Возникла сцена из известной комедии "Горе от ума": "...как тот и славился, чья ниже гнулась шея, как не в войне, а в мире брали лбом, стучали об пол, не жалея".
Воронин заржал, что сразу растопило лед. Естественно, разговор пошел в дружеских тонах. Цель была достигнута. Постановление Совета Министров СССР о Союзе адвокатов было подписано.
"Спасение" Гейдара Алиева
В 1989 году Гейдар Алиев входил в Политбюро ЦК КПСС и был первым заместителем Председателя Совета Министров СССР. Горбачев всячески его выживал. И вот в один из дней февраля 1990 года "Правда", в то время главная газета страны, печатает статью "Алиевщина, или Плач по сладкому времени", где Гейдара Алиевича размазали, как масло по хлебу.
Всем было ясно: выполняется социальный заказ. Чтобы понять это, не надо было даже читать между строк. А тогда ещё были свежи воспоминания о Юрии Михайловиче Чурбанове, об Усманходжаеве и многих других людях, которые в мгновение ока из всесильных деятелей союзного масштаба превратились в лагерную пыль.
Димин приятель Андрей Караулов был хорошо знаком с Алиевым, бывал у него дома. И когда Гейдар Алиевич спросил: "Так что же мне теперь делать?" - Караулов со свойственной ему пролетарской прямотой сказал: "Вам нужен адвокат. Мой знакомый Якубовский - секретарь правления Союза адвокатов СССР. Он все знает, и я вас к нему отвезу". Титул "секретаря Союза" Алиева вполне устраивал.
Дима в ту пору ещё не был адвокатом. Офис Союза адвокатов располагался на Пушкинской улице. Якубовский как раз сидел у Воскресенского, когда услышал, что открылась дверь. Это прибыли Караулов, Алиев и зять его Махмуд. Дима пошел за ними, так как его кабинет располагался в другом конце коридора.
И вдруг от волнения, что к нему пожаловал небожитель, член Политбюро, Диме нестерпимо захотелось в туалет. Он хотел было сказать: "Вы заходите, я вас сейчас догоню". Но, обращаясь к Караулову, произнес совсем другой текст: "Я сейчас поссу и приду". У Караулова отвисла челюсть. Но Гейдар Алиевич, выходец из Политбюро, где принято было все прямо объяснять друг другу, среагировал спокойно: "Ну что ж, товарищ хочет писать. Мы подождем".
Наконец сели на стулья, но тут прямо на середину комнаты выскочила мышь. Чтобы как-то разрядить обстановку, Дима сказал: "Вот видите, Гейдар Алиевич, в каких условиях я работаю!" Махмуд воспринял эти слова как руководство к действию и чуть было не убил мышь ботинком.
- Что же будет, как вы думаете? - спросил Алиев, приступая к беседе по волнующему его вопросу.
Диме было стыдно признаться, что статью в "Правде" он так и не читал, поскольку узнал о ней от Караулова за два часа до визита. Найти публикацию ему не удалось, коллегия адвокатов газету "Правда" не выписывала. Но Диме надо было держать марку, делать вид, что статью он все-таки читал.
- Гейдар Алиевич, - сказал он, - если написали такую статью, то вас обязательно посадят. Это точно. Можете не сомневаться. Я знаю, что говорю, поверьте.
- Что же мне делать? - расстроился Алиев, который и сам, вероятно, подспудно не исключал такую возможность, но все-таки считал её гипотетической. А тут ему прямо сказали, что посадят.
- Гейдар Алиевич, вот вы откуда родом? С Нахичевани? Вот туда и уезжайте. Родная Нахичевань изберет вас своим депутатом, и в этом будет ваше спасение.
Они попрощались. Алиев последовал совету Димы, и через месяц его избрали народным депутатом. Потом он стал президентом своей республики.
Ребус для особиста
Димин брат Стас служил в Западной группе войск во Франкфурте-на-Одере. До того как его призвали в армию, он был кандидатом в мастера спорта по волейболу и играл в дубле юношеского ЦСКА.
Все помнят, что в советское время спортсмены были в большом почете. Недаром же поговорка "сила есть, ума не надо" родилась именно в нашей стране. Достаточно выдавать достижения - все остальное прикладывалось автоматически. Любой вуз жаждал заполучить в число студентов перспективного спортсмена, чтобы он впоследствии отстаивал честь институтской команды.
Стас был в армии как бы на особом положении. Формально он был приписан к какому-то полку, а служил в комендатуре гарнизона, которая располагалась непосредственно в городе.
Практически каждый день Стас играл в волейбол с военными, которые сражались с коллегами из Национальной народной армии ГДР или с командой местных жителей. Нельзя же играть и не общаться. И в перерыве Стас познакомился с девушкой. Звали её Антье. У них довольно быстро сложились отношения.
Поскольку Стас был единственным рядовым в команде, состоявшей сплошь из офицеров, он на игры ходил самостоятельно. Строем его никто не водил. Его отпускали к девушке Антье. В общем, армейская жизнь Стаса была вполне сносной. Но тут вмешалось одно обстоятельство.
Западная группа войск тогда называлась Группой советских войск в Германии. Никаких шпионов там и близко не было. Поэтому местным особистам делать было нечего. Им приходилось придумывать себе занятия, чтобы оправдывать свое существование в какой никакой, но загранице. Начальником особого отдела Франкфуртского гарнизона был полковник Белов. Ходил он в летной форме и маялся от безделья.
Тут и подвернулся Стас с немкой. Наверное, он передавал ей половым путем секретные сведения, касающиеся устройства волейбола в Советской Армии, поскольку никакой другой информацией рядовой Якубовский просто не владел. И Стасу не стало жизни. Полковник Белов принялся его разрабатывать, как матерого шпиона.
А у Димы была возможность звонить в Германию по дальней связи. Выходил он с "Рубина", это был узел связи Генштаба. Стаса незамедлительно звали к телефону. И в один прекрасный день Дима понял, что ему надо ехать во Франкфурт, пока полковник Белов не сожрал Стаса.
Телефоны - тайная страсть Димы. Зачем ему понадобилась дальняя связь - Бог весть. Хотя были ситуации, когда именно наличие какой-либо служебной линии позволяло решать разные вопросы. Логика простая: если человек пользуется специальной связью, значит, он свой.
Тогда начальником Центрального узла связи министерства обороны был генерал-майор Зарембо. Дима не был с ним лично знаком. Просто позвонил как помощник председателя коллегии адвокатов и попросил предоставить такую возможность. "Зачем вам?" - удивился Зарембо. "Понимаете, - убеждал его Дима, - наши адвокаты иногда выступают в военных судах, а найти судей по городскому телефону не всегда удается..."
Кстати, когда Гейдар Алиев вместе с Андреем Карауловым приезжал к Диме на Пушкинскую улицу, где находилась коллегия адвокатов, он был потрясен количеством телефонов и признался, что у него даже в Совете Министров такого не было.
Но Якубовский не из тех людей, которые действуют, не подготовив аэродрома. Не только основного, но и запасного. Прежде чем лететь во Франкфурт, Дима решил провести артподготовку.
С фотографии восемьдесят шестого года на меня смотрит симпатичный мальчик с длинными, по тогдашней моде, закрывающими уши волосами. Это Дима Якубовский, двадцатитрехлетний помощник председателя коллегии адвокатов.
Дима рассуждал просто: ему нужен был ответственный работник Министерства обороны. По логике, министр обороны должен иметь помощника. Ну а два помощника вполне могут найти общий язык. Короче, он набрал номер заведующего секретариатом Министерства обороны. Понимая, что телефонный разговор ничего не даст, Дима представился по всей форме и попросил личной встречи: надо кое-что обсудить. Тот согласился из чистого любопытства.
"Я собираюсь лететь в Берлин по своим делам, - издалека начал Дима, заодно думаю навестить брата, который служит во Франкфурте. Не порекомендуете ли, к кому там обратиться, если возникнут вопросы? Скорей всего, это не понадобится", - добавил он, чтобы снизить напряженность.
На следующий день "коллега" выдал ценную информацию: "Дима, там есть порученец главкома подполковник Могилат (Главнокомандующим, кстати, был Беликов - легендарный личность, незадолго до путча 1991 года он, говорят, застрелился, а по официальной версии - внезапно умер), обратись к нему".
Дима отправился в ОВИР. Антье выслала ему приглашение. Он оформил заграничный паспорт, поменял деньги. На эти деньги он сумел доехать на такси от аэропорта до Вюнсдорфа, где находилась ставка, да ещё купить белые полотняные штаны и такую же куртку к ним. В таком виде он и появился на проходной.
Его посадили в армейский "уазик" и доставили к другой проходной. Выходит секретарь Военного совета, полковник с украинской фамилией, и говорит: "Александр Николаевич Могилат, к сожалению, уехал, он сейчас на учениях, будет только вечером. Какие у вас планы?"
Дима сказал, что собирается съездить к брату, который служит во Франкфурте. Полковник сделал несколько звонков, и Якубовский отбыл в часть к Стасу.
Все время Дима ловил на себе, как ему казалось, странные взгляды. Потом выяснилось, что, когда помощник министра обороны позвонил в Вюнсдорф и предупредил о приезде Димы, в ставке почему-то решили, что к ним едет человек из секретариата министра обороны. Но неуставной облик Якубовского никак не вязался с его служебным положением.
В части Диму встретили подобострастно. Он тут же начал звонить полковнику Белову, чтобы договориться о встрече. Надо сказать, что с особистом Дима уже общался, но представлялся ему, естественно, как помощник председателя коллегии адвокатов.
- Скажите, пожалуйста, - полковник Белов выдержал паузу и посмотрел на Диму немигающими глазами, - вы ведь называли себя помощником председателя коллегии адвокатов, а сейчас мне сообщили, что вы, оказывается, работаете в секретариате министра обороны...
- В этот раз было принято решение обозначить меня именно так, - в тон ему ответил Дима.
Полковник был сражен наповал.
- А если мой брат спит с этой немкой, значит, это кому-нибудь надо, продолжал Дима.
- Я об этом не подумал! - Бедный особист готов был сквозь землю провалиться.
Наведя шухер и удостоверившись, что Стасу гарантирована спокойная жизнь, Дима отбыл в Вюнсдорф. Там он застал Могилата, с которым успел подружиться и перейти на "ты". Перед отлетом Димы в Москву Александр Николаевич спросил, не нужна ли ещё какая помощь с его стороны. "Нужна, сказал Якубовский, - Стасу остается служить несколько месяцев. Пусть он водительские права получит, чтобы не мучиться на гражданке".
Прошло время, Дима забыл про этот разговор и вспомнил лишь тогда, когда вышел приказ министра обороны о демобилизации военнослужащих срочной службы. Позвонил Стасу: "Как дела? Права получил?" Оказалось, не получил.
"Мать вашу! Забыл! - сказал Могилат по телефону. - Не переживай. Раз я обещал, сделаю".
Когда Стас вернулся домой, он рассказал шикарную историю. После звонка Димы в часть пришла шифротелеграмма: "Главнокомандующий Группой советских войск в Германии приказал: обучить рядового Якубовского профессии водителя и выдать водительское удостоверение в трехдневный срок".
Звонок Язову
История с Диминым воспарением в самые вершины власти в общих чертах известна. Но весь её блеск именно в подробностях.
Случилось это в субботу. Так вышло, что день выдался совершенно свободный. Не было ни работы, ни амурных развлечений. Телефон молчал. Дима лежал на диване в своей любимой позе и думал, чем бы заняться. Взгляд его упал на кремлевский справочник. Это была маленькая книжечка красного цвета. Абоненты время от времени менялись, и управление правительственной связи раз в три месяца рассылало пользователям листочки с изменениями. Старые странички выбрасывались, новые вставлялись.
К "кремлевке" Дима приобщился, ещё трудясь в хозяйственном управлении прокуратуры. Вертушку он поставил себе и всем замам прокурора города, чтобы они не обижались и не завидовали.
Чисто случайно Диме попало приложение к кремлевскому справочнику телефоны квартир и дач. Раз попала такая ценная вещь, не пропадать же ей без дела.
Дима стал набирать номер за номером. Ему было интересно, кто из кремлевских чиновников самолично берет трубку. Везде к телефону подходили либо секретари, либо помощники влиятельных персон.
Перебрав несколько номеров, Дима набрал телефон министра обороны маршала Язова.
- Язов, - почти сразу отозвались на том конце провода.
Дима машинально положил трубку и задумался. Его кипучая натура требовала как-то использовать неожиданно открывшуюся возможность. Не каждый день удается напрямую поговорить с министром обороны. Надежный строй адъютантов делает министра недосягаемым. А тут... Может быть, в субботу кого-то не оказалось на месте и маршал сам снял трубку. В будний день такое вряд ли было возможно.
"Что я могу предложить министру обороны? - задумался Дима. - Чем можно его заинтересовать?"
И тут его осенило. В газетах печатались сообщения о предстоящем сокращении Черноморского военного флота. Можно предложить свои услуги по юридическому обеспечению этой процедуры. Да, отличная мысль. "Юридическое обеспечение" - уникальный термин, который подходит ко всему. Подготовившись к предстоящему разговору, Дима набрал уже знакомый номер. Честно говоря, он не очень рассчитывал на повторное везение. Вполне возможно, что на этот раз трубку возьмет какой-нибудь помощник и отфутболит наглеца Якубовского, осмелившегося побеспокоить самого маршала в субботний день.
- Язов, - раздался голос министра обороны.
- С вами говорит секретарь правления Союза адвокатов Якубовский.
- Слушаю, - любезно ответил Язов. Все-таки должность Димы звучала солидно.
- Сейчас идет сокращение Черноморского флота. Я хотел предложить помощь в юридическом обеспечении.
- А мы уже все сделали.
Такого поворота дела Дима, конечно, не ожидал. Надо было срочно сориентироваться и сделать Язову новое предложение, от которого он не смог бы отказаться. Но чем можно было заинтересовать министра обороны, чтобы он согласился принять незнакомого человека? Дима прекрасно понимал, что такой возможности у него больше не будет. Просто птица-удача присела на его подоконник. Не схватишь её за хвост - улетит навсегда. Только её и видели.
- Товарищ министр, у меня есть ещё одно предложение. Оно мне кажется очень важным. Произошло объединение Германии. Будет производиться вывод войск. А ведь в Восточной Германии остается очень много нашей собственности. Аэродромы, дома, материальные ценности. Я знаю, как это вернуть.
- Это интересно. Приезжайте.
Дима понял, что домашний телефон Язова был запараллелен со служебным. Поэтому он и дозвонился.
Но ехать к министру с пустыми руками было нельзя. Они поговорили бы о насущных задачах и перспективах. Не больше. Второй возможности попасть на прием к Язову не представилось бы никогда.
Дима сел за пишущую машинку и быстро набросал текст. Затем поехал в Министерство обороны СССР. Ждать в приемной ему не пришлось. Язов принял секретаря правления Союза адвокатов СССР без промедления. Вежливо выслушал, прочитал письмо и написал резолюцию: "Г. а. М. А. Моисееву. Прошу рассмотреть. Язов".
А Моисеев был начальником Генерального штаба. Дима взял в руки бумагу, увидел резолюцию и понял, что произошла катастрофа. Потому что "прошу рассмотреть" в переводе с бюрократического языка на русский означает "пошел на три буквы". Это все знают. Моисеев бы с ним встретился, уделил время, даже прочитал письмо и дал бы отписку, чтобы проситель отвязался. В общем, так бездарно упустить случай Дима не мог. Это было бы не в его стиле.
- Как вы все-таки считаете, - он сделал ещё один заход, - надо защищать нашу собственность в Германии? Это ведь миллиарды марок.
- Надо защищать, - согласился высокопоставленный собеседник.
- Ну так и напишите, что вы согласны, - дожимал Дима.
Язов сдался. Что ему оставалось делать? Молодой секретарь правления Союза адвокатов говорил правильные вещи. Язов взял ручку и тут же приписал к резолюции волшебные слова "Я согласен". "Теперь пора сматываться, сообразил Дима, - пока министр ещё чего-нибудь не написал".
- А чтобы письмо долго не ходило, я сам его отнесу, - предложил он Язову. - Где, кстати, кабинет Моисеева?
Этого маршал не знал. Министр ведь не ходит по кабинетам своих подчиненных.
- Я ему сейчас позвоню, - нашелся Язов. Он снял трубку и сказал Моисееву, что сейчас к нему придет Якубовский, которого надо встретить.
Бедный Моисеев, не подозревая об истинных мотивах столь почтенного отношения к неизвестному лицу, даже лично выскочил в коридор - встретить визитера.
Прочитав письмо и резолюцию, Моисеев вздохнул: "Раз Язов согласен, зачем обсуждать?" - и приписал "К исполнению". Так за один день Дима стал руководителем рабочей группы ЗГВ, человеком с почти неограниченными полномочиями.
Вскоре появился исторический документ за номером 8/664 от 5. 11. 90 за подписью министра обороны СССР Маршала Советского Союза Язова Дмитрия Тимофеевича. Копии были разосланы заместителям министра обороны СССР, Главнокомандующему Западной группой войск, командующим родов войск, служб, начальникам главных и центральных управлений Министерства обороны СССР, командующим армиями ЗГВ.
Вот текст этого документа:
"Во исполнение межправительственного договора между Союзом ССР и Федеративной Республикой Германии от 12 октября 1990 года требую:
1. Образовать рабочую группу из генералов, офицеров Вооруженных Сил СССР и юристов, представляемых Союзом юристов СССР и Союзом адвокатов СССР, для организации реализации и использования движимого и недвижимого имущества советских войск на территории бывшей ГДР физическим и юридическим лицам с учетом п. 3 ст. 10 указанного договора.
2. Установить:
2. 1. Руководителем группы от Вооруженных Сил СССР является заместитель начальника штаба тыла Вооруженных Сил СССР генерал-майор Беликов Ю. А.
2. 2. Руководителем группы от Союза юристов СССР и Союза адвокатов СССР является секретарь правления Союза адвокатов СССР тов. Д. О. Якубовский.
3. Предоставить группе полномочия по проведению любых действий от имени Министерства обороны СССР и его оперативных объединений в рамках действующего международного, советского, германского права при выполнении возложенных на них задач.
Уполномочить подписывать все необходимые документы, включая, но не ограничиваясь, контракты, договоры и т. п., от имени Министерства обороны и его оперативных объединений в рамках вышеуказанного законодательства заместителя начальника штаба тыла Вооруженных Сил СССР генерал-майора Беликова Ю. А. и заместителя Главнокомандующего ЗГВ по тылу - начальника тыла ЗГВ генерал-лейтенанта Горбатюка Е. А. по письменному заключению, подписанному руководителем группы от Союза юристов СССР и Союза адвокатов СССР т. Д. О. Якубовским.
4. Взаимодействие с группой и обеспечение её деятельности на местах возложить на Главнокомандующего ЗГВ т. Снеткова Б. В. и командующих армиями, а также:
4. 1. Выделить на все время деятельности группы для работы и проживания дом № 12 гарнизона Вюнсдорф, а при необходимости - места в гостинице № 11 и обеспечить питанием на территории пребывания (все бесплатно). Командировочные денежные средства не выплачивать, а переводить их по безналичному расчету за проживание и питание.
4. 2. Установить руководителям группы аппараты ВЧ, ЗАС, ДС, внутренний, городской, АТС "Р" и предоставить для использования шифровальную и фельдъегерско-почтовую связь.
4. 3. Выделять по заявкам группы все необходимые виды транспорта.
4. 4. Командирам объединений, соединений, частей оказывать группе всестороннюю помощь в осуществлении возложенных на неё задач.
Д. Язов".
Впрочем, как показала жизнь, полномочия Димы не были безграничными. Окрыленный неожиданным успехом, приобщенный к власти, он ликовал: сбылось! Сбылись самые смелые мечты. На него возложена миссия государственной важности. И в его руках сосредоточились могущественные рычаги для решения задач. Мальчику из Болшево беспрекословно подчинялись генералы.
Москва-Вюнсдорф
В Германию Дима летал несколько раз. Занимался он вопросами нашей собственности, но на самом деле его интересовала только собственная карьера, а как её делать, было неважно: возвращая государственное имущество или занимаясь развитием свиноводства на целине.
Диму меркантильные соображения не волновали, перед ним стояли глобальные задачи, которые надо было попытаться решить. Ему удалось раскопать закон "О новых собственниках", принятый после объединения Германии. Согласно этому закону, права на собственность преступных организаций переходили к новым собственникам. Красная Армия брала не худшее. Речь шла о головокружительном богатстве. Кроме того, за годы оккупации в Германии скопилось немало вполне материальных ценностей, принадлежащих советским Вооруженным Силам. Вывезти кубометры стройматериалов и километры кабеля было нереально, но можно было распорядиться всем этим богатством по-умному. Если бы знать как. Дима знал.
Поразительно, но экземпляр закона можно было откопать только в нашем посольстве. На русский язык текст не был переведен. В ставке Главнокомандующего ЗГВ этого закона не было. В общем, Дима засадил за перевод сотрудников разведуправления, потом разработал карту-схему объектов.
Западная группа войск состояла из армий: 16-й воздушной, 1, 2, 3-й танковых гвардейских, 8-й и 20-й общевойсковых.
Он понял, что для успешной реализации программы в первую очередь нужно обзавестись связями на уровне командующих армиями и их штабов. Дима сразу объяснял, что портянки и т. д. они могут продавать кому хотят. Более того, он готов подготовить обоснование под их предложения. Они ведь боялись приезда Якубовского, думая, что он, как и все, хочет все решать сам.
Начал Дима свой объезд с 1-й танковой армии. Приехали в штаб, а там никого нет. Ни командующего, ни начальника штаба - никого. Решили таким образом продемонстрировать свое отношение. Что делать? Уехать не солоно хлебавши? Униженно ждать? Дима позвонил Главнокомандующему ЗГВ генералу Снеткову.
- Борис Васильевич, вы поручили мне поехать в 1-ю танковую армию, но командующий занят, начальник штаба тоже занят. Может быть, нужно попросить министра, чтобы он снизил им загрузку?
- Ты куда сейчас едешь?
- На стрельбище, - говорит Дима чистую правду. В дневное время его любимым развлечением было стрельбище, а в ночное - баня.
- Поезжай и больше их не ищи. Сами найдут.
И Дима поехал на стрельбище. Мишени располагались со стороны въезда, и, чтобы попасть к ним, надо было совершить приличный объезд, километра два. Это было очень большое стрельбище, предназначенное не только для стрельбы из пистолетов и автоматов.
Погода стояла сырая, и Дима вырядился в полевую генеральскую форму, чтобы не простудиться, лежа на земле. Плащ-палатки у него не было. Правда, форма была без погон. А генеральскую шапку на Димину голову 64-го размера найти было невозможно. Поэтому он приобрел себе в городе Бремене шикарную охотничью шляпу, зеленую, с пером.
Он залег и начал стрелять. По команде, конечно. Стреляли из автоматов. Там мишени встают и едут по прямой, как в детском тире. А одна мишень почему-то двигалась наискосок. Вот она-то Диму заинтересовала больше других, его вообще привлекают вещи оригинальные. Движение странной мишени было из этого разряда. И Дима решил её "снять". Прицелился, и в тот же миг на него упал руководитель стрельб, выбив из рук автомат. Оказалось, что это была не "левая" мишень, как показалось Диме, а вполне живая.
Командующий 1-й танковой армией генерал-майор Колышкин, получивший нагоняй от начальства, так поспешил увидеть Якубовского, что рванул прямо через поле. Он сам уже понял, что происходит неладное, и принялся орать:
- Прекратить стрельбу!
Подбежал и начал искать глазами: кто, мол, Якубовский? Руководитель стрельб незаметно пальцем показал на Диму, которому было только 27 лет. И командующему не могло прийти в голову, что этот мальчишка и есть Якубовский. Он явно не знал, как к нему обратиться. Форма генеральская, шляпа немецкая.
- Командующий Первой танковой армией генерал-майор Колышкин представляется по случаю вашего прибытия, - отрапортовал он.
Остановились они не в самом городе, а подальше, в расположении бригады связи особого назначения. Их командир, полковник двухметрового роста, сразу пригласил гостей в баньку попариться. Как раз дождь начался. В бане была русская печка, и там, на противнях томилась картошка. Дима понял, что картошку они пожарили на кухне, а потом уж в печку засунули. Все разделись, сели. Военные выпивают. И вот Дима смотрит: полковник суетится.
- Вы не могли бы принять одного моего друга? Он хочет с вами поговорить.
Оказалось, друг работал начальником связи 6-го военного округа ННА ГДР. Когда произошло объединение Германии, его единственного из старших офицеров взяли на равнозначную должность в бундесвер. Был такой порядок, что если младших офицеров ещё брали на второстепенные должности, если они не учились в Советском Союзе, то старших не брали вообще. Все они оказались не у дел. А этому присвоили звание полковника бундесвера.
- Не могли бы вы принять его сегодня? - мнется командир.
- Пусть завтра приходит, - говорит Дима.
- Нельзя ли сейчас? - не отстает командир. - А то он уже три часа в предбаннике стоит, ждет, пока закончим париться.
- Что ж ты раньше не сказал? - поразился Дима. - Конечно, можно.
Воронин заржал, что сразу растопило лед. Естественно, разговор пошел в дружеских тонах. Цель была достигнута. Постановление Совета Министров СССР о Союзе адвокатов было подписано.
"Спасение" Гейдара Алиева
В 1989 году Гейдар Алиев входил в Политбюро ЦК КПСС и был первым заместителем Председателя Совета Министров СССР. Горбачев всячески его выживал. И вот в один из дней февраля 1990 года "Правда", в то время главная газета страны, печатает статью "Алиевщина, или Плач по сладкому времени", где Гейдара Алиевича размазали, как масло по хлебу.
Всем было ясно: выполняется социальный заказ. Чтобы понять это, не надо было даже читать между строк. А тогда ещё были свежи воспоминания о Юрии Михайловиче Чурбанове, об Усманходжаеве и многих других людях, которые в мгновение ока из всесильных деятелей союзного масштаба превратились в лагерную пыль.
Димин приятель Андрей Караулов был хорошо знаком с Алиевым, бывал у него дома. И когда Гейдар Алиевич спросил: "Так что же мне теперь делать?" - Караулов со свойственной ему пролетарской прямотой сказал: "Вам нужен адвокат. Мой знакомый Якубовский - секретарь правления Союза адвокатов СССР. Он все знает, и я вас к нему отвезу". Титул "секретаря Союза" Алиева вполне устраивал.
Дима в ту пору ещё не был адвокатом. Офис Союза адвокатов располагался на Пушкинской улице. Якубовский как раз сидел у Воскресенского, когда услышал, что открылась дверь. Это прибыли Караулов, Алиев и зять его Махмуд. Дима пошел за ними, так как его кабинет располагался в другом конце коридора.
И вдруг от волнения, что к нему пожаловал небожитель, член Политбюро, Диме нестерпимо захотелось в туалет. Он хотел было сказать: "Вы заходите, я вас сейчас догоню". Но, обращаясь к Караулову, произнес совсем другой текст: "Я сейчас поссу и приду". У Караулова отвисла челюсть. Но Гейдар Алиевич, выходец из Политбюро, где принято было все прямо объяснять друг другу, среагировал спокойно: "Ну что ж, товарищ хочет писать. Мы подождем".
Наконец сели на стулья, но тут прямо на середину комнаты выскочила мышь. Чтобы как-то разрядить обстановку, Дима сказал: "Вот видите, Гейдар Алиевич, в каких условиях я работаю!" Махмуд воспринял эти слова как руководство к действию и чуть было не убил мышь ботинком.
- Что же будет, как вы думаете? - спросил Алиев, приступая к беседе по волнующему его вопросу.
Диме было стыдно признаться, что статью в "Правде" он так и не читал, поскольку узнал о ней от Караулова за два часа до визита. Найти публикацию ему не удалось, коллегия адвокатов газету "Правда" не выписывала. Но Диме надо было держать марку, делать вид, что статью он все-таки читал.
- Гейдар Алиевич, - сказал он, - если написали такую статью, то вас обязательно посадят. Это точно. Можете не сомневаться. Я знаю, что говорю, поверьте.
- Что же мне делать? - расстроился Алиев, который и сам, вероятно, подспудно не исключал такую возможность, но все-таки считал её гипотетической. А тут ему прямо сказали, что посадят.
- Гейдар Алиевич, вот вы откуда родом? С Нахичевани? Вот туда и уезжайте. Родная Нахичевань изберет вас своим депутатом, и в этом будет ваше спасение.
Они попрощались. Алиев последовал совету Димы, и через месяц его избрали народным депутатом. Потом он стал президентом своей республики.
Ребус для особиста
Димин брат Стас служил в Западной группе войск во Франкфурте-на-Одере. До того как его призвали в армию, он был кандидатом в мастера спорта по волейболу и играл в дубле юношеского ЦСКА.
Все помнят, что в советское время спортсмены были в большом почете. Недаром же поговорка "сила есть, ума не надо" родилась именно в нашей стране. Достаточно выдавать достижения - все остальное прикладывалось автоматически. Любой вуз жаждал заполучить в число студентов перспективного спортсмена, чтобы он впоследствии отстаивал честь институтской команды.
Стас был в армии как бы на особом положении. Формально он был приписан к какому-то полку, а служил в комендатуре гарнизона, которая располагалась непосредственно в городе.
Практически каждый день Стас играл в волейбол с военными, которые сражались с коллегами из Национальной народной армии ГДР или с командой местных жителей. Нельзя же играть и не общаться. И в перерыве Стас познакомился с девушкой. Звали её Антье. У них довольно быстро сложились отношения.
Поскольку Стас был единственным рядовым в команде, состоявшей сплошь из офицеров, он на игры ходил самостоятельно. Строем его никто не водил. Его отпускали к девушке Антье. В общем, армейская жизнь Стаса была вполне сносной. Но тут вмешалось одно обстоятельство.
Западная группа войск тогда называлась Группой советских войск в Германии. Никаких шпионов там и близко не было. Поэтому местным особистам делать было нечего. Им приходилось придумывать себе занятия, чтобы оправдывать свое существование в какой никакой, но загранице. Начальником особого отдела Франкфуртского гарнизона был полковник Белов. Ходил он в летной форме и маялся от безделья.
Тут и подвернулся Стас с немкой. Наверное, он передавал ей половым путем секретные сведения, касающиеся устройства волейбола в Советской Армии, поскольку никакой другой информацией рядовой Якубовский просто не владел. И Стасу не стало жизни. Полковник Белов принялся его разрабатывать, как матерого шпиона.
А у Димы была возможность звонить в Германию по дальней связи. Выходил он с "Рубина", это был узел связи Генштаба. Стаса незамедлительно звали к телефону. И в один прекрасный день Дима понял, что ему надо ехать во Франкфурт, пока полковник Белов не сожрал Стаса.
Телефоны - тайная страсть Димы. Зачем ему понадобилась дальняя связь - Бог весть. Хотя были ситуации, когда именно наличие какой-либо служебной линии позволяло решать разные вопросы. Логика простая: если человек пользуется специальной связью, значит, он свой.
Тогда начальником Центрального узла связи министерства обороны был генерал-майор Зарембо. Дима не был с ним лично знаком. Просто позвонил как помощник председателя коллегии адвокатов и попросил предоставить такую возможность. "Зачем вам?" - удивился Зарембо. "Понимаете, - убеждал его Дима, - наши адвокаты иногда выступают в военных судах, а найти судей по городскому телефону не всегда удается..."
Кстати, когда Гейдар Алиев вместе с Андреем Карауловым приезжал к Диме на Пушкинскую улицу, где находилась коллегия адвокатов, он был потрясен количеством телефонов и признался, что у него даже в Совете Министров такого не было.
Но Якубовский не из тех людей, которые действуют, не подготовив аэродрома. Не только основного, но и запасного. Прежде чем лететь во Франкфурт, Дима решил провести артподготовку.
С фотографии восемьдесят шестого года на меня смотрит симпатичный мальчик с длинными, по тогдашней моде, закрывающими уши волосами. Это Дима Якубовский, двадцатитрехлетний помощник председателя коллегии адвокатов.
Дима рассуждал просто: ему нужен был ответственный работник Министерства обороны. По логике, министр обороны должен иметь помощника. Ну а два помощника вполне могут найти общий язык. Короче, он набрал номер заведующего секретариатом Министерства обороны. Понимая, что телефонный разговор ничего не даст, Дима представился по всей форме и попросил личной встречи: надо кое-что обсудить. Тот согласился из чистого любопытства.
"Я собираюсь лететь в Берлин по своим делам, - издалека начал Дима, заодно думаю навестить брата, который служит во Франкфурте. Не порекомендуете ли, к кому там обратиться, если возникнут вопросы? Скорей всего, это не понадобится", - добавил он, чтобы снизить напряженность.
На следующий день "коллега" выдал ценную информацию: "Дима, там есть порученец главкома подполковник Могилат (Главнокомандующим, кстати, был Беликов - легендарный личность, незадолго до путча 1991 года он, говорят, застрелился, а по официальной версии - внезапно умер), обратись к нему".
Дима отправился в ОВИР. Антье выслала ему приглашение. Он оформил заграничный паспорт, поменял деньги. На эти деньги он сумел доехать на такси от аэропорта до Вюнсдорфа, где находилась ставка, да ещё купить белые полотняные штаны и такую же куртку к ним. В таком виде он и появился на проходной.
Его посадили в армейский "уазик" и доставили к другой проходной. Выходит секретарь Военного совета, полковник с украинской фамилией, и говорит: "Александр Николаевич Могилат, к сожалению, уехал, он сейчас на учениях, будет только вечером. Какие у вас планы?"
Дима сказал, что собирается съездить к брату, который служит во Франкфурте. Полковник сделал несколько звонков, и Якубовский отбыл в часть к Стасу.
Все время Дима ловил на себе, как ему казалось, странные взгляды. Потом выяснилось, что, когда помощник министра обороны позвонил в Вюнсдорф и предупредил о приезде Димы, в ставке почему-то решили, что к ним едет человек из секретариата министра обороны. Но неуставной облик Якубовского никак не вязался с его служебным положением.
В части Диму встретили подобострастно. Он тут же начал звонить полковнику Белову, чтобы договориться о встрече. Надо сказать, что с особистом Дима уже общался, но представлялся ему, естественно, как помощник председателя коллегии адвокатов.
- Скажите, пожалуйста, - полковник Белов выдержал паузу и посмотрел на Диму немигающими глазами, - вы ведь называли себя помощником председателя коллегии адвокатов, а сейчас мне сообщили, что вы, оказывается, работаете в секретариате министра обороны...
- В этот раз было принято решение обозначить меня именно так, - в тон ему ответил Дима.
Полковник был сражен наповал.
- А если мой брат спит с этой немкой, значит, это кому-нибудь надо, продолжал Дима.
- Я об этом не подумал! - Бедный особист готов был сквозь землю провалиться.
Наведя шухер и удостоверившись, что Стасу гарантирована спокойная жизнь, Дима отбыл в Вюнсдорф. Там он застал Могилата, с которым успел подружиться и перейти на "ты". Перед отлетом Димы в Москву Александр Николаевич спросил, не нужна ли ещё какая помощь с его стороны. "Нужна, сказал Якубовский, - Стасу остается служить несколько месяцев. Пусть он водительские права получит, чтобы не мучиться на гражданке".
Прошло время, Дима забыл про этот разговор и вспомнил лишь тогда, когда вышел приказ министра обороны о демобилизации военнослужащих срочной службы. Позвонил Стасу: "Как дела? Права получил?" Оказалось, не получил.
"Мать вашу! Забыл! - сказал Могилат по телефону. - Не переживай. Раз я обещал, сделаю".
Когда Стас вернулся домой, он рассказал шикарную историю. После звонка Димы в часть пришла шифротелеграмма: "Главнокомандующий Группой советских войск в Германии приказал: обучить рядового Якубовского профессии водителя и выдать водительское удостоверение в трехдневный срок".
Звонок Язову
История с Диминым воспарением в самые вершины власти в общих чертах известна. Но весь её блеск именно в подробностях.
Случилось это в субботу. Так вышло, что день выдался совершенно свободный. Не было ни работы, ни амурных развлечений. Телефон молчал. Дима лежал на диване в своей любимой позе и думал, чем бы заняться. Взгляд его упал на кремлевский справочник. Это была маленькая книжечка красного цвета. Абоненты время от времени менялись, и управление правительственной связи раз в три месяца рассылало пользователям листочки с изменениями. Старые странички выбрасывались, новые вставлялись.
К "кремлевке" Дима приобщился, ещё трудясь в хозяйственном управлении прокуратуры. Вертушку он поставил себе и всем замам прокурора города, чтобы они не обижались и не завидовали.
Чисто случайно Диме попало приложение к кремлевскому справочнику телефоны квартир и дач. Раз попала такая ценная вещь, не пропадать же ей без дела.
Дима стал набирать номер за номером. Ему было интересно, кто из кремлевских чиновников самолично берет трубку. Везде к телефону подходили либо секретари, либо помощники влиятельных персон.
Перебрав несколько номеров, Дима набрал телефон министра обороны маршала Язова.
- Язов, - почти сразу отозвались на том конце провода.
Дима машинально положил трубку и задумался. Его кипучая натура требовала как-то использовать неожиданно открывшуюся возможность. Не каждый день удается напрямую поговорить с министром обороны. Надежный строй адъютантов делает министра недосягаемым. А тут... Может быть, в субботу кого-то не оказалось на месте и маршал сам снял трубку. В будний день такое вряд ли было возможно.
"Что я могу предложить министру обороны? - задумался Дима. - Чем можно его заинтересовать?"
И тут его осенило. В газетах печатались сообщения о предстоящем сокращении Черноморского военного флота. Можно предложить свои услуги по юридическому обеспечению этой процедуры. Да, отличная мысль. "Юридическое обеспечение" - уникальный термин, который подходит ко всему. Подготовившись к предстоящему разговору, Дима набрал уже знакомый номер. Честно говоря, он не очень рассчитывал на повторное везение. Вполне возможно, что на этот раз трубку возьмет какой-нибудь помощник и отфутболит наглеца Якубовского, осмелившегося побеспокоить самого маршала в субботний день.
- Язов, - раздался голос министра обороны.
- С вами говорит секретарь правления Союза адвокатов Якубовский.
- Слушаю, - любезно ответил Язов. Все-таки должность Димы звучала солидно.
- Сейчас идет сокращение Черноморского флота. Я хотел предложить помощь в юридическом обеспечении.
- А мы уже все сделали.
Такого поворота дела Дима, конечно, не ожидал. Надо было срочно сориентироваться и сделать Язову новое предложение, от которого он не смог бы отказаться. Но чем можно было заинтересовать министра обороны, чтобы он согласился принять незнакомого человека? Дима прекрасно понимал, что такой возможности у него больше не будет. Просто птица-удача присела на его подоконник. Не схватишь её за хвост - улетит навсегда. Только её и видели.
- Товарищ министр, у меня есть ещё одно предложение. Оно мне кажется очень важным. Произошло объединение Германии. Будет производиться вывод войск. А ведь в Восточной Германии остается очень много нашей собственности. Аэродромы, дома, материальные ценности. Я знаю, как это вернуть.
- Это интересно. Приезжайте.
Дима понял, что домашний телефон Язова был запараллелен со служебным. Поэтому он и дозвонился.
Но ехать к министру с пустыми руками было нельзя. Они поговорили бы о насущных задачах и перспективах. Не больше. Второй возможности попасть на прием к Язову не представилось бы никогда.
Дима сел за пишущую машинку и быстро набросал текст. Затем поехал в Министерство обороны СССР. Ждать в приемной ему не пришлось. Язов принял секретаря правления Союза адвокатов СССР без промедления. Вежливо выслушал, прочитал письмо и написал резолюцию: "Г. а. М. А. Моисееву. Прошу рассмотреть. Язов".
А Моисеев был начальником Генерального штаба. Дима взял в руки бумагу, увидел резолюцию и понял, что произошла катастрофа. Потому что "прошу рассмотреть" в переводе с бюрократического языка на русский означает "пошел на три буквы". Это все знают. Моисеев бы с ним встретился, уделил время, даже прочитал письмо и дал бы отписку, чтобы проситель отвязался. В общем, так бездарно упустить случай Дима не мог. Это было бы не в его стиле.
- Как вы все-таки считаете, - он сделал ещё один заход, - надо защищать нашу собственность в Германии? Это ведь миллиарды марок.
- Надо защищать, - согласился высокопоставленный собеседник.
- Ну так и напишите, что вы согласны, - дожимал Дима.
Язов сдался. Что ему оставалось делать? Молодой секретарь правления Союза адвокатов говорил правильные вещи. Язов взял ручку и тут же приписал к резолюции волшебные слова "Я согласен". "Теперь пора сматываться, сообразил Дима, - пока министр ещё чего-нибудь не написал".
- А чтобы письмо долго не ходило, я сам его отнесу, - предложил он Язову. - Где, кстати, кабинет Моисеева?
Этого маршал не знал. Министр ведь не ходит по кабинетам своих подчиненных.
- Я ему сейчас позвоню, - нашелся Язов. Он снял трубку и сказал Моисееву, что сейчас к нему придет Якубовский, которого надо встретить.
Бедный Моисеев, не подозревая об истинных мотивах столь почтенного отношения к неизвестному лицу, даже лично выскочил в коридор - встретить визитера.
Прочитав письмо и резолюцию, Моисеев вздохнул: "Раз Язов согласен, зачем обсуждать?" - и приписал "К исполнению". Так за один день Дима стал руководителем рабочей группы ЗГВ, человеком с почти неограниченными полномочиями.
Вскоре появился исторический документ за номером 8/664 от 5. 11. 90 за подписью министра обороны СССР Маршала Советского Союза Язова Дмитрия Тимофеевича. Копии были разосланы заместителям министра обороны СССР, Главнокомандующему Западной группой войск, командующим родов войск, служб, начальникам главных и центральных управлений Министерства обороны СССР, командующим армиями ЗГВ.
Вот текст этого документа:
"Во исполнение межправительственного договора между Союзом ССР и Федеративной Республикой Германии от 12 октября 1990 года требую:
1. Образовать рабочую группу из генералов, офицеров Вооруженных Сил СССР и юристов, представляемых Союзом юристов СССР и Союзом адвокатов СССР, для организации реализации и использования движимого и недвижимого имущества советских войск на территории бывшей ГДР физическим и юридическим лицам с учетом п. 3 ст. 10 указанного договора.
2. Установить:
2. 1. Руководителем группы от Вооруженных Сил СССР является заместитель начальника штаба тыла Вооруженных Сил СССР генерал-майор Беликов Ю. А.
2. 2. Руководителем группы от Союза юристов СССР и Союза адвокатов СССР является секретарь правления Союза адвокатов СССР тов. Д. О. Якубовский.
3. Предоставить группе полномочия по проведению любых действий от имени Министерства обороны СССР и его оперативных объединений в рамках действующего международного, советского, германского права при выполнении возложенных на них задач.
Уполномочить подписывать все необходимые документы, включая, но не ограничиваясь, контракты, договоры и т. п., от имени Министерства обороны и его оперативных объединений в рамках вышеуказанного законодательства заместителя начальника штаба тыла Вооруженных Сил СССР генерал-майора Беликова Ю. А. и заместителя Главнокомандующего ЗГВ по тылу - начальника тыла ЗГВ генерал-лейтенанта Горбатюка Е. А. по письменному заключению, подписанному руководителем группы от Союза юристов СССР и Союза адвокатов СССР т. Д. О. Якубовским.
4. Взаимодействие с группой и обеспечение её деятельности на местах возложить на Главнокомандующего ЗГВ т. Снеткова Б. В. и командующих армиями, а также:
4. 1. Выделить на все время деятельности группы для работы и проживания дом № 12 гарнизона Вюнсдорф, а при необходимости - места в гостинице № 11 и обеспечить питанием на территории пребывания (все бесплатно). Командировочные денежные средства не выплачивать, а переводить их по безналичному расчету за проживание и питание.
4. 2. Установить руководителям группы аппараты ВЧ, ЗАС, ДС, внутренний, городской, АТС "Р" и предоставить для использования шифровальную и фельдъегерско-почтовую связь.
4. 3. Выделять по заявкам группы все необходимые виды транспорта.
4. 4. Командирам объединений, соединений, частей оказывать группе всестороннюю помощь в осуществлении возложенных на неё задач.
Д. Язов".
Впрочем, как показала жизнь, полномочия Димы не были безграничными. Окрыленный неожиданным успехом, приобщенный к власти, он ликовал: сбылось! Сбылись самые смелые мечты. На него возложена миссия государственной важности. И в его руках сосредоточились могущественные рычаги для решения задач. Мальчику из Болшево беспрекословно подчинялись генералы.
Москва-Вюнсдорф
В Германию Дима летал несколько раз. Занимался он вопросами нашей собственности, но на самом деле его интересовала только собственная карьера, а как её делать, было неважно: возвращая государственное имущество или занимаясь развитием свиноводства на целине.
Диму меркантильные соображения не волновали, перед ним стояли глобальные задачи, которые надо было попытаться решить. Ему удалось раскопать закон "О новых собственниках", принятый после объединения Германии. Согласно этому закону, права на собственность преступных организаций переходили к новым собственникам. Красная Армия брала не худшее. Речь шла о головокружительном богатстве. Кроме того, за годы оккупации в Германии скопилось немало вполне материальных ценностей, принадлежащих советским Вооруженным Силам. Вывезти кубометры стройматериалов и километры кабеля было нереально, но можно было распорядиться всем этим богатством по-умному. Если бы знать как. Дима знал.
Поразительно, но экземпляр закона можно было откопать только в нашем посольстве. На русский язык текст не был переведен. В ставке Главнокомандующего ЗГВ этого закона не было. В общем, Дима засадил за перевод сотрудников разведуправления, потом разработал карту-схему объектов.
Западная группа войск состояла из армий: 16-й воздушной, 1, 2, 3-й танковых гвардейских, 8-й и 20-й общевойсковых.
Он понял, что для успешной реализации программы в первую очередь нужно обзавестись связями на уровне командующих армиями и их штабов. Дима сразу объяснял, что портянки и т. д. они могут продавать кому хотят. Более того, он готов подготовить обоснование под их предложения. Они ведь боялись приезда Якубовского, думая, что он, как и все, хочет все решать сам.
Начал Дима свой объезд с 1-й танковой армии. Приехали в штаб, а там никого нет. Ни командующего, ни начальника штаба - никого. Решили таким образом продемонстрировать свое отношение. Что делать? Уехать не солоно хлебавши? Униженно ждать? Дима позвонил Главнокомандующему ЗГВ генералу Снеткову.
- Борис Васильевич, вы поручили мне поехать в 1-ю танковую армию, но командующий занят, начальник штаба тоже занят. Может быть, нужно попросить министра, чтобы он снизил им загрузку?
- Ты куда сейчас едешь?
- На стрельбище, - говорит Дима чистую правду. В дневное время его любимым развлечением было стрельбище, а в ночное - баня.
- Поезжай и больше их не ищи. Сами найдут.
И Дима поехал на стрельбище. Мишени располагались со стороны въезда, и, чтобы попасть к ним, надо было совершить приличный объезд, километра два. Это было очень большое стрельбище, предназначенное не только для стрельбы из пистолетов и автоматов.
Погода стояла сырая, и Дима вырядился в полевую генеральскую форму, чтобы не простудиться, лежа на земле. Плащ-палатки у него не было. Правда, форма была без погон. А генеральскую шапку на Димину голову 64-го размера найти было невозможно. Поэтому он приобрел себе в городе Бремене шикарную охотничью шляпу, зеленую, с пером.
Он залег и начал стрелять. По команде, конечно. Стреляли из автоматов. Там мишени встают и едут по прямой, как в детском тире. А одна мишень почему-то двигалась наискосок. Вот она-то Диму заинтересовала больше других, его вообще привлекают вещи оригинальные. Движение странной мишени было из этого разряда. И Дима решил её "снять". Прицелился, и в тот же миг на него упал руководитель стрельб, выбив из рук автомат. Оказалось, что это была не "левая" мишень, как показалось Диме, а вполне живая.
Командующий 1-й танковой армией генерал-майор Колышкин, получивший нагоняй от начальства, так поспешил увидеть Якубовского, что рванул прямо через поле. Он сам уже понял, что происходит неладное, и принялся орать:
- Прекратить стрельбу!
Подбежал и начал искать глазами: кто, мол, Якубовский? Руководитель стрельб незаметно пальцем показал на Диму, которому было только 27 лет. И командующему не могло прийти в голову, что этот мальчишка и есть Якубовский. Он явно не знал, как к нему обратиться. Форма генеральская, шляпа немецкая.
- Командующий Первой танковой армией генерал-майор Колышкин представляется по случаю вашего прибытия, - отрапортовал он.
Остановились они не в самом городе, а подальше, в расположении бригады связи особого назначения. Их командир, полковник двухметрового роста, сразу пригласил гостей в баньку попариться. Как раз дождь начался. В бане была русская печка, и там, на противнях томилась картошка. Дима понял, что картошку они пожарили на кухне, а потом уж в печку засунули. Все разделись, сели. Военные выпивают. И вот Дима смотрит: полковник суетится.
- Вы не могли бы принять одного моего друга? Он хочет с вами поговорить.
Оказалось, друг работал начальником связи 6-го военного округа ННА ГДР. Когда произошло объединение Германии, его единственного из старших офицеров взяли на равнозначную должность в бундесвер. Был такой порядок, что если младших офицеров ещё брали на второстепенные должности, если они не учились в Советском Союзе, то старших не брали вообще. Все они оказались не у дел. А этому присвоили звание полковника бундесвера.
- Не могли бы вы принять его сегодня? - мнется командир.
- Пусть завтра приходит, - говорит Дима.
- Нельзя ли сейчас? - не отстает командир. - А то он уже три часа в предбаннике стоит, ждет, пока закончим париться.
- Что ж ты раньше не сказал? - поразился Дима. - Конечно, можно.