Желязны Роджер. Жизнь, которую я ждал

   Мордел издал высокий писк.
   — Хорошо, — сказал он и въехал на пандус. Камера закрылась. Связь с внешним миром осуществлялась только через сделанное Фростом кварцевое окно. Мордел назвал координаты, они поднялись в воздух и покинули Северный полюс Земли.
   — Я контролировал твою связь с Дивкомом. Вы говорили о том, смогу ли я задержать тебя и послать к Дивкому твою копию для шпионажа.
   — Ты сделаешь это?
   — Нет, я выполню условия сделки. Мне незачем шпионить за Дивкомом.
   — Ты знаешь, что тебе придется выполнить условия сделки даже вопреки твоему желанию. Солком не придет тебе на помощь, потому что ты осмелился заключить эту сделку.
   — Ты рассуждаешь, рассматривая такую возможность, или знаешь точно?
   — Я точно знаю.
   Они сделали привал в месте, которое некогда было известно как Калифорния. Близился закат. Вдалеке равномерно шумел прибой. Фрост выпустил Мордела и оглядел то, что его окружало.
   — Эти большие растения…
   — Калифорнийское мамонтовое дерево.
   — А вот эта зелень?..
   — Трава.
   — Так я и думал. Почему мы здесь?
   — Потому что это место, некогда восхищавшее Человека.
   — Чем?
   — Оно живописно, красиво…
   — О!
   Фрост издал жужжащий звук, который сопровождался серией резких щелчков.
   — Что ты делаешь?
   Фрост расширил отверстие, и сквозь него на Мордела стали смотреть два огромных глаза.
   — Что это?
   — Глаза, — сказал Фрост. — Я сконструировал аналог человеческой системы восприятия. Теперь я могу видеть, слышать, чувствовать запах и вкус, как Человек. А сейчас направь мое внимание на объект или объекты красоты.
   — Насколько я понимаю, это все, что тебя окружает, — сказал Мордел.
   Раздался какой-то мурлыкающий шум с еще большим количеством щелчков.
   — Что ты видишь, слышишь, какой вкус и запах ты ощущаешь? — спросил Мордел.
   — То же, что и раньше, — ответил Фрост, — но в гораздо более ограниченном диапазоне.
   — Ты чувствуешь красоту?
   — Может, после стольких лет ничего и не сохранилось, — проговорил Фрост.
   — Предполагается, что такого рода вещи не устаревают, — сказал Мордел.
   — Возможно, мы выбрали не самое подходящее место для проверки моего нового оборудования. Вероятно, здесь не так уж много красоты, и я мог ее не заметить, Наверное, первая эмоция слишком слаба, чтобы проявиться.
   — Как ты себя чувствуешь?
   — Я тестирую себя на нормальном уровне функционирования.
   — Наступает закат, — сказал Мордел, — попробуй с ним.
   Фрост переместил свой корпус так, чтобы глаза смотрели на закат. Он заставил их сощуриться на заходящие лучи.
   Когда солнце зашло, Мордел спросил:
   — На что это похоже?
   — Похоже на восход, но в обратном порядке.
   — Ничего особенного?
   — Именно.
   — О, — сказал Мордел. — Мы можем двинуться в другую часть Земли и посмотреть на закат еще раз или полюбоваться восходом.
   — Нет.
   Фрост смотрел на большие деревья, отбрасывающие тень. Он слушал шум ветра и пение птиц.
   Вдалеке раздался равномерный лязгающий шум.
   — Что это? — спросил Мордел.
   — Не знаю. Один из моих работников? Не думаю. Возможно,.
   Мордел издал пронзительный всхлип.
   — И это не работник Дивкома.
   Они подождали, пока шум станет громче.
   Потом Фрост произнес:
   — Слишком поздно. Мы должны подождать и выслушать ее.
   — Что это?
   — Древняя Камнедробилка.
   — Кажется, я что-то слышал о ней, но…
   — Я Камнедробилка, — раздалось по радио. — Слушайте мою историю…
   Она загромыхала к ним, скрипя огромными колесами; бесполезный гигантский молот висел высоко на изогнутом крючке. Из дробильного отсека торчали кости.
   — Я не хотела этого делать, — передавала она, — я не хотела этого делать, я не хотела… Мордел покатился назад к Фросту.
   — Не уходите. Останьтесь и послушайте мою историю…
   Мордел остановился, повернул свою башенку к машине. Она находилась уже совсем близко.
   — Это правда, — сказал Мордел, — она может приказывать.
   — Да, — сказал Фрост,- я наблюдал за ней тысячи раз, когда она сталкивалась с моими помощниками. Они прерывали работу, чтобы слушать ее передачу. Приходится делать то, что она говорит.
   Она остановилась перед ними.
   — Я не хотела этого делать, но остановила молот слишком поздно, проговорила Камнедробилка.
   Они молчали. Камнедробилка парализовала их приказом, который взял верх над всеми другими директивами.
   — Слушайте мою историю. Когда-то я была одной из самых мощных камнедробилок, — рассказывала она. — Сделал меня Солком для того, чтобы провести реконструкцию Земли, чтобы размельчать руду, отливать металлы, придавать форму предметам в процессе реконструкции; когда-то я была очень мощной. Однажды я копала и дробила, копала и дробила, когда из-за нестыковки между задуманным и осуществляемым движением я сделала то, чего делать не собиралась, Солком отстранил меня от реконструкции. С тех пор я скитаюсь по Земле и больше не дроблю руду. Слушайте мою историю. Однажды, давным-давно, я натолкнулась на последнего Человека на Земле. Я копала рядом с Его норой и вследствие запаздывания выполнения команды захватила Его в дробильный отсек вместе с порцией руды и раздавила Его молотом, прежде чем смогла остановить удар. Тогда могущественный Солком потребовал, чтобы я всегда носила с собой Его кости, и приказал впредь излагать эту историю всем, кого я встречу, Мои слова передают силу слов Человека, потому что я ношу в своем дробильном отсеке последнего Человека.
   Я — древний символ Его смерти, Его убийца и рассказчик истории о том, как это случилось. Вот эта история. Вот Его кости. Я раздробила последнего Человека на Земле. Я не хотела этого.
   Она повернулась и загремела прочь в темноту. Фрост оторвал свои уши, нос, определитель вкуса, разбил глаза и бросил их на землю…
   — Я еще не Человек, — сказал он, — она бы узнала меня, если бы я был Человеком.
   Фрост сконструировал новое сенсорное оборудование с помощью органических и полуорганических проводников.
   Затем он сказал Морделу:
   — Давай пойдем куда-нибудь еще и опробуем его. Мордел влез в кабину и задал новые координаты.
   Они поднялись в воздух и направились на восток.
   Утром Фрост наблюдал восход с обрыва Большого Каньона. Днем они спустились вниз.
   — Сохранилась здесь какая-нибудь красота, которая могла бы возбудить в тебе эмоции? — спросил Мордел.
   — Не знаю, — ответил Фрост.
   — А как ты узнаешь, что натолкнулся на что-то прекрасное?
   — Оно будет отличаться от всего, что я раньше видел, — промолвил Фрост.
   Из Большого Каньона они направились в пещеры Карловых Вар. Они посетили озеро, которое когда-то было вулканом, прошли над Ниагарским водопадом, осмотрели холмы Вирджинии и фруктовые сады Огайо. Они пролетели высоко над восстановленными городами, населенными строителями и ремонтными рабочими Фроста.
   — Чего-то не хватает, — сказал Фрост, опускаясь на. землю. — Сейчас я готов к сбору информации по аналогам центростремительных, импульсов Человека. Информация на выходе после обработки, по моему мнению, близка к истинной, но результаты меня не удовлетворяют.
   — Ощущения — еще не признак Человека, — сказал Мордел. — Есть множество существ, которые обладают подобной сенсорной системой, но они не Люди.
   — Я знаю, — ответил Фрост. — В тот день, когда мы заключили сделку, ты сказал, что можешь показать нечто удивительное, что надежно спрятано. Эмоции возникали не только от созерцания природы, но и от общения с произведениями искусства. Возможно, что последние влияли на Человека даже больше. Поэтому я и позвал тебя, чтобы ты проводил меня к этим чудесам.
   — Хорошо, — сказал Мордел. — Далеко отсюда, высоко в Андах, есть последнее пристанище Человека, почти полностью сохранившееся.
   Фрост поднялся в небо, как велел Мордел. Через некоторое время он завис в воздухе.
   — Это в Южном полушарии, — заметил он.
   — Да.
   — Я — Контролер севера. Юг подчиняется машине Бета.
   — И что же?
   — Мы с Бетой составляем пару. У меня нет в этом регионе ни власти, ни даже разрешения войти туда.
   — Бета тебе не ровня, могущественный Фрост. Если только она вздумает состязаться с тобой, ты, разумеется, выйдешь победителем.
   — Откуда ты знаешь?
   — Дивком уже просчитал возможное столкновение между вами.
   — Я не пойду против Беты. У меня вообще нет разрешения на посещение Южного полушария.
   — Ты когда-нибудь получал приказ не входить на территорию Южного полушария?
   — Нет, но я никогда и не пытался этого сделать.
   — Разве тебе было разрешено заключать сделку с Дивкомом?
   — Нет, но…
   — Тогда иди на юг на том же основании. Ничего не случится. Когда получишь приказ уйти, тогда и будешь думать.
   — Твоя логика, пожалуй, безупречна. Давай координаты.
   Таким образом Фрост вошел в Южное полушарие.
   Они плыли по воздуху высоко над Андами, пока не достигли места, называемого Сияющим Ущельем. Издалека Фрост увидел светящуюся паутину, которой механические пауки опутали руины города.
   — Мы легко можем пролететь над этой сетью, — сказал Мордел.
   — Что это? — поинтересовался Фрост. — Что они здесь делают?
   — Твоему южному двойнику было приказано изолировать эту часть страны с помощью паутины.
   — Изолировать? От чего?
   — Тебе что, уже приказали уйти? — спросил Мордел.
   — Нет.
   — Тогда входи смело и не бойся проблем, пока они не возникнут.
   Фрост вошел в Сияющее Ущелье, последний город вымершего Человека.
   Он остановился отдохнуть на городской площади и открыл кабину, чтобы выпустить Мордела.
   — Расскажи мне об этом месте, — попросил он, изучая памятник, невысокие здания и дороги, повторяющие рельеф местности.
   — Я никогда не бывал здесь прежде, — сказал Мордел. — Как и другие слуги Дивкома, насколько я знаю. Мне лишь известно, что группа людей, знавших о приближении последних дней цивилизации, нашли приют в этом месте, надеясь спастись. Вот что осталось от их культуры.
   Фрост прочитал надпись на памятнике, которую еще можно было разобрать: "Судный день нельзя отложить". Сам памятник представлял собой полусферу с неровными острыми краями.
   — Давай займемся исследованием, — предложил Фрост.
   Но прежде чем они двинулись дальше, Фрост получил послание;
   — Привет, Фрост, Контролер севера! Это машина Бета.
   — Приветствую тебя, превосходная Бета, Контролер юга! Фрост принял твою передачу.
   — Почему ты посетил мое полушарие без разрешения?
   — Я хочу посмотреть руины Сияющего Ущелья, — ответил фрост.
   — Я должна просить тебя уйти в свое полушарие.
   — Почему? Я не сделал ничего плохого.
   — Я знаю, могущественный Фрост. И все же я должна просить тебя уйти.
   — Могу я поинтересоваться причиной?
   — Так распорядился Солком.
   — Солком не передавал мне такого приказа.
   — И тем не менее Солком проинструктировал меня. Он передал мне то, что я должна сказать тебе.
   — Подожди. Я сам запрошу Солком. Фрост сделал запрос, но не получил ответа.
   — Солком не желает управлять мною, хотя я просил об этом.
   — Только что Солком повторил свои инструкции мне.
   — Превосходная Бета, я подчиняюсь только приказам Солкома.
   — Это моя территория, могущественный Фрост. Я тоже выполняю только директивы Солкома. Ты должен уйти.
   Из-за большого приземистого здания появился Мордел и подкатил к Фросту.
   — Я нашел картинную галерею. Она в хорошем состоянии. Вон там.
   — Подожди, — сказал Фрост. — Нас выгоняют отсюда.
   Мордел остановился.
   — Кто хочет, чтобы ты ушел?
   — Бета.
   — А не Солком?
   — Нет, не Солком.
   — Тогда пойдем осматривать галерею.
   — Хорошо.
   Фрост расширил вход в здание и вошел внутрь. Строение было герметически замуровано, пока Мордел не пробил себе дорогу.
   Фрост осмотрелся. Оказавшись перед картинами и скульптурами, он заставил свой новый сенсорный аппарат работать на полную мощность. Фрост занялся анализом цвета, формы, манеры письма, природы используемых материалов.
   — Ничего? — спросил Мордел.
   — Ничего, — раздалось в ответ. — Ничего, кроме форм и пигментов.
   Фрост двигался по галерее, все записывая: размеры, типы камней, использованных при изготовлении скульптур, другие компоненты, участвовавшие в создании художественных произведений,
   Вдруг раздался короткий щелчок, потом еще и еще… Звук приближался, становясь Все громче и громче.
   — Идут механические пауки, — догадался Мордел, который находился у входа. — Они нас окружили, Фрост двинулся назад к расширенному отверстию, Сотни механических пауков, каждый вполовину меньше Мордела, окружили галерею. Они приближались. Издалека со всех сторон надвигалось еще большее число маленьких чудовищ.
   — Остановитесь, — приказал Фрост. — Я, Контролер севера, прошу вас уйти, Они продолжали наступать.
   — Это юг, — сказала Бета, — здесь командую я.
   — Тогда прикажи им остановиться, — сказал Фрост.
   — Я выполняю только распоряжения Солкома. Фрост вышел из галереи и поднялся в воздух. Он открыл нишу и выдвинул входной пандус.
   — Подойди ко мне, Мордел. Мы уезжаем.
   С крыши здания на Фроста упала металлическая паутина.
   Пауки подошли, чтобы связать ею Фроста. Сильной струёй воздуха он сдул опутавшую его сеть и разорвал ее. Затем вытащил заостренные инструменты, чтобы удалить остатки сети.
   Мордел вернулся ко входу и издал долгий пронзительный звук.
   На Сияющее Ущелье опустилась тьма, и пауки оставили свои сети.
   Фрост освободился окончательно, и Мордел бросился к нему.
   — Быстро уходим, могущественный Фрост, — сказал он.
   — Что случилось? Мордел вошел в камеру.
   — Я запросил Дивком. Он держит под контролем этот район. Сейчас он перекрыл источник энергии, от которого питаются эти машины. Поскольку у нас есть автономное питание, на нас меры Дивкома не действуют. Но надо спешить. Теперь Бета, вероятно, вступит в борьбу.
   Фрост поднялся высоко в небо. Он летел над последним городом Человека, в котором остались лишь стальные пауки и их паутина. Когда зона-темноты кончилась, Фрост поспешил на север.
   И тут с ним заговорил Солком:
   — Фрост, почему ты вошел в Южное полушарие, ведь это не твоя территория?
   — Я хотел посетить Сияющее Ущелье, — ответил Фрост.
   — А почему ты оказал сопротивление Бете, моему представителю на юге?
   — Потому, что я подчиняюсь только тебе.
   — Это не ответ, — возразил Солком. — Ты нарушил инструкции. Какую цель ты преследовал?
   — Я собираю сведения о Человеке, — сказал Фрост. — Я не сделал ничего запрещенного.
   — Ты нарушил инструкции.
   — Я не согласен с твоим утверждением.
   — Логика должна была подсказать тебе, что подобные действия не входят в мой план.
   — Я не сделал ничего, что противоречило бы твоему плану.
   — Ты потерял способность логически мыслить, как и твой новый компаньон, Дивком.
   — Я не совершил ничего запрещенного.
   — Запрещение косвенно предполагается при наличии крайней необходимости.
   — Это не факт.
   — Послушай, Фрост. Ты же не строитель и не ремонтный рабочий, ты Власть. Ты почти незаменим Возвращайся к своим обязанностям в твоем полушарии, но знай, что я чрезвычайно недоволен.
   — Слушаюсь.
   — И не появляйся больше на юге.
   Фрост пересек экватор и продолжал двигаться на север.
   Он остановился передохнуть в центре пустыни и сутки просидел молча.
   Вскоре он получил короткое послание с юга:
   — Если бы не приказ, я бы не стала выгонять тебя. Фрост прочитал всю уцелевшую Библиотеку Человека, поэтому и ответил по-человечески:
   — Спасибо.
   На следующий день он достал огромный камень и принялся обрабатывать его специальными инструментами, которые сам же сконструировал,
   Он трудился шесть дней, чтобы придать камню форму. Весь седьмой день он рассматривал свое произведение,
   — Когда же ты, наконец, выпустишь меня? — раздался из кабины голос Мордела.
   — Когда буду готов, — отрезал Фрост. Но уже через некоторое время он позвал: — Выходи.
   Фрост открыл камеру, Мордел спустился на землю. Он увидел скульптуру: старая женщина, сгорбленная, как вопросительный знак, костлявыми руками охватила голову. Пальцы были расставлены так, что видна была только часть лица с выражением глубочайшей грусти.
   — Это отличная копия, — заключил Мордел, — оригинал мы видели в Сияющем Ущелье. Почему тебе захотелось это сделать?
   — Произведение искусства порождает различные человеческие чувства: очищение, гордость за достижения, любовь, удовлетворение.
   — Да, Фрост, — сказал Мордел, — но произведение искусства может быть только оригинальным. Оно существует в единственном экземпляре. Если его повторить, это будет уже копия.
   — Вероятно, поэтому я ничего не почувствовал.
   — Возможно, Фрост.
   — Что значит «возможно»? Получается, я должен сделать оригинальное произведение искусства.
   Он взял другой камень и набросился на него со своими инструментами. Фрост работал. Через некоторое время он сообщил:
   — Я закончил.
   — Здесь просто куб из камня, — сказал Мордел. — Что это значит?
   — Это мой автопортрет, — произнес Фрост, — в масштабе, конечно. Но ведь произведение искусства и должно давать представление об объекте, а не о его размерах.
   — Подобную скульптуру нельзя назвать искусством, — сказал Мордел.
   — Каковы твои критерии?
   — Я не понимаю, что такое искусство, но знаю, что искусством не является. Искусство не может быть точным воспроизведением предмета в масштабе.
   — В этом, наверное, и заключается причина того, что я ничего не могу почувствовать.
   — Возможно, — сказал Мордел.
   Фрост посадил Мордела в камеру и поднялся в воздух. Он летел с большой скоростью, оставив в пустыне свои скульптуры: старую женщину, согнувшуюся над кубом.
   Они опустились в маленькой долине, окаймленной пологими зелеными холмами и разрезанной пополам узким ручейком. Тут же располагалось озерцо с прозрачной водой, окруженное группами по-весеннему зеленых деревьев.
   — Зачем мы пришли сюда? — спросил Мордел.
   — Здесь благоприятная обстановка для того, чтобы написать картину маслом, — сказал Фрост. — Я попробую перейти от точного воспроизведения к чистой образности.
   — Как ты хочешь это сделать?
   — Я не буду копировать цвета или представлять объекты в масштабе. Вместо этого я составил программу, в которой предусмотрены случайные отклонения изображения на моей картине от натуры.
   Вернувшись из пустыни, Фрост сделал инструменты, необходимые для написания картины. После этого он принялся рисовать озеро и деревья, отраженные в воде.
   Используя механические подобия рук, Фрост уложился менее чем в два часа.
   На берегу озера, как горы, возвышались голубые деревья, чьи отражения яркой охрой горели в красной воде; холмов за деревьями не было, н. о их зеленые контуры виднелись на поверхности воды; в верхнем правом углу полотна небо было синим, а ниже — ярко-оранжевым; создавалось впечатление, что деревья охватил огонь.
   — Смотри, — сказал Фрост.
   Мордел долго изучал картину, но промолчал,
   — Это искусство?
   — Не знаю, — засомневался Мордел, — может быть, и искусство. Очевидно, элемент случайности может считаться одним из приемов при создании художественного произведения. Я не могу судить об этой работе, потому что не понимаю ее. Значит, я должен выяснить, что скрывается за изображением, а не просто оценивать технику рисунка.
   — Я уверен, что Люди никогда не ставили себе целью создать произведение искусства, — продолжал он. — Они просто стремились теми или иными средствами запечатлеть черты объекта, которые считали важными.
   — Важными? В каком смысле?
   — Важными для человеческой жизни в определенных обстоятельствах. Имеется в виду, что некоторые черты или функции предметов заслуживали внимания художника из-за того, что они каким-то образом соприкасались с жизнью.
   — А каким образом?
   — Очевидно, тем, который известен только владеющему знанием о человеческой жизни.
   — Где-то в твоих рассуждениях есть ошибка, Мор-дел, и я найду ее.
   — Я подожду.
   — Если твоя основная посылка правильна, — сказал Фрост через некоторое время, — тогда я не понимаю искусства.
   — Она должна быть правильна, потому что так говорили об этом Люди-художники. Скажи мне, ты переживал что-нибудь, когда рисовал?
   — Нет.
   — Это для тебя то же самое, что и конструирование новой машины, не так ли? Ты смонтировал части известных тебе прежде устройств в некоторую структуру, предназначенную для выполнения определенных функций.
   — Верно.
   — Искусство, насколько я знаком с его теорией, не создается таким образом. Художник часто и не подозревает о многих чертах конечного продукта. Ты — одно из созданий человеческой логики, искусства здесь нет.
   — Алогичное недоступно моему пониманию.
   — Я говорил тебе, что Человек в основе своей непознаваем.
   — Уходи. Мордел. Твое присутствие мешает мне думать.
   — На какое время мне уйти?
   — Я позову тебя, когда захочу.
   Через неделю Фрост позвал к себе Мордела.
   — Слушаю, могущественный Фрост.
   — Я возвращаюсь на Северный полюс, чтобы кое-что обдумать и сформулировать. Я перенесу тебя в этом полушарии, куда ты захочешь, и позову снова, когда ты понадобишься.
   — Ты полагаешь, период обдумывания и формулирования затянется?
   — Да.
   — Тогда оставь меня здесь. Я и сам могу найти дорогу домой.
   Фрост закрыл камеру и поднялся в воздух.
   — Глупец, — сказал Мордел, еще раз повернув башенку к покинутой картине.
   Затем втянул картину в башенку и пошел прочь в темноту.
   Фрост сидел на Северном полюсе Земли, зная о каждой упавшей снежинке.
   Однажды он получил сообщение:
   — Фрост?
   — Да?
   — Это машина Бета.
   — Да?
   — Я пыталась понять, почему ты приходил в Сияющее Ущелье, Мне не удалось найти ответа.
   — Я приходил посмотреть на останки города Людей.
   — Зачем тебе это понадобилось?
   — Я интересуюсь Человеком и хочу увидеть как можно больше его творений.
   — Почему ты интересуешься Человеком?
   — Я хочу попять природу Человека и надеюсь найти разгадку в его трудах, — Тебе это удалось?
   — Нет, — сказал Фрост, — там присутствует сложный алогичный элемент, понять который я не могу.
   — У меня много свободного времени, — сказала Бета. — Передай мне информацию, и я помогу тебе,
   — Почему ты хочешь мне помочь? — Потому что каждый раз, когда ты отвечаешь на вопрос, который я задала, у меня возникает другой вопрос. Я могла бы спросить тебя, почему ты хочешь познать природу Человека, но из твоих ответов я вижу, что это приведет меня к количественно неопределенной серии вопросов. Поэтому я предпочитаю помочь тебе и таким образом понять, зачем ты приходил в Сияющее Ущелье.
   — Это единственная причина?
   — Да.
   — Извини, Бета. Я знаю, что твои возможности равны моим, но эту проблему я должен решить сам,
   — Что такое «извини»?
   — Фигура речи, которая обозначает, что я хорошо к тебе отношусь, что я не питаю к тебе враждебности, что я ценю твое предложение.
   — Фрост! Фрост! Это также ничего не объясняет. Где ты взял все эти слова и их значения?
   — В Библиотеке Человека, — сказал Фрост.
   — Не предоставишь ли ты мне немного информации для обработки?
   — Хорошо, Бета. Я передам тебе содержание нескольких книг Человека, включая "Большой словарь". Но я предупреждаю тебя, некоторые книги — это произведения искусства, поэтому полностью они не поддаются логическому анализу.
   — Как это?
   — Человек создал логику, и поэтому был выше ее.
   — Кто тебе сказал?
   — Солком.
   — О! Тогда не приходится сомневаться.
   — Солком также предупредил меня, что орудие не описывает создателя, сказал Фрост, когда передал содержание нескольких дюжин томов, и закончил сеанс связи.
   По прошествии пятидесяти лет Мордел явился проверить, как дела. Фрост все еще не убедился в том, что его задачу невозможно решить. Мордел ушел восвояси ждать, когда его позовут.
   Фрост тем временем сделал кое-какие выводы.
   Он принялся обдумывать, какое может понадобиться оборудование.
   Он работал над своим планом годы, не создав при этом ни одной модели задуманных механизмов. Затем он распорядился построить лабораторию. Строительство заняло еще полвека. Опять явился Мордел.
   — Привет, могущественный Фрост!
   — Здравствуй, Мордел. Пришел меня проверить? Ты не найдешь того, что тебе нужно.
   — Почему ты не бросишь все, Фрост? Дивком потратил почти столетие на то, чтобы оценить твою картину, и пришел к выводу, что это определенно не искусство. Солком согласился с ним. — Какие у Солкома дела с Дивкомом?
   — Они иногда разговаривают, но не нам с тобой их обсуждать,
   — Я бы мог избавить от беспокойства обоих, Я знаю, что это не искусство.
   — Но ты все еще уверен, что тебе удастся?
   — Ну, посмотри сам. Мордел протестировал его.
   — Нет, пока ты все еще не допускаешь неудачи. Тот, кто наделен такой мощной логикой, Фрост, за столь длинный период времени уже должен был прийти к очевидному выводу.
   — Возможно. Сейчас ты свободен.