Жуков Вячеслав. По следу коршуна

   Федор постарался вспомнить до мельчайших подробностей его приезд на улицу писателя Некрасова. Он подъехал, но заезжать во двор, где стоял «Москвич», не стал. Машину оставил нарочно подальше. И остановившись, минут пять сидел в ней, курил и посматривал по сторонам. Но ничего подозрительного не обнаружил. Все-таки в оперативном деле не новичок. Конечно, и профессионалов наблюдения обнаружить не так-то просто. Но Туманов готов был побожиться, что не было за ним слежки. Во всяком случаи, когда он только подъехал.
   Это на шоссе. Дальше он мысленно стал обходить территорию двора, такой, какой увидел ее, когда вошел под арку, соединявшую два дома. Он прошел по тротуару и повернул под арку. Вошел во двор.
   Людей во дворе не было. За исключением этой сумасшедшей дворничихи, набросившейся на него, как хорошая, цепная собака. Но вряд ли эта сумасшедшая могла следить за ним. Чего бы ей тогда лезть на рожон? Не с ее умишком осуществлять такую тонкую работу. Да и внешние данные не соответствуют. Здесь чувствуется работа человека утонченного, а главное, искушенного в своем мастерстве.
   И Федор призадумался о той милой кудряшке в короткой юбочке, сидевшей на лавочке. Он, еще тогда пораскинув мозгами, почему-то решил, что пришла она к Нельсону на встречу, которую он ей назначил на конспиративной квартире. Странная мысль. И с чего он так решил? Сюда больше подходит другое. Она ждала кого-то, кто должен придти за документами. Не знала, где они лежат. Но ждала, что придет человек, и будет рыскать по той квартире. А она потом проследит за этим человеком. И она проследила. Вот хитрая лиса. Обставила майора Туманова, как мальчишку. Хотя почему обставила? Можно считать, что он сам обгадился. И обгадился довольно здорово, оставив папку с документами в своей машине. Идиот! Дурак! Кретин! Подвел Нельсона. Все его старания свел на нет. Должен, должен был предположить, что кто-то за ним может следить и попробует завладеть папкой. Ведь видел же ее прекрасную физиономию, когда садился в свою машину. Глянув в зеркало на двери, заметил кудряшку выходившей из-под арки. Вот тебе и приятная женщина. Милое создание. А создание-то, оказалось совсем не милым. Эх, Туманов, Туманов.
   – Вот, сука! – обозвал ее Федор, вспоминая, как поначалу молодая женщина ему даже понравилась, и он еще обиделся, что она, словно сытая до мужиков самка, не обращает на него внимания.
   Да лучше бы она не видела его вообще. Зараза. И кудри у нее, скорее всего, обыкновенная химия. Теперь Федор старался отыскать в ее лице, фигуре и стройных ножках, все только самое плохое. И не получалось. Такой тип женщин был привлекателен у мужчин. Видно и эта кудряшка далеко не обделена мужским вниманием, потому и показалась Федору сытой самкой. Или только делала вид.
   « Но, так или иначе, а не худо бы отыскать эту самочку,» – решил Федор, попутно мучаясь над вопросом, является ли кудряшка агентом ФСБ, или представительницей криминала. Вернее, на его взгляд, было первое. Хотя утверждать, что-либо, было преждевременно. Сперва надо отыскать симпатюлю и хорошенько с ней побеседовать.
   Тут же Федор поймал себя на мысли, что и от беседы с ней в постели он бы не отказался. Судя по ее тонкой талии и круглой попе, кудряшка довольно развитая в сексуальном отношении и подмахивает так, что дай бог каждой. И никакой обруч крутить не надо, чтобы заиметь такую фигуру. Эту бы дворничиху толстуху к ней на выучку. Вот где бы согнала жирок.

* * *

   Приехав в управление, Федор обнаружил отсутствие своего доблестного войска. Ну, с Ваняшиным все понятно. Молодой, горячий жеребчик. Девок меняет, как перчатки. Теперь за ним и Грек потянулся. А ведь мужику уже под сорок. И Федор готов был поспорить, что Грека при таком раскладе, на долго не хватит. Сам же жаловался, сидя вот тут, что нашел сексуальную хищницу, которая изводит его почти каждую ночь. Интересно бы на нее глянуть. Что за небесное создание?
   В кабинет к Туманову постучали. Это удивило. Время половина седьмого. Уже все свободные от дел оперативники разбежались, а посетителей быть не должно. Все бы дежурный сообщил, если бы к майору Туманову кто-то пришел. Значит, это кто-то из своих. А кто, кроме эксперта старика Антоныча может быть таким вежливым, таким тактичным, что прежде чем войти, обязательно постучит.
   – Входи, Антоныч, – крикнул Федор. Дверь открылась, и в кабинет вошел главный эксперт криминалист. Устало сел, не побрезговав стулом для особо подопечных этого кабинета. Просто у него были подлокотники, что особенно нравилось Антонычу. А сиденье на жестком деревянном стуле – лучшее средство от геморроя. Так он говорил.
   – Как ты узнал, что это я? – спросил Антоныч, вытирая платочком пот с лица. А Федор решил над ним пошутить, сказал:
   – А у меня глазок скрытый в двери стоит. Весь коридор как на ладони. Глянул, и, пожалуйста, видно, кто там. Вот я тебя и увидел.
   – А-а, – протянул Антоныч, добродушно улыбнувшись, потом сказал: – Смотрю, твои орлы разбежались уже. Ткнулся, а у них закрыто.
   Затянувшись сигаретой, Федор кивнул головой.
   – Во всем управлении только мы с тобой остались. Ты-то чего не ушел?
   Антоныч невесело улыбнулся.
   – А куда мне спешить. Дома, все равно никто не ждет. Да и привык я уже. Иной раз и ночевать остаюсь здесь, – засмеялся он. – А чего ноги топтать. Там у меня в кабинете диванчик стоит. Мне места хватает. Ну, да ладно. Чего тебе молодому, мои стариковские болячки. Я вот чего зашел-то, Федор Николаевич. Мы экспертизу сделали. Так вот из пистолетика убитого Зубова, был застрелен водитель «Мерседеса».
   – Что ж, выходит, сомнений нет. Это они напали, а затем и похитили вора Академика, – призадумался Туманов.
   – Получается так. А вот умер он от их неосмотрительности. Рот ему заклеил кто-то из них, – добавил Антоныч. – Ужасная смерть.
   – А потом кто-то убил и их самих, – сказал задумчиво Федор, еще раз пожалев об утраченных документах собранных капитаном ФСБ Нельсоном. Наверняка, в них была зацепка.
   – Во всяком случаи, ясно одно. Это не месть, – заметил Антоныч, и Туманов нашел его замечание довольно справедливым.
   – Для мести его не надо было похищать. У них была возможность пристрелить его там. Он нужен был для другого. Кто-то очень умный, хитрый, захотел обстоятельного разговора с ним. Но разговор не получился, по причине, что парни лопухнулись. Их самих, в том или ином случаи, все равно бы застрелили. Чтоб они не распустили языки. Но вот что меня заинтересовало, Антоныч. Академик сам задумал инсценировать свое похищение, подбил на это дело Баскакова и вдруг находится кто-то другой, кто это осуществляет. Он как будто знал об инсценировке и опередил Баскакова. А может так вышло случайно?
   – При хорошей слежке узнать подобное, нет ничего проще, – вставил Антоныч, и Федор с ним охотно согласился:
   – Правильно. Можно узнать. За Академиком наблюдение осуществлял капитан Нельсон. Но он убит. Убит на моих глазах, – Федор вспомнил, как это все произошло. – Воры, судя по тому, как они восприняли исчезновение Академика и его смерть, не осуществляли таких действий.
   – Выходит, Федор, есть кто-то еще, кто интересовался Академиком. И вел за ним наблюдение. И этот кто-то вполне располагает умением и средствами для ведения подобной работы. Вот в этом направлении и надо искать, – подумав, выдвинул эксперт свое предположение, которое ничем не отличалось от предположения майора Туманова.
   – Воры. ФСБ. А между ними я, всего лишь простой мент, – в голосе майора слышалось едва заметное отчаянье, на которое Антоныч отреагировал чем-то вроде похвалы:
   – Ты не просто мент. Ты – опер. И будь готов ко всему. Воры. ФСБ. Но есть еще и кто-то другой, кто пока остается в тени. И ты никогда не забывай об этом. Вот его и надо искать, Федор.

* * *

   Федор вернулся домой и обнаружил, что Даши еще нет. Подождал час и обеспокоенный ее отсутствием, позвонил родителям.
   К трубке подошла ее мать и несколько в категоричной форме заявила, раз ее дочь живет с ним, то он и должен знать, где она. А под конец недолгого, но порядком нудного разговора, все же не упустила сказать, что сегодня дочка вообще не приходила к ним.
   Федор обозвал будущую тещу крысой. Правда, когда уже положил трубку на аппарат. Несколько раз он пытался позвонить ей на сотовый, но потом вспомнил, что еще утром, перед тем как уйти на работу, Даша говорила, что нужно покупать новую карточку, а то денег на счету уже не осталось. «Наверное, не купила,» – решил Федор. Но сидеть просто так дома и ждать, было невыносимо. И он вышел на улицу. Его «Шестерка» стояла на площадке рядом с домом. Но Федор решил прогуляться пешком. Почему-то решив, что Даша непременно поедет на метро, он пошел к подземному переходу, и вдруг остановился, увидев впереди белую «девятку».
   Свет уличного фонаря падал так, что Федор оставался в тени. Но, чтобы уж совсем не дать обнаружить себя, он вошел в кабину телефона автомата. И оттуда стал наблюдать за «девяткой.
   Рядом с водителем в салоне «девятки» сидела Даша. Причем, по выражению ее лица, Федор не заметил, чтобы она торопилась. Они о чем-то разговаривали, и Даша улыбалась. Федору даже показалось, что сейчас ее лицо просто сияет от счастья. По крайней мере, с ним, она редко выглядит такой счастливой. Уж за это он мог поручиться.
   – Видно, неплохо провела время, – прошептал он, испытывая прилив ревности и обиды одновременно. Ведь могла позвонить, предупредить, что задержится. Почему же такое бессердечие? А он ждет.
   Даша взялась за ручку и чуть приоткрыла дверь, что-то сказала мужчине сидящему за рулем. И тут Федор чуть не задохнулся от приступа ревности, потому что увидел, как мужчина наклонился и вдруг поцеловал Дашу. При этом на ее лице Федор не заметил возмущения.
   Такого Федор не ожидал. Вот они телефонные звонки, когда он подходит, снимает трубку, а в ответ тишина. Вполне, может статься, что звонит этот товарищ. Ну, Дашка. Хороша же ты после этого.
   Он увидел, что Даша вылезла из машины и, помахав сидящему в ней мужчине рукой, быстро направилась по тротуару в его сторону. Федор отвернулся. Быстро схватив трубку, прижал ее к уху, делая вид, что звонит, тыкал пальцами наугад в кнопки с цифрами. Гудков в трубке не слышал. Казалось, удары сердца заглушают их. А в голове крутится одна и та же мысль о женской неверности. А ведь он был уверен, что его Даша не такая, не способна на подлость. И ошибся.
   Ему захотелось рассмотреть номер «Жигуленка». Но как назло мимо проезжал маршрутный автобус, и получилось так, что он загородил «девятку» набиравшую скорость. Моргнув Даше фарами, машина умчалась. Даша свернула за угол к подъезду, а Федор так и остался стоять в телефонной кабине, чувствуя в душе опустошенность. Домой идти не хотелось. И только холодный дождь, который стал накрапывать из наплывшей с севера огромной, всклоченной как медведь, тучи, заставил его вспомнить о доме. Хотя ноги не шли туда, где она.
   Федор поплелся к подъезду. И за каких-то двести шагов, он успел вымокнуть до нитки. Звонить не стал. Все-таки, это его квартира и у него всегда был ключ от нее. И лучше, если он откроет сам.
   Ключ лежал в кармане. Федор достал его и отпер дверь.
   Даша плескалась в ванне. В другой бы раз Федор обязательно зашел бы к ней. Иногда они занимались с Дашей сексом в ванне. Ей это доставляло удовольствие. Хотя Федор предпочитал лучше делать это на кровати. Но сейчас он прошел мимо двери, за которой слышались тихие убаюкивающие всплески. Заглянул к ней в сумочку.
   Ее сотовый лежал там, но был отключен. Вот почему она не отвечала на его звонки. Не хотела, чтобы ее беспокоили. Эх, Дашка, Дашка.
   Услышав, что он вернулся, Даша озабоченно спросила:
   – Федор, это ты?
   Глупый вопрос до невозможности. Кто еще может зайти, если ключ от квартиры только у нее и него. Зачем тогда спрашивала?
   – Я, – ответил Федор и прошел в кухню, где на столе в кофеварке был еще не остывший кофе. Федор налил чашку и выпил прямо так, не сладкий. Хотелось взбодриться. А горький кофе как раз подошел для этого. И Федор налил еще чашку.