Жоров Алексей Андреевич. Окна Александра Освободителя

   Устроили мы всей компанией мозговой штурм и выдали идею, что искать нужно сначала захоронение землекопов, а от него плясать. Тогда, мол, тоже не дураки были, раз был проводник, то остановили поезд в ближайшем к колодцу месте и топали напрямик. Хоронили их кучей, просто закидали землёй. До колодца от железки не больше километра, это по вычислениям французов. На «золотые километры» поехали все, кроме Семёна и Антона. Пока мы поехали в расположенные близ железки хутора, собирать фольклор, эти двое двинулись дальше на север, в станицу Ленинградскую. Там бы штаб особой бригады ЧК, каратели, в общем. Сейчас в этом старом здании располагается музыкальное училище, сунули они сторожу пятисотку, ну тот и позволил им домину осмотреть, особливо подвалы. Очень уж эти подвалы были похожи на другие, на те откуда господин Дубовой вынес, для нас, десять лимонов. Попробовать? Дорого, а что делать. Если что-то и осталось не оприходованное, то именно в подвалах.
   На Ленинградскую мы вышли, забодав в Краснодарский архив ФСБ одному дедку 5000 зеленью. Дедок был идейный, но с пониманием. Мои его прижали на лестнице сунули в руки конверт и пояснили какая инфа нужна, клятвенно пообещали, что мы не шпионы, а простые чёрные копатели. Дедок помогал дочке и внукам, так что, по здравым размышлениям от денег не отказался. Ему объяснили ситуацию и пообещали подкинуть ещё деньжат, если он нароет чего ещё по теме. А за 5000 мы выяснили, кто в то время и в том районе мог и имел право устраивать массовые расстрелы, а так же работал с ценными пленными. А вдруг какого-либо из бросившихся на прорыв офицеров довезли до подвалов живым?
   Встретились с директрисой школы. представились фондом «Озеленение». Предложили ей схемку на её уровне, мол, ты заявку в краевые власти на обустройство территории, мы её продавливаем, тебе две штуки сразу, две по исполнении, а всё остальное наши проблемы. Предоставили ей все бумаги, она внимательно прочла и подписала, после чего получила первый пучок в конверте. Краевые зубры звери сильные, но мы на много и не замахивались, штуку туда, штуку суда и фонду дали бумажку о выделении ста тысяч рублей на озеленение школы. Думали господа чиновники, что поимели лохов в нашем лице, ибо справку выбить это одно, а вот выбить реальные деньги в казначействе, где сидит бывший КГБшник всея кубани Лямицкий, это совсем другое. Этому зубру в рот палец положить даже мэр опасается, откусит-с. К нему, рассказывают, приносят списки зарплат по бюджетникам, так милиции он подписывает в последнюю очередь, говорит всё равно, мол, сами вчетверо больше насшибают.
   С бумажкой наперевес направились к музыкалке. Людишек наняли местных, тут же уволив половину за леность и пьянку. На само здание не лезли, только по периметру. так что заряды установили и жахнули уже к вечеру, успокоив директрису, что роим ямки для деревьев. Через три дня обработанные данные поступили и парни, предварительно напоив сторожа и сунув ему привычную бумажку, взялись за лопаты. Из нескольких доступных каверн, одна оказалась не пустышкой. По нашей проблеме в тех бумагах была непосредственно только одно свидетельство. Группа из пяти человек алмазы скинула организованно и ушла, оставив случайного незамеченного свидетеля. Вот только он оказался местным юродивым, и как не пытали его чекисты точного места захоронки показать не смог. Мы же, то есть те, кто облазил всё пространство у дороги, ушли не солоно хлебавши, гражданская, а потом и мировая, прокатившаяся по этим местам таких древних стариков не оставили. Решили прекратить ненаправленные поиски и вернуться до дому, до хаты. Ещё один мозговой штурм выявил полый упадок духа, если бы знать место хотя бы с точностью до сотни метров, тогда бы я все деньги добытые извела на топографию, а так просто, без цели? Нет, увольте. В конце совещания, от безысходности, ребята ударились в мистику, предложив, чтобы найти такого экстрасенса, который бы чуял кладбища, а особливо расстрельные места.
   Ну, что же, на безрыбье и карась щука, засадила техов в инете рыться на счёт экстрасенсов, а сама засела за план, как можно отделять среди них зёрна от плевел.

Альтернативная История. Российская Империя.

Июнь 1838.

   Кронштадт, как много в этом звуке, для сердца русского слилось! То, что Англичане клюнули на вывод большей части войск из предместий столицы, это полностью план и заслуга Маши, она оказалась не только мастерицей плести словесные кружева и выбивать сведения из противников режима, но и мастером дезинформации. Это слово, и его краткую форму «деза», я прочитал в будущем и влюбился в него. Вовремя брошенная ложь, а лучше полуправда, и легионы противника идут в расставленную ловушку. Нет, понятие я такое знал и раньше, всё-таки мне военную историю преподавали качественно, но с оговорками. Мол, Великий государь, в моём лице, будет блюсти «мораль Войны». Нет, ну надо же, идиоты, отдавать в чужие руки победу Отечества из-за «морали». Главное для Государя, использовать разумно свою силу и власть, а с недавних пор это для меня означает только «для блага моих подданных», какое мне дело до чужих?
   О том, что Английский флот готов выйти в море, чтобы проучить зарвавшихся русских медведей, я знал ещё за пару дней до его выхода из порта. Признаюсь, не ожидал от Англичан такой прыти, а ведь к ним ещё не прибыли вести из Стамбула. Проливы, это важно. значение проливов для морской нации объяснять не надо, всё что связано с морем англичане впитывают с молоком матери. Их довела до белого каления совокупность причин, моё пренебрежение их нотами, уничтожение агентов влияния, новые технологии и стремительно модернизируемая столица-завод. Именно город их интересовал в этом походе, хотелось очень им сунуть нос на те предприятия, куда их не пускают, не разрушить, а именно захватить. Как стало ясно позднее, из допросов выживших, известие о затоплении турецкого флота, гибели султана и захвата проливов десантов достигло «Флота возмездия» уже на полпути к Петербургу. Быстроходный пароход принёс вести, буквально взорвавшие изнутри самомнение их адмирала, и заставившие его сделать ошибку.
   Первоначально десант предполагалось высадить в Лебяжьем, закрепиться, и только оттуда посылать недалёкие экспедиции, давя сопротивление, и выискивая слабые места, со мной было решено даже договариваться, если я поделюсь всем и сразу, и буду покорно плясать по дудку Лондона. Теперь же о переговорах со мной речи никто не вёл, планировался сначала захват или уничтожение Кронштадта, затем десант в город, захват предприятий и мастеров, затем сравнивание города с землёй. Приказ был «не щадить Варваров», ну, мы никого из них и не пощадили.
   Все суда были сосредоточены в Кронштадте. За два дня до подхода вражеского Флота я объявил войну Англии, реквизировал всю собственность подданных британской короны в столице и разослал директивы на места, самих пленных послал рыть окопы. Были при этом очень интересные сценки, об одной из которых рассказала Маша. Молодой английский купец, одетый в русские одежды, принявший, по настоянию отца, два месяца назад правильное решение и сменивший подданство одним из первых, ибо по указу в первых рядах принимали тех, кто женат на русской. Предприимчивый отец жениха договорился со своим русским торговым партнёром, обжинили они своих детей. Вот теперь Брит, со своей женой передаёт мзду конвоирам, те из частично мобилизованных царских отрядов. Крестьянам клятвенно пообещали, что оторвут от земли не более чем на пару недель, оружие худо-бедно они освоили, что ещё надобно для войск резерва?
   Вот эти крестьянские парни и сопровождают два десятка пленных на рытьё фортификаций. У молодого англичанина там отец и двое братьев, семьи которых пока под домашним арестом. Конвоир кивает головой, удовлетворённый размером мзды, ибо знает правило, что половину надобно снести синемундирникам, с этим строго, и лишь оставшееся поделить. Не поделиться нельзя, премия за голову нарушителя намного больше небольшой мзды. Конвоир кивает и берёт из рук молодки крынку молока, отпив, отдаёт её напарникам, и лишь затем она попадает по назначению. Далее из рук в руки передаётся корзина со сдобой, конвой то же снимает пробу, передав, затем, корзину отцу брита. Тот берёт себе и сыновьям, остальное добро раздаёт другим заключённым. Кандалы на всех только ручные, общей цепью здесь никто не скован, в этом отряде только семейные, домашний арест родных гарантирует послушание. Эта работа считается синекурой, на неё попадают только те ушлые господа, успевшие обзавестись родственниками в Империи. Маша описывала этот случай в красках, дородного английского купца в бывшем лучшем платье с лопатой роящимся в зеле, я, с её слов, представил, и чуть со смеху не упал. Сие подняло мне настроение изрядно.
   Реквизировали все частные суда, всё, что плавает и не сразу тонет в море, и оборудовали шестовыми минами. К моменту прихода неприятеля паровых судов было сорок, прочих около двухсот. На пятнадцати паровых судах были установлены направляющие.
   Англичане моряки твёрдые и мощные, иногда сдаваясь в плен, говорят «у короля много», но в тот день таких речей мы не слышали, захваченные суда мне были не нужны. Направляющих было чудовищно мало, это мы поняли позднее. Шапками англичан закидать не удалось, они грамотно стали садить бортовыми залпами в приближающиеся пароходы, до расстояния выстрела дошли шесть судов из пятнадцати. Это потом, при разборе боя, было до зубного скрежета кристально ясно, что в бой надо было кидать все суда, и пусть бы бритты попробовали угадать «ху есть ху». Но кулаками всегда удобнее махать после драки, отрабатывая удары чуть не проигранного боя перед зеркалом. Некоторые суда взрывались сразу, когда ядра попадали в сложенные ракеты. Первый залп направляющих стал для захватчиков подобен грому среди ясного неба и поразил два корабля, пока враг не опомнился, вторым залпом положили ещё одну цель. Я лично находился в Кронштадте и увидев незавидную участь пароходов скомандовал «все вдруг», пристрелив одного из адмиралов осмелившегося возразить. Правильно, не правильно, а я поставил на сей бой всё, даже если флоты уничтожат друг друга, то Россия выиграет.
   Когда первые русские суда добрались до строя линкоров, то не охваченным пламенем был только один из них. Англичанин, добив, наконец-то, израсходовавший ракеты пароход, повернулся к новым противникам бортом. Оставшиеся пароходы, потеряв по пути пять судов, благополучно отправили корабль на дно, ему хватило трёх шестовых мин. Из оставшихся судов так же не ушёл никто, в первую очередь атакованы были самые быстрые суда противника, затем самые мощные из оставшихся, в конце топили пытавшийся удрать или спрятаться за белыми флагами десант. Того чистоплюя, который три раза посылал запрос на атаку вражеского судна под белым флагом, я утопил на следующий день, отправив семью на железнодорожные работы. Когда его товарищи гибли он, видите ли, не только сам не атаковал, но и других отговаривал. Благо самозваного командира, в горячке боя, не сильно и привечали. Перед тем как ядро утащило его вниз, на берегу провели его родню в колодках.
   Показательное действо происходило во время пира, устроенного для всего честного народа прямо на набережной, благо погода позволяла. Выглянуло из-за облака солнце, мир пел, наполненный его теплом, людей пьянило вино и аромат недавней победы. Выжившие подходили и получали новые звание и назначение командовать ещё не построенными судами, трусы и предатели не мозолили глаза, уйдя под воду. Пара сотен выловленных британских моряков, ни чего не евшие и не пившие со вчерашнего дня еле тащили ноги. Английские купцы, те которые предусмотрительно обзавелись роднёй-индульгенцией, падали передо мной на колени и просили, в соответствии с заранее оговоренным сценарием, принять их в подданные. Возвращалась им только часть имущества, кому половина, кому четверть. Ведь у таких прощелыг на сыновей, которые раньше их стали русскими, на детей переписывалось более половины, ибо подати были меньше. Но бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке, поэтому просителям следовало перебороть себя и порвать с прошлым. Для этого пленных моряков подводили к виселицам, одевали им петлю, а вот вышибать затем у них из под ног чурку предоставлялось соискателям.
   Соглашались не все, отказники вместе со всей роднёй обрекались на участь пленных моряков, лишь недавних жён отдавали отцам. Девицы становились мгновенно выгодными парами, ибо получали наследство в полном объёме. После пары казней, все уяснили правило и отказников не было, блевали, но выдёргивали колоды. Жён и детей тут же расковывали и усаживали близ мужей к столу, либо тут же давали пять лет и гнали на железку. Спектакль абсурда, скажите вы, но в дальнейшем из этих вчерашних врагов и шпионов получились самые верные мои сторонники, ибо преодолев порог они с лёгкостью делали всё, что бы ни попросил их император, добывая мне любые сведения, не взирая ни на какие трудности. А уж их советы по заморской торговле! Нет, дело того стоило.
   Ночью заснул, напившись допьяна, ибо тостов за славную победу нельзя было не поднимать, а то следующей не дождёшься. Сон пришёл, знакомый, на этот раз кристально отчётливый, хмель прошёл мгновенно. Запомнить я смог раза в два поболе, чем в предыдущий раз. Елена похвалялась тем, что, как она выразилась «больше не целка». Поздравил её с выдающимся событием, поздравил так же, заочно, её избранника. Ответом мне был смех и пояснение, что избран был тот «избранник», всего лишь на одну ночь, свадьбой или длительными отношениями у них и не пахнет. Нравы будущего свободнее, но к кому отнести Елену, в соответствие с нынешними понятиями. Если к дворянкам, это одно, а в деревне она бы давно уже замуж выскочила! Сегодня полностью посветил себя радио. Терц, Попов, Маркони. Подробности, простейшие схемы, изготовленные по заказу Елены одним фанатиком-радиолюбителем. Он в своей лаборатории попытался простейшими инструментами изготовить радио, вот труд последних пяти месяцев его проб и ошибок я и заучивал.
   В конце была песня, но из предложенной тематики о море я выбрал не Окуджаву и не Высоцкого. Мне очень понравилась другая мелодия:

 
– Прощай любимый город.
– Уходим завтра в море.
 

   Слова простые, простая мелодия, людям понравиться.
   Когда я утром попытался сесть на кровати, то кристальная ясность сна сменилась желанием умереть. Маша, увидев моё лицо, кинулась искать рассол. Приняв после этого на грудь бокал вина, я смог, наконец-то добраться до пера и чернил и начав писать. Первым делом я записал песню и отдал Маше, отправив мою зазнобу работать, по пути занести ноты и слова морякам. За следующие пять часов, пробираясь сквозь головную боль я смог воспроизвести на бумаге ночную информацию. Доверить сие дело решил аж трём приближённым, устроить для них этакое соревнование. Копии сделал сам, потом фельдъегерем отправил три пакета. Один Нобелю, другой Сименсу, третий Красильникову. Лично я в этом соревновании болел за Красильникова, а ставил на Нобеля, ибо производственная база у того была более продвинута, а Красильникову предстояло провести бессонные ночи, чтобы всё подготовить. Но самой удачной лошадью в этом забеге показал себя Сименс.
   Точнее сказать он как раз изготовил образец последним, дело было в другом. Это был серийный образец, для поточного производства которого был уже оборудован цех. Именно он стал лидером, «Красильниковские радиомастерские» и «Радиозавод Нобеля» в будущем были слиты, но даже после этого смогли занять лишь 12% рынка.

Глава 15

РИ. РФ.

Июль 2002.

   Не перевелись ещё на Руси графы и графини Калиостровы! Нет, я понимаю, на халяву и уксус сладкий, но количество экстрасенсов, согласившихся приехать к берегам Кубани на смотрины, было изрядным. Метода была простая, сначала мы узнавали о людях такого плана через инет, затем узнавали их адреса и телефоны. Основным поставщиком сведений был Рамблер и сайт «Из рук в руки», в котором было чудовищно много объявлений от шарлатанов подобной направленности. Всё это действо как раз подоспело под реализацию другой задумки, а именно «куда вкладывать честно наворованные деньги»? Решила не заморачиватся особо, а по примеру того прокурора купила подъезд в только построенной четырнадцатиэтажке, из того посёлочка, что за Энкой, близ поста ГАИ, там было чуть дешевле. Двадцать пять бригад по пять хохлов, плюс один прораб из местных. Они усиленными темпами стали делать еврейский ремонт, начав снизу, и как только квартиру приводили в божеский вид и обставляли мебелью, то приглашали соискателя.
   Прилетавший должен был сам раскошелиться на самолёт сюда, и лишь в аэропорту ему всё возмещали, плюс билет в обратную сторону и двадцать тысяч рублей после выполнения трёхдневной работы. Работа не сложная, колесить с одним из моих архаровцев по городу и вокруг, при остановках говорить, что чувствует человек об этом месте. Господи, как много пустышек, некоторых отправляли назад на следующий же день, за свой счёт, меняя билет на более ранний срок, но, может быть, настоящие мастера сюда и не очень-то и торопились? Всё возможно.
   Из первых семи десятков работу мы предложили лишь двум, одна женщина угадала половину мест тайных захоронений, информация о которых обошлась нам ещё в пять тысяч долларов, переданных местному гэбисту-архивариусу. Не очень этих мест и много, я имею в виду тех, где ЧК достаточно кучно расстреливало и хоронило, но тут нам очень помогли фашисты. Вот уж педанты так педанты! Всё до метра вымерено, искать их захоронения было делом очень лёгким. Второй из семидесяти был хорошим гипнотизёром, он, ради интереса, попробовал выяснить, своими методами, у Сергея в каких местах он останавливается, и что от него ждут. Но Серёга, во-первых, ничего не знал, как и другие водители, а во-вторых, попытки задурить себе голову просёк и привёз Павла Геннадиевича перед мои очи. Посмеялась, но предложила помириться, и взять кандидата стажёром, с предоставлением ему жилплощади. Переезд на Юг Павел Геннадьевич, в целом, одобрил, прибывшая вслед за ним его жена одобрила ордер, пять комнат, счёт в банке, машину гараж и садовый домик, затем, по быстрому, перетянула двух детей, оставив свою родню улаживать проблемы со сдачей квартиры в Новосибирске и переходе детей в другую школу.
   На счету десять тысяч зелени на предварительные расходы, а за работу по профилю буду платить отдельно, не менее пятёрки в месяц. Согласился, как миленький, говорит, что конкуренция в родном городе сильная среди легальных, а идти в полную кабалу к бандам и подводить под нежданчик стариков с квартирами ему претит. Я пообещала, что если криминал с моей стороны и будет с его участием, то только лишь направленный в сторону зарящихся не на своё сало отморозков. Повздыхал, но признал, что бесплатный сыр по нынешним временам не доступен, впрягся в лямку.
   Четырнадцать этажей по три квартиры будет сорок два, по три, четыре и пять комнат, по тому и стояли не проданными, однушки уходят влёт. Плюс прочие расходы, восемь лимонов разлетелись, как ветер. Но зато я убедилась воочию в наличие внутреннего телеграфа среди этой когорты граждан. После первой сотни кандидатов полезный выход увеличился на порядок, во-первых, набравшись с победителями опыта мы знали теперь, как отсекать брак уже в телефонном разговоре, а во-вторых, узнав что мы хорошо платим, повылезали из щелей более ценные кадры. Так что скоро город обрёл сорок две ячейки общества, холостых мы старались не брать, семья, в наше время, это гарантия. Ну а фонд «Озеленитель» обрёл сорок два новых сотрудника. Кандидаты, не попавшие в обойму, брали деньги и возвращались к себе, или ехали на моря, до которых было рукой подать, таким мы тоже оказывали помощь, находили путёвки и меняли билеты на более поздний срок, многие семьи успешных кандидатов так же ехали на море. Ещё двое мужиков согласились поработать без переезда, но за усиленное довольствие, им сняли квартиру в соседнем подъезде. Были они из Питера и читали ауры на раз, во всяком случае, не ошиблись в других, да и меня они просто допекли, восхищаясь. Говорили, что лишь один раз видели такое сочетание, мол, я, наверное, телепатка. Так что я отступила от правила о семье, с другой стороны, хоть у них не было жён, эти «голубки», с успехом, менялись каждую ночь этой ролью. Прослушку и проглядку за своими ценными сотрудниками я наладила в первую очередь.
   Как только по теме нашли троих, их сразу же выгнали на полевые работы, остальных подвозили позже. Сначала катали на вертолёте, затем проходили весь маршрут пешочком. И так раз за разом. С тройным накрытием оказалось пять мест, их мы и разгребли по-простому, экскаватором. Кости, конечно же, были лишь в пятой метке, меня чуть сердце не подвело там, как вспомнила, сколько денег уже вогнала в эту афёру. Ещё за пару дней до этого подвалила хорошо организованная делегация из местных кладоискателей. Нет, качать права они не стали, ибо сильно в наш успех не верили, а вот с таких как мы товарищей хорошо кормились. В общем, их предводитель предложил нам пару десятков металлоискателей и я, подумав, не отказалась от этих полезных в хозяйстве вещей. Затем мы с ним разговорились, оказался преинтересной личностью, из близлежайшей станицы Ленинградской. Мужик ушлый, раньше искал сам, а теперь понял, что выгоднее помогать в поиске другим. Другими проектами тоже не брезговал, в частности, переговорив со своим адвокатом, Юрий Харчук понял, что юридически Антарктида ни кому не принадлежит до 2009, и объявил её четвёртую часть своим княжеством, включая те земли, мимо которых проплывал Беллинсгаузен. К настоящему моменту Князь уже деньги свои чеканит, выпустил несколько тысяч золотых монет с профилями Пугачёвой и Волочковой. Мне, как сверхоптовой покупательнице, пообещал прислать бумагу с титулом потомственной баронессы, посмеявшись, я дала ему данные своего отца, предложив сделать бароном его. Расстались довольные друг другом, я даже наблюдателя, оставленного им за пару километров для присмотра за нами, после дела только лишила памяти, а не прикопала тут же. Бабки это хорошо, но лучше, когда их приходиться делить на не очень большое число ртов.
   Моя гвардия, после нахождения костей, пригнала эсперов, и на небольшом участке управились за день. Накрыли топографией полосу в два километра длиной и шириной в двести метров, а так же несколько мест по бокам, понравившихся моим знахарям. В одном из таких мест, чуть в стороне, мы и нашли искомое. И пусть на топографию вылетел ещё лимон, найденное сокровище того стоило. Экскаватор, потом бешеным темпом вручную, аккуратно сложили всё в КамАЗ в ящики по центру поддонов, а вокруг обставили пакетным вином в коробках. Иванович сказал честно, за сколько сможет это толкнуть, и предложил мне половину. С ним отправились пять парней с включённым каналом связи, договорились, что он информирует меня о каждом шаге, я же, постепенно, буду ему передавать шифры отключения. Просто, в каждом ящике находилась, хорошо защищённая моими профи, емкость с царской водкой, после встречи с кислотой антики потеряли бы пару порядков в своей цене. Но всю партию Виктор Иванович обещал распихать по олигархам не раньше, чем через три месяца. После поступления первых платежей на счета, ребят я из Москвы отозвала, теперь следя за происходящим только через веб-камеры.
   Пока мои были там, у меня гостили пятеро его людей, это он настоял, просто дружеский жест с его стороны, чтобы руки на кнопке не дрожали. К концу продаж, на счетах обещало скопиться около миллиарда, или меня Иванович, всё же, слегка надувал, или есть ещё подобные захоронки, а может случиться и так, что ошибались ОСВАГовцы выжившие в размерах клада. Но мне хотя бы и такие деньги переварить! Решила сделать себе по отцовской линии бабушку-миллионершу, он ведь детдомовец. Бабушкой стала одна из не прошедших по конкурсу из-за не семейственности гадалок, бывшая комитетчица, восемь языков. Позвонила ей в Москву, мылом отправила предложение. Та, не долго думая согласилась, и поехала туристкой в Лихтенштейн, там её уже ждали пять лимонов, а о том как перебраться в район Каракаса и там вжиться в роль местной чудаковатой миллионерши, это были её хлопоты. Конечно, она могла и кинуть, но финансово это не смертельно, а по первой встречи она мне понравилась, да и проверка её данные подтвердила, своих она никогда не кидала, за что и поплатилась от новых властей, оставшись с мизерной пенсией.
   Ребятам, и архаровцам и техам, выделила по сто штук здесь, и по полуторолимонному счёту там, отличившимся эсперам по триста, остальным по полтиннику. Архаровцами я была довольна, не один не был замечен, даже в попытках ссучиться, хотя арбуз зелени маячил перед глазами. Верность надо поощрять.