиции. Газеты печатали фотографии и статьи о чехословацких Героях.
После торжественной церемонии всех чехословаков отвезли и поселили в гостинице «Националь». Вечером был торжественный прием в чехословацком посольстве. Там Буршик имел беседу с министром иностранных дел Вячеславом Молотовым. Тот спросил его, как ему нравится в Советском Союзе, и Буршик был поражен, что министр заметно заикается. На минуту прибыл президент Э. Бенеш. Также присутствовали Клемент Готвальд и ряд других высокопоставленных деятелей коммунистической партии. Вечер затянулся далеко за полночь.
Делегация оставалась в Москве до начала января 1944 г. Чехословацкие воины посетили театральное представление и балет. Везде их встречали с интересом и восхищением. Буршик узнал, что для Героев Советского Союза в каждом театре, кинотеатре отведены специальные места. В магазинах и парикмахерских мог он проходить без очереди, а билеты на самолет и поезд – покупать со скидками. А еще за высокую награду ежемесячно ему полагалось 50 рублей.
Танки роты Буршика держали оборону в капонирах. Во второй половине января одна из стрелковых рот готовилась к атаке на населенный пункт Острожаны. В поддержку рота получила, помимо станковых пулеметов и противотанковой пушки, три танка Т-34. В одном из танков находился Буршик. При подготовке к атаке он довольно уверенно заявил, что замерзшая речка Гнилой Тикич не представляет при таком морозе серьезного препятствия для его танков.
После артподготовки пехота быстро перешла замерзшую речку и завязала бой во вражеских окопах на окраине Острожан, а затем и в самом населенном пункте. Наступление замедлилось, и командир роты с удивлением обнаружил, что танки его атаку не поддерживают.
Оказалось, что танк Буршика, шедший первым, провалился под лед по самую башню. Остальные два отступили назад к Бузовке. Немцы танк на льду длительное время обстреливали, но вскоре оставили в покое, так как он не подавал признаков жизни.
В это время пехотную роту, занявшую было половину Острожан, начали теснить немцы. По глубокому снегу немецкие танки попытались зайти в тыл роте и перерезать пути отступления назад. Ситуация становилась критической. Немецкие танки медленно продвигались по глубокому снегу, подставив свои бока под прицел пушки утопленного танка. Внезапно танк Буршика ожил. В течение меньше минуты два немецких танка горели, а третий беспомощно крутился на месте, прежде чем был следующим снарядом зажжен. Остальные немецкие танки начали поспешно отходить. Рота пехотинцев благополучно отступила с Острожан на прежние позиции. Экипаж с утопленного танка пришел после наступления сумерек.
В связи с предстоящей реорганизацией бригады в корпус с 19 февраля 1944 г. Буршик получил приказ командира бригады возглавить курсы танкистов в населенном пункте Ненадиха.
Днем 12 марта танковый батальон начал передислокацию на Волынь, где бригада должна была быть переформирована в корпус. Буршик на следующий день марша заболел. У него поднялась высокая температура. Как позже определят врачи, уже в то время он был болен туберкулезом.
После лечения, в конце месяца, принял Буршик от своего товарища Р. Тесаржика учебный батальон и приступил к обучению новых танковых экипажей. Тогда же Буршику «за выдающиеся боевые заслуги» досрочно было присвоено воинское звание «поручик».
В середине мая состоялся первый выпуск танковых экипажей, а 16 июня началась реорганизация батальона в 1-й Чехословацкий танковый полк в составе двух танковых батальонов и батальона самоходных орудий. Командиром 1-го танкового батальона был назначен Тесаржик, а второго – Буршик. Вскоре полк был преобразован в 1-ю Чехословацкую танковую бригаду. Буршик остался на прежней должности. Однако новых танков они так и не получили. Фактически в Карпатско-Дукельской операции бригада участвовала со старыми танками. Еще несколько танков пришло с ремонта.
В связи с тем, что чехословацкое войско покидало территорию Советского Союза, газета корпуса в конце августа провела массовую анкету среди личного состава с одним и тем же вопросом: «Что я уношу из СССР». В анкете Буршик написал:
«На этой великой славянской земле я научился воевать. Богатый опыт мы используем при очистке нашей земли от врагов и в воспитании нашей армии. Нашим примером должен быть красноармеец высокодисциплинированный, отважный, выдержанный, всегда готовый положить за свою Родину жизнь. Если бы этого не было, человечество было бы отброшено на сто лет назад, фашисты вернули бы рабство. Я имел всегда глаза открытыми и всегда видел. Многое я хотел бы перенести в Чехословакию. Нас ожидает еще много боев. Немец легко не сдается. Самый тяжелый бой нас ждет дома. Мы должны расправиться со всяким противником – будь то знакомый, сосед или брат, – как бы он ни маскировался. Расправиться без сожаления. Наши сердца должны быть каменными. Виноваты все, кто с немцами против нас. Никогда не забыть наших друзей, павших у Соколово, Киева, Белой Церкви и других – жертв фашизма. Кровь наших близких, ставших жертвами Гитлера, велит нам быть беспощадными».
Чехи и словаки подошли к реке Сан у Перемышля. Впереди колонны стояли два танка «Ян Жижка» и «Лидице». Экипажу танка «Ян Жижка» передали знамя, чтобы солдаты подняли его на чехословацкой границе. К тому времени на боевом счету танка значилось 4 «фердинанда», 1 бронетранспортер, 10 орудий, 11 пулеметных гнезд, 6 дзотов и 1 тяжелый танк «тигр». На броневом корпусе танка виднелось восемь вмятин и шрамов от боевых попаданий.
С 8 сентября 1944 г. чехословацкий корпус наступал на Кросно. Танкисты приняли участие во взятии местечка Дукла. Как вспоминал Буршик, танки его 2-го батальона участвовали в операциях только в составе взвода или роты. Стрельбой с места или с коротких остановок они поддерживали атаки 1-й и 3-й чехословацких бригад.
Вот как Буршик организовал атаку танков при штурме одной из высоток. Перед окопами фашисты в две линии выстроили противотанковые заграждения, а на вершине расположили как минометные, так и артиллерийские батареи нескольких калибров. Два танка, выскочив из-за поворота, на полной скорости со стрельбой на ходу по всем подозрительным местам пошли в атаку. На скорости танки пересекли проход между заграждениями и повернули быстро один танк направо под вершину, второй – налево от дороги. Атаку танков поддерживали артиллерийским огнем батарея 76-мм орудий и два орудия 45-мм. Три танка следовали позади в 150–200 метрах и тоже вели огонь по огневым точкам. Одновременно в атаку поднялась пехота. Высота была взята. Противник оставил на месте три неповрежденных пушки. Потери в людях были незначительными. Буршик всегда был приверженцем побед малой кровью, а не любой ценой.
В разгар боев Буршик получил приказ принять командование 1-м танковым батальоном. Батальон в боях за Гырову гору (высота 694) потерял восемь танков, а его командир был тяжело ранен.
Бой за Гырову гору шел в течение двух дней и трех ночей. 22 сентября танковая атака, организованная Буршиком, удалась. Командир пехотной роты осветительной ракетой показывал танкистам места расположения вражеских огневых точек, а наводчики танков поражали их с первого или второго выстрела. Водители танков вели машины через самый плотный огонь в гористой местности так, словно ехали по обычному шоссе. С большим трудом на гору поднялись три танка.
Когда танки подошли к батальонам 1-й бригады, пехотинцы, поддержанные огнем артиллерии, решительным броском ворвались в траншеи противника на вершине горы и завязали рукопашный бой.
Один из танков дошел уже почти до самой вершины, но затем медленно сполз по крутому склону вниз, оставляя за собой полосу взрыхленной земли и шлейф густого дыма. Из горящей машины в последнюю минуту удалось выбраться только тяжело раненному в голову Рихарду Тесаржику, которого подобрали санитары.[45] Победа досталась тяжело: из семи танков три были подбиты. В этом бою был ранен и А. Сохор, из тела которого врачи извлекли 218 осколков гранаты.
После взятия Гыровой горы Буршик возвратился в свой батальон. Его танки в составе одной роты (в двух других уже не было танков) приняли участие в прорыве второй линии вражеской обороны.
На Дукле, где возникали весьма неясные ситуации, Буршик сам выбирал способ боя. Танки размещал по окружности, чтобы в случае непредвиденной атаки вести огонь в любом направлении. Сразу после отражения немецкой атаки переходил в контратаку. Такая тактика приносила успех, и потери в личном составе были незначительными.
6 октября 1944 г. чехословаки у погрaничного камня подняли государственной флаг. Был там и Буршик. Прекрасное чувство долго ожидаемой минуты, однако, жгло сознание от мысли, кaкими большими потерями было заплачено за эту минуту. Радость вступления на родную землю омрачила и гибель командира бригады генерaлa Ярослaвa Сазавского, автомобиль которого прямо при переезде границы наехал, скорее всего, нa оставленный немцами «фугас». По крайней мере, об этом свидетельствовала большого размера воронка после взрыва.
Бои на Дукельском перевале продолжались до 25 ноября 1944 г. Чехословаки понесли здесь наибольшие потери за время войны.
Танковый батальон Буршика был отведен в польское местечко Верхняя Воля, где он снова занялся подготовкой танковых экипажей. В напряженной боевой подготовке к предстоящим боям быстро пролетело время. Незабываемым осталось празднование Сочельника и Рождества. Из госпиталей возвратились боевые товарищи Р. Тесаржик и А. Сохор, которые пришли в его батальон с поздравлениями. Все встречали Новый год с чувством скорого возвращения на родину и окончания войны.
В конце февраля 1945 г. вся танковая бригада передислоцировалась в окрестности небольшого городка Кежмарок, где наконец в бригаду прибыли 65 совершенно новых, только с завода, танков. 2-й танковый батальон получил двадцать тaнков T-34, вооруженных пушкой калибра 85 мм. Само собой разумеется, танкисты их тут же проверили, и результаты превзошли все ожидания.
Следующим полем сражения чехословацких танкистов стал район Моравских ворот, а целью Моравcка Острава, самая промышленная область Моравии и Силезии. Второй танковый батальон выступил к переброске первым. Следовали за ним первый и позже третий батальоны. В дороге, преодолевая крутые подъемы и спуски, танки медленно ползли по узким обледенелым дорогам заснеженных Высоких Татр и Западных Бескид. Ожидал танкистов хорошенький поход протяженностью около 200 км. Дорога была заледенелой, и танки своими стальными гусеницами нa них буквально скользили. Вынуждены были часто останавливаться, в морозе и пурге. Один из танков сполз с дороги по 400-метровому склону, но тремя танками его удалось вытащить. Второй свалился с моста, но экипаж и автоматчики не пострадали. Вот, наконец, через десять дней и Вадовице. Здесь танкисты продолжили занятия по боевой подготовке.
Из-за складок местности показывается танк «Бахмач». Выстрелом из командирского танка «Жижка» уничтожено самоходное орудие «фердинанд». Перед мостом танки остановились. Мост может быть заминирован. Вперед пошла пехота. Обходным маневром автоматчики захватывают мост.
Противник, не выдержав удара, стал отступать. Чехи атаковали юго-западную окраину Сырецких лагерей. День на исходе. Танки Буршика и Тесаржика вышли на рубеж Дегтяри – Сырецкие казармы, затем повернули в направлении завода «Большевик», который немцами был превращен в сильный узел сопротивления. На безлюдной, охваченной пожаром улице, не обращая внимания на огонь немецких пулеметов, к притормозившей машине Буршика подбежали две радостно кричащие девушки. Они взволнованно машут руками и на что-то указывают. Йозеф сажает одну из них, Ольгу Кучерову, русскую чешку, в танк, чтобы та указывала дальнейшее направление движения. Другая девушка, ее звали Лида Уваренко, убегает вперед вместе с пехотинцами.
Здесь на одном из перекрестков, у проходной завода «Большевик», чехи были остановлены сильным огнем немецких пушек и автоматов. Девушка повела их обходным путем через дворы и переулки. Буршик приказывает танкам «Лидице», «Яношик» и «Соколово» блокировать завод снаружи. Небольшой маневр, и три первых танка быстро повернули налево, объезжая несколько домов. Откуда-то сбоку раздался выстрел, и тут же последовал сильный удар по броне «Лидице» – она выдержала. Стоять нельзя: танк на открытом месте.
– Обойти «фердинанд», подавить огонь! – приказал командир роты Писарскому.
На пути танка овраг, наклон 40 градусов. На броне автоматчики, но механик-водитель осторожно и решительно провел машину по склону оврага.
Преодолев овраг, танкисты увидели не один «фердинанд», а два. Стоп! Прямой наводкой…Огонь! Всей своей огневой мощью обрушился танк на спрятавшегося в засаде «фердинанда». Он вспыхнул. Такая же участь постигла и вторую самоходную установку врага.
В это же время «Ян Жижка» проломил ворота завода и въехал во двор, неся гибель последним очагам сопротивления. Взлетели на воздух два укрепленных гнезда, с трубы свалился пулемет. Улица, ведущая в центр города, была освобождена.
Главное теперь – быстрее прорваться к центру Киева и расчленить силы врага.
К несчастью, передатчик радиостанции командирского танка вышел из строя, и подпоручик Буршик руководил своими танками, высунувшись наружу, пуская время от времени осветительные ракеты с заранее обусловленными сигналами. В некоторые танки роты попали вражеские снаряды, но не вывели их из строя. Продвижение танков было настолько стремительным, что Буршик был вынужден, вскочив на броню танка подпоручика Писарского, передать по его рации команду о приостановке движения. Автоматчики явно не успевали очищать улицы, дома и опорные пункты от немцев.
В густых сумерках танки остановились перед самым Крещатиком. Дальше ехать было нельзя. Пространство перед площадью простреливалось «фердинандом» и танками, стоявшими в засаде на противоположной стороне. Шел шестнадцатый час непрерывного боя. О «фердинанде» Буршик доложил подъехавшему с передовым отрядом командиру 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанту А.Г. Кравченко. Тот посмотрел на три больших звезды[41] на погонах Сохора, на погоны его товарищей, где было по таких же две больших звезды, назвал их дипломатично «Товарищи командиры» и попросил расчистить своими танками площадь. Четыре чехословацких офицера твердо заявили, что у них другое задание, но они готовы помочь танкистам Кравченко в зачистке прилегающих улиц.
Наконец генерал Кравченко приказал командиру своего передового отряда, чтобы тот пробил дорогу танком. Только выехал первый танк на площадь, как раздался взрыв мины и одновременно выстрел из немецкой танковой пушки. Танк загорелся. Также был подбит и следующий танк,[42] который попытался проникнуть на площадь на большом ходу. Генерал после этого приказал выдвинуть 122-мм гаубицы на прямую наводку и расстрелять угловые дома улицы, выходившие на площадь. Артиллеристы задание выполнили и один немецкий танк зажгли. Остальные танки и самоходки противника с района площади отступили. Кравченко за руку попрощался с чехословацкими офицерами, и советские танки пошли дальше.
– Ну что, Стёпа, – обратился Йозеф к заряжающему танка Вайде,[43] – скоро Закарпатье. Подумаешь, 400 километров.
В два часа ночи пришел приказ продолжать наступление. Танк Буршика в продолжающемся бою уничтожил бронетранспортер, в котором немцы приготовили взрывчатку к подрыву моста, ведущему на житомирское шоссе.
К утру танки Буршика и Тесаржика, автоматчики Сохора прорвались к вокзалу, а 6 ноября в 6 час. 50 мин. вышли к Днепру южнее Лавры.
– Как же тепло, по-родному относились советские люди, к нам, чехам и словакам! – вспоминал Йозеф Буршик. – Встанем на привал у деревни, – тут же несут, кто что имеет: молоко, картошку, огурцы, яблоки. Видим, что последним человек с нами делится, отказываемся от подарка. А они – чаще всего это были старики, молодые женщины или подростки – просят: «Не обижайте отказом, мы чехов и словаков чтим за родных, за славян. И с общим врагом ведь теперь воюем. Так что кушайте на здоровье, силы копите для боев».
Такой же была атмосфера при освобождении Киева. Когда его жители узнавали, что мы чехословаки, невзирая на опасность, которая грозила – ведь мы воевали, – нас начинали останавливать, целовать и обнимать. От радости нас готовы были немножко задавить».
В последующем подвижная группа из семи легких танков Т-70, двух Т-34, автоматчиков и саперов участвовала в обезвреживании групп немцев, оставшихся в тылу. После освобождения города танкисты пополнили боеприпасы и топливо и продолжали преследование отступающих немцев. Однако вскоре был получен по радио приказ: остановить преследование, вырыть капониры для танков и занять оборону.
По приказу командарма 38-й армии генерал-полковника Москаленко пять танков роты Буршика вошли в состав штурмовой группы, в которой были восемь советских танков. Группа получила задачу – овладеть деревней Петривка, расположенной в 10 километрах от линии обороны чехословацкой бригады.
Вспоминая о бое за Петривку, Буршик писал, что он решил атаковать хутор только одним взводом. Два оставшиеся взвода получили приказ найти удобные скрытые позиции, засекать места сопротивления и огневых средств неприятеля и точной стрельбой танковых пушек их уничтожать. Так, при своеобразной артиллерийской поддержке собственных танков, ему удалось добиться успеха. Штурмовая группа в боях за Петривку уничтожила 15 гитлеровцев, но и сама понесла значительные потери: 2 танка, 4 убитых и 10 раненых.
Враг почти окружил в хуторе вырвавшуюся далеко вперед группу чехословаков. Уже заканчивались боеприпасы, но в последнюю минуту подошла на помощь еще одна рота, и они сумели продержаться до поздней ночи. Когда немцы попытались взять группу в клещи, они были вынуждены отступить.
Еще в самом начале атаки Петривки танк «Лидице» провалился в так называемую «волчью» яму по самую башню.
– Немедленно выбирайтесь из танка через башню! – приказал Буршик Писарскому. – Приказываю поджечь танк!
Однако экипаж не выполнил второй части приказа. Писарский, спустившись снова в танк, открыл огонь из пушки по наседавшему врагу, а остальные члены экипажа пустили в ход автоматы. Они отбили атаку врага. В течение семи часов под огнем врага экипаж орудовал лопатами для выхода танка.
При отходе штурмовой группы, буквально в последнюю минуту, когда немцы уже «доставали» задницу штыками, другим танком «Лидице» зацепили за трос и вытащили из ямы. Автоматчики сразу же его облепили, и он на полном газу вступил в бой.
В ореоле славы
20 ноября 1943 г. было оформлен наградной лист на присвоение подпоручику Й. Буршику звания Героя Советского Союза. В нем отмечалось:«В боях за освобождение Киева…он стремительно вел собственным личным примером свою роту в атаку.
Несмотря на сильный артиллерийский огонь и потерю собственных танков, он прорвался совместно с ротой через три рубежа противника, чем помог и поддерживающему им батальону достигнуть поставленной задачи. Он лично огнем из танка уничтожил 1 «фердинанд», 3 орудия, 2 дзота, 2 пулеметных гнезда и 1 транспортер с взрывчатыми веществами и командой, которая готовилась взорвать мост на житомирском шоссе, чему он воспрепятствовал.
В бою за хутор Петривка южнее Коммуны Чайка 11 ноября 1943 г. он, поддерживая наступление стрелковой роты, прорвал с тремя танками рубеж обороны противника, ворвался в село и подавил огневые точки противника. Несмотря на то что один его танк загорелся, он ворвался с двумя танками в село, выбил оттуда противника, располагающего двойным перевесом сил, и нанес ему тяжелые потери».
В начале декабря в СССР с официальным визитом прибыл президент республики доктор Бенеш.[44] Для встречи с ним в столицу выехала делегация из двадцати военнослужащих 1-й чехословацкой отдельной бригады. В специально выделенном поезде, который отошел от киевского вокзала 16 декабря 1943 г., в числе делегатов оказался Йозеф Буршик и его боевой товарищ Рихард Тесаржик. Делегатов в дороге развлекала певица и два музыканта. Однако поезд внезапно атаковали немецкие бомбардировщики. Машинист быстро затормозил, и все начали выскакивать из вагонов. В поезде остались сидеть только два человека – Буршик и Тесаржик. Какая разница, где в тебя попадет бомба – здесь или на улице – так оба они размышляли. Друзья подняли рюмки с водкой и провозгласили тост «За долгие лета!». После серии бомб, которые упали в 15 метрах от полотна и, к счастью, не причинили никому вреда, поездка продолжилась.
На вокзале делегацию встречал посол Чехословакии в Советском Союзе Зденек Фирлингер. В тот же день делегация в здании посольства была представлена президенту Бенешу. Буршику президент сказал: «Я рад, что Ходский край имеет такого героя, который рисковал жизнью за дело народа и для народа».
Слова президента привели Буршика в смущение. Был он заметно счастлив. Позднее президент вручил награды. Буршик был отмечен еще двумя Чехословацкими Военными крестами в 1939 г.
21 декабря 1943 г. за отличия в боях по освобождению Киева воины 1-й отдельной ордена Суворова II степени и ордена Богдана Хмельницкого I степени Чехословацкой бригады Указом Президиума Верховного Совета СССР Й. Буршик, А. Сохор и Р. Тесаржик были удостоены звания Героя Советского Союза.
23 декабря того же года чехословацкая делегация в составе генералов Пика, Кратохвила и Свободы и шести офицеров прибыла в Колонный зал Московского Кремля. В раздевалке сняли шинели и сдали личное оружие. Поприветствовал их сам Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин, который после этого сел в отдельное кресло и в дальнейшей процедуре участия не принимал. Его заместитель Н.Я. Натацевич расставил всех по воинским званиям. Первым стал Пика, далее Свобода, Кратохвил, Буршик и Тесаржик, за ними остальные.
Первому Золотая Звезда, орден Ленина и папка с документами была вручена Й. Буршику.
На церемонии присутствовали журналисты и кинооператоры. Кадры торжественного мероприятия демонстрировались во всех кинотеатрах, не только в СССР, а и в странах антигитлеровской коалиции. Газеты печатали фотографии и статьи о чехословацких Героях.
После торжественной церемонии всех чехословаков отвезли и поселили в гостинице «Националь». Вечером был торжественный прием в чехословацком посольстве. Там Буршик имел беседу с министром иностранных дел Вячеславом Молотовым. Тот спросил его, как ему нравится в Советском Союзе, и Буршик был поражен, что министр заметно заикается. На минуту прибыл президент Э. Бенеш. Также присутствовали Клемент Готвальд и ряд других высокопоставленных деятелей коммунистической партии. Вечер затянулся далеко за полночь.
Делегация оставалась в Москве до начала января 1944 г. Чехословацкие воины посетили театральное представление и балет. Везде их встречали с интересом и восхищением. Буршик узнал, что для Героев Советского Союза в каждом театре, кинотеатре отведены специальные места. В магазинах и парикмахерских мог он проходить без очереди, а билеты на самолет и поезд – покупать со скидками. А еще за высокую награду ежемесячно ему полагалось 50 рублей.
Бои у Жажкова
В начале января 1944 г. чехословацкая бригада сосредоточилась в населенном пункте Трушки, где перешла в резерв командующего 40-й армии. В весьма сложной и неясной обстановке обороняла бригада участок вблизи населенного пункта Бузовка на северном берегу реки Гнилой Тикич. В ожесточенных боях за Острожаны и Бузовку, где противник упорно оборонялся, переходил в контратаки при поддержке танков, чехословацкая бригада успешно отразила все попытки немцев по форсированию реки и взятию Бузовки.Танки роты Буршика держали оборону в капонирах. Во второй половине января одна из стрелковых рот готовилась к атаке на населенный пункт Острожаны. В поддержку рота получила, помимо станковых пулеметов и противотанковой пушки, три танка Т-34. В одном из танков находился Буршик. При подготовке к атаке он довольно уверенно заявил, что замерзшая речка Гнилой Тикич не представляет при таком морозе серьезного препятствия для его танков.
После артподготовки пехота быстро перешла замерзшую речку и завязала бой во вражеских окопах на окраине Острожан, а затем и в самом населенном пункте. Наступление замедлилось, и командир роты с удивлением обнаружил, что танки его атаку не поддерживают.
Оказалось, что танк Буршика, шедший первым, провалился под лед по самую башню. Остальные два отступили назад к Бузовке. Немцы танк на льду длительное время обстреливали, но вскоре оставили в покое, так как он не подавал признаков жизни.
В это время пехотную роту, занявшую было половину Острожан, начали теснить немцы. По глубокому снегу немецкие танки попытались зайти в тыл роте и перерезать пути отступления назад. Ситуация становилась критической. Немецкие танки медленно продвигались по глубокому снегу, подставив свои бока под прицел пушки утопленного танка. Внезапно танк Буршика ожил. В течение меньше минуты два немецких танка горели, а третий беспомощно крутился на месте, прежде чем был следующим снарядом зажжен. Остальные немецкие танки начали поспешно отходить. Рота пехотинцев благополучно отступила с Острожан на прежние позиции. Экипаж с утопленного танка пришел после наступления сумерек.
В связи с предстоящей реорганизацией бригады в корпус с 19 февраля 1944 г. Буршик получил приказ командира бригады возглавить курсы танкистов в населенном пункте Ненадиха.
Днем 12 марта танковый батальон начал передислокацию на Волынь, где бригада должна была быть переформирована в корпус. Буршик на следующий день марша заболел. У него поднялась высокая температура. Как позже определят врачи, уже в то время он был болен туберкулезом.
После лечения, в конце месяца, принял Буршик от своего товарища Р. Тесаржика учебный батальон и приступил к обучению новых танковых экипажей. Тогда же Буршику «за выдающиеся боевые заслуги» досрочно было присвоено воинское звание «поручик».
В середине мая состоялся первый выпуск танковых экипажей, а 16 июня началась реорганизация батальона в 1-й Чехословацкий танковый полк в составе двух танковых батальонов и батальона самоходных орудий. Командиром 1-го танкового батальона был назначен Тесаржик, а второго – Буршик. Вскоре полк был преобразован в 1-ю Чехословацкую танковую бригаду. Буршик остался на прежней должности. Однако новых танков они так и не получили. Фактически в Карпатско-Дукельской операции бригада участвовала со старыми танками. Еще несколько танков пришло с ремонта.
В связи с тем, что чехословацкое войско покидало территорию Советского Союза, газета корпуса в конце августа провела массовую анкету среди личного состава с одним и тем же вопросом: «Что я уношу из СССР». В анкете Буршик написал:
«На этой великой славянской земле я научился воевать. Богатый опыт мы используем при очистке нашей земли от врагов и в воспитании нашей армии. Нашим примером должен быть красноармеец высокодисциплинированный, отважный, выдержанный, всегда готовый положить за свою Родину жизнь. Если бы этого не было, человечество было бы отброшено на сто лет назад, фашисты вернули бы рабство. Я имел всегда глаза открытыми и всегда видел. Многое я хотел бы перенести в Чехословакию. Нас ожидает еще много боев. Немец легко не сдается. Самый тяжелый бой нас ждет дома. Мы должны расправиться со всяким противником – будь то знакомый, сосед или брат, – как бы он ни маскировался. Расправиться без сожаления. Наши сердца должны быть каменными. Виноваты все, кто с немцами против нас. Никогда не забыть наших друзей, павших у Соколово, Киева, Белой Церкви и других – жертв фашизма. Кровь наших близких, ставших жертвами Гитлера, велит нам быть беспощадными».
На Дукле
Известие о начале 29 августа 1944 г. восстания в Словакии застало всех врасплох. Советское командование решило пробиться на помощь восставшим через Карпаты. Оно надеялось, что с началом операции словацкие дивизии ударят с тыла по немцам. Однако этого не случилось. К участию в операции был привлечен и 1-й Чехословацкий армейский корпус.Чехи и словаки подошли к реке Сан у Перемышля. Впереди колонны стояли два танка «Ян Жижка» и «Лидице». Экипажу танка «Ян Жижка» передали знамя, чтобы солдаты подняли его на чехословацкой границе. К тому времени на боевом счету танка значилось 4 «фердинанда», 1 бронетранспортер, 10 орудий, 11 пулеметных гнезд, 6 дзотов и 1 тяжелый танк «тигр». На броневом корпусе танка виднелось восемь вмятин и шрамов от боевых попаданий.
С 8 сентября 1944 г. чехословацкий корпус наступал на Кросно. Танкисты приняли участие во взятии местечка Дукла. Как вспоминал Буршик, танки его 2-го батальона участвовали в операциях только в составе взвода или роты. Стрельбой с места или с коротких остановок они поддерживали атаки 1-й и 3-й чехословацких бригад.
Вот как Буршик организовал атаку танков при штурме одной из высоток. Перед окопами фашисты в две линии выстроили противотанковые заграждения, а на вершине расположили как минометные, так и артиллерийские батареи нескольких калибров. Два танка, выскочив из-за поворота, на полной скорости со стрельбой на ходу по всем подозрительным местам пошли в атаку. На скорости танки пересекли проход между заграждениями и повернули быстро один танк направо под вершину, второй – налево от дороги. Атаку танков поддерживали артиллерийским огнем батарея 76-мм орудий и два орудия 45-мм. Три танка следовали позади в 150–200 метрах и тоже вели огонь по огневым точкам. Одновременно в атаку поднялась пехота. Высота была взята. Противник оставил на месте три неповрежденных пушки. Потери в людях были незначительными. Буршик всегда был приверженцем побед малой кровью, а не любой ценой.
В разгар боев Буршик получил приказ принять командование 1-м танковым батальоном. Батальон в боях за Гырову гору (высота 694) потерял восемь танков, а его командир был тяжело ранен.
Бой за Гырову гору шел в течение двух дней и трех ночей. 22 сентября танковая атака, организованная Буршиком, удалась. Командир пехотной роты осветительной ракетой показывал танкистам места расположения вражеских огневых точек, а наводчики танков поражали их с первого или второго выстрела. Водители танков вели машины через самый плотный огонь в гористой местности так, словно ехали по обычному шоссе. С большим трудом на гору поднялись три танка.
Когда танки подошли к батальонам 1-й бригады, пехотинцы, поддержанные огнем артиллерии, решительным броском ворвались в траншеи противника на вершине горы и завязали рукопашный бой.
Один из танков дошел уже почти до самой вершины, но затем медленно сполз по крутому склону вниз, оставляя за собой полосу взрыхленной земли и шлейф густого дыма. Из горящей машины в последнюю минуту удалось выбраться только тяжело раненному в голову Рихарду Тесаржику, которого подобрали санитары.[45] Победа досталась тяжело: из семи танков три были подбиты. В этом бою был ранен и А. Сохор, из тела которого врачи извлекли 218 осколков гранаты.
После взятия Гыровой горы Буршик возвратился в свой батальон. Его танки в составе одной роты (в двух других уже не было танков) приняли участие в прорыве второй линии вражеской обороны.
На Дукле, где возникали весьма неясные ситуации, Буршик сам выбирал способ боя. Танки размещал по окружности, чтобы в случае непредвиденной атаки вести огонь в любом направлении. Сразу после отражения немецкой атаки переходил в контратаку. Такая тактика приносила успех, и потери в личном составе были незначительными.
6 октября 1944 г. чехословаки у погрaничного камня подняли государственной флаг. Был там и Буршик. Прекрасное чувство долго ожидаемой минуты, однако, жгло сознание от мысли, кaкими большими потерями было заплачено за эту минуту. Радость вступления на родную землю омрачила и гибель командира бригады генерaлa Ярослaвa Сазавского, автомобиль которого прямо при переезде границы наехал, скорее всего, нa оставленный немцами «фугас». По крайней мере, об этом свидетельствовала большого размера воронка после взрыва.
Бои на Дукельском перевале продолжались до 25 ноября 1944 г. Чехословаки понесли здесь наибольшие потери за время войны.
Танковый батальон Буршика был отведен в польское местечко Верхняя Воля, где он снова занялся подготовкой танковых экипажей. В напряженной боевой подготовке к предстоящим боям быстро пролетело время. Незабываемым осталось празднование Сочельника и Рождества. Из госпиталей возвратились боевые товарищи Р. Тесаржик и А. Сохор, которые пришли в его батальон с поздравлениями. Все встречали Новый год с чувством скорого возвращения на родину и окончания войны.
В конце февраля 1945 г. вся танковая бригада передислоцировалась в окрестности небольшого городка Кежмарок, где наконец в бригаду прибыли 65 совершенно новых, только с завода, танков. 2-й танковый батальон получил двадцать тaнков T-34, вооруженных пушкой калибра 85 мм. Само собой разумеется, танкисты их тут же проверили, и результаты превзошли все ожидания.
Следующим полем сражения чехословацких танкистов стал район Моравских ворот, а целью Моравcка Острава, самая промышленная область Моравии и Силезии. Второй танковый батальон выступил к переброске первым. Следовали за ним первый и позже третий батальоны. В дороге, преодолевая крутые подъемы и спуски, танки медленно ползли по узким обледенелым дорогам заснеженных Высоких Татр и Западных Бескид. Ожидал танкистов хорошенький поход протяженностью около 200 км. Дорога была заледенелой, и танки своими стальными гусеницами нa них буквально скользили. Вынуждены были часто останавливаться, в морозе и пурге. Один из танков сполз с дороги по 400-метровому склону, но тремя танками его удалось вытащить. Второй свалился с моста, но экипаж и автоматчики не пострадали. Вот, наконец, через десять дней и Вадовице. Здесь танкисты продолжили занятия по боевой подготовке.