Бушков Александр Александрович. Пиранья - Бродячее сокровище

   Мазур какое-то время колебался. Нельзя было исключать, что дон Санчес попросту берет его на пушку, блефует согласно каким-то потаенным, далеко идущим планам. С другой стороны, бумажка могла оказаться и настоящей, пущенной в коловращение полицейского механизма то ли после безвременно смерти капитана Агирре, то ли после печальной истории с супругами Ройс. В любом случае, выбора нет. Ссориться сейчас с алькальдом - себе дороже...
   Мазур протянул оба документа через стол. Алькальд проворно выдрал листики из обложек, тщательно порвал на кусочки, сложил их в пепельницу и поднес спичку. Вспыхнул крохотный костерок, в котором быстро сгорала насквозь придуманная жизнь...
   - Вот так, - энергично сказал алькальд, вороша пепел полусгоревшей спичкой. - Нет больше никакого австралийца с непроизносимой фамилией. Пусть ищут хоть до Страшного Суда...
   - А как же...
   - Дайте только срок, мы все уладим. Здесь, в этой провинции, вам нет нужды опасаться каких бы то ни было неприятностей, пока вы имеете право называть себя моим другом и соратником. А тем временем я использую кое-какие в связи в столице, в департаменте иммиграции. У меня там старые друзья. Через месяц-другой у вас будет нормальный здешний паспорт, сделаем вас иммигрантом, натурализовавшимся и получившим гражданство по всем правилам. Комар носа не подточит. Между прочим, никто вам не мешает оставаться австралийцем - разумеется, фамилию подберем другую... и тут же переиначим на испанский лад. Можете мне поверить, я не даю пустых обещаний... А об этом, - он брезгливо смял розыскную афишку, - право же, забудьте. Хотя... вам не мешало бы раз и навсегда решительно изменить внешность, избавиться и от бородки и от усов, поменять прическу. Так надежнее. Согласны со мной?
   - Согласен, - сказал Мазур с непритворным вздохом.
   Оказавшись на улице, он нахлобучил шляпу на глаза, чувствуя себя довольно неуютно. Не теряя времени, направился в сторону заведения донны Розы - среди прочего, на первом этаже имелась и парикмахерская, где с него, доверенного сотрудника, денег не должны были требовать.
   Как он ни напрягал мозги, в конце концов, пришел к выводу, что истину в данной ситуации установить попросту невозможно. Быть может, розыскной лист фальшивый, а может, и настоящий. Гораздо интереснее другие расклады, вытекающие из создавшейся коллизии.
   Предположим, бумажка настоящая. Тогда возникает вопрос: отчего же алькальд не выдает согласно своему служебному положению и гражданскому долгу беглого преступника, находящегося в розыске за убийство, а наоборот, снабдив его оружием, нанимает на некую работу? Что же это за работенка такая предстоит?
   Предположим, эта история - чистый блеф. Опять-таки: какие такие планы у алькальда, что ему потребовались решительные парни с пушками?
   Туман и неизвестность. Одно ясно: будь Мазур настоящим австралийским бродягой, он попал бы в полную зависимость от дона Санчеса и обязан был бы выполнять все, что ни прикажут. Нет уж, здешние места, быть может, и считаются глухоманью, но тут определенно не продохнуть от попахивающих тайн. Смываться нужно побыстрее, вот что...
   - Джонни!
   Он поднял глаза и увидел хозяйку и повелительницу. Донна Роза восседала за рулем небольшой японской машинки и нетерпеливо ему махала. Не раздумывая, Мазур быстренько залез внутрь, в кондиционированную прохладу.
   - Ну, вы с ним договорились? - нетерпеливо спросила донна Роза, умело трогаясь с места.
   - Пожалуй...
   - Джонни, ты просто-таки обязан его держаться...
   - Не волнуйся, милая, - сказала Мазур. - Отныне я - его верный друг и надежный сподвижник. Хотя представления не имею, что у него за планы...
   - Джонни, - убедительно сказала донна Роза. - Не стоит сразу стремиться узнать все на свете. Понемногу вольешься... Не спеша, шаг, за шагом... Будь уверен в одном: если поведешь себя как верный и толковый парень, будущее твое будет обеспечено.
   - Я, кажется, поклялся в верности, - побурчал Мазур. - Что, еще следует вену вскрывать и кровью расписаться?
   Донна Роза, на миг оторвав руку от руля, потрепала его по щеке:
   - Ах, какие вы все, моряки своенравные... Ты прелесть, Джонни. Вены вскрывать, конечно, не следует, это некрасиво, да и зараза какая-нибудь может прицепиться в здешнем климате... Куда ты сейчас собрался?
   - В парикмахерскую. Подстричься. Между прочим, следуя инструкциям дона Санчеса.
   - Я думаю, это не так уж срочно, - сказала донна Роза. - Есть парочка дел, которыми следует заняться немедленно. Я сейчас выйду, у меня дела в этой части города, а ты поезжай в заведение и прихвати там девицу по имени Изабелла. У нее закончился контракт, а продлевать его она не хочет, так что покинет нас уже сегодня, а жаль, девочка неплохо работала...
   - Понятно, - сказал Мазур. - Я должен ее завезти в дикие джунгли и, угрожая мачете, заставить продлить контракт?
   - Ну, Джонни! - укоризненно протянула дона Роза. - Что за глупые шутки? В любом приличном бизнесе насилие попросту недопустимо - потому что работающий под принуждением человек и ненадежен, и нерадив... У тебя задача гораздо проще - отвезти ее на вокзал и убедиться, что она действительно уехала туда, куда направлялась. В общем, присмотри для порядка. Не люблю, когда мои бывшие работницы оседают здесь, в городе - ничего страшного в этом нет, но лишние сплетни еще никому не шли на пользу... Убедись, что она уехала и возвращайся. Есть деликатное поручение...
   Девица по имени Изабелла оказалась довольно смазливым и не особенно вульгарным созданием самого пристойного облика. За кого угодно ее можно принять, только не за представительницу древнейшей профессии. А впрочем, ничего удивительного, она уже не на работе, и вряд ли хочет выглядеть в дороге этакой...
   Она уселась рядом с Мазуром, скромно сдвинув ножки, как школьница в классе, порылась в сумочке, достала плоскую фляжку и, свинтив пробку, сделала добрый глоток. В салоне распространился запах не самого дешевого виски.
   - И в честь чего еще до полудня? - спросил Мазур лениво.
   - В честь благополучного завершения контракта, - сказала Изабелла, довольно приятная смугляночка. - Надеюсь, тебе не поручили меня завезти в джунгли и прирезать потихоньку?
   - Хорошего же вы обо мне мнения, сеньорита... - обиделся Мазур.
   - Шучу, - безмятежно сощурилась Изабелла. - Вообще-то Роза играет честно, надо отдать ей должное, видывала я хозяек и похуже... А правда девочки говорят, что она тебя назначила в будущие мужья?
   - Врут, - сказал Мазур.
   - Ну да! Знаю я ее! Респектабельная дама, ха... Знаешь, как она начинала? В Чаконе, в каком-то портовом кабаке, девочкой за пять песо, а если с причудами, то за семь... Вот только мозгов и хватки у нее больше, чем у нас всех, вместе взятых, вон как поднялась...
   - Злая ты девушка, - сказал Мазур. - А если я в нее безумно влюблен и прирежу тебя сейчас за столь непочтительное отношение к предмету моей неземной страсти?
   - Скажешь тоже! - фыркнула шустрая Изабелла. - Уж в людях-то я разбираюсь. Поработай с мое в трех заведениях, такие коттеджи пройдешь... Дипломированный позавидует... этот, как его... психолог. Я и тебя насквозь вижу.
   - Да-а? - с любопытством спросил Мазур. - И что же ты во мне такого углядела? Скажу тебе по секрету, я неповторим и загадочен...
   - Да ну, ерунда какая, - сказала Изабелла, сделав еще один добрый глоток. - Загадка, как же... Оказался на мели, схватился за первое, что подвернулось... Не видывала я промотавшихся морячков? Девчонки про тебя говорили, и пришли к выводу, что парень ты ничего, не поганый. Верно тебе говорю, долго с ней не выдержишь. У тебя на лице написано, что не сможешь долго ходить в жиголо. Хочешь хороший совет? Когда тебе осточертеют и эта старая шлюха и наше заведение, и ты нацелишься сорваться дальше, обязательно напоследок поройся у нее в сейфе. Там у нее обычно лежат неплохие бабки и кое-какие драгоценности. Сказать код? Три-девять-семь-три, и два полных оборота против часовой стрелки. Мне верный человек проболтался. Недурно было бы облегчить ее напоследок, пусть потом по потолку побегает, она ж жадная, как сто чертей, скопидомка чертова...
   - Что ж ты сама не воспользовалась такой завлекательной оказией? спросил Мазур.
   - Зачем мне лишние хлопоты? - с видом умудренной жизнью особы пожала плечиками Изабелла. - Я ведь собираюсь вернуться домой, открыть там приличный ресторанчик или швейную мастерскую... в общем, какое-нибудь нормальное заведение. Денег поднакоплено. К чему мне полиция на хвосте? А ты - другое дело. Ты ведь нездешний, да? Канадец?
   - Австралиец.
   - Ну вот, тебе и карты в руки. Только надо грамотно все рассчитать, чтобы смыться из страны раньше, чем она до тебя доберется. Запомнил код? Потряси старую ведьму - не грех...
   - Любишь ты ее, а? - фыркнул Мазур.
   - Да ну ее к черту, стерву! Спору нет, зарабатывала я неплохо, только, я тебе откровенно скажу, Роза мне всегда стояла поперек души...
   - За то, что поднялась, а? - усмехнулся Мазур.
   - А хотя бы. Ничего, я тоже поднимусь. Ты не думай, я пью мало, сегодня просто обязана ради благополучного завершения... Она ведь послала присмотреть, как я уеду? Иначе с чего бы такая любезность - машина с шофером до вокзала... А?
   - Ну, в общем...
   - Дура старая, - убежденно сказала Изабелла. - Как будто мне доставит удовольствие остаться тут и видеть ее рожу... Нет уж, можешь быть уверен: вернусь домой, открою свое дело, мужа присмотрю... Ты не забудь про сейф. А вообще, Джонни, лучше бы тебе тоже отсюда сдернуть, пока не влип...
   - Это во что? - безразличным тоном спросил Мазур.
   - Да уж не в благотворительную раздачу супа нищим... Девчонки трепались, тебя взял на работу дон Себастьян?
   - Ну, предположим.
   - То-то и оно... - загадочно сказала Изабелла, в очередной раз приложившись к бутылочке.
   - То есть?
   - Влипнешь, Джонни... А жалко. У меня брат вроде тебя, весь такой. Морячок на сухогрузах. Вкалывает, как швейная машинка, зарабатывает гроши, да вдобавок по телячьему простодушию то и дело влипает во всякие неприятности, едва выцарапывается... - она смотрела на Мазура с пьяным благодушием и чуть ли не материнской заботой. - Смотрю на тебя, и его вижу, растяпу... Чесать тебе надо от дона Себастьяна.
   Мазур решился. Остановил машину на обочине, наклонился к пассажирке и насколько мог убедительно сказал:
   - Слушай, подруга, или говори по делу, или сиди молчком до самого вокзала... Терпеть не могу, когда меня достают недомолвками, за дурака держат...
   - Тебя как раз за дурака и держат, дубина австралийская! - огрызнулась Изабелла.
   - Ну-ка?
   Она огляделась, несмотря на пустынную дорогу и полное отсутствие нежелательных свидетелей, понизила голос чуть ли не до шепота, заставив Мазура склониться к ней:
   - Ты, кенгура австралийская, неужели не понял, с кем связался? Дон Себастьян сел на "подземку"...
   - На куда? - искренне не понял Мазур. Изабелла состроила неописуемую гримасу:
   - Ой, ну ты деревня... "Подземка", "трасса", "белая дорога"... У вас в Австралии все такие? Или там у вас порошка нету? Да нет, не верю, он везде есть...
   - Порошок? - многозначительно переспросил Мазур.
   - Ага, дошло? Кокаин, - прошептала она. - Подземка ведет из джунглей на северо-западе в Чакон. Доставка груза, ясно? А тут у нас - перевалочный пункт. Станция, как кое-кто выражается. Таких станций несколько по всей стране. Это важное место, балда ты кенгуриная. На станции договариваются, покупают и продают партии, направляют караваны, решают всякие другие дела. Раньше "начальником станции" был дон Рамирес, но он где-то что-то намудрил, замутил не то, вот и выпал из доверия у больших боссов. Они взяли да и назначили Санчеса новым начальником. Потому он с таким перевесом и выиграл - денег было вброшено, трудов вбухано. Рамирес, дурак, поначалу не понял ни черта, дергаться пытался, головорезов своих присылал, они с пушками баловали... ну да ты сам знаешь. Только в день голосования прикатили элегантные кабальеро из самой из столицы и объяснили ему, что к чему. Собрал дон Рамирес свои пожитки и дернул подальше отсюда, пока ноги целы, глаза смотрят и все потроха при нем... Ну, ты понял? Дон Себастьян теперь сидит на "подземке". А Пепе Золотозубый, между прочим, сейчас гниет где-нибудь в чащобе - потому что работал еще и на Рамиреса, а в этом бизнесе такое не приветствуется...
   Мазур виртуозно выругался про себя. Все сходилось, до единой деталюшечки. Надежные парни, не боящиеся мордобоя и крови, наполеоновские замыслы, связи и стволы... Действительно, чесать отсюда пора во все лопатки...
   Изабелла значительно подняла указательный палец и протянула с нескрываемым превосходством:
   - Ну, понял полный расклад, дубина? Тебе это нужно? Нет, я не говорю, что алькальд или Роза собираются тебя обманывать... Они и в самом деле тебя готовы взять в полноправные сообщники... вот только, Джонни, ты при этом будешь на десятых ролях, вроде девок из борделя. Порошок - тяжелый бизнес, если ты не знал. Подняться удается одному из тысячи. А остальные так и будут шестерками, которые в любой момент могут словить крупные неприятности, а то и пулю. Или ты всерьез рассчитываешь вылезти в большие боссы? Не смеши! Годик-другой проболтаешься в шелковой рубашке, с золотой цепью на шее и блескучками на всех пальцах - а потом непременно во что-то такое вляпаешься. Знаю, насмотрелась. Была у меня парочка таких вот, постоянных клиентов. Рассказать, как они кончили? Одного запечатали лет на двадцать в тюрьму Сайта-Консуэло, а второго свои же заподозрили, черт его знает, обосновано или нет, но только парень исчез, как мыльный пузырь: хлоп - и нету... Шестерок режут без жалости, а то в полицию сдают, когда той нужно создать видимость, что с "подземкой" она все же борется... Что помрачнел? Начало помаленьку доходить? Ну и, слава богу, значит, в башке у тебя есть кое-что, помимо сена... Парень, чеши ты отсюда, бери с меня пример!
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
   АГЕНТ ДЛЯ ОСОБЫХ ПОРУЧЕНИЙ
   - Ну? - без особой тревоги или нетерпения спросила донна Роза, когда Мазур вошел и положил на столик ключи от машины.
   - Все в порядке, - сказал он, взяв протянутый стакан. - Посадил ее в поезд и даже помахал вслед носовым платочком, как истому кабальеро и полагается...
   - А о чем болтали по дороге?
   - Да так, пустяки, - сказал Мазур, стойко выдержав ее взгляд. - Она прихлебывала виски и хвасталась, что теперь-то непременно выйдет замуж и откроет швейную мастерскую...
   - И все? - недоверчиво спросила хозяйка.
   Мазур пожал плечами:
   - Ну, точности ради стоит упомянуть, что ругала она тебя долго и изощренно...
   Донна Роза грустно вздохнула:
   - Ну да, конечно, как обычно. Все эти стервочки, как одна, не умеют быть благодарными. Извлекаешь их из грязи, пристраиваешь в приличное место, даешь возможность подкопить денег... За все твои старания всякий раз тебя же с грязью и смешают... А больше она ничего не говорила?
   - Да нет, - сказал Мазур. - Две темы присутствовали: непристойные, прости, словечки в твой адрес, да похвальба будущей швейной мастерской...
   Донна Роза сощурилась рассерженной котиком:
   - Держи карман шире! Думаешь, она и в самом деле откроет прачечную или табачную лавку? Ничего подобного, поверь моему опыту. Все они очень быстро приходят к выводу, что проще и денежнее будет самим открыть бордельчик. И прогорают большей частью, - добавила она мстительно. - Потому что гораздо проще лежать, раздвинув ножки. Организовать бизнес немного труднее, тут нужна голова, а не только... - она спохватилась и вновь приняла вид дамы из общества. - В общем, быть толковой хозяйкой гораздо труднее, чем простой девкой, хотя кое-кто полагает наоборот...
   "Ну, тебе виднее" - философски подумал Мазур, благоразумно держа все мысли при себе. Вообще, он дал себе клятву стать отныне образцом осторожности... и вновь захворать манией преследования в самой тяжелой форме. После пьяных откровений Изабеллы ухо следовало держать востро. Ну, предположим, пройдет достаточно времени, прежде чем его начнут впутывать, глядишь, и успеешь до этого благополучно смыться. И все же, следует быть начеку. Никакая это не сонная провинция, как выяснилось Оплошаешь - схавают и тапочек не выплюнут...
   - Джонни, садись поближе, - сказала дона Роза словно бы в некоторой задумчивости. - Нужно поговорить...
   Мазур повиновался - с первого взгляда было видно, что речь сейчас пойдет не о трудах постельных.
   - Я тебе хочу поручить одно деликатное дело... - начала донна Роза медленно. - Только уясни как следует, Джонни: это мое дело, понимаешь? Исключительно мое. Конечно, дон Себастьян - мой друг и благодетель, но, как выражаются неотесанные элементы, дружба дружбой, а монета врозь... Понимаешь?
   - А что тут непонятного? - пожал он плечами. - В конце концов, дон Себастьян мне не отец родной, и никаких клятв я кровью пока что не подписывал. Как-никак подобрала меня, голого и босого, ты, милая, а никакой не дон Себастьян, а мы, австралийцы, умеем быть благодарными... Значит, как я понимаю своим острым умом, речь пойдет о деньгах?
   При упоминании об остроте ума на лице у нее, как и следовало ожидать, появилась гримаска легкого превосходства - которую недалекий австралиец, конечно же, не заметил, как ему по роли и полагалось. Нахмурив лоб в некотором раздумье, она сказала:
   - Знаешь, что самое смешное, Джонни? Я толком не уверена. Но чутье у меня тонкое, особенно на презренный металл, и я нутром чувствую за всем этим что-то такое...
   - Ну, чего тут непонятного, - сказал Мазур. - Когда я ходил на панамском танкере, у нас был боцман. Так этот обормот, представь себе, не только чуял нутром за километр кабаки и полицейские патрули, но и...
   - Джонни, давай посерьезнее! - резко прервала она все с тем же тягостным раздумьем на лице. - К черту каких-то там боцманов... Совершенно дурацкое сравнение. Можешь ты всерьез проникнуться делом?
   - Конечно, - сказал Мазур. - В особенности если и мне в карман упадет пара монеток, а лучше бы дюжина-другая...
   - Вот так гораздо лучше, - серьезно сказала донна Роза. - Понимаешь, у меня есть родственница... Довольно дальняя. Племянница крестной моего дяди. По нашим меркам это все же родня, а к родственникам у нас принято относится заботливо и помогать им при необходимости... в особенности, если для этого не нужно развязывать кошелек. Она живет в городишке неподалеку от Чакона. Знаешь, этакий чертовски древний и славный род, ведущий начало чуть ли не от первых конкистадоров... Куча ничего теперь не значащих титулов, имена дедушек и прадедушек то и дело попадаются на страницах учебников по истории - но от былого великолепия остались только драные грамоты, подписанные давным-давно забытыми королями, пара фамильных безделушек да полуразвалившееся родовое гнездо. А карман-то совершенно пуст...
   - Примерно представляю, о чем ты, - сказал Мазур. - Я ведь австралиец, а значит, имею кое-какое отношение к рассыпавшейся прахом Британской империи. Попадались и мне такие, насмотрелся. У нас служил третьим помощником самый натуральный британский герцог - вот только за душой у него не было ничего, кроме жалованья и золотых дедушкиных часов, которые тот получил в порядок от какого-то короля...
   На сей раз она не назвала его сравнение дурацким. Кивнула с понимающим видом:
   - Вот именно, что-то похожее я и имею в виду... У отца еще хватило денег, чтобы выучить ее в Штатах, но дальше дела пошли совсем скверно, пришлось продать последние земли, остался только дом. Она сама, правда, не нищенствует, работает на какой-то там университет...
   - А профессия?
   - Историк.
   - Ага, - со знанием дела сказал Мазур. - Старая грымза в золотых очках... Я таких в кино видел.
   - Значит, ты смотрел не те фильмы, - отрезала донна Роза. - Ей лет двадцать пять, и я бы ее с удовольствием взяла на работу, но она, конечно же, отказалась бы с негодованием - мы из приличных, ха! В общем, она появилась у меня с неделю назад. Мы до того встречались раза два, не более... Очень интересный получился разговор, во всех смыслах. С одной стороны, она меня чуточку презирает с высоты своей родословной, с другой без меня у нее не получится. Видел бы ты, как она вихлялась, пытаясь и меня не обидеть ненароком и слова нужные подобрать...
   - Что ей нужно?
   - А вот тут-то, Джонни, начинается самое интересное... Деньги ей вроде бы не нужны, а нужен ей крепкий, нетрусливый и решительный парень, который мог бы несколько дней поработать телохранителем...
   - Она чего-то боится?
   - Да кто бы знал! - в сердцах сказала донна Роза. - Кто бы понял! У меня терпение, не хвастаясь, ангельское, профессия требует, но она меня пару раз чуть не вывела-таки из себя, едва удержалась... Крутит и виляет, причем неумело, как все эти благородные дамы и господа с их погаными университетскими дипломами и длинными родословными. Пока не приперло, не научились толком вилять и крутить... Но все равно, ни черта я толком не поняла. Какие-то у нее неприятности с соседом, но суть совершенно темная. Какое-то у нее "перспективное предприятие", о котором лучше пока не рассказывать подробно. Но! - она подняла палец. - Если все, мол, удастся, этот самый телохранитель получит за труды кое-какие денежки, да и тетушке Розе в благодарность за помощь кое-что перепадет... Вот и все, что из нее удалось выудить сквозь все недомолвки, словоблудие и таинственные умолчания...
   - Негусто что-то.
   - Сама знаю, - сказала донна Роза. - Но, видишь ли, Джонни... Я тебе пересказала суть наших разговоров - а вот чего не могу передать, так это свои впечатления, поскольку словами это никак не изобразишь... Но, говорю тебе точно: тут пахнет прибылью. Уж этот то благородный запах я всегда чуяла за милю, и не было у меня осечек, знаешь ли...
   - Интересно, - задумчиво сказал Мазур.
   - Не то слово. Чутье, Джонни, чутье! - она потрясла перед лицом сжатыми кулачками, откровенно злясь, но не на него, а на себя за то, что не может подыскать слова. - Эти ее недомолвки, обмолвки, взгляды затравленные, недоверие в голосе... Общие впечатления... Есть там что-то, мы уверены...
   - Мы? - переспросил Мазур.
   - А? - донна Роза бросила на него настороженный взгляд. - Я, разумеется, я... Вот я и подумала: грех не помочь родственнице, пусть и дальней, благо у меня есть на примете подходящий парень... Что скажешь?
   - Не нравится мне это, - искренне сказал Мазур.
   - Джонни! - в ее голосе прорезался металл.
   - То есть - слушаюсь, адмирал! - отчеканил он, прекрасно помня, что о корабле еще ни слуху, ни духу, а карман по-прежнему пуст, ибо предусмотрительная донна Роза, заботясь о его пропитании и внешнем виде, налички в руки упорно не давала.
   - Ну вот, это другое дело... Понимаешь ли, Джонни... Будь она кем-нибудь другим, но историк... Эти историки только на первый взгляд совершенно никчемные, но из этого пыльного хлама, в котором они копаются, иной раз можно выудить нечто стоящее... Когда я была совсем молодой и работала в Чаконе... официанткой, знала одного такого. Самый что ни на есть натуральный локо... блаженненький, этакая бумажная крыса в затертом пиджачке и прохудившихся ботинках... Вот только он однажды раскопал в городском архиве какие-то бумажки, из которых точно узнал, где лежит один из "золотых галеонов"... слышал про такие, ты же моряк? Ну вот!... И, мало того, хватило у него ума найти людей, которые его не грохнули и не ограбили, а честно выплатили долю, когда добрались до галеона в международных водах. Весь Чакон про это знал. Блаженный-то он блаженный, но успел еще пожить в каменном особняке с лакеями в белых перчатках и обеспечить детей...
   - Думаешь, здесь что-то подобное?
   - А вдруг, Джонни? Мало ли что могла откопать... Какой-нибудь тайник с индейским золотом. Знаешь, сколько его было и сколько не найдено до сих пор? У нас закопано столько кладов, не одних индейских - война за независимость, смуты, мятежи, две гражданских войны и три - с соседями...
   - А что, если пустышку тянем? - спросил Мазур с видом заправского гангстера.
   Донна Роза рассудительно ответила:
   - Если вытянем пустышку, мы, по крайней мере, не потеряем ни гроша. Капиталовложений - ноль, зато в случае удачи - доля...
   - Она что, так и предлагала долю? Открытым текстом?
   - Ничего она не предлагала, - фыркнула донна Роза. - Я же говорю, крутила и виляла. Однако... Как, по-твоему, люди вроде нас сумеют при некоторых усилиях добиться доли? Вот то-то. Мы с тобой прошли суровую школу жизни, а? Что против нас какая-то ученая девица, пусть и с длиннющей родословной? Я сейчас...
   Она подошла к высокому сейфу и, заслонив спиной от Мазура наборный диск, принялась его вращать. Мазур ухмыльнулся про себя: интересно, сколько визгу было бы, узнай она, что код ему и так известен? Если только Изабелла ничего не напутала. А вообще, не грех улучить минутку и порыться в этом ящике вдумчиво и неторопливо - вдруг да сыщется что-то интересное помимо пошлых денег и бижутерии. Хорошая идея. Стоит над ней подумать...
   Донна Роза положила перед ним сверток и развернула пеструю ткань. Всмотревшись, Мазур поднял бровь подобно герою какого-то романа. Перед ним лежала весьма даже неплохая машинка - "Таурус", который бразильцы у себя клепают под присмотром итальянцев, военная модель, на базе девяносто второй "Беретты", магазин на пятнадцать патронов, регулируемый прицел и прочие удобства, разве что очередями не лупит, но это и ни к чему, очередями лупят, главным образом неумехи, а человек серьезный предпочитает одиночные выстрелы, из чего бы ни палил... Коробка с патронами - сотня, хоть заешься, парочка запасных обойм. Кобуры, разумеется, не допросишься - здешний народ относится к кобурам скрытого ношения примерно так же, как к накрашенным губам у мужиков, тутошние супермены запихивают пушку в карман или затыкают за пояс, полагая все прочее бабскими штучками...