— Без сопливых разберусь…
Он завёл двигатель «Москвича», к этому времени он уже намётанным глазом определил, что стреляли со второго или третьего этажа реконструируемого здания.
Сразу после того, как Капитонов упал, «пятёрка» сорвалась с места и помчалась подальше от места происшествия. Глеб был уверен, что Монин в дан ном случае уже проверил пути отхода и напарники подберут его где-нибудь с другой стороны квартала.
Глеб также поспешил быстрее уехать подальше от клуба «Олимпиец». Проезжая мимо клуба, он чуть притормозил, бросив взгляд на распростёртое тело убитого авторитета. Один из охранников сидел рядом с ним, держась за плечо, видимо, его зацепило шальной пулей. Второй в недоумении озирался по сторонам, держа в правой руке пистолет. На этот раз охрана оказалась бессильна.
«Очередная жертва романовских братков, — подумал про себя Глеб, нажимая на педаль акселератора, — ещё одно место под солнцем расчищено. Убрано ещё одно препятствие на пути к славе и успеху».
Глава 6
— …Из-за вашего упорства, Лера, в ближайшее время с вами может случиться большое несчастье… Вы сами себя губите… — произнёс в трубку хорошо знакомый Стрижаковой мужской голос.
Это была уже явная угроза со стороны звонившего, чего при прошлых телефонных разговорах он не допускал.
Валерию охватило чувство страха и негодования.
— Как вам не стыдно, — вскричала она, — вы угрожаете женщине! Вы с вашим положением и влиянием позволяете себе такое по отношению к человеку, который недавно перенёс тяжёлую утрату. Мне и без того тяжело!
Звонивший мужчина усмехнулся.
— А я здесь вообще ни при чем, — произнёс он. — Кстати говоря, я уже написал заявление в прокуратуру по этому поводу. И прокурор, между прочим, мой хороший приятель, с пониманием отнёсся к моему заявлению.
Собеседник Валерии явно давал понять, что любое официальное обращение к властям со стороны Стрижаковой обречено на неудачу. Потом он стал говорить мягче, попытавшись перевести разговор на более доброжелательные тона:
— Вы просто, Лерочка, не хотите этого понять. На самом деле я желаю вам лишь добра. Вы мне не сделали ничего плохого, нигде не нарушили моих интересов, и я не собираюсь ущемлять ваши интересы. Я уже говорил, что ваш статус не только сохранится, но и повысится, если вы согласитесь на моё предложение.
— Хорошо, я подумаю и перезвоню вам, — с трудом владея собой, тихим голосом проговорила Стрижакова.
— Хватит думать, сколько можно думать! — неожиданно взорвался собеседник. — В общем, так, времени на обдумывание больше нет. Либо вы принимаете мои условия, либо отвергаете, но тогда вы сами несёте ответственность за свою дальнейшую судьбу.
В трубке послышались громкий щелчок и короткие гудки. Валерия в растерянности положила трубку на рычаг.
Волнение и страх не давали ей сосредоточиться. С потерянным видом она прошлась по комнате, и, как это часто бывало в последние дни, её взгляд остановился на фотографии Дмитрия, стоящей на комоде.
За время, прошедшее после его убийства, Валерия много передумала, вспоминая последние годы, проведённые рядом с Губиным.
Дмитрий был для неё настоящим другом и опорой в жизни.
С его смертью Валерия почувствовала себя беспомощной. Борьба же за деловое «наследство» Губина окончательно повергла её в почти шоковое состояние.
На следующий же день после убийства сразу несколько влиятельных и известных в городе людей обратились к ней с предложением о помощи. Но в каждом из этих предложений сквозил прозрачный намёк на участие в так называемом «немецком проекте».
День ото дня давление на Стрижакову нарастало и вот сегодня выразилось в прямых угрозах.
Давление в связи с немецким проектом оказывалось и раньше, едва Губин договорился о совместном строительстве. Но тогда все вопросы, связанные с этим делом, решал сам Дмитрий.
Он встречался с недоброжелателями, вёл с ними переговоры, пытаясь договориться на приемлемых для себя условиях. Но, судя по тому, что с каждым днём он становился все угрюмей и задумчивей, прок от переговоров был не очень-то великий.
Дмитрий не посвящал Валерию в детали — кто с ним говорит и о чем торгуется, но Стрижакова понимала, что сильные мира сего хотят, чтобы Губин отказался от этой коммерческой сделки в их пользу.
Последним из влиятельных коммерсантов, с кем встречался Губин, был Потапов. Странно, но Валерии показалось, что именно с ним Дмитрий связывает некоторые надежды на то, что все благополучно для него завершится.
Когда же Валерия узнала, что Губина убили после встречи с Потаповым, то это вызвало у неё взрыв неприязни к Сергею. Она посчитала, что он причастен к гибели Дмитрия. Заманив его на эту встречу и не договорившись ни о чем, он хладнокровно расстрелял его.
Однако выяснив, что Потапов сам рисковал в этой заварухе и только чудом не пострадал во время стрельбы, она стала думать иначе. В какой-то момент Валерия даже хотела именно к нему обратиться за помощью и защитой.
И все же обращаться к Потапову Валерия не решилась. Когда-то Губин бросил фразу о том, что Потапов не так прост, как многим может показаться, и воевать с ним — большая ошибка, о которой жалели многие, кто её совершил.
«А у некоторых даже нет такой возможности — пожалеть, — сказал Губин. — Недаром за Потаповым закрепилась кличка Крёстный. Его уважают политики и бизнесмены и боятся бандиты».
Возможно, именно это высказывание Губина послужило причиной её недоверия к Сергею Потапову.
Но был ещё один человек, к которому Валерия и решила в конечном счёте обратиться за помощью. Слишком могущественным он ей показался.
Она решительно подошла к телефону, подняла трубку и, набрав номер, произнесла:
— Здравствуйте, это Валерия Стрижакова.
— Здравствуйте, сударыня, — послышался в трубке бодрый мужской голос, — приятно вас слышать.
— Я хочу с вами увидеться, — произнесла Валерия и добавила:
— Я принимаю ваше предложение.
— Ну что же, очень правильное решение, — согласился мужчина, — подъезжайте к нам, мы все обсудим.
Она быстро переоделась, сменив домашний халат на брюки и свитер, накинула на плечи плащ и, взяв сумочку, покинула квартиру.
Валерия была так сосредоточена на мыслях о предстоящем разговоре, что не обратила внимания на припаркованные во дворе дома, недалеко от её подъезда, белые «Жигули» девятой модели.
Когда она вышла со двора и пошла по улице, из «девятки» вылез мужчина и отправился вслед за ней. Через несколько минут «девятка» медленно поехала в том направлении, в котором шла Валерия.
Стрижакова направлялась к автостоянке, расположенной в двух кварталах от её дома, здесь она парковала свою «восьмёрку».
Когда до автостоянки оставалось метров тридцать, Валерию обогнала зеленого цвета «Ауди» и остановилась у тротуара.
Из машины выскочил Никита Грибанов и остановил её, схватив за руку.
— Вы Валерия Стрижакова?
— Да, — растерялась от такой неожиданности Валерия, — а что случилось?
— Нас прислал шеф для вашей охраны, садитесь, мы отвезём вас, куда надо, — сказал он.
— Не стоит, я на машине, — ответила Валерия и собралась уже продолжить свой путь дальше, но Никита ещё крепче сжал её руку.
— Не надо никаких машин, — произнёс он, — шеф сказал вас доставить, и мы доставим, и лучше вам не сопротивляться.
Никита свободной левой рукой отодвинул полу своей куртки, и Валерия увидела заткнутый за ремень брюк пистолет. Вид оружия испугал Валерию и на несколько секунд ввёл её в замешательство, чем и воспользовался Грибанов.
Он подтолкнул Валерию к открытой двери машины, а сидевший на заднем сиденье напарник помог ему запихнуть Стрижакову в салон. Последним в «Ауди» забрался Никита, и автомобиль, сорвавшись с места, помчался по улице.
Всю эту сцену наблюдал шедший за Валерией преследователь из белой «девятки». Увидев, что Стрижакову усаживают в машину, он быстро достал из внутреннего кармана пиджака рацию и проговорил:
— Сашок, быстро ко мне, клиентку увозят.
Через несколько секунд рядом с ним затормозила белая «девятка». Парень с рацией залез в машину и скомандовал шофёру:
— Зеленую «Ауди» видел? Быстро за ней.
— Я хочу знать, куда мы направляемся?
— Что ты хочешь, никого не волнует, — ответил ей Грибанов. — Время уговоров прошло, теперь ты будешь делать то, что мы скажем.
— Почему вы так решили? — запальчиво спросила Валерия.
Грибанов усмехнулся в ответ и достал из кармана куртки металлические наручники.
— Потому что так хочет наш босс, а мы исполняем его волю, — произнёс Никита, — ты пробудешь с нами до тех пор, пока не будет выполнено все, о чем наш «папа» тебя просил. Мы в этом материально заинтересованы и потому, будь спокойна, сделаем все, чтобы было по-нашему.
Грибанов после этих слов схватил Стрижакову за руку и бесцеремонно защёлкнул на её правом запястье кольцо наручников. Другое кольцо он надел на своё левое запястье.
— Но все же вы должны понимать, что за все ваши действия придётся рано или поздно отвечать. Хотя бы перед законом, — устало произнесла Валерия.
— Об этом тоже волноваться не надо, — усмехнулся Грибанов, — менты все у нашего босса схвачены и смазаны.
С ними проблем не будет.
— Но есть в городе и другие влиятельные люди, готовые за меня вступиться и защитить от вас, — с надеждой в голосе произнесла Валерия.
— И здесь тебе не повезло, — развеселился Никита, — «папа» скоро станет губернатором. Так что круче нашего «бугра» никого в области нет.
Валерия поняла, что попала в ловушку, из которой так просто ей не выбраться, если она вообще сумеет выбраться из неё живой.
— Куда мы хоть едем-то, вы можете мне сказать?
— В дом отдыха, — усмехнулся Грибанов и добавил:
— В дом отдыха для мужчин, женщины там работают. И ты будешь работать, пока по своему профилю. Но если дела пойдут плохо, заставим подрабатывать блядью.
«Ауди» въехала во двор двухэтажного кирпичного здания, в котором находился ночной клуб «Андрей». Валерию вытащили из машины и через чёрный ход завели в здание.
По чёрной лестнице Валерия и Грибанов в сопровождении других бандитов поднялись на второй этаж, где располагались отдельные номера, в которых клиенты развлекались с местными проститутками или с пришедшими с ними в ресторан спутницами.
На первом же этаже располагался большой ресторан с баром. В центре большого зала находилась эстрада, на которой в вечернее и ночное время выступали артисты, работающие в клубе.
В целом заведение было не очень большое, но достаточно прибыльное.
Хозяином клуба был Андрей Филёвский.
Он был одним из предпринимателей, которые попали под влияние братьев Грибановых и их братвы. Именно здесь была одна из баз Романовской группировки.
Валерию завели в один из номеров, который был обставлен дорогой мебелью, но при этом в нем было очень грязно.
Когда дверь закрылась, в комнате осталось трое — Валерия и братья Грибановы. Никита подвёл Валерию к стене и, сняв с себя кольцо наручника, пристегнул его к трубе батареи отопления.
— Вы что, меня теперь всю жизнь, как собачку, будете водить на цепи?
В ответ Никита, размахнувшись, сильно ударил Валерию ладонью по щеке.
От боли и неожиданности та закричала, но Никита замахнулся ещё раз, и Стрижакова в страхе замолчала, интуитивно втянув голову в плечи и заслонившись рукой.
— Меня зовут Антон, — представился Грибанов-старший, спокойно наблюдавший за сценой избиения, — надеюсь, мой брат объяснил вам по дороге, что теперь вы будете делать то, что мы скажем, и ничего больше. Если вам разрешат задавать вопросы, вы будете их задавать, если вам не разрешат говорить, вы будете молчать.
Валерия молчала, слушая бандита.
— Ну вот так хорошо, похоже, уроки вы усваиваете, — удовлетворённо улыбнулся Антон, — ну, а теперь, что вы хотите у нас спросить?
— Что от меня требуется, — спросила упавшим голосом Валерия, — чтобы отсюда выбраться?
— Вы знаете что, — сказал Антон, — в ближайшие часы, максимум дни, проект вашей с Губиным фирмы «Артис» с немецкой компанией «Бригель» должен заработать. Вы не выйдете отсюда, пока это не случится.
— Это невозможно гарантировать на сто процентов… — начала было объясняться Валерия, но ещё одна пощёчина заставила её замолчать.
— Что здесь возможно, что невозможно, тоже судить нам, — произнёс Антон, ударивший Валерию. — Вы будете работать, как мы вам скажем, а уж мы поймём, на сколько процентов вы постарались. И не дай бог, если вы будете халтурить, вы будете в этом борделе одной из самых дешёвых блядей.
Валерия закрыла глаза, из которых, несмотря на её старания, текли слезы.
Она изо всех сил старалась собрать остатки воли в кулак и хоть как-то привести в порядок нервную систему.
Наконец, сглотнув комок в горле, она тихим голосом произнесла:
— Хорошо, я все поняла. Я сделаю все, как вы хотите. Только прошу вас…
Я очень вас прошу, пожалуйста, не бейте меня больше.
Она замолчала, молчали и братья Грибановы.
— Что вам надо для работы? — спросил Антон после паузы.
— Мне нужен телефон, факс, а также необходимо забрать кое-какие документы из офиса. Мы можем съездить забрать их ночью, чтобы вас никто не видел… — как можно более твёрдым тоном произнесла Валерия. — И ещё снимите с меня наручники. Я не привыкла в них работать.
На лице Антона расползлась презрительная усмешка.
— Деловая женщина! — сказал он. — Но пока посидите в наручниках, а мы организуем для вас здесь рабочее место.
В этот момент дверь комнаты раскрылась, и в комнату вошёл один из подручных Грибановых.
— Там небольшой кипеш, приехал какой-то мужик, по виду из крутых, хочет говорить, — доложил он.
Антон кивнул Никите и сказал:
— Иди разберись, узнай, что там происходит. А ты, — посмотрел он на вошедшего бандита, — принеси сюда телефон и факс.
Когда в комнате остались лишь Валерия и Антон, последний решил слегка смягчить линию своего поведения.
— А вы мужественная женщина, — усмехаясь, произнёс он, окинув взглядом стоящую около стены и прикованную к батарее Валерию.
Она едва держалась на ногах — была сильно вымотана физически, а ещё больше психически.
— Ничего другого мне не остаётся, — устало ответила она.
Грибанов пододвинул к ней стул.
— Учитывая, что вы хорошо усваиваете уроки, я могу даже поощрить вас, хотите кофе? — милостливо спросил Грибанов.
— Да, и покрепче, — ответила она, — но меня волнует сейчас совсем другое: существуют ли гарантии того, что я вообще выйду отсюда живой, даже если сделаю все, о чем вы просите.
Антон удивлённо взметнул вверх брови.
— А какой нам смысл держать вас тут? Вы нам уже будете не нужны. Если «папа» смилостивится, вы даже получите какое-нибудь место в этом проекте и не останетесь без работы.
— Но ведь вы привезли меня в место, которое я легко узнаю, — произнесла Валерия, — вы не боитесь, что я заявлю на вас потом в милицию?
— В этом не будет никакого смысла, — усмехнулся Грибанов.
Он подошёл к журнальному столику, стоящему рядом с диваном, и, взяв со стола электрический чайник и чашку, налил кофе.
— Я думаю, вы прекрасно понимаете, — продолжил Грибанов, протягивая чашку с кофе Валерии, — что любые действия против нас будут для вас смертельно опасны. «Папа» не прощает нарушений договорённости. Да и вряд ли найдётся, мент, который возьмётся вам помочь в этом вопросе. И в конце концов не найдётся ни одного свидетеля, который подтвердит, что вы здесь были…
В следующий момент дверь в кабинет под сильным ударом ноги мгновенно распахнулась, и Валерия со страхом, а Антон с удивлением посмотрели на вошедших людей…
— Но все же кое-что об этих романовских узнать удалось, — добавил Титов, — как мы и предполагали, верховодят там братья Грибановы, оба родились и выросли в рабочем посёлке Романовка, но жили там не всегда. Старший, Антон Грибанов, несколько лет работал в милиции в области, был уличён в вымогательстве и поборах с местных предпринимателей. Скандал решили не раздувать, Грибанова просто выкинули из ментуры. Братец его тоже ещё тот фрукт, ещё до армии где-то набедокурил и в малолетстве получил небольшой срок, кажется, за драку и нанесения тяжких телесных… Словом, братья перебрались в город и подвизались некоторое время в разных местных бригадах, пока им наконец не пришла идея сколотить свою. Под это дело они подписали несколько своих земляков — таких же балбесов, как и они сами, которым от скуки, безработицы и нужды было все равно кого резать: то ли быка на скотобойне, то ли какого-нибудь барыгу местного за неуплату долга.
— Как давно они оформились в отдельную бригаду? — спросил Потапов.
— Всего год назад, — ответил ему Константин. — До этого они состояли в банде некого Матвея. Он держал под собой несколько микрорайнов в Ленинском районе города. После его смерти — Матвея застрелил снайпер, как предполагают, в результате межклановой разборки — грибановский костяк взял верх в бригаде, это способствовало росту их авторитета.
— Что-то я не слышал о большом авторитете этих романовских братков, — проворчал Потапов, с хмурым видом куря сигарету.
— Авторитета нет, но романовских боятся, — подтвердил Титов, — их считают отморозками и мокрушниками.
Удельный их вес среди подобных группировок невысок, но стремительно растёт. За год им удалось перевести под свой контроль несколько очень прибыльных коммерческих структур, что существенно улучшило их финансовое положение. Ребята с «Жигулей» пересели в джипы и другие иномарки. Просаживают в ночных клубах уйму денег.
— Ну это обычная картина, — усмехнулся Потапов, — цепь стала шире, морда — толще, машина — больше…
Непонятно другое: за счёт чего такой стремительный прогресс? За счёт того, что они больше стреляют своих врагов?
Это, конечно, имеет значение, но вряд ли решающее.
— Да, — согласился Титов, — есть кое-что ещё, хотя стреляют немало и очень неплохо. Связаться с романовскими значит нажить себе большой геморрой. Это как минимум поставить свою жизнь под угрозу. Да, в большинстве случаев дело кончалось гибелью.
— Но стрелки есть не только у романовских, — угрюмо произнёс Потапов, — и эти отморозки не бессмертны, а их конкуренты отнюдь не пацифисты.
Только зазевайся, и тебе быстро перегрызут горло, а романовские процветают и, судя по твоим словам, ведут себя, не опасаясь чего-либо.
— Ходят слухи, — произнёс Титов, — что романовские выполняли заказы на убийства известным в городе личностям, однако все это дело покрыто тайной и конкретных имён не называют. Словом, они живы потому, что в них есть некая необходимость, а также, возможно, потому, что пока ещё не наехали на кого-нибудь из влиятельных людей. Впрочем, пока мы можем только гадать.
— Вы следите за братьями Грибановыми? — спросил Потапов.
— Да, конечно, — ответил Титов, — пока ничего интересного. Поставить «жучки» нам пока ещё не удалось, но, надеюсь, в ближайшее время мы это сделаем.
— Главное, не засветиться и не насторожить их при этом, — предостерёг Потапов.
— Пока они себя никак не проявили, оба Грибановых второй день сидят в ночном клубе «Андрей». Есть что-нибудь новенькое от Глеба?
— После того как на его глазах замочили Капитонова, он больше не звонил, — произнёс Сергей.
— Кстати, — проговорил Титов, — этот Моня снова сработал чисто, как и в случае с Губиным. У Капитонова три пулевых ранения в голову. Стрелять парень умеет: из четырех выпущенных пуль три клиенту, одна — телохранителю.
Титов помолчал и, исподлобья взглянув на Потапова, произнёс:
— Зря ты медлишь, этого отморозка давно надо убирать, он заслужил это.
— Уберём его — всполошатся остальные, — ответил Потапов. — Ведь этот Моня — основная ударная сила Романовской братвы. Для меня же сейчас главное — выяснить, кто за ними стоит, кто отдал команду застрелить Губина.
Поэтому собирайте все, что можно: любую информацию, любые слухи, любые относящиеся к делу факты.
— Все это уже делается, — заверил Потапова Титов, — я напряг всех своих осведомителей, они вынюхивают все, что можно вынюхать.
На поясе Титова зазвонил сотовый телефон. Отстегнув от ремня, он поднёс его к уху:
— Слушаю, Титов.
Информация, по-видимому, была горячая, поскольку Титов слушал с напряжением, которое выдавали бегающие глаза.
Наконец он произнёс:
— Все понял, сейчас подъеду, ничего без меня не предпринимайте.
— Что случилось? — спросил Потапов.
— Вот и Грибановы проявили себя, — ответил ему Титов, убирая сотовый, — люди, которых я поставил по твоему приказу наблюдать за квартирой Стрижаковой, сообщили, что её похитили романовские братки, среди которых они узнали Никиту Грибанова — младшего из братьев.
— Где она сейчас, они выяснили? — спросил Потапов.
— К счастью, да, — облегчённо вздохнул Титов, — они отвезли её в ночной клуб «Андрей». Я сейчас еду туда и на месте разберусь, что предпринять.
Потапов после нескольких секунд раздумий покачал головой и произнёс:
— Мы поедем туда вместе, а ты звони Пастухову и вызывай на всякий случай подкрепление.
Титов собирался возразить Сергею, что не стоит ему лично рисковать, но по его решительному тону и взгляду понял, что это бессмысленно. Поэтому он снова взял в руку сотовый телефон и, связавшись с Пастуховым, передал ему приказание Потапова.
— …Честно говоря, в какой-то момент я думал, что мы их упустим, — рассказывал охранник. — Не знаю, то ли они почувствовали, что за ними «хвост», то ли они вообще так ездят, они на одном из перекрёстков рванули на красный свет по встречной полосе.
В общем, нам повезло в том, что на следующем перегоне была небольшая пробка — кто-то кому-то задок подмял. Словом, если бы не эта небольшая авария, мы бы их упустили. Ну и хорошо, что ментов не было, — закончил свой рассказ парень.
— Ты уверен в том, что они её насильно привезли? — спросил Потапов.
— Они её, конечно, не за волосы тащили, — ответил охранник, — но то, что она с ними ехать не хотела, было совершенно очевидно.
— Все ясно, — произнёс Пастухов, — тут сомнений быть не может, с такими ублюдками, как романовские, ни одна баба в машину добровольно не сядет. Наверняка они насильно её сюда привезли и держат где-нибудь на втором этаже, в комнатах для блядства.
— Словом, надо вызывать Горчакова, — предложил Титов, — пусть менты перетрясут эту «малину» и найдут её.
— А какие основания для Горчакова проникнуть туда и трясти этот сарай? — спросил Пастухов. — Да и черт их знает, что они там с ней делают. Горчаков столько людей сразу не соберёт, к тому же, пока он будет решать все формальности, пройдёт немало времени.
После этих слов все трое посмотрели на Потапова, ожидая, какое решение примет он.
Потапов с Титовым и Пастухов подъехали к клубу «Андрей» почти одновременно. Вместе с Пастуховым приехали на двух машинах как минимум десять человек — охранников из агентства «Легион».
Наконец Потапов сказал:
— Звони Горчакову, Костя, пусть подъедет хотя бы сам. Присутствие официальной власти нам здесь не помешает.
А ты, Юрий, — Потапов обратился к Пастухову, — дай команду нашим людям, пусть перекроют все выходы из клуба. Если романовские предпримут попытку вывести Валерию из здания и увезти в другое место, вы должны воспрепятствовать этому.
— А дальше что делать? — задал вопрос Пастухов. — Ждать Горчакова с ментами?
— Нет, — твёрдо заявил Потапов, — мы войдём в здание и будем пытаться договориться с этими отморозками.
— Кто пойдёт? — спросил Титов.
— Пойду я, ты и Пастухов.
— Зачем тебе-то? — почти возмутился Титов. — Это наше с Юркой дело.
— Мы же идём договариваться, — ответил Потапов, — никакого особого риска в этом деле нет. — Он тем самым дал понять, что от своих слов отказываться не намерен.
Через десять минут Потапов в сопровождении Титова, Пастухова, а также двух охранников, на присутствии которых настоял Титов, вошли в ночной клуб «Андрей».
Холл ресторана был не очень большой, в противоположной стороне от центрального входа располагались широкие двери в зал, справа виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж.
В это вечернее время в холле присутствовал сам Андрей Филёвский — невысокий, элегантно одетый мужчина, на котором красовались чёрный фрак, белая рубашка и галстук-бабочка.
Он что-то объяснял метрдотелю и стоящему перед ним охраннику.
Он завёл двигатель «Москвича», к этому времени он уже намётанным глазом определил, что стреляли со второго или третьего этажа реконструируемого здания.
Сразу после того, как Капитонов упал, «пятёрка» сорвалась с места и помчалась подальше от места происшествия. Глеб был уверен, что Монин в дан ном случае уже проверил пути отхода и напарники подберут его где-нибудь с другой стороны квартала.
Глеб также поспешил быстрее уехать подальше от клуба «Олимпиец». Проезжая мимо клуба, он чуть притормозил, бросив взгляд на распростёртое тело убитого авторитета. Один из охранников сидел рядом с ним, держась за плечо, видимо, его зацепило шальной пулей. Второй в недоумении озирался по сторонам, держа в правой руке пистолет. На этот раз охрана оказалась бессильна.
«Очередная жертва романовских братков, — подумал про себя Глеб, нажимая на педаль акселератора, — ещё одно место под солнцем расчищено. Убрано ещё одно препятствие на пути к славе и успеху».
Глава 6
— …Из-за вашего упорства, Лера, в ближайшее время с вами может случиться большое несчастье… Вы сами себя губите… — произнёс в трубку хорошо знакомый Стрижаковой мужской голос.
Это была уже явная угроза со стороны звонившего, чего при прошлых телефонных разговорах он не допускал.
Валерию охватило чувство страха и негодования.
— Как вам не стыдно, — вскричала она, — вы угрожаете женщине! Вы с вашим положением и влиянием позволяете себе такое по отношению к человеку, который недавно перенёс тяжёлую утрату. Мне и без того тяжело!
Звонивший мужчина усмехнулся.
— А я здесь вообще ни при чем, — произнёс он. — Кстати говоря, я уже написал заявление в прокуратуру по этому поводу. И прокурор, между прочим, мой хороший приятель, с пониманием отнёсся к моему заявлению.
Собеседник Валерии явно давал понять, что любое официальное обращение к властям со стороны Стрижаковой обречено на неудачу. Потом он стал говорить мягче, попытавшись перевести разговор на более доброжелательные тона:
— Вы просто, Лерочка, не хотите этого понять. На самом деле я желаю вам лишь добра. Вы мне не сделали ничего плохого, нигде не нарушили моих интересов, и я не собираюсь ущемлять ваши интересы. Я уже говорил, что ваш статус не только сохранится, но и повысится, если вы согласитесь на моё предложение.
— Хорошо, я подумаю и перезвоню вам, — с трудом владея собой, тихим голосом проговорила Стрижакова.
— Хватит думать, сколько можно думать! — неожиданно взорвался собеседник. — В общем, так, времени на обдумывание больше нет. Либо вы принимаете мои условия, либо отвергаете, но тогда вы сами несёте ответственность за свою дальнейшую судьбу.
В трубке послышались громкий щелчок и короткие гудки. Валерия в растерянности положила трубку на рычаг.
Волнение и страх не давали ей сосредоточиться. С потерянным видом она прошлась по комнате, и, как это часто бывало в последние дни, её взгляд остановился на фотографии Дмитрия, стоящей на комоде.
За время, прошедшее после его убийства, Валерия много передумала, вспоминая последние годы, проведённые рядом с Губиным.
Дмитрий был для неё настоящим другом и опорой в жизни.
С его смертью Валерия почувствовала себя беспомощной. Борьба же за деловое «наследство» Губина окончательно повергла её в почти шоковое состояние.
На следующий же день после убийства сразу несколько влиятельных и известных в городе людей обратились к ней с предложением о помощи. Но в каждом из этих предложений сквозил прозрачный намёк на участие в так называемом «немецком проекте».
День ото дня давление на Стрижакову нарастало и вот сегодня выразилось в прямых угрозах.
Давление в связи с немецким проектом оказывалось и раньше, едва Губин договорился о совместном строительстве. Но тогда все вопросы, связанные с этим делом, решал сам Дмитрий.
Он встречался с недоброжелателями, вёл с ними переговоры, пытаясь договориться на приемлемых для себя условиях. Но, судя по тому, что с каждым днём он становился все угрюмей и задумчивей, прок от переговоров был не очень-то великий.
Дмитрий не посвящал Валерию в детали — кто с ним говорит и о чем торгуется, но Стрижакова понимала, что сильные мира сего хотят, чтобы Губин отказался от этой коммерческой сделки в их пользу.
Последним из влиятельных коммерсантов, с кем встречался Губин, был Потапов. Странно, но Валерии показалось, что именно с ним Дмитрий связывает некоторые надежды на то, что все благополучно для него завершится.
Когда же Валерия узнала, что Губина убили после встречи с Потаповым, то это вызвало у неё взрыв неприязни к Сергею. Она посчитала, что он причастен к гибели Дмитрия. Заманив его на эту встречу и не договорившись ни о чем, он хладнокровно расстрелял его.
Однако выяснив, что Потапов сам рисковал в этой заварухе и только чудом не пострадал во время стрельбы, она стала думать иначе. В какой-то момент Валерия даже хотела именно к нему обратиться за помощью и защитой.
И все же обращаться к Потапову Валерия не решилась. Когда-то Губин бросил фразу о том, что Потапов не так прост, как многим может показаться, и воевать с ним — большая ошибка, о которой жалели многие, кто её совершил.
«А у некоторых даже нет такой возможности — пожалеть, — сказал Губин. — Недаром за Потаповым закрепилась кличка Крёстный. Его уважают политики и бизнесмены и боятся бандиты».
Возможно, именно это высказывание Губина послужило причиной её недоверия к Сергею Потапову.
Но был ещё один человек, к которому Валерия и решила в конечном счёте обратиться за помощью. Слишком могущественным он ей показался.
Она решительно подошла к телефону, подняла трубку и, набрав номер, произнесла:
— Здравствуйте, это Валерия Стрижакова.
— Здравствуйте, сударыня, — послышался в трубке бодрый мужской голос, — приятно вас слышать.
— Я хочу с вами увидеться, — произнесла Валерия и добавила:
— Я принимаю ваше предложение.
— Ну что же, очень правильное решение, — согласился мужчина, — подъезжайте к нам, мы все обсудим.
Она быстро переоделась, сменив домашний халат на брюки и свитер, накинула на плечи плащ и, взяв сумочку, покинула квартиру.
Валерия была так сосредоточена на мыслях о предстоящем разговоре, что не обратила внимания на припаркованные во дворе дома, недалеко от её подъезда, белые «Жигули» девятой модели.
Когда она вышла со двора и пошла по улице, из «девятки» вылез мужчина и отправился вслед за ней. Через несколько минут «девятка» медленно поехала в том направлении, в котором шла Валерия.
Стрижакова направлялась к автостоянке, расположенной в двух кварталах от её дома, здесь она парковала свою «восьмёрку».
Когда до автостоянки оставалось метров тридцать, Валерию обогнала зеленого цвета «Ауди» и остановилась у тротуара.
Из машины выскочил Никита Грибанов и остановил её, схватив за руку.
— Вы Валерия Стрижакова?
— Да, — растерялась от такой неожиданности Валерия, — а что случилось?
— Нас прислал шеф для вашей охраны, садитесь, мы отвезём вас, куда надо, — сказал он.
— Не стоит, я на машине, — ответила Валерия и собралась уже продолжить свой путь дальше, но Никита ещё крепче сжал её руку.
— Не надо никаких машин, — произнёс он, — шеф сказал вас доставить, и мы доставим, и лучше вам не сопротивляться.
Никита свободной левой рукой отодвинул полу своей куртки, и Валерия увидела заткнутый за ремень брюк пистолет. Вид оружия испугал Валерию и на несколько секунд ввёл её в замешательство, чем и воспользовался Грибанов.
Он подтолкнул Валерию к открытой двери машины, а сидевший на заднем сиденье напарник помог ему запихнуть Стрижакову в салон. Последним в «Ауди» забрался Никита, и автомобиль, сорвавшись с места, помчался по улице.
Всю эту сцену наблюдал шедший за Валерией преследователь из белой «девятки». Увидев, что Стрижакову усаживают в машину, он быстро достал из внутреннего кармана пиджака рацию и проговорил:
— Сашок, быстро ко мне, клиентку увозят.
Через несколько секунд рядом с ним затормозила белая «девятка». Парень с рацией залез в машину и скомандовал шофёру:
— Зеленую «Ауди» видел? Быстро за ней.
* * *
Валерия сидела сзади между Грибановым и ещё одним бандитом. Несколько минут они ехали молча, наконец Валерия спросила:— Я хочу знать, куда мы направляемся?
— Что ты хочешь, никого не волнует, — ответил ей Грибанов. — Время уговоров прошло, теперь ты будешь делать то, что мы скажем.
— Почему вы так решили? — запальчиво спросила Валерия.
Грибанов усмехнулся в ответ и достал из кармана куртки металлические наручники.
— Потому что так хочет наш босс, а мы исполняем его волю, — произнёс Никита, — ты пробудешь с нами до тех пор, пока не будет выполнено все, о чем наш «папа» тебя просил. Мы в этом материально заинтересованы и потому, будь спокойна, сделаем все, чтобы было по-нашему.
Грибанов после этих слов схватил Стрижакову за руку и бесцеремонно защёлкнул на её правом запястье кольцо наручников. Другое кольцо он надел на своё левое запястье.
— Но все же вы должны понимать, что за все ваши действия придётся рано или поздно отвечать. Хотя бы перед законом, — устало произнесла Валерия.
— Об этом тоже волноваться не надо, — усмехнулся Грибанов, — менты все у нашего босса схвачены и смазаны.
С ними проблем не будет.
— Но есть в городе и другие влиятельные люди, готовые за меня вступиться и защитить от вас, — с надеждой в голосе произнесла Валерия.
— И здесь тебе не повезло, — развеселился Никита, — «папа» скоро станет губернатором. Так что круче нашего «бугра» никого в области нет.
Валерия поняла, что попала в ловушку, из которой так просто ей не выбраться, если она вообще сумеет выбраться из неё живой.
— Куда мы хоть едем-то, вы можете мне сказать?
— В дом отдыха, — усмехнулся Грибанов и добавил:
— В дом отдыха для мужчин, женщины там работают. И ты будешь работать, пока по своему профилю. Но если дела пойдут плохо, заставим подрабатывать блядью.
«Ауди» въехала во двор двухэтажного кирпичного здания, в котором находился ночной клуб «Андрей». Валерию вытащили из машины и через чёрный ход завели в здание.
По чёрной лестнице Валерия и Грибанов в сопровождении других бандитов поднялись на второй этаж, где располагались отдельные номера, в которых клиенты развлекались с местными проститутками или с пришедшими с ними в ресторан спутницами.
На первом же этаже располагался большой ресторан с баром. В центре большого зала находилась эстрада, на которой в вечернее и ночное время выступали артисты, работающие в клубе.
В целом заведение было не очень большое, но достаточно прибыльное.
Хозяином клуба был Андрей Филёвский.
Он был одним из предпринимателей, которые попали под влияние братьев Грибановых и их братвы. Именно здесь была одна из баз Романовской группировки.
Валерию завели в один из номеров, который был обставлен дорогой мебелью, но при этом в нем было очень грязно.
Когда дверь закрылась, в комнате осталось трое — Валерия и братья Грибановы. Никита подвёл Валерию к стене и, сняв с себя кольцо наручника, пристегнул его к трубе батареи отопления.
— Вы что, меня теперь всю жизнь, как собачку, будете водить на цепи?
В ответ Никита, размахнувшись, сильно ударил Валерию ладонью по щеке.
От боли и неожиданности та закричала, но Никита замахнулся ещё раз, и Стрижакова в страхе замолчала, интуитивно втянув голову в плечи и заслонившись рукой.
— Меня зовут Антон, — представился Грибанов-старший, спокойно наблюдавший за сценой избиения, — надеюсь, мой брат объяснил вам по дороге, что теперь вы будете делать то, что мы скажем, и ничего больше. Если вам разрешат задавать вопросы, вы будете их задавать, если вам не разрешат говорить, вы будете молчать.
Валерия молчала, слушая бандита.
— Ну вот так хорошо, похоже, уроки вы усваиваете, — удовлетворённо улыбнулся Антон, — ну, а теперь, что вы хотите у нас спросить?
— Что от меня требуется, — спросила упавшим голосом Валерия, — чтобы отсюда выбраться?
— Вы знаете что, — сказал Антон, — в ближайшие часы, максимум дни, проект вашей с Губиным фирмы «Артис» с немецкой компанией «Бригель» должен заработать. Вы не выйдете отсюда, пока это не случится.
— Это невозможно гарантировать на сто процентов… — начала было объясняться Валерия, но ещё одна пощёчина заставила её замолчать.
— Что здесь возможно, что невозможно, тоже судить нам, — произнёс Антон, ударивший Валерию. — Вы будете работать, как мы вам скажем, а уж мы поймём, на сколько процентов вы постарались. И не дай бог, если вы будете халтурить, вы будете в этом борделе одной из самых дешёвых блядей.
Валерия закрыла глаза, из которых, несмотря на её старания, текли слезы.
Она изо всех сил старалась собрать остатки воли в кулак и хоть как-то привести в порядок нервную систему.
Наконец, сглотнув комок в горле, она тихим голосом произнесла:
— Хорошо, я все поняла. Я сделаю все, как вы хотите. Только прошу вас…
Я очень вас прошу, пожалуйста, не бейте меня больше.
Она замолчала, молчали и братья Грибановы.
— Что вам надо для работы? — спросил Антон после паузы.
— Мне нужен телефон, факс, а также необходимо забрать кое-какие документы из офиса. Мы можем съездить забрать их ночью, чтобы вас никто не видел… — как можно более твёрдым тоном произнесла Валерия. — И ещё снимите с меня наручники. Я не привыкла в них работать.
На лице Антона расползлась презрительная усмешка.
— Деловая женщина! — сказал он. — Но пока посидите в наручниках, а мы организуем для вас здесь рабочее место.
В этот момент дверь комнаты раскрылась, и в комнату вошёл один из подручных Грибановых.
— Там небольшой кипеш, приехал какой-то мужик, по виду из крутых, хочет говорить, — доложил он.
Антон кивнул Никите и сказал:
— Иди разберись, узнай, что там происходит. А ты, — посмотрел он на вошедшего бандита, — принеси сюда телефон и факс.
Когда в комнате остались лишь Валерия и Антон, последний решил слегка смягчить линию своего поведения.
— А вы мужественная женщина, — усмехаясь, произнёс он, окинув взглядом стоящую около стены и прикованную к батарее Валерию.
Она едва держалась на ногах — была сильно вымотана физически, а ещё больше психически.
— Ничего другого мне не остаётся, — устало ответила она.
Грибанов пододвинул к ней стул.
— Учитывая, что вы хорошо усваиваете уроки, я могу даже поощрить вас, хотите кофе? — милостливо спросил Грибанов.
— Да, и покрепче, — ответила она, — но меня волнует сейчас совсем другое: существуют ли гарантии того, что я вообще выйду отсюда живой, даже если сделаю все, о чем вы просите.
Антон удивлённо взметнул вверх брови.
— А какой нам смысл держать вас тут? Вы нам уже будете не нужны. Если «папа» смилостивится, вы даже получите какое-нибудь место в этом проекте и не останетесь без работы.
— Но ведь вы привезли меня в место, которое я легко узнаю, — произнесла Валерия, — вы не боитесь, что я заявлю на вас потом в милицию?
— В этом не будет никакого смысла, — усмехнулся Грибанов.
Он подошёл к журнальному столику, стоящему рядом с диваном, и, взяв со стола электрический чайник и чашку, налил кофе.
— Я думаю, вы прекрасно понимаете, — продолжил Грибанов, протягивая чашку с кофе Валерии, — что любые действия против нас будут для вас смертельно опасны. «Папа» не прощает нарушений договорённости. Да и вряд ли найдётся, мент, который возьмётся вам помочь в этом вопросе. И в конце концов не найдётся ни одного свидетеля, который подтвердит, что вы здесь были…
В следующий момент дверь в кабинет под сильным ударом ноги мгновенно распахнулась, и Валерия со страхом, а Антон с удивлением посмотрели на вошедших людей…
* * *
— Дела обстоят так, что организованной преступностью у нас занимаются специализированные службы РУБОП, ОБОП, структура ФСБ и другие. Как ты понимаешь, информация об этих учреждениях нашему Горчакову, как представителю уголовного розыска, далеко не всегда доступна, в этом случае он использовал только свою, имеющуюся в их службе информацию, — рассказывал Титов Потапову, когда они оба ехали из офиса «Дисконт-банка» в офис ассоциации «Корвет».— Но все же кое-что об этих романовских узнать удалось, — добавил Титов, — как мы и предполагали, верховодят там братья Грибановы, оба родились и выросли в рабочем посёлке Романовка, но жили там не всегда. Старший, Антон Грибанов, несколько лет работал в милиции в области, был уличён в вымогательстве и поборах с местных предпринимателей. Скандал решили не раздувать, Грибанова просто выкинули из ментуры. Братец его тоже ещё тот фрукт, ещё до армии где-то набедокурил и в малолетстве получил небольшой срок, кажется, за драку и нанесения тяжких телесных… Словом, братья перебрались в город и подвизались некоторое время в разных местных бригадах, пока им наконец не пришла идея сколотить свою. Под это дело они подписали несколько своих земляков — таких же балбесов, как и они сами, которым от скуки, безработицы и нужды было все равно кого резать: то ли быка на скотобойне, то ли какого-нибудь барыгу местного за неуплату долга.
— Как давно они оформились в отдельную бригаду? — спросил Потапов.
— Всего год назад, — ответил ему Константин. — До этого они состояли в банде некого Матвея. Он держал под собой несколько микрорайнов в Ленинском районе города. После его смерти — Матвея застрелил снайпер, как предполагают, в результате межклановой разборки — грибановский костяк взял верх в бригаде, это способствовало росту их авторитета.
— Что-то я не слышал о большом авторитете этих романовских братков, — проворчал Потапов, с хмурым видом куря сигарету.
— Авторитета нет, но романовских боятся, — подтвердил Титов, — их считают отморозками и мокрушниками.
Удельный их вес среди подобных группировок невысок, но стремительно растёт. За год им удалось перевести под свой контроль несколько очень прибыльных коммерческих структур, что существенно улучшило их финансовое положение. Ребята с «Жигулей» пересели в джипы и другие иномарки. Просаживают в ночных клубах уйму денег.
— Ну это обычная картина, — усмехнулся Потапов, — цепь стала шире, морда — толще, машина — больше…
Непонятно другое: за счёт чего такой стремительный прогресс? За счёт того, что они больше стреляют своих врагов?
Это, конечно, имеет значение, но вряд ли решающее.
— Да, — согласился Титов, — есть кое-что ещё, хотя стреляют немало и очень неплохо. Связаться с романовскими значит нажить себе большой геморрой. Это как минимум поставить свою жизнь под угрозу. Да, в большинстве случаев дело кончалось гибелью.
— Но стрелки есть не только у романовских, — угрюмо произнёс Потапов, — и эти отморозки не бессмертны, а их конкуренты отнюдь не пацифисты.
Только зазевайся, и тебе быстро перегрызут горло, а романовские процветают и, судя по твоим словам, ведут себя, не опасаясь чего-либо.
— Ходят слухи, — произнёс Титов, — что романовские выполняли заказы на убийства известным в городе личностям, однако все это дело покрыто тайной и конкретных имён не называют. Словом, они живы потому, что в них есть некая необходимость, а также, возможно, потому, что пока ещё не наехали на кого-нибудь из влиятельных людей. Впрочем, пока мы можем только гадать.
— Вы следите за братьями Грибановыми? — спросил Потапов.
— Да, конечно, — ответил Титов, — пока ничего интересного. Поставить «жучки» нам пока ещё не удалось, но, надеюсь, в ближайшее время мы это сделаем.
— Главное, не засветиться и не насторожить их при этом, — предостерёг Потапов.
— Пока они себя никак не проявили, оба Грибановых второй день сидят в ночном клубе «Андрей». Есть что-нибудь новенькое от Глеба?
— После того как на его глазах замочили Капитонова, он больше не звонил, — произнёс Сергей.
— Кстати, — проговорил Титов, — этот Моня снова сработал чисто, как и в случае с Губиным. У Капитонова три пулевых ранения в голову. Стрелять парень умеет: из четырех выпущенных пуль три клиенту, одна — телохранителю.
Титов помолчал и, исподлобья взглянув на Потапова, произнёс:
— Зря ты медлишь, этого отморозка давно надо убирать, он заслужил это.
— Уберём его — всполошатся остальные, — ответил Потапов. — Ведь этот Моня — основная ударная сила Романовской братвы. Для меня же сейчас главное — выяснить, кто за ними стоит, кто отдал команду застрелить Губина.
Поэтому собирайте все, что можно: любую информацию, любые слухи, любые относящиеся к делу факты.
— Все это уже делается, — заверил Потапова Титов, — я напряг всех своих осведомителей, они вынюхивают все, что можно вынюхать.
На поясе Титова зазвонил сотовый телефон. Отстегнув от ремня, он поднёс его к уху:
— Слушаю, Титов.
Информация, по-видимому, была горячая, поскольку Титов слушал с напряжением, которое выдавали бегающие глаза.
Наконец он произнёс:
— Все понял, сейчас подъеду, ничего без меня не предпринимайте.
— Что случилось? — спросил Потапов.
— Вот и Грибановы проявили себя, — ответил ему Титов, убирая сотовый, — люди, которых я поставил по твоему приказу наблюдать за квартирой Стрижаковой, сообщили, что её похитили романовские братки, среди которых они узнали Никиту Грибанова — младшего из братьев.
— Где она сейчас, они выяснили? — спросил Потапов.
— К счастью, да, — облегчённо вздохнул Титов, — они отвезли её в ночной клуб «Андрей». Я сейчас еду туда и на месте разберусь, что предпринять.
Потапов после нескольких секунд раздумий покачал головой и произнёс:
— Мы поедем туда вместе, а ты звони Пастухову и вызывай на всякий случай подкрепление.
Титов собирался возразить Сергею, что не стоит ему лично рисковать, но по его решительному тону и взгляду понял, что это бессмысленно. Поэтому он снова взял в руку сотовый телефон и, связавшись с Пастуховым, передал ему приказание Потапова.
* * *
В джипе «Гранд-Чероки», кроме Потапова, Титова и Пастухова, сидел молодой парень — тот, что следил за Стрижаковой и наблюдал за её похищением. Он рассказывал начальству детали этого происшествия.— …Честно говоря, в какой-то момент я думал, что мы их упустим, — рассказывал охранник. — Не знаю, то ли они почувствовали, что за ними «хвост», то ли они вообще так ездят, они на одном из перекрёстков рванули на красный свет по встречной полосе.
В общем, нам повезло в том, что на следующем перегоне была небольшая пробка — кто-то кому-то задок подмял. Словом, если бы не эта небольшая авария, мы бы их упустили. Ну и хорошо, что ментов не было, — закончил свой рассказ парень.
— Ты уверен в том, что они её насильно привезли? — спросил Потапов.
— Они её, конечно, не за волосы тащили, — ответил охранник, — но то, что она с ними ехать не хотела, было совершенно очевидно.
— Все ясно, — произнёс Пастухов, — тут сомнений быть не может, с такими ублюдками, как романовские, ни одна баба в машину добровольно не сядет. Наверняка они насильно её сюда привезли и держат где-нибудь на втором этаже, в комнатах для блядства.
— Словом, надо вызывать Горчакова, — предложил Титов, — пусть менты перетрясут эту «малину» и найдут её.
— А какие основания для Горчакова проникнуть туда и трясти этот сарай? — спросил Пастухов. — Да и черт их знает, что они там с ней делают. Горчаков столько людей сразу не соберёт, к тому же, пока он будет решать все формальности, пройдёт немало времени.
После этих слов все трое посмотрели на Потапова, ожидая, какое решение примет он.
Потапов с Титовым и Пастухов подъехали к клубу «Андрей» почти одновременно. Вместе с Пастуховым приехали на двух машинах как минимум десять человек — охранников из агентства «Легион».
Наконец Потапов сказал:
— Звони Горчакову, Костя, пусть подъедет хотя бы сам. Присутствие официальной власти нам здесь не помешает.
А ты, Юрий, — Потапов обратился к Пастухову, — дай команду нашим людям, пусть перекроют все выходы из клуба. Если романовские предпримут попытку вывести Валерию из здания и увезти в другое место, вы должны воспрепятствовать этому.
— А дальше что делать? — задал вопрос Пастухов. — Ждать Горчакова с ментами?
— Нет, — твёрдо заявил Потапов, — мы войдём в здание и будем пытаться договориться с этими отморозками.
— Кто пойдёт? — спросил Титов.
— Пойду я, ты и Пастухов.
— Зачем тебе-то? — почти возмутился Титов. — Это наше с Юркой дело.
— Мы же идём договариваться, — ответил Потапов, — никакого особого риска в этом деле нет. — Он тем самым дал понять, что от своих слов отказываться не намерен.
Через десять минут Потапов в сопровождении Титова, Пастухова, а также двух охранников, на присутствии которых настоял Титов, вошли в ночной клуб «Андрей».
Холл ресторана был не очень большой, в противоположной стороне от центрального входа располагались широкие двери в зал, справа виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж.
В это вечернее время в холле присутствовал сам Андрей Филёвский — невысокий, элегантно одетый мужчина, на котором красовались чёрный фрак, белая рубашка и галстук-бабочка.
Он что-то объяснял метрдотелю и стоящему перед ним охраннику.