Вудинг Крис. Железный Шакал

   Сама Джез отправилась на пару с Крейком. Как стрелок демонист был ничуть не лучше Харкинса, но без него нельзя было обойтись, ведь Бесс подчинялась только ему. Голему предстояло находиться в арьергарде и приступить к действию после того, как поезд остановится.
   – Отлично! – крикнул Фрей, когда каждый занял свое место. – Я не заметил никакой охраны, но давайте не будем расслабляться. Вооруженные люди там будут наверняка. Я не хочу потерять ни одного человека. Доктора нынче дороги, а с Малвери станется отрезать здоровую руку вместо раненой.
   – Эй, умник! – воскликнул Малвери. – Не забывай, что я стою с многоствольной вертушкой прямо у тебя за спиной.
   Команда весело рассмеялась. Все были на удивление спокойны, будто им не предстояло совершить опасное нападение. Только Харкинса трясло от ужаса.
   – Все помнят план? – прокричал Фрей. Теперь он слышал приближавшийся поезд, который грохотал не на шутку.
   – Да, кэп!
   – Ну, в таком случае, надеюсь, вы не откажетесь напомнить мне?
   Малвери закатил глаза.
   – Мы направимся к переднему моторному вагону и попытаемся остановить его, – произнес он нараспев, словно читал унылую балладу. – Ашуа, Пинн и Харкинс будут отвлекать плохих парней и…
   – А разве не мы – плохие парни? – поинтересовался Пинн.
   Остальные молча уставились на него. Пилот пожал плечами.
   – Грабить-то будем мы, верно?
   – Мы вовсе не плохие парни! – поспешно возразил Фрей, испуганный предположением Арриса. Его сильно удивило, что рассуждать на темы морали начал Пинн, а не Крейк. Пилот не имел вообще никакого представления о морали, скорее всего, своим заявлением он хотел привлечь к себе внимание.
   Щекотливые рассуждения следовало пресечь в корне и немедленно, пока не начался спор, а то и драка. Фрей указал на Сило, бритоголового муртианина с кожей цвета умбры, который сидел рядом с ним.
   – Взгляните на этого человека. Гордый пример его расы, – заявил Дариан. Сило вскинул на капитана непроницаемый взгляд. – Той расы, которую саммайцы жестоко угнетают уже добрых пятьсот лет. И даки ничем не лучше – они добровольно участвуют в этом. Ашуа упомянула, что в поезде будет полно даков и, возможно, несколько важных самми. Как, по-вашему, здесь есть рабство? Нет! Даки управляют этой страной, тогда как самми сидят в прохладе и снимают сливки. Короче, не расстраивайтесь, если вам придется ухлопать одного-другого. Откровенно говоря, я считаю, что все они – ублюдки.
   Он посмотрел на свою команду, чтобы оценить эффект речи. Его слова никого не обеспокоили. Однако Пинн казался растерянным.
   – Кроме того, – Фрей поднял палец, – нас наверняка встретит куча охранников с пушками. Им платят за то, чтобы в них стреляли. Если бы такие ребята, как мы, не грабили поезда, они бы лишились работы.
   – Значит, мы занимаемся трудоустройством местных жителей? – невозмутимо спросил Крейк.
   – Точно! – кивнул Дариан. – Подмазываем колеса иностранного капитала.
   – Кэп, – сказал демонист, – ты у нас разбираешься в экономике примерно так же, как Пинн – в гигиене.
   Малвери поскреб пальцами лысину, кожа на которой покраснела и начала шелушиться.
   – Пока мы не дошли до убийства женщин, детей и маленьких пушистых щенят, не вижу в нашем занятии ничего плохого. А теперь хватит пороть чушь. Мы возьмемся за дело или нет? Я хочу убраться с солнца.
   – Ты не на солнце.
   – Значит, из тени. Куда-нибудь в более прохладное место. Например, в холодильник.
   – Или в бар! – радостно взвизгнул Пинн.
   Малвери щелкнул пальцами.
   – А парень правильно мыслит.
   – Ночью можете пьянствовать, пока не посинеете. Я за все заплачу, – подытожил Фрей. – Но сначала надо выполнить задание. Кое у кого из вас имеется динамит. Когда полезете под пули, постарайтесь, чтобы они не попали во взрывчатку. – Он посмотрел наверх по склону и увидел, что к ним спускается Ашуа. – Пора заканчивать дружескую беседу. Желаю удачи!
   Судя по шуму, поезд находился совсем близко.
   – Вперед! Вперед! – завопила Ашуа, даже не успев добежать до своего пескохода. Она прыгнула на водительское сиденье, нажала кнопку зажигания и с силой надавила на акселератор. Колеса машины буксовали по земле, поднимая тучи красной пыли. Когда же наконец они обрели сцепление, драндулет лихо швырнуло вперед, и Пинн едва не сломал себе спину. Фрей, Сило и Малвери помчались по пятам за первой машиной, а Джез, Крейк и Бесс ехали в хвосте.
   Они упражнялись в езде на пескоходах целое утро – проверяли, как работают моторы, тренировались в управлении, – но для Дариана ощущение скорости так и осталось в новинку. Езда на драндулете ничуть не походила на полет на «Кэтти Джей», когда Фрей сидел в кабине перед панелью из меди и хрома, а окружающий мир был отделен от пилота толстым стеклом. Машины катились по земле, и их сваренные из труб клетки служили весьма хлипкой защитой. Хотя пескоходы развивали меньшую скорость, чем воздушные корабли, ощущение опасности усиливалось с каждой секундой. Сейчас, оказавшись лицом к лицу со стихиями, Фрей чувствовал себя одновременно и хрупким, и непобедимым.
   Из тени холма к рельсам они вылетели на мгновение раньше, чем появился поезд. Ашуа не очень хорошо подгадала время – пока машины набирали скорость, поезд мог проскочить. Но драндулеты все же отвоевывали упущенное.
   Рельсы тянулись по широкому коридору, разделявшему две гряды холмов. Возле путей земля была ровной, но чем дальше, тем бугристее становилась местность. Пескоходы неслись рядом с поездом, уверенно нагоняя его.
   Теперь Дариан понял, насколько чудовищную машину они преследуют. Это не поезд – а громадный грязный людоед из железа и копоти, облепленный вездесущей пылью пустыни. Передвижная крепость, построенная специально для трудных путешествий через адский ландшафт захолустных районов Самарлы. Фрей вдруг усомнился в том, что им вообще удастся остановить жуткую махину.
   Но было слишком поздно что-то менять.
   Проносясь вдоль вагонов, он видел окна, закрытые металлическими жалюзи. За ними встревоженными тенями во мраке мелькали людские силуэты.
   – Пинн! Малвери! – рявкнул капитан. – Устройте им хорошее развлечение!
   Пинн радостно завопил и припал к многоствольному пулемету. «Гатлинг» задергался, на стенах поезда появились пулевые пробоины. Малвери стрелял аккуратнее и целился по окнам. Конечно, пули не могли нанести большого вреда накладной броне. Однако стрельба заставила тех, кто находился внутри, затаиться и не дала им вести ответный огонь.
   Фрей повернулся к Сило и усмехнулся.
   – Весело? Готов поспорить, что ты рад вернуться домой и немного отыграться.
   Сило ничего не ответил. Темные глаза на узком лице были непроницаемы. Дариан сразу пожалел о своих словах. Он открыл рот, чтобы сменить тему, но вдруг бортинженер громко крикнул:
   – Осторожно!
   Прямо перед ними находился моторный вагон. Одна его сторона резко раскрылась – верхняя часть стены откинулась с громким щелчком, как прилавок ярмарочного киоска. Внутри оказался бруствер, за которым скрывались вооруженные ружьями даккадийцы. А точно посередине грозно торчала автоматическая пушка – артиллерист, вероятно, прятался за широким бронещитом.
   Фрей успел испустить бессвязный испуганный вопль, а Сило ударил по тормозам. Земля перед машиной взорвалась гейзером пыли. На миг Дариан ослеп, по его лицу больно ударила каменная крошка. А взрывы продолжали греметь совсем рядом: скорострельная автопушка изрыгала снаряды без остановки. Свистели пули. Драндулет вилял, и Фрей с трудом удерживался на месте. Над ухом безостановочно ревел, изрыгая проклятия, Малвери. Капитан отчаянно моргал и тер рукой запорошенные песком глаза.
   Сило бросил машину назад, стараясь уйти из-под прицела пушки. А позади уже раздавался сухой треск многоствольных «Гатлингов». Поскольку Малвери не стрелял, и пулеметом была вооружена только одна из трех машин, звук мог означать новые и непредвиденные неприятности. Фрей вытянул шею и принялся изучать поезд еще затуманенным зрением. Наконец он разглядел их.
   Вражеские драндулеты. И они приближались.
   – Они-то откуда взялись? – прорычал Малвери.
   Вопрос доктора остался без ответа – очередной вагон открылся точно так же, как первый. И все повторилось опять. Ватага вооруженных охранников и автоматическая пушка.
   Итак, прямо перед носом – фугасные снаряды. И три драндулета с «Гатлингами». При таком соотношении сил ввязываться в драку – абсолютно бессмысленно.
   – Уходим! – приказал он Сило и, приподнявшись на месте, замахал руками. – Живо!
   Соратники не нуждались в дополнительном понукании. Они повернули направо, к пересеченному лесистому участку у подножия красных холмов. Конечно, от противника им бы не удалось спрятаться, но, по крайней мере, пушки там не достанут.
   Фрей рухнул на сиденье. Бортинженер возглавил бегство с поля боя. Вокруг рвались снаряды, пескоход трясся и подпрыгивал. Уверенность, которую совсем недавно демонстрировала его команда, стала совершенно неуместной. Дариан планировал быстрый налет из засады, но его намерения быстро улетучились под давлением врага.
 
   Харкинс, как обычно, впал в панику.
   Он пугался совсем не так, как обычные люди. То, что они называли страхом, являлось его стандартным операционным уровнем, состоянием, в котором он существовал постоянно. Настоящий ужас, в общем-то, – редкость для многих. А Харкинс встречался с ним, по меньшей мере, дюжину раз на неделе.
   Но сейчас он почувствовал нечто незнакомое и странное. Правда, физические реакции, которые он ощущал, были теми же самыми – одышка, потливость, непреодолимое желание расплакаться, неспособность пошевелиться. Но в прошлом подобный испуг много раз помогал ему сохранить жизнь. Он приходил к Харкинсу, как старый товарищ. Друг, к которому он привык, хотя и ненавидел лютой ненавистью.
   Среди взрывов, пушечной пальбы, орудийного огня и своего безвыходного положения Харкинс мог думать лишь об одном.
   «Почему он не остался на «Кэтти Джей»?»
   Неужели он опять продемонстрировал полную бесполезность в перестрелках? Ведь единственное умение, которым он обладает, – это пилотирование «Файеркроу». А его файтер стоит себе в Шасиите. Харкинс всегда избегал участия во всяких наземных операциях. Вообще-то, предполагалось, что он там и не нужен. Без своего корабля он уподоблялся улитке без раковины.
   А дело было в Джез. Милой, доброй Джез, единственной, кто не дразнил пилота и не высказывал насмешливой жалости. Он радовался, что она не могла сейчас видеть его – в очередной раз обезоруженного страхом. Она погрузилась в управление машиной, на которой они удирали через заросли.
   Джандрю обернулся. Даккадийцы с покрытыми красной пылью светлыми волосами, скрывающие лица за грязными очками и кожаными масками, сидели у них на хвосте. Пескоходы преследователей ничем не отличались от их драндулетов. В каждом – водитель, пассажир и стрелок, стоящий сзади. Пули разрывали воздух и вздымали облачка пыли по обе стороны от их машины. К счастью, благодаря маневрам Ашуа и неровностям почвы, неприятель не мог как следует прицелиться.
   – Эй, кто-нибудь будет стрелять в них? – крикнула Ашуа.
   – Эта зараза заела! – огрызнулся Пинн, изо всех сил пытаясь повернуть пулемет на турели.
   – Возьми дробовик, идиот! – ответила она.
   – А ведь верно! – изумился Аррис. Он бросил пулемет, обхватил ногами трубу каркаса и, закрепившись, схватил дробовик и принялся палить по преследователям.
   – А ты! – завопила Ашуа, злобно взглянув на Харкинса. – Чего ты ждешь?
   Харкинс вздрогнул на месте от ее резкого тона, покрутил револьвер, откинул барабан, чтобы убедиться, что он заряжен, и снова защелкнул. Оружие в руке являлось для него чужеродным предметом, обжигавшим опасностью.
   Он перевел дух, наклонился и повернул дуло в ту сторону, где должен был находиться враг. Его собственное запястье при этом вывернулось самым немыслимым образом. Кожаные клапаны пилотской фуражки нещадно колотили Харкинса по небритым щекам. Он зажмурился и выстрелил. Грохот ошеломил его, отдача больно отозвалась в запястье и локте. Револьвер дернулся, выпал из его пальцев и полетел на землю. Харкинс вспыхнул от стыда и привалился к спинке сиденья, прижав руку к груди.
   – Гниль и гной! – гневно заревела Ашуа. – Я думала, что ты вроде как пират! Кого мне подсунули? Ты хуже девчонки!
   Харкинс решил, что это – риторическое высказывание, и промолчал. Ашуа тоже ничего не добавила, поскольку драндулет наехал на бугор и подпрыгнул. Десять секунд он летел по воздуху, а затем грохнулся вниз. У Харкинса лязгнули зубы.
   – Как же мне взять на мушку этих гадов? – пожаловался Пинн.
   – Но ведь и они не могут в нас попасть! – буркнула Ашуа и вильнула вправо, уходя от очередной очереди «Гатлинга». Она, не глядя, вытащила из-за пояса динамитную шашку и вручила ее Харкинсу. – Поджигай.
   Тот с трепетом уставился на динамит. Девушка нетерпеливо качнула головой.
   – Шевелись, ты, калека! Быстрей!
   Джанрю схватил шашку, думая лишь о том, что когда он выполнит требование, его перестанут оскорблять. Дрожащими пальцами отыскал в кармане спичечный коробок. И замер: он никак не мог сообразить, как зажечь спичку одной рукой, держа динамит другой.
   – Зажми динамит. Между коленями. И подожги фитиль, – проговорила Ашуа стиснув челюсти, чтобы сдержать бешенство.
   Харкинс убедился, что девица не смотрит на него, и смерил ее убийственным, как он надеялся, взглядом. Она ему не нравилась. Она ничуть не была похожа на Джез, которая, когда дело касалось Харкинса, была само терпение. А эта была злой и грубой, хотя даже не входила в команду.
   С обиженным видом он зажал палочку динамита между костлявыми коленями, зажег спичку и коснулся огоньком шнура. Тот сразу зашипел, разбрасывая искры. Джандрю подскочил на месте – и динамит, выскользнув, упал на дно машины.
   – Ты, что, вообще ни на что не способен? – возмутилась Ашуа, когда он принялся шарить по полу в поисках беглой шашки. Пуля звонко ударила в одну из стоек каркаса. Харкинс прикоснулся к динамиту, но в то же мгновение Ашуа крутанула руль, и шашка откатилась из-под его пальцев прямо ей под ноги. Девушка завизжала и попыталась сама нащупать динамит. Преследователи продолжали кромсать воздух пулями, а драндулет петлял как безумный.
   – Во имя растоптанного дерьма! Чем вы там занимаетесь? – завопил Пинн, вцепившийся в трубу каркаса.
   Внезапно пескоход накренился, и шашка перекатилась к Харкинсу. Он схватил ее и принялся размахивать с торжествующим видом.
   – Ха! Вот она! – крикнул он, широко ухмыльнувшись.
   – Выбрось ее! – взвыла Ашуа, стремясь вновь подчинить себе чуть не перевернувшуюся машину.
   Харкинс увидел, что шнур почти догорел, и усмешка сразу исчезла с его лица. Он швырнул динамит через плечо, заткнул уши, но содрогнулся всем телом от мощного взрыва.
   Ашуа нажала на тормоз, и драндулет остановился, подняв тучу пыли. Харкинс не шевелился.
   Вдруг что-то круглое и тяжелое упало сверху и громко стукнулось о капот. Джандрю вскрикнул. Предмет отскочил, откатился в сторону на дюжину футов и замер.
   Это оказалась голова в очках и маске. Она держалась на обрубке оторванной шеи, и можно было подумать, что тело ее хозяина зарыто в песок.
   Харкинс медленно оглянулся. Посреди небольшого черного кратера, валялись останки драндулета даккадийцев. Смотреть, собственно, было не на что.
   – Похоже, они тоже вязли с собой динамит, – пробормотала Ашуа.
   Пинн хлопнул Харкинса по плечу, заставив его в который раз содрогнуться.
   – Отличный бросок, тощий заика, – с нежностью произнес он.
   Харкинс вымученно улыбнулся и напрягся, сдерживая подступившую к горлу тошноту.

Глава 5
Шутка Пинна – Бесс рассердилась – В брюхе зверя – Фрей на высоте – Джез слышит голос

   Крейк тоже прилагал все усилия, чтобы сдержать в себе съеденный обед. Однако здесь дело обстояло несколько иначе. С первого же дня по прибытии в Самарлу его живот начал бурно протестовать против местной еды, что делало посещение отхожего места весьма неприятным событием. А сейчас, когда его страшно трясло на пескоходе, он хотел любой ценой избежать неприятностей. А то, что он мог получить пулю в лоб, перестало иметь первостепенное значение. Крейк был аристократом, хотя в последние годы по его облику трудно было догадаться об этом. Опозориться таким образом для него – хуже смерти.
   Кроме того, Грайзер не желал доставлять удовольствие Пинну. Пару дней назад, после одного особенно жестокого приступа диареи, Крейк нашел под дверью своей каюты Слага, корабельного кота «Кэтти Джей». Он лежал неподвижно, и Крейк решил, что кот отравился испарениями в машинном отсеке. Он срочно потащил Слага в лазарет, где Малвери, между приступами истерического смеха, объявил, что животное здорово. Выяснилось, что это – шутка Пинна. Пилот влил Слагу в молоко хорошую дозу рома и положил опьяневшего кота возле каюты Крейка.
   Теперь за ними ехали две из трех вражеских машин. Вероятно, причиной серьезной погони служила громадная фигура голема. Джез с маниакальной настойчивостью пыталась оторваться от преследователей. Если бы не Бесс, их, вероятно, уже давно расстреляли бы, но она являлась щитом и почти все пули рикошетили от ее брони. Бесс ревела, размахивала ручищами и грозила своим мучителям. Тем, впрочем, хватало ума не приближаться вплотную. Но своей стрельбой они привели Бесс в сильнейшую ярость.
   – Заставьте ее сидеть спокойно! – крикнула Джез, когда их пескоход покачнулся с боку на бок, чудом сохранив равновесие.
   – Они стреляют в нее. Пулями, – ответил Крейк. – А вы бы смогли быть спокойной?
   Джез проигнорировала его замечание.
   – Где капитан? Кто-то должен заняться этими ублюдками.
   Крейк обернулся, прищурившись от яркого солнца.
   – Вон он! Отстал, наверное.
   – Хорошо. Давайте попробуем не…
   Джез заглушил взрыв слева от машины. Грайзера обсыпало мелкой каменной крошкой. Драндулет покачнулся, не сбавляя скорости. Крейк взглянул на поезд, который внезапно оказался намного ближе, чем прежде.
   – Пушки! – заорал он. – Держитесь дальше от поезда! Они гонят нас к нему!
   – Нет! Я еду по прямой! – Джез повернула руль и пескоход увернулся от очереди из «Гатлинга». – Ну, более или менее.
   – Может, вы едете прямо, а вот рельсы – нет. – Внезапно Крейк оживился: – Смотрите! Помощь идет!
   К ним приближался драндулет Ашуа, позади которого поднимался столб черного дыма – все, что осталось от их противника. Крейк расслабился от радости, что они вот-вот получат долгожданное подкрепление, и едва не оплошал. Он снова напрягся и принялся вспоминать математические таблицы, покуда позыв наконец не отступил.
   Только он сумел овладеть собой, как позади их машины раздался очередной взрыв. Джез резко сменила курс, как раз в тот момент, когда подтянулись соратники.
   Оглушительно ревя многоствольными «Гатлингами», завывая моторами, драндулеты Фрея и Ашуа схватились с врагами в туче пыли. Они то сворачивали, то мчались наперерез друг другу, а в итоге выяснилось, что Ашуа гонится за одной из машин с даккадийцами. Второй пескоход преследовал Джез и Крейка, но у него на хвосте цепко сидел Фрей.
   Теперь даккадийцы были вынуждены спасаться от пулемета Малвери и отвлеклись от Бесс. Пушки замолкли, поскольку схватка ушла из поля зрения артиллеристов, но поезд упорно мчался вперед.
   – Как она, в порядке? – осведомилась Джез.
   Крейк всзлянул на возбужденную Бесс.
   – Не сказал бы, что она счастлива.
   – Поглядим, удастся ли как-нибудь стряхнуть этих мерзавцев, – заявила Джез.
   Она вдавила тормоз до упора. Драндулет занесло, он, описав четверть круга, подскочил на бугре, стукнулся о землю и описал острый зигзаг в противоположном направлении.
   – Нас настигают! – сообщил Крейк, которого так и швыряло на сиденье.
   – Ну и отлично, – кивнула Джез, схватившись за руль. – Они не сбавят скорость, потому что их прижмет капитан. Пусть нас обгонят. – Она швырнула драндулет налево. – Главное, чтобы они нас не прикончили.
   Крейк понял ее тактику. Петли, которые выписывал драндулет, не позволяли врагам прицелиться, но сильно замедляли ход. Врагам, которым в спину стрелял Малвери, пришлось бы вырваться вперед.
   Идея вроде бы казалась неплохой. Но даккадийцы не клюнули на удочку.
   Джез промахнулась в своих расчетах. Ее зигзаги были предсказуемы. Машина ехала равномерно, и никаких неожиданностей и выкрутасов от нее не предвиделось. Это позволяло преследователям угадывать, как Джез сманеврирует в следующий раз, и возобновлять стрельбу в ту самую секунду, когда незащищенный драндулет оказывался на линии огня.
   А для Крейка время будто замедлилось. Враг умело атаковал, и Грайзер отчаянно вцепился в сиденье. Он пристально глядел на вращающийся торец многоствольного пулемета с черными дулами. С какой-то холодной уверенностью он ждал, когда его тело испытает шквал убийственных смертельных ударов.
   Но внезапно «Гатлинг» исчез, и вместо него возникла металлическая стена. Бесс. Держась одной рукой за трубы каркаса безопасности, она наклонилась вперед, вдоль борта машины, поставив собственным телом барьер между Крейком и оружием. Пули, высекая искры, отскакивали от ее горбатой спины и, звеня, улетали. Однако другие пробивали ее защищенные кольчугой суставы и рикошетили в пустоте броневой оболочки.
   Перемещение главного груза заставило пескоход закачаться. Он накренился, два колеса оторвались от земли. Крейк понял, что машина сейчас опрокинется. Джез начала тормозить. Драндулет занесло в нужном направлении, но такой маневр не принес результата. Крейк съежился…
   …И тут Бесс спрыгнула.
   Она откатилась от драндулета громыхающим металлическим шаром. Машина хлопнулась на все четыре колеса, прокатилась через невысокие кусты и застыла. Крейк плохо соображал после последней передряги, но, когда драндулет остановился, поспешно покинул свое место. Не чувствуя под собой ног, он уставился в ту сторону, куда упала Бесс. Мысль о том, что она могла пострадать, сводила его с ума.
   – Бесс!
   Крейк ошибался. Бесс рассердилась. Она уже поднялась и будто материализовалась из красной пыли, словно мифическое животное пустыни. И у него на глазах она бросилась стремительно бежать. Драндулет даккадийцев мчался ей навстречу, стремясь уничтожить противника.
   Бесс атаковала машину.
   Все произошло за секунду. Водитель пескохода не успел разглядеть голема. Бесс налетела на драндулет сбоку и толкнула его плечом. Вероятно, она хотела ударить в середину, но промахнулась и угодила в заднее колесо. Но это было неважно. Ей хватило и не очень сильного толчка.
   Бесс отшвырнуло назад, и она рухнул наземь. Драндулет развернуло, он взлетел в воздух, перевернулся, упал. Потом проехал, кувыркаясь, еще футов сто, прежде чем встал как вкопанный. К тому времени в нем было сложновато опознать машину, а его экипаж валялся в неестественных позах, отмечая последний путь погибшего пескохода.
   Фрей притормозил рядом с Джез.
   – У вас все в порядке? – спросил он.
   – Нормально, капитан, – ответила Джез, отыскивая взглядом Крейка. Тот прислонился к боку драндулета и медленно дышал, стремясь удержать под контролем свой злокозненный кишечник.
   Фрей кивнул, Сило надавил на газ, и машина укатила прочь. Когда Грайзер пришел в себя, поезд уже промчался мимо их пескохода. Для Бесс, похоже, новый опыт завершился благополучно, но она не успокоилась и, как обезьяна, хлопала себя ладонями по плечам. Такой жест означал, что она готова оторвать кому-нибудь руку, ногу или голову.
   Джез посмотрела вслед удалявшемуся поезду и улыбнулась.
   – У меня есть идея, – произнесла она. – Бесс, залезай обратно.
   Бесс, видимо, поняла ее, потому что быстро взгромоздилась в тесный кузов драндулета. Рессоры застонали.
   – Тебе неплохо бы похудеть на пару фунтов, – сказала ей Джез. В ответ Бесс недовольно забулькала.
   Крейк взял обеими руками массивную лапу Бесс.
   – Ты молодчина, – вымолвил он, потому что просто не мог выразить словами, насколько ему больно видеть ее избитой и изрешеченной пулями. – Хорошая девочка.
   Джез тем временем поехала за поездом. Остальные уже умчались вперед. Джез прибавила скорость и уверенно нагоняла последний вагон.
   Крейк откинулся на сиденье, наслаждаясь мгновениями относительной безопасности, когда никто не пытался убить их. Обжигающий ветер растрепал его волосы. Губы пересохли и растрескались, а лицо ободрало песком. Колеса драндулета то и дело натыкались на кочки, и машина громыхала и подскакивала.
   Грайзер ненавидел брать Бесс с собой на подобные операции. Пусть она почти неуязвима к огню стрелкового оружия, но он-то знал, как ее раздражают ранения. К тому же она была беспечной, как ребенок. Крейк боялся, что когда-нибудь она наткнется на то, что действительно причинит ей вред. Что, если ей в грудь попадет пушечный снаряд? Сможет ли эфирное существо, которое и являлось Бесс, пережить разрушение своей оболочки? Он не хотел выяснять это на практике.
   – А о какой идее вы говорили? – поинтересовался он у Джез. – Надеюсь, ничего ужасного?