Страница:
— А если выстоит — еще две сотни до двенадцатого?
— Если вам угодно.
— Три сотни — до тринадцатого, и так далее?
Подобное предложение удивило даже Стрингера. Он покосился на Рэндалла.
— Принимайте, сэр, — прорычал тот. — Все равно я уложу этого сосунка за три раунда.
Тоби все пробовал сосчитать в уме. Иногда бой длится семьдесят раундов, а то и больше, хотя сам он ни разу не дрался больше девяти — четыре года назад, когда его отправил в нокаут Росс Маклалан. Сто плюс двести будет три сотни. Плюс еще три… Э… Шесть. Если он выстоит пятьдесят или шестьдесят раундов, он заработает Рори целое состояние. Или проиграет, если его выбьют раньше.
В груди защемило. Тоби вдруг понял, что не уверен в победе. Он считал, что может победить, и шансы на это вовсе не плохи, но полной уверенности у него не было. Раньше он никогда не сомневался в себе, и ощущение это ему не нравилось. Возможно, жизнь в чужом мире уже начала учить его благоразумию. В Филлане ему всегда приходилось выступать против таких же деревенских парней, как он сам. Этот Рэндалл, моряк он или нет, производил впечатление закаленного кулачного бойца, настоящего профессионала. Честный бой никогда не сводится к умению наносить удары — сильнее или быстрее. Скорее уж это умение получать удары и возвращаться за новыми. Он подозревал, что может колотить Рэндалла до тех пор, пока кулаки не отвалятся, а тот так и останется на ногах.
— Что ж, отлично! — обрадовался Рори. — Ты все еще настроен драться, Лонгдирк?
— Разумеется, — фыркнул Тоби, выставляя вперед левую ногу и поднимая кулаки. Рэндалл подпрыгнул и отступил на шаг.
— Не здесь! — рассмеялся Рори. — Видишь в нем задор, Макс? Он настоящий убийца.
Не смешно!
— Где? — спросил Стрингер.
— На кругу у конюшен. Нельзя же драться на камне!
— О, конечно! Трава лучше. Всегда предпочитал траву. На ней кровь кажется более красной, верно?
Рори был необычно точен, определив Стрингера как «идиота». У него, похоже, и впрямь мозгов негусто.
— Откладывать не будем? — все так же безмятежно продолжал Рори. — Пошли, пусть парни начинают. Как насчет сэра Малькольма в качестве судьи?
— Отличный выбор. И еще нам нужны хронометрист, и боковые арбитры… — Голос англичанина стихал по мере того как они с Рори удалялись к выходу.
— Малыш, — процедил Рэндалл, — ты спятил. Не заставляй меня делать это с тобой.
— Не очень-то я испугался! — Тоби повернулся и направился к двери. По мере приближения боя кровь в жилах ускоряла свой бег. Настоящий бой! И хорошие деньги! Чертовски хорошие деньги, чтобы ставить их на новичка.
Моряк следовал за ним по пятам.
— Ты точно рехнулся, парень. Я дерусь на ринге скоро двадцать три года. Я знаю все трюки, выдуманные когда-либо, и я встречался почти со всеми лучшими в свое время. Я выстоял тридцать семь раундов против Дробилы Фишмонгера, а в Англии вряд ли найдешь двоих, которые могли бы похвастаться этим. Я одолел Эксетера Мясника за шестьдесят пять раундов, и он так и не смог ходить прямо после этого. Брайтону Флетчеру исполнилось только двадцать четыре, бедолаге, а я выбил ему глаз в тринадцатом раунде, но он настоял, чтобы бой продолжался, и остался без второго. С тех пор он не отличает дня от ночи. У тебя симпатичное лицо, парень, но ты не соберешь его снова после того, как я над ним поработаю. Девки разлюбят тебя, если у тебя будет морда как пудинг. Позволь, я скажу…
Его рука опустилась на плечо Тоби, тот резко повернулся и вовремя стряхнул ее. Возможно, неделя тренировок и не сделала из него профессионального борца, но она обучила его в числе прочего болевым точкам, так что он знал, куда целятся эти крючковатые, сильные пальцы.
— Эй! — раздраженно рявкнул Рэндалл. — Не драться до начала!
— Зря стараешься! — прорычал старый Гэвин, скользнув между ними. — Попридержи лапы, старина. И байки свои тоже оставь при себе. Секундант нужен, парень?
— Буду рад, — ответил Тоби. — Если только мой поручитель сам не захочет быть моим секундантом. — Приятно иметь поручителя, которым можно похвастаться. Что до Гэвина, лучшего секунданта, чем старый фехтовальщик, ему не найти. Верно, тот сам вызвался, но если его уже успели подкупить, это было проделано очень-очень быстро. Он был старше Рэндалла, и то, что он прожил столько, не расставаясь с мечом, служило напоминанием: не доверяй никому… Мысли Тоби заметались, как бабочки. «Успокойся! Это всего лишь поединок!»
— А второй секундант?
— Этот, — сказал Тоби, глядя на пробивавшегося к нему сквозь толпу Хэмиша. По крайней мере он мог быть уверен, что Хэмиш не подаст ему спиртного, когда он будет просить воду, или наоборот, когда ему нужно будет заглушить боль. Гимнастический зал почти опустел — зрители спешили к конюшне занимать места.
Хэмиш не ответил на радостную улыбку Тоби. Он держал что-то на ладони, оказалось — деньги. Встревоженный и даже расстроенный, он поднял взгляд на Тоби:
— У тебя есть монеты?
— Есть немного. — Тоби протолкался к месту, где оставил одежду, и поднял спорран. — Вот, можешь поставить их все.
— Что? Нет, я вовсе не это имел в виду! — Он понизил голос. — Я просто хотел посмотреть на них.
Тоби некогда было выяснять, что у того на уме.
— Ладно, все равно постереги это для меня. Будешь моим секундантом?
Хэмиш несколько раз мигнул.
— Твоим кем?
— Секундантом. Тут у нас будет бой.
— О! Правда? С кем?
Похоже, Хэмиш совсем выжил из ума в этой своей библиотеке.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. НОКАУТ
1
2
— Если вам угодно.
— Три сотни — до тринадцатого, и так далее?
Подобное предложение удивило даже Стрингера. Он покосился на Рэндалла.
— Принимайте, сэр, — прорычал тот. — Все равно я уложу этого сосунка за три раунда.
Тоби все пробовал сосчитать в уме. Иногда бой длится семьдесят раундов, а то и больше, хотя сам он ни разу не дрался больше девяти — четыре года назад, когда его отправил в нокаут Росс Маклалан. Сто плюс двести будет три сотни. Плюс еще три… Э… Шесть. Если он выстоит пятьдесят или шестьдесят раундов, он заработает Рори целое состояние. Или проиграет, если его выбьют раньше.
В груди защемило. Тоби вдруг понял, что не уверен в победе. Он считал, что может победить, и шансы на это вовсе не плохи, но полной уверенности у него не было. Раньше он никогда не сомневался в себе, и ощущение это ему не нравилось. Возможно, жизнь в чужом мире уже начала учить его благоразумию. В Филлане ему всегда приходилось выступать против таких же деревенских парней, как он сам. Этот Рэндалл, моряк он или нет, производил впечатление закаленного кулачного бойца, настоящего профессионала. Честный бой никогда не сводится к умению наносить удары — сильнее или быстрее. Скорее уж это умение получать удары и возвращаться за новыми. Он подозревал, что может колотить Рэндалла до тех пор, пока кулаки не отвалятся, а тот так и останется на ногах.
— Что ж, отлично! — обрадовался Рори. — Ты все еще настроен драться, Лонгдирк?
— Разумеется, — фыркнул Тоби, выставляя вперед левую ногу и поднимая кулаки. Рэндалл подпрыгнул и отступил на шаг.
— Не здесь! — рассмеялся Рори. — Видишь в нем задор, Макс? Он настоящий убийца.
Не смешно!
— Где? — спросил Стрингер.
— На кругу у конюшен. Нельзя же драться на камне!
— О, конечно! Трава лучше. Всегда предпочитал траву. На ней кровь кажется более красной, верно?
Рори был необычно точен, определив Стрингера как «идиота». У него, похоже, и впрямь мозгов негусто.
— Откладывать не будем? — все так же безмятежно продолжал Рори. — Пошли, пусть парни начинают. Как насчет сэра Малькольма в качестве судьи?
— Отличный выбор. И еще нам нужны хронометрист, и боковые арбитры… — Голос англичанина стихал по мере того как они с Рори удалялись к выходу.
— Малыш, — процедил Рэндалл, — ты спятил. Не заставляй меня делать это с тобой.
— Не очень-то я испугался! — Тоби повернулся и направился к двери. По мере приближения боя кровь в жилах ускоряла свой бег. Настоящий бой! И хорошие деньги! Чертовски хорошие деньги, чтобы ставить их на новичка.
Моряк следовал за ним по пятам.
— Ты точно рехнулся, парень. Я дерусь на ринге скоро двадцать три года. Я знаю все трюки, выдуманные когда-либо, и я встречался почти со всеми лучшими в свое время. Я выстоял тридцать семь раундов против Дробилы Фишмонгера, а в Англии вряд ли найдешь двоих, которые могли бы похвастаться этим. Я одолел Эксетера Мясника за шестьдесят пять раундов, и он так и не смог ходить прямо после этого. Брайтону Флетчеру исполнилось только двадцать четыре, бедолаге, а я выбил ему глаз в тринадцатом раунде, но он настоял, чтобы бой продолжался, и остался без второго. С тех пор он не отличает дня от ночи. У тебя симпатичное лицо, парень, но ты не соберешь его снова после того, как я над ним поработаю. Девки разлюбят тебя, если у тебя будет морда как пудинг. Позволь, я скажу…
Его рука опустилась на плечо Тоби, тот резко повернулся и вовремя стряхнул ее. Возможно, неделя тренировок и не сделала из него профессионального борца, но она обучила его в числе прочего болевым точкам, так что он знал, куда целятся эти крючковатые, сильные пальцы.
— Эй! — раздраженно рявкнул Рэндалл. — Не драться до начала!
— Зря стараешься! — прорычал старый Гэвин, скользнув между ними. — Попридержи лапы, старина. И байки свои тоже оставь при себе. Секундант нужен, парень?
— Буду рад, — ответил Тоби. — Если только мой поручитель сам не захочет быть моим секундантом. — Приятно иметь поручителя, которым можно похвастаться. Что до Гэвина, лучшего секунданта, чем старый фехтовальщик, ему не найти. Верно, тот сам вызвался, но если его уже успели подкупить, это было проделано очень-очень быстро. Он был старше Рэндалла, и то, что он прожил столько, не расставаясь с мечом, служило напоминанием: не доверяй никому… Мысли Тоби заметались, как бабочки. «Успокойся! Это всего лишь поединок!»
— А второй секундант?
— Этот, — сказал Тоби, глядя на пробивавшегося к нему сквозь толпу Хэмиша. По крайней мере он мог быть уверен, что Хэмиш не подаст ему спиртного, когда он будет просить воду, или наоборот, когда ему нужно будет заглушить боль. Гимнастический зал почти опустел — зрители спешили к конюшне занимать места.
Хэмиш не ответил на радостную улыбку Тоби. Он держал что-то на ладони, оказалось — деньги. Встревоженный и даже расстроенный, он поднял взгляд на Тоби:
— У тебя есть монеты?
— Есть немного. — Тоби протолкался к месту, где оставил одежду, и поднял спорран. — Вот, можешь поставить их все.
— Что? Нет, я вовсе не это имел в виду! — Он понизил голос. — Я просто хотел посмотреть на них.
Тоби некогда было выяснять, что у того на уме.
— Ладно, все равно постереги это для меня. Будешь моим секундантом?
Хэмиш несколько раз мигнул.
— Твоим кем?
— Секундантом. Тут у нас будет бой.
— О! Правда? С кем?
Похоже, Хэмиш совсем выжил из ума в этой своей библиотеке.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. НОКАУТ
1
Поручители выбрали для боя площадку в углу конюшенного двора, где побольше травы. Остальные две стороны ринга быстро обозначили кольями и канатами. Вокруг него собрались уже две или три сотни людей, а толпа все прибывала. Должно быть, слух о предстоящем бое разнесся по деревне и достиг даже стоящих у причала кораблей. Толпа жужжала, как потревоженный улей. Там, за канатами, была и Мег вместе с леди Лорой и всем населением замка. Слуги торопливо расставляли кресла в телеге, устраивая трибуну для леди и джентльменов.
Рори со Стрингером негромко переговаривались, прислонившись к деревянной ограде, — ни тот, ни другой не выказывали ни малейшего беспокойства по поводу сумасшедших ставок, которыми они рисковали. Двое выбранных ими боковых судей поспешно искали третьего, способного разнимать бойцов. Вдали отчетливо виднелась покрытая снегом вершина Бен-Круахана, но яркое солнце почти не грело. От ветра Тоби покрылся гусиной кожей. Он притопывал на месте, нетерпеливо ожидая начала боя. Его противник стоял, сложив тяжелые руки, презрительно хмурясь.
Конюшенный мальчик провел посередине ринга линию. Если не считать его, на ринге находились еще шесть человек, ожидавших сигнала судьи к началу боя: двое обнаженных по пояс бойцов и их секунданты. Первый секундант Рэндалла был моряк с просмоленной косичкой и такой же потрепанной внешностью. Второй резкостью движений напоминал хорька. Секунданты предоставили Рэндаллу самому задирать противника, но тому явно не доставало воображения: «ублюдок» и «наглый сопляк» были, пожалуй, всем, на что его хватило, если не считать нескольких совсем уж грубых непристойностей.
К этому времени Хэмиш немного пришел в себя и справлялся с работой лучше. Он охарактеризовал Рэндалла как не проспавшегося с попойки дряхлого перестарка, рассудок которого вышибли из головы много лет назад, а по лицу которого видно, что он пропускал все удары до одного. Толпа одобрительно внимала ему, выкрикивая собственные примечания. За исключением нескольких моряков все, разумеется, болели за шотландца. Впрочем, они поставили бы на своего, будь он хоть однорукий. Он не должен подвести их!
Без рубахи Рэндалл казался еще больше. Как бы в утешение за лысый череп его толстое тело обросло серой шерстью — казалось, на бочонок натянули медвежью шкуру. Короткие штаны выставляли напоказ кривые ноги. В плечах его не было ничего особенного, а вот мощная грудь изрядно тревожила Тоби. Бесполезно колотить по такой броне из мускулов.
— Не затягивай раунды, — шептал Гэвин ему на ухо. — Падай при первой возможности. Помогает держать одну ногу полусогнутой.
— Это не по-спортивному!
— Забудь про спортивное поведение! Теперь ты дерешься ради денег, парень. И поосторожнее с зубами. У него еще осталось несколько, а кулак, усаженный сломанными зубами, не очень подходит для ударов. Старайся бить подальше от рта.
Тоби встретился взглядом с Мег и весело помахал ей. Она махнула в ответ, но вид у нее был опечаленный. Она же и раньше видела, как он бьется, так с чего огорчаться? Впрочем, все равно хорошо, что она пришла. И ее он тоже не может подвести.
Он посмотрел на свои руки. Даже Стрингер назвал их впечатляющими! Одно хорошо: ему не придется драться с кем-то, кого он знает. Он не будет бояться причинить боль незнакомцу. Его главное оружие — встречный удар правой. За последние три года он победил в семи боях, и каждый раз встречным справа. Он будет угрожать левой лицу Рэндалла до тех пор, пока не увидит просвета, а там — сокрушительный удар правой. Одного в грудь может хватить. Даже вполсилы он сбил с ног Рори.
— Не забывай, — продолжал Гэвин, — прикрывай голову! У тебя превосходство в росте пальцев на пять, не меньше. Удары по телу болезненны, но и только всю работу делает голова, и ему придется бить вверх.
Рори извинился, легко перемахнул через изгородь и с уверенной улыбкой подошел к Тоби. За его спиной через ограду перелезал сэр Малькольм. Конюшенный мальчик убегал, помахивая ведерком с краской.
— Все готово? — беззаботно спросил Рори.
Тоби напряг плечи.
— Готов.
— Молодец! Ты знаешь условия: если ты сможешь подойти к черте после двенадцати раундов, мы не проиграем!
— Я собираюсь разделаться с ним гораздо раньше.
Серебристые глаза сощурились в циничной улыбке.
— Развлекайся на здоровье! Мы с мастером Стрингером сошлись на премии в пятьдесят марок.
— Очень щедро! Спасибо. — Тоби рассчитывал на долю от выигрыша, но и пятьдесят марок неплохие деньги. Еще какие деньги!
— Плюс десятая часть моего выигрыша. Так что чем дольше ты продержишься, тем больше получишь, — добавил Рори. — Покажи нам класс. Не посрами Шотландию.
По спине Тоби пробежал неприятный холодок: осторожно! Он глянул на Хэмиша и увидел на его лице отражение собственной неуверенности. Рори построил ставки таким образом, чтобы у Тоби был стимул затянуть бойню как можно дольше. Зачем? Стрингеру он говорил, что этот бой устраивается единственно ради спорта… ну и ради денег, конечно. Тоби он сказал, что он бьется, чтобы получить возможность бежать от закона. Может, у него имеются и другие мотивы?
И какие еще партии могут иметь свой интерес в этом? Никто не отрицает, что кулачный бой занятие опасное. Каждый год на ринге гибнут люди.
— Один вопрос, — сказал Тоби. — Допустим, мой противник погибнет от удара молнии? Что говорят правила на этот счет?
Рори исподтишка покосился на Гэвина — как-то бы он ответил на такой необычный вопрос? Потом усмехнулся:
— Ну, это был бы очень интересный бой, верно? Пожалуй, если бы ты воспользовался громом для того, чтобы напугать его, это, может, и сошло бы тебе с рук, но вот молнию, боюсь, посчитали бы мошенничеством. — Его серебристые глаза весело блеснули, когда он хлопнул Тоби по плечу. — Это твой шанс, Лонгдирк! Убей этого убл… прошу прощения! Убей этого урода, я хотел сказать. Мисс Кэмпбелл и я будем приветствовать каждый твой удар.
Он повернулся и направился к изгороди, а сэр Малькольм кликнул бойцов.
Противники сошлись у черты. Их секунданты последовали за ними, продолжая обзывать друг друга до тех пор, пока судья не рявкнул на них, требуя тишины. С бесстрастным видом он оглядел обоих соперников.
— Под какими именами вы выступаете, джентльмены?
— Рэндалл Потрошитель.
Тоби открыл рот — и застыл в нерешительности. Открыть перед толпой свое настоящее имя было бы чистым безумием, пока объявления с ним разосланы по всей Шотландии. Об этом он как-то не подумал, а ведь это его первый профессиональный бой, и имя, которое он сейчас выберет, станет его постоянным именем.
— Он Малютка Ублюдок! — завопил Рэндалл, и двое его секундантов заржали.
— Лонгдирк с Холмов! — пронзительно выкрикнул Хэмиш.
Сэр Малькольм раздвинул свою рыжую бороду.
— Милорды, леди и джентльмены! — зычным голосом возгласил он. — Приз — пятьдесят серебряных марок, время боя не ограничивается. Бой по установленным правилам между Рэндаллом Потрошителем — в коричневых штанах, и Лонгдирком с Холмов — в зеленых с черным.
Толпа взревела, приветствуя цвета Кэмпбеллов.
— Бой будет продолжаться до сдачи одного из соперников.
Еще более громкий рев.
— И пусть победит сильнейший!
Снова рев. Судья продолжал уже тише:
— Установленные правила таковы: запрещается бить лежачего, запрещается драться ногами. Предупреждение делается только один раз. Падение без удара
— дисквалификация без предупреждения. Каждый раунд кончается, когда один из вас коснется земли любой частью тела, но не ногами. После каждого раунда вам дается полминуты на то, чтобы подойти к черте или отказаться от боя. Все ясно?
— Пустите меня к этому ублюдку, — зарычал Рэндалл.
— Это твой последний бой, старина! — Тоби поставил левую ногу на черту и поднял кулаки. Ему нужно пользоваться длиной своих рук, удерживая Рэндалла на безопасном расстоянии.
— Первый раунд! — крикнул хронометрист.
Два соперника сошлись в вихре ударов. Рэндалл поднырнул под защиту Тоби и безжалостно замолотил левой ему по ребрам. Тоби попятился и, задыхаясь, упал на колено.
— Аут! — крикнул хронометрист.
Проклятие! Этот тип в сто раз быстрее, чем он ожидал. Сколько раз он успел моргнуть? На груди горели багровые следы — отлично! Ему всегда требуется несколько хороших плюх, чтобы раззадориться. Он попробовал встать, и Гэвин удержал его за плечо.
— Отдыхай, пока есть время. Выпей воды.
— Я не хочу пить! — огрызнулся он, отталкивая руку Хэмиша с флягой. — Он обманул меня! Пустите меня на этого сукина сына!
Он шагнул к черте и снова поднял кулаки.
— Второй раунд!
На этот раз Тоби сдержал атаку, приняв все удары на руки. С минуту он не предпринимал больше ничего, потом начал целить Рэндаллу в правый глаз. Вскоре он увидел удачную возможность и провел свой излюбленный удар правой в грудь соперника. Кулак его скользнул по груди, не причинив Рэндаллу ни малейшего вреда. Демоны, ну он и быстр! Он снова увидел просвет и снова не сумел воспользоваться случаем. Кулак врезался ему в лицо, заставив пошатнуться.
Рэндалл наступал, ухмыляясь. Теперь он знал любимый удар Тоби и знал, как его избежать. Толпа ревела: уклоняться от ударов — трусость. Рэндаллу на толпу было плевать. Он ничем не выдавал направления своих ударов следить за его глазами не имело смысла. Казалось, у него нет любимых ударов. Он одинаково ловко орудовал обеими руками, и удары его были по-настоящему болезненны. Тоби увидел шанс провести апперкот — и попался на удочку, раскрывшись. Словно пушечное ядро ударило его чуть выше пояса. Он с размаху грохнулся на траву, хватая ртом воздух. Бить с такой силой невозможно! Невероятно!
Ох, дерьмо! Во что он позволил втянуть себя?
Хэмиш брызнул водой ему в лицо, а Гэвин вытер его полотенцем.
— Отдыхай, парень. Используй преимущество в росте. Поработай над его лицом. Вставай.
Уже? Тоби заставил себя выпрямиться и почувствовал, как рука Гэвина подтолкнула его вперед. Два раунда позади, а он так и не провел ни одного настоящего удара. Черт! Да его сейчас изобьют до смерти! Нет, у глаза Рэндалла появилась слабая красная отметина. Все равно это не человек, а мельничный жернов.
Они стояли у черты.
— Третий раунд!
Снова Тоби сосредоточился на защите, медленно отступая под ударами. Рэндалл наступал, молотя его кулаками. Секунданты разбежались в стороны. Он старше, ему нужна быстрая победа… Пусть потрудится, пусть устанет…
Что это за шум? Толпа? Их чудо-парень убегает от противника, его гоняют по рингу? Тоби заметил ненавистную ухмылку на лице соперника и отбросил прочь осторожность. Он достал глаз противника левой, потом попробовал еще один прямой правой. Подонок нырнул под его защиту. Он выдержал удары по корпусу, отплатив ударами обоих кулаков по глазам и носу. Потом он сменил позицию и врезал Рэндаллу раза два в живот — это было все равно что колотить в дубовую дверь. Он попробовал сделать захват — Рэндалл словно кувалдой ударил ему по почкам. Они упали разом. Перерыв.
Сквозь накатывавшую волнами боль Тоби слышал, как Хэмиш визжит, что на этот раз он как следует отделал борова. Но и ему досталось. Во всем мире не осталось воздуха. Пора продолжать.
Лицо Рэндалла было в крови. Они бросились друг на друга, едва дождавшись объявления раунда. На этот раз не было никакой беготни — они стояли друг перед другом и молотили кулаками. Толпа восторженно ревела. Именно этого она и хотела: бойни! Прямой, хук, финт, блок, боль, кровь. Рэндалл попробовал войти в клинч, но Тоби барабанил кулаками ему по ребрам до тех пор, пока судья не развел их. Рэндалл упал.
И Тоби тоже. Он отпил из бутылки, протянутой ему Хэмишем, сплюнул кровь, отпил еще. Его лицо горело, как от огня, грудь сводило болью. Этот шум… это его собственное дыхание. Снова вставать.
Он должен разделаться с этим поскорее. Он не выдержит так долго.
Но он и не мог закончить это. Это все продолжалось и продолжалось, и что бы он ни делал — все без толку. Один раунд сменял другой — он сбился со счета. Руки нестерпимо болели они устали, и он скоро не сможет поднимать их. Он почти закрыл Рэндаллу левый глаз и подбил правый, но и его собственные были не лучше. Носы и уши у обоих кровоточили, тела покрылись грязью и запекшейся кровью.
Один раз Рэндалл поймал его за волосы и, удерживая, четырежды врезал изо всех сил, прежде чем сэр Малькольм растащил их.
В другой раз Тоби обнаружил себя припертым к канатам, и у него хватило ума упасть прежде, чем его зажали и измолотили в желе. Но счастье все-таки улыбнулось ему, и он достал старика правой в челюсть, от чего тот растянулся на спине. О, это было здорово! Но силы оставляли его, и удар был уже не тот.
Должно быть, Рэндалл сделал то же самое с ним, ибо он обнаружил, что Хэмиш с Гэвином тащат его под руки вперед, чтобы он успел стать к черте до начала следующего раунда. В ушах звенело, и он никак не мог сфокусировать взгляд. Кулаки отказывались сжиматься. Весь мир съежился до размеров этого ненавистного, избитого лица, и он все колотил и колотил по нему, не обращая внимания на то, что делали с ним. Он упал. Рэндалл упал. Кажется, был тринадцатый или четырнадцатый раунд, так что первое условие он выполнил. Хэмиш стоял рядом с ним, а Гэвин вытирал кровь с его глаз. Ему помогли подняться с травы. Он стоял у черты, и колени его дрожали. Теперь отступал уже Рэндалл. Тоби слепо шел за противником, колотя, защищаясь, снова колотя. Он прижал Рэндалла к канатам и провел полдюжины убийственных ударов, прежде чем судья оттащил его.
Толпа визжала от ярости. Гэвин воззвал было к боковым арбитрам, но замолчал, сообразив, что лишнее время для отдыха нужно Тоби не меньше, чем Рэндаллу.
Один из раундов продолжался до первого удара — упал Тоби. Боль разрывала его грудь, как землетрясение… Он сложился пополам, охватив себя руками.
— Да у тебя несколько ребер сломано! — всхлипнул Хэмиш. Гэвин зарычал, чтобы тот заткнулся, но было уже поздно — противник все услышал. Через пару секунд они снова стояли у черты, и Рэндалл целил теперь только в эти ребра. Тоби попробовал прикрыться. Примитивный апперкот повалил его.
Вода на лице…
— Ты держался молодцом, малыш, — сказал Гэвин. — Пора выбрасывать полотенце.
— Нет! — Проиграть первый же бой? Никогда! Рот его был так разбит, а грудь так болела, что он почти не мог говорить. Он потерял зуб или два и подозревал, что челюсть по меньшей мере треснула, если вообще не сломана.
— Поднимите меня. Я убью этого мерзавца.
С ребрами дело было дрянь. Снова и снова он пропускал удары, и каждый раз мир взрывался языками красного огня. К счастью, Рэндалл не заметил челюсти, в то время как у него самого была сломана ключица, что создавало ему собственные проблемы с обороной. Тоби как мог старался использовать это, и каждый раз, когда удар удавался, Рэндалл падал. И тот и другой уже обессилили. Их кулаки превратились в кашу. Они меньше передвигались, больше обменивались ударами. Оба плохо видели, оба задыхались, поэтому оба просто стояли и молотили друг друга как безумные. Толпа довольно визжала.
Один раз Рэндалл упал, и сэр Малькольм заявил, что удара не было. Секунданты Рэндалла воззвали к боковым арбитрам. Последовал ожесточенный спор, сопровождаемый яростными выкриками из толпы, но в конце концов смотрителя переспорили и бой продолжался.
— Это уже двадцатый раунд, — шепнул Гэвин, вместе с Хэмишем помогая Тоби подняться на ноги. — Один удар, падай, и мы сдаемся.
— Нет, — прохрипел Тоби. — Нет! — Чтобы Мег увидела, как его побили? Хуже — позволить Рори увидеть, как его побили? — Никогда!
— Тебя здорово отделали, парень.
Отчаянным усилием Тоби заставил разбитые губы шевелиться.
— Ни за что! Обещайте мне! Держите меня, чего бы это ни стоило!
Ему показалось, что Хэмиш всхлипывает, но это мог быть и он сам. Теперь во фляге был уже чистый виски.
— Обещайте мне! — настаивал он, пока они волокли его к черте.
— Обещаем, — мрачно кивнул Гэвин. — Все равно он долго не продержится.
О, он держался, еще как держался! Часы. Дни. Жизнь свелась к боли, борьбе и ненависти. Трава превратилась в красную грязь. Сколько крови может потерять человек? Сколько он продержится еще до того, как глаза его окончательно закроются? Убей этого сукина сына! Но худшее уже позади теперь раунды заканчивались, а он оставался на ногах, что было хорошо, и все же они продолжали притаскивать Рэндалла к черте для продолжения. И Тоби выдавал ему продолжение, не обращая внимания на его слабые попытки отвечать, обрушивая на него ураган ударов, причиняя как можно больше ущерба до того, как его жертва снова упадет. Бац, бац, бац… Сдавайся, да сдавайся же, демоны тебя побери! Ну почему он не сдается?
Он стоял у черты, один. Рядом в грязи валялось окровавленное полотенце. Он бессильно уронил руки. Сэр Малькольм взял одну и поднял над головой. Толпа зашлась в истерике. Секунданты Рэндалла даже не хлопотали над ним. Тот лежал на спине — этот тип даже не мог сидеть, не то что стоять.
«Я победил!»
Он всхлипнул, пытаясь вздохнуть. Его больше не будут бить. Победил! Никаких волшебных молний, только кулаки, только боль — и под конец просто бойня. Хэмиш накинул ему на плечи плед. Победа должна быть торжественнее, радостнее — одним сокрушительным ударом, а не этим «нечего осталось бить». Стоял ужасный шум, не только у него в голове… толпа? Он победил. Его больше не будут бить! Все кричали: «Лонгдирк! Лонгдирк!» Они забирали выигрыши. Он заставил себя еще раз поднять руки в знак приветствия и благодарности, и плед упал. Кто-то накинул его снова. Гэвин пытался сделать что-то с его разбитыми руками. Хэмиш протянул ему шапку.
Рори, обеими руками стискивающий один из кулаков Тоби. Рори, улыбающийся… или ему только кажется, что тот улыбается?
Тоби сделал глоток из фляги. Он показал себя! Он всем им показал.
— Сколько раундов? — Трудно говорить, когда губы как булки.
— Это был двадцать девятый.
— Двадцать девять? Надо было еще один. Этот поганец надул нас!
— Не совсем, — сказал Рори.
Он огляделся по сторонам. Мег, белая как мел… леди Лора… остальные… улыбающиеся, но не веселые.
Подошел Стрингер — лицо длинное, как морковка, за ним подошли поздравить победителя секунданты Рэндалла. Слезы? У них в глазах стояли слезы! Но где сам проигравший? Тоби поднялся на цыпочках и посмотрел поверх голов. Рэндалл все лежал на траве. Ему тоже принесли плед… его накрыли пледом.
— Отличный бой, мастер Лонгдирк! — захлебывался Стрингер. — Великий бой! Лучший из всех, что я видел за много лет.
Не обращая на него внимания, Тоби попытался схватить Рори окровавленными руками и чуть не упал, когда Рори отстранился.
— Где проигравший?
Рори с досадой пожал плечами.
Тоби поперхнулся. Никто не закрывает раненым лицо!
Он повернулся посмотреть на Мег, но та уходила с леди Лорой.
Рори со Стрингером негромко переговаривались, прислонившись к деревянной ограде, — ни тот, ни другой не выказывали ни малейшего беспокойства по поводу сумасшедших ставок, которыми они рисковали. Двое выбранных ими боковых судей поспешно искали третьего, способного разнимать бойцов. Вдали отчетливо виднелась покрытая снегом вершина Бен-Круахана, но яркое солнце почти не грело. От ветра Тоби покрылся гусиной кожей. Он притопывал на месте, нетерпеливо ожидая начала боя. Его противник стоял, сложив тяжелые руки, презрительно хмурясь.
Конюшенный мальчик провел посередине ринга линию. Если не считать его, на ринге находились еще шесть человек, ожидавших сигнала судьи к началу боя: двое обнаженных по пояс бойцов и их секунданты. Первый секундант Рэндалла был моряк с просмоленной косичкой и такой же потрепанной внешностью. Второй резкостью движений напоминал хорька. Секунданты предоставили Рэндаллу самому задирать противника, но тому явно не доставало воображения: «ублюдок» и «наглый сопляк» были, пожалуй, всем, на что его хватило, если не считать нескольких совсем уж грубых непристойностей.
К этому времени Хэмиш немного пришел в себя и справлялся с работой лучше. Он охарактеризовал Рэндалла как не проспавшегося с попойки дряхлого перестарка, рассудок которого вышибли из головы много лет назад, а по лицу которого видно, что он пропускал все удары до одного. Толпа одобрительно внимала ему, выкрикивая собственные примечания. За исключением нескольких моряков все, разумеется, болели за шотландца. Впрочем, они поставили бы на своего, будь он хоть однорукий. Он не должен подвести их!
Без рубахи Рэндалл казался еще больше. Как бы в утешение за лысый череп его толстое тело обросло серой шерстью — казалось, на бочонок натянули медвежью шкуру. Короткие штаны выставляли напоказ кривые ноги. В плечах его не было ничего особенного, а вот мощная грудь изрядно тревожила Тоби. Бесполезно колотить по такой броне из мускулов.
— Не затягивай раунды, — шептал Гэвин ему на ухо. — Падай при первой возможности. Помогает держать одну ногу полусогнутой.
— Это не по-спортивному!
— Забудь про спортивное поведение! Теперь ты дерешься ради денег, парень. И поосторожнее с зубами. У него еще осталось несколько, а кулак, усаженный сломанными зубами, не очень подходит для ударов. Старайся бить подальше от рта.
Тоби встретился взглядом с Мег и весело помахал ей. Она махнула в ответ, но вид у нее был опечаленный. Она же и раньше видела, как он бьется, так с чего огорчаться? Впрочем, все равно хорошо, что она пришла. И ее он тоже не может подвести.
Он посмотрел на свои руки. Даже Стрингер назвал их впечатляющими! Одно хорошо: ему не придется драться с кем-то, кого он знает. Он не будет бояться причинить боль незнакомцу. Его главное оружие — встречный удар правой. За последние три года он победил в семи боях, и каждый раз встречным справа. Он будет угрожать левой лицу Рэндалла до тех пор, пока не увидит просвета, а там — сокрушительный удар правой. Одного в грудь может хватить. Даже вполсилы он сбил с ног Рори.
— Не забывай, — продолжал Гэвин, — прикрывай голову! У тебя превосходство в росте пальцев на пять, не меньше. Удары по телу болезненны, но и только всю работу делает голова, и ему придется бить вверх.
Рори извинился, легко перемахнул через изгородь и с уверенной улыбкой подошел к Тоби. За его спиной через ограду перелезал сэр Малькольм. Конюшенный мальчик убегал, помахивая ведерком с краской.
— Все готово? — беззаботно спросил Рори.
Тоби напряг плечи.
— Готов.
— Молодец! Ты знаешь условия: если ты сможешь подойти к черте после двенадцати раундов, мы не проиграем!
— Я собираюсь разделаться с ним гораздо раньше.
Серебристые глаза сощурились в циничной улыбке.
— Развлекайся на здоровье! Мы с мастером Стрингером сошлись на премии в пятьдесят марок.
— Очень щедро! Спасибо. — Тоби рассчитывал на долю от выигрыша, но и пятьдесят марок неплохие деньги. Еще какие деньги!
— Плюс десятая часть моего выигрыша. Так что чем дольше ты продержишься, тем больше получишь, — добавил Рори. — Покажи нам класс. Не посрами Шотландию.
По спине Тоби пробежал неприятный холодок: осторожно! Он глянул на Хэмиша и увидел на его лице отражение собственной неуверенности. Рори построил ставки таким образом, чтобы у Тоби был стимул затянуть бойню как можно дольше. Зачем? Стрингеру он говорил, что этот бой устраивается единственно ради спорта… ну и ради денег, конечно. Тоби он сказал, что он бьется, чтобы получить возможность бежать от закона. Может, у него имеются и другие мотивы?
И какие еще партии могут иметь свой интерес в этом? Никто не отрицает, что кулачный бой занятие опасное. Каждый год на ринге гибнут люди.
— Один вопрос, — сказал Тоби. — Допустим, мой противник погибнет от удара молнии? Что говорят правила на этот счет?
Рори исподтишка покосился на Гэвина — как-то бы он ответил на такой необычный вопрос? Потом усмехнулся:
— Ну, это был бы очень интересный бой, верно? Пожалуй, если бы ты воспользовался громом для того, чтобы напугать его, это, может, и сошло бы тебе с рук, но вот молнию, боюсь, посчитали бы мошенничеством. — Его серебристые глаза весело блеснули, когда он хлопнул Тоби по плечу. — Это твой шанс, Лонгдирк! Убей этого убл… прошу прощения! Убей этого урода, я хотел сказать. Мисс Кэмпбелл и я будем приветствовать каждый твой удар.
Он повернулся и направился к изгороди, а сэр Малькольм кликнул бойцов.
Противники сошлись у черты. Их секунданты последовали за ними, продолжая обзывать друг друга до тех пор, пока судья не рявкнул на них, требуя тишины. С бесстрастным видом он оглядел обоих соперников.
— Под какими именами вы выступаете, джентльмены?
— Рэндалл Потрошитель.
Тоби открыл рот — и застыл в нерешительности. Открыть перед толпой свое настоящее имя было бы чистым безумием, пока объявления с ним разосланы по всей Шотландии. Об этом он как-то не подумал, а ведь это его первый профессиональный бой, и имя, которое он сейчас выберет, станет его постоянным именем.
— Он Малютка Ублюдок! — завопил Рэндалл, и двое его секундантов заржали.
— Лонгдирк с Холмов! — пронзительно выкрикнул Хэмиш.
Сэр Малькольм раздвинул свою рыжую бороду.
— Милорды, леди и джентльмены! — зычным голосом возгласил он. — Приз — пятьдесят серебряных марок, время боя не ограничивается. Бой по установленным правилам между Рэндаллом Потрошителем — в коричневых штанах, и Лонгдирком с Холмов — в зеленых с черным.
Толпа взревела, приветствуя цвета Кэмпбеллов.
— Бой будет продолжаться до сдачи одного из соперников.
Еще более громкий рев.
— И пусть победит сильнейший!
Снова рев. Судья продолжал уже тише:
— Установленные правила таковы: запрещается бить лежачего, запрещается драться ногами. Предупреждение делается только один раз. Падение без удара
— дисквалификация без предупреждения. Каждый раунд кончается, когда один из вас коснется земли любой частью тела, но не ногами. После каждого раунда вам дается полминуты на то, чтобы подойти к черте или отказаться от боя. Все ясно?
— Пустите меня к этому ублюдку, — зарычал Рэндалл.
— Это твой последний бой, старина! — Тоби поставил левую ногу на черту и поднял кулаки. Ему нужно пользоваться длиной своих рук, удерживая Рэндалла на безопасном расстоянии.
— Первый раунд! — крикнул хронометрист.
Два соперника сошлись в вихре ударов. Рэндалл поднырнул под защиту Тоби и безжалостно замолотил левой ему по ребрам. Тоби попятился и, задыхаясь, упал на колено.
— Аут! — крикнул хронометрист.
Проклятие! Этот тип в сто раз быстрее, чем он ожидал. Сколько раз он успел моргнуть? На груди горели багровые следы — отлично! Ему всегда требуется несколько хороших плюх, чтобы раззадориться. Он попробовал встать, и Гэвин удержал его за плечо.
— Отдыхай, пока есть время. Выпей воды.
— Я не хочу пить! — огрызнулся он, отталкивая руку Хэмиша с флягой. — Он обманул меня! Пустите меня на этого сукина сына!
Он шагнул к черте и снова поднял кулаки.
— Второй раунд!
На этот раз Тоби сдержал атаку, приняв все удары на руки. С минуту он не предпринимал больше ничего, потом начал целить Рэндаллу в правый глаз. Вскоре он увидел удачную возможность и провел свой излюбленный удар правой в грудь соперника. Кулак его скользнул по груди, не причинив Рэндаллу ни малейшего вреда. Демоны, ну он и быстр! Он снова увидел просвет и снова не сумел воспользоваться случаем. Кулак врезался ему в лицо, заставив пошатнуться.
Рэндалл наступал, ухмыляясь. Теперь он знал любимый удар Тоби и знал, как его избежать. Толпа ревела: уклоняться от ударов — трусость. Рэндаллу на толпу было плевать. Он ничем не выдавал направления своих ударов следить за его глазами не имело смысла. Казалось, у него нет любимых ударов. Он одинаково ловко орудовал обеими руками, и удары его были по-настоящему болезненны. Тоби увидел шанс провести апперкот — и попался на удочку, раскрывшись. Словно пушечное ядро ударило его чуть выше пояса. Он с размаху грохнулся на траву, хватая ртом воздух. Бить с такой силой невозможно! Невероятно!
Ох, дерьмо! Во что он позволил втянуть себя?
Хэмиш брызнул водой ему в лицо, а Гэвин вытер его полотенцем.
— Отдыхай, парень. Используй преимущество в росте. Поработай над его лицом. Вставай.
Уже? Тоби заставил себя выпрямиться и почувствовал, как рука Гэвина подтолкнула его вперед. Два раунда позади, а он так и не провел ни одного настоящего удара. Черт! Да его сейчас изобьют до смерти! Нет, у глаза Рэндалла появилась слабая красная отметина. Все равно это не человек, а мельничный жернов.
Они стояли у черты.
— Третий раунд!
Снова Тоби сосредоточился на защите, медленно отступая под ударами. Рэндалл наступал, молотя его кулаками. Секунданты разбежались в стороны. Он старше, ему нужна быстрая победа… Пусть потрудится, пусть устанет…
Что это за шум? Толпа? Их чудо-парень убегает от противника, его гоняют по рингу? Тоби заметил ненавистную ухмылку на лице соперника и отбросил прочь осторожность. Он достал глаз противника левой, потом попробовал еще один прямой правой. Подонок нырнул под его защиту. Он выдержал удары по корпусу, отплатив ударами обоих кулаков по глазам и носу. Потом он сменил позицию и врезал Рэндаллу раза два в живот — это было все равно что колотить в дубовую дверь. Он попробовал сделать захват — Рэндалл словно кувалдой ударил ему по почкам. Они упали разом. Перерыв.
Сквозь накатывавшую волнами боль Тоби слышал, как Хэмиш визжит, что на этот раз он как следует отделал борова. Но и ему досталось. Во всем мире не осталось воздуха. Пора продолжать.
Лицо Рэндалла было в крови. Они бросились друг на друга, едва дождавшись объявления раунда. На этот раз не было никакой беготни — они стояли друг перед другом и молотили кулаками. Толпа восторженно ревела. Именно этого она и хотела: бойни! Прямой, хук, финт, блок, боль, кровь. Рэндалл попробовал войти в клинч, но Тоби барабанил кулаками ему по ребрам до тех пор, пока судья не развел их. Рэндалл упал.
И Тоби тоже. Он отпил из бутылки, протянутой ему Хэмишем, сплюнул кровь, отпил еще. Его лицо горело, как от огня, грудь сводило болью. Этот шум… это его собственное дыхание. Снова вставать.
Он должен разделаться с этим поскорее. Он не выдержит так долго.
Но он и не мог закончить это. Это все продолжалось и продолжалось, и что бы он ни делал — все без толку. Один раунд сменял другой — он сбился со счета. Руки нестерпимо болели они устали, и он скоро не сможет поднимать их. Он почти закрыл Рэндаллу левый глаз и подбил правый, но и его собственные были не лучше. Носы и уши у обоих кровоточили, тела покрылись грязью и запекшейся кровью.
Один раз Рэндалл поймал его за волосы и, удерживая, четырежды врезал изо всех сил, прежде чем сэр Малькольм растащил их.
В другой раз Тоби обнаружил себя припертым к канатам, и у него хватило ума упасть прежде, чем его зажали и измолотили в желе. Но счастье все-таки улыбнулось ему, и он достал старика правой в челюсть, от чего тот растянулся на спине. О, это было здорово! Но силы оставляли его, и удар был уже не тот.
Должно быть, Рэндалл сделал то же самое с ним, ибо он обнаружил, что Хэмиш с Гэвином тащат его под руки вперед, чтобы он успел стать к черте до начала следующего раунда. В ушах звенело, и он никак не мог сфокусировать взгляд. Кулаки отказывались сжиматься. Весь мир съежился до размеров этого ненавистного, избитого лица, и он все колотил и колотил по нему, не обращая внимания на то, что делали с ним. Он упал. Рэндалл упал. Кажется, был тринадцатый или четырнадцатый раунд, так что первое условие он выполнил. Хэмиш стоял рядом с ним, а Гэвин вытирал кровь с его глаз. Ему помогли подняться с травы. Он стоял у черты, и колени его дрожали. Теперь отступал уже Рэндалл. Тоби слепо шел за противником, колотя, защищаясь, снова колотя. Он прижал Рэндалла к канатам и провел полдюжины убийственных ударов, прежде чем судья оттащил его.
Толпа визжала от ярости. Гэвин воззвал было к боковым арбитрам, но замолчал, сообразив, что лишнее время для отдыха нужно Тоби не меньше, чем Рэндаллу.
Один из раундов продолжался до первого удара — упал Тоби. Боль разрывала его грудь, как землетрясение… Он сложился пополам, охватив себя руками.
— Да у тебя несколько ребер сломано! — всхлипнул Хэмиш. Гэвин зарычал, чтобы тот заткнулся, но было уже поздно — противник все услышал. Через пару секунд они снова стояли у черты, и Рэндалл целил теперь только в эти ребра. Тоби попробовал прикрыться. Примитивный апперкот повалил его.
Вода на лице…
— Ты держался молодцом, малыш, — сказал Гэвин. — Пора выбрасывать полотенце.
— Нет! — Проиграть первый же бой? Никогда! Рот его был так разбит, а грудь так болела, что он почти не мог говорить. Он потерял зуб или два и подозревал, что челюсть по меньшей мере треснула, если вообще не сломана.
— Поднимите меня. Я убью этого мерзавца.
С ребрами дело было дрянь. Снова и снова он пропускал удары, и каждый раз мир взрывался языками красного огня. К счастью, Рэндалл не заметил челюсти, в то время как у него самого была сломана ключица, что создавало ему собственные проблемы с обороной. Тоби как мог старался использовать это, и каждый раз, когда удар удавался, Рэндалл падал. И тот и другой уже обессилили. Их кулаки превратились в кашу. Они меньше передвигались, больше обменивались ударами. Оба плохо видели, оба задыхались, поэтому оба просто стояли и молотили друг друга как безумные. Толпа довольно визжала.
Один раз Рэндалл упал, и сэр Малькольм заявил, что удара не было. Секунданты Рэндалла воззвали к боковым арбитрам. Последовал ожесточенный спор, сопровождаемый яростными выкриками из толпы, но в конце концов смотрителя переспорили и бой продолжался.
— Это уже двадцатый раунд, — шепнул Гэвин, вместе с Хэмишем помогая Тоби подняться на ноги. — Один удар, падай, и мы сдаемся.
— Нет, — прохрипел Тоби. — Нет! — Чтобы Мег увидела, как его побили? Хуже — позволить Рори увидеть, как его побили? — Никогда!
— Тебя здорово отделали, парень.
Отчаянным усилием Тоби заставил разбитые губы шевелиться.
— Ни за что! Обещайте мне! Держите меня, чего бы это ни стоило!
Ему показалось, что Хэмиш всхлипывает, но это мог быть и он сам. Теперь во фляге был уже чистый виски.
— Обещайте мне! — настаивал он, пока они волокли его к черте.
— Обещаем, — мрачно кивнул Гэвин. — Все равно он долго не продержится.
О, он держался, еще как держался! Часы. Дни. Жизнь свелась к боли, борьбе и ненависти. Трава превратилась в красную грязь. Сколько крови может потерять человек? Сколько он продержится еще до того, как глаза его окончательно закроются? Убей этого сукина сына! Но худшее уже позади теперь раунды заканчивались, а он оставался на ногах, что было хорошо, и все же они продолжали притаскивать Рэндалла к черте для продолжения. И Тоби выдавал ему продолжение, не обращая внимания на его слабые попытки отвечать, обрушивая на него ураган ударов, причиняя как можно больше ущерба до того, как его жертва снова упадет. Бац, бац, бац… Сдавайся, да сдавайся же, демоны тебя побери! Ну почему он не сдается?
Он стоял у черты, один. Рядом в грязи валялось окровавленное полотенце. Он бессильно уронил руки. Сэр Малькольм взял одну и поднял над головой. Толпа зашлась в истерике. Секунданты Рэндалла даже не хлопотали над ним. Тот лежал на спине — этот тип даже не мог сидеть, не то что стоять.
«Я победил!»
Он всхлипнул, пытаясь вздохнуть. Его больше не будут бить. Победил! Никаких волшебных молний, только кулаки, только боль — и под конец просто бойня. Хэмиш накинул ему на плечи плед. Победа должна быть торжественнее, радостнее — одним сокрушительным ударом, а не этим «нечего осталось бить». Стоял ужасный шум, не только у него в голове… толпа? Он победил. Его больше не будут бить! Все кричали: «Лонгдирк! Лонгдирк!» Они забирали выигрыши. Он заставил себя еще раз поднять руки в знак приветствия и благодарности, и плед упал. Кто-то накинул его снова. Гэвин пытался сделать что-то с его разбитыми руками. Хэмиш протянул ему шапку.
Рори, обеими руками стискивающий один из кулаков Тоби. Рори, улыбающийся… или ему только кажется, что тот улыбается?
Тоби сделал глоток из фляги. Он показал себя! Он всем им показал.
— Сколько раундов? — Трудно говорить, когда губы как булки.
— Это был двадцать девятый.
— Двадцать девять? Надо было еще один. Этот поганец надул нас!
— Не совсем, — сказал Рори.
Он огляделся по сторонам. Мег, белая как мел… леди Лора… остальные… улыбающиеся, но не веселые.
Подошел Стрингер — лицо длинное, как морковка, за ним подошли поздравить победителя секунданты Рэндалла. Слезы? У них в глазах стояли слезы! Но где сам проигравший? Тоби поднялся на цыпочках и посмотрел поверх голов. Рэндалл все лежал на траве. Ему тоже принесли плед… его накрыли пледом.
— Отличный бой, мастер Лонгдирк! — захлебывался Стрингер. — Великий бой! Лучший из всех, что я видел за много лет.
Не обращая на него внимания, Тоби попытался схватить Рори окровавленными руками и чуть не упал, когда Рори отстранился.
— Где проигравший?
Рори с досадой пожал плечами.
Тоби поперхнулся. Никто не закрывает раненым лицо!
Он повернулся посмотреть на Мег, но та уходила с леди Лорой.
2
Его обтерли, промыли ссадины виски, одели. В него влили изрядное количество теплого бульона. Перед этим его поздравили и пожелали успехов. Ему сказали, что никогда не видели ничего подобного, и разве не удивительно, как долго продержался этот сассенах, что означало: «Почему тебе потребовалось так много времени, чтобы убить его?» Ему было больно.
Его оставили сидеть за столом наедине с Хэмишем. От выпитого виски, от всех ударов по голове, просто от усталости он почти спал, но боль не давала ему уснуть. В любом случае еще светило солнце, а на море стоял прилив. Мастер Стрингер скоро пришлет за ним. Боль не беспокоила его — сам виноват, надо было выиграть быстрее.
Хэмиш пересчитывал их заработок, отложив долю себе и Гэвину, как того требовал обычай. Прежде чем уложить очередную монету в аккуратный столбик, он внимательно разглядывал ее. Что бы он там ни искал, этого он пока не нашел. Что бы он там ни делал, это было вне разумения оглушенного пьяного бугая — вроде этого «Лонгдирка с Холмов». Хэмиш ничего пока не говорил об этом. То ли он не был уверен, то ли считал, что обсуждать подобные вещи в Инверери-Касле небезопасно.
Его оставили сидеть за столом наедине с Хэмишем. От выпитого виски, от всех ударов по голове, просто от усталости он почти спал, но боль не давала ему уснуть. В любом случае еще светило солнце, а на море стоял прилив. Мастер Стрингер скоро пришлет за ним. Боль не беспокоила его — сам виноват, надо было выиграть быстрее.
Хэмиш пересчитывал их заработок, отложив долю себе и Гэвину, как того требовал обычай. Прежде чем уложить очередную монету в аккуратный столбик, он внимательно разглядывал ее. Что бы он там ни искал, этого он пока не нашел. Что бы он там ни делал, это было вне разумения оглушенного пьяного бугая — вроде этого «Лонгдирка с Холмов». Хэмиш ничего пока не говорил об этом. То ли он не был уверен, то ли считал, что обсуждать подобные вещи в Инверери-Касле небезопасно.