Юлия Матюхина. Фавориты правителей России

   В 1584 г. умер Иван Грозный. Обстоятельства смерти царя до сих пор вызывают споры. А некоторые современники Грозного полагали, что царя отравил сам Бельский, вступивший в сговор с Борисом Годуновым.

   Иван Грозный умер за игрой в шахматы с Богданом Бельским.

   Даже если Бельский по наущению Годунова действительно убил царя, это было его крупной политической ошибкой. Преемником Грозного стал его недееспособный сын Федор, женатый на сестре Бориса Годунова, а следовательно, фактическим правителем оказался именно он. Ближайший же сподвижник покойного царя – Бельский являлся в глазах людей олицетворением опричнины. Боярская дума с подачи Годунова потребовала выслать Богдана Бельского из Москвы.
   Однако он не собирался так просто сдаваться. В апреле 1584 г. он попытался совершить государственный переворот, провозгласив царем малолетнего сына Ивана Грозного – царевича Дмитрия. Бельский рассчитывал стать при нем единоличным регентом. Увы, его попытка не вызвала поддержки народа. Услышав про заговор, 20 000 москвичей пришли к Кремлю и потребовали, чтобы к ним вышел царь Федор, живой и невредимый. Понимая, что его план провалился, Бельский прекратил сопротивление.
   При Иване Грозном Бельского ожидала бы неминуемая смерть, но времена изменились: мятежника удалили из Москвы, назначив воеводой в Нижний Новгород. Царевича Дмитрия отправили в Углич, где он впоследствии погиб при загадочных обстоятельствах.

   Борис Годунов опасался, что у опального Бельского появится желание снова ввязаться в политическую борьбу, поэтому будущий царь сделал все, чтобы назначение в Нижний Новгород выглядело не позорной ссылкой, а отправкой на заслуженный отдых.

   В 1585 г. Бельский обосновался в своей вотчине под Вязьмой и, казалось, навсегда ушел из большой политики. Однако в 1591 г. в Угличе погиб царевич Дмитрий. Годунов, ставший первым претендентом на престол, почувствовал себя в безопасности и разрешил Бельскому возвратиться в столицу. В течение следующих семи лет Бельский участвовал во многих важнейших делах государства, но оставался на вторых ролях.
   В 1598 г., со смертью царя Федора – последнего из Рюриковичей, выяснилось, что Годунов рано списал Бельского со счетов. Бывший опричник сумел организовать в Боярской думе коалицию, выступившую против избрания царем Бориса Годунова. Ответные меры не заставили долго ждать себя. Годунов под предлогом военной угрозы, якобы исходившей от неких сил, выдворил оппозицию из Москвы в приграничный Серпухов. Когда мятежные бояре вернулись в столицу, все уже было кончено: новым царем Руси стал Борис Годунов.
   Он не был сторонником кровавых репрессий, предпочитая устранять своих политических конкурентов постепенно и менее прямолинейно. Поэтому кара настигла Бельского лишь в 1600 г. По ложному доносу он был обвинен в подготовке убийства царя, лишен всех чинов, должностей и имущества. Бельского подвергли позорной казни: вырвали клок бороды – и отправили под арест.

   Народная молва, недолюбливавшая Бориса Годунова, превратила ссыльного Бельского в мученика, борца за справедливость.

   В 1605 г., после смерти Бориса Годунова, последовало триумфальное возвращение Бельского уже в качестве сподвижника «чудесным образом спасшегося царевича Дмитрия», известного нам как Лжедмитрий I. Бельский становится членом Государственного совета и снова приобретает огромное влияние.
   Через месяц его ожидал новый провал. По поручению новоиспеченного царя Бельский попытался устранить князей Шуйских, но этому воспротивилась Боярская дума. Лжедмитрий вынужден был выслать Бельского из Москвы.
   В 1606 г., после убийства Лжедмитрия I, новый царь Василий Шуйский назначил Бельского вторым воеводой в Казань, где умудренному опытом политическому «зубру» пришлось служить под началом молодого и незнатного В. П. Морозова. Этим месть Шуйского не ограничилась: Бельскому, стороннику Лжедмитрия, было поручено бороться с многочисленными самозванцами, то и дело появлявшимися в Казани.
   Свою участь Бельский принял с неожиданным смирением. Он добросовестно выполнял возложенные на него обязанности.
   В 1610 г. Василий Шуйский отрекся от престола, а царем стал Лжедмитрий II. Перед казанскими боярами встал нелегкий выбор: присягать новому «чудесно спасшемуся царевичу» или польскому королевичу Владиславу? Большинство отдавало предпочтение первому варианту. Бельский с выбором не спешил.
   В январе 1611 г. в Казань приехал некий А. Евдокимов. Он поведал о бесчинствах, которые творили польские интервенты, и призвал людей на борьбу с захватчиками. Бельский сразу откликнулся на этот призыв. Интриган и эгоистичный политик неожиданно показал себя искренним патриотом. По иронии судьбы эта самоотверженность стала причиной его гибели. Бояре во главе с Морозовым убедили народ присягнуть Лжедмитрию, а Бельского выставили изменником. Разъяренная толпа затащила его на высокую кремлевскую башню и сбросила оттуда вниз.

   Н. М. Карамзин так писал о Богдане Бельском: «Служил шести царям, не служа ни Отечеству, ни добродетели: ... лукавил, изменял… и погиб в лучший час своей государственной жизни как страдалец за достоинство народа российского!»

   Через три дня Лжедмитрий II был убит. Поняв опасность своего положения, казанские бояре поспешили реабилитировать Бельского и похоронить с почестями.
   Для членов ополчения, собранного Кузьмой Мининым и Д. М. Пожарским, Богдан Бельский стал своего рода героем, борцом за свободу Отечества. Его останки были перенесены в Ярославль и захоронены на территории Спасо-Преображенского монастыря.

Малюта Скуратов (? – 1573)

   Русский государственный, военный и политический деятель XVI в., думный дворянин, фаворит царя Ивана IV Грозного, Малюта Скуратов является воплощением мрачного и жестокого периода опричнины. В нашей истории это одна из самых зловещих и загадочных фигур. Ему приписывали нечеловеческие зверства, расправы над целыми городами, убийства тысяч и тысяч людей. Народная молва породила множество мифов, связанных с деятельностью Скуратова и его личностью. Имя Малюты Скуратова стало нарицательным для обозначения безжалостного палача, бездушного убийцы, беспрекословно выполняющего самые жестокие приказы своего хозяина. Думается, сейчас уже невозможно отличить вымысел от правды и однозначно разграничить реального Малюту Скуратова и его образ, порожденный народным сознанием. Загадочными остаются мотивы его действий: обладал ли он от природы садистской натурой, получавшей наслаждение от мучений своих жертв, или выступал всего лишь орудием Ивана Грозного, безвольной марионеткой в руках царя, а может, Скуратов был просто беспринципным карьеристом, ради богатства и власти готовым любыми средствами угождать своему господину?

   Настоящее имя Малюты Скуратова – Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский. Прозвище Малюта он получил за маленький рост. Фамилия образована от прозвища отца (Скуратов – буквально «сын Скурата»), обозначавшего в те времена вытертую некачественную кожу.

   Скуратов был выходцем из среды небогатого провинциального дворянства, поэтому изначально он вряд ли мог рассчитывать на какие-либо серьезные карьерные достижения. По службе он продвигался медленно, должности занимал скромные, постоянно находился на вторых ролях. Первые упоминания о Григории Бельском появляются в 1567 г. в разрядных книгах, куда записывали имена всех «служилых людей» с указанием общих сведений об их службе. Согласно данным этих книг Скуратов участвовал в походах в Ливонию и занимал в опричном войске должность сотенного головы низшего ранга.
   Имя Малюты Скуратова прочно ассоциируется с опричниной. Однако вопреки расхожему мнению Малюта вовсе не являлся одним из ее создателей. Первоначально он занимал весьма скромное место в системе опричнины: был принят на службу на пост параклисиарха (пономаря), т. е. находился в самом низу опричной иерархии.
   Все изменилось, когда Иван Грозный развернул политику кровавого террора против своих противников, истинных и мнимых. По приказу царя, которому везде мерещились заговоры, опричники совершали налеты на дома неугодных царю бояр, воевод, дьяков, похищали их жен и дочерей для ублажения оргий Грозного и его приближенных. Скуратов с особым рвением выполнял приказы царя и очень скоро обратил на себя его внимание.
   Грозный сделал его одним из своих ближайших подручных. Малюта пользовался большим доверием царя, насколько понятие «доверие» вообще применимо к фигуре Грозного. В частности, именно Скуратову царь поручил организацию убийств князя В. А. Старицкого и митрополита Филиппа, а также расправу над жителями непокорного Новгорода. Полный же список жертв Малюты Скуратова вряд ли когда-нибудь удастся установить.

   Согласно одной из легенд Малюта утопил юную княжну Марию Долгорукую, у которой Иван Грозный якобы обнаружил «отсутствие девства».

   В 1569 г. Иван Грозный заподозрил своего двоюродного брата князя Владимира Андреевича Старицкого в подготовке государственного переворота. Старицкий, в жилах которого текла кровь Рюриковичей, был реальным претендентом на престол и мог объединить вокруг себя недовольных бояр. Прямых доказательств существования заговора у Грозного не было, поэтому царь поручил Малюте Скуратову сфабриковать дело против Старицкого. Любимый опричник царя блестяще справился с заданием. Неожиданно нашелся человек, царский повар Молява, признавшийся, что князь Старицкий заплатил ему за убийство Грозного; обнаружились и улики: деньги (плата за преступление) и яд. Сам ключевой свидетель и якобы исполнитель задуманного убийства до конца расследования, разумеется, не дожил. А 9 октября 1569 г. князь Владимир Старицкий по приказу царя был казнен. Приговор зачитывал сам Малюта Скуратов.

   В приговоре, который Скуратов зачитал князю Старицкому перед казнью, говорилось следующее: «Царь считает его не братом, но врагом, ибо может доказать, что он покушался не только на его жизнь, но и на правление».

   В том же году Скуратов по приказу Грозного убил митрополита Филиппа. Устранение опального священника не потребовало такой длительной и изобретательной подготовки, как обвинение и казнь князя Старицкого. Все произошло быстро. Но сами обстоятельства дела были чудовищными, хотя и показательными для эпохи правления Ивана Грозного. Царь с войском ехал в Новгород, чтобы учинить расправу над его жителями. Его путь лежал через Тверь, где пребывал в заточении бывший митрополит Московский и всея Руси Филипп, отправленный туда в 1568 г. самим же Грозным. Крайне религиозный царь испросил благословения священнослужителя на погромы в Новгороде. Филипп благословения не дал. По приказу разгневанного царя Малюта Скуратов задушил митрополита подушкой.
   В конце 1569 г. царь получил сведения об очередном заговоре. Якобы жители Новгорода во главе с новгородским архиепископом Пименом решили присягнуть литовскому королю, а Ивана Грозного замыслили убить. В Новгород незамедлительно была отправлена карательная экспедиция, которую конечно же возглавил преданный царю Малюта Скуратов. 2 января 1570 г. армия опричников ворвалась в город и устроила там неслыханный по своей жестокости погром. Были убиты и замучены более 10 000 человек.
   Почти сразу после новгородского погрома началось следствие над руководителями опричнины Афанасием Вяземским, Алексеем и Федором Басмановыми и др. По приговору 116 человек были замучены насмерть. Малюта Скуратов лично участвовал в казни своих бывших сподвижников.
   В 1570 г. Скуратов стал думным дворянином. Примерно в то же время Грозный поручил ему ведение ответственных дипломатических переговоров с Крымом и Литвой.
   В 1571 г. Скуратов вел дело о набеге хана Давлет-Гирея и сожжении в ходе него Москвы. Виновными были объявлены глава Опричной думы князь Михаил Черкасский и трое опричных воевод. Всех их казнили.
   В 1571 г. Иван Грозный женился на Марфе Собакиной, дальней родственнице Малюты Скуратова. Сам Малюта был на свадьбе дружкой.
   Во время Шведских походов 1572 г. Скуратов получил должность дворового воеводы и командовал государевым полком.
   1 января 1573 г. Малюта Скуратов лично возглавил штурм ливонской крепости Вейсенштейн (современная Пайде) и был убит в бою.
   Похоронили Скуратова в Иосифо-Волоколамском монастыре. Царским приказом вдове Малюты была назначена пожизненная пенсия, что было совершенно нетипично для того времени. Место главного фаворита Ивана Грозного занял племянник Малюты Скуратова Богдан Бельский.

Афанасий Нагой (? – 1593)

   Фаворит царя Ивана IV, боярин Афанасий Нагой, был потомком старинного рода тверских дворян. Согласно летописным хроникам его предок Семен Нага отправился в 1495 г. из Твери на московскую службу и был боярином у великого князя Ивана III. Сыновья его и внуки также достигли боярского звания, а правнуки Федор Немой и Афанасий находились в звании ловчих «московского пути».
   Федор Нагой был деятельным участником большинства политических интриг того времени. Он имел значительное влияние при дворе Ивана Грозного и постоянно переходил из одной боярской группировки в другую. Возможно, следствием такой жизненной позиции и стала его сравнительно ранняя смерть в 1558 г. Заботиться о его жене и детях пришлось брату Афанасию, который отличался крайне взвешенным характером.
   Он рано понял два основных правила, обеспечивавших выживание и благополучие при дворе московских князей: надеяться только на себя и выполнять волю государя, в чем бы она ни выражалась. Это помогло ему приблизиться к Ивану IV, завоевать его доверие и не только не погибнуть во время опричнины, но и сохранить свое влиятельное положение. Афанасий стал одним из любимых опричников русского царя. К его чести следует сказать, что он не был такой одиозной фигурой, как, например, Алексей Басманов, обладал дипломатическим складом ума и сопровождал царя во многих его походах. Так, Афанасий выступал русским послом перед крымским ханом, что свидетельствует о его таланте и том доверии, которым он пользовался у московского государя.
   С 1573 г. он стал ближним советником Ивана и получил чин думного дворянина. Следует сказать, что московский царь обладал крайне неуравновешенным характером – вчерашние любимцы и их семьи запросто могли угодить в ссылку или поплатиться жизнью за неосторожное слово или по наговору завистников. Упрочить положение своего рода Нагому помогло то обстоятельство, что Иван был крайне озабочен рождением здорового царского наследника.
   Среди исследователей существует мнение, что он «истребил» свое го сына Ивана потому, что стал подозревать его в измене. Иван-младший, по словам современников, был точной копией отца – такой же свирепый и непредсказуемый тиран. Грозному не нравилось своеволие сына, выбиравшего в жены дочерей бояр-оппозиционеров. Две жены Ивана-младшего были пострижены в монастырь, а третья, Елена Шереметьева, после побоев, нанесенных ей самодержцем, не смогла больше иметь детей. Не факт, что меткое попадание царского посоха, окованного металлом, в висок наследника было случайным.
   Как бы там ни было, а бесконечные женитьбы Ивана IV с последующей опалой и на самих невест, и на их родственников грозили перейти в маниакальное пристрастие. В Москве потихоньку говорили, что все более неуправляемый государь страдает «душевной болезнью». Внешне он тоже чудовищно изменился: у Ивана IV пучками выпадали волосы, он сильно похудел, а его кожа приобрела землисто-зеленый оттенок. Он все чаще гневался на ближний круг, уничтожая вчерашних соратников с той же яростью, с какой истреблял «земских» изменников.
   Оценивший всю опасность Афанасий Нагой решил нанести упреждающий удар и выдать за самодержца свою красавицу-племянницу Марию, жившую на его иждивении после смерти отца – Федора Немого. Уже на первом «свидании», устроенном хитроумным советником, царю понравилась рослая красивая боярышня с длинной косой. Сама же «царская невеста» упала в обморок при виде государя – настолько он оказался непривлекателен. Тем не менее свадьбу сыграли, и Мария родила наследника – царевича Дмитрия. Миссия была выполнена, и ловкий боярин Афанасий занял положение «царского тестя». Власть, какой стали пользоваться Нагие с того времени, была сравнима разве что с властью временщиков Басмановых.

   Афанасий Нагой, по ряду данных, умер после 1591 г., постригшись в монахи под именем Алексея.

   Царица Мария с сыном была отправлена в Углич, а после гибели наследника пострижена в монастырь под именем Марфы, но получила право жить в той обители, «какая будет ей по нраву». Ее родственники после смерти царевича Дмитрия потеряли прежнее влияние.
   Марии впоследствии пришлось участвовать в фарсе «узаконения» Лжедмитрия I, как она объясняла, под страхом смерти. Историки, опираясь на источники, считают, что она, как и ее дядя Афанасий, использовала благоприятный момент и отказалась поддерживать самозванца, когда он стал терять свои позиции. Инокиня Марфа скончалась в 1612 г.
   Остальные потомки Афанасия Нагого в течение XVI – XVII вв. занимали должности бояр и стольников, но постепенно сошли с исторической сцены.

Федор Трубецкой (? – 1541)

   Предками одного из любимых опричников царя Ивана IV, боярина Федора Трубецкого, были литовские князья и потомки Гедимина, которые выехали к московским государям в середине XV в. и были служилыми удельными князьями. Наиболее известными из них стали опричники – братья-воеводы Федор и Никита Трубецкие.
   Старший, Федор, быстро стал любимцем царя за свои молчаливость и безграничную преданность. Его влияние было не таким заметным, как у некоторых других фаворитов, но достаточно прочным – он сумел не только возвыситься сам, но и укрепить положение брата Никиты. В качестве воеводы Федор участвовал в Ливонской войне и в отражении нападений крымских татар. О масштабах его влияния может свидетельствовать тот факт, что в отсутствие царя, часто отправлявшегося в военные и карательные походы, именно боярин Федор оставался в Москве правителем, следил за состоянием казны и занимался благоустройством.
   Он сумел пользоваться влиянием и многих правителей после Грозного. Благодаря своеобразному складу ума Федор заслужил интерес всех государей, при которых состоял советником, принимал участие во многих дипломатических переговорах. По некоторым данным, в 1603 г. именно Федор и его родственники должны были организовать заключение брака между Ксенией Годуновой и датским принцем Иоанном.
   Обладая политическим чутьем и умением держаться подальше от опасных интриг, он играл видную роль при дворах Ивана IV Грозного, его сына Федора и Бориса Годунова.

   Любопытно, но, как и многие видные опричники, Ф. Трубецкой был втайне религиозен, в вечерних молитвах «отводя грех» за свидетельство и участие в репрессиях.

   Истинным виновником кровопролитий и злоупотреблений он искренне считал царя Ивана, оставаясь простым исполнителем приказаний. Поэтому совесть Федора оставалась спокойной, хотя известно, что он регулярно жертвовал церкви богатые дары и денежные вклады, а незадолго до смерти, в 1602 г., постригся в монахи под именем Феодосия.
   Его брат, боярин Никита (Косой) Трубецкой, был талантливым вои ном и отличился в сражениях со шведами, отбив у них Выборг. Во время Смуты, в 1604 г., он был одним из воевод войска, посланного против отрядов Лжедмитрия I, и участвовал в обороне Новгорода-Северского. Тем не менее, оценив силу сторонников самозванца, князь Никита стал одним из его приближенных, а после его разоблачения и гибели непотопляемый царедворец поддержал кандидатуру Василия Шуйского на русский престол. Он пользовался большим влиянием во время «Семибоярщины». Перед смертью, в 1608 г., Никита Трубецкой постригся в монахи под именем Ионы.
   Внук Федора, боярин Андрей – последний представитель старшей ветви Трубецких – также был воеводой. Уже в 1574 г. он командовал вторым отрядом войск под Серпуховым и отличился недюжинным талантом стратега. Впоследствии во время сражений с поляками Андрей освободил Псков, а затем с успехом участвовал в войне со шведами в 1590 г. В мирное время князь Андрей, как тогда говорили, «сидел» воеводой в Туле, Смоленске и Новгороде. Известно, что после свержения В. Шуйского Андрей был лишен всех привилегий и неожиданно скончался.

Василий Зюзин (даты рождения и смерти неизвестны)

   Фаворит Ивана IV, окольничий Василий Зюзин, происходил из «худородных» обедневших дворян и был принят ко двору во второй половине опричнины, когда гнев московского государя уже коснулся части прежних любимцев, но жажда крови еще не была утолена полностью.

   Хитрый, беспринципный, но в то же время обладавший достаточной военной подготовкой, В. Зюзин – «опричник первой тысячи» – особенно прославился в первом походе на Новгород в 1567 г.

   Заслужив своей «исполнительностью» благоволение московского государя, Василий стал его «ближним человеком» и «безгласным собеседником». Его влияние было, скорее, неформальным – при дворе были и более яркие фигуры, например Басмановы, Трубецкие и др. Однако молчаливая поддержка, которую Ивану IV оказывали такие «верные столпы», также щедро оплачивалась из казны государя.
   Сопровождая царя, Василий участвовал в знаменитом походе 1570 г. против крымского хана. Награжденный через 2 года за преданность званием думного дворянина, Зюзин продолжил пользоваться большим влиянием при дворе. В 1578 г. он участвовал в другом походе, «в немецкую землю», и проявил там в том числе и таланты дипломата-переговорщика. Известно, что логический склад ума и природная хитрость вкупе с наблюдательностью помогли Василию в беседах с иностранными послами, предполагавшими чрезвычайно осторожных и искусных речей. Так, согласно историческим источникам в 1582 г. именно Василий Зюзин в числе немногих доверенных лиц имел продолжительный разговор «без свидетелей» с представителем Папы Римского, иезуитом Антонием Поссевином.
   В течение некоторого времени Василий Зюзин был наместником в Суздале, но далее сведения о его жизни из дворцовых реестров исчезают.

Семен Нагой (даты рождения и смерти неизвестны)

   Свойственник и фаворит царя Ивана Грозного, знатный боярин и талантливый воевода Семен Нагой впервые упоминается в Разрядной дворцовой книге в 1547 г. Он как двоюродный брат Анастасии Захарьиной, царской невесты, был почетным гостем на свадьбе государя и сидел на особом месте, что отражено в Реестре дворца. По мнению некоторых исследователей, именно Семен Нагой был идейным вдохновителем противников Избранной рады и побуждал московского государя в своих реформах опираться на бедных и «худородных» дворян в расчете на их верность и признательность за возвышение. В 1551 г. он упоминается в «Московской росписи боярских детей», а без малого через 10 лет Семена назначают рыльским воеводой. Близость к государю предусмотрительный боярин успешно поддерживал при помощи двух нехитрых правил: время от времени напоминал Ивану IV о своем родстве с покойной царицей Анастасией и без необходимости не показывался царю на глаза. Это помогло ему без особых потерь пережить и расцвет, и закат опричнины. При этом рыльский воевода в нужный момент проявлял и свои военные таланты. Так, в 1570 г., уже являясь наместником, именно Семен первым проинформировал царя о выступлении крымских татар в район Южной Руси и принял активное участие в боевых действиях. В следующем году, получив повышение, он был назначен вторым осадным воеводой в московском «земском дворе», а затем принял участие в Ливонском походе. Но надежда на расположение московского государя должна была в дальнейшем подкрепиться аргументом более основательным, чем родство с прежней царицей и эпизодические ратные подвиги. Вместе с другими представителями клана Нагих Семен продвигает в качестве очередной царской невесты свою племянницу Марию. И ему это вполне удается. Как и 34 года назад, боярин Семен снова присутствует на царской свадьбе. Его карьера резко идет в гору, он снова приобретает вес и влия ние при дворе. Но ситуация изменилась противоположным образом сразу после смерти Ивана IV.