Жданов Серж. Письма Президента

   А вот полковник Погодин думал иначе. Чем глубже их «контора» влезала в «Почтовый роман» (так неофициально в Охране окрестили операцию по поиску ПИСЕМ), тем всё большее количество различного народа втягивалось в это, откровенно признаться, грязноватое дело. Спецслужбы и политика – всегда пованивают. Но ведь должен же быть какой-то предел этой вони!
   А в «Почтовый роман» лезли все, кому не лень, со всех сторон, активно, точно муравьи – на сладкое, и контролировать эту ораву с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее. Поэтому появление в Столице француза насторожило полковника тут же. Тем более, что того видели в компании с Семёном Рогинским – старшим помощником одного из вице-премьеров.
   Охрана располагала информацией, что Рогинский имеет тесные контакты с Граговским – а тот, из-за своих президентских амбиций, давно стоял на оперативном учёте у спецслужб.
   Когда же, расставшись с «банкиром», Рогинский немедленно связался с нефтяным олигархом, Погодин понял, что в «Роман» полезли ещё и иностранцы. И поспешил к генералу.
   – Твою мать! – схватился за голову Астанин. – Только этого нам ещё не хватало!

* * *

   Главу своего предвыборного штаба ДГ поднял с постели в четыре утра.
   – Ты мне нужен!
   Когда тебе говорят таким тоном, долго не поспоришь. Ругаясь (разумеется, про себя!) на чём свет стоит, Рифат Сакчурин торопливо оделся, хватил по дороге стакан кефира – и поспешил в гараж. Движение на дорогах – в виду столь раннего часа, было редкое, поэтому до офиса «НЕКОСа» главный политтехнолог будущего президента страны домчался быстро.
   – Молодец! – похвалил его Граговский. – Кто рано встаёт, тому, как говорится, и Бог подаёт!
   – Лучше бы он мне выспаться дал, – пробормотал себе под нос Рифат. Сказал тихо, но патрон услышал. Похлопал сочувственно по плечу:
   – Ничего, ещё отоспишься! Сам понимаешь, по делу высвистал. Ну-ка, доложи мне обстановку по нашим основным ФИГУРАМ.
   И уселся за широкий чёрный стол, скрестив руки на груди. ФИГУРАМИ в штабе именовали возможных противников Граговского на предстоящих выборах. Список был не то, чтобы большой, но и не маленький. Десять человек. Все – лица самодостаточные, при деньгах, влиянии и неслабых союзниках. На каждого велось отдельное досье, любое лыко – особенно, с душком! – немедленно ложилось в строку.
   Рифату не было смысла лезть в компьютер. Он славился феноменальной памятью. И основные выжимки, составляемые референтами, из ежедневных отчётов по ФИГУРАМ – помнил хорошо. Поэтому, полузакрыв глаза, стал послушно, несколько монотонным голосом, цитировать эти сообщения. ДГ слушал внимательно, не перебивая. И встрепенулся лишь тогда, когда Рифат упомянул Гарнича.
   – Стоп! Вот с этого момента – поподробнее.
   – А что там подробного? – пожал плечами Сакчурин. – Самый незаметный и скрытный из всех. Биография – чистая, КОМСОМОЛЬСКАЯ, карьера – такая же. Своя партия. Своя область, где основной электорат сосредоточен. Там же – и ИНТЕРЕСЫ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ. В Думе – сдержан. С президентом и правительством – не конфликтует. Равно, как и с другими фракциями. Слывёт «миротворцем» – постоянно мотается по «горячим точкам», вроде, как способствует нормализации отношений. Но наши аналитики утверждают, что – налаживает мосты. С политиками враждующих сторон. Говорят, так удобно вести бизнес, когда твои заказчики друг с другом на ножах. Правда, слух вот один прошёл… – Рифат замялся. Патрон не любил слухов. Ценил только точную информацию и взвешенные выводы экспертов. Но, видимо, сегодня ДГ решил от своих правил на время отказаться. И кивком головы разрешил Рифату продолжать. Тот вздохнул: – Его водитель и охранник, вроде бы, в какой-то нехорошей истории засветились с неделю назад. То ли с милицией подрались, то, наоборот, с бандитами что-то не поделили. Но, вроде, без сильного смертоубийства. Хотя в «кутузке» и отсидели дня три.
   – А это, случайно, не в Светлогорске произошло? – сощурился ДГ.
   – В Светлогорске, – подтвердил Рифат. Если он и удивился такой осведомлённости Граговского, то виду не подал. На то он и патрон, чтобы знать всё.
   – Очень хорошо, – довольно потёр руки ДГ. – Можешь быть свободен.
   И когда недоумевающий Сакчурин покинул кабинет, тут же вызвал шефа своей службы безопасности.

* * *

   Вечером того же дня в Светлогорск выехала группа лучших сотрудников охранного агентства «Московия». Приказ, который они получили от своего начальства, был категоричен: найти местного педагога Алису Терентьеву и, невзирая на её возражения, вывезти в столицу. Одновременно – изъять у женщины переписку с одним человеком. Фамилия не называлась, но в группе примерно догадывались, о КОМ идёт речь.
   Денег при этом жалеть не рекомендовалось – и оперативники «Московии» готовы были землю носом рыть, но задание выполнить. Потому как вознаграждение за удачно выполненное дело, обещано было просто царское. С таким, при удачном исходе дела, не особо и раздумывая, можно было сразу сорваться на полугодовой отпуск куда-нибудь за границу и не забивать свою голову ненужными проблемами.
   Излишним было говорить, что «Московия» входила в структуру службы безопасности «НЕКОСа».

* * *

   Свислый позвонил Даргджанову прямо в администрацию. «Прослушки» не боялся, знал, что линия – защищена.
   – Ну? – недовольно осведомился «Веня-Железобетон». С некоторых пор звонки генерала он воспринимал, как очередную пакость со стороны судьбы. И если бы не общее дело, давно бы завязал с ним все отношения. Тем более, что в команде Первого уже активно подыскивали кандидатов на руководящие должности в силовых структурах – и вряд ли Свислый в этой кадровой «зачистке» сумел бы усидеть на своём месте.
   – Ты ещё моё послание не получал по известному проекту? – осведомился Свислый, даже не здороваясь. – Значит, с минуты на минуту подвезут. Полюбопытствуй! А потом мне брякни. – И отключился.
   Даргджанов задумчиво посмотрел на телефонную трубку в своей руке, затем осторожно положил её на аппарат. Что имел в виду под «проектом» генерал – он догадался сразу. Только не понял, почему тот не стал говорить об этом по телефону, а отправил курьера. Впрочем, тот скоро подъедет и всё разъяснится. А пока нечего и голову себе забивать.
   Курьер из МВД прибыл через полчаса. Даргджанов молча принял у коренастого фельдъегеря тонкий пакет, расписался в ведомости – и офицер, откозыряв, вышел из кабинета.
   Свислый прислал несколько докладов. «Веня-Железобетон» даже позволил себе по-ухмыляться несколько секунд, настолько его рассмешила эта неуклюжая генеральская хитрость. Вот ведь, жук! Если вдруг что, то, мол, какие ко мне претензии? Вышестоящее начальство попросило отправить некоторые материалы в управление делами Президента, что и было немедленно выполнено. А в остальном, как говорится, все вопросы к господину Даргджанову! Мы – народ подневольный!
   Вениамин Амиранович быстро проглядел доклады, выхватывая из текста основное и пропуская мимо несущественные детали. Первый документ был от генерала Локтева, начальника Светлогорского УВД. Он сообщал о приезде в город группы сотрудников охранной фирмы «Московия» и их агрессивных действиях по отношению к жителям города. В частности, «московитами» были допрошены с применением «методов физического воздействия» преподаватели 48 лицея.
   Гости искали некую Алису Терентьеву и какие-то письма (в этом месте Даргджанов нахмурился). Только после вмешательства местного ОМОНа, людей «Московии» не без труда удалось выпроводить за пределы города.
   Тем не менее, на возбуждении уголовных дел пострадавшие педагоги настаивать не стали, ибо получили от адвокатов фирмы весьма солидные денежные компенсации. Вероятно, и прокуратура – тоже, так как её сотрудники никак не прореагировали на обращения из милиции.
   Ещё одна бумага оказалась справкой из ИЦа. В ней сообщалось, что ЧОП «Московия» является силовой структурой службы безопасности нефтяной компании «НЕКОС».
   Даргджанов посопел раздражённо (ещё один, понимаешь ли, охотник за терентьевскими письмами выискался!), но в целом вновь проявившимися обстоятельствами остался доволен.
   Кажется, он теперь знал, как окончательно вывести из игры Гарнича, а заодно и этого наглого выскочку-«комсомолёнка» Граговского, невесть что там возомнившего о себе!
   Хватит им и нынешнего Первого – пролезшего в Кремль из грязи, да в князи! Ещё не хватало себе на шею «западника» посадить!
   Пусть он и оказал в своё время немало услуг Папаше и даже входил в его «ближний круг» – всё равно Даргджанов на дух не переносил эту персону. Слишком уж амбициозный малый оказался, старших – не слушает, да ещё вороватый – по меркам того, ДАВЕШНЕГО, времени!
   А такого рода людишек Вениамин Амиранович считал грязью на подошвах государства!
   Сам – не воровал, и другим – не давал.
   Глядишь, и Первый оценит его жест – он, по слухам, тоже не слишком привечает нефтяного олигарха!

* * *

   Время с 7 до 11 утра – если не было протокольных мероприятий, Евгений Евгеньевич посвящал работе с прессой и документами. В отличии от предшественника, читавшего исключительно релизы, да и то, урезанные по самое «не могу» («Мне эти бумажки, па-а-нимашь, недосуг читать, мне, па-а-нимашь, государственным делом надо заниматься! А бумажки пусть советники читают, а мне потом расскажут, что там случилось!»), Евгений Евгеньевич погружался в газетно-журнальное море с удовольствием. Ему, бывшему аналитику «Конторы», это занятие доставляло чисто физиологическое удовольствие.
   Прессы было много. Одних только газет насчитывалось никак не меньше пяти десятков, а уж журналов – так вообще две горы приходилось громоздить на его рабочем столе, огромном, как футбольное поле. Причём, здесь были не только общественно-политические и корпоративные издания, но и таблоиды. Разумеется, из самых известных. Откровенную дрянь Евгению Евгеньевичу не приносили, хотя референты проглядывали и их. Для порядка. Порой и в грязи случалось наткнуться на алмазы!
   Техника просмотра была отлажена ещё с «конторских» времён. Вооружившись красным маркером, Громов быстро проглядывал одно издание за другим, иногда помечая чем-то заинтересовавшие его материалы особыми значками – потом в секретариате сделают подборку, дополнительно проанализировав тексты и снабдив короткой справкой об авторах. После газет приходила очередь журналов, а за ними следовал «Интернет». Часа через полтора работы Громов устраивал себе небольшой перерыв. Пил кофе, иногда позволяя себе парочку бутербродов с икрой. Слушал музыку – причём, не специально отобранную, а, наугад, ставя тот или иной диск – в его кабинете стоял ДВД-проигрыватель, с особым шкафчиком, в котором находилось несколько сотен дисков. Репертуар был огромный – от классики до современных исполнителей. Не «попсовых», а настоящих мастеров: Кобзон, Лещенко, Градский… Несмотря на демократизм, в своих музыкальных пристрастиях Евгений Евгеньевич был консервативен. Новомодные течения он воспринимал плохо, его вкусы были воспитаны ещё ДАВЕШНИМ временем.
   После отдыха наступал черёд документов. Их ежедневно готовили для него различные ведомства, включая правительство и Думу. А на «закуску» шли доклады службы охраны и управления делами кремлёвской администрации.
   Сегодня «закуска» оказалась острой. Это Громов понял сразу, едва открыл первую папку – от Даргджанова.
   «Веня-Железобетон», без всякой дипломатии, сухим, лаконичным языком сообщал о тайном совещании, состоявшимся накануне у Граговского. Был приглашён специальный штаб, организованный олигархом под будущие выборы. Обсуждались проекты того, как провести ДГ в президенты. Не исключался и вариант импичмента. Его, кстати, предложил сам ДГ.
   Чтобы его сообщение не выглядело банальной сплетней, Даргджанов приложил к нему расшифрованную стенограмму совещания. С пометкой, что она поступила по линии ГУБОПа.
   Лицо Громова закаменело. И он невольно выматерился вполголоса. Прекрасно понимая, что документ ему подсунут неспроста (мало верилось в искренность «завхоза», пока ещё не уволенного по самой простой причине: не нашлось подходящей и, главное, равноценной замены!), он всё же был раздосадован.
   Граговский куда ещё лезет! Дали человеку полнефтяной отрасли фактически за бесценок, так качай себе деньгу и не прыгай, куда тебя не просят! Был бы из «Пула Поддержки» (так кто-то из журналистов не без ехидства окрестил группу крупных российских бизнесменов, вложивших средства в громовскую предвыборную кампанию) – ещё можно было человека приструнить, заставить отказаться от глупостей. Наконец, попросту откупиться. А так – разве что ругаться сквозь зубы оставалось. «НЕКОС» Граговского в дополнительных деньгах не нуждался, поскольку являлся третьей по значимости и размерам капитала компанией в стране. К тому же, ДГ любили в Штатах, которым не слишком нравился приход к власти Громова. Выходцам из «Конторы» янки не доверяли традиционно. А в лице нового президента они усматривали ещё и возврат к старым советским временам. ДГ же Штаты устраивал по всем параметрам: молод, богат, да ещё и ярый приверженец западных либеральных ценностей. С таким всегда можно договориться.
   Нет, с олигархами нужно что-то решать, сказал себе Евгений Евгеньевич. Совсем уже распоясались! Такое ощущение, что они сами по себе, а государство – где-то там, на задворках. Разбаловал их Папаша. Ну, да ничего, вы у меня, господа хорошие, ещё потанцуете! Капитал получили, приумножили – и думаете, теперь вам море по колено? Как бы не так! Жить в обществе и быть свободным от него – не получится! Делиться придётся. И по полной. А кто не захочет… Что ж, тогда устроим несогласным показательную порку, дабы остальным неповадно было – и в политику лезть, и о долге своём перед народом забывать. Пожалуй, Граговский будет первым в этом списке.
   Довольный такой идеей, Евгений Евгеньевич расслабился и придвинул к себе папку Астанина, внутренне ожидая, что новости от шефа охраны окажутся не менее интересными. Предчувствие его не обмануло.
   Генералу удалось раскопать секретный архив Граговского. Причём, хранившейся ни где-нибудь, а в одном из подконтрольных «НЕКОСу» банков. Неужто не мог найти «ухоронки» понадёжнее?
   Вообще-то, такой дурости от ДГ Громов не ожидал. Ну, скажите на милость, какой нормальный человек, в здравом уме и здравой памяти, решится вдруг хранить свои «чемоданы с компроматом», в РОССИЙСКОМ БАНКЕ? Он что, не понимает, чем это чревато? Или настолько обнаглел в своей самоуверенности, что уже не верит в то, что его «схроны» кто-то решится потрошить?
   Тем не менее, вот они, бумажки из архива Граговского, переснятые ловкими ребятами Астанина. И судя по всему – подлинники. В то, что генерал мог вести свою личную игру, Громов не верил. Не той породы был его главный охранник, чтобы затеять какие-то там интриги. Хотя свой интерес у мужика, надо полагать, имелся, если судить по тому, что он вломился в историю с его перепиской.
   Фотокопий было много. Целая пачка, примерно в полтора сантиметра толщиной. К некоторым снимкам – надо полагать, представляющим ОСОБЫЙ ИНТЕРЕС, астанинские аналитики прикрепили листочки со своими комментариями. Такие бумаги Громов откладывал сразу же. Не любил «манипуляжа». Предпочитал самостоятельно во всём разбираться. Без дополнительных подсказок.
   А вот сами фотокопии просматривал внимательно. И, надо отметить, нашёл в них немало для себя интересного. Во всяком случае, списки «платежёк» лидерам ведущих партий страны, таких, как «Отчизна», «Наш край – Россия» и «Орёл», доставили Евгению Евгеньевичу немало приятных минут.
   А вот два последних документа, прошитые степлером, почему-то заставили Громова насторожиться. Сердце подсказало, что с ними связано что-то очень для него неприятное. Сейчас посмотрим, что именно…
   Громов придвинул к себе бумаги и, без спешки, внимательно вчитался в текст.
   Первый документ представлял из себя короткую резолюцию, начертанную на каком-то докладе. Сам доклад не приводился, только его «шапка»: «Решить проблему кардинально!» И росчерк личной подписи Граговского под ним. Прекрасно знакомой Евгению Евгеньевичу.
   А вот второй документ…
   Евгений Евгеньевич почувствовал, как у него в ушах зазвенело, а руки почему-то ослабли и стали ледяными. Строгие строчки текста, казалось, налились зловещей чернотой и плеснули в глаза. Или это он на миг потерял сознание?
   Громов резко встряхнул головой, отгоняя наваждение, придвинул бумагу поближе и, мысленно успокаивая себя, стал читать.
   Это оказался рапорт какого-то «гаишника», в котором сообщалось о выезде на место очередного ДТП. Два неопознанных трупа – женщина и маленькая девочка, полусгоревший автомобиль – сердце снова дало сбой, и даже не беря в руки приложенный к рапорту фотоснимок места происшествия, Громов моментально догадался, что это за машина. «СААБ-9000». Цвет – серый «металлик». Тот самый автомобиль, в котором три года назад сгорели его супруга и дочка. Тщательно проведённое расследование установило, что это был несчастный случай – «Сааб» врезался в бензовоз, некстати, вынырнувший из-за поворота. В живых никого не осталось, огонь пожрал всех. И вот теперь эти документы…
   Зачем, спрашивается, понадобилось Граговскому держать их у себя в архиве? Или… Мысль сверкнула точно молния, моментально высветив все разрозненные части этой головоломки!
   Так вот оно что значит: «Решить проблему кардинально!», дорогой Даниил Борисович! Это вы мне тогда за «Росойл», получается, мстили! Нехорошо, мил-друг, ой, как очень, понимаешь, не хорошо! И что ты с этого, мужик, выиграл? Моё особо к тебе хорошее отношение? Что, смерть моих девочек стоила сраных полутора миллиардов, в битву за которые ты тогда ввязался?
   Громов нервно отшвырнул документы в сторону, поднялся с кресла и подошёл к окну. Прижался горячим лбом к пуленепробиваемому зеркальному стеклу, выдохнул с силой воздух из грудной клетки и крепко сжал зубы.
   Нет, он – человек не мстительный. Месть для политика – персона нон грата. Но то, что сотворил с его родными ДГ, спускать, конечно, не следует. Виноват – да ещё лично перед ним, ныне – САМЫМ ГЛАВНЫМ В ГОСУДАРСТВЕ ЧЕЛОВЕКОМ, так теперь отвечай, паскуда, по полной программе!.
   А потом разберёмся: специально или нет, ты МНЕ всю ЭТУ ПОДЛЯНКУ устроил!
   Громов успокоился очень быстро, сказалась старая комитетская школа. А в голове уже начали выстраиваться комбинации и подбираться подходящие для ДЕЛА персоны.
   Астанина Громов отмёл сразу. Доверие к нему в свете последних событий понизилось до минимального уровня. Нет, тут нужен был другой человек, и Громов, кажется, знал какой…
   Он подошёл к столу твёрдым, ровным шагом, взял один из десятка «мобильников», лежащих на левом краю столешницы. Это были СВОИ АППАРАТЫ, не завязанные на ФАПСИ. И теоретически, не контролируемые никем, кроме их хозяина…
   Быстро набрал знакомый номер. Откликнулись немедленно.
   – Да, Евгений Евгеньевич?
   – Нужна консультация, – сказал Громов. – Завтра, у меня. Ровно в три.
   Даже вздумай кто прослушивать этот аппарат, вряд ли бы он что понял. Номер зарегистрирован на совершенно левого человека, а на три часа в Кремле назначено очередное заседание Межведомственного совета по новым технологиям. Помимо ОФИЦИОЗА, на него приглашено около сотни совершенно не связанных с правительством персон. В том числе, и треть из регионов. Пойди-ка, вычисли нужного!

* * *

   Во время перерыва Громов прошёл в комнату отдыха. Здесь его уже дожидался Антон – бывший первый зам, ныне – оставленный НА ХОЗЯЙСТВЕ, пока БОСС СИДИТ В Кремле. Мужик он был верный, как пёс, с таким не страшно и в разведку.
   Понимал Громова с полуслова и лишних вопросов никогда не задавал.
   – Вот объект, – без всякого предисловия, распорядился Громов, подавая Антону небольшой фотоснимок. – Он в моей охране бегает. Чин – немалый, спец – первоклассный. Но – НЕ МОЙ ЧЕЛОВЕК! Пока – НЕ МОЙ. Понимаешь? Поговори с ним. Но аккуратно, чтобы мне потом вмешиваться не пришлось, мне сейчас скандалы ни к чему. Да ещё с собственной охраной. Если придёте к консенсусу, то пусть «послушает» своего шефа и «завхоза». Он поймёт.
   Антон молча кивнул, пряча снимок в карман.
   – И ещё передай ему… – Громов на секунду задумался, потом решительно тряхнул головой: – Пусть ищет письма. МОИ ПИСЬМА. Найдёт – заменит шефа. Да и засиделся, скажи, мужик в полковниках, расти надо.
   Антон ещё раз кивнул и, попрощавшись, вышел из комнаты.
   Прямо из Кремля Антон тут же отправился в офис «ГромНета». Пешком. Благо, что контора располагалась всего в десяти минутах неспешной ходьбы от Красной площади.
   Конечно, можно было бы и на авто махнуть, не велико расстояние!
   Но это бы значило привлечь к себе лишнее внимание!
   А так – ну, вышел какой-то там клерк из кремлёвских ворот и, не торопясь, побрёл себе по своим делам. Ну и что? Ко всем чиновникам «хвосты» не навесишь!
   Войдя в офис, Антон тут же собрал СПЕЦОВ и поставил им задачу.
   Уже через пятнадцать минут ему сообщили адрес интересующего человека.
   К нему-то Антон и направился, прихватив с собой троих «бодигардов» из отдела специальных акций. Больше для АНТУРАЖА, разумеется, чем для личной безопасности! В этом деле, приятель Первого мог сам кому угодно перо вставить!).

* * *

   Погодин никогда не задерживался на работе подолгу. Для долгих сидений есть молодёжь, исполнители. А он – руководитель. У него – другие задачи. Так что, если не возникало каких-либо сверхсрочных проблем – а они возникали редко, то ровно в 18.00 Павел Иванович всегда, как штык, отправлялся домой.
   Служебный «Гелендваген» довозил его до Смоленки. Жил полковник в обычном доме – хотя и с консьержкой в подъезде, двумя молчаливыми охранниками на входе и системой видеоконтроля за двором. Соседи относились к хорошо зарабатывающим артистам и художникам – пусть и не из первой обоймы, так что они могли себе позволить такую роскошь. Впрочем, люди их круга на безопасности – не экономили. Себе дороже потом выходило.
   Погодин вылез из машины, поздоровался с охранниками, машинально отметив про себя, что видит этих парней впервые, наверное, из другой смены, вошёл в холл. Консьержка как-то нервно дёрнулась – заболела что ли? – подумал Погодин, и вежливо поинтересовался: – Как дела, Марина? Что-то случилось? – та испуганно замотала головой, и полковник, пожав плечами, двинулся к двери лифта.
   Настроение было отличное. Погодин открыл дверь, прошёл в коридор – и застыл, как вкопанный. У него кто-то был! Из-за полуоткрытой двери в гостиную лился яркий свет. Полковник точно помнил, что когда утром покидал квартиру, электричество он выключил.
   Стараясь не производить лишнего шума, Погодин осторожно сдвинулся вбок и опустил руку в карман пиджака. Там, где у него постоянно находился ПСМ. В принципе, руководители его ранга редко носили оружие с собой. Но Погодин был не из их числа.
   Впрочем, воспользоваться ПСМ-ом полковник всё равно бы не успел. Сзади в поясницу уткнулось что-то до жути напоминающее дуло пистолета – и тихий, невыразительный голос, попросил его: – Господин полковник, пожалуйста, не дёргайтесь, с вами хотят просто поговорить.
   Погодин медленно повернул голову и увидел невысокого, чуть ниже его самого парня, который прижимал к нему пистолет. Парень ободряюще подмигнул ему – и, Погодин, непроизвольно дёрнувшись, моментально отвернулся.
   – Павел Иванович, да вы не тушуйтесь! – послышался из гостиной ещё один голос – на сей раз весёлый и, как показалось Погодину, даже несколько снисходительный. – Раздевайтесь и проходите в комнату, нам надо поговорить. А оружие, пожалуйста, оставьте у нашего человека, он потом вам его вернёт. Мы ведь не грабители!
   Погодин послушно достал пистолет и протянул за плечо.
   Парень, стоявший сзади, принял оружие – и отступил на пару шагов назад. Видимо, стерёгся, чтобы не получить удар от полковника. Несмотря на возраст, Погодин держал себя постоянно в форме, два раза в неделю посещал тренажёрный зал и раз – тренировался в «рукопашке» с офицерами своей службы.
   Но сейчас момент был не для размахиваний кулаками. Если бы его хотели убить, то давно бы это сделали. Значит, действительно хотят с ним поговорить. Ну что ж, послушаем.
   Погодин скинул пиджак, перебросил егочерез левую руку. Молча прошёл в гостиную. Огляделся. Второй гость – это был рослый мужчина в хорошем пальто чёрного цвета, занимал кресло в правом углу комнаты. Лицо обычное, волевой подбородок, крупный нос. Брови – чёрные, густые, сросшиеся на переносице, как у Брежнева, глаза спрятаны за чёрными стёклами очков. На лице – ни малейшего напряжения. Улыбается приветливо. Ни каких особых примет. Столкнёшься с таким на улице – и тут же забудешь.
   – Павел Иванович, вы уж простите, – виновато развёл руками мужчина – и видно было по нему, что не ёрничает, не издевается, а действительно чувствует свою вину, – что мы вот так, без спроса в ваши хоромы вторглись. Но порой обстоятельства вынуждают нас совершать и не такие поступки.
   – Кто вы? – нахмурился Погодин. Подтянул к себе второе кресло и опустился в него.
   – Вряд ли вам что скажет моя фамилия, – пожал плечами мужчина, – Хотя и не исключаю, что она есть в базе данных вашей службы. Но вы можете звать меня Антоном, я привык к этому имени. В настоящий момент я представляю вот эту корпорацию, – он на мгновение поднёс к глазам Погодина белый квадратик своей визитки.