Майкл такого подхода не понимал. Для него жизнь заключалась в работе.
   Заметив, что Дианы нет среди танцующих, он принялся искать ее взглядом. Она стояла, прислонившись к стене. На ней был какой-то костюм. В мерцающем дискотечном свете трудно было определить, какого он цвета, но Майкл чувствовал, что это что-то очень изящное, хорошо сшитое и баснословно дорогое. Как только у фирмы появились деньги, Майкл увеличил зарплату всем сотрудникам. Диана была его правой рукой и поэтому получила самую ощутимую прибавку.
   Да уж, времени она не теряет, саркастически подумал Майкл. Она купила новую двухкомнатную квартиру на двенадцатом этаже с видом на реку. Она каждый день приходила на работу в новых туфлях и в облаке дорогих духов. Она как будто вернулась в то время, когда Майкл впервые увидел ее. Только теперь она казалась ему еще прекраснее.
   Напряженная работа придала ее щекам румянца, а глазам блеска. Ее красота была поистине магнетической. «Наверное, я ревную», – думал Майкл. И неудивительно, ведь мужчины не могут не обращать внимания на тонкую талию, полную грудь и соблазнительную попку, выгодно подчеркнутую покроем костюма. Причем влияние этой женщины распространялось даже на двадцатилетних юношей и зеленых подростков. Все, от грубых строителей до измученных регулировщиков, бросали свои дпела, чтобы поглазеть на проходившую мимо Диану. Даже легкий макияж казался Майклу ненужной деталью. Она и так была восхитительна. При виде ее чувственной фигурки и покачивания бедрами даже мертвый воспрянул бы духом. А то, как она одевалась, только усугубляло производимый эффект. Она мучила Майкла, потому что, даже когда она была с ним, она казалась недосягаемой. Сколько бы он ни занимался с ней любовью, Майкл мог удовлетворить только малую толику желания. Диана была как соленое озеро, водой из которого невозможно утолить жажду.
   Ну зачем она надела этот нежный кремовый костюм от Прады с юбкой до колен ради вечера в «Тэверн»? Ну почему ее каштановые волосы ослепляют своим блеском? Она выглядела как принцесса, а не как исполнительный директор. Она была безупречна во всем. Каждая отдельная вещь выглядела вполне обычно и даже строго, но общий эффект завораживал.
   Майкл приблизился к ней и наткнулся на холодный взгляд голубых глаз.
   – Почему ты не танцуешь? – спросил Майкл, вдыхая ее аромат. Сегодня она выбрала духи с легким запахом свежести. Иногда от нее пахло густым мускусом, а иногда – теплым древесным ароматом. Сегодня она благоухала полевыми цветами и свежескошенной травой. Хороший запах, который, однако, не мог сравниться с запахом женщины, с едва уловимым ароматом ее мягкой нежной кожи. Больше всего Диана нравилась Майклу в душе, когда она была полностью обнажена, когда на ней не было никаких украшений, когда она ничего не скрывала и ее фантастическое тело было открыто его взгляду. Ему нравилось наблюдать, как вода струилась по ее груди и крошечные капельки повисали на розовых сосках. Он любовался ее плоским животиком с крошечным пупком, который он так любил обводить кончиком языка, раздразнивая ее до тех пор, пока она не начинала стонать от желания. А еще он сходил с ума от ее упругой попки и мягкого покачивания бедрами при ходьбе. Таких форм не приобретешь ни в одном тренажерном зале! Майкл снова почувствовал нарастающее желание. Он снова хотел Диану, его член снова затвердел. Господи! Майкл думал, что после сегодняшнего утра он уже больше ничего не сможет, но при виде Дианы в застегнутом на все пуговицы пиджаке с рукавами в три четверти он снова воспрянул духом. Она такая женственная такая безупречная! Но при этом он знал, как растопить этот лед. Майклу снова захотелось попробовать. Каждый день становился для него новым вызовом. Каждый день он думал, в какое бы новое место отвезти ее.
   Диана слабо улыбнулась.
   – Я не очень люблю дискотеки, – сказала она и кивком указала на плакат, изображавший заметку из «Таймс». – Выглядит неплохо, правда?
   – Правда, – согласился Майкл. Во многом это была заслуга Дианы. Интервью устроила Мэри Кастеллано, но именно Диана поразила журналиста, истратив недельный бюджет на обед в «Лютеции» и представ перед ним во всем блеске своей красоты и обаяния. Для контраста она взяла с собой Опи. Неуклюжий молодой программист и холодная англичанка в качестве исполнительного директора потрясли беднягу. Диана рассказывала об образовательной философии «Империал геймз», а Опи разглагольствовал на тему кодировок и графики, в которых журналист ровным счетом ничего не понимал. Для сотрудника «Тайме» вся эта алхимия оказалась настолько увлекательна, что он уговорил главного редактора напечатать статью в газете. Теперь в каждом американском доме имелся их интернет-адрес. – Ты здорово потрудилась.
   Диана слегка нахмурилась. Она здорово потрудилась? Майкл Чичеро всегда вел себя как заправский шовинист и тиран. Да благодаря этой статейке «Империал геймз» вышла из небытия! Да он должен на коленях благодарить ее!
   – Я рада, что ты так думаешь.
   Майкл сразу же почувствовал холодок в ее голосе.
   – Не злись на меня. Я в полной мере осознаю твою роль во всем этом.
   – Как великодушно, – отозвалась Диана.
   Они уставились друг на друга, в душе мысленно проклиная один другого.
   – Я немного устала. – Диана отвернулась. – Я, пожалуй, пойду.
   – Хорошо, – холодно ответил Майкл. – Как хочешь. Мы сегодня поужинаем вместе?
   – А почему нет?
   – Тогда я заеду за тобой в восемь, сказал он.
 
   Диана в нерешительности застыла перед зеркалом. Что бы такое надеть? Может, вот это экстравагантное смелое платье от Миу Миу, розовое с вкраплениями фиолетового и серебристого, и совсем коротенькое? В нем она будет похожа на смесь хиппи с куклой Барби. А может, надеть на себя маску английской розы и облачиться в темно-зеленое бархатное платье с отделкой из кроличьего меха на рукавах и воротнике? Это платье спадало до самого пола, но при этом выглядело намного откровеннее мини. Сегодня Майкл несказанно разозлил ее. Ну почему он никогда не устает играть роль трудоголика и строгого босса? Вчера у нее был очень тяжелый день, ночью практически не удалось поспать, а затем он имел наглость нахамить ей только из-за того, что ей не улыбалась перспектива наливаться пивом в английском пабе. Майкл хотел, чтобы она работала двадцать четыре часа в сутки. По ночам они вовсю занимались любовью – Майкл, разумеется, не принуждал ее, но его тело не оставляло ей выбора, – по утрам она вставала в шесть, принимала душ, облачалась в деловой костюм, весь день вкалывала на работе, часть документов забирала домой, вечером шла на свидание, а назавтра все повторялось по той же схеме. В офисе Майкл вел себя профессионально, но был со всеми суров и требователен. Диана постоянно ощущала себя так, словно делает что-то неправильно. Видимо, несмотря на успехи, прошлое до сих пор бросало на нее тень. Майкл гораздо дружелюбнее вел себя с Мэри Кастеллано и Опи, чем с ней.
   И потом, ему не нравился ни один ее наряд. Диана все время изощрялась, чтобы заслужить комплимент от Майкла. Когда они стали встречаться, она думала, что он немного оттает. Она начала покупать более дорогие и облегающие костюмы, а на выбор подходящей блузки или пары чулок нередко уходил целый день, но Майкл как будто ничего не замечал. Диану это страшно раздражало. Остальным мужчинам нравилось, как она выглядела. Но если бы Майкл не целовал ее, она бы всерьез решила, что не привлекает его внешне.
   Диана остановила выбор на розовом платье. Пора принимать решительные меры. Надо поразить этого толстокожего недоумка настолько, чтобы он и думать забыл о своей хваленой сдержанности. Повесив зеленое платье обратно в шкаф, она достала розовое. Классика не производила на Майкла особого впечатления. Кроме того, по-настоящему стильная женщина должна уметь сочетать в своем гардеробе разные направления. Мужчинам надо бросать вызов. Эрни ясно дал ей понять, что им нравится разнообразие. Значит, задача состоит в том, чтобы одновременно являться столькими разными женщинами, сколько мужчина сможет выдержать.
   Она надела лоскутное маленькое платье из шелковистой ткани поверх бюстгальтера без бретелек, этакой рискованной инженерной конструкции, учитывая, какую массу плоти ей предстояло выдержать. Платье облегало талию и ягодицы подобно второй коже, блестящей рыбьей чешуе, переливающейся всеми цветами радуги. Узкая юбка, скроенная по косой, заканчивалась на уровне колен широкой оборкой, подчеркивавшей изящество лодыжек. С таким платьем можно было надеть только туфли от Маноло Бланика. Диана выбрала новую пару из желтой кожи, дополнив ансамбль золотистой со стразами сумочкой от Версаче. На шею она повесила ожерелье из розового стекла, а волосы расплела и распустила блестящими локонами по плечам. Эффект был потрясающий. Чтобы на улице ей не свистели вслед, она надела любимое пальто до колен из белой кожи в стиле шестидесятых годов от Стеллы Маккартни. Огромные пуговицы делали его похожим на творение Мэри Куонт. Отраженная в зеркале женщина сплошь состояла из округлостей, всполохов розового, белого и золотистого цветов. Диана улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубами. Если это платье не сразит Майкла наповал, то он окончательно безнадежен.
   Не стоило, конечно, прилагать столько усилий ради него, но это уже дело принципа, думала Диана. С каждым днем она все больше влюблялась в него. Он шел по жизни как настоящий жеребец, огромный, мощный, бесстрашный и целеустремленный. Ей нравилось наблюдать за тем, как все мужчины в офисе трепещут перед ним. Женщины же стремились быть к нему как можно ближе. Диана считала, что только страх перед увольнением и риск лишиться его общества удерживали их от открытого преследования. Все особи прекрасного пола неизменно флиртовали с Майклом, будь то дамы за пятьдесят или тринадцатилетние подростки, замужние, одинокие или разведенные – все строили ему глазки. Даже старушки глазели на него на улице. Несмотря на грубость и упрямство, он был прирожденным лидером. Они с Эрни были как небо и земля. Диана все время хотела прикоснуться к нему. Их вражда прекращалась в тот момент, когда они оказывались в постели и Диана вмиг теряла все свое хладнокровие. Ей было очень трудно притворяться сдержанной и безразличной, даже когда они оба были одеты. Если бы скупой на комплименты Майкл узнал, насколько она одержима им, Диана умерла бы от стыда.
   В дверь позвонили, и Диана поспешно спрыснулась духами «Гермес, 24, рю Фобур». Этот аромат ассоциировался у нее с летним днем в Париже, а для Майкла она хотела быть именно такой вот недостижимой мечтой.
   – Иду, – сказала она.

Глава 31

   Майкл изумленно уставился на молодую женщину.
   Боже, куда подевалась прежняя Диана Фокстон? Перед ним стояла юная, пленительная полуобнаженная девушка. При виде Дианы у любого мужчины потекли бы слюнки. Во-первых, грудь. Мужчины, неравнодушные к красивой женской груди, преследовали бы Диану, как псы с высунутыми языками. А если бы знали, как выглядит эта грудь, если снять с нее блестящее платье и кружевное белье, немедленно сделали бы ей предложение. Во-вторых, тонкая талия. Он легко мог обхватить талию Дианы ладонями. А уж попка у нее вообще произведение искусства. Майкл любовно скользнул взглядом по стройным лодыжкам, заглянул в вырез платья, приоткрывавший теплую, покрытую веснушками кожу. На ней не было никакой косметики, кроме персикового блеска для губ, и это делало ее похожей на фотомодель в стиле шестидесятых годов, только не на типичную «вешалку», а скорее на Рейчел Уэлш. Интересно, как это платье держится на ней?
   Диана покрутилась перед ним, так что белое кожаное пальто и оборки на юбке мягко замерцали в пламени свечей. Ее квартира была обставлена в спокойном аристократическом стиле за который женщины из общества платили бешеные деньги декораторам. Как правило, зря. Диана же добилась нужного эффекта, не прилагая особенных усилий. Майкл, как любой нормальный мужчина, обращал мало внимания на интерьер, но гармоничная цветовая гамма в квартире Дианы даже на него произвела впечатление. Это была мягкая палитра бледно-желтого и кремового оттенков, выгодно отличавшаяся от ослепительно белого или бежевого минимализма, который можно было встретить повсюду в Нью-Йорке. Здесь было солнечно и спокойно. Конечно, Диана пока не могла позволить себе антикварную мебель, похожую на ту, что Майкл видел в их с Эрни квартире, но ей все равно удалось создать впечатление того, что эта квартира принадлежала ее семье на протяжении многих лет. И при всем при этом она так вырядилась для похода в ресторан!
   – Что скажешь? – осведомилась Диана.
   «Сегодня вечером мне явно придется вспомнить приемы карате, – подумал Майкл, – чтобы отгонять от нее назойливых поклонников».
   – Неплохо, – сказал он.
   Диана улыбнулась, чтобы скрыть охватившее ее смятение. Черт бы побрал Майкла Чичеро! Он что, в самом деле сделан из камня?
   – Я заказал столик в «Балтазаре», – добавил он после небольшой паузы. – Пошли. – Он предложил Диане руку. – Давай только не будем сегодня говорить о делах.
 
   – Не понимаю, что ты имеешь в виду, – резко проговорила Диана.
   Они сидели за лучшим столиком в модном ресторане, специализировавшемся на французской кухне, и отчаянно ругались. Диана катала по тарелке рокеты с козьим сыром и злилась на Майкла. Она только что закончила ремонт в офисе, а он заявляет, что пора переезжать!
   ? Я хочу сказать, что офис очень тесный. Нам нужно расширяться.
   ? Почему бы нам не дождаться доходов с продаж? – осведомилась Диана, тыча вилкой в салат так, словно тот был ее кровным врагом.
   Майкл молча воззрился на Диану. Отлично, теперь она будет учить его делать дела! Мало того, что все официанты пялятся на его девушку! Он готов был поклясться, что мужчины начали по очереди выходить в туалет, чтобы только пройти мимо и заглянуть в вырез ее платья. Он не мог наглядеться на Диану! Она раздражала и завораживала Майкла, и он безумно ее хотел. Ему хотелось вышибить мозги у любого мужчины, который осмелился только взглянуть на нее. Он мечтал, чтобы этот ужин поскорее закончился и они могли вернуться домой, в постель.
   – Завтра я собираюсь на Уолл-стрит и хочу, чтобы ты поехала со мной.
   – Зачем?
   – У меня назначена встреча в представительстве «Голдман Сакс». Кстати, об этом никто не должен знать.
   Раздражение Дианы перешло в гнев. Что значит, об этом никто не должен знать?
   – Ты что, считаешь меня глупенькой болтушкой, которая побежит рассказывать секреты фирмы первому встречному?
   – Я просто предупреждаю.
   – Зачем ты меня предупреждаешь? Не веришь, что, кроме большой груди, у меня имеется еще и парочка извилин?
   Чичеро удивленно воззрился на нее.
   – Ты заделалась феминисткой?
   – Судя по твоему тону, феминистка – это синоним дуры, – вспылила Диана. – Может, я действительно стала феминисткой. И это хорошо, потому что теперь я понимаю, насколько неуважительно ты ко мне относишься.
   Майкл съел кусок ростбифа с грецкими орехами и сделал глоток красного вина в надежде хоть немного расслабиться. Не помогло.
   – Ты не могла бы говорить погромче, милая? Боюсь, за столиком на том конце зала нас не слышно. Ненавижу, когда женщины начинают качать права.
   – А я ненавижу мужской шовинизм.
   – Я говорю с тобой не как с женщиной, Диана, а как с исполнительным директором «Империал геймз». Это бизнес.
   Диана нахмурилась. С нее хватит. Она любила Майкла, но если он не отвечал ей взаимностью, то какой смысл сидеть и выслушивать его оскорбления? Ей нравилось работать с ним. Так зачем портить все из-за личных обид?
   Голос разума твердил, что пора уходить. Если Майкл выгонит ее с работы, некому будет оплачивать ее счета.
   – О бизнесе надо разговаривать в офисе, – холодно проговорила она. – И пусть наши отношения ограничатся пространством кабинета, хорошо?
   – Отлично, – резко ответил Майкл. Диана схватила счет.
   – Раз уж это больше не свидание, то счет оплачу я. Диана повернулась на высоченных каблуках и направилась к выходу, а за ней потянулся шлейф восхищенных мужских взглядов.
   Майкл заставил себя спокойно доужинать. Он показательно долго потягивал вино, а потом кофе. Его только что бросила женщина на глазах у публики. Нехорошо. Очень нехорошо.
 
   – У вас хороший оборот наличности, но для расширения вам необходимы серьезные денежные вливания, которые может обеспечить выход на фондовый рынок.
   Диана склонилась над столом красного дерева в конференц-зале «Голдман Сакс». Группа молодых бухгалтеров, по преимуществу мужчин, и Ричард Демотта, господин в возрасте, последние полчаса только и делали, что разъясняли Майклу с Дианой положение их фирмы. Суммы, которыми они оперировали, по количеству цифр напоминали международные телефонные номера, но Чичеро, похоже, никак не желал продаваться. Упрямый идиот.
   Диана вчера проплакала весь вечер, пока не заснула от изнеможения, а наутро решила, что такое с ней больше не повторится. Для встречи с представителями банка она надела свой лучший костюм-миди оттенка шампанского и жакет с рукавами в три четверти от Веры Вон. Довершали образ балетные тапочки от Шарля Журдена и нитка хорошего жемчуга, а также бежевая шелковая блузка и легкий макияж. В результате Диана выглядела так, словно сошла с обложки «Форбс».
   Когда она вошла в офис, Майкл окинул ее взглядом с головы до ног, но ничего не сказал и вел себя подчеркнуто официально и отстраненно. Почему-то это было еще больнее, чем его вчерашнее поведение.
   Диана уверяла себя, что все в порядке. Он хороший начальник, а все остальное – просто ребячество, которое теперь осталось в прошлом.
   – Но мы все равно планируем стать публичной компанией, ? смело вмешалась Диана.
   Взгляды специалистов по слияниям и поглощениям разом переместились на нее. Диана понимала, что они предпочли бы вовсе не замечать присутствия женщины, но такой радости она им доставлять не собиралась. Она, в конце концов, директор фирмы, и они обязаны прислушаться к ее мнению.
   – Какова опасность того, что мистер Чичеро утратит контроль над компанией? И сколько инвесторы согласятся ждать прибыли? Какие доходы мы должны иметь и как скоро, чтобы вкладчики не покинули нас?
   Все дружно подняли брови. Ричард Демотта прочистил горло.
   – Отвечая на ваш вопрос, миссис Фокстон... – начал он.
   Диана жестом прервала его.
   – Мисс Верити, пожалуйста. Диана Верити. Я вернула девичью фамилию.
   Заметив раздраженный взгляд Майкла, она довольно улыбнулась. Когда я была содержанкой, думала Диана, я ненавидела любые проявления феминизма. Но теперь, когда я сама себя обеспечиваю, это кажется... это кажется... она никак не могла подобрать точного определения.
   Развлечением? Ну да, она научилась получать от феминизма удовольствие.
   – Конечно, мисс Верити, – спокойно проговорил Демотта и приступил к изложению своих соображений. На сей раз он обращался преимущественно к ней.
 
   Эрни прикурил сигару и выпустил длинную тонкую струю дыма.
   Он, как всегда, наслаждался ленчем в клубе «Вояджер», одном из старейших на Уолл-стрит, где практически невозможно было встретить нуворишей. Среди членов клуба были банкиры владельцы транспортных компаний, избранные судьи и землевладельцы. Единственными женщинами, которых сюда допускали, были официантки в коротких черных платьицах и белых фартучках. Жены членов клуба не имели права сопровождать мужей дальше, чем до приемной. «Вояджер» изо всех сил сопротивлялся новшествам двадцатого века. Эрни мечтал стать членом клуба. Но пока его кандидатура неизменно отвергалась. Однако Эрни это не смущало. Он хотел попасть в «Вояджер» и готов был ждать, сколько потребуется.
   Его спутник, Честер Брэдфилд Третий, кивнул с улыбкой и подумал о том, насколько омерзителен этот его клиент. Все в клубе знали, что Эрни Фокстон давно обивает пороги, и говорили, что его примут, когда рак на горе свистнет. Тем не менее Честеру нравилось приглашать сюда этого британского выскочку и тешить его несбыточными надеждами. Акции «Блейклиз» увеличивались в цене. Сделка с итальянцами прошла успешно. На Уолл-стрит давно ждали появления нового Теда Тернера или Ричарда Брэнсона. Честер не считал, что Эрни Фокстон подходит на роль такого человека, но и сам Брэдфилд заработал на особняк на Парк-авеню, только когда сжег за собой все мосты.
   Фокстон и его адвокаты были новыми клиентами инвестиционного банка «Брэдфилд и Смит», который возглавлял Честер. Эрни явно питал склонность к приобретению новых компаний, а сам Брэдфилд ничего так не любил, как враждебные поглощения. Такие сделки отдавали восьмидесятыми годами и разгоняли скуку повседневности. За такое можно было и потерпеть компанию Эрни Фокстона, поглощавшего ростбиф с портом и сыром стилтон, и даже поделиться с ним кое-какой информацией.
   – Я говорил с Джеком Файнменом, – сказал Честер. Файнмен был хорошим адвокатом, слишком лояльным для того, чтобы жаловаться на назойливого клиента. – Он сказал, что вас интересуют успехи «Империал геймз».
   Эрни подался вперед.
   – О да, весьма. У вас есть что мне рассказать?
   – Ничего особенного, но, похоже, они собираются выходить на фондовый рынок.
   Итак, это случилось. От резкого выброса адреналина в кровь у Эрни закружилась голова.
   – И что вы об этом думаете?
   – О, я считаю, что как только это произойдет, вам стоит купить акции. – Брэдфилд знал, как Фокстон ненавидит владельца этой маленькой фирмы по производству компьютерных игр, и с удовольствием подкалывал его. – Это небольшая, но хорошо организованная компания. Они вполне могут добиться успеха.
   Эрни усилием воли заставил себя расслабиться.
   – Может, и куплю. А что такого особенного в этой фирме? Мой новый отдел игр тоже хорошо работает.
   – Да, у вас весьма уважаемая компания. Но вы производите игры, стрелялки то есть. А Майкл Чичеро, так, кажется, его зовут?
   ? Да.
   – Умен, ничего не скажешь. Он переезжает в новый офис. Молодец. В общем, он производит образовательные программы для детей. При этом все сделано в форме игр с хорошей компьютерной графикой, и их продукт пользуется большим спросом, чем обычные учебные CD. – Брэдфилд пожал плечами. – Когда я был маленьким, мы играли в солдатиков, теперь у детишек другие интересы.
   Честер откинулся на спинку стула, весьма довольный собой. Англичанин, похоже, пребывает в шоковом состоянии.
   – Вы знаете точную дату выхода на торги? Брэдфилд неопределенно повел плечами.
   – Чтобы все сделать правильно – а по-другому с «Голдман Сакс» быть не может, – это займет несколько месяцев. Думаю, около четырех.
   – Интересно. – Эрни затушил сигару, встал и слабо пожал руку Честеру Брэдфилду. – Спасибо за ленч. Я свяжусь с вами.
   Он сбежал по узкой дубовой лестнице девятнадцатого века не заметив поклонившегося ему дворецкого. Слава Богу, что в лимузине было две телефонные линии и даже факс. На Эрни Фокстона снизошло вдохновение, и он не мог ждать, пока доберется до офиса.
 
   – Итак, что скажешь? – поинтересовался Майкл.
   Был конец рабочего дня. Большинство сотрудников разошлись по домам. Телефоны молчали, и Майкл с Дианой просматривали документы, вооружившись шариковыми ручками и пакетами с китайской едой.
   Диане тяжело было находиться рядом с Майклом, но она не подавала виду. Оба вели себя холодно и сдержанно. Каждый ждал от другого первого шага. Но поскольку оба были слишком горды, чтобы первым идти на примирение, они пока общались только в стенах офиса.
   – Думаю, мы должны пойти на это.
   – Но сначала нам нужно будет взять кредит в банке.
   – Знаю, – отозвалась Диана. – Но если мы расскажем им о выходе на рынок, они с радостью дадут нам кредит.
   – Да уж, они будут просто счастливы, – съязвил Майкл. Естественно, они с радостью предоставят кредит под такое обеспечение, как у них. И все же, как только «Империал геймз» станет публичной компанией, Майкл рискует потерять над ней контроль. Он бросил взгляд на Диану. Она собирала бумаги. До чего же здорово она смотрелась в этом золотистом костюме! Воображает тут из себя примадонну. Диана Верити? Скажите, пожалуйста. Она не только бросила его, но еще и возомнила себя Глорией Стайнем.
   – Ты куда-то собираешься?
   – Да, у меня есть планы на сегодня, – сладким голоском проговорила Диана.
   – Быстро ты.
   Молодая женщина изогнула бровь.
   – Ты, конечно, удивишься, Майкл, но из-за нашего разрыва моя жизнь не кончилась. До завтра.
   Она собрала вещи и удалилась, унося за собой шлейф изысканного аромата.
   Стерва, подумал Майкл. Холодная английская стерва. Он бы даже сказал фригидная, если бы не знал, как на самом деле обстояли дела.
   Ладно, хочет поиграть – поиграем. На стадионе «Янкиз» в семь часов будет матч. Можно пригласить друга Джо и зависнуть где-нибудь на всю ночь. Это лучше, чем каждый день проводить с женщиной. Тем более с такой.