Бутаков Эрик. Одиннадцать

   – Браво! – кто-то захлопал за спиной у Ефима.
   Ефим оглянулся.
   – А вот и мой хозяин, – обреченно произнесла Саша. – А я уже всё – плыву по течению.
   – Нет, Саша, я ещё держу тебя. Сейчас посмотрим, что это за хозяин.
   И встав, и повернувшись к человеку, хлопавшему за спиной, Ефим спросил:
   – Ты кто такой? – и бросил на пол окурок...
   А с пола поднял арбалет.
 
   Человек перестал хлопать и улыбаться – он понял, что Ефим может и на спуск нажать.
   С виду ему было лет тридцать пять—сорок, короткая стрижка, довольно сильная фигура, спортивная одежда и особая примета – сломанное ухо. Такие уши Ефим видел у борцов, как правило, уже достигших мастерства. Возможно, что и перед ним стоя борец. Тогда тем более, нужно было держать его на расстоянии – черт знает, что у них тут у всех на уме.
   – Не дури, Ефим Тимофеевич, – произнес человек со сломанным ухом.
   – Кто здесь из нас дурит? – переспросил Ефим, всё ещё держа «на мушке» вошедшего. – Ты кто такой, я спрашиваю, а?
   – Я директор этой базы, – ответил человек.
   – А она?
   – Инструктор.
   – Ты всё видел?
   – Да.
   – Тогда скажи, что всё это значит?
   – Что именно?
   – Что это за херня? – Ефим начал злиться. – Я приехал, живу – никого не трогаю, а тут подавай вам спарринги в полном контакте!.. Вы здесь все ебанутые или только она?
   Ефим ткнул пальцем Сашу в бок. Она стерпела, хотя её слегка перекосило.
   – Ефим Тимофеевич, так надо – это тест, так сказать... На выживаемость. – Пытался объясниться «сломанное ухо».
   – На выживаемость мою или вашу? – Ефим улыбнулся. – Чего ты мне мозги дырявишь – говори как есть, не ёрзай... А то я тебе ногу прострелю.
   – Прежде чем сделать тебе предложение о дальнейшей работе, необходимо было понять, справишься ли ты с ней. Поэтому и был организован этот тест, и всё остальное...
   – Что за работа?
   – Я пока сказать не могу. Приедут твои друзья – всё объяснят. Я доложу, что этот тест пройден по высшей категории.
   – И много ещё таких тестов? – Ефим не опускал оружие.
   – Не знаю – смотря какой у тебя будет уровень работы. Но этот – уже точно закончился. А дальше, перед каждым тестом, ты будешь проинформирован, о том, что предстоит делать... Если конечно на работу дашь согласие.
   Ефим на секунду задумался, не сводя глаз директора базы, спросил:
   – А кого здесь готовят?
   – Людей для специальной работы. Специальные поездки – довольно увлекательные, мне кажется, и интересные... Тебе, точно, понравятся.
   – Ноль, ноль, семь?
   – Типа того. Но не совсем так. Скорее, это путешествие за большой чужой счет в сказку, так сказать.
   – То есть, мне предложат выполнять работу шпиона в другом государстве? В горячей точке?
   – Нет, не в этом смысле – это точно я говорю.
   – А что тогда? Экономический шпионаж?
   – Да нет же! – директор засмеялся. – Кому он нужен?
   – А потом – ликвидируют или подставят?
   – Нет. Ты живой нужен. Будут очень стараться, чтобы ты выжил! Потому и проверяют тебя – справишься ли? Я лично тебя готовить буду... и вот – она, – «Сломанное Ухо» кивнул в сторону мокрой Саши.
   Ефим почесал переносицу. Этот парень, похоже, не врал. Мог бы и не говорить ничего, а ведь говорит. Интересно девки пляшут...
   – И много людей вы здесь наготовили?
   – Не задавай вопросы Ефим Тимофеевич – знаешь же, что я на такие вопросы не отвечу. Ты ещё имена и адреса спроси... Сам понимаешь!
   – Не понимаю...
   «Да и черт с вами!» – подумал Ефим. Он вдруг ощутил, как он устал за эти сутки. Во, бляха, прилетел в «командировочку»!
   Ефим опустил арбалет.
   – Пойду я, отдохну, с вашего позволения, друзья мои – сказал он директору базы. – А ты развяжи девочку и скажи ей, чтобы он больше не хулиганила со мной. Хорошо?
   – Хорошо, Ефим Тимофеевич. Отдыхай, конечно, – трудный денек выдался. Извини, что всё так получилась – работа такая. Потом сам поймешь... Зла не держи.
   – Да не держу я зла – девочку жалко – она совсем замерзла на сквозняке, – и он ещё разок не сильно ткнул её пальцем в бок и снова шлепнул (напоследок) по заднице. – Так и манишь, зараза. Так и манишь... Ух!
   (Саша совсем сникла и почти не шевелилась. Казалась, что всё происходящее, ей не интересно. Она, прикрученная к штанге, просто ждала, быстрей бы всё это уже заканчивалось.)
   Потом Ефим положил арбалет на пол, направив стрелу в сторону стены, нажал на спуск, оценил, как глубоко вонзилась в штукатурку стрела, и пошел к выходу, не глядя на директора, который оставался слева.
   – Ефим Тимофеевич, – вдруг позвал его директор, когда Ефим был уже почти у выхода.
   Ефим остановился, повернулся, посмотрел на «сломанное ухо»:
   – Что ещё?
   Тот указал пальцем на аптечку в углу зала над столом – из неё Ефим пластырь доставал. До аптечки от директора было примерно такое же расстояние, как и от Ефима до директора.
   – Вертикальная или горизонтальная? – спросил директор.
   – Что «вертикальная или горизонтальная»? – не понял Ефим.
   – Полоска на крестике, – пояснил директор, кивая на красный крест, нарисованный на деревянной дверце аптечки.
   Ефим посмотрел на крестик.
   – Ну, вертикальная...
   Директор – «Сломанное Ухо» сделал почти незаметное глазу, но очень резкое и короткое движение. Свист, и ...
   Острая звездочка «сюрикэн» вонзилась в дверцу в аккурат по вертикальной полоске.
   «Да, – подумал Ефим, – в горизонтальную было бы сложнее попасть. Надо было в горизонтальную сказать...»
   Директор смотрел на Ефима из-под лобья. Его глаза улыбались, хотя лицо оставалось серьезным.
   – И хули? – пожал плечами Ефим. – Молодец! Потом научишь!

* * *

   – Ну и постояльца ты нам подсунул, Владимир Павлович! – директор спортивного комплекса, Геннадий Валерьевич, сидел за своим директорским столом и просматривал в своём компьютере запись всего того, что происходило вчера вечером в его залах. Он уже не первый раз её просматривал, силясь понять причину Сашиного поражения. Но так ничего не мог сам себе объяснить – всё было, как на ладони, и она не должна была проиграть! Но проиграла. Когда-то, теперь уже для всех давно, а для него, как вчера, он тоже проиграл в финале Олимпиады сопернику, который был явно слабее его. Это было всегда загадкой для профессионального спортсмена, каким был Геннадий Валерьевич. И это его злило.
   Владимир Павлович повесил своё пальто в шкаф, поставил кейс на край стола и присел рядом с директором полюбопытствовать, что же там, в компьютере такого, что так удивляет Геннадия? Наверное, его протеже что-то вчера начудил:
   – Что тут у нас?
   – Вот – полюбуйся! – Геннадий включил момент, где Ефим топит Сашку.
   Прищурившись, внимательно вглядываясь в монитор, Владимир Павлович во всех четырех картинках (четыре камеры стоят в бассейне) увидел то, от чего он остался доволен. Дойдя то места, когда Ефим швырнул окурок в объектив, оскалился и помахал ручкой, Владимир Павлович хмыкнул и попросил остановить.
   – Это впервые? – спросил он у Геннадия Валерьевича.
   – Первый раз за два года, – ответил директор.
   – Чудненько! А как всё началось?
   Геннадий переключил запись в самое начало, на то место, где Ефим подглядывает в приоткрытую дверь тира.
   Не пропустив ни одного мгновения, вновь, ещё раз просмотрев последнюю сцену в бассейне, Палыч задумчиво сказал:
   – Странно – он не должен был победить!
   – Вот именно! – поддержал его тут же директор. – Вот именно! Непонятно, что он сотворил!
   – Что он сотворил – понятно. Он сам рассказывает, что он сотворил. Это у него уже было с собакой. Но как он грамотно тот случай сюда перенес. Ты заметил?
   – Да чепуха какая-то! Она не должна была проиграть! Сами видите – у него не было шансов...
   – Где она? – Владимир Павлович вспомнил об Александре.
   – У себя.
   – Зови.
   Геннадий Валерьевич нажал нужную кнопку на своём директорском пульте, занимавшем приличную площадь его стола, и почти сразу же в дверь постучали.
   – Входи, входи, – крикнул он.
   Дверь бесшумно открылась, вошла Саша. Её голова была перемотана, как на картине про героев-защитников Севастополя.
   – Присаживайся, – предложил директор.
   Она присела за стол, положив руки на колени, не касаясь столешницы.
   Владимир Павлович присел напротив неё.
   – Как ты? – спросил он по-отечески, но явно без сочувствия. (Она это чувствовала – им всем, наверно, радостно, что нашелся хоть один мужик, который ей «наподдавал», как они выражались).
   – Нормально, – спокойно ответила она и посмотрела в глаза Палычу.
   Тот непроизвольно улыбнулся – такого черного синяка он никогда не видел на столь милом, когда-то (до синяка), но распухшем теперь, личике. Сейчас она была карикатурным персонажем амазонки, попавшей в засаду. Ох, и сильно же она попала! «Нет, – подумал он, – действительно, прав, кто говорит, что война не для женщин!» А вслух произнес:
   – Больно?
   – Нет! Смотрится страшнее, чем на самом деле болит. Кожа нежная, девичья, – с сарказмом говорила она, – вот и опухла моментально. А вообще-то – ерунда. Верите?
   – Верю, конечно! Тебе ли не верить? Ты у нас проверенный боец...
   – Видели, какой я боец? – не затягивая в долгий ящик, Саша сама перешла к нужной теме, которую корректный Палыч не знал, с чего начать. – Что скажете?
   Палыч был благодарен ей за этот переход.
   – Скажи мне, почему так произошло? Он же не должен был... У него же нет ничего – ни подготовки, ни сил, ни выносливости – ничего. Он был пьяный... и прилично! Он не мог тебя... обыграть!
   – Не знаю, – Саша положила локти на сто. – Сама не пойму. Мне должно было хватить минуты, чтобы его отключить. А мы провозились минут десять... Плюс он меня чуть не утопил... Не понимаю!
   – Вы провозились тринадцать с половиной минут! – вставил директор. – И за это время он нашел способ тебя утихомирить! Скажи спасибо, что это тренировочный бой – так бы он ещё и отжарил тебя и башку тебе открутил!
   – Спасибо, ГВ! – зло ответила Александра. – Насмотрелся, наверное, на мою аппетитную попку? Всю ночь глаз с монитора не спускал?
   И она засмеялась над последним словом.
   Но болела голова, и девочка быстро затихла.
   – Ты бы лучше...
   – Не ссорьтесь! – перебил директора Владимир Павлович.
   И обратившись серьезно к Саше, спросил:
   – Как думаешь – почему так?
   – Повезло ему – можно было бы сказать. Но он сам рассказал, что уже подобное предпринимал – значит шёл осознано на это. И быстро сориентировался в критической для него ситуации. Хотя за это время он должен был задохнуться... А я не смогла выжать его... А он ведь курит! Не пойму! Да и в самом начале – он без разговоров, оценив мое преимущество, влепил мне стрелу в лоб, чтобы оглоушить. Так не поступал ещё никто – все считали, что с девочкой справятся без подручных средств и легко. Этот раздумывать не стал, всё рассчитал, всё понял, всё взвесил в долю секунды. И ещё – он не хотел меня бить, но унизить у него было желание, как бы на место меня поставить. А точнее, удовлетворить свое любопытство. Он, как будто, рассматривал меня, чтобы понять, нужна ему такая игрушка или нет. Раздев, он как доктор пробегался по мне глазами и пальцами. Без слюней! Даже обидно чувствовать себя выставленной напоказ, как шлюха на продажу. Насиловать бы не стал, но если не понравилась бы, то от досады ударил бы в лицо кулаком или пнул бы, чтобы я не зазнавалась – мне так кажется. Но не сделал этого – значит, наверное, понравилась. Или что-то ещё...
   Владимир Павлович с интересом выслушал всё это, потом повернулся к «ГВ» и спросил:
   – А ты как думаешь?
   – Она права. Я внимательно (и он осекся).... просмотрел запись – она права! – он зло глянул на Сашу, так как теперь его слова имели и другой смысл.
   Саша улыбалась. Хотя это и было не очень-то симпатично с её-то синяком и перемотанной головой, как у чапаевца, но она с удовольствием улыбалась!
 
   Владимир Павлович поднялся и стал расхаживать по кабинету, потирая подбородок и глядя себе под ноги. Размышлял. Потом остановился, поглядел на всех сверху и спросил:
   – Как считаете, это – ОН?
   – Похоже! – ответил директор.
   – Не знаю! – Александра покачивала головой. – Я – не пойму. Мягкий, алкоголик, сейчас в библиотеке сидит, чего-то пишет... липкий какой-то. И в то же время, не скучает, не скулит, не пытается выбраться от сюда, находит себе занятие, и, что самое непонятное – стреляет, рубится, плавает, ползает по стене без страховки и на маты не валится. Не пойму! Хотя тест он прошел, мне кажется.
   – Прошел! – согласился Владимир Павлович. – Включай его на второй круг – проверим. Точнее, будем проверять – может, справится. Если справится – то, значит, мы ЕГО нашли. А, как считаете?
   – Включаем. Такого давно не было – любопытно! – согласился Геннадий Валерьевич.
   – А кто он сейчас? – спросила Саша.
   – Да, – поддержал её ГВ, – кто он сейчас? Что за чудо, которое нашу Сашу распяло в голом виде на штанге?
   – Когда ж вы уйметесь? – улыбнулся Владимир Павлович, глядя, как эти двое глядят друг на друга.
   – Он хочет, чтобы я с ним переспала! – заявила Саша, кивнув на Геннадия Валерьевича. – Давно мечтает! А я из принципа не буду.
   – Нужна ты мне! – парировал директор. – У меня таких, как ты – миллион. Вон иди со своим победителем (Это слово было сказано с таким нажимом, чтобы принести разочарование Саше!) переспи, он это заслужил!
   – С удовольствием!
   – Может, ты по этому-то и проиграла?
   – Может, ты по этому бабу в бой кидаешь, что сам уже ни на что не способен?
   – Что?! – директора подбросило со стула.
   – А то! Чего тут непонятного?..
   – Хватит! – громко крикнул Палыч. – Надоели! Дело делать надо, а не спорить – оба хороши! Где он сейчас?
   – В библиотеке, – директор сел на место.
   – Вот видите – Он работает, а Вы тут грызетесь! – зачем-то без всякой логики заметил Палыч. – Давайте так, вы его готовите по полной программе! Договорились? Геннадий, ты за полгода сможешь из него человека сделать?
   – Я из него чего хошь сделаю! За месяц! Только скажите!
   – Не надо за месяц. Подготовь его к июню по полной программе! Чтобы курить бросил, пить перестал и был готов ко всему и на всё. Сможешь?
   – Смогу! – не задумываясь, подтвердил директор.
   – Теперь ты, Саша! – Палыч повернулся к Александре. – Говоришь, он на тебя глаз положил? Очень хорошо! Днем и ночью (ночью, если сама захочешь, конечно) будь с ним рядом. У тебя теперь персональный ученик – учишь его всему, что сама умеешь или сочтешь, что ему необходимо. Но очень хорошо учишь, классно учишь! Уверен – он пройдет дальше! Это – ОН! Я чувствую! Поняла?
   – Поняла! – ответила Саша.
   – Хорошо! Всем всё понятно?
   – Всем, – ответил за всех директор.
   – Вот и чудно! На этом всё – работайте. Я на связи.
   Владимир Павлович достал из шкафа пальто, надел его, пожал руку директору и положил на секунду на Сашино плечо свою ладонь:
   – Н-да,... Работайте! Удачи.
   Вышел за дверь.
   Дверь бесшумно закрылась, щелкнув.
   Саша и ГВ посмотрели друг на друга... и громко засмеялись: Она была смешна с её перемотанной башкой и подбитым, почти черным, как у бичихи, глазом, а Он – был просто смешон – обломился мальчонка!
 
   ... Следующий день Ефим провел в плохом физическом состоянии. Инструкторша его всё же хорошо отметелила, – всё болело и ныло. Вначале он бродил от холодильника до кровати и от кровати до туалета пол дня день, щелкая пультом телевизора. Ближе к обеду он сходил в библиотеку, которая на базе тоже оказалась, и полистал разные книжки, размышляя над заданием Палыча. Пить вообще не хотелось, даже пива! Но сигареты кончились. К счастью, к обеду ему привезли от Владимира Павловича подарок в виде блока лёгкого Marlboro (последнего для него на долгое время), и инструкцию на понедельник. Оказалось, что в понедельник, когда наступит раннее утро, он должен будет сдать кровь, мочу и всё остальное, что потребуется – а это значит, что сегодня – воскресенье провести абсолютно без спиртного, «чтобы результаты анализов были корректными», и утром в понедельник ничего не употреблять в пищу. Честно говоря, по утрам он вообще никогда не ел – сигаретка и стакан чая в лучшем случае, чаще – только сигаретка и – «по коням!». Так что, это – не проблема. Кроме того, в размашисто исписанном листке инструкции ещё говорилось, что он должен пройти массу проверок, неимоверное количество различных диагностических обследований, чтобы «высококлассные специалисты» могли достоверно оценить его состояние. На хрена всё это надо – не говорилось. Да Ефим особо и не переживал – всё нормально – спи, отдыхай, телевизор смотри, вот только голова немножко гудит и девочек... впрочем, таких девочек, как здесь – лучше не надо. И он завалился в кровать с сигареткой во рту.
 
   В понедельник база наполнилась народом – врачи, обслуга, какие-то парни... Ефим сдал утренние анализы, потом начались тесты и обследования. Он, обмотанный проводами и утыканный присосками, бегал, прыгал, плавал, лазал, шагал по ступенькам, или всякая такая дребедень на: «Раз, два, три, откройте рот, скажите: „А-а-а“». Один врач предложил ему сдать пункцию. «Хуюнцкию – ответил Ефим. – Пункцию тебе!» От него тут же отстали, и на этом инцидент был исчерпан...
   Короче, до позднего вечера день был забит процедурами, а вечером все куда-то резко испарились, и база опять опустела. Эхо снова начало гулять по коридорам в тусклом мигании неоновых ламп дежурного освещения. «Ау!» «Ау-ау, – в ответ, – чего, блин, разорался?!»
   Весь день, как ни пытался Ефим разглядеть Сашу, он нигде её не разглядел – вот тебе и «Ау»! «Уволили, девку!» – решил Ефим, и немного пожалел её – она ему нравилась. Вот так-то!
   Часов в десять позвонил Палыч, поздравил с его «чудным» здоровьем, сказав, что все тесты и проверки Ефим прошел по «достаточно высокой оценке для его возраста и комплекции» (что за намеки, Палыч?!) и пообещал завтра появиться. «А пока – отдыхай!» – посоветовал он и отключился.
   И Ефим достал из холодильника баночку, холодного пива и начал отдыхать.
   «Щелк, тыщщщщььььь, буль-буль-буль» – холодные пена и пиво потекли золотистой, тоненькой струйкой из алюминиевой «башни» в горячее горло.
   Ефим закурил и развалился в кресле, вытянув ноги. Благодать!
   Зазвонил телефон. Местный телефон. Его сотовый вообще забыл, что такое звон.
   Ефим поднял трубку.
   – Аллё?
   – Привет.
   Ефим узнал её голос. Подпрыгнул? Нет – просто спину оторвал от спинки кресла. Что-то щелкнуло внутри, ёкнуло и моментально проскочило от головы к сидению. Он сглотнул пиво, чуть не захлебнувшись от газов (и на хрена в пиве газы?!), и ответил:
   – Здорово.
   – Узнал?
   – Конечно.
   После небольшой паузы:
   – Поужинаем сегодня вместе?
   – Давай! – он обрадовался! – Во сколько?
   – Через пять минут, – она не знала, что ещё добавить, поэтому уточнила: – Хорошо?
   – Хорошо, – он поставил банку на стол. – А где?
   – У меня?
   – У тебя? – это было неожиданно, Ефим хмыкнул. – А драться будем?
   – Если захочешь.
   – А ты – захочешь?
   – Нет. Боюсь утонуть!
   Ефим, хоть и понимал, что она шутит, но остался доволен ответом. Он улыбнулся, ещё глотнул пивка, но, уже не захлебываясь от радости и гордости за самого себя, спросил:
   – А где тебя искать? Где это – «у меня»?
   – Я живу напротив твоего номера. Дверь с цифрой двадцать два.
   Вот те раз! Всё это время она была рядом, а он ни сном, ни духом!
   – Правда?
   – Открой дверь.
   Ефим встал, сделал несколько шагов с трубкой у уха, открыл входную дверь.
   Напротив, через коридор в трех метрах от него, в проеме двери, облокотившись на косяк, тоже с трубкой у уха, стояла милая девушка в легком платье, которое ей, кстати, очень шло и классно подчеркивало фигуру. Девушка улыбалась.
   Ефим бросил свою телефонную (да что ты заело!) трубку в кресло, широкими шагами пересек коридор, обнял девушку, как будто давно ждал с ней этой «неожиданной» встречи, и расцеловал (да будь, что будет – он её хотел, и всё тут!).
   Она не сопротивлялась. Тоже обняла его.
   Потом он отступил на шаг, глупо улыбнулся, вдруг увидел свежий, небольшой шрам над её бровью, взял её лицо в ладони, прикоснулся губами к шраму, и попросил: «Прости меня, пожалуйста!»
   У неё заблестели глаза, наполняясь слезами. «Ничего!» – тихо сказала она и прижалась к его плечу щекой.
   Он гладил её волосы.
   – Я искал тебя, – прошептал он.
   – Я знаю.
   – Следила?
   – Да.
   Взяв за плечи и немного отодвинув её от себя, он посмотрел ей в глаза:
   – А почему не появлялась?
   – Ждала, когда синяки сойдут, – и она пальцем прикоснулось к щеке под правым глазом – там сиял большой синяк, которого Ефим и не заметил сразу.
   – Прости, – он снова прижал её к себе, жалея, что вообще задал эти вопросы.
   – Ерунда, – она незаметным движением дала понять, что пора бы её отпустить.
   И он отпустил.
   – Зайдешь?
   – Конечно! – ответил Ефим.
   Она сделала шаг назад в глубину своего номера.
   Он шагнул за ней.
   И вошел.
   Дверь бесшумно закрылась.
   У наблюдателя на мониторе номер двадцать два исчезли звук и изображение – кто-то вырубил питание.
   Наблюдатель улыбнулся и сообщил о происходящем директору.
   Директор отреагировал спокойно, сказал: «Ничего не предпринимать – так надо!», а когда положил трубку, произнес с горечью и злостью «Сука ебучая!»
   (Наблюдатель это отчетливо слышал по другому «каналу связи»!)

Глава пятая
Две единицы

   – Ну, как ты тут время проводишь, Ефим Тимофеевич? Не скучаешь? – Владимир Павлович, доставал из своего кейса какие-то документы. – Надеюсь, с пользой? Вот результаты твоих анализов.
   Ефим улыбнулся и глубоко сел в кресло.
   – Заскучаешь тут! Прожитое время, уважаемый Владимир Павлович, прошло, как нельзя лучше, с пользой, – Ефим дурачился, он был рад увидеть Палыча. – Я выстрелом из лука попал девочки точно в лоб, потом мы подрались, потом я её чуть не утопил, а после привязал голой к штанге за шею и шлёпал, где не надо, говоря при этом гадости и наставления. Но всё обошлось и закончилось довольно романтично – теперь мы любовники.
   – Вот как? – Владимир Павлович улыбнулся.
   – Да-да, – подтвердил Ефим. – Еще я немного поработал в библиотеке на досуге, просматривая старинные гравюры и рисунки, чтобы выполнить ваше поручение.
   – И как? Успешно?
   – Конечно – чего сложного. Вот, – Ефим положил на стол два исписанных листка.
   – Любопытно, – Владимир Павлович взял листы.

    Инструкция по выживанию в далеком прошлом (наброски)
   «Товарищи!
   Это очень серьезная и ответственная миссия! А посему:
    Общефизическая подготовка.
   То есть, Вы должны уметь защитить себя ни только и не столько с помощью технических средств, но, скорее всего, Вам придется полагаться только на собственные силы, выносливость, силу воли, духа и характера. А, как известно, воспитание силы воли происходит посредством преодоления препятствий, то есть воспитание духа через воспитание тела. В физическом отношении Вы должны быть гораздо более подготовлены, чем большинство тех, кто вас будет окружать (в любом смысле этого слова). У Вас, наверняка, уже есть достаточно неплохие навыки и подготовка (иначе бы вы сюда не попали!), но, тем не менее. Вам предстоит: много ходить, бегать, подниматься в горы, на скалы, плавать, в том числе и под водой, прыгать в воду и ни только, развивать гибкость и мастерство рукопашного боя. И это лишь маленькая толика, того, что Вам на самом деле предстоит преодолеть во время общефизической подготовки. Мастеров спорта я из вас делать не собираюсь, но в необходимом тонусе ваше тело находиться будет. Уверен, среди Вас уже есть мастера.
   Далее:
    Умение работать с оружием и другими подручными предметами.
   Надеюсь, понятно, что Вас ждут тренировки с использованием в качестве средств защиты ножа, меча, копья, топора, лука, пращи и тому подобных вещей, вплоть до обыкновенной палки или сучка. Но именно, как средств защиты, я подчеркиваю. Попробуйте избегать использования своих навыков, как средства нападения,... насколько это возможно.
   Ещё:
    Умение управлять транспортными средствами: лошадью, повозкой, телегой, санями, плотом, гребным и парусным судном, то есть всеми транспортными средствами, которые будут во время выполнения ваших заданий. Их не так много.
   Далее, как у бойскаутов:
   –  Ориентирование на местности;
   –  Определение погоды(Важный фактор – небо Вам заменит телевизор);
   –  Преодолениеестественных и искусственных препятствий: горы, реки, болота, завалы, стены, укрепления и тому подобное;
   –  Добывание пищи: способы и методы охоты, рыбалки, собирательства, изготовления и применения ловушек, умения выслеживать дичь, читать следы, загонять живность, охотится из засады и тому подобное, вплоть до охоты на крупных хищных зверей с тем набором оружия и навыков, которые у Вас имеются;
   –  Организация ночлега: строительство жилья, обустройство быта, ремонт личных вещей и изделий;
   –  Оказаниенеобходимой медицинской помощисебе и другим.
   И многое другое, что постепенно и незаметно, параллельно с перечисленным, Вы освоите.
   В разделе «избежание Болезни»:
   –  Прививки, само собой – необходимый и максимально возможный курс.
   –  Адаптация к условиям непривычнойдля Вас