Страница:
Я тяжело вздохнула:
– Ступай, Клод. Мне нужно обдумать разговор с твоим отцом. Я попытаюсь его убедить.
Клод ушел. А я ходила по комнате и думала. Думала и ходила. Сегодня я снова напоминала себе елку, увешанную проблемами, как игрушками. Как все преподнести Эйнэру? Эльфы, люди, драконы, разные миры… «Все смешалось в доме Облонских». Как повелитель расценит мое заступничество и поддержку идей сына? Но как бы то ни было, я обещала. И значит, следует обещание выполнять.
Я решительно направилась в кабинет Эйнэра. Повелитель сидел и просматривал какие-то бумаги. Увидев меня, поднялся и пошел навстречу. На красивом лице засияла улыбка, которая предназначалась только мне.
– Какой сюрприз, Елка. Я тебя не узнаю.
Его рука обвила мою талию.
Ой, кажется, сюрприз я ему точно обеспечу. Чтобы подлизаться, не возразила, когда он утянул меня в смежную комнату, где присутствовал диван. А потом даже забыла, для чего, собственно, пришла. Муж осыпал меня поцелуями и без конца повторял:
– Люблю, люблю…
Он жарче и сильнее сжимал мое тело.
Я вздохнула: не возражала бы продолжить, но сын – святое.
– Эйнэр, у нас скоро будут гости.
Повелитель с удивлением взглянул на меня:
– Обычно мне докладывают о прибывающих первому.
– Мне сказал Клод. Они из мира, откуда родом его дракон.
Повелитель нахмурился:
– Люди? И что им нужно?
Что ж, была не была:
– Эйнэр, сначала выслушай до конца и обдумай. Потом будешь возмущаться.
Эльф сощурил глаза:
– Сын там что-то натворил? Говори же яснее.
– Сейчас, дай собраться с мыслями.
Эйнэр прижал меня к себе и прошептал:
– Собирайся скорее. Я жду.
Я решительно высвободилась из его объятий.
– Это официальный визит. Нашего сына просят стать правителем того мира.
Эйнэр так стремительно взлетел на ноги, что я чуть не оказалась на полу.
– Каким правителем?!! Правят равными. А там люди. Он может повелевать ими, а человечки должны быть счастливы служить представителю высшей расы.
Его светлость разозлился. Выражение лица стало жестким, а голос резким. А меня охватила обида. Причем такая, что остановилось дыхание. Негативную реакцию повелителя я предвидела. Но никогда не думала, что он может говорить о людях с таким презрением.
Я вскочила и встала напротив него. Если бы даже молчала, он и так прочел бы все, что я думаю. Но молчать я не собиралась:
– Я тоже человечка. Но ты на мне женился. Причем добивался этого всеми возможными способами. И невозможными тоже. Твой сын – наполовину человек. Вряд ли ему стоит слышать, как ты отзываешься о его соплеменниках и друзьях. – Я разошлась вовсю. – Да и я повелевать собой не дам. Не мечтай.
Эйнэр, кажется, что-то понял и спохватился. Он стремительно шагнул ко мне, схватил за руку и притянул к себе:
– Успокойся, Елка. К тебе это не относится.
Он впился поцелуем в мои губы, но я вырвалась из объятий и отскочила:
– Чертов эльф! Ишь, возомнил о себе невесть что!
Супруг опять оказался рядом и обнял:
– Прости, Елка. Я так не думаю. Просто нервничаю: не хочется отпускать от себя Клода.
Я заплакала. Эйнэр расстроился. Своими слезами я его «баловала» не часто. Поняла, каким грозным оружием они могут быть. Муж обнимал, целовал меня, шептал ласковые слова. Я обняла его за шею:
– Эйнэр, принять делегацию все равно придется. Они – друзья Клода.
Повелитель кивнул:
– Хорошо, примем как следует.
– И подумай, пожалуйста, над их предложением. Не руби сплеча. Поговори с Клодом. Вы, эльфы, живете долго. Здесь Клод может навсегда остаться только твоим сыном, а там он будет правителем. Выслушай сына и постарайся понять. Часто бывает, что дети не слушают нас, а мы – их. А еще чаще – мы даже не пытаемся понять друг друга.
Эйнэр молчал и долго смотрел куда-то в пространство. Потом, видимо, принял решение:
– Хорошо, Елка. Я с ним поговорю.
– А может, Эйнэр, ты еще сумеешь отговорить Клода? Пусть хотя бы повзрослеет.
Супруг снова поцеловал меня:
– Если только ты это сумеешь, мой маленький отважный воин.
Я облегченно вздохнула. Со своей миссией справилась. С Эйнэром помирилась, но какая-то тоненькая трещина в наших отношениях возникла. При мне он никогда еще так откровенно не высказывал свое отношение к «низшей расе», и услышанное было более чем неприятно.
Отпускать от себя единственного сына очень не хотелось, как бы я ни храбрилась.
Ночь я провела в объятиях Эйнэра. Утром он ушел, а у меня в очередной раз заболела царапина на щеке. И опять в зеркале была четко видна маленькая красная молния. Похоже, что бы со мной ни делали местные знахари, настоящим эльфом мне никогда не стать. У них такая царапинка зажила бы за час, а мне какой уж день не дает покоя.
При мыслях о погибшем супруге неудержимо потянуло в Кэрдарию. Навестить замок в скалах, опустить на воду венок, поплакать над неизвестной могилой, поболтать с Ксюхой… Эйнэр, конечно, будет против… Значит, нужно найти подходящий предлог.
Внезапно я услышала голос Регины:
– Не грусти, Елка. Когда чувствую тебя в таком состоянии, у меня тоже появляется тяжесть на сердце.
Я улыбнулась, представив себе огромное сердце дракона, которое становится еще больше от моих слез.
Регина заворчала:
– Меняешь настроение, как ребенок. Наверное, молодеешь не только телом, но и умом.
Я обиделась:
– Хочешь сказать, что становлюсь глупее?
– Нет, хочу сказать, что ты должна быть умной. Ты женщина и жена правителя. А чтобы оставаться последней, следует быть умнее и хитрее вдвойне.
Хм… Моя золотая отчего-то решила дать мне совет. Что бы это значило?
Я пожаловалась:
– Регина, царапина на щеке крохотная, а боль – как от огня. Может, сходить к Найрите?
– Найрита не поможет.
Регина недолго молчала:
– На тебе оставили метку. И лучше бы ты послушалась мужа и перестала принимать участие в боях.
– Но почему? Если бы враг хотел, мог убить меня еще в прошлый раз.
– Елка, он не стремится убить.
Я не сдержала досаду:
– Тогда чего хочет этот придурок?
– Он хочет тебя, как всякий мужчина хочет женщину.
– Регина, ну и буйная у тебя фантазия! – возмутилась я, хотя прекрасно знала, что на выдумки драконы не способны.
Моя подруга вздохнула:
– Я не хотела тебе говорить. Так они клеймят своих женщин.
– Он что, желает превратить меня в рабыню? – Я фыркнула, как разъяренная кошка.
Похоже, теперь еще тщательнее надо следить, чтоб об этой метке не узнал повелитель. Он разъярится от мысли, что кто-то посмел «положить на меня глаз». Будет искать схватки с обидчиком, а ярость не всегда хорошее качество на поле боя. Найрита теперь отпадала сама собой. Колдунья непременно сообщит князю. Остается одно – Ирин. Она тоже многое ведает. Хотя и не всегда говорит.
Я снова фыркнула: распустила слюни. Похож на Кэрола! Да на Кэрола никто не может быть похож. Ни внешне, ни благородством.
Я приняла решение: с пришельцем разберусь сама. У меня появился личный враг. Но предупрежден, значит, вооружен. Главное, следует возобновить тренировки. Вот только в этом мире Эйнэр ни с кем тренироваться не позволит: нельзя касаться жены повелителя. Значит, пока заставлю заниматься со мной его самого. А потом как-нибудь выберусь в Кэрдарию.
Я взяла лук и стрелы и направилась в парк. Там ко мне подошел Клод и поцеловал в щеку:
– Спасибо, мама. Мы поговорили с отцом и пришли к согласию. Через два дня делегация будет здесь. Надеюсь, они тебе понравятся.
Я вернула поцелуй сыну:
– Уверена.
Хотя на сердце было не совсем спокойно.
Сын взял меня за руку:
– А вот ручки у вас, леди-мама, совсем не женские. Все в мозолях.
Я рассмеялась:
– Прежде всего, я – леди-воин.
И опять подумала, какой у меня замечательный сын: красивый и внимательный.
Клод, смеясь, предложил посоревноваться с ним. Я сразу же согласилась. Теперь я все реже видела сына рядом с собой, и каждая минута, проведенная вместе, была для меня счастьем. Я натянула тетиву…
Состязание проходило с равным успехом. Лидировал то сын, то я. Клод стал отличным лучником и неплохим воином. Увлекшись, мы опомнились только тогда, когда позвали к столу. Мы взялись за руки и помчались во дворец.
Вскоре мы встречали послов. Приземлились они на той же поляне, что когда-то и мы с Региной. Я вспомнила и ромашки, которые прежде в обилии росли здесь, и Ксюхины пирожки, которыми я хотела угостить эльфов, и рев кшедо, и нашу скачку…
На встречу отправились я, Эйнэр, Клод, Олтэр и еще несколько высших князей. На землю опустились пять чужих драконов, и сразу же со стороны гор раздался приветственный рев наших зверей. Были соблюдены все почести, которые полагалось оказывать гостям.
Всадники сошли на землю. Четверо здоровых мужчин, один – худенький и стройный. Они сняли шлемы, и тогда я поняла, что стройный наездник – девушка. Я заметила, как вспыхнули радостью глаза Клода, а лицо прибывшей при взгляде на моего сына залила краска.
Мое сердце сжалось от ревности. Да еще как! Опомнилась я только тогда, когда Эйнэр крепко сжал мой локоть:
– Возьмите себя в руки, леди.
Мне это удалось с трудом. Что ж, придется учиться справляться: все родители рано или поздно отходят на второй план.
Девушка мне поклонилась особенно старательно и низко. Когда она подняла глаза, я заметила в них страх и растерянность. Я улыбнулась и поцеловала ее. Наверное, не стоит становиться классической свекровью, героиней рассказов и анекдотов.
Эйнэр усмехнулся. Похоже, опять шарил в моих мыслях. Я торопливо огляделась: все смотрели только на прибывших. И от души ущипнула его за ногу. Будет знать! Хотела еще за мягкое место, но при людях постеснялась: вдруг заметят и неправильно истолкуют?
В общем, официальная часть прошла как положено. Гостеприимные хозяева очень вежливо и внимательно принимали гостей. Никто ни взглядом, ни словом не выразил пренебрежения к «человечкам». То ли из-за страха перед Эйнэром, то ли от уважения ко мне? Я здесь давно уже была «своей». Даже больше – горячо любимой подданными супругой правителя.
Вечером начался бал, который продлился всю ночь. Посочувствовала людям. Помню, как первое время тяжело приходилось мне.
Я старалась не пялиться слишком назойливо на Клода и Иву. Девушка была стройной и гибкой. Может, поэтому и получила такое имя? Хотя в первые дни своей жизни маленький человек вряд ли отличается стройностью.
Платье плотно облегало ее красивую фигуру. Украшений было в меру, но чувствовалось, что они очень дорогие. Серые глаза с любопытством изучали чужой мир. Девочка мне понравилась. Хотя… жить она здесь не будет. Это скорее Клоду придется привыкать к новому миру и постараться понравиться там.
Я решительно подошла к сыну и его подружке:
– Клод, позволь забрать нашу гостью. Мне хочется поговорить с ней наедине.
Сын настороженно взглянул на меня. Я подумала: «Не беспокойся. Она мне нравится. И вы хорошо смотритесь вместе». Глаза Клода просияли в ответ.
– Не возражаю.
Девочка покраснела и сделала шаг в мою сторону.
Мы шли по залитым лунным светом дорожкам парка. Огромный лунный диск отражался в серебристой глади пруда, в котором я когда-то искупала настойчивого поклонника – князя Милора. Ночь была на редкость светла. Можно было рассмотреть каждый камешек под ногами, каждую ветку и каждый цветок. Ива доверчиво отвечала на все мои вопросы. Я подумала, что, несмотря на ревность, должна постараться ее полюбить.
Я привела девушку в свой дворец и сказала:
– Его мне подарил правитель в день нашей свадьбы.
Приказала подать угощения и напитки и рассмеялась:
– Эльфы едят мало. Но мы-то с тобой – «человечки». Не стесняйся. Я видела, что за столом ты почти ни к чему не притронулась. Так можно и ноги протянуть.
Вскоре мы с аппетитом уплетали все, что нам подали. Ива со смущением произнесла:
– Леди Елка, я представляла вас совсем другой. Более суровой и жесткой. Говорят, вы – леди-воин. – Мне показалось, что она набрала в грудь воздуха и выдохнула: – А вы – такая красивая и хорошая. Не зря Клод утверждал, что у него необыкновенная мама.
Я так растрогалась от похвалы сына, что чуть не заплакала. Мы посидели вдвоем еще немного, потом пришлось возвращаться к гостям.
Клод сразу же пошел нам навстречу. Я передала Иву в его руки:
– Будь внимателен к гостье, сынок.
Под утро бал закончился. Мы с Эйнэром вошли в нашу спальню. Повелитель не удержался и захохотал:
– Что, лопухнулась? Еще и о свадьбе речи не было, а ты представила себя свекровью. Хорошо, что люди не читают мыслей.
Мне и так было неудобно. А тут Эйнэр дразнит. Да еще и мои словечки нарочно использует. Я схватила подушку:
– Еще слово – задушу!
Муж вывернулся, и вскоре уже я была придавлена его телом к постели.
– Ты не елка, а огонь. Остынь.
Я обняла его за шею, и злость прошла. Вскоре мы уже разговаривали спокойно.
Внезапно Эйнэр заговорил каким-то слишком равнодушным голосом. Это меня сразу же насторожило.
– Елка, помнишь, как я впервые предложил тебе остаться здесь, со мной? Обещал любовь и счастье.
Я вопросительно посмотрела на мужа: что он хочет этим сказать?
– Твои слова были о том, что счастлива ты будешь только несколько лет. А потом превратишься в старуху при вечно молодом муже. Так?
Я вспомнила, что действительно говорила это.
– Вот и представь жизнь этой девочки и нашего сына. А ты далеко не она. Ты – гордая и волевая. Уверен, нашла бы способ покинуть наш мир, когда увидела, что у тебя появляются морщины. Но я не хотел ни твоей старости, ни расставания. И сумел заставить мудрейших изыскать способ продлить твою жизнь и молодость. И только после этого решил жениться.
Я с изумлением посмотрела на Эйнэра: казалось, все о нем знаю, а получается – ничего. Я прижалась к его плечу: все-таки повелитель меня любит.
А он жарко задышал мне в ухо:
– Елка, я хочу, чтоб у нас еще был ребенок. По обоюдному желанию. А не как в прошлый раз, когда я просто воспользовался твоим телом.
Я хотела ответить, но боль пронзила щеку. Со стоном я рухнула на подушки. Почувствовала озноб и ломоту во всем теле.
– Елка, что с тобой? Ты больна?
– Кажется, да.
Эйнэр крикнул, чтобы срочно позвали Найриту.
Вот только ее мне не хватало!
Скоро колдунья была рядом. Долго разглядывала меня, затем попросила повелителя оставить нас наедине.
– Я не пойму. Что случилось?
– Просто голова разболелась.
Найрита пристально смотрела на меня, но я чувствовала, что боль ушла и шрам не виден. Старая женщина погладила меня по голове:
– Ничего, ты крепкая девочка. Выпей, и все будет хорошо.
Потом достала из кармана склянку и накапала в бокал какую-то жидкость. Я вспомнила о желании Эйнэра иметь еще одного ребенка и вздрогнула. В том, что появился Клод, Найрита и ее снадобья сыграли не последнюю роль. Как бы я ни относилась к Эйнэру, сейчас стать матерью я была не готова.
Я взяла бокал с лекарством и внимательно посмотрела на колдунью. Она снова погладила мои волосы:
– В этом я помогу тебе, девочка, когда ты сама захочешь.
Я поцеловала руку провидицы, и этим не только растрогала ее, но и смутила. Однако меня не покидало беспокойство.
Найрита вдруг взяла мою ладонь:
– Дай взглянуть.
Лицо ее посерело:
– У тебя снова изменилась линия судьбы.
Я улыбнулась:
– Человек превращается в эльфа. Наверное, ты в первый раз наблюдаешь такое.
Она прервала:
– Нет, во второй.
– А когда это было?
Мне стало интересно услышать ответ, но колдунья не ответила.
– Может, расскажу, но не сейчас. Дай-ка еще взгляну… Ой, хлебнешь ты горя. Злая сила появится на твоем пути и постарается полностью зачеркнуть твою жизнь. Но конец будет необыкновенный.
Я затаила дыхание:
– Какой?
– Этого я не вижу.
Но я была твердо уверена, что видит. Только не говорит.
Ничего плохого от жизни я не ждала. С Эйнэром все замечательно. Бывает иногда недопонимание, как между любыми супругами, но муж меня любит. Немного нервирует щека, но, думаю, со временем пройдет. А злая сила и так время от времени появляется в лице отступников.
Найрита ушла, вернулся Эйнэр. Я, как котенок, свернулась калачиком у него под боком и только что не мурлыкала. Одним словом, такую беленькую и пушистую, как я, трудно было и найти.
На другой день Эйнэр вел переговоры с прибывшими. Я взяла под свое покровительство Иву. А когда узнала, что та рано потеряла мать, преисполнилась к ней сочувствием. На ум часто приходили слова Эйнэра о недолговечности человеческой жизни и молодости.
Договорились стороны на том, что официально пост правителя Клод примет через два года. А пока будет проводить в том мире столько времени, сколько пожелает. Станет изучать обычаи и традиции. Я вздохнула с облегчением: такой вариант меня пока устраивал.
Клод отправился провожать гостей в их родной мир. Я оседлала своего жеребца и собиралась отдохнуть в любимом месте у реки. И вдруг услышала голос Регины:
– Елка, Джейд умирает.
Неужели все так серьезно? Он же еще молод! Нет. Такого просто быть не может.
Я бросилась искать Эйнэра, но, как назло, его нигде не было. На зов Регины Арвэйн почему-то не отвечал. Я, нервничая, собирала вещи, которые надо взять с собой. Что случилось? Никогда еще муж не исчезал надолго, не предупредив меня.
Наконец повелитель явился. Я бросилась ему навстречу:
– Эйнэр, Джейд умирает. Нужно срочно лететь к Ирин. Может, смогу чем-нибудь помочь.
Взгляд правителя стал холоден как лед. Если бы на меня опрокинули бочонок ледяной воды, я бы так не поразилась.
– Хотите снова согреть его своим телом, леди?
Откуда он об этом узнал? Я же просто лечила…
Я разозлилась: черт! Ревность у Эйнэра срабатывает всегда в самое неподходящее время. Да еще и с таким запозданием. Это было так давно… и я тогда даже не знала, что где-то на свете существуют Диар и повелитель.
Эльф продолжил еще более холодным тоном:
– Вы, люди, так часто рождаетесь и умираете, что могли бы уже и привыкнуть к этому. К тому же Ирин гораздо более опытная целительница, чем вы. Если есть возможность, она спасет его сама.
Я ничего не понимала. Что с Эйнэром? Таким я его никогда не видела. Стал холодным и враждебным, да еще и перешел на «вы». Ладно, как хочешь.
– Ваша светлость, умирает муж вашей сестры. Моей подруги. А у нее, если вы не забыли, растет сын. Ваш племянник. – Я не выдержала взятого тона. – Хочешь ты, Эйнэр, этого или нет, но я лечу в Кэрдарию.
– Даже если я буду против?
– Даже тогда. Не рви все, что было между нами. Я тебя очень люблю, но там нужна моя помощь. А если я захочу, меня ничто не удержит, ты же знаешь.
Я еле сдерживала слезы. У Эйнэра опустились плечи, взгляд потух. Он молчал. Я тоже.
– Делайте, леди, то, что считаете нужным.
Повелитель встал и вышел. Я стояла в растерянности и полном отчаянии: самый близкий человек меня не понимает. И он не прав! Нельзя быть таким жестоким. Я несколько раз прошлась по комнате, стараясь унять волнение. Потом решительно переоделась, прицепила к поясу клинок, но все еще не теряла надежду, что вот-вот откроется дверь и появится Эйнэр. Обычно он старался сглаживать углы. Время шло. Меня пронзила мысль, что, если бы умирал кто-то из эльфов, Эйнэр давно бы был рядом. А тут… Подумаешь, человек. Пусть даже и муж его сестры. Стало муторно на душе, больно и обидно.
Я вздохнула и позвала:
– Регина!
В конце концов, я же ненадолго. И не отдыхать уезжаю. Для Эйнэра Джейд – никто, но мне он – как брат.
Моя красавица уже ждала меня во дворе и согрела теплым дыханием:
– Может, еще раз поговоришь с Эйнэром?
Но коса нашла на камень. Очень острая и на очень большой.
– Летим, Регина.
Она как-то слишком долго переступала с ноги на ногу.
– Регина, вперед!
Я испугалась, что, если она еще немного помедлит, я сама поверну обратно и помчусь к Эйнэру. А этого делать нельзя. Плохо сразу двум близким друзьям.
Регина стремительно взмыла в небо. Мир эльфов остался где-то позади. Странное что-то творится последнее время: за такой короткий срок мы поссорились с Эйнэром дважды. И это несмотря на страстные ночи любви.
И вот мы в Кэрдарии. Регина пролетела меж старинных каменных башен и опустилась во двор замка Джейда. Все здесь было знакомо и привычно.
Не дожидаясь появления хозяев, я помчалась к дому. Взлетела на крыльцо, перепрыгивая через три ступеньки. Навстречу спешила Ирин, по-прежнему прекрасная, но встревоженная. Мы обнялись. Ирин прижалась ко мне и заплакала. Видеть это было очень тяжело.
– Как Джейд?
Подруга жестом позвала меня за собой.
На кровати лежал Джейд. Он спал. Ирин приложила палец к губам. Я немного постояла рядом с больным, потом осторожно дотронулась до его лба ладонью. Попросила Ирин помолчать и оставаться на месте, пока я осмотрю ее мужа. Я, как бы сказали в моем мире, «включила третий глаз». Просмотрела все органы, но причины столь тяжелого состояния не увидела. Правда, печень чуть-чуть изменилась. Ее аура была какой-то грязноватой.
Ирин посмотрела на меня:
– Самое ужасное, что ни ты, ни я ничего не можем понять.
Мы еще немного побыли рядом с Джейдом и вышли в соседнюю комнату. Эльфийка без сил опустилась в кресло.
– Ирин, как это произошло? Что же все-таки с ним?
– Не знаю, Елка. Кажется, в организме людей нет ничего таинственного. Но никто ничего не понимает. В том числе и я. С каждым днем – все хуже.
– Успокойся. Будем надеяться на лучшее. А как ваш сын?
– Пойдем, взглянешь на него.
Разговор о сыне немного успокоил подругу. Мы вошли в детскую. Мальчик спал. Что ж, познакомимся завтра. Но до чего же ребенок был мил! Льняные локоны рассыпались по плечам. Тень от черных ресниц падала на щеки. Про цвет глаз я не спрашивала. Уверена, точно такой же, как у матери.
Эльфийка усмехнулась:
– Ошибаешься. Они черные, как угли.
Все время забываю, в чьем обществе нахожусь… Но как стремительно летит время. И как быстро растут дети…
Я решительно сказала:
– Ирин, иди, поспи. А я посижу с Джейдом.
– Елка, ты же знаешь. Я могу обходиться без сна довольно долгое время.
– Конечно, можешь. Нисколько не сомневаюсь. Но отдохнуть должна.
Ирин смотрела на меня и, кажется, чего-то ждала. Я про себя выругалась: чертов эльф, из-за тебя приходится врать:
– Эйнэр извиняется, что не смог прилететь. Он очень переживает за Джейда и появится здесь сразу же, как сможет.
Ирин внимательно посмотрела на меня и, кажется, усмехнулась. Мне стало стыдно: кого пытаюсь обмануть?
– Повелитель не смог оставить Диар: на нас постоянно нападают, – пробормотала я и, не выдержав, заплакала.
Ирин обняла меня. Кажется, мы поменялись ролями: утешать должна ее я.
– Елка, я сразу поняла, что брат не отпустил тебя. Иначе тебя сопровождали бы его воины. И не обижайся на него: он любит тебя до безумия, вот и ревнует. Своим свободолюбием ты беспокоишь его. Мог бы, давно запер во дворце.
Я злорадно подумала: это мы проходили. Не удалось.
А Ирин продолжала:
– Наши мужчины веками приучены к мысли, что жены должны быть усладой для мужей, украшением их домов и партнершами на балах. – Она хмыкнула. – Достался же Эйнэру подарочек. Орешек, об который можно обломать зубы. А брат, кроме того, что мужчина, еще и правитель. Представляю, каково ему.
Я шмыгнула носом. Обида вспыхнула с новой силой:
– Он не вышел меня даже проводить.
– Елка, а может, вернешься… – В голосе подруги слышалось беспокойство.
Я гордо выпрямилась:
– Нет, пусть принимает меня такой, какая есть. А если не хочет, то…
Ирин закрыла мне рот ладошкой:
– Не говори лишнего. Ты же сама его любишь.
Джейд в соседней комнате застонал, и мы бросились туда. Больной открыл глаза, увидел меня и просиял:
– Елка, как я рад! Давно хотелось тебя увидеть.
Я наклонилась и поцеловала его:
– Я тоже очень рада. И уже успела полюбоваться вашим сыном.
– Ирин, Елка давно здесь, и вы меня не разбудили?
– Она хотела, Джейд. Но я не разрешила.
Принц с трудом дышал и говорил, но я видела, что он действительно рад встрече со мной.
– А ты все молодеешь, Елка. Ты напомнила мне девчонку, которую я встретил на берегу реки.
Я рассмеялась:
– И которая начала знакомство с нападения на Трайса. – Джейд улыбнулся. – Он каждый день прилетает сюда. Король из него действительно получился хороший. Только вот тебя никак не может забыть.
Я подумала: а пора бы. Если, конечно, это правда.
Джейд ожил, шутил, смеялся. Мы с Ирин смотрели на него и радовались. Но что-то нет-нет, да и сжимало мое сердце. Хотелось плакать. Мы проговорили почти до утра. Затем Ирин спохватилась:
– Все. Джейду пора отдыхать. Да и Елке тоже.
Она дала мужу выпить какой-то отвар. Через некоторое время мы тихонько вышли из спальни, оставив дверь чуть приоткрытой. Ирин позвала служанку, и вскоре перед нами стоял столик с яствами и вином. Я удивилась: эльфы едят очень мало. А уж ночью – вообще никогда.
Подруга улыбнулась:
– Я знаю, Елка, ты же любишь покушать.
– Да какая, Ирин, еда. Нервы на взводе. Джейд болен, с Эйнэром поссорилась, Клод сумел влюбиться в такие года, да еще его просят стать правителем…
– Ступай, Клод. Мне нужно обдумать разговор с твоим отцом. Я попытаюсь его убедить.
Клод ушел. А я ходила по комнате и думала. Думала и ходила. Сегодня я снова напоминала себе елку, увешанную проблемами, как игрушками. Как все преподнести Эйнэру? Эльфы, люди, драконы, разные миры… «Все смешалось в доме Облонских». Как повелитель расценит мое заступничество и поддержку идей сына? Но как бы то ни было, я обещала. И значит, следует обещание выполнять.
Я решительно направилась в кабинет Эйнэра. Повелитель сидел и просматривал какие-то бумаги. Увидев меня, поднялся и пошел навстречу. На красивом лице засияла улыбка, которая предназначалась только мне.
– Какой сюрприз, Елка. Я тебя не узнаю.
Его рука обвила мою талию.
Ой, кажется, сюрприз я ему точно обеспечу. Чтобы подлизаться, не возразила, когда он утянул меня в смежную комнату, где присутствовал диван. А потом даже забыла, для чего, собственно, пришла. Муж осыпал меня поцелуями и без конца повторял:
– Люблю, люблю…
Он жарче и сильнее сжимал мое тело.
Я вздохнула: не возражала бы продолжить, но сын – святое.
– Эйнэр, у нас скоро будут гости.
Повелитель с удивлением взглянул на меня:
– Обычно мне докладывают о прибывающих первому.
– Мне сказал Клод. Они из мира, откуда родом его дракон.
Повелитель нахмурился:
– Люди? И что им нужно?
Что ж, была не была:
– Эйнэр, сначала выслушай до конца и обдумай. Потом будешь возмущаться.
Эльф сощурил глаза:
– Сын там что-то натворил? Говори же яснее.
– Сейчас, дай собраться с мыслями.
Эйнэр прижал меня к себе и прошептал:
– Собирайся скорее. Я жду.
Я решительно высвободилась из его объятий.
– Это официальный визит. Нашего сына просят стать правителем того мира.
Эйнэр так стремительно взлетел на ноги, что я чуть не оказалась на полу.
– Каким правителем?!! Правят равными. А там люди. Он может повелевать ими, а человечки должны быть счастливы служить представителю высшей расы.
Его светлость разозлился. Выражение лица стало жестким, а голос резким. А меня охватила обида. Причем такая, что остановилось дыхание. Негативную реакцию повелителя я предвидела. Но никогда не думала, что он может говорить о людях с таким презрением.
Я вскочила и встала напротив него. Если бы даже молчала, он и так прочел бы все, что я думаю. Но молчать я не собиралась:
– Я тоже человечка. Но ты на мне женился. Причем добивался этого всеми возможными способами. И невозможными тоже. Твой сын – наполовину человек. Вряд ли ему стоит слышать, как ты отзываешься о его соплеменниках и друзьях. – Я разошлась вовсю. – Да и я повелевать собой не дам. Не мечтай.
Эйнэр, кажется, что-то понял и спохватился. Он стремительно шагнул ко мне, схватил за руку и притянул к себе:
– Успокойся, Елка. К тебе это не относится.
Он впился поцелуем в мои губы, но я вырвалась из объятий и отскочила:
– Чертов эльф! Ишь, возомнил о себе невесть что!
Супруг опять оказался рядом и обнял:
– Прости, Елка. Я так не думаю. Просто нервничаю: не хочется отпускать от себя Клода.
Я заплакала. Эйнэр расстроился. Своими слезами я его «баловала» не часто. Поняла, каким грозным оружием они могут быть. Муж обнимал, целовал меня, шептал ласковые слова. Я обняла его за шею:
– Эйнэр, принять делегацию все равно придется. Они – друзья Клода.
Повелитель кивнул:
– Хорошо, примем как следует.
– И подумай, пожалуйста, над их предложением. Не руби сплеча. Поговори с Клодом. Вы, эльфы, живете долго. Здесь Клод может навсегда остаться только твоим сыном, а там он будет правителем. Выслушай сына и постарайся понять. Часто бывает, что дети не слушают нас, а мы – их. А еще чаще – мы даже не пытаемся понять друг друга.
Эйнэр молчал и долго смотрел куда-то в пространство. Потом, видимо, принял решение:
– Хорошо, Елка. Я с ним поговорю.
– А может, Эйнэр, ты еще сумеешь отговорить Клода? Пусть хотя бы повзрослеет.
Супруг снова поцеловал меня:
– Если только ты это сумеешь, мой маленький отважный воин.
Я облегченно вздохнула. Со своей миссией справилась. С Эйнэром помирилась, но какая-то тоненькая трещина в наших отношениях возникла. При мне он никогда еще так откровенно не высказывал свое отношение к «низшей расе», и услышанное было более чем неприятно.
Отпускать от себя единственного сына очень не хотелось, как бы я ни храбрилась.
Ночь я провела в объятиях Эйнэра. Утром он ушел, а у меня в очередной раз заболела царапина на щеке. И опять в зеркале была четко видна маленькая красная молния. Похоже, что бы со мной ни делали местные знахари, настоящим эльфом мне никогда не стать. У них такая царапинка зажила бы за час, а мне какой уж день не дает покоя.
При мыслях о погибшем супруге неудержимо потянуло в Кэрдарию. Навестить замок в скалах, опустить на воду венок, поплакать над неизвестной могилой, поболтать с Ксюхой… Эйнэр, конечно, будет против… Значит, нужно найти подходящий предлог.
Внезапно я услышала голос Регины:
– Не грусти, Елка. Когда чувствую тебя в таком состоянии, у меня тоже появляется тяжесть на сердце.
Я улыбнулась, представив себе огромное сердце дракона, которое становится еще больше от моих слез.
Регина заворчала:
– Меняешь настроение, как ребенок. Наверное, молодеешь не только телом, но и умом.
Я обиделась:
– Хочешь сказать, что становлюсь глупее?
– Нет, хочу сказать, что ты должна быть умной. Ты женщина и жена правителя. А чтобы оставаться последней, следует быть умнее и хитрее вдвойне.
Хм… Моя золотая отчего-то решила дать мне совет. Что бы это значило?
Я пожаловалась:
– Регина, царапина на щеке крохотная, а боль – как от огня. Может, сходить к Найрите?
– Найрита не поможет.
Регина недолго молчала:
– На тебе оставили метку. И лучше бы ты послушалась мужа и перестала принимать участие в боях.
– Но почему? Если бы враг хотел, мог убить меня еще в прошлый раз.
– Елка, он не стремится убить.
Я не сдержала досаду:
– Тогда чего хочет этот придурок?
– Он хочет тебя, как всякий мужчина хочет женщину.
– Регина, ну и буйная у тебя фантазия! – возмутилась я, хотя прекрасно знала, что на выдумки драконы не способны.
Моя подруга вздохнула:
– Я не хотела тебе говорить. Так они клеймят своих женщин.
– Он что, желает превратить меня в рабыню? – Я фыркнула, как разъяренная кошка.
Похоже, теперь еще тщательнее надо следить, чтоб об этой метке не узнал повелитель. Он разъярится от мысли, что кто-то посмел «положить на меня глаз». Будет искать схватки с обидчиком, а ярость не всегда хорошее качество на поле боя. Найрита теперь отпадала сама собой. Колдунья непременно сообщит князю. Остается одно – Ирин. Она тоже многое ведает. Хотя и не всегда говорит.
Я снова фыркнула: распустила слюни. Похож на Кэрола! Да на Кэрола никто не может быть похож. Ни внешне, ни благородством.
Я приняла решение: с пришельцем разберусь сама. У меня появился личный враг. Но предупрежден, значит, вооружен. Главное, следует возобновить тренировки. Вот только в этом мире Эйнэр ни с кем тренироваться не позволит: нельзя касаться жены повелителя. Значит, пока заставлю заниматься со мной его самого. А потом как-нибудь выберусь в Кэрдарию.
Я взяла лук и стрелы и направилась в парк. Там ко мне подошел Клод и поцеловал в щеку:
– Спасибо, мама. Мы поговорили с отцом и пришли к согласию. Через два дня делегация будет здесь. Надеюсь, они тебе понравятся.
Я вернула поцелуй сыну:
– Уверена.
Хотя на сердце было не совсем спокойно.
Сын взял меня за руку:
– А вот ручки у вас, леди-мама, совсем не женские. Все в мозолях.
Я рассмеялась:
– Прежде всего, я – леди-воин.
И опять подумала, какой у меня замечательный сын: красивый и внимательный.
Клод, смеясь, предложил посоревноваться с ним. Я сразу же согласилась. Теперь я все реже видела сына рядом с собой, и каждая минута, проведенная вместе, была для меня счастьем. Я натянула тетиву…
Состязание проходило с равным успехом. Лидировал то сын, то я. Клод стал отличным лучником и неплохим воином. Увлекшись, мы опомнились только тогда, когда позвали к столу. Мы взялись за руки и помчались во дворец.
Вскоре мы встречали послов. Приземлились они на той же поляне, что когда-то и мы с Региной. Я вспомнила и ромашки, которые прежде в обилии росли здесь, и Ксюхины пирожки, которыми я хотела угостить эльфов, и рев кшедо, и нашу скачку…
На встречу отправились я, Эйнэр, Клод, Олтэр и еще несколько высших князей. На землю опустились пять чужих драконов, и сразу же со стороны гор раздался приветственный рев наших зверей. Были соблюдены все почести, которые полагалось оказывать гостям.
Всадники сошли на землю. Четверо здоровых мужчин, один – худенький и стройный. Они сняли шлемы, и тогда я поняла, что стройный наездник – девушка. Я заметила, как вспыхнули радостью глаза Клода, а лицо прибывшей при взгляде на моего сына залила краска.
Мое сердце сжалось от ревности. Да еще как! Опомнилась я только тогда, когда Эйнэр крепко сжал мой локоть:
– Возьмите себя в руки, леди.
Мне это удалось с трудом. Что ж, придется учиться справляться: все родители рано или поздно отходят на второй план.
Девушка мне поклонилась особенно старательно и низко. Когда она подняла глаза, я заметила в них страх и растерянность. Я улыбнулась и поцеловала ее. Наверное, не стоит становиться классической свекровью, героиней рассказов и анекдотов.
Эйнэр усмехнулся. Похоже, опять шарил в моих мыслях. Я торопливо огляделась: все смотрели только на прибывших. И от души ущипнула его за ногу. Будет знать! Хотела еще за мягкое место, но при людях постеснялась: вдруг заметят и неправильно истолкуют?
В общем, официальная часть прошла как положено. Гостеприимные хозяева очень вежливо и внимательно принимали гостей. Никто ни взглядом, ни словом не выразил пренебрежения к «человечкам». То ли из-за страха перед Эйнэром, то ли от уважения ко мне? Я здесь давно уже была «своей». Даже больше – горячо любимой подданными супругой правителя.
Вечером начался бал, который продлился всю ночь. Посочувствовала людям. Помню, как первое время тяжело приходилось мне.
Я старалась не пялиться слишком назойливо на Клода и Иву. Девушка была стройной и гибкой. Может, поэтому и получила такое имя? Хотя в первые дни своей жизни маленький человек вряд ли отличается стройностью.
Платье плотно облегало ее красивую фигуру. Украшений было в меру, но чувствовалось, что они очень дорогие. Серые глаза с любопытством изучали чужой мир. Девочка мне понравилась. Хотя… жить она здесь не будет. Это скорее Клоду придется привыкать к новому миру и постараться понравиться там.
Я решительно подошла к сыну и его подружке:
– Клод, позволь забрать нашу гостью. Мне хочется поговорить с ней наедине.
Сын настороженно взглянул на меня. Я подумала: «Не беспокойся. Она мне нравится. И вы хорошо смотритесь вместе». Глаза Клода просияли в ответ.
– Не возражаю.
Девочка покраснела и сделала шаг в мою сторону.
Мы шли по залитым лунным светом дорожкам парка. Огромный лунный диск отражался в серебристой глади пруда, в котором я когда-то искупала настойчивого поклонника – князя Милора. Ночь была на редкость светла. Можно было рассмотреть каждый камешек под ногами, каждую ветку и каждый цветок. Ива доверчиво отвечала на все мои вопросы. Я подумала, что, несмотря на ревность, должна постараться ее полюбить.
Я привела девушку в свой дворец и сказала:
– Его мне подарил правитель в день нашей свадьбы.
Приказала подать угощения и напитки и рассмеялась:
– Эльфы едят мало. Но мы-то с тобой – «человечки». Не стесняйся. Я видела, что за столом ты почти ни к чему не притронулась. Так можно и ноги протянуть.
Вскоре мы с аппетитом уплетали все, что нам подали. Ива со смущением произнесла:
– Леди Елка, я представляла вас совсем другой. Более суровой и жесткой. Говорят, вы – леди-воин. – Мне показалось, что она набрала в грудь воздуха и выдохнула: – А вы – такая красивая и хорошая. Не зря Клод утверждал, что у него необыкновенная мама.
Я так растрогалась от похвалы сына, что чуть не заплакала. Мы посидели вдвоем еще немного, потом пришлось возвращаться к гостям.
Клод сразу же пошел нам навстречу. Я передала Иву в его руки:
– Будь внимателен к гостье, сынок.
Под утро бал закончился. Мы с Эйнэром вошли в нашу спальню. Повелитель не удержался и захохотал:
– Что, лопухнулась? Еще и о свадьбе речи не было, а ты представила себя свекровью. Хорошо, что люди не читают мыслей.
Мне и так было неудобно. А тут Эйнэр дразнит. Да еще и мои словечки нарочно использует. Я схватила подушку:
– Еще слово – задушу!
Муж вывернулся, и вскоре уже я была придавлена его телом к постели.
– Ты не елка, а огонь. Остынь.
Я обняла его за шею, и злость прошла. Вскоре мы уже разговаривали спокойно.
Внезапно Эйнэр заговорил каким-то слишком равнодушным голосом. Это меня сразу же насторожило.
– Елка, помнишь, как я впервые предложил тебе остаться здесь, со мной? Обещал любовь и счастье.
Я вопросительно посмотрела на мужа: что он хочет этим сказать?
– Твои слова были о том, что счастлива ты будешь только несколько лет. А потом превратишься в старуху при вечно молодом муже. Так?
Я вспомнила, что действительно говорила это.
– Вот и представь жизнь этой девочки и нашего сына. А ты далеко не она. Ты – гордая и волевая. Уверен, нашла бы способ покинуть наш мир, когда увидела, что у тебя появляются морщины. Но я не хотел ни твоей старости, ни расставания. И сумел заставить мудрейших изыскать способ продлить твою жизнь и молодость. И только после этого решил жениться.
Я с изумлением посмотрела на Эйнэра: казалось, все о нем знаю, а получается – ничего. Я прижалась к его плечу: все-таки повелитель меня любит.
А он жарко задышал мне в ухо:
– Елка, я хочу, чтоб у нас еще был ребенок. По обоюдному желанию. А не как в прошлый раз, когда я просто воспользовался твоим телом.
Я хотела ответить, но боль пронзила щеку. Со стоном я рухнула на подушки. Почувствовала озноб и ломоту во всем теле.
– Елка, что с тобой? Ты больна?
– Кажется, да.
Эйнэр крикнул, чтобы срочно позвали Найриту.
Вот только ее мне не хватало!
Скоро колдунья была рядом. Долго разглядывала меня, затем попросила повелителя оставить нас наедине.
– Я не пойму. Что случилось?
– Просто голова разболелась.
Найрита пристально смотрела на меня, но я чувствовала, что боль ушла и шрам не виден. Старая женщина погладила меня по голове:
– Ничего, ты крепкая девочка. Выпей, и все будет хорошо.
Потом достала из кармана склянку и накапала в бокал какую-то жидкость. Я вспомнила о желании Эйнэра иметь еще одного ребенка и вздрогнула. В том, что появился Клод, Найрита и ее снадобья сыграли не последнюю роль. Как бы я ни относилась к Эйнэру, сейчас стать матерью я была не готова.
Я взяла бокал с лекарством и внимательно посмотрела на колдунью. Она снова погладила мои волосы:
– В этом я помогу тебе, девочка, когда ты сама захочешь.
Я поцеловала руку провидицы, и этим не только растрогала ее, но и смутила. Однако меня не покидало беспокойство.
Найрита вдруг взяла мою ладонь:
– Дай взглянуть.
Лицо ее посерело:
– У тебя снова изменилась линия судьбы.
Я улыбнулась:
– Человек превращается в эльфа. Наверное, ты в первый раз наблюдаешь такое.
Она прервала:
– Нет, во второй.
– А когда это было?
Мне стало интересно услышать ответ, но колдунья не ответила.
– Может, расскажу, но не сейчас. Дай-ка еще взгляну… Ой, хлебнешь ты горя. Злая сила появится на твоем пути и постарается полностью зачеркнуть твою жизнь. Но конец будет необыкновенный.
Я затаила дыхание:
– Какой?
– Этого я не вижу.
Но я была твердо уверена, что видит. Только не говорит.
Ничего плохого от жизни я не ждала. С Эйнэром все замечательно. Бывает иногда недопонимание, как между любыми супругами, но муж меня любит. Немного нервирует щека, но, думаю, со временем пройдет. А злая сила и так время от времени появляется в лице отступников.
Найрита ушла, вернулся Эйнэр. Я, как котенок, свернулась калачиком у него под боком и только что не мурлыкала. Одним словом, такую беленькую и пушистую, как я, трудно было и найти.
На другой день Эйнэр вел переговоры с прибывшими. Я взяла под свое покровительство Иву. А когда узнала, что та рано потеряла мать, преисполнилась к ней сочувствием. На ум часто приходили слова Эйнэра о недолговечности человеческой жизни и молодости.
Договорились стороны на том, что официально пост правителя Клод примет через два года. А пока будет проводить в том мире столько времени, сколько пожелает. Станет изучать обычаи и традиции. Я вздохнула с облегчением: такой вариант меня пока устраивал.
Клод отправился провожать гостей в их родной мир. Я оседлала своего жеребца и собиралась отдохнуть в любимом месте у реки. И вдруг услышала голос Регины:
– Елка, Джейд умирает.
Неужели все так серьезно? Он же еще молод! Нет. Такого просто быть не может.
Я бросилась искать Эйнэра, но, как назло, его нигде не было. На зов Регины Арвэйн почему-то не отвечал. Я, нервничая, собирала вещи, которые надо взять с собой. Что случилось? Никогда еще муж не исчезал надолго, не предупредив меня.
Наконец повелитель явился. Я бросилась ему навстречу:
– Эйнэр, Джейд умирает. Нужно срочно лететь к Ирин. Может, смогу чем-нибудь помочь.
Взгляд правителя стал холоден как лед. Если бы на меня опрокинули бочонок ледяной воды, я бы так не поразилась.
– Хотите снова согреть его своим телом, леди?
Откуда он об этом узнал? Я же просто лечила…
Я разозлилась: черт! Ревность у Эйнэра срабатывает всегда в самое неподходящее время. Да еще и с таким запозданием. Это было так давно… и я тогда даже не знала, что где-то на свете существуют Диар и повелитель.
Эльф продолжил еще более холодным тоном:
– Вы, люди, так часто рождаетесь и умираете, что могли бы уже и привыкнуть к этому. К тому же Ирин гораздо более опытная целительница, чем вы. Если есть возможность, она спасет его сама.
Я ничего не понимала. Что с Эйнэром? Таким я его никогда не видела. Стал холодным и враждебным, да еще и перешел на «вы». Ладно, как хочешь.
– Ваша светлость, умирает муж вашей сестры. Моей подруги. А у нее, если вы не забыли, растет сын. Ваш племянник. – Я не выдержала взятого тона. – Хочешь ты, Эйнэр, этого или нет, но я лечу в Кэрдарию.
– Даже если я буду против?
– Даже тогда. Не рви все, что было между нами. Я тебя очень люблю, но там нужна моя помощь. А если я захочу, меня ничто не удержит, ты же знаешь.
Я еле сдерживала слезы. У Эйнэра опустились плечи, взгляд потух. Он молчал. Я тоже.
– Делайте, леди, то, что считаете нужным.
Повелитель встал и вышел. Я стояла в растерянности и полном отчаянии: самый близкий человек меня не понимает. И он не прав! Нельзя быть таким жестоким. Я несколько раз прошлась по комнате, стараясь унять волнение. Потом решительно переоделась, прицепила к поясу клинок, но все еще не теряла надежду, что вот-вот откроется дверь и появится Эйнэр. Обычно он старался сглаживать углы. Время шло. Меня пронзила мысль, что, если бы умирал кто-то из эльфов, Эйнэр давно бы был рядом. А тут… Подумаешь, человек. Пусть даже и муж его сестры. Стало муторно на душе, больно и обидно.
Я вздохнула и позвала:
– Регина!
В конце концов, я же ненадолго. И не отдыхать уезжаю. Для Эйнэра Джейд – никто, но мне он – как брат.
Моя красавица уже ждала меня во дворе и согрела теплым дыханием:
– Может, еще раз поговоришь с Эйнэром?
Но коса нашла на камень. Очень острая и на очень большой.
– Летим, Регина.
Она как-то слишком долго переступала с ноги на ногу.
– Регина, вперед!
Я испугалась, что, если она еще немного помедлит, я сама поверну обратно и помчусь к Эйнэру. А этого делать нельзя. Плохо сразу двум близким друзьям.
Регина стремительно взмыла в небо. Мир эльфов остался где-то позади. Странное что-то творится последнее время: за такой короткий срок мы поссорились с Эйнэром дважды. И это несмотря на страстные ночи любви.
И вот мы в Кэрдарии. Регина пролетела меж старинных каменных башен и опустилась во двор замка Джейда. Все здесь было знакомо и привычно.
Не дожидаясь появления хозяев, я помчалась к дому. Взлетела на крыльцо, перепрыгивая через три ступеньки. Навстречу спешила Ирин, по-прежнему прекрасная, но встревоженная. Мы обнялись. Ирин прижалась ко мне и заплакала. Видеть это было очень тяжело.
– Как Джейд?
Подруга жестом позвала меня за собой.
На кровати лежал Джейд. Он спал. Ирин приложила палец к губам. Я немного постояла рядом с больным, потом осторожно дотронулась до его лба ладонью. Попросила Ирин помолчать и оставаться на месте, пока я осмотрю ее мужа. Я, как бы сказали в моем мире, «включила третий глаз». Просмотрела все органы, но причины столь тяжелого состояния не увидела. Правда, печень чуть-чуть изменилась. Ее аура была какой-то грязноватой.
Ирин посмотрела на меня:
– Самое ужасное, что ни ты, ни я ничего не можем понять.
Мы еще немного побыли рядом с Джейдом и вышли в соседнюю комнату. Эльфийка без сил опустилась в кресло.
– Ирин, как это произошло? Что же все-таки с ним?
– Не знаю, Елка. Кажется, в организме людей нет ничего таинственного. Но никто ничего не понимает. В том числе и я. С каждым днем – все хуже.
– Успокойся. Будем надеяться на лучшее. А как ваш сын?
– Пойдем, взглянешь на него.
Разговор о сыне немного успокоил подругу. Мы вошли в детскую. Мальчик спал. Что ж, познакомимся завтра. Но до чего же ребенок был мил! Льняные локоны рассыпались по плечам. Тень от черных ресниц падала на щеки. Про цвет глаз я не спрашивала. Уверена, точно такой же, как у матери.
Эльфийка усмехнулась:
– Ошибаешься. Они черные, как угли.
Все время забываю, в чьем обществе нахожусь… Но как стремительно летит время. И как быстро растут дети…
Я решительно сказала:
– Ирин, иди, поспи. А я посижу с Джейдом.
– Елка, ты же знаешь. Я могу обходиться без сна довольно долгое время.
– Конечно, можешь. Нисколько не сомневаюсь. Но отдохнуть должна.
Ирин смотрела на меня и, кажется, чего-то ждала. Я про себя выругалась: чертов эльф, из-за тебя приходится врать:
– Эйнэр извиняется, что не смог прилететь. Он очень переживает за Джейда и появится здесь сразу же, как сможет.
Ирин внимательно посмотрела на меня и, кажется, усмехнулась. Мне стало стыдно: кого пытаюсь обмануть?
– Повелитель не смог оставить Диар: на нас постоянно нападают, – пробормотала я и, не выдержав, заплакала.
Ирин обняла меня. Кажется, мы поменялись ролями: утешать должна ее я.
– Елка, я сразу поняла, что брат не отпустил тебя. Иначе тебя сопровождали бы его воины. И не обижайся на него: он любит тебя до безумия, вот и ревнует. Своим свободолюбием ты беспокоишь его. Мог бы, давно запер во дворце.
Я злорадно подумала: это мы проходили. Не удалось.
А Ирин продолжала:
– Наши мужчины веками приучены к мысли, что жены должны быть усладой для мужей, украшением их домов и партнершами на балах. – Она хмыкнула. – Достался же Эйнэру подарочек. Орешек, об который можно обломать зубы. А брат, кроме того, что мужчина, еще и правитель. Представляю, каково ему.
Я шмыгнула носом. Обида вспыхнула с новой силой:
– Он не вышел меня даже проводить.
– Елка, а может, вернешься… – В голосе подруги слышалось беспокойство.
Я гордо выпрямилась:
– Нет, пусть принимает меня такой, какая есть. А если не хочет, то…
Ирин закрыла мне рот ладошкой:
– Не говори лишнего. Ты же сама его любишь.
Джейд в соседней комнате застонал, и мы бросились туда. Больной открыл глаза, увидел меня и просиял:
– Елка, как я рад! Давно хотелось тебя увидеть.
Я наклонилась и поцеловала его:
– Я тоже очень рада. И уже успела полюбоваться вашим сыном.
– Ирин, Елка давно здесь, и вы меня не разбудили?
– Она хотела, Джейд. Но я не разрешила.
Принц с трудом дышал и говорил, но я видела, что он действительно рад встрече со мной.
– А ты все молодеешь, Елка. Ты напомнила мне девчонку, которую я встретил на берегу реки.
Я рассмеялась:
– И которая начала знакомство с нападения на Трайса. – Джейд улыбнулся. – Он каждый день прилетает сюда. Король из него действительно получился хороший. Только вот тебя никак не может забыть.
Я подумала: а пора бы. Если, конечно, это правда.
Джейд ожил, шутил, смеялся. Мы с Ирин смотрели на него и радовались. Но что-то нет-нет, да и сжимало мое сердце. Хотелось плакать. Мы проговорили почти до утра. Затем Ирин спохватилась:
– Все. Джейду пора отдыхать. Да и Елке тоже.
Она дала мужу выпить какой-то отвар. Через некоторое время мы тихонько вышли из спальни, оставив дверь чуть приоткрытой. Ирин позвала служанку, и вскоре перед нами стоял столик с яствами и вином. Я удивилась: эльфы едят очень мало. А уж ночью – вообще никогда.
Подруга улыбнулась:
– Я знаю, Елка, ты же любишь покушать.
– Да какая, Ирин, еда. Нервы на взводе. Джейд болен, с Эйнэром поссорилась, Клод сумел влюбиться в такие года, да еще его просят стать правителем…