Страница:
Редких и рассеянных элементов и Синтеза элеменгоорганических и неорганических полимеров, создавших катализатор на основе комплексных соединений.
То, что этот катализатор по многим параметрам превосходит импортный, очевидно уже сегодня. Во-первых, он растворим в кремншюрганических соединениях, а значит, равномерно распределяется по вулканизуемой массе, и потребуется его меньше. Во-вторых, его воздействие на вулканизуемую массу очень мягкое, и она становится эластичной, очень легко размягчается при нагревании. В результате обработка полученной массы значительно улучшается, а резина в итоге выходит прочнее.
У этой работы есть и еще одно важное достоинство:
нужные количества катализаторов столь невелики, что их легко нарабатывает кафедра Редких и рассеянных элементов MPITXT.
В общем, уже сегодня появилась реальная возможность отказаться от зарубежного катализатора, полностью обеспечив потребности страны в силаплене за счет собственных резервов.
Эта научная разработка открывает возможность решения и еще более многоплановой социальной задачи, ведь с внедрением в отечественную медицину искусственных клапанов сердца, магистральных кровеносных сосудов, кардиомассажеров, желудочно-кишечных зондов и так далее связаны победы над многими заболеваниями, считавшимися прежде неизлечимыми. Л что может быть дороже здоровья человека?
Отечественная химия и химическая технология давно и очень многопланово трудятся на здравоохранение. Вот уж поистине - народная жатва в данном случае на медицинской ниве все ощутимее чувствует, сколь обилен научный посев, совершенный в разное время и разными поколениями отечественных химиков. Причем, на "алтарь" здравоохранения работают сегодня и фундаментальная и прикладные науки, нередко, при решении крупнейших, глобальных проблем, объединяя свои усилия.
Взять хотя бы такую большую и социально важную проблему, как борьба с травматизмом. Казалось бы, какое отношение имеет химия к ее решению? Оказывается, самое непосредственное. Помню, как-то в одном из архивов я обратил внимание на совсем небольшую заметку, опубликованную на страницах "Журнала военного хозяйства" от 15 августа 1922 года. А написана она была Михаилом Ивановичем Калининым - одним из самых авторитетных людей Советского государства, в .то время председателя ВЦИК. Народ любовно называл товарища М. И. Калинина сначала Всероссийским, а затем, после образования СССР, - Всесоюзным старостой.
Что же волновало Всероссийского старосту в тяжелейшие для молодой Советской Республики времена, какая забота заставила его взяться за перо в дни напряженной борьбы с интервенцией, разрухой, голодом? Оказывается, политически остро стоявший тогда вопрос о борьбе с инвалидностью.
"...Голодный крестьянин, - писал М. Калинин, - ждет помощи от Советской власти. Безработный рабочий требует работы, они оба обращают свои надежды на рабоче-крестьянское правительство... Но все эти упреки ничто по сравнению с упреками, которые я получаю от красных инвалидов гражданской войны. Ежедневно 1-2 десятка инвалидов посещают мою приемную, у всех один основной вопрос: "Помогите. - Я имею право на помощь от Советской Республики".
Голод заслонил от рабочих, крестьян, Советского правительства этих прекрасных мучеников. У меня один ответ: подождите до осени, дайте пережить остроту голода, Советская власть не забудет, не оставит, сделает все, что в ее силах, для своих красных героев..."
И страна, Советская власть не забыли их. Еще в 1921 году в Москве был организован Лечебно-протезный институт (ныне всемирно известный институт травматологии и ортопедии - ЦИТО), а в 1923 году - Институт скорой помощи имени Н. В. Склифосовского.
Отечественная ортопедия и травматология располагает сегодня, в том числе и благодаря химии, широчайшими возможностями. Тысячам людей медицина вернула здоровье благодаря эндопротезам (внутренним протезам), суставам из металла или полимеров, консервации костей. Успешно развиваются методы микрохирургии л приживления кисти, пальцев, целой руки. Еще недавно казавшиеся роком самые тяжкие заболевания, такие, например, как опухоли костей, сегодня в большинстве случаев не только не приводят к смерти, но и к ампутации конечности. Такому больному пораженный сустав заменяют консервантом, сохраненным при непосредственном участии химии. А как это важно, особенно если речь идет о ребенке, только вступающем в жизнь, попятно любому, даже очень далекому от проблем травматологии человеку. Пройдет время, донорская кость ассимилируется организмом и станет его собственной неотъемлемой частью.
Донорскую кость можно заменить и полимерной.
Правда, создать идеально совместимый с человеческим организмом полимер вряд ли удастся в ближайшее время. Еще в 1960 году академиком В. А. Каргиным была высказана мысль о том, что биосовместимым можно считать полимер, вводимый в организм на ограниченное время для выполнения какой-то конкретной лечебной задачи и который затем разрушается и заменяется вновь образованными тканями. Блестящее предположение ученого подтверждено практикой. И полимеры все решительней проникают в медицину.
В Институте химии высокомолекулярных соединений Академии наук Украинской ССР созданием медицинских полимерных материалов занимается коллектив, возглавляемый профессором Т. 3. Липатовой. Сущность предложенного учеными метода в том, что полимер вводят в тот или иной орган в виде пломбы или клеевого шва, искусственного клапана пли сосуда с учетом биологической активности среды и характера нагрузки, воздействующей на протез. С учетом этих важнейших факторов и разрабатывается состав и структура полимерного материала, его делают сплошным или пористым, в виде сетки и т. п. Но чтобы подобрать материал, оптимальный для данных условий, необходимо иметь возможно более полное представление о характере взаимодействия биологической среды с полимером, и успехи в этой важной области значительны. В настоящее время стало возможным даже регулировать срок рассасывания полимера в организме.
Полиуретановый клей КЛ-3 является представителем именно такого рода материалов и предназначен для наложения на различные раны. Его авторы ученые Института туберкулеза и грудной хирургии Минздрава УССР сегодня с успехом применяют этот материал для закрытия бронхиальных свищей, а в киевской городской больнице No 3 - при закрытии кишечных свищей. Характерной особенностью клея КЛ-3 является то, что при отвердении он вспенивается и увеличивается в объеме.
Этим и достигается достаточная плотность закрытия отверстия. Если же в состав клея ввести катализатор, то можно регулировать время затвердения от нескольких секунд до нескольких минут.
Используется этот клей и при лечении такой, к сожалению, весьма распространенной болезни, как язва желудка. Оказалось, что лечение возможно в амбулаторных условиях и без операционного вмешательства. В Тернопольском медицинском институте впервые начали накладывать клей непосредственно на язву через тубус гастроскопа.
Широкое применение нашел КЛ-3 и при урологических операциях, и в челюстно-лицевой хирургии. Этот препарат используется уже и за пределами СССР.
В частности, в Чехословакии при пластике мозговых свищей и трепанационных отверстий. В последнее время чехословацкие хирурги применили его при лечении злокачественных опухолей головного мозга, для обеспечения высокой местной концентрации лекарства, подавляющего рост опухоли. Для этого из клея изготовляют пломбу, в наполнитель которой входит лечебный препарат.
В Москве, в Институте сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева успешно проводится изучение возможностей применения полимерных материалов для создания искусственных кровеносных сосудов. Было обнаружено, что наиболее устойчивыми к образованию тромбов являются полимеры, поверхность которых обработана гипаритом или гидрогелями. Однако важное значение для решений этих задач имеют не только химические, но и физические свойства материала. Тромбообразование определяется, кроме всего прочего, еще и условиями смачивания поверхности кровью, адсорбцией (адсорбция концентрирование вещества из объема фаз на поверхности раздела между ними, например, из жидкости на поверхность твердого тела) белков крови на внутренней поверхности сосуда. Важнейшую роль при этом играет шероховатость поверхности полимерного материала. Она в значительной степени влияет и на структуру потока крови в полимерном кровеносном сосуде.
Для создания полноценных протезов необходимо прежде всего знать механические свойства живых тканей, например, деформируемость, прочность и т. д. Этими проблемами занимается Институт механики полимеров Академии наук Латвийской ССР.
Одним словом, представители многочисленных Школ и направлений отечественной химии самым активным образом участвуют в решении важнейших проблем медицины, используя при этом все богатства обильной научной нивы.
И только факты...
В одно из своих посещений родных мест довелось мне проезжать свинокомплекс "Искра". Предприятие это на Рязанщине известно, пользуется заслуженной славой п в области, и за ее пределами. Здесь давно решены многие социальные проблемы, над которыми другие еще бьются: стабильность кадров, прекрасное жилье для рабочих, посменный труд. И отлаженный производственный цикл. В поселке, где живут рабочие комплекса, многоэтажные дома со всеми удобствами, общеобразовательная и музыкальная школы, прекрасный Дворец культуры, спортивный зал. Магазин, прачечная, гостиница - все свое, все добротно и современно. Но вот беда: время от времени душная, смрадная волна накатывается на жилой массив. Это ветер доносит зловоние с навозонакопителей, отравляя людям настроение и жизнь. Последнюю, впрочем, не только им. В местной речушке из-за сбросов свинокомплекса давно перевелась рыба, водившаяся в ней прежде, пропали лягушки, исчезли птицы в округе. Мертвая в буквальном смысле река опоясывает поселок свинокомплекса "Искра", по берегам ее умирают деревья. Так и хочется миновать, проехать побыстрее это гиблое место.
Между тем, если по-хозяйски подойти к проблеме, решить вопрос утилизации свиного навоза можно и должно. Разумеется, самим работникам сельского хозяйства его не осилить. Здесь нужна действенная помощь науки. Нисколько не сомневаюсь в том, что рязанским научно-исследовательским институтам ото дело оказалось бы под силу, займись они им по-настоящему. Да и к чужому опыту не грех обратиться, например, латвийского Института микробиологии имени Августа Кирхенштейна, с успехом применяющего для утилизации отходов, скапливающихся на крупных животноводческих предприятиях, специальную культуру термофильных анаэробных, метанопродуцирующих бактерий. Расшифровываются эти довольно загадочные слова несложно: бактерии, не нуждающиеся для поддержания процесса жизнедеятельности в кислороде. Зачем же нужны такие бактерии?
Чтобы превратить органические вещества биологических отходов в метан. Никаких секретов в таком методе утилизации смердящих отходов того же свинокомплекса здесь нет. Людям моего поколения этот "секрет" известен еще со школьной скамьи. Да и поколениям помоложе, вероятно, помнится несложный опыт, предписываемый учебниками естествознания: взять пробирку, собрать в нее пузырьки газа, выделяющегося со дна зарастающего водоема, поджечь его - над пробиркой вспыхнет язычок пламени. Это горит метан - болотный газ. Его продуцировали из органических остатков специальные бактерии. К помощи этих бактерий и обратились латышские ученые, разрабатывая методы утилизации и продуцирования свиного навоза.
В ферментаторе - аппарате для выращивания бактерий, с их помощью производят природный газ при температуре 50-55 градусов. Такой подогрев необходим, чтобы погибли болезнетворные организмы, содержащиеся в органических остатках, и разрушились дурно пахнущие вещества. Полученный биологический газ - дешевое высокоэкономичное топливо, а главное, источник его неиссякаем: пока существует комплекс, производство газа не прекратится. Не знаю, хватило бы произведенного таким образом газа для отопления такого большого поселка, как "Искра", но энергетические нужды самого комплекса вполне могли бы быть компенсированы за этот счет.
Установка по производству биогаза, разработанная и изготовленная институтом имени Августа Кирхенштейна специально для свинокомплекса совхоза "Огре", дает до 300 кубометров метана в сутки. Не так-то и мало.
По крайней мере, эквивалентной теплотворной способностью обладают сто литров бензина. Установка работает несколько лет и вполне подтвердила свою практичность:
все отходы свинокомплекса утилизированы, исчезло зловоние, возродилась природа. И все потому, что в латвийском институте микробиологии нашлись в свое время инициативные люди. Проблема-то не из сложных, ее наверняка могли бы решить и в Рязани, и в других областях и краях страны.
Я не зря начал разговор об охране окружающей среды с такого животрепещущего вопроса, как утилизация навоза крупных животноводческих ферм. И не только свиноводческих.
Если не обратить на него серьезного внимания сейчас, со временем эта проблема способна превратиться просто в угрожающую. Ведь число крупных животноводческих комплексов будет увеличиваться из года в год.
Это определено задачами Продовольственной программы.
И не надо думать, что защита окружающей среды от отходов предприятий, специализирующихся на откорме сельскохозяйственных животных, вырастает в серьезную проблему только в нашей стране. Отнюдь... Решение этого вопроса затрагивает почти все страны, и он является общеглобальной, общечеловеческой проблемой, при решении продовольственных вопросов и охраны окружающей среды.
Первый, как известно, зависит от интенсификации сельскохозяйственного производства, в том числе животноводства, все решительнее переходящего на промышленные методы откорма скота и птицы. Решение экологической проблемы, предусматривающее защиту природы от негативных последствий человеческой деятельности, уже сегодня обязывает людей знать, какой опасности подвергают они себя и свой дом - планету Земля.
Общеизвестно, что загрязнение водоемов только неочищенными промышленными стоками, исчисляющимися ежегодно в тысячах тонн, и количество негативных факторов, влияющих на среду обитания человека, достигло опасных пределов. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) определяет число токсичных химических веществ, используемых во всех странах мира, в 600 тысяч. И к ним еще ежегодно прибавляется около трех тысяч.
Что же делать? Как поступить, дабы прекратить загрязнение дома, в котором живет человечество?
Ясный и четкий ответ на этот вопрос дает в одной из своих статей, посвященных экологическим проблемам, член-корреспондент АН СССР И. Т. Фролов: "Возникает объективная необходимость вносить принципиальные изменения в традиционную структуру производственной деятельности, исторически сориентированной на техногенные сбросы в естественную среду обитания. Формируются и реализуются на практике представления об эффективном сочетании производящей, компенсирующей (в том числе с точки зрения социально-экологической) и прогностической деятельности. Это выражается в развигтии относительно замкнутых производственных систем, в создании биотехнологий, основанных на использовании химических, биологических и микробиологических процессов, адекватных в большей степени, чем традиционные, природным системам.
Следовательно, выход из противоречий научно-технического прогресса заключается отнюдь не в отказе от него, но в преодолении негативных последствий развития, в учете социально-экологических сторон человеческой деятельности. Совершенствование традиционных технологических процессов, увеличение степени их замкнутости позволит не только сократить использование естественных ресурсов, но и уменьшить выбросы в среду обитания человека отходов производства, а в перспективе исключить их вообще, что создаст объективные предпосылки для улучшения "качества" биосферы".
О негативных последствиях для природы и ее экологических систем натиска научно-технического прогресса написано и сказано немало.
Мрачная перспектива, открывшаяся миру в начале 70-х годов со страниц глубокой и доказательной книги Рзчел Карлсон "Безмолвная весна", буквально потрясла человечество. В ней известная ученая, ссылаясь на факты, исследования и открытия, утверждала: если наступление научно-технического прогресса на природу в ближайшее время не прекратится, нашим детям достанется в наследство мертвая планета. С легкой руки Р. Карлсон проблема загрязнения окружающей среды превратилась (по крайней мере на Западе) в наиболее злободневную среди всех прочих, заслонив собой даже вопросы социальные.
Особенно досталось от защитников природы минеральным удобрениям, пестицидам, фунгицидам - тем химическим средствам, с помощью которых в последнее время сельское хозяйство во всем мире многократно увеличило свою интенсивность. Общественное мнение оказалось столь наэлектризованным, что другой ученый, еще более известный и не менее доказательный, лауреат Нобелевской премии Норман Борлоуг, был вынужден выступить со специальной статьей.
Как истинный исследователь, Н. Борлоуг попытался прежде всего проанализировать в ней истоки столь ярко вспыхнувшей неприязни к средствам защиты урожай, в честь которых еще недавно звучали дифирамбы. А проанализировав их, пришел к выводу, что семена бури, раздуваемой газетами, были посеяны именно в 1962 году книгой Р. Карлсон, разошедшейся огромным тиражом.
Так кто же прав в том небезразличном для всего человечества споре?
Думаю, что ответ на этот вопрос очевиден. И тот, и другой ученый. И Р. Карлсон, и Н. Борлоуг. Первая потому, что уже сегодня вмешательство человека серьезно нарушило природное равновесие на огромных территориях, и в ряде промышленных стран загрязнение приобрело хронический характер. Возникла, например, проблема истошения ресурсов пресной воды и недостатка чистого воздуха. Удаление и переработка твердых отходов и канализационных вод крупных городов становится все более трудной и дорогой операцией. А различные формы загрязнения окружающей среды (воздуха, земли, воды)
какой-то одной страны нередко пагубно сказываются на экологической чистоте других стран, даже с ней не соседствующих. В результате аварии на химической фирме в Швейцарии выбросы загрязнили воды Рейна, и в ряде городов различных стран Европы (ФРГ, Австрия) на несколько дней прекратился забор питьевой воды из этой реки. Наиболее чувствительна в этом отношении атмосфера, которую нельзя "оградить" - ведь небо одноединственное, общее для всей планеты.
Серьезную тревогу вызывает и загрязнение Мирового океана. Участившиеся в последнее время аварии танкеров чреваты гибелью рыбы, устриц и других ценных морских продуктов, наносят большой ущерб курортным зонам. Некоторые страны превратили нейтральные воды в место захоронения радиоактивных продуктов и устаревших отравляющих веществ. Загрязнение рек промышленными и бытовыми отходами в конечном счете также чревато загрязнением океана. Все это вместе взятое и вызывает вполне естественную тревогу миллионов людей.
Так что, подняв свой голос в защиту природы, Р. Карлсон в определенном смысле, безусловно, права.
Ибо, как писал еще Ф. Энгельс в "Диалектике природы": "...мы отнюдь не властвуем над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней, как кто-либо, находящийся вне природы... мы.
наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее... все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять".
Последние строки этого серьезнейшего предостережения указывают и путь решения проблемы - глубокое исследование всех процессов, происходящих в биосфере, скрупулезное изучение воздействия хозяйственной деятельности человека на биосферу. Только на основе такого познания и должны в условиях быстро меняющегося мира разрабатываться рациональные принципы современной технологии, обеспечивающие не пассивную охрану, а разумное использование природных ресурсов.
Негативное воздействие на природу средств химической защиты - результат неразумного, без учета экологических последствий их применения. Препятствовать любому вмешательству человека в жизнь природы, искусственно замораживая развитие индустриализации и прогресса, по крайней мере, неразумно. Да и вряд ли история позволила бы приостановить свой ход.
Современную науку и промышленность, напротив, необходимо использовать как важнейшее средство рационального потребления минерального сырья, увеличения возобновляемых природных ресурсов и улучшения биосферы. Ибо прогресс человеческого общества требует развития индустрии, а сквозящая во многих статьях в защиту природы технофобия (как будто в защите нуждается только природа, а мы, люди, плоть от плоти ее - нет)
нередко оборачивается безразличием к судьбе людей, к социальным проблемам. Справедливости ради отметим, что продолжавшийся в течение почти двух десятилетий эмоциональный подход к оценке возможности загрязнения окружающей среды и ее последствий все чаще начал сменяться трезвым расчетом в решении этой проблемы.
Однако и сегодня "голос сердца" нередко игнорирует факты, не вписывающиеся в концепцию охраны природы.
Но разве можно приостановить освоение богатейших ресурсов бурно развивающейся Восточной Сибири. Так что же делать? Приостановить его развитие, как говорится, на корню? А как поступить в таком случае с БАМом, трасса которого согласно перспективным планам будет обрастать городами, поселками и промышленными предприятиями? Или, может, правы те, кто с завидной энергией отстаивают тезис о превращении Байкало-Амурской магистрали в трассу туризма?
Думаю, что нет, не правы. Истории развития отечественной экономики знакомы аналогичные попытки остановить движение научно-технического прогресса, все они, как известно, кончались крахом.
Но будем справедливы: та же история прекрасно знает, и что может оставить после себя неразумно используемая техника, нерациональное землепользование. Достаточно вспомнить, какие страсти бушевали в годы освоения целинных земель. Тогда четко определились две группировки: первая - "покорители" целины, те, кто хотел как можно быстрее распахать ее многовековую ниву. И те, кто отчаянно боролся против этого, ибо знал, что сплошная, массовая пахота обязательно вызовет ветровую эрозию.
Я не зря употребил это слово "отчаянно": тех, кто боролся за сохранение целинных земель в неприкосновенности, было мало. И только подлинное гражданское мужество давало им силу противостоять многочисленным "преобразователям природы", даже если для этого приходилось ложиться под колеса трактора.
Так кто же, в конце концов, оказался из них прав?
Да, ни те и ни другие. Потому что, на наше счастье, существовала еще и третья концепция земледелия. Начало ее поло/кил у себя в Курганской области почетный академик Т. С. Мальцев. Л на целине был человек, не принявший ни первого, ни второго пути "обживания"
огромных степных просторов. Сегодня имя А. И. Бараева известно далеко за пределами Родины.
Целину необходимо распахивать, говорил он, потому что стране нужен хлеб. Огромные, не возделываемые территории не могут больше лежать за семью печатями.
Пришла пора распечатать клад - целина должна работать на благосостояние народа. Но возделываться поля должны только по правилам почвозащитной системы земледелия.
И он создал и внедрил на полях института, которым руководил, такую систему.
И когда после немалых лет стабильных урожаев, бывшие целинные земли окутались облаком пыльных бурь, уносящих многовековой плодородный слой, академик А. И. Бараев смог противопоставить беде, вызванной неразумным природопользованием, грамотно внедренный, основанный на знании особенностей местных почв, свой, бараевский, метод. И он лечил землю, тяжело заболевшую эрозией.
Чистое небо над целиной, вновь возросшие урожаи стали наградой ученому. А чуть позже его система и навесные орудия для безотвальной пахоты, созданные в Шортандинском институте, где он бессменно директорствовал, помогли приостановить беду начавшейся эрозии в Краснодарском крае и на Ставрополье. Правда, здесь были учтены свои особенности, определенные климатоночвеннышг свойствами региона, да и местные ученые серьезно подумали над проблемой; но основу противоэрозионной защиты составила все же созданная для целинных условий почвозащитная система земледелия.
Так знания, наука, отвергнутые в порыве безудержного стремления распахать как можно быстрей и в кратчайшие сроки, не только спасли родные целинные земли от бесплодия, но и помогли избежать беды в краях, отстоящих от них за тысячи километров. Безотвальный плуг прочно вошел в советское земледелие. Это благодаря ему возросла урожайность на Полтавщине, знаменитые черноземы которой под губительным воздействием традиционной обработки почвы уже начинали деградировать.
То, что этот катализатор по многим параметрам превосходит импортный, очевидно уже сегодня. Во-первых, он растворим в кремншюрганических соединениях, а значит, равномерно распределяется по вулканизуемой массе, и потребуется его меньше. Во-вторых, его воздействие на вулканизуемую массу очень мягкое, и она становится эластичной, очень легко размягчается при нагревании. В результате обработка полученной массы значительно улучшается, а резина в итоге выходит прочнее.
У этой работы есть и еще одно важное достоинство:
нужные количества катализаторов столь невелики, что их легко нарабатывает кафедра Редких и рассеянных элементов MPITXT.
В общем, уже сегодня появилась реальная возможность отказаться от зарубежного катализатора, полностью обеспечив потребности страны в силаплене за счет собственных резервов.
Эта научная разработка открывает возможность решения и еще более многоплановой социальной задачи, ведь с внедрением в отечественную медицину искусственных клапанов сердца, магистральных кровеносных сосудов, кардиомассажеров, желудочно-кишечных зондов и так далее связаны победы над многими заболеваниями, считавшимися прежде неизлечимыми. Л что может быть дороже здоровья человека?
Отечественная химия и химическая технология давно и очень многопланово трудятся на здравоохранение. Вот уж поистине - народная жатва в данном случае на медицинской ниве все ощутимее чувствует, сколь обилен научный посев, совершенный в разное время и разными поколениями отечественных химиков. Причем, на "алтарь" здравоохранения работают сегодня и фундаментальная и прикладные науки, нередко, при решении крупнейших, глобальных проблем, объединяя свои усилия.
Взять хотя бы такую большую и социально важную проблему, как борьба с травматизмом. Казалось бы, какое отношение имеет химия к ее решению? Оказывается, самое непосредственное. Помню, как-то в одном из архивов я обратил внимание на совсем небольшую заметку, опубликованную на страницах "Журнала военного хозяйства" от 15 августа 1922 года. А написана она была Михаилом Ивановичем Калининым - одним из самых авторитетных людей Советского государства, в .то время председателя ВЦИК. Народ любовно называл товарища М. И. Калинина сначала Всероссийским, а затем, после образования СССР, - Всесоюзным старостой.
Что же волновало Всероссийского старосту в тяжелейшие для молодой Советской Республики времена, какая забота заставила его взяться за перо в дни напряженной борьбы с интервенцией, разрухой, голодом? Оказывается, политически остро стоявший тогда вопрос о борьбе с инвалидностью.
"...Голодный крестьянин, - писал М. Калинин, - ждет помощи от Советской власти. Безработный рабочий требует работы, они оба обращают свои надежды на рабоче-крестьянское правительство... Но все эти упреки ничто по сравнению с упреками, которые я получаю от красных инвалидов гражданской войны. Ежедневно 1-2 десятка инвалидов посещают мою приемную, у всех один основной вопрос: "Помогите. - Я имею право на помощь от Советской Республики".
Голод заслонил от рабочих, крестьян, Советского правительства этих прекрасных мучеников. У меня один ответ: подождите до осени, дайте пережить остроту голода, Советская власть не забудет, не оставит, сделает все, что в ее силах, для своих красных героев..."
И страна, Советская власть не забыли их. Еще в 1921 году в Москве был организован Лечебно-протезный институт (ныне всемирно известный институт травматологии и ортопедии - ЦИТО), а в 1923 году - Институт скорой помощи имени Н. В. Склифосовского.
Отечественная ортопедия и травматология располагает сегодня, в том числе и благодаря химии, широчайшими возможностями. Тысячам людей медицина вернула здоровье благодаря эндопротезам (внутренним протезам), суставам из металла или полимеров, консервации костей. Успешно развиваются методы микрохирургии л приживления кисти, пальцев, целой руки. Еще недавно казавшиеся роком самые тяжкие заболевания, такие, например, как опухоли костей, сегодня в большинстве случаев не только не приводят к смерти, но и к ампутации конечности. Такому больному пораженный сустав заменяют консервантом, сохраненным при непосредственном участии химии. А как это важно, особенно если речь идет о ребенке, только вступающем в жизнь, попятно любому, даже очень далекому от проблем травматологии человеку. Пройдет время, донорская кость ассимилируется организмом и станет его собственной неотъемлемой частью.
Донорскую кость можно заменить и полимерной.
Правда, создать идеально совместимый с человеческим организмом полимер вряд ли удастся в ближайшее время. Еще в 1960 году академиком В. А. Каргиным была высказана мысль о том, что биосовместимым можно считать полимер, вводимый в организм на ограниченное время для выполнения какой-то конкретной лечебной задачи и который затем разрушается и заменяется вновь образованными тканями. Блестящее предположение ученого подтверждено практикой. И полимеры все решительней проникают в медицину.
В Институте химии высокомолекулярных соединений Академии наук Украинской ССР созданием медицинских полимерных материалов занимается коллектив, возглавляемый профессором Т. 3. Липатовой. Сущность предложенного учеными метода в том, что полимер вводят в тот или иной орган в виде пломбы или клеевого шва, искусственного клапана пли сосуда с учетом биологической активности среды и характера нагрузки, воздействующей на протез. С учетом этих важнейших факторов и разрабатывается состав и структура полимерного материала, его делают сплошным или пористым, в виде сетки и т. п. Но чтобы подобрать материал, оптимальный для данных условий, необходимо иметь возможно более полное представление о характере взаимодействия биологической среды с полимером, и успехи в этой важной области значительны. В настоящее время стало возможным даже регулировать срок рассасывания полимера в организме.
Полиуретановый клей КЛ-3 является представителем именно такого рода материалов и предназначен для наложения на различные раны. Его авторы ученые Института туберкулеза и грудной хирургии Минздрава УССР сегодня с успехом применяют этот материал для закрытия бронхиальных свищей, а в киевской городской больнице No 3 - при закрытии кишечных свищей. Характерной особенностью клея КЛ-3 является то, что при отвердении он вспенивается и увеличивается в объеме.
Этим и достигается достаточная плотность закрытия отверстия. Если же в состав клея ввести катализатор, то можно регулировать время затвердения от нескольких секунд до нескольких минут.
Используется этот клей и при лечении такой, к сожалению, весьма распространенной болезни, как язва желудка. Оказалось, что лечение возможно в амбулаторных условиях и без операционного вмешательства. В Тернопольском медицинском институте впервые начали накладывать клей непосредственно на язву через тубус гастроскопа.
Широкое применение нашел КЛ-3 и при урологических операциях, и в челюстно-лицевой хирургии. Этот препарат используется уже и за пределами СССР.
В частности, в Чехословакии при пластике мозговых свищей и трепанационных отверстий. В последнее время чехословацкие хирурги применили его при лечении злокачественных опухолей головного мозга, для обеспечения высокой местной концентрации лекарства, подавляющего рост опухоли. Для этого из клея изготовляют пломбу, в наполнитель которой входит лечебный препарат.
В Москве, в Институте сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева успешно проводится изучение возможностей применения полимерных материалов для создания искусственных кровеносных сосудов. Было обнаружено, что наиболее устойчивыми к образованию тромбов являются полимеры, поверхность которых обработана гипаритом или гидрогелями. Однако важное значение для решений этих задач имеют не только химические, но и физические свойства материала. Тромбообразование определяется, кроме всего прочего, еще и условиями смачивания поверхности кровью, адсорбцией (адсорбция концентрирование вещества из объема фаз на поверхности раздела между ними, например, из жидкости на поверхность твердого тела) белков крови на внутренней поверхности сосуда. Важнейшую роль при этом играет шероховатость поверхности полимерного материала. Она в значительной степени влияет и на структуру потока крови в полимерном кровеносном сосуде.
Для создания полноценных протезов необходимо прежде всего знать механические свойства живых тканей, например, деформируемость, прочность и т. д. Этими проблемами занимается Институт механики полимеров Академии наук Латвийской ССР.
Одним словом, представители многочисленных Школ и направлений отечественной химии самым активным образом участвуют в решении важнейших проблем медицины, используя при этом все богатства обильной научной нивы.
И только факты...
В одно из своих посещений родных мест довелось мне проезжать свинокомплекс "Искра". Предприятие это на Рязанщине известно, пользуется заслуженной славой п в области, и за ее пределами. Здесь давно решены многие социальные проблемы, над которыми другие еще бьются: стабильность кадров, прекрасное жилье для рабочих, посменный труд. И отлаженный производственный цикл. В поселке, где живут рабочие комплекса, многоэтажные дома со всеми удобствами, общеобразовательная и музыкальная школы, прекрасный Дворец культуры, спортивный зал. Магазин, прачечная, гостиница - все свое, все добротно и современно. Но вот беда: время от времени душная, смрадная волна накатывается на жилой массив. Это ветер доносит зловоние с навозонакопителей, отравляя людям настроение и жизнь. Последнюю, впрочем, не только им. В местной речушке из-за сбросов свинокомплекса давно перевелась рыба, водившаяся в ней прежде, пропали лягушки, исчезли птицы в округе. Мертвая в буквальном смысле река опоясывает поселок свинокомплекса "Искра", по берегам ее умирают деревья. Так и хочется миновать, проехать побыстрее это гиблое место.
Между тем, если по-хозяйски подойти к проблеме, решить вопрос утилизации свиного навоза можно и должно. Разумеется, самим работникам сельского хозяйства его не осилить. Здесь нужна действенная помощь науки. Нисколько не сомневаюсь в том, что рязанским научно-исследовательским институтам ото дело оказалось бы под силу, займись они им по-настоящему. Да и к чужому опыту не грех обратиться, например, латвийского Института микробиологии имени Августа Кирхенштейна, с успехом применяющего для утилизации отходов, скапливающихся на крупных животноводческих предприятиях, специальную культуру термофильных анаэробных, метанопродуцирующих бактерий. Расшифровываются эти довольно загадочные слова несложно: бактерии, не нуждающиеся для поддержания процесса жизнедеятельности в кислороде. Зачем же нужны такие бактерии?
Чтобы превратить органические вещества биологических отходов в метан. Никаких секретов в таком методе утилизации смердящих отходов того же свинокомплекса здесь нет. Людям моего поколения этот "секрет" известен еще со школьной скамьи. Да и поколениям помоложе, вероятно, помнится несложный опыт, предписываемый учебниками естествознания: взять пробирку, собрать в нее пузырьки газа, выделяющегося со дна зарастающего водоема, поджечь его - над пробиркой вспыхнет язычок пламени. Это горит метан - болотный газ. Его продуцировали из органических остатков специальные бактерии. К помощи этих бактерий и обратились латышские ученые, разрабатывая методы утилизации и продуцирования свиного навоза.
В ферментаторе - аппарате для выращивания бактерий, с их помощью производят природный газ при температуре 50-55 градусов. Такой подогрев необходим, чтобы погибли болезнетворные организмы, содержащиеся в органических остатках, и разрушились дурно пахнущие вещества. Полученный биологический газ - дешевое высокоэкономичное топливо, а главное, источник его неиссякаем: пока существует комплекс, производство газа не прекратится. Не знаю, хватило бы произведенного таким образом газа для отопления такого большого поселка, как "Искра", но энергетические нужды самого комплекса вполне могли бы быть компенсированы за этот счет.
Установка по производству биогаза, разработанная и изготовленная институтом имени Августа Кирхенштейна специально для свинокомплекса совхоза "Огре", дает до 300 кубометров метана в сутки. Не так-то и мало.
По крайней мере, эквивалентной теплотворной способностью обладают сто литров бензина. Установка работает несколько лет и вполне подтвердила свою практичность:
все отходы свинокомплекса утилизированы, исчезло зловоние, возродилась природа. И все потому, что в латвийском институте микробиологии нашлись в свое время инициативные люди. Проблема-то не из сложных, ее наверняка могли бы решить и в Рязани, и в других областях и краях страны.
Я не зря начал разговор об охране окружающей среды с такого животрепещущего вопроса, как утилизация навоза крупных животноводческих ферм. И не только свиноводческих.
Если не обратить на него серьезного внимания сейчас, со временем эта проблема способна превратиться просто в угрожающую. Ведь число крупных животноводческих комплексов будет увеличиваться из года в год.
Это определено задачами Продовольственной программы.
И не надо думать, что защита окружающей среды от отходов предприятий, специализирующихся на откорме сельскохозяйственных животных, вырастает в серьезную проблему только в нашей стране. Отнюдь... Решение этого вопроса затрагивает почти все страны, и он является общеглобальной, общечеловеческой проблемой, при решении продовольственных вопросов и охраны окружающей среды.
Первый, как известно, зависит от интенсификации сельскохозяйственного производства, в том числе животноводства, все решительнее переходящего на промышленные методы откорма скота и птицы. Решение экологической проблемы, предусматривающее защиту природы от негативных последствий человеческой деятельности, уже сегодня обязывает людей знать, какой опасности подвергают они себя и свой дом - планету Земля.
Общеизвестно, что загрязнение водоемов только неочищенными промышленными стоками, исчисляющимися ежегодно в тысячах тонн, и количество негативных факторов, влияющих на среду обитания человека, достигло опасных пределов. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) определяет число токсичных химических веществ, используемых во всех странах мира, в 600 тысяч. И к ним еще ежегодно прибавляется около трех тысяч.
Что же делать? Как поступить, дабы прекратить загрязнение дома, в котором живет человечество?
Ясный и четкий ответ на этот вопрос дает в одной из своих статей, посвященных экологическим проблемам, член-корреспондент АН СССР И. Т. Фролов: "Возникает объективная необходимость вносить принципиальные изменения в традиционную структуру производственной деятельности, исторически сориентированной на техногенные сбросы в естественную среду обитания. Формируются и реализуются на практике представления об эффективном сочетании производящей, компенсирующей (в том числе с точки зрения социально-экологической) и прогностической деятельности. Это выражается в развигтии относительно замкнутых производственных систем, в создании биотехнологий, основанных на использовании химических, биологических и микробиологических процессов, адекватных в большей степени, чем традиционные, природным системам.
Следовательно, выход из противоречий научно-технического прогресса заключается отнюдь не в отказе от него, но в преодолении негативных последствий развития, в учете социально-экологических сторон человеческой деятельности. Совершенствование традиционных технологических процессов, увеличение степени их замкнутости позволит не только сократить использование естественных ресурсов, но и уменьшить выбросы в среду обитания человека отходов производства, а в перспективе исключить их вообще, что создаст объективные предпосылки для улучшения "качества" биосферы".
О негативных последствиях для природы и ее экологических систем натиска научно-технического прогресса написано и сказано немало.
Мрачная перспектива, открывшаяся миру в начале 70-х годов со страниц глубокой и доказательной книги Рзчел Карлсон "Безмолвная весна", буквально потрясла человечество. В ней известная ученая, ссылаясь на факты, исследования и открытия, утверждала: если наступление научно-технического прогресса на природу в ближайшее время не прекратится, нашим детям достанется в наследство мертвая планета. С легкой руки Р. Карлсон проблема загрязнения окружающей среды превратилась (по крайней мере на Западе) в наиболее злободневную среди всех прочих, заслонив собой даже вопросы социальные.
Особенно досталось от защитников природы минеральным удобрениям, пестицидам, фунгицидам - тем химическим средствам, с помощью которых в последнее время сельское хозяйство во всем мире многократно увеличило свою интенсивность. Общественное мнение оказалось столь наэлектризованным, что другой ученый, еще более известный и не менее доказательный, лауреат Нобелевской премии Норман Борлоуг, был вынужден выступить со специальной статьей.
Как истинный исследователь, Н. Борлоуг попытался прежде всего проанализировать в ней истоки столь ярко вспыхнувшей неприязни к средствам защиты урожай, в честь которых еще недавно звучали дифирамбы. А проанализировав их, пришел к выводу, что семена бури, раздуваемой газетами, были посеяны именно в 1962 году книгой Р. Карлсон, разошедшейся огромным тиражом.
Так кто же прав в том небезразличном для всего человечества споре?
Думаю, что ответ на этот вопрос очевиден. И тот, и другой ученый. И Р. Карлсон, и Н. Борлоуг. Первая потому, что уже сегодня вмешательство человека серьезно нарушило природное равновесие на огромных территориях, и в ряде промышленных стран загрязнение приобрело хронический характер. Возникла, например, проблема истошения ресурсов пресной воды и недостатка чистого воздуха. Удаление и переработка твердых отходов и канализационных вод крупных городов становится все более трудной и дорогой операцией. А различные формы загрязнения окружающей среды (воздуха, земли, воды)
какой-то одной страны нередко пагубно сказываются на экологической чистоте других стран, даже с ней не соседствующих. В результате аварии на химической фирме в Швейцарии выбросы загрязнили воды Рейна, и в ряде городов различных стран Европы (ФРГ, Австрия) на несколько дней прекратился забор питьевой воды из этой реки. Наиболее чувствительна в этом отношении атмосфера, которую нельзя "оградить" - ведь небо одноединственное, общее для всей планеты.
Серьезную тревогу вызывает и загрязнение Мирового океана. Участившиеся в последнее время аварии танкеров чреваты гибелью рыбы, устриц и других ценных морских продуктов, наносят большой ущерб курортным зонам. Некоторые страны превратили нейтральные воды в место захоронения радиоактивных продуктов и устаревших отравляющих веществ. Загрязнение рек промышленными и бытовыми отходами в конечном счете также чревато загрязнением океана. Все это вместе взятое и вызывает вполне естественную тревогу миллионов людей.
Так что, подняв свой голос в защиту природы, Р. Карлсон в определенном смысле, безусловно, права.
Ибо, как писал еще Ф. Энгельс в "Диалектике природы": "...мы отнюдь не властвуем над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней, как кто-либо, находящийся вне природы... мы.
наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее... все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять".
Последние строки этого серьезнейшего предостережения указывают и путь решения проблемы - глубокое исследование всех процессов, происходящих в биосфере, скрупулезное изучение воздействия хозяйственной деятельности человека на биосферу. Только на основе такого познания и должны в условиях быстро меняющегося мира разрабатываться рациональные принципы современной технологии, обеспечивающие не пассивную охрану, а разумное использование природных ресурсов.
Негативное воздействие на природу средств химической защиты - результат неразумного, без учета экологических последствий их применения. Препятствовать любому вмешательству человека в жизнь природы, искусственно замораживая развитие индустриализации и прогресса, по крайней мере, неразумно. Да и вряд ли история позволила бы приостановить свой ход.
Современную науку и промышленность, напротив, необходимо использовать как важнейшее средство рационального потребления минерального сырья, увеличения возобновляемых природных ресурсов и улучшения биосферы. Ибо прогресс человеческого общества требует развития индустрии, а сквозящая во многих статьях в защиту природы технофобия (как будто в защите нуждается только природа, а мы, люди, плоть от плоти ее - нет)
нередко оборачивается безразличием к судьбе людей, к социальным проблемам. Справедливости ради отметим, что продолжавшийся в течение почти двух десятилетий эмоциональный подход к оценке возможности загрязнения окружающей среды и ее последствий все чаще начал сменяться трезвым расчетом в решении этой проблемы.
Однако и сегодня "голос сердца" нередко игнорирует факты, не вписывающиеся в концепцию охраны природы.
Но разве можно приостановить освоение богатейших ресурсов бурно развивающейся Восточной Сибири. Так что же делать? Приостановить его развитие, как говорится, на корню? А как поступить в таком случае с БАМом, трасса которого согласно перспективным планам будет обрастать городами, поселками и промышленными предприятиями? Или, может, правы те, кто с завидной энергией отстаивают тезис о превращении Байкало-Амурской магистрали в трассу туризма?
Думаю, что нет, не правы. Истории развития отечественной экономики знакомы аналогичные попытки остановить движение научно-технического прогресса, все они, как известно, кончались крахом.
Но будем справедливы: та же история прекрасно знает, и что может оставить после себя неразумно используемая техника, нерациональное землепользование. Достаточно вспомнить, какие страсти бушевали в годы освоения целинных земель. Тогда четко определились две группировки: первая - "покорители" целины, те, кто хотел как можно быстрее распахать ее многовековую ниву. И те, кто отчаянно боролся против этого, ибо знал, что сплошная, массовая пахота обязательно вызовет ветровую эрозию.
Я не зря употребил это слово "отчаянно": тех, кто боролся за сохранение целинных земель в неприкосновенности, было мало. И только подлинное гражданское мужество давало им силу противостоять многочисленным "преобразователям природы", даже если для этого приходилось ложиться под колеса трактора.
Так кто же, в конце концов, оказался из них прав?
Да, ни те и ни другие. Потому что, на наше счастье, существовала еще и третья концепция земледелия. Начало ее поло/кил у себя в Курганской области почетный академик Т. С. Мальцев. Л на целине был человек, не принявший ни первого, ни второго пути "обживания"
огромных степных просторов. Сегодня имя А. И. Бараева известно далеко за пределами Родины.
Целину необходимо распахивать, говорил он, потому что стране нужен хлеб. Огромные, не возделываемые территории не могут больше лежать за семью печатями.
Пришла пора распечатать клад - целина должна работать на благосостояние народа. Но возделываться поля должны только по правилам почвозащитной системы земледелия.
И он создал и внедрил на полях института, которым руководил, такую систему.
И когда после немалых лет стабильных урожаев, бывшие целинные земли окутались облаком пыльных бурь, уносящих многовековой плодородный слой, академик А. И. Бараев смог противопоставить беде, вызванной неразумным природопользованием, грамотно внедренный, основанный на знании особенностей местных почв, свой, бараевский, метод. И он лечил землю, тяжело заболевшую эрозией.
Чистое небо над целиной, вновь возросшие урожаи стали наградой ученому. А чуть позже его система и навесные орудия для безотвальной пахоты, созданные в Шортандинском институте, где он бессменно директорствовал, помогли приостановить беду начавшейся эрозии в Краснодарском крае и на Ставрополье. Правда, здесь были учтены свои особенности, определенные климатоночвеннышг свойствами региона, да и местные ученые серьезно подумали над проблемой; но основу противоэрозионной защиты составила все же созданная для целинных условий почвозащитная система земледелия.
Так знания, наука, отвергнутые в порыве безудержного стремления распахать как можно быстрей и в кратчайшие сроки, не только спасли родные целинные земли от бесплодия, но и помогли избежать беды в краях, отстоящих от них за тысячи километров. Безотвальный плуг прочно вошел в советское земледелие. Это благодаря ему возросла урожайность на Полтавщине, знаменитые черноземы которой под губительным воздействием традиционной обработки почвы уже начинали деградировать.