Воронкова Любовь Федоровна. Волшебный берег

Любовь Федоровна Воронкова
Волшебный берег

Как это началось

   – Мне сегодня ночью будет жутко одной на озере, – сказала Феня. – Моя сменщица Катя простудилась, не может дежурить.
   – Возьми Алексея, – посоветовала мать, – всё-таки живая душа.
   Лёня тут же бросил чурку, которую обстругивал ножом. Он хотел сделать ракету и слетать на Луну. Но если надо идти на озеро, то он готов.
   Мать велела ему захватить одежонку, потому что вечером на озере холодно. А Фене подала корзиночку с едой.
   – На двоих еды давай, – сказал Лёня, – а то вдруг не хватит!
   – На троих дала, – успокоила его мать, – только смотрите за утками хорошенько, рот не разевайте.
   – Не разинем, – ответил Лёня.
   И первым вышел на улицу. Он ведь и без сестры знал, где озеро.

Что сказали утки

   Феня и Лёня пришли к озеру, сели в лодку и переплыли на другой берег.
   Тут на берегу, на прибрежном песке, толпилось множество белых уток.
   Они были такие белые, словно только что выкупались в сметане.
   – Штук сто будет, – сказал Лёня. – Сейчас сосчитаю.
   – Лучше и не берись, – ответила Феня, – их не сто штук, а сто раз по сто. Ты до стольких и считать не умеешь.
   Феня пошла в кладовую готовить уткам корм. А Лёня уселся на берегу и стал смотреть на уток.
   Утки не обращали на него внимания. Одни дремали на тёплом песке, другие качались на воде, на светлых зыбульках, третьи ныряли под воду, ловили кого-то… И всё время что-то лопотали, переговаривались между собой.
   – Эх, скучища! – вздохнул Лёня. – И чего тут делать, на озере? Искупаться, что ли?
   В это время к воде подбежала одна уточка и закричала:
   – Не уплывайте далеко, не уплывайте! Это опасно!
   – Почему? Что такое? – затревожились утки и столпились вокруг неё.
   Уточка оглянулась на воду и негромко сказала:
   – Говорят, в озере появилась выдра!
   – Где выдра? – спросил Лёня.
   Уточка опять оглянулась на озеро:
   – Говорят, около острова!
   – Эх! – сказал Лёня. – Дремать некогда.
   Он встал, подбежал к лодке и столкнул её на воду.
   Феня вышла из кладовой.
   – Куда это ты собрался? – закричала она.
   – В озере выдра появилась! – ответил Лёня. – Еду на остров выдру искать!
   – Да кто это тебе сказал?
   – Утки сказали!
   – Уже придумал! Никакой выдры здесь нет. И смотри, опрокинешь лодку – тебе достанется!
   Лёня взял весло и поплыл на остров искать выдру. Лодочка была лёгкая и сама шла по гладкой воде.

Лёне встретился кто-то ласковый

   Островок был совсем маленький. Но деревья здесь толпились так тесно, словно лучшего места они не нашли на всей земле.
   Лёня привязал лодку и шагнул было на берег. Но тут зашумели камыши, зашелестели кусты:
   – Не пропускайте его! Не пропускайте его!
   Камыши легли на берег, загородили дорогу. Кусты протянули друг к другу ветки, словно за руки взялись.
   А деревья раскинули кроны, и стало на острове совсем темно.
   – Почему вы не пропускаете меня? – спросил Лёня.
   – Ты будешь разводить костёр, – зашелестели кусты, – ты сделаешь пожар! Мальчишки всегда делают пожары!
   – Вовсе нет! – сказал Лёня. – У меня даже и спичек-то нету!
   – Значит, ты будешь вырезать удочки и губить молодые деревца! – зашумели деревья. – Мы с таким трудом растим свои ветки, свои листья и цветы, а вот такие мальчишки приходят и губят нас!
   – И тоже нет! – сказал Лёня. – У меня и ножика-то нету!
   – А тогда зачем же ты пришёл? – зашуршали камыши. – Искать птичьи гнёзда в наших зарослях?
   – Я не птичьи гнёзда пришёл искать, – сказал Лёня, – я хочу поймать выдру. Она здесь, на острове. Утки боятся её. И правильно, что боятся. Она ведь хватает их за ноги и утаскивает под воду!
   – А!.. А!.. А!.. – весело прошумели камыши, кусты и деревья. – Тогда иди!
   Камыши выпрямились, кусты приподняли ветки, деревья подняли кроны, и на острове стало совсем светло.
   – Только вот не знаю, какая она, – сказал Лёня. – Я её никогда, эту выдру, не видел. Может, вы мне скажете?
   – Не можем сказать, – прошелестело кругом, – мы сами её не знаем. Зайцев знаем, лисиц знаем, а выдры не знаем!
   – Ну ничего, – сказал Лёня, – как встречу её, так сразу узнаю! – И Лёня вошёл в чащу.
   Не прошёл Лёня и десяти шагов, как увидел какого-то милого зверька. Этот зверёк сидел на старом пне. Одет он был в тёмно-бурую шубку; пушистый хвост красиво лежал у ног, а маленькие глазки весело блестели.
   – Здравствуй, Лёня, – сказал зверёк. – Нравится тебе у меня на острове?
   – Очень даже, – сказал Лёня. – А откуда ты знаешь, как меня зовут?
   – Слышал, как тебя сестра называла.
   – А это что – твой остров?
   – Да. Это мой остров.
   – Ты здесь родился?
   – Н-нет, я не здесь родился. Я просто сюда пришёл и стал здесь жить. И это стал мой остров.
   – А как тебя зовут?
   – Ардыв.
   – Как, как? Ардыв?
   – Ну да. А чего ты так удивился? Тебе не нравится?
   Лёня постеснялся сказать, что такое имя ему не нравится.
   – Конечно… Всякие имена бывают. Только кто же тебя так назвал?
   – А я сам себя так назвал. Ты скажешь, что мы, звери, не умеем придумывать хорошие имена? Ну, уж если бы ты знал, как меня люди назвали, так… Тьфу, даже вспоминать не хочу!
   – А где же ты здесь живёшь? – спросил Лёня. – Что ты ешь в лесу?
   – Живу в своей норе, как все хорошие звери. А ем… Хи-хи… Я ем землянику. Ты любишь землянику?
   – А кто ж её не любит!
   Зверёк спрыгнул с пенька.
   – Тогда я тебе покажу полянку – вся красная от земляники, ступить негде! Пойдём?
   – Нет, – сказал Лёня, – я сейчас не могу. Я выдру ищу.
   Зверёк посмотрел Лёне в глаза:
   – А зачем она тебе?
   – Как – зачем? Ведь она злой разбойник! Она рыбу в озере ловит, птичьи гнёзда разоряет… А самое главное, уток хватает за ноги – и под воду! Да смотри, и тебе несдобровать. Утащит в воду, а ты небось и плавать не умеешь.
   – Не умею, не умею! Я и воды до смерти боюсь!
   Тут зверёк начал ластиться к Лёне, начал тереться своей мягкой шкуркой о его ноги.
   – Спасибо, что сказал! А если ты найдёшь эту выдру, тогда что?
   – Скажу охотникам. Они придут и убьют её. Мне бы только, узнать, где она живёт.
   – Тогда я тебе помогу, Лёня. Как придёт выдра, я тебе свистну. Вот так: фью-фью!.. – Зверёк посвистел нежно, как птица. – Так что ты спи спокойно. Если не слышишь моего свиста – значит, никакой опасности нет. Я у тебя буду вроде сторожа. Подумайте только – рыбу ловит, уток за ноги хватает! Вот разбойница! А? И знаешь – ты её сейчас не ищи, она теперь нырнула в воду и сидит там.
   – А ты в воду можешь нырять?
   – Я? – Зверёк оглядел свою мягкую шубку, свой длинный хвост. – Хи-хи! Я боюсь даже лапы замочить!
   – А однако, ты, Абрыв, всё-таки свои лапы замочил где-то, – сказал Лёня. – Вон на пне мокрые следы остались!
   – Во-первых, я не Абрыв. Я – Ардыв. А во-вторых, я просто нечаянно попал в лужу.
   Зверёк свистнул, прыгнул в чащу.
   – Значит, жди, когда я сигнал подам!
   – Ладно, – ответил ему Лёня.
   Он вернулся к лодке, сел в неё и переправился на свой берег.
   – Ну что, нашёл выдру? – спросила Феня.
   – Нет, – сказал Лёня, – выдру я не нашёл, но зато встретил одного зверька, Ардыв его зовут. Ох и умный же! Он у нас вроде сторожа будет. Как выдра появится, так он мне свистнет с того берега. Теперь уткам бояться нечего.
   – Как, ты сказал, его зовут?
   – Ардыв.
   – Эх, и выдумщик ты, Алексей! – вздохнула Феня. – И когда ты станешь серьёзным человеком? Зверьков с таким именем вообще на свете нет. Пойдём, помоги мне подстилку сменить, надо свежей соломы притащить, а то утки обидятся.

Полёт в космос

   Лёня помогал Фене таскать солому под навес. Солома была лёгкая, сухая и вся блестела на солнце. Она щекотала шею, царапала руки. Но зато постель для уток получилась пышная, мягкая. И уж конечно, утки скажут Лёне спасибо. Они очень не любят спать на сырой подстилке. Они заболеть могут, если подстилка будет сырая и грязная. И даже умереть от этого могут. Вот какие они нежные!
   Под навесом стало светло от жёлтой соломы, будто в этой соломе запуталось солнце. И прежде чем пришли отдыхать утки, Лёня сам повалялся и покувыркался на их постели.
   В это время на птичник прибежала Аринка, бригадирова дочка.
   – Меня отец прислал, – сказала она Фене. – Он спрашивает: как ты здесь одна справляешься? И не нужна ли тебе помощь?
   Феня засмеялась.
   – Нет, Аринка, – ответила Феня, – мне помощь не нужна, потому что у меня уже есть помощник.
   – Кто помощник?
   – Я помощник! – закричал Лёня.
   – Вот так помощник – весь-то в соломе! – сказала Аринка. – И в волосах солома!
   – Ну и что же? – ответил Лёня. – Я уткам постель стелил.
   Аринка оглянулась.
   По всему берегу – утки, в воде на озере – полно солнца. Весело.
   – А давай я тебе, Феня, тоже помогать буду, – попросила Аринка. – Я буду с тобой уток кормить.
   – Пожалуйста, – сказала Феня, – очень рада буду. Позову, когда понадобишься, а пока поиграйте.
   – А как нам играть? – спросила Аринка.
   – Я не буду играть, – сказал Лёня. – Я не маленький. Если хочешь, полетим в космос.
   – Куда-куда?
   – В космос. На ракете. Неужели в первый раз слышишь?
   – А где ракета?
   Лёня оглянулся. Возле кормушки стояла белая бадейка. В этой бадейке Феня разносила уткам еду. Но утки любят, чтобы посуда была чистая, и Феня только что вымыла её и поставила на солнышко просохнуть.
   Лёня схватил бадейку, надел себе на голову:
   – Вот и шлем. А ракета – будто бы есть.
   – А мне? – спросила Аринка.
   – И у тебя ракета будто бы.
   – А шлем? Тоже будто бы?
   – Конечно. Приготовиться! Даю старт!
   Лёня махнул рукой, дал старт, и вдруг они оба с Аринкой взлетели под самые облака. Ох и раздолье же! Ох и веселье же тут началось! Лёня и Аринка летели в своих ракетах, а вокруг них крутились вихри, пухом разлетались облака.
   – Внимание! Внимание! – Лёня давал позывные. – Я – Орёл, я – Орёл! Синица, ты меня слышишь?
   – Я – Синица! Я – Синица! – из неизвестной дали отвечала Аринка. – Я тебя слышу!
   – Синица, ты землю видишь?
   – Нет, не вижу! Кругом облака!
   – А я вижу. Земля – голубой шар! Синица, лети выше!
   – Лечу выше! Я тоже вижу: земля – голубой шар!
   – Синица, а у тебя невесомость есть?
   – Какая невесомость?
   – Ну, когда ничего не весишь! Вниз головой ходить можешь?
   – Нет.
   – Тогда поднимайся выше!
   – Поднимаюсь!
   – Облака внизу?
   – Внизу!
   – Синица! Я – Орёл! Давай спустимся на облачко, отдохнём!
   – Ой, давай отдохнём, Орёл!
   Лёня и Аринка опустились на облако и сразу утонули в нём по колено.
   – Из чего это облако, из ваты, что ли? – спросила Аринка.
   – Из утиного пуха, – ответил Лёня. – Эх, и мягко!
   Они сидели на белом облачке и плыли по небу, как по голубой воде. А солнце так и обливало их теплом и светом, и спрятаться от него некуда!
   – Даю старт! – крикнул Лёня. – В космос!
   И они снова понеслись.
   А вихри так и крутились вокруг, и белые облака опять разлетались пухом.
   – Во, чегой-то они! – сказал вдруг где-то рядом грубый голос. – Носятся как угорелые, а у этого ещё и бадья на голове!
   И сразу Лёня и Аринка очутились на земле. На самой обыкновенной твёрдой земле, на тёмном, сыром песке. И вокруг не белые облака летели пухом, а летел пух с тополей, самый обыкновенный тополиный пух…
   А у калитки стоял Корней, Аринкин брат. Он был очень умный и всегда всё знал.
   – Мы были в космосе! – сказала Аринка.
   – Вы носились по берегу и пугали уток, – сказал Корней, – а больше ничего не было.
   – Ты же не видел! – закричал Лёня. – Ты же не знаешь!
   – Ха-ха! – засмеялся Корней грубым смехом. – А ты что видел в своей бадейке?
   Лёня поставил бадейку около кормушки. Ему сразу стало скучно. Так скучно, что хоть плачь. И почему это ему стало так скучно? Ведь Корней правду сказал. Какой же это шлем, если это просто белая бадейка!
   Но подумал, нахмурился и сказал сам себе:
   «А всё-таки у меня был шлем. Был!»

Разбойник где-то близко

   – Сейчас будем обедать, – сказала Феня, – а вы, ребята, пока бегите на озеро да вымойте руки хорошенько. И как это вас в космос с такими руками пускают!
   Лёня посмотрел на свои руки. Да, правда грязные. И когда успели загрязниться? Может, когда по острову лазал? Может, когда солому стелил?
   – У меня почище, – сказала Аринка. – Ну, всё равно, пошли на озеро!
   – У меня чистые, – сказал Корней. – Я на озеро не пойду.
   Лёня и Аринка подбежали к воде.
   – Нет, тут нехорошо, – сказала Аринка, – здесь утки намутили.
   – Да, мы намутили, – сказала одна крупная белая утка. – Мы теперь ныряем только около берега.
   – Слышишь? – прошептал Лёня и поглядел на Аринку.
   – А что?
   – Что утка говорит?
   – Утка?
   – Да, я говорю, – продолжала утка. – Кто-то обещал нам поймать выдру…
   – Да, слышу!.. – прошептала Аринка. – Как же это?
   – А что ж такого? – ответил Лёня. – Они здесь постоянно разговаривают. – И, обратившись к утке, сказал: – Это я обещал. И поймаю. Как появится – так и поймаю.
   – Она появилась, – прошипела утка, – она ловит рыбу. Съест одну, а поймает десять. А потом бросает их. И всё зря… зря… зря…
   – Чего вы стоите тут? – крикнул Корней своим грубым голосом (его Феня тоже послала мыть руки). – Уток не видали?
   – Тише! – рассердилась Аринка. – Ты не слышишь, что утка говорит?
   – Ха-ха! Слышу, не глухой. «Кря-кря-кря!..» – вот что она говорит!
   – Кря… кря… кря… – сказала утка и тихонько уплыла прочь.
   Аринка и Лёня переглянулись.
   – Пойдём дальше, – сказала Аринка, – здесь вода мутная!
   – Подумаешь! – сказал Корней. – Вода как вода, – и стал умываться.
   А Лёня и Аринка побежали дальше по берегу. Побежали туда, где кончалась проволочная загородка, где на жёлтом песке ни одной утки не было и вода светилась до самого дна и тихо покачивала на волне лучистое солнышко.
   Лёня и Аринка вошли в тёплую воду. Они доставали со дна горсти зернистого песку и тёрли им ладони вместо щётки. Потом рвали на берегу круглые листья с байковой подкладочкой и тёрли ими руки вместо мочалки. А потом полоскали руки в прозрачной воде.
   – Хватит, – сказал наконец Лёня.
   – Хватит, – повторила Аринка.
   – Она оглянулась – чем бы руки вытереть? И вдруг увидела на берегу рыбу:
   – Смотри-ка! Рыба!
   Рыба лежала неподвижно. Она была вся целая, только на спинке кто-то выгрыз мягкий кусочек.
   – Выдра! – сказал Лёня. – Это она ловит и бросает, губит рыбу зря!.. Разбойник где-то близко!
   – Так чего же ты не ловишь эту выдру? – сердито крикнула Аринка. – Ты же обещал! Смотри, вон ещё рыбина лежит!..
   – А вон ещё… – сказал Лёня. – Ещё две…
   – Какая противная, злая! – Аринка почти плакала. – Если бы хотела есть, так ела бы!.. А то ведь даже есть не хотела! А так, от жадности! Где же твой сторож?
   – Где же мой сторож? – повторил Лёня и посмотрел на остров. – Что же он мне не свистит?
   – Спит твой сторож, и всё! – сказала Аринка. – Спит и ничего не видит.
   – Я не сплю, хи-хи! Я не сплю!.. – послышался ласковый голосок, и круглая мордочка с круглыми ушками высунулась из-под калинового куста.
   – Ардыв! – обрадовался Лёня. – Ты здесь?
   – Я случайно бежал мимо и услышал ваш разговор, – сказал Ардыв. – Хи-хи! Я не сплю. Никакой выдры нет.
   – А рыба? – сказала Аринка.
   – Хи-хи! Рыбу клевали вороны. Я сам видел. Зачем было рыбе выплывать на мелкое и греться на солнце? Вороны не зевают! Они даже уток заклевать могут. Молоденьких уточек. Фью-фью!.. Очень просто!
   – Вороны?!
   – Хи-хи! Конечно. Их большая семья поселилась возле птичника. Я сам видел!
   – Ардыв, поиграй с нами! – сказала Аринка. – Мне хочется тебя погладить…
   – Нет, не могу… – сказал Ардыв и ещё глубже запрятался в куст. – Я пойду спать. Мне ведь ночью сторожить нужно. И шубку почистить надо. Дела, знаете. Хи-хи! До свидания!
   Зверёк исчез.
   – Как жалко, что ушёл Ардыв! – сказала Аринка. – Он очень хорошенький. У него белое пятнышко на нижней губе. Ты заметил?
   – Конечно. Я ещё раньше видел.
   – Только почему это он всё встряхивался? Купался он, что ли?
   – Что ты! – Лёня махнул рукой. – Он даже лапы-то боится замочить!
   – Лёня… а может, это он ел рыбу?
   – Что ты! Он, кроме земляники, ничего не ест!
   – Да, – согласилась Аринка, – он такой ласковый. Разве он мог бы загрызть кого-нибудь?
   Феня издалека позвала их:
   – Обедать! Обедать! Обедать!
   – Идём! – в один голос ответили Лёня и Аринка и припустились наперегонки к вагончику.
   – А к нам Ардыв приходил! – кричала Аринка. – Он с нами разговаривал!..
   – Ох! – вздохнула Феня. – Раньше один придумывал, теперь двое взялись! Может, и ты с ними вместе начнёшь придумывать? – сказала она Корнею.
   – Не! – Корней выпятил нижнюю губу и потряс головой. – Вот ещё! Дурак я, что ли? Я небось умный. У меня утки не заговорят!

Уткам такой обед не понравился

   Горячая картошка так и рассыпалась в миске, малосольные огурцы пахли укропом и хрустели на зубах. Яйца, помидоры, молоко – всё очень скоро исчезло из Фениной корзинки. Так вкусно ребята ещё никогда не обедали!
   – И почему это? – удивилась Аринка. – Дома и суп и мясо. А мне есть не хочется. А вот здесь, на берегу, ох и вкусно всё!
   – А потому, что этот берег волшебный, – сказал Лёня.
   – Ха-ха! Волшебный! – Корней повалился на траву от смеха. – Ха-ха!
   Но Лёня и Аринка даже не поглядели на него.
   – Около птичника вороны поселились, – сказал Лёня Фене, – целая семья!
   – И они могут молодых уточек заклевать, – сказала Аринка, – рыбку уже заклевали!
   – Расскажите всё по порядку, – попросила Феня.
   Лёня и Аринка рассказали.
   И про Ардыва рассказали тоже.
   – Ну, вашего Ардыва вы возьмите себе, – сказала Феня, – а вот то, что рыба загрызенная лежит… Нет, ребята, вороны её не могли в озере заклевать. Рыбу загрызла выдра.
   – А что же, значит, Ардыв врёт? – обиделся Лёня.
   Но Аринка вспомнила про утку:
   – А что утка говорила? Значит, утка врёт?
   – Ох, не забивайте мне голову! – сказала Феня. – Вечер близко, опасности кругом – и выдра и вороны, – а вы всё со сказками своими!
   – Да, вечер скоро, – сказал Корней. – Я, пожалуй, домой пойду. Чего тут, на озере-то? Солнце сядет – холодно. Дома лучше. Аринка, пошли!
   Аринка отвернулась:
   – Иди, пожалуйста. Я уток стеречь буду.
   – Ну, и застынешь ночью.
   – Ну, и застыну. Опасность кругом, а я домой пойду?
   – А я не дурак. Я небось умный. Я спать под тёплым одеялом люблю.
   – Послушай-ка меня, Корней-Всех-Умней, – сказала Феня, – передай отцу, что комбикорм у нас кончился. Должны были привезти сегодня, а вот не привезли. Пускай бригадир распорядится.
   – Ладно, скажу.
   Корней ушёл.
   – А мы с вами сейчас будем уток кормить, – сказала Феня. – Ну-ка, пошли вертеть корморезку!
   – Опять кормить? – удивилась Аринка. – Ты же их недавно кормила! Ты их целый день кормишь!
   – Пусть едят, – сказала Феня. – Чем больше едят, тем скорей растут.
   Сначала Феня вертела корморезку, а Лёня и Аринка подавали в машину молодую зелёную кукурузу. Потом Лёня с Аринкой вертели, а Феня подавала. Сочные стебли хрустели под ножами. А когда выходили из-под ножей, то из них получалась сочная зелёная каша. Целый ворох зелёной каши!
   – Ах, беда какая, – сказала Феня, – нет и нет комбикорма.
   – А что там, в этом коммикорме? – спросил Лёня. – Что, без этого коммикорма уткам жить нельзя, что ли?
   – Эх, вы! А ещё в космос летаете! Не коммикорм, а комбикорм – комбинированный корм. Ну, значит, составленный из разных кормов. Тут и витамины и минералы – всё, что утке нужно. А если одной болтушкой кормить, заскучают наши утки, заболеют… Это вы, ребята, всё знать должны – вы же не белоручки какие-нибудь, вам ведь тоже работать придётся!
   – А мы и сейчас будем работать! – сказал Лёня.
   Он схватил корзинку, нагрёб в неё зелёной каши и понёс в кормушки уткам. А утки уже поджидали его. Они бросились клевать – им нравилась эта зелёная каша.
   – Вкусно, вкусно! – приговаривали они. – Нам очень нужна зелень. Если бы мы были дикие, мы бы сами находили зелени сколько хотели. Но водь мы в загоне, здесь один песок. Где же мы найдём зелень? А нам очень нужно.
   – Вот и ешьте на здоровье, – сказал им Лёня. – Сейчас ещё принесу.
   – Но, между прочим, сегодня обед был опять очень плохой, – скучным голосом сказала одна молодая уточка. – В кормах совсем нет рыбной муки. И жома свекловичного нет. И жмыха нет…
   – Да, вот уже сколько дней всё одно и то же! – сказала другая. – А где кальций? Неужели на земле мела не стало?
   – Разве Феня хочет, чтобы мы какими-то рахитиками стали? – сказала третья. – Разве она не знает, что без кальция у нас косточки станут совсем хрупкие?
   – И соли нам нужно! – подхватила четвёртая.
   – Феня всё знает! – поспешно ответил Лёня. – Завтра будет у нас комбикорм – и мел, и жмых, и рыбная мука. Всё будет!..
   Вскоре наступил вечер. Утки стали потихоньку собираться под навес. Они ложились рядышком на мягкую солому, будто пирожки в печке.
   Тихо стало на берегу. Песок потемнел, и вода потемнела. Феня зажгла свет в вагончике.
   – Утки спать легли, и вы ложитесь, – сказала Феня. – Ты, Аринка, лезь на верхнюю полку, там потеплее, а ты, Лёня, ложись на нижнюю.
   – А ты где? – спросил Лёня.
   – А я буду на берегу. Мне спать нельзя – надо уток охранять.
   – Мы сами будем охранять, – сказал Лёня, – а ты спать ложись.
   – А когда ты поспишь, мы ляжем, – сказала Аринка. – Я сейчас совсем спать не хочу.
   – Хорошо, – согласилась Феня. – Только сторожите внимательно, не дремлите.
   – Да уж не задремлем!
   Феня легла спать. А Лёня и Аринка пошли охранять уток.

В гостях у самого учёного пугала

   Вода в озере лежала тихо, не шумела. И деревья на острове стояли тихо. А над деревьями тихо светилась жёлтая заря.
   – Ещё ночь не наступила, а как-то страшно, – прошептала Аринка.
   – Ничего не страшно! – громким голосом ответил Лёня. – Вон и месяц всходит, никакой темноты нет.
   Они шли вдвоём по берегу, песок скрипел у них под ногами. Утки поднимали голову, прислушивались и тихонько переговаривались:
   – Свои ходят. Это Лёня и Аринка нас охраняют. Спите… Лёня и Аринка здесь… С нами. Спите…
   – Ой, Лёня, – вдруг сказала Аринка, – кто это там на бугре стоит?
   – Где?
   – Ну, около самого птичника! Ну вон же он, в шапке!
   Лёня пригляделся:
   – Да это же наше Пугало! Неужели не узнала?
   – Лёня, это не Пугало. Это человек. Он руками шевелит!
   – Руками! А есть у него руки-то? Пойдём к нему.
   Лёня зашагал туда, где на высоком бугорке стояло Пугало. Аринка не знала, что делать. Идти к Пугалу страшно. Остаться одной – ещё страшней. Аринка бросилась догонять Лёню.
   Да, это и в самом деле было Пугало. Аринка видела его днём – обыкновенная крестовина, на ней чей-то рваный пиджак, вместо головы – чья-то старая шапка. Его поставили сюда, чтобы пугать ворон.
   Лёня и Аринка взбежали на бугор.
   – Смотри, как здорово! – сказал Лёня. – Самое правильное место для Пугала – отсюда всё кругом видно, и Пугало всем видно.
   – Здравствуй, Пугало! – крикнула Аринка. – Я тебя больше не боюсь!
   – Здравствуй, – проскрипело Пугало. – А меня никто не боится.
   Лёня и Аринка переглянулись. Пугало-то их видит и слышит!
   – Мы хотим около тебя посидеть, – сказал Лёня, – ничего?
   – Очень буду радо, – ответило Пугало. – Мне так скучно одному! Особенно по ночам. Здесь лежит брёвнышко, садитесь.
   Лёня и Аринка уселись.
   – И почему это люди всегда оставляют Пугало в одиночестве? Ставили бы нас по два, по три. И вороны больше боялись бы, и нам не было бы так скучно. Днём-то ничего, днём работа. Глядишь, хищник какой появился, начнёшь пугать его – машешь рукавами изо всех сил. Только к рукавам они скоро привыкают. Вот если бы голос мне погромче, я бы крикнул! Или хотя бы две ноги – я бы побежал, прогнал, а на одной ноге куда?
   – Да, правда, – сказала Аринка, – очень плохо на одной ноге!
   – Вот и люди тоже, особенно взрослые, – чудные такие. Другой раз вижу что-нибудь неладное, скриплю-скриплю, они ничего не слышат. Вижу другой раз – слабую утку забивают, щиплют. Я скриплю: «Возьмите скорей, отсадите её, спасите, она пропадёт!» Не слышат. Или замечу – подстилка сырая, опять скриплю: «Смените скорее подстилку, заболеют утки, плохо им, погибнут они!» Не слышат. А как-то услышали меня, зоотехник услышал. И что же? «Это кто здесь расскрипелся? – говорит, да так сердито. – Это Пугало скрипит, что ли? Ему всё плохо? Оно всем недовольно? Сломать его да забросить!» И не поспоришь. Так вот помашешь рукавами да поскрипишь без толку. А ведь сердцевина-то болит!
   – Ты очень хорошее, Пугало, – сказал Лёня, – жаль, что я раньше с тобой не поговорил.
   – И вот поставили меня на самом высоком бугре. А мне отсюда всё видно. Лучше поставили бы меня куда-нибудь в ложбину. Стояло бы я там и не видело бы ничего. И сердцевина у меня не болела бы.
   – Мы к тебе приходить будем, – сказала Аринка, – по вечерам. И тебе и нам будет весело!