Джордан Роберт. Корона мечей (Колесо Времени - 7)

   Мин, дрожа, заставила себя подняться. Каралайн повела себя гораздо более агрессивно.
   - Вот что я тебе скажу, Айз Седай, - холодно заявила она, тоже поднимаясь и яростно отряхивая юбки. - Не смей так обращаться со мной. Я Каралайн Дамодред, Верховная Опора Дома...
   Мин больше не слушала. Кадсуане сидела на склоне, держа голову Ранда на коленях. Наверно, просто царапина. Кинжал Фейна мог лишь слегка задеть его... Вскрикнув, Мин рванулась вперед. Не думая о том, кто перед ней, она оттолкнула Айз Седай от Ранда и обхватила его голову руками. Глаза у него были закрыты, он тяжело дышал, лицо горело.
   - Помогите ему! - закричала Мин, обращаясь к Кадсуане; ее крик прозвучал эхом воплей, по-прежнему доносившихся из тумана. - Помогите ему!
   Какая-то часть ее сознания подсказывала, что после того, как она оттолкнула Кадсуане, в этом крике мало смысла, но его лицо, казалось, обжигало Мин руки, лишая ее разума.
   - Самитзу, быстро, - сказала Кадсуане, вставая и поправляя шаль. Моего Таланта Исцеления тут не хватит. - Она положила руку на голову Мин: Девочка, я не позволю этому мальчику умереть, ведь я не успела научить его хорошим манерам. Не плачь.
   Странно. Мин была совершенно уверена, что сейчас эта женщина не прибегала к Единой Силе, и все же она поверила ей. Научить его хорошим манерам. Это будет схватка что надо.
   Опустив руки, поддерживающие голову Ранда, хотя и с большой неохотой. Мин на коленях отползла в сторону. Очень странно. До этого она даже не понимала, что плачет, и все же заверения Кадсуане остановили поток слез. Всхлипывая, она вытерла щеки тыльной стороной ладони, а Самитзу опустилась на колени рядом с Рандом, положив кончики пальцев ему на лоб. Мин удивилась, почему она не обхватила его голову обеими руками, как делала Морейн.
   Внезапно Ранд начал корчиться в конвульсиях, хватать ртом воздух и метаться так сильно, что рука его ударила Желтую сестру, опрокинув ее на спину. Как только ее пальцы оторвались от него, он затих. Мин подползла поближе. Он дышал уже легче, но глаза оставались закрытыми. Девушка дотронулась до щеки Ранда. Жар, похоже, спадал, хотя щека была по-прежнему горячее обычного. И бледнее.
   - Что-то очень скверное, - сердито сказала Самитзу, садясь. Распахнув куртку Ранда, она схватилась за разрез в его пропитанной кровью рубашке и рванула лен.
   Порез от кинжала Фейна, не длиннее ладони и неглубокий, пересекал старый круглый шрам. Даже в сумрачном свете Мин разглядела, что края новой раны сильно вздулись и воспалены, будто она нанесена не только что, а несколько дней назад. Она больше не кровоточила, но не исчезла, как должно было произойти. Так всегда бывало при Исцелении - раны затягивались прямо на глазах.
   - Это, - лекторским тоном объяснила Самитзу, слегка прикоснувшись к шраму, - похоже на кисту, но вместо гноя там зло. И это, - пальцем указала она на свежую рану, - похоже, пропитано злом, но каким-то... другим. Неожиданно она нахмурилась, глядя на стоящую над ней Зеленую, и добавила, мрачно и словно оправдываясь: - Если бы я знала, какими еще словами назвать это, Кадсуане, я бы выразилась точнее. Никогда не видела ничего похожего. Никогда. Но вот что я тебе скажу. Мне кажется, промедли я тогда хоть мгновение и не попытайся сделать все, что можно, он был бы уже мертв. Но я и так... - Вздохнув, Желтая сестра вся обмякла, будто силы внезапно оставили ее. - Но я и так уверена, что он умрет.
   Мин покачала головой, пытаясь сказать "нет", но язык ей не повиновался. Она услышала, как Каралайн забормотала молитву, обеими руками вцепившись в рукав Дарлина. Дарлин хмуро смотрел на Ранда, словно пытаясь понять смысл происходящего.
   Кадсуане наклонилась и похлопала Самитзу по плечу.
   - Ты лучшая из ныне живущих, а может, и всех, которые когда-нибудь были, - спокойно сказала она. - Никто владеющий Исцелением не сравнится с тобой.
   Кивнув, Самитзу начала подниматься и, прежде чем оказалась на ногах, вновь обрела безмятежность Айз Седай. Чего нельзя сказать о Кадсуане, которая, уперев руки в бедра, сердито смотрела на Ранда.
   - Фу! Я не допущу, чтобы твоя смерть повисла на моей совести, мальчик, - проворчала она таким тоном, будто, случись это, именно он был бы во всем виноват. На этот раз она не просто прикоснулась к голове Мин, а легонько постучала по ней костяшками пальцев: - Поднимайся, девочка. Ты не бесхарактерная тряпка, это и дураку понятно, так что хватит притворяться. Дарлин, ты понесешь его. С перевязкой можно обождать. Туман не отстает от нас, и лучше поскорее убраться отсюда.
   Мгновение Дарлин колебался. Может, его убедил не терпящий возражений тон Кадсуане, а может, то, что Каралайн протянула руку к его лицу, будто собираясь погладить, но внезапно он убрал меч в ножны, пробормотал что-то себе под нос и, подняв Ранда, закинул на плечо, с болтающимися руками и ногами
   Мин подняла меч с клеймом цапли и осторожно вложила его в ножны, свисающие с пояса Ранда.
   - Он ему еще понадобится, - сказала она Дарлину, и тот кивнул.
   Ему повезло, что он согласился; Мин верила сейчас каждому слову Зеленой сестры и не позволила бы никому думать иначе.
   - Будь осторожен, Дарлин, - сказала Каралайн своим гортанным голосом, когда Кадсуане указала, в каком порядке идти. - Держись за мной, я буду защищать тебя.
   Дарлин рассмеялся, тяжело дыша, и смех его все еще звучал, когда они начали подниматься сквозь холодный туман, из которого попрежнему доносились отдаленные крики. Дарлин шел в центре с Рандом на плечах, женщины со всех сторон окружали его.
   Мин понимала, что единственный толк от нее, как и от Каралайн, это дополнительная пара глаз; ножи, которые она держала наготове, бесполезны против сотканных из мглистого тумана чудищ, но Падан Фейн еще жив, и возможно, неподалеку. На этот раз она не промахнется. Каралайн тоже держала в руке кинжал и, судя по взглядам, которые она бросала через плечо на Дарлина, тяжело согнувшегося под тяжестью Ранда и с трудом поднимавшегося по склону холма, тоже была настроена защищать Возрожденного Дракона. А может, и не только его. За такой смех любая женщина простит мужчине нос хоть какой длины.
   Из мрака по-прежнему то и дело возникали туманные фигуры и гибли в огне, а один раз какое-то огромное чудище разорвало на части бьющуюся лошадь, прежде чем Айз Седай уничтожили тварь. Мин почувствовала тошноту и ничуть не стыдилась; кругом умирали люди, но они, по крайней мере, пришли сюда по собственному желанию. Самый тупой солдат мог, если захотел, еще вчера сбежать отсюда, но не лошадь. Чудища возникали и гибли, и люди гибли, их крики по- прежнему раздавались будто издалека, хотя повсюду валялись куски плоти, которые еще час назад были людьми. Мин начало казаться, что ей вряд ли когда- либо доведется увидеть солнечный свет.
   Наверно, поэтому она испытала острое потрясение, когда совершенно неожиданно, без всякого перехода хлынул свет. Только что со всех сторон ее окружала мгла, и вдруг, сделав еще шаг. Мин вынырнула под лучи пылающего в голубом небе солнца. Все вокруг так ярко сияло, что пришлось прикрыть глаза. Отсюда, может, в пяти милях за голыми холмами, виднелась вздымающаяся ввысь громада раскинувшегося на холмах Кайриэна. Город показался Мин почти нереальным
   Оглянувшись туда, где кончался туман, Мин вздрогнула. Он выглядел сплошной стеной, рассекающей надвое вершину холма и уходящей вдаль, плотной и застывшей. Просто чистое пространство здесь - и густой серый туман там. Деревья прямо на глазах стали видны лучше, и до нее дошло, что мгла уползает назад, будто сгорая в свете солнца. Но слишком, слишком медленно, чтобы это походило на таяние обычного тумана под солнечными лучами. Остальные оглядывались с тем же ужасом, как она, даже Айз Седай.
   Неожиданно в двадцати шагах от них из тумана на четвереньках выбрался мужчина. Спереди голова у него была обрита, и, судя по помятой черной кирасе, это был простой солдат. Дико озираясь, но не замечая их, он пополз дальше, теперь уже вниз по склону холма, по-прежнему на четвереньках. Чуть подальше справа появились двое мужчин и женщина, все трое бежали. У нее на платье были нашиты цветные полосы, но сколько именно, определить не представлялось возможным, потому что она подобрала юбки очень высоко, чтобы бежать как можно быстрее, и ни на шаг не отставала от мужчин. Никто из них не смотрел по сторонам, все тут же бросились вниз по склону, падая и снова поднимаясь на ноги.
   Каралайн осмотрела тонкий клинок и с силой сунула его в ножны.
   - Вот так тает моя армия, - вздохнула она.
   Дарлин, со все еще не пришедшим в сознание Рандом на плечах, взглянул на нее:
   - Армия в Тире откликнется, если ты призовешь ее.
   Каралайн поглядела на Ранда, свисающего, точно мешок.
   - Возможно, - ответила она. Дарлин, беспокойно нахмурившись, повернул голову, чтобы заглянуть в лицо Ранда.
   Одна Кадсуане проявила практичность.
   - Дорога проходит вон там. - Она указала на запад. - Так будет быстрее, чем идти напрямик. Легкая прогулка.
   Однако Мин не назвала бы ее легкой. После холодного тумана воздух казался вдвое жарче;
   она истекала потом, который, высыхая, уносил с собой силы. Мин все чаще оступалась, запиналась о торчащие под ногами корни и падала. Натыкалась на лежащие на земле камни и падала, цеплялась ногой за ногу и падала. Однажды у нее подвернулась нога, и она, судорожно молотя руками, проехала вниз по склону холма добрых сорок шагов на мягком месте, пока наконец не сумела остановиться. Каралайн приходилось еще хуже - платье совсем не годилось для подобных прогулок. После очередного кувырка через голову, закончившегося тем, что платье задралось почти до ушей, она попросила Мин порекомендовать ей швею, способную сшить куртку и штаны.
   Дарлин не падал. Он запинался и спотыкался на каждом шагу не меньше остальных, но порой, когда казалось, что падения не избежать, что-то подхватывало его, и он чудом сохранял равновесие. Вначале Дарлин поглядывал на Айз Седай, пыжась от гордости, что он, тайренский Благородный Лорд, тащит Ранда без всякой помощи. Кадсуане и остальные делали вид, что ничего не замечают. Они ни разу не упали; быстро шли вперед, потихоньку переговариваясь, и время от времени подхватывали Дарлина, не давая ему свалиться. К тому времени, когда они добрались до дороги, он смотрел на них одновременно затравленно и благодарно.
   Посреди широкой, плотно утрамбованной дороги, откуда хорошо видна была река, Кадсуане взмахом руки остановила первую попавшуюся повозку, шаткую колымагу, которую тащили два изможденных мула, подгоняемые худущим фермером в грязной куртке, с готовностью натянувшим поводья. Что, интересно, этот беззубый человек подумал, увидев их? Три безвозрастные Айз Седай в своих знаменитых шалях выглядели так, будто только что вышли из экипажа. Истекающая потом кайриэнка, достаточно знатная, судя по количеству цветных полос на платье. А может, нищенка, вырядившаяся в выброшенную благородной дамой одежду, судя по виду платья. Несомненно знатный тайренец, с крупными каплями пота, стекающими по носу и остроконечной бородке, а у него на плечах, точно мешок с зерном, молодой мужчина. И сама Мин. Штаны порваны на обеих коленках; дыра на мягком месте, слава Свету, прикрыта курткой, и один рукав висит на ниточке. Грязная и пыльная до такой степени, что прежде не могла и вообразить ничего подобного.
   Не дожидаясь действий со стороны других, Мин выхватила из рукава нож оторвав последние нити, на которых держался рукав, - и взмахнула им, как ее учил Том Меррилин, пропустив рукоять между пальцами, так что лезвие сверкнуло на солнце.
   - Нам нужно как можно скорее добраться до Солнечного Дворца, - заявила она, и у самого Ранда вряд ли получилось бы лучше. Бывают случаи, когда безапелляционный тон действует сильнее всяких аргументов.
   - Дитя мое, - с упреком сказала Кадсуане, - я уверена, что Кируна и ее подруги готовы сделать все, что могут, но среди них нет Желтых. Самитзу и Кореле - лучшие Целительницы из всех когда-либо живших. Леди Арилин любезно предоставила нам свой городской дворец, и если мы отвезем...
   - Нет. - Мин понятия не имела, откуда взялась храбрость произнести это слово, обращаясь к этой женщине. Если не считать того, что речь шла о Ранде. - Если он очнется... - Она запнулась и сглотнула; он должен очнуться. - Если он очнется в непривычном месте, окруженный незнакомыми Айз Седай, я даже представить себе не могу, что он натворит. И вам не желаю представлять себе это.
   Довольно долго холодный взгляд не отрывался от глаз Мин, потом Айз Седай кивнула.
   - В Солнечный Дворец! - приказала Кадсуане фермеру. - И со всей скоростью, на которую способны твои клячи.
   Конечно, все оказалось не просто, даже для Айз Седай. Повозка Андера Тола была нагружена вялой репой, которую он собирался продать в городе, и в его намерения отнюдь не входило ехать в Солнечный Дворец, где, как он им сообщил. Возрожденный Дракон пожирает людей, которых для него жарят на вертелах айилки десяти футов ростом. Нет, сколько угодно Айз Седай не заставят его рисковать жизнью, приблизившись к дворцу хоть на милю.
   Однако Кадсуане швырнула ему кошелек, от содержимого которого у него глаза на лоб полезли, и добавила, что покупает репу и нанимает его самого и повозку. Если ему не нравится ее предложение, пусть вернет кошелек. Все это она проговорила, уперев кулаки в бедра, и с таким выражением лица, которое ясно давало понять, что для него лучше не сходя с места съесть свою повозку вместе с репой, чем и впрямь вернуть кошелек. Андер Тол был человеком разумным и долго не колебался.
   Самитзу и Нианде разгрузили повозку - репа взлетала в воздух и падала на землю, образуя аккуратную кучу на обочине дороги. Судя по ледяному выражению их лиц, они не считали, что именно так предполагалось использовать Единую Силу. Судя по выражению лица Дарлина, стоявшего с Рандом на плечах, он испытывал облегчение, что ему не предложили сделать эту работу. Усевшись на место, Андер Тол поглаживал кошелек пальцами с таким видом, будто сомневался, восполнит ли его содержимое все, что ему пришлось пережить. Челюсть у него отвалилась.
   Соорудив из соломы, оставшейся после репы, некоторое подобие ложа для Ранда, Кадсуане уселась рядом с ним, напротив Мин. Мастер Тол взмахнул поводьями, и мулы понеслись с удивительной быстротой. Повозка ужасно кренилась и дергалась, будто колеса у нее квадратные. Пожалев о том, что ей не досталось соломы. Мин забавлялась, наблюдая, как возрастает напряжение на лицах Самитзу и Нианде по мере того, как они тряслись на ухабах. Каралайн улыбалась, глядя на них, совершенно открыто - Верховная Опора Дома Дамодред не считала нужным скрывать свое удовольствие от того, что Айз Седай приходится ехать с такими удобствами. Хотя сама она была такая легкая, что подпрыгивала выше и ударялась сильнее, чем они. Дарлин, держась за борт повозки, похоже, совершенно не замечал тряски; он хмуро переводил взгляд с Каралайн на Ранда.
   Кадсуане, по-видимому, тоже ничуть не волновало, что ей приходится клацать зубами.
   - Я хотела бы добраться до сумерек, мастер Тол! - крикнула она, и кнут захлопал чаще, хотя скорость вряд ли заметно увеличилась. - Теперь скажи мне, - повернулась Айз Седай к Мин, - что случилось в последний раз, когда этот мальчик очнулся, окруженный незнакомыми Айз Седай? - Ее взгляд был все так же неотрывно прикован к глазам Мин.
   Ранд хотел, чтобы это оставалось тайной, если возможно, и так долго, сколько возможно. Но он умирал, и, как казалось Мин, единственной его надеждой были эти три женщины. Может, если даже они узнают, это все равно его не спасет. Может, если они узнают, это, по крайней мере, поможет им лучше понять его.
   - Они засунули его в сундук, - начала Мин.
   Она не очень хорошо представляла, что скажет дальше, хотя понимала, что должна это сделать, и как удержаться и не залиться слезами, она вовсе не собиралась сломаться сейчас, когда Ранд нуждается в ней. Как бы то ни было, она сумела рассказать, что его держали в плену и били, - и голос ее не дрожал - и закончила тем, как Кируна и остальные, стоя на коленях, дали клятву верности. Дарлин и Каралайн выглядели ошеломленными. Самитзу и Нианде - шокированными. Но, как выяснилось, вовсе не по той причине, как она могла ожидать.
   - Он... усмирил трех сестер? - пронзительно вскричала Самитзу. Внезапно она прижала руку к губам, повернулась, наклонилась над бортом качающейся повозки, и ее вырвало. Тут же к ней присоединилась Нианде, и обе повисли над дорогой, опустошая желудки.
   А Кадсуане... Кадсуане дотронулась до бледного лица Ранда, убрала со лба пряди волос
   - Не бойся, мальчик,- мягко сказала она.- Эти сестры осложнили мою задачу, и твою тоже, но я причиню тебе не больше вреда, чем необходимо.
   При этих словах у Мин все заледенело внутри.
   Стражники у городских ворот закричали, завидев быстро мчавшуюся повозку, но Кадсуане велела мастеру Толу не останавливаться, и он принялся еще сильнее нахлестывать своих мулов. Прохожие отскакивали в сторону, чтобы не попасть под колеса. Повозка неслась, оставляя позади крики и проклятия, перевернутые паланкины и экипажи, въезжавшие прямо в торговые ряды, если было больше негде укрыться. На улицах и на широком пандусе, ведущем прямо к Солнечному Дворцу, выскочили навстречу стражники в цветах лорда Добрэйна, точно собираясь сражаться с нападающими ордами. Мастер Тол завопил благим матом, что он не виноват, что Айз Седай заставили его, и тут солдаты увидели Мин. А потом они увидели Ранда. Мин думала, будто знает, что такое ураган, но теперь поняла свою ошибку.
   Сразу две дюжины человек попытались втиснуться в повозку, чтобы вытащить Ранда, и те, кому удалось пробиться к нему, подняли его нежно, точно младенца, - четверо с каждой стороны - и понесли. Кадсуане пришлось раз тысячу повторить, что он не мертв, пока они торопливо шагали к дворцу, а потом по коридорам, которые казались Мин длиннее, чем раньше, и позади толпились все новые и новые кайриэнские солдаты. Изо всех дверей выглядывали лица благородных обитателей дворца, - побелев от ужаса, они расширенными глазами следили за тем, как Ранда несут мимо. Мин тут же потеряла из вида Каралайн и Дарлина и не могла вспомнить, видела ли она их после того, как повозка остановилась, и, пожелав им всего хорошего, она тут же о них забыла. Сейчас ее волновало только одно - Ранд. Только он во всем мире.
   Нандера с другими Фар Дарайз Май охраняла двери в комнаты Ранда, на которых было изображено золотое Восходящее Солнце. Когда эта седовласая Дева увидела Ранда, вся знаменитая выдержка айильцев, придававшая их лицам сходство с каменными статуями, рассыпалась в прах.
   - Что случилось? - завопила она, широко раскрыв глаза. - Что с ним произошло?
   Некоторые Девы жалобно запричитали - звуки, начинавшиеся с низких нот и постепенно повышающиеся, напоминали погребальную песнь.
   - Уймитесь! - рявкнула Кадсуане, оглушительно хлопнув в ладоши. - Эй, девочка! Его нужно уложить в постель. Пошевеливайся!
   И Нандера зашевелилась. Ранда в мгновение ока раздели и уложили в постель, Самитзу и Нианде ни на шаг не отходили от него, кайриэнцев разогнали, Нандера встала у дверей, повторяя всем по указанию Кадсуане, чтобы его не беспокоили, - и все так стремительно, что у Мин закружилась голова. Она надеялась, что в один прекрасный день ей доведется увидеть стычку между Кадсуане и Хранительницей Мудрости Сорилеей; рано или поздно это непременно произойдет. Мин не сомневалась, что это будет незабываемая сцена.
   Однако если Кадсуане надеялась, что ее указания остановят всех посетителей, то она ошибалась. Не успела она с помощью Силы подвинуть к себе кресло, намереваясь усесться рядом с постелью Ранда, как широкими шагами вошли Кируна и Бера, будто олицетворяющие два лика гордости - правительницы государства и хозяйки фермы.
   - О чем это все говорят?.. - в ярости начала Кируна.
   И увидела Кадсуане. И Бера увидела Кадсуане. К удивлению Мин, обе так и замерли с раскрытыми ртами.
   - Он в хороших руках, - сказала Кадсуане, - Или у одной из вас внезапно обнаружился большой Талант Исцеления, о котором мне неизвестно?
   - Да, Кадсуане,- покорно ответили они.- Нет, Кадсуане.
   Мин ошеломленно напомнила себе, что надо закрыть рот.
   Самитзу пододвинула стоящее у стены инкрустированное драгоценной поделочной костью кресло, расправила темно-желтые юбки и уселась, сложив руки и наблюдая, как вздымается и опадает грудь Ранда под простыней. Нианде подошла к книжной полке и, выбрав книгу, уселась у окна. Она собиралась читать! Кируна и Бера хотели было тоже сесть, но замерли, глядя на Кадсуане, и опустились в кресла лишь после того, как та раздраженно кивнула.
   - Почему вы ничего не предпринимаете? - не выдержав, закричала Мин.
   - Это и мне хотелось бы знать, - сказала Эмис, входя в комнату. Моложавая, хотя и седовласая Хранительница Мудрости некоторое время смотрела на Ранда, потом поправила темно-коричневую шаль и повернулась к Кируне с Берой. - Ты можешь идти, - сказала она, обращаясь к Бере. - И Кируна тоже, ее снова хочет видеть Сорилея.
   Смуглое лицо Кируны побледнело, но обе Айз Седай поднялись, присели и, пробормотав "Да, Эмис", даже более покорно, чем разговаривали с Кадсуане, отбыли, бросая на Зеленую сестру растерянные взгляды, - Интересно, произнесла Кадсуане, когда они вышли. Взгляд ее темных глаз погрузился в голубые глаза Эмис, и, по крайней мере, Кадсуане, похоже, осталась довольна увиденным. Во всяком случае, она улыбнулась. - Мне непременно нужно встретиться с этой вашей Сорилеей. Она - сильная женщина? - Кадсуане сделала ударение на слове "сильная".
   - Самая сильная из всех, кого я знала, - просто ответила Эмис. Спокойно. Так спокойно, будто бесчувственный Ранд не лежал рядом. - Понятия не имею, что такое Исцеление, Айз Седай. Могу я быть уверена, что делается все возможное?
   Голос Эмис звучал ровно, хотя Мин сомневалась, что та действительно доверяла Айз Седай.
   - Все, что можно сделать, уже сделано, - вздохнула Кадсуане. - Сейчас остается только ждать.
   - Чего ждать? Пока он умрет? - произнес хриплый мужской голос, и Мин подскочила от неожиданности.
   Дашива широкими шагами вошел в комнату, его простоватое лицо было искажено гневом.
   - Флинн! - рявкнул он.
   Книга Нианде выпала из внезапно обессилевших пальцев; она уставилась на троих мужчин в черных мундирах, как, наверно, смотрела бы на самого Темного. Побледневшая Самитзу забормотала что-то похожее на молитву.
   По приказу Дашивы седой Аша'ман, хромая, подошел к постели с противоположной от Кадсуане стороны и принялся водить руками вдоль неподвижного тела Ранда в футе над простыней. Молодой Наришма хмуро стоял у двери, положив пальцы на рукоять меча и пытаясь держать в поле зрения своих больших темных глаз сразу всех троих Айз Седай. И не только Айз Седай, но и Эмис. На его лице не было страха; он будто уверенно ожидал, что эти женщины сами обнаружат свою враждебность. В отличие от Айз Седай, Эмис проигнорировала всех Аша'манов, кроме Флинна. Со спокойным бесстрастным лицом она молча следила за ним. Но ее большой палец весьма выразительно пробегал по рукоятке висевшего на поясе ножа.
   - Что ты делаешь? - требовательно спросила Самитзу, вскочив с кресла. Сколь бы неловко она ни чувствовала себя при Аша'манах, беспокойство за лежащего в забытьи подопечного пересилило. - Ты, Флинн, или как тебя там!
   Она шагнула к постели, но Наришма встал у нее на пути. Нахмурившись, Самитзу попыталась обойти его, но он положил руку ей на плечо.
   - Еще один плохо воспитанный мальчик, - пробормотала Кадсуане. Из всех трех сестер только она не проявила никаких признаков тревоги при виде Аша'манов. Лишь, прикрывшись ладонью, внимательно изучала их.
   Наришма вспыхнул, услышав ее замечание, и убрал руку с плеча Самитзу, но когда та предприняла еще одну попытку обойти его, снова оказался перед ней.
   Тогда она попыталась заглянуть через его плечо:
   - Ты что делаешь, Флинн? Я не допущу, чтобы ты своим невежеством погубил его! Слышишь?
   Мин почти пританцовывала, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. Она не думала, что Аша'маны могут убить Ранда, во всяком случае, не намеренно, но... Он доверял им, но... Свет, даже Эмис не выглядела уверенной, хмуро переводя взгляд с Флинна на Ранда.
   Флинн стащил простыню, обнажив тело Ранда до талии, и стал изучать его рану. Она выглядела не лучше и не хуже, чем помнилось Мин, - воспаленная, зияющая, бескровная, пересекающая старый шрам. Ранд, казалось, спал.
   - Хуже, чем есть, он не сделает, - сказала Мин. Никто не ответил.
   Дашива издал гортанный горловой звук, и Флинн взглянул на него:
   - Что ты видишь, Аша'ман?
   - Я не обладаю Талантом Исцеления, - сказал Дашива, скривив губы. - Это ты послушался моего совета и начал учиться.
   - Какого совета? - все так же требовательно спросила Самитзу. - Я настаиваю, чтобы вы...
   - Успокойся, Самитзу, - сказала Кадсуане. Она, казалось, единственная в комнате, не считая Эмис, сохраняла спокойствие, но, судя по тому, как Хранительница Мудрости поглаживала рукоятку своего ножа. Мин была не слишком уверена даже насчет нее. - Думаю, он меньше всего хочет навредить этому мальчику.
   - Но, Кадсуане, - настойчиво начала Нианде, - этот человек...
   - Я сказала - успокойся, - решительно прервала ее седовласая Айз Седай.
   - Уверяю вас, - сказал Дашива, и его голос странным образом звучал и резко, и вкрадчиво, - Флинн знает, что делает. Он уже сейчас способен на такое, о чем вы, Айз Седай, и не мечтаете.
   Самитзу громко фыркнула. Кадсуане кивнула и откинулась на спинку кресла.
   Флинн провел пальцем вдоль отекшей раны на боку Ранда и по старому шраму, движение его казалось нежным.