Барышников положил трубку, и в до Катерины донеслись короткие гудки. Все присутствующие с любопытством смотрели на женщину и ловили каждое ее слово. Катя поняла, что висит на волоске от смерти, а вместе с ней и все остальные.
И вдруг измученная женщина решилась: она столько выстрадала за эти дни, что ей стало все безразлично и совсем не страшно!
Среди воцарившейся тишины Катерина неожиданно рассмеялась и очень мило, даже с каким-то кокетством громко сказала в трубку:
— Договорились! С тебя шампанское!
Женщина грациозно сложила сотовый телефон-трубку и победоносно посмотрела на своих «телохранителей».
— Ну что, господа уголовнички, — весело произнесла хозяйка и, не подозревая в себе поэтического дара, выдала экспромт:
— Жизнь не так уж и плоха, если пьяная.., бло-ха!
Шлемофон непонимающе переглянулся с Лигачевым, а Патрик удивленно выпучил глаза.
— Договорились? — недоверчиво поинтересовался старик.
Катя не ответила, а только усмехнулась и открыла буфет, где стояла начатая бутылка коньяка и в конфетнице лежала миниатюрная кассета. Рядом находилась коробочка с лекарствами, откуда она незаметно достала маленькую капсулу яда.
Эту капсулу Ершова приобрела по случаю, когда хотела в молодости из-за неразделенной любви покончить с собой. Как показало время, она не зря ее приберегла.
«Ну и дура же я была! — подумала молодая женщина. — Хотя молодец, что купила эту отраву!»
Хозяйка откупорила бутылку и, повернувшись к мужчинам, бесшабашно произнесла:
— За успех нашего безнадежного дела!
На глазах опешивших мужиков Катерина глотнула коньяк прямо из горлышка, отчего у американца глаза полезли на лоб, Сухой скептически почесал за ухом, а Макар чуть не подавился слюной.
— Хорошо, мужики! — выдохнула Ершова и, отвернувшись от зорких наблюдателей, закупорила бутылку.
— Некрасиво пить в одиночку, — недовольно буркнул Лигачев. — Ленин сказал делиться!
Сухой недовольно посмотрел на приятеля.
— А Сталин сказал иметь свое! — парировала хозяйка. Она давно уже почувствовала перегар от этого здорового мужика, но нагнетала аппетит. — К тому же вы на работе, господа!
— Где пленка? — резко оборвал старик прибаутки.
Катя обернулась и весело вскинула руку вверх.
— Вот она!
В ее красивых пальчиках мужчины увидели долгожданную фотопленку в кассете. Катя пошла ва-банк, и останавливаться было бессмысленно.
— Давай сюда, — приказал Сухой.
Ершова усмехнулась и спокойно положила миниатюрную кассету себе в лифчик.
— Вы при мне, — поучительно заметила пленница, — и кассета — при мне!
— Хорошо! — согласился старик. — Идем!
Лигачев не очень-то спешил покинуть «гостеприимный» дом, где в баре стояла почти полная бутылка коньяка.
— А на посошок? — предложила хозяйка.
— Некогда! — отрезал Сухой.
Однако, как и предполагала Ершова, Лигачев был иного мнения на этот счет.
— Да ладно тебе, Шлемофон, — решительно возразил бугай, — по соточке махнем!
Катя поняла, что настал переломный момент.
— Ну давайте, мужики, только поскорее, — сказала она и снова достала бутылку, — а то меня там уже заждались.
— Не ломайся, старый хрен! — бросил напарнику Лигачев и взял бутылку.
— Ладно, Макар, — махнул рукой старик, — только по чуть-чуть!
Ершова поставила два фужера побольше, а себе поменьше. Лигачев разлил по «первой».
Неожиданно из угла раздался обиженно-виноватый голос американца:
— А что, господа, хозяйка всех угощает?
Лигачев вопросительно посмотрел на красивую женщину, но Ершова решительно воспротивилась.
— Этому козлу не наливайте! — скомандовала она. — Ненадежный он — американец!
Макару это было на руку — больше достанется ему.
Он весело повернулся к обиженному иностранцу и пренебрежительно бросил Глену:
— Слышал, засранец?
Патрик демонстративно отвернулся и вызывающе закинул ногу за ногу. Макар презрительно сплюнул и поднял фужер.
— За хозяйку!
Бугай одним залпом опрокинул свою порцию спиртного и протяжно выдохнул:
— Хороша чер-тов-ка…
Старик медленно поднес фужер к губам и собрался последовать примеру напарника, как тот вдруг громко икнул и, шумно вдохнув воздух широкой грудью, замертво рухнул на пол.
— Макар, что с тобой? — испуганно спросил Шлемофон и наклонился к Лигачеву.
Старик так и не узнал, что же произошло с напарником, так как Ершова схватила пустую бутылку от коньяка и со всего размаха ударила киллера по голове…
— Катенька, — бормотал ошарашенный иностранец, — я потрясен! Вы такая… Я восхищен вашим мужеством, самообладанием… Вы — русская Никита!
— Я лучше! И довольно пузыри пускать! — осекла она сплоховавшего «телохранителя». — Тоже мне «кавалер»!
Долговязый американец обиженно вытянулся.
— Катя, вы поймите, я иначе не мог! — оправдывался журналист.
— Да ладно тебе, — нетерпеливо отмахнулась хозяйка, — нужно скорее уносить отсюда ноги!
Глен не понял русского сленга.
— Что такое «уносить ноги»?
— Это значит давать деру! — махнула рукой Ершова.
Неизвестно, дошел ли смысл сказанного до иностранца, но он прекрасно понял ее красноречивый жест.
— Yes, yes!
— Да, ОБХС! — поддакнула женщина и направилась к выходу. — И побыстрей, пока этот старичок не очухался!
Патрик Глен собрался последовать за Ершовой, но вдруг остановился в недоумении.
— Да, Катя… — испуганным голосом спросил он. — А нас там не встретят, как здесь?
— Возможно!
— Тогда нужно позвонить в консульство, — предложил американец, — чтобы была гарантия, что нас снова не убьют или не возьмут в заложники!
Женщина одобрительно кивнула.
— Только быстрей!
Патрик Глен быстро подошел к телефону и набрал номер американского посольства. Пока американец звонил, Катерина связала Шлему и, обшарив карманы у «гостя», забрала у него сотовый телефон и пистолет.
— Все, — возбужденно доложил иностранец, — я готов!
— Тогда уходим!
Мужчина пошел к двери, а Катерина набрала номер Прошкина.
— Алле…
— Мне старшего лейтенанта Прошкина.
— Я у телефона, — недовольно прогамзил следователь, дожевывая пищу.
— Слушай, старлей, — сказала слегка опьяневшая Катя, — я тут за тебя кое-какую работу сделала…
— Кто это? — строго спросил следователь.
— Служба занятости, — усмехнулась женщина. — Перестань чавкать, когда с тобой разговаривают! Тут у меня полтора трупа в квартире. Так ты не в службу, а в дружбу, будь любезен, забери, пока они еще не остыли!
— А почему полтора? — ляпнул с дуру старлей.
— Потому что, пока ты доберешься до моей квартиры, — пояснила растерянному следователю Катя, — их может стать два!
— Ер-шова!.. — в ужасе воскликнул страж порядка.
Катя не стала дожидаться ответа собеседника: она только услышала, как Прошкин поперхнулся чем-то, наверное домашней колбасой, которую завернула ему с утра его располневшая жена, и стал шумно глотать воздух.
— Приятного аппетита! — пожелала следователю Катя и в приподнятом настроении поспешила на улицу…
— Шо таки? — удивленно спросил пожилой служака, когда начальник немного пришел в себя.
— Ер-шо-ва! — только и смог выдохнуть следователь.
— Шо яна знов наробила?
Прошкин вдруг подскочил как ужаленный.
— Шо, шо, — заорал на хохла старлей, — сало твое зъила!
Старшина очумело посмотрел на Прошкина, который в последнее время стал весьма раздражительным, занявшись странным делом Ершовой.
— А при чим тут сало?
— При двух трупах, еще тепленьких!
Старлей убрал со стола остатки домашней ссобойки, набросил куртку и выбежал из кабинета.
— Остапчук, со мной! — скомандовал Прошкин.
— Есть! — недовольно проворчал старик, но не стал спешить, а воровато набрал номер телефона майора Барышникова
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
И вдруг измученная женщина решилась: она столько выстрадала за эти дни, что ей стало все безразлично и совсем не страшно!
Среди воцарившейся тишины Катерина неожиданно рассмеялась и очень мило, даже с каким-то кокетством громко сказала в трубку:
— Договорились! С тебя шампанское!
Женщина грациозно сложила сотовый телефон-трубку и победоносно посмотрела на своих «телохранителей».
— Ну что, господа уголовнички, — весело произнесла хозяйка и, не подозревая в себе поэтического дара, выдала экспромт:
— Жизнь не так уж и плоха, если пьяная.., бло-ха!
Шлемофон непонимающе переглянулся с Лигачевым, а Патрик удивленно выпучил глаза.
— Договорились? — недоверчиво поинтересовался старик.
Катя не ответила, а только усмехнулась и открыла буфет, где стояла начатая бутылка коньяка и в конфетнице лежала миниатюрная кассета. Рядом находилась коробочка с лекарствами, откуда она незаметно достала маленькую капсулу яда.
Эту капсулу Ершова приобрела по случаю, когда хотела в молодости из-за неразделенной любви покончить с собой. Как показало время, она не зря ее приберегла.
«Ну и дура же я была! — подумала молодая женщина. — Хотя молодец, что купила эту отраву!»
Хозяйка откупорила бутылку и, повернувшись к мужчинам, бесшабашно произнесла:
— За успех нашего безнадежного дела!
На глазах опешивших мужиков Катерина глотнула коньяк прямо из горлышка, отчего у американца глаза полезли на лоб, Сухой скептически почесал за ухом, а Макар чуть не подавился слюной.
— Хорошо, мужики! — выдохнула Ершова и, отвернувшись от зорких наблюдателей, закупорила бутылку.
— Некрасиво пить в одиночку, — недовольно буркнул Лигачев. — Ленин сказал делиться!
Сухой недовольно посмотрел на приятеля.
— А Сталин сказал иметь свое! — парировала хозяйка. Она давно уже почувствовала перегар от этого здорового мужика, но нагнетала аппетит. — К тому же вы на работе, господа!
— Где пленка? — резко оборвал старик прибаутки.
Катя обернулась и весело вскинула руку вверх.
— Вот она!
В ее красивых пальчиках мужчины увидели долгожданную фотопленку в кассете. Катя пошла ва-банк, и останавливаться было бессмысленно.
— Давай сюда, — приказал Сухой.
Ершова усмехнулась и спокойно положила миниатюрную кассету себе в лифчик.
— Вы при мне, — поучительно заметила пленница, — и кассета — при мне!
— Хорошо! — согласился старик. — Идем!
Лигачев не очень-то спешил покинуть «гостеприимный» дом, где в баре стояла почти полная бутылка коньяка.
— А на посошок? — предложила хозяйка.
— Некогда! — отрезал Сухой.
Однако, как и предполагала Ершова, Лигачев был иного мнения на этот счет.
— Да ладно тебе, Шлемофон, — решительно возразил бугай, — по соточке махнем!
Катя поняла, что настал переломный момент.
— Ну давайте, мужики, только поскорее, — сказала она и снова достала бутылку, — а то меня там уже заждались.
— Не ломайся, старый хрен! — бросил напарнику Лигачев и взял бутылку.
— Ладно, Макар, — махнул рукой старик, — только по чуть-чуть!
Ершова поставила два фужера побольше, а себе поменьше. Лигачев разлил по «первой».
Неожиданно из угла раздался обиженно-виноватый голос американца:
— А что, господа, хозяйка всех угощает?
Лигачев вопросительно посмотрел на красивую женщину, но Ершова решительно воспротивилась.
— Этому козлу не наливайте! — скомандовала она. — Ненадежный он — американец!
Макару это было на руку — больше достанется ему.
Он весело повернулся к обиженному иностранцу и пренебрежительно бросил Глену:
— Слышал, засранец?
Патрик демонстративно отвернулся и вызывающе закинул ногу за ногу. Макар презрительно сплюнул и поднял фужер.
— За хозяйку!
Бугай одним залпом опрокинул свою порцию спиртного и протяжно выдохнул:
— Хороша чер-тов-ка…
Старик медленно поднес фужер к губам и собрался последовать примеру напарника, как тот вдруг громко икнул и, шумно вдохнув воздух широкой грудью, замертво рухнул на пол.
— Макар, что с тобой? — испуганно спросил Шлемофон и наклонился к Лигачеву.
Старик так и не узнал, что же произошло с напарником, так как Ершова схватила пустую бутылку от коньяка и со всего размаха ударила киллера по голове…
* * *
Патрик Глен был потрясен увиденным.— Катенька, — бормотал ошарашенный иностранец, — я потрясен! Вы такая… Я восхищен вашим мужеством, самообладанием… Вы — русская Никита!
— Я лучше! И довольно пузыри пускать! — осекла она сплоховавшего «телохранителя». — Тоже мне «кавалер»!
Долговязый американец обиженно вытянулся.
— Катя, вы поймите, я иначе не мог! — оправдывался журналист.
— Да ладно тебе, — нетерпеливо отмахнулась хозяйка, — нужно скорее уносить отсюда ноги!
Глен не понял русского сленга.
— Что такое «уносить ноги»?
— Это значит давать деру! — махнула рукой Ершова.
Неизвестно, дошел ли смысл сказанного до иностранца, но он прекрасно понял ее красноречивый жест.
— Yes, yes!
— Да, ОБХС! — поддакнула женщина и направилась к выходу. — И побыстрей, пока этот старичок не очухался!
Патрик Глен собрался последовать за Ершовой, но вдруг остановился в недоумении.
— Да, Катя… — испуганным голосом спросил он. — А нас там не встретят, как здесь?
— Возможно!
— Тогда нужно позвонить в консульство, — предложил американец, — чтобы была гарантия, что нас снова не убьют или не возьмут в заложники!
Женщина одобрительно кивнула.
— Только быстрей!
Патрик Глен быстро подошел к телефону и набрал номер американского посольства. Пока американец звонил, Катерина связала Шлему и, обшарив карманы у «гостя», забрала у него сотовый телефон и пистолет.
— Все, — возбужденно доложил иностранец, — я готов!
— Тогда уходим!
Мужчина пошел к двери, а Катерина набрала номер Прошкина.
— Алле…
— Мне старшего лейтенанта Прошкина.
— Я у телефона, — недовольно прогамзил следователь, дожевывая пищу.
— Слушай, старлей, — сказала слегка опьяневшая Катя, — я тут за тебя кое-какую работу сделала…
— Кто это? — строго спросил следователь.
— Служба занятости, — усмехнулась женщина. — Перестань чавкать, когда с тобой разговаривают! Тут у меня полтора трупа в квартире. Так ты не в службу, а в дружбу, будь любезен, забери, пока они еще не остыли!
— А почему полтора? — ляпнул с дуру старлей.
— Потому что, пока ты доберешься до моей квартиры, — пояснила растерянному следователю Катя, — их может стать два!
— Ер-шова!.. — в ужасе воскликнул страж порядка.
Катя не стала дожидаться ответа собеседника: она только услышала, как Прошкин поперхнулся чем-то, наверное домашней колбасой, которую завернула ему с утра его располневшая жена, и стал шумно глотать воздух.
— Приятного аппетита! — пожелала следователю Катя и в приподнятом настроении поспешила на улицу…
* * *
Старший лейтенант Викентий Прошкин долго откашливался, а старшина Остапчук усердно хлопал его по хребту.— Шо таки? — удивленно спросил пожилой служака, когда начальник немного пришел в себя.
— Ер-шо-ва! — только и смог выдохнуть следователь.
— Шо яна знов наробила?
Прошкин вдруг подскочил как ужаленный.
— Шо, шо, — заорал на хохла старлей, — сало твое зъила!
Старшина очумело посмотрел на Прошкина, который в последнее время стал весьма раздражительным, занявшись странным делом Ершовой.
— А при чим тут сало?
— При двух трупах, еще тепленьких!
Старлей убрал со стола остатки домашней ссобойки, набросил куртку и выбежал из кабинета.
— Остапчук, со мной! — скомандовал Прошкин.
— Есть! — недовольно проворчал старик, но не стал спешить, а воровато набрал номер телефона майора Барышникова
Глава 13
Встреча была назначена на мосту, возле метро «Бауманская». Катя стояла среди зарослей кустарников. Рядом с ней находился Патрик Глен, который сильно нервничал.
— Ну, скоро?
— Потерпи, — тихо промолвила Катерина, — наблюдая за происходящим на мосту.
Ершова заметила, как перед мостом на другой стороне остановились две иномарки, из которых вышли люди. Среди них был Вахрушев. С него сняли наручники и отпустили. Капитан потер затекшие руки и пошел по мосту в сопровождении двух здоровых мужиков.
Раздался сигнал, и Ершова достала из сумочки сотовый телефон, который забрала у Шлемофона.
— Это я! — сердито произнес Барышников.
— Я поняла, — ответила женщина.
— Вахрушев свободен!
— Не совсем, — возразила Катя. — Что это за два типа увязались за ним?
— Когда я увижу твоего парламентария, — сказал Сан Саныч, — тогда мои люди уйдут. Как и договаривались!
— Мы о многом договаривались!
— Ладно, где твой американец с пленкой?
— Уже идет, встречай.
— Только без фокусов, Ершова! — строго предупредил Барышников. — Иначе твой Вахрушев получит несколько пуль в спину!
— Ладно!
— Все, конец связи!
Катерина спрятала телефон в сумочку и повернулась к Патрику Глену.
— Значит, как договорились, — сказала женщина, — отдашь кассету и все!
— Да.
— Тебя они не тронут, — произнесла женщина, — так что волноваться не стоит.
Американец заторопился.
— Я все понял.
— И непременно, Патрик, отдашь пленку только тогда, когда Евгений подойдет к машине! Понял?
— Да понял я, понял!
— Ладно, с Богом!
Журналист вышел из укрытия и направился к мосту. Катерина трижды перекрестилась, наблюдая за американцем, который, озираясь по сторонам, медленно подошел к мосту и стал подниматься наверх.
Неожиданно в сумочке просигналил сотовый телефон. Ершова недоуменно достала аппарат и поднесла его к уху.
— Что еще? — недовольно спросила женщина. — Патрик Глен уже на мосту!
— Вижу, — усмехнулся Барышников и сказал:
— А ты знаешь, Катерина, что твой Вахрушев тебя все время надувал?
— Ты о чем?
— Да о его жене!
У молодой женщины больно кольнуло внутри.
Известие было не из приятных: Женя ничего не говорил ей о том, что женат — А при чем здесь это?
Сан Саныч рассмеялся. Ему хотелось сделать как можно больнее этой бабенке за все те неприятные минуты, которые он пережил.
— А при том, — усмехнулся мужчина, — что Вахрушев использовал тебя, как последнюю шалаву, чтобы добыть компромат для своего начальства и продвинуться по службе!
Катя потеряла самообладание.
— Это ложь!
— Так он тебе не сказал еще, что работает в ФСБ? — насмехался Барышников. — Ай да капитан!
Ай да гусар! Ладно, жаль, что ты не услышишь это от него самого.
Ершова побледнела.
— Почему?
— Потому, что ему осталось жить не больше трех минут, — пояснил майор, — пока твой американец не дойдет до моих людей, которых ты не заметила на мосту.
— Ну и сволочь ты, мразь! — выкрикнула она, однако в трубке раздался оглушительный смех.
— Да, девочка, мы такие…
Барышников, хотел разразиться смехом, но вдруг поперхнулся и закашлялся. Впрочем, и Ершова чуть не лишилась дара речи. В сценарий, который она и Барышников «написали» на скорую руку, бесцеремонно ворвался огромный лимузин с номерами американского посольства.
Красивый автомобиль резко затормозил на мосту возле Патрика Глена, и тот мгновенно юркнул в салон. Спецы во главе с Барышниковым широко открыли рты.
Однако капитана Вахрушева мало интересовал Патрик Глен, а тем более марка автомашины, на которой тот стремительно умчался. Неожиданно ударив одного из своих сопровождающих ребром ладони в гортань, Женька сделал резкую подсечку второму, отчего тот упал на спину и ударился головой о тротуар. Выхватив у одного из них пистолет, капитан, не долго думая, смело бросился с моста в реку.
Барышников был в шоке: такой развязки он никак не ожидал! А когда он очухался, время было потеряно…
— Не стрелять! — крикнул он, не зная, кого ловить в первую очередь.
Наконец разобравшись в ситуации, он разделил машины для погони за беглецами.
Катерина видела все от начала до конца. Конечно, она ненавидела в данную минуту Вахрушева, но страстно молилась за его спасение. О Патрике она вспомнила только мимолетом, зато не отказала себе в удовольствии позвонить Барышникову.
— Да-а! — гневно заревел раскрасневшийся толстяк. — Майор Барышников слушает!
— Да не майор ты уже, — усмехнулась озорница, — а гондон штопаный!
Катерина не стала слушать его ответ и удовлетворенно отключила сотовый телефон
— Ну, скоро?
— Потерпи, — тихо промолвила Катерина, — наблюдая за происходящим на мосту.
Ершова заметила, как перед мостом на другой стороне остановились две иномарки, из которых вышли люди. Среди них был Вахрушев. С него сняли наручники и отпустили. Капитан потер затекшие руки и пошел по мосту в сопровождении двух здоровых мужиков.
Раздался сигнал, и Ершова достала из сумочки сотовый телефон, который забрала у Шлемофона.
— Это я! — сердито произнес Барышников.
— Я поняла, — ответила женщина.
— Вахрушев свободен!
— Не совсем, — возразила Катя. — Что это за два типа увязались за ним?
— Когда я увижу твоего парламентария, — сказал Сан Саныч, — тогда мои люди уйдут. Как и договаривались!
— Мы о многом договаривались!
— Ладно, где твой американец с пленкой?
— Уже идет, встречай.
— Только без фокусов, Ершова! — строго предупредил Барышников. — Иначе твой Вахрушев получит несколько пуль в спину!
— Ладно!
— Все, конец связи!
Катерина спрятала телефон в сумочку и повернулась к Патрику Глену.
— Значит, как договорились, — сказала женщина, — отдашь кассету и все!
— Да.
— Тебя они не тронут, — произнесла женщина, — так что волноваться не стоит.
Американец заторопился.
— Я все понял.
— И непременно, Патрик, отдашь пленку только тогда, когда Евгений подойдет к машине! Понял?
— Да понял я, понял!
— Ладно, с Богом!
Журналист вышел из укрытия и направился к мосту. Катерина трижды перекрестилась, наблюдая за американцем, который, озираясь по сторонам, медленно подошел к мосту и стал подниматься наверх.
Неожиданно в сумочке просигналил сотовый телефон. Ершова недоуменно достала аппарат и поднесла его к уху.
— Что еще? — недовольно спросила женщина. — Патрик Глен уже на мосту!
— Вижу, — усмехнулся Барышников и сказал:
— А ты знаешь, Катерина, что твой Вахрушев тебя все время надувал?
— Ты о чем?
— Да о его жене!
У молодой женщины больно кольнуло внутри.
Известие было не из приятных: Женя ничего не говорил ей о том, что женат — А при чем здесь это?
Сан Саныч рассмеялся. Ему хотелось сделать как можно больнее этой бабенке за все те неприятные минуты, которые он пережил.
— А при том, — усмехнулся мужчина, — что Вахрушев использовал тебя, как последнюю шалаву, чтобы добыть компромат для своего начальства и продвинуться по службе!
Катя потеряла самообладание.
— Это ложь!
— Так он тебе не сказал еще, что работает в ФСБ? — насмехался Барышников. — Ай да капитан!
Ай да гусар! Ладно, жаль, что ты не услышишь это от него самого.
Ершова побледнела.
— Почему?
— Потому, что ему осталось жить не больше трех минут, — пояснил майор, — пока твой американец не дойдет до моих людей, которых ты не заметила на мосту.
— Ну и сволочь ты, мразь! — выкрикнула она, однако в трубке раздался оглушительный смех.
— Да, девочка, мы такие…
Барышников, хотел разразиться смехом, но вдруг поперхнулся и закашлялся. Впрочем, и Ершова чуть не лишилась дара речи. В сценарий, который она и Барышников «написали» на скорую руку, бесцеремонно ворвался огромный лимузин с номерами американского посольства.
Красивый автомобиль резко затормозил на мосту возле Патрика Глена, и тот мгновенно юркнул в салон. Спецы во главе с Барышниковым широко открыли рты.
Однако капитана Вахрушева мало интересовал Патрик Глен, а тем более марка автомашины, на которой тот стремительно умчался. Неожиданно ударив одного из своих сопровождающих ребром ладони в гортань, Женька сделал резкую подсечку второму, отчего тот упал на спину и ударился головой о тротуар. Выхватив у одного из них пистолет, капитан, не долго думая, смело бросился с моста в реку.
Барышников был в шоке: такой развязки он никак не ожидал! А когда он очухался, время было потеряно…
— Не стрелять! — крикнул он, не зная, кого ловить в первую очередь.
Наконец разобравшись в ситуации, он разделил машины для погони за беглецами.
Катерина видела все от начала до конца. Конечно, она ненавидела в данную минуту Вахрушева, но страстно молилась за его спасение. О Патрике она вспомнила только мимолетом, зато не отказала себе в удовольствии позвонить Барышникову.
— Да-а! — гневно заревел раскрасневшийся толстяк. — Майор Барышников слушает!
— Да не майор ты уже, — усмехнулась озорница, — а гондон штопаный!
Катерина не стала слушать его ответ и удовлетворенно отключила сотовый телефон
Глава 14
Загнанная в тупик молодая женщина не знала, как поступить: с одной стороны, ее как бы временно отпустили на все четыре стороны и она выбыла из опасной игры, но с другой — из нее выжали все соки.
Екатерина Ершова больше не ощущала радости жизни, ласкового прикосновения теплых лучей августовского солнца, не чувствовала вкуса сладкого и горького — все перемешалось и стало бессмысленным!
Красивая исхудавшая бледная женщина тупо помешивала остывший кофе в граненом стакане и глупо усмехалась своему невидимому второму "Я".
— Ну что, довольна? — тихо спросила Катя.
— Как сказать… — кольнуло в ответ.
— Все предали!
— Да.
— Столько людей положили!
— Бывает.
Ершова встала.
— Как он мог!
— А ты?
Катя недовольно скривилась и махнула невидимому «собеседнику» рукой.
— При чем тут я? — повысила она голос, стараясь кому-то доказать свою правоту. — Я же ничего плохого не сделала!
— А хорошего?
— Заткнись, дура! — закричала Катя и обхватила голову руками, как будто хотела уничтожить непримиримого оппонента.
На время странная беседа прекратилась, и женщина, безвольно опустив руки, медленно осела на стул и стала помешивать холодный кофе.
— А как же теперь Вахрушев? — неожиданно напомнил внутренний голос. — Его непременно постараются убрать!
— А мне-то что? — огрызнулась Екатерина и, достав из пачки сигарету, машинально закурила. — Он обо мне подумал, когда играл в кошки-мышки?
— Дура, — после некоторой паузы ответила сама себе женщина, — он столько раз рисковал из-за тебя! И не за похвалы или грамоты, не за звездочки на погонах!
— А за что?
— Подумай…
Екатерина Ершова задумалась, хотя и без того видела его теплое отношение к ней. Молодая женщина затушила сигарету, одним залпом выпила кофе и решительно встала из-за стола.
— Хватит думать, — заявила себе Катя, — надо действовать!
Она вспомнила всех невинно убитых друзей, и в ней заклокотали гнев и обида, взыграли самолюбие и женская гордость. Появилось страстное и нестерпимое желание отомстить и убийцам, и Глену, и даже Вахрушеву.
— Я докажу тебе, Женька… — гневно прошептала Катерина.
Женщина быстро упаковала сумку и, переодевшись в джинсы и свитер, выскочила на улицу, где моментально поймала такси и села в него.
Особые надежды Катя возлагала на Анну Петрушкину, которая была давней подружкой американского журналиста и наверняка могла знать, где его найти.
Для постороннего глаза агентство выглядело чинно и торжественно, зато за кулисами гудело, словно потревоженный улей. Стараясь не привлекать внимания, Катерина пробралась через зал, где зрители по достоинству оценивали находки талантливого директора и модельера.
С каждым выходом новой модели раздавались громкие аплодисменты и восхищенные возгласы:
— Браво!
— Бис!
Катерина, прикрывая лицо рукой, проскочила незамеченной за кулисы и направилась прямо в гримерную Анны Петрушкиной. По дороге с ней здоровались, но она старалась подолгу не задерживаться, отвечая короткими репликами.
— Привет, Катя!
— Добрый вечер!
— Где пропадала?
— На курорте!
Через несколько минут Ершова вошла в гримерную, где стоял рабочий шум и в спешном порядке переодевались девушки в новые наряды.
— Здравствуйте!
Увидев Катю, многие закивали изящными головками.
— Привет, пропажа!
— Добрый вечер!
Ершова также быстро и небрежно отвечала на приветствия, выискивая среди девушек Петрушкину, но никак не могла ее найти.
— Девочки, — повысила голос Ершова, — а где Аня Петрушкина?
— А ее сегодня не будет, — ответил кто-то за дальним столиком.
— А где она, на подиуме?
— Нет, ее вообще не будет! — все так же уверенно сообщила смуглая черноволосая девушка. — Она куда-то срочно уехала.
— А кто вместо нее будет демонстрировать модели? — удивилась Катя.
— Новенькая.
Катя подошла поближе к смуглянке. Ее не интересовала новенькая, но, куда запропастилась Петрушкина, было любопытно. Катя почувствовала, что она на верном пути.
— А ты не знаешь куда?
Черноволосая девушка с любопытством посмотрела на женщину.
— А зачем она тебе?
— Нужно кое-что передать, — солгала Ершова.
Собеседница горько вздохнула.
— Уехала она, Ершова, — сказала с завистью вторая девушка, — на красивой дорогой машине с каким-то высоким богатеньким иностранцем.
Глаза Ершовой загорелись, словно у легавой, напавшей на след.
— Не с Патриком Гленом?
— Кажется, с ним.
— Так, так…
Катя непроизвольно застонала, дотронувшись до щеки.
— О, черт!
Девушки с интересом уставились на резаную рану Ершовой.
— Ой! — в один голос воскликнули красавицы. — Что у тебя с лицом?
Катя постаралась отделаться шуткой.
— Да так, ерунда, — махнула она рукой, — неудачно побрилась.
Девушки недоверчиво переглянулись между собой. Они уже что-то слышали о невероятных приключениях Екатерины Ершовой, но больше вопросов не задавали, понимая, что шансов услышать правдивый ответ нет.
— А вы ее не увидите? — взволнованно спросила Ершова, чувствуя, что удача ускользает из ее рук. — Может, она что-нибудь говорила?
Девушки огорченно вздохнули, особенно смуглолицая красавица.
— Мы-то ее вряд ли увидим, — произнесла она, заглядывая в зеркало и поправляя жесткие густые волосы, — а вот кому-то сегодня вечером очень крупно подфартит!
Ершова насторожилась.
— Ты о чем?
Чернявая удивленно посмотрела на гостью, потом на подругу и ехидно усмехнулась.
— Ты че, Ершова, с Луны свалилась? — надменно фыркнула она.
Катя нетерпеливо перебила болтливую собеседницу.
— Да говори ты толком! — строго приказала Екатерина. — Времени нет!
— Так вечером же вечеринка за городом у американцев! — ответила за подругу соседка. — Разве тебя Кириллов не проинформировал?
— Нет.
— Так она же не по этой части! — усмехнулась чернявая подруге.
— Ах, да!
Жрицы любви дружно рассмеялись.
— Ничего, еще не все потеряно!
— У тебя все еще впереди!
Только теперь до Катерины дошло. Ну конечно же, как она могла забыть, что агентство, кроме всего прочего, торгует втихаря молоденькими девочками.
Все это организовывает Патрик Глен. Значит, он непременно там будет. У Ершовой мгновенно созрел план.
— Прекрасно! — радостно воскликнула она — А кто едет на вечеринку?
Подружки переглянулись.
— Никак, Екатерина, и ты собралась повеселиться? — удивилась чернявая.
Катя многозначительно повела плечиком и элегантно откинула волосы назад.
— А почему бы и нет? — усмехнулась она. — Вы же говорите, что у меня еще не все потеряно!
Девушки оценивающе посмотрели на красивую и стройную молодую женщину.
— Вообще-то, Ершова, ты можешь даже дать фору!
— Постараюсь, — улыбнулась Катя, — думаю, вы правы!
Разговор прервал вбежавший светловолосый администратор.
— Коршунова и Маковецкая — на выход! — крикнул он и снова выбежал.
Девушки моментально встали и пошли на выход, а Ершова чуть не проглотила язык от удивления: в новом администраторе она узнала своего старого знакомого — Валерия Огурца.
— Ну и дела, — покачала Ершова головой и также пошла к двери.
На самом выходе ее вдруг окликнул приятный женский голос:
— Катя!
Ершова резко обернулась и застыла в удивлении.
В ближнем углу за туалетным столиком сидела Клавдия Засулич.
— Здравствуйте!
Катя улыбнулась и подошла к своей минской знакомой.
— Клава?
— Как видите! — смутилась Засулич. — Ваши прекрасные фотографии произвели здесь фурор, вот меня срочно и вызвали в Москву для показа новой осенней коллекции Варлама.
Ершова зарделась от похвалы.
— Ну что ты, — возразила она, — никакая фотография не может заменить оригинал!
Девушка пожала плечами.
— Может быть, но все равно, огромное вам спасибо, Катерина! — поблагодарила топ-модель. — Я ваш должник до гробовой доски!
— Ну что ты, девочка, — вздохнула Катя, — как бы тебе со временем не пришлось меня проклинать!
— Нет, что вы…
— Да! Будь уверена! — заверила Ершова. — Ты уже выходила на подиум?
— Пока нет.
— Волнуешься?
— Страшно!
Катя наклонилась к девушке и слегка приобняла за обнаженные плечи.
— Глупо, — сказала Катя, — пусть зал волнуется, а не ты! Поняла?
Клава кивнула.
— Конечно!
— Желаю удачи!
— Спасибо!
— Ну ладно, — сказала напоследок Ершова, — еще увидимся!
Катя направилась к двери, но вдруг резко остановилась и спросила:
— Клава, а ты едешь за город на вечеринку к американцам?
Восходящая звездочка смутилась.
— Да, собираюсь…
Ершова недовольно чмокнула.
— Подумай, девочка, пока еще не поздно, — произнесла женщина.
Клава тяжело вздохнула.
— У меня нет выбора, — тихо произнесла Засулич и опустила голову.
— Выбор есть всегда! — бросила Ершова и вышла из гримерки.
Молоденькая девушка ничего не ответила на замечание опытной женщины, у которой были свои принципы и убеждения. Конечно, ей хорошо советовать, размышляла Клава, она уже известный человек, крепко стоит на ногах, имеет имя в шоу-бизнесе. Вот когда я буду все это иметь, тогда и у меня будут свои правила игры…
Екатерина Ершова больше не ощущала радости жизни, ласкового прикосновения теплых лучей августовского солнца, не чувствовала вкуса сладкого и горького — все перемешалось и стало бессмысленным!
Красивая исхудавшая бледная женщина тупо помешивала остывший кофе в граненом стакане и глупо усмехалась своему невидимому второму "Я".
— Ну что, довольна? — тихо спросила Катя.
— Как сказать… — кольнуло в ответ.
— Все предали!
— Да.
— Столько людей положили!
— Бывает.
Ершова встала.
— Как он мог!
— А ты?
Катя недовольно скривилась и махнула невидимому «собеседнику» рукой.
— При чем тут я? — повысила она голос, стараясь кому-то доказать свою правоту. — Я же ничего плохого не сделала!
— А хорошего?
— Заткнись, дура! — закричала Катя и обхватила голову руками, как будто хотела уничтожить непримиримого оппонента.
На время странная беседа прекратилась, и женщина, безвольно опустив руки, медленно осела на стул и стала помешивать холодный кофе.
— А как же теперь Вахрушев? — неожиданно напомнил внутренний голос. — Его непременно постараются убрать!
— А мне-то что? — огрызнулась Екатерина и, достав из пачки сигарету, машинально закурила. — Он обо мне подумал, когда играл в кошки-мышки?
— Дура, — после некоторой паузы ответила сама себе женщина, — он столько раз рисковал из-за тебя! И не за похвалы или грамоты, не за звездочки на погонах!
— А за что?
— Подумай…
Екатерина Ершова задумалась, хотя и без того видела его теплое отношение к ней. Молодая женщина затушила сигарету, одним залпом выпила кофе и решительно встала из-за стола.
— Хватит думать, — заявила себе Катя, — надо действовать!
Она вспомнила всех невинно убитых друзей, и в ней заклокотали гнев и обида, взыграли самолюбие и женская гордость. Появилось страстное и нестерпимое желание отомстить и убийцам, и Глену, и даже Вахрушеву.
— Я докажу тебе, Женька… — гневно прошептала Катерина.
Женщина быстро упаковала сумку и, переодевшись в джинсы и свитер, выскочила на улицу, где моментально поймала такси и села в него.
* * *
Расплатившись с таксистом, Катя выскочила из автомобиля и поспешила в здание агентства Варлама Кириллова. Четкого плана у Ершовой не было, но она прекрасно знала, что Патрик Глен поддерживал «дружеские» отношения с Кирилловым и частенько пользовался его услугами.Особые надежды Катя возлагала на Анну Петрушкину, которая была давней подружкой американского журналиста и наверняка могла знать, где его найти.
Для постороннего глаза агентство выглядело чинно и торжественно, зато за кулисами гудело, словно потревоженный улей. Стараясь не привлекать внимания, Катерина пробралась через зал, где зрители по достоинству оценивали находки талантливого директора и модельера.
С каждым выходом новой модели раздавались громкие аплодисменты и восхищенные возгласы:
— Браво!
— Бис!
Катерина, прикрывая лицо рукой, проскочила незамеченной за кулисы и направилась прямо в гримерную Анны Петрушкиной. По дороге с ней здоровались, но она старалась подолгу не задерживаться, отвечая короткими репликами.
— Привет, Катя!
— Добрый вечер!
— Где пропадала?
— На курорте!
Через несколько минут Ершова вошла в гримерную, где стоял рабочий шум и в спешном порядке переодевались девушки в новые наряды.
— Здравствуйте!
Увидев Катю, многие закивали изящными головками.
— Привет, пропажа!
— Добрый вечер!
Ершова также быстро и небрежно отвечала на приветствия, выискивая среди девушек Петрушкину, но никак не могла ее найти.
— Девочки, — повысила голос Ершова, — а где Аня Петрушкина?
— А ее сегодня не будет, — ответил кто-то за дальним столиком.
— А где она, на подиуме?
— Нет, ее вообще не будет! — все так же уверенно сообщила смуглая черноволосая девушка. — Она куда-то срочно уехала.
— А кто вместо нее будет демонстрировать модели? — удивилась Катя.
— Новенькая.
Катя подошла поближе к смуглянке. Ее не интересовала новенькая, но, куда запропастилась Петрушкина, было любопытно. Катя почувствовала, что она на верном пути.
— А ты не знаешь куда?
Черноволосая девушка с любопытством посмотрела на женщину.
— А зачем она тебе?
— Нужно кое-что передать, — солгала Ершова.
Собеседница горько вздохнула.
— Уехала она, Ершова, — сказала с завистью вторая девушка, — на красивой дорогой машине с каким-то высоким богатеньким иностранцем.
Глаза Ершовой загорелись, словно у легавой, напавшей на след.
— Не с Патриком Гленом?
— Кажется, с ним.
— Так, так…
Катя непроизвольно застонала, дотронувшись до щеки.
— О, черт!
Девушки с интересом уставились на резаную рану Ершовой.
— Ой! — в один голос воскликнули красавицы. — Что у тебя с лицом?
Катя постаралась отделаться шуткой.
— Да так, ерунда, — махнула она рукой, — неудачно побрилась.
Девушки недоверчиво переглянулись между собой. Они уже что-то слышали о невероятных приключениях Екатерины Ершовой, но больше вопросов не задавали, понимая, что шансов услышать правдивый ответ нет.
— А вы ее не увидите? — взволнованно спросила Ершова, чувствуя, что удача ускользает из ее рук. — Может, она что-нибудь говорила?
Девушки огорченно вздохнули, особенно смуглолицая красавица.
— Мы-то ее вряд ли увидим, — произнесла она, заглядывая в зеркало и поправляя жесткие густые волосы, — а вот кому-то сегодня вечером очень крупно подфартит!
Ершова насторожилась.
— Ты о чем?
Чернявая удивленно посмотрела на гостью, потом на подругу и ехидно усмехнулась.
— Ты че, Ершова, с Луны свалилась? — надменно фыркнула она.
Катя нетерпеливо перебила болтливую собеседницу.
— Да говори ты толком! — строго приказала Екатерина. — Времени нет!
— Так вечером же вечеринка за городом у американцев! — ответила за подругу соседка. — Разве тебя Кириллов не проинформировал?
— Нет.
— Так она же не по этой части! — усмехнулась чернявая подруге.
— Ах, да!
Жрицы любви дружно рассмеялись.
— Ничего, еще не все потеряно!
— У тебя все еще впереди!
Только теперь до Катерины дошло. Ну конечно же, как она могла забыть, что агентство, кроме всего прочего, торгует втихаря молоденькими девочками.
Все это организовывает Патрик Глен. Значит, он непременно там будет. У Ершовой мгновенно созрел план.
— Прекрасно! — радостно воскликнула она — А кто едет на вечеринку?
Подружки переглянулись.
— Никак, Екатерина, и ты собралась повеселиться? — удивилась чернявая.
Катя многозначительно повела плечиком и элегантно откинула волосы назад.
— А почему бы и нет? — усмехнулась она. — Вы же говорите, что у меня еще не все потеряно!
Девушки оценивающе посмотрели на красивую и стройную молодую женщину.
— Вообще-то, Ершова, ты можешь даже дать фору!
— Постараюсь, — улыбнулась Катя, — думаю, вы правы!
Разговор прервал вбежавший светловолосый администратор.
— Коршунова и Маковецкая — на выход! — крикнул он и снова выбежал.
Девушки моментально встали и пошли на выход, а Ершова чуть не проглотила язык от удивления: в новом администраторе она узнала своего старого знакомого — Валерия Огурца.
— Ну и дела, — покачала Ершова головой и также пошла к двери.
На самом выходе ее вдруг окликнул приятный женский голос:
— Катя!
Ершова резко обернулась и застыла в удивлении.
В ближнем углу за туалетным столиком сидела Клавдия Засулич.
— Здравствуйте!
Катя улыбнулась и подошла к своей минской знакомой.
— Клава?
— Как видите! — смутилась Засулич. — Ваши прекрасные фотографии произвели здесь фурор, вот меня срочно и вызвали в Москву для показа новой осенней коллекции Варлама.
Ершова зарделась от похвалы.
— Ну что ты, — возразила она, — никакая фотография не может заменить оригинал!
Девушка пожала плечами.
— Может быть, но все равно, огромное вам спасибо, Катерина! — поблагодарила топ-модель. — Я ваш должник до гробовой доски!
— Ну что ты, девочка, — вздохнула Катя, — как бы тебе со временем не пришлось меня проклинать!
— Нет, что вы…
— Да! Будь уверена! — заверила Ершова. — Ты уже выходила на подиум?
— Пока нет.
— Волнуешься?
— Страшно!
Катя наклонилась к девушке и слегка приобняла за обнаженные плечи.
— Глупо, — сказала Катя, — пусть зал волнуется, а не ты! Поняла?
Клава кивнула.
— Конечно!
— Желаю удачи!
— Спасибо!
— Ну ладно, — сказала напоследок Ершова, — еще увидимся!
Катя направилась к двери, но вдруг резко остановилась и спросила:
— Клава, а ты едешь за город на вечеринку к американцам?
Восходящая звездочка смутилась.
— Да, собираюсь…
Ершова недовольно чмокнула.
— Подумай, девочка, пока еще не поздно, — произнесла женщина.
Клава тяжело вздохнула.
— У меня нет выбора, — тихо произнесла Засулич и опустила голову.
— Выбор есть всегда! — бросила Ершова и вышла из гримерки.
Молоденькая девушка ничего не ответила на замечание опытной женщины, у которой были свои принципы и убеждения. Конечно, ей хорошо советовать, размышляла Клава, она уже известный человек, крепко стоит на ногах, имеет имя в шоу-бизнесе. Вот когда я буду все это иметь, тогда и у меня будут свои правила игры…
Глава 15
Вахрушев был в растерянности и теперь уже не знал, кому доверять. О его встрече с Цигельманом знали только двое: Вахрушев и полковник Варанов, которого он просил прикрыть его.
— Один из нас предатель, — вздохнул капитан, — а второй дурак!
Дураком, конечно же, он считал себя, а злым демоном Андрея Васильевича, который сдал его. Однако, немного подумав, Евгений решил не пороть горячку, а разобраться с Барановым.
Вахрушев набрал номер телефона полковника.
— Да, — раздался знакомый голос.
Капитан молчал.
— Кто это?
— Вахрушев, — усмехнулся Женька.
— Ты?
— А ты что, Андрей Васильевич, меня уже похоронил? — небрежно бросил Евгений.
— Почти… — вздохнул он. — Ты где пропадаешь, сукин сын?
Интонация, с которой спросил полковник, заставила капитана призадуматься. Он почувствовал в ней беспокойство. Однако Вахрушев постарался отбросить в сторону эмоции и руководствоваться только рассудком.
— Сначала ты мне ответь, Андрей Васильевич, — сухо сказал капитан, — почему у Цигельмана была засада? О нашей встрече с ним знали только я и ты?
— За-са-да? — переспросил полковник и чуть не потерял дар речи.
Варанов медленно закурил сигарету. Если раньше он лишь только подозревал, то теперь был уверен. Он понял все! А поняв, решил действовать…
— Один из нас предатель, — вздохнул капитан, — а второй дурак!
Дураком, конечно же, он считал себя, а злым демоном Андрея Васильевича, который сдал его. Однако, немного подумав, Евгений решил не пороть горячку, а разобраться с Барановым.
Вахрушев набрал номер телефона полковника.
— Да, — раздался знакомый голос.
Капитан молчал.
— Кто это?
— Вахрушев, — усмехнулся Женька.
— Ты?
— А ты что, Андрей Васильевич, меня уже похоронил? — небрежно бросил Евгений.
— Почти… — вздохнул он. — Ты где пропадаешь, сукин сын?
Интонация, с которой спросил полковник, заставила капитана призадуматься. Он почувствовал в ней беспокойство. Однако Вахрушев постарался отбросить в сторону эмоции и руководствоваться только рассудком.
— Сначала ты мне ответь, Андрей Васильевич, — сухо сказал капитан, — почему у Цигельмана была засада? О нашей встрече с ним знали только я и ты?
— За-са-да? — переспросил полковник и чуть не потерял дар речи.
Варанов медленно закурил сигарету. Если раньше он лишь только подозревал, то теперь был уверен. Он понял все! А поняв, решил действовать…
Глава 16
В агентстве Варлама Кириллова стояли шум и суета. Уже минут пятнадцать шел показ новой коллекции мод. Молоденькие длинноногие топ-модели были растеряны и возбуждены, а шеф агентства крайне озабочен. Однако совсем не показ осенних моделей поверг талантливого модельера в трепетное волнение. Еще бы Кириллову не призадуматься! Американцы снова приглашали его сразу после фуршета на загородную виллу в Подмосковье, чтобы обсудить контракт предстоящего турне по США, а заодно и продолжить вечеринку.
Это было перспективное предприятие, после которого можно было взлететь на Олимп и стать в один ряд с известными модельерами Европы и мира. Для девчонок это был прямой путь к многотысячным, а возможно, и миллионным контрактам с зарубежными журналами, агентствами, известными американскими кинокомпаниями.
Славик Распопин, заметив, что Кириллов чем-то озабочен, подошел к нему.
— Волнуешься? — как бы между прочим поинтересовался гей.
Шеф неопределенно пожал плечами.
— Да нет!
— По тебе не скажешь!
Кириллов повернулся к Распопину и хитро усмехнулся.
— Зато ты, Славик, прямо-таки сияешь! — сказал Варлам.
Распопин кокетливо надул подкрашенные губы.
— А что мне, — тихо ответил он, — долго я работал над твоей протеже, но получилось, по-моему, прилично. К тому же сегодня вечерком можно будет культурно отдохнуть и расслабиться — люди культурные, интересные и очень приятные.
Это было перспективное предприятие, после которого можно было взлететь на Олимп и стать в один ряд с известными модельерами Европы и мира. Для девчонок это был прямой путь к многотысячным, а возможно, и миллионным контрактам с зарубежными журналами, агентствами, известными американскими кинокомпаниями.
Славик Распопин, заметив, что Кириллов чем-то озабочен, подошел к нему.
— Волнуешься? — как бы между прочим поинтересовался гей.
Шеф неопределенно пожал плечами.
— Да нет!
— По тебе не скажешь!
Кириллов повернулся к Распопину и хитро усмехнулся.
— Зато ты, Славик, прямо-таки сияешь! — сказал Варлам.
Распопин кокетливо надул подкрашенные губы.
— А что мне, — тихо ответил он, — долго я работал над твоей протеже, но получилось, по-моему, прилично. К тому же сегодня вечерком можно будет культурно отдохнуть и расслабиться — люди культурные, интересные и очень приятные.