И Рету без всяких возражений юркнул вслед за Муммульфом в самое сердце преисподней. Дверь с Адскими гончими на створках закрылась перед носом разочарованной каменной горгульи.
– Вот и все в сборе, – сказал тихий, мелодичный голос. – Можно начинать совет.
Рету мелкими шажками отступил в ближний угол и оттуда уже начал осматриваться.
Тронный зал Бетрезена был украшен двумя рядами стрельчатых окон, за которыми бушевало мрачное пламя преисподней.
В дальнем конце на возвышении стоял трон Падшего ангела. Над троном на черной блестящей стене был укреплен огромный щит с гербом Легионов Проклятых.
Длинный стол пересекал весь зал. Высокие спинки кресел заканчивались такими же стрельчатыми арками, как и окна. В креслах расположились Адские герцоги Бетрезена со своими советниками.
Без советника был только вновь прибывший Муммульф.
Бетрезен сидел на троне в своем изначальном облике – облике прекрасного ангела. Свет и умиротворение излучали его гармоничное лицо, его золотые локоны, его сияющие одежды. Он подождал, пока Муммульф займет свободное место, и мягко сказал:
– Я рад видеть вас, демоны мои, дети мои, плоть моя и кровь. Приветствую тебя, доблестный Ашкаэль, предводитель восьмидесяти когорт, защитник моей столицы.
Синий демон, украшенный серебряными узорами, низко склонил голову.
Ангел продолжал:
– Я приветствую вас, предводители моих славных когорт, собравшиеся на сегодняшний совет. Тебя, герцог Эвин, и тебя, герцог Сисульф. Тебя, герцог Маврисион, и тебя, герцог Зангрульф. Тебя, герцог Фауральд, и тебя, герцог Ульфар. Тебя, герцог Клеф, и тебя, герцог Забан. Тебя, герцог Гунтрамн, и тебя, герцог Зоттон. Тебя, герцог Арихис, и тебя, герцог Экзерем.
Черно-алые демоны поклонились господину.
– И конечно, тебя, наш дорогой Муммульф! – улыбнулся светлый ангел.
Муммульф поклонился как-то скособоченно. Он и за столом возвышался над остальными. Только синий Ашкаэль был, похоже, одного с ним размера.
Пока шли взаимные приветствия, Рету заметил, что мантии герцогов возложены на специальные стойки-подставки, где меха в отсветах адского пламени видны во всей красе. Он прикинул, сможет ли пристроить там же пантеровую мантию Муммульфа, – получалось, что не дотянется. Рету решил просто сложить ее кучкой у подставки. А самому спрятаться за мантиями, как за ширмами.
Тихонько распутывая пантеровые головы и хвосты, он продолжал внимательно смотреть на собравшихся. На взгляд Рету, черно-алые демоны были похожи, как яйца от одной курицы. Он бы лично нипочем не догадался, где тут герцог Маврисион, а где герцог Забан.
Только герцога Ульфара с раненым крылом и его советника он узнал.
Падший ангел продолжил:
– Я рад, что когорты ада крепко держат в руках знамена славы Легиона Проклятых. Я хочу спросить вас: крепко ли стоят наши войска на своих рубежах? Нужна ли частям передислокация в ближайшее время?
Синий Ашкаэль пробасил:
– Все когорты стоят там, где нужно и должно. Мы просим вас, господин наш и создатель, ничего не менять.
Грохнув креслом по полу, воздвигся над столом герцог Муммульф и рявкнул:
– Ага, опять сговорились! Восьмидесяти когортам хорошо в столице сидеть за спиной моих ребят. Требую отвести мне иной участок! Сил уже нет против нежити стоять, никакого сладу с этими упырями. Вчера опять советника сожрали, тринадцатого уже, скоты неупокоенные!
– Герцог Муммульф устал быть предводителем? – участливо поинтересовался один из черно-алых демонов. – Я могу принять его к себе темным паладином.
– Помолчи, Забан, целее будешь! – посоветовал Муммульф.
– Если бы ты, Муммульф, был таким грозным на поле брани, то и советники бы твои жили подольше, – оскалился герцог Забан.
И получил по рогам креслом. Креслом, которое не смогла бы оторвать от пола даже дюжина человек.
Это кресло, схваченное за спинку и пущенное через стол меткой лапой огромного Муммульфа, свалило бы, наверное, даже дракона. Герцог Забан лишь пошатнулся.
Герцог Муммульф, выхватив меч, прыгнул на стол. Герцог Забан сделал то же самое.
Два огромных демона сцепились друг с другом, мечи их пылали, рассыпали мириады искр.
Сначала силы были равны, но потом Муммульф стал теснить Забана, заставляя его отступать назад по столу.
Падший ангел на троне смотрел на происходящее с благожелательным интересом.
Адские герцоги сидели спокойно, словно ничего не происходило, советники же их тревожно переглядывались.
Муммульф поверил в свою победу и расслабился. Он наступал на Забана, совершенно не замечая, что поравнялся с местом, на котором сидел синий демон Ашкаэль. А Рету видел, что Забан подмигнул Ашкаэлю, резко отскочил назад, спрыгнул и спрятался под стол. Муммульф рванул за ним – и грохнулся, приложился о стол всей тушей (Ашкаэль поймал его за когтистую лапу).
Тут уж все накинулись на Адского герцога плотной кучей. Кто дубасил в открытую, кто пинал исподтишка, кто меч оттаскивал.
Ангел притопнул белым сапожком о пол.
Плиты перед троном разъехались, под ними обнаружилась яма. Туда и спихнули герцога Муммульфа. Лязгнули решетки: черно-алый демон оказался в каменном мешке.
Он в ярости побился о прутья макушкой – над решеткой показались его великолепные рога, поругался всякими нехорошими словами, а потом утих.
Рету так понял, что подобные развлечения на совете случались сплошь и рядом. И, видимо, герцог Муммульф частенько бывал их главным героем.
– Мы скорбим по тринадцатому павшему советнику вместе с тобой, о гневный Муммульф! – утешил плененного герцога прекрасный и печальный Бетрезен.
Герцог Муммульф из ямы разразился пламенной тирадой, смысл которой сводился к одному: «Вот козлы!»
– Давайте продолжим совет. Я разрешаю вам, господа, сменить облик, – приказал Падший ангел. – Парадная часть представления закончилась.
Ослушаться никто не посмел.
Теперь в креслах сидели создания, похожие на людей. Некоторые, впрочем, больше напоминали ангелов, ну а несколько рож были вылитыми троллями. Только Ашкаэль так и остался синим демоном, предводителем восьмидесяти когорт ада.
– Я согласен с герцогом Муммульфом, что против Орд Нежити нужно выставить свежие силы. Его когорты заслужили отдых, и они его получат. Сейчас мы решим, чьи части заменят уставших товарищей.
При этих словах напряглись все – от ангелов до троллей. Видимо, Муммульфу действительно достался скверный участок. А вот синий Ашкаэль был как огурчик. За свое место оберегателя столицы он не опасался.
В этот момент около трона (рядом с дырой, забранной решетками, в которой теперь томился Муммульф) возник прямо из воздуха новый демон.
– Белиарх?! – удивились за столом.
– Прошу прощения, господин мой! – рыкнул Белиарх. – Но у нас незваные гости. К нам пожаловали имперцы.
Притаившийся за шеренгой герцогских мантий Рету понял, что его разоблачили, несмотря на счастливую звезду подкидыша.
И пока Адские герцоги пялились на Белиарха, он мышкой юркнул под стол совета (откуда давно выбрался отважный герцог Забан).
И уже оттуда, из-под стола, Рету услышал:
– Прибыло посольство от Юбера де Лали.
– Что ему нужно, этому жирному мерзавцу? – искренне удивился Падший ангел.
Рету в это время пробирался под столешницей, стараясь оказаться подальше от того места, где его видели в последний раз. И довольно шустро добрался до противоположного конца стола.
Оттуда ему во всей красе был виден трон с Падшим ангелом. Разглядел он и то, что не заметил с другого конца зала: в руках Бетрезен вертел черную плетку-змейку. Почти такая же была у опекуна, он ею очень гордился, мол, «стильная штучка!». Гибкий хвост этой плетки был как змеиный, а рукоятка оканчивалась оскаленной головой с блестящими глазками.
– Послы де Лали говорят, что в Империи большие перемены, – доложил Белиарх и начал рассказывать подробности.
А Рету разглядывал тихого светлого ангела, словно сошедшего с храмовой фрески. Черный трон был ему велик. Позади, на стене, на потрескавшемся щите цвета закопченного серебра скалилась кабанья голова, пытающаяся проглотить солнце. Щитодержателями были два скованных лавовых дракона. Для пущего изуверства нижняя челюсть каждого дракона была прикована к его же собственной изогнутой шее. Драконьи языки из распятых пастей свешивались почти до полу. Ровно так же разевал рот и кабан на щите.
А у трона на тонкой, но, видимо, прочной цепочке сидела печальная фиолетовая жабка с серебряной лапкой и время от времени глубоко вздыхала. Небольшая, размером с котелок.
Белиарх в общих чертах рассказал и про бегство императора Демосфена, и про коронование де Лали.
Падший ангел нахмурился, по прекрасному лицу прошла гримаса.
– Дело, я вижу, серьезное. Придется сделать перерыв в заседании совета.
Он задумчиво огрел хлыстом фиолетовую жабку. Та отпрянула, но цепочка не дала отскочить далеко. Заметив жабкины метания, Падший ангел подался вперед и хлестнул ее еще раз, уже наверняка. Жабка съежилась и затряслась.
Падший ангел встал. Длинными тонкими пальцами расправил одеяние, чтобы складки легли красиво. Грациозно сошел с возвышения – и у самого каменного мешка, где сидел Муммульф, оборотился. Чудовищного облика демон со вздутыми мышцами, оскаленными клыками и мутными глазками подошел к Белиарху, ткнул его по-дружески змеиной головой плетки в солнечное сплетение и глухо велел:
– Показывай этих послов, погляжу я на них!
Оба демона исчезли.
Отсутствие предводителя развязало Адским герцогам руки.
Ушибленный креслом герцог Забан тут же подскочил к темнице герцога Муммульфа и, плюнув для начала на макушку поверженного врага, начал припоминать ему старые обиды:
– А помнишь ты, Муммульф, как обзывал меня в Храме Горестей, а? Извергом недоделанным, это ж надо чего удумал!
– Мало, видно, обзывал, – рыкнул снизу Муммульф. – Надо было тебе башку сразу открутить.
– Лапы коротки, свою лучше держи крепче. Тут многие интересуются, почему это у тебя только советники гибнут, а на тебе ни царапины.
– Змеюка ты подколодная, Забан! – взревел снизу Муммульф. – Это на мне-то ни царапины?! Чтоб тебя так сегодня приложило, как меня вчера! Сидите тут, задницы греете, а говорят, Орды Нежити скоро лавиной попрут. Посмеюсь я тогда над вами, ох посмеюсь!
– Не захлебнись от смеха, – прогудел Забан. – Ты у нас насмешник известный.
– Давай-давай, – поощрил Муммульф. – Торжествуй. Ты-то у нас храбрый только когда меня в каменный мешок сажают, герцог Забан.
– Ах ты, скотина! – взвился задетый за живое Забан. – Чтоб тебе сгнить в этом мешке! Чтоб тебя виверна покусала!
– Не твоя печаль, – хохотнул Муммульф. – Не твоя забота.
Синий демон Ашкаэль прогудел со своего места:
– Ты сам жаловался, что устал, герцог Муммульф. Наслаждайся теперь заслуженным отдыхом, набирайся сил, здоровья.
– И ты не кашляй, синенький! – не остался в долгу арестант. – Не надорвись, столицу охраняя восемьюдесятью когортами.
Кое-кто (тот, кто сидел подальше от Ашкаэля) откровенно ухмыльнулся.
– Да что с ним разговаривать! – надулся герцог Забан. – Накрыть клетку его же мантией, пусть посидит в темноте, подумает.
Рету приуныл – не вспомнило бы благородное собрание, что к пантеровой мантии прилагался еще переносчик, да не стало бы выяснять, куда он делся…
Но тут вернулся Бетрезен.
– Люди предлагают нам союз, герцоги мои! – объявил он. – Это очень забавно. Я не хочу пятнать этот зал их присутствием. Все перемещаемся в пыточную. Кроме нашего дорогого Муммульфа, конечно.
Адские герцоги дружно загоготали.
– В пыточную!
– Там точно будет весело!
– Запомнят они этот союз!
Бетрезен, снова обернувшийся печальным светлым ангелом с плеткой в руке, смотрел на них с доброй отеческой улыбкой.
– Не напугайте послов с порога, – предупредил он. – Пусть сначала поверят, что их держат за равных. Веселиться будем в конце.
Адские герцоги оборотились в демонов, облачились в свои великолепные мантии. Бетрезен хлестнул жабку напоследок еще раз и вышел в окружении дьявольской свиты.
В пустом зале остались трое: Рету, затаившийся под столом, Адский герцог Муммульф в каменном мешке и печальная жабка с серебряной лапкой, прикованная к трону.
Рету подождал, подождал, а потом выбрался из-под стола. Хотел выглянуть из окна, сначала на одной стене, потом на другой – и понял, что окна только с виду ничем не закрыты. На деле же там невидимая защита стоит, крепче решеток. Подошел к трону и попытался оборвать жабкин поводок, приковывавший ее к тронной ножке. Жабка посмотрела на Рету полными слез глазами и вздохнула.
Рету задумался: как же можно освободить бедолагу-зверюшку?
– Кто тут? – насторожился в яме герцог Муммульф.
– Я, – честно отозвался Рету.
– Ты что там, гном, творишь? – удивился Муммульф. – Жить надоело?
– Я не гном, – наконец объяснил демону Рету. – Я не из Горных Кланов.
Жабка, волоча за собой цепочку, поднялась на верхнюю ступеньку трона и неожиданно подпрыгнула на одной из плит. Решетки на каменном мешке исчезли.
– Герцог, вылезайте! – увидев это, заторопился Рету. – Вдруг закроется!
Герцогу Муммульфу два раза повторять не пришлось – он выскочил из ямы как ошпаренный и завис в воздухе, махая крыльями.
– И кто ж это у нас такой умный? – спросил он.
– Она! – показал на жабку Рету. – Мне ее выгулять надо, но с этим посольством такая неразбериха теперь, ключ забыли дать, не могу ее отцепить.
– Угу… – Физиономия Адского герцога была непроницаемой. – Все понятно.
Он спустился к трону и легко дернул цепь. Звенья не выдержали, цепь лопнула.
– На! – вручил Рету свободный конец цепочки, как поводок, герцог Муммульф. – Гуляй.
– Благодарю, – скованно поклонился Рету и повел жабку, как собачку, вдоль стола к выходу.
Адский герцог Муммульф сначала с интересом смотрел ему вслед. Потом пошел по другой половине зала, но не к выходу, а к стойкам для мантий: он углядел, что его пантеровая роскошь лежит на полу.
Жабка не очень хотела идти гулять, она все норовила спрятаться под кресла. Рету просто замучился оттуда ее вытаскивать. Сильно дергать цепочку он боялся – жабка и так несчастная, забитая вконец, она же не понимает, что Рету ей не враг. С другой стороны, неизвестно, сколько Адский герцог вот так развлекаться будет. В любой момент ему может надоесть эта игра, возьмет Рету за шиворот, да и посадит в каменный мешок вместо себя.
Муммульф не спеша возложил свою мантию на стойку, расправил пантеровые морды, любовно пощупал зубы у парочки голов.
– Пятерку когорт пришлось за нее в кости герцогу Маврисиону продуть, – признался он Рету. – Смухлевал, конечно, но зато вещица что надо! Круче медведей герцога Ульфара.
– Роскошная штука, – согласился Рету. – Но и тяжелая.
– А ты думал! – хохотнул довольно Муммульф. – Красота, брат, дело непростое! Зато меня ведьмы любят, а Ульфара с подбитым крылом – нет. Кислый он и скучный. И Забану только за деньги отдаются. А мне – так, безвозмездно. Как какая на мантию глянет – так сразу и моя! Да и без мантии бесплатно любят, иногда. Они мне, остальные, тут потому все и завидуют.
– Они правда хотят вас в этом мешке сгноить? – спросил совершенно искренне Рету.
Непонятно чем, но Адский герцог Муммульф был ему симпатичен.
– Эти-то? Да кишка тонка! – гыкнул Муммульф, расправляя пантеровые хвосты. – Куда они без меня денутся?
Это ж повелитель только грозится мне отдых от нежити дать, а на деле шиш кто на мое место пойдет. Дураков таких нет. Опять небось договорились заранее, кто как перед повелителем выкручиваться будет, лишь бы с Ордами не сталкиваться. Знаю я их как облупленных.
Рету наконец-то довел жабку до выхода. И уже хотел попрощаться с Муммульфом, как дверь сама распахнулась. На пороге стоял Падший ангел, за чем-то вернувшийся в зал.
– Ты как?.. – ахнул он, увидев Рету с жабкой.
От ужаса сердце у Рету провалилось в пятки. Он застыл на месте. Но фиолетовая жабка с серебряной лапкой скакнула вперед, разинула пасть во всю ширь и от души вцепилась в белый ангельский сапожок своего повелителя, он даже закончить фразу не успел.
С криком Падший ангел стряхнул жабку с ноги, выскочил вон и захлопнул дверь.
– Ага, даже так, – бодро подытожил Муммульф, внимательно за всем наблюдавший.
Он схватил пару стоек, одним неуловимым движением оказался у двери, вбил одну стойку для мантий в дверные ручки, заклинив створки. С той стороны опомнившийся, хотя и не до конца, Падший ангел принял демонический облик и навалился на дверь всем телом, пытаясь ее выломать.
– Держи, гном!
Черно-алый демон буквально поднял Рету за шиворот и посадил на вторую стойку, выдернул у него из-под мышки мешок, сунул туда жабку с серебряной лапкой, ловко затянул горловину мешка жабкиной же цепочкой и повесил мешок на верхнюю перекладину.
– Пошел! – метнул он стойку вместе с вцепившимся Рету и мешком вдоль длинного стола.
Подставка для мантий сначала пошла низко, а потом набрала высоту. Рету прильнул к ней, как ведьма к метле. Разогнавшись, стойка лихо понеслась кругами по залу.
Герцог Муммульф привычным отработанным движением схватил ближайшее кресло за спинку и запулил его в окно. Кресло пробило магическую защиту и ухнуло вниз, в адское пламя. Вслед за ним из окна вырвалась стойка для мантий, унося на себе испуганного мальчика и жабку с серебряной лапкой.
И вовремя: повелитель ада Падший ангел Бетрезен сообразил наконец, что можно не ломиться тупо в дверь, а возникнуть в тронном зале, как он проделывал это буквально недавно.
И все-таки он не успел увидеть, что Адский герцог Муммульф, провернувший всю катавасию, неожиданно ловко прыгнул почти на середину стола, а со стола – красивым затяжным прыжком переместился в каменный мешок и решетки с лязгом снова сошлись у него над головой.
Демон Бетрезен увидел пустой зал.
Только расправленная пантеровая мантия красовалась в углу в гордом одиночестве.
– Догнать и вернуть! – топнул белым сапожком прекрасный адский ангел.
Глава четвертая
– Вот и все в сборе, – сказал тихий, мелодичный голос. – Можно начинать совет.
Рету мелкими шажками отступил в ближний угол и оттуда уже начал осматриваться.
Тронный зал Бетрезена был украшен двумя рядами стрельчатых окон, за которыми бушевало мрачное пламя преисподней.
В дальнем конце на возвышении стоял трон Падшего ангела. Над троном на черной блестящей стене был укреплен огромный щит с гербом Легионов Проклятых.
Длинный стол пересекал весь зал. Высокие спинки кресел заканчивались такими же стрельчатыми арками, как и окна. В креслах расположились Адские герцоги Бетрезена со своими советниками.
Без советника был только вновь прибывший Муммульф.
Бетрезен сидел на троне в своем изначальном облике – облике прекрасного ангела. Свет и умиротворение излучали его гармоничное лицо, его золотые локоны, его сияющие одежды. Он подождал, пока Муммульф займет свободное место, и мягко сказал:
– Я рад видеть вас, демоны мои, дети мои, плоть моя и кровь. Приветствую тебя, доблестный Ашкаэль, предводитель восьмидесяти когорт, защитник моей столицы.
Синий демон, украшенный серебряными узорами, низко склонил голову.
Ангел продолжал:
– Я приветствую вас, предводители моих славных когорт, собравшиеся на сегодняшний совет. Тебя, герцог Эвин, и тебя, герцог Сисульф. Тебя, герцог Маврисион, и тебя, герцог Зангрульф. Тебя, герцог Фауральд, и тебя, герцог Ульфар. Тебя, герцог Клеф, и тебя, герцог Забан. Тебя, герцог Гунтрамн, и тебя, герцог Зоттон. Тебя, герцог Арихис, и тебя, герцог Экзерем.
Черно-алые демоны поклонились господину.
– И конечно, тебя, наш дорогой Муммульф! – улыбнулся светлый ангел.
Муммульф поклонился как-то скособоченно. Он и за столом возвышался над остальными. Только синий Ашкаэль был, похоже, одного с ним размера.
Пока шли взаимные приветствия, Рету заметил, что мантии герцогов возложены на специальные стойки-подставки, где меха в отсветах адского пламени видны во всей красе. Он прикинул, сможет ли пристроить там же пантеровую мантию Муммульфа, – получалось, что не дотянется. Рету решил просто сложить ее кучкой у подставки. А самому спрятаться за мантиями, как за ширмами.
Тихонько распутывая пантеровые головы и хвосты, он продолжал внимательно смотреть на собравшихся. На взгляд Рету, черно-алые демоны были похожи, как яйца от одной курицы. Он бы лично нипочем не догадался, где тут герцог Маврисион, а где герцог Забан.
Только герцога Ульфара с раненым крылом и его советника он узнал.
Падший ангел продолжил:
– Я рад, что когорты ада крепко держат в руках знамена славы Легиона Проклятых. Я хочу спросить вас: крепко ли стоят наши войска на своих рубежах? Нужна ли частям передислокация в ближайшее время?
Синий Ашкаэль пробасил:
– Все когорты стоят там, где нужно и должно. Мы просим вас, господин наш и создатель, ничего не менять.
Грохнув креслом по полу, воздвигся над столом герцог Муммульф и рявкнул:
– Ага, опять сговорились! Восьмидесяти когортам хорошо в столице сидеть за спиной моих ребят. Требую отвести мне иной участок! Сил уже нет против нежити стоять, никакого сладу с этими упырями. Вчера опять советника сожрали, тринадцатого уже, скоты неупокоенные!
– Герцог Муммульф устал быть предводителем? – участливо поинтересовался один из черно-алых демонов. – Я могу принять его к себе темным паладином.
– Помолчи, Забан, целее будешь! – посоветовал Муммульф.
– Если бы ты, Муммульф, был таким грозным на поле брани, то и советники бы твои жили подольше, – оскалился герцог Забан.
И получил по рогам креслом. Креслом, которое не смогла бы оторвать от пола даже дюжина человек.
Это кресло, схваченное за спинку и пущенное через стол меткой лапой огромного Муммульфа, свалило бы, наверное, даже дракона. Герцог Забан лишь пошатнулся.
Герцог Муммульф, выхватив меч, прыгнул на стол. Герцог Забан сделал то же самое.
Два огромных демона сцепились друг с другом, мечи их пылали, рассыпали мириады искр.
Сначала силы были равны, но потом Муммульф стал теснить Забана, заставляя его отступать назад по столу.
Падший ангел на троне смотрел на происходящее с благожелательным интересом.
Адские герцоги сидели спокойно, словно ничего не происходило, советники же их тревожно переглядывались.
Муммульф поверил в свою победу и расслабился. Он наступал на Забана, совершенно не замечая, что поравнялся с местом, на котором сидел синий демон Ашкаэль. А Рету видел, что Забан подмигнул Ашкаэлю, резко отскочил назад, спрыгнул и спрятался под стол. Муммульф рванул за ним – и грохнулся, приложился о стол всей тушей (Ашкаэль поймал его за когтистую лапу).
Тут уж все накинулись на Адского герцога плотной кучей. Кто дубасил в открытую, кто пинал исподтишка, кто меч оттаскивал.
Ангел притопнул белым сапожком о пол.
Плиты перед троном разъехались, под ними обнаружилась яма. Туда и спихнули герцога Муммульфа. Лязгнули решетки: черно-алый демон оказался в каменном мешке.
Он в ярости побился о прутья макушкой – над решеткой показались его великолепные рога, поругался всякими нехорошими словами, а потом утих.
Рету так понял, что подобные развлечения на совете случались сплошь и рядом. И, видимо, герцог Муммульф частенько бывал их главным героем.
– Мы скорбим по тринадцатому павшему советнику вместе с тобой, о гневный Муммульф! – утешил плененного герцога прекрасный и печальный Бетрезен.
Герцог Муммульф из ямы разразился пламенной тирадой, смысл которой сводился к одному: «Вот козлы!»
– Давайте продолжим совет. Я разрешаю вам, господа, сменить облик, – приказал Падший ангел. – Парадная часть представления закончилась.
Ослушаться никто не посмел.
Теперь в креслах сидели создания, похожие на людей. Некоторые, впрочем, больше напоминали ангелов, ну а несколько рож были вылитыми троллями. Только Ашкаэль так и остался синим демоном, предводителем восьмидесяти когорт ада.
– Я согласен с герцогом Муммульфом, что против Орд Нежити нужно выставить свежие силы. Его когорты заслужили отдых, и они его получат. Сейчас мы решим, чьи части заменят уставших товарищей.
При этих словах напряглись все – от ангелов до троллей. Видимо, Муммульфу действительно достался скверный участок. А вот синий Ашкаэль был как огурчик. За свое место оберегателя столицы он не опасался.
В этот момент около трона (рядом с дырой, забранной решетками, в которой теперь томился Муммульф) возник прямо из воздуха новый демон.
– Белиарх?! – удивились за столом.
– Прошу прощения, господин мой! – рыкнул Белиарх. – Но у нас незваные гости. К нам пожаловали имперцы.
Притаившийся за шеренгой герцогских мантий Рету понял, что его разоблачили, несмотря на счастливую звезду подкидыша.
И пока Адские герцоги пялились на Белиарха, он мышкой юркнул под стол совета (откуда давно выбрался отважный герцог Забан).
И уже оттуда, из-под стола, Рету услышал:
– Прибыло посольство от Юбера де Лали.
– Что ему нужно, этому жирному мерзавцу? – искренне удивился Падший ангел.
Рету в это время пробирался под столешницей, стараясь оказаться подальше от того места, где его видели в последний раз. И довольно шустро добрался до противоположного конца стола.
Оттуда ему во всей красе был виден трон с Падшим ангелом. Разглядел он и то, что не заметил с другого конца зала: в руках Бетрезен вертел черную плетку-змейку. Почти такая же была у опекуна, он ею очень гордился, мол, «стильная штучка!». Гибкий хвост этой плетки был как змеиный, а рукоятка оканчивалась оскаленной головой с блестящими глазками.
– Послы де Лали говорят, что в Империи большие перемены, – доложил Белиарх и начал рассказывать подробности.
А Рету разглядывал тихого светлого ангела, словно сошедшего с храмовой фрески. Черный трон был ему велик. Позади, на стене, на потрескавшемся щите цвета закопченного серебра скалилась кабанья голова, пытающаяся проглотить солнце. Щитодержателями были два скованных лавовых дракона. Для пущего изуверства нижняя челюсть каждого дракона была прикована к его же собственной изогнутой шее. Драконьи языки из распятых пастей свешивались почти до полу. Ровно так же разевал рот и кабан на щите.
А у трона на тонкой, но, видимо, прочной цепочке сидела печальная фиолетовая жабка с серебряной лапкой и время от времени глубоко вздыхала. Небольшая, размером с котелок.
Белиарх в общих чертах рассказал и про бегство императора Демосфена, и про коронование де Лали.
Падший ангел нахмурился, по прекрасному лицу прошла гримаса.
– Дело, я вижу, серьезное. Придется сделать перерыв в заседании совета.
Он задумчиво огрел хлыстом фиолетовую жабку. Та отпрянула, но цепочка не дала отскочить далеко. Заметив жабкины метания, Падший ангел подался вперед и хлестнул ее еще раз, уже наверняка. Жабка съежилась и затряслась.
Падший ангел встал. Длинными тонкими пальцами расправил одеяние, чтобы складки легли красиво. Грациозно сошел с возвышения – и у самого каменного мешка, где сидел Муммульф, оборотился. Чудовищного облика демон со вздутыми мышцами, оскаленными клыками и мутными глазками подошел к Белиарху, ткнул его по-дружески змеиной головой плетки в солнечное сплетение и глухо велел:
– Показывай этих послов, погляжу я на них!
Оба демона исчезли.
Отсутствие предводителя развязало Адским герцогам руки.
Ушибленный креслом герцог Забан тут же подскочил к темнице герцога Муммульфа и, плюнув для начала на макушку поверженного врага, начал припоминать ему старые обиды:
– А помнишь ты, Муммульф, как обзывал меня в Храме Горестей, а? Извергом недоделанным, это ж надо чего удумал!
– Мало, видно, обзывал, – рыкнул снизу Муммульф. – Надо было тебе башку сразу открутить.
– Лапы коротки, свою лучше держи крепче. Тут многие интересуются, почему это у тебя только советники гибнут, а на тебе ни царапины.
– Змеюка ты подколодная, Забан! – взревел снизу Муммульф. – Это на мне-то ни царапины?! Чтоб тебя так сегодня приложило, как меня вчера! Сидите тут, задницы греете, а говорят, Орды Нежити скоро лавиной попрут. Посмеюсь я тогда над вами, ох посмеюсь!
– Не захлебнись от смеха, – прогудел Забан. – Ты у нас насмешник известный.
– Давай-давай, – поощрил Муммульф. – Торжествуй. Ты-то у нас храбрый только когда меня в каменный мешок сажают, герцог Забан.
– Ах ты, скотина! – взвился задетый за живое Забан. – Чтоб тебе сгнить в этом мешке! Чтоб тебя виверна покусала!
– Не твоя печаль, – хохотнул Муммульф. – Не твоя забота.
Синий демон Ашкаэль прогудел со своего места:
– Ты сам жаловался, что устал, герцог Муммульф. Наслаждайся теперь заслуженным отдыхом, набирайся сил, здоровья.
– И ты не кашляй, синенький! – не остался в долгу арестант. – Не надорвись, столицу охраняя восемьюдесятью когортами.
Кое-кто (тот, кто сидел подальше от Ашкаэля) откровенно ухмыльнулся.
– Да что с ним разговаривать! – надулся герцог Забан. – Накрыть клетку его же мантией, пусть посидит в темноте, подумает.
Рету приуныл – не вспомнило бы благородное собрание, что к пантеровой мантии прилагался еще переносчик, да не стало бы выяснять, куда он делся…
Но тут вернулся Бетрезен.
– Люди предлагают нам союз, герцоги мои! – объявил он. – Это очень забавно. Я не хочу пятнать этот зал их присутствием. Все перемещаемся в пыточную. Кроме нашего дорогого Муммульфа, конечно.
Адские герцоги дружно загоготали.
– В пыточную!
– Там точно будет весело!
– Запомнят они этот союз!
Бетрезен, снова обернувшийся печальным светлым ангелом с плеткой в руке, смотрел на них с доброй отеческой улыбкой.
– Не напугайте послов с порога, – предупредил он. – Пусть сначала поверят, что их держат за равных. Веселиться будем в конце.
Адские герцоги оборотились в демонов, облачились в свои великолепные мантии. Бетрезен хлестнул жабку напоследок еще раз и вышел в окружении дьявольской свиты.
В пустом зале остались трое: Рету, затаившийся под столом, Адский герцог Муммульф в каменном мешке и печальная жабка с серебряной лапкой, прикованная к трону.
Рету подождал, подождал, а потом выбрался из-под стола. Хотел выглянуть из окна, сначала на одной стене, потом на другой – и понял, что окна только с виду ничем не закрыты. На деле же там невидимая защита стоит, крепче решеток. Подошел к трону и попытался оборвать жабкин поводок, приковывавший ее к тронной ножке. Жабка посмотрела на Рету полными слез глазами и вздохнула.
Рету задумался: как же можно освободить бедолагу-зверюшку?
– Кто тут? – насторожился в яме герцог Муммульф.
– Я, – честно отозвался Рету.
– Ты что там, гном, творишь? – удивился Муммульф. – Жить надоело?
– Я не гном, – наконец объяснил демону Рету. – Я не из Горных Кланов.
Жабка, волоча за собой цепочку, поднялась на верхнюю ступеньку трона и неожиданно подпрыгнула на одной из плит. Решетки на каменном мешке исчезли.
– Герцог, вылезайте! – увидев это, заторопился Рету. – Вдруг закроется!
Герцогу Муммульфу два раза повторять не пришлось – он выскочил из ямы как ошпаренный и завис в воздухе, махая крыльями.
– И кто ж это у нас такой умный? – спросил он.
– Она! – показал на жабку Рету. – Мне ее выгулять надо, но с этим посольством такая неразбериха теперь, ключ забыли дать, не могу ее отцепить.
– Угу… – Физиономия Адского герцога была непроницаемой. – Все понятно.
Он спустился к трону и легко дернул цепь. Звенья не выдержали, цепь лопнула.
– На! – вручил Рету свободный конец цепочки, как поводок, герцог Муммульф. – Гуляй.
– Благодарю, – скованно поклонился Рету и повел жабку, как собачку, вдоль стола к выходу.
Адский герцог Муммульф сначала с интересом смотрел ему вслед. Потом пошел по другой половине зала, но не к выходу, а к стойкам для мантий: он углядел, что его пантеровая роскошь лежит на полу.
Жабка не очень хотела идти гулять, она все норовила спрятаться под кресла. Рету просто замучился оттуда ее вытаскивать. Сильно дергать цепочку он боялся – жабка и так несчастная, забитая вконец, она же не понимает, что Рету ей не враг. С другой стороны, неизвестно, сколько Адский герцог вот так развлекаться будет. В любой момент ему может надоесть эта игра, возьмет Рету за шиворот, да и посадит в каменный мешок вместо себя.
Муммульф не спеша возложил свою мантию на стойку, расправил пантеровые морды, любовно пощупал зубы у парочки голов.
– Пятерку когорт пришлось за нее в кости герцогу Маврисиону продуть, – признался он Рету. – Смухлевал, конечно, но зато вещица что надо! Круче медведей герцога Ульфара.
– Роскошная штука, – согласился Рету. – Но и тяжелая.
– А ты думал! – хохотнул довольно Муммульф. – Красота, брат, дело непростое! Зато меня ведьмы любят, а Ульфара с подбитым крылом – нет. Кислый он и скучный. И Забану только за деньги отдаются. А мне – так, безвозмездно. Как какая на мантию глянет – так сразу и моя! Да и без мантии бесплатно любят, иногда. Они мне, остальные, тут потому все и завидуют.
– Они правда хотят вас в этом мешке сгноить? – спросил совершенно искренне Рету.
Непонятно чем, но Адский герцог Муммульф был ему симпатичен.
– Эти-то? Да кишка тонка! – гыкнул Муммульф, расправляя пантеровые хвосты. – Куда они без меня денутся?
Это ж повелитель только грозится мне отдых от нежити дать, а на деле шиш кто на мое место пойдет. Дураков таких нет. Опять небось договорились заранее, кто как перед повелителем выкручиваться будет, лишь бы с Ордами не сталкиваться. Знаю я их как облупленных.
Рету наконец-то довел жабку до выхода. И уже хотел попрощаться с Муммульфом, как дверь сама распахнулась. На пороге стоял Падший ангел, за чем-то вернувшийся в зал.
– Ты как?.. – ахнул он, увидев Рету с жабкой.
От ужаса сердце у Рету провалилось в пятки. Он застыл на месте. Но фиолетовая жабка с серебряной лапкой скакнула вперед, разинула пасть во всю ширь и от души вцепилась в белый ангельский сапожок своего повелителя, он даже закончить фразу не успел.
С криком Падший ангел стряхнул жабку с ноги, выскочил вон и захлопнул дверь.
– Ага, даже так, – бодро подытожил Муммульф, внимательно за всем наблюдавший.
Он схватил пару стоек, одним неуловимым движением оказался у двери, вбил одну стойку для мантий в дверные ручки, заклинив створки. С той стороны опомнившийся, хотя и не до конца, Падший ангел принял демонический облик и навалился на дверь всем телом, пытаясь ее выломать.
– Держи, гном!
Черно-алый демон буквально поднял Рету за шиворот и посадил на вторую стойку, выдернул у него из-под мышки мешок, сунул туда жабку с серебряной лапкой, ловко затянул горловину мешка жабкиной же цепочкой и повесил мешок на верхнюю перекладину.
– Пошел! – метнул он стойку вместе с вцепившимся Рету и мешком вдоль длинного стола.
Подставка для мантий сначала пошла низко, а потом набрала высоту. Рету прильнул к ней, как ведьма к метле. Разогнавшись, стойка лихо понеслась кругами по залу.
Герцог Муммульф привычным отработанным движением схватил ближайшее кресло за спинку и запулил его в окно. Кресло пробило магическую защиту и ухнуло вниз, в адское пламя. Вслед за ним из окна вырвалась стойка для мантий, унося на себе испуганного мальчика и жабку с серебряной лапкой.
И вовремя: повелитель ада Падший ангел Бетрезен сообразил наконец, что можно не ломиться тупо в дверь, а возникнуть в тронном зале, как он проделывал это буквально недавно.
И все-таки он не успел увидеть, что Адский герцог Муммульф, провернувший всю катавасию, неожиданно ловко прыгнул почти на середину стола, а со стола – красивым затяжным прыжком переместился в каменный мешок и решетки с лязгом снова сошлись у него над головой.
Демон Бетрезен увидел пустой зал.
Только расправленная пантеровая мантия красовалась в углу в гордом одиночестве.
– Догнать и вернуть! – топнул белым сапожком прекрасный адский ангел.
Глава четвертая
Побег
Меньше всего Рету мечтал покинуть преисподнюю верхом на подставке для мантий Адских герцогов. Но выхода не было: запущенная в полет волей Муммульфа стойка неплохо справлялась с ролью метлы.
Покинув замок Падшего ангела, она пронеслась над огненным морем преисподней и стала петлять по таким извилистым лабиринтам, что Рету время от времени зажмуривал глаза в полной уверенности: сейчас их с жабкой расплющит об очередную скалу.
Очень скоро в свист лихо рассекающей воздух стойки вплелся низкий яростный вой.
Рету обернулся и увидел, что его преследуют Адские баронессы, те самые, что безжалостно выжигают земли и превращают в пепел всех на них живущих.
Они летели стаей и переговаривались между собой, собираясь окружить Рету, как окружают волки добычу.
Рету спасало то, что слишком узкими были тоннели, по которым они летели, негде было развернуться в загонную сеть.
Покинув замок Падшего ангела, она пронеслась над огненным морем преисподней и стала петлять по таким извилистым лабиринтам, что Рету время от времени зажмуривал глаза в полной уверенности: сейчас их с жабкой расплющит об очередную скалу.
Очень скоро в свист лихо рассекающей воздух стойки вплелся низкий яростный вой.
Рету обернулся и увидел, что его преследуют Адские баронессы, те самые, что безжалостно выжигают земли и превращают в пепел всех на них живущих.
Они летели стаей и переговаривались между собой, собираясь окружить Рету, как окружают волки добычу.
Рету спасало то, что слишком узкими были тоннели, по которым они летели, негде было развернуться в загонную сеть.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента