Страница:
Скайлар застыла, отказываясь верить собственным ушам.
— Что? — выдохнула она.
— Вы отлично слышали, я, кажется, выразился достаточно ясно.
Так он говорит по-английски! Значит, он понимал абсолютно все! Скайлар вспыхнула до корней волос.
— Ты!.. Ты… презренный…
— Полегче с оскорблениями, — предупредил он.
— Негодяй! — не думая о последствиях, крикнула она. — Так ты все понимал и не мог мне ответить? Кто ты такой, черт тебя побери?
До странного знакомые зеленые глаза жгли женщину взглядом. Неумолимые. Бесстрашные. Безжалостные.
Индеец заговорил снова. Голос был низкий, густой. А тон… Вселяющий ужас, как и глаза.
— Задавать вопросы, мадам, буду я, — произнес он. — Кто, черт возьми, вы такая?
Глава 2
Глава 3
— Что? — выдохнула она.
— Вы отлично слышали, я, кажется, выразился достаточно ясно.
Так он говорит по-английски! Значит, он понимал абсолютно все! Скайлар вспыхнула до корней волос.
— Ты!.. Ты… презренный…
— Полегче с оскорблениями, — предупредил он.
— Негодяй! — не думая о последствиях, крикнула она. — Так ты все понимал и не мог мне ответить? Кто ты такой, черт тебя побери?
До странного знакомые зеленые глаза жгли женщину взглядом. Неумолимые. Бесстрашные. Безжалостные.
Индеец заговорил снова. Голос был низкий, густой. А тон… Вселяющий ужас, как и глаза.
— Задавать вопросы, мадам, буду я, — произнес он. — Кто, черт возьми, вы такая?
Глава 2
Хватит трястись. Уж если суждено умереть, она умрет с высоко поднятой головой.
«О нет, Господи, только не это! Не дай мне умереть!..» — безмолвно взмолилась Скайлар.
— Какая тебе разница, кто я?! — воскликнула она и уперлась ладонями мужчине в грудь, но он ни капельки не сдвинулся с места.
«Будь храброй, — напомнила она себе. — Или по крайней мере постарайся изобразить из себя этакую бесстрашную молодую особу».
— Ты убил кучера и силой увез меня, уже этого достаточно, чтобы повесить тебя, каким бы прекрасным ни был твой английский!
«А может быть, угрозы не самая лучшая тактика? — подумала Скайлар. — Раз он понимает по-английски, можно попытаться обратиться к его здравому смыслу».
— Если ты немедленно отпустишь меня, — быстро проговорила она, — я могла бы тогда замолвить за тебя словечко кому надо. Я могла бы…
— Вы, похоже, не слушаете меня, леди. Кто вы такая? — прорычал индеец.
Скайлар чувствовала, что трясется мелкой дрожью, несмотря на все желание не выказывать страха.
— Меня зовут Скайлар Даглас.
— Вы лжете!
В его словах было столько злости и убежденности, что Скайлар на мгновение умолкла, удивленно глядя в необычные зеленые глаза. Она была совершенно сбита с толку. Что ему за дело до того, как ее зовут? Хоть и говорит отлично по-английски, но ведь он всего лишь дикарь. Скайлар чувствовала себя крайне неловко оттого, что совершенно обнажена и придавлена к постели мощным мускулистым телом, к тому же дикарь и не пытался скрыть своей злости.
— Собираешься убить меня?
Индеец неторопливо смерил ее взглядом, и от этого взгляда Скайлар вспыхнула, точно ее опалили пламенем. Величайшим усилием воли она заставляла себя сохранять присутствие духа и не дрожать, как овечий хвост, но остановить стучащие зубы ей никак не удавалось, как не удавалось и успокоить бешено колотящееся в груди сердце.
— Еще не решил. Для начала хотелось бы узнать правду: кто вы и зачем приехали сюда?
— Да кто ты, черт побери, сам такой?.. — взорвалась Скайлар, позабыв о страхе.
— Мужчина в десять раз больше и сильнее вас, к тому же не забывайте, у меня есть нож. Для начала достаточно и этого. И постарайтесь запомнить: вопросы задаю я.
Скайлар прикрыла глаза, стараясь выровнять дыхание и разобраться в своих чувствах. Она была смущена, напугана и совершенно не знала, как вести себя, что делать. Одно знала точно — она больше не в силах выносить вид его полуобнаженного тела, чувствовать угрожающую силу рук. Все складывалось как нельзя хуже, ведь теперь Скайлар знала, что он понимает каждое сказанное ею слово.
— Если собираешься убить меня, кончай с этим поскорее, — устало произнесла она тихим, ровным голосом.
— Я хочу получить ответ на свой вопрос.
— Я уже ответила, — шепотом произнесла Скайлар. Индеец выругался и, к немалому ее удивлению, внезапно встал, запахнул халат, туго затянул пояс и подошел к камину. Опустив обе руки на деревянную полочку, индеец стал смотреть на пламя.
— Вы не леди Даглас, — проговорил он.
— С чего вы взяли?
— Вы лжете.
— Откуда такая уверенность?! — воскликнула она, вскакивая на ноги, но, вспомнив, что на ней совершенно ничего нет, вновь упала на кровать и попыталась прикрыться подушкой.
К великому ужасу Скайлар, индеец оттолкнулся от камина и направился к ней. Она охнула, вскочила, обежала кровать, позабыв о подушке, и прижалась спиной к стене по другую сторону. Взгляд зеленых глаз, не выражавших ничего, кроме презрения, немного успокоил ее. К тому же индеец не делал попыток подойти ближе.
Дикарь нагнулся к сундуку, что стоял в ногах кровати, и бросил пленнице халат, очень похожий на его собственный. Руки Скайлар дрожали так сильно, что она не сразу попала в рукава. С минуту индеец молча смотрел на нее, затем повернулся и пошел обратно к камину. Сняв с огня кофейник, он налил дымящийся ароматный напиток в две глиняные кружки и поставил их па стол. Достав с полки бутылку виски, щедро плеснул в обе кружки, а после протянул одну из них Скайлар. Она стояла не двигаясь.
— Уж если мне захочется убить вас, подсыпать отраву в питье я не стану, найду способ получше, — холодно проговорил он.
Скайлар боялась шелохнуться, боялась даже вздохнуть. Она страстно молилась, чтобы индеец не заметил, насколько она напугана, но чувствовала, что жилка на шее бьется предательски сильно. Индеец поманил ее пальцем.
— Неужели не хотите выпить? Вот я бы точно не отказался, — усмехнувшись, сказал он. Но внезапно его тон изменился. — Живо идите сюда, — приказал он. — Травить вас я не собираюсь, а выпивка сейчас — это то, что нужно.
Скайлар прикусила нижнюю губу, чувствуя, как поднимающийся внутри ее гнев берет верх над страхом. Она осторожно обошла кровать, стараясь держаться от дикаря как можно дальше, и протянула руку за кружкой. Скайлар осторожно пригубила напиток. Кофе оказался изумительным, горячим и ароматным, и виски было ровно столько, чтобы согреться. Не в силах остановиться, она все пила и пила, прикрыв от удовольствия глаза. Когда чашка опустела, индеец взял ее и снова наполнил.
Кофе. Это было так естественно и… нормально, несмотря на все безумие происходящего. А может быть, все дело в виски? Возможно, это виски заставило позабыть о всей нелепости положения, в котором она оказалась?
Скайлар вновь почувствовала на себе изучающий взгляд индейца и невольно попятилась назад. Она плохо понимала, что делает, пока не уперлась в кровать. Колени как бы сами собой подогнулись, хотя садиться вроде бы она не собиралась. Ну что ж, сидит, так сидит. Гордо расправив плечи, она начала:
— Никак не могу взять в толк, что здесь происходит. Я ведь ничего тебе не сделала! Если бы ты только сказал мне, кто ты, объяснил…
— Я первый задал вопрос, если помните, — резко прервал ее индеец.
— Вот первым и ответь! — воскликнула Скайлар. — Притворяешься, будто индеец, ведешь себя как совершенный дикарь…
— О да, я действительно индеец, из племени сиу, — перебил он подозрительно мягким голосом. — И советовал бы вам не забывать об этом. А что до дикаря, боюсь, так уж устроено самой природой, что одни мужчины рождаются дикарями, другие — нет, и к какой расе они принадлежат, не имеет ровным счетом никакого значения.
Скайлар отпила большой глоток кофе, немало раздосадованная его словами. Мало того что по-английски говорит, черт возьми, он еще и философ. Боже, и как ее угораздило попасть в его руки?
— Может, тогда и вести себя следует по-другому? — сладким голосом предложила Скайлар. — Иначе как же я определю разницу между варваром и дикарем?
— Ах вот как! Я вовсе не собираюсь оправдываться. Да, я дикарь, — с усмешкой проговорил он. — Вот только белые обычно называют дикарями тех, кто живет не так, как они, тогда как сами порой совершают поступки куда более жестокие и отвратительные, чем большинство индейцев. По правде говоря, мне совершенно наплевать, кем вы меня считаете. Но хватит отвлекаться. Скажете наконец, кто вы такая и почему взяли на себя смелость утверждать, будто являетесь леди Даглас?
Скайлар обхватила кружку двумя руками, стараясь согреться, и глубоко вздохнула.
— Я сказала правду. Я действительно леди Даглас…
— И вышли замуж за?..
— Лорда Дагласа, разумеется.
— Разумеется? — прорычал он.
Скайлар залпом допила кофе, радуясь, что разлившееся по жилам тепло придало ей сил.
— Не вижу в этом ничего странного. По правде говоря, сейчас я вдова. Лорд Даглас умер.
— После того, как вы вышли за него замуж?
— Само собой! — раздраженно выпалила она. — Как, по-твоему, еще можно стать вдовой?
— Когда и где вы поженились?
— Не твое дело, — холодно бросила Скайлар.
Индеец сделал шаг вперед, глаза не обещали ничего хорошего.
— Спрашиваю еще раз: когда и где вы поженились? — требовательно произнес он.
Скайлар с трудом сдерживалась, страх и возмущение кипели в ней. А впрочем, какая разница, зачем делать секрет из того, что и так всем известно?
— Я вышла замуж за лорда Дагласа чуть меньше двух недель назад в Мэриленде.
— И вскоре он умирает. Как кстати, черт возьми!
— Да как ты смеешь!..
— Смею. Итак, вы были замужем за лордом Дагласом. Могу я узнать, за каким именно?
— Что?
— Как звали вашего мужа?
— Эндрю.
— Вы в этом уверены?
— Это имя стоит в моем свидетельстве о браке.
— И ваш муж умер.
— Да, это так.
— Вы уверены?
— Абсолютно, все случилось при мне.
— Ах вот как…
Индеец, похоже, нисколько не удивился, узнав, что лорд Даглас умер, а Скайлар была с ним рядом, словно имела к его смерти самое непосредственное отношение.
— Не смей так смотреть на меня! Не смей говорить такое! — воскликнула она, чувствуя, как сердце внезапно защемило от боли. — Я была рядом с ним, я была там… — Договорить не было сил, и голос ее сорвался.
— Нисколько не сомневаюсь в этом! — насмешливо проговорил индеец.
— Ax ты, мерзкий дикарь! — задохнулась от возмущения она. — Как ты смеешь…
— О нет, как смеете вы? — процедил он сквозь плотно сжатые зубы.
Скайлар вскочила на ноги.
— Ты не имеешь права так обращаться со мной. У тебя нет права судить меня! Не знаю, кто ты и чем занимаешься, но скажу одно: мне совершенно наплевать. Мне все равно! Я американка. Я не обязана сидеть и терпеть оскорбления от тебя или кого-либо другого!
Скайлар решительно встала, грохнула чашкой о стол и бросила гневный взгляд на индейца. Сердце ее бешено колотилось, и только виски придавало сил и храбрости, которых ей так недоставало. Гордо вскинув голову, Скайлар твердым шагом направилась к двери, считая, что, если будет держаться независимо, он не посмеет ее остановить. И тут она услышала голос индейца:
— Леди Даглас! Я бы не советовал вам делать это!
Стоило ей открыть дверь, как тут же она с оглушительным стуком захлопнулась. Скайлар мигом обернулась — индеец стоял прямо за ней. Она снова оказалась в ловушке сильных рук и мощного тела. Дикарь стоял, упершись обеими руками в дверь. Холодно, как только могла, Скайлар посмотрела ему в глаза.
— С меня довольно игр! — гордо сказала она.
— По-вашему, это игра? — насмешливо поинтересовался индеец.
— По-моему, вы должны выпустить меня отсюда!
— А по-моему, нет, — настаивал он. Схватив за плечо, индеец толкнул ее обратно в комнату.
Скайлар с трудом удержалась, чтобы не упасть на кровать. Халат распахнулся, и она поспешно запахнула полы, туго затягивая на талии пояс. Чтобы сохранить равновесие, она оперлась о спинку кровати.
— Я знаю, неподалеку стоят части армии Соединенных Штатов! — воскликнула Скайлар. — А когда армия дойдет сюда, клянусь, я добьюсь того, чтобы тебя повесили!
— Они вполне могут повесить и вас.
— Что?
— Да-да, за убийство. Убийство лорда Дагласа.
Безумие. Полное безумие.
Слова индейца настолько разозлили Скайлар, что она не смогла устоять и бросилась на него с кулаками. Ей бы держаться подальше и не подпускать его к себе, так нет же, полетела прямо дракону в пасть. Скайлар уже занесла было правую руку, чтобы залепить пощечину, но индеец перехватил запястье. Тогда она попробовала ударить его левой, но до лица дотянуться не смогла — дикарь не позволил. Ну что ж, если ударит в живот, тоже будет неплохо. Рыдания подступили к горлу. Скайлар едва ли сознавала, что ее оторвали от пола. Голова у нее закружилась: должно быть, индеец вылил в ее кружку никак не меньше полбутылки виски, когда наполнял второй раз. Смелости это ей придало, кто спорит, вот только руки и ноги отчего-то стали ватными.
— Прекратите сейчас же!
Голос индейца доносился словно через какую-то пелену. Она плохо понимала, чего он от нее хочет. Истерично всхлипывая, она яростно колошматила широкую грудь, и страх вперемежку с яростью подбадривал ее.
— Прекратите!
Скайлар болтала ногами в воздухе, чувствуя себя так, будто летит, и тут же ее снова уронили на постель. Индеец бедром придавил ее ноги, а руки завел за голову, чтобы не дралась. Скайлар с трудом переводила дух, стараясь успокоиться. Халат ее распахнулся, впрочем, как и его.
— Пожалуйста, прошу тебя!.. — выдохнула Скайлар, с новой силой принимаясь выкручиваться и отталкивать индейца от себя. Меховое покрывало и простыни давно сбились. Обнаженные тела сплелись в одно целое. Скайлар чувствовала, что сердце ее стучит все громче и громче, как тяжело становится дышать.
Громкий стук… Это совсем не сердце. Стучали в дверь хижины. И вот дверь внезапно распахнулась.
— Ястреб? — позвал встревоженный голос.
Индеец, придавивший Скайлар к кровати, пошевелился, услышав свое имя. Она заглянула через его плечо и увидела в дверном проеме двух мужчин.
Двух мужчин в форме.
Форма!
Один совсем молоденький, волосы песочного цвета, лицо гладко выбрито; другой постарше, с посеребренными сединой» бакенбардами и тщательно ухоженными усами.
О Господи! Кавалерия! Они уже здесь!
Скайлар пронзительно вскрикнула.
— Ах ты Боже мой, прости, Ястреб! — проговорил седовласый. Он ткнул своего приятеля в ребро, и тот залился густым румянцем. — Он сейчас занят! У него дама!
«Занят… дама…» — звенело в голове Скайлар. И вдруг она поняла: они подумали, что…
— Нет! — громко вскрикнула она.
Индеец не только не встал, а прижался еще сильнее, так что Скайлар чувствовала его дыхание на своих щеках.
Сейчас, вот только наберет в легкие побольше воздуха и закричит что есть сил. Но в этот момент стыд горячей волной захлестнул ее. На ней же совсем ничего нет, тот дикарь… все выглядело так…
Скайлар с ужасом смотрела в странные зеленые глаза, в которых прыгали сейчас веселые чертики. Глаза его так близко от ее глаз…
— Тише, тише, — успокаивал индеец притворно мягким голосом. — Дорогая, солдаты — люди воспитанные, уверен, они ничего не скажут.
— Солдаты ничего не скажут? — взорвалась Скайлар. — О Боже, да они… — начала она, но дикарь не дал закончить, сдавив ее так, что невозможно было вздохнуть.
— Дорогая, прошу тебя. Не нужно сердиться. Все будет хорошо. Тише… — Голос его перешел в шепот, и губы коснулись ее губ.
Он поцеловал ее, сначала ласково, потом требовательно. Язык его, не дожидаясь приглашения, раздвинул ее губы и скользнул внутрь. Дыхание индейца отдавало смешанным запахом кофе и виски. Скайлар пыталась увернуться, но он удержал ее голову руками. Пальцы его рук были переплетены с ее пальцами. Она едва дышала, голова немилосердно кружилась… перед глазами вспыхивали искры…
— Все хорошо, моя дорогая. Не бойся, смущаться ни к чему.
Индеец поднял голову и пристально, даже немного насмешливо смотрел на то, как она прерывисто дышит.
— Будь ты проклят! — выкрикнула Скайлар.
— Боже ты мой, простите! — воскликнул пожилой солдат. — Мне так жаль, мадам. Мы совсем не думали, Ястреб, что ты не один, а с дамой…
Индеец не дал ему закончить, довольно ясно показывая, что он по этому поводу думает.
— Ваши извинения приняты, капитан. Мне самому неловко, я не слышал, как вы подъехали.
— Черт бы вас побрал! Стойте! — снова завопила Скайлар.
— Дорогая, что ты! Разве можно так говорить с гостями? Мне бы, конечно, следовало услышать, как они подъезжают…
— Вот то-то и странно, — подхватил седовласый солдат. — Что это с тобой, Ястреб? Обычно ты можешь услышать лошадь чуть ли не за милю.
— Ты прав. Признаюсь, я в самом деле был очень занят, — проговорил Ястреб.
Капитан рассмеялся:
— Когда женщина рядом, мутится рассудок, не так ли, дорогой друг?
— Что верно, то верно, и все же я чувствую себя виноватым.
— Ну-ну, ничто человеческое, как говорится, тебе не чуждо.
— Человеческое? — возмутилась Скайлар.
— Благодарю вас, капитан, — сказал индеец и придавил свою жертву так, что она не могла вздохнуть. — Тем более причина весьма уважительная. Познакомьтесь, это леди Даглас, капитан.
Произнося эти слова, индеец не отрываясь смотрел на Скайлар, а губы его кривила усмешка.
— Леди Даглас? — изумленно протянул капитан. — Я и не знал, что…
— Да! — смогла наконец вставить Скайлар. Ей нужно срочно все объяснить, иначе они ей не помогут. — Да! Да! Черт возьми, я леди Даглас. Да, меня зовут Скайлар Даглас. Умоляю, я…
— Ах, мадам, мы не знали, ничего даже не слышали… Пожалуйста, простите нас! Дело, Ястреб, конечно, важное, но отложить его можно. Через несколько дней я разыщу тебя. Еще раз приношу свои извинения. Мы уже уезжаем.
— Ничего-ничего, друг, все в порядке. Извинения приняты. Но нам, разумеется, снова хотелось бы остаться наедине…
Капитан подтолкнул молодого солдата к выходу и громко захлопнул за собой дверь.
— Нет! — закричала Скайлар. — Нет! Я не хочу оставаться с ним наедине! Нет! Вы не поняли! Подождите! — Она обрушила град ударов на грудь индейца, затем с силой укусила его за плечо, но он и глазом не моргнул, только оторвал ее от себя, схватив за волосы.
— Не смей больше кусаться, — предупредил он.
— Тогда дай мне встать!
К немалому ее изумлению, индеец откатился в сторону. Скайлар тут же вскочила с кровати, не обращая внимания на то, что халат распахнулся, и бросилась к выходу. Как назло, никак не могла найти задвижку на двери.
— Стойте! Подождите! — кричала она. — Послушайте меня! Помогите кто-нибудь! О Господи, клянусь, я действительно леди Даглас! Пожалуйста…
Но в этот момент странный краснокожий дикарь, отменно говорящий по-английски, которого солдаты называли Ястребом, оттащил ее от двери назад в комнату.
Покрутившись на месте, Скайлар злобно глянула ему в лицо.
О нет! Кавалерия таки пришла. Помощь была так близко!
Помощь! Они видели ее в постели с этим человеком…
Скайлар обернулась к двери.
— Ты должен выпустить меня! Они обязаны мне помочь. Они ведь кавалерия, а ты индеец. Господи, да что же это с ними такое? Похоже, все посходили с ума! — Скайлар пыталась вырваться, но тщетно. Она вновь осыпала ударами его грудь, то плача, то смеясь. — Пусти меня! Я должна их догнать, должна все объяснить… — Она замолчала, услышав затихающий вдали стук копыт.
Да, кавалерия пришла.
И ушла.
— Пусти меня. Пожалуйста, пусти!
— Зачем?
— Чтобы я вернула их, и тогда бы они помогли мне! Индеец выпустил Скайлар, сложил руки на груди и проговорил:
— Они не станут помогать вам.
— Когда им станет ясно, что произошло на самом деле, что ты похитил меня, едва… едва не изнасиловал, тогда они непременно спасут…
— Они не будут помогать вам и, уж конечно, не станут спасать от меня, хоть вы и леди Даглас. Впрочем, именно потому, что вы леди Даглас.
Скайлар гордо вскинула голову.
— Почему нет, черт возьми? — потребовала она ответа. — Почему они не станут помогать мне?
Индеец схватил Скайлар за руку и резко притянул к себе, в глазах его плескалась злая усмешка.
— А потому, моя хорошая золотоискательница, что Эндрю Даглас не умер. Лорд Эндрю Даглас перед вами. Это я ваш возлюбленный супруг.
— Ты лжешь! Лорд Даглас умер. А ты не можешь быть вообще никаким лордом. Ты… ты…
— Индеец? — подсказал он.
— Вот именно! Дикий раскрашенный индеец!
— Я действительно индеец. Но уверяю вас, я также еще и лорд Даглас.
Скайлар ошарашенно смотрела в его глаза.
Зеленые глаза. О Боже, они казались такими знакомыми!
— Я не шучу, черт возьми. Я действительно лорд Даглас.
Зеленые глаза. Скайлар и в самом деле видела глаза, очень похожие на эти. У другого человека. Зеленые глаза… И в этот момент все потонуло во мраке.
«О нет, Господи, только не это! Не дай мне умереть!..» — безмолвно взмолилась Скайлар.
— Какая тебе разница, кто я?! — воскликнула она и уперлась ладонями мужчине в грудь, но он ни капельки не сдвинулся с места.
«Будь храброй, — напомнила она себе. — Или по крайней мере постарайся изобразить из себя этакую бесстрашную молодую особу».
— Ты убил кучера и силой увез меня, уже этого достаточно, чтобы повесить тебя, каким бы прекрасным ни был твой английский!
«А может быть, угрозы не самая лучшая тактика? — подумала Скайлар. — Раз он понимает по-английски, можно попытаться обратиться к его здравому смыслу».
— Если ты немедленно отпустишь меня, — быстро проговорила она, — я могла бы тогда замолвить за тебя словечко кому надо. Я могла бы…
— Вы, похоже, не слушаете меня, леди. Кто вы такая? — прорычал индеец.
Скайлар чувствовала, что трясется мелкой дрожью, несмотря на все желание не выказывать страха.
— Меня зовут Скайлар Даглас.
— Вы лжете!
В его словах было столько злости и убежденности, что Скайлар на мгновение умолкла, удивленно глядя в необычные зеленые глаза. Она была совершенно сбита с толку. Что ему за дело до того, как ее зовут? Хоть и говорит отлично по-английски, но ведь он всего лишь дикарь. Скайлар чувствовала себя крайне неловко оттого, что совершенно обнажена и придавлена к постели мощным мускулистым телом, к тому же дикарь и не пытался скрыть своей злости.
— Собираешься убить меня?
Индеец неторопливо смерил ее взглядом, и от этого взгляда Скайлар вспыхнула, точно ее опалили пламенем. Величайшим усилием воли она заставляла себя сохранять присутствие духа и не дрожать, как овечий хвост, но остановить стучащие зубы ей никак не удавалось, как не удавалось и успокоить бешено колотящееся в груди сердце.
— Еще не решил. Для начала хотелось бы узнать правду: кто вы и зачем приехали сюда?
— Да кто ты, черт побери, сам такой?.. — взорвалась Скайлар, позабыв о страхе.
— Мужчина в десять раз больше и сильнее вас, к тому же не забывайте, у меня есть нож. Для начала достаточно и этого. И постарайтесь запомнить: вопросы задаю я.
Скайлар прикрыла глаза, стараясь выровнять дыхание и разобраться в своих чувствах. Она была смущена, напугана и совершенно не знала, как вести себя, что делать. Одно знала точно — она больше не в силах выносить вид его полуобнаженного тела, чувствовать угрожающую силу рук. Все складывалось как нельзя хуже, ведь теперь Скайлар знала, что он понимает каждое сказанное ею слово.
— Если собираешься убить меня, кончай с этим поскорее, — устало произнесла она тихим, ровным голосом.
— Я хочу получить ответ на свой вопрос.
— Я уже ответила, — шепотом произнесла Скайлар. Индеец выругался и, к немалому ее удивлению, внезапно встал, запахнул халат, туго затянул пояс и подошел к камину. Опустив обе руки на деревянную полочку, индеец стал смотреть на пламя.
— Вы не леди Даглас, — проговорил он.
— С чего вы взяли?
— Вы лжете.
— Откуда такая уверенность?! — воскликнула она, вскакивая на ноги, но, вспомнив, что на ней совершенно ничего нет, вновь упала на кровать и попыталась прикрыться подушкой.
К великому ужасу Скайлар, индеец оттолкнулся от камина и направился к ней. Она охнула, вскочила, обежала кровать, позабыв о подушке, и прижалась спиной к стене по другую сторону. Взгляд зеленых глаз, не выражавших ничего, кроме презрения, немного успокоил ее. К тому же индеец не делал попыток подойти ближе.
Дикарь нагнулся к сундуку, что стоял в ногах кровати, и бросил пленнице халат, очень похожий на его собственный. Руки Скайлар дрожали так сильно, что она не сразу попала в рукава. С минуту индеец молча смотрел на нее, затем повернулся и пошел обратно к камину. Сняв с огня кофейник, он налил дымящийся ароматный напиток в две глиняные кружки и поставил их па стол. Достав с полки бутылку виски, щедро плеснул в обе кружки, а после протянул одну из них Скайлар. Она стояла не двигаясь.
— Уж если мне захочется убить вас, подсыпать отраву в питье я не стану, найду способ получше, — холодно проговорил он.
Скайлар боялась шелохнуться, боялась даже вздохнуть. Она страстно молилась, чтобы индеец не заметил, насколько она напугана, но чувствовала, что жилка на шее бьется предательски сильно. Индеец поманил ее пальцем.
— Неужели не хотите выпить? Вот я бы точно не отказался, — усмехнувшись, сказал он. Но внезапно его тон изменился. — Живо идите сюда, — приказал он. — Травить вас я не собираюсь, а выпивка сейчас — это то, что нужно.
Скайлар прикусила нижнюю губу, чувствуя, как поднимающийся внутри ее гнев берет верх над страхом. Она осторожно обошла кровать, стараясь держаться от дикаря как можно дальше, и протянула руку за кружкой. Скайлар осторожно пригубила напиток. Кофе оказался изумительным, горячим и ароматным, и виски было ровно столько, чтобы согреться. Не в силах остановиться, она все пила и пила, прикрыв от удовольствия глаза. Когда чашка опустела, индеец взял ее и снова наполнил.
Кофе. Это было так естественно и… нормально, несмотря на все безумие происходящего. А может быть, все дело в виски? Возможно, это виски заставило позабыть о всей нелепости положения, в котором она оказалась?
Скайлар вновь почувствовала на себе изучающий взгляд индейца и невольно попятилась назад. Она плохо понимала, что делает, пока не уперлась в кровать. Колени как бы сами собой подогнулись, хотя садиться вроде бы она не собиралась. Ну что ж, сидит, так сидит. Гордо расправив плечи, она начала:
— Никак не могу взять в толк, что здесь происходит. Я ведь ничего тебе не сделала! Если бы ты только сказал мне, кто ты, объяснил…
— Я первый задал вопрос, если помните, — резко прервал ее индеец.
— Вот первым и ответь! — воскликнула Скайлар. — Притворяешься, будто индеец, ведешь себя как совершенный дикарь…
— О да, я действительно индеец, из племени сиу, — перебил он подозрительно мягким голосом. — И советовал бы вам не забывать об этом. А что до дикаря, боюсь, так уж устроено самой природой, что одни мужчины рождаются дикарями, другие — нет, и к какой расе они принадлежат, не имеет ровным счетом никакого значения.
Скайлар отпила большой глоток кофе, немало раздосадованная его словами. Мало того что по-английски говорит, черт возьми, он еще и философ. Боже, и как ее угораздило попасть в его руки?
— Может, тогда и вести себя следует по-другому? — сладким голосом предложила Скайлар. — Иначе как же я определю разницу между варваром и дикарем?
— Ах вот как! Я вовсе не собираюсь оправдываться. Да, я дикарь, — с усмешкой проговорил он. — Вот только белые обычно называют дикарями тех, кто живет не так, как они, тогда как сами порой совершают поступки куда более жестокие и отвратительные, чем большинство индейцев. По правде говоря, мне совершенно наплевать, кем вы меня считаете. Но хватит отвлекаться. Скажете наконец, кто вы такая и почему взяли на себя смелость утверждать, будто являетесь леди Даглас?
Скайлар обхватила кружку двумя руками, стараясь согреться, и глубоко вздохнула.
— Я сказала правду. Я действительно леди Даглас…
— И вышли замуж за?..
— Лорда Дагласа, разумеется.
— Разумеется? — прорычал он.
Скайлар залпом допила кофе, радуясь, что разлившееся по жилам тепло придало ей сил.
— Не вижу в этом ничего странного. По правде говоря, сейчас я вдова. Лорд Даглас умер.
— После того, как вы вышли за него замуж?
— Само собой! — раздраженно выпалила она. — Как, по-твоему, еще можно стать вдовой?
— Когда и где вы поженились?
— Не твое дело, — холодно бросила Скайлар.
Индеец сделал шаг вперед, глаза не обещали ничего хорошего.
— Спрашиваю еще раз: когда и где вы поженились? — требовательно произнес он.
Скайлар с трудом сдерживалась, страх и возмущение кипели в ней. А впрочем, какая разница, зачем делать секрет из того, что и так всем известно?
— Я вышла замуж за лорда Дагласа чуть меньше двух недель назад в Мэриленде.
— И вскоре он умирает. Как кстати, черт возьми!
— Да как ты смеешь!..
— Смею. Итак, вы были замужем за лордом Дагласом. Могу я узнать, за каким именно?
— Что?
— Как звали вашего мужа?
— Эндрю.
— Вы в этом уверены?
— Это имя стоит в моем свидетельстве о браке.
— И ваш муж умер.
— Да, это так.
— Вы уверены?
— Абсолютно, все случилось при мне.
— Ах вот как…
Индеец, похоже, нисколько не удивился, узнав, что лорд Даглас умер, а Скайлар была с ним рядом, словно имела к его смерти самое непосредственное отношение.
— Не смей так смотреть на меня! Не смей говорить такое! — воскликнула она, чувствуя, как сердце внезапно защемило от боли. — Я была рядом с ним, я была там… — Договорить не было сил, и голос ее сорвался.
— Нисколько не сомневаюсь в этом! — насмешливо проговорил индеец.
— Ax ты, мерзкий дикарь! — задохнулась от возмущения она. — Как ты смеешь…
— О нет, как смеете вы? — процедил он сквозь плотно сжатые зубы.
Скайлар вскочила на ноги.
— Ты не имеешь права так обращаться со мной. У тебя нет права судить меня! Не знаю, кто ты и чем занимаешься, но скажу одно: мне совершенно наплевать. Мне все равно! Я американка. Я не обязана сидеть и терпеть оскорбления от тебя или кого-либо другого!
Скайлар решительно встала, грохнула чашкой о стол и бросила гневный взгляд на индейца. Сердце ее бешено колотилось, и только виски придавало сил и храбрости, которых ей так недоставало. Гордо вскинув голову, Скайлар твердым шагом направилась к двери, считая, что, если будет держаться независимо, он не посмеет ее остановить. И тут она услышала голос индейца:
— Леди Даглас! Я бы не советовал вам делать это!
Стоило ей открыть дверь, как тут же она с оглушительным стуком захлопнулась. Скайлар мигом обернулась — индеец стоял прямо за ней. Она снова оказалась в ловушке сильных рук и мощного тела. Дикарь стоял, упершись обеими руками в дверь. Холодно, как только могла, Скайлар посмотрела ему в глаза.
— С меня довольно игр! — гордо сказала она.
— По-вашему, это игра? — насмешливо поинтересовался индеец.
— По-моему, вы должны выпустить меня отсюда!
— А по-моему, нет, — настаивал он. Схватив за плечо, индеец толкнул ее обратно в комнату.
Скайлар с трудом удержалась, чтобы не упасть на кровать. Халат распахнулся, и она поспешно запахнула полы, туго затягивая на талии пояс. Чтобы сохранить равновесие, она оперлась о спинку кровати.
— Я знаю, неподалеку стоят части армии Соединенных Штатов! — воскликнула Скайлар. — А когда армия дойдет сюда, клянусь, я добьюсь того, чтобы тебя повесили!
— Они вполне могут повесить и вас.
— Что?
— Да-да, за убийство. Убийство лорда Дагласа.
Безумие. Полное безумие.
Слова индейца настолько разозлили Скайлар, что она не смогла устоять и бросилась на него с кулаками. Ей бы держаться подальше и не подпускать его к себе, так нет же, полетела прямо дракону в пасть. Скайлар уже занесла было правую руку, чтобы залепить пощечину, но индеец перехватил запястье. Тогда она попробовала ударить его левой, но до лица дотянуться не смогла — дикарь не позволил. Ну что ж, если ударит в живот, тоже будет неплохо. Рыдания подступили к горлу. Скайлар едва ли сознавала, что ее оторвали от пола. Голова у нее закружилась: должно быть, индеец вылил в ее кружку никак не меньше полбутылки виски, когда наполнял второй раз. Смелости это ей придало, кто спорит, вот только руки и ноги отчего-то стали ватными.
— Прекратите сейчас же!
Голос индейца доносился словно через какую-то пелену. Она плохо понимала, чего он от нее хочет. Истерично всхлипывая, она яростно колошматила широкую грудь, и страх вперемежку с яростью подбадривал ее.
— Прекратите!
Скайлар болтала ногами в воздухе, чувствуя себя так, будто летит, и тут же ее снова уронили на постель. Индеец бедром придавил ее ноги, а руки завел за голову, чтобы не дралась. Скайлар с трудом переводила дух, стараясь успокоиться. Халат ее распахнулся, впрочем, как и его.
— Пожалуйста, прошу тебя!.. — выдохнула Скайлар, с новой силой принимаясь выкручиваться и отталкивать индейца от себя. Меховое покрывало и простыни давно сбились. Обнаженные тела сплелись в одно целое. Скайлар чувствовала, что сердце ее стучит все громче и громче, как тяжело становится дышать.
Громкий стук… Это совсем не сердце. Стучали в дверь хижины. И вот дверь внезапно распахнулась.
— Ястреб? — позвал встревоженный голос.
Индеец, придавивший Скайлар к кровати, пошевелился, услышав свое имя. Она заглянула через его плечо и увидела в дверном проеме двух мужчин.
Двух мужчин в форме.
Форма!
Один совсем молоденький, волосы песочного цвета, лицо гладко выбрито; другой постарше, с посеребренными сединой» бакенбардами и тщательно ухоженными усами.
О Господи! Кавалерия! Они уже здесь!
Скайлар пронзительно вскрикнула.
— Ах ты Боже мой, прости, Ястреб! — проговорил седовласый. Он ткнул своего приятеля в ребро, и тот залился густым румянцем. — Он сейчас занят! У него дама!
«Занят… дама…» — звенело в голове Скайлар. И вдруг она поняла: они подумали, что…
— Нет! — громко вскрикнула она.
Индеец не только не встал, а прижался еще сильнее, так что Скайлар чувствовала его дыхание на своих щеках.
Сейчас, вот только наберет в легкие побольше воздуха и закричит что есть сил. Но в этот момент стыд горячей волной захлестнул ее. На ней же совсем ничего нет, тот дикарь… все выглядело так…
Скайлар с ужасом смотрела в странные зеленые глаза, в которых прыгали сейчас веселые чертики. Глаза его так близко от ее глаз…
— Тише, тише, — успокаивал индеец притворно мягким голосом. — Дорогая, солдаты — люди воспитанные, уверен, они ничего не скажут.
— Солдаты ничего не скажут? — взорвалась Скайлар. — О Боже, да они… — начала она, но дикарь не дал закончить, сдавив ее так, что невозможно было вздохнуть.
— Дорогая, прошу тебя. Не нужно сердиться. Все будет хорошо. Тише… — Голос его перешел в шепот, и губы коснулись ее губ.
Он поцеловал ее, сначала ласково, потом требовательно. Язык его, не дожидаясь приглашения, раздвинул ее губы и скользнул внутрь. Дыхание индейца отдавало смешанным запахом кофе и виски. Скайлар пыталась увернуться, но он удержал ее голову руками. Пальцы его рук были переплетены с ее пальцами. Она едва дышала, голова немилосердно кружилась… перед глазами вспыхивали искры…
— Все хорошо, моя дорогая. Не бойся, смущаться ни к чему.
Индеец поднял голову и пристально, даже немного насмешливо смотрел на то, как она прерывисто дышит.
— Будь ты проклят! — выкрикнула Скайлар.
— Боже ты мой, простите! — воскликнул пожилой солдат. — Мне так жаль, мадам. Мы совсем не думали, Ястреб, что ты не один, а с дамой…
Индеец не дал ему закончить, довольно ясно показывая, что он по этому поводу думает.
— Ваши извинения приняты, капитан. Мне самому неловко, я не слышал, как вы подъехали.
— Черт бы вас побрал! Стойте! — снова завопила Скайлар.
— Дорогая, что ты! Разве можно так говорить с гостями? Мне бы, конечно, следовало услышать, как они подъезжают…
— Вот то-то и странно, — подхватил седовласый солдат. — Что это с тобой, Ястреб? Обычно ты можешь услышать лошадь чуть ли не за милю.
— Ты прав. Признаюсь, я в самом деле был очень занят, — проговорил Ястреб.
Капитан рассмеялся:
— Когда женщина рядом, мутится рассудок, не так ли, дорогой друг?
— Что верно, то верно, и все же я чувствую себя виноватым.
— Ну-ну, ничто человеческое, как говорится, тебе не чуждо.
— Человеческое? — возмутилась Скайлар.
— Благодарю вас, капитан, — сказал индеец и придавил свою жертву так, что она не могла вздохнуть. — Тем более причина весьма уважительная. Познакомьтесь, это леди Даглас, капитан.
Произнося эти слова, индеец не отрываясь смотрел на Скайлар, а губы его кривила усмешка.
— Леди Даглас? — изумленно протянул капитан. — Я и не знал, что…
— Да! — смогла наконец вставить Скайлар. Ей нужно срочно все объяснить, иначе они ей не помогут. — Да! Да! Черт возьми, я леди Даглас. Да, меня зовут Скайлар Даглас. Умоляю, я…
— Ах, мадам, мы не знали, ничего даже не слышали… Пожалуйста, простите нас! Дело, Ястреб, конечно, важное, но отложить его можно. Через несколько дней я разыщу тебя. Еще раз приношу свои извинения. Мы уже уезжаем.
— Ничего-ничего, друг, все в порядке. Извинения приняты. Но нам, разумеется, снова хотелось бы остаться наедине…
Капитан подтолкнул молодого солдата к выходу и громко захлопнул за собой дверь.
— Нет! — закричала Скайлар. — Нет! Я не хочу оставаться с ним наедине! Нет! Вы не поняли! Подождите! — Она обрушила град ударов на грудь индейца, затем с силой укусила его за плечо, но он и глазом не моргнул, только оторвал ее от себя, схватив за волосы.
— Не смей больше кусаться, — предупредил он.
— Тогда дай мне встать!
К немалому ее изумлению, индеец откатился в сторону. Скайлар тут же вскочила с кровати, не обращая внимания на то, что халат распахнулся, и бросилась к выходу. Как назло, никак не могла найти задвижку на двери.
— Стойте! Подождите! — кричала она. — Послушайте меня! Помогите кто-нибудь! О Господи, клянусь, я действительно леди Даглас! Пожалуйста…
Но в этот момент странный краснокожий дикарь, отменно говорящий по-английски, которого солдаты называли Ястребом, оттащил ее от двери назад в комнату.
Покрутившись на месте, Скайлар злобно глянула ему в лицо.
О нет! Кавалерия таки пришла. Помощь была так близко!
Помощь! Они видели ее в постели с этим человеком…
Скайлар обернулась к двери.
— Ты должен выпустить меня! Они обязаны мне помочь. Они ведь кавалерия, а ты индеец. Господи, да что же это с ними такое? Похоже, все посходили с ума! — Скайлар пыталась вырваться, но тщетно. Она вновь осыпала ударами его грудь, то плача, то смеясь. — Пусти меня! Я должна их догнать, должна все объяснить… — Она замолчала, услышав затихающий вдали стук копыт.
Да, кавалерия пришла.
И ушла.
— Пусти меня. Пожалуйста, пусти!
— Зачем?
— Чтобы я вернула их, и тогда бы они помогли мне! Индеец выпустил Скайлар, сложил руки на груди и проговорил:
— Они не станут помогать вам.
— Когда им станет ясно, что произошло на самом деле, что ты похитил меня, едва… едва не изнасиловал, тогда они непременно спасут…
— Они не будут помогать вам и, уж конечно, не станут спасать от меня, хоть вы и леди Даглас. Впрочем, именно потому, что вы леди Даглас.
Скайлар гордо вскинула голову.
— Почему нет, черт возьми? — потребовала она ответа. — Почему они не станут помогать мне?
Индеец схватил Скайлар за руку и резко притянул к себе, в глазах его плескалась злая усмешка.
— А потому, моя хорошая золотоискательница, что Эндрю Даглас не умер. Лорд Эндрю Даглас перед вами. Это я ваш возлюбленный супруг.
— Ты лжешь! Лорд Даглас умер. А ты не можешь быть вообще никаким лордом. Ты… ты…
— Индеец? — подсказал он.
— Вот именно! Дикий раскрашенный индеец!
— Я действительно индеец. Но уверяю вас, я также еще и лорд Даглас.
Скайлар ошарашенно смотрела в его глаза.
Зеленые глаза. О Боже, они казались такими знакомыми!
— Я не шучу, черт возьми. Я действительно лорд Даглас.
Зеленые глаза. Скайлар и в самом деле видела глаза, очень похожие на эти. У другого человека. Зеленые глаза… И в этот момент все потонуло во мраке.
Глава 3
Так кто же она такая?
Эндрю Даглас, Ястреб, как называли его и родственники из племени сиу, и белые друзья, озадаченно покачал головой, не сводя с незнакомки пристального взгляда. Дралась, как дикая кошка, пока его последние слова не поразили ее настолько, что она потеряла сознание.
Изумительно красивая и в конце концов, слава Богу, притихшая женщина лежала на его кровати.
Поразительная, неземная красота и, по всей видимости, смертельная, горько усмехнулся он. Подробности ему были неизвестны, но вот в чем не оставалось никаких сомнений, так это в том, что его отец знал эту женщину. Каким-то образом ей удалось убедить его жениться. Она думала, будто выходит за отца, вполне в общем-то логично. Так что же все таки произошло? Как узнать правду? Отец мертв.
Она сама ему все расскажет. Все, до мельчайших деталей. Ястреб с трудом удерживался от того, чтобы не задать ей хорошую трепку. Он готов был душу из нее вытрясти, пока она не скажет правду.
Невероятным усилием воли ему удалось удержаться и попытаться спокойно и взвешенно оценить положение, в которое он попал. Выдержка — вот что не раз выручало его в самых трудных ситуациях, а их возникало немало у человека, принадлежащего одновременно к двум разным культурам. И за годы, проведенные в Вест-Пойнте[4], этого качества он не утратил.
Он снова и снова спрашивал себя: кто она такая, откуда взялась?
Красота этой женщины могла бы пробудить в нем нежные чувства, если бы не боль от сознания, что Дэвид, лорд Даглас, умер.
Ястреб получил сообщение от Генри Пьерпонта, немного рассеянного, но исключительно преданного адвоката отца, которого, в свою очередь, уведомил президент банка Мэриленда о том, что Дэвид умер от сердечной недостаточности в Балтиморе две недели назад. И ни слова о его молодой жене. Совершенно очевидно, что эта женщина убеждена, будто стала женой — теперь вдовой — отца Ястреба. Но имя назвала не Дэвид, а Эндрю.
Так что же все-таки произошло между этой юной особой и его стариком отцом? Загадочная история. Дэвид был человеком, для которого достоинство и честь всегда стояли на первом месте, человеком, без преувеличения сказать, мудрым. В своей жизни он любил лишь двух женщин, обе были его женами. Ястреб не помнил, чтобы отец жаловался на здоровье, перед тем как отправиться на восток. Тогда как же…
Женщина, которая лежала сейчас перед ним, казалось, была абсолютно уверена, что является вдовой лорда Дагласа, и вместе с тем совсем ничего не знала о жизни своего мужа. Она не знала даже, что его зовут Дэвид, а совсем не Эндрю.
Все, что ей нужно было знать, решил Ястреб, — это то, что лорд Даглас — пэр и земли в районе Блэк-Хиллз, земли, которые индейцы племени сиу считали священными, земли, где отец обнаружил месторождения золота.
Как же хотелось встряхнуть ее хорошенько! Такая нежная и хрупкая с виду, а борется с отчаянностью пумы. Дикая кошка, да и только!
Женщина по-прежнему лежала тихо, едва дыша. Ничего, скоро придет в себя. Ястреб потер подбородок, чувствуя, как в нем растет раздражение, а вместе с ним поднимается и непрошеное желание. Мужской халат — малоподходящая одежда для такой красотки. И о чем только он думал, когда кромсал ее платье ради того, чтобы окунуть в ванну? Сама захотела, вот и поступил так. А может, его подстегнула жадность этой авантюристки? Жадность настолько сильная, что заставила ее вторгнуться на территории, принадлежащие племени сиу, куда еще не отваживались ступить даже постепенно продвигающаяся на запад армия и волна белых эмигрантов. А она рискнула. Что ж, тогда пусть испытает на собственной шкуре все опасности, которые подстерегают здесь неразумных путешественников. Ведь белых людей здесь вполне могли захватить в плен, ограбить, изнасиловать, убить, снять скальп.
Он еще не дошел до того, чтобы снять с нее скальп.
Пока.
Да нет, скальп он снимать и не думал. Эта женщина злила его. И дело даже не в том, что он расстроен из-за случившегося с отцом. Внезапно Ястребу захотелось встретиться с ней в зале суда. Впервые он увидел ее в трактире у Рили. Он был там со своими двоюродными братьями, а она ждала, пока починят карету. Тогда Ястреб сдержался, услышав, как она представилась леди Даглас, в то время как он и не знал, что такая вообще существует. Он никогда не видел эту женщину прежде, не слышал о ней. Как же хотелось изобличить эту авантюристку, разыгравшую нелепый спектакль, во лжи, силой заставить сказать правду! И вот теперь по какой-то иронии судьбы он и сам был близок к тому, чтобы поверить ей. А правда, смог бы он устоять перед этой хитрой маленькой охотницей за состояниями?
Да Бог с ними, этими хитростями. Просто она была удивительно хороша, и распахнувшийся халат позволял увидеть больше, чем Ястребу хотелось. Но он сам в этом виноват… Нет, он не даст себе пасть жертвой ее чар. Ястреб поспешно запахнул халат на ее груди, но полы снова разошлись. Злясь оттого, что не может справиться с поднимающейся в нем волной желания, он встал и подошел туда, где были свалены в кучу остатки черного траурного платья. Поднял юбку, отыскивая в складках карманы, пока наконец не нашел один. Несколько золотых монет, маленькое зеркальце и расческа — вот все, что там было. Ястреб небрежно отбросил изящные вещицы на кровать к ногам женщины и снова принялся обыскивать юбку. В другом кармане оказалось именно то, что он хотел найти. Документы. Он поднес их к свету и, нахмурившись, стал изучать.
Эндрю Даглас, Ястреб, как называли его и родственники из племени сиу, и белые друзья, озадаченно покачал головой, не сводя с незнакомки пристального взгляда. Дралась, как дикая кошка, пока его последние слова не поразили ее настолько, что она потеряла сознание.
Изумительно красивая и в конце концов, слава Богу, притихшая женщина лежала на его кровати.
Поразительная, неземная красота и, по всей видимости, смертельная, горько усмехнулся он. Подробности ему были неизвестны, но вот в чем не оставалось никаких сомнений, так это в том, что его отец знал эту женщину. Каким-то образом ей удалось убедить его жениться. Она думала, будто выходит за отца, вполне в общем-то логично. Так что же все таки произошло? Как узнать правду? Отец мертв.
Она сама ему все расскажет. Все, до мельчайших деталей. Ястреб с трудом удерживался от того, чтобы не задать ей хорошую трепку. Он готов был душу из нее вытрясти, пока она не скажет правду.
Невероятным усилием воли ему удалось удержаться и попытаться спокойно и взвешенно оценить положение, в которое он попал. Выдержка — вот что не раз выручало его в самых трудных ситуациях, а их возникало немало у человека, принадлежащего одновременно к двум разным культурам. И за годы, проведенные в Вест-Пойнте[4], этого качества он не утратил.
Он снова и снова спрашивал себя: кто она такая, откуда взялась?
Красота этой женщины могла бы пробудить в нем нежные чувства, если бы не боль от сознания, что Дэвид, лорд Даглас, умер.
Ястреб получил сообщение от Генри Пьерпонта, немного рассеянного, но исключительно преданного адвоката отца, которого, в свою очередь, уведомил президент банка Мэриленда о том, что Дэвид умер от сердечной недостаточности в Балтиморе две недели назад. И ни слова о его молодой жене. Совершенно очевидно, что эта женщина убеждена, будто стала женой — теперь вдовой — отца Ястреба. Но имя назвала не Дэвид, а Эндрю.
Так что же все-таки произошло между этой юной особой и его стариком отцом? Загадочная история. Дэвид был человеком, для которого достоинство и честь всегда стояли на первом месте, человеком, без преувеличения сказать, мудрым. В своей жизни он любил лишь двух женщин, обе были его женами. Ястреб не помнил, чтобы отец жаловался на здоровье, перед тем как отправиться на восток. Тогда как же…
Женщина, которая лежала сейчас перед ним, казалось, была абсолютно уверена, что является вдовой лорда Дагласа, и вместе с тем совсем ничего не знала о жизни своего мужа. Она не знала даже, что его зовут Дэвид, а совсем не Эндрю.
Все, что ей нужно было знать, решил Ястреб, — это то, что лорд Даглас — пэр и земли в районе Блэк-Хиллз, земли, которые индейцы племени сиу считали священными, земли, где отец обнаружил месторождения золота.
Как же хотелось встряхнуть ее хорошенько! Такая нежная и хрупкая с виду, а борется с отчаянностью пумы. Дикая кошка, да и только!
Женщина по-прежнему лежала тихо, едва дыша. Ничего, скоро придет в себя. Ястреб потер подбородок, чувствуя, как в нем растет раздражение, а вместе с ним поднимается и непрошеное желание. Мужской халат — малоподходящая одежда для такой красотки. И о чем только он думал, когда кромсал ее платье ради того, чтобы окунуть в ванну? Сама захотела, вот и поступил так. А может, его подстегнула жадность этой авантюристки? Жадность настолько сильная, что заставила ее вторгнуться на территории, принадлежащие племени сиу, куда еще не отваживались ступить даже постепенно продвигающаяся на запад армия и волна белых эмигрантов. А она рискнула. Что ж, тогда пусть испытает на собственной шкуре все опасности, которые подстерегают здесь неразумных путешественников. Ведь белых людей здесь вполне могли захватить в плен, ограбить, изнасиловать, убить, снять скальп.
Он еще не дошел до того, чтобы снять с нее скальп.
Пока.
Да нет, скальп он снимать и не думал. Эта женщина злила его. И дело даже не в том, что он расстроен из-за случившегося с отцом. Внезапно Ястребу захотелось встретиться с ней в зале суда. Впервые он увидел ее в трактире у Рили. Он был там со своими двоюродными братьями, а она ждала, пока починят карету. Тогда Ястреб сдержался, услышав, как она представилась леди Даглас, в то время как он и не знал, что такая вообще существует. Он никогда не видел эту женщину прежде, не слышал о ней. Как же хотелось изобличить эту авантюристку, разыгравшую нелепый спектакль, во лжи, силой заставить сказать правду! И вот теперь по какой-то иронии судьбы он и сам был близок к тому, чтобы поверить ей. А правда, смог бы он устоять перед этой хитрой маленькой охотницей за состояниями?
Да Бог с ними, этими хитростями. Просто она была удивительно хороша, и распахнувшийся халат позволял увидеть больше, чем Ястребу хотелось. Но он сам в этом виноват… Нет, он не даст себе пасть жертвой ее чар. Ястреб поспешно запахнул халат на ее груди, но полы снова разошлись. Злясь оттого, что не может справиться с поднимающейся в нем волной желания, он встал и подошел туда, где были свалены в кучу остатки черного траурного платья. Поднял юбку, отыскивая в складках карманы, пока наконец не нашел один. Несколько золотых монет, маленькое зеркальце и расческа — вот все, что там было. Ястреб небрежно отбросил изящные вещицы на кровать к ногам женщины и снова принялся обыскивать юбку. В другом кармане оказалось именно то, что он хотел найти. Документы. Он поднес их к свету и, нахмурившись, стал изучать.